Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

а Вы представьте состояние беты...

Nota Bene от Альфы: не бечено, но в ближайшем времени постараемся с бетой причесать все. Честно-честно!

Nota Bene от Беты: Бета выражает свои соболезнования в связи с безвременной кончиной логики и совести у автора. К творящемуся ниже безобразию отношения не имею.

Nota Bene от Альфы на nota bene от Беты: не виноватая я, это все чай!

Nota Bene от Беты на Nota Bene Альфы на Nota Bene Беты: no comments
______________________________________________________________________
День, когда представление о Северусе Снейпе перевернулось с ног на голову, Джо О’Леннайн запомнил на всю оставшуюся жизнь. На том осеннем матче Слизерин-Гриффиндор по квиддичу, в тот самый момент, когда ловец красно-золотых неожиданно без видимых на то причин рухнул с метлы, на лице зельевара появилось какое-то потерянное выражение, на краткие мгновения полностью изменившее его лицо. Суровый и неприступный как Азкабан, Снейп предстал взору Джо хрупким и беззащитным. Конечно, длилось это какие-то секунды, потом Дамблдор отправил Северуса в Хогвартс и зельевар быстро ушел с трибуны. Джо помчался к лежащему на земле Гарри Поттеру, вместе с остальными учителями, но уже вечером, сидя в своих покоях, он думал только о Снейпе.
Снятая в момент шока маска, которую его коллега носил с неподражаемым достоинством, явила миру совершенно незнакомого человека. Поразительный контраст между силой духа и хрупкостью самой сути декана Слизерина произвел на Джо неизгладимое впечатление. И, надо сказать, сильно заинтриговал викинга. Раздумывая о зельеваре, Джо понял, что заинтересовался этим человеком, и твердо решил узнать о нем как можно больше. Но, ни на следующее утро, ни к концу недели, Мастер Зелий на уроках так и не появился. За это время викинг успел накрутить себя так, что когда Снейп-таки соизволил спуститься на завтрак, слегка изменившийся внешний вид вечно неухоженного мага произвел на Джо неизгладимое впечатление. Весь завтрак викинг беззастенчиво пялился на коллегу, и сумел отметить и блеск в глазах, и легкий румянец на щеках Северуса, которые делали его неожиданно симпатичным. Нет, конечно, неординарная внешность Снейпа находилась выше понятий красоты и уродства, но в то утро Джо мог с уверенностью причислить ее к красоте.
С этого-то все и началось. Джо не искал встреч с деканом, но когда они все же сталкивались, не отказывал себе в удовольствии исподтишка понаблюдать за ним. После того, как зельевар исчезал из поля зрения викинга, Джо спешил прогуляться по окрестностям замка, предаваясь мечтам о загадочном слизеринце. Постепенно простые мечты переросли в полноценные эротические фантазии. Викинг представлял себе, как он покоряет этого сильного человека, с какой отзывчивостью отдается ему хрупкий Мастер Зелий, как он позволяет утянуть себя на колени Джо, и с какой покорностью опускает голову на плечо своему соблазнителю. Тогда, - викинг особо любил эту фантазию, - О’Леннайн бы слегка склонил голову и поцеловал Северуса. И этот поцелуй бы таил в себе всю ту власть, которой Джо обладал в своих мечтах над деканом Слизерина!..
Подчинить. Покорить. Сделать своим. Пометить, как свою собственность. Пить с обманчиво жестких губ и наслаждаться тщательно скрываемой от глаз посторонних страстностью этого необычного человека. Джо прекрасно представлял себе, что именно он хочет получить от Северуса, но не знал, как подступиться к нему. Наверное, викинг бы долго терялся в догадках, если бы не утренний разговор между Снейпом и МакГонагалл – спор, точнее. Именно он подсказал незадачливому соблазнителю способ прогнуть зельевара под себя – во всех смыслах этой фразы. Северуса следовало разозлить, вывести из себя, сыграть на сочетании несочетаемого. Человек, который едва ли не возвел логичность в культ, должен был запутаться, перестать понимать происходящее в целом и самого Джо в частности. Тогда викинг смог бы, действуя по обстоятельствам, закрепить в сознании Снейпа свой образ сильного и брутального мага, в то время как сам зельевар должен бы был увериться в своей фарфоровой хрупкости. Подсознательно ища защиты, Северус бы прямиком угодил в объятия Джо, которого в идеале б видел очень интересной загадкой. И конечно, викинг бы сделал все, чтобы удерживать своенравного слизеринца столько, сколько ему бы хотелось... Возможно даже – всю жизнь, ибо талантливый Мастер Зелий, незаурядный маг и крайне интересная личность был лакомым кусочком. Более того, Джо привлекала и скрытая сексуальность коллеги – викинг гордился тем, что сумел ее разглядеть под маской арктической холодности, и ревниво относился к любым намекам на то, что кто-то может увидеть эту самую сексуальность тоже.
Не откладывая дела в долгий ящик, Джо пошел на штурм Северуса. То, что они оказались в одном поисковом отряде, лишь играло на руку викингу, который принялся во всю демонстрировать свою брутальность. После нападения Грима в крови вскипел адреналин, в свою очередь потянувший за собой и вожделение. Любуясь звездной ночью по пути в Хогвартс, Джо не удержался и от созерцания напарника. Как раз в тот момент лицо зельевара озарила грустная улыбка, и викинг понял, что еще чуть-чуть, и он оттрахает Снейпа прямо здесь, на снегу. Лишь воинская выдержка спасла ничего не подозревающего зельевара от изнасилования, но когда маги зашли в перелесок, Джо не удержался. Схватив Северуса за руки, он толкнул коллегу к стволу векового дерева и поцеловал его.
Губы Снейпа были, как викинг и ожидал, мягкими и на удивление нежными. И просто незабываемо вкусными. Именно такими, какими их представлял Джо. Аж зарычав от удовольствия, викинг крепко прижал не трепыхающуюся тушку к себе, наслаждаясь ощущением тепла от столь желанного тела. Чувствуя себя котом, дорвавшемся до залежей сметаны, он попытался углубить поцелуй, но в этот момент Снейп очнулся и с силой оттолкнул Джо от себя.
Отступив назад, викинг довольно оглядел своего визави: по его мнению, коллеге очень шло растерянное и шокированное выражение лица, а уж взлохмаченные волосы и припухшие губы и вовсе делали Северуса оч-ч-ч-ч-чень сексуальным.
- Ты... ты... – зельевар задыхался, не находя слов. – Ты что творишь?!
- Тебя целую, - невозмутимо ответствовал Джо, придвигаясь ближе с явным намерением повторить приятное действо.
- Не трогай меня!!! – Снейп шарахнулся назад, налетел спиной на дерево, и вдруг вспомнил, что у него в руке волшебная палочка. Мигом приняв боевую стойку, маг дрожащим голосом произнес: - Не подходи... убью.
Викинг только тихо рассмеялся. Пусть дергается, сколько угодно, теперь уж Мастер Зелий никуда не денется...
- Северус, Северус, - начал Джо, буквально раздевая коллегу глазами. – Ты даже не представляешь, насколько соблазнительно сейчас выглядишь. М-м-м!.. Такой хрупкий, такой горячий... Мой! – викинг плотоядно облизнулся. Снейп вздрогнул. – Чем больше ты сопротивляешься, тем сильнее мне хочется перегнуть тебя через вон то поваленное дерево и взять прямо так, без смазки. Поэтому будь лапой, не дергайся! Я вовсе не хочу причинить тебе вреда. Иди сюда, - О’Леннайн скользнул к зельевару, намереваясь заключить того в объятия и поцеловать еще раз, но Северус отреагировал моментально:
- Ступефай!

От осознания того, что его целует Джо О’Леннайн, профессор, между прочим, Сева хватил столбняк. Он знал, что поцелуй – это выражение симпатии, и обижаться на него грешно, но что-то в этой ситуации было настолько неправильным, что декан растерялся. Почти полное отсутствие любовного опыта привело сейчас к тому, что Сев просто не знал, как реагировать на происходящее. Остолбенение длилось довольно долго, викинг успел войти во вкус, но когда зельевар почувствовал чужой язык между губ, и полностью осознал, что его целует МУЖЧИНА... Тело отреагировало вперед разума, и Сев оттолкнул Джо от себя.
ТАК противно ему еще не было! Хотелось вымыть рот с мылом, а еще лучше – с хлоркой, чтобы уничтожить без следа любое упоминание об этом поцелуе. Залезть под душ и отмокать там несколько часов, сварить самое лучшее очищающее зелье и залезть прямо в котел... Скулы свело от отвращения, а желудок настойчиво попросился погулять.
В общем-то, Сев относился к геям вполне лояльно, пока это не коснулось его самого. Чувствовать себя привлекательным для другого мужчины – что может быть хуже! Это, извините, оскорбление любого мужского достоинства! Неужели он так похож на девчонку?! А уж все эти сексуальные домогательства... Буэ-э-э! Какая мерзость!..
Под жарким взглядом викинга Сев почувствовал себя абсолютно беззащитным. В делах амурных нет каких-то правил, люди действуют, следуя древним инстинктам и своему опыту, и вот опыта-то у декана не было. Он понимал только одно: раз ему глубоко противна даже сама мысль об интимных прикосновениях мужчины, значит, ему следует сражаться изо всех сил за свое тело. Но как быть с Джо? Что если он будет домогаться Сева и дальше? А если и так, то как отбить у викинга всю охоту на домогания? А если Сев не сумеет отстоять свое право на самого себя, как быть дальше? Жить, чувствуя себя оскверненным и искалеченным морально, зельевар давно привык, правда, за годы учебы в Хогвартсе – спасибо друзьям! – эта привычка стала исчезать. И ведь вроде бы изнасилование не такая и страшная вещь, подумаешь, больно и противно... Но здесь включались древние инстинкты и сигналили, что изнасилование среди прочих насилий есть наихудшее зло. Откуда-то Сев понимал, что страдает тогда не столько тело, сколько душа, но откуда у него взялась такая уверенность, декан и сам не знал.
Вконец запутавшись в попытке проанализировать ощущения и сделать какие-то выводы, Сев отдался на милость инстинктам. А инстинкты требовали сделать хоть что-то, чтоб потянуть время и немного успокоиться, глядишь, на свежую голову придумается что-то дельное.
- Ты... Ты... Ты что творишь?! – ляпнул декан. Да уж, глупый вопрос...
- Тебя целую! – отвратительно довольный Джо ответил-таки на риторическое восклицание и попытался придвинуться к Севу.
- Не трогай меня!!! – понимая, что физически он намного слабее викинга, декан чувствовал себя загнанным в угол зверем. От ужаса и отвращения у него дрожали руки, но Сев нашел в себе силы принять боевую стойку: - Не подходи... убью!
Когда Джо рассмеялся, зельевар понял, что малой кровью они не обойдутся. Ну а то, что сообщил викинг своему визави далее, и вовсе прозвучало для Сева, как объявление войны.
Ну, что ж, война так война. Это мы умеем.
- ...Не хочу причинить тебе вреда. Иди сюда!
- Ступефай! – рявкнул Сев.
Несмотря на то, что заклинание было выпущено почти в упор, Джо все-таки умудрился увернуться от него и отскочить в сторону. Последовавшая затем «Импедимента» была отбита лезвием меча, и теперь уже Севу пришлось изворачиваться. Зельевар стоял очень неудобно – за спиной дерево, справа глубокий сугроб, слева Джо, но ему все-таки повезло и заклинание ударило в соседнюю сосну. Пытаясь встать поудобнее, Сев споткнулся о корни и потерял равновесие, чем мигом воспользовался викинг – удачный удар рукой и палочка декана улетела в сугроб.
На несколько мгновений противники застыли, сверля друг друга взглядами: Джо торжествующим и жадным, Сев с ненавистью и отчаянием. Потеряв единственное оружие, в умении владеть которым он превосходил викинга, декан оказался беззащитным по-настоящему. Судя по откровенно пошлой ухмылке оппонента, северянин понял то же самое. Мысленно проклянув всех богов и демонов, Сев, с поистине гриффиндорской глупостью решил, что лучшая защита это нападение и бросился на Джо. Не ожидавший такого викинг не устоял на ногах, и противники покатились по снегу. В следующий момент оба опомнились, и Джо тут же обернул финт слизеринского декана себе на пользу. Благодаря своей весовой категории он мигом подмял тощую тушку под себя и крепко сжал руки жертвы за запястья. «Снейп прав, я идиот!» - мысленно корил себя Сев, отчаянно трепыхаясь под верзилой. – «Ну что бы мне не попробовать сбежать?!».
Под жарким взглядом Джо зельевару стало совсем нехорошо.
- Никуда ты не уйдешь, дурачок! – с глухим смешком произнес викинг, наклоняясь к лицу своей добычи. – Я же тебе сказал, ты – мой... И учти, я о-о-о-чень ревнив! Если я увижу, что кто-то позарился на твою сладкую попку...
«Сладкой попки» Сев стерпеть уже не смог. Резко рванувшись вперед, он ударил головой в нос Джо. Викинг взвыл и скатился с декана, прижимая ладонь к лицу. Пользуясь случаем, Сев вскочил и хотел было плюнуть на оставшуюся в снегу палочку и убежать, но тут увидел, что под ногой что-то блеснуло. Приглядевшись, декан понял, что это – брошенный растерявшимся зельеваром двуручный меч. Оружие! Схватив меч за рукоять, Сев резко потянул его вверх...
В общем, викингу крупно повезло, что лезвие было надежно упрятано в ножнах. Иначе не видать бы ему потомства, как своих... кхм.
Пока Джо судорожно хватался за причинное место и хрипло тянул нижнюю «до», Сев раскопал-таки в сугробе свою палочку.
- Значит, так... – произнес он, возвышаясь над викингом. – Если ты еще раз распустишь руки и попытаешься меня облапать... – Джо настороженно зыркнул на него. Сев нашел в себе силы нехорошо усмехнуться: - Я тебя кастрирую. Объясняю понятно?
- Можешь угрожать мне сколько угодно, Северус. Ты все равно будешь моим. У тебя все же есть определенное благородство, и лишать меня... хкм, достоинства ты не будешь.
- Благородство? – картинно изумился декан в порыве вдохновения. – Ты аппелируешь к благородству... Пожирателя Смерти?
- Что?!
Вместо ответа зельевар закатал рукав мантии, обнажая предплечье, на котором красовалась Черная Метка. Джо приметно побледнел, но потом, тряхнув густыми космами, выпалил:
- И все равно ты мой!
Сев уже не знал, плакать ему или смеяться, авадить викинга или же самого себя. Ну что за идиотизм!..
Викинг же больше ничего не сказал. Хмуро отряхнушись от снега, он медленно пошел вперед, закутавшись поплотнее в плащ. Зельевар последовал его примеру, предварительно закинув меч за спину. Но едва они поравнялись, как Джо попытался обнять спутника за талию...
Неизвестно, чем бы это закончилось. Наверное, презрев мужскую солидарность в интимных вопросах всего широкого спектра оных, Сев бы кастрировал-таки упрямого северянина, но выскочивший из темноты черный кот спас положение. Прыгнув на викинга, здоровенный кошак вцепился ему в лицо с диким ревом. Приглушенно зарычав, Джо отодрал пушистую тушку от себя и замахнулся, намереваясь разможить нахалу голову о ближайшее дерево.
- Стой! – Сев перехватил руку коллеги, мешая совершить убийство животного. – Отдай моего кота!
Снейп, а это был именно он, отчаянно извивался в захвате викинга, силясь побольнее расцарапать противника.
- А ты меня поцелуй! – нахально заявил тот. Кот аж вырываться перестал, с изумлением вытаращившись на магов.
- Джо! – угрожающе прорычал Сев. – Авада...
- Да на, подавись! – Снейп был мигом вручен своему протеже, а сам викинг поспешно отошел подальше от взбешеного декана. – Все, все, тихо, тихо! Все. Я тебя не трогаю и молчу в тряпочку.
Перехватив Снейпа поудобнее, декан развернулся и быстрым шагом направился к замку.
«Поттер, что это было?»
«Это был капитальный апофигеоз перманентного йопвашуматизма, сэр»

Когда Гарри добрался до своих покоев, то первым делом залез в душ и принялся с остервенением намыливать тело. Сейчас, когда он привык к новому образу жизни, его уже не смущали интимные подробности Снейпа, а в первые дни было тяжело – очень не хотелось лезть в личную жизнь своего преподавателя. Так что декан с чистой совестью внимательнейшим образом осмотрел себя, будто загребущие руки викинга могли оставить на нем следы. Следов, конечно, не было, но это не избавило многострадальное тело от изучения и последующего тщательнейшего отмывания. Волосы, хоть Джо к ним не притрагивался, были вымыты на несколько раз, дабы запах шампуня перебил легкий, едва заметный, но все же существующий запах самого викинга. Напоследок Гарри еще раз сполоснул лицо и минут двадцать чистил зубы, пытаясь смыть саму память тела об отвратительном поцелуе.
Поплескавшись еще немного, уже для собственного удовольствия, маг выполз из душа и принялся с силой растирать тело полотенцем, чтобы совсем наверняка избавиться от всех напоминаний о происществии в перелеске. Потом все-таки не удержался и повернулся к зеркалу, пытаясь понять, что в нем обнаружил привлекательного викинг-извращенец.
Ну, правда, что? Снейп был высоким, поджарым, с бледной как у мертвеца кожей... Рельефных мышц не наблюдалось, равно как и смазливого личика. Декану оставалось только развести руками и констатировать, что у Джо явно с мозгами что-то не в порядке. К хроническому идиотизму викинга прибавился еще и латентный мазохизм. Нет, ну а как еще думать о человеке, вожделеющем далеко не идеального и внешне, и внутренне, Снейпа?!
Да и вообще... И вообще, это неправильно! Это противно! Это... это извращенство! Это... это... да даже слов нет, чтоб это описать – одни эмоции, да и те матом!
Гарри понял, что второй раз за этот безумный день к нему подкатывает истерика и постарался успокоиться. Вдох-выдох, вдох-выдох. Еще раз глубоко вздохнуть, протереть волосы полотенцем и одеться в теплые шерстяные одежды.
Прошествовав в гостиную, декан буквально рухнул в кресло и прикрыл глаза. После того, как вода смыла нервное напряжение, он почувствовал, насколько же устал – и морально, и физически. Хотелось плюнуть на все и лечь спать, но Гарри помнил о том, что просил Гермиону придти к нему вечером. Время половина восьмого, отбой будет через полчаса. Вряд ли девушка пойдет в слизеринские подземелья одна поздним вечером, самое время ей явиться сюда до отбоя... Или она не придет?
«Конечно, не придет!» - послышалось в голове насмешливое фырканье. – «Вся школа уже знает о том, что профессора отправились искать сбежавших в Запретный Лес студентов. Мисс Грейнджер понимает, что ты придешь уставшим, и не до разговоров тебе будет. Скорее всего, вы встретитесь завтра, или в понедельник»
Черный кот вспрыгнул на каминную полку и, сверкая оттуда глазами, поинтересовался:
«Что произошло?»
- Вы же все видели!.. – вяло отозвался Гарри.
«Нет, не видел. Но я узнал кое-что о Ленноне такое, что вызвало у меня огромное желание расцарапать ему лицо, что я и сделал»
Гарри, вздохнув, принялся рассказывать. Кот слушал внимательно, не пропуская ни единой детали, то и дело что-то уточняя. Первые часы поисков вызвали у Снейпа насмешливое фырканье, древняя дорога – любопытство. Нападение лемура было ехидно откомментировано, как характеризующее полное неумение магов постоять за себя, – «интересно, чем вы слушали лекции по ЗОТС на первом курсе?», - а вот описание некро-Хогсмида получило отклик в виде настолько мрачного молчания, что Гарри невольно заинтересовался:
- Вы что-то знаете об этой деревне?
«Естественно, знаю!» - пробурчал Снейп. – «Первое, что рассказывает директор новым преподавателям, так это о Старом Хогсмиде», - заметив умоляющий взгляд подопечного, профессор возвел очи горе, но не стал ничего утаивать: - «Как ты знаешь, Хогвартс был построен более тысячи лет назад, точная дата неизвестна. Если тебе интересно, большинство историков называют 794-ый годом основания школы. Такое убеждение вызвано одним точно известным фактом из жизни Салазара Слизерина: известно, что он в возрасте двадцати четыерех лет поступил в Академию Магии, причем поступил на один курс вместе с прочими Основателями. Обучение тогда проходило в течение трех лет, и перед выпуском Салазар вывел одну интересную формулу, по которой теперь высчитывают векторы долгосрочных чар. Дата изобретения этой формулы 787 год. Согласно легендам, после выпуска из Академии, Основатели четыре года путешествовали по Британии, собирая знания, артефакты, книги – все, что могло бы помочь им в создании и развитии новой школы. После, как утверждают письменные источники того времени, Годрик, Кандида, Пенелопа и Салазар приступили к постройке замка. Даже при помощи магии, они не смогли бы возвести приличное здание за год или два. А ведь в то время школа должна была быть очень хорошо укреплена и защищена, чтобы выдержать и долгую осаду, и любое другое нападение. Маги не скрывались, но уже тогда их боялись, и магглы старались если не искоренить нас, но как можно сильнее досадить нам, дабы мы не набирались могущества. А создание школы для магов было как открытое заявление о том, что волшебники не желают довольствоваться тем, что у них уже есть, и собираются развивать свои магические умения дальше. На 794-ый год выпадает краткое упоминание о том, что Годрик навсегда покинул родные земли. Это можно трактовать по-разному, но историки считают, что Гриффиндор просто переселился в Хогвартс, а это возможно было только после открытия школы.
Как я уже говорил, в те времена Хогвартсу требовалась особая защита. В частности именно поэтому его построили рядом с Запретным Лесом, так как он являлся естественной непроходимой для магглов преградой. С севера и запада располагается горный массив, который так же защищал замок от маггловских поползновений. Но кроме магглов была еще одна опасность: сам Запретный Лес. Сейчас наиболее опасные твари загнаны в самые чащи, и те, кто обитает ближе к кромке леса, по сравнению с ними кажутся недоразумениями. Но в те времена эта местность считалась дикой и необжитой, Основатели очень рисковали, возводя здесь замок. Когда же школа открылась, то нужно было как-то поддерживать связь с внешним миром, но как назло дорога проходила через Лес. Да, конечно, те рунические столбы, которые ты видел, хорошо защищали от мелкой нечисти, но нужна была система форпостов, в которых бы путники находили и приют, и защиту. Так было построено несколько небольших деревень, ближайшая к Хогвартсу из которых называлась Хогсмид.
Система форпостов функционировала несколько веков подряд. Но в 1348 году в эти земли пришла чума, и Хогсмид вымер буквально за четверо суток. Чтобы не допустить распространения страшной инфекции в школу, маги поставили вокруг мертвой деревни защитный полог. Несколько лет ушло на то, чтобы очистить местность от заражения, вывезти хранящиеся в Хогсмиде книги – сейчас они находятся в Запретной секции - а после о дороге и форпостах просто забыли: был изобретен летучий порох и разработаны каминные сети. Конечно, в то время ими могли пользоваться лишь избранные, но Хогвартс был подключен к ним одним из первых. Те жители Хогсмида, что все-таки выжили, переселились и основали известную нам деревню, которую назвали так же, как и первое поселение.
Два века спустя маги обнаружили, что на землях Хогвартса и в Запретном Лесу существуют естественные скопления природной магии, вызывающие определенные аномалии. На таких местах древние обычно ставили святилища, но определять, где находится магическая аномалия умели лишь единицы. Необычное месторасположение Хогвартса было узнано благодаря чистой случайности, и тогда многие задумались, а так ли уж Основатели, на деле-то самые простые, хоть и предприимчивые волшебники, обычны? Было устроено масштабное исследование, и тогда-то и выяснилось, что Слизерин был змееустом и создал в замке некую Тайную Комнату, что Кандида создала мощный артефакт, небезызвестную Диадему Мудрости, что у Пенелопы была Чаша, по своим свойствам напоминающая философский камень. Вода, налитая в эту Чашу, становилась всеисцеляющим элексиром. Узнали так же, что главным архитектором Хогвартса был Годрик Гриффиндор, один из величайших астрономов своего времени. Естественно, возникло много вопросов, но сейчас не об этом... Магические аномалии, проходящие через замок и некро-Хогсмид создали временную петлю, благодаря которой каждое второе сентября в Хогвартсе выпадает на понедельник. Каким-то образом через неделю временной континуум замка снова совпадает с общемировым, и не выпадает из него до следующего сентября. Забавное совпадение, правда? Очень полезно для школы. Но принцип действия этой временной петли никто не знает, поэтому и о Старом Хогсмиде молчат. Во избежание»
- Вот это да!.. – прошептал пораженный в самое сердце Гарри. – А сколько известно об Основателях?..
«В общем и целом – очень немного», - вздохнул анимаг. – «До наших дней дошло несколько легенд, а так же некоторое количество анекдотичных рассказов, явно сочиненных студентами. Сколько в них правды, сколько вымысла – никто не знает. Не отвлекайся, если хочешь, позже поговорим о хогвартской четверке. А сейчас – что было в Старом Хогсмиде?..»
Декан продолжил повествование. Эпизод с Гримом поразил Снейпа до глубины души, но даже опытный темный маг не смог сказать, что бы значило дуракаваляние Вестника Смерти. Мысли Гарри по поводу возможного побега в Дикие Земли были одобрены, кот даже попросил продемонстрировать ему меч. Увидев мощное оружие, Снейп развеселился, поинтересовавшись, как невысокий Гарри собирается орудовать такой огромной железякой. Но когда молодой маг начал пересказывать о том, как повел себя Джо в перелеске, веселье анимага как рукой сняло. К концу повествования у Снейпа стояла дыбом шерсть.
- И вот теперь я не знаю, что мне делать, - вздохнул Гарри, непроизвольно сжимаясь в комочек. – Джо ведь упертый... он не отстанет, а кастрировать его, как бы я ни кипятился, не могу.
«Вот ублюдок!!!» - выругался анимаг и, спрыгнув на пол, принялся наворачивать круги по комнате. – «С-с-скотина! Спермотоксикоз его, видите ли, мучает!..»
Декан изумленно наблюдал за всегда сдержанным Снейпом. Слышать от него такое было крайне необычно, и Гарри невольно задался вопросом, а осознает ли Северус сейчас, перед кем дал волю эмоциям. Впрочем, то, что среди потока ругани не мелькнуло ни одного нецензурного слова, вполне доказывало, что да, вполне осознает. От ощущения доверия к себе на душе у гриффиндорца стало тепло, и он улыбнулся, почувствовав себя несколько лучше.
- Будем мстить? – деловито поинтересовался Гарри.
«Будем, но только после того, как Леннон даст настоящий повод. Жаркие взгляды в твою сторону и попытки прикоснуться наедине не считаются. А вот как только он начнет домогаться...» - многозначительная пауза. – «Это нужно для того, чтобы Леннон не отказался учить тебя владению мечом. Полезное умение, тебе оно действительно пригодится. А за сегодняшнее распускание рук он уже получил»
- Что?! Я не буду у него ничему учиться! – вспылил Гарри.
«Надо», - сухо обрубил кот.
Молодой маг только вздохнул. Снейп прав, придется учиться у Джо, ведь больше не у кого. Как бы неприятно это ни было.
Потянувшись, Гарри поднялся и медленно пошел в спальню, надеясь выспаться. Скорее всего, на завтра назначено собрание Ордена Феникса, и надо было предстать там во всеоружии и не на сонную голову. Переодевался зельевар почти на автомате, глаза неумолимо слипались. Когда его голова коснулась подушки, Гарри почувствовал себя наверху блаженства, а уж когда под боком свернулся клубком черный кот и громко замурчал, напевая на своем языке успокаивающую колыбельную, - так и вовсе самым счастливым человеком на земле. Насколько это, конечно, вообще возможно для пережившего столь насыщенный событиями день.
В ту ночь декан впервые спал крепко и без сновидений.

Суббота началась для Гарри ранним утром. Несмотря на волнения вчерашнего дня, маг сумел выспаться всего за шесть часов. Валяться в постели не хотелось, поговорить было не с кем, а будить сладко посапывающий черный клубок под боком было опасно для жизни. Впрочем, стоило Гарри пошевелиться, кот лениво приоткрыл желтый глаз и сонно поинтересовался:
«Ты куда?»
- В лабораторию! – отозвался зельевар, спешно одеваясь – в комнате было прохладно. – Мне через два часа добавлять мертвянку, а еще через два – измельченный каменный лотос. Заказ прибыл вечером, домовики его приняли, пока меня не было... Еще надо проверить эссе третьего курса и придумать контрольную для пятого.
«Какое рвение!..» - зевнул Снейп и поднялся, потягиваясь. – «Поттер, а ты кем хочешь стать по окончанию Хогвартса?»
- Раньше – аврором, - отозвался маг. – Сейчас не знаю... зельеваром, наверное.
«А преподавать не желаешь?»
- Преподавать?!.. Хм, ну... я не думал об этом. А разве для преподавания не нужно высшее магическое образование?
«К сожалению, ВУЗов в нашем мире нет», - посетовал кот. – «Молодежь натаскивают в полевых условиях, на постоянной практике. До преподавательской кафедры в Хогвартсе допускают далеко не всех, исключительно асов своего дела. Если ты не заметил, твои учителя составляют магическую элиту нашего общества: я, Минерва, Флитвик – Мастера, Синистра и Вектор почетные члены Всемирной Академии Точных Наук, Хельга Хуч бывшая охотница и капитан «Обормутских Ос», на ее счету 53 победы из 62 матчей. Семь матчей она сыграла вничью. Помона Спраут среди нас единственная любительница, но она вывела несколько сортов мандрагоры, и на основе именно ее разработок, я сумел рассчитать ликантропное зелье. Ты с одиннадцати лет натаскивался на прямое противостояние с величайшим темным волшебником нашего времени, твои познания в практие ЗОТИ весьма и весьма обширны. Теорию ты легко нагонишь... Впрочем, я уверен, что уже нагнал. Судя по тому, с каким рвением ты таскаешь книги по Темным Искусствам из моей библиотеки...»
- Я не хочу преподавать ЗОТИ! – возмутился Гарри. – Этого от меня все и ждут: великий Избранный даже после своей победы над Темным Лордом будет стоять на страже волшебного мира. Если не буквально – через Аврорат, - то обучая подрастающее поколение. Из меня сделали Героя, из Темного Лорда – Злодея... Не хватает Прекрасной Принцессы, и сказка будет разыграна точно по сценарию.
«Я не про ЗОТИ, а про зельеварение»
- Что-о-о-о?! А... а вы?!
«К тому времени пост ЗОТИ окончательно освободится», - усмехнулся мысленно кот. – «Дамблдор предполагал, что научиться чему-то ты можешь только сам, поэтому и подбирал учителей по принципу «чем хуже – тем лучше». После твоего выпуска надобность в неспециалистах отпадет, и я оставлю пост профессора зельеварения»
- Звучит привлекательно... – декан задумчиво посмотрел на наставника. – А как мы объясним Дамблдору неожиданно появившиеся способности к зельям? Если зелье Глажганини подействует и мы веренемся в свои тела, то мне остаток учебного года и летом придется наверстывать то, что я пропустил, пребывая в «коме», чтобы нормально сдать Т.Р.И.Т.О.Н в конце седьмого курса. Но летом у Дурслей мне заниматься не удается, ибо меня загружают работой по самое не могу, а сам седьмой курс... Сначала, вы должны будете взять меня на Высшие Зелья, а для этого мне придется сдать ваш предмет на отлично. Но это будет странно выглядеть: Гарри Поттер, чьи успехи в зельеварении были печально известны всем, и вдруг раскрывается как зельевар в перспективе? Да еще и после комы? Это вызовет много вопросов!
«Правильно мыслишь, но помни, что до преподавания допускают магов не младше двадцати лет. Де-юре у тебя будет три года на то, чтобы подтянуть свои знания не только по зельям. Подумай над моим предложением, я бы не хотел оставлять студентов-недоучек в некомпетентных руках»
- Обязательно подумаю! – тепло улыбнулся Гарри. - Но сначала нам надо выжить на войне.
«Кроме войны есть и нормальная жизнь. Гриффиндорская привычка решать все проблемы по мере их поступления убьет тебя вернее дамблдоровской шахматной партии», - вздохнул Снейп. – «Планировать будущее надо уже сейчас, иначе ты погрязнешь в послевоенном синдроме, а в моменты депрессии всегда проще жить по уже установленному плану»
Гарри подумал, что наставник дал дельный совет, основываясь на личном опыте, но не стал спрашивать. Вместо этого маг подхватил мявкнувшего от неожиданности кота на руки и чинно прошествовал в лабораторию. За фамилиарность, он, конечно же, получил лапой по носу, но Снейп выказал свое неудовольствие больше для проформы, и молодой зельевар со спокойной совестью сгрузил недовольно сопящую ношу на выступ в стене, с которого кот обычно прыгал на верхнюю полку шкафа, а оттуда уже перебирался на каменный карниз. В лаборатории было тепло, и Снейп вскоре задремал, а Гарри принялся за проверку эссе.

К половине восьмого утра зелье Глажганини было снято с очага в темный холодный угол лаборатории. Согласно рецепту, после добавления златоцвета варево должно было настаиваться не менее трех суток, так что до вторника Гарри мог забыть о нем и заняться насущными проблемами. Во-первых, ему нужно было поговорить с двумя слизеринцами, сбежавшими вчера в Лес на поиски приключений, и назначить им соответствующее наказание. Во-вторых, следовало известить их родителей о случившемся. В-третьих, у Поппи закончились некоторые зелья. Ну и, разумеется, нужно было отблагодарить кузнеца за меч.
С платой Гарри решил не тянуть. Выбрав коробочку пообъемнее, он с молчаливого согласия Снейпа выбрал флакончики с зельями, которые могли пригодиться в кузнечном деле. Добавив к ним релаксант, зелье от ожогов, обезболивающее, и – в порыве вдохновения – несколько пучков травок для чая, молодой зельевар упаковал все в коробку и направился в совятню. Хогвартс уже проснулся, вялые студенты сонно приветствовали декана Слизерина и торопились быстрее доползти на завтрак в Большой Зал, где старшие курсы могли поживиться чашечкой ароматного кофе. Махровые «жаворонки» же с интересом провожали профессора взглядом – Сев невольно подумал, что сегодня к преподавателям будет повышенный интерес, ведь они бросились искать пропавших студентов в Запретный Лес сразу же, как узнали о происшествии, не став дожидаться авроров. Как подозревал декан, те бравые сотрудники Аврората, что все же прибыли к началу поисков, значились в Ордене Феникса, поэтому их можно было не считать.
И снова Орден Феникса. Снейп был твердо уверен, что собрание верхушки организованного сопротивления Министерству и Волдеморту вместе взятым будет именно сегодня. Конечно, после двухдневного пребывания в стане Пожирателей, пара часов молчания на кухне штаба Ордена кажется очень легким и приятным занятием... Но черт его знает, какая подноготная вылезет! Конечно, кое-что Снейп рассказал сам, в частности о том, что фениксовцы ценят человеческие жизни едва ли не ниже, чем Пожиратели. Но, в общем-то, это было понятно, на войне всегда мыслят несколько иными категориями, нежели в обычной жизни. Особых зверств в Ордене тоже не наблюдалось, все-таки его первоочередной задачей было остановить войну любыми методами. В частности, основная надежда была на устранение Темного Лорда, что изрядно бесило – по словам того же Снейпа – Грюма, Ремуса и некогда Сириуса. Какой смысл бороться со следствием, когда надо искоренять причину? Темный Лорд появился не просто так, на то была благодатная почва... Но, к сожалению, Дамблдор считал иначе, а Орден Феникса являлся чуть ли не единственным очагом настоящего сопротивления. Более того, этот оплот обладал вполне реальной силой, поэтому несогласным с действиями главы оного приходилось через силу, но подчиняться директоровским методам ведения войны.
Почему Дамблдор, собрав довольно-таки мощную организацию, не пытался уничтожить истоки появления течения Пожирателей и им сочувствующих, было загадкой для всех, кто об этом задумывался. Обладая определенной властью и влиянием на юные умы, директор Хогвартса мог медленно, но верно, начать изменять ситуацию в Магической Британии, сложившуюся из-за общественного отношения к темным магам в целом и слизеринцам в частности. Клеймо факультета каждый выпускник школы проносил через всю жизнь, и, пожалуй, именно это клеймо было одним из краеугольных камней общественного раскола. Гриффиндорцы и слизеринцы, выйдя из-за парт, продолжали тихую войну, начатую в коридорах древнего замка, уже в масштабах страны. Учитывая, сколь мало было волшебное сообщество, масштабы были катастрофическими.
Почему Дамблдор попустительствует этому противостоянию? Сойди извечная вражда «змеек» и «львят» на нет – и желающих выступить в открытое противостояние будет намного меньше. Странно, но поняли это первыми именно те, кто пользовался небывалой свободой в действиях в этой тихой войне, а именно Мародеры. У Сириуса было 12 лет на то, чтобы все обдумать, у Ремуса – год, когда он преподавал в Хогвартсе... Но Сириус наверняка понял, что оказался невольным участником масштабной интриги только тогда, когда Дамблдор сумел оправдать Снейпа в глазах участников Визенгамота, но оставил на произвол судьбы крестного Гарри Поттера. Того человека, кто бы смог хорошо подготовить будущего Избранного к жизни в волшебном обществе, научил блэковской расчетливости и умению постоять за себя – не только в драке, но и в жизни. Сунулся бы тогда Гарри за философским камнем? Да никогда. А что же Ремус? Ремус, скорее всего, был занят собственными проблемами, ведь ему надо было выжить в послевоенном лихолетье. Когда же Сириус сбежал из Азкабана, то друзья, переговорив, многое выяснили для себя, и уж тем более не стоит забывать, что Люпин, похоже, весьма тесно общался со Снейпом в год своего преподавания. Умение Снейпа намекнуть на что-то так, что картина происходящего или произошедшего поворачивается под совершенно неожиданным углом, Гарри знал не понаслышке. И молодой профессор был готов побиться об заклад, что Северус не упустил возможности заставить школьного недруга задуматься. Сейчас, оглядываясь назад с высоты накопленного за эти два месяца опыта, зельевар начал многое понимать. Выводы, сделанные вроде бы на пустом месте, тем не менее основывались на железобетонных фактах. Если рассуждения Гарри неверны, то как же иначе объяснить то, что Сириус и Ремус открыто выказывали свое недовольство действиями Дамблдора? Тем паче учитывая их умение соображать и сопоставлять факты. Кстати, а что ж Джеймс Поттер? Понял ли он, что является пешкой, или до своей гибели был уверен в святости директора Хогвартса?.. К сожалению, про отчима Гарри почти ничего не знал и не мог даже догадываться. Но вот поступки Питера Петтигрю неожиданно предстали в весьма оригинальном свете. Почему труса и подхалима Шляпа отправила на Гриффиндор? Ему бы больше пошел Слизерин, но... Но. Распределяющая Шляпа не ошибается, и можно с уверенностью сказать, что определенное благородство и храбрость у Петтигрю все же были. Более того, Питер был принят в компанию Мародеров. Не просто же так!.. Вывод, сделанный Гарри далее, никогда бы не был мысленно озвучен, если бы не события первого курса. В памяти всплыло, как Невилл Лонгботтом поднял палочку против своих же друзей во имя соблюдения школьных правил. Кто сказал, что Петтигрю предал Свет, не руководствуясь подобными же мотивами? Нет, конечно, школьные правила были ни при чем, но существовала и цвела пышным цветом Великая Интрига Дамблдора. Директор говорил, что чтобы пойти против дорогих тебе людей во имя справедливости нужна настоящая отвага, - что ж, если смотреть на предательство Питера с этой точки зрения, то становится понятным решение Шляпы. Возможно, Питер не такой уж и дурак, как принято считать в узком кругу членов Ордена. Что если он первым заметил странное попустительство – можно сказать, покровительство Дамблдора, - мародерским выходкам? Гриффиндорская натура будущего предателя возмутилась и потребовала восстановления справедливости. Разочаровавшись в директоре, Петтигрю переметнулся к Темному Лорду. Что ж, тот хотя бы не скрывает, что играет судьбами людей и плетет интриги...
Разумеется, от этого предательство не перестало быть предательством, слизеринская расчетливость не красила гриффиндорца... Да и соображения Гарри насчет Питера держались лишь на интуиции и попытках анализировать ситуацию. Но чем больше Поттер размышлял о том, как же ему вести себя среди тех, кому он всецело доверял, тем больше всплывало вопросов обо всем и сразу. На первый взгляд, вопросы не были связаны между собой, но ответы на них могли дать наиболее полную картину.
Итак, директору зачем-то нужно поддерживать противостояние факультетов. Он даже деканов подобрал с изумительной точностью: как уже заметил Флитвик, Северус Снейп и Минерва МакГонагалл были полными противоположностями друг другу. А, как известно, декан олицетворяет факультет... Противоположности притягиваются? Возможно. Но подростковая и детская жестокость сводит противоположности в кровопролитную войну. Очень тонкий психологический ход продемонстрировал директор, назначая на должность декана Слизерина Снейпа. Для того чтобы быть шпионом, совершенно необязательно брать на себя организационные обязанности, вполне достаточно быть простым преподавателем, - это понимал Волдеморт. Для того чтобы дать возможность незаурядному зельевару радовать Орден Феникса новыми разработками, но лишиться яркого представителя змеиного факультета, - нет, это было не для Дамблдора.
Да ведь и сложилось тогда все очень удачно для Альбуса. В один год на Слизерин и Гриффиндор поступили столь яркие и столь подходящие под эти факультеты личности, что грех было их не стравить, и таким образом разогреть вялые перебранки до настоящей войны. Ни Мародеры, ни Снейп не помнили, с чего началась Эра Великого Противостояния, но сейчас Гарри сильно подозревал, что без вмешательства директора не обошлось. В какой-то момент развеселая компания гриффиндорцев и доведенный до ручки слизеринец обнаружили, что сражаются не на жизнь, а насмерть. Снейп ушел в глухую оборону, периодически срываясь на открытые дуэли, Поттера и Блэка снедал спортивный интерес, Люпин тихо страдал от несправедливости, Петтигрю решился на отчаянную месть, посчитав Темного Лорда благороднее Дамблдора. Интересно, если у директора были какие-то виды на Мародеров, то смешал ли Питер какие-то его планы?.. Или наоборот, только помог свершению оных? Ведь благодаря его предательству появился Избранный, а мир получил передышку на 14 лет.
А еще Дамблдор получил идеального декана, талантливейшего зельевара и единственного шпиона. Очень, очень удачные совпадения. Просто так таких не бывает.
Маленького Гарри отдали родственникам, которые наверняка бы научили его послушанию и подготовили к безоговорочному доверию обаятельному директору Хогвартса. Тот с ловкостью провел мальчика через смертельные испытания, готовя из него Героя всея Британии, одновременно даря современному циничному миру красивую сказку о Герое и Злодее, и избавляясь от Волдеморта.
Орден Феникса на протяжении всех двух войн действует лишь тогда, когда идут открытые боевые действия. Получив передышку от Волдеморта, Дамблдор распускает организацию, хотя мог бы подготовиться к возрождению Темного Лорда – ведь директор знал об этом по не исчезнувшей Метке с руки Мастера Зелий. Вместо этого он все пускает на самотек, ожидая, когда же Избранный и Волдеморт сойдутся в смертельной схватке. А чем занимается Орден? Правильно, он снижает смертность среди мирного населения. Вот в чем его истинное назначение. Остановка войны – не ее предотвращение! – лишь благородное прикрытие.
И опять-таки всплывает вопрос о противостоянии. Зачем? Зачем нужна эта непрекращающаяся война? Ради каких высоких целей? Почему из Слизерина намеренно делают факультет, выпускающий темных магов – ведь лучше быть, чем слыть, как говорится? Почему Магию так упорно делят на черную и белую, не видя, что она полна полутонов?..
Зельевар потряс головой. Очень неприятные вопросы. Очень темная история. Сумеет ли он сдержаться и не сломаться, проходя этот шестой круг Ада? Кстати, а ведь красиво получается: по мере своего становления как темного мага, молодому профессору достались на преодоление пресловутые Семь Кругов. Обмен телами, изнанка школьной жизни, изнанка жизни Пожирателей и Волдеморт в «неофициальной» обстановке, осознание себя, как темного волшебника, понимание масштабов шахматной партии Дамблдора... Что ему осталось пройти? Правильно: увидеть изнанку светлой стороны и узнать свою настоящую фамилию. И все! Вот они, семь кругов Ада, словно точно по списку... Пройдя их, по легенде, душа грешника получает возможность переместиться в Чистилище. Интересно, что станет Чистилищем для Гарри? Неужто Темные Искусства?..
Ох, что-то его несет не туда. С такими мыслями недолго вернуться к статусу Избранного: жизнь как по нотам льется, то судьба явилась парафразом легенды о короле Артуре, то Семь Кругов Ада с Чистилищем мерещатся. Впрочем, то, через что прогнал Гарри Дамблдор, сделало Поттера довольно крупной фигурой и вполне вероятно, что Магия предъявит к нему повышенные требования. В двенадцать лет определиться с «окрасом», в тринадцать – освоить телесного Патронуса, в шестнадцать – вплотную приблизиться к званию Мастера Зелий... А если учитывать, что Гарри еще и пережил прицельную Аваду, то становятся очень даже возможными некие обязательства, которые на себе несут все сильные маги. Как там говорил Эйвери? Колдовство заставляет Магию циркулировать в мире, и эта циркуляция обеспечивает в какой-то мере жизнь на Земле. А чтобы Магия циркулировала достаточно резво, нужно, чтобы темные и светлые заклинания, обряды творились регулярно. А если учитывать, что большинство так называемых темных или светлых заклинаний не являются бытовыми, а значит, повсеместно используемыми...
Декан прикрыл глаза. Ларчик-то просто открывается. Для того чтобы обеспечить пресловутую циркуляцию, нужны активные магические действия, а достигается нужная активность или с помощью энергетически мощных жертвоприношений, или во время войны. А так как жертвоприношения считаются в современном мире явлением крайне аморальным...
Что ж, тогда противостояние факультетов, с последующей проекцией оного на взрослую жизнь, имеет смысл. Но поскольку война не может длиться вечно, на сильных магах лежит обязанность создавать мощные артефакты, экспериментировать с магией, - поддерживать циркуляцию мирным, так сказать, путем.
Но тогда чем занимается Орден Феникса?! В этом случае не имеет смысла рьяно защищать мирное население, ибо тогда процент используемой магии падает в геометрической регрессии! Население должно само применять всевозможные защитные, маскировочные, боевые чары и заклинания! И если Дамблдор это осознает, то тем более бессмысленно дарить веру в то, что все и вся защитит некий Избранный! Знание о том, что на страже спокойствия стоит сам Гарри Поттер, лишает магов определенной бдительности... Нелогично.
Вот черт! Со всеми препетиями деканской жизни Гарри буквально зациклился на логике. Что ж такое... Влияние Снейпа, не иначе. Хотя анимаг мог позволить себе посходить с ума, да... Не без этого. Ох, как же молодому профессору хотелось расслабиться и повалять дурака! Как же хотелось плюнуть на все и пойти, поиграть в снежки с Роном и Гермионой, а потом, промокнув и замерзнув, сбежать в подземелья, где бы Снейп в который раз указал ему на его настоящее место – за школьной партой. Никаких тебе Героев, никаких шрамов, никаких перепалок с Минервой по поводу снятых баллов... Никаких Леннонов, пытающихся затащить тощую зельеварческую тушку в холодную постель. Никаких студентов, с маниакальным блеском в глазах подстерегающих несчастных преподавателей за каждым углом. И прекрасная возможность с чистой совестью пойти и поискать очередных приключений на задний ум! Слова Снейпа об Основателях задели Гарри за живое, и если бы не весь этот дурдом, вызванный в его жизни переселением душ, он бы обязательно наведался в Тайную Комнату. В последнее время он начал сомневаться, что Слизерин затеял диверсию с василиском только ради того, чтобы изжить грязнокровок из Хогвартса, а значит, Комната была предназначена не только для логова змеи. А для чего – было бы интересно выяснить прямо на месте. А еще очень хотелось пообжиматься с какой-нибудь фигуристой девушкой по темным уголкам, нацеловаться всласть...
Но нет, на Гарри сейчас лежит вполне реальная ответственность, тут уж не до безумств. Воистину, все познается в сравнении – еще год назад он бы отдал все самое ценное за то, чтобы по-настоящему отвечать за свои поступки и за свое «предназначение», а сейчас, прочувствовав всю тяжесть взрослой жизни, отчаянно желает вернуться в свое бесшабашное юношество. Сейчас, когда у него со Снейпом сложились весьма теплые отношения, Гарри мог рассчитывать на возможность – по возвращению в свое тело, разумеется – почувствовать себя обычным подростком, активно исследующим себя и мир, и знающим, что за спиной у него не глухая пустота, но сильный взрослый человек... Профессор глухо выругался. Он выдержит все, пройдет и оставшиеся два круга Ада, и Чистилище, - но не ради спокойствия этого гребанного мира, нет! Но ради одной этой возможности. Ради этого он будет держаться до последнего. Орден Феникса? Пожалуйста! Темные Искусства? Легко! Все, что угодно, господа высшие силы.
Мозг заработал с новой силой, словно отчаянная решимость Гарри вскрыла потаенные резервы души и тела. Чтобы возможность стала реальностью, нужно увидеть подоплеку свершающихся событий. Часть уже выяснена – действительно, ради того, чтоб Магия жила, стоило пожертвовать дружбой Слизерина и Гриффиндора. В конце концов, в противостоянии идет развитие. Но где берет исток история нынешнего противостояния? Если подумать, в войну вовлечен очень узкий круг людей, и все они связаны между собой. Получается, идет не война, а выяснение отношений. Но ведь с чего-то же все началось, верно?
Основной ключевой фигурой является здесь, конечно же, Дамблдор, - рассуждал Гарри, привязывая к лапке совы посылку. – Он побеждает темного мага, по силе которому не было равных на протяжении как минимум двух столетий. И уходит преподавать в Хогвартс. Если предположить, что Дамблдор метил на место директора изначально, то такой ход вполне логичен. Однако история с Томом Риддлом заставляет задуматься. Волдеморт стал Темным Лордом не просто так, и он, кстати, еще в школе развязал тихую войну с Альбусом. Это случайность или очередная интрига? В случайность, после всех логических выкладок касательно Мародеров, Гарри не верил, но смысл предполагаемой интриги не видел в упор. Что, Магия настолько застоялась, что ей потребовался «пинок» в виде Темного Лорда и войны как следствие? Ну что за чушь! А ведь если Дамблдор «наставил на путь истиный» Риддла, то получается только так. Снейп предположил, что Волдеморт – что-то типа неудавшегося эксперимента, но какой тут может быть эксперимент?! В ЧЕМ он заключался? В воспитании идеального человека?
Ладно, допустим, Темный Лорд есть следствие неких махинаций Дамблдора. Годы спустя Альбус понимает, что Волдеморт становится слишком большой угрозой для общества, или додумывается еще до чего-то. И с поступлением в Хогвартс ярчайших личностей – Мародеров и Снейпа, принимается за активные действия по организации... хм, он что, с гениальной точностью расчитал появление Избранного? Предвидел, так сказать? Пустил на переработку десятки судеб, и все ради того, чтоб появилась мощная приманка-буфер для Темного Лорда?
Нет, что-то некрасиво получается. Дамблдор стремится к гармонии в этом мире, - отсюда его любовь к магглам и всепрощение. Может быть, он просто не стал мешать Тому Риддлу на пути его становления Темным Лордом? А зачем такое попустительство? В чем причина?.. И почему потом Дамблдор затеял выпестовывание Избранного убийцы Лорда?
Так. Явно не хватает информации. В кратчайшие сроки следует выяснить, зачем Дамблдор сначала не мешает становлению нового Темного Лорда, а затем затевает многоходовую комбинацию, выводя в «дамки» Гарри Поттера, а значит, нарушая равновесие в войне в сторону Света. У Волдеморта «дамки» нет, Беллатрикс метит максимум на ферзя, а Снейп не считается в силу своего двойственного положения на «шахматной доске».
И еще... касательно высших сил... Почему Хогвартс, обладающий магическим разумом и вечно невмешивающийся в дела студенческие, вдруг прикрывает Гарри и Снейпа перед Дамблдором - директором? Замок посчитал, что Альбус переступил границы дозволенного?.. А непонятное поведение Грима – это что еще за глюк сознания?
И последнее. Что такого сделал Джо О’Леннайн, что Снейп бросился расцарапывать ему лицо?
Мозаика почти сложилась. Осталось найти один-единственный фрагмент, и все встанет на свои места. Но вот предоставить этот фрагмент может только тот, кто уже прошел через подобную мясорубку.
Кажется, пора навестить Геллерта Гриндевальда.

__________________________________________________________________

Завтрак прошел довольно оживленно. Вернувшие себе способность связно мыслить с помощью чашечки ароматного кофе, студенты оккупировали однокурсников, учавствовавших в поисках первогодок. Видимо, вчера вечером у спасателей не нашлось времени на рассказы; впрочем, Сев их прекрасно понимал. Зато теперь любопытные школьники наверстывали упущенное: вокруг участников экспедиции сосредоточился, кажется, весь Хогвартс вместе с привидениями. Ради захватывающих подробностей плюнули даже на принадлежность юных спасателей к какому-либо факультету – иначе объяснить вопиющее присутствие гриффиндорцев за столом Слизерина и слизеринцев за столом Гриффиндора было невозможно. Особый фурор произвел рассказ когтевранца Фоссета. Что ж, неудивительно, ведь на его долю выпало самое интересное... Через некоторое время преподаватели обратили внимание на то, что в Зале царит восхищенная тишина, в которой раздается лишь звонкий тенорок юного спутника Сева и Леннона:
- ... Ну, я тогда его спросил, может, Авадой шарахнуть...
- Ты? Снейпа?! И он тебя не прибил на месте?
- А что, он же темный маг? Значит, ему заавадить как раз плюнуть! Ну и вот, а Леннон сказал, что Авада для нежити как для блондинки монография по высшей трансфигурации...
- Северус, я тебе не завидую, - склонилась к коллеге МакГонагалл. – Тебя сегодня раздерут на сувениры.
- Не успеют, - негромко фыркнул зельевар. – Собрание Ордена сегодня?
- Ах да, - улыбнулась декан Гриффиндора. – Но отсрочка лишь раздраконит юные умы.
- Что поделать, понедельник – день тяжелый.
Минерва тихо рассмеялась, склонив голову.
Немного погодя Сев осторожно выскользнул из Зала в дверь, находящуюся за учительским столом. Она вела в небольшую комнатку, где преподаватели перед обедом иногда оставляли книги, с которыми потом окапывались в учительской, свитки домашних работ, что-то по мелочи. Из этой комнатки декану Слизерина было как нельзя удобнее добираться до своих апартаментов: по винтовой лестнице он спускался в родные казематы, а уж там... Полумрак подземелий, серо-голубой магический огонь в факелах и танцующие на стенах тени позволяли одетому во все черное Снейпу незаметно возникать пред студентами: он просто растворялся в игре теней и света. При желании, зельевар мог пройти по своим владениям незамеченным, даже без использования магии, и Сев давно подозревал, что студенческие байки о вампиризме декана Слизерина основываются именно на умении оного бесшумно ходить и возникать буквально из ниоткуда. Но сейчас все были в Большом Зале, слушая захватывающую историю Фоссета, и молодой профессор не думал скрываться. Едва ли не вприпрыжку добежав до своего класса, Сев юркнул в лабораторию, где его дожидались пять зелий для Больничного Крыла, ставшие фирменным блюдом подземелий сосиски, и выспавшийся на все девять жизней вперед Снейп.
«Фоссет станет местной знаменитостью», - заметил анимаг вместо приветствия. – «А в Хогвартсе появится новая легенда»
- Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, - махнул рукой Гарри. – Пусть творят, что хотят, только бы в Запретный Лес больше не совались. Я согласен даже на «нашу новую знаменитость» и перешептывания по этому поводу на уроках...
«Профе-е-е-ессор!» - ехидно протянул Снейп.
- Сэр, я вот тут подумал... – не обратил внимания на подначку молодой маг. Отдавая дань традиции, сделал паузу, ожидая, когда прозвучит шпилька по поводу наличия у гриффиндорца мозгов. Кот молчал, и Гарри поинтересовался: - Скажите, а мы можем навестить Геллерта Гриндевальда?
«Тебе одного Темного Лорда мало, ко второму решил в гости зайти?»
- Ну... Сэр, смотрите, что у нас получается, – зельевар вскочил и принялся наматывать километры по лаборатории – еще одна привычка, перенятая у Снейпа. – Дамблдор затеял масштабную интригу...
Анимаг выслушивал логические выкладки подопечного с нескрываемым интересом, пока Гарри не дошел до Мародеров. Тут молодой маг с изумлением увидел, как черный кот катается по полу, фыркая, суча лапами в воздухе и явно умирая от хохота. Зрелище было фантасмагорическое. Причем, поражал не столько давящийся фырканьем кот, сколько сам факт того, что Снейп может столь откровенно веселиться. Впрочем, Гарри до сих пор не мог избавиться от некоторых стереотипов, касающихся наставника.
«Ой, не могу!!!» - взвыл Снейп, когда немного пришел в себя. – «Интрига Дамблдора!.. Война с Мародерами!..Ха-ха-ха!»
- Я идиот, знаю, - обиделся молодой профессор.
«Ты не идиот», - фыркнул анимаг. – «Ты просто... юный гриффиндорец. Война с Мародерами разгорелась еще в Хогвартс-Экспрессе. Я имел несчастье продемонстрировать свою осведомленность в Темных Искусствах, и слово за слово разгорелась ссора. После того, как я и Мародеры оказались на враждующих факультетах, стычка оказалась поводом цепляться друг к другу и дальше. Ты знаешь мой характер, да и твой отец не был ангелом... Уверяю тебя, мы сцепились не на жизнь, а насмерть уже к Рождеству, причем без посторонней помощи. И почему ты считаешь, что Мародерам многое прощалось? Мы не вылезали из отработок, факультеты то и дело уходили в минус, а в 1976 году впервые за двести лет кубок школы выиграл Пуффендуй, потому что за неделю до конца учебного года я и Джеймс Поттер устроили дуэль на уроке трансфигурации. Слизерин и Гриффиндор потеряли разом по 150 баллов... Нас наказывали, если ловили на месте преступления, поэтому та сцена на озере, которую ты видел в моем Омуте Памяти, действительно сошла Мародерам с рук, ведь профессура проверяла экзаменационные работы, и ей было не до студентов. Но такое случалось редко. Что до истории с Визжащей Хижиной, то это единственный случай, когда в наши разборки вмешался Дамблдор. Но речь шла об исключении из школы оборотня: вылези на свет правда о люпиновском проклятии, и он вылетел бы за пределы Хогвартса уже на следующее утро, не говоря уж о неприятностях лично для директора. А ведь Люпин меньше всех был виноват в инциденте, а Альбус не станет отчислять студента без очень и очень веских причин. Джеймс и Блэк никогда бы не сдали друга, а я вполне мог разболтать. И меня поставили перед выбором: или я молчу в тряпочку, или собираю вещи. Разумеется, я выбрал первое. А твои умозаключения по поводу Питера Петтигрю просто смешны! Я разговаривал с ним перед распределением. Питер очень комплексовал по поводу своей трусости и считал, что пребывание на Гриффиндоре сделает его храбрецом. Если очень попросить, Шляпа отпустит тебя на выбранный тобой факультет – ведь это твой осознанный выбор. Вот таким образом Петтигрю попал в ваш львятник. Впрочем, ему это не помогло, как трусом был, таким и остался. Но он боготворил Джеймса Поттера, буквально преклонялся перед ним, стал буквально его тенью, и незаметно влился в компанию Мародеров, где был эдаким придворным шутом. Питер всегда стремился быть ближе к тем, кто наделен властью, реальной силой, поэтому вполне закономерно, что он переметнулся к Лорду», - Снейп покачал головой. – «Ты все еще пытаешься оправдать Мародеров. Отпусти их – это не твое прошлое, и тебя оно не касается»
Гарри убито кивнул:
- Не уверен, что получится... А что с ложным Пророчеством? Ведь Дамблдор подстроил сцену в «Кабаньей Голове» для вас, а позже подсунул Питера Джеймсу в Хранители, зная заранее, что тот предаст! И таким образом искусственно создал Избранного!
Снейп сочувственно взглянул на подопечного:
«Мистер Поттер, Избранный получился потому, что Пророчество – истинно»
Молодой маг ахнул.
- Но как же так?!
«Подумай сам, Гарри», - кот вздохнул. – «Дамблдор при всей своей гениальности не мог предвидеть и рассчитать появление Избранного - до тебя еще никто не переживал Аваду. Думаешь, ты единственный ребенок, за которого отдала жизнь мать? Ничего подобного. В те годы вырезались целые семьи, было немало прецедентов, когда родители сами подставлялись под Аваду, пытаясь уберечь детей. И никто не выжил! Я до сих пор не могу понять, зачем Магии понадобился ты, как противовес Темному Лорду. Поверь, Лорд не единственный темный маг, когда-либо стремившийся к власти и огромным знаниям, и по своей силе он далеко уступает тому же Гриндевальду. Таких, как он, были десятки, если не сотни, и каждый стремился переделать волшебное сообщество на свой лад - с разным результатом, а иногда и вовсе без оного. Умирали Лорды тоже по-разному: когда от руки врага, когда с помощью последователей, а когда и своей смертью. Но впервые за всю историю волшебного мира для убийства Темного Лорда потребовался некий Избранный. Это нельзя было ни спланировать, ни предсказать. То, что Избранным стал именно ты - случайность. Или какая-то закономерность, понять которую нам не дано»
- Но... но... – Гарри не находил слов. – Но ведь у нас с Волдемортом на двоих – одна кровь, моя! И защита моей мамы тоже одна на двоих. Мы просто не сможем убить друг друга!
«На дуэли – безусловно», - согласился Снейп. – «Вы, согласно Пророчеству, равны еще и по силе, поэтому открытый поединок окончится гибелью вас обоих. Но ведь есть и другие способы убийства: проклятие, яд, нож в спину...»
- Погодите-погодите, - замотал головой Гарри. - Так. Допустим, Пророчество верно. Ну хорошо, не допустим, а верно по-настоящему. Но ведь мне совсем необязательно убивать Темного Лорда! Ни один из нас не сможет жить спокойно... да и черт с ним, с покоем! Хотя, он-то точно не успокоится. Столько смертей... Хорошо, я... хорошо. Но тогда какого черта я жил с Дурслями?! Неужели неясно, что если бы меня с детства обучали магии, у меня было бы больше шансов выжить!
«Во-первых, Поттер, это было сделано в целях безопасности. Фиделиусу после гибели твоих родителей никто не доверял, и самым надежным способом сохранить тебе жизнь до поединка с Лордом оставалась кровная защита. Но твой крестный вполне мог обеспечить тебя этой защитой, а заодно адаптировать в волшебном обществе. Научил мародерским трюкам, боевой магии, что дало бы тебе неплохие шансы выжить, а по мысли Дамблдора, я так полагаю, ваша совместная гибель даст куда больший эффект. Во-первых, твой образ романтизируют, ты станешь настоящей легендой, тебе будут подражать. Таким образом, как мне кажется, Дамблдор пытается сбить влияние на юные умы соблазнительных в своей запретности Темных Искусств. Зачем Искусства, если Гарри Поттер – светлый маг?.. Во-вторых, как ты правильно заметил уже, Альбус хочет подарить современному волшебному миру по-настоящему волшебную сказку о Настоящем Герое, извини за тавтологию. Воевавшее поколение сменится новым, которому предстоит жить уже в другом мире. Сейчас мы деградируем, Гарри, - в голосе Снейпа явственно зазвучала горечь, - зачем Министерству умные маги? Они могут поднять бунт. Значит, надо упростить школьную программу, учить Защите от Темных Сил и Искусств, а не основам Темной и Светлой магии, свести количество независимых боевых магов к нулю, сделать запретное знание доступным лишь для верных Министерству авроров. Беззащитному обывателю легко навязать любую политику, ибо максимум, на что он будет способен - это письменная жалоба чиновникам. Вот чему пытается противостоять Альбус. Но дети рано или поздно задумываются над сказками и легедами, и есть вероятность, что однажды кто-нибудь скажет: «Дурак он был, а не герой! Самонадеянный, упертый идиот. И сам лег, и друзей положил, нет бы головой подумать». И тогда медленно, но верно, будет взят курс на обдумывание своих поступков, на извлечение - в кои-то веки! - уроков из прошлого...»
- Получается, к Дурслям меня засунули, чтобы я не умел работать ни мозгами, ни палочкой?
«Именно. Кроме того, тебя научили не любить самого себя. Ты не осознаешь истинной ценности своей жизни, потому что в тебя с детства вколачивали сначала мысль о твоей никчемности, а после о твоем предназначении. Эта нелюбовь к самому себе должна обеспечить твой безропотный выход на дуэль с Темным Лордом, в которой вы оба погибнете»
- Сэр, я запутался. Так мне идти на дуэль с Лордом или не надо?
Кот вздохнул
«Погибать при этом точно не стоит - от тебя живого нынче куда больше толку. Чем хороши Пророчества - трактовать их всегда можно в меру развитости воображения. «Погибнуть от руки другого» не значит быть уничтоженным физически. Скажем, Темный Лорд погиб, а Том Реддл остался»
На некоторое время воцарилось молчание. Гарри переваривал полученную информацию, Снейп невозмутимо вылизывался, ожидая реакции молодого зельевара. Наконец, тот кивнул:
- Хорошо. Дамблдор говорил, что моя сила кроется в способности любить. Как это мне поможет убить Темного Лорда – не знаю, но пока повременим с предположениями. И все-таки, мы можем навестить Гриндевальда?
«Зачем?»
- Он был Темным Лордом, - пожал плечами Гарри. Значит, может сказать, зачем сразу после него миру потребовался Волдеморт, и почему было произнесено Пророчество. Вопрос в том, захочет ли он объяснять? Скажет ли правду?
«И знает ли ее вообще», - проворчал кот.
- По крайней мере, может предполагать, а предположения бывшего Темного Лорда могут нам очень пригодиться. Нужно придумать, чем заплатить за информацию.
Кот фыркнул.
«Деньги Гриндевальду не нужны, артефакты ты не достанешь...»
- Я имел в виду - отплатить за знания знанием, - невозмутимо ответил декан. – Я попрошу Гермиону, чтобы она поискала информацию о жизни Геллерта Гриндевальда... Нет. Пусть она поищет информацию о жизни Альбуса Дамблдора! Дамблдор победил Темного Лорда, а ведь это кое-что да значит! Может быть, они были как-то связаны между собой? Не мог же директор просто так пойти и завалить Гриндевальда! – Гарри запустил руки в волосы и заметался от стола к котлу и обратно. – На все должна быть причина... Да...
«И где мисс Грейнджер будет искать такую информацию?» - поинтересовался кот. – «Столь деликатные вещи в книгах не написаны»
- А рассказать кто-нибудь может? – лихорадочно соображал Гарри. - Кто-нибудь, кто знал Дамблдора до начала войны с Гриндевальдом?
«У Альбуса, насколько я знаю, есть брат... Абефорт Дамблдор», - осторожно заметил Снейп.
- Абефорт?! Хозяин «Кабаньей Головы» в Хогсмиде? – резко затормозил декан, взмахнув полами мантии.
«Он самый»
- Можно будет у него спросить... под предлогом того, что Альбус ничего не рассказывает мне... то есть, Гарри Поттеру о том, как именно угрохать Темного Лорда... Не желает делиться опытом, так сказать!
«И спрашивать, разумеется, пойдешь ты»
- Профессор, я, может, и идиот, но не совсем еще дурак! – возмутился Гарри. – Вы мне сами рассказывали, что вас спалил именно Абефорт, когда вы шпионской деятельностью в «Голове» занимались! Нет, пойдет Гермиона.
«Я с ней», - заявил кот.
- Простите?..
«Ты, Поттер, сейчас уходишь на собрание Ордена Фенкса. Альбуса не будет, а значит, внеплановую отлучку мисс Грейнджер в Хогсмид никто не заметит. Вашу мантию-невидимку никто не брал, я надеюсь?»
- Н-нет, она лежит в моем сундуке...
«Отлично. Под ней ваша подруга доберется до Хогсмида без приключений. Я пойду с мисс Грейнджер, изображая ее фамилиара. Возможно, мне удастся понять несколько больше, чем скажет Абефорт»
- Кот Гермионы – рыжий, - хихикнул Гарри.
«Меня нетрудно перекрасить заклинанием!», - прошипел Снейп, явно ощущая себя неуютно перед необходимостью оказаться лохматым отвратительно-ярким книззлом.
- А вы уверены, что Абефорт что-то расскажет, да еще и не сдаст нас Альбусу?
«Не уверен. Но на крайний случай есть Obliviate», - вздохнул анимаг.
Заговорщики переглянулись. Помолчали. Прониклись трагизмом перспективы. Гарри молча потянулся за пергаментом и чернилами – писать письмо Гермионе. Вызов от директора мог прийти в любую минуту, и декан справедливо опасался, что не сумеет поговорить с подругой тет-а-тет. Но это было и к лучшему: на бумаге мысли излагались куда как складно и лаконично, так что вся просьба уложилась всего в четыре предложения. Добавив в постскриптуме, что в напарники к девушке напросился Снейп, которому не мешало бы изменить колер шерсти с черного на рыжий, декан подозвал миниатюрную сову по имени Асфодель – неизменную посыльную Северуса. Это существо с огромными, вечно удивленными глазами и торчащими в разные стороны перьями, жило у зельевара в лаборатории, чтоб быть всегда под рукой хозяина. Сейчас это оказалось очень кстати: как только Гарри привязал к лапке Асфодели письмо и наказал ей особо не светиться в школьных коридорах, у стола материализовался уже знакомый серебристый феникс:
- Северус, будь добр, поднимись ко мне в кабинет.
- Началось!.. – недовольно пробурчал декан, выпуская сову в коридор и выходя следом. – Удачи вам, сэр!
«И тебя туда же, Поттер».

Сиквелл будет, и, я так полагаю, всего один. Миди промежуточное между Деканом и "Багровым небом Рагнарёк" (окончательное название второго макси) решила не делать, оно не стоит того, чтобы его выдирать из повествования в отдельную вещь. Поэтому будет дилогия. А если не устану от цикла, то добавлю еще юморных минишек из жизни семьи Снейпов =)

кстати, не ждите в сиквелле мощного обоснуя. У меня уже кругом голова идет от логических цепочек, поэтому в "Небе" оттянусь на школьных хулиганствах))) Но очередная глобальная идея там присутствовать все же будет

Вышагивая по малолюдным коридорам Хогвартса, Сев размышлял. То, что сказал ему Снейп, с ног на голову переворачивало ставшее привычным за два месяца видение мира, но молодой маг не винил наставника. Мастер Зелий поступил мудро, дождавшись, когда подопечный наберется определенного цинизма, и только тогда открыв горькую правду. А ведь если бы Гарри узнал об ошибочности своих суждений раньше, то он бы вполне мог сломаться и опустить руки. Но теперь... а что теперь? Предупрежден – значит, вооружен.
А ведь Сев узнал куда больше, чем Снейп ему рассказал! Если Пророчество относительно истинно, то тогда получается, что отец Гарри – совершенно необязательно из Ордена Феникса. Ведь как можно «бросить вызов»? Совершенно необязательно сойтись на дуэли или сорвать крупномасштабную операцию! Вызовом может стать что угодно: сокрытие важной информации, предательство во всех его вариантах... Или, как в случае с Лили Поттер, зачатие ребенка, который по срокам своего рождения попадает под Пророчество. Сейчас, сопоставляя факты, Сев понял одну немаловажную вещь: Пророчество было сделано летом, до начала учебного года, но по срокам зачатие выпадало на конец октября. А учитывая, сколь трепетно маги относятся к датам, подобным Хэллоуину... Что ж, зачатие в этот день, так или иначе, обеспечивает рождение сильного волшебника, хоть это и рискованный шаг. Тридцать первого октября границы между мирами стираются, и предугадать, как проявит себя сила у зачатого в этот день малыша, просто невозможно... Но если предположить, что несколько пар все-таки решили рискнуть, и в это время стало известно содержание Пророчества... Кто-то, конечно, решил, что пусть наследник и не будет сильным магом, лишь бы семья цела осталась, а кто-то – Лонгботтомы и Поттеры – все-таки пошли на это. Зная содержание Пророчества!*.. Что из этого следует? А то и следует: эти смельчаки сами, добровольно, выполнили обязательное условие – зачатие предполагаемого Избранного. Вот вам и вызов Темному Лорду. При этом Джеймс Поттер по каким-то причинам отцом быть не мог, а вот тот, кто обеспечил ему и Лили сына, сам вольно или невольно бросил ТРЕТЬЮ перчатку Волдеморту. Логичный вопрос: а что же было в первые два раза? Известно, что супруги Поттеры и Лонгботтомы участвовали в срыве двух крупнейших операций Темного Лорда, но кроме них воевали и другие волшебники. В принципе, не будь Пророчество оглашено, рожденных в июле было бы куда больше, ведь за всю войну не могли же только четыре человека бросить вызов Волдеморту!
Итак, Лонгботтомы и Поттеры решаются на риск. Учитывая, что все четверо – выпускники Гриффиндора, вполне вероятно, что решение поставить под угрозу свои жизни продиктовано благородным желанием дать миру шанс, так сказать, избавиться от Волдеморта навсегда. Не зря же Пророчество-то сделано!.. И обе пары зачинают на Хэллоуин.
А вот отсюда тянется и другая ниточка. В это время мир мертвых особенно сильно перекликается с миром живых. Гарри был зачат на кануне Самайна, и в это же время через два года пережил Аваду. Получилась эдакая двойная связь с тем светом. Что ж, неудивительно, что Грим в его присутствии повел себя как игривый щенок – почувствовал, видать, «своего». Сев не удержался и фыркнул: и тут он отличился. Даже нормальным темным магом стать не сможет. Видать, скоро проснутся способности к некромантии, некромагии, или что там связано с мертвецами. Будет он Мастером Зелий, а по совместительству каким-нибудь Повелителем Душ... Ладно, черт с ним. Возможно, некромантом он и не станет, все-таки это было смелым предположением. А вот некоторые «потусторонние» способности у него вполне могут проявиться. Возможно, именно благодаря им Гарри сумел отогнать сотню дементоров от Сириуса, сдержать напавшего на Леннона Грима... Стать объектом влюбленности Миртл! – декан аж остановился, пораженный догадкой. Привидения в Хогвартсе не особо контактировали с учениками, но сколько себя он помнил, Гарри чуть ли не ежедневно перекидывался парой фраз то с Почти Безголовым Ником, то с Толстым Монахом, и даже Кровавый Барон как-то поприветствовал его. А на первом курсе Гарри сумел обмануть Пивза, притворившись Бароном! Пивз – полтергейст, неужели он не сможет отличить живого человека от привидения?! Тогда никто не обратил внимания на это, а потом было не до Пивза с его странностями. Зато сейчас Сев понял, почему полтергейст повелся на уловку Гарри. Если предположить, что Пивз почувствовал некую... ну, пусть будет магию, то его ввел в заблуждение окрас этой магии. Мало того, что априори темный, так еще и отдающий смертью! А учитывая, что Гарри – сильный волшебник, то его... хм, аура перебила ауры Рона и Гермионы, плюс ко всему защитные чары мантии-невидимки. А мантия-невидимка, кстати, по легенде –дар самой Смерти.
А ведь ларчик-то просто открывается! Нет, все-таки никакой Гарри не некромант, а всего лишь маг, тонко чувствующий различные проявления Смерти. Может быть, даже имеющий некую власть над ними, но не более того. Эдакий первый среди равных.
А стань Гарри светлым магом, к чему его упорно подталкивает Дамблдор, то его магическое поле пришло бы в мощнейший дисбаланс! Смерть все-таки относят к темной магии, как ни крути. Интересно, директор знает о том, что заставляет Гарри буквально насиловать себя?.. Что ж, чего не сделаешь ради воплощения в жизнь заветной сказки.
Буркнув пароль горгулье, Сев поднялся по винтовой лестнице к кабинету директора. Дамблдор уже ждал его, держа в руках потрепанный учебник астрономии – портал.
- Я думал, ты пойдешь через камин, - мягко попенял на задержку Альбус.
- Проветривался, - отмахнулся декан, прикасаясь к книге. Портал сработал в то же мгновение, и маги оказались в холле дома Блэков. Дамблдор прошествовал на кухню, откуда доносились голоса членов Ордена, а Сев потрясенно замер, прислушиваясь к ощущениям. Хоть он бывал здесь не раз, и до, и после обмена телами со Снейпом, ни разу не ощущалось ЭТО.
Было такое чувство, как будто бы декана рассматривали, изучали, пытались понять, стоит ли доверять чужаку. По ладоням и лицу прокатилась странная прохлада. Едва уловимо потеплела снейпова палочка, и неожиданно все закончилось. «Признали!», - понял зельевар. Дом перестал давить, исчезло ощущение опасности, и декан почувствовал себя на удивление уютно. Что ж, все верно – в чьем бы теле он ни находился, он все оставался хозяином этого места. Но теперь, похоже, его приняли с распростертыми объятиями.
Подумав, что после собрания не мешало бы пройтись по дому, зельевар поспешил на кухню. Здесь уже сидели почти все «рыцари некруглого стола» Ордена, как выражался Снейп: старшие Уизли, Люпин, Грюм, Тонкс и Кингсли. Сева поприветствовали кивками. Дождавшись, когда он устроится в своем темном углу, Дамблдор негромко заговорил:
- Я думаю, обойдемся нынче без официоза.
- Давно пора бы, - буркнул Грюм.
- Насколько я понял, Министерство попыталось заслать к Пожирателям своего шпиона под Оборотным зельем? – проигнорировал Аластора директор.
- Да, аврора Долиша, - поднялся Кингсли. – Нам удалось задержать младшего МакКиннона, и под его личиной Долиш должен был проникнуть в лагерь Пожирателей.
- Значит, это был Долиш... – задумался Альбус. – Что ж, его убили сразу же, как он аппарировал к Тому. Долиш не учел, что МакКинноны – чистюли, и умудрился чем-то перепачкаться. Это выдало его с головой.
- Глупая была затея! – заявил Грюм. – Темный Лорд не дурак, чтоб к нему можно было сунуться под Оборотным.
- Министерство желает иметь свои уши в стане Пожирателей, - вздохнул Кингсли. – Более того, каким-то образом Скримджеру стало известно о существовании Ордена Феникса, а так же о том, что у нас есть шпион. – Тут взоры присутствующих обратились на Сева. – За сотрудниками Министерства ведется слежка, министр желает «взаимодействовать» с нами. А проще говоря – прибрать Орден к рукам, как бесплатное пушечное мясо. Боюсь, я и Тонкс не сможем появляться на собраниях, и это как минимум. Аластор вот уже сорок лет считается лучшим и наивернейшим сотрудником Аврората, поэтому он пока вне подозрения. Снейп, ты знал об этом?
Обращение было достаточно неожиданным. Сев счел лучшим прикинуться дурачком:
- Почему ты так решил?
- Слишком удачно ты промолчал о месте проведения самайновского жертвоприношения, - обрубил Кингсли. – Насколько мне известно, ты должен был передать Альбусу координаты вашей ставки, после чего Аврорат начал бы массированное наступление на нее. Если бы это произошло, мгновенно вычислили бы мою принадлежность к Ордену Феникса. Нынешний министр не скупится ни на что, меня бы допросили Невыразимцы, а уж они умеют обходить даже Непреложный Обет.
Маги выжидательно уставились на шпиона. Сев озадаченно молчал. Он-то помнил, как банально забыл зачарованный галлеон, по которому следовало передать координаты месторасположения лагеря Пожирателей, и как потом ругал себя за это. Всю неделю декан не раз возвращался к мысли, а не привела ли его забывчивость к катастрофическим последствиям, и тут вдруг выяснилось, что все наоборот!.. Вспомнив свои умозаключения по поводу Хэллоуина, Сев мысленно усмехнулся: похоже, это просто его день. Иначе объяснить такую удачу невозможно.
Но что отвечать-то Кингсли? Правду? Не поверят – Снейп шпион с почти двадцатилетним стажем, он не прокалывается на мелочах вроде «забыл» и «не подумал». Солгать, что знал? Закономерный вопрос – а откуда? «Догадаться» было невозможно по определению: на момент проведения жертвоприношения никто не знал, кто станет министром, и уж тем более никто не мог предположить, что Скримджер еще до своего официального назначения разовьет бурную деятельность по вычислению членов Ордена Феникса. Оставалось только одно:
- Счастливая случайность, не более. Нет, не знал.
- Воистину, Орден цел до сих пор лишь благодаря Фортуне, - проскрипел Грюм.
- Боги на нашей стороне, - улыбнулся Дамблдор. – Разве это плохо?
- Если боги на нашей стороне, то почему Поттер все еще в коме?
- Северус?
- Мне кажется, что душа Поттера сейчас отделена от тела, ибо имеет еще одну привязку: снитч, - выпалил Сев первое, что пришло в голову. И тут же задумался: а не ляпнул ли он сейчас правду. Но проверить это можно было лишь после того, как будет опробовано зелье Глажганини, поэтому декан не стал отвлекаться на эту интересную мысль. – То, что душа мальчишки не у Темного Лорда – однозначно, но и в теле ее нет. Скорее всего, Поттер сейчас... в свободном полете, так сказать. И есть большая вероятность, что он все подслушивает и делает некие выводы, - не удержался от мелкого хулиганства Сев.
Дамблдор склонил голову:
- Что ж, я думаю, пора мальчику рассказать обо всем. Наверняка у Гарри накопилось много вопросов.
- Альбус, ты ступаешь на скользкую дорожку, - хмыкнул Грюм. – У парня талант, врожденный нюх, если хочешь, на всевозможные интриги и тайны. Если он «взял след», его ничем с этого пути не собьешь. Уверен, он будет задавать тебе самые неудобные вопросы.
- Гарри еще рано знать! – вскинулась Молли. – Он же ребенок!
- Этому ребенку предстоит убить Темного Лорда! – покачал головой Билл Уизли. – Мама, он давно повзрослел.
- О крестражах он в любом случае должен узнать, - вздохнул Дамблдор.
- Не нравятся мне твои игры, старый интриган, - сощурился Аластор. – Отправляешь парня на заклание.
- Это не самая большая жертва, - нахмурился директор. – На кон поставлено слишком много. При нынешней расстановке фигур как никогда близок Рагнарёк, вы это прекрасно понимаете.
- Сам виноват! – рыкнул Грюм. За столом повисла тяжелая тишина. Старый аврор и директор Хогвартса сверлили друг друга испепеляющими взглядами несколько минут, не меньше, пока не вмешался Люпин:
- Хватит обвинений. Что будем делать? Гарри в коме, у Вы-Знаете-Кого фактически развязаны руки...
- Министерство опасается паники, - продолжил отчитываться Кингсли. – Поттер сейчас является неким маячком надежды для простых обывателей. Его кома – как удар под дых. Многие наверняка уверены, что это предзнаменование победы Вы-Знаете-Кого. Уровень преступности со дня на день подскочит на небывалый уровень, возможен обвал экономики – если британцы устроят массовый побег за границу. Соответственно, закроется Хогвартс.
- Не закроется, пока там остается хоть один ученик, - обрубил Дамблдор.
- Известны планы Темного Лорда? – Билл.
- Показательная карательная акция в Косом Переулке через четыре дня, - Сев.
- Пожиратели особо не скрываются. Отвлекающий маневр? – Тонкс.
- Возможно. Тогда истинная цель... Хм. Министерство защищено слишком хорошо, чтобы Вы-Знаете-Кто попытался взять его штурмом. Да и думаю, ему это не надо. Драконий заповедник в Уэльсе? – Чарли Уизли.
- Под Фиделиусом, Хранитель Тайны – кто-то из Невыразимцев, но это лишь слухи, - Ремус Люпин.
- Лаборатории «Амальгамы»?
- Вывезены из страны в Германию.
- Библиотека и хранилище артефактов Камелота?
- Фиделиус.
- «Канон» Мерлина?
- На Авалоне.
- Библиотека и артефакты Инквизиции?
- Там же, где и сама Инквизиция: аббатство Блэкхольм в Диких Землях.
- Блэкхольм?! Разве там – Инквизиция? По-моему, там Основатели Хогвартса учились! – растерялась Тонкс.**
- До основания Ордена Святой Инквизиции в аббатстве действительно находилась Академия Магии. И сейчас находится, инквизиторы не гнушаются дарить знания. Однако добраться туда очень сложно. Аппарировать в тех местах невозможно, так что три дня пути пешком вдоль Гримпенской трясины, потом еще день по Змеиному Урочищу обеспечены любому, - неприятно усмехнулся Грюм. – Туда не так-то просто добраться. Нет, Темному Лорду Блэкхольм не нужен. Пока.
- Хогвартс? – предположил Сев.
- Возможно, - нахмурился Дамблдор. – Министерство сосредоточит все силы в Лондоне, и мы останемся почти беззащитными...
Дальнейшее обсуждение защиты школы растянулось часа на четыре. Сев ничего не понимал в стратегических выкладках Грюма и Кингсли, поэтому упорно отмалчивался. Впрочем, о его существовании, кажется, временно забыли. Молли, которую стратегия тоже не особо интересовала, занялась стряпней, благо размеры кухни позволяли развернуться. Тонкс смущенно поглядывала на Ремуса, из чего декан Слизерина неожиданно для себя сделал вывод: девушке явно нравился Люпин. Оборотень замечал заинтересованные взгляды Нимфадоры и старательно делал вид, что с головой ушел в изучение каких-то планов и чертежей. И все бы ничего, да вот только стоило Тонкс в очередной раз взглянуть на него, как у экс-Мародера загорались глаза – чувства были явно взаимными. «Интересно, - подумал Сев, хихикая про себя, - как долго они будут ходить вокруг да около? С таким смущением – точно года полтора».
Вскоре наблюдать за новообразовавшейся парочкой и суетой миссис Уизли наскучило. Молодой зельевар честно старался не зевать и не таращиться тупо в пространство, но долго так продолжаться не могло. Оглядев кухню в поисках занятия, Сев заметил рядом на столе учебник астрономии, послуживший порталом. Убедившись, что на него никто не смотрит, декан стянул учебник со стола и принялся листать, сначала бездумно, а потом зачитавшись. Написано было интересно, текст перемежался яркими фотографиями, а внизу каждой страницы размещалась небольшая рубрика «Занимательные факты». Сев невольно подумал, что понимает теперь Рона, души не чаявшего в этом предмете. Для зельевара вся астрономия заключалась лишь в положении звезд на небе – некоторые зелья варились только в день солнцестояния, или в тот период года, когда было видно созвездие Ориона. Какой-то сложный полуалхимический состав был прикреплен к положению Сириуса: если Сев правильно запомнил, этот состав следовало начинать варить в тот момент, когда альфа Гончих Псов проходила через эклиптику, или что-то в этом роде. Но как оказалось, астрономия была неотъемлемой частью алхимии и науки по созданию артефактов, что было интересно само по себе...
СТОП!!!
Сев едва не подскочил на стуле: столь внезапной и столь шокирующей была догадка. Перед глазами пронеслась нашумевшая статья в «Пророке»: кто занимался Темными Искусствами и артефактами, а? Кому имена даны в честь звезд на небе?.. Правильно! Единственный род астрономов волшебной Британии - Блэки!
И Годрик Гриффиндор тоже был астрономом. И Хогвартс наверняка строился по каким-то астрономическим законам. А что это значит?..
Сев аж зажмурился от удовольствия: ему в наследство достались огромнейшие знания, которые вполне могут приоткрыть завесу тайн волшебной школы. А главное, будет, чем Рона с Гермионой порадовать. Это просто за-муррр!-чательно!..
Не выдержав, декан чуть улыбнулся. Как чудно переплелись в нем тяга к знаниям (спасибо преподаванию!) и желание потаскаться по ночным коридорам Хогвартса, вопреки школьным правилам!.. А замок ночью чудо как хорош. А на рассвете, когда лучи солнца бьют сквозь витражи и резные арки – так просто шикарно. Но почему он не задумывался о том, что если один из Основателей – астроном, то наверняка в замке есть какие-то привязки к звездному небу? Говорят, Стоунхендж не столько святилище, сколько обсерватория – так почему ж Хогвартс тоже не может быть чем-то похожим? Или не похожим, но кое-какие тайнички в замке точно есть. И найти их может только тот, кто знаком с астрономией. Ну, предположение-то само по себе аховое, но кто знает, кто знает... Создал же Слизерин Тайную Комнату – что, Годрик Гриффиндор не мог сделать то же самое?!
Сев склонил голову, чтоб скрыть волной волос предвкушающую улыбку. Он чувствовал себя гурманом, которому пообещали редкое блюдо: стоит ему только вернуться в свое тело... О, да! Тайная Комната, ночной Хогвартс, заброшенные башни – все это ждет пытливого исследователя вот уже тысячу лет. Боги, да это в разы интереснее, чем квиддич!
Миссис Уизли поставила перед замечтавшимся зельеваром тарелку с овощным рагу. Поблагодарив Молли, Сев принялся за еду, попутно прикидывая, хватит ли ему одного учебного года, чтобы облазить Хогвартс вдоль и поперек с лупой и линейкой. Если зелье Глажганини подействует, то Гарри Поттер выйдет на уроки сразу же после рождественских каникул, а там надо будет нагонять школьную программу. Но если Зелья, Чары и ЗОТИ не вызывали затруднений, то Трансфигурации декан боялся, как огня. Потерю способностей к этой области магии еще можно было объяснить продолжительной комой, равно как и обнаружение способностей к зельеварению, но Снейп предупредил, что высшая трансфигурация для Мастера Зелий может быть просто опасной. Ладно, если ничего не будет получаться – это естественно, но если упорно заставлять себя осваивать сложные превращения, то легко заработать магический срыв. Он был чем-то сродни нервному срыву, только истерил не человек, а магия, в попытке отторгнуть чужеродное волшебство. Это грозило плохим самочувствием как минимум, а как максимум – летальным исходом. Умирать не хотелось, но и отказаться от предмета в середине учебного года не было возможности. Только что вышедший из комы Гарри должен был постепенно терять наследственные способности к Превращениям, резкие изменения не прошли бы для него даром, но Сев уже сейчас трансфигурировал в два захода: с первого раза не всегда получалось создать качественный стул или диван. Обмануть МакГонагалл не представлялось возможным...
А ведь кроме уроков у Сева был намечен целый список книг, которые нужно прочитать к лету («Теория Магии», например), был и Волдеморт, от которого следовало избавиться как можно скорее. Нет, декан не чувствовал себя готовым к схватке с сильным темным магом, но ведь Пророчество-то не зря сделано, будь оно неладно... Следовало найти способ убийства, при котором не сработала бы материнская защита, вместе с кровью Гарри передавшаяся Темному Лорду.
В общем, дел до конца шестого курса было невпроворот. Декан мрачно подумал, что если Темный Лорд не изменит многолетней традиции нападать на Избранного в третьей декаде мая, то будет просто замечательно: если Гарри погибнет, то сможет не сдавать экзамены. А если не погибнет и даже убьет Волдеморта, то сможет выяснить, наконец, кто ж его родной отец и что спрятал в Хогвартсе Гриффиндор.
Тем временем, на кухне закипели самые настоящие страсти: Грюм кричал, что Орден Феникса не помеха Темному Лорду, слишком мала организация для того, чтоб отстоять Хогвартс. Да и вообще, Дамблдор полагается лишь на удачу, ожидая, когда очнется Гарри Поттер. Да и то, очнись парень сейчас, директор бы и пальцем не пошевелил, чтобы толково объяснить Избранному, как именно следует уничтожить Волдеморта. Молли Уизли в довольно резких выражениях заявила, что полностью согласна с директором Хогвартса – негоже окончательно забирать у «несчастного мальчика» детство. Пусть пребывает в счастливом неведении дальше, крепче спать будет. Люпин поинтересовался, не свинство ли это: сохранять иллюзию относительного благополучия, когда все летит в тартары... В конце концов, когда стало ясно, что собрание Ордена превратилось в банальное выяснение отношений, все резко замолчали. Переглянулись.
- Думаю, обсуждение планов стоит отложить на утро, - проговорил, наконец, Дамблдор. – Кто остается здесь на ночь?
Грюм, Ремус и Сев синхронно подняли руки. Директор кивнул, и орденцы стали расходиться, как показалось декану – едва скрывая облегчение. Что ж, видимо, некогда мощная организация была сейчас своеобразным клубом для адреналиноголодающих... Или – если исходить из всего сказанного сегодня – собранием по воспитанию Избранного. По крайней мере, за это говорил тот факт, что Дамблдор воссоздал Орден Феникса только после возрождения Темного Лорда, хотя должен был сделать это много ранее. Обидно, право.
Едва за последним участником собрания закрылась дверь, Сев отложил в сторону учебник астрономии и сложил руки на груди, вопросительно глядя на Аластора и Ремуса. Фениксовцы стояли напротив него с палочками наперевес:
- Кто ты? Где Северус Снейп?
___________________________________________________________________
Nota Bene:

1. Касательно оглашения Пророчества. Мне кажется, что эта информация (о младенце, способном остановить Лорда) просто ДОЛЖНА была быть известна как Ближнему Кругу Волдеморта, так и всему Ордену Феникса. Подробнее об этом будет сказано чуть позже, ибо обоснуй напрямую связан с предыдущими рассуждениями о Магии.
2. Блэкхольм, Гримпенская Трясина и «Канон» Мерлина – уши у этого абзаца растут из моего же миника «Gaudeamus Igitur!», который задумывался как далекий-предалекий приквелл к этой главке