Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

- Я ненавижу её, Белла, - Нарцисса была безоружна против маленькой соперницы, банальная фраза слетела с ее губ в порыве апатии. – Она совершенно не понимает, что разрушает мою семью, что самое неприятное, похоже, Лорд потворствует этим отношениям, - губы Нарциссы от злости превратились в тонкую линию.

Лестрендж бережно положила свою ладонь на руку младшей сестры и отрешенно взглянула на бушующую стихию за окном.

- Ты не одна питаешь к малявке такие чувства, Цисси. Долохов, Эйвери, Джагсон.. список можно продолжать, все они не понимают, как восемнадцатилетний ребенок мог так высоко подняться, - женщина недовольно всплеснула руками. - А Рудольфус, кажется, находит её забавной, - фыркнула ведьма. – Она всего лишь выскочка, которая лижет ноги Тёмному Лорду.

- Белла, всё серьезнее, чем ты думаешь. Ты не слышала, что говорит о ней Люциус. Он боготворит её… это ничтожество! – презрительно воскликнула ведьма. – Как это возможно? Он требует, чтобы я была благодарна этой… этой… Кэрроу, за то, что именно она нашла «Руны Кроноса»!

- Тише, сестрица, - приложила палец к губам Белла. – Не кричи, я поняла тебя. Мне не нравится, что Кэрроу постоянно околачивается около Тёмного Лорда. И знаешь, что было последней каплей? – Белла яростно сжала кулак и стукнула им по мягкой обивке подлокотника, будь это твердая поверхность, она бы непременно разбила руку в кровь. – Вчера, когда происходило собрание, остались втроем мы – я, Лорьен и она. Ты представляешь, - возмутилась ведьма. – Тёмный Лорд снова попросил меня выйти! Он позволяет этому чучелу хранить свои секреты. Не мне, Цисси, а, какой-то недоучке, которая палочку в руках держать как следует не умеет! – Белла потерла кулак и стиснула зубы, словно собиралась кому-то врезать. – Ты бы видела, как она пытала Гестию Джонс! Её Круциатус похож на заклятие щекотки! – женщина презрительно дернула головой, заставляя копну кудрявых волос спружинить. – Это просто кошмар! Куда смотрит Тёмный Лорд? Неужели эта малявка хороша в постели? – Лично Я сомневаюсь.

Вот и еще одна вспышка ревности, только из уст уже другой ведьмы. Да, девочка успела насолить всем, каждый Пожиратель Смерти, как минимум имеет неприязнь к ней. Равнодушных нет. Сестры говорили наперекор друг другу, не в состоянии сдержать эмоции.

- Люциус говорит, что она очень много сделала для Тёмного Лорда, - как-то неосознанно произнесла белокурая миссис Малфой, получив от сестры предупредительный взгляд. – Белла… - Цисси запнулась. – Я понятия не имею откуда, но Аллегра знает о Непреложном Обете.

Тёмные глаза Лестрендж расширились, снова в них читалось безумие и готовность сразить любого, кто попадется на её пути.

- Знает?.. Но, Цисси, я никому не говорила, - она понизила голос до шепота. – Ты знаешь, чем это чревато нам всем? Это нарушение приказа о неразглашении. Если это дойдет до Хозяина, нам не сносить головы. Ты думаешь, Северус разболтал?

Теперь к Северусу все относились более чем снисходительно, потому что нашли новый объект всеобщей антипатии. Вспышка молнии за окном заставила Нарциссу вздрогнуть.

- Чертовы эльфы, они совсем распоясались, нужно приказать им заколдовать сад… - на автомате произнесла она.

- Нарцисса! – Белла прервала сумбурный поток слов сестры.

- Я… я не думаю, что Северус сделал это, это не в его интересах... однако…

- Что, однако? У тебя есть догадки?

- Он сказал, что Аллегра ничего не скажет Тёмному Лорду, но не назвал причин.

Беллатрисса откинулась в кресле, недовольно глядя в пространство. Её черный корсет поднимал и без того пышную грудь, вздымающуюся в порыве негодования. Нервно пощелкивая неаккуратными ногтями, она произнесла:

- Северус-Северус, он всегда был скрытным, но эта девка…

Нарцисса внезапно наклонилась вперед, словно пытаясь уменьшить диапазон слышимости.

- Белла, её нужно ликвидировать! Что угодно, слышишь? – Нарцисса заозиралась по сторонам в поисках случайных ушей. – Я больше не вынесу её присутствия! Она выгнала меня из спальни Люциуса! В моем собственном доме!

Белла наклонилась к Нарциссе и заговорчески прошептала, ненароком поглядывая на дверь.

- У меня есть несколько мыслишек на ее счет… знаешь ли, бывают несчастные случаи.

Белла ехидно улыбнулась, заставляя и всегда холодную Нарциссу принять подобное выражение лица. Сейчас сёстры были похожи, как никогда. Никто не сравнивал Цисси и Беллатриссу, они тотально различались, как внешне, так и внутренне. Младшая Блэк всегда была идеальной послушной принцессой голубой крови, а взбалмошная Белла сражала окружение взрывным темпераментом и жаждой приключений, но сегодня в ехидных ухмылках женщин читалось явное родство.

- Дамы-дамы, - донесся протянутый голос. – Как вам не стыдно планировать подобное за спиной Аллегры?

Входная дверь приоткрылась и в небольшую комнату, облюбованную сёстрами, вошел статный мужчина с аристократичным бледным лицом, сильно контрастирующим с черным одеянием Пожирателя Смерти. Сеть голубых капилляров обрамляла ровные черты, а ясные глаза читали испуг в попавшихся на составлении коварного плана ведьмах. На мгновение в комнате, выполненной в оливковых тонах с огромным аркообразным окном, повисла тишина.

- Лорьен, нехорошо подслушивать, - опомнилась первой Беллатрисса, не замечая за собой никакого чувства вины.

Вампир взглянул в пасмурное небо за окном, чтобы еще раз убедиться в сегодняшней непогоде, а затем подошел ближе и присел на краешек софы, заставляя Нарциссу, что имела много свободного пространства вжаться в подлокотник. Он внушал страх хозяйке этого дома.

- Итак, зачем же принимать столь радикальные меры? – потешался он, вглядываясь в наглые глаза Лестрендж.

- О, Лорьен, ты любишь иногда появляться не вовремя, - уверенно перебила Лестрендж, с привычной гримасой недовольства.

- Напротив же, - перебил мужчина, чувствуя, как поднимается настроение от одного лишь страха второй сестры, что старалась смотреть на него, немигая, пряча эмоции испуга. – Я очень вовремя, Белла. Не принимайте поспешных решений, касательно Аллегры, думаю, скоро ваша проблема решится сама собой.

Да, сёстры уже были знакомы не только со слухами, но и уверенными утверждениями касательно Кэрроу и вампира. Лорьен выжидательно смотрел на решающихся выдавить вслух свои мысли сестер.

- Это правда? – негромко спросила Цисси, подавляя неприятный комок в горле.

- Смотря что ты имеешь ввиду, - игриво поднял брови вверх мужчина.

Женщины переглянулись.

- Если да, то скоро нашу принцессу ждет незавидное будущее, - протянула Белла, разглядывая резной подсвечник, стоявший на журнальном столике.

- Незавидная? – ухмыльнулся Лорьен. – Вы не правы, дамы. Стать королевой вампиров не так уж и плохо.

- Лорьен, я слышала, что Тёмный Лорд защищает её.

- Защита не вечна, долго я не смогу делить Аллегру с Тёмным Лордом.

- Так чего же ты ждешь? – в порыве эмоций подняла голос Беллатрисса, её младшая сестра задумалась.

Мужчина потёр бледные руки, словно они замерзли, однако то был жест механический, оставшийся от древней человеческой сущности.

- Всему своё время, Белла, - наконец удовлетворяя любопытство женщин, сказал Лорьен. – Пока что она действительно выполняет важное поручение Волан-де-Морта, - Белла вздрогнула, но ничего не сказала, она не привыкла, что кто-то вот так просто называет Хозяина по имени. - А потом, кто знает, что может произойти, - самодовольно закончил он, наблюдая, как лица женщин разглаживаются и на них появляется легкий оттенок улыбки…

***
- Уберите палочку, Долорес, - властно произнесла я, показывая руки на весу. – Мы с вами на одной стороне, - негромко добавила я, наблюдая, как испуг в глазах женщины сменяется на непонимание, я позволила ей нацелить на себя палочку совершенно добровольно.

Её розовая мантия слепила глаза своей безвкусной аляпистостью. Прическа, уже испорченная встречей с чьим-то пролетающим мимо заклятием распалась на неровный пробор, оголяя седые корни непрокрашеных волос. Я успела настичь её в одном из залов суда, откуда была дверь в кабинеты Визенгамота с подключенной каминной сетью. На лице ведьмы читалась борьба, она ждала продолжения монолога. Я вздохнула, чувствуя приятно щекочущий вены адреналин. Рука потянулась к серебряной маске и сдвинула её вверх.

- М… мисс Кэрроу? – пролепетала она, узнавая девочку-тихоню, сидевшую на уроках тише воды, ниже травы во времена её преподавания. – Вы ли это?

- Оставьте официальный тон, Долорес, мы больше не в школе, - хитро улыбнувшись, сказала я, медленно опуская руки вниз. Амбридж не последовала моему примеру, и её волшебная палочка всё так же продолжала указывать на меня.

Я сделала уверенный шаг на ступеньку по направлению к ней. Мы находились в ложе присяжных Визенгамота. Кажется, именно в этом зале происходило слушание по делу Уэмпшира, если мне не изменяет память. Вся битва происходила в Атриуме и на верхних этажах министерства, а так же, моей первоочередной целью было открыть вход в Отдел Тайн, на который до сих пор распространялось действие ритуала. Именно там, аврорат хранил своеобразные «ключи» от защиты всех особо важных объектов, но не так-то просто сбить чары, нужно кое-кого убить…

- Вы, вы же в Австралии? – неуверенно начала она. – Амикус говорил.

- Нет, я никогда не была там прежде, - решила провести экскурс в свою жизнь я. – После ухода из Хогвартса, я примкнула к рядам Тёмного Лорда, Долорес. Отец мог сказать вам всё что угодно, - решив, что не стоит раскрывать ей тайны, сказала я, лишь бы на меня не пало подозрений.

Женщина поджала губы и облокотилась на спинку сидения свободной рукой.

- Но насколько я помню, вы никогда не придерживались политики Лорда?

- Как и вы, открыто, конечно, Долорес. Опустите уже палочку, - немного повысив голос, произнесла я, хотя моя палочка находилась в ножнах на запястье и право командовать было несвоевременным. – Я следила за вами в Хогвартсе, думаете было не очевидно, какие чувства вы питаете к грязнокровкам? Бросьте, Долорес, - свела брови я и усмехнулась. – Я знаю, что это вы послали дементоров в Литтл-Уиннинг в позапрошлом году.

- Это был Империус, кто-то из ваших наложил его на меня!

- Ой-ли! Мне казалось, что вам заплатили. Я всё знаю, всё это время вы ещё как-то придерживались стороны министерства, но ваши истинные помыслы как на ладони, - я сделала еще один уверенный шаг по трибуне. – Если вы хотите выжить в этой войне, - уверенно продолжила я, - вам всё же придется выбрать сторону, и скажу я вам, - я якобы задумчиво почесала подбородок, - перевес сил на нашей стороне.

Её глаза забегали, она, пускай и не была до конца уверена в политике Тёмного Лорда, хотя поддерживала её гораздо больше чем Скримджеровскую, но уже не имела иного выхода, кроме как присоединиться к нам.

Тихий зал заседаний расслышал еще один мой шаг на ступеньку, отдаваясь гулким эхом по голым каменным стенам, однако ведьма больше не отступала. Ряды пустых лавочек и трибуна мирового судьи, блестевшая лакированным деревом, навела меня на мысль.

- Вы хотите занять это место? – сузив глаза, спросила я, взглянув на трибуну, заставляя Амбридж последовать взглядом туда же. – Вы хотите, наконец, занять положенное вам место, Долорес? Создавать новый мир вместе с нами, мир, который мы с вами видим одинаковым?

Колебания ведьмы были как на ладони, она уже согласилась. Её неуверенность медленно перетекала на нашу часу весов.

- Что вы хотите от меня, Аллегра? – спросила она нервно, наконец, опуская волшебную палочку.

- О, всего лишь маленькое одолжение. У вас находится вещь, принадлежащая Тёмному Лорду, - ехидно улыбнувшись, сказала я.

- Но откуда у меня…

- Медальон Салазара Слизерина, который вы конфисковали у некоего спекулянта Наземникуса Флетчера, - перебила я, понимая, что пора заканчивать этот разговор. – По невероятному недоразумению он оказался у него, а затем у вас, - я видела, как сверкнули её глаза, и она содрогнулась всем телом. - Я вижу, вы понимаете, о какой вещице идет вещь.

Я приблизилась вплотную к Амбридж и протянула руку ладонью вверх, ожидая ее разумного повиновения.

- Отдайте его мне, Долорес, - ровно произнесла я, разглядывая цепочку, золотящуюся у неё на шее, сам медальон был спрятан под блузкой.

- Но, что в нём такого ценного?

- Это ценный артефакт, некогда принадлежавший одному из основателей Хогвартса…

- Это мне известно, Аллегра, - в ответ на её раздражение, я хищно улыбнулась.

- Я только хочу сказать, что большего вам знать не положено.

Я выжидательно смотрела на женщину, подавляющую свою неуверенность сглатыванием комка в горле. Секунда-другая, и вот, расценив, что «за», естественно больше, чем «против», короткие пальчики Амбридж потянулись к шее. Я терпеливо ждала, пока она снимет крестраж через голову. Медальон тяжестью золота лёг в мою ладонь, цепочка упала змейкой. Увесистое украшение таило в себе куда больше тайн, чем могла предположить пресловутая Амбридж, нашедшая в нем лишь ценность наследия. Она носила его на себе. Крестраж мог завладеть её сознанием, однако можно предположить, что частичка души Тёмного Лорда выбрала Долорес в качестве хранителя. Не более того. Я не стала убирать медальон в карман, а перевесила холодное, несмотря на близость к телу, золото себе на шею, и спрятала за воротником. Маленькое сердечко крестража тотчас же стало подстраиваться под мой пульс, пока не сравнялось с ним.

- С вами приятно иметь дело, Долорес, - произнесла я, улыбаясь. – Отправляйтесь домой, мы с вами свяжемся.

Развернувшись, и сжав ценный артефакт рукой сквозь ткань, я отправилась к выходу из зала, оставив Амбридж в одиночестве и размышлениях. Выйдя в коридор, услышала звуки стихающей битвы. Блестящий черный кафель этажа залов суда отражал мою фигуру в черном облачении. Маска снова скрывала лицо. Когда я увидела костюм Пожирателя Смерти на отце впервые, мне было страшно, я действительно видела в этих одеждах предвестие смерти, под стать названию. Как менялся и ожесточался любой из нас, кто одевал маску. Мы теряем свой облик под грудой ткани и становимся убийцами без совести. Всего лишь ткань, всего лишь серебро на лице, но как много меняется, словно обличие Пожирателя Смерти дает новую сущность, стирает человечность. В этом есть особая магия, в этом есть сила беспощадности. Все палачи скрывают лицо. Это всего лишь работа.

Сопротивление авроров было подавлено практически полностью, некоторые пытались покинуть министерство, но были встречены вампирами, недаром теряли время Лорьен и Беллатрисса, изучая полную карту подземного здания. Все выходы окружены усилением кровожадных сторонников. Белланда управляла охраной, Лорьен полез в самую гущу. В Атриуме уже валяется не один десяток обескровленных тел. Пожиратели рассредоточились по двум основным объектам – Отдел Тайн и кабинет Министра, который отсекли от каминной сети. Скримджера наведался защищать целый полк. Первый уровень погряз в заклинаниях, нужна ликвидация министра, на плечах которого лежит защита особо важных объектов, как маггловских, так и магических. Его убийство разрушает эту защиту автоматически.

Моё задание выполнено, но следующей целью является Нора – дом Уизли, в котором содержат Гарри Поттера. Тёмный Лорд дал строгие указания проследить, чтобы мальчишку доставили ему в целости и сохранности. Я не задавала вопросов, почему же юный Поттер вдруг удостоился чести предстать перед Хозяином, были всего лишь крохотные подозрения, которые я не имела наглости озвучить.

Лифт был сломан, нажатие на кнопку издавало странные звуки, а бесплотный женский голос вещал околесицу:

- «Отдел регулирования популяций магических катастроф… катастроф…»

Я стукнула ногой по железным дверцам лифта и пошла к лестнице. «Груз», который нужно донести до Лорда обязывал меня быть осторожнее, не бросаться в самое пекло. Сохранность медальона зависит от моей сохранности. Прислушиваясь к каждому звуку, я стала подниматься по лестнице. Пройдя первый пролет, запечатала нижние этажи заклятием и повесила сигнальные чары. Никто не должен уйти от нас. Нужно найти Лорьена…

- Эй, ты чего прохлаждаешься тут? – послышался голос сзади, когда я уже подходила к этажу Атриума. – Смотрю, ты не особо жалуешь участие в подобных мероприятиях?

Я цокнула, за маской не было видно закатанных глаз. Эйвери, в своем репертуаре.

- Куда ты идешь? - спросил Пожиратель, догоняя меня.

- Как видишь, наверх, - раздраженно произнесла я, пытаясь от него оторваться.

Внезапно послышался громкий взрыв, что заставил меня пригнуться и сжать крепче волшебную палочку. Наверное, грохнуло что-то серьезное, что звук добрался на несколько уровней вниз. На мгновение, я застыла, вслушиваясь в обстановку и ища опасности.

- Бу!

Я вздрогнула от неожиданности, а Эшфорд потешался, но машинальной реакцией была приставленная к его горлу палочка, мужчина поднял руки вверх, шутливо сдаваясь.

– Ну прости, я не знал, что ты такая пугливая.

- Я могла проклясть тебя! – зашипела я, прижимая оружие еще сильнее для устрашения. – Еще раз так сделаешь, не посмотрю, что мы на одной стороне.

- Какая ты грозная, Аллегра! – засмеялся он, радуясь одной ему понятной причине.

Я резко оттолкнула его к стене и пошла наверх, намереваясь игнорировать. Чем ближе я подходила ко второму уровню, тем громче становились залпы заклятий и крики людей. Штаб-квартира авроров еще держала сопротивление на пути к министру магии, но многие Пожиратели Смерти уже прорвались наверх, и здесь оставалась жалкая кучка неудачников, пытающихся отодвинуть неизбежное. Насколько я поняла, наши сторонники с ними легко справлялись, зажимая в офисный тупик. В Эйвери полетело заклятие, и он отстал. Я пошла прочь по полуразрушенной лестнице, где стоял столп пыли и обрубленные гладкие камни, вырванные из стен, попадались на пути. Ядовитый туман собирался в легких, вызывая кашель.

- Что ты стоишь, идиот! Выруби его! – послышался визгливый голос откуда-то из сизой дымки.

Зелеными, красными, желтыми и голубыми вспышками сферообразно вспыхивали заклятия в пелене каменной пыли. Стараясь глядеть в оба, я едва не споткнулась о разломанную дверь, некогда в кабинет заместителя министра магии. Молния Авады Кедавры, срикошетившая от зеркальной стены летела в мою сторону, но встретила неожиданное препятствие. Один из Пожирателей Смерти, случайно оказавшийся не в том месте, пал жертвой смертельного заклятия, которое толкнуло его на меня. Я сильно ударилась головой, и невольно подавила стон боли. Кое-как сместив с себя тело, я ненароком взглянула на лицо с навечно остекленевшими глазами.

- Спасибо Джагсон, - прошептала я, закрывая веки покойника, спасшего меня от Авады Кедавры.

Герои… герои слегли первыми, не вникнув нашим предупреждениям и уговорам о капитуляции. Мы брали не качеством, а количеством. Множество марионеток под Империусом оказались на нашей стороне, а так же сопливые юнцы, едва окончившие Хогвартс и Дурмстранг. В памяти всплыли старые мысли, те, которые я хранила с самого возрождения Тёмного Лорда…

«Глупая молодежь, дети чистокровных семейств. Они не понимали, что станут всего лишь пешками в руках Волан-де-Морта, пушечным мясом, ничем. Словно стадо свиней пойдут они первыми на убой, прямо в руки авроров»…

Так и случилось, я знала изначально, что последняя битва будет заляпана кровью ненужных людей…

Сквозь непроглядную пыль, я заметила одного из наших, нашедшего укрытие перед поворотом, где происходила последняя баталия. Осторожно, я подкралась сзади.

- Сколько их? – сквозь треск ломающейся мебели и стен, спросила я.

Пожиратель повернул голову. Маска была сдвинута на голову. Кожа, покрытая копотью, рисовала неровный загар поверх привычной бледности. На кончике носа белел чистый участок, видимо он протирал его рукавом мантии, которая, как и у меня, к слову была белесая, в клочках бетонной пыли.

- Восемь снаружи, четверо внутри кабинета, - недовольно произнес Его голос, заставляя меня поежиться. – Камин запечатан. Работает только по одному адресу, но с другой стороны камина Скримджера ждет Белланда.

Я ухмыльнулась, понимая, что вся битва, происходящая там – всего лишь последние глотки кислорода. Лицо Северуса на мгновение исказила гримаса боли.

- У тебя кровь… - рассеянно произнесла я, глядя на рваную штанину, и багровое пятно, разрастающееся в разные стороны.

- Поразительное замечание, - выплюнул мужчина, возвращая меня в язвительную реальность.

Мы пригнулись от нового взрыва, сверху посыпались куски штукатурки и глаза вновь пытались проморгаться от слепящей пыли. Северус одернул полы мантии, и направил волшебную палочку на ногу, чтобы остановить кровь, понимая, что я прослежу за ситуацией.

- Кто там? Я слышала Беллу! – пыталась перекричать грохот я, выглядывая из-за поворота сильнее, но внезапное заклятие, летящее вдоль стены, едва не прошибло мне голову, вовремя увернувшись, я налетела на Снейпа, который что-то пробормотал, но поставил меня на место, продолжая заниматься раной.

- Страшно? – вновь послышался визг и хохот Беллатриссы. – Что ты можешь, щенок?

Я сделала уверенный шаг за поворот, но была сзади схвачена за шкирку, да так, что ткань перетянула шею.

- Что ты делаешь? – прошипел Северус. – Тебе велено не вступать в передрягу.

- О, Мерлин, тебе-то какая разница, ты спишь и видишь, как зацепить меня «Сектумсемпрой», - брезгливо сказала я, стряхивая его руку, словно от неё воняло гнилью.

Даже не взглянув на его лицо, я знала, что на мгновение там образовалось непонимание. Сзади послышались шаги. Мы обернулись, забыв о склоках, и наставили палочки в непроглядную пылищу в сторону лестницы, где вот-вот должны были появиться либо недруги, либо Пожиратели.

- Хей, это мы! – послышался голос мужчины, который войдя в поле видимости, замер и поднял руки.

Руквуд, догнавший Эйвери, старший Кребб, Моритц и Рабастан прошли мимо тела Джагсона, каждый взглянул на него. Для кого-то он был другом, кому-то просто куском мяса с палочкой в руках. Все вместе мы решили, наконец выйти из-за этого чертового поворота и вступить в бой с оставшимися аврорами, которые слегли практически сразу. Беллатрисса проурчав невнятное: «Я еще не наигралась», недовольно пнула тело врага и нацелила палочку на резную дубовую дверь в кабинет министра магии.

- Бомбарда Максима! – победоносно приказала она.

Заклинание было таким сильным, что я почувствовала отдачу, и едва успела прикрыть уши, чтобы не оглохнуть. Дверь была разнесена в щепки взрывом.

- Ты в порядке?

- Да, Лорьен, - ответила я и пошла вслед за пропавшими в кабинете Беллой, её мужем и Руквудом.

- Думаю, пора готовиться к аппарации, - резонно заметил вампир, останавливая меня на пути. – Они сами справятся с кучкой оставшихся авроров.

И как подтверждение, через секунду раздался грубый мужской голос Рудольфуса, кричащий смертельное заклинание. Внезапно оставшиеся светильники, что не были разбиты в пылу битвы замигали, оповещая о сломе защиты.

- Министр мертв, Аллегра.

- Кингсли успел послать Патронуса! – послышалось восклицание из-за двери. – Нам стоит поторопиться!

Стоявший рядом Рабастан обнажил левое предплечье, за которым показался Знак Мрака и коснулся волшебной палочкой черепа, с вылезающей изо рта змеей. В момент, татуировка словно оживилась, змея сделала едва заметное движение, словно передвинулась под кожей. Младший Лестрендж оповестил Пожирателей, которые должны будут принять участие в захвате Гарри Поттера о срочной аппарации к месту назначения. Я едва ли почувствовала, как мое плечо сжала крепкая рука, и все вокруг на огромной скорости рвануло в разные стороны, унося меня сквозь пространство. Я вывалилась из аппарации головой вперед, но была удержана Лорьеном от падения. Недалеко виднелись домишки деревни Оттери-Сент-Кечпоул, чьи черепичные крыши яркостью продирались сквозь жидкие стволы лиственного леса.

- Можно было предупредить, - потерла шею я, недовольно глядя на вампира.

- Я же сказал, готовься к аппарации, - произнес Лорьен.

- Я бы сама справилась, - фыркнула я.

Рядом с нами стали появляться фигуры в капюшонах, заполняющие окружающую зелень чернотой одеяний.

- А где вампиры? – спросила я, разглядывая в основном своих.

Я увидела, как палец Лорьена указывает в небо, где теплый свет солнышка продирался сквозь узкие промежутки облаков. Мы шли вперед, и теперь смогли различить, теперь уже не скрытые делюминационными чарами очертания Норы. Праздничный шатер гулял на ветру, переливаясь еще больше золотыми искрами, когда ткань вздымалась на солнце. Патронусу нужно было время, чтобы добраться сюда, и кажется мы вовремя. Среди неимоверных разноцветных мантий гостей, их абсурдных головных уборов в виде чучел птиц, различался проблеск серебристой рыси. Через мгновение, произнеся последнюю речь Кингсли Бруствера, Патронус исчез навсегда. Сначала гробовое затишье опустилось на обитателей Норы, даже музыканты, играющие свадебную музыку, замерли в непонимании.

- Вперед! – громогласно крикнула Белла делая соответствующий жест в сторону дома семейства Уизли, я даже не успела опомниться, как неслась в сторону Норы на всех парах, задаваясь целью найти Гарри Поттера, который непременно должен быть здесь.

Последняя защита, установленная Орденом Феникса стала буквально лопаться вспышками мутного серого цвета под напором заклинаний Пожирателей Смерти. Лица людей, яркость праздничных одежд, смешивались с черным ворохом людей в масках. Многие только начинали понимать, что произошло что-то странное; головы всё ещё были повёрнуты к тому месту, откуда исчезла серебряная рысь Кингсли. Поднялся крик. Лорьен и я бросились в паникующую толпу. Гости разбегались в разных направлениях; люди стали диссапарировать; защитные чары вокруг Норы сдались. В толпу летели обезоруживающие, лишающие сознания заклятия.

- Петрификус Тоталус!

- Протего! – крик разнёсся повсюду и отозвался эхом...

Мое заклинание было отражено уже готовыми принять бой Люпином и Тонкс, кто первыми стали приходить в себя после внезапного нашествия врага. Средь неразберихи и давки на танцполе, я обнаружила две рыжих головы. Рональд выделялся ростом средь окружающих, а рядом с ним находился неизвестный мне парнишка в парадной мантии с шевелюрой того же цвета. Ребята схватились за руки, готовясь к аппарации, и не одна я это заметила.

- Экспеллиармус! – завопил мой голос одновременно с голосом Беллатриссы.

Обе палочки прилетели к нам в руки, оставив ребят без возможности дизаппарировать с места начинающего разгон побоища. Вспышки молний летели над нами, с треском разламывая кашпо с орхидеями, висящие на столбиках шатра, осыпая всех ошметками влажной земли и осколков. Сам шатер местами прогнулся, укрывая тканью дерущихся. Дыры в золотом брезенте пропускали солнечные лучи. Гарри Поттера нигде не было, все искали его и, по-видимому, безуспешно. Эйвери и Гойл с Креббом дрались с Биллом Уизли и его новоиспеченной супругой Флер. Странно смотрелись молодожены в свадебных костюмах, выкрикивающие боевые заклятия.

Я успела хорошо изучить семейство Уизли вплоть до сварливой тётушки Мюрриэль и готова положить сотню галеонов на спор, что такого рыжего, что был с Роном, я еще не встречала. Ориентиры в лице Рона и его маленького дружка, или еще одного братца бросились наутек. Драко с огромного размаха отправил в одного из близнецов Уизли железный стул, но тот ловко увернулся и отправил его обратно. Стул крепко зацепил Блейза, дерущегося в этот момент со вторым близнецом. Мальчик упал, но, кажется, не потерял сознания. Драко успел отразить заклятие, вновь полетевшее в друга, и сам чудом избежал Ступефая. Ужасный крик боли донесся сзади, но не было времени, чтобы повернуться и оценить обстановку. Наконец, у меня появилось время осмотреть волшебную палочку, которая прилетела ко мне в руки, между залпами заклятий, что не давали шанса на промедления. Оглядывая тисовое древко, я округлила глаза, стопроцентно я узнала её.

- Это его палочка! Это палочка Поттера! - крикнула я Беллатриссе, которой больше не понадобилось объяснений.

