Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

Вернувшись домой, Гермиона не могла найти себе места. Она металась из комнаты в комнату, не зная, чем себя занять. Девушка в сильнейшем раздражении. Гермиона была зла на Снейпа. Что за ужасный человек, гад подземельный! И правильно, что в школе они подозревали, будто он вампир, думала Гермиона. А она еще оправдывала его, все-таки профессор. Да его на пушечный выстрел нельзя подпускать к людям вообще, не то, что к детям. Возомнил, что ему все можно. Змий – бушевала мисс Грейнджер. Но было бы неправдой сказать, что ее раздражение и злость вызваны исключительно Снейпом. Гермиона злилась на себя. За то, что не смогла отказать МакГоннагал и ввязалась в эту авантюру. Ведь она знала, что нечто подобное может произойти, и все равно согласилась. Злилась, что так остро отреагировала на оскорбления профессора и сама опустилась до его уровня. А теперь? Идти к директору и просить увольнения? Объяснять Макгонагал, в чем дело? Это было самое неприятное. Нет, Гермиона не сомневалась, что директор примет ее сторону. Дело в другом: она покажет себя человеком неспособным самой решить свои проблемы. Все будет выглядеть так, как будто она, маленькая девочка, побежала жаловаться своему наставнику на злого профессора. Нет, нет и нет – этого ей не хотелось, да и своим увольнением она навредит не Снейпу, а школе – детям, которые останутся без необходимых зелий. Что же делать? Пойти поговорить со Снейпом? Но после того, что она сказала про полено, вряд ли у них получится конструктивный диалог.
Когда перед Снейпом захлопнулась дверь его собственной лаборатории, первым его желанием было послать в Грейнджер Аваду Кедавру. Вторым – послать Аваду в МакГоннагал. Как эта девчонка посмела так с ним разговаривать! Пусть теперь только сунется сюда.…И Минерва пусть выкручивается, как хочет! Маленькая всезнайка решила, что от ее неуклюжести и глупости он придет в умиление. Пусть теперь жалуется МакГоннагал, ничего ей не поможет! Ноги ее здесь больше не будет.
Когда волна раздражения улеглась, Снейп задумался. Непреложным оставался факт, что ему нужен помощник. Найти достойного преподавателя по ЗОТС им никак не удавалось. После битвы с Темным лордом появилось много волшебников, знакомых с боевыми заклятьями и темной магией. Но для преподавания в школе нужен был человек, способный донести свои знания детям. А таких было мало.
Значит, надо искать нового помощника. Но Снейп уже понимал, что из всех возможных Грейнджер была лучшим вариантом. При всех недостатках, у нее были подходящее образование, крепкая теоретическая база (кто ее учил?!) и работоспособность. Но с Грейнджер покончено: вряд ли она рискнет вернуться, да он и не пустит. Профессор Снейп снова начинал раздражаться, теперь уже на себя. Нечего было придираться к Грейнджер, девчонка не так уж плоха. А МакГоннагал ему теперь плешь проест: мало того, что обидел ее лучшую ученицу, так еще оставил детей без лекарств. Они, конечно, могли заказывать зелья в св. Мунго, но не все снадобья долго хранятся, некоторые нужно готовить в день приема. Снейпу захотелось завыть. Все, война кончилась, он свободен, не надо рисковать собой каждый день. И вот, даже теперь находятся люди, способные вывести его из равновесия.
Заучка Грейнджер – лохматая голова, бесформенный свитер, магловские джинсы! И она еще смеет делать ему замечания по поводу женщин! Задушил бы! – эти мысли не давали профессору уснуть в тот вечер. Его задело замечание Гермионы про полено, хотя он не желал себе в этом признаваться. Женщины всегда были для него больным вопросом. Точнее, даже вопроса как такового не было. В жизни Северуса не было женщин. Была первая любовь к Лили, но с ее стороны он видел лишь дружбу. Будучи невзрачным и робким, он не привлекал внимания других девушек. А потом примкнул к Темному лорду.
После тягостных размышлений Северус забылся тревожным сном.

Весь следующий день Гермиону мучили сомнения: уволиться, подвести Минерву и сохранить самоуважение, либо попытаться помириться со Снейпом, но растоптать свое гриффиндорское достоинство. Девушку не устраивали оба варианта. Но третьего она не представляла.
Дежурство Гермионы подходило к концу, и она уже подумывала о походе к МакГоннагал, когда привезли мальчика из Хогвартса. Зайдя в палату, колдомедик Грейнджер увидела бледное, закутанное в одеяло создание. Гермиона ласково поздоровалась с мальчиком и стала сканировать его состояние. Оказалось, что он даже не успел нахлебаться воды, но шок был налицо. Школьнику на вид было лет 12-13, и он смотрел на Гермиону круглыми перепуганными глазами. Чтобы отвлечь ребенка от испуга, она стала спрашивать о школе. Оказалось, мистер Бартон, так его звали, студент Когтеврана, учится на третьем курсе и любит квиддич. При этих словах Гермиона улыбнулась: он напомнил ей Рона. Когда мальчик немного расслабился и согрелся, колдомедик спросила:
- Зачем же вы, мистер Бартон, полезли в озеро?
Мальчик смутился, но потом ответил:
- Мы с ребятами поспорили, что у меня не хватит смелости искупаться ночью в озере одному, - несмотря на бледность щеки мистера Бартона слегка порозовели, – я не хотел, чтобы они считали меня трусом.
- А вы подумали, что стало бы с вашими родителями, если б ваши друзья вас не вытащили?
- Меня не они вытащили, а профессор Снейп, – Гермионе стало любопытно. – Ребята хотели наколдовать веревку, но у них ничего не получилось, а плавать они не умеют.
- А как там оказался профессор? – Гермиона уже не скрывала своего любопытства.
- Профессор Снейп шел из Запретного леса и услышал наши крики. С помощью заклинаний он вытащил меня на берег, а потом отвел в замок– мальчик опустил глаза, он явно боялся предстоящих разборок в школе.
Гермиона сжалилась над нерадивым ныряльщиком:
– Не волнуйся, на ближайшие три дня тебя заберут домой родители, так что не переживай из-за наказания.
Лицо мистера Бартона озарила улыбка. На этом они и попрощались.
- Снейп спасает ученика; все естественно, это его работа – присматривать, чтобы с учениками все было в порядке, – раздумывала Гермиона, – не мог же он оставить его тонуть? Целое утро девушка думала, как поступить, все больше склоняясь к мысли о примирении. И все же что-то не давало ей покоя. Так и не поняв, что именно, Гермиона решила, что человек, недавно спасший ребенка, не нашлет на нее смертельное проклятье с порога.
Немного отдохнув дома и приняв окончательное решение, Гермиона направилась в Хогвартс. Набираясь по дороге храбрости для последующего разговора, девушка сначала зашла в больничное крыло к мадам Помфри, но той не оказалось на месте. Теперь понятно, почему школьника направили к ним.
Гермиона шла по освещенным факелами подземельям. А вот и дверь, ведущая в лабораторию. Мисс Грейнджер постучалась, и дверь распахнулась. Прямо перед ней стоял Снейп. И молча на нее смотрел.
- Профессор Снейп, мне надо с вами поговорить, – сказала Гермиона и стала ждать реакции. Все так же молча он отступил в сторону, пропустив Гермиону, и закрыл дверь. Снова повисла тишина.
Гермиона заговорила: - Профессор, вы обидели меня, а я была груба с вами. Прошу вас, давайте забудем об этом инциденте и продолжим нашу работу.
На лице Снейпа появилось выражение, которое можно было идентифицировать, как удовлетворение. Он решил снизойти до Гермионы и ответить:
- Позвольте узнать, мисс, что же заставило вас пойти на такие унижения?- Гермиона попробовала возразить, но Снейп ее перебил: – Не спорьте, это написано у вас на лбу. Только не говорите, что совесть не давала вам заснуть из-за брошенных мне оскорблений, – профессор ухмыльнулся. Он наслаждался униженным видом Гермионы, тем, как она пытается себя сдержать. Ничего, надо было следить за своим языком!
- Профессор Снейп! – терпение и сдержанность таяли, как мороженое на солнце. – Если вы против, так и скажите, и я пойду к директору писать заявление.
Гермиона вовремя упомянула директора, фраза «Да, идите к своей МакГоннагал, хорошенько пожалуйтесь на меня, а потом вон из замка» так и осталась не высказанной.
Девушка была готова признать поражение, когда он, уходя в свой кабинет, бросил ей через плечо: – Можете приступать, рецепты вы знаете.
Северус закрыл за собой дверь и задумался: «Я, что, испугался старой кошки?» Нет. Он не боялся стычек с МакГоннагал, почему же тогда уступил Грейнджер? Северус устал, ему было просто лень выяснять отношения с директором, а потом искать нового ассистента. Вряд ли удастся найти что-то достойное. Устал от школы, от жизни и от себя. Ему хотелось забраться в темную нору и ни с кем не встречаться, никого не слышать. Только темнота и тишина.
Снейп чувствовал пустоту, пустоту в душе и вокруг себя. Не видел смысла в своей жизни и не хотел жить. Но считал самоубийство неприемлемым для себя. Жил по привычке.
Когда Темный Лорд возродился, он понял, что будущего у него нет. Когда Лорд пал, Северус осознал, что свободен. Он решил, что теперь можно жить спокойно – без собраний Ордена, пыток Лорда, Гарри Поттера, ежеминутного страха быть раскрытым. Все. Все долги розданы и оплачены. Но оказалось, что кроме долгов в его жизни ничего нет. И покой может убивать не хуже яда. День ото дня. Северус чувствовал себя мертвым, привидением, которому надо выполнять обязанности живого человека. Он не мог сейчас с точностью сказать, когда он умер – когда погибла Лили или когда мальчишка убил Лорда. Все эмоции, которые могли наблюдать у него другие, и предназначались для других. А внутри была пустота. Нет, он не жалел себя. Просто не умел.
Но он жил среди людей, и не хотел показывать, как ему живется.
Надо проверить, как там девчонка.
Когда Снейп вышел, Гермиона опустилась на ближайший стул. Она не ожидала, что он так быстро согласится. Что вообще согласится. Очевидно, ее помощь действительно была ему нужна.

Осень прошла без эксцессов. Снейп даже оставлял Гермиону одну в лаборатории, оба избегали разговаривать друг с другом. Гермиона работала в клинике, виделась с друзьями, гостила у родителей и, конечно, пила чай с Помфри и МакГоннагал. И все бы хорошо, только у девушки появился поклонник.
В целом не было ничего удивительного в том, что на Гермиону обратил внимание мужчина. Она была хороша собой – красивый рот, выразительные глаза, длинные вьющиеся волосы. Может, девушке не всегда удавалось красиво их уложить, но впечатление это не портило. Гермиона была стройна, у нее были красивые руки и маленькие ступни.
Сначала Гермионе было приятно, приходя на работу, слышать комплименты от своего коллеги, но это быстро прошло. Со временем вежливые комплименты переросли в плоские намеки, которые девушка первое время старалась не замечать. К своей чести, Гермиона ни разу не дала мужчине повода думать, что между ними может что-то быть. Однако мистера Томпсона это не останавливало, он изо дня в день пытался пригласить Гермиону на свидание. Когда она прямо сказала, что он ей не нравится, мистер Томпсон заявил, что все понял. Казалось, так и было, но через некоторое время все началось сначала. Он заявлял, что одинокая девушка не должна ему отказывать.
Мисс Грейнджер, конечно, могла обратиться к Гарри, Рону и его братьям, но ребята болезненно относились к ее благополучию и могли натворить глупостей. Гермиона долго думала над сложившейся ситуацией и пришла к выводу, что помочь ей мог Снейп. Он одним своим видом мог внушить страх, а мистер Томпсон храбрецом не был. Оставалась малость – уговорить профессора. Шло время, Гермиона не могла решиться на этот разговор.
Уже начался декабрь, когда Гермиона набралась смелости. Снейп был у себя. Она постучала в дверь и вошла. Оказалось, что профессор заснул над ученическими работами. Он дремал на стопке эссе, положив голову на руки.. Гермиона уже хотела уйти, но от скрипа двери он проснулся и, убрав с лица волосы, спросил:
– Вы что-то хотели?
– Да, профессор, мне надо с вами поговорить, – произнесла девушка.
– Я вас слушаю, – Снейп откинулся на спинку кресла и стал ждать.
– Мне нужна ваша помощь, и я прошу вас выслушать меня до конца. Если вы откажетесь, я пойму, –.Снейп кивнул, Гермиона продолжила: – Я хочу, чтобы вы один раз изобразили, – Снейп поднял бровь, девушка начала краснеть, – как будто мы встречаемся.
На бесстрастном лице профессора проступило сначала удивление, потом догадка.
– Я так понимаю, вы хотите избавиться от докучливого поклонника? – высказал свою мысль Снейп.
– В общем да, – и Гермиона вкратце описала свои злоключения.
Сидя на стуле напротив профессора, девушка чувствовала и облегчение, что поделилась с кем-то своей проблемой, и неловкость от кандидатуры этого «кого-то».
Глядя на Гермиону своими черными глазами, зельевар заговорил.
– А вы не боитесь слухов, что у вас роман со мной? Что другие мужчины будут считать вас несвободной?
– Нет, я буду только рада, – ответила Гермиона, она была удивлена: неужели он согласился? – Мне некогда заводить романы.
– ……
– Я имела в виду, что сейчас слишком занята для этого, – она смутилась.
– А что мне за это будет? – с иронией спросил Снейп, взглянув на Гермиону. Та покраснела еще гуще, но ответила:
– Могу угостить вас ужином, я хорошо готовлю, или сходим в ресторан, – Гермиона не решалась поднять глаза.
– Вы предлагаете мне работать за еду? – профессор сверлил Гермиону взглядом.
– Значит, вы согласны? – попыталась сменить тему мисс Грейнджер.
– Попробовать вашу стряпню? – не удержался от ехидства Снейп. – Отвадить поклонника?
– И то, и другое.
– Ну что ж, я согласен, – Северус сам не поверил, что сказал это. Зачем ему ломать комедию, ради чего? Ради кого? Ему стало жаль девушку. А этот Томпсон явно попил у Грейнджер немало крови раз она обратилась за помощью к нему.
Они назначили день и обсудили свои действия.
Снейп пришел за Гермионой в клинику в конце смены. Она уже собралась и ждала его в своем кабинете, куда не преминул заглянуть попрощаться и Томпсон. После того, как он напросился быть представленным Снейпу, профессор отправил Гермиону подождать его в холле.
Мисс Грейнджер стояла у выхода и смотрела через стеклянную дверь на улицу. Она не могла понять, что с ней происходит. Ей было плохо, хотелось плакать, уткнувшись в подушку. Гермиона чувствовала себя ужасно неловко, идея просить о помощи Снейпа уже не казалась хорошей. Теперь он посвящен в ее унизительные проблемы и будет смотреть на нее с еще большим высокомерием. Только ей могла прийти мысль попросить о помощи в таком деле чужого человека. От жалости к себе ей на глаза навернулись слезы.
Вскоре к ней подошел Снейп, и они вышли на улицу.
– Мисс Грейнджер, я думаю, что мистер Томпсон больше вас не побеспокоит. Однако впредь будьте внимательней с коллегами, – Снейп сделал упор на «коллег». – В следующий раз будете выкручиваться сами.
Не дав Гермионе сказать ни слова, он дотронулся до ее плеч и трансгрессировал в Хогсмит. Почувствовав под ногами твердую землю, Гермиона поняла, что уже не может сдержать слез. Слова профессора стали последней каплей. Не поднимая на него глаз, девушка произнесла:
– Благодарю вас, профессор Снейп, вы были очень добры, и впредь я буду осторожнее, – с этими словами она собралась уйти.
– Мисс Грейнджер, вы, что, плачете? – спросил Снейп – Вы, что, жалеете? Вы влюблены в этого идиота?
– Нет, что вы, – в голосе отчетливо слышались слезы. – Просто я… вы …. Мне не надо было вас вмешивать, профессор, – Гермиона повернулась и быстрым шагом пошла к своему дому.
Однако Снейп не отставал. Они находились недалеко от домика Гермионы, и он догнал девушку, когда та уже открывала дверь.
– Мисс Грейнджер, объясните, в чем причина ваших слез? – снежные хлопья падали ему на голову, делая седым. Гермиона молча впустила его в дом. Они прошли в маленькую гостиную, и девушка с села на диван, обняв себя руками. Снейп стоял посреди комнаты и, словно завороженный, наблюдал, как по румяным щекам катятся слезы, а худые плечи сотрясаются от беззвучных рыданий. Потом, очнувшись, быстро нашел кухню, где в шкафчиках отыскалось успокоительное.
– Только истерик мне и не хватало, – думал Северус. – Что с ней? – он ломал голову и ничего подходящего придумать не мог.
Когда Снейп вернулся в гостиную, Гермиона все так же тихо плакала.. Его нервы не выдержали. Он всегда спокойно реагировал на слезы учениц, но плачущая мисс Грейнджер вызывала в нем желание успокоить и защитить. Он присел на край дивана и протянул девушки стакан с зельем.
– Мисс Грейнджер, выпейте, – его голос звучал резко, но не зло, в нем не было раздражения. И вдруг случилось то, чего он совсем не ожидал: Гермиона быстро обняла его за шею и заревела в голос. Северус едва успел убрать руку со стаканом. Он так и застыл с разведенными руками.
А Гермиона плакала и не могла остановиться. На нее вдруг навалилось все: и унижение, и обида на мистера Томпсона, и усталость на работе, и жалость к себе… Она не выдержала. Долго сдерживаемые слезы вдруг вылились на совсем не подходящего человека.
Снейп не знал, как реагировать. Впервые в жизни кто-то плакал у него на плече. Маленькие теплые ладошки крепко обнимали его спину, и Северус чувствовал, как бьется ее сердце. И пусть ей все равно, и он случайно здесь оказался, но сейчас, в эту минуту, он ей нужен. Снейп почувствовал тепло в душе. Там, где уже не надеялся что-то ощутить. Надо было прекращать истерику. Северус аккуратно отцепил от себя руки Гермионы и снова подал ей стакан. Девушка, не поднимая глаз, выпила содержимое и поставила пустую емкость на журнальный столик. Теперь Гермиона сидела, как прилежная школьница, сложив руки на коленях. Она не плакала. Только судорожно вздыхала.
– Профессор, простите, он так досадил мне, а вы… – Гермиона вздохнула и продолжила: – Спасибо большое. Извините… – одинокая слезинка скатилась по щеке. Снейп встал и, глядя в окно, сказал:
– Мисс Грейнджер, возьмите отпуск в клинике. Я тоже вас отпускаю на неделю, с Минервой я договорюсь. У вас ответственная работа, как там, так и в замке, а с трясущимися руками и больной головой вы плохой работник.
Когда он повернулся, Гермиона спала, уронив голову на грудь.
Снейп хотел уйти, но потом подошел и поддерживая за плечи, уложил Гермиону на подушку. Затем взял с кресла плед и набросил его на девушку. Гермиона отвернулась к спинке и больше не шевелилась. Северус еще раз оглянулся, и, наложив заклятья на дверь, вышел.

Гермиона проснулась среди ночи и, лежа в темноте, не могла понять, где находится. Когда реальность стала проясняться, девушка встала и пошла на кухню. Заварив чашку чая, Гермиона села за стол и начала вспоминать прошедший день. Ее охватила волна стыда и смущения: ну почему из-за него мне постоянно приходится чувствовать себя неловко? Гермиона вспомнила, как обняла Снейпа, и при этом у нее загорелись щеки. Ей было приятно его обнимать. От Снейпа исходило тепло и запах чистой кожи, и Гермиона подумала: какие на вкус у него губы? Девушка передернула плечами и встала. Надо срочно поесть, а то на голодный желудок можно и не до такого додуматься. Девушка достала из холодильника жаркое и поставила на плиту. И все таки после мыслей о Снейпе на душе было неспокойно.
Снейп вернулся в подземелья и сразу налил себе огневиски. Его знобило, но мелкая дрожь, пробегавшая по телу, была вызвана не декабрьским холодом. Его раздирали чувства. Северус скинул мантию и швырнул ее в кресло. Сидя на диване, он сделал глоток из бокала и немного расслабился. Жидкость медленно растекалась теплом по венам, согревая. Мужчина откинулся на спинку дивана и расстегнул несколько пуговиц на сюртуке и рубашке. На шее виднелись полосы от накрахмаленного воротника и шрам от укуса Нагайны. Растирая усталую шею рукой, Северус думал о мисс Грейнджер. О ее непонятном доверии к нему. Он не тот человек. Надо все расставить на свои места, Северус не собирается заводить дружбу с бывшей студенткой. Но то, как Гермиона плакала и обнимала его сегодня, не давало ему покоя. Он злился на себя, что не ушел сразу, а зачем-то поил мисс Грейнджер успокоительным и укрывал пледом. Нет, с этим надо заканчивать, она его ассистент, и впредь он не позволит ей нарушить субординацию. С этими мыслями, все еще злясь на себя, Снейп отправился спать.
Прошла неделя. Гермиона, как и советовал профессор, взяла отпуск и коротала его на встречах с родителями, друзьями и походах по магазинам. Снейп только сейчас ощутил, как привык к помощи мисс Грейнджер. Времени на сон и еду почти не оставалось. И он жертвовал последним – приемами пищи, чтобы не засыпать на уроках. От этого зельевар еще чаще раздражался, а его бледная кожа в сочетании с темными кругами под глазами, придавала ему сходство с инферналом. Он уже собирался прервать отпуск Гермионы, когда от нее пришло приглашение на обещанный ужин. Первым желанием мужчины было порвать письмо, но потом он решил, что это подходящая возможность сказать мисс Грейнджер, что она его ассистентка и должна вести себя соответственно. Внутренний голос профессора говорил, что ужин вдвоем это неподходящий случай напоминать о субординации, но Снейп его не слышал.
Северус шел по хрустящему снегу через Хогсмид. Вдали показались светящиеся окна дома мисс Грейнджер. Его там ждали. Снейп напомнил себе, с какой целью он идет туда.
Гермиона открыла дверь и, пожелав доброго вечера, провела мужчину в комнату. Там был накрыт стол, и горели свечи, хотя они не были единственным источником света в помещении. На Гермионе было темно-вишневое платье, едва прикрывавшее коленки, с маленьким V-образным вырезом.
Снейп не начинал беседу, поэтому Гермиона заговорила первой.
– Профессор, спасибо, что пришли, – девушка нервничала. – Теперь я не буду чувствовать себя столь виноватой перед вами.
– Мисс Грейнджер, – Снейп смотрел в тарелку, потом резко поднял взгляд, – вы ни в чем не виноваты передо мной, и давайте забудем этот инцидент, – голос его был ровным и холодным. Гермиона внутренне сжалась.
– Может, вы все-таки попробуете что-нибудь? – попыталась разрядить обстановку девушка. – На данный момент весь яд в доме кончился.
Снейп посмотрел на Гермиону тяжелым взглядом.
– Мисс Грейнджер, вы, вероятно, думаете, что после того случая между нами могут завязаться дружеские отношения,- Гермиона молча слушала.
– Вы ошибаетесь. Я не дружу с бывшими студентками. Вы мой помощник не по моей воле, – у Снейпа был скучающий вид. – Вы понимаете?
– Сэр, если вы пришли, чтобы оскорбить меня, то могли бы не принимать приглашения, – Гермиона покраснела от негодования, – что касается дружбы, не переживайте, больше я вас ни о чем не попрошу.
Снейп встал:
– Что ж, я думаю, мы поняли друг друга.
– Вам никогда меня не понять,- по слогам произнесла Гермиона. Они дошли до двери.
– До свиданья, – и Снейп растворился в снежной ночи.
Мисс Грейнджер закрыла дверь и стукнула по ней кулаком. Дружить? Да пусть катится в Запретный лес ночью. Возомнил о себе! Жуткий тип. Ненавижу, почему нельзя по-человечески поговорить? Гермиона прижала к себе ушибленную руку и прошла в комнату. «Можно подумать, я на его невинность посягала. Да кому ты нужен! Пригласила на ужин, а он решил, что я хочу с ним дружить, а может и переспать? – В перерыве между репликами девушка, держа в здоровой руке вилку, вылавливала мясо из соуса. – Нетопырь бледнолицый, сальноволосый, мерзкий!» На этом ярость Гермионы полностью переместилась на ужин. А она еще старалась! Змей подколодный.
А тем временем «змей» шел через вьюжный школьный двор и рамышлял: он все сделал правильно, девчонка должна держать дистанцию. Тогда почему так противно? Он влетел на крыльцо и распахнул двери. Слишком много мыслей о ней, надо прекращать. Оказавшись у себя, он сразу пошел в лабораторию, зелья всегда приносили ему умиротворение. Но сегодня, глядя, как в котле, в клубах пара, зарождается новое волшебство, Северус видел Гермиону, ее блестящие от гнева глаза, белую шею в вырезе платья и узкие запястья. Проклятье, снова мысли о ней! Снейп заморозил зелья – мисс Грейнджер придет из отпуска и доварит – и пошел спать. Сон сначала не шел, но когда он заснул, то снова увидел Гермиону. Это были мучительно-сладкие сны. Северус проснулся в пять утра от холода и жгучей тоски по Гермионе.

Каждый развратен до той черты, которую сам для себя устанавливает. Леопольд фон Захер-Мазох.

Что касаемо ситуации с поклонником, она высосана из пальца. У Вас ,я так понимаю , Гермиона не в характере, потому как иначе не понятно как умная, властная девушка, шпынявшая на протяжении 7 лет надежду магического мира вкупе с целым факультетом мнётся перед каким-то хлыщом и краснеет от "плоских намёков". Она с двумя пацанами в одной палатке полгода тусовалась а у Вас что?..Барышня -смолянка прямо... Не верю.Единственное что могло бы её напрячь- это какая-нибудь тихушная гадость.Например нешуточная угроза репутации, причём скорее даже профессиональной, или строгий запрет на служебные романы в клинике+ подстава... в общем думайте.Я настаиваю на своём комменте ещё и потому что довольно близко общаюсь с медиками... Считайте отсутствие "девичей скромности" их профессиональным заболеванием.

P.S. Автору спасибо, жаль глава маленькая, а я ведь только вошла во вкус, жду проду (ой, только бы не долго ждать).

...роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет...