Комментарии к фанфику архива "Heart of the Guardian" (Сердце Защитника), перевод Варёночка, СС и ГП, PG-13, Fantasy/Family, макси, в работе. Беги от двери ведьмы Мэри. Уползаю Снейпа. Профессионально. Дорого. (с)
Название: Heart of the Guardian (Сердце Защитника) Автор: thewandcrafter Переводчик: Варёночка Бета: Советник Ссылка на оригинал:http://www.fanfiction.net/s/8461843/1/Heart-of-the-Guardian Рейтинг: PG-13 Пейринг: СС и ГП Жанр: Fantasy/Family Дисклаймер: Авторский: в отдельной главе. Переводчика: ничего не надо... Саммари: Когда Северус Снейп и Гарри Поттер выжили, несмотря на все трудности, они должны пересмотреть свои отношения... и спасти друг друга еще раз. Это ментор/севитус фик, не слэш. Относительный канон - действие начинается сразу после боя. Немного ругательств в одной или паре глав, немного ангста. Предупреждения: (от переводчика) Всё же это AU. Всем, кто не любит "душещипательного" Северуса - проходите мимо. Комментарии: (от переводчика) Проба пера в переводе. Не всё же мне зубодробителные научные статьи переводить... Размер: макси Статус: в работе Разрешение на перевод: имеется Отношение к критике: плоскопараллельное Беги от двери ведьмы Мэри. Уползаю Снейпа. Профессионально. Дорого. (с)
Персонажи, окружение и т.д. в настоящем произведении принадлежат Дж. К. Роулинг.
Не подразумевалось никаких умышленных нарушений авторских прав. Я писала это для собственного удовольствия, а также для удовольствия других поклонников Поттера, без намерения извлечь из этого выгоду.
История и текст, за исключением случаев прямого цитирования предыдущих публикаций Роулинг, полностью мои и не связаны или одобрены Дж. К. Роулинг, Scholastic, Bloomsbury, Warner Brothers или кем-либо еще с авторскими правами на Гарри Поттера в любом виде. Совсем. Магглами или Волшебниками. Включая Флориш и Блоттс.
Любая травма, которую вы можете получить, пока читаете еще одну историю, способную снести вам крышу, это полностью моя вина, а не Гарри, Рона, Гермионы, Снейпа, Дамблдора, МакГонагалл, Пивза, близнецов, Марадеров, королевы Роулинг и даже не Симуса Финнигана.
Посвящается Keith, Alex, Apple, Emily, Evans, Cass, Gordon, Jess, и Skylark, также как и всем остальным, связанным с The Magic is Might Experience 2011.
Спасибо вам – это было великолепно!
Посвящается Саре, которая является моей терпеливой и добровольной музой во всём, что касается Поттера.
Посвящается Кео, который считает, что я могу сделать что угодно.
Посвящается Сюзан Джеймс, за помощь и подстрекательство этой пародии на правосудие.
И самое главное – посвящается Джо Роулинг… за то, что изменила наши жизни.
He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Высокий худой мужчина, облаченный в черное, порывисто распахнул створку кованых ворот. Но, сделав несколько широких стремительных шагов по гравийной дорожке, внезапно остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду. Его движения, всегда плавные и отточенные, сейчас были резкими и порывистыми, выдавая в нем крайнее волнение. Руки заметно подрагивали, а сердце отчаянно колотилось, будто хотело выпрыгнуть. Он замер, борясь с желанием повернуть назад и бежать без оглядки. Или спрятаться за привычной спасительной стеной отчуждения: неприступной холодностью и напускным презрением ко всему миру. Многие, многие годы он носил эту маску, не снимая. Он сам уже почти поверил, что это и есть его настоящее лицо.
Осторожное прикосновение вывело его из оцепенения. Словно очнувшись, он с некоторым удивлением посмотрел на подошедшего незаметно молодого человека.
- Всё будет хорошо, - мягко произнес Поттер.
Понимание и спокойная уверенность в глазах юноши, заставили мужчину немного расслабиться и перевести сбившееся дыхание. Все еще не прерывая зрительного контакта, он расправил сгорбленные плечи, одернул полу своего сюртука - и коротко кивнул.
Молодой человек хотел пойти с ним, но мужчина, разгадав это желание, мягко отстранился, покачав головой. - Я должен сделать это сам, - сказал он. Голос едва заметно дрогнул. Рука, которой Снейп провел по лбу, тоже дрожала. Он встряхнул головой, злясь на самого себя. «Соберись!» - приказал он себе мысленно.
«Ты же слизеринец, а не гриффиндорец», - прозвучал внутри ехидный ответ. Мужчина усилием воли заставил замолкнуть эту часть своего сознания. Больше никогда.
«Иногда мне кажется, что мы проводим распределение слишком рано», - раздался эхом еще один голос. Когда-то эти слова были произнесены с грустью, но в эту минуту они словно поддержали его. Опустив глаза, мужчина посмотрел на юношу, и, протянув руки, обнял его, словно ища поддержки.
- Я не могу этого сделать, - прошептал он в темные волосы. – Дай мне несколько минут, хорошо?
Мальчик молча кивнул ему.
Отстраняясь от него, Северус снова расправил худощавые плечи, и повернулся к небольшому кладбищу, уставившись в одну точку расфокусированными глазами.
- Там, - махнул юноша рукой. Мужчина кивнул и направился в сторону, показанную Гарри, чувствуя на себе его пристальный взгляд. Он должен это сделать.
Ноги сами безошибочно вели его к мемориалу, который он искал. И направляла его больше почти физически ощутимая поддержка мальчика, нежели собственное сознанием. Пока мужчина шел, его взгляд блуждал по ухоженным или разрушенным временем надгробиям, неосознанно отмечая даты, вздрагивая при виде знакомых фамилий, не позволяя своему вниманию переключиться. Это также было его покаянием. Это то, что он также должен выдержать.
Северус запретил себе останавливаться, хотя ужас сковал его ноги в тот миг, когда он приблизился к мемориалу. Но он сделает это. Он требовал этого от себя. Он в долгу перед ними. И перед Мальчиком. И он просто не может идти вперед без этого. Снейп остановился напротив белого камня: два имени, две даты рождения, одна дата смерти на двоих.
Дыхание перехватило в судорожно сведенном горле, сердце снова забилось безумно, мучительно в его груди. Горячие слезы прочертили свой путь на его лице, ноги ослабели.
Но Мальчик наблюдает за ним, а Снейп не хотел слишком волновать его. Можно позволить себе слезы, но если позволить себе упасть, Гарри не останется безучастным, подойдет к нему, попытается помочь, а он не был к этому еще готов. Он должен был сам справиться с этим. Мужчина положил руку на памятную табличку, чтобы успокоиться, и посмотрел на надпись, расплывавшуюся перед глазами.
[div align=center]Последний же враг истребится – смерть[/div]
- Лили, - выдохнул он. Его слабый низкий голос дрожал, а сам мужчина едва держался на ногах от боли и напряжения. Однако начав, он понял, что сможет продолжить. Будет продолжать. Ради Мальчика. Ради самого себя. Ради их будущего.
Он попробовал еще раз.
- Лили, - прошептал он, и голос немного окреп. Он перевел взгляд на другое имя. – Джеймс.
Черные брови печально изогнулись, и уголок рта судорожно приподнялся вверх.
Он вспоминал их лица. Нет, не так, как Северус видел их в последний раз сам. Перед глазами встала фотография в серебряной рамке, которую Мальчик держал на своем прикроватном столике. И так, как они запечатлелись в памяти Мальчика, когда мужчина увидел их на том самом уроке окклюменции. Короткие яркие воспоминания о родителях в зеркале Еиналеж и на том, другом кладбище. Призраки, защищающие Мальчика от угрозы, которую Снейп сам создал для него.
Эта мысль отозвалась в нем уничтожающей болью. Но с этим было покончено, и мальчик был в безопасности… Безопасности… Безопасности. Он был благодарен тому чувству, что зародилось внутри. Это высушило его слезы и помогло справиться с болью, сжимавшей его сердце. Это придало ему силы. Мужчина начал заново.
- Я… - это было по-детски, но он не знал, как начать…
– Мне так жаль, - прошептал он. – Это только моя вина. Лишь я виноват, что вас отняли у него. Виноват, что ваш сын был в опасности. Все эти годы…
Мужчина задохнулся от вернувшегося страха, и от этого в груди снова заворочалась старая боль. Образы обрушились на него, нахлынули волны удушающего ужаса и раскаяния… Всегда, всегда страх…
Мальчику всего одиннадцать, и он едва удерживается на метле высоко над Квиддичным полем. Непонятное проклятие, которое шло непонятно откуда, старалось ослабить хватку ребенка. Мужчина отчаянно читал контр проклятие, даже не смея использовать невербальные заклинания, чтобы не сбиться, чтобы не ослабить силу, суметь спасти его…
Он вместе со всеми лихорадочно искал Гарри, когда тот с двумя его закадычными друзьями бесследно пропал…. Израненное тело ребенка, лежащее на кровати в лазарете. Маленькое, пугающее своей неподвижностью тело. Порезы и синяки покрывали его с головы до ног после шокирующего, невозможного сражения, худая грудь лежащего на кровати ребенка едва шевелилась. В тот раз директор приказал ему уйти, чтобы Поттер, очнувшись, не застал его подле себя. Он вспомнил свой собственный гнев на глупого, глупого мальчишку, когда он увидел его, покрытого кровью и чернилами. Мальчишка ринулся спасать сестру своего лучшего друга, не обращая внимания на опасность, грозящую ему самому.
Его отчаянный страх, когда тот, кого Северус считал предателем – Лили, Джеймса, Мальчика – сбежал из адской тюрьмы, охраняемой дементорами. Снейп был уверен, что мерзавец попытается добраться до Мальчика. Он пытался воззвать к Дамблдору, попытался раскрыть тому глаза на очевидное, когда предатель пробрался сквозь охрану замка, когда добрался до спальни мальчишки. Его призыв так и остался без внимания. Панический ужас пробудил в мужчине смелость и безрассудство, заставил в одиночку встать не только против предателя, но и против оборотня. Утратив чувство реальности происходящего, Северус пытался добраться до мальчика, чтобы помешать им завершить начатое двенадцать лет назад страшное дело.… Он ни на йоту не сомневался в своей правоте, несмотря на настойчивость Мальчика и Дамблдора, пока истинный предатель не показал себя на отвратительном, ужасающем воссоединении Пожирателей Смерти год спустя.
Каждое лето, он наблюдал издалека, сомневался в сквибе, который присматривал за Мальчиком. Несмотря на постоянную бдительность, Снейп терял доверие к нарастающей тревоге Дамблдора. И все это только для того, чтобы Поттера атаковали дементоры, стоило одному из членов Ордена стать ненадежным.
Страх сжал его горло, когда имя Мальчика вылетело из Кубка на четвертый год: «Он же еще ребенок. Он не готов!» Мальчишка подвергался чудовищному риску, когда решилось, что тот будет принимать участие в соревнованиях. Надеждам, что виновный в этом злодей будет пойман и угроза для Мальчика пройдет, не суждено было оправдаться. Снейп схватил свою палочку, когда напала эта проклятая Венгерская Хвосторога. Страх перемешался с гневом на Дамблдора: «Ну почему? Почему нельзя было выбрать более простое испытание? Какой, к черту, укротитель драконов из этого ребенка?» Какое наступило блаженное спокойствие, когда Мальчик выполнил задание. Как же Снейп злился на самого себя за пережитые эмоции. . Но вот он снова судорожно держится за перила трибуны, посреди Черного озера, ожидая. Ему казалось, что прошло гораздо больше времени, пока мальчишка не выплыл. Его гнев вспыхнул снова, когда он понял, что парень опять подверг себя опасности, чтобы спасти остальных. Северус вышагивал вдоль стен лабиринта, отчаянно пытаясь проникнуть взглядом в его темноту, чтобы убедиться, что с Мальчиком все в порядке.… А в итоге увидел, как тот появляется с телом второго мальчишки – мертвым телом… Внезапное осознание, что Поттера уже нет рядом. Страх выворачивал изнутри, пока Снейп летел в замок как безумный, он надеялся, что еще не слишком поздно. Дамблдор и МакГонагалл следовали за ним по пятам. «Предатель здесь, слишком близко… Рядом… Только бы успеть…»
- Северус… ты знаешь, что я должен попросить тебя сделать… Ты готов?
- Всё что угодно…
Всё что угодно, чтобы защитить это ребенка, защитить сына Лили. Всё ради искупления вины, хотя его жизни не хватило бы на это…. Никогда не хватило бы.
И он защищал, или пытался защитить, - не только самого Мальчика, но и всех, кого тот любил, и всех тех, кто никогда не должен был подвергаться опасности.
Светловолосый, сероглазый парнишка дрожал в его руках… Но этот ребенок тоже был в безопасности, в безопасности, сейчас в безопасности. Его удалось защитить, в отличие от Мальчика, который так же нуждался в любви и защите. Мальчика, который любил своего крестного и всех, кто окружал его, кто заботился о нем и просто был рядом. И все эти люди тоже нуждались в защите. И множество других невинных ведьм, волшебников и детей.
- Он схватил Бродягу! Он держит Бродягу в месте, где оно спрятано!
Мальчишку найти не удалось, и он как безумный спешил предупредить членов Ордена о пропаже Поттера. Отчаянная надежда: они успеют вовремя, найдут и спасут детей…
Образ учителя и наставника, падающего с башни….
- Северус… пожалуйста…
- Он доверял Вам!
- Сражайся! Сражайся, ТРУС!
Он стерпел: это было заслуженно. Он стерпел это, потому что он должен защитить мальчика.
Ужасный выматывающий год. Совершенно одинокий, лишенный даже скупого молчаливого уважения коллег. Лишенный теплой поддержки Дамблдора: покойный директор с портрета мог лишь дать совет, но не это ему тогда было нужно. . Лишенный всего, покойный Директоро все еще плел интриги, все еще манипулировал людьми, он делал все, что мог ради великого блага, а не для защиты Гарри. Хотя, одно то, что Темный Лорд не праздновал победу открыто, порождал безумную надежду в душе Снейпа, что Гарри все еще жив.
Северус был вынужден наблюдать, как его коллегу убивают ради забавы…. Он был вынужден безучастно смотреть, как сероглазого мальчишку используют, издеваются над ним, запугивают, но он ничем не мог ему помочь. Естественно, парень отверг бы любую помощь. Маленький гордец. Он потерял доверие и этого ребенка. Северус видел, как школа становится тюрьмой. Защищая студентов всеми доступными средствами, он совершенно, совершенно не имел возможности защитить Гарри. Он никогда не чувствовал себя таким одиноким, таким бесполезным… слабым. Даже будучи ребенком.
Но он терпел, надеясь, что Мальчик в безопасности, что сын Лили выживет вопреки всему. Он терпел и надеялся найти способ уничтожить Темного Лорда и освободить Поттера от этой ноши.
- Он придет. Он будет искать кое-что в башне Рейвенкло. Однако он ничего не найдет, Северус. И это приведет его ко мне.
- Позвольте мне найти мальчишку, мой Лорд, позвольте мне привести его к Вам.
- Нет. Нагини… убей.
Это была не смерть, которой Снейп боялся. Это было полное фиаско. Ему не удалось. Он это знал. Отчаяние испепеляло его изнутри, но мужчина нашел в себе силы открыть глаза. Открыть глаза, чтобы увидеть глаза Лили, глаза Мальчика, которые смотрели на него тревожно, неуверенно.
Северус хотел сказать ребенку, что бы тот бежал, спасал себя. Он хотел уберечь его, забрать с собой туда, где Волдеморт не сможет до него добраться. И тогда, посчитав себя уже почти мертвым, он отдал Поттеру единственное, что у него осталось – правду. «Возьми это», - отчаянно, из последних сил взмолился он, надеясь, что Мальчик понял его. Это последняя возможность помочь ребенку, спасти его. Хотя, в ту минуту Снейп знал, что ничего не вышло, что не сумел и этого… И он лежал черной изломанной тенью между стеной и полом, обездвиженный и обескровленный. Он думал, что умирает. А в это время неподалеку бушевало сражение, страшные вспышки неудержимой магии, раскаленный добела рокот битвы давил на его уши, на его мозг, на всё его существо. Он ожидал подтверждения своей неудачи… Ждал подтверждения того, что Поттер мертв… Он ждал этого и желал самому себе смерти…
Северус желал умереть много лет назад…Все, что угодно, лишь бы Гарри был в безопасности, безопасности, безопасности.
Сознание возвращалось и уходило. Его жизнь возвращалась и уходила… медленно… так медленно. Капля за каплей вытекала кровь. Это он тоже заслужил. И он терпел это, обвиняя себя, принимал это…. Держался за эту мысль, будто мог прочувствовать горечь еще сильнее, впустить боль еще глубже внутрь себя. Он заслужил все это. Эту смерть, это одиночество, эту ненависть…. Он заслужил все это годы назад. Он заслужил.
Позже… гораздо позже… мужчина закричал от гнева, тоски, страха, неудачи, когда в глаза ударил пронзительный зеленый свет, который, казалось, сопровождался эхом ударившего проклятия Авада Кедавра. Мужество покинуло его, он был уверен, что Темный Лорд победил, что Мальчик все-таки умер, и стенания его измученной совести смешались с пронзительной жаждой смерти. «Я хочу умереть! Так убейте же меня! Мерлин… Боги, дайте мне умереть».
Напевная мелодия сбила его с толку, и Снейп изо всех сил попытался открыть глаза, желая понять, какая еще смертельная угроза нависла над ним. Размытые очертания, словно огненно-рыжая тень – слишком близко. Но у него не было сил, чтобы отползти или снова закричать. Мужчина сморгнул слезы разочарования и боли потери от смерти Мальчика…. Происходит ли это на самом деле? Феникс, явившийся непонятно откуда. Возможно, это последний подарок от его павшего наставника.
«Фоукс», - выдохнул он, и его слезы смешались со слезами птицы, обжигающие и горячие, а затем… Еще одна зеленая вспышка, и Северус закричал прежде, чем умер снова…
Темнота. Тепло. Что-то мягкое под ним, что-то мягкое поверх, укрывающее его. Снейп попытался очнуться. «Мне нужно добраться до мальчика. Я должен защитить его». Но темнота и тоска тащили его вниз. Снова в горестные воспоминания, ужас ночных кошмаров, от которых он почти просыпался снова и снова, отчаянно пытаясь добраться до Гарри, спасти его. «Нет, уже слишком поздно, ведь Поттер уже мертв…» И он снова погружался в ад, из которого не мог убежать. «Его больше нет. Темный Лорд победил». И Северус будет вечно гореть в аду за свои неудачи и грехи, которые он совершил много лет назад.
Он пришел в себя достаточно, чтобы это удивило его. Было темно. Всё еще в хижине, но поверхность под ним была слишком мягкой, и ему было слишком тепло. «Интересно, сколько времени понадобится, чтобы умереть?» Глаза, покрытые коростой ссохшейся крови и слез, никак не хотят открываться. А может, серебряные сикли держали их закрытыми - плата для паромщика? Может быть, он уже погребен. И тогда его страх, не за себя, за Мальчика, вернулся снова, и что-то толкнуло его вниз, вниз, обратно в сон, заполненный кошмарами, которые он пытался победить, чтобы очнуться снова. «Мне нужно добраться до мальчика». He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Сообщение отредактировал Варёночка - Вторник, 19.02.2013, 21:37
Дата: Воскресенье, 17.02.2013, 00:37 | Сообщение # 7
Коварная Белка
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 18.06.2009
Сообщений:434
lostProphet, ох да. Согласна с Вами. Я все думала убирать это или нет. Но, думаю, дальше пойдет легче))) Привыкну, что здесь дозволено поболе, чем в статьях))
Дисклаймер тут всем дисклаймерам дисклаймер)))
В фике 30 глав, я очень хочу дожить до конца, потому что фик очень интересный.
На счет "стража" думала, но защитник больше как-то идейно подходит) He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Дата: Понедельник, 18.02.2013, 15:21 | Сообщение # 8
Коварная Белка
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 18.06.2009
Сообщений:434
Глава 2. Спасение
Гарри сидел в кресле, которое МакГонагалл трансфигурировала из жесткого стула для посетителей. Поджав одну ногу под себя, на вторую он облокотился рукой. Юноша читал книгу, которую нашел на одной из книжных полок, скрывающих все стены директорского кабинета от пола до потолка. Гарри думал почитать её Снейпу, полагая, что знакомая тема будет успокаивать профессора во сне. Он дошел до главы «Зелья от тревоги». Продираясь сквозь мудреные латинские слова и дремучие объяснения, он, в итоге, решил прервать чтение вслух. «Надо сделать небольшой перерыв, чтобы осмыслить прочитанное. И только потом уже продолжить», - подумал он. Несмотря на то, что Снейп всё еще был без сознания, Гарри боялся показать свою невежественность перед ним. Удивительно, но чтение увлекло юношу. Кто знает, быть может он смог бы найти здесь что-нибудь, какое-нибудь средство, которое предложил бы мадам Помфри или Сметвику, целителю из Св. Мунго. Тот приходил ежедневно и проверял самочувствие профессора.
«Время. Всё, что ему сейчас необходимо – это время. И кроветворное зелье, конечно. А также питательные вещества и противоядие. Этот укус практически убил его», - сказал Сметвик сегодняшним утром, покачиваясь на мысках, и прибывая, как подумалось Гарри, в неприлично приподнятом настроении.
Гарри казалось, что прошло уже достаточно времени. Но когда он посмотрел на истощенное лицо и поразительно худое тело Снейпа: «Неужели, он выглядел так весь год?» - то признал, что, возможно, целитель прав, и Снейп нуждается во всем том отдыхе, который мог получить, прежде чем они его разбудят, или он очнется сам. Тем не менее, Гарри не мог не волноваться: «А что если профессор никогда не очнется?»
Прошли недели, а точнее, пять недель с того дня после победы в битве за Хогвардс. Том Риддл был окончательно и бесповоротно повержен, а последний крестраж уничтожен собственной рукой Тома, который так ничего и не понял до самого конца. Читая, Гарри рассеяно потер шрам.
Работы по восстановлению Хогвартса шли полным ходом. К счастью, лазарет был отделен многими стенами и лестницами от шума и гвалта, который, в основном, производили снующие повсюду работники Департамента Магического Обеспечения. На удивление много студентов решили остаться, чтобы закончить учебный год. Чтобы не расставаться со своими чадами, родители некоторых студентов временно обосновались в Хогсмите. Кого-то принял Аберфорд в своей «Кабаньей голове», кто-то расположился у мадам Розмерты в «Трех метлах», а кого-то приютили гостеприимные местные жители, несмотря на то, что те не были их родственниками. Преподаватели, желая вернуть происходящему привычные черты, проводили занятия прямо на улице, или в тех частях школы, которые меньше всего пострадали в битве. Теплицы профессора Спраут практически полностью уцелели, и теперь использовались в качестве классных комнат в дождливую погоду. Хагрид же встречался с учениками в своей хижине или на краю Запретного леса, наблюдая за Макгорианом, Бэйном, Ронаном, и остальным табуном Фиренце. Когда уроков не было, практически все помогали в возрождении школы.
Восстановленный Совет Попечителей попытался было назначить директором Минерву МакГонагалл, но та категорически отказалась. В этом её поддержал Кингсли Шеклболт. Совместными усилиями они убедили совет в том, что директор просто болен, а вовсе не мертв, и Минерва согласилась стать исполняющей обязанности, до его полного выздоровления. Также она категорически отказалась переезжать в директорский кабинет, хотя часто туда ходила, чтобы посоветоваться с Дамблдором или другими портретами бывших директоров и директрис касаемо восстановления школы или обновления защиты замка.
Цепочка мыслей привела Гарри к воспоминаниям о том разговоре с профессором МакГонагалл, на утро после битвы. Он тогда проспал весь день вплоть до следующего утра, измученный эмоционально и физически, охраняемый Кричером, Винки и Невиллом Лонгботтомом. Меч Годрика Гриффиндора лежал на коленях Невилла, когда он сидел на стуле между своей кроватью и постелью Гарри. Рон и Гермиона вместе свернулись калачиком на старой кровати Рона, под запыленным балдахином, поддерживая друг друга в общем горе, и, несмотря ни на что, облегчении. Каким-то чудом гриффиндорская башня уцелела настолько, что в ней можно было безопасно находиться. Проснувшись, Гарри оставил еще спящих Рона и Гермиону, и, хоть его охрана и выражала свое недовольство, отправился на поиски своего декана. Поначалу МакГонагалл была скептически настроена и слушала его с недоверием, когда он поведал ей историю. И тогда Гарри настоял, чтобы она, а затем и Кингсли, и Артур Уизли, посмотрели воспоминания, которые он оставил кружиться серебряным водоворотом в Омуте Памяти в кабинете Дамблдора.
- Боже мой, - прохрипел мистер Уизли, когда его выбросило из воспоминаний. Он провел рукой по лицу. – Гарри… я…
- Нет, - сказал Гарри, качая головой, заметив сочувствие в голубых глазах мужчины. – Нет, не мне это нужно, мистер Уизли. Это нужно Снейпу. Вы должны были узнать. Он… он старался спасти меня… спасти всех нас.
Кингсли прочистил горло. Его глаза блестели от непролитых слез. Но голос заставил их всех умолкнуть, прервав всхлипывания МакГонагалл единственным вопросом:
- Где он сейчас?
- Он… он в Визжащей хижине. Может… может кто-нибудь сходить, принести его? Я не хочу оставлять тело там, даже если он… умер, - последнее слово тяжело упало в тишину. Кингсли снова откашлялся.
- Я схожу.
- Я пойду с тобой, - настоял мистер Уизли, когда Кингсли протянул руку, чтобы остановить его. – Мне нужно что-нибудь делать… тебе понадобится помощь, чтобы принести его… охрана, в конце концов.
Кингсли согласился с печальной усмешкой, и мужчины ушли, чтобы вернуть тело Снейпа. Гарри и МакГонагалл сидели в кабинете Дамблдора. «Кабинет Снейпа», - вдруг осознал Гарри, как внезапно мелькнула вспышка, сопровождаемая резким треском, и одинокое золотое перо с красным кончиком полетело вниз на колени юноши.
- Северус! – портрет Дамблдора ахнул. – Он жив!
- Что? КАК?
Гарри вскочил на ноги и нервно огляделся, ожидая увидеть профессора зелий, входящего, невероятно, в двери и ехидно произносящего: «Поттер, Вы обладаете поразительным умением, несмотря на всё сказанное ранее, делать ошибочные выводы. Это было бы смешно, если бы не показывало Вашу чрезвычайную глупость». Но этого, конечно, не произошло.
- Идите в хижину! - быстро проговорил Дамблдор, а Гарри и МакГонагалл встретились с полными недоверия взглядами друг друга. Спустя мгновение они ринулись за дверь, вниз по разрушенной лестнице, минуя то, что осталось от Главного Холла, пробираясь так быстро, как они могли к основанию Гремучей Ивы.
- Поттер! Подождите! – крикнула МакГонагалл, но Гарри быстро удалялся. Страх и надежда словно подарили крылья его ногам. Шепот дерева встретил его, как только юноша добрался до него. Ива неожиданно притихла, словно помогала в этот раз спасти человека. Того самого, который дважды до этого подвергался на этом самом месте смертельной опасности.
Мгновением позже мистер Уизли выбрался из прохода, прокричав: «PROTEGO!». Гарри отбежал на десяток шагов: когда мистер Уизли озирался кругом, его палочка была решительно нацелена, готовая проклясть всё, что движется.
Снейп выплыл следующим, а затем вышел понурый Шеклболт. Его палочка была направлена на тело, в то время как он хрипло и монотонно повторял: «Mobilicorpus… Mobilicorpus… Mobilicorpus…» Гарри бросился на помощь, но ему помешал щит мистера Уизли. Сам он в это время, словно не узнавая никого вокруг, с дикими глазами прыгнул на место между Гарри и Снейпом.
- Мистер Уизли, это я! Это Гарри! Разрешите мне помочь!
- Артур, - выдохнула профессор МакГонагалл, тяжело дыша и положив руку на плечо Гарри, а другой рукой держась за горло в попытке отдышаться.
Мистер Уизли, наконец моргнул.
- Гарри – это Снейп. Он…
- Жив, я знаю! Замок… Мадам Помфри…!
- Северус… - прошептала в ужасе МакГонагалл. Женщина испуганно смотрела на Снейпа в окровавленной одежде, безвольно повисшего в воздухе. Гарри едва мог заставить себя взглянуть на него, но присоединился со своей палочкой к Шеклболту, помогая поддерживать заклинания. Они двигались осторожно, чтобы не задеть смертельно раненного мужчину. Мерлин, как он был бледен! Гарри даже показалось, что Дамблдор ошибся: Снейп выглядел точно как мертвец. Они повернули в сторону, чтобы пронести его между двумя каменными глыбами, которые отбросило взрывом. Гигантские булыжники перекрывали кратчайший путь от ивы до замка. А кровь всё капала из раны на шее мужчины, оставляя цепочку темных следов на траве. Профессор МакГонагалл начала читать нараспев заклинание, звучание которого было смутно знакомо Гарри. В памяти всплыли страшные последствия проклятия Sectumsempra. Перед его внутренним взором вставала картина из прошлого: Снейп, склонившийся над окровавленным телом Драко Малфоя, читал монотонные заклинания, а Гарри дрожал и смотрел, не в силах сдвинуться с места. «Vulnera Sanentur… Vulnera Sanentur…» Его сердце вырывалось из груди, и он поторопил их: «Быстрее!»
Все четверо непрерывно произносили свои заклинания, и голоса образовывали единый ритм и причудливую мелодию. Напевный тихий голос МакГонагалл звучал под ритм чтения заклинания постоянной левитации и щитовые чары глубокого баса Шеклболта, приглушенный голос мистера Уизли, и срывающийся юношеский – Гарри. В это мгновение четверо магов напоминали церковный хор a capella. Каждый из них был сосредоточен, боясь сбиться и оборвать заклинание. Вздохи, крики и ошеломленное молчание преследовали их в замке и коридорах: те, кто оказывался ближе всего к процессии, могли увидеть, кого левитировали волшебники. Но никто не смел нарушить Protego мистера Уизли, когда они несли мужчину вверх по лестнице, мимо остатков четвертого этажа, в лазарет. Как только они опустили Снейпа на кровать, Кингсли прервав, наконец, свое бормотание, отослал Патронуса за мадам Помфри. Через мгновение она влетела в палату через единственную дверь, которая еще болталась на петлях.
- Что, во имя Мерлина… - начала она и вдруг осеклась. Лицо медиковедьмы скривилось в совершенно нехарактерном для неё выражении ненависти и ярости, когда она увидела, ради кого её вызвали. Повернувшись к столпившимся магам, Поппи направила свой гнев на МакГонагалл. – Если вы думаете, что я потрачу хоть одну секунду своего времени на этого… этого… Пожирателя Смерти… - закричала она. – Есть более достойные люди, которые нуждаются во мне! Герои!
- Поппи…
- Мадам Помфри… - одновременно произнесли МакГонагалл и мистер Уизли.
- НЕТ! Я. Не. Буду! – голос мадам Помфри взлетел на целую октаву, её визг мог соперничать со звуком ногтей Пивза, скребущих по доске.
Кингсли попытался увещевать разгневанную медсестру, но безрезультатно. Наконец:
- ПОППИ! – прокричала МакГонагалл, поднимая палочку и накладывая чары тишины. Эхо гневных слов мадам Помфри растворилось в воцарившемся молчании. Гарри просто стоял у изголовья кровати Снейпа, нервно сцепив пальцы. Он наблюдал за происходящим, а в душе его горело безумное желание, чтобы хоть что-нибудь произошло, прежде чем профессор умрет, если уже не умер, пока ругались взрослые.
Гнев и упорное сопротивление Поппи сменились потрясенным недоверием, которое, к счастью, уступило место сосредоточенному профессионализму. Мистер Уизли, Кингсли и МакГонагалл, перебивая друг друга, стремились рассказать как можно больше, чтобы преодолеть ту стену непонимания, из-за которого ведьма отказывалась помогать Снейпу. МакГонагалл, с глазами полными слез, и встревоженный Гарри, умоляюще смотрели на неё и, наконец, достучались до сердца ведьмы. Поппи провела палочкой над телом мужчины, вычитывая диагностические заклинания. То, что показала проверка смело прочь всё её недоверие, пробудив в медсестре сострадание истинного целителя. Огненно-красное перо феникса, застрявшее в складках мантии зельевара, поставило точку в её колебаниях. Мадам Помфри направила Патронуса в Св. Мунго, в срочном порядке вызвав главного целителя, чтобы бригада экстренной помощи прибыла как можно скорее. Всё это время Гарри с волнением переступал с ноги на ногу, переводя взгляд широко раскрытых глаз с лица Снейпа на мадам Помфри, и на МакГонагалл, в поисках ответа на невысказанный вопрос: будет ли жить Мастер зелий, или умрет.
Снейп был укушен двадцать семь раз. Пятьдесят четыре парных прокола разорвали ткани и артерии. Порванные сухожилия на его запястьях и предплечьях и неглубокие царапины на лице были более простыми повреждениями, которые легко было исцелить. Яд по-прежнему распространялся по всему его телу, разрушая нервы. Однако обильная кровопотеря сделала на удивление хорошее дело, и большая часть яда вытекла вместе с кровью. Он просочился на поверхность, собираясь вокруг каждого прокола, и окрашивая одежду мужчины в уродливый желто-зеленый цвет. На их счастье, кровотечение не прекращалось, и эти повреждения не успели стать смертельными. В противном случае, объяснил Сметвик, его сердце бы остановилось, или отказал бы мозг. Глаза Гарри остановились на огненно-рыжем перышке, лежащем на прикроватном столике. Неутешительный вывод был таков: Снейп был едва жив и находился без сознания. На него не действовало осторожное Rennervate, - единственное, что решилась попробовать мадам Помфри. Целитель из Св. Мунго согласился, что лучше оставить профессора в бессознательном состоянии, чтобы они могли отфильтровать яд из его крови, прежде чем его действие распространится дальше, а после можно будет вводить очищающее и кроветворное зелье.
Снейп сражался с ними. Его попытки прийти в себя требовали от них использовать повторные дозы Сна без Сновидений. Но они, по всей видимости, быстро теряли свою эффективность. Это объяснялось, без сомнения, необходимостью постоянно отфильтровывать яд из организма и многократно вводить дозы кроветворного зелья, что в конечном итоге ослабляло действие сонного зелья, которое они вливали в его горло, заботясь об его ранах на шее и плечах. Все это время Гарри с тревогой простоял в изголовье кровати, отодвинувшись, когда мадам Помфри засуетилась, держа палочку над головой Снейпа или медленно перемещая её вдоль его тела при повторном сканировании заклинанием. И сердце Гарри билось сейчас столь же сильно в тревоге за профессора, как тогда в Запретном лесу. Тогда он шел, чтобы встретиться лицом к лицу со своей смертью, а в голове было лишь холодное понимание: «Я должен умереть». Оно то поддерживало, то, казалось, тянуло его вниз. Сейчас его руки были ледяными, от страха его била дрожь, а пальцы то поглаживали кровать, то тянулись, чтобы дотронуться до менее пострадавшего плеча мужчины, а затем отдергивались из-за боязни навредить еще больше.
Артур Уизли застыл на месте, будто пораженный Petrificus: его голова была повернута в сторону Снейпа, глаза же смотрели куда-то в другую сторону. На его лице была замершая печальная маска. МакГонагалл стояла рядом с ним, её руки были сложены вместе на побледневших губах, а лицо то бледнело, то краснело неровными пунцовыми пятнами. Периодически она шептала: «Поппи…?» Кингсли молча стоял с другой стороны от неё, обняв женщину одной рукой, и пристально наблюдая. Мысли быстро проносились на его лице, ему хотелось смотреть куда угодно, только не на раненного мужчину. Единственная дверь, оставшаяся в лазарете, снова ударилась о стену, издав звук похожий на треск при аппарации. Поппи развернулась на каблуках, подняв палочку в оборонительном жесте. Кингсли уже рассек воздух, его невербальное заклинание присоединилось к Артуровскому Protego. Кингсли быстро убрал свой щит, увидев Рона, Гермиону и Невилла, ворвавшихся в дверь. Они остановились прежде, чем попали под щитовое заклинание, воззрившись на волшебников у кровати Снейпа. МакГонагалл положила свою руку на палочку Артура, опуская её вниз. Он осмотрелся, удивляясь, и снял заклинание, которое и не заметил, как наколдовал.
- Он… - начал Рон.
- Гарри… - Гермиона и Невилл перебили Рона.
- … жив?
Мистер Уизли бросился к ним и заключил в крепкие объятия. Его голубые глаза блестели от слез, он кивнул:
- Едва.
- Гарри, - позвал Рон из-за плеча отца. – Используй Старшую палочку!
Юноша ошеломлено посмотрел широко открытыми глазами на Рона, и быстро покачал головой из стороны в сторону. Гермиона схватила Рона за руку, одергивая. Гарри нелепо взмахнул руками, отшатнувшись назад с выражением паники на лице. А когда его спина уперлась в стену позади кровати Снейпа, он снова дернулся, соскальзывая вниз, и, потеряв равновесие, больно ударился бедром о пол.
- Гарри! – бросился к нему Рон. – Ты в порядке, друг?
Гарри почувствовал во рту желчь с привкусом бутербродов, которые сделал ему Кричер вчера вечером перед сном. Внезапно пот выступил из каждой поры на его теле. Он поднял дрожащую руку, чтобы вытереть лицо и попытался вернуть себя в сидячее положение. Рон схватил его, обращая внимание Гарри на себя.
- Где она, Гарри? – потребовал он вполголоса, оглядываясь вокруг. Юноша словно ждал, что Старшая палочка появится из воздуха прямо перед глазами. Сердце Гарри отбивало болезненный ритм, пока он боролся с рвотными спазмами.
- Где она? – спросил Рон еще раз. – Ты можешь использовать её, исцелить его!
Гарри покачал головой из стороны в сторону в знак отрицания, пряча лицо в дрожащих ладонях.
- Нет, Рон. Нет. Я… я не могу.
- Конечно ты можешь! Это же теперь твоя палочка. Ты можешь это сделать, я знаю. У тебя получится!
- Я не могу, Рон, - он чувствовал, как тошнота подкатывает с новой силой. – Разве ты не видишь? Если я использую Старшую палочку в этот раз… - Гарри пытался подобрать слова, чтобы выразить весь свой ужас, всю уверенность. - … Я столкнусь с соблазном использовать её при любом удобном случае… каждый раз, когда заболеет друг или что-то пойдет не так…. Меня это будет искушать… попытаться изменить то, что должно случиться… обмануть смерть…
- Да, но…
- Рон… - прошептала Гермиона. – Он прав… это будет ошибкой.
Рон повернулся к ней:
- О, и что с того? Он невиновен, Гермиона! – процедил Рон сквозь зубы, сбрасывая её руку, которую она тут же вернула на место, глядя на них обоих. – Он не заслуживает этого. Это несправедливо! Неправильно! Это не… - он задохнулся, не окончив свою мысль.
Гарри издал сдавленный стон и свернулся калачиком.
- Я не могу, - простонал он, голос его странно звучал в ушах. – Я не могу, Рон. Это не должно быть так. Если я использую её, она будет использовать меня… и я закончу так же, как он, в конечном итоге… как Волдеморт.
- Приятель, ты не прав. Ты лучше чем он!
Гарри поднял голову. Его глаза покраснели, он выглядел загнанным и неуверенным.
- Н…нет. Я не лучше, Рон. Я такой же человек, как Певереллы, как Риддл, – его сильно трясло. – Единственный для меня способ избежать повторения их истории - это не использовать её, ни для себя, ни для друзей, ни даже для спасения Сн… Снейпа.
Картины прошедших тридцати шести последних часов и последних четырех лет, пронеслись в его голове. Как бы он хотел забыть их!
«Собери… их…», - Снейп, истекающий кровью в Визжащей хижине… Седрик… Сириус… Дамблдор… Ремус и Тонкс… Колин Криви… Добби… Фред. Сдавленный всхлип вырвался у него, и он упал на руки Рона и Гермионы, тщетно пытаясь заглушить звук рыданий в каком-то иррациональном страхе, что Снейп услышит его и сочтет слабаком.
Чьи-то сильные руки вытащили его из объятий Рона и судорожно обхватили за плечи. Он посмотрел в бледное и заплаканное лицо Артура Уизли. - Мне так жаль. Простите… простите меня, - выдавил юноша, обнимая его.
Артур обнимал Гарри и, укачивая его, нашептывал:
- Тише… тише… Все в порядке, Гарри. Все хорошо, – слезы падали на черные взъерошенные волосы Гарри, когда он обнимал мальчика.
С другого конца комнаты МакГонагалл протянула руку, будто могла утешить их прикосновением с того места, где она стояла. Помфри пошевелилась, стряхивая с себя оцепенение, и снова повернулась к Снейпу. Её палочка принялась еще раз выписывать пассы, исследуя тело Мастера зелий с головы до ног. Целитель из Св. Мунго оправился от ошеломленного молчания и наклонился, что-то нашептывая ей, в то время как Рон, Гермиона и мистер Уизли продолжали утешающе обнимать Гарри и друг друга. Кингсли понаблюдал какое-то мгновение за ними, потом грустно улыбнулся им, и тихо вышел из палаты. Его коричневая с золотом мантия, развевалась за спиной. Невилл занял место при входе, единственное спокойное место в комнате. Меч Годрика Гриффиндора был опущен острием вниз на плиты пола: он стоял на страже.
В последующие дни, когда еще не было ясно выживет ли Снейп, Гарри сидел подле него, до бесконечности ожесточенно споря с самим собой: «Должен ли я использовать Старшую Палочку, чтобы спасти Снейпа?» Мерлин свидетель, профессор заслужил этого блага. Удерживала ли его собственная трусость? Было ли эгоистично с его стороны, отказываться исцелить из-за возможного искушения властью палочки? А может, это была своеобразная мелочная месть за годы насмешек и жестокого обращения слизеринского профессора? Неужели, он заставлял страдать Снейпа из-за смерти Сириуса и Дамблдора, зная, что тот был невиновен?
Когда подобные сомнения одолевали его, он оставлял свой пост у постели Снейпа, и бродил по окрестностям, делая вид, что интересуется восстановлением, участвуя без энтузиазма в разговорах со старыми гриффиндорскими друзьями, Луной, семьей Рона и Августой Лонгботтом, которая осталась, чтобы помочь внуку восстановить школу. Затем, захваченный беспокойством, что за время его отсутствия с профессором что-то случилось, он шел к Снейпу, чтобы наблюдать, как грудь мужчины поднимается и опускается, убеждая себя, что Мастер зелий был всё еще жив, что была еще надежда. Так он и сидел, пока сомнения снова не гнали его прочь.
И все же, в первую ночь он позволил себе заснуть в своей старой кровати с балдахином в башне Гриффиндора, под неусыпными взглядами Симуса, Дина и Невилла. Постоянное беспокойство Гарри о Снейпе проникало в его сны. Хотя, большей частью, сновидения были заполнены картинами встречи в Запретном лесу, где он приходил в себя от ощущения ногтей Нарциссы Малфой, впившихся ему в грудь, или воспоминаниями Снейпа из Омута Памяти. Стоило ему проснуться, он надевал свою мантию - невидимку, вытаскивал Карту Мародеров и шел через разрушенный замок, обходя обваленные стены и прячась от патрулирующих коридоры профессоров, прокладывал себе путь в лазарет. Там, удостоверившись, что Снейп еще дышит, он сворачивался калачиком на трансфигурированном кресле, касаясь одной рукой Снейпа или краешка одеяла, что укрывало мужчину. Почти каждое утро он просыпался от нежных похлопываний МакГонагалл, тихих разговоров мадам Помфри с пришедшим целителем, или при появлении Кричера, который приносил ему кашу. Они позволяли Гарри оставаться без лишних комментариев, хотя МакГонагалл обеспокоено на него поглядывала, а её глаза были полны сочувствия, когда он сказал, что не оставит Снейпа ради завтрака в Большом Зале.
Он пообещал Дамблдору, ну или его портрету, в конце концов, что вернет палочку туда… откуда её забрали. Но сказать и сделать - это две разные вещи. И не только потому, что он не был уверен в том, как именно ему это сделать, учитывая огромное количество людей на территории замка, - его сомнения и беспокойство о Снейпе вынуждали повременить. Но возможность освободиться от палочки, в действительности, пугала и беспокоила его. Только он, Рон, Гермиона и Дамблдор знали, что палочка, которую он получил от Драко, а не от Волдеморта, была Старшей палочкой… и он должен оставить всё как есть, должен положить конец смертельному следу, что тянулся за ней. От мысли, что он будет владеть этой палочкой, его тошнило. Гарри был слишком хорошо осведомлен о том, чьи пальцы последними держали ее до него, боялся, что в минуту растерянности или слабости он сдастся.
Мучительное требование Рона, чтобы он исцелил Снейпа, несло в себе еще одну, невысказанную мысль. Мысль о том, что когда-нибудь, как-нибудь, Гарри сможет использовать палочку, чтобы вернуть Фреда из мертвых… может быть вернуть Тонкс, Люпина… Это разъедало его сердце, его нервы, все его внутренности, и когда он покинул Снейпа, ноги привели его в Гриффиндорскую башню. Там, дрожа, он открыл сундук в изножье кровати и посмотрел на палочки, лежащие на дне под поспешно брошенным полотенцем. Тогда он захлопнул крышку и запер её дрожащим взмахом палочки из остролиста с пером феникса, и побежал обратно к Снейпу, чтобы считать его мерные вдохи и выдохи, задерживая своё дыхание, когда профессор начинал метаться и стонать в очередном кошмаре, срывавшем крик ужаса и отчаяния с его губ.
Бормотание Рона: «Извини, приятель…» и повторные заверения Гермионы, что он поступает правильно, немного успокаивали сомнения. Но они возвращались сторицей каждый раз, когда мадам Помфри мчалась к Снейпу при срабатывании специальных чар, которые она наложила для предупреждения при ухудшении состояния пациента. Тогда Гарри снова прижимался спиной к стене, его руки сжимали палочку так сильно, что на ладони оставались кровавые следы в виде полумесяцев. Он молился, чтобы грудь Снейпа поднималась и опускалась, и снова поднималась. Сомнения… сомнения… Старшая палочка…? Каждый раз, когда Снейп приходил в себя, Гарри проклинал себя и прижимался к постели Снейпа так, будто его жизнь тоже висела на волоске. Он считал укусы, которые открывал целитель каждый день, чтобы нанести мазь, а мадам Помфри смачивала их муртлапом* и бадьяном. Он с нездоровым интересом разглядывал истерзанную плоть левой руки Снейпа. Темной метки больше не было видно. Он слушал, с трудом понимая, когда Помфри, МакГонагалл и Сметвик подтвердили восстановление сухожилий и их крепление к мышцам…
Снейп был истощен, несмотря на питательные зелья, которые ему постоянно вливали. Гарри не знал, было ли это болезненное истощение израненного человека, или, может, Снейп всегда был таким тощим, скрывая худобу многими слоями одежды. Он не подозревал, что выглядит примерно так же плохо, как и Снейп, не видел обеспокоенных взглядов МакГонагалл, мистера Уизли и мадам Помфри, не слышал их перешептываний. Они старались, чтобы спасти Снейпа ради Гарри почти так же, как и ради самого Снейпа.
Его вызвали для дачи показаний перед поспешно собранным судом Визенгамота, но Гарри наотрез отказался оставить профессора ради поездки в Лондон. Его с трудом убедил Кингсли, который исполнял обязанности Министра Магии, и организовал прямую каминную связь между палатой и своим кабинетом в Министерстве. Мистер Уизли, настоял на том, чтобы сопровождать мальчика, как когда-то раньше. Гарри продирался сквозь нагромождение вопросов во время слушания, с трудом вникая в их смысл. Кингсли требовал, чтобы вопросы были краткими и тактичными. Мистер Уизли несколько раз вклинивался с протестом, когда Гарри просили рассказать больше, чем нужно было подтверждения того, что Волдеморт действительно мертв, или что Снейп работал для свержения Темного Лорда в течение последних восемнадцати лет, так же как и Гарри. В итоге после трех часов допроса, он сбежал обратно в замок к Снейпу, где успокаивая самого себя, считал каждый вдох и выдох профессора, убедившись прежде, что Старшая палочка в безопасности.
________________________________- * Муртлап (мартлап)- является своеобразным соединением двух слов мyrt (латинск.) мирт, и lap (англ.) – поглощать, впитывать. По книге Роулинг «Фантастические Твари и Где Их Искать» известно, что Мартлапы похожи на крыс, но, когда вырастают, со спины напоминают морских актиний. Водятся на побережьях Британии, питаются ракообразными. В маринованном виде употребляются как Противо-Заговорное средство. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Сообщение отредактировал Варёночка - Четверг, 21.02.2013, 08:36
Казалось, прошла вечность, прежде чем Снейп обнаружил, что действительно полностью… очнулся? Спустя несколько минут, а, возможно, и часов, его глаза немного приоткрылись. Было темно. «Всё еще ночь? Та самая ночь?» Неожиданно, он заметил рядом с собой темное пятно, которое постепенно стало приобретать очертания человеческой фигуры. Но Северус был слишком слаб, чтобы отпрянуть или закричать. В голове перепуганным зверьком металась одна единственная мысль: «Темный Лорд вернулся, чтобы лично удостовериться в окончательной смерти своего слуги. Чтобы поглумиться, кичась победой над мальчиком». Он весь напрягся при мысли о том, что не справился со своим заданием, не смог довести до конца начатое. О, нет, глупо было ожидать, что его мучения окончатся так просто. Северус оторвался от своих размышлений и снова взглянул на фигуру. В полумраке он смог разглядеть смутный силуэт потенциального врага, и его черты лица, озаренные мертвенным, потусторонним светом. Губы неведомого человека шевелились, но Мастер зелий не мог разобрать ни слова. Привыкнув к необычному освещению, Северус смог лучше рассмотреть незнакомца. Волной накатило осознание: эти глаза! Невероятно зеленые, в обрамлении черных растрепанных волос, и шрам едва заметный под челкой. На него пристально смотрел Мальчик, озаренный светом на конце палочки. Смотрел настолько пристально, что Снейпу показалось, будто его выжигают изнутри, но он не нашел в себе силы отвернуться. Просто. Не. Мог.
Мастер зелий жадно вглядывался в черты лица юноши, сидящего перед ним. Возможно, он заблуждался, но сейчас Северус изо всех сил цеплялся за эту бессмысленную, но спасительную для разума иллюзию. Ему было это просто необходимо. Поттер жив. «Он в безопасности… в безопасности… в безопасности… Поттер…»
- Это прав… - его голос был хриплым, словно истончившимся. Он едва слышал сам себя.
- Все закончилось. Риддл мертв, - прошептал Мальчик в призрачной полутьме.
- Как давно?
- Четыре дня.
Северус попытался сесть, но юноша уложил его обратно на подушки. Профессор вяло удивился, осознав, что не может, да и не хочет сопротивляться. Решительное лицо Поттера было так близко. Мужчина не мог отвернуться, не мог оторвать взгляд от мальчишки. Теперь Поттер был в безопасности… безопасности… безопасности…
- Прости меня, - прошептал Снейп. Горло сдавило от волнения, голос был едва различим в тишине.
Мальчик удивленно посмотрел на него.
- Вы спасли меня, - сказал Гарри. Его брови нахмурились в искреннем недоумении. – Вы полжизни защищали меня. Вы едва не погибли, спасая меня. Почему ВЫ должны извиняться?
- Лили… Джеймс… Блэк… Дамблдор… - призраки тех, кого он не сумел спасти, встали перед ним скорбными рядами. Дрожь сотрясла его тело.
- Всё в порядке, профессор.… Всё хорошо.… Засыпайте, - прошептал Поттер, убирая прядь со лба Снейпа. Мужчина не понял, что произошло, но когда он снова провалился в сон, морщины на его хмуром лице немного разгладились.
Приступы страха снова и снова выталкивали его из сна. Он пытался вынырнуть из небытия, и снова проваливался в беспамятство в четырнадцатый или пятнадцатый, а может сороковой или пятидесятый раз. «Мне нужно добраться до мальчика. Я должен защитить его». Каждый раз, когда Северус приходил в себя, он видел Поттера. Мальчишка всегда был рядом: тихонько читал, свернувшись калачиком, спал в кресле у его постели или переговаривался с кем-то невидимым. Но все другие люди не имели никакого значения, он смотрел только на Мальчика. «Живой. В безопасности».
***
Поттер спал, свернувшись в кресле рядом кроватью Снейпа. Северус протянул руку и прикоснулся к колену спящего, чтобы убедить себя, что Мальчик ему не привиделся. Он с трепетом ощутил живое тепло, исходящее от тела мальчика, и, держась за это ощущение реальности, провалился в сон без сновидений.
А затем, сквозь сомкнутые веки он почувствовал солнце, заливающее палату и согревающее там, куда попадали лучи. И он очнулся, немного взволнованный осознанием того, что он… живой, в сознании, голодный… и ему необходимо было добраться до уборной. Поттер ушел, и мужчина чуть было не запаниковал. На какое-то мгновение ему показалось, что всё увиденное им ранее, было лишь сном, бредом. Он попытался сесть, и был раздосадован тем, что из этой затеи ничего не вышло.
- Северус!
Поппи спешила к нему. На её лице он мог прочитать сочувствие и заботу. От её прикосновения Снейп вздрогнул: он слишком привык читать в глазах окружающих не больше того, что заслуживал. Но сейчас он не нашел бы в себе сил видеть в глазах медиковедьмы ненависть, осуждение и приговор. Однако слезы переполняли её глаза, и она нежно погладила его по щеке.
- Так приятно видеть, что вы не спите, профессор. Я приведу Поттера.
- Нет! – он внезапно запаниковал, хотя ему было неловко признаться этом. Мужчина не хотел видеть Поттера, сейчас он не был готов к этому совершенно.
- Гарри захочет знать, профессор. Он только что ушел на обед. И я обещала сообщить ему, если вы очнетесь в его отсутствие.
- Нет, я… мне… нужно в уборную, - пробормотал он, и его сердце забилось в панике. Хотя на краю сознания мелькало изображение Поттера, сидящего у его кровати, Северус нахмурился в замешательстве, пытаясь разобраться в своих ощущениях. «Нет. Он меня ненавидит».
Мадам Помфри покачала головой, а затем погладила его еще раз.
- Я сейчас принесу утку.
Ему было почти стыдно, почти. Целительница помогла ему совладать с естественными потребностями организма, с которыми он привык справляться сам с двухлетнего возраста. После того, как отец - маггл пристыдил его. И у него было почти достаточно сил, чтобы почувствовать стыд и в этот раз. Но, как только они закончили, Северус упал обратно на подушки, дрожа от напряжения. Он поднял трясущуюся руку, чтобы вытереть испарину над верхней губой, а затем обессилено опустил её обратно на одеяло, которым медсестра накрыла его, подоткнув края.
- Как долго? – прохрипел он.
Она сделала вид, что не услышала его вопрос, и продолжила с помощью палочки убирать чистое белье в тумбочку.
- Как долго? – настаивал Северус, протягивая руку в её сторону. – Поппи…
Женщина неодобрительно засопела, однако, затем неожиданно смягчилась. Её глаза потеплели, когда она посмотрела на него. Почему-то он смутился от этого взгляда. «Она ведь тоже должна ненавидеть меня. Почему же это не так?»
Из-за своих собственных мыслей Снейп прослушал её ответ.
- Прости?
Медсестра подумала, что известие ошеломило Снейпа, и погладила его руку.
- Сегодня первое июня, Северус. Ты долго спал. Если бы не Фоукс… и Поттер… Я не уверена, что мы бы могли спасти тебя.
- Поттер? - «Фоукс». Он вспомнил Фоукса… и жжение. Его озноб превратился в настоящую дрожь, в то время, пока он пытался сдержать подступающую рвоту. Желудок скрутила резкая боль, а страх сжал горло. – Поттер… О, Мерлин, Поттер! Я убил его… О, Боги, простите…
- Что? Профессор? Северус! Постой! Остановись, ты не… Он жив. Поттер жив, Северус, он скоро вернется сюда. Ну же, ну же… всё в порядке, всё хорошо, - перепуганная Поппи попыталась мягко успокоить его.
- Профессор? Мадам Помфри! Что случилось? Что-то не так?
Северус не мог понять, что происходит вокруг него. Перед его глазами снова встали картины его кошмаров. Еще один знакомый голос, что-то говорящий рядом, только усилил его страхи.
- Поттер… Боже мой… Поттер…
- Что случилось, профессор? – крепкие руки взяли его за плечи, пытаясь выпрямить скрюченного из-за сведенного судорогой желудка мужчину. В груди Северуса всё еще стоял липкий ком страха. – Всё в порядке, профессор. Всё в порядке. Всё закончилось… его нет…
Мадам Помфри еле слышно прошипела что-то неодобрительное.
- Нет! – обезумевший мужчина захлебнулся рыданиями, а затем темнота настигла его, потащив, раздирая на части, в новый кошмар. Волдеморт стоял над мальчиком и его ужасный смеющийся рот преобразился в широко раскрытую пасть огромной шипящей змеи, которая ударяла мальчика, в то время как он сам приказывал: «Ужин, Нагини». А мальчишка всё твердил ему: «Всё хорошо, профессор. Всё в порядке… »
***
Снейп тревожно дернулся, обеспокоенный неожиданной тишиной. Его пульс участился. Тишина пугала, угрожая увлечь его в очередной кошмар. Он сопротивлялся.
Голоса студентов, которые тихо переговаривались, а иногда и негромко смеялись, почти разбудили его… «Этот же день?», - подумал Северус. Хотя, он смутно понимал, что один день не способен вместить столько событий. Он узнал некоторые голоса, наиболее недавние в его памяти: Симус Финниган, Невилл Лонгботтом… «Видимо всё еще в школе, несмотря на Кэрроу… Глупый мальчишка!» Затем более отдаленный голос младшего Уизли… и его брат Билл… Снейп узнал легкий и высокий смех Гермионы Грейнджер… «Что-то здесь не так…» Следующим он услышал более мягкий, музыкальный голос Луны Лавгуд… «Когда она…?» И, наконец, голос Поттера.
Голоса молодых волшебников причудливо вливались в его сновидения. Его губы едва заметно кривились, когда во сне ему виделись уроки Зелий… взрыв котла Лонгботтома и Финнигана: гной бубонтюбера разлетается по всему классу. Невыносимые попытки Грейнджер доказать самой себе и всем окружающим, что она достойна звания «ведьма». Совершенно напрасно эта девчонка переживала из-за своего маггловского происхождения. Заливистый хохот Билла над липкой массой в котле одноклассника. Нелепые разговоры дочери Лавгуда о смехотворных варевах своего отца…
И снова Поттер. Снейп испаряет вполне годное зелье из его котла, испытывая ехидное удовлетворение от выражения беспомощной ярости на лице ученика. Ловит мальчишку около хранилища, хотя тот и отрицает кражу ингредиентов для Многосущного зелья. Вот Снейп видит, как мальчик прячется за котлом Уизли: их головы рядом, наверняка планируют очередные полуночные похождения в замке… «Рискованно». Абсурдные заверения Слагхорна, что мальчишка - гений зельеварения, как и его мать… «Лили… О, Мерлин, Лили…» Её глаза растворились в блестящих зеленых глазах темноволосого мальчика со шрамом-молнией под челкой, мерцающие от озорства или восторга. Поттер даже представить себе не мог, что угрюмый профессор оберегал его издалека всё это время.
***
Поттер читал, потирая шрам одним пальцем. Он неосознанно прочерчивал его линию вниз и вверх, до самой линии роста волос. Снейп отстраненно наблюдал за этими движениями, постепенно приходя в себя.
- Поттер, - прошептал он.
Мальчик посмотрел на него. Его глаза близоруко сощурились, им потребовалось некоторое время, чтобы сфокусироваться.
- Поттер, - повторил Снейп более уверенно, хотя и хрипло.
- Профессор… вам нужно что-нибудь? – мальчик резко выпрямился в кресле.
Снейп попытался совладать с пересохшим языком, но безрезультатно. Сухость во рту была мучительна.
- Воды, - произнес он одними губами, удивляясь, почему это заставило мальчика побледнеть и застыть.
Поттер встрепенулся, подскочил из кресла и быстрым движением отбросил книгу на место, которое только что занимал. Глаза Снейпа следили за ним, пока тот наливал воду из глиняного кувшина, стоящего на прикроватном столике. Мальчик поставил стакан с водой вне пределов досягаемости, и Снейп мрачно взглянул на него, пытаясь поднять руку. Мальчишка заворчал на него. Заворчал на него!
- Держитесь, профессор. Позвольте мне помочь вам сесть.
- Я вполне способен… - прохрипел он, но Поттер уже взмахнул палочкой, приподнимая подушки, чтобы Северусу было удобно. Снейп почувствовал себя так словно сидел на камнях, а не на кровати. Он слишком долго пролежал. Тем временем Поттер поднес стакан с водой к его губам. Снейп посмотрел на него поверх холодного стеклянного края, но тот стоял на своем. Он сделал один глоток, другой, но тут мальчишка убрал стакан, несмотря на не озвученный протест. «Поттер заплатит за это…» - пообещал он сам себе.
Снейп уже потянулся за водой, но тут его движение прервалось, когда мужчина заметил тонкую двойную трубку, закрепленную на его запястье. Он стал пристально изучать её с омерзением, будто это какие-то особенно противные результаты очередных экспериментов Хагрида по разведению, или домашняя работа Поттера по зельям. Прозрачная трубка начинала свой путь от крупной синей вены, вела к почти залеченным укусам и уходила дальше под рукав черной хлопковой пижамы. Только сейчас мужчина неожиданно понял, что был одет. Когда он заметил, что мальчик за ним наблюдает, сжал губы, сглотнул и опустил руку.
- Какой сегодня день?
- Суббота.
- Дата, Поттер, дата, - каркнул он, пытаясь усмехнуться в своей презрительной манере. Вышло отчего-то раздражительно. «Ненавижу это».
- Шестое июня, профессор, - сказал Гарри, не прерывая зрительного контакта, и Снейпу пришлось отвести глаза первым. «Черт бы его побрал».
Мастер зелий быстро прикинул в уме:
- Пять недель.
Мальчишка ничего не ответил на это.
- Что… что произошло? – спросил мужчина, когда пауза уже начала затягиваться. Его очень раздражала необходимость спрашивать об этом именно Поттера. «Интересно, а где все?» Он ничего не понимал.
Парень вздохнул и потер лицо обеими руками. Он выглядел… изможденным. «Зато он жив».
- Что вы помните, профессор?
Снейп наблюдал, как мальчишка, не встречаясь с ним взглядом, положил на тумбочку книгу, которую читал.
- Ваша дикция оставляет желать лучшего, - сухо заметил Снейп. Рот мальчика дернулся, но он сдержался.
- Да, действительно… прошло уже довольно много времени с тех пор, как я сидел в классе зельеварения. Я подрастерял навык.
- …Пожалуй, - протянул мужчина медленно. «Это более чем очевидно», - сказал он сам себе. Мальчик отвернулся, но не раньше, чем Снейп заметил мимолетную ухмылку на его лице. «Возвращаемся к нормальной жизни?». Тем временем парень повернулся обратно, быстро взяв себя в руки.
- Могу ли я принести Вам что-нибудь? Вы голодны?
Снейп безучастно смотрел на него. Его лицо стало отрешенным и спокойным, а в голове сплеталось причудливое кружево растерянных мыслей. Он пытался собрать всё воедино… пытался вспомнить…
- Профессор?
- Что Вы здесь делаете?
- Что?...
- Почему Вы здесь, Поттер? Не смотрите на меня так, будто я один из морщерогих кизляков Луны Лавгуд.
- Э-э-э…
- Красноречиво как всегда, не так ли, Поттер?
Юноша покачал головой, на его лице промелькнули сложно читаемые эмоции. Среди них Северус ясно увидел краткую вспышку гнева, которую мальчишка быстро подавил. Снейп почувствовал, что почти улыбается. «Ах, вот оно что, Поттер. Вы действительно уже почти вернулись к нормальной жизни». Но тут мальчик просто вздохнул и повторил:
- Могу ли я принести Вам что-нибудь? Вы…
Прежде чем он успел закончить, дверь в палату распахнулась, и вошла Минерва МакГонагалл, левитирующая поднос с тем, что, по всей видимости, было обедом для Гарри. Её мантия развевалась тартановым крылом. В это мгновение, она заметила Снейпа. Полулежа на подушках, он внимательно следил за ней запавшими черными глазами. В эту же секунду концентрация была потеряна, и поднос рухнул на пол с оглушительным грохотом.
- Северус! – воскликнула она пронзительно и надрывно. Это было так не похоже на ее обычный сухой рассудительный тон… «Не похоже на ненависть, что сочилась в её голосе последнее время, когда она была вынуждена обращаться ко мне». Она стремительно направилась к ним, но тут одна её нога поскользнулась на сэндвиче, и это всё могло закончиться неприятным падением, если бы Поттер молниеносно не выхватил свою палочку и не создал умелым взмахом амортизирующие чары. Левая бровь Снейпа взлетела вверх в приятном удивлении, которое ему удалось быстро подавить.
- Профессор! – Поттер бросился помогать МакГонагалл, и одним движением палочки собрал поднос, левитировав его на прикроватную тумбу. Неожиданно Снейп понял, что заклинание было произнесено невербально.
- Спасибо, Поттер, - сказала МакГонагалл, благодарно похлопав мальчика по руке. Что-то сжалось в желудке Снейпа, когда он увидел этот жест, и он издал звук отвращения, который Поттер и Минерва проигнорировали.
- Северус… - МакГонагалл дошла до него и протянула руку. Он… вздрогнул. Их последний разговор привел к тому, что ему пришлось бежать из замка. «ТРУС!» - гневно выкрикнутое Минервой ему в спину, проникло в его душу с болью столь же разрушительной, как кинжал Беллатрикс.
Тем временем, женщина гладила его плечо, локоть и хотела уже положить руку на голову, но, поймав взгляд полный ужаса, приложила тыльную сторону ладони к его лбу.
- Ну, - произнесла она хрипло, - лихорадки нет. Это… это хорошо.
Она попыталась говорить в своей обычной деловой манере. Снейп испытал что-то похожее на ужас, который сменился замешательством, неверием, раздражением и, наконец, смущением, когда он заметил Поттера, которого, казалось, разрывает между весельем и сочувствием. Наконец, ему удалось восстановить на лице знакомое выражение холодного высокомерия, и он уже разглядывал заместителя директора так, будто мог смотреть на неё с высоты своего значительного роста.
- Минерва… - прорычал он, но что-то дрогнуло в нем, когда заметил, как она на него посмотрела… посмотрела на него… Она так давно на него не смотрела, точнее, он не встречался взглядом с Минервой в течении года. Он сопротивлялся внезапно увлажнившимся глазам, нахмурился и уставился на Поттера. МакГонагалл неосознанно продолжала поглаживать его руку. Снейп не убирал её, слишком уставший, слишком слабый…. И, как он понял, желания этого делать у него не было.
- Поттер… - МакГонагалл повернулась к мальчику.
- Я… Я собираюсь пойти поесть в Большом Зале, профессор, - ответил он, подняв палочку, чтобы левитировать поднос с едой за двери.
МакГонагалл оценивающе посмотрела на мальчика, её ноздри слегка затрепетали. Она фыркнула.
- Вижу, что вы собираетесь, Поттер. О, и скажите Поппи, что директор очнулся, хорошо? – она замолчала. – Вы можете вернуться, Поттер. ПОСЛЕ того, как поспите… в своей КРОВАТИ. Вы поняли меня, мистер Поттер?
- В этом нет надобности… - начал Снейп.
- Тише, - произнесла МакГонагалл, снова поглаживая его и успокаивая, будто он был ребенком.
Снейп поймал взгляд Поттера. Тот выглядел уставшим, но все же дерзко ухмыльнулся, выходя из палаты.
- И, мистер Поттер, давайте будем пока себя вести тихо, какое-то время, хорошо? Мы же не хотим видеть здесь толпу людей, скачущих, словно стадо безголовых гиппогрифов.
Парень махнул рукой в знак согласия и, всё еще улыбаясь, направился к дверям, оставив Снейпа наедине женщиной в тартановых одеждах и хищным выражением лица. Её: «ТРУС!» - звучало в ушах Северуса снова и снова. Он сглотнул и расправил худые плечи, как только мог в таком состоянии, и повернулся лицом к Минерве. «Лучше бы остался мальчишка».
***
Снейп отдыхал, закрыв глаза, его мысли бесцельно блуждали: побочный эффект сонного зелья Поппи, которое она попыталась дать ему, прежде, чем его чуткий нос уловил главные ингредиенты: лаванду и валериану. Ведьма добавила несколько капель в тыквенный сок и попыталась скрыть это от него. «Я должен был почувствовать раньше». Мужчина протянул ей сок обратно.
- Обычный тыквенный сок, Поппи. Пожалуйста.
Она открыла было рот, чтобы возмутиться. Поппи посчитала, что беседа с МакГонагалл вымотала Снейпа, и ее хитрость останется незамеченной. Но он попытался запугать её взглядом, который обычно использовал, чтобы заставить людей подчиняться… Ведьма поджала губы, пытаясь не улыбнуться. «Нахальная женщина!» Убрав взмахом палочки испорченный сок, она заменила его холодным и свежим.
- Без медикаментов, я обещаю.
Теперь он осторожно потягивал сок из стакана, предварительно проверив жидкость на посторонние запахи. Он с наслаждением смаковал нежное послевкусие. Поппи фыркнула в притворном возмущении, погладила его по руке, невзирая на вялое сопротивление и попытки отстраниться, а потом, гордо задрав подбородок, направилась в свой кабинет. Если бы он повернул голову, то увидел как заработало её Прытко Пишущее Перо, делая записи.
Дверь в палату распахнулась, и послышались приближающиеся легкие шаги. Снейп осторожно наблюдал за вошедшим из-под опущенных ресниц, тщательно притворяясь спящим. Рассмотрев фигуру, Северус подавил вздох. Поттер. Мальчик поднял руку, видимо, в знак приветствия Поппи. Её дверь мягко закрылась мгновение спустя, оставляя его с мальчишкой наедине. Юноша занял своё место слева от Снейпа, взяв книгу, латинские названия в которой он беспощадно перевирал в то утро. Северус позволил своим глазам закрыться полностью, не в полной мере осознавая, что напряжение, которое он чувствовал, когда ушел Поттер, только что исчезло. Возможно, он будет спать. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Гарри рассматривал лицо профессора зельеварения. «Директора», - поправил он сам себя. Мужчина был уже не таким бледным, как этим утром, но скулы всё еще болезненно выступали, подчеркивая резкий угловатый профиль. Обычно, это не так явно бросалось в глаза, несмотря на его острые черты лица и крючковатый нос. Глаза запали, и под ними залегли темные тени. Когда он ненадолго приходил в себя, медленно озираясь замутненным, невидящим взглядом, Гарри замечал, насколько они стали более глубокими и тревожными. Пожалуй, даже более загнанными, чем юноша привык их видеть. «Или я просто все это время не замечал», - признался он себе. Сейчас глаза Снейпа беспокойно двигались под веками, и не впервые Гарри задумался о том, какие кошмары вновь переживает директор. От этих мыслей его пробрал озноб, и он плотнее закутался в мантию, усаживаясь в кресло и раскрывая книгу по зельям на коленях.
Прошло около часа или больше. Гарри был погружен в разбор рецепта Умиротворяющего бальзама, изо всех сил пытаясь выговорить это слово, лишающее покоя и доводящее до белого каления: Ашваганда*.
- Аааш… ва… ГАН… да, - пробормотал Снейп, его глаза по-прежнему были закрыты. – Это ва, Поттер, а не во. Ударение идет на третий слог. И, если вы всё же решите продолжить издеваться над языком, то не трогайте книги в моем кабинете, – Северус открыл глаза, ожидая, что мальчишка посмотрит на него.
- Простите, сэр, - ответил тот. Но, к удивлению Снейпа, Поттер не сделал даже попытки закрыть книгу и не поднял глаз. Его перо продолжало царапать что-то на куске пергамента. С трудом, Снейп сумел разглядеть что-то похожее на перечень ингредиентов для зелья. Он беспокойно заерзал на своей подушке.
- Принести вам что-нибудь, профессор?
- Я не ваш профессор, так как вы не сочли нужным посещать школу в этом году, Поттер.
Мальчик перестал записывать, и недоверчиво воззрился на Северуса:
- Вы шутите.
Мужчина не счел необходимым отвечать. На самом деле, он просто не знал, что сказать на это. «Естественно он не учился в этом году!» Сердце Снейпа дрогнуло при мысли о том, что могло бы произойти, появись Поттер на платформе 9 ¾ в Лондоне первого сентября. Подумав, мужчина решил ответить на первый вопрос мальчишки.
- Нет, Поттер. Я в порядке. Мне просто нужно… - он заколебался.
- Сэр?
Непрерывно проклиная себя, Снейп пытался выбрать: обратиться за помощью к Поппи или к Поттеру. Оба варианта были крайне унизительны для его гордости. Он выбрал второе.
- Мне нужна помощь, чтобы…
- О! – глаза Поттера расширились от внезапного понимания. Заметно покраснев, он с хлопком закрыл книгу, и вытащил палочку. – А-а-а…
Парень неуверенно посмотрел на закрытую дверь в кабинет Помфри.
- Я могу ходить, Поттер, - прорычал Снейп, но неожиданно замолчал, когда мальчик наколдовал пару мягких шерстяных тапочек и подвинулся, чтобы помочь ему сесть.
- Медленней, профессор.
Снейп опять проворчал что-то неразборчиво.
- Моя волшебная палочка, - произнес он более отчетливо в затылок Поттера, когда мальчик наклонился, чтобы надеть на его ноги тапочки. Мальчишка выпрямился и указал на прикроватный столик. Снейп немедленно протянул руку к искомому предмету и кинул взгляд на Поттера. Очевидно, он не рассчитывал на столь легкую победу. Поттер мудро сдержал готовый сорваться ехидный комментарий, сдвинувшись, чтобы взять на себя часть веса профессора. Он был готов подхватить мужчину, если тому станет хуже. Снейп краем глаза заметил, как мальчишка, взяв палочку в свободную руку, выписал ей аккуратный круг. В то же время Снейп, превозмогая тошноту и слабость в непослушных ногах, пытался сохранить равновесие и одновременно выпрямиться. Хотя его желудок явно желал высказать тыквенным соком все свое недовольство мягкими тапочками.
Спустя несколько изнурительных минут шатаний, Поттер помог Снейпу вернуться обратно в кровать. Произнеся небольшое левитирующее заклинание, он укрыл его ноги одеялом. Снейпу было интересно выглядит ли он таким же слабым, как подсказывали ему ощущения. Он вспотел и дрожал, то ли от усилий, то ли от холода, - а может, от того и другого. Он обессиленно выругался, откинувшись на подушки.
- Простите, профессор, - пробормотал Поттер, вытаскивая одеяло из-под тощих ног Снейпа. Затем он обернул его вокруг тела мужчины, закутав того будто в кокон. Взяв сухую ткань из ящика тумбочки, Поттер согрел её, тихо пробормотав что-то, и начал вытирать пот со лба Снейпа. Лицо Северуса дернулось, но у него не было сил, чтобы открыто выражать недовольство или хотя бы попытаться отстраниться. Поттер проигнорировал невысказанный протест и упорно продолжал своё занятие, пока не вытер насухо и шею до ворота пижамы. Он дотронулся кончиком своей палочки до края рукава профессора, применив невербальный Tergio** , чтобы высушить пот, пропитавший пижаму, а затем безмолвно наложил согревающие чары на одеяло. Дрожь Снейпа медленно утихала, дыхание стало ровнее и, изнуренный, он постепенно погрузился в спокойный сон.
Посреди ночи Северус вдруг проснулся. Поттер, укрытый одеялом, свернулся в своем кресле. Его голова покоилась на одной руке. Другая же касалась локтя Снейпа. Глаза Северуса медленно закрылись, и он снова провалился в сон. «В безопасности».
Проснувшись утром, он понял, что у его кровати сидит уже кто-то другой. Мальчишки рядом не было.
- Артур, - в удивлении пробормотал он. – Где Поттер? – и поджал губы от досады.
Артур Уизли поднял глаза от пергамента, что держал в руках, и бледно улыбнулся, когда Снейп позвал его.
- Северус, - произнес он и сжал плечо мужчины, поднимаясь. Снейп с шипением втянул воздух. – Как поживаешь?
- Лучше. По крайней мере, я сегодня проснулся.
- Я отправил Гарри позавтракать в Зале. Было довольно трудно выуживать его из этого кресла в последние недели.
Снейп поморщился, и Артур усмехнулся, хотя попытался это скрыть. Но в его глазах отражались неподдельное тепло и забота.
Снейп весь сжался от напряжения, пока Артур продолжал просто стоять рядом с ним. Северус ощущал себя как будто на краю... чего-то. В конце концов, стало очевидно, что молчание может длиться бесконечно, если кто-то первым не заговорит. Снейп сдался.
- Что-то случилось?
Артур прочистил горло. Он помедлил мгновение, а затем, переведя дыхание, погладил плечо Снейпа. «Почему каждый человек считает своим долгом погладить меня?» - раздраженно подумал Снейп.
- Гарри... то есть... Молли и я... и наши дети... хотели поблагодарить тебя... за... за то, что ты делал для Гарри все эти годы...
- Я ничего не делал, - возразил Снейп, внутренне напрягаясь от того, что беседа принимает нежелательное направление.
Артур улыбнулся, проигнорировав его возражения. «Что-то здесь не так…»
- Я... я знаю, что ты сделал для него, Северус, - Артур в нерешительности провел пальцами по лбу. «Он устал, - отстраненно подумал Снейп. - Хотя... действительно, почему это он не должен быть уставшим? Наверняка, у Министерства сейчас масса дел, после всего, что там творилось. Без сомнения, он провел долгие часы на работе».
- Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - по привычке он начал всё отрицать. Его скрытность говорила за него уже на уровне рефлекса.
Артур поколебался:
- Гарри... Гарри показал, что было в Омуте памяти Дамблдора... - брови Снейпа встревоженно поднялись, а лицо застыло. Глаза опасно потемнели. - МакГонагалл, Кингсли и мне...
Снейп сглотнул.
- Что... точно...
- Ты не помнишь.
Снейп покачал головой. О, нет… Артур ошибался, потому что... он помнил. Он ясно помнил во всех мучительных и ужасных деталях: страх и разочарования от невозможного чувства неудачи... Его удивление, когда он увидел, Поттера, склонившегося к нему... отчаяние, что мальчишка всё понял... Страх, и бессилие. И снова страх. От невозможности защитить и спасти сына Лили от судьбы, которая стала неизбежной после того, как Снейп предал... Его предательство поставило мальчика на путь уничтожения, и Снейп не мог этого изменить, как бы ни пытался. Он отдал ему всё, что у него осталось – правду. И он все-таки надеялся, что Поттер сумеет найти какую-нибудь зацепку, которую можно будет использовать как оружие. Найти крохотную деталь, упущенную Снейпом. Победа над Темным Лордом была целью Дамблдора, а Снейп хотел лишь спасти глупого мальчишку. Да, если бы удалось при этом избавиться от Лорда, это стало бы приятным дополнением. Это было его единственным желанием: чтобы Поттер был в безопасности... безопасности... безопасности...
Кровь отхлынула от лица Снейпа, и он почувствовал, как тяжесть воспоминаний почти физически заставила его откинуться на подушки.
- Поттер… - проговорил он, хватая за руку Артура. – … Он…?
Северус судорожно сглотнул. Артур внезапно побледнел, пугая Снейпа еще больше.
- Нет… с ним все в порядке, Северус. С ним все хорошо. Он просто спустился в Большой Зал. С ним все хорошо, - повторил он более уверенно, стараясь успокоить мужчину и уложить его обратно в кровать. Артур обеспокоенно смотрел на Северуса, поражаясь, каким слабым тот выглядел.
Поппи, услышав подозрительный шум, выбежала к ним из своего кабинета. Взглянув на побледневшего, потрясенного Снейпа, она сердито повернулась к Артуру.
- Что ты умудрился ему тут наговорить? – строго спросила она. – Профессор еще слишком слаб, Артур Уизли! Он не в том состоянии, чтобы выслушивать плохие новости! О чем ты думал? – её щеки покраснели от гнева, когда она схватила бутылочку с зельем Сна без сновидений. Несмотря на слабые попытки Снейпа оттолкнуть её, медиковедьме удалось дать ему ложку зелья. Она стояла над ним с суровым выражением лица, наблюдая, пока лекарство не подействовало и не заставило его снова провалиться в сон. Затем она повернулась к мистеру Уизли.
- Чем ты думал, расстраивая его так? Ты хоть понимаешь через что прошел этот человек? Он слаб, Артур Уизли, СЛАБ. Я не допущу, чтобы кто-либо из вас расстраивал его, ты слышишь меня? Теперь уходи…. УХОДИ отсюда, или я попрошу МакГонагалл установить отталкивающие чары на всю палату, и не думай, что я не решусь этого сделать!
На протяжении всей этой гневной тирады, она сердито теснила Артура по направлению двери, не обращая внимания на его протесты:
- Я ничего не говорил. Честно, Поппи!
Снейп снова блуждал по лабиринту мучительных видений. Связанное, словно индейка, тело висело над черным столом, медленно поворачиваясь к нему… Чарити Бербэйдж… нет, Артур Уизли… нет, Минерва МакГонагалл… нет, Гермиона Грейнджер… висит вниз головой. Её густые каштановые волосы щекочут его руки, слезы текут из её глаз, она умоляет его сдавленным шепотом: «Северус, пожалуйста… профессор, пожалуйста… прошу вас… пожалуйста, проснитесь…» Тонкая белая рука тянется к нему. Пальцы с засохшей кровью под ногтями слегка касаются его лица, срывая с него маску, разоблачая, выставляя напоказ его бьющееся сердце и пролитые слезы потому, что он не мог её спасти.
Он резко очнулся. Лицо Гермионы Грейнджер было всего в нескольких дюймах от него, её волосы падали на его грудь. Она испугалась, когда он внезапно открыл глаза, и подавила удивленный вскрик.
- Профессор! Я не хотела…
Он поднял руку, чтобы остановить её лепет.
- Мисс Грейнджер, - начал он, стиснув зубы.
- Да, сэр?
- Отойдите. Назад.
- О, извините, сэр!
Он слегка вздохнул, хотя и громче, чем предполагалось.
- Чего вы хотите, мисс Грейнджер? Пожалуйста, только не говорите мне, что вы здесь для того чтобы караулить меня, кормить, или что-нибудь еще вроде этой чепухи. Я вполне способен позаботиться о себе сам.
Пока он говорил, его глаза цепко осматривали палату, и поэтому Северус не заметил её озадаченного и скептического взгляда. «Где же мальчишка?» Снейп заметил, что солнце уже давно село и было довольно сумрачно. Кажется, он проспал весь день. «Артур!» - пришло внезапное воспоминание. «Артур… и он видел то, что было в Омуте Памяти», - его глаза внезапно обратились к девчонке Грейнджер, подозрительно сузившись.
- Нет, профессор. Конечно нет. Я имею в виду… конечно вы сможете позаботиться о себе сами.
Она тоже гладила его по руке! Он стиснул зубы и сумел произнести достаточно спокойно:
- Мисс Грейнджер… пожалуйста, прекратите это…
Она издала короткий звук, что-то похожее на: «Иип!» - и поспешно убрала свои руки, спрятав их за спиной.
- Спасибо, - сухо сказал он.
- Мне очень жаль, сэр. Просто… у вас был кошмар, и…
Кошмар? Конечно у него был кошмар. Вся его чертова жизнь была одним сплошным кошмаром. Что еще может ему сниться? Пушистик? Или взрывастый дракл?
- …Спасибо, мисс Грейнджер. Я вполне нормально себя чувствую… Случилось что-нибудь еще?
- Н… нет, профессор, - пролепетала она, краснея. Затем она вздохнула и с гордым видом расправила плечи. Неожиданно ему вспомнились их препирательства в классе, когда она была твердо настроена, ответить на его вопрос, невзирая на его язвительные комментарии и попытки унизить её. Его губы растянулись в одобрительной улыбке. Девчонка никогда не сдается? Что на этот раз?
- Говорите уже, что хотели, мисс Грейнджер, пока я не умер в ожидании.
Её глаза вспыхнули. Уголки её рта дернулись, изобразив небольшую нервную улыбку.
- Просто… рада вас видеть, сэр. Я только заглянула посмотреть, как вы себя чувствуете, и… - она поколебалась, но затем торопливо произнесла, – и сказать вам, что мы все – Гарри, Рон, Невилл, Джинни, Симус… все мы… рады, что вы поправляетесь… и… и... мы скучали по вам, сэр.
К его ужасу, по лицу девушки потекли слезы. Он проглотил, готовый сорваться резкий ответ, и прочистил горло:
- Благодарю вас, мисс Грейнджер.
Слава Мерлину, приход Минервы избавил его от необходимости говорить или выслушивать еще что-то. Ведьма бросила взгляд на Гермиону и фыркнула неодобрительно.
- Мисс Грейнджер, - начала она, - возможно, вы хотели поужинать пораньше?
- О, нет, профессор. Я прекрасно… О… О, прошу простить меня. Да. Да, это пожалуй было бы хорошо. Я пойду, - пролепетала она. Затем она послала ему слабую улыбку и помахала рукой. «Эта маленькая наглая…» Гермиона схватила неизменную стопку книг и покинула их, к великому облегчению Снейпа, оставив один на один с Минервой.
МакГонагалл устроилась в кресле рядом с ним. Северус обрадовался, что обошлось без каких-либо поглаживаний. Женщина по-деловому расправила мантию. Это было интересно. Кажется, у него наконец-то состоится беседа без риска вызвать чьи-либо слезы. «Впрочем, - подумалось ему неожиданно, - Поттер не выказывал никаких пугающих попыток затопить слезами всё вокруг». Эта мысль, по некоторым причинам… выбивала из колеи.
- Минерва, - произнес он, идеально повторяя свой обычный кивок.
- Северус, как ты? Хотя, можешь не отвечать, я прекрасно вижу, как ты.
Он поднял бровь. Она сердито посмотрела на него, но затем всё испортила, погладив его по руке. «Проклятье».
Она коротко и тихо засмеялась, заметив его взгляд, и сжала его руку. Затем Минерва вытащила откуда-то из складок мантии утиное перо, бутылочку чернил цвета зеленой драконьей крови и два свитка пергамента. Как он понял, на одном из них была изображена карта школы, а в другом был длинный список. Бегло просмотрев список, женщина начала обсуждать реконструкцию замка и защиты. Они проговорили около сорока минут. Где-то посреди разговора он даже нашел в себе силы сесть.
Она спрашивала его совета по ряду вопросов. В том числе, следует ли блокировать «потайные ходы» из школы (нет, достаточно будет сигнальных чар), использовали ли они все защитные заклинания на территории (да, использовали, но следовало спросить Дамблдора и Диппета, для полной уверенности), и как быть со студентами Слизерина, которые хотят вернуться в замок и забрать свои вещи прежде, чем начнется лето (попросите Филча проверить их Детектором лжи до того, как разрешить им войти на территорию замка; проконтролировать, чтобы их не преследовали студенты с других факультетов – или кто-либо еще; пусть профессор Слагхорн, их декан, проследит за ними в общих комнатах замка).
«Слизерин…»
- Минерва…
- Ммм? - она сделала отметку возле очередного пункта и посмотрела в следующий. Он терпеливо ждал, пока она не подняла на него взгляд.
- Драко Малфой… - он затаил дыхание. Её сосредоточенное нахмуренное лицо озарилось мягкой полуулыбкой, и он облегченно вздохнул. Все-таки выжил. Минерва подняла голову, взглянув на него прямо и открыто.
- Я рада сообщить тебе, что он, кажется, определился, к какой стороне обратить свою лояльность, - произнесла она, фыркнув.
Он молча поднял бровь и скрестил руки на груди.
- Да. Этот юноша взял под личную ответственность управление расчисткой Большого Зала… и помогает наблюдать за первогодками, когда нечем их занять. Изменения в нем довольно… разительные, - она улыбнулась. - Действительно, - он был доволен. – А… Люциус?
Его желудок сжался, когда он подумал о Малфое старшем. Улыбка МакГонагалл стала ледяной.
- Люциус, так скажем, в каком-то смысле арестован, - она вздохнула, когда не смогла точно уловить выражение его лица. – Он и Нарцисса лишены палочек, – он кивнул. – Вполне возможно, так все и останется в обозримом будущем.
Он поморщился, но… это была разумная предосторожность, глупо отрицать.
- Кроме того, Малфой-мэнор был опечатан на время проведения расследования, – он снова кивнул. Это действительно было необходимо.
- Попросите их проверить подземелья. И да, Минерва: под подземельями есть еще подземелья, – она кивнула и нацарапала пометку на полях пергамента.
- А… Беллатрис? – тон его голоса был обманчиво ленив и безразличен, но Северуса тошнило при воспоминании об этой женщине. В ушах сразу зазвучал её безумный хохот, а перед глазами встало выражение удовольствия на её лице, когда она применяла самые изощренные, бесчеловечные пытки…. На ум пришла мисс Грейнджер, и он внезапно понял, что заметил у той тонкий красноватый шрам, тянущийся по шее с правой стороны. Без сомнения, шрам был последствием событий в Малфой-мэноре, о которых он слышал от Долохова. «Как давно это было?»
- Мертва, - она улыбнулась, и в её глазах блеснуло смертоносное пламя. – Никогда не стоит переходить дорогу Молли Уизли.
«Молли?» Удовлетворение промелькнуло в его полуприкрытых глазах, и он кивнул.
- Действительно… Фернир Грейбек?
- Мертв.
- Рудольфус Лестрандж?
- Также мертв.
- Антонин Долохов?
Она вздохнула.
- Северус, если ты хочешь подсчитать мертвых из стана Пожирателей Смерти, тебе надо поговорить с Кингсли. У меня было предостаточно дел в школе.
Подсчет мертвых.
- Конечно, - пробормотал он. А затем произнес:
- А… с нашей стороны?
Он спросил тихо, его низкий голос охрип от волнения, но он должен был знать.
Минерва посмотрела на него в упор.
- Пятьдесят четыре, - раздался её грустный голос.
- Раненных?
- Убитых, Северус. Убитых. Мне очень жаль.
«Пятьдесят четыре». Его разум оцепенел.
«Пятьдесят четыре».
«Пятьдесят четыре?»
Какая-то часть мозаики встала на место.
- … семья Уизли?
Минерва заколебалась.
- Фред, - прошептала она.
- О, Боги! – он наклонился вперед, и его голова почти упала на колени. Северус изо всех сил старался, чтобы его не стошнило. Он поднял дрожащие руки ко лбу, его пальцы судорожно вцепились в волосы. – Артур… Артур был… Он сказал, что Молли.. и дети… - тут он осознал, что говорит в одеяло, покрывающее его колени. Он с усилием выпрямился.
– Это была Беллатрис? - спросил он хрипло. «Чтоб ей мучиться на всех семи кругах ада!»
- Нет, - голос МакГонагалл дрожал. – По всей видимости, он и Перси сражались с Толстоватым и другим Пожирателем Смерти. Они… их зацепило взрывом с другой части замка…
- О, нет, - мужчина застонал, и ошеломленно покачал головой. «Тогда, и Перси тоже».
- Нет, Северус! Только Фред. Только один мальчик, - сказала Минерва, хотя её голос был таким же хриплым, как и у него.
- Тогда почему… Молли.. как…?
Казалось, она поняла его вопрос.
- После… После того, как Поттер вышел из леса вместе с Волдемортом…
«Что?» Его разум снова оцепенел.
- … Сражение переместилось в замок, в Большой Зал. Каким-то образом оказалось, что мисс Грейнджер, мисс Уизли и мисс Лавгуд сражаются с этой… этой тварью, - МакГонагалл выплюнула это слово. – Мисс Уизли едва успела увернуться от убивающего проклятья Беллатрис, – в голосе МакГонагалл послышались жесткие и довольные нотки. Она сидела с прямой спиной, её глаза были холодны как сталь. – И тогда Молли Уизли взяла её на себя. И позволь мне сказать тебе, Северус… - её голос прозвучал громко и отчетливо, - НИКОГДА не становись на пути у Молли Уизли!
Он кивнул, но его разум по-прежнему был в ступоре. «Что? Поттер… Волдеморт… Что произошло?» Он не мог понять этого.
- Минерва… что произошло?
Так много эмоций промелькнули на её лице.
- Мы победили, Северус, - сказала она просто.
Он поморщился.
- Да, конечно… - мужчина остановился, начав заново. – Очевидно что… Я понимаю, что мы победили, Минерва. Вопрос в том – как? Как, во имя Мерлина и всех богов…? Ты сказала, что Поттер… вышел из Запретного Леса… с Волдемортом?
Она посмотрела на него в упор:
- Об этом, Северус, ты должен спросить Поттера.
________________________________ *Ашваганда (Ashwaganda)-Индийский женьшень; основное растение в Аюрведической медицине. Слово "Ашваганда" в переводе с Санкрита означает "имеющая запах лошади", поскольку наделяет "лошадиной" жизненной силой.
**Tergio (tergeo им. п., лат.) - тереть, вытирать He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Сообщение отредактировал Варёночка - Вторник, 26.02.2013, 15:57
Минерва знала. Северус знал, что она знала. Она знала, что он знает, что она знает. Он сердился. Он требовал. Он почти приказывал ей, чтобы она рассказала, но ведьма не сдавалась.
- Не я должна рассказывать тебе об этом, Северус. Если ты хочешь знать, то должен спросить Поттера. Мне жаль. И это моё последнее слово.
Затем, погладив его еще раз: «Пропади ты пропадом, женщина!» – она встала и ушла. Просто оставила его здесь. Со всем этим.
Северус ждал. Потратив время на невеселые размышления, он понял, что ничего не понял. «Что произошло?» Он потряс головой, попытавшись очистить сознание, освободить от потока запутанных мыслей. Он подождал еще немного…
«Фред Уизли…»
Северус посмотрел направо, в сторону кабинета Поппи. Женщина разговаривала со Сметвиком. Снейп барабанил пальцами по колену, оперевшись головой на руку. Затем он потряс ею снова, прикрыв глаза.
«Поттер… Волдеморт… Что?»
Он поднял палочку и призвал Accio свои тапочки. И швырнул обратно. И призвал снова. Он нахмурился, понимая, что ведет себя как какой-нибудь студент первокурсник, получивший свою первую палочку. «Может быть, второкурсник». Он взял книгу по зельям, что читал Поттер. Мальчишка использовал кусочек сложенного пергамента в качестве закладки. Снейп открыл книгу, чтобы посмотреть, что же так заинтересовало Поттера. «Тем утром? Вчера? Я не мог подумать…» Тут его внимание привлекли до боли знакомые каракули. Испытывая любопытство, он открыл пергамент и прочел написанное мальчишкой.
Чайный отвар корня ашваганды – снимает напряжение, повышает либидо (что это?) и успокаивает нервы. Полезно в качестве тонизирующего средства при хронических воспалительных процессах. Действует как мягкое седативное средство. Ботаническое название: somnifera. Предпочтительно принимать вечером.
1 чайная ложка порошка или нарезанного корня Ашваганды (Сн=измельчённый), 1/8 чайной ложки Перца Длинного (Сн=измельчённый). Варить 10 минут в кипящей воде.
Зелье очистки крови: 2 части корня лопуха и окопника (Сн=2/3 окопника, 1/3 корня) 1 часть полыни 1 часть крапивы 1 часть мяты (Сн=свежая) (Сн=варить в понедельник; один пов. по час. стр., 3 прот. час. стр., может быть повторно нагрето согревающими чарами)
Ему потребовалось какое-то время, чтобы понять, что такое «Сн». Оказалось, Поттер скопировал не только инструкции автора, но и собственноручные пометки Снейпа на полях. Еще несколько мгновений потребовалось, чтобы осознать, что описанное зелье вполне могло подойти ему в его состоянии. И прошла целая минута, прежде чем он засмеялся, хоть и неуверенно, над вопросом Поттера: «Что это?» - после слова «либидо». Поттер вошел в палату спиной, сконцентрировавшись на подносе с пышущим паром заварочным чайником и кружкой. Вся эта конструкция парила на уровне его груди позади него. Или перед ним? Снейп успел сложить руки на коленях и спустить свои рукава до запястий.
Каждая рана, которой он коснулся, вызвала в памяти ужасающе болезненные воспоминания о нападении гигантской змеи. «Нагини… Убей…»
«Фред…»
Он подавил подступающую к горлу желчь и безуспешно попытался подавить появившуюся дрожь. Его кровь застыла в жилах, когда он вспомнил дикий ужас. Не за себя, нет, а из-за того, что не было больше ни единой возможности помочь мальчику. Внутренности скрутило в нервном спазме.
«Он жив. Все кончено. Он в безопасности», - Снейп твердил это про себя снова и снова, пытаясь успокоить боль в желудке.
«Фред…»
Потом, внезапная мысль заставила его резко вдохнуть: он понял, что в действительности до сих пор не знает… что не может вспомнить, говорил ли кто-нибудь об этом… И его живот сжался от нахлынувшего страха, что еще не все закончилось, что была еще возможность, пускай даже вероятность того, что Темный Лорд может каким-либо образом вернуться с помощью очередной темной магии. Его сердце чуть не вырвалось из груди от этой мысли, и билось так быстро, что это причиняло боль.
Тем временем Поттер прошел в комнату и повернулся. Поднос следовал за его палочкой, и вид мальчишки вызвал почти болезненное облегчение, которое, к счастью, тот не заметил, так как был сосредоточен. Северус с большим трудом взял себя в руки и следил за приближающимся мальчиком, просто чтобы доказать, что он мог это сделать, ко всем чертям. Но он подавил и этот порыв. «Возможно, он хочет опрокинуть этот чертов поднос на меня».
Поттер позволил подносу с чаем опуститься на прикроватный столик, и поставил его на кровать к Снейпу. Пар из чайника донес смесь различных ароматов до носа мастера Зелий, и его верхняя губа дернулась, а глаза мрачно сверкнули.
«Либидо (Что это?)»
Он нахмурился, чтобы скрыть свое веселье.
- Я принес вам чай, профессор, - сказал мальчик, а в его глазах плескалась настороженность. Мальчишка осознавал, что Снейп разгадал его маневр скрыть под «чаем» зелье. Северус решил продолжить игру.
- Это было… мило с вашей стороны, Поттер… - мальчишка посмотрел на него удивленно. «Не тот подход». – Но это было совершенно не нужно, уверяю вас. – Он сменил тактику, и мальчик заметно расслабился, заслышав привычные интонации. – Также я вполне способен заказать чай у домовых эльфов, если пожелаю. Тем не менее, раз уж чай здесь, то нет никакого смысла им пренебрегать… Наливайте себе чашку.
Он ждал, прищурив глаза, но был разочарован. Поттер, казалось, был готов к такой уловке.
- О, нет, спасибо, профессор. Я только что поужинал.
«Умно. Идем дальше».
- Очень хорошо, - сказал он, неохотно соглашаясь. Поттер налил чашку дымящейся жидкости. Снейп повёл носом, отмечая про себя абсолютно верную пропорцию корня ашваганды и перца длинного, также заметил и верный тёмный пурпурно-коричневый оттенок, который указывал на то, что зелье кипятили ровно десять минут. Как и требовалось. Поттер вероятно продолжил настаивать чай, взял поднос и направился в палату из Большого Зала. Конечно, если его заявления об ужине были правдой. Что же, этот подвиг был действительно впечатляющим. Не то что бы минута или три испортят отвар. Зелье не было таким уж сложным. Он фыркнул.
- Чай из ашваганды, Поттер? – произнес он мрачно.
Мальчишка побледнел.
- Вы хотите опоить меня, Поттер? – протянул он, по-прежнему скрывая своё веселье. Сонное действие не было настолько сильным, чтобы его нельзя было снять чарами бодрствования.
Мальчик покраснел. Снейп оставил его испытывать смущение, а сам взял чашку.
- Мед.
- Что?
- Мед, Поттер, или Вы ждете, что я буду пить его горьким?
- Я… в книге по зельям ничего не говорилось про мед, профессор, - он мог видеть, как мальчик мысленно дал себе подзатыльник за эту оговорку.
- Поттер, как вы пьете Ваш чай? – спросил он всё еще угрожающе.
- Сэр?
- Это достаточно простой вопрос, Поттер. И я ожидаю простой ответ на него.
- А… ну… я… ммм…
Снейп резко вздёрнул подбородок, чтобы посмотреть сверху вниз на мальчишку.
- Да? Продолжайте, Поттер, моё терпение не бесконечно.
- С… с медом и молоком, сэр, - ответил Гарри, и на его лице промелькнуло раздражение. Снейп наслаждался этим.
- А почему, Поттер, будет неверным добавить молоко в эту разновидность… чая… для данного конкретного пациента?
В глазах мальчишки вспыхнул гнев, и он посмотрел на Снейпа с вызовом.
- Потому что молоко свернется из-за масла перца длинного, профессор. И в вашем конкретном случае молоко ослабит и без того пошатнувшуюся иммунную систему. Сэр.
Снейп прищурился.
- А каким будет эффект меда в этих же условиях, мистер Поттер? – спросил он.
Гарри сосредоточенно нахмурился, его глаза чуть сместились влево, смотря куда-то вбок, что указывало на то, что он вспоминал прочитанное или, что конечно маловероятно, лекцию на третьем курсе.
- Мед будет способствовать повышению противовоспалительного эффекта, - он остановился.
- Продолжай, - протянул Снейп.
- И… и… - он снова остановился. – Я не знаю, сэр.
Он снова посмотрел на Снейпа с вызовом. «О, да мы раздражены», - подумал Снейп. И не сказать, что он упрекал за это мальчишку.
- И делает чай более сладким, Поттер, более пригодным для питья. Никогда не стоит недооценивать вкус, как лечебный фактор, Поттер, тем более эта смесь совершенно омерзительна без сахара. Особенно, если варить её… неправильно, - значительно произнес он последнее слово. – Ну? Чего Вы ждете? Требуется немного меда, если вы собираете напоить меня этим варевом.
Мальчик покраснел, поднял палочку и невербально, что не преминул отметить по себя Снейп, наколдовал розеточку мёда и палочку для мёда. «Ловко сделано».
- Спасибо, Поттер. Можете сесть.
Мальчишка резко отвернулся при этом. И Снейп вряд ли стал бы винить его, если бы тот вылетел сейчас из палаты, ведь он безжалостно подстрекал его к этому. Однако парень взял себя в руки. Бросив на мужчину разгневанный взгляд, он вцепился в края мантии и скрестил на груди руки. Он не подозревал, что повторил типичный жест Снейпа. Подвинув одной ногой стул ближе к кровати Снейпа, он сел и принялся наблюдать, как зельевар осторожно потягивает вкусный теплый чай. Мужчина размышлял, как заставить Поттера сказать то, что он безумно хотел знать. «Может так… В вас действительно больше нет Волдеморта, Поттер?»
К сожалению, Снейп переоценил свою способность сопротивляться последствиям принятия мягкого успокоительного. Всё еще ослабленное состояние сделало Северуса более восприимчивым к этому компоненту, так что вскоре он уже сонно моргал. Мужчина собирался опустить голову на подушки только на мгновение, чтобы дать отдохнуть глазам. Он и не заметил, как заснул сидя, все ещё держа чашку в одной руке, а другая в это время покоилась на коленях. Также он пропустил удовлетворенную ухмылку Поттера и то, как он с предельной осторожностью убрал чашку и поднос, опустил изголовье кровати и накрыл одеялом плечи мужчины.
Гарри постоял около кровати порядка десяти минут, рассматривая мужчину, изучая его лицо, одна его рука неосознанно накрыла кисть Снейпа, когда он вспомнил увиденное в Омуте Памяти. Он пытался соединить противоречивые вспышки страха и гнева, которые были в воспоминаниях мужчины. Поочередно возникающее безумное желание защитить его, Гарри, и растущая досада зельевара и разочарование в директоре.
От этих мыслей его желудок свернулся в узел. Дело было в том, что независимо от того как посмотреть на вещи, Дамблдор использовал его… и также использовал Снейпа. О, он достаточно хорошо заботился о Гарри. Профессор, как оказалось, тоже. Это не подлежало сомнению. Но эта забота не могла ни компенсировать, ни, тем более, перевесить того факта, что Гарри и Снейп были орудиями для Дамблдора, всего лишь средством в войне. Гарри по-прежнему уважал директора. Понимал его даже. Однако, и хладнокровное манипулирование Гарри, и использование Снейпа нельзя было не замечать. Он был удивлен, когда понял, что злится не за себя, а за Мастера зелий. Через что прошел мужчина, будучи пешкой Дамблдора… ну, может, и не пешкой, а слоном, которого безжалостно разменяли в партии, когда дело дошло до этого. Он не знал, сможет ли когда-нибудь простить Дамблдора за это, даже если захочет. Все эти мысли вызвали головную боль и боль в сердце, хотя он так и не определился до конца: было ли это из-за него самого или Снейпа.
Поэтому он просто наблюдал за спящим профессором, и не требовалось больше прислушиваться к его дыханию. Размеренные движения грудной клетки Снейпа успокаивали, мальчик выдохнул, погладил руку зельевара под одеялом и устроился в кресле.
Он в лесу, вспышка зелёного света - последнее, что он увидит в жизни. И тут-же он на белой платформе… Падает в Омут Памяти… в воспоминания Снейпа… Кабинет Дамблдора… Снова лес… руки Хагрида… И вся эта круговерть материализовалась в палочку, которая в конце концов, падала ему в руки, и он поймал её, увидев, как падает Волдеморт… падает… падает безоружный… И Снейп падает, опутанный змеей, безуспешно пытаясь достать палочку из своего рукава. Его палочка… Его палочка…
Гарри всхлипнул. Его ноги ударились, толкнули что-то тяжелое. «Поттер», - пробормотал кто-то, слегка тряся его за плечо. «Поттер… с вами все в порядке… Вы в безопасности… всё закончилось… это просто сон… Вы в безопасности…» Но он не мог очнуться… Он смотрел, как жизнь вытекала из Снейпа по капле, сквозь пальцы, в то время как мужчина просил: «Собери… это…». Из его груди вырвалось рыдание: «Нееет!» И вспышка света. Призрачно-белое лицо склонилось над ним. Он вскрикнул и неожиданно очнулся.
Снейп в темноте опустился на колени перед креслом Поттера. Лицо мальчика было освещено огоньком на конце палочки профессора: его глаза были расширены от ужаса, и ничего не видели перед собой. Поттер так и не проснулся до конца. Мальчишка издал беззвучный крик и упал на Снейпа, который подхватил его прежде чем тот свалился с кресла. Поттер держался за него, вздрагивая и всхлипывая. На мгновение Снейп застыл, а затем сжал руки вокруг мальчишки, крепко обхватив его. Он осторожно повернулся, неосознанно увлекая за собой ребенка, и продолжал нашептывать в темные волосы: «Всё хорошо, Поттер… всё в порядке… ты в безопасности… ты не один… все закончилось… ты в безопасности…». Его голос и руки дрожали.
Через какое-то время судорожные рыдания мальчика стихли. Он всё еще вздрагивал время от времени, но, в конце концов, успокоился, и Снейп почувствовал как ребенок расслабился, облокотившись на его грудь. Он подержал мальчика еще какое-то время, чтобы убедиться, что тот уснул. Затем, осознав, что и сам готов провалиться в сон, он с трудом в своем ослабленном состоянии перенес мальчишку в кресло.
Стянув одеяло с кровати, он обернул его вокруг ребенка, откинул волосы с влажного лба и дрожащей рукой провел по всё еще влажной от слез щеке мальчика. Потерев свое лицо, он взмахом палочки придвинул кресло к кровати. А потом, дрожа от непонятной ярости и того, что он назвал про себя истощением, погасил свою палочку, шепнув: «Nox». И положил одну руку на голову Поттера, на случай, если тот проснется снова. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Дата: Воскресенье, 10.03.2013, 15:13 | Сообщение # 12
Коварная Белка
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 18.06.2009
Сообщений:434
Глава 6. Рассказ Хагрида
Его разбудил весёлый голос Поппи и громкий говор Хагрида.
-… я отправила его завтракать.
Хагрид шмыгнул носом и высморкался.
- Он хороший мальчик, наш-то Гарри. Вы ж согласны?
- Да. Они так встречают почти каждое утро. Он не покидает Северуса, - мягко ответила Поппи.
Снейп пошевелился, просыпаясь, раздраженный тем, что являлся предметом их разговора.
- Профессор?
- Тсс... не буди его.
- Я проснулся, Поппи, - он, наконец, открыл глаза и покосился на луч солнца, проникающий через окно, в котором виднелось только голубое небо.
- Профессор! Как я рад видеть вас, сэр! – рука Хагрида, размером с небольшую лопату, погладила его по плечу. «Погладил меня!» Великан сделал это очень мягко, следует заметить, но Мастера зелий вжало в матрас так, что где-то в спине неведомая косточка отозвалась мучительной болью. Северус стерпел это, даже не поморщившись.
- Хагрид… - Снейп мысленно сверился со своим списком в голове, разделённым на две колонки: «Свои» и «Другие». «Свои» - это Поттер, прежде всего. Потом Минерва, Артур, Поппи, мисс Грейнджер, Драко и ещё с десяток других имён. Вторая колонка - Беллатрис, Долохов, Яксли, Грейбек, Люциус…
Его облегчение, должно быть, отразилось на лице, потому что полу-гигант всхлипнул ещё раз.
- Да, вот он я, профессор… А мы все живые, целые и здоровые, и Грох, и Клык тоже.
Желудок Снейпа сжался.
Он едва не упустил из вида Поппи, пристально вглядывавшуюся в его почти залеченные повреждения, но тут вздрогнул Хагрид, когда она закатала рукав на левой руке Северуса.
- Поппи, - пробормотал Снейп. Но она продолжила осматривать, не поднимая головы. – Поппи! – сказал он снова, взяв её за запястье. Она подняла на него взгляд и, заметив выражение его лица, остановилась.
- Я позволю тебе закончить с этим самостоятельно, Северус, раз уж ты проснулся, – он кивнул в ответ. – И перепроверю потом, - строго добавила она.
- Поппи… - попросил Снейп.
Она кивнула головой в сторону, привлекая его внимание к подносу с завтраком, который стоял на тумбочке около кровати. Твёрдая пища… его живот заурчал в предвкушении. Похлопав Северуса по колену и бросив многозначительный взгляд на Хагрида, ведьма ушла завтракать.
Кресло угрожающе заскрипело под тяжестью Хагрида, но выдержало, в то время как полу-великан наклонился, чтобы поставить поднос на колени Снейпа.
- Я и Грох это… у нас налаживается всё помаленьку, профессор, - сказал Хагрид, а его черные глаза-жуки излучали тепло. – Вы б видели, как он может подсобить со стройкой. Я ж никогда не видывал его таким счастливым. Оно конечно хорошо, что нонче он всем так нравится. Особенно после… - Хагрид прервал себя. – И Клык это… счастлив, прямо как щенок какой. Вы точно должны увидеть его… - Хагрид снова прервал себя. – Попробуйте кашу-то, профессор. Гарри вон положил немного мёда туда, до того как ушёл.
Снейп поколебался мгновение, затем окунул ложку в кашу. Он быстро решал в голове, как лучше всего заставить этого большого человека продолжить разговор дальше на интересующую тему.
- Продолжай, - сказал он Хагриду. – Ты что-то говорил о Клыке…
- О… эээ… да… он это… Клык хорошая собака, смышлёная.
- Действительно, - Снейп взглянул на полу-гиганта поверх ложки. Очевидно, тот получил инструкции не говорить ничего, что могло бы расстроить его. Снейп внутренне содрогнулся при мысли о том, что же могло случиться, если все так старательно об этом молчат. «Пятьдесят четыре… Фред Уизли… Пятьдесят четыре… Фред…» «После того как Поттер вернулся из леса вместе с Волдемортом…»… «Что произошло?»
- А… как остальные преподаватели?
Глаза Хагрида снова улыбнулись.
- О, они все эээ… довольно заняты, профессор. И занимают детишек, тех, которые решили закончить семестр. Вы, это, можете гордиться ими, прфессор, после всего… после… Ну эээ… короче гордиться ими, я ж сказал. Флитвик…
Галочка
- …Он эта, ну настроил всю защиту, а профессор Спраут…
Галочка
- …Она ж регулярно водит к себе классы на гербологию, а её ученики это… пересаживают кусты да деревья, и всякие такие другие… растения. Невилл Лонгботтом…
Галочка
- … Он это, большой помощник, да. Невилл-то наш – герой. – Хагрид надулся от гордости и усмехнулся. – Видали б вы, как он тем мечом махал…
«Что?»
- …Это, поди, самая красивая вещь, что я видал во всей жизни-то своей. Когда он отрубил этой змее голову, значит…
«Что?»
-… Прям вот одним ударом-то и отрубил!
Рука Снейпа замерла на полпути ко рту. Каша соскользнула вниз на пижаму, но он не обратил на это внимания. Хагрид продолжал болтать. Снейп опустил дрожащую руку на поднос и уставился на ложку ничего не видящим взглядом. Он сглотнул. Хагрид, наконец, заметил, что его не слушают.
- П… профессор? С вами все в порядке там?
Снейп посмотрел в глаза внезапно забеспокоившегося Хагрида. Он снова сглотнул.
- Эта… змея…
- О… это… мертва, - сказал Хагрид и его лицо посветлело. – Не то, чтоб мне когда-нить хотелось видеть, когда зверушек убивают, профессор, вы ж понимаете… любая живность… - он засмеялся, но затем его голос посуровел. - … Но вот эта змея-то получила по заслугам, это точно. Сколько жизней загубила, окаянное создание!
- Действительно, - прошептал Снейп.
Лицо Хагрида внезапно покраснело, и его взгляд неловко скользнул по рукам и шее Снейпа. Зельевар дёрнул плечом, страстно желая, чтобы пижама на нём закрывала от сочувствующих глаз его шрамы.
- Эээ… всё равно, профессор, наш Невилл-то, молодец, он… он вытащил меч Годрика Гриффиндора из той проклятой горящей шляпы…
«Что?»
- … И это… он ток… - Хагрид взмахнул руками, чудом не задев нос Снейпа. – О, извиняйте, профессор… Ну так, Гарри… я это, всё не мог найти его, он вот так просто исчез и…
Снейп непонимающе потряс головой, силясь осмыслить несвязную речь. Он поднял руку и Хагрид замолчал.
- Хагрид, - начал он, взволнованно посмотрев на полу-великана. – Начни сначала.
Если бы на нём сейчас был его сюртук, он бы привычным жестом одёрнул его. Если бы это было так… Он вздохнул и полуприсел, откинувшись на спинку кровати. Пришлось выражать нетерпение скрещенными на груди руками.
Хагрид посмотрел на него с теплотой и пониманием, и Снейп заподозрил, что тот знает о своем директоре гораздо больше, чем сам директор позволил бы. Хагрид сглотнул и опустил взгляд на свои руки, сминающие исполинский носовой платок.
- Это… тут такое дело, профессор… Нельзя мне говорить об этом.
- Хагрид.
Полу-великан продолжал сминать в огромных руках платок, и выглядел при этом донельзя виноватым. Снейп приложил усилия, чтобы его руки и голос были спокойны.
- Хагрид. Посмотри. На. Меня. – Хагрид поднял глаза, и Снейп сердито взглянул на него. – Я в порядке. И я лежу на этой проклятой кровати уже пять мерлиновых недель…
- Пять с половиной, профессор, если хотите точно знать.
- Хорошо. Пять с половиной, - процедил Снейп сквозь зубы. – Я похож на умирающего?
Хагрид посмотрел на него, и улыбка промелькнула в его густой бороде.
- Ну, профессор… а когда я сам-то пришёл посмотреть, да…
- Я в порядке, - подчеркнул он. – Уверяю тебя, я не умираю. Не собираюсь умирать. Не имею никакого желания умирать. У меня есть твёрдое желание продолжать жить… хотя бы до тех пор, пока я не смогу проклясть каждого, кто приходит тут посюсюкать над моей кроватью, пока они не перестанут гладить меня. – Он зарычал, увидев улыбку Хагрида. – И, как я уже проверил, я всё ещё директор этой школы. А раз так, то я приказываю тебе…
- Хорошо, хорошо! Не надо эээ… всяких приказаний. Я ж не глупый, профе… директор… Я расскажу… Хотя, - поправил себя он, - я знаю не всё, и не всё понимаю из того, что знаю.
Снейп ждал, его глаза застыли, а руки были скрещены на груди. Хагрид вздохнул.
- Ну так вот, значит. Я и Грох… и Клык, мы все были в горах, и приглядывали, вы понимаете…
Снейп кивнул.
- И мы услышали Вы-знаете-… Волде-… его голос… и он говорил…
- Я слышал это, - Северус подавил желание постучать пальцами в нетерпении.
- О… ага… эээ... ну… Грох, и Клык, и я, пошли вниз с горы в лес, потому что мы знали, что битва скоро начнётся. И когда она началась, Грох поднял меня и Клыка, ведь он знал, что я хотел попасть в замок, вот значится… и он… ну, вы знаете Гроха… он, вишь, сделал это так как мог, он бросил меня и Клыка прямёхонько в окно…
Снейп поморщился, но Хагрид продолжал свой рассказ, не заметив этого.
- А потом-то мы уж огляделись, а там был наш Гарри! Ну, так это, он кричал, и я с Клыком побежали, и…
Хагрид продолжал говорить, но мысли Снейпа остановились.
«Там был Гарри…»
«Конечно. Конечно, Поттер был там…. Он пробрался в замок, потом... И Минерва… Она должна была знать…» Но, конечно, Снейп хорошо играл свою роль в этом году… Тщательно строил из себя приближённого верного слугу Волдеморта… Играл убийцу Дамблдора… Играл смертельного врага Гарри… Играл свою роль так хорошо, что Волдеморт, неоднократно проникая в его разум, не видел, как его «верный слуга» защищает мальчишку… Защищает студентов… Защищает коллег.
Он с трудом подавил подкатившую к горлу тошноту, размышляя над той ролью, что он был вынужден исполнять, над тем, чего она стоила ему. Над тем, чего она едва не стоила ему… Чего она стоила Минерве, Спраут, Флитвику, Хагриду, Поттеру… и Уизли. Это всё было частью плана – плана Дамблдора, хотя этот план никогда не был идеален. Как много других людей заплатили свою цену за это? Чарити Бербэдж… Грозный Глаз… За что? Для того чтобы он защищал Поттера… пока Дамблдор разыгрывал свою партию… играл, чтобы свергнуть Тёмного Лорда для великого блага, прямо как написала в той чёртовой биографии Рита Скитер.
Естественно, МакГонагалл не сказала ему.
Он заставил себя обратить внимание на то, что говорил Хагрид… заставил себя отвлечься от гнева, горечи и ненависти к себе. «Что произошло?» Он должен знать… должен узнать, во что им обошлось всё это.
Хагрид следовал за акромантулами, за пределами замка. «Только бы не потоптать… только бы не потоптать их…» Он шёл за ними от края леса вглубь, обратно к их убежищу, Клык следовал за ним, крик Поттера звенел в его ушах: «Хагрид!» Пожиратели Смерти и защитники, как из школы, так и из Хогсмида, разбегались перед чудовищами, все они швыряли в них заклинания по пути. Но тут что-то заставило большого человека споткнуться. Должно быть, несколько заклинаний, произнесённых в его адрес одновременно. Только в таком случае они смогли бы пробить кожу полу-великана. Он пришёл в себя, связанный между двумя деревьями, его руки были скручены за спиной, а розового зонтика нигде не было видно.
Волдеморт и его последователи ждали чего-то. Тишина… шаги… а затем показались два Пожирателя Смерти – Долохов и Яксли.
- Никаких следов его, мой Лорд.
- Я думал, что он придёт… я ожидал, что он придёт…
Голос Хагрида задрожал от пережитого страха и гнева.
- А потом он пришёл, профессор… и… я закричал тогда «НЕТ!»… «Нет, Гарри!»… но он просто стоял там, без палочки, без всего… и… и Вы-знаете-кто… Волдеморт… он просто… просто… убил его.
Взгляд Снейпа метнулся к Хагриду. Он потряс головой. Зелёная вспышка…
- Хагрид… Что?
- … А оно всё так и было. И Нарцисса, после того, как Волдеморт пришёл в себя…
Снейп тряхнул головой. «Что?»
- … он приказал ей проверить, и… и… она сказала, что Гарри мёртв…
«… Что?»
-… И… я думал, что он мёртв… и остальные. Вол… Волдеморт, этот чёртов ублюдок… - голос Хагрида дрожал, - … потом он сильно пытал Гарри…
Лицо Снейпа побледнело. Он впился пальцами в свои плечи.
- … потом он заставил меня нести его тело… да я б и так не позволил, кому-нить из них дотронуться до него…
Крупные слёзы катились по лицу Хагрида. Снейп… завидовал ему. Он застыл… не мог пошевелиться… не мог думать… не мог сделать ничего, кроме как продолжать смотреть на Хагрида. И ужасные образы из разума огромного человека так легко считывались… слишком легко… и Снейп боролся изо всех сил, чтобы справиться с воспоминаниями гиганта и с его эмоциями. Впрочем, как и со своими.
Но Хагрид ещё не закончил.
- … мы все пошли к замку, чтоб он там смог похвастаться, что победил, - голос Хагрида источал сарказм и ненависть. - … И… этот ублюдок… ему ж и этого было не достаточно. Нет! Он ж врать начал, сказал, что Гарри струсил… а все начали кричать и вопить, а он пытался их остановить, но Невилл… Невилл Лонгботтом, встал прям перед ним он… - Хагрид выпрямился на стуле с гордостью, - … и сказал…
А затем, непреднамеренно, даже без зрительного контакта, Снейп очутился в голове Хагрида, наблюдая как Лонгботтом бросает вызов Темному Лорду.
- Я присоединюсь к тебе, когда ад замерзнет… АРМИЯ ДАМБЛДОРА! – кричал Лонгботтом, потрясая в воздухе кулаком, а защитники Хогвартса орали и подбадривали в ответ.
- Очень хорошо, - произнёс Волдеморт. И Снейп испугался за Лонгботтома, зная этот смертельно-ледяной тон, зная, что мальчишку отделяют мгновения от верной смерти. – Если это твой выбор, Лонгботтом, мы вернёмся к первоначальному плану. На твоей голове… пусть будет так!
И затем на голове Невилла вспыхнула Сортировочная Шляпа… и… начался хаос.
Снейп дёрнулся, словно от удара. Он стал ещё бледнее, казалось, его зрачки просто исчезли в потемневшей радужке глаз, растворились в ней. Он отвернулся от Хагрида, едва слушая, всё ещё погружённый в случайное воспоминание Хагрида.
- … и затем… затем… Гарри… ну… Гарри… он просто… в общем, не было его больше. А Невилл… он сбросил шляпу со своей головы и вытащил прям из этой чертовой шляпы Меч, замахнулся… и… змея была мертва… прям так… О, а потом я начал кричать, потому что Гарри ж исчез, я всё никак не мог найти его…
Снейп дёрнул головой, освобождаясь от связи с разумом Хагрида, чтобы перестать, наконец, видеть перед собой беспорядочные, безумные образы.
- Я… я думал, что он… умер… - прохрипел он.
- Ну… он умер, профессор. Я тож так думал, но теперь-то понятно, что это было не так.
Снейп кивнул, не понимая, просто чтобы поддержать разговор. «Кто, чёрт возьми, в силах понять это?»
- … потому что он был в Большом Зале… и он дрался с Сам-знаете-кем…
Он не мог смотреть на это…. Смотреть на то, что произойдёт. Не мог видеть, как вернулся Поттер, как он сумел дважды выжить в противостоянии с самым могущественным тёмным магом, который когда-либо существовал. Отчаявшись понять что-либо, он снова провалился в воспоминания Хагрида.
- … Гарри говорил что-то такое о палочке и Драко Малфое, и ещё о том, что вы всегда были человеком Дамблдора…
Снейп вздрогнул.
- … и что-то там такое о раскаянии… Ну, я эта… не до конца понял эту часть… А потом Вы-знаете-кто попытался опять убить нашего Гарри этим чёртовым проклятием, но Гарри… в общем… он просто крикнул Expelliarmus! И тут я подумал, что ему конец, ведь как эта штука может сработать-то? Но… вот я не понял этого, профессор, честно не понял, но смертельный луч… чой-то каким-то образом вдарил по Вы-знаете-кому вместо Гарри и… и… это всё… он упал… а Гарри… Гарри стоял там с… с палочкой этого ублюдка… - тихо закончил Хагрид.
Снейп посмотрел на полу-гиганта снова, его лицо застыло, а в голове мелькали в беспорядке образы Хагрида вперемешку с его собственными воспоминаниями. Вторая зелёная вспышка… пол в хижине под ним… Лицо Поттера над ним… разочарование Волдеморта в палочке… Дамблдор падает с Астрономической Башни… Драко Малфой… падающий Волдеморт… палочка, летящая по дуге в ладонь Поттера, готовую её схватить.
Это имело смысл… Это имело смысл… но он не видел его… это имело смысл, но он его не видел… имело смысл, но…
- Профессор?
Краем сознания, он понял, что Хагрид что-то говорил ему, пытаясь привлечь внимание. Мужчина вздохнул. Болела грудь. Болела голова. Болело всё тело. Он встряхнул головой, пытаясь выбросить из головы мысли, ощущение и водоворот образов, вызвавшие тошноту и головокружение.
- Вы как, в порядке, профессор? - осторожно поинтересовался Хагрид. – Вы, может, хотите чего?
- Нет… Хагрид. Я в порядке… Спасибо. Просто… устал, – он сидел, замерев на месте, пока образы замедляли своё лихорадочное кружение, укладывались в подобие порядка, начинали составлять картину, которую он уже мог осмыслить… Хагрид ласково похлопал его по спине, снова вдавливая в матрас, но Снейп почти не обратил на это внимания.
Спустя несколько минут полу-гигант произнёс:
- Я эта, тогда, наверное, оставлю вас тут отдыхать, профессор…
Снейп автоматически кивнул. Он почувствовал, как Хагрид убрал с его колен поднос с оставшейся частью завтрака. Что-то липкое исчезло с его груди, но он не заметил этого. Дверь в палату мягко закрылась. Он сидел, уставившись в пустоту, пытаясь осознать… пытаясь понять. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Дата: Воскресенье, 10.03.2013, 15:14 | Сообщение # 13
Коварная Белка
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 18.06.2009
Сообщений:434
Глава 7. Лес Дин
«Что произошло?»
…
«Что произошло?»
Он до сих пор видел, как мёртвый Поттер падает на противоположной от Волдеморта стороне поляны… он всё ещё видел тело мальчишки мысленным взором…
В груди что-то болело. Глаза жгло. Он с остервенением тер их руками, которые почему-то стали влажными. Но он и не заметил этого.
Зелёная вспышка… Поттер лежит мёртвый на поляне в лесу… Нарцисса склонилась над ним… Тело Поттера, подбрасываемое вверх снова и снова. Ради развлечения…
В желудке был целый пожар, и он с трудом мог подавить приступы тошноты. «Боги… он же должен был умереть».
Безвольное мёртвое тело на руках Хагрида…
Ощущение тяжести облокотившегося на него вчера ночью Поттера. Сердце заходилось в безудержном ритме…
Грудь раздирало от боли… Из-за этого трудно было дышать…
Поттер в ногах Хагрида, и Волдеморт вышагивает перед ними…
Мальчишка, стоящий напротив него в зале, говорит слишком сложные вещи для того, чтобы Хагрид сумел их понять… сумел осмыслить…
«Что произошло?»
Его мысли постоянно возвращались к палочке. К той палочке, что Волдеморт забрал из могилы Дамблдора… летящей в воздухе… вытянутая рука Поттера ловит её в воздухе так легко и изящно, будто это просто снитч на матче Гриффиндор-Пуффендуй… Поттер стоял там… просто стоял… прежде чем картинка дрогнула и распалась, когда Хагрид и другие защитники бросились к нему.
- И Волдеморт должен сделать это сам, Северус. Это очень важно…
Он снова и снова, словно в замедленной съемке, проигрывал у себя в голове полет палочки, как она описывала дугу в воздухе. Палочка Поттера в правой руке… его: «Expelliarmus!» И палочка летит в его левую руку, падая, в конце концов, прямо в неё… Поттер безошибочно хватает её, и его движения выглядят волшебством сами по себе, будто палочка сама искала его… Словно они были предназначены друг для друга… Как если бы она была Хедвиг, возвращающейся к своему хозяину. - Вы намерены позволить ему убить вас?
- Конечно же нет. Ты должен убить меня…
«А это имело смысл». Он почти понял.
- Северус… пожалуйста…
Тем временем, его мысли вернулись в лес… к Волдеморту… обратно к Поттеру. Тот стоял беззащитный, прикрыв глаза… Он просто ждал… Зеленая вспышка… хижина… змея… Фоукс… И зелёные глаза Поттера. Поттер рядом с его кроватью, произносящий: «Четыре дня…» Мальчишка падает к нему на грудь. «Это было только вчера?»
- И Волдеморт должен сделать это сам, Северус. Это очень важно…
Снейп свернулся калачиком на правом боку, отвернувшись от двери. Он невидящим взглядом смотрел в окно на голубое небо, стараясь не думать, не видеть, не чувствовать, не помнить. Его грудь и живот разрывало от боли, а слезы жгли глаза. Они катились по его лицу из немигающих черных глаз, падая на одеяло.
- Профессор?
- Поттер.
Спустя несколько часов, он сидел, облокотившись на согнутые колени. Северус опустил голову на руки, запустив пальцы в волосы, начал массировать виски. Глаза нещадно болели, как и желудок. Его вырвало перед этим несколько раз. Сначала кашей, а затем вчерашним тыквенным соком, а когда в желудке ничего уже не осталось, ему почудилось, что скоро его начнёт тошнить собственными внутренностями. Он был слаб и дрожал. Снейп убрал весь беспорядок прежде чем вернулась Поппи, где бы она не была до этого. Вытерев рот дрожащей рукой, он направился в ванную, чтобы умыться. Он даже пополз бы туда, если бы была необходимость… действительно. После этого он притворился спящим, когда проведать его вернулась Поппи, в надежде, что его оставят в покое… «Безнадежно».
Собственный голос безжизненно прозвучал в его ушах. Когда он услышал, как снова открылась дверь, то не стал на этот раз делать вид, что спит.
Его раны болели… «Не помню, чтобы они болели раньше». А мысли не имели ни начала, ни конца… они спотыкались друг о друга, пока он пытался обдумать всё, что увидел, услышал и почувствовал во время рассказа Хагрида. Он едва заметно покачивал головой в такт своим мыслям, пытаясь понять… пытаясь вместить в себя это понимание.
- Что такое, Поттер?
- Сэр… если хотите… я могу уйти…
Тишина.
Поттер развернулся, чтобы оставить его одного, и уже почти достиг двери, когда Снейп со вздохом окликнул его:
- Поттер… подождите, – он слышал, как посетитель вернулся обратно. – Садитесь.
Поттер сел… и замер в ожидании.
- Вы?..
- Просто… подождите, Поттер. Я пытаюсь разобраться. Помолчите немного, - потребовал он тихо. Саднящее горло ещё больше обострило и без того сильную головную боль, и он прикрыл глаза. Поттер вздохнул и затих.
- Дышите, Поттер. Или мне придется поднимать вас с пола в итоге, - холодно и тихо произнес он. Тот снова вздрогнул и продолжил тихо дышать. «Мне лучше тоже последовать его примеру».
Он перевел дыхание. «Вот так. Это совсем не трудно. И еще раз», - приказал он сам себе. Постепенно хватка неизвестной силы, сжимавшей его грудь, ослабла. «Дыхание действительно помогает», - услышал он в своей голове гнусавый голос Финеаса Найджелуса Блэка. Северус раздражённо дёрнулся. У него не было никакого желания возвращаться в директорский кабинет. Никогда больше. Он был уверен в этом, как никогда. О, и еще одна вещь, которую Снейп осознал в течении прошедших нескольких часов: будь он проклят, если ещё хоть когда-нибудь заговорит с портретом Дамблдора снова.
Но остальное… он понятия не имел, что делать дальше. Как начать строить всё заново. Для этого ему нужен был Поттер… но… с этим мальчишкой он тоже не знал, как себя вести. Он снова потёр виски, тяжело вздохнув. Снейп чувствовал себя преотвратно. «Просто замечательно».
Он снова откинулся на подушки, поморщившись от боли в пояснице. «Пора уже выбираться из этой чёртовой кровати». Северус взглянул на Поттера, который изображал из себя одну из статуй Хогвартса, замерев неподвижно на стуле. Поттер смотрел на него слегка испуганным взглядом.
«Я понятия не имею какой ты», - неожиданно понял Снейп. Эта мысль заставила его почувствовать себя слабым и растерянным.
- Где вы были? – тихо спросил он.
- Сэр?
- Где вы были сегодня днём?
- … Я был с друзьями, сэр. Рон… Джинни…
«О, ну конечно…» Галочка… Галочка.
- Гермиона… она сказала, что приходила проведать вас…
- Да, - ответил он сухо.
Губы Поттера слегка дёрнулись при этом. Равно как и у Снейпа. И совсем уж неожиданной была мысль, что они с Поттером очень похожи. Это осознание словно ударило его, а дыхание опять перехватило, прежде чем он усилием воли снова заставил себя дышать.
- Сэр…
- Поттер, - его губы дрогнули.
Тот послушно ждал. Снейп вздохнул и отвернулся, но почти сразу вернулся в прежнее положение. Поттер недоуменно встретил его взгляд.
- Вы… вы хотите поговорить об этом?
Поттер прикрыл глаза. Бывший шпион ясно видел борьбу на его лице, который пытался решить для себя, говорить ли ему или нет… и говорить ли об этом именно Снейпу. «Действительно, почему это он должен говорить со мной об этом… а не с кем-то другим?» Северус заметил, что мальчишка выглядел уставшим и чрезмерно тощим, гораздо более тощим чем обычно... Он подумал, чем мог питаться тот, пока был в бегах все это время. Его глаза были почти такими же запавшими, как и у самого Снейпа, когда тот увидел себя в зеркале над раковиной.
«Хочешь поговорить об этом?»
Поттер обнял себя за плечи, будто ему было больно. «Конечно ему больно». «Что я делаю? Зачем я издеваюсь над ним? Для собственного удовольствия? Потому что это единственный шанс узнать все ответы? Что произошло? Неужели он не достаточно уже испытал?»
Как только он собрался сказать Поттеру, чтобы тот не забивал себе голову его вопросом и возвращался к друзьям, мальчишка заговорил:
- Лес Дин, - Поттер открыл глаза.
Снейп взглянул на него и прикрыл на мгновение глаза. Кивнув, он поймал взгляд Поттераа.
- Да, - выдохнул он.
- Вы были там, когда я нырнул в озеро.
- Да.
Снова тишина.
-… Я не мог выплыть.
- … Я знаю.
- Рон… Рон помог мне выбраться оттуда.
- Я видел.
- Вы были там… за теми деревьями.
- Да.
- Если бы Рон не был…
- Но он был.
- Но если бы не был…
- Тогда бы, Поттер, мне пришлось бы помочь вам, - вздохнул Снейп.
- Но это всё бы разрушило! Он увидел бы. Как бы вы вернулись к Волдеморту после этого?
- Я не знаю. Полагаю, я нашёл бы способ вернуться, - он покачал головой.
- Он бы убил вас. Пытал бы вас! – голос Поттера дрожал.
Снейп вздохнул и задумчиво потер лоб.
- Да, наверное. – «Как и тебя», - хотел сказать он, но не смог.
- Лань… Мне показалось, она такой знакомой, потому что напомнила мне о моей маме, - медленно и отстранённо проговорил Поттер, словно Снейпа не было здесь. – После Омута Памяти, я имею в виду. У моей матери был такой же патронус, я прав?
Снейп закрыл глаза и кивнул.
- Да.
Поттер выглядел озадаченным.
- Но это не было основной причиной… Не это делало патронус знакомым, - он посмотрел куда-то поверх Снейпа, его зелёные глаза потемнели и расфокусировались. Они всё ещё видели перед собой лань в лесу Дин. – Причина была в том, что это были вы… И я чувствовал себя… в безопасности.
Поттер замолчал… и сердце Снейпа почти остановилось.
В безопасности… в безопасности… безопасности…
А потом до него дошло.
Ведь… он не спас мальчишку, не правда ли? Он заставил Поттера попасться на ту же уловку, что в свое время привела его к Волдеморту, а затем к Дамблдору. «Вот оно, - понял он. - Это разгадка всему». И сейчас Снейп почти завершил свой путь разрушения, по которому шёл уже более восемнадцати лет, с того самого момента, как донёс Тёмному Лорду пророчество, подслушанное в Кабаньей голове.
Потому что он был слеп. Всего лишь пешка в руках Дамблдора, слепой и немой, как серебряные и золотые приборы в директорском кабинете… Слеп и нем, как перо или чистый лист пергамента… просто вещь, которую будут использовать для достижения цели. В итоге, всё оказалось именно так, как он однажды в гневе бросил Дамблдору. Поттера растили на убой… чтобы поставить его перед Тёмным Лордом, и чтобы Дамблдор смог в нужный момент увидеть его уничтожение. Несчастный ребенок был не больше, чем приманка, кусочек сыра, с которым будет играться Волдеморт, и который он впоследствии уничтожит. Ловушка, расставленная Дамблдором, закроется, независимо от того, сколько жизней надо будет положить ради высшего блага. И поэтому, он никогда не смог бы защитить его… Поттер никогда не был бы с ним в безопасности. Никогда. Он лишь провёл его по тропке в лес, беззащитного, одинокого. Всего лишь жертвенная приманка. Ради великого добра.
Дыхание перехватило, когда Снейп внезапно понял, что он просто был инструментом… слепым, бездумным инструментом в плане, который должен был осуществиться с уничтожением мальчишки. Когда он, наконец, выдохнул, возникло ощущение, что с воздухом из него вышла вся жизнь, и теперь его тело заковано в ледяные тиски. Жестокая правда. Поттер никогда не был в безопасности рядом с ним.
- Убирайтесь, Поттер, - прошептал он.
Он никогда не был с ним в безопасности.
- Сэр?
«Он никогда не был в безопасности…»
- Идите прочь.
Мальчишка промолчал. Снейп отвернулся, он не мог заставить себя взглянуть на Поттера.
- Убирайтесь, - прохрипел он.
Поттер сидел, словно поражённый Petrificus… или просто окаменевший. Он, наконец, поднял глаза и увидел, как парень смотрит на него ничего не понимающим взглядом.
- Вон. Убирайтесь, Поттер, и не возвращайтесь, вы поняли меня? УБИРАЙТЕСЬ!
Поттер вскочил со стула и убежал.
Снейп сидел на кровати, ничего не видя перед собой. Вскоре он начал снова дрожать, рвотные спазмы заставляли его желудок и горло сжиматься, пока не пришла Поппи и не погрузила его в искусственный сон, полный кошмаров. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Дата: Воскресенье, 10.03.2013, 15:16 | Сообщение # 14
Коварная Белка
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 18.06.2009
Сообщений:434
Глава 8. Праздник в честь окончания учебного года
Два дня спустя Минерва МакГонагалл, наконец, спросила об этом.
- Куда это подевался Поттер, Северус?
- Я не знаю.
- Раньше мы даже оторвать его от тебя не могли.
Он молчал, не глядя на неё, рассматривая невыразительную синеву, виднеющуюся в окне. Снейп стоял по другую сторону кровати от Минервы.
- Северус…
- Я не хочу говорить об этом, Минерва. Прошу тебя, - сказал он. Его голос был пуст, как сухая шелуха, которой он себя и ощущал. Он не знал кто он… и кем он был когда-то.
- Мальчик просто сидит здесь, Северус. Он…
- Минерва. Пожалуйста.
Она вздохнула.
- Приходи на завтрак, Северус. Преподаватели и студенты… они будут рады увидеть тебя.
Ведьма вздохнула еще раз и оставила его одного.
Северус всеми силами хотел этого избежать. Он сосредоточился на своем теле, пытаясь привести его в нормальное состояние. Он тренировался. Он ел, но часто его рвало, обычно, как только мадам Помфри удалялась в свой кабинет. Снейп варил зелья для лазарета, больничный набор был сильно истощен в первые дни после битвы. Поручив одному из эльфов принести всё необходимое, он взял на себя хлопоты с приготовлением своего зелья. Северус с мрачным выражением лица накладывал мазь на каждый укус и на то место, где в течение последних двадцати двух лет находилась темная метка. Он бродил по палате, но когда бы ни приближался к двери, смотрел на неё, задаваясь вопросом: наступит ли однажды тот момент, когда ему хватит мужества выйти через неё.
Кингсли Шеклболт пришёл навестить его, чтобы составить список Пожирателей Смерти и егерей, расспрашивая Снейпа обо всем, что тот знал об их деятельности. Также Кингсли принёс Ежедневный Пророк, который Снейп выкинул, не читая, в камин Поппи. Она оставляла свой кабинет открытым, чтобы Северус мог читать и отдыхать на её диване, а не на опостылевшей больничной койке. Он читал её книги по целительству, избегая оставленных Поттером на прикроватной тумбочке книг по зельям. Не желая задумываться о том, что мог читать Поттер. Не желая думать о Поттере вообще.
К нему приходил Артур Уизли, он странно смотрел на Снейпа, но ничего не говорил о мальчишке, всего лишь рассказывал об успехах и неудачах Ордена в поимке разыскиваемых ведьм и волшебников… и передал приглашение Молли на обед.
- Пока нет, Артур. Прошу меня извинить, - ответил Снейп глухо. – Передай Молли мою благодарность и сожаления, что я не смогу прийти.
Артур уже собирался что-то ответить на это, но сдержался, похлопал его по плечу и ушёл. Когда дверь за Уизли закрылась, Снейп неожиданно понял, что ещё ничего не сказал про его сына. Понимание причинило боль где-то в груди, и Снейпу пришлось заставить себя успокоиться.
Минерва начала обсуждать с ним планы на следующий учебный год, и о своем намерении предложить студентам дополнительные занятия, чтобы повторить что-то из последнего безумного года. Она переспросила его, когда ответа не последовало, и в этот момент Северус понял, что не собирается возвращаться. Он ухмыльнулся, когда увидел её удивленное лицо в ответ на его заявление. Однако Снейп был уверен, что это верное решение. Ему было необходимо убраться отсюда. Ведьма возмущалась его решению до тех пор, пока он не попросил её уйти. Тогда зельевар принялся снова вышагивать по своей палате, осторожно и недоверчиво представляя, что действительно вернётся в Тупик Прядильщика. Туда, где в последний раз он, вопреки своему желанию, дал приют Питеру Петтигрю. Туда, где Нарцисса с Беллатрис, сами того не ведая, вынудили его принять ещё большее участие в плане Дамблдора.
Он стерпел это. С каждым новым шагом он переживал своё прошлое, тот самый день, когда ему было одиннадцать, и Сортировочная шляпа отправила его в Слизерин… или раньше, когда он наблюдал, как Лили и её сестра-маггла качались на качелях… а может, тот момент, когда он прятался в своём убогом доме, стараясь стать невидимым, отгородиться от безумия своей чистокровной матери или холодной жестокости отца - маггла. Северус желал, чтобы у него была хоть одна возможность изменить всё это… или просто умереть до того, как причинит слишком много вреда. Возможно, умереть в тот момент, когда последовал за Люпином, Поттером, Блэком и Петтигрю под Гремучую Иву… «Если бы только Джеймс позволил Люпину убить меня…»
«Но нет… Джеймс спас меня, не так ли?» А после этого Снейп оборвал его жизнь, и жизнь его жены. А затем, спустя многие годы, он поставил точку во всём этом, отняв жизнь у их сына. Ведь он никогда не верил, что мальчишка выживет. Будет в безопасности. И уж точно не благодаря Снейпу.
- Северус.
Он не слышал, когда МакГонагалл вошла.
- Минерва, - отозвался он.
Она молчала почти минуту, прежде чем продолжила:
- Совет Попечителей отказался принять твою отставку.
Он глухо засмеялся и пристально посмотрел на неё, уловив на себе пристальный, напряжённый взгляд. Он вздрогнул и даже не потрудился скрыть это.
- Это не важно, Минерва. Меня не будет здесь, когда начнётся семестр.
Ведьма посмотрела на него взглядом, который он назвал про себя «боевая позиция».
- Пожалуйста, Минерва, - произнес он тихо. – Я не хочу спорить с тобой. У меня нет никакого желания возвращаться в качестве директора, также я не хочу оставаться главой Слизерина.
Он вздрогнул от этой мысли, и закутался плотнее в мантию.
- Я понимаю.
Северус ничего не ответил на это.
- У меня есть ещё одно предложение для тебя, профессор.
«Профессор». Грудь заболела. Он больше никогда не услышит этого слова… никогда больше не будет преподавать. Он будет скучать по этому. Несмотря ни на что, ему всегда нравилось преподавать. Недолго думая, он сказал:
- Что ты имеешь в виду, Минерва?
Северус не смотрел на неё в этот момент, поэтому пропустил удовлетворенный блеск её глаз.
- Профессор Слагхорн не вернётся в этом году преподавать зелья, профессор. Ведь он первоначально согласился на один год, а в итоге было два… - начала она.
- Я сказал тебе, Минерва, что не заинтересован в том, чтобы снова стать деканом Слизерина.
Она посмотрела на него испытующе.
- Это не связано между собой, Северус.
Снейп бросил на неё непонимающий взгляд. Он как-то не подумал об этом. Несколько мгновений спустя, он медленно выдохнул:
- Я… Я рассмотрю это предложение.
Минерва кивнула.
- Я буду ждать твоего ответа в пятницу, Северус. И мне хотелось бы увидеть тебя на празднике в честь конца года.
На этой фразе он обречённо прикрыл глаза.
- Это моё последнее слово, Северус. Я хочу видеть тебя там.
Он дернул плечом и неохотно кивнул. Удовлетворившись этим ответом, Минерва уже встала чтобы пойти.
- Спасибо, Минерва, - прошептал он, невидяще глядя куда-то в пол.
МакГонагалл кивнула, не скрывая блеска в увлажнившихся глазах, погладила его по плечу и ушла. Давление в груди немного ослабло.
«Пятница». Северус вздохнул.
***
Пятница настигла Северуса за упаковыванием вещей, которые успели скопиться за время пребывания в лазарете. Журналы, кипы пергамента, и немного одежды, висевшей на нем теперь мешком. Сейчас она лежала аккуратной стопкой на его кровати, ожидая, когда её вручную упакуют. Однако, он до сих пор не знал, куда направится, когда покинет эти стены. Книги, которые читал Поттер, остались лежать нетронутыми на прикроватном столике, палочка Северуса лежала без дела там же.
Он был всё еще худ. Минерва называла его измождённым. Но он уже достаточно провёл времени в лазарете. Слишком долго для привычного к затворничеству человека, не имея возможности спастись от внезапных посетителей, которые считали для себя возможным вторгаться в его одиночество. Достаточно для почти ежедневных требований Визенгамота или Министерства личного освидетельствования Пожирателей Смерти, егерей, расспросов о том что он делал или не делал во время правления Волдеморта.
Снейп устал. Он был на пределе своих сил. Постоянные слушания по делу и необходимость свидетельствовать вызывали ночные кошмары, от которых он просыпался, дрожа и в поту. Кошмары, где он кричал из-за Поттера, кричал на Поттера или метался в поисках Поттера… также, нередко «героями» его ночных кошмаров становились Чарити Бэрбэдж и Невилл Лонгботтома. Яд Нагини до сих пор не давал возможности хоть сколь-нибудь долго удерживать в себе еду.
Он был вынужден накладывать Muffliato на дверь Поппи, чтобы она не слышала ночью его крики, полные ужаса и горечи утраты, не слышала, как его выворачивало после каждого приёма пищи… так что, она просто позволила ему свободно покинуть лазарет, чтобы он мог вернуться… «Куда?» Но точно не в Тупик Прядильщика.
В действительности, именно это являлось причиной их спора с МакГонагалл в данную минуту. Она всё ещё настаивала на том, чтобы он вернулся на пост директора или декана Слизерина. Но Северус был непреклонен. И, хотя обычно он предпочитал не спорить с ней, сегодня его терпение было исчерпано, равно как и силы.
- Минерва, я сделаю всё, что ты захочешь, - произнес он с усталостью в голосе, - займу любую должность, какую ты скажешь, если тебе действительно так хочется, чтобы я остался. Но не эти. Если ты продолжишь настаивать… - Северус заколебался, хотя обдумал эту мысль очень тщательно, - я буду вынужден покинуть школу.
На этом Минерва прекратила свои попытки увещевания и бросила на него странный взгляд, смысл которого Снейп не смог расшифровать. «Должно быть я потерял навык». Это было похоже на… удовлетворение. Действительно ли она хотела, чтобы он оставил школу, несмотря на её слова, произнесённые неделю назад? Что ж… он не мог винить её за это.
Он замер над своей сумкой, держа в руках пару рубашек, готовых к упаковке, и взглянул на ведьму, прищурившись. Отложив стопку одежды, он сдвинул в сторону сумку, развернулся и замер, скрестив на груди руки.
- Что ты имеешь в виду, Минерва? Помощник Филча?
- Твой ответ, Северус.
Он вздрогнул, а затем попытался смутить её долгим пронзительным взглядом.
На МакГонагалл это не произвело никакого впечатления. Северус вздохнул и резко кивнул.
- Гриффиндору нужен новый декан, Северус. Твоя отставка, как ты наверняка заметил, освободила эту должность. Преподаватели решили, что ты отлично подходишь на эту роль. И, должна заметить, я вполне согласна с этим. Семестр начнётся первого сентября. Я буду ждать тебя в середине августа, если конечно, ты не решишь провести лето здесь. – МакГонагалл остановилась, положив руку на дверную ручку и улыбнулась, повернувшись. – Добро пожаловать в Гриффиндор, мистер Снейп. Я знаю, вы будете отличным главой вашего факультета.
Ему повезло, очень сильно повезло, что он опирался на изножье кровати, потому что внезапно Северус почувствовал невероятную слабость в ногах. Не глядя, он упал на кровать, едва за Минервой захлопнулась дверь. И замер на несколько минут, пытаясь восстановить самоконтроль.
Спустя один час и сорок пять минут, уже довольно спокойный Мастер зелий направился в Большой зал. Он подождал до тех пор, пока не уверился, что праздник уже начался, намереваясь незаметно проскользнуть за помостом. Поппи ушла минут пятнадцать назад, после того как он настоял на том, что вполне сможет дойти самостоятельно.
Снейп вышел из палаты и замер, чтобы осмотреться. Четвертый этаж выглядел почти так же, как и до сражения, возможно, немного чище, чем обычно. Замок в целом имел более светлый и свежий вид, ещё не согретый теплом присутствия и жизни. Северус не был уверен, что ему это нравится. И ему точно не было комфортно. Расправив плечи, он сделал вздох. Коснувшись рукой стены, (его всё еще немного шатало), он направился к преподавательскому входу в зал. Он шёл по пустым коридорам, поднимая в воздух клубы строительной пыли: очевидно, восстановительные работы в замке ещё велись, хотя оставшийся ущерб был уже едва заметен.
- Добрый вечер, профессор. Так хорошо увидеть вас снова, - раздался откуда-то справа голос. Опустив глаза себе под ноги, он с удивлением обнаружил выплывающего прямо из мраморной лестницы сэра Николаса.
Снейп кивнул нерешительно. «Хоть бы он не кивнул в ответ!»
- И добро пожаловать в Гриффиндор, профессор. Я всегда говорил, что из вас вышел бы отличный гриффиндорец. На самом деле, я только говорил Кровавому Барону…
Профессор остановился и прикрыл на мгновение глаза. Открыв из снова, он взглянул на привидение:
- Николас… пожалуйста…
Сэр Николас был достаточно благороден, чтобы вполне натурально изобразить смущение.
- Конечно, профессор. Прошу меня простить.
Затем он пролетел мимо Снейпа вниз по лестнице, предположительно по направлению к Большому залу. Новый декан Гриффиндора тяжело вздохнул. Он не был готов к этому.
К тому моменту, как Северус достиг второго этажа, он уже мог расслышать гул голосов, доносящийся из зала. Он обошел главный вход, чтобы пройти к двери, через которую обычно приходили преподаватели, слева от профессорского стола. Набрав в легкие воздуха, Снейп повернул дверную ручку и скользнул в дверной проём, остановившись за огромным гобеленом, который висел за помостом.
Зал пылал ярким светом тысячи парящих в воздухе свечей. На потолке отражалась ясная ночь, мерцающая мириадами огоньков - звёздами на позднем июньском небе. Никакой цвет факультета не доминировал: в этот раз не будет награждения. Северус смотрел на студенческие столы и считал. Не больше шестнадцати учеников сидели за слизеринским столом. Судя по всему, они были полностью погружены в дружескую беседу с сидящими за столом Рейвенкло, сразу через проход. Тот, в свою очередь, был занят на три четверти, Хаффлпаффцев было около двух третей, а вот стол Гриффиндора был полностью заполнен. Некоторые, сидящие за столами, за исключением Слизерина, оказались членами семей учащихся, а не студентами. Ему хотелось знать, кто из отсутствующих отправился домой пораньше, а кто входил в те самые пятьдесят четыре. Он пока не набрался смелости, чтобы расспросить об этом МакГонагалл.
Внезапно Северусу пришло в голову, что он совершенно не знает, куда сесть. Он занимал кресло директора весь прошедший год, а теперь, слава Мерлину и всем богам, Минерва будет сидеть там. Через два стула влево от директорского кресла, было его место декана Слизерина. Сейчас там должен был сидеть Слагхорн, в последний свой день в должности декана. МакГонагалл всегда сидела справа от Дамблдора: традиционное место для декана факультета, к которому принадлежал директор.
Полускрытый гобеленом, он высчитывал места. Трелони… Галочка. Фиренц… Галочка. «Хотя, любопытно, что кентавр вообще забыл в Большом зале». Вектор… Галочка. Хагрид… Флитвик… Галочка. Пустое место. Его взгляд миновал МакГонагалл и обратился к Спраут… Галочка. Слагхорн… Галочка. Синистра… Галочка. Поппи. Биннс… «На ужине?»… Галочка… Второе пустое место, где в этом году сидел ещё один Кэрроу. Северус подавил дрожь.
Его взгляд вернулся к центру стола. У него было два варианта. Он мог пройти вдоль всего стола и занять место Амикуса Кэрроу: от этой мысли его желудок болезненно сжался, - или он мог занять место справа от МакГонагалл. «Черт побери эту женщину». Снейп перевёл дыхание.
Он расправил плечи и одёрнул сюртук, который теперь был ему велик на размер или даже два. Смело шагнув за спину Трелони, он обогнул Фиренца и огромного Хагрида (из-за чего пришлось вжаться в гобелен) скользнул за Флитвиком, и молча опустился на стул рядом с Минервой. Когда директор посмотрела на него, её глаза влажно поблескивали. Женщина погладила его по руке. «Она теперь всегда будет меня гладить?» Флитвик повернулся к нему, чтобы сказать что-то. Его карие глаза заметно потеплели. Гул разговоров на мгновение усилился, а затем зал постепенно погрузился в тишину.
А затем кто-то за гриффиндорским столом, (скорее всего это был Симус Финниган, но Снейп не был в этом уверен), прокричал:
- ДА! Мы заполучили СНЕЙПА!
Оглушительный рёв прокатился по залу. Он недоуменно оглянулся: перед глазами внезапно всё поплыло, - и увидел, что все студенты, а также и преподаватели, аплодируют стоя. Но взгляд Северуса был прикован только к одному человеку в этом зале - Поттеру. Тот замер с ошеломлённым выражением лица, сидя рядом с заплаканной Гермионой Грейнджер и вопящим Невиллом Лонгботтомом. А его товарищи по факультету тем временем бурно приветствовали своего нового декана.
Он абсолютно не был готов к этому. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Поздним утром следующего дня Снейп направился к комнатам МакГонагалл, точнее, уже к его комнатам, которые находились в башне Гриффиндора. Поезд ушел в одиннадцать утра, увозя оставшихся студентов обратно на вокзал Кингз-Кросс, к платформе 9 ¾. Завтрак, как и ужин вчера, оказался испытанием. Его желудок был не готов еще к обильной пище, но, по крайней мере, приступы тошноты стали менее заметными. А голова раскалывалась от болтовни и шума, царящего в Большом Зале: в прошлом году было несравненно тише и спокойнее. Северус отвык от разговоров. В течении прошлого года, практически все старались избегать его, будто он был болен обсыпным лишаем. Единственные, кто самостоятельно заговаривал с ним, без его требования, были Кэрроу, приспешники Волдеморта, и изредка Гораций Слагхорн. Снейп осознал, что просто не привык быть частью коллектива… не привык, что ему рады… и определенно не привык к тому, чтобы… нравиться. Он совершенно не представлял, что ему сейчас делать с этим… и внезапно понял, что совершенно не представляет, кто же он теперь.
Его дискомфорт усугублялся тем, что Поттер до сих пор был ошеломлён назначением Снейпа деканом Гриффиндора. Зельевар склонял голову к Флитвику, что-то говорившему ему, поворачивался к Фиренцу и Трелони, но его глаза слишком часто обращались к единственному присутствующему студенту. А тот демонстративно, как казалось Северусу, не обращал внимания на преподавательский стол.
Поскольку он был главой факультета, к которому принадлежала МакГонагалл, Минерва имела полное право попросить Снейпа проследить за отправкой студентов домой. Однако ведьма предложила освободить его от этой обязанности, из-за его всё ещё очевидной слабости. Но он отказался от того, чтобы его заменила Спраут. Так что сегодня утром гриффиндорский декан стоял и отрешенно наблюдал, как студенты покидают замок и забираются в повозки, ведомые тестралами, пока он всё думал о Поттере.
Каким-то образом он не заметил, чтобы этот мальчишка садился в кареты. Он предполагал, что Гарри проведёт лето у Уизли. Не собирался же тот возвращаться в ад, в котором он жил на Тисовой улице. Или, вероятно, он мог вернуться на Площадь Гриммо. «Но… это было бы опасно. Проверил ли Орден здание на предмет ловушек и проклятий?» Его желудок сжался, и мужчина попытался расслабиться, выполняя упражнение, которое показала ему Поппи. «Мне следует сказать об этом Артуру… послать ему сову… Или попросить Минерву сделать это…»
Реакция Поттера на назначение Снейпа ничего не значила. Парню исполнится восемнадцать этим летом. Закончив этот семестр, его обучение было бы завершено, без сомнения, с немалым количеством ТРИТОНов. Тогда, он смог бы начать любую карьеру согласно полученным оценкам. В конце концов, необходимый минимум образования ограничивался получением СОВ два года назад, даже если не принимать во внимание события прошлого года.
Снейп вздохнул. Это ничего не значит. Ничего не значило.
«Если я буду повторять это достаточно часто, то даже сам в это уверую».
Что до самого зельевара, он уже решил для себя, что не будет возвращаться в Тупик Прядильщика. Мысль о том, что ему придется снова переступить порог в жилище, где находился отвратительный Питер Петтигрю… где витал аромат духов Нарциссы и Беллатрис… вся та ложь, что была сказана там… ложь, которой он жил, всё это разъедало его внутренности, словно кислота. Он не мог вернуться туда… никогда. Там не осталось ничего стоящего, разве что книги, но их можно забрать. Он отправит магического поверенного в Лондон, чтобы избавиться от вещей и продать дом. Гори оно всё огнём, его больше это не заботит. Он проведёт лето в школе… заодно посмотрит, получится ли свыкнуться с должностью декана Гриффиндора.
Северус дошёл до своих комнат, произнёс пароль и вошёл. В них не осталось ничего, что напоминало бы о присутствии МакГонагалл. Она собрала свои вещи накануне, дав домашним эльфам задание прибрать оставшееся, уже уверенная в том, что вынудит Снейпа принять её предложение. В любом случае, ей необходимо было собраться. Директоры обязаны находиться в строго определённом месте, где они смогут получать советы и наставления, от бывших владельцев кабинета. Он покачал головой. Но не он. Никогда больше. Покуда будет возможность избегать этого, он не вернётся в ту комнату снова.
Несмотря на то, что комнаты Минервы были отнюдь не в подземелье, где он жил в бытность главой Слизерина, и что лето было уже не за горами, замок оставался холодным, каким он был в течение всего года. Какой-то внимательный домовой эльф уже разжёг огонь, и комнаты выглядели уютно, хоть и не были ещё обставлены. Снейп отказался от идеи принести сюда мебель из своих слизеринских комнат. Она принадлежала подземельям. В любом случае, Слагхорн ещё занимал апартаменты, и пока не был готов отправиться домой, поскольку у персонала всегда были дела в конце каждого семестра, особенно в этом году. И… он осознал, что не хочет видеть ту мебель, словно она принадлежала другой жизни. Северус совершенно не нуждался в напоминаниях о ней.
Он обдумывал, что же стоит сюда расставить. Что-то более простое, компактное, менее громоздкое и вычурное. Идеи вспыхивали в его голове, пока он обходил светлое и теплое помещение в основании гриффиндорской башни, когда раздался стук в дверь. Без сомнения, это была Минерва, которая пришла проверить как у него дела. Она могла спокойно войти, ведь он ещё не сменил пароль, так что Северус оценил её тактичность.
- Войдите, - позвал он, и повернулся, чтобы поприветствовать её.
- Поттер? – мужчина застыл на мгновение в растерянности. Машинально он начал перебирать в голове все происшествия, что могли случиться. – Что вы здесь делаете? Почему вы не в поезде? Что случилось? – потребовал он, и его сердце учащённо забилось.
- Профессор, - откликнулся мальчишка, не глядя на него.
- Я задал вам вопрос, Поттер. Почему вы здесь? – в его голове быстро проносились возможные картины.
Юноша ответил, смотря куда-то в район груди Снейпа:
- Профессор МакГонагалл… директор… сказала, что мне необходимое уведомить своего декана о том, что я остаюсь в общежитии Гриффиндора на лето…
«Он что?»
- … Прошу прощения, Поттер… Я не понимаю. Почему вы не едете домой… или к Уизли?
Тот посмотрел куда-то в сторону.
- Я… У меня нет дома, куда можно вернуться, сэр.
Снейп нахмурился и покачал головой.
- Поттер… разве вы не унаследовали дом Блэка… вашего крестного?
- Да. Сэр. Но в Ордене считают, что мне пока небезопасно жить там. Пока. И я… я не хочу оставаться там один.
«Могу понять это. Он не должен быть один. Какой придурок…» Северус вздохнул.
Мальчишка рассматривал свои руки, которые теребили какой-то флакон. Зельевар покачал головой.
- Разве Уизли не пригласили вас к себе? - спросил он по-настоящему растерянно. Он не понимал. «Как они могли позволить Поттеру остаться здесь?» Гриффиндорский декан почувствовал, что начинает злиться.
Поттер вздохнул и устало провел рукой по лбу. Это Снейп мог понять. Он чувствовал себя почти так же. Гарри переместился к камину, поставив флакон на каминную полку, и повернулся обратно, не глядя на своего декана.
- Я… - парень покачал головой. – Я… просто… Я не могу. Не могу, профессор. Не могу, - и тут Снейпа словно озарило. «Фред». Он наконец-то понял., и нервно сглотнул.
- Ясно. Что ж. Вы останетесь в башне Гриффиндора на лето, - он остановился. – Что-нибудь ещё?
Воцарилась тишина, которая по меркам Снейпа длилась всего секунд десять.
- Нет, сэр, - ответил мальчишка и развернулся, чтобы уйти.
- Поттер.
- Да, сэр? – тот повернулся к нему, и на какой-то момент его глаза стрельнули наверх, но тут же снова обратились к его ботинкам.
- Ваш флакон.
Наконец, Поттер вернул ему взгляд, его глаза были покрасневшими.
- Это ваше, профессор, - произнес он тихо и вышел. Снейп посмотрел на маленький фиал, в котором кружилось серебро воспоминаний.
***
- Он не ест в Зале.
- Так же как и ты, Северус.
- У меня свои причины на это, Минерва.
- И что же это за причины, Северус?
У него были причины. Его по-прежнему беспокоили проблемы с удержанием пищи. Он всё ещё мучился и бился в холодном поту каждую ночь из-за кошмаров, которые вызывали тошноту и дрожь. Он просыпался довольно поздно полностью разбитый. Приходилось тащиться в ванную, пытаться вновь смыть с себя усталость и дрожь. Этого было недостаточно, водой страх не смоешь. Нужно… ещё что-то. Порой казалось, что ему просто необходимо было закричать. Северус до сих пор не привык к разговорам с коллегами, к их сочувствующим и понимающим взглядам. Они смущали его, провоцировали головную боль… или душевную… или и то и другое. Они смотрели на него как на героя… его тошнило от этого, потому что он знал горькую правду.
Северус избегал Трелони, потому что та взяла в привычку предсказывать ему долгую жизнь и любовь, а он знал, что это маловероятно: он был слишком болен душой и телом для этого. Он избегал Фиренца, потому что кентавр мог также предсказывать, но вряд ли это будет иметь какой-то смысл… не то чтобы смысл был в словах Трелони… Он старался избегать тёплых глаз Флитвика, и испытующего взгляда Синистры, ну и, конечно, вечно на мокром месте глаз Хагрида. Он сбежал от Спраут, когда пришёл к ней собрать растения, а она повернулась, подняла на него взгляд своих больших глаз, полных тепла, погладила его по руке и произнесла: «Северус…»
Он не хотел говорить об этом. Ни о чём из этого. Он даже не знал, как можно сказать об этом. Он комфортно чувствовал себя только с Минервой, присоединяясь к ней за чашкой чая в учительской. Но всякий раз, когда она решала поговорить о Поттере, битве, Дамблдоре или Волдеморте, Снейп извинялся и сбегал обратно в свои комнаты.
На прошлой неделе он неспешно занялся обустройством своих апартаментов, отведя одну из комнат под лабораторию зельеварения, где он мог бы работать один, другую под гостиную и ещё одну - под спальню. Четвёртая комната осталась пустовать. Неожиданно пришла мысль, что, возможно, стоит сделать из неё библиотеку, если он останется здесь настолько долго, чтобы накопить достаточное количество книг, которые смогут её заполнить.
Полки, расположенные сбоку от камина и тянущиеся вдоль одной стены в гостиной были пусты, за исключением тех книг, что Поттер бросил на тумбочке в лазарете, и двух-трех последних выпусков журнала «Практические Зелья и Снадобья: Теория и Применение». Вся его библиотека до сих пор оставалась в директорских комнатах. Напротив камина он поставил зелёный диван с мягкими подлокотниками, достаточно длинный даже для его роста. По бокам стояли два одинаково уютных кресла, обитых в приглушенных зеленых, золотых и красных тонах тартановой расцветки: своеобразная дань уважения нынешнему директору. Под ногами лежал простой плетёный ковер. Несколько ещё пустующих небольших круглых столиков, были расставлены по всей комнате, в ожидании, пока на них не появятся многочисленные флаконы, бутылочки с зельями, или учебные пособия. Пустой стол красного дерева располагался у правой стены. Рабочее кресло, находящееся у стола, было всё ещё слишком жестким для него.
Обстановка в спальне была донельзя спартанской. Северус спал в большой кровати под балдахином гриффиндорских цветов. Зельевар нашёл их приемлемыми, так как выглядели они теплее и уютнее, чем традиционные слизеринские серебряный и зелёный. В этих цветах Снейп жил двадцать семь лет, за исключением летнего времени, проводимого в мрачной обстановке дома в Тупике Прядильщика. Гардероб с лёгкостью вместил в себя две смены одежды, которая теперь висела на его тощем теле мешком, делая похожим на Люпина. Ему вдруг стало интересно, когда он, наконец, увидит оборотня. Фиал, оставленный Поттером, теперь стоял на каминной полке в спальне, куда его переместили. Ещё одна вещь, которой он избегал.
Лаборатория, вход в которую находился слева в другом конце гостиной, была сейчас совершенно пуста. На одной стене будут находиться шкафы, наполненные различными простыми и редкими, а может, и опасными компонентами, доступ к которым мастер Зелий всегда жёстко контролировал. Оборотное зелье… Веритасерум… По другую сторону будут располагаться полки с различного размера котлами, горелками, а также набор ёмкостей для зелий, мазей и других снадобий. Ещё там будут дуршлаги, наборы пестиков и ступок, пипеток, мерных чашечек и ложек, различные ножи и иголки. Небольшой камин здесь был ещё пуст. У него пока не было надобности готовить себе еду, как он делал это иногда в подземельях.
Пустые полки и свободное пространство отражали собственную пустоту Снейпа. «Кто я?» Он не знал этого больше, и не знал чем теперь заполнить эту пустоту.
Он нуждался в своих книгах и в оборудовании для изготовления зелий. В книгах была масса его собственных пометок, на которых основывалась большая часть его преподавания, равно как и исследований. Оборудование же было тщательно накоплено за последние шестнадцать лет. Часть из него была дорогой, некоторые элементы могли использовать только специалисты, некоторые были просто декоративными или купленными по минутной прихоти. Но Северус не мог сам забрать их, оправдавшись недавно перед МакГонагалл тем, что ему пока негде их разместить. Хотя теперь это было уже не так, и он понимал, что так не могло продолжаться дальше. Но не мог заставить себя пройти через те двери, зная, что портрет, висящий позади стола, будет наблюдать за ним, пока он будет собирать книги и оборудование в сундук или коробки, чтобы перенести их в гриффиндорские комнаты.
Всё еще не готовый столкнуться с портретом лицом к лицу, Снейп решил отправиться на прогулку по территории школы: в конце концов, необходимо было восстанавливать силу его ослабленных мышц и вернуть прежнюю выносливость телу. Минерва сейчас беседовала с Трелони, Синистрой, Хагридом и другими преподавателями, прежде чем они разъедутся на лето. Большинство из них покинут замок уже завтра. Хагрид собирался вернуть Гроха обратно во Францию, заодно навестив мадам Максим. Деканы же задержатся немного дольше, подводя итоги года. Обычно, они проводили это время, подписывая свидетельства об окончании школы седьмым курсам, осматривая общежития, покуда в их умах ещё были свежи студенческие конфликты и нужды. По сути, главы факультетов занимались списанием ненужных или поломанных вещей на своем факультете, оставляя необходимые списки вещей для домовых эльфов и департамента Магического Обеспечения при Министерстве, которыми те занимались в последующие восемь недель. Но всё это будет завтра.
Снейп шёл по коридорам школы, периодически приветствуя кивком головы людей на портретах. Он с удивлением заметил, что сэр Кэдоган переселился в портрет на лестничной площадке между первым и вторым пролетом. Хотя неуклюжий рыцарь никогда не охранял вход ниже седьмого этажа. Когда Северус прошёл мимо, сэр Кэдоган прокричал: «Приветствую, достопочтимый сэр!» Но рыцарь был слишком занят вытаскиванием застрявшего в траве щита, не заметив, что Снейп проигнорировал его. Тем временем, декан Гриффиндора направился вниз по лестнице, и, минуя большой холл, вышел наружу через недавно отремонтированные двери главного входа. День выдался солнечный, но ещё не слишком тёплый. Северус остановился наверху большой каменной лестницы, также отреставрированной, и посмотрел на тянущуюся в сторону Запретного леса лужайку.
Перед глазами снова встала картина: Поттер падает к ногам Волдеморта в логове акромантулов… ни Хагрида… ни Нарциссы… Северус отвернулся, почувствовав, что от этих воспоминаний живот снова свело болезненным спазмом. Слева около замка, у подножья крутого склона находилось Чёрное озеро, а на его берегу стояла гробница Дамблдора. Неожиданно для Снейпа она оказалась окружена аккуратными рядами маленьких белых надгробий.
«Пятьдесят четыре»
Вид этих белых камней почти заставил его колени подогнуться. Кто-то (Снейп не мог распознать фигуру с такого расстояния) ходил среди могил, останавливаясь, время от времени, чтобы положить руку на одно из надгробий. Мальчик с опущенной головой в гриффиндорском красно-золотом шарфе и тёмными волосами. Словно заколдованный, Мастер Зелий стоял и смотрел, пока Поттер не развернулся и не направился обратно в замок. Тогда Снейп бросился обратно в свои комнаты, где ещё долгое время потом сидел напротив камина, и, положив голову на руки, задавался вопросом, какого чёрта он делает в должности декана Гриффиндора. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
Деканы факультетов встретились следующим утром на завтраке. Все решили есть за гриффиндорским столом, а не преподавательским, чтобы облегчить обсуждение. Трелони, не покидавшая стен школы уже восемнадцать лет, и Хагрид, чей огромный мешок готовый для путешествия стоял рядом, - также пришли на завтрак. Поттера, как обычно, не было. Снейп распорядился на кухне, чтобы домашние эльфы не забыли отправить завтрак его студенту.
Минерва задержала гриффиндорского декана, пока другие вставали, направляясь из зала по своим делам.
- Ты должен проверить общежития, Северус. Всех семи курсов.
- Конечно, директор.
- Пароль – ашваганда, - сказала она.
Он стоял совершенно неподвижно.
- … Спасибо, Минерва.
- Да, и пароль в мой кабинет – алый тартан…
Он кивнул, едва слушая. «Ашваганда».
МакГонагалл дотронулась до его руки:
- … Я надеюсь, ты вскоре воспользуешься им, Северус.
Он помедлил, и женщина фыркнула.
- Да, директор.
Она погладила его по руке.
- Очень надеюсь на это, Северус. Мне нужны мои полки.
Он ещё раз кивнул, машинально откладывая воспоминания о паролях в ту часть своего сознания, в которой он хранил незначительные вещи.
Этим утром, однако, у него были другие дела. Выйдя из Большого зала, Северус направился к главному входу. Оказавшись на улице, он повернул налево, его шаги были размеренными и уверенными. «Уже в который чёртов раз я пытаюсь начать вести себя как гриффиндорец».
Северус замедлил шаг, приблизившись к рядам надгробий. В уме он уже подсчитывал их количество. По три ряда по обе стороны от гробницы Дамблдора, в каждом из которых по девять могил. «Все пятьдесят четыре». В груди заныло, когда пришла мысль о похоронах, проведенных здесь, пока он лежал без сознания в больничном крыле. Артур, Молли и их дети, естественно в сопровождении мисс Грейнджер, мистера Лонгботтома и других студентов Гриффиндора, должны были прийти сюда, чтобы похоронить Фреда. От этой мысли сердце учащенно забилось, однако, Снейп был полон решимости найти могилу мальчика, отдать ему дань уважения, и послать записку Молли и Артуру.
Первое же надгробие заставило его пошатнуться. «Колин Криви». Он был ещё несовершеннолетним. Тогда не было никакой возможности отправить студентов из школы… Но их должны были спрятать в подземельях или кухнях… где угодно, лишь бы дальше от опасности. Сколько же ещё таких детей лежит здесь? О чём думали родители мальчика, когда хоронили его? Ещё один ребёнок, которого он не смог спасти.
На следующем камне значилось только имя домашнего эльфа. И надпись под ним: «За школу, которую она любила». Это, пожалуй, потрясло его даже больше, чем смерть Криви. «Как? Каким образом домашние эльфы?.. Минерва приказала им драться? Нет, конечно нет… тогда…» Сделал бы он тоже самое на её месте? Чтобы спасти школу. Спасти студентов. Какую цену он готов был бы заплатить? Или чтобы заплатили другие?
Следующая могила: студентка из Рэйвенкло, шестикурсница. Он помнил блестящий ум девушки, статью, что она написала… он даже настоятельно рекомендовал ей представить написанное для публикации. Он не знал, сделала ли она это в конечном итоге, но теперь этот не огранённый алмаз покоится здесь.
И Северус шёл дальше. Он переходил от могилы к могиле, и каждая будто наносила ему удар. Горожане из Хогсмида… один из официантов Розмерты… книготорговец… Он не видел какой-либо логики. Они не были упорядочены по факультетам, студентам, алфавиту или даже полу. И понемногу он, наконец, начал осознавать, что это был осознанный выбор, все они были равны, жертва каждого из защитников была равновелика.
И тут Северус обнаружил Фреда, его могила была в последнем ряду. Надпись на камне заставила его задохнуться, вырвав всхлип из его судорожно сжатого горла.
Фред Уизли 1 апреля 1978 - 2 мая 1998 Любимый Сын и Брат Армия Дамблдора Орден Феникса -Шалость Удалась-
Северус стоял там, слезы текли по лицу, но его это не волновало. Ему было больно за Джорджа, Артура и Молли, и остальных Уизли, и Поттера. Когда он уже не мог больше, то повернулся к последним двум надгробиям и отшатнулся в ужасе, налетев на камень сзади. Медленно он опустился на землю, сначала слишком испуганный, чтобы даже сделать вздох. А затем его пронзительный крик отчаяния, горя и вины эхом прокатился над Чёрным Озером куда-то в Запретный лес, вспугнув стайку тестралов.
Ремус Люпин 10 марта 1960 – 2 мая 1998 Профессор Защиты от Тёмных Искусств Орден Феникса Любимый Муж и Отец Покойся с миром, дорогой друг
Северус с трудом заставил себя взглянуть на могилу Нимфадоры, что находилась рядом с Ремусом. Они были даже высечены одинаково, за исключением надписи: Любимая Жена и Мать… Величайшая Магия – Любовь.
…
Две пары глаз наблюдали в этот момент за Снейпом.
Из окна одной из башен, следила Минерва МакГонагалл. По её лицу катилась слеза, а тартановый платок был прижат к губам. Она знала, что даже если и не сегодня, Северус должен был сделать это в скором времени. Её сердце разрывалось от сочувствия.
- Он справится, Минерва, - раздался мягкий голос у неё за спиной. – Он сильный. Ему уже приходилось справляться с худшим.
- Да, Альбус. Я знаю.
Она смотрела, как съежившаяся фигура поднималась, пытаясь удержать равновесие. Мужчина склонил голову на несколько долгих минут, затем развернулся и, ссутулившись, направился обратно в замок.
Гарри сидел в своей гриффиндорской комнате на том самом подоконнике, где в одиннадцать лет он гладил Хедвиг, всё ещё не веря в то, как изменилась его жизнь. Первая ночь в школе. Воспоминание вызвало спазм в горле, дышать стало трудно. Добби… Коттедж Ракушка… Он бы предпочел красоту дикой природы, аккуратным надгробиям на берегу озера, но Гарри понимал, что двигало Министерством и семьями защитников Хогвартса. Они хотели, чтобы их близкие лежали рядом, как они сражались и погибли рука об руку, спасая школу, друг друга, волшебников и магглов от величайшего зла, что когда-либо видел волшебный мир. Тем не менее, может быть, Фред был бы счастливее рядом с Биллом и Флер, с Добби… или в Норе.
Он скучал по ним. Он скучал по каждому из покойных, и не важно, знал он их или нет. Но в основном он скучал по Норе и Уизли, по родным Рону и Гермионе, по объятиям Джинни. Он скучал по тому, как Молли, взяв его лицо в ладони, смотрела на него, как Артур обнимал за плечи, уводя прогуляться и поговорить. Он скучал по внезапным появлениям Фреда и Джорджа, по взрывам смеха, который заполнял любую комнату, где бы они ни появлялись. Скучал по тихому голосу Люпина и горячей, нежной любви Тонкс к этому мужчине… Ему казалось, что боль от его тоски по ним заставит сердце остановиться, и был бы даже рад этому. Но тогда он потерял бы Рона, Гермиону и Джинни… и он ведь ещё не вернул палочку, дожидаясь, пока школа опустеет.
Гарри всё думал об этом, чувствуя, как разрывается между жизнью и смертью, тоскуя по ним всем. Он видел, как Снейп шёл по кладбищу, как приблизился к последним трем могилам, где лежали тела, но никак не души, людей, которых он любил. Его слезы появились одновременно с криком Мастера Зелий, он не мог его услышать, но видел. Юноша также видел, как упал его декан, и знал, что тот в который раз проклинает выбор, сделанный им однажды давно, и неспособность защитить тех, кого тоже, теперь Гарри знал это, любил и потерял.
И вопреки расстоянию, разделявшему их, несмотря на то, что они не разговаривали всю прошлую неделю или даже больше, сейчас он как никогда чувствовал себя близким к профессору. Общие потери и вина навсегда связывали их в печали о тех, кого они любили.
***
Следующим утром Снейп заставил себя спуститься на завтрак. Его глаза запали, и профессор выглядел измотанным. Его не тошнило. Он не будил себя собственным криком. Не просыпался, обливаясь потом от очередного кошмара. Мужчина сидел у умирающего огня, не видя перед собой ничего, кроме очертаний могил, окружающих гробницу Дамблдора. Ведь одна смерть не значит ничего по сравнению с потерями студентов школы, соседнего городка и волшебного мира.
Северус не был настолько склонен к пустому самоуничижению, чтобы думать, что это была только его вина… что он мог бы предотвратить это. Волдеморт достиг чудовищной силы задолго до того, как Снейп присоединился к нему, и это противостояние всё равно случилось бы как-нибудь, когда-нибудь, в любой другой момент. Это было неизбежно. Таков был путь жестокости. Он достаточно хорошо знал мир, чтобы понимать это.
Но он чувствовал свою вину за то, что битва прошла именно так, за цену, что пришлось заплатить… за эти смерти. Иначе Волдеморт не преследовал бы Поттера, не выманивал бы его из школы…. Тогда бы мальчишка не подвергался такому риску, ища участия, помощи, возможно, ответа, перенося битву в школу. И сын Лили и Джеймса, возможно, успел бы вырасти до того, как противостояние набрало критическую массу, и битва проходила бы между взрослыми… на поле, вероятно, выбранном Орденом Феникса. А Люпин и Тонкс смогли бы вырастить своего сына… у Джорджа всё ещё был бы брат, его второе «Я», его неизменный партнёр в шутках и изобретениях.
А может, и не было бы сражения. Секретная элитная команда авроров или членов Ордена смогла бы найти и уничтожить ту червоточину, уничтожить тёмного волшебника скоординированными действиями, не допустив трагедии.
«Но когда? – воспротивилась логика. – Насколько раньше это могло произойти? Сколько других ведьм, волшебников, магглов и домашних эльфов погибли бы, в то время как Волдеморт и его приспешники набирали силу, увеличивая свое смертоносное влияние?»
И не было больше Дамблдора, с которым можно было бы обсудить это. Не было больше самого могущественного волшебника всех времён, который всегда был в центре событий, работая на свержение Волдеморта. А может, битва в любом случае произошла бы в школе, со всеми этими ужасными последствиями? Северус вздрогнул от мысли, что сражение между двумя этими волшебниками могло произойти в стенах замка. Школа, городок, вся округа, могли быть уничтожены, и разрушительная битва Дамблдора с Геллертом Гриндевальдом служила тому доказательством.
Гриндевальд… чьей палочкой завладел Дамблдор… чью палочку держал Волдеморт, разочарованный в своих ожиданиях того, что теперь он владеет самой необычной магией, вырванной из мертвых рук своего врага.
Снейп покачал головой. «Волдеморт должен был знать… сила всегда в волшебнике, а не в палочке».
Он размышлял ночь напролёт, его голова пульсировала от мыслей, он пытался разобраться в своей вине, вине Дамблдора, Волдеморта, даже Минервы… пытаясь найти равновесие между судьбой и свободой воли, согласно которой он был виноват и был пешкой Дамблдора в борьбе против Волдеморта. Это произошло бы всё равно, был бы другой ребёнок, не Поттер, Волдеморт в любом случае стремился бы к абсолютной власти, ставя мир на грань уничтожения, несмотря на все усилия и желания хороших людей – Фреда… Люпина… Артура… Живых или мёртвых.
В комнате постепенно светлело, а Северус так и не нашёл ответа, и позволил печали полностью овладеть им. Люди, которых он потерял, люди, которых не смог защитить, которые жили. Его переживания невозможно было сравнить с их трагедией.
Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Снейп, сняв болтающуюся на нём одежду, направился в душ. Нет, нельзя смыть с себя всё горе и всё раскаяние обычной водой, как бы ему не хотелось этого. Одевшись, он направился в Большой Зал, дабы присоединиться к коллегам и директору… попытаться быть среди живых, хотя внутри он был мёртв.
Это потребовало от него неимоверных усилий.
Входя в зал, Мастер Зелий почувствовал на себе внимательный взгляд Минервы. Каким-то образом Снейп знал, что она видела его вчера. Она встала, чтобы утешить его, но мужчина понимал, что если ведьма сделает это, он сломается окончательно. Поэтому профессор лишь покачал головой, когда МакГонагалл взяла его руку и сжала в своих ладонях. Северус пробормотал: «Директор… прошу вас… Я в порядке».
Послышались лёгкие шаги и, подняв глаза, Снейп увидел Поттера, входящего в зал. Его глаза потемнели, а сердце чуть не оборвалось, когда он понял, что парень идёт к столу.
- Доброе утро. Могу я присоединиться к вам? – произнёс он тихо. Помона Спраут тут же выдвинула стул рядом с собой, доброжелательно усаживая мальчика. Флитвик уже собирался сесть на стул с другой стороны от Поттера, когда Снейп перехватил руку маленького профессора, кивком головы указывая на другое место, и уселся рядом с мальчишкой.
- Поттер, - пробормотал он в знак приветствия.
- Профессор, - вежливо кивнул тот.
Северус попытался сосредоточить свое внимание на каше. Неудобно протянув руку в стремлении не соприкасаться с Гарри, он выхватил блюдо прямо из-под носа Трелони. Молча наполнив тарелку Поттера, он потянулся за баночкой с мёдом, чтобы добавить немного в кашу.
- Ешьте свой завтрак, - пробормотал он.
Поттер бросил на него быстрый взгляд и отвернулся.
- Я съем. Если и вы будете есть, профессор, - сказал он своей тарелке, стоящей перед ним.
Снейп замер, так и не вернув блюдо в центр стола, и гневно воззрился на юнца.
- Не дерзите, Поттер, - прорычал он тихо над ухом парня. – И я ожидаю больше уважения от вас, как декан вашего факультета.
Юноша слегка улыбнулся своей каше и поднял ложку ко рту. «Мне, пожалуй, тоже нужно последовать его примеру», - подумал Северус и окунул ложку в кашу.
В итоге, они сделали из этого своего рода традицию. Каждое утро, проснувшись, преподаватели лениво сходились на завтрак. Поттер присоединялся к ним ежедневно, пропуская мимо ушей приказной тон Снейпа:
- Ешь, глупый мальчишка! Ты выглядишь как лукотрус!
При упоминании зельеваром его худобы, Гарри скептически фыркал и качал головой. Когда гриффиндорский декан поворачивался к Минерве, Флитвику или Фиренцу, который присоединялся к ним время от времени, то краем глаза замечал, как Поттер украдкой подкладывает в его тарелку бекон или сосиску. Он съедал это без комментариев, не показывая, что хорошо осведомлён о веселых взглядах коллег и едва скрываемой усмешке Гарри.
После завтрака один из преподавателей всегда просил о чём-либо Поттера, составляя компанию и давая ему занятие. Однажды Спраут попросила его пересадить мандрагоры, после чего тот вернулся в замок грязный и потный. Он шёл, проклиная грозу (которую проигнорировал Филч, гнавшийся за ним с метлой и бормотавший проклятия о «моих испачканных полах»), и посасывая кровоточащий палец, который Снейп позже обработал дезинфицирующим средством и экстрактом бадьяна, несмотря на протесты Поттера.
МакГонагалл встречалась со своим бывшим студентом почти каждый день. Снейп заметил, что хотя Поттер никогда не делился содержанием этих бесед, он выглядел более уравновешенным после этих встреч. Если уж на то пошло, Северус и сам чувствовал себя более уверенно, после разговоров с Минервой в учительской. Они обсуждали детали его преподавания в следующем году, кандидатов на должность старост факультета и школы, гриффиндорскую команду по квиддичу и традиции «львиного факультета». Он начинал привыкать к этому.
- Мои полки, Северус, прошу тебя, - Минерва говорила об этом в конце каждой встречи, но декан всё откладывал этот вопрос.
По вечерам преподавательский стол почти пустовал, так как многие профессора ужинали у Розмерты или с друзьями в городе. Один за другим, они заканчивали свои дела в школе и разъезжались, кто путешествовать, кто домой к семьям. Биннс обычно засыпал во время вечерней трапезы. Оставшиеся же преподаватели растягивали ужин, пока не опускалась ночь. Они планировали следующий семестр или же просто болтали о событиях, произошедших за пределами Хогвартса. Часто к ним присоединялись призраки, и даже Пивз, пока Минерва не запретила ему появляться, потому что тот швырялся горохом в нос Трелони.
Кингсли Шеклболт был утверждён в качестве Министра Магии и изо всех сил старался навести порядок в Министерстве после прошедших нескольких ужасных лет. Амбридж (рука Поттера всегда непроизвольно дёргалась при упоминании этой женщины) обнаружили, когда та пыталась выкрасть из Министерства документы, подтверждающие её причастность в подтасовке доказательств против её личных врагов, а это был довольно длинный список. Слушание по её делу должно было пройти в июле. Гринготтс, тем временем, отправил запрос в Министерство, касаемо ремонта. Снейп отметил, как Поттер при этом неуютно поёжился. Министерство же послало своего человека разобраться с произошедшим. МакГонагалл была удивлена, получив сову из банка с требованием вернуть меч Годрика Гриффиндора, который сейчас висел у неё в кабинете, оставленный там Невиллом. Ей пришлось ответить, что меч может явиться любому, кому пожелает, и что он выбрал остаться в Хогвартсе. Это вызвало оживлённую дискуссию за обедом касаемо того, должны ли Сортировочную Шляпу и Меч рассматривать как существ, имеющих привилегии и правовую защиту, или же их следует классифицировать как необычные уникальные волшебные предметы.
Поттер, явно найдя беседу преподавателей увлекательной, постепенно начал вставлять свои собственные замечания и комментарии, а не сидеть молча с широко раскрытыми глазами. Снейп также почувствовал себя более расслабленным, ибо коллеги продолжали относиться к нему с неизменной теплотой и приятием, так что раньше, чем он ожидал, пришло чувство комфорта в их обществе.
Северус мог сказать, что Поттер всё же скучает по друзьям. Он думал, что мальчишка нуждается в общении со своими сверстниками, особенно в компании своих лучших друзей: Рона Уизли и Гермионы Грейнджер. И удивлялся, с растущим негодованием, почему, во имя Мерлина, Уизли просто не пришли и не забрали Гарри. Северус знал, что Поттер получает совиную почту, и предполагал, что это были письма от друзей. Зельевар неоднократно видел его, идущего в совятню, так что тот должен был также писать ответы. «Что же держит здесь его?» - думал он в это время.
- Поттер, - начал Снейп, когда они встали, чтобы направиться в гриффиндорскую башню после ужина. – Вы общаетесь с Уизли?
- О, да, профессор, - ответил он, пытаясь поспеть за широкими шагами Снейпа. Автоматически Северус уменьшил шаг, и, наконец, они смогли нормально пойти рядом. – Джинни… и Гермиона пишут каждый день. И Рон, ну, он не такой уж писатель, - сдержанно рассмеялся Поттер. – И он занят, помогая Джорджу, но присылает мне некоторые товары из магазина. Хотите взглянуть? – при этом он ухмыльнулся своему декану.
Снейп безуспешно пытался нахмуриться, но затем бросил это занятие.
- После завтрака, Поттер. Или у меня однозначно будут кошмары о превращении моей палочки в цыплёнка.
Тот рассмеялся и вопросительно взглянул на Мастера Зелий.
- Молли, - пояснил Снейп. – она говорила, что её палочка всегда превращается в цыплёнка, когда она готовит.
Парень рассмеялся ещё раз, очевидно, припомнив подобные инциденты.
- Почему вы не навестите их? - спросил Северус.
- О, профессор… у меня есть ещё дела, которые мне необходимо здесь закончить, - сказал он, явно утаивая что-то.
- Могу я чем-нибудь помочь? – бросил небрежно Снейп, наблюдая за мальчишкой краем глаза, пока они шли.
Он увидел, как тот расслабился, обдумав его предложение. «Неплохо».
- Нет, - ответил Поттер, спустя несколько мгновений. – Спасибо, профессор, но это то, что я должен сделать сам.
Они пришли к входу в гриффиндорскую башню и дверям в комнаты Снейпа. Профессор положил руку на дверную ручку, а юноша направился к лестнице.
- Поттер, - Гарри обернулся, вопросительно подняв брови. – Если вам что-нибудь понадобится… Вам нужно только попросить.
Застигнутый врасплох, Поттер молча стоял долгое время.
- Спасибо, профессор, - произнёс он наконец в шутливом тоне. – Увидимся за завтраком.
Снейп кивнул.
- Хороших снов.
Гарри фыркнул и направился вверх по лестнице.
Северус знал, что Поттеру всё ещё снятся кошмары. Иногда по утрам тот приходил на завтрак с тёмными кругами под глазами и с измождённым лицом. Снейп с тревогой наблюдал за ним, и после очередного такого появления, направился в аптеку в Хогсмид. Вернулся он с пакетами полными ингредиентов и приступил к работе в лаборатории лазарета. В следующий раз, когда Поттер вяло ковырялся в своем завтраке, Северус вынул стеклянный пузырёк из кармана своей мантии. Дождавшись, когда мальчишка отвлечётся, передавая директору блюдо, он, открыв под столом крышку, капнул несколько капель концентрированного восстанавливающего зелья рубинового цвета в тыквенный сок своего студента.
- Выпейте это, - приказал он, ставя бокал перед лицом мальчика. Если тот и заметил, как Северус подмешивал ему зелье, то не подал виду, хотя Минерва кивнула ему с благодарностью, и её глаза с теплотой посмотрели на Гарри.
Собственные кошмары всё продолжались, хотя и реже. Несколько дней назад, он проспал целую ночь, ни разу не проснувшись и не корчась над раковиной. Снейп стал реже просыпаться от собственных криков. Он продолжал накладывать Muffliato на двери на всякий случай, если кто-нибудь, например, Ник, заявится к нему посреди его очередного кошмара. Но чаще всего Северус лежал, словно под воздействием Aresto Momentum, и перед его глазами проносились сцены, подсмотренные в голове Хагрида. В другие же ночи его сны наполнял Волдеморт, его собственное последнее противостояние безумному волшебнику. Всё это смешивалось с другими картинами. Полностью разбитый Люциус, унижаемый снова и снова на собраниях Пожирателей Смерти в Поместье Малфоев. Тошнотворный аромат духов Беллатрис и её отвратительное, восторженно - заискивающее поведение. Рудольфус, вынашивающий обиду, за её безумное вожделение к Тёмному Лорду. Чарити Бэрбэдж, умоляющая: «Северус… пожалуйста…» Крики Оливандера под пытками …
Каждая такая сцена выдёргивала его из сна, заставляла задыхаться в темноте от ужаса или вынуждала сворачиваться калачиком из-за болей в желудке. Всё это вызывало рвоту. И он мог только надеяться, что вся эта дрянь действительно, окончательно закончилась. Но маленькая мысль: «Как я могу быть уверен, что это не повторится?» - снова вызывала дрожь и тошноту. Снейп, дрожа, усаживался перед огнем в камине в своей гостиной, ожидая рассвета, когда он смог бы спокойно пойти на завтрак и успокоить себя видом живого Поттера. И, поскольку Северус беспокоился о мальчишке и о том, что его друзья всё ещё отсутствовали, он решил не зацикливаться на этом. He's not good or bad. He is Snape. Унылый физик, печальный ядерщик.
жаль, что не снейджер, конечно. 