Лицо ведьмы оскалилось в ехидной гримасе. И тут же, возвращаясь на круги своя, наше внезапное сотрудничество с Беллой, превратилось в треклятое соперничество. Мы обе рванули с места под гвалт и вспышки. Дух соперничества буквально заставил нас гнаться наперегонки, вслед за мальчишками.

- Ступефай! – молния вырвалась из моей палочки, но так и не догнала цель, встретив препятствие виде чьей-то неудачливой головы, покрытой шляпкой из соломы, которая отчего-то решила загореться.

- Круцио!!! – визг Беллы был сродни скрипу вилки по стеклу, невольно заставлял передергиваться.

Ну зачем же такие радикальные меры? Достаточно оглушить гриффиндорцев…

- Импедимента!

Мальчики резво уклонялись от заклятий, лавируя между гостями, которые приняли бой, а не сбежали, трусливо поджав хвосты. Где-то левее Лорьен заканчивал трапезу, и чья-то сиреневая мантия от горла превращалась в багровый развод. Это зрелище могло вывернуть наизнанку мой желудок, но время играло против нас. Совсем рядом полыхнуло Инсендио, и я почувствовала жар пламени, прошедшийся у лодыжек. Фенрир Сивый и Ремус облюбовали в дуэли цветущий сад. Заклинание Люпина угодило в дальний угол, откуда с дикими криками выбежало маленькое нечто, похожее на грязный картофель на ножках. Садового гнома в следующую секунду придавило тяжелым сапогом одного из оборотней, не замечающих ничего вокруг, кроме своей ненависти. Я видела, как Артур Уизли сражается с братьями Лестренджами, а его жена пытается обезоружить Руквуда. Кто-то не выдерживал и аппарировал с минимальным ущербом здоровью.

- Инкарцеро! – завопила я, и струя из веревок бросилась в сторону Поттера, связав ему ноги.

Мальчик упал и стал дрыгать ногами, пытаясь выпутаться. Рон, запоздало понял, что произошло и остановился, чтобы помочь другу, однако в этот момент мы с Беллатриссой были уже близко.

- Петрификус Тоталус!

Уизли упал рядом с другом. Его стеклянные глаза изучали сапоги и туфли дерущихся поодаль в неравной схватке людей. Пожирателей было больше, гораздо…

- Попался, Поттер? – самодовольно выплюнула Белла. – Инкарцеро!

Что ж, я позволила ей довершить начатое и новые веревки опутали руки мальчика, в чьих глазах не читался страх, скорее лютая ненависть, неподдельное желание уничтожить, разорвать, сжечь. Мы отошли довольно далеко от главного действа, успели очутиться в дальнем углу Норы, где находился сарай с мётлами. Трава приминалась от попыток Поттера отползти.

- Что же вы! Давайте! Чего вы ждете? – агрессивно выкрикнул Гарри.

- О, эта прерогатива принадлежит Тёмному Лорду, - сказала я, и совершенно неосознанно мы с Беллой победоносно взглянули друг на друга, словно вновь сотрудничая, но в тот же момент отвернулись.

- Ты! – прошипел мальчик, зеленые глаза Лили, которые я ненавидела всей душой, сверкнули болью и непониманием. – Ты, Аллегра Кэрроу!

Парень узнал мой голос, снова узнал меня и лицо скрытое маской, не стало преградой, но я проигнорировала его слова. Не стоило церемониться.

- Аппарируем, - сказала Белла и подошла к Поттеру, не забыв при этом пнуть Уизли.

- Аллегра, этого не может быть! – он вглядывался в мои глаза, что не были скрыты серебром, словно пытаясь найти подтверждение наложенному Империусу. – Они околдовали тебя!

- Заткнись, Поттер! – рявкнула я, в ушах зудел его непонимающий голос.

Но только Белла наклонилась к Поттеру, чтобы аппарировать, как чье-то заклятие устремилось в неё и откинуло на метр, лишив женщину сознания. С глазами, полными ужаса, я повернулась в сторону, откуда оно прилетело, и едва не словила следующее.

- Протего! – заверещала я, взмахивая волшебной палочкой и отводя луч заклятия противника в сторону.

Девушка с розовыми волосами в мантии серого цвета, как же часто мы с ней встречались, и практически никогда не удавалось сойтись тет-а-тет. Видимо настало это время.

- Авада Кедавра! – крикнула я, но зеленая вспышка пролетела мимо вертлявой аврорши.

Едва я успела занести руку, как в меня полетело режущее заклятие. Взвыв от боли, я едва удержала палочку в руках. Кровь моментально пропитала рукав, но адреналин не позволил впасть в ступор.

- Ступефай, - срывая голос, воскликнула я, Тонкс, запнувшись о ямку, разрытую садовыми гномами, упала на траву, пораженная заклятием.

Я кинулась к Поттеру, на ходу посылая в Лестрендж оживляющее заклятие. Я уже готова была аппарировать, вместе с Гарри в придачу прямиком к воротам Малфой-менора.

- Экспеллиармус! – разорвал пространство мужской голос, и волшебная палочка вылетела из моих рук прямиком к Пожирателю Смерти, за маской которого мог скрываться только один человек.

Закрываясь Поттером, я старалась удержать его от попытки вырваться.

- Гнусный предатель! – плюясь ядом, воскликнула я, пока Беллатрисса пыталась прийти в себя.

Я очень надеялась, что Лестрендж, которая схватилась за окровавленную спину, наконец, обратит на нас свое внимание.

- Отпусти его, Аллегра! – прорычал Снейп, подходя ближе и нацеливая на меня волшебную палочку.

Сквозь прорези для глаз в маске, я видела его злобный взгляд. Дыхание перехватило.

- Как ты посмел? – крикнула я, прячась за телом связанного Поттера, который пытался безуспешно вырваться, извиваясь в моих руках. – Как ты посмел, после всего того, что ты сделал для Хозяина? После всего того, что я сделала для тебя!

- Аллегра! Отпусти меня! – орал мальчишка.

- А ну заткнись, - зашипела я, совершенно не отвечая за эмоции, которые заполняли сердце. Я пыталась нащупать в своем кармане конфискованную волшебную палочку. – Северус, ты будешь отвечать за свои действия перед Тёмным Лордом! Ты жалкое ничтожество! Что же ты творишь!?

Мальчишка вздрогнул, услышав знакомое имя.

- Снейп? – лишь судорожно проговорил он. – Убийца! - еще больше попыток стал предпринимать связанный Гарри, чтобы выбраться, стукнув мне в живот локтем, как следует.

- Будьте добры, мистер Поттер, помолчите, - прошипел мужчина, приближаясь и различая в моих глазах полнейший ужас.

Нет, всё должно быть не так… Этого просто не может быть. После того, как он убил Дамблдора… Белла неподалеку, уже шарила по траве, в поисках своей волшебной палочки, что скрылось от глаз Снейпа, он был так близко, что ноги невольно задрожали. Я видела в его черных глазах свою смерть, неминуемо приближающуюся семимильными шагами. Сердце пропускало удары. Меткий Северус не промахнется. Моя любовь перекрывалась жуткой ненавистью и болью. Душа разрывалась до искусанных в кровь губ. Ныла пораненная рука, но все было второстепенным перед смертью от его руки.

- Я убью его! – Сказала я, изо всех сил сжимая горло Поттера выросшими за секунду ногтями.

Гарри давился кашлем и стал краснеть на глазах. Равнодушие Снейпа сквозь маску я ощущала всем телом. Паника, нарастающая внутри, заставляла проливаться безысходные слёзы, застилающие глаза. Картинка размывалась, но я не оставляла попыток одновременно удержать мальчишку и, наконец дотянуться до треклятой палочки…

Внезапно голос Северуса, перекрикивающий гвалт остальной баталии своим хриплым басом разверзся над садом Норы. Сколько миллионов нервных окончаний умерло во мне в тот момент…

- Авада Кедавра…

- Конфундус! – меня откинуло в сторону к садовой яблони вместе с Гарри, который всё так же тщетно пытался вырваться из веревок, оплетающих его лодыжки и запястья.

Ему удалось пихнуть меня локтем, но я не сдавалась, несмотря на тупую от ударов боль в ребрах. Наконец, получилось нащупать волшебную палочку Гарри в кармане и выхватить её. Это было чистое везение, но я не собиралась убивать Снейпа, однако кто-то решил за меня...

- Авада К…

И снова, теперь уже чужое заклинание смерти не было произнесено полностью. Не понимая, что делаю, я отразила заклятие обозленного Лорьена, по чьему подбородку стекала чья-то кровь, летящее в Северуса! Самого же Северуса отбросило на несколько метров и он сильно ударился головой о стоящий для украшения булыжник, выкрашенный в синий цвет для торжества. Мерлин, ну почему мои рефлексы действуют отдельно от разума, и их сила направлена на спасение человека, который только что пытался меня убить? Я стала свидетелем смены облика рыжего паренька. Волосы огненного оттенка стали блекнуть, а потом чернеть, несомненно, перевоплощение от оборотного зелья было отнюдь не из приятных, Гарри напрягся всем телом.

- Аллегра, что ты творишь? – возмутился Лорьен. – Он едва не убил тебя!

Белла с недоумением наблюдала сцену, пока Снейп, сдвинутый Конфундусом поднимался на ноги. Его маска слетела, отражая белеющее от гнева лицо, местами запачканное копотью.

- С ним будет разбираться Тёмный Лорд, - выплюнула я гневно, пока не менее злой вампир конфисковывал обе волшебные палочки у зельевара.

- Северус, я знала, что нельзя доверять тебе! – прошипела Белла, теперь уже с направленной палочкой на безоружного мужчину. – Убьем его здесь! – из её слов сочился яд.

- Нет, не тебе решать! – гаркнула я.

- Мне твоя милость не нужна! – неожиданно рявкнул Снейп, заставляя меня сжаться в комок и ощутить, как давление стучит головной болью.

Никто не любит предателей, а мое сердце стало отбивать чечетку, болезненную, неправильную, ведь именно этого предателя я любила всей душой. Сколько еще мне придется вынести? Черные глаза Снейпа едва ли не стали красными от закипающей ненависти, когда я ударила в него Ступефаем, и мужчина повалился на спину, заставляя меня снова взвыть от безысходности. К горлу подступала истерика.

- Уходим, - жестко скомандовала Белла, принимая из моих рук Поттера, на которого было совершенно плевать, скептически осматривая тело Снейпа и мои сжатые в кулак руки. – Прекрати дергаться! Петрификус Тоталус.

Гарри обмяк у нее в руках.

Лорьен протянул мне обе палочки. Одна из красного дерева, длинная, изящная, другая черная, под стать глазам хозяина, такой же длины, но грубее за счет диаметра. Я подошла к безвольному телу Снейпа, нервно вздохнула и опустилась рядом.

- Убей его, Аллегра! – зло бросила Беллатрисса, буравя взглядом мою спину.

- Нет, - бесплотным голосом сказала я, касаясь лица мужчины, что был без сознания. – Северус, почему? – прошептала я, совершенно не понимая, что со мной происходит.

- Чего ты ждешь? Он не проживет дольше, если Хозяин узнает о предательстве!

А Лорьен молчал, В моих глазах стояли слезы. Ненависть снова пропадала, как бы я не старалась её удержать. Вслед за ней мирно уходила ярость, оставляя за собой пустую апатию. Я наклонилась над Северусом, взяла его за руку и аппарировала прочь, заставляя себя проглотить застоявшийся в горле ком, предвещающий обжигающие щеки слезы…
________________________________________________
КОЛЛАЖ ОТ Lady Nana, СПАСИБО ТЕБЕ ОГРОМНОЕ.
http://vkontakte.ru/photo-14591519_165919406

НУ И МОЙ, ЛЕНИВЫЙ НЕМНОГО
http://s56.radikal.ru/i152/1005/10/db5627200ee4.jpg

Скачайте саундтреки перед прочтением:
http://narod.ru/disk....ar.html
_______________________________________ ________________

Чернота поросшего плесенью камня, отсутствие света, лишь небольшие проблески факела сквозь толстую решетку окошка в двери. Минимальное пространство и вмурованная в стену кровать, «уютный» санитарный узел через перегородку. Северус назвал бы это место номером повышенного комфорта, если бы это не было тюремной камерой. Да, Аллегра постаралась, чтобы его содержали в приемлемых условиях, здесь даже туалет есть, и заботливые эльфы приносят еду три раза в день, правда он ее не ест. Все остальные подземные камеры Малфой-менора были в полтора раза меньше. Хотя очнулся Северус уже здесь, он точно знал, что это особняк Люциуса, за время «дружбы», мужчина успел изучить подземелья. Да, это место просто курорт для предателя, которого уличили. Разве стал бы Тёмный Лорд оставлять ему жизнь? Да после попытки спасти Поттера, он бы вырвал зельевару ногти по очереди, а затем отрубал по фаланге пальцев в час. Далее несколько сильных Круцио, ну и конечно следующим этапом попасть на ужин к Нагайне.

Какая демоническая сила вселилась в Северуса, когда он не раздумывая ни секунды, раскрыл себя? Это всё из-за неё… Подпитанная временем ненависть к Аллегре, переросшая из всепоглощающего чувства вины стала причиной. Сумасшествие одной сумасшедшей ошибки, привело в действие странный механизм, состоящий из нескольких цепочек. Из-за него Кэрроу пошла к Волан-де-Морту, следовательно, из-за него погибла Грейнджер, это повлекло еще несколько смертей. Все самокопания и споры с самим собой ни к чему не привели. Из-за него, ведьма вмешалась в ход плана, придуманного покойным директором, потому что знала ситуацию изнутри. Черт бы побрал её дар, черт бы побрал слепого Дамблдора и самого Снейпа, который не стал опираться на интуицию и пошел на поводу у старика! Мерлин! Северус даже извинился перед лже-Гермионой за свои действия и подозрения! Грубейшие ошибки и недочеты… теперь Британия принадлежит Тёмному Лорду…

Отчего он решил вмешаться в ход войны? Это неимоверное давление ситуации. Всё, что так долго воспитывал в себе маг, а именно выдержку, терпение, всё полетело келпи под хвост, когда он просто сорвался. Северус совершил великую глупость…

Порыв смеси ненависти и страха за жизнь сына Лили сделал свое…

Серые глаза сквозь прорези маски, глаза цвета ненависти и боли, глаза, которые когда-то любили его, а теперь превратили святое чувство в извращенное понятие о двух душах. Она была такой хрупкой, такой несчастной полтора года назад, Аллегра оставалась тихоней и прилежной старостой с маленьким секретом. В глазах цвета пасмурного неба никогда не проскакивала жестокость, беспощадность, а сейчас… в ней сидит фурия, злобная тварь с невидимыми клыками и когтями. Темпераментная, грубая и наглая, вот в кого превратил Северус то забитое существо, пытавшееся покончить с жизнью от нежелания вступать в ряды Тёмного Лорда. Убийца, она не боится произносить запрещенных заклятий и вести двойную игру. Не боится лгать и что-то утаивать от самого Тёмного Лорда. Аллегра не так проста, как считают все Пожиратели, в голос смеющиеся над ней. А всё из-за непонимания. Девушка хранит много секретов, она добросовестна в своей вере, она хорошая актриса. Волан-де-Морт по достоинству оценил личные качества молодой ведьмы, и черт подери, она действительно его правая рука! Она заменяла Люциуса в министерстве, когда тот и не думал приходить в себя после ранения. Она добывала информацию из первых рук, и знала объект, где будет находиться Гарри Поттер. Черт подери, именно Она открыла вход в Отдел Тайн!

Гарри Поттер… Дамблдор пророчил сыну Лили короткий век. Гарри…

Северус хрипло вздохнул, боль вступила в сердце.

«Безумец, что же я натворил…»

Мальчик не должен был попадаться сейчас… Его распознали сразу в теле коренастого рыжеволосого паренька, якобы еще одного из Уизли. Аллегра слишком хорошо знает его и Рона, чтобы вычислить, что мальчики непременно будут держаться вместе.

Северус не двигался, находясь в одной позе вот уже три дня, он не ел и не спал. Он не чувствовал конечностей, боль стала наказанием за ошибки. Каменная койка, руки на поджатых коленях, голова опущена. Черная щетина замарала бледную грязную кожу. Волосы превратились в спутанные сосульки. Весь вид был удручающим. Он не оправдал надежды Дамблдора, который сам ошибся в расчетах, не заметив маленькой скверной крысы, затесавшейся в Хогвартс - дочери Пожирателя Смерти во втором поколении.

Всё кончено, миру пришел конец, Тёмный Лорд уже восседает на новом троне, управляя марионетками в министерстве магии. Теперь угнетение низших слоев, а именно магглорожденных станет первоочередной задачей сумасшедшего фанатика у аппарата власти. Что будет с Хогвартсом, что же будет с Британией? Сколько голов жертв еще украсят тронный зал нового правителя, прежде чем сопротивление будет полностью подавлено?

А Северус сидит здесь, как домашний ворон, запертый в клетке. Аллегра опять не позволила ему умереть Жизнь стала расплатой за грехи. Участь быть зависимым от нее хуже смерти. В этой сырой камере его преследуют галлюцинации...

Плодом больного воображения стал Её детский смех, тот, который он так любил… а иногда всхлипы и мольбы о помощи… Лили стала его демоном, преследующим по пятам напоминанием об ошибке. Шизофрения стала практически осязаемой. Теперь Северус виноват и в смерти её сына. Мерлин, самые страшные муки ада не станут расплатой за всё, что он натворил.

Сквозь транс угнетающих раздумий, он едва расслышал скрип железной двери, и различил тень на стене, шедшую от окошка. Его никто не навещал три дня, никто…

***
Сжимая в кулаке волшебную палочку, я шагнула в камеру. Темень окружающая вокруг, содержала в себе силуэт поверженного мужчины, сидевшего на каменном ложе в позе апатии. Северус погиб душой, и отнюдь, я не чувствовала упоения. Горечь сковывала изнутри, ненависть прошла, оставив место зияющей ране на сердце. Тёмный Лорд был зол на него, но всё же, выполнил то, что обещал полтора года назад. Хозяин отдал Северуса мне, отдал никчемного потерянного человека, винившего лишь себя в случившемся. Он больше не был похож на прежнего строгого профессора зельеварения, или ЗОТИ, теперь Снейп напоминал жертву дементора с высосанной душой. Он был мертв, несмотря на то, что его сердце билось.

Поднос с едой в моей руке был сжат до белизны костяшек пальцев.

- Люмос Максима, - скомандовала я, и шар света поднялся к потолку, освещая убогое пристанище пленника… моего пленника…

Лучше бы я этого не делала. Он превратился в жалкое подобие себя. Северус сполна заплатил за свои ошибки, и уже был достоин смерти, но я не могла его отпустить, не могла убить. Сальные волосы превратились в бесформенный клок. Седина появилась внезапно, всегда черная шевелюра мужчины сейчас напоминала парик актера, которого состарили нарочно, для роли. Россыпь белесых волос окружала всегда идеально черную голову.

- Северус, - неуверенно произнесла я.

Молчание было мне ответом. Он не шелохнулся, и казалось, что он даже не моргает.

- Ты не ел три дня, ты должен поесть, - тише продолжила я, чувствуя, как вся моя душа превращается в комок боли.

Приблизиться к нему я пока боялась, мало ли что взбредет в голову полоумному пленнику? Казалось, что он ушел в другой мир, а не просто отказывался со мной общаться.

- Вингардиум Левиоса…

Поднос поднялся в воздух и по мановению волшебной палочки поплыл в его сторону, осторожно опустившись на краешек тюремной койки. Мне запретили содержать его в своём поместье. Тёмный Лорд только сегодня позволил с ним увидеться. То была такая мука, слушать доклады эльфов о том, что Северус не притрагивался к еде и воде, и ни разу не сменил положения.

Дурдом творился в министерстве. Игра в Люциуса не доставляла мне удовольствия, изменение облика и вовсе мне больше не нравилось. Я ненавидела свой дар. Но не имела права отказаться. Пожиратели Смерти и пешки под Империусом устраивали себе положение. Не все работники вышли на следующий день после нападения. Министерство словно опустело. Всем было страшно, но предупреждения, отосланные от имени нового нареченного министра магии Пия Толстоватого – временной куклы под Империусом, всё же подействовали на людей. Пророк написал очередную околесицу, а так же вышла книга под названием: «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», которая, несмотря на неразбериху в стране по поводу внезапной революции, была раскуплена населением. Мир не торопился привыкать к новой власти. Наши люди заполоняли управленческие верха, составляя план по привлечению граждан на «единственную» верную точку зрения. Тёмный Лорд был доволен как никогда. Он всё так же продолжал обитать в Малфой-меноре. Скоро и он выйдет на большую сцену, когда магический мир смирится. Мы победили, Гарри Поттер у нас, надежда человечества в скором времени простится с жизнью под триумф Лорда Волан-де-Морта, а пока, мальчик содержится в дальнем крыле подземелий, подальше от Северуса.

- Если ты не поешь, мне придется тебя заставить, - сделала голос жестче я и приблизилась на один шаг, чтобы вновь различить полное игнорирование со стороны заключенного.

Я тяжело вздохнула, сделала взмах волшебной палочкой, произнося очищающие заклинания, чтобы вновь придать Северусу божеский вид. Он наплевал на себя, а я не могу…

- Ешь! – неровно повысила голос я. – Это последнее предупреждение…

- Если у тебя еще осталась совесть, просто убей меня, - хрипло произнес его голос, заставляя меня шарахнуться от неожиданности.

Подавив напряжение, сковавшее тело, я негромко сказала:

- Просто поешь, и тогда я уйду.

- Обещаешь? – усмехнулся мужчина скрипучим голосом. – Оставь меня в покое…

Возмущение граничило с безысходностью.

- Будь чуточку благодарнее за то, что ты еще жив, - чувствуя первые ростки гнева внутри, изрекла я.

- За что? - ехидно переспросил мужчина, потом поднял голову и взглянул на меня.

Судя по неприятной гримасе, шея его затекла, лицо осунулось, под глазами залегли тяжелые круги. Глубокие морщины обрамляли уголки губ, стремящиеся вниз. Больно было видеть его таким. Сердце сжалось в тугой комок.

- Нужно было убить тебя, еще в ноябре позапрошлого года, - фыркнул мужчина, придавливая меня воспоминаниями.

Это было ужасно… тот момент, когда я открыла ему тайну о Лили, о том, что это я грязно использовала её облик, чтобы затащить его в постель…

- Как ты смеешь это говорить, Северус? Как твой гнусный язык поворачивается говорить мне такие вещи, после того, что ты сделал? – дыхание перехватило от негодования, я прекрасно знала, что он злит меня намеренно, пытается задеть побольнее.

Спокойствие его мимики напротив, говорило о внутренней борьбе. Я слишком хорошо знала его, чтобы понять, что он выплескивает на меня своё чувство вины.

- Ты так не считаешь, - равнодушно произнесла я. – Я знаю, ты мечтаешь изменить тот день. Я слишком хорошо знаю тебя, Северус, чтобы сказать, что ты зарылся в чувство вины с головой. Твоя ненависть ко мне произрастает из совести. Но я больше не виню тебя за то, что ты сделал…

- Что ты обо мне знаешь? – неожиданно рявкнул мужчина. – Ты глупая эгоистичная дрянь, ты понятия не имеешь что ты со мной сделала!

- А, ты снова об этой дохлой грязнокровке? – я с вымученной улыбкой наблюдала то, как он проглатывает эти слова, нас обоих тошнило друг от друга, но мы оба до сих пор испытывали всепоглощающее чувство вины, в котором никогда не признаемся. – Лили, кажется? Северус, ты жил прошлым, ты до сих пор им живешь. Знаешь, я поняла, мне не за что себя винить уже давно. Я была всего лишь ребенком, ребенком, девочкой, что ты возненавидел за любовь, которой недостоин, - последние слова давались мне с трудом. – Ты достоин смерти, за то, что ты со мной сделал, но жизнь будет куда более жестоким наказанием. Ты глупец! Я предупреждала тебя, что не стоит предавать Тёмного Лорда, он больше не простит тебе ошибок!

- Ты идиотка, Аллегра, такой жизни мне не надо, - равнодушно произнес мужчина.

- А какой, Северус? Да ты уже шестнадцать лет как считаешь себя мертвым, шестнадцать лет ты гробил себя, превратившись в пешку Дамблдора, который за собой в могилу утянул не только себя, но и половину членов Ордена Феникса, а так же Поттера и тебя! Неужели ты, Ты, Северус, умный человек, не понимал, что у Ордена изначально не было шансов? Дамблдор вел вас всех под знаменем на верную гибель! – я раздражено скривила лицо, глядя на то, как наливаются кровью глаза мужчины. – Кучка жалких повстанцев, идущих наперекор общей воле!

- Что ты себе возомнила? – то ли с насмешкой, то ли с негодованием произнес он. – Ты несешь околесицу! Какое сопротивление, какие повстанцы? Аллегра, это Вы являетесь организацией, идущей ради выгоды против всего населения!

- Этот мир принадлежит нам! За последние сто лет кровь смешалась, грязнокровки заполонили волшебный мир, мы лишь возвращаем утраченное, ты знал это и поддерживал, когда вступал на сторону Тёмного Лорда, - я сложила руки на груди и самодовольно добавила. – Конечно, до того, как ты сдал ему пророчество.

Напоминание об этом конечно не принесло ему приятных ощущений. Северус закипал, он с болью свесил онемевшие ноги с койки и яростно сжал кулаки.

- Я смотрю, тебе неплохо промыли мозги, девочка. Ты плохо знаешь с кем связалась. Лорд Волан-де-Морт – всего лишь нищий полукровка Том Риддл.

- Круцио!

Дрожащие руки держали волшебную палочку, с губ сорвался всхлип. Он всего лишь мерзкий предатель, он должен получить по заслугам за свои слова. Но мне казалось, что это я получаю порцию Круциатуса, извиваясь на полу в изломанных позах. Ненависть в его глазах душила меня, оплетала тугими веревками. Он не имел права говорить подобные вещи! Он никто! Он изнасиловал меня, унизил, использовал в обличии Лили… Снейп не имеет права обвинять меня в чем-то, это неправильно, это бессердечно! Его желчное сердце спятило от горя много лет назад.

- Ты видно разумом помутился, Северус, я провела год в компании Поттера, я всё это знаю, и ты забываешь одну маленькую деталь: Том Риддл – наследник Салазара Слизерина! – едва выдавила я из себя, думая совершенно о других вещах, о том, что теперь Снейп принадлежит мне, он мой пленник, моя плата, награда и наказание…

- Империо! – вслед за пыточным последовало заклятие подвластия. – Ты будешь меня слушаться! Будешь есть и принимать помощь домовых эльфов! Слышишь?

Пустой взгляд хранил мое уродливое отражение. Он был куклой, и оказался слишком истощен, чтобы сопротивляться Империусу. Мужчина безвольно кивнул. Что же я делаю? Как могу причинять боль человеку, которого люблю? Я смотрела на то, как Северус поднимается с пола, и принимается за завтрак, пока мои плечи сотрясались от беззвучного плача, а глаза наполнялись слезами. Я была задушена собственной жестокостью, получила Северуса на блюдечке, но он был уже не тем человеком, которого я знала. Он увядал шестнадцать лет, шестнадцать долгих лет он винил себя за смерть любимой женщины и мечтал о погибели. Шестнадцать лет Дамблдор использовал его совесть во имя мести… Едва ли найдется более несчастное существо…

Северус Снейп - пленник под Империусом, который сейчас старательно ворочает вилкой в тарелке и Аллегра Кэрроу, всхлипывающая девушка, сутулая, странная, жестокая...

Бойся своих желаний, они могут сбыться…

Моё ужасное желание овладеть, подчинить собственного растлителя сбылось. И теперь, наблюдая картину его беспомощности, я чувствую себя извергом, болотной грязью. Этот человек положил всю жизнь на чувство вины, а я перешла ему дорогу…

Как могла светлая, искренняя любовь превратиться в такое?

***
- Что ты здесь делаешь? Ты должен быть в постели.

Она вошла в гостиную и замерла на пороге. Красные глаза, опущенные плечи и потерянный вид. Мужчина сделал подобие улыбки. Кожа уже была способна воспринимать мимику без боли, хотя кое-где все еще обладала повышенной чувствительностью. Девушка подошла к нему и внимательно посмотрела в серые глаза. Бинты еще скрывали часть лица, но уже меньше. Он выздоравливал и довольно быстро. Оценивающий взгляд Люциусу совсем не понравился. Словно она наблюдала урон, нанесенный пламенем, но это был отвлекающий маневр…

- Ты плакала? – спросил мужчина, перенимая эстафету гляделок.

- Нет, что-то в глаз попало, - равнодушно ответила она. – Тебе еще рано вставать, Люциус, если ты хочешь поправиться…

- Ой, только ты не начинай, вы с Нарциссой сговорились?- попытался пошутить Малфой, но тут же, поймал предостерегающий от таких тем взгляд. – Я не развалюсь, если выйду подышать свежим воздухом в сад.

Повреждённая рука, согнутая в локте, держалась на перевязи, взмахнуть ей в порыве жеста оказалось неудачной затеей, еще не выздоровевшая кожа вновь засаднила болью.

- Мне нужно к Тёмному Лорду, а потом в министерство, - сказала Аллегра, словно отчитываясь, затем посмотрела на часы, висящие в гостиной. – Если меня не запрягут еще на что-то, постараюсь побыть с тобой вечером.

- Да, дорогой, - в женской манере произнес Люциус, заставляя Аллегру улыбнуться.

Глаза девушки потеряли грусть, которую она приобрела по очевидной причине. Она была у Северуса, это и гриндиллоу понятно. Снова истязает себя глупыми действиями. Люциус не мог винить её за эту слабость, ну или болезнь, хотя это его порядком раздражало. Он был уверен, что в конечном итоге ведьма освободится от этой пагубной привычки любить Северуса. Аллегра воспринимает его куда адекватнее, чем в прошлом. То, что Снейп оказался предателем, даже обрадовало Малфоя, это было как глоток живительного кислорода, после долгого заточения неизвестности. Аллегра не предаст Тёмного Лорда, но и не избавится от Северуса, хотя того требует и его и её статус…

- С каких пор ты приобрел чувство юмора? Подскажи мне, где его взять, может и на мою долю осталось? - игриво сказала она, снова поглядывая на часы.

- На твой острый язычок никакое чувство юмора не нужно, - констатировал факт Малфой. – Прекрати смотреть на время, если надо - иди. Мы оба прекрасно знаем, что Тёмный Лорд не любит опозданий.

Девушка взглянула еще раз на треклятые часы и с улыбкой произнесла:

- У меня еще есть пять минут, дорогая, - игриво сказала она, вновь улыбаясь, - и я не прочь провести их с тобой.

Улыбка, её улыбка, значила больше для него, куда больше, чем простая эмоция радости, или горести. Превозносить подобную мимику, и искренне ликовать, что удалось вызвать её, дано не каждому, только тому, кто истинно любит. Люциус и думать не мог, что девушка перед ним настолько реальна, что стремление видеть её, сделало выздоровление быстрее. Спуститься вниз, превозмогая боль в груди, откуда еще неделю назад торчала железка… всё ради того, чтобы встретить Аллегру. Малфой не вмешивается в её дела и чувства, он не видит причины, чтобы разрушать её состояние, все что нужно - это терпение, терпение, чтобы дожить до момента, когда все уляжется и они будут вместе, а пока слишком много факторов, которые могут разрушить то, что он хранит для будущего…

Лорьен, тюремной шафкой постоянно находится рядом с Аллегрой. Отчего-то вампир так сильно уверен, что она будет принадлежать ему. Зов… это преступление для подобных ему не воспользоваться шансом на единственную спутницу жизни. Тёмный Лорд обещал, что с Кэрроу ничего не случится. С другой стороны, пока кровосос оберегает её, вряд ли что-то может произойти…

Они вышли в сад, где стоял полный штиль, то ли эльфы перемудрили, то ли августовская жара кому-то по душе. Птицы весело щебетали где-то на яблоневых деревьях, на которых поспевали «запретные» плоды. Сейчас Люциусу больше всего хотелось снова взять лошадей и отправиться на озеро, что находилось на территории поместья, но… всегда есть но, сейчас он перебинтован, едва ли передвигается без боли, именно сейчас проходят последние операции по подавлению сопротивлений, и его простые человеческие желания никто не поймет… никто, ведь он сам бы не понял.

- Ты разговаривал с Драко? Кажется, один из рыжих Уизли его ранил, - неуверенно произнесла она, всё ещё думая, стоит ли затрагивать такую щекотливую тему.

Люциус попытался вдохнуть поглубже, чтобы насытиться воздухом, но это принесло боль, и словно специально мужчина скривил гримасу, которая вовсе не адресовалась словам ведьмы. Она моментально отвела глаза в сторону, как будто интересуясь знакомым пейзажем аккуратно подстриженных фигурных кустов Малфой-менора.

- Нет, Аллегра, - как можно спокойнее и дружелюбнее произнес он. – Сейчас не самое лучшее время. Всё уляжется со временем, вот увидишь, он перестанет тебя ненавидеть.

- Мерлин, да причем здесь Я! Он твой сын, Люциус! Меня волнует то, что… - она махнула рукой. – А.. не важно.

Мужчина усмехнулся её запоздалой попытки не вмешиваться.

- Он не хочет разговаривать со мной.

Серые глаза неуверенно поднялись к нему. Девушка испытывала явный дискомфорт от своего длинного языка, и она была не права, «это» касалось её. Люциус не видел ничего зазорного в любопытстве, ведь это не было праздностью, а настоящим волнением, неподдельным. Несмотря на проблемы с сыном, Малфою льстило такое отношение. Он постоянно ловил себя на мысли, что ему важна реакция Аллегры на всё, и девочка редко когда не оправдывала ожиданий.

- Ты знаешь, мою гордость редко когда можно усмирить, и я сделал шаг навстречу, - Люциус осторожно коснулся её щеки.

- Он переживал, когда с тобой случилось несчастье…

- Люциус?

Они оба обернулись на зов. Нарцисса шла к ним, и по лицу видно, что его ненаглядная женушка пришла в ярость от лицезрения подобной сцены. Надо отдать должное Аллегре, чье лицо моментально превратилось в холодную надменную маску.

- Ты должен быть в постели! – повысила голос супруга. – Северус говорил, что тебе еще нельзя вставать, как минимум две недели!

- Дорогая, - сквозь зубы перебил Люциус. – Северус сейчас сидит в подземелье, не думаю, что его слово, что либо значит в данный момент.

Аллегра совершенно спокойно прослушала эту речь, потом как ни в чем не бывало, прошла мимо Цисси.

- Мне пора, Нарцисса, присмотри за ним, - ровным голосом сказала девушка, вызывая у Люциуса ухмылку.

Вот так подло она приказала Его жене, несмотря на то, что миссис Малфой и не собиралась поступать иначе. Цисси побледнела от такого хамства.

- Люциус, увидимся позже, - любимая подарила ему на прощание улыбку и скрылась в доме, оставив его наедине с разгневанной супругой, которая даже и слова не могла вымолвить.

- Успокойся, - холодно произнес мужчина и положил здоровую руку ей на плечо. – Это не стоит твоих нервов.

- Ты хочешь снова повторить тот разговор? - раздраженно спросила Цисси.

- Скоро тебе не о чем будет переживать, - смягчил голос Люциус и сошел со ступеней одного из крылец Малфой-менора, чтобы немного прогуляться…

***
- Ума не приложу, зачем Тёмный Лорд сказал мне идти с тобой, - недовольно произнесла я, когда мы с Лорьеном проходили по залитой солнцем библиотеке в поместье во Франции. – Что это за книга?

Вампир открыл передо мной дверь в подземелья и только когда зажглись факелы на винтовой лестнице, он соизволил ответить.

- Это древняя книга Тёмных Заклинаний, по стечению обстоятельств, она находится у меня, и я могу оказать услугу Волан-де-Морту.

- Слушай, - я остановилась, скрестив руки на груди, не собираясь идти вниз, пока не получу объяснений. – Какой смысл мне здесь находиться, если ты ничего не говоришь, и можешь сам передать книгу?

- Считай, что я взял тебя за компанию, - нашелся, что ответить вампир. – Серьезно, Аллегра, когда ты увидишь рукопись, то сама всё поймешь, будь терпеливее. Любопытство сгубило низзла.

Недовольно вздохнув, я отправилась вслед за Лорьеном, только провоцирующим интерес к загадочной тёмной книге. Его ценная библиотека, собрание сочинений о Тёмных искусствах, я чувствую, еще не раз может пригодиться. Мы шли не спеша по тускло освещенному коридору, и я озиралась по сторонам, словно впервые.

- Её здесь нет, Аллегра, - не оборачиваясь, сказал мужчина.

- Но, а кто тогда охраняет подземелья, если не Альда?

Внезапно Лорьен остановился и повернулся ко мне. Его лицо озаряла усмешка. Надменность голубых глаз не всегда заставляет любоваться вампиром, иногда эта мимика откровенно раздражает.

- Ты что, думаешь что-то стащить у меня? – задал он неожиданный вопрос, ввергая меня в мимолетный ступор.

- Ты в своем уме? – повысила голос я, но потом смягчилась, понимая, что я всё-таки не на своей территории. – Я просто спросила.

- Аллегра, я просто пошутил, не нужно воспринимать все в серьез.

- С тобой не воспримешь… - буркнула я уже в спину мужчины.

Тихие шаги эхом отдавались от протяженных стен. Подземелья замка Лорьена впечатляли своей величиной. Вряд ли я когда либо видела столь огромные площади. Вампир отворил дверь в свое главное хранилище, детище, которое он собирал всю жизнь. Новые экземпляры здесь вряд ли появились, но все равно смотреть на древние книги и артефакты с ровным дыханием было невозможно. Знания – великий дар созданный человечеством. Оставленное наследие - вот одна и сотен тысяч причин, почему мир должен принадлежать чистокровным. Это кощунство, если маггл, или грязнокровка будут держать в руках священные писания Мерлина. Невозможно представить такую картину.

Опять музейная палата предстала во всей своей красе, неимоверное количество маленьких стеклянных фигурок стояло в дальнем стеллаже, отдавая бликами и привлекая на себя внимание. Огромный изумрудный перстень покоился на бархатной подушке рядом, играя ровными гранями. Вряд ли он являлся обыкновенным ювелирным украшением. Раньше, когда я была здесь, мне не удалось рассмотреть всё детально, мое внимание обратили на себя лишь крупные вещи, обосновавшиеся в центре помещения. Лорьен прошелся тонкими пальцами по корешкам книг на одной из полок, кажется, с той же он снимал «Руны Кроноса». Наконец, вампир извлек одно из изданий в серой матовой обложке с выцветшей кожей. Что же это за таинственная книга, которая нужна Тёмному Лорду? Какие секреты в себе хранят желтые страницы? Еще одна реликвия, имеющая невероятную ценность.

- Так что это за книга? – спокойно спросила я, стараясь игнорировать прилив чувства восхищения его коллекцией.

Лорьен неожиданно протянул её мне, но только мои руки коснулись обложки, как мужчина резким движением незаметно оказался сзади, так и не позволив взять книгу. Его дурные привычки только усугублялись, когда он находился «дома». Новая игра, новые попытки увлечь сущностью…

- Что ты делаешь? – нервно произнесла я, почувствовав на шее прохладное дыхание… смерти.

Сейчас, как никогда, я ощущала его клыки, чувствовала каждой клеточкой тела его намерения, словно пришло время бояться. Нет, Хозяин обещал защиту, но долго строить из себя искушенную жертву не получится. Дрожь охватила тело, когда я почувствовала знакомое ощущение влечения. Страшный дар хищника, зов крови, невероятный калейдоскоп эмоций или полное их отсутствие. Что же это такое? Хуже Империуса… хуже любого пыточного… Тело не принадлежало мне, и казалось, что это правильно, верно настолько, что хочется самой подставить шею под острые клыки мертвеца. Несправедливо… желания сопротивляться даже не возникает. Обида на собственную слабость, понимание, что так не должно быть, но, тем не менее, это происходит. Он умеет превращать дрожь в сладостное томление, он умеет владеть разумом, телом. Почему так нестерпимо хочется повернуться и поцеловать бледные губы, манящие ароматом страсти, а в голове звучит только одно имя… Лорьен…

- Тебе хорошо? – из ниоткуда появляется голос, заставляющий мои веки слегка приоткрыться.

И я не нахожу слов, словно забыла речь…

- Да… - со вздохом срывается с моих губ, когда по ним порхают нежные пальцы.

Осознать, что происходит практически невозможно, это хуже алкогольного опьянения. Ты не отвечаешь за свои действия, ты хочешь не отвечать за них. Удивительное стремление приласкать, но невозможность сдвинуться с места в страхе потерять это странное чувство защищенности, любви. Покалывания на незащищенной тканью коже, где-то в области поясницы, когда его одежда случайно касается плоти. Бесконечные мурашки и осознание неизбежного…

Северус, Люциус… а существуют ли эти призрачные образы, спутывающиеся с голубыми глазами, пытающими страстью? Забыть, как дышать, чтобы умереть и возродиться… Лорьен так близко, он касается не скрытых рубашкой участков кожи, заставляя подавить стон. Язык заплетается, душа заплетается… разве бывает что-то более притягательное, что-то более коварное, завлекающее в омут желания?…

- Лорьен, прошу… - непонятные речи, бред, который я не в силах сдержать, и я уже не помню, что имела ввиду…

- Скоро, дорогая, совсем скоро, - шепчет на ушко сладкий тембр, сначала дела…

Я поворачиваюсь и неожиданно замираю в ужасе, глядя в потемневшие от зова крови глаза вампира, чудовища, чье красивое лицо превратилось в маску хищника перед броском. Даже голубые капилляры стали больше выделяться под кожей, они приобрели черноватый оттенок, словно это такой ход, напугать жертву до полусмерти перед пиршеством.

- Дай руки, Аллегра, - приходя в себя, произносит вампир.

Всё еще разглядывая животное выражение на его лице, я беспрекословно повинуюсь, кладя руки поверх его ладоней.

- Теперь это и твой дом, - негромко шепчет голос.

Глаза мужчины закрыты, складывается впечатление, что он произносит заклинание невербально. Так оно и есть. Пришло ощущение порыва тёплого ветерка, обдавшего лицо приятной свободой. Я чувствую…

- Ты… Что ты сделал, Лорьен? – спросила я, делая шаг назад, но после длительного тумана в голове, я вряд ли владею своим телом.

Я оступилась и чтобы удержать равновесие, схватилась за ближайшую вещь в надежде устоять на ногах. Ужас обуял сознание, когда моя рука очутилась поверх стеклянной витрины Летописи Мерлина. Одернув ладонь, я уже готова была принять на себя кару проклятия, ведь все что здесь находилось, было защищено получше Отдела Тайн.

- Идем, - сказал вампир, посмеиваясь над моим ступором, - мне уже не терпится вернуться сюда с тобой. Тёмный Лорд, говорил, что у тебя какие-то дела в министерстве.

- О чём ты? – я сглотнула комок, понимая, что из меня снова сделали беспомощную куклу. – Прекрати издеваться надо мной! – вскипела я. – Что за дурацкая привычка, Лорьен!

Хотя это не было таким уж секретом, я так и не поинтересовалась, что за книгу нес в руках Лорьен. Было совершенно не до этого. За антиаппарационный щит мы добирались в полнейшей тишине…

***
Весь день меня колотило и все чаще билось сердце. Напряжение, кто-то в министерстве спросил о состоянии моего здоровья...

Отражение в зеркале в туалете показывало статного белокурого мужчину с непривычным выражением лица. Не было в этой версии Люциуса былой надменности, сейчас, я действительно сделала его больным человеком. Все дела закончены, указания пешкам розданы. Никто из работников даже не пытался воспротивиться новой власти, страх за семьи, страх за свои собственные задницы превозмогал все попытки что-то изменить и высказать. Я зачерпнула в ладони воды и умыла лицо, пытаясь привести себя в порядок. Хоть в министерстве безопаснее, чем дома, я не могу больше находиться на людях в чужом облике. Хочется послать в каждого пыточное заклятие. Кто-то смотрит с уважением, кто-то даже не скрывает неприязни к сторонникам Волан-де-Морта. Люциус выздоровеет и его ждет ад. Министерство магии пока еще окончательно не составило мнение о внезапной революции.

Я аппарировала прямо в свой кабинет. Облачность за окном, появившаяся после обеда, давала спокойно вздохнуть от яркого жаркого солнца. Ужасное настроение граничило с паникой. Интуиция совершенно не давала расслабиться. В голове сидела только одна мысль, что Лорьен не просто так дал мне ключи от своего замка. Это наводило на определенные размышления. Стоит быть осторожнее. Озлобленно кинув стопку документов на стол, я как следует долбанула тростью Люциуса, которую он мне одолжил на время, по паркету, оставив не очень приятную отметину.

- Осторожнее, сломаешь же, - раздался голос за спиной.

Совершенно машинально, я выхватила Его волшебную палочку с наконечником в виде головы змеи и направила на человека, сидящего в кресле. Нервы окончательно сдали, я сделала тяжелый вздох и опустила оружие, стараясь разгладить напряжение на лице.

- Странно все-таки видеть себя, - заинтересованно произнес настоящий Малфой. – Что случилось, Аллегра? – мужчина встал с кресла и подошел ко мне.

Это действительно выглядело странно. Он изучал самого себя, только не перебинтованного. Люциус осторожно взял меня за плечи, когда я опустила голову в порыве апатии.

- Мне не идут слёзы, - с улыбкой сказал он.

Я вернула себе свой облик. Одежда повисла на мне мешком, трость в руке стала вдруг объемнее, потому что моя рука была меньше.

- Что с тобой случилось? Почему, как я тебя не увижу, ты всё время плачешь, либо с красными глазами?

Я осторожно взглянула на Люциуса, не было никаких сил продолжать разговор, мне нужно было отчитаться перед Тёмным Лордом, но до этого хотелось переодеться и сходить в душ. Тяжелый день может смыть только холодная вода и чашка ароматного чая.

- Всё в порядке, я просто устала, - произнесла я, и почувствовала, как морщинка залегает меж бровей. – Почему ты не дома?

- Нарцисса меня достала, - по-детски пожаловался он. – Только здесь я смог спастись от её навязчивой заботы.

- Она твоя жена, - сказала я почти ровно, и почему-то почувствовала укол ревности, неприятный, оттягивающий сердце вниз.

Его осторожные пальцы стерли слезинку с моей щеки, он бы с радостью принял меня в объятья, да не мог из-за травм. Однако он действительно быстро поправлялся, обычно при таких ранениях нужно как минимум три недели лежать в постели, он же бодрый и на ногах через неделю. Может действительно Нарцисса перестаралась?

- Скоро всё изменится, - он поцеловал меня в лоб, заставляя улыбнуться. – Буквально со дня на день.

Как бы эти изменения не стали тотальными для моего сердца, которое пока еще бьется.

- Когда тебе снимут повязки?

- Тебе не терпится сосчитать количество шрамов на моем теле? – неудачно пошутил мужчина. – Шрамов не останется, не переживай. Еще неделю и я буду освобожден от трогательного внимания Нарциссы…

Что-то мне подсказывает, что в это время я буду пробовать на вкус кровь, охотясь в городах Франции на глупых магглов. От таких мыслей меня передернуло, что не утаилось от взгляда Люциуса.

- Аллегра, да что с тобой? Ты вся как на иголках! Это из-за…

- Из-за Лорьена, - перебила я, не желая, чтобы он заканчивал предложение. – Мне страшно, Люциус, он делает совсем непрозрачные намёки.

- Но, Тёмный Лорд обещал тебя защитить…

- Я знаю, но… - я отрешенно посмотрела в сторону потухшего камина и, помотав головой от безысходности, закрыла лицо ладонями. – Он ведет себя слишком самоуверенно. Люциус, он… он открыл мне местонахождение своего замка. Это не просто так…

Люциус сжал кулаки, на лице его появилось ожесточение.

- Не переживай, он всего лишь играет…

- Нет, больше это не похоже на игру…

***

В кабинете Хозяина не оказалось, что несказанно удивило. Я отряхнула сажу с одежды, как всегда в черных тонах. Сейчас не было смысла наряжаться во что-то иное, словно черный цвет стал моей униформой. Отсутствие праздников и людей, с которыми их можно отпраздновать сложило для меня определенный облик. Чаще я стала завязывать волосы в хвост, придавая образу еще больше строгости. В общем и целом, траур шел мне. Добавлял лет среди великовозрастных Пожирателей Смерти.

- Керри!

В кабинете раздался хлопок и эльф с висячими ушками и вечно грустной мордочкой появился передо мной.

- Чем могу служить, госпожа Кэрроу? – пискнул голосок.

- Где Тёмный Лорд?

- Он в библиотеке вместе с господином Беаром, - эти слова заставили меня поежиться, видно спокойного окончания вечера мне не видать.

- Ты свободен, Керри, - стараясь взять себя в руки, произнесла я.

Эльф раза три поклонился и исчез с таким же хлопком, с каким появился. Люциус использовал камин в западной гостиной, он знал, что у меня свои дела с Хозяином, и пока находился на так называемом «больничном» практически не вмешивался, взвалив ненароком гору работы на меня и мой дар. Главное он жив, а далее сочтемся. Я думала о той книге, что Лорьен одолжил ради очередного благого дела. Меня настолько вывели из себя действия вампира, что это вылетело из головы. Коробило от одной новой встречи с ним. Странно, он какое-то время строил из себя друга, на деле же всё было очевидно. Манеры, завлечение, он открыл мне свои тайны, всё это изначально могло значить только одно. Я не глупая и не доверилась ему… но в тот день, когда Люциус истекал кровью, я горько плакала на его плече, позабыв о его истинных намерениях. Удивительно лживый и эгоистичный Лорьен просто забавлялся, утирая мои слёзы. Всего лишь фарс, новая игра со старым финалом.

Путь до библиотеки превратился в короткий маршрут до нового раздражения. Чем ближе я подходила, тем сильнее ярость и обида закипали в душе. Интуиция выводила эскиз будущего, что же ждет меня на самом деле? И есть ли смысл надеяться на нормальное существование, когда оно зависит от этого монстра?

А Северус томится в подземелье Малфой-менора, ожидая своей участи в моём последнем вздохе. Нет, Тёмный Лорд не допустит… но чем сильнее я себя убеждала, тем опаснее в реальность всплывали иные мысли…

Стук в дверь, и заинтересованный взгляд одной из висящих картин предков в спину, словно прапрабабка Люциуса что-то знала. Нет, это всего лишь паранойя. Ответа не последовало, и я вошла. Двое мужчин сидели на софе возле стеллажа с литературой по гербологии. Но отнюдь, они были не одни в помещении, у окна стояла Беллатрисса, внимательно разглядывая какую-то книгу. Явно не ту, что передал Лорьен. Когда они заметили меня, Лорьен медленно встал. На лице его была хищная улыбка, принесшая неприятное покалывание в груди. Он чувствовал, знал мой страх.

- Мой Лорд, у меня хорошие новости для вас, - как можно спокойнее произнесла я, обращая на себя внимание всех присутствующих.

Вампир бесшумно подошел ближе, заставляя меня проглотить комок. Молчание Волан-де-Морта еще больше заставило съежиться меня, когда я почувствовала прикосновение к своей руке и хозяйский взгляд Лорьена. Что за игру он вел на этот раз? Внезапно показалось, что всем плевать на мой доклад из министерства…

- Что ж, вероятно я могу получить свою плату? – самодовольно изрек вампир, посмотрев в сторону Лорда, чьи тёмные глаза, я бы сказала, с иронией оглядели меня с головы до ног.

- Да, думаю пришло время, Лорьен, - ровно изрек Хозяин, игнорируя мой вопросительный взгляд.

- Что… что вы имеете ввиду, м-мой Лорд? - едва проговорила я, как почувствовала пальцы, аккуратно смещающие хвост черных волос с плеча за спину.

Пульс учащался, нервы сдавали, подгоняя интуицию к осознанию ситуации. Беллатрисса, с задранным носом приблизилась к нам и встала за Волан-де-Мортом, ехидно улыбаясь. Её кривые ногти легли на спинку дивана. Всё было очевидно, весь день я ощущала это давление, знала, что вот-вот что-то произойдет, что-то что навсегда исключит меня из мира живых.

- Я всего лишь беру плату за свою работу, Аллегра, не переживай, больно не будет…

Я смотрела в глаза Хозяина, а в душе зарождались слёзы. Я не принадлежу себе, зависимость жизни от него… всего лишь плата, всего лишь разменная монета для его дел. Вот так просто распорядиться моей жизнью…

- За что?.. – сорвалось с моих губ, когда глаза застлала пелена соленой воды.

Смех Беллатриссы врезался в сердце, но отнюдь не она волновала меня, а мужчина, сидящий в заточении. Северус, что же будет с ним…

- Что, больше не будешь маячить перед глазами? - самодовольно сказала женщина.

- Тише, Белла, - оборвал Лорд. - Она и отомстить может, после инициации...

Лестрендж поджала губы и быстро передумала продолжать.

- Сначала попробую на вкус, - прошелестел голос у самого уха, зовом заставляя меня наклонить голову «поудобнее».

Эмоции исчезли, исчезло всё восприятие, когда в мою кожу вонзились острые клыки. А я стояла и копила последнюю ненависть к своему Хозяину, чувствуя, как превращаюсь в банальную пищу… Невозможность сопротивления. Я была обездвижена, и потеряна…

***
Люциус заметил, что в доме, и без того пустующем, что-то изменилось. Тишина стала тяжелой, осязаемой, птицы за окном перестали щебетать. Небо заволокло свинцовыми тучами, и где-то грянул гром. Пора было принимать обезболивающее, в груди ныло, но мужчина сначала намеревался найти сына, чтобы в очередной раз попытаться заговорить. Раньше для Драко любые решения и действия отца были первоочередными и понятными. Он следовал за ним хвостиком, пытался равняться на свою семью, но отчего-то последние события в кабинете, изменили всегда покорного младшего Малфоя. Этого следовало ожидать, но Люциус думал, что и здесь Драко сможет перебороть в себе противоречивые чувства. Это было ошибкой, после этого сын просто стал игнорировать его. В комнате наследника не оказалось, тогда мужчина вызвал эльфа, и тот поведал ему, что молодой господин ужинает в северной гостиной вместе с Нарциссой.

Мужчина отправился вниз, превозмогая нарастающую боль, стараясь отключиться от нее, он бездумно разглядывал убранство своего дома. Позолоченные канделябры и дорогие ковры, ни единой пылинки на антикварных предметах мебели. Множество картин и трофеев в виде голов животных. Его предок Элфиас Малфой увлекался охотой. Половину его «жертв» отправили на хранение в подземелья, слишком вульгарно смотрелось такое количество мертвых чучел в стильном поместье. Люциус никогда не любил свой дом, и не считал его уютным, потому что не имел чести разделить его с любимой женщиной, а принимал свою судьбу, как должное. Единственное место, в котором он мог ощущать себя свободным – это кабинет, его личная территория, но в течение последнего года и этой маленькой роскоши его лишили. Тёмный Лорд не пробудет долго в Малфой-меноре. Скоро, совсем скоро он найдет себе замок, когда люди на улицах перестанут шарахаться лозунгов о чистоте крови, Лорд Волан-де-Морт явит себя миру.

В голове было место Аллегре. Сегодня девушка была перепугана до чертиков Что же такого сделал Лорьен, что она полностью уверена в своей незавидной судьбе? Нет, Тёмный Лорд обещал, он не отдаст её кровососу, слишком ценной она является.

Проходя мимо библиотеки, Люциус расслышал голоса. Аллегра… её слова были наполнены мольбой. Туманное ощущение страха, завладело мужчиной. Шестое чувство отключило все мысли о физической боли, остановив дыхание. Сам того не ожидая, в молниеносном порыве, Люциус ворвался в помещение, чтобы лицезреть равнодушную картину утоления голода. Понадобилась всего лишь секунда, чтобы ринуться с места, забывая о травмах…

Но его остановил спокойный взмах волшебной палочки Тёмного Лорда. Аллегра была в сознании, но уже мало что понимала. Её кожа бледнела теряя драгоценную кровь. Вампир решил насытиться перед инициацией, следующим этапом. С каким упоением он пил её, с какой жаждой сжимал хрупкое тело девушки и как темнели его животные глаза… Теперь её жизнь сможет спасти только его кровь… Люциус безвольно завис в воздухе не в силах что либо сказать. Его язык прилип к небу, а напряженное сердце пропускало удары. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно, и он не мог сдержать эмоции. Слёзы сами собой скатывались по щеке и впитывались в бинт. На его глазах убивали любимую женщину, а Тёмный Лорд улыбался, наблюдая за сценой. Еще больше радовалась Беллатрисса, она смеялась, глядя на упоение вампира. Люциус чувствовал, как слабеют его мышцы в порыве полной апатии. Аллегра возродится жестокой, она не будет помнить человеческих эмоций, и не будет знать пощады. Это освободит её от плена чувств к Северусу, это заберет её у Люциуса навечно…
_______________________________________________________
КОЛЛАЖ
http://s40.radikal.ru/i087/1006/10/8d938b3976ec.jpg
ЕЩЕ ОДНА ВАРИАЦИЯ НА ТУ ЖЕ ТЕМУ:
http://s58.radikal.ru/i161/1006/f6/01677986fa8e.jpg

Музыка к главе:
http://narod.ru/disk/21819084000/%D0%BC%D1%83%D0%B7.rar.html
Советую скачать.

Коллаж от Lady Nana к предыдущей главе:
http://s60.radikal.ru/i167/1006/b6/700d4d37fb93.jpg
_____________________________________________

Невозможность что либо изменить, обездвиженность, и возвращающаяся боль в груди. Он все еще был прикован заклинанием к воздуху. Это началось около десяти секунд назад, но казалось, что прошла уже целая вечность. Черные глаза хищника и Аллегра… Девушка не могла сопротивляться зову, не двигалась. В глазах застыл панический ужас, слезы на её щеках, слёзы на щеках Люциуса... Всё это можно было назвать сном, страшным кошмаром, если бы это не происходило наяву. Ни одной капли крови не пролил вампир, жадно впиваясь в податливую шею.

А ещё был мужчина с идеальными черными волосами и неестественно бледной аристократичной кожей, с глазами, отдающими тьмой, и былой краснотой. Тёмный Лорд удовлетворенно смотрел на действо, а рядом с ним всё так же улыбалась Беллатрисса. Как же женщина ненавидит маленькую соперницу, и с каким упоением смотрит на её угасающую жизнь! Время застыло, остановилось, упрямый взгляд Аллегры, не прекращал вытаскивать клочки реальности. Она боролась со слабостью, боролась с тем, во что до последнего не верила. Люциус пытался что-то выкрикнуть, как-то остановить странную казнь, но вместо этого словно рыба открывал и закрывал рот.

Внезапно глаза вампира, обрамленные черными капиллярами, расширились, казалось, что зрачки вышли за радужку. Его лицо исказила гримаса, это были эмоции удивления, клыки, окропленные кровью, показались из белой кожи, и оттуда стали стекать багровые струйки. Люциус не понимал, что происходило, как и Беллатрисса, которая попыталась спросить что-то у Тёмного Лорда, но была остановлена жестом. Лорьен отпрыгнул назад, а Аллегра, едва удержалась на ногах, оставшись без поддержки. Бледное лицо девушки и вовсе превратилось в полотно. Моментально темные разводы усталости образовались под её глазами. Из нее высосали много крови, но она стойко держалась на ногах.

- Что это? – раздался голос, больше похожий на рычание.

Люциус с полным отсутствием каких-либо догадок разглядывал вампира с ужасом схватившегося за горло. Лицо, полное черных ответвлений сосудов и капилляров становилось все более уродливым. Он что-то бормотал, звуки исходящие из его рта, были наполнены бульканьем, словно выпитая им кровь лезла наружу. Все были напряжены, кроме Тёмного Лорда, он безмятежно разглядывал Лорьена. Вампир с трудом держал равновесие, и в какой-то момент упал на стоящий позади стеллаж с книгами. Несколько изданий повалилось на пол, гулко стукнувшись о паркет. В агонии мужчина сучил ногами, и царапал горло. Все еще пытаясь что-то сказать, Лорьен шипел на Лорда, словно используя какие-то невербальные заклинания. Ему было больно. Струйка крови полилась с уголка губ. Пальцы словно деревенели, затем произошло что-то еще более странное. Мужчина выгнулся вперед с запрокинутой головой, пытаясь разорвать ткань рубашки на груди. Никогда еще Люциус не видел ничего подобного, он почувствовал, как заклинание, что держало его в одном положении, мягко ослабевает, даруя способность двигаться. Аллегра уже смотрела на происходящее, но с какой-то неестественной отрешенностью. Она зажимала рукой рану на шее, пытаясь остановить кровь. Шок девочки был очевиден. Люциус обретя, наконец, свое тело быстро оказался возле нее, и уже обнимал, продолжая наблюдать.

- Что происходит? – озлобленно спросил Малфой у Хозяина, пытаясь привлечь на себя внимание вошедшей в ступор Аллегры.

Девушка не реагировала, даже когда он встряхнул её за плечи, она продолжала смотреть на мучения своего убийцы, и упорно не замечать Люциуса.

- Смотри, - спокойно скомандовал Волан-де-Морт.

Беллатрисса вообще перестала что-либо осознавать, она переводила взгляд с Аллегры на Лорьена, напряженно сжимая ни в чем неповинную спинку кожаной софы.

Всё прекратилось внезапно, он просто перестал шевелиться, обмякнув на полу. Глаза вампира закрылись. С губ все так же стекала кровь, образуя на его рубашке багровое пятно, а на полу лужу. Аллегра была ни жива, ни мертва. Её состояние пугало Малфоя.

Словно по волшебству, черные разводы капилляров пропадали с лица Лорьена, оставляя кожу невредимой. Секунда, другая, и внезапно, он очнулся. Вздох… Резкий кашель, заставил кровь выходить из организма. Долгое время он отплевывался, ещё сильнее запачкав одежду и пол.

- Вы отдали меня ему, - донесся слабый голос Аллегры. – Как вы могли?

Она смотрела на Хозяина опустошенно. В глазах не было злости, только сплошное непонимание, горечь... горечь предательства.

- После всего того, что я для вас сделала…

С неподдельным интересом, Волан-де-Морт разглядывал девушку, чья бледная рука потянулась к запястью, в желании вытащить палочку из ножен, но Люциус остановил её. Сопротивления не последовало, будто это была автоматическая реакция. Не было ощущения, что Тёмный Лорд не знает что сказать, напротив, у него всегда находились слова.

- Успокойся, у тебя шок.

- Что черт подери, произошло? – прохрипел мужчина, стоявший на руках, над лужей крови с опущенной головой. Внезапно Лорьен схватился за грудь и сделал глубокий вдох, давшийся ему с трудом. – Я спрашиваю, что это? Её кровь отравлена! Ты хотел убить меня? – вампир устало сел на пол и убрал волосы, тоже выпачканные кровью, назад ладонью. – Как видишь, ничего не вышло, - вымученная улыбка коснулась окровавленного рта.

- Ты ничего не чувствуешь, Лорьен? – внимательно спросил Тёмный Лорд.

И словно выйдя из некого транса, кровосос, зачем-то стал расстегивать верхние пуговицы рубашки, которые еще не были сорваны его усилиями, а затем приложил ладонь к груди и наконец, соизволил посмотреть на присутствующих.

- Твое сердце бьется, не так ли? – спросил вкрадчивый голос.

Волан-де-Морт потянулся к чашке с кофе, стоящей на журнальном столике, словно здесь не произошло что-то из ряда вон выходящее, а он был психологом на сборище анонимных убийц. Лорьен вглядывался в свою голую грудь, словно пытаясь сквозь кожу и ребра разглядеть то самое сердце.

- Как такое возможно? – произнесла ошарашенная Беллатрисса, когда Люциус внимательно слушал беседу, пытаясь уловить и понять каждое слово.

- Кровь Аллегры не отравлена, - рассудил Хозяин, поглядывая на девушку, которая копила на него злобу, в силу ситуации, не замечающую ничего, кроме своего праведного гнева. – Она исцелила тебя от твоего недуга, Лорьен, - спокойно сказал Лорд, пока вампир, разглядывал свои порозовевшие, живые руки и вникал давно утерянным ощущениям.

- Вы… вы знали… - внезапно растерянно проговорила Аллегра, бледнея еще больше, и опираясь на Люциуса, который сам едва держался на ногах от такого номера.

Волан-де-Морт с особым расположением взглянул на девушку, потакая её статусу.

- Разве мог бы я отдать тебя какому-то кровососу за какую-то ничтожную услугу? – спокойно изрек он, и невербальный Экспеллиармус принес ему в руки волшебную палочку бывшего мертвеца, что планировал напасть внезапно. – Ты низко себя ценишь.

Казалось, что больше всех досталось Беллатриссе, ведьма, у которой никогда не закрывается рот, словно воды в рот набрала. Она не верила своим глазам.

- Ты обманул меня Риддл! – гневный голос прервал спокойную беседу.

Всего лишь на миг, глаза Хозяина вспыхнули былой краснотой, заключавшей в себя все пыточные заклятия, которые вот-вот могут обрушиться на наглого Лорьена. Но Тёмный Лорд сдержался, хотя терпеть не мог своего маггловского имени. Беллатрисса вообще не поняла, к кому обращались, зато Люциус, благодаря дружбе с Северусом просмотрел архивы Хогвартса в свое время и нашел молодого человека, похожего на теперешнего Лорда.

- Я не обманывал тебя, - снисходительно произнес Тёмный Лорд, неаккуратно вертя в руках палочку. – Я обещал отдать её тебе, и я это сделал.

- Ты сделал меня человеком, ублюдок! После того как я помог тебе завоевать Британию!

- Как ты смеешь!? – взревела Белла, услышав знакомый гонг, всегда взывающий её вступать в словесную перепалку с тем, кто неуважительно обращается к ее кумиру.

- Секунду, Белла, - опустил её руку с поднятой палочкой Волан-де-Морт, вовсе не гневаясь на такие речи, а скорее радуясь. – Я оказал тебе услугу, вернул тебе жизнь, Лорьен, но боюсь совсем ненадолго, - рот темноволосого мужчины с черными глазами озарила легкая усмешка.

Безоружный, обессиленный Лорьен с ужасом оглядел присутствующих, он понимал, что его сделали человеком только ради одной цели…

- Убей его, Белла, - ровно скомандовал Хозяин, наслаждаясь совсем человеческим страхом в глазах надоедливого проныры. – Ничего личного, Лорьен, это война.

- Ты обещал дать мне и моим вампирам …

- Что? – перебил Лорд, заставляя Беллу немного повременить с казнью. – Теперь твоя армия не принадлежит тебе, ты потерял над ними контроль, когда по твоим жилам стала бегать тёплая кровь. Высокие посты и право убивать магглов, играть в открытую? – высоковатый смех Лорда эхом раздался по огромной библиотеке отражаясь от высоких стеллажей и улетая вглубь. – Я не хочу топить Британию в крови, мы возрождаем Соединенное Королевство, а не уничтожаем. Люди боятся подобных тварей. Вампиры – всего лишь существа с почти человеческим разумом, верно, Люциус?

Люциус как никто другой был знаком с законами и описаниями волшебных тварей, он служит в Комитете по Устранению Опасных Существ. Отличная ячейка, чтобы безопасно вести свои дела.

- Д-да, Мой Лорд, - ответил мужчина, в горле пересохло от перенесенного стресса.

Аллегра была напряжена, она всё же достала волшебную палочку, но теперь, чтобы остановить себе кровь. Бледность её, по всей видимости, была следствием страха. Хоть и много крови было потеряно, но девушка держалась на ногах уверенно. Лорд внимательно посмотрел на Беллу, отдавая невербальный приказ. Женщина не знала радоваться ей, или злиться на то, что Аллегра осталась жива, но с уверенностью она подняла палочку…

- Прошу, не надо, - мольба бывшего вампира придавала ему еще больше человечности, трусости. – Нет…

Ужас в глазах никого из присутствующих в этой комнате не смог бы убедить. Он смотрел на волшебную палочку из тёмного дерева, слегка изогнутую, не веря, что после нескольких сотен лет вот так просто может покинуть этот мир.

- Стой, Белла, - раздался неожиданный голос, Аллегра высвободилась из объятий Люциуса и шагнула вперед, где в луже Её крови находился Её убийца.

Она посмотрела на Лестрендж и холодно заявила.

- Я это сделаю.

Никакого шока, больше никаких неуверенных фраз и усталости. Её лицо отражало злобу, желание мести. Аллегра даже не потрудилась спросить у Тёмного Лорда разрешения. Сама по себе, наедине со своей яростью…

- Но Хозяин приказал мне...

- Он мой, Белла, - жестко перебила девушка, игнорируя раздраженную ведьму, глядя прямо на свою жертву, чей страх рассеивался по комнате.

- Ты не имеешь…

- Пускай, Белла, Аллегра права, - спокойно произнес Тёмный Лорд, - это её выбор, её жертва, и мы не вправе лишать её мести.

Девушка, ни слова не сказав Хозяину, отвернулась, и даже улыбнулась Лестрендж, снова сжимая невидимую пальму первенства. Люциус не любил такие моменты, он знал, что Аллегру можно вынудить совершать подобные поступки. Он не оправдывал её жестокость и ненавидел подобные черты в характере, но, увы, изменить то-то был не в силах. Видеть в ней то хладнокровие, которое когда-то пытался воспитать в собственном сыне, а в итоге помог воспитать в ней, было неприятно.

- Нет, Аллегра, ты же не сделаешь этого, - нервно произнес вампир, - ты же не такая, как они, я знаю…

Люциус слышал отчетливый смешок, хотя не видел её лица.

- Лорьен, неужели ты думаешь, что я сжалюсь над тобой? Полгода ты доставал меня, постоянно напоминая о своей идиотской идеологии вампира, - на мгновение, её речь прервалась, она задумалась, затем вновь обратилась к нему. – Хочу спросить тебя, прежде чем убью, - голова девушки наклонилась вбок, - что ты чувствуешь, став человеком?

Лорьен явно был озадачен несвоевременным вопросом. Человеческих эмоций было слишком много, чтобы воспринимать всё с холодной сдержанностью. Вернуться к жизни не так просто. Он не мог сдерживать слез, которые скатывались по щекам, не потому, что ему хотелось плакать. Он ожил, он изменился, и не привык быть таким… новым. Эта новизна не обещала ему долгих лет жизни, Лорьена сделали человеком только для того чтобы убить. Тёмный Лорд использовал вампира в своих целях и нашел совершенный способ избавления от него – кровь удивительного состава, кровь, излечивающая от «демонического» проклятия. Каким образом это произошло, знает только тот, кто изучил Аллегру…

Лорьен словно сделал передышку, задумался над вопросом, но затем внимательно взглянул в серые глаза, глаза, в которых, Люциус знал, нет сожаления, или пощады. Если не трогать эту ведьму, то и она не станет тебе врагом.

- Зачем тебе это знать, Аллегра?

Внезапно черноволосая ведьма села на корточки возле него, заставив вампира оглядеться в поисках понимания. И сейчас, Люциус мог сказать, что она улыбается, спокойно и непринужденно.

- Я хочу знать, каково твоей совести сейчас? Ты убил за всю жизнь не одну сотню людей, а может, выпил кровь целого города, мне интересно, появилась ли у тебя совесть, Лорьен?

Мужчина растерянно смотрел по сторонам в поисках несуществующей помощи.

- А как переносит убийства твоя совесть? – вопросом на вопрос ответил он, пытаясь задеть.

- Каждая из жертв, убитых мной вела нас к победе, а твои жертвы были во имя насыщения, Лорьен, просто так. Жаль, что совесть у тебя так и не появилась, - девушка встала и нацелила палочку на теперь уже спокойного мужчину. – Я искренне надеюсь, что ты последний человек, который погиб от моей палочки. Авада Кедавра!..

***

Тёмный Лорд, я и Люциус, спускались в подземелья Малфой-менора. В руках у Хозяина была та самая книга, отданная Лорьеном. Я не сожалела смерти вампира, скорее наоборот, с души свалился камень, хотя и была всё еще немного зла на то, что меня использовали, но потом мы очень долго обсуждали это. Лорд заявил, что моя кровь является лекарством от многих болезней и неизлечимых недугов. Оказывается зелья, что принимает Люциус, основаны на моей крови, отсюда столь быстрое выздоровление. Жаль, что не смогли спасти моего отца, когда свойства не были до конца изучены. Есть предположение, что в скором времени, станет возможным открытие Эликсира Жизни...

Война завершилась, остался последний штрих… Гарри Поттер…

Тёмный Лорд открыл камеру и вошел первым. Яркий свет заклинания осветил темницу главного пленника. Мальчик, сидевший в углу на каменном полу рефлекторно прикрыл глаза рукой и стал смотреть на вошедших сквозь пальцы. Без очков он мало что мог разглядеть, однако своих посетителей он определил. Ненависть озарила его лицо. Он узнал Тёмного Лорда с изменившейся внешностью, хотя был без сознания, когда его доставили в Малфой-менор.

- Здравствуй Гарри, - можно сказать, доброжелательно сказал Хозяин.

Мальчик поднялся по стене. Страха в зеленых глазах не наблюдалось. Странно, обычно пленники дрожат при виде подобных гостей. Что ж, возможно воля, которую в нем воспитали, начисто лишила его чувства самосохранения.

- Что тебе нужно? – фамильярно обратился он к своему главному врагу.

Люциус встал у двери. Никто не искал объяснений, почему только мы присутствуем в камере. Я оглядела с головы до ног того, кому прикидывалась другом весь год и не чувствовала угрызений совести. Дружба с ним была под запретом, Гарри был всего лишь целью добывать информацию. Волшебную палочку забрали у гриффиндорца, он был безоружен и не мог сопротивляться.

- Гарри, ты помнишь Пророчество о нас с тобой?

Конечно же, он помнил, это Пророчество решило его судьбу, лишило надежды на иной исход, кроме как личная встреча с врагом номер один всего мира. Лорд ухмыльнулся и подошел ближе к пленнику, который с яростью сжал кулаки, готовясь напасть, что несказанно забавляло нас.

- В прошлый раз, когда твоя мать дала тебе защиту, что спасла тебя от смерти, я сам того не зная, привел это Пророчество в действие, - Хозяин посмотрел на меня. – После возрождения я узнал вторую его часть. Знаешь, почему я должен отметить тебя как равного себе, Гарри? – словно объясняя элементарные вещи, продолжил он.

Мальчик явно сопротивлялся своему желанию нахамить.

- Потому, что тебе не удалось убить меня, и ты прожил тринадцать лет в бестелесном облике! Ты просто мстишь! – неожиданно громко повысил голос Поттер.

Я открыла рот, чтобы накричать на него за неуважительное отношение, но остановила сама себя. Это прерогатива Беллатриссы. Гриффиндорец не смотрел ни на кого, кроме Тёмного Лорда, ведущего с ним беседу, но я чувствовала, как он следит за мной боковым зрением.

- Нет, Гарри, - ровно изрек Волан-де-Морт. – Мне нет смысла мстить тебе, ты всего лишь ребенок, но у тебя есть кое-что принадлежащее мне. Я отметил тебя, как равного себе только поэтому.

Вопрос застыл не только в глазах Гарри, мы с Люциусом переглянулись, теряя нить разговора. Стоит быть внимательнее.

- Что может быть у меня такого, что нужно тебе? – стал более адекватен мальчик.

- Часть моей души, Гарри, - спокойно сказал Лорд.

Поттер оттолкнулся от стены и попытался принять позу победителя, а не проигравшего, он был решителен, храбр, глуп и не виноват в том, что судьба отметила его как врага Тёмного Лорда. Дамблдор воспитал из него героя, способного сорваться в бой в любую секунду, только дай ему волшебную палочку. Откуда у Гарри может быть еще один крестраж? Может… может он успел найти чашу Пуффендуя? - Нет, Хозяин уже перепрятал её. Люциус посмотрел на меня, в его глазах было знание, никакого удивления, лишь размеренное спокойствие и уверенность… Хозяин поведал ему тайну крестражей. Быть может, он не знал всего, но явно не был удивлен и проверял в моих глазах свои догадки.

- Дамблдор рассказал тебе о крестражах, ведь так? – не стоило отвечать, это был риторический вопрос. – Наудачу в Хогвартсе был шпион, и мне удалось всех их перепрятать до того, как ты нашел хоть один из них, - продолжал повествовать Волан-де-Морт, рассматривая реакцию маленького врага, наслаждаясь ей.

- Снейп? – «догадался» он. – Я всегда знал, что он на твоей стороне!

Хозяин негромко рассмеялся, забавляясь ситуацией.

- Снейп всё это время был на твоей стороне, Гарри.

- Он убил Дамблдора! - жажда ответов перекрывала его ярость.

- Он убил Дамблдора по его же приказу, - ровно сказал Хозяин, удивляя меня новой информацией. – Старик был смертельно болен, и лишь подвязал собственную смерть к случаю. Интриган, он сделал это, чтобы приблизить Северуса ко мне.

- Но, как ты…

- Об этом рассказал мне ты, Гарри, - Хозяин внимательно прочитал следующий вопрос в глазах Поттера. – Да, ты прав, наша связь с тобой. Не часто я мог видеть твои мысли, но все же уловил некоторые детали и связал воедино то, что видя своими глазами не смог связать ты. Ненависть к Снейпу перекрыла твою способность мыслить логично.

- Кто… кто был в Хогвартсе всё это время и шпионил за мной? – повысил мальчик голос, чувствуя, что к нему более или менее снисходительны.

Мы уходили от главной темы, не знаю, почему Лорд решил провести некоторый экскурс. Я знала, знала, что этот момент придет, придет время заглянуть в глаза своей совести, у которой зеленые как апрельская зелень глаза. Когда Волан-де-Морт повернулся ко мне, указывая Гарри на предателя, я все же почувствовала неприятный комок в горле.

- Аллегра была с тобой каждый день на протяжении последнего года.

Я сглотнула комок незаметно, чтобы никто не видел моего неудобства. Разве стоило раскрывать все секреты разом? Какой смысл, если мальчик все равно умрет?

- Аллегра? Но… Как ты вообще попала к ним, ты же всегда противилась своему происхождению? Как это возможно?… - он сам не верил в свои слова, оттого горечь его была обрывистой, нечеткой.

- Я была маленькой глупой девочкой, - подытожила я. – Я нашла свою выгоду от пребывания на стороне Лорда, - я старалась смотреть прямо и не выдавать дискомфорта. – Я была Гермионой, - непонимание, зеленые глаза прожигали во мне дыру. – Я метаморф, Гарри, редкий дар, когда волшебник может поменять внешность полностью, но тем не менее…

- Где… где Гермиона? – в голосе слышались нотки паники. – Что ты сделала с ней? – резкий шаг в мою сторону, но палочка Люциуса указала на Гарри, и он вынужден был остановиться.

- Она мертва, уже давно, - спокойно ответила я, не понимая, откуда взялось столько холода в моем голосе. – Я заменила её ещё в битве в Отделе Тайн…

- Достаточно, - прервал наш диалог Хозяин. – Перейдем к делу, - он внимательно посмотрел на парня, застывшего в трех метрах от него. – Итак, Гарри, я хочу вернуть то, что принадлежит мне.

Поттер был сам не свой, вот сейчас в зеленых глазах появился ужас, и теперь его ненависть адресовалась не только Тёмному Лорду. Понял он правильно, именно я убила его подругу, и я разрушила план Дамблдора по поиску крестражей и их ликвидации. Он и представить не мог, что враг затесался так близко, даже слишком… В голове мальчика прокручивались все события последнего года, когда они с Роном замечали что-то странное за моим поведением.

Совершенно неожиданно Поттер подлетел в воздух и припечатался к стене, раскинув руки в разные стороны. Он неплохо приложился головой о камень и скривил гримасу боли. Пытался выбраться из невидимых пут.

- Мой Лорд, - не выдержала я, стараясь игнорировать взгляд парня, прикованный ко мне, неужели теперь я являюсь его врагом номер один? – Что вы имели ввиду, говоря о Пророчестве и о том…

- Терпение, Аллегра, - не обращая на меня внимания, прервал он.

Несколько секунд я ждала, пока Хозяин найдет в книге нужную страницу.

- Я заберу последний крестраж.

- Я не нашел ни одного твоего крестража, о чем ты? – мальчик сказал это совсем негромко, неожиданно вложив в интонацию смирение.

- Я знаю, потому, что Аллегра доставила мне два из них, которые были в особой опасности, а остальные теперь в надежных местах.

Мне не нравилось, что Хозяин постоянно упоминает мое имя, будто скидывая свои склоки с мальчишкой, переводя ненависть на меня.

- Я говорю о восьмом крестраже, Гарри.

Все мы прекрасно знали, что крестражей всего семь, а существующих ныне, запечатанных в разных дорогостоящих артефактах и змее - четыре – диадема, медальон, чаша и Нагайна. Кольцо Марволо и дневник Риддла уничтожены. Седьмой кусочек души сейчас стоял перед нами, приоткрывая завесу чего-то нового.

- Я должен отметить тебя, как равного себе, потому что ты часть меня, ты, Гарри – восьмой крестраж, созданный совершенно случайно, - Тёмный Лорд говорил спокойно, не как раньше, когда ненависть к парню читалась в каждом слове, словно открыв эту загадку, он разочаровался в собственной ярости. - Когда я попытался тебя убить впервые, каким-то образом сработало тёмное заклятие, и часть моей души переместилась в тебя. Это возможно связано с защитой твоей матери.

- Восьмой, Мой Лорд? – переспросил Люциус. – Так вот почему все это время вы гонялись за Поттером…

Гарри смотрел на нас изумленными глазами.

- Этого не может быть…

- Может, Гарри. Вот откуда наша связь, вот почему ты можешь изредка видеть то, что вижу я, и наоборот. Но я понял это сравнительно недавно, несколько месяцев назад Аллегра рассказала о плане Дамблдора по поиску крестражей. Только когда все частички души будут уничтожены, как сказал тебе Альбус, ты смог бы убить меня, но старик планировал нечто иное. Он понимал прекрасно, что простому студенту Хогвартса не тягаться со мной, чтобы там не говорилось в Пророчестве. Дамблдор хотел послать тебя на дуэль со мной, чтобы я убил тебя.

Глаза парня вновь вспыхнули ненавистью. Он стал захлебываться собственной речью, снова гнев застлал сознание.

- Ты лжешь! Дамблдор…

- Сайленцио! – перебил Лорд равнодушно, и Поттеру только и оставалось, что открывать и закрывать рот не в силах произнести ни единого звука. – Сам подумай, Гарри, - внимательно произнес Лорд, - сколько может быть у тебя шансов сразиться со мной и при этом победить? – Хозяин наклонил голову набок. – О да, я знаю, что ты хочешь сказать. Тогда, после Турнира Трех Волшебников я просто не в силах был уничтожить тебя. Не рассчитал. Я только возродился и был слаб, Гарри, тут нет твоей заслуги. То, что тогда ты сбежал с кладбища – было чистым везением. Битва в Министерстве? – Я сражался с Дамблдором, а не с тобой, он был силен настолько, чтобы противостоять мне. Но ты… - он снисходительно вздохнул. – Только я мог убить собственный крестраж, ну, или как ты знаешь, это мог бы сделать настолько мощный артефакт, как меч Годрика Гриффиндора, который Дамблдор оставил тебе в наследство, - Тёмный Лорд с удовлетворенной улыбкой наблюдал за мальчиком, которого ошарашили собственным предназначением. – Конечно, меч не мог достаться тебе, ведь эта вещь принадлежит Хогвартсу. Дамблдор лишь дал тебе подсказку.

Мальчик попытался что-то возразить, но было видно, что правдивые речи Тёмного Лорда его огорошили настолько, что он практически разуверился в своих силах, но все равно не мог поверить, что с ним так поступили. Всё оказалось так просто и так жестоко. Дамблдор, всего лишь хитрый интриган, который надеялся, что смерть Поттера повлечет за собой уязвимость Хозяина, который и не должен был бы подозревать, что разрушил собственный крестраж. Разделить на восемь частей душу практически невозможно, и Дамблдор знал, что вряд ли Том Риддл смог бы сделать еще несколько крестражей, не причинив при этом себе вреда, возможно смертельного и тогда, его убил бы Северус, а он и понятия не имел бы, что просто довершает чью-то работу.

- Фините Инкантатем , - небрежно бросил Тёмный Лорд, разглядывая опустошение и спокойствие.

Неужели мальчишку оказалось так легко сломить?

- Тогда убей меня, - самодовольно сказал Гарри, изо всех сил ворочаясь из стороны в сторону.

Тёмный Лорд скептически посмотрел на него, ведь даже не прикасался к нему и не пытал, что было странно. Остальным пленникам доставалось похлеще.

- Непременно, но немного позже, - неожиданно заявил Хозяин, насмехаясь над попытками мальчика осознать ситуацию полностью.

- Ты будешь держать меня в подземельях вечно, Риддл?

- Этого более не потребуется, мой мальчик, - в манере Дамблдора неожиданно подначил Волан-де-Морт, отчего лицо Поттера скривилось в болезненной гримасе воспоминаний. – Я просто заберу часть души, которая находится в тебе.

Мы с Люциусом, переглянулись уже в который раз, я не поверила своим словам, и отчего-то стало вовсе неуютно. Неужели книга в руках Тёмного Лорда способна перенести вырвать душу из мальчика?

- Как … это возможно? – пробормотал Гарри невнятно, его шок передавался нам. – Я должен, должен… Сразись со мной! Ведь Пророчество гласит...

- Любое Пророчество можно обойти, Гарри, теперь я знаю его смысл. Потом, я буду милостив и просто убью тебя, без боли.

- Милосердие? Будь добр, избавь от него… - жестко съязвил Поттер, уже не в состоянии связать концы с концами, хотя все карты были открыты, и даже книга в руках Тёмного Лорда, что зависла перед ним воздухе, давала определенные догадки.

Перемещение крестража…

- Я бы мог оставить тебе жизнь, но ты видишь во мне зло, потому что это навязчивая идея, нет смысла оставлять тебе жизнь.

- Навязчивая идея? Ты убиваешь людей, ты убил несколько моих друзей, - его взгляд метнулся ко мне. – Тебе ненавистна мысль о грязнокровках, ты избавишься от них всех.

Черные глаза мужчины невольно взглянули в сторону, словно показывая высшую степень его усталости от этого разговора.

- Вовсе нет, я уже говорил, что на всё есть причина. Ваши люди убивают моих людей, угнетают слизеринцев, мои в ответ убивают ваших. Пойми, что это война, и на какой стороне ты бы ни был, все равно будут жертвы, только своих ты будешь оплакивать, а чужим радоваться.

У меня дергался глаз, Люциус вообще рот воды набрал, такого я не ожидала, не думала, что мы будем церемониться с мальчишкой, конечно, сначала достанем крестраж. К чему все эти долгие разговоры? Вероятно это такой способ развлечения.

- Разве тебе давали право выбора, когда сказали, что именно ты можешь победить меня, Гарри? Тебя воспитывали в одной вере.

- Ты убил моих родителей. Мне и выбирать не пришлось… - опустошенно изрек Гарри.

- Я не собираюсь тебя переубеждать, - спокойно сказал Тёмный Лорд, он действительно не собирался этого делать, а уж извиняться тем более, война забрала многих, не только родителей Гарри, но и моего отца. Да, Тёмный Лорд является жестоким диктатором. Но вместе с тем, его невозможно обвинить в отсутствии здравомыслия. – Аллегра, подойди.

Я даже не поняла, сначала, что Хозяин обращается ко мне. Словно очнувшись от транса, встряхнув головой, убирая ненужные мысли, я осторожно приблизилась к Хозяину.

- Мой Лорд? – неуверенно спросила я, поглядывая на молчаливого Поттера, которого задавили правдой, и теперь, мальчик мужественно глотал слёзы, застилающие зеленые глаза, тяжело стекающие по щекам.

Бедняга, он только сейчас начинает осознавать, что Дамблдор - мерзкий манипулятор его просто использовал. Обе стороны стоило одинаково ненавидеть. Два гроссмейстера, и одна единственная фигура на доске – Гарри Поттер. Один гроссмейстер уже мертв, но только спустя два месяца после его смерти закончилась игра. Есть и хорошие и плохие стороны, как в старике, так и в Тёмном Лорде, но каждый из нас вправе выбрать только одну и идти по ней до конца и не иметь права на нейтралитет, тогда его попросту задавят обе стороны. Может политика Тёмного Лорда – ярого консерватора гораздо жестче, но он не лжет и не елейничает перед людьми, скрывая позиции и планы. Ситуация с Лорьеном – особенная, Лорьен опасен, и перехитрить его было бы сложно. Хоть я и чувствую себя использованной, но так было нужно. С этим нужно мириться, в итоге это не оказалось смертельно, а вот Гарри Поттеру ничего не объяснили, отправив на верную гибель без щита и поддержки. Хотя нет, поддержка сидит в «уютной» камере в другом крыле замка. Нашли на кого надеяться. Северус сломался…

Взгляд темных глаз Хозяина, его красивое лицо, практически необрамленное мимическими морщинами… Что он задумал, поднимая надо мной волшебную палочку?

- Ты готова принять часть моей души, Аллегра? – спросил он, а голос доносился до моих ушей, словно из другой камеры.

- Что? – лишь вымолвила я уж слишком эмоционально.

- Я доверяю тебе, Аллегра. Тебе, и Люциусу, крестраж из Нагайны будет перемещен в него.

Вопросительно изогнутая бровь вмиг побледневшего мужчины, на чьем лице еще красовался пастырь из бинтов. Проверка слуха, словно и ему и мне послышалось одно и то же.

- П-почему?..

- Ты, и Люциус, вы будете защищены от смертельных заклятий, кроме моего, если в вас будут храниться части моей души, - Хозяин взглянул на Люциуса, который застыл на месте, даже не осмеливаясь сопротивляться ступору. – Нагайна стара, и он скоро покинет меня. Мне нужен новый сосуд.

- Но почему просто не взять предметы? – удивленно сказал Люциус, подходя ближе.

- Нет заклинания, которое переместило бы крестраж из живого существа в неживое. Только наоборот, или же, если обе оболочки будут живыми.

Я сглотнула комок вопросов в горле, силясь осознать, что меня только что обозвали оболочкой, и мало того, что придется соседствовать с чужим разумом и не мне одной…

- Не беспокойтесь, вы оба неплохие Окллюменты, этого будет достаточно, чтобы подавить крестраж…

Словно этот уговор сразу же нас с Люциусом ставил в положение согласия. Хотя нас не спрашивали. Малфой потихонечку стал приходить в себя после удара.

- Это честь для нас, Мой Лорд, - неожиданно сказал он и приобнял меня за плечо, выразительно задрав нос, заставив меня усмехнуться.

Гарри, конечно, едва ли не впал в ступор, от проявления таких телячьих нежностей между Пожирателями Смерти. Боюсь узнать, какие мысли посетили его голову, и насколько они правдивы.

- Позвольте, но наш век не так долог, крестраж не сможет долго храниться в живых существах, рано или поздно сердце каждого перестанет биться.

- Твоими речами, да поэмы писать, Аллегра, - передразнил Лорд мою прозаичность. – В скором времени это не будет проблемой. Мы на пороге новых открытий, благодаря твоей крови, да и потом, крестраж продлит твою жизнь, - уверенно сказал Лорд.

- Эликсир Жизни, это возможно? – спросила я, ошарашенная количеством информации за последние два дня…

Вчера оказалось, что моя кровь лечит вампиров от страшного недуга, сегодня это…

Тёмный Лорд снова запечатал рот мальчишке, который пытался влезть в разговор новой тысячей вопросов Сайленцио и стал читать долгое заклинание, которое объединит меня с ним. Удивительно и невероятно. Вся процедура небольшого ритуала, состоящая из нескольких цепочек заклинаний потребовала много затрат сил от Хозяина, но не была так сложна, как казалась. Всего лишь капля крови Поттера, которая попала в мою кровь, запечатала крестраж в новом теле. Его присутствие я не ощущала, но, в конце концов, поняла, что это не наказание, а привилегия. Волан-де-Морт хочет, чтобы мы, два верных ему подчиненных всегда следовали за ним, ведь он на пороге открытия Эликсира Жизни…

Вскоре мальчишку убили, жестко, без прелюдий. Сам Гарри, принимая зеленый луч заклинания, так и не пришел в себя от количества информации. Он просто умер, забрав с собой несколько лет глупой войны. Всего лишь жертва, на него возложили слишком многое, и без того тяжелая судьба парня оказалась непосильной ношей. Он бы не смог жить в новом мире не поднимая восстаний, смерть действительно стала милосердным решением всех проблем…

Так было проще и ему, и нам…
***

Нарцисса не была счастлива узнать, что я не погибла «в пасти» чудовища, а осталась жива. Женщина получила неожиданную свободу, и хоть она не хотела менять привычный ритм жизни, но не смела противиться воле Тёмного Лорда. Перечеркнув двадцать лет существования, а именно так это и можно было назвать, в Малфой-меноре, Нарциссе изменили внешность, наделили средствами и отправили жить во Францию, чтобы начать всё с чистого лица. Последние слова «незнакомки» с пышной гривой каштановых волос и карими глазами были банальны: «Я ненавижу тебя». Люциус сказал всего несколько слов жене напоследок, выслушал парочку сопутствующих грозных пожеланий счастья в личной жизни. Как он сказал, со временем Нарцисса перебесится и напротив, будет благодарна такому решению. Её мнимое счастье превратится в настоящее, когда ведьма обретет его за пределами золотой клетки. Возмущению её сестрицы не было предела, и хоть Белла помалкивала, когда Хозяин вынес такое решение, досталось, как ни странно больше всего Люциусу, а не мне, как совратительнице чужого мужа. Никто не запретит Нарциссе видеться с сыном и сестрой, что обязательно будут навещать её, и со временем всё уляжется и встанет на свои места. Непривычное - станет чарующим, а жизнь в золотой клетке забудется.

Нарциссу вынудили покинуть прежнюю жизнь ради создания новой семьи. Пророк написал некролог к безвременно ушедшей миссис Малфой, и даже хмурые снимки Люциуса в газете не дали повода усомниться, что он скорбит. На самом деле, он был счастлив, несмотря на свалившуюся кучу забот в Министерстве. Хоть они с женой и были друзьями, терпеть совместную жизнь в сложившейся ситуации было невозможно. Что до меня… Правая рука Тёмного Лорда просто не может существовать на правах любовницы. Всё это было частью плана и примерно через год, когда вдовец перестанет оплакивать жену, умершую от драконьей оспы, мы поженимся…

***
Потерять счет времени, слепо следовать Империусу, наложенному проклятой девчонкой. Северус устал. Каждый день в камере превратился в день сурка, он переживал одно и то же и совершенно измотал себя горечью. Еда, сон, помощь в поддержании личной гигиены со стороны домашних эльфов. Северус не думал, что когда-нибудь отпустит бороду, но, тем не менее, неровная щетина продолжала отрастать, и седые волосы придавали ему лет, хотя теперь уже не было смысла следить за собой. Ни зеркал, ни возможности увидеть солнце. Потеря во времени. И только благодаря яичнице, или овсяной каше с тыквенным соком, он понимал, что приходило утро. Кошмары преследовали наяву. И хотя он всегда был сторонником одиночества и темноты, сейчас хотелось глотка свежего воздуха. Мысли о Лили и её сыне душили, но в один момент все прекратилось, но не забылось. Раскаяние в своих ошибках дало возможность просто существовать и принимать заточение за наказание. Северус хотел смерти, но не думал, что ему дадут такой шанс…

Больше Аллегра не приходила, но это когда-нибудь должно произойти, а иначе, зачем он здесь? Неужели ведьма собирается держать Снейпа взаперти всю жизнь? Словно устраивая последние штрихи в захвате власти, она была занята. Каждый день Северус просыпался, ожидая девушку, несмотря на то, что видеть её лицо будет еще большим наказанием.

Неясный свет коснулся закрытых век. Мягкость ложа наводила на подозрения. Мерцая, горели свечи, непривычное тепло, отсутствие излишней влажности заставили мужчину резко открыть глаза и принять сидячее положение. Сначала то, что он увидел перед собой, показалось сном, но сон был слишком реален. Северус огляделся, чтобы узнать в зацарапанной тумбочке, коричневых шторах и потертом кресле, накрытым пледом, чтобы скрыть старость – свою спальню. Его дом в Тупике Прядильщиков. Привычный домашний запах, который отнюдь не включал в себя оттенки испеченного печенья и присутствия в доме других людей заставил его вздрогнуть. Такой узнаваемый аромат мог иметь лишь скудный интерьер одиночки, запах старой мебели и пыли. Судя по комнате, в которой он последний раз просыпался перед тем, как его раскрыли, к «уюту» приложена чья-то рука. Незаметно, но все же, здесь было прибрано. Даже дерево платяного шкафа, никогда не блестевшего лакированной новизной, словно было натерто. Явно была приложена хозяйственная рука домового эльфа, скорее всего Кэрри. Северус потер затылок и шею, которые затекли от непривычной мягкости матраца. Чистые простыни и зажженный канделябр. Старые шторы не скрывали за собой солнечного света, а языки пламени камина довольно ярко освещали пространство. Свежая рубашка и идеально выглаженные брюки и… отсутствие отросшей кривой бороды. Домовик вымыл его и привел в порядок. Чистые волосы не рассредоточивались по прядям, из-за этого пепел седины рассеялся по всей голове и теперь, в напольном зеркале, что стояло недалеко от кровати, отражался мужчина около сорока пяти лет, хотя его возраст только дошел до отметки в сорок. И хотя волшебники, по своей природе живут дольше, и соответственно выглядят моложе, Северус опирался на магглов, разглядывая свое угрюмое отражение. Он искал смысл своего пребывания здесь, ведь на прикроватной тумбочке, и у небольшого деревянного столика перед креслом не нашлось записки, или какого-то намека, разве что газета, свернутая рулоном могла дать ответ, но он не был готов узнать, что произошло с этим миром. Волшебная палочка, про которую он смел забыть, естественно отсутствовала.

Мужчина подошел к двери и дернул ручку, но она не поддалась, он с яростью дернул ее вновь, словно это могло что либо изменить. Значит, мнимая свобода и уют предназначены для «особого» гостя, и он знал, что Аллегра обязательно придет, и были кое-какие мысли на этот счет. Только какие перспективы ждут его после этой встречи? Лучше бы смерть… участь ручной зверушки, хуже заточения в камере. Но почему он дома? Почему не у нее в поместье, что за шутка такая?

Аллегра пришла к Тёмному Лорду, потому что хотела наказать своего растлителя, воспользоваться им, как он воспользовался ей. И хотя её любовь перетерпела множество мутаций, Северус сам вернул её к отправной точке ненависти, вывел из себя там, в подземелье. Он видел наполненные слезами глаза, когда корчился на полу под её неумелым Круциатусом. Жестокость к нему для нее невозможна, она не ненавидит его, прощает всё, оставляет жизнь и защищает. Сколько предупреждений он выслушал из её уст в Малфой-меноре, девочка действительно хотела его повиновения ситуации, хотя нутром чувствовала, что настоящие мотивы, приведшие Снейпа к убийству Дамблдора, скрыты внутри. Он так зарылся в чувство вины перед ней и в закипающую ненависть, что решил убить. Убить ту, чью жизнь сам испортил, чью любовь гнусно топчет до сих пор. Просить прощения, сожалеть… всё это перекрывалось ненавистью… за Лили. Аллегра не могла знать всей истории, слишком долго хранила в себе чувства…

«Я была маленьким, глупым ребенком, чью любовь ты втоптал в грязь…»

И до сих пор, Северус не смог простить Аллегру и превратил её во врага, в собственную совесть не без грешка. Как бы он не винил себя за тот инцидент, это было бы правильно, по-человечески, он не мог забыть зеленых глаз и рыжих прядей, рассыпающимся по плечам, скрытым школьной мантией… а на шее… на шее слизеринский галстук. Бойся своих желаний, они могут сбыться. В глаза врезался образ лжи, Её образ, смешанный с грязью и глупостью. Поэтому он не мог простить… Теперь облик Лили Эванс навсегда ассоциируется с Аллегрой Кэрроу…

Северус сидел на кровати, разглядывая неровные стены своего дома, скрытые пожелтевшими обоями и ожидал своей участи. Глупо было не замечать газеты, лежащей на второй тумбочке с другой стороны кровати. Она была оставлена нарочно.

Зельевар сосредоточенно развернул «Ежедневный Пророк» от тридцатого августа и к своему удивлению увидел свою фотографию на обложке. Его самодовольное лицо и черная профессорская мантия… довольно старая фотография, сделанная несколько лет назад в Хогвартсе. Отчего он был так доволен? Его фотографировали в школьный альбом выпускников, когда надоедливые Фред и Джордж Уизли драили грязные котлы с кислыми минами прямо перед ним. Их чумазые недовольные лица невольно заставили его ухмыльнуться своей победе, ведь поймать шутником с поличным, оказалось не так-то просто. Мальчишки в одну ночь успели перекрасить миссис Норис в голубой цвет, подсыпать Филчу слабительное в банку с чаем и самое главное, на чем они попались – устроить каток у входа в покои декана Слизерина. Снейп едва устоял на ногах, выходя из своих комнат, а маленькие паршивцы, не ожидавшие подобной встречи сами навернулись на льду, Фред, кажется, даже руку сломал.

Хогвартс… какой рутиной он считал свою работу, и как все круто изменилось, когда возродился Тёмный Лорд, заставив его скучать по прежней жизни простого преподавателя. Северус несмотря ни на что очень любил это место со школьной скамьи. Он даже оставался на Рождественские каникулы, потому что знал, что дома пьяный отец избивает мать, но дело было даже не в семейных неурядицах. Он любил пустующий Хогвартс за то, что в такие дни замок принадлежал только ему одному, и никакие Мародеры не запирали его в одной комнате с Пивзом, и не перекрашивали ему волосы в зеленый цвет. Не было ненавистных лиц Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, постоянно донимающих его глупыми шуточками и прозвищами типа: Нюниус, Сопливус… Однажды и Лили осталась с ним на каникулы, это было лучшее время…

«Северус Снейп оправдан!» - гласила надпись под его фотографией.

Мужчина открыл газету на нужной странице и стал разглядывать строки, которые не укладывались в голове.

«Оправдательный вердикт вынесли присяжные Визенгамота во главе с мировым судьёй Долорес Джейн Амбридж. Северус Тобиас Снейп – преподаватель зельеварения Школы Магии и Волшебства Хогвартс, обвинявшийся в убийстве директора Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора, признан невиновным. Главным свидетелем по делу проходил аврор Ремус Остин Люпин, присутствовавший на Астрономической Башне замка в момент преступления…»

Северус буквально ахнул, Ремуса Люпина не могло быть на Астрономической башне… почему? Люпин был одним из членов Ордена Феникса, и никогда бы не смел предать своих. Как же такое возможно? Неужели Аллегра…

И чем дальше Северус читал, тем больше округлялись его глаза…

«Как сообщил суду свидетель, в ночь преступления, Северуса Снейпа на Астрономической башне не было. Он видел убегающего оттуда Гарри Джеймса Поттера в окружении лиц, чьи личности сейчас устанавливаются. Юного мистера Поттера никто не видел с начала судебного процесса, что доказывает его причастность к делу. Как сообщил сам подсудимый…»

Снейп едва окончательно не поседел от прочитанных строк. В момент суда, о котором он вообще ничего не знал, «подсудимый» находился в плену у маленькой маньячки. Скольких людей они задействовали в этой игре?

- «Как сообщил суду сам подсудимый, мальчик на протяжении шести лет его ненавидел и всячески старался испортить жизнь. Он постоянно отбывал наказания и был хулиганом. Нестабильную психику и плохое поведение мальчика в школе подтвердили и его друзья – Рональд Биллиус Уизли и Невилл Лонгботтом, что учились с ним на одном курсе в Гриффиндоре. Драко Люциус Малфой рассказал, как мистер Поттер донимал его в школе. Как сообщили члены организации, именующей себя Орденом Феникса, что укрывали Мальчика-Который-Выжил, Поттер распускал слухи об убийстве директора Хогвартса Северусом Снейпом, агентируя всех против него. Суд постановил слухи ложными, ввиду оправдания главного подозреваемого. Северуса Снейпа отпустили прямо из зала суда…»

Сначала мужчине показалось, что он и впрямь спит… Уизли, Лонгботтом… Люпин… Да что же это за цирк? Члены Ордена… Как возможно то, что невозможно? Дедалус Дингл, Молли и Артур Уизли и их дети, Тонкс, Делакур и даже МакГонагал… Все эти имена были названы свидетелями по делу, а сам Поттер…

Против мальчика признанного беглым преступником свидетельствовали его друзья? Подкуп? Угрозы? Члены Ордена умирали один за другим весь этот год, делая орденовцев еще сплоченнее и бесстрашнее. Аллегра не просто оправдала Северуса, она показала всему миру ложную правду о Поттере и открыла фальшивые веки на новый мир Тёмного Лорда, где все те, кому вверяли свои жизни люди, оказались на стороне Волан-де-Морта. Мир сошел с ума! Далее следовало несколько новых законов, подписанных новым министром магии Пием Толстоватым. Пока изменения были ничтожными, однако что ждет Британию впереди?

На одной из страниц, Северус нашел лицо Нарциссы Малфой и обомлел. Её фотография не двигалась, подобное бывает только когда…

Скрип двери, открытой заклинанием выдернул его из чтения неожиданного некролога. Она выглядела безупречно, строго, чистокровно. Черные волосы стекали по плечам ровными прядями. Высокая черная юбка карандаш до колен с едва различимым орнаментом и серая шелковая блузка с имитацией жабо и губы, отливающие розовым блеском. Распахнутый пиджак, волшебная палочка в руке. Серые глаза были холодны, как никогда, она держала эмоции в узде, тренируясь после последней встречи. Ничего лишнего, ничего личного. Не произнеся ни слова, она запечатала дверь и подошла ближе. Северус старался выглядеть равнодушно, глядя на хрупкую, возможно даже слишком худую фигурку ведьмы. Шарм английской аристократии в строгой обертке современности. Где тот мальчишка с торчащими в разные стороны черными, как смоль волосами и живыми, хоть и цвета льда глазами? Что она сделала с собой? Что сделал с ней он…

В руках Северуса всё еще был выпуск Пророка, когда Аллегра взмахнула волшебной палочкой, заворачивая кресло в его сторону. Она села, сложив ногу на ногу, словно пришла брать интервью.

- Вижу, ты уже знаешь о своей ситуации, - ровно изрек бездушный голос, спустя несколько секунд, она вздохнула и еще раз взмахнула палочкой.

Из воздуха рядом с ней материализовалось два фужера из тонкого стекла и бутылка красного вина, которая тотчас до середины наполнила каждый фужер. Один из них поплыл к Северусу.

- Расслабься, Северус, молчать вовсе не обязательно, - все так же бесстрастно продолжила она. – Я хочу поговорить с тобой.

- И для этого ты принесла вино, Аллегра?

Его насмешливый голос заставил её ухмыльнуться. Девушка отпила вина, не сводя глаз со своего пленника, которому предоставили камеру получше.

- Нет, для этого, я перенесла тебя сюда, а вино так - бонус. Думаю, что после месяца сидения в камере, не будет лишним, распить что-то покрепче тыквенного сока.

Северус не смел удивляться. Эта ведьма с большой буквы совсем с ума сошла. Стакан завис перед ним, но был проигнорирован.

- Давай по-хорошему, Северус. Не вынуждай меня заставлять тебя.

Всё ещё игнорируя фужер, он разглядывал её ожидание и слегка изогнутую бровь.

- Я восстановил силы, и боюсь, что неплохо справлюсь с Империусом… поверь, у меня есть опыт.

- Как знаешь.

Небрежный взмах палочки и ни единого звука не слетело с её губ, когда его рука сама потянулась к надоедливому бокалу, что маячил, закрывая надменное лицо собеседницы. Это было легко, Северусу так хотелось взять его и просто сделать глоток, словно он никогда не пробовал ничего вкуснее и не мог лишить себя этого… Когда действие заклинания закончилось, он уже видел, как бутылка, прилетевшая по воздуху налила ему еще одну порцию. Непонимание, он просто не мог поверить в то, что происходило.

- Вижу, ты удивлен, Северус? Как тебе мой невербальный Империус, а? – самодовольно сказала она, отпивая, а затем подливая себе еще вина.

- Не жди оваций, Аллегра, это не то, чем стоит гордиться.

- Отчего же? Мне казалось, что единицы способны на такое. Скажи Снейп, я ведь всегда была лучшей ученицей на Слизерине… - она улыбнулась, словно с добротой вспоминая прошлое.

Мужчина фыркнул, едва сдерживая отвращение.

- Зачем ты пришла? Поиздеваться? Ты еще не наигралась в моего личного дементора? – устало спросил мужчина, откидываясь на подушки и вытягивая ноги на кровати, словно это она к нему в гости пришла, а не он был пленником в собственном доме.

- У меня было слишком много дел, чтобы заниматься тобой. Ты прав, мне кое-что нужно…

- Что случилось с Нарциссой? – перебил он неожиданно.

Короткое «Хм…», больше похожее на очередную издевку, раздалось из уст неузнаваемой женщины, сидящей в кресле.

- Вижу, это единственный человек из нашей скверной компашки, за которого ты всё еще переживаешь. Не беспокойся, с Цисси всё в порядке, она во Франции с новым именем и внешностью.

- Ты так легко раскрываешь подобные тайны, Аллегра? Не похоже на правую руку Тёмного Лорда, - стал Северус входить во вкус.

- Думаю это не такая уж и тайна, Северус, тем более тебе некому будет её рассказывать, - издевательски ухмыльнулась она. – Нарцисса мешала нам.

- Мешала тебе и Люциусу?

- Именно, нам нужен союз на законных основаниях. Какое-то время вдовец Малфой будет «скорбить», а затем все уляжется…

- Зачем ты рассказываешь мне всё это? – снова перебил Северус. – Неужели хочешь, чтобы я порадовался тому, какой ты стала расчетливой?

- Ты спросил о Цисси, но видимо я увлеклась, - безмятежно сказала ведьма и улыбнулась, провоцируя Северуса на гнев.

- Что за цирк ты устроила с судом?

- Хм… тебя заинтересовала нужная статья, Северус? Спрашивай, что непонятно, я отвечу, - наслаждаясь ситуацией, произнесла она, снимая с себя пиджак и вешая его на спинку кресла за собой.

Волшебник все равно рассчитывал какие-то действия, возможно нападение на ведьму разоружение. Но отчего-то он спокойно сидел на кровати и позволил ей на секунду отвернуться без последствий. Она поймала его внимательный взгляд, знала, что Снейп продолжает следить за каждым её движением и, кажется, не боялась внезапностей. Откуда у нее силы на такой мощный Империус? Таким владеет только Тёмный Лорд! Несмотря на знания, которые молодая ведьма впитывала как и в Хогвартсе, так и от своих дружков-пожирателей, её магия была такой же как и у всех, на среднем уровне. Было превеликое множество тех, кто превосходил её. Есть предположение, что упорное занятие тёмной и боевой магией развивает способности, но не так же сильно и не таким рывком… нет, здесь есть что-то интересное, своеобразный аккумулятор.

- Ты играла меня? Откуда такие свидетели? – Северус внимательно изучал лицо ведьмы, которое выдавало внутреннее состояние, и там срывалось ликование.

- Ловко, правда? У меня неплохие актерские способности, думаю, ты не раз замечал. Да, тебя играла я, Орден Феникса сдался нам с потрохами, как и Уизли со своей оравой нищих детей.

- Люпин! Мерлин! Волан-де-Морт убил его друзей, как вам удалось… - Северус запнулся, слишком сильно сквозило любопытство в его речи. – Империус?

- Нет, он дал показания добровольно, даже с радостью, - худенькие плечики дернулись вверх в порыве нового приступа беззвучного смеха. – Видишь ли, Северус, Люпина оказалось подкупить проще всех.

- Не думаю, что ему что-то надо от людей Лорда, - возразил мужчина, снова делая глоток выдержанного сухого вина.

- Мы вылечили его, Северус…

Маг едва ли не поперхнулся, когда услышал подобное заявление. Фужер в его руках дернулся, и несколько капель упали и впитались в белоснежную простыню розовыми разводами.

- Что ты несешь? Это проклятие…

- Ты был прав, - мягко перебила она. – Моя кровь особенная. Мы дали Ремусу лекарство, разработанное в нашей лаборатории, и он исцелился. Люпин плохо скрывал свою радость, его глаза светились счастьем, поверь, я знаю что говорю. Всю жизнь избегать людей из-за своего недуга, особенно когда всех оборотней ассоциируют с нашим общим знакомым Фенриром Сивым… - она сделала подобие гримасы отвращения, - пожалуй, он просто устал…

И тут Северуса осенило, он обдумывал эту мысль месяц.

- Что с Лорьеном?

Улыбка на её лице, такая наигранная и деланно спокойная вновь врезалась в сознание.

- Вижу, ты не желал мне добра, - она сделала небольшую паузу и посмотрела на угрюмую картину, на которой был изображен индустриальный пейзаж, нарисованный маггловским художником в серых и фиолетовых тонах. Северусу эта картина напоминала собственную жизнь, и он заплатил за нее сущие копейки. Весь интерьер этого дома был призван защищать его владельца, показывать его сущность, чтобы очень редкие посетители знали, что не стоит надоедать. – Что ж, Лорьен подох, как и заслуживал, получив желаемое…

- Он отравился твоей кровью? – предположил маг, продолжая играть в «гостеприимного» хозяина.

Она рассмеялась в голос, немного наигранно, но в целом Кэрроу забавляли его слова.

- Моя кровь сделала его человеком, Северус, а потом я его убила.

Эта женщина не ждала какой-то реакции на свои слова, и не желала хвастаться перед ним, она действительно была рада тому, что произошло. Циничная, жестокая Аллегра. Случайно уловив в её глазах нечто странное, Северус едва не помотал головой, отгоняя наваждение. Серые глаза, всегда ясные, несмотря на свою ледяную натуру, на миг блеснули огнем, краснотой, той чудовищностью, которую некогда излучал Тёмный Лорд. Была ли это галлюцинация и его воображение дорисовывало эту картину? Пока он пытался снова различить оттенки крови в её глазах, в воздухе материализовалась ещё одна бутылка вина, а девушка осторожно расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, так как вино добавляло градус в кровь.

- Чего ты хочешь от меня? – спросил он довольно спокойно, хотя на самом деле желал приставить к её горлу нож.

- Я любуюсь на свою собственность и думаю с чего начать… - она похотливо дернула бровями вверх.

- Аллегра, почему ты оправдала меня? – игнорируя её насмешливый тон, спросил Снейп.

Она якобы задумчиво отвела взгляд в сторону, затем снова повернулась к нему.

- Мне так захотелось, теперь твоя жизнь принадлежит мне, Северус, и я делаю с ней что захочу.

Еще три недели назад, эта бестолочь плакала у него в камере, но что Снейп видит сейчас? Полное хладнокровие и сила… Это странно, как-то неестественно. Хотя этой эмоциональной актрисе легко играть роль. И она ей с блеском удается. Возможно аутотренинг, а вероятно что-то другое, что-то, что излечило её от проявления эмоций. Вторая бутылка вина пустела, а её взгляд с каждым глотком становился всё тяжелее, злее. По внешнему виду никто бы не мог сказать, что она вообще выпила хоть каплю, однако этот прожигающий дыру взгляд был голодным… словно, словно её успели обратить в беспощадного вампира.

Хрупкие руки одну за другой стали расстегивать пуговицы рубашки, но серые глаза всё так же смотрели прямо на него, в него… в самую душу. И когда она встала с кресла, Северус почувствовал, как обмякает на кровати, не в силах пошевелить руками и ногами, но то было простым шоком, хотя он понимал, что подобное возможно. Его обездвиженность вызвала хищную улыбку, дыхание мужчины остановилось, когда расправленная из юбки рубашка была сброшена на пол, как ненужная тряпка. Белоснежный лиф, красиво поднимающий небольшую грудь, мог бы заинтересовать любого мужчину, но только не его. Можно даже понять Люциуса, нашедшего в молодом красивом теле увлечение, но Северус не мог отвести взгляда от её глаз, в которых вновь мелькнула красная искра, сковавшая его нутро… нет, не ужасом, здесь было что-то иное, словно он чувствовал ещё чье-то присутствие в комнате. Она не побоялась положить волшебную палочку на тумбочку рядом с кроватью, но все же перестраховалась, и Северус вновь ощутил вмешательство. Империус запретил ему прикасаться к оружию, а так же причинять боль девушке, с которой в тот же момент плавно «стекла» юбка из дорого материала на пол. Тонкая талия и стройные ноги, легкий аромат яблока, исходящий от её тела, она давала возможность оценить себя. Стояла в одном нижнем белье и ожидала заслуженных баллов...

- Ну же, перестань изучать мои глаза, поверь есть что-то более интересное, - словно обижаясь, сказала Аллегра, вставая на одно колено на его кровать.

Раздался глухой звук, когда туфли упали на пол.

Северус опешил, его мысли с бешеной скоростью возвращались в ту ужасную ночь, состоящую из пьянства, горечи… насилия. Они поменялись местами, так было запланировано с самого начала. Полтора года девочка бросалась под заклятия ради этого момента. Она так долго хранила в себе обиду и ненависть, что любви просто не могло остаться, лишь животная жажда овладеть, подчинить. Злость в глазах сменялась самодовольством, ликованием. Уверенность и ни одного скованного движения. Она всё ещё искала реакции на свою фигуру. За два года Аллегра превратилась в аккуратную хрупкую девушку, не оставив и намека на того взлохмаченного птенца.

- Потерял дар речи, Северус? Посмотри, разве я не лучше какой-то грязнокровки?

Но даже на эту фразу, мужчина не смог ничего ответить. Идеально ровная смуглая кожа девушки, отсутствие намеков на пигментные пятна. Богата, в скором времени знаменита, наделена властью и всеми лаврами… Кто может отказаться от такого дивного подарка? На левой руке, на длинном женственном пальце красовалось тоненькое колечко с некрупным, но изящным брильянтом. Мерлин, она уже обручена… Блеск драгоценного камня сам собой постоянно привлекал взгляд мужчины. Это удивительное сочетание покорности и своенравия. Она делает так, как хочет Тёмный Лорд, и в то же время, никто не посмел запретить ей сегодняшней слабости. С улыбкой, Аллегра отметила его внимание на кольце, и, сняв его с пальца, положила на прикроватную тумбочку.

- Тебя смущает мой статус? Не стоит, Северус…

Провокация, издевательства. Девушка приблизилась медленно, аккуратно, словно боясь спугнуть. Но на грубость у мужчины не хватало моральных сил. Всего лишь спокойная ненависть, когда шлейф тёмных волос коснулся его рук. Он мог бы свернуть ей шею, если бы не Империус, который мягко отговаривал от необдуманных действий. Спокойное лицо и взгляд прямо в черные глаза, она пришла сюда именно для этого, потратив предварительно полтора часа на разговор. Сломленность и опустошенность достигли своего апогея, когда её губы осторожно коснулись его губ. Ему было больно от нахлынувшего вновь чувства вины, которое утянуло прямиком в пропасть, и когда его ладонь коснулась её скулы, в какой-то момент, Северус даже думал, что это его рефлексы. Но он просто подчинялся, вызывая у нее довольную улыбку. Повинуясь эмоциям, девушка запустила руку в его черные, тронутые сединой волосы и прижала ближе к себе. Странное, неописуемое чувство, он точно знал, что не хочет её поцелуев и уверенных рук, расстегивающих пуговицы мужской рубашки. Он точно не хотел углублять поцелуй и проводить пальцами по вздрагивающей коже спины, когда Аллегра оседлала его и заставила тянуться за ней, принять сидячее положение. Умелые пальчики уже расправились с рубашкой, заставляя хлопок сползти с бледных плеч мужчины, вновь оголяя перед девушкой ничем неприметную грудь и россыпь шрамов от былых заклятий. Она внимательно отнеслась к самому важному шраму, который стал отметиной за её неожиданное геройство на Рождественском Рейде. Юное тело было чистым, напрочь лишенным напоминаний о встречах с проклятиями. Высокая способность к регенерации не изуродовала её. Белоснежный лиф перестал поднимать и без того упругую грудь, когда Его руки беззастенчиво справились с застежкой и вернулись к податливой шее. Сохранность здравомыслия и свободы слова, возможно, была ошибкой, однако Аллегра позволила ему трезво оценивать ситуацию. Скорее всего, это еще одно изощренное издевательство.

Северус не смог сдержать напряженного вздоха, когда ведьма провела ладонью по его животу, спускаясь к застежке брюк. Обида и горечь прокрались в измученное сердце, когда под настойчивые ласки его «хозяйки», тело постепенно стало предавать Северуса. Отсутствие женщин и аскетичный стиль жизни стали весомым доводом для подобной реакции организма. Он не заметил, как бережно наклонив её вперед, оказался сверху, и худые ноги обхватили его талию. И хотя Аллегра не имела слишком тёмного цвета кожи, Их контраст бросался в глаза. Неужели она любит его так сильно, что старается вложить в каждый поцелуй и прикосновение особый смысл? Аллегра безумна, еще безумнее Беллатриссы до нестерпимости влюбленной в Тёмного Лорда. Редко когда встречаются такие сильные чувства, и обычно они безответны. Черные волосы на белизне простыней красиво обрамляли расслабленное лицо. Руки скользили по его бледной спине, оставляя нежные царапины. Она знала Северуса не только как человека, изучила не один набор мыслей чувств. Аллегра дошла до того, что смогла понять его тело, и, не используя афродезиаков, заставила мурашки бежать по определенным участкам. Неопытность и страх давно исчерпали себя...

Некогда выглаженные домовым эльфом брюки, превратились в комок и беззастенчиво оказались сброшенными на пол одним резким движением. Северус был прав, длинные волосы шли девочке и напоминали о родстве с вейлой. Теперь, приобретя более точеные формы и острые черты лица, Аллегра вступила в возраст необратимой женственности. Мягкий свет камина словно подсвечивал её кожу, мужчина наблюдал как вздымалась грудь на вздохе и дрожь… заставляла ее закрывать глаза. Это было воистину красиво, никто бы не смог оспорить сего факта, и даже Северус, который всей душой ненавидел девушку, чье тело сейчас покрывал кроткими поцелуями. В серых глазах томление, ожидание. Он не помнил, как поддался на её безмолвные уговоры, как она выгнулась навстречу и заставила зарыться в свои волосы. Кукла в её руках, он заслуживал такой участи, но болел всей душой, когда не замечая того сам, давал истинное наслаждение той, которую презирал. Всё, что он смог осознать… что девочка всего лишь играла по правилам и забрала по праву своё. Пытка наслаждением давала повод усомниться в своей выдержке, когда ненависть сходила на нет. Плавные движения переходили в дикость и в глазах цвета платины на миг вновь загорелась красная искра. Он не мог прекратить, хотя испугался. Почему Северус так отчаянно пытался разглядеть в ней присутствие Тёмного Лорда? Нет, эти галлюцинации доведут его окончательно. Мужчина закрыл глаза, это всё, что он мог сделать без её указки. Статус этой ведьмы позволял управлять людьми, брать и ничего не давать взамен, но почему она все еще хранит свою любовь? Это ощущается в любом движении, в подрагивании черных ресниц, словно она получает из каждого мгновения в сотни раз больше, чем оно составляет. Забывая о чудовищном холоде её взгляда, все еще можно разглядеть искренность, спрятанную где-то глубоко под швом ран, которые все, без исключения нанес Северус.

Смятая простынь и хриплые вдохи. Он сжимал её грудь, чувствуя упоение, перед ним не было веснушек и рыжих прядей. Аллегра больше не посмела обмануть его, и Северус сам не просил об этом. Перед ним, наконец, предстала совершенно иная, неопороченная ложью женщина, что отдавала ему себя безвозмездно. Прекрасны хрупкие руки и немеющие пальцы, пытающиеся вернуть себе дееспособность движений. Новая неописуемая взлохмаченность и теперь отсутствие льда во взгляде. Простая и понятная улыбка. И забывая о том, кто перед ним вновь и вновь, он пытался ухватиться за последнюю ниточку ненависти, но красивая одинокая капля влаги стекающая с её ключицы, словно восковой развод свечи, разрушала грани предвзятости. Северус уже не ощущал странного подчинения, сквозь солоноватый привкус её разгоряченного тела, он уже сам не мог мыслить иначе. И лишь с последним вздохом, когда она уже не отвечала за свои поступки и слова, с губ слетело самое красивое предложение в мире: «Я люблю тебя…»

- И как долго ты будешь…

- Спи, Северус, - негромко скомандовала она, и удивлением стало то, что веки мужчины потяжелели и закрылись.

Неподчинение казалось безобразно глупым…

***
И только когда он уснул, первая слезинка скатилась по виску, возвращая былые беды назад. Отступление от курса прошло именно так, как я хотела. Северус не посмел противиться Империусу, он даже не замечал того, как легко ему было считать собственный поступок результатом смирения. Быть может ему даже понравилось, но завтра он проснется с другими мыслями. Неужели то, ради чего я обратилась в иную веру, свершилось? Мужчина, лежащий рядом, снова принадлежал мне, это было извращенным насилием как над собой, так и над ним. Святой Грааль наделил меня невероятной силой. Контроль над разумом человека, он и не знал бы, что его используют так мелко, если бы я не созналась. Кто я теперь? Лишилась цели, пора ли начинать жить заново?

Последний поцелуй в губы. Спящий мужчина не шелохнулся. Его лицо, всегда обрамленное множеством морщинок разгладилось, а крючковатый нос вовсе не смотрелся уродливо. Я любила его, и люблю до сих пор. И белый пепел седины в его всегда черных волосах… Северус всегда будет помнить, что именно я стала его причиной. Я запомню его таким навсегда, безмятежным, спящим, дорогим мне человеком, в чью судьбу я негуманно вмешалась…

- Спасибо, Северус, это был лучший подарок на день рождения за всю мою жизнь…

Провела рукой по гладко выбритой щеке и оставила спящим на кровати с мятыми простынями, чтобы больше никогда не видеть…

***
Сквозь шторы продирался неясный солнечный свет. В теле присутствовала необъяснимая легкость, и лишь с трудом восстанавливая последние события, Северус постарался сдержать хриплый стон. Он вспомнил всё до мельчайших подробностей, это произошло снова, снова он совершил ошибку, но теперь не с подачи алкоголя и зияющей в груди обиды, а просто так. Он понимал, что всё что было – оказалось следствием сильного Империуса. Мужчина все еще ощущал кисловатый аромат яблока, законсервированный в простынях, сбитых, скомканных. Превозмогая отвращение к самому себе, он заставил себя повернуться на другой бок, чтобы обнаружить пустоту и отсутствие тепла человеческого тела. Аллегра ушла давно, возможно сразу же после того, как он уснул. Получить своё и исчезнуть, Северуса одолело чувство дежа-вю, но только теперь это был не Хогвартс, и не испачканная кровью простыня с вензелем Слизерина. Его дом, его пустая кровать, её запах…

Мужчина лениво поднялся с кровати и обнаружил свою одежду на спинке кресла. Брюки, а сверху рубашка были сложены так бережно и аккуратно, что он схватился за голову, начиная все больше и больше себя презирать. Она вернула его к отправной точке совести и реальность стала сумасшедшей. Северус с остервенением накинул на себя одежду и даже не потрудился застегнуть рубашку. Взглянул за окно, где на залитой солнцем улице, выложенной камнем, суетились люди. Мир на вид вовсе не изменился, или только он один почувствовал странное угнетение? Конечно, ведь прошлой ночью его использовали, просто взяли и заставили сделать то, что в трезвом состоянии сотворить невозможно. Гадкое ощущение становилось все сильнее, это было наказание, приторное и нереальное. Его комната, пропитанная женскими духами…

Чтобы не чувствовать этот запах, спастись, Северус со скоростью ветра оказался у двери из спальни и удивлению не было преград, когда медная потертая ручка поддалась и дверь тихонько скрипнула приглашая его в коридор второго этажа. Высунув голову в проем, словно боясь неожиданных охранников, хозяин дома спустился вниз по лестнице, чтобы и там обнаружить пустоту. В гостиной явно не было прибрано, Аллегра ограничилась одной комнатой. Небольшой слой пыли успел покрыть стеллажи с книгами, и даже софа посерела в одиночестве. Кухня оказалась в том же состоянии, несколько грязных тарелок громоздилось в железной раковине, напоминая о себе вот уже месяц. Но отнюдь не чистота и ее отсутствие привлекла внимание. На обеденном столике, подоткнутый под резную алюминиевую сахарницу, лежал листок бумаги, а на нем…

Северус осторожно взял в руки свою волшебную палочку, даже не веря, что еще когда-нибудь сможет её увидеть. Черное дерево коснулось шероховатой ладони и зельевар словно вновь ощутил тот порыв свежего теплого ветра, когда впервые взял её в руки в магазине у Олливандера перед поступлением в Хогвартс. На мгновение, Снейп расслабленно залюбовался утерянной «драгоценностью», но потом, не утруждая себя томлением неизвестности, взял в руки пергамент…

«У тебя есть сутки, чтобы покинуть Британию. Прощай, Северус…»

Троеточие в конце, словно каждой точкой воткнуло в него по острому кинжалу. «Прощай…» что это значит? Неужели Аллегра, вчера играющая в надзирателя, сегодня просто отпустила его? Это письмо принесло в голову еще больше вопросов, ответы на которые узнать было не суждено…
***

Я никогда не мечтала о собственной свадьбе. Не представляла её, даже будучи маленькой девочкой...

Пышное платье, красивый дом, украшенный белыми и золотыми лентами, и маленькие херувимчики с ангельскими детскими личиками и крылышками. Привилегированные гости, что ждут в саду, где под июньским солнцем, меж раскидистых вишен, довершающим картину идиллии, стоит алтарь. Арка, плетеная белыми и сиреневыми цветами, к которой ведет еще не усыпанная лепестками роз выложенная резными плитами тропа, тропа в новую жизнь. За окном моего нового дома толпятся люди, коллеги, которые раньше были врагами. Они ждут появления невесты, ждут моей счастливой улыбки и светящихся глаз. И пускай, у алтаря меня будет ждать другой мужчина, не тот, о ком были мечты с отрочества, я не грущу. Это мой выбор, но путь к вершине оказался не только расчетом. Я люблю Люциуса, но по-другому, быть может, не так сильно, как хотелось бы, но все же питаю к нему особые чувства. Пускай наш союз – всего лишь способ укрепить положение в обществе, в котором я не так давно появилась. Этот год был морально тяжелым, хотя Британия практически смирилась со сменой власти, но были и всегда будут несогласные. Моя волшебная палочка больше не отправляла в чью-то грудь смертельных проклятий…

Я «вернулась» из Австралии, чтобы похоронить безвременно ушедшего отца. Не подкопаешься к истине. И хотя, были люди, бывшие члены Ордена Феникса, кому Поттер доложил о том, что видел меня в ночь, когда его перевозили с Тиссовой улицы, но они помалкивали. Для всех я оказалась несчастной осиротевшей девочкой, на чьи плечи взвалился непосильный груз домашних хлопот и дел отца. Лучший друг отца, тоже, кстати, потерявший любимую жену, скончавшуюся от тяжелой болезни, стал мне поддержкой и опорой…

А дальше…

Сначала редкие приемы в обществе мистера Малфоя, за тем всё чаще люди стали видеть нас вместе, и в какой-то момент, вся Британия узнала, что два самых богатых и влиятельных семейства объединяются, но не таким образом, каким поначалу делилась слухами молва. Как же бесился Драко, когда слышал от своих друзей, что ему пророчат в невесты самую желанную девушку аристократии. Это, признаться, вызывало у меня искреннюю улыбку. Отец и сын, хоть и не мирились «официально», особенно после того, как Нарциссу сослали во Францию, но всё же, общие заботы и дела, в которые юный наследник входил поэтапно, объединили их. Месяца три, кажется, мы не обмолвились ни словом, но к его разочарованию, винный бизнес
принадлежал, как и Малфоям, так и Кэрроу, так что общаться всё же пришлось. Пришлось провести и разделение обязанностей, на Драко лёг семейный бизнес, нам же с Люциусом приходилось вести дела Министерства, в котором мой будущий муж скоро станет министром. Мне же придется занять должность посла, а посему…

Нам с Драко было даже выгодно учиться на дому. В Хогвартс он так и не вернулся, слишком много косых взглядов. Но со временем всё улеглось, когда молодой Малфой уже опередил школьную программу. Итак, мы обучались политологии, экономике, деловым отношениям, праву. Несомненно, учителя у нас были самые лучшие, и ввиду неприязни мальчика ко мне, у нас получались довольно агрессивные споры в той, или иной сфере, но чаще всего разногласия появлялись во время изучения истории политики. Мы соглашались и не соглашались друг с другом. Доходило даже до того, что однажды в Драко полетела медная чернильница, когда я проспорила в одном из устных вопросов преподавателя по законодательству Британии средних веков, причем в этот момент зашел Люциус, и его фраза: «Драко прав…» выбесила меня еще больше, в доме аж стекла задребезжали. Оба Малфоя покатились со смеху, даже профессор Оксфордского университета, что был волшебником по происхождению, не выдержал и засмеялся. А я, злобно гаркнув на всех присутствующих, отбыла в свою комнату спускать пар. И хотя, постоянно находясь в министерстве магии предыдущие полтора года, я определенно знала больше Драко, но мой будущий пасынок оказался очень сообразителен.

Так мы и стали постепенно приходить в норму, и даже Блейз в гости заглядывал. Он практически не общался со мной, но более не было в глазах цвета темного шоколада злобы и ненависти. Может он смирился, что действительно тогда запутался в своих чувствах?..

- Не понимаю, как раньше женщины корсеты носили, - я скривилась, чувствуя, как в легких становится всё меньше и меньше кислорода.

Лучшая в Британии устроительница свадеб, которая, как оказалось, руководила церемониями бракосочетания не только Люциуса и Нарциссы, но и моей матери с отцом – ведьма лет шестидесяти миссис Макадам мягко улыбнулась. Она немного ослабила шнуровку, позволяя мне вздохнуть.

- Спасибо, - благодарно произнесла я.

Её нежно голубое платье обтягивало отнюдь не обвисшие телеса, наоборот, ведьма была поджарой и стройной для своих лет.

- С вашей талией мисс Кэрроу, думаю, никто не обратит внимания на небольшую снисходительность, - сказала она, вежливо кланяясь.

Её отражение в зеркале маячило вокруг меня, проверяя все ли выглядит идеально. Скромная прическа без излишних кудрей, просто и красиво заколотые в «раковину»волосы так же были её идеей. Ведьма, ловко орудуя волшебной палочкой, закрепила легкую матовую фату с небольшой диадемой, нежно подчеркивающей молодость и свежесть невесты. Она вспоминала, как наряжала мою маму и сколько счастья искрилось в глазах молодой Эллиан, тогда еще Гейт. Постоянно рассказывая о тех, или иных свадьбах, миссис Макадам, словно уговаривала меня быть счастливой, но наша свадьба была всего лишь необходимостью. Вспоминая последнюю ночь в объятиях Северуса, я не чувствовала угнетающей боли, а каждый раз, когда грусть прокрадывалась в душу, я прогоняла её мыслями о том, как бы он был несчастен, если бы оставался пленником. Никто не напоминал мне о той слабости. Люциус прекрасно знал, что произошло на мой день рождения, но молчал, не собираясь давить. Он знал, что я отпустила Северуса…

В который раз, пристально оглядев себя, я позволила улыбнуться своему отражению. Платье было довольно пышным, состоящим из множества юбок. Крупная сетка верхней юбки и отсутствие сотен тысяч кружев, что я считала в высшей степени моветоном, выглядели именно так, как я хотела, правда портниха пыталась отговорить меня, считая платье слишком консервативным. Однородный корсет без орнамента, поднимающий грудь. Это платье шилось два месяца, оно было идеальным и вряд ли кто-либо, мог оспорить подобное заявление. Ничего лишнего, возможно даже чего-то не хватает, но, в конце концов, это моя свадьба.

Внезапно раздался стук в дверь.

- Ещё секундочку, - пропела ведьма, в зубах которой были зажаты шпильки для волос, но настойчивый посетитель все же вошел.

Женщина, одевающая меня, замерла на месте и испуганно посмотрела в тёмные глаза победителя этой войны.

- Мой Лорд,- со всей серьезностью произнесла я. – Прошу прощения за небольшую задержку, видно гости заждались? – выпалила я, чувствуя некое волнение, но не от его присутствия.

И хотя этот мужчина явил себя миру, он не собирался занимать кресло Министра Магии, он выдал себя богатейшим аристократом. Все знали, что он управляет страной, хотя во главе сидел пока еще подсадной Пий Толстоватый. Мне было неуютно от страха устроительницы свадеб. Никто, не забыл наших преступлений, да и вряд ли когда-либо забудет.

- Я… я подожду за дверью, - нашлась она, и напряженно прошла мимо Лорда за дверь.

- И много таких? – спросила я, стараясь улыбнуться искренне, когда дверь за ней закрылась.

- Хватает, - немного раздосадовано вздохнул он.

Наши отношения с Волан-де-Мортом изменились, даже ритуал приветствия, когда Пожиратели Смерти вставали на колени и целовали краешек его одежд, был упразднен. А «Мой Лорд» заменили на «Господин», или вовсе опускали подобные обращения, ввиду пришедших перемен. Многие из нас частенько забывались. Никто не осмеливался называть его по второму имени и фамилии, всем сторонникам это казалось «слегка» фамильярным, но однажды он обмолвился, что лучше этого ничего не может быть.

- Ты очень красиво выглядишь, - сказал он дежурный и в тоже время искренний комплимент.

- Спасибо, - ответила я, заставляя себя улыбаться. – Наверное, мне действительно стоит поторопиться.

Мужчина взглянул на наручные часы.

- Нет, у тебя еще есть десять минут.

Совсем неожиданно из кармана строгой парадной мантии, отнюдь не черного цвета, а тёмно синего, мужчина достал бархатную коробочку, размером с ладонь, вызвав у меня легкое удивление. Без прелюдий, он открыл её и извлек золотой кулон на тоненькой цепочке. Я внимательно рассматривала изящное украшение, стараясь угадать, какую смысловую нагрузку несет этот неожиданный дар.

- Это просто свадебный подарок, Аллегра, - заметив моё замешательство, произнес он. - Его ценность не в магии, разве что эта вещь когда-то принадлежала Кандиде Когевран, и она одела его на собственную свадьбу, - пояснил он, расстегивая замок цепочки.

- Ну как же я могла не догадаться, - весело сказала я. – Подарок от вас, Мой Лорд, должен быть особенным.

Украшениям, лежащим на подушках на туалетном столике, видимо, не суждено сегодня отпраздновать мою свадьбу. Тёмный Лорд встал за мной, осторожно, не касаясь фаты и прически одел на меня цепочку и застегнул на шее. Ничем не примечательное, довольно скромный кулон в виде аркообразного миниатюрного окошка, за которым скрывалось раскидистое дерево с несоразмерными плодами в виде граненых камней, отливающих в рыжину, очень шло мне. Несмотря на рисунок, украшение было совсем небольшим, нежным и миловидным.

- Это гиацинты – символы власти, Аллегра, - пояснил он значение камней. - Считай, что ты ступаешь на новую дорогу, - сказал Волан-де-Морт, позволяя мне прикоснуться к груди и взять в руки кусочек золота, некогда принадлежавший одной из основательниц Хогвартса. – Сегодня важный день, возможно один из самых важных в твоей жизни, - Лорд взял мою не усыпанную перстнями руку, на которой красовалось одно единственное колечко, что подарил мне Люциус, делая предложение. – Я хочу, чтобы ты знала. Если бы не ты, я думаю, мне пришлось бы несладко в этой войне, и она до сих пор бы продолжалась.

Щеки застенчиво покраснели, что мне было совсем несвойственно. Возможно, доля лести все же присутствовала в его речи, но стоит признать, что Хозяин пришел, чтобы поддержать меня, добавить торжественности в настроение. Он вновь решил за меня, вынуждая радоваться и забыть о мимолетной грусти. Сложно было в этот день не думать о Северусе…

Даже в этом был свой хитроумный план, Тёмный Лорд вряд ли бы хотел, чтобы один из его главных приспешников передумал жениться. Но давайте не будем думать об этом, как о каком-то подлоге, всё же это свадьба. Свадьба, которой ждала вся магическая Британия, и конечно влюбленный жених. Торжество, которое мечтали заполучить себе все устроители свадеб без исключения.

- Я прошу только об одной услуге, мисс Кэрроу, - с мягкой улыбкой произнёс Хозяин, целуя мою руку по-джентльменски.

В этот момент дверь распахнулась.

- Аллегра, тебя там уже заж...д, - последняя буква прозвучала как-то отдельно.

На пороге с немного «контуженым» лицом возник Драко в парадной серой мантии. Это выражение говорило о том, что он больше ни в одну дверь не войдет без стука. Мальчик опешил, забыв родную речь от неожиданности, но собрался:

- Прошу прощения, - Драко поспешно удалился, и готова поспорить, что он решил дежурить у двери, чтобы никто больше не посмел вламываться.

Подобный конфуз будущего пасынка заставил меня засмеяться и опустить голову.

- Просите, Мой Лорд, - продолжая хихикать, выдавила я. – Просто его лицо…

- Старайся не называть меня «Мой Лорд», - но как только я открыла рот для извинений, он перебил, - и прекрати извиняться. Итак, небольшая услуга, Аллегра.

- Всё что угодно, - я прикусила накрашенную губу, чтобы не сказать «Мой Лорд» и снова не засмеяться.

- Это замечательно, что у тебя хорошее настроение, - улыбнулся он, а потом, возвращаясь к теме, со всей серьезностью продолжил. - Я хочу быть твоим посаженным отцом на свадьбе.

Я опешила от такого предложения, и едва не закашлялась, получив вместо нового запала смеха комок в горле.

- Но Эйвери… - тихо прошептала я.

- Согласись, Эшфорд не очень подходит на эту роль, - усмехнувшись, рассудил он. – Разве ваши отношения с ним не оставляют желать лучшего?

- Просто… - голос вновь оборвался.

Я судорожно соображала что сказать. Это льстило мне как никогда, но, в то же время были еще некоторые нюансы, ведь каково будет отношение многих, когда в газетах появятся снимки моей свадьбы и я, идущая к алтарю под руку с Тёмным Лордом? Боюсь, Британия не выдержит такого удара…

- Я знаю, о чем ты думаешь. Возможно, это слишком радикально, и немногие привыкли к новой власти, - рассудил Хозяин, он подошёл к окну, осторожно отодвинул пальцами штору, оценивая праздничную обстановку. – Однако постепенное изменение проходит гораздо сложнее, чем внезапный шок. Естественно никто не посмеет выразить своего недовольства, Аллегра. В скором времени Британия окончательно смирится…

Я набрала в легкие побольше воздуха и гордо объявила:

- В таком случае – это честь для меня мистер Мракс!

Да, его вторая после маггловской, фамилия Мракс по матери звучала куда лучше. В скором времени останется только Лорд Марволо Мракс, и не будет никаких излишеств. Прошедшие войну люди и те, чьих родственников, мужей и детей погубила война, никогда не забудут Лорда Волан-де-Морта, но от этого имени стоит отказаться, ведь оно не один десяток лет наводило ужас на магическую Британию. Его до сих пор боятся произносить, хотя газеты в первую очередь отказались от навязанного псевдонима «Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть».

Его улыбка действительно была искренней, и приподнятый локоть оповещал о готовности. Ни секунды не раздумывая, я обхватила его руку, позволила прорепетировать кусочек церемонии и провести меня через комнату к двери. Как-то странно действовало на меня присутствие этого человека, более всего подойдет описание – опьяняюще. Почему самый опасный и Тёмный Маг современности заставляет меня улыбаться и действительно чувствовать себя счастливой?..
***

Строгая высокопоставленная публика уже заняла свои места, готовясь к главному событию года. Не было здесь пестрых оттенков желтого, и даже Габриэлла Гойл сегодня не выделилась ярким макияжем и аляпистым безвкусным нарядом. Её сын – точная копия отца, беззастенчиво уплетал пирожные, взятые с фуршетного стола, накрытого для гостей перед свадьбой. Здесь и Люпин был с женой, которая к слову, тоже не выделялась яркими красками. Тонкс была очень слабым метаморфом и могла менять только цвет волос. Краем уха Люциус уловил весьма банальную, но занимательную беседу о новобрачных между Амбридж и Минервой МакГонагал, возглавившей Хогвартс после смерти Дамблдора. Удивительно, эти абсолютно разные женщины нашли общую тему для разговоров. Конечно, в ней присутствовали такие словосочетания, как: «слишком молодая», и «это так неожиданно», и «любви все возрасты…». Люциуса просто позабавил этот старческий галдеж, не более того. И хотя, Минерва вряд ли хотела присутствовать на свадьбе, и искренне не могла желать счастья, как и некоторые «не смирившиеся», она старалась быть доброжелательной и хотя бы благодарной за то, что пост директора не занял кто-то из Пожирателей… Многие бы просто не позволили детям ехать в Хогвартс.

Кто-то из свадебного оркестра сфальшивил, когда на дорожке, на которую надоедливые херувимчики сыпали лепестки роз из плетеных корзинок, появилась странная пара. Люциус машинально нашел глазами Эйвери в одном из рядов установленных стульев из светлого дерева, что все до единого были забиты важными гостями. Эшфорд отвел глаза в сторону, под удивленный взгляд Малфоя. Тишина была не просто торжественной, она стала какой-то тягучей, как будто время застыло для всех, кроме Аллегры и Волан-де-Морта, размеренно вышагивающих под звуки свадебного марша. Приглашенные не мигая смотрели на посаженного отца и невесту. МакГонагал застыла с открытым ртом. Она понятия не имела, что Аллегра Кэрроу так близко знакома с Тёмным Волшебником всех времен и народов, несмотря на связи жениха. Люциус старался не выдавать беспокойства, он глядел прямо на них. Это конечно переходило все границы, слишком рано вот так шокировать людей. Тёмный Лорд только вышел на большую сцену, но Малфой переборол в себе волнение, понимая, что все поступки Хозяина имеют успех…

Она была прекрасна, и какое право он имел отдавать несколько драгоценных секунд своего взгляда другим персонажам, и даже Тёмному Лорду? Алллега в свадебном платье походила на его давние грёзы, и Люциус невольно вспомнил мечты юношества. Пускай он не представлял этот день публичным мероприятием, на котором соберутся сотни гостей, но девушка из снов была брюнеткой…

Лицо скрытое прозрачной фатой… Аллегра улыбалась, глядя на него, несмотря на все мимолетные страхи, Люциус, наконец, позволил себе расслабиться. До этого момента, он все еще мог найти сотню причин разрушения этого дня. Девушка поступила гуманно и здраво, когда отпустила свою первую любовь, с тех пор имя «Северус» больше не звучало в поместье, приобретшем за последний год новые краски. Интерьер мало изменился, но красивое имение Малфоев стало благоухать, хотя было всегда пустым и нелюдимым. Атмосфера изменилась до неузнаваемости, подземелья больше не хранили угнетенных пленников, а Тёмный Лорд нашел себе замечательный замок на севере Шотландии, имеющий исторически важную ценность. И тут его фетиш сыграл особую роль. Тот замок давным-давно принадлежал Салазару Слизерину.

И вот он, человек, что вернул права чистокровным волшебникам, ведет его прекрасную невесту под венец. Ни капли ревности, скорее нескончаемый поток гордости и неминуемого счастья. И пускай молва перемелет все косточки, но это будет потом, а сейчас существуют только серые глаза, искрящиеся серебром в солнечном свете и Его невольная улыбка. Погода благоволит браку, мир аплодирует, и даже сын, что совсем недавно ненавидел будущую мачеху, смотрит на неё с восхищением. Жаль на церемонии нет Нарциссы, она никак не смирится с тем, что от нее отказались вот так просто, хотя сын, гостивший у нее недавно, рассказывал, что она совершенно не горюет. Свобода позволила ей быть свободной…

В самый важный момент церемонии, ни единого сомнения не коснулось прекрасной невесты. Лишь нежные губы задрожали в тот момент, когда кольцо оказалось на худеньком пальчике. И не существовало в целом мире никого счастливее Люциуса, разглядывающего слезы и улыбку на лице молодой жены. Сердце, когда-то убежденное, что не существует счастья в чистокровных браках, наконец, успокоилось…

*************************** Эпилог. ********************************

Вот и все. Это было вчера
Наша тайна с тобой, оказалась напрасной
И последнюю ночь, я не спал до утра
Я прощался с тобой, говоря тебе «здравствуй».
Вот и все. Это было вчера

Вот и все. Это было вчера.
А хотел бы, я смог без причины остаться.
Свет в прихожей горит, в комнате полумрак.
А ты ждешь, я приду и начну объяснятся.
Вот и все. Это было вчера.

Вот и все. Это было вчера.
Словно сладостный сон, ни на что непохожий.
Только ворох золы - все, что есть от костра.
Только дождик и музыка в день непогожий.
Вот и все. Это было вчера.

Вот и все. Ничего не вернешь.
Недопитый бокал недолюбленной ночи.
Мы расстались с тобой, играл музыку дождь.
Мы расстались, а он ничего знать не хочет.
Вот и все. Ничего не вернешь.

Вот и все. Пожелтела листва.
Осень, грустная осень, прости, я жалею,
Что стихами лежат для других все слова,
Как листва в Гор-саду на промокших аллеях.
Вот и все. Пожелтела листва.

("Это было вчера" - песня Михаила Круга)

Мы строили нашу Империю год за годом, заставляя забывать волшебников о наших преступлениях и ошибках. Постепенно внедряли в Министерства Магии разных стран своих людей, намереваясь вернуться к колониальной Британии и охватить весь мир под знаменами теперь уже Лорда Марволо Мракса – наследника Салазара Слизерина. Хогвартс стал первым учебным заведением, в котором внедрили новую систему образования, позволяющую изучать тёмную магию действительно талантливым студентам. Это было привилегией не только для чистокровных, но и для полукровок из которых вырастали действительно выдающиеся умы. Своеобразный стимул знаний подтянул общий коэффициент успеваемости до небывалых высот. За новаторством потянулись и другие школы, перенимая наши идеи. Профессора Тёмных Искусств ценились едва ли не как директора. Никто не учил детей убивать. Обучение начиналось с объяснения, что тёмная магия – это настоящее искусство, а не фанатизм и не корысть. Учеников, которые не понимали этого, отсеивали.

Грязнокровок отнюдь не сбрасывали со скалы, как в древней Спарте, но в Хогвартс их больше не принимали. Их мир был за пределами нашего. Пускай это было своеобразной жестокостью, но им позволили уйти к магглам и не переступать границ. Рождающихся в немагических семьях волшебников лишали магии еще в младенчестве. В Министерстве Магии образовался отдел специального назначения, занимающийся подобными вопросами. Проблему демографического кризиса, который мог образоваться на почве таких перемен, ликвидировали огромными субсидиями семьям, имеющим более двух детей. Даже Уизли прекратили своё нищее существование, позволили себе нормальный дом, и забыли о той рухляди, в которой когда-то жили. Со временем стало выгодно рожать. Откуда у государства появились такие деньги? Ответ прост – моя кровь… Панацея от множества болезней стала весьма популярна во всех странах. И не только волшебники платили деньги за здоровье, но и магглы, чье население превосходило наше, стали главными покупателями современных препаратов от раковых заболеваний, СПИДа, гепатита и других опасных «проклятий». Спустя двадцать семь лет магическая Британия превратилась в мировую державу, процветающую и богатую страну, где больше не было страшно ходить ночью по улицам, и аврорат мирно посапывал у себя в офисе, играя в шахматы и волшебную монополию. На нас ровнялись, принимали наши условия, и вскоре Германия, Украина, Франция, Россия и Чехия стали, можно сказать, нашими «филиалами». Постепенно, объединяя страны, мир принимал единую власть, монархическую форму правления. Люциус занял пост министра магии Британии вскоре после свадьбы, но спустя время эта должность стала вторичной. Когда-то ненависть пылала вокруг Тёмного Лорда, а теперь его превозносили, называли гением.

Мировой финансовый кризис в мире магглов не коснулся магического мира, ведь люди всё равно болели и покупали наши лекарства. Однако неволшебное население очень медленно стало идти на спад, с каждым годом их рождаемость уменьшалась, а наша увеличивалась. Создание Элексира Жизни потребовало немалых затрат и усилий, но спустя десятилетие нам это удалось, вот только выставлять на обозрение свое открытие было лишним. Лишь избранный круг принимал состав, разработанный лучшими учеными как магглами, так и волшебниками.

Как и планировалось, я стала послом и путешествовала по миру, представляя наше государство…

***

О, ну почему он не задернул шторы, когда ложился спать? Теперь это проклятое солнце, словно прожектор на ночном стадионе ослепляло и отчего-то добавляло лени в раздражительность. И хотя, мать всегда учила оставлять окно открытым, чтобы утром было легче вставать, Матео был волен с ней не согласиться. Только хорошее утро начиналось с приятной полутьмы и редкой облачности, что было вообще редкостью в солнечном Неаполе. А ещё последняя кружка пива вчера была лишней.

Матео недовольно потянулся, пробурчав себе под нос нечто нечленораздельное, обычно это было что-то наподобие: «Хоть бы началось извержение Везувия, и облако пепла закрыло солнечный свет». Джулиетт, как-то застала его трогательную утреннюю речь и посоветовала не каркать. Нет, эта жара его доконает! Спасти могут только охлаждающие чары, о которых появилась первая адекватная мысль в половину седьмого утра. Неохотно потянувшись за волшебной палочкой, молодой человек не обнаружил её на привычном месте на тумбочке возле кровати. Только это заставило его открыть глаза, в которых моментально пробежало фиолетовое свечение. Парень принял сидячее положение слишком резко, ощутив головокружение, потер глаза рукой и совсем по-детски завыл. В голове стоял сумбур вчерашней ночи. Кажется, он был в спортивном баре, где магглы, раскрашенные в белые, красные и зеленые цвета, с идиотскими мягкими цилиндрами тех же цветов флага Италии смотрели матч по футболу. Его друг Этторе со своими странными увлечениями, на дух не переносящий квиддич, заставил его идти на эту каторгу. Но… надо сказать, после второй кружки пива, принесенной грудастой официанткой, он самолично готов был разрисовать лицо заклинаниями и присоединиться к орущей толпе болельщиков, переживающих каждую спортивную неудачу и удачу, как свою собственную. Впрочем… Этторе вскоре и в этом заставил его участвовать. Хорошо Джуллиет уехала к родителям в Милан. Только эта девушка заставляла Матео не вести разгульную жизнь, чем он занимался в последние два дня, пока она находилась в отъезде.

Помянув отборным матом понедельник, а заодно и Томаззо Манчинни – вратаря сборной Италии, пропустившего гол в свои ворота на последних пятнадцати секундах, после жестокого промаха которого, решившего исход игры весь бар решил вдребезги напиться, Матео всё же отыскал волшебную палочку под грудой тряпья, вчера называвшегося одеждой. Теперь его футболка с гербом «Флотилий Фрадеса» - португальской сборной по квиддичу превратилось во что-то пахнущее куревом, а так же копченым сыром, вонючим добавлением к маггловскому отвратительному пиву. Матео всегда болел за Португалию, потому что у родных итальянцев, как говорит отец – метла не оттуда растет.

«Пронзительно» рыгнув остатками вчерашнего комильфо, и спугнув при этом любопытных птиц с подоконника, он кое-как добрёл до ванной комнаты, и залез под холодную струю воды. Антипохмельное зелье закончилось, придется идти на работу с дурной головой, но, вроде бы в его распоряжении будут ингредиенты для приготовления этого несложного состава, только бы мистер Скряга не заметил, что он снова вчера надрался. Левые отговорки о днях рождения тетушек и дядюшек, а так же внезапных свадеб посередине недели уже не проходили, поэтому Матео на ходу вытираясь полотенцем и сбрасывая его прямо посередине ванной, придумывал новое оправдание на всякий случай. Может похороны с затянувшимися поминками сгодятся? Нет, в прошлом месяце он уже «похоронил» сестру мужа троюродной тётки своей сводной сестры. Напрочь лишенный чувства юмора хозяин лавки, в которой он работал, не оценил шутки.

Мать запихала в него остывшие тосты с яйцом и уже на пороге напоила кофе, когда Матео впопыхах накидывал ботинки.

Лавка зелий находилась в двух кварталах от его дома, поэтому он редко опаздывал, что его хмурый начальник клинически не переносил, называя своего подопечного бездельником, лодырем и почему-то пуффендуйцем. Матео после обучения спецкурсам зельеварения нашел себе самого отвратительного мастера. Мистер Снейп оказался сущей катастрофой. Вечно недовольное лицо поначалу преследовало юношу в кошмарах, а еще доставали колкие замечания по поводу его работы и нескольких испорченных зелий. Вообще Хозяин лавки был довольно безобидным человеком несмотря на свой скверных характер, и вскоре Матео привык к его сарказму. В Неаполе ингредиенты и зелья покупались только в этой лавке, но посетителей было немного, так как в основной своей массе заказы отправлялись курьером, или совиной почтой.

Готовый к получению знаний юный подмастерье ожидал нечто большее, чем работа с накладными и инвентаризация, а так же постоянная рутина с продукцией и внимательное слежение за условиями хранения. Поначалу, он даже пробовал напомнить хозяину, зачем он вообще поступил на эту работу, но сухое: «ты ещё не готов», донесшееся из уст старика, только взбудоражило мальчишку. Снейп скептически отнесся к недовольству юного «дарования» и позволил показать свои способности. Когда Матео так и не удалось приготовить аконитовое зелье, и он истратил кучу дорогостоящих ингредиентов, он смиренно выслушал о том, какой он раздолбай и неудачник и вернулся к своим обязанностям, недополучив трети заработной платы в конце месяца. Мистер Снейп не очень-то хорошо умел общаться с клиентами, поэтому Матео и получил эту работу и возможность научиться Высшим Зельям у действительно стоящего мастера. Несмотря на свою коммуникабельность, разговорить Скрягу ни разу не удалось.

Немногословность и отчужденность этого мага вызывали в юном зельеваре нестерпимое любопытство, не может же человек быть таким нелюдимым и неспособным на нормальные контакты. Только, когда Матео все же допустили до работы с зельями, он с точностью мог сказать, что Мастер до безумия влюблен в свои скляночки, пробирки и котлы, словно находит в них хоть какую-то отраду. Что произошло с ним в прошлом оставалось загадкой долгое время, пока парень случайно не заметил странную татуировку на предплечье старика. Вопрос: почему волшебник даже в невозможную жару носит рубашки с длинными рукавами, отпал. На попытку расспросов Хозяин лавки черство ответил: «не суй нос не в своё дело», и не намеревался пояснять даже после еще нескольких попыток. И лишь случайно пролитое на руку зелье, заставило мага закатать рукав, Снейп поздно заметил, что Матео успел различить в рисунке татуировки череп с вылезающей изо рта змеей. Тогда он подумал, что это просто ошибка юности, но мастер не стал бы так реагировать.

…

Оказывается, учебники, описывающие злые деяния загадочного безымянного волшебника стерли с лица земли, у нее оказался забытый давным-давно экземпляр. Лорд Марволо Мракс – монарх магической Британии и был тем самым человеком. И теперь книги описывали его победу и героические свершения. Все тёмные моменты были стерты из описаний и то, что страной управляют бывшие заключенные, возмутило Матео. Бабушка сетовала, что вскоре и Италия присоединится к союзу стран под шефством Лорда Марволо Мракса. Об этом писал и Ежедневный Оракул и передавали по радио. Такие отношения были выгодными, Британия обеспечивала другие страны лекарствами и вкладывала деньги в развитие своих «колоний».

Сейчас мир заставляют забыть о том, что совершили эти люди. Мягко удаляют любые упоминания, изменяют имена. Победа Того-Чье-Имя-Нельзя называть выгнала магглорожденных за пределы волшебного мира, или в страны, куда еще не добрались радикальные перемены. Но скоро подобная участь ждет весь мир. Матео еще в школе по мировой истории изучал чистокровную революцию конца девяностых прошлого века, но не придавал особого значения скучным сведениям. Сейчас же перед ним открывались интересные факты, появился человек, которые носит отличие Волан-де-Морта, как еще называли революционера люди. Спрашивать напрямую опять же было противопоказано, того и гляди, Снейп вытурит его с работы, и все его труды по уживанию с ним пойдут прахом.

Ясно одно – Снейп был Пожирателем Смерти, и, начитавшись учебника, Матео знал, что это название сторонникам Тёмного Лорда дали не просто так. Скрывать своё прошлое имеет право каждый человек. Матео, конечно не судил о нём предвзято, тем более ясно как день, что он пытается забыть своё прошлое. Так стоило ли дальше копаться в грязном белье загадочного зельевара? Случайность, дядя Алессандро, что работал в архиве прессы Ежедневного Оракула вскользь упомянул о своей давней подруге Рите Скитер – выдающейся журналистке, работающей в английской газете Ежедневный Пророк. Матео не выдержал любопытства и попросил Алессандро о небольшой услуге. Когда несколько пожелтевших газет лежали перед ним на столе, он долгое время не решался прикоснуться к ним, открещиваясь совестью. И черт бы побрал его любопытство…

Фотографии, заметки…

«Северус Снейп оправдан судом по делу о причастности к сторонникам Того-Чье-Имя-Нельзя называть, его защитником выступил директор Хогвартса Альбус Персиваль, Вульфрик Брайан Дамблдор…»

Матео многое слышал о Дамблдоре, в зельеварении очень часто использовались открытия волшебника, в частности «двенадцать способов использования драконьей крови» и участие в соавторстве в алхимии с не менее известным Николасом Фламелем. Оказалось, что Снейп был преподавателем и деканом факультета Слизерин в школе Хогвартс, о которой ходит молва, как о самой сильной и выпускающей самых одаренных магов, как светлых, так и тёмных. Снейп дважды становился лауреатом премии в области зельеварения, учрежденной гильдией зельеваров. Так вот откуда его редкие обзывательства: «пуффендуец, безмозглый гриффиндорец», Снейп все же живет прошлым…

Последняя газета, на обложке которой красовалось еще молодое ухмыляющееся лицо Северуса Тобиаса Снейпа, снова гласила о судебном процессе над ним. Обвинения в убийстве вышеупомянутого Дамблдора…

Северус Снейп снова оправдан…

Матео долгое время пребывал в задумчивости, пытаясь связать воедино осколки знаний и понять, с каким человеком свела его судьба, но вопросы оставались без ответов, а Снейп продолжал скрипеть зубами, называть его бездарным. Значит Хозяин лавки не такой уж и старик, как могло показаться на первый взгляд. Судя по магическим меркам, он только подходит к преклонному возрасту, хотя на вид… а впрочем, жизнь его похоже хорошенько помяла…

- Мистер Меззасальма, - на английский манер, произнес старик, - немедленно выпейте антипохмельного зелья и приведите себя в порядок! – рявкнул с порога «добрый» Хозяин лавки.

- Да я собственно и собирался именно этим заняться, - радостно объявил Матео, глядя в черные глаза, и стараясь игнорировать сочащийся из уст их обладателя яд. – Вы просто читаете мои мысли, мистер Снейп!

Парень юркнул мимо своего начальника в подсобку. Он всегда старался быть чуточку жизнерадостнее, особенно при нем, и вместо того, чтобы опускать голову и краснеть, Матео взял в привычку говорить глупости и шутить.

- В двенадцать придет сеньора Сильвани за заказом номер восемь, - Снейп стоял в дверях в кладовку, пока юноша накидывал рабочий фартук спиной к нему и изображал сварливый тон старика во всех красках. – Перепроверь все ли на месте и, - Скряга на мгновение остановился, и как изменился его тон, когда он произнес следующее предложение – сделай ей скидку пять, нет, лучше в три процента. Выглядишь ты ужасно, - констатировал волшебник в очередной раз. – Под стать своей идиотской фамилии.*

Матео безрадостно повернулся к оплоту всех своих плохих настроений и монотонно пробурчал: «Да, сэр…». Снейп фыркнул и скривил гримасу, отчего его морщины стали еще более глубокими. Кто такая сеньора Сиьвани? Гриндиллоу бы её побрал, и вообще, скидок от Снейпа сложно дождаться. У Матео в голове почему-то всплыла картинка пышногрудой блондинки в немецком сарафане и чепчиком на голове, целующая улыбающегося Мастера Зелий в щечку, и нежно шепчущая: «Ауфидерзейн майн шатс…»**. И без того потасканный вчерашним пьянством желудок перевернулся от столь бурной фантазии и Матео решил поскорее избавиться от подобных мыслей.

- Будь добр перебей запах перегара чем-нибудь, - грозно сказал Снейп и повернулся, чтобы уйти в свою лабораторию.

Матео перекрестился, и выдохнул. Обычно Скряга еще более «добрый». Чаще он наказывал его довольно строго. Разгильдяйство каралось отсутствием знаний, то есть Снейп на две недели забывал, что у него не дежурный продавец, а ученик.

- Старый седой мышь, - пробурчал под нос себе Матео, и принялся за рутинную работу.

Он выставлял на витрину готовые зелья, подписывая названия и вешая ценники, перебирал ингредиенты, проделывая с ними тоже самое. Случайных посетителей было немного. В понедельник весь день проходил в получении товара, и возможно это спасло его больную голову, которую даже не вылечило антипохмельное зелье. Шел битый час идиотской работы, скрип двери оповестил о приходе клиента. Матео поставил одну из коробок в напольный шкафчик и повернулся к стойке.

- Добро пожаловать, чем могу… - но парень запнулся, в лавке никого не было.

Пора завязывать с алкоголем. Возвращаясь к оставленным записям, волшебник прикусил кончик гусиного пера, вспоминая, сколько сушеных златоглазок он насчитал в прошлый раз. Не найдя в голове нужной цифры, Матео чертыхнулся и вновь достал отложенную коробку. И почему он забыл подписать её? Внезапный шорох заставил юношу вздрогнуть. Это не похоже на галлюцинацию. Выглянув из-за стойки, он стал разглядывать пространство между стеллажами, что стояли перпендикулярно стойке, создавая хороший обзор, а то были инциденты… Не найдя неожиданного визитера, решившего поиграть с продавцом в прятки, Матео притих и навострил уши. Звук бьющегося стекла заставил его выйти из своего убежища и волшебная палочка, зажатая в руке, уже была готова проклясть шутника. Неужели мантия-неведимка?

- Кто здесь? – громко спросил он, придавая голосу грандиозности.

Ответом ему был тихий смешок, который просто не мог принадлежать взрослому человеку и взгляд итальянца невольно опустился ниже, где за шкафчиком с жидкими ингредиентами торчал кусок ткани, вероятно скрывающий чье-то плечо, нет, плечико. В следующее мгновение из-за укрытия на полголовы выглянуло улыбающееся личико. Неожиданный гость заметил, что его обнаружили и снова скрылся. Откуда взялся этот ребенок? Машинально присев на корточки, Матео стал ожидать нового появления кудрявого ангелочка.

- Выходи, - мягко произнес продавец. – Я нашел тебя.

Но на его речь послышался лишь звонкий детский смех. Через мгновение улыбающийся ребенок все же явил себя. Брючный комбинезон и кремовая рубашка, пожалуй, больше подходили для детского утренника в саду, а не для прогулки по Неаполю, где даже волшебники выбирали более свободный стиль. Мальчик лет пяти засунул костяшку указательного пальца в рот и стал её обсасывать.

- Как тебя зовут? – спросил Матео, но в ответ получил непонимающую мордочку. – Ты потерялся, малыш?

Ребенок с пронзительными серыми глазами неуверенно подошел ближе, что странно, он вовсе не боялся незнакомца, а изучающее смотрел на загорелого парня с черными волосами, явную противоположность ему самому. Кожа мальчишки была бледной, но это выглядело не болезненно, скорее естественно, отчего малыш смотрелся еще милее. До Матео, наконец, дошло, что белокурый ангелочек просто не может быть итальянцем по происхождению. Доставая из закромов знания английского, он как можно отчетливее произнес:

- Как тебя зовут?

- Ты смешно говоришь, - наконец послышался тоненький звонкий голосочек.

Продавец убрал волшебную палочку в карман фартука, чтобы не пугать ребенка.

- Это потому что у меня итальянский акцент, - пояснил он и вновь услышал трель смеха маленького собеседника.

При ближайшем рассмотрении, на его темно-синем кобинезончике с идеальными стрелочками, оказался узор из малюсеньких зонтиков.

- Ну, давай посмотрим, во сколько твоим родителям обойдется разбитый товар.

За стеллажом валялись осколки флакона, и на полу растеклась зеленоватая жидкость.

- Ты не облился? – в ужасе спросил Матео у мальчика, так как во флаконе был яд тайпана – самой ядовитой змеи в мире.

И черт бы побрал свойства этого дорогостоящего ингредиента для зелий, который не переносил небьющиеся чары. Ребенок показал свои ручки, словно доказывая, что зеленая гадость его не коснулась.

- Ты ужасно везучий, - заключил волшебник, убирая осколки и остатки жидкости с пола очищающим заклинанием.

- А бабушка говорит, что я чучундрёныш! – со всей серьезностью пояснил мальчуган, гордясь подобным определением. – А у меня тоже есть волшебная палочка! – заявил он, доставая из кармана миниатюрную детскую игрушку. – Смотри, как я могу!

Пузырики появились из конца палочки, и малыш гордо вскинув подбородок, покрутил игрушкой перед Матео, заставив его рассмеяться.

- Да ты еще и хвастунишка.

- Я не хвастаюсь! – сделал обиженную рожицу ангелочек и убрал палочку в карман.

- А что же ты делаешь?

- Я… я просто колдую, - нашелся он, и надув щечки скрестил ручки на груди.

- Веское оправдание, - снова засмеялся Матео и начал поглядывать на улицу в поисках незадачливой мамаши, потерявшей своё чадо. – Меня зовут Матео, а тебя? И где твои родители?

- Мы играем с дядей Генри в прятки, а зовут меня Румп… Рампре… Нет, - он на секунду задумался.

- Руперт? – предположил Матео, совершенно не понимая, почему малыш не может выговорить свое имя, но в ответ тот лишь покачал головой, и взял с полки прозрачную коробочку с толчеными клыками мантикоры. – Что это?

Юноша со скоростью ветра оказался возле ребенка и вырвал из рук опасный ингредиент, на что тот обиделся и стал хватать с полки все, что попало.

- Румп… Румпель, - вновь пытался выговорить непоседа.

- Румпель? – переспросил юноша, удивляясь странному имени, вытаскивая из кулачков неожиданного гостя склянки.

- Прекрати, это тебе не игрушки, - строго сказал волшебник, которому все же удалось схватить только ангельского на вид малыша за ручки. – Это очень опасные вещи, боюсь, твоя мама не будет в восторге, если с тобой что-то случится.

- Но её же здесь нет, - непонимающе ответил он.

Матео вновь взглянул на улицу и с тяжелым вздохом подтолкнул ребенка в сторону стойки. Кое-как усадил егозу на стул, что не переставал задавать вопросы об «интересных» содержимом разных ёмкостей. Внимательно разглядывая все безопасные вещи в пределах видимости, маг так и не смог отыскать приемлемой игрушки, чтобы занять мальчика.

- Итак, где был дядя Генри, когда вы стали играть в прятки? – спросил Матео, понимая, что в прятках дядя вовсе не участвовал.

- Там была было много разноцветных леденцов и пирожных.

Возле здания почты находилась торговая палатка со сладостями, которую малыш, естественно запомнил лучше всего. Пока Матео размышлял, как добраться до магазина с леденцами, который, кстати, находился не так уж близко по детским меркам, маленький дьяволенок уже схватил ножницы из канцелярской подставки. Ну что за день!

- Не трогай, ничего! – не выдержал парень, вновь отбирая опасный предмет из рук неугомонного ребенка.

Чем бы его занять? О, ну конечно! Матео достал из личного ящичка пакетик всемирно любимых драже Берти Боттс.

- Ты любишь такие? – спросил он с надеждой, и мальчик, не сказав спасибо, взял у него угощение и запустил руку в пакет по локоть.

- Бабушке однажды попались со вкусом козявок, - многозначительно произнес он. – А папа никогда не пробовал такие, он вообще не любит сладкое.

- Важная информация, - пробурчал себе под нос Матео на родной речи. – Как выглядит дядя Генри?

- Он большой и сильный! - с воодушевлением поведал ребенок, раскачивая ножками, пока продавец начинал потихонечку сходить с ума. – У него нет волос, и папа называет его яйцеголовым!

Матео готов был броситься прочь из магазина, лишь бы поскорее избавить себя от общества ребенка, но все же он был мил. Проблема была даже не в непоседливости, а в том, что если Скряга выйдет из своих катакомб со склянками, то потребует выгнать малыша на улицу. Потерянный ребенок и его дядя, что, наверное, уже носится сломя голову по всему волшебному переулку, вряд ли будут счастливы от такой перспективы. Ох уж эти иностранцы, наверняка яйцеголовый Генри засмотрелся на достопримечательности волшебного Неаполя и потерял племянника.

- Румпель, пообещай мне, что будешь сидеть тихо, и ничего не будешь трогать, ты же не хочешь, чтобы сюда пришел злой дядя вон из той комнаты, - Матео пальцем указал на лабораторию Снейпа, - и отругал тебя за плохое поведение?

Взгляд белокурого ангелочка завис на двери, лицо посерьезнело.

- Я не боюсь злого дяди, - храбро сказал он.

- Он о-очень злой. Послушай, Румпель, пожалуйста, посиди минуточку тихо, я пойду найду дядю Генри. Если будешь вести себя хорошо, я тебе еще и шоколадку дам.

Лицо мальчика просияло. Дети… всё что угодно ради сладкого.

- Хорошо, а можно я посмотрю вон ту банку?

- Нет нельзя! – сорвался Матео, хотя в трехлитровой банке на полу хранились безобидные лягушачьи глаза. – Сиди тут и не слезай со стула. Руками ничего не трогай!

Матео рассерженно вылетел из лавки, даже не собираясь оценивать реакцию избалованного ребенка на грубость. Он пролетел по всей улице как ошпаренный. Мистер Бруззоне – хозяин книжного магазина, удивленно наблюдал перебежку юноши в рабочем фартуке. Лысая голова, ну где же ты? Мерлин! Да, что, на земле не осталось ни одного лысого человека? Прохожие недовольно бурчали ему вслед. У почты тоже никого схожего по описанию не нашлось, быть может, маленький сорванец с богатой фантазией просто придумал дядю? Спустя две минуты, Матео вихрем пронесся обратно к лавке зелий, проклиная вчерашний матч по футболу и сегодняшнюю одышку.

«О… черт…» - пронеслось у него в сознании, потому что за стойкой находился Мистер Снейп, и его взгляд, устремленный вниз к табурету, где сидел мальчик, был отнюдь не добрый. Светлой головки было не видать.

- Злой Дядя, значит, - хмуро перевел взгляд владелец магазина на Матео, который сглотнул неприятный комок. – Что здесь делает этот ребенок?

- Я играю в прятки, дядя! – ответил озорник, липкими пальцами держась о стол, чтобы покрутиться из сторону в сторону на крутящейся табуретке.

- Он потерялся, мистер Снейп.

- И ты пошел искать его родителей, оставив магазин без присмотра! Матео, сколько раз тебе повторять, что твоя безалаберность не поможет тебе стать хорошим зельеваром! – раздраженно произнес мастер и кивком головы указал в сторону ребенка. – Чтобы через пять минут его здесь не было.

- Матео прав, вы злюка! – протянул малыш с детской непосредственностью, глядя в лицо человека, который, кажется совсем не понимал, кто перед ним находится. – Ваш нос похож на перевернутый кривой знак вопроса!

- Матео, твою мать, - по-итальянски заговорил старик, - ты всё понял? Выпроводи его!

- Но он потерялся и он иностранец…

- Поразительная сообразительность мистер Меззасальма, три балла Пуффендую! – гаркнул Снейп. – Я тебе не за то деньги плачу и обучаю зельеварению, чтобы ты в свое рабочее время с детьми нянчился!

Отчихвостив Матео на пустом месте, Снейп развернулся и скрылся за дверью, которую захотелось запереть навечно, замуровать, залить бетоном, скрыть металлической пластиной в толщину три метра и закопать весь магазин под землю.

- Что я тебе говорил? – строго сказал Матео, садясь на корточки и кладя руку на стол, именно на то место, где побывали липкие пальчики «ангелочка». Закатив глаза от досады, юноша схватил волшебную палочку и очистил поверхность и заодно свою руку.

Что же с ним делать? Хорошо, ещё Снейп не заметил, что банка с ядом разбилась. Придется ждать лысого дядю этого сорванца, и стрясти с него кругленькую сумму. За свалившимися проблемами, молодой зельевар и не заметил, как в лавку заглянул посетитель.

- Бон джорно сеньор, - приятный женский голос заставил Матео вздрогнуть и резко встать с корточек.

Такого ледяного взгляда он еще не встречал. Брюнетка в строгом деловом костюме с длинной юбкой с явными чертами консерватизма, смотрела на него. Идеальная прическа и светящиеся лоском волосы. Лет двадцать семь на вид, но одежда и вздернутый носик придавали ей лет, и возможно, она на самом деле моложе, чем кажется на первый взгляд. В голове у Матео что-то щелкнуло.

- Бон Джорно, - ответил Матео. – Вы вероятно сеньора Сильвани? – но не дождавшись ответа, лишь бы поскорее оторваться от ледяного взгляда, сравнивающего его скорее с червем, чем с бабочкой, волшебник наклонился под стойку за заказом волшебницы и на мгновение взглянул на малыша, который затих и показывал пальчиком у губ.

- Молодой человек, вы меня с кем-то перепутали, - послышался голос женщины и Матео резко встал, стукнувшись головой о внутреннюю сторону стойки.

- Сеньора… – неуверенно начал молодой человек, его просто передернуло от льда в глазах ведьмы, но она его опередила, не позволив сказать самого главного.

- Вы, случайно не видели здесь маленького мальчика пяти лет? У него светлые волосы, - словно подтверждая, что во всём Неаполе не найдется ни одного иностранца подобного возраста.

- Он здесь, - сказал Матео, и посмотрел вниз, где с надутыми губками сидел маленький дьяволенок, пригибаясь, чтобы его никто не мог разглядеть.

Аристократичная сеньора наклонившись разглядела сына. Губы ее превратились в тонкую линию, а в глазах, Матео готов был поклясться, промелькнула не пойми откуда взявшаяся красная искра, которая могла напугать не только ребенка. Волшебник почувствовал, как мурашки прошлись по телу.

- Не ребенок, а наказание! – повысила голос ведьма, глядя на мальчика, который непривычно затих, вжимаясь в табуретку. – Что я тебе сказала? Быть с Генри! Вот приедем домой, с тобой будет отец разбираться. Выходи немедленно!

Матео наблюдал, как Румпель медленно с понурой головой выходит из-за стойки, видимо его мать имела особый авторитет в его глазах, или попросту её строгость и повышенный голос усмирял непоседу.

- Простите, сеньор…

- Меззасальма, можно просто Матео, - на автомате выпалил молодой человек, понимая, что хотел бы поскорее избавиться от общества обоих иностранцев.

- Простите сеньор Меззасальма, надеюсь, он вам не сильно досаждал, - без особых эмоций произнесла она и наклонилась к мальчику.

Внезапно, взгляд ведьмы узрел что-то, она коснулась длинными пальцами розовых губ Румпеля, который внезапно стал послушным и молчаливым.

- Вы кормили моего ребенка конфетами? – недовольно произнесла женщина, поднимаясь на ноги. – Вы в курсе, что не всем детям можно сладкое?

- Простите сеньора…

- Миссис Малфой, - произнесла она, сверля продавца жестокими серыми глазами.

- Миссис Малфой, - как заведенный повторил юноша. – Он просто не мог и секунды посидеть, ничего не трогая руками. Я нашел единственный способ его утихомирить. Еще раз прошу прощения, если у Румпеля будет сыпь, я могу посоветовать вам одно хорошее средство, - попытался загладить он вину.

На мгновение в торговом зале воцарилось молчание, но в следующую секунду губы женщины расплылись в неожиданно мягкой и приятной улыбке и она засмеялась. Звонко, высоковато, но все же скованно в силу очевидного статуса не простой мещанки.

- Румпель? – женщина повернулась к ребенку и совсем по-матерински произнесла. – Что ты наплел сеньору Меззасальма, Дез? – она ласково потрепала его по голове.

Глядя на нее, не скажешь, что она быстро отходит от мелких неурядиц. Но строгость могла быть показной, в целях воспитания.

- Дез? – переспросил итальянец, раньше не встречая таких имен.

Серые глаза больше не казались такими холодными, на устах все еще теплилась добрая улыбка.

- Дезмонд Амикус Малфой, - ответила она, пытаясь вновь смотреть на ребенка строго. – А Румпель – это Румпельштильцхен, - она вновь засмеялась, - персонаж его любимой сказки, он просто выговорить полностью не может.

- Да и я бы не смог…

В этот момент входная дверь вновь открылась и в лавку зелий зашли двое мужчин, один по блеску на лысине и ширине плеч явно подходил под описание яйцеголового Генри, а второй… Матео знал этого человека очень хорошо, потому как постоянно наблюдал это лицо в Ежедневном Оракуле. Министр Магии Италии – Франчесско Кальбони. Плотный, розовощекий мужчина в клетчатом пиджаке и с черными бакенбардами, всегда серьезный человек.

- Госпожа Посол, вы нашли Дезмонда? Ой, какой проказник!- добродушно стал подлизываться он, наклоняясь к малышу, от такого явного отсутствия актерских способностей, Матео едва не стошнило вчерашними сырными закусками.

Посол Англии? Эта женщина посол Англии? Да… Она молода, уж слишком. Матео сразу же прикинул, какое состояние может быть у ледяной леди с красивыми черными волосами. Он и понятия не имел, насколько высок её статус. Серые глаза вновь превратились в кусочки льда, спина еще больше выпрямилась, позволяя осанке показать свою гордость.

- Прошу меня извинить за задержку Министр Кальбони,*** - вежливо сказала ведьма, кладя руки на плечи сына.

Мужчина, как бы невзначай махнул рукой.

- Ничего, все мы были детьми, да и в волшебном Неаполе черт ногу сломит, здесь же не улицы, а лабиринт Минотавра! - расплываясь в широкой улыбке, засмеялся он басисто. – Наши дела от нас никуда не убегут, Госпожа Посол. Вы, молодой человек, - обратился взглядом министр к продавцу. – Вы нашли его? Как ваше имя?

- Матео Меззасальма, Министр Кальбони, - отчеканил юноша, искренне надеясь, что его «обожаемый» мистер «У-меня-Застрял-В-Заднице-Паяльник» не очарует всех своим доброжелательным появлением, тем более Снейп просто не переносил Министра на дух.

- Вам полагается премия, юноша!

- Не стоит, он сам сюда зашел, это было случайностью, - скромностью Матео не страдал, но присутствие министра, чьё заискивающее поведение заставляло кровь обжигать вены. Раздражение не лучший конек в общении с высокопоставленными чинами, и молодой зельевар старался отвечать только по делу и коротко.

- Спасибо, сеньор Меззасальма, что присмотрели за Дезмондом, - сказала леди и достала часы из нагрудного кармана. – Нам пора, Министр, дела не требуют отлагательств… Дезмонд, поставь на место, немедленно!

Малыш, который старался незаметно скомуниздить банку когтей мантикоры, прятал ворованное за спиной.

- Генри, - жестко скомандовала она, - хоть минуту можете последить за ребенком? Будьте внимательнее, вы его уже теряли! И за что вам в аврорате деньги платят? – снова прибавила в тоне ведьма. – Это не игрушечный магазин, а лавка зелий, между прочим!

Лысоголовый мужчина не изменился в лице, хотя Матео полагал, что нянькой он не нанимался. Аврор взял Дезмонда на руки, позволяя постучать по своей лысине ладошками, мальчик несомненно находил это забавным и стал смеяться, приговаривая: «Яйцеголовый…яйцеголовенький…»

- Бабушка, смотри, как я могу! – привлек на себя внимание малыш, продолжая постукивать по голове Генри, что стоял с неизменным каменным лицом и лошадиной челюстью. Он смиренно терпел выходки маленького дьявола.

Матео почувствовал, как сердце пропустило два удара. Вот это полный финиш… Бабушка? Какая к черту бабушка, этой женщине тридцати нет и быть не может! Магия? Маскирующие чары? Да нет таких чар, которые бы настолько молодили! Может чудеса маггловской пластической хирургии?

- Ещё раз спасибо, надеюсь, это не доставило вам слишком много хлопот, мистер Меззасальма, - вежливо сказала ведьма, совершенно не замечая отсутствующего выражения парня, который все еще блуждал по своим догадкам, разглядывая молодое лицо и свежую кожу Посла Британии.

- До свидания, - произнес он отрешенно. – Приходите еще…

Так Матео говорил всем клиентам, но он просто не соображал. Женщина в последний раз подарила ему взгляд серых глаз, словно понимая его мысли, но уже через секунду развернулась и пошла к выходу вслед за остальными. И только когда дверь открылась, предлагая посетителям выйти на улицу, Матео вспомнил одну вещь.

- Постойте, Миссис Малфой!

Обернулись все.

- Понимаете, тут такое дело. Ваш сын разбил флакон с ядом тайпана, - как-то неуверенно сказал он. – И…

- Матео, пришлите счет в министерство магии на моё имя, - немного недовольно вступил Кальбоне, поглядывая на женщину.

- Да не стоит, я расплачусь… - сказала она, открывая сумочку.

- Но госпожа посол, позвольте мне…

- Министр Кальбоне, я ценю вашу заботу, но я сама справлюсь, - довольно холодно сказала она, и Матео убедился в том, что эти серые глаза видят и различают любую лесть и неестественность, - Идите на улицу с Генри и Дезмондом, я сейчас выйду.

- Но…

- Пожалуйста! – повысила голос она.

Министру с его надоедливостью все же удалось осознать, что пора бы просто удалиться, а не продолжать бессмысленный спор. И внезапно… Что-то щелкнуло в голове Матео. Она посол Британии - страны, которая пытается овладеть всем миром, а министр Италии расстилается перед этой… этой… Моментально всплыли воспоминания о том, что за волшебник руководит этой страной.

- Сколько я должна? – произнесла она, доставая из сумочки мешочек с монетами.

- Эм… восемь галеонов и одиннадцать сиклей, миссис Малфой. Я прошу прощения, но этот яд очень дорогой и я…

- Не стоит сеньор Меззальма, я могу позволить себе подобное, - сказала она, отсчитывая монеты и кладя их в тарелочку на стойке.

- Прошу прощения, госпожа посол, могу я поинтересоваться… - но Матео замер от неожиданности, когда увидел взгляд женщины, устремленный куда-то за него.

- Миссис Малфой? – неуверенно добавил юноша.

Ужас маской налип на красивое лицо, молодой человек находился так близко, что мог разглядеть дрожь на губах ведьмы. Последняя догадка заставила Матео обернуться по направлению застывшего взгляда, чтобы встретить еще один такой же. Черные глаза словно вглядывались в пространство. Слегка приоткрытый рот от удивления, хотя Снейпа сложно было чем-то дезориентировать…

Осторожный шаг назад, и мешочек золота выпал из её рук. Монеты высыпались на пол со звенящим звуком и покатились в разные стороны. Снейп же, казалось, не мог позволить себе сдвинуться с места. Статуя, что-то неживое... черные глаза, серые глаза… Ведьма и не заметила потери кошелька, словно прогоняя наваждение, но не слишком убедительно, она медленно повела головой из стороны в сторону и поднесла руку ко рту. Следующий шаг назад сказался для нее не очень удачным. Споткнувшись на ровном месте, аристократка шлепнулась на пол с глухим стуком, но не отвела взгляда. Создавалось впечатление, что посол просто боится закрыть глаза, чтобы потерять картинку. Снейп порывался было помочь ей, однако сам остановил себя, вновь замерев на месте, как вкопанный. Его старое лицо отразило непередаваемые эмоции. Не ярость, и не испуг, но и положительного там было мало.

- Нет… нет, - послышались тихие подавленные слова ведьмы. – Только не ты…

- Миссис Малфой, - Матео кинулся к женщине, чтобы помочь встать, но она вообще не замечала его протянутой руки, а продолжала смотреть.

- Что здесь происходит?! – как гром средь ясного неба раздался басистый голос.

Генри появился совсем внезапно, и уже оттаскивал молодого продавца от женщины, неправильно расценив ситуацию.

- Госпожа Малфой! Что с вами? – телохранитель смотрел на застывшую начальницу, а Матео оказался обездвижен заклинанием, и наблюдал уже закрытую с той стороны дверь лаборатории.

Снейп видимо первым пришел в себя, а вот женщина явно не могла последовать его примеру. Серые глаза тронула краснота, но отнюдь не та, что померещилась молодому зельевару ранее. Теперь это были слезы. Однако её состояние и неожиданный всплеск эмоций вернул ей способность двигаться. Она приняла руку бугая-аврора и встала на ноги.

- С вами всё в порядке, миссис Малфой? – спросил Генри, собирая монеты по полу и складывая их в мешок.

- Да, идем отсюда… - как в тумане ответила она.

- Что он вам сделал? – спросил телохранитель.

Красные белки могли рассказать о многом страшном, возможно в них скрывалось прошлое его начальника, но Матео оставалось только догадываться откуда такая реакция на Снейпа…

- Ничего, Генри, - негромко ответила она, стараясь изгнать из голоса сдавленность. – Я просто оступилась и упала, он хотел мне помочь.

- Вы плакали?

- Генри! – неожиданно злобно прошипела она. – Я же говорю, что сильно ударилась! Расколдуй мистера Меззасальму немедленно! - она пыталась взять себя в руки, переходя в привычный холод, но краснота глаз не собиралась проходить. – Где Дезмонд?

- Он с министром, - ответил охранник.

- Ты оставил его с этим идиотом! Генри! – женщина внезапно запнулась, понимая, что наговорила лишнего перед Матео, который все больше и больше запутывался.

Мерлин великий… сколько боли появилось в серых глазах, словно затравленная собака. Миссис Малфой больше не сказала ему ни слова, а просто пошла к двери, раскачиваясь из стороны в сторону, и только тогда юноша обрел способность двигаться. Он остался один в лавке, не считая Скряги, что снова закрылся в своей «парильне». Внезапно оттуда послышался громкий железный звук, скорее всего котел упал, или его «упали». Грохот раздался вновь, а за ним отчаянное чертыхание. Если Миссис Малфой была шокирована, то Снейп, сейчас громящий лабораторию с некоторыми не очень устойчивыми веществами, бы очень в ярости. Судя по звукам, безнадежное рычание переходило на новую стадию. Глухие монотонные звуки о стену. Матео осмелился открыть дверь, картина полного разгрома вовсе не удивила, а вот старик, бьющий кулаками по стене и повторяющий одно сквозь стиснутые зубы напугал:

- Ненавижу… ненавижу тебя… - на стене появились кровавые отпечатки. – Как же я тебя ненавижу!..

Пускай и не всегда доброжелательный Снейп, сейчас тем более был похож на разъяренную мантикору. Матео побоялся что-то говорить, потому что зельевар был совсем неадекватен, но не успел он двинуться с места, как старик обернулся.

- Проваливай отсюда! Вон из моей лавки!

Черные глаза переносили ненависть и на Матео, который уже пожалел, что решил проверить, что тут происходит. Любопытство было ни к чему, но только он повернулся к двери, как голос старика снова его остановил.

- Нет! Стой Матео, - речь давалась ему с трудом.

Снейп дышал как загнанный зверь, и казалось, что ярость придает ему еще больше лет.

- Скажешь кому! Пеняй на себя!

- Да кому мне говорить, и о чем? – непонимающе пожал плечами парень, бочком уходя из лаборатории.

- Иди работай, - попытался спокойно сказал старик

Весь остаток дня Матео гадал, что же связывает ту женщину и старого Скрягу. Такая реакция была не с проста. Ярость, явная ненависть с его стороны и отчетливая боль с её. Бабушка… может ли эта женщина быть ровесницей его начальника, или все же их разделяет не один десяток лет? Все больше вопросов без ответов угнетали молодого человека, который стал свидетелем того, что, похоже, не должен был видеть. После этого случая Снейп на время прервал их занятия и все его приказы и сухие слова, и вовсе превратились в односложные предложения. Стало намного меньше фирменных ругательств и острых высказываний. Матео не мог не заметить, что состояние старика просто кричало о внутренней борьбе. И любопытство вновь взяло верх. Ему удалось вновь стребовать с дяди Аллесандро информацию, которой было множество. Аллегра Эллиан Малфой – в девичестве Кэрроу состояла в браке с влиятельным аристократом и ныне министром магии Британии Люциусом Абрахасом Малфоем. Молодой человек, разглядывая пожелтевшие снимки счастливых молодоженов, и увидел разительную разницу в возрасте между супругами. Так же, он нашел небольшой кусочек биографии женщины. Сирота, отличница в школе Хогвартс, эрудированный специалист во многих областях, таких как политические отношения, филология, экономика, в частности зельеварение. Матео подсчитал по году её выпуска, что Снейп преподавал в Хогвартсе во времена её ученичества. Оказалось, что Миссис Малфой около сорока семи лет, а значит Снейп определенно старшее её лет на двадцать, как и Люциус Малфой, о котором Матео тоже кое-что раскопал. Ещё для министра магии Британии это уже второй брак, и на свадебном фото он выглядел явно счастливее, чем на фотографии первого бракосочетания с некоей Нарциссой Блэк, которая умерла от драконьей оспы. Казалось, что Британия только и делает, что обсуждает жизнь аристократов и ясное дело, что именно они вдвоем с супругой, которую Матео имел честь лицезреть недавно и управляют Соединенным Королевством… но являются всего лишь второстепенными чинами, судя по слухам о бывшем Тёмном Лорде. Выходит… Аллегра Малфой тоже была Пожирателем Смерти и носит эту уродливую Тёмную Метку? В чем сошлись Снейп и Кэрроу стало понятно, но вот в чем они не сошлись, осталось загадкой. Явно то, что зельевар предпочел иную жизнь…

Любопытство подсовывало логичные и нелогичные объяснения, но факт оставался фактом, что-то произошло между этими двумя…

***
И снова Этторе втянул его в балаган по поводу футбольных соревнований. Матео для себя решил, что больше так надираться не станет, тем более Джулиетт следит за ним в оба глаза. Молодой человек возвращался из спорт бара, и уже пересек границу между магически и маггловским миром, оставив друга орать глупые кричалки в компании таких же озабоченных фанатов. Проходя мимо булочной Филлини, он вдыхал аромат выпечки, который сохранялся даже глубокой ночью. Где-то недалеко компания волшебников, восседала на лавочках у фонтана, распивая что-то горячительное из зеленых бутылок, оживленно о чем-то разговаривая. Пустынных улиц в Неаполе даже ночью не бывает, этот город живет бурной жизнью, и завернув в очередной переулок, юноша не ожидал встретить здесь тишину и отсутствие веселых компаний. Направляясь в сторону своего дома, он по обыкновению проходил мимо работы, где даже в ночные часы часто горел свет на втором этаже в жилых комнатах. Снейп спал мало, он постоянно вкалывал, никогда не распивал алкоголь, а лишь зарывался в свои записи и иногда работал с Омутом Памяти, который некогда случайно увидел Матео. Юноша долго гадал, зачем ему эта вещь, ведь Мастер Зелий не страдал забывчивостью, у него была фотографическая память и провалами он не страдал. Ночью разбуди, он тебе наизусть формулу оборотного зелья скажет.

Снова не спит, несмотря на поздний час. Складывалось впечатление, что старик специально себя изводит, чтобы замертво падать на кровать и не видеть снов, быть может, в которых был образ той женщины с мелодичным именем Аллегра? Матео понял, что, несмотря, на свое любопытство, он практически ничего не знает. Информация об этих личностях не дала даже смутных ответов, разве что они когда-то были сторонниками одного господина. Но явно миссис Малфой не проходила первую войну, она тогда еще была совсем ребенком.

Черная тень мелькнула у входа в лавку. Матео инстинктивно достал волшебную палочку и осторожно стал приближаться к двери. Сначала тень показалась плодом воображения и невнимательностью, так как его мысли вновь возвращались к прошлому Снейпа. Но это была фигура человека в черной мантии и капюшоне, которая явно не хотело обнаруживать себя перед навязчивыми незнакомцами. Лицо скрыто нависшей тканью, неширокие плечи свидетельствовали о том, что это была женщина.

- Что вы здесь делаете?

Мантия шелохнулась, человек явно вздрогнул. И как ожидал Матео, незнакомка явно не знала, что её заметили. Тёмная фигура в трех метрах от него просто развернулась и быстрым шагом пошла прочь.

- Миссис Малфой? – брякнул Матео инстинктивно чувствуя неладное.

Волшебница остановилась, замерла от неожиданности. Молодой человек не мог поверить, что угадал. Через секунду, она снова стала удаляться быстрее, и Матео пришлось бежать за ней.

- Стойте, я могу с вами поговорить?

Он схватил ведьму за рукав мантии, и капюшон слетел, обнажая россыпь чернеющих, в свете тусклого фонаря, волос. Ошибки не могло быть. Даже ночью можно было разглядеть серые глаза, но теперь в них не было холода, а поселился блеск от слез.

- Прошу вас, отпустите меня, и никому не говорите, что я здесь была, - сдавленно произнесла она, вырывая рукав.

- Вам плохо, миссис…

- Матео, прошу не называйте моего имени, - шепотом перебила она, - я не могу здесь находиться. Я не хочу, чтобы это дошло до моего мужа…

- Мерлин, вы вся дрожите! – тоже перешел на шепот молодой человек.

Она поспешно накинула капюшон от греха подальше и завернула в тихий переулок за лавкой зелий. Матео поспешил за ней. В подворотне стояли мусорные баки, и полностью отсутствовал свет. Дома загораживали закоулок от лунного света, но привыкая к тьме он стал различать очертания женщины.

- Что вы здесь делаете? – осторожно спросил молодой человек.

- Вы не понимаете и вряд ли поймете, - ответил отрешенный голос.

Ему показалось, что в иной ситуации и душевном состоянии, ведьма ответила: «Не ваше дело». Но истерика явно лишала её рассудок маски холода и отчужденности. Сейчас, несмотря на накинутый капюшон, перед ним стояла сутулая, подавленная ведьма, словно лишившаяся последней надежды на что-то. Однако неожиданная встреча….

- Простите мою наблюдательность, - начал он осторожно. – Но, кажется, я понимаю, что возле этой лавки вы были вовсе не ради зелий.

Тихий всхлип в темноте улицы и темноте одежд. Она прислонилась к стене и вновь задрожала. Матео почувствовал укол совести, он не должен был произносить подобного.

- Простите, я не хотел вас расстроить.

Была бы на ее месте другая, менее высокопоставленная шишка, молодой человек смог бы утешить и сказать что-то нужное, но сейчас, эта странная леди тихо плакала, не в силах унять слёзы. Матео пошел на риск и положил руки ей на плечи в успокаивающем жесте.

- Вы хотите поговорить об этом? Я, конечно не психолог, но по-моему вам стоит выговориться, - молчание в ответ сложно было расценить как отказ, но и определенного согласия не дало. – Я не могу вам предложить пойти в людное место, но не сочтите за наглость пригласить вас к себе? Родителей нет, и у меня есть бутылочка отличного шотландского виски, если хотите.

Никогда и ничего более глупого Матео в жизни не произносил. Что он себе возомнил? Эта женщина – аристократка, богачка, да еще и посол не поймет его, простолюдина. Но удивление прокралось в разум, ведь возражений на это не последовало, и тогда Матео осмелился взять её холодную руку, и повести вслед за собой подальше от оплота её грусти. Что было на душе у одной из самых высокопоставленных шишек Британии? Почему в ночном воздухе раздавались её приглушенные всхлипы? И даже не любопытство заставило помочь этой женщине, а сострадание. И когда при свете свечей в гостиной она сняла капюшон, Матео почувствовал, как и его нутро сжимается в комок. Серые глаза, выразительные, ясные, они были наполнены такой горечью, что это могло лишить рассудка любого. Молчание продолжалось довольно долго. Молодой человек что-то рассказывал, словно пытаясь отвлечь её, но миссис Малфой смотрела в одну точку. Аккуратный носик покраснел и шмыгал. Скромный интерьер дома не смущал потерянную женщину. Внушительный глоток виски, тяжелый вздох и на мгновение закрывшиеся веки…

- Простите… простите меня за бестактность… Но… - она вновь замолчала, чтобы обдумать свои слова. – Я вынуждена попросить дать вас Непреложный Обет. Я не могу рисковать… Всё, что вы сейчас услышите может вас шокировать, но… Это не должно выйти дальше этой комнаты.

Вот так без уговоров она приняла предложение выговориться. Одинокая слезинка скатилась по молодому лицу ведьмы, и Матео охватила её боль, он прочувствовал каждой клеточкой тела, насколько печальным может оказаться рассказ неожиданной гостьи…

- Но для Обета нужен скрепитель…

- Я смогу заключить его без скрепителя. Простите Матео… - она неловко вытерла слезинку рукой. – Это слишком важно…

- Конечно, я всё понимаю миссис…

- Аллегра, называйте меня по имени, прошу…

- Аллегра, - осторожно продолжил он.

Еще один вздох, полный сожаления и отчаяний и дрожащая ладошка потянулась к нему. Волшебная палочка из красного дерева совершила легкий пируэт над скрепленными руками
и золотые нити оплели их. Теперь Матео не сможет рассказать ничего о сегодняшней ночи, которая должна будет стать очень длинной…

Когда золотое свечение прекратилось, а нерушимая клятва вступила в силу, она едва сдержала новый всхлип.

- Я очень плохой человек, Матео… вы даже не представляете насколько…

Так начался рассказ женщины, живущей в богатстве, здравии и определенном счастье, но одиночество сквозило в каждом слове и серые глаза не переставали лить слёзы. Матео слушал и слушал, он действительно был шокирован многими подробностями её жизни и судьбы Снейпа. И чем дальше продолжалась история, тем сильнее горечь овладевала ведьмой.

Незнакомец и незнакомка - люди, которые встретились случайно, люди, которые и не представляли о существовании друг друга. Матео искренне сочувствовал, переживал каждое несчастье, и каждое злое деяние совершенное ей в прошлом вместе с ней. Он не винил Снейпа и не мог назвать Её злым человеком, даже когда она рассматривала невидимую кровь на своих руках и снова стирала слёзы промокшим рукавом. Маленькая девочка с грустными глазами – вот кем была Аллегра Кэрроу, и никто не виноват в том, что с ней произошло, что её любовь так и не стала ответной - это судьба, против которой нет оружия, есть только возможность смириться или не смириться. Путь определяет человека, и двадцать семь лет, прошедших со дня последней встречи Аллегры и Северуса, вернули ту страшную боль и открыли старую рану на сердце, стоило ей вновь посмотреть в черные глаза любимого мужчины, превратившегося в старика…
____________________________________________________________

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
Б.Пастернак

______________________________________________________

«1 littoru no namida» - Один литр слёз в переводе с японского.
*Mezzasalma – - фамилия Матео переводится с итальянского, как «полутруп».
** Ауфидерзей майн шатс… - до свидания любимый в переводе с немецкого.
*** - «Министр Кальбони» - принятая форма обращения к чину, помимо сеньора, так же можно обращаться и к другим слоям, вспомните фильм Фантоцци, где к нему постоянно обращаются: «Бухгалтер Фантоцци…»

Кулон Кандиды Когтевран:
http://s50.radikal.ru/i128/1006/eb/cb59706d781c.jpg

ПОСЛЕДНЕЕ ВИДЕО...
http://www.youtube.com/watch?v=V8M_Prc0pf4
или:
http://vkontakte.ru/video-14591519_145592149
От автора:

Я не знаю что сказать. Наверное, мне просто грустно, от того, что эта история завершилась. Точно так же я переживала финал «Между небом и землей», и начала писать Розу, чтобы вновь ощутить эту добрую светлую грусть, понять в очередной раз, как дорог может быть человек, в котором заложено твое счастье, вписать некоторую собственную печаль в строки, случайно выдавая в рукописи свой душевный недуг.
Я очень благодарна всем, кто был со мной на протяжении долгого времени, кто действительно ждал новых глав с замиранием сердца, так же, как и я. Я не жалею не о чем, и не обижусь, если кто-то ожидал иного финала…

Спасибо всем огромное еще раз.

Ну и…

ШИНИГАМИ НЕ ГОВОРИТ: «ПРОЩАЙ», ОНА ГОВОРИТ: «ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ»