Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 19:22 | Сообщение # 1
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Комментарии к фанфику "Знакомство с родителями", автор Elvigun, Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, Тобиас Снейп/Эйлин Снейп, romance и где-то даже флафф, POV Гермионы, G, миди, закончен
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 19:25 | Сообщение # 2
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Название: Знакомство с родителями Автор: Elvigun Пейринг: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, Тобиас Снейп/Эйлин Снейп Рейтинг: G Жанр: romance и где-то даже флафф; POV Гермионы Дисклаймер: Коммерческой выгоды не извлекаю. Основных персонажей придумала J.K.Roling, хотя характеры как минимум двоих автор фика списал с вполне реальных людей Саммари: Гермиону приглашают участвовать в незнакомом ей магическом ритуале. Как ни странно, именно это событие в очередной раз убеждает ее, что волшебники не сильно отличаются от маглов. И за что только Волдеморт убил Чарити Бербидж? Комментарии:на конкурс «Магические традиции» на Тайнах Темных Подземелий Предупреждения: Постхогвартс. Северус многим покажется жутко ООСным. Но прошу учитывать, что он попал в ситуацию, подобную которой Роулинг не удосужилась описать, так что неизвестно, как бы он себя вел. Отношение к критике: никто не застрахован от того, что я прислушаюсь к его словам Размер: миди Статус: закончен
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 19:26 | Сообщение # 3
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Не очень удобно, когда два столь важных события в семейной жизни выпадают на один день! Возможно, я решилась бы рассказать моему новоиспеченному мужу свою новость, если бы не видела, что он и так сверх меры переживает из-за намеченного на сегодня визита к его родителям. Безуспешные попытки ознакомиться с содержимым «Пророка», выпитые по рассеянности две чашки кофе вместо одной, постоянное поглядывание в зеркало, сопровождающееся оттягиванием нижних век пальцами – все это наводило на мысль, что лучше его пока ничем больше не озадачивать. В десятый раз за утро осматривая висящий на вешалке сюртук на предмет пятен и волосков, Северус обнаружил на одной из пуговиц крошечное пятнышко от какого-то зелья. В волнении он вместо Тергео бухнул Эванеско, после чего пришлось с помощью магии создавать новую пуговку. Но окончательно меня добило то, что этот ярый противник ухода за волосами достал из шкафчика старенький детский гребешок зеленого цвета с ручкой в виде змейки и впервые за несколько последних недель начал расчесывать свои патлы. Лицо его при этом исказилось невыносимой мукой. Я не выдержала: – Послушай, если тебе так не хочется этого делать, то, может быть, и не стоит? ¬– Традиция. Этим все сказано. Северус свято чтит традиции магического мира! Впрочем, как и все полукровки. Видимо, так им проще убедить самих себя, что они все же ближе к волшебникам, чем к маглам. Другое дело я и подобные мне: маглорожденные никогда не будут чувствовать себя полностью принятыми в этот обособленный мирок, даже если перещеголяют всех колдунов и ведьм в искусстве владения магией. Поэтому особенно не напрягаются со всеми этими обрядами и ритуалами, многие из которых, к слову сказать, несмотря на красоту церемоний и обилие материала для теоретиков магии, выглядят языческими плясками с бубном на фоне современных приемов волшебства. Лично я познакомила мужа со своими родителями по старой доброй магловской традиции, даже не задумываясь о том, что у волшебников она может представлять собой какой-то особый обряд. – Существует специальный протокол поведения на этот случай? – спросила я, надевая купленное накануне платье. – Н-нет, – на секунду задумавшись, ответил Северус. – По крайней мере, не в моей семье. Я просто должен представить тебя своим предкам, рассказать им о тебе и о твоей семье, а тебе о них и прочих родственниках. – Ну, тогда и переживать не стоит: у маглов ведь то же самое, – напомнила я. В ответ Северус скривил физиономию, как бы желая сказать: не могу их с этим поздравить. – Вообще-то, придется провести один ритуал, – добавил он. – Он совершенно формальный и заключается лишь в том, чтобы магическим способом поместить твой портрет на наше семейное древо. – Это я как-нибудь переживу, – улыбнулась я. Наивно полагая, что привел волосы в порядок, Северус убрал гребешок обратно в шкафчик. Затем достал из гардероба и начал надевать прежде не виденную мною у него белоснежную рубашку с нелепой деталью, идущей вниз от ворота – жабо не жабо, какое-то сооружение из шелковых финтифлюшек. – Зачем ты это надеваешь? Ты собираешься снимать у родителей сюртук? – Нет. – Ну так все равно никто не увидит, что под ним надето. Северус мрачно молчал, застегивая пуговицы. – Тоже какая-то традиция? – Не то чтобы… Хотя… Можно сказать, что да, для моей семьи это традиция. Я приподняла брови, но решила не уточнять, в чем именно эта традиция заключается. – Может быть, мне тоже стоит одеться как-то по-особенному? – спросила я, тревожно оглядывая свой наряд. – О, нет, платье просто идеально подходит для подобного случая – торжественное, но совсем не вычурное. И цвет великолепен – неброский, приятный. У тебя прекрасный вкус. – Спасибо. Я смущенно поглядела на свое отражение. Наконец Северус справился с многочисленными пуговицами и поднял воротник рубашки. – Будь добра, помоги мне. Он сам прекрасно повязывает свой галстук-ленту, но каждый раз просит помочь ему. Это тоже своего рода традиционный ритуал. По словам Северуса, он полюбил мои прикосновения к его шее с тех пор, когда я дежурила в Мунго и меняла ему повязки на прокушенном Нагайной горле. – Если честно, я озадачена тем, что твои родители живы, – сказала я, орудуя пальцами. – Почему? – не понял он. –В магических и полумагических семьях детей обычно стараются родить до тридцати, а неравные по возрасту браки не в моде. Если это, конечно, не семьи таких чудаков, как Лавгуды или Лестрейнджи, у которых муж всегда старше жены не меньше чем на двадцать лет… Северус смотрел в потолок и не заметил моего недоумения по поводу слова «чудаки» в последней фразе. – Так что, – невозмутимо продолжал он тоном, в котором все четче проступала поучительно-снисходительная манера язвительного профессора зельеварения, снизошедшего до общения с низшими умами, – включив логику, ты могла бы догадаться, что моим родителям в любом случае должно быть не больше семидесяти. Отец, конечно, магл, и в этом возрасте мог бы уже соизволить отдать концы… Тут я слегка кашлянула, но Северус не обратил ни малейшего внимания на мое возмущение цинизмом его слов. И продолжал: – Но для ведьмы это не такой уж и почтенный возраст. Скажем, если бы Батильда Бэгшот не погибла, ей бы сейчас было сто шестьдесят девять. И это не такая уж редкость. Тетушка твоего приятеля Уизли… – Я не о возрасте, – быстро перебила я. – Тем более, что я видела в одной старой газете заметку о твоей матери, напечатанную когда та еще училась в Хогвартсе. Думаю, что точно знаю, в каком году она родилась. Просто за то время, что мы вместе, ты ни разу не упоминал о своих родителях… – А ты и не спрашивала. – Неужели? Когда мы решали, кто будет присутствовать на нашей свадебной церемонии, ты сказал, что тебе некого пригласить. Я решила, что твои родители… – Во-первых, ты сама настаивала на скромной церемонии, – проворчал Северус и нахмурился. – Во-вторых, у меня нет ни малейшего желания упоминать о своих родителях. При ком бы то ни было. – Почему? Северус проигнорировал мой вопрос. – И при тебе не упомянул бы до самой смерти, если бы не эта дурацкая традиция. – А что поменялось? Нет, я правда не понимаю. То ты не хочешь приглашать их на свадьбу, а то вдруг настаиваешь на знакомстве и размещении моего портрета на семейном древе. Если уж на то пошло, то какое из этих двух событий важнее, хотела бы я спросить. – Дело как раз в этом семейном древе. Мисс Лавгуд, которую ты за каким-то… – Мм? – … которую ты имела неосторожность пригласить на свадьбу, естественно рассказала об этом событии своему отцу, Ксенофилиусу. А тот за каким-то дьяволом тиснул сообщение в своем дурацком журнальчике. Не прошло и недели, как какие-то добродетели поставили мою мать в известность о женитьбе ее сына. Она тут же связалась со мной, устроила истерику по поводу своего отсутствия на церемонии, а потом поведала о некой особенности нашего семейного древа, о которой я прежде и не подозревал. – И что же с ним не так? – Оно помещается прямо на стене в доме моих родителей… – Как у Блэков? – Да-да… Только у нас лица не нарисованы прямо на стене, а представляют собой отдельные картины, соединенные между собой узами-ветвями. – Картины? – вздрогнула я. – Прекрасно! Не одна матушка Сириуса, а целая галерея портретов твоих родственников, исключая разве что отца, будет орать мне вслед: грязнокровка! – Не бойся, это не такие портреты. Первые из них были сделаны задолго до того, как директора Хогвартса открыли всем остальным волшебникам тайну своих оживающих портретов. Но даже когда этот способ живописи стал всем известен и даже вошел в моду, не многие семьи взяли его на вооружение для украшения семейных древес. Волшебники Британии консервативны. – И я, наверно, впервые рада этому! – заметила я. – Так вот, что касается сегодняшнего обряда, – продолжил Северус. – Если портрет колдуна или ведьмы не появится рядом с вступившим с ними в брак представителем семейства, брак будет неудачным. И, скорее всего, недолгим. – Подожди, я надеюсь, что это просто поверье такое? – В том-то и дело, что нет. Изображения подобных древес, как правило, зачарованы специальной магией и действительно влияют на судьбы союзов, заключаемых членами семьи. Сделано это, разумеется, только для того, чтобы старшим поколениям было проще навязывать наследникам свою волю в вопросах брака. Впрочем, неважно, для чего это делается. Важно лишь то, что это действует… А мне бы не хотелось, чтобы наш брак был скоротечным и неудачным. – Я, конечно, рада такое слышать… Но я не понимаю, почему ты соглашаешься провести этот обряд… словно через силу, словно прячешь меня от своих родственников. Это потому что я… – Мы всего несколько минут назад отметили, что мой отец – магл, – резковато напомнил Северус, моментально поняв, куда я клоню. – Тогда получается, что ты прячешь их от меня. – Это уже ближе к истине. – И что не так? – Ну-у… Было видно, что Северус совершенно не настроен продолжать этот разговор. – Спасибо, – сказал он, когда я закончила с галстуком. Поглядевшись в зеркало, он начал натягивать свой неизменный сюртук. – Слушай, давай покончим с этим как можно быстрее! Тем более, что они ждут нас к часу. Он указал пальцем на настенные часы и я заметила, что его рука слегка вздрагивает. Все-таки он сегодня какой-то излишне напряженный. Наверно, надо подождать с той новостью, которую я ему приготовила. Скажу после…
* * *
Мы трансгрессировали прямо к кованым воротам, которые словно вросли в живую изгородь, отделявшую семейное гнездо Принцев от прочих строений небольшого городка на юго-западе Уэст-Мидлэндс. Северус открыл ворота простым «Алохомора» и мы беспрепятственно прошли внутрь. – Вот так просто? – удивилась я. – Никаких защитных чар? – Сейчас только маглоотталкивающее. Причем двустороннее. И на вход и на выход. – Это еще зачем? Ведь твой отец магл и не сможет в случае необходимости покинуть дом. – Вот именно, – ответил Северус, как-то странно хмыкнул и продолжил: – Разумеется, когда Темный Лорд был в силе, чар здесь было более чем предостаточно. Мать, вышедшая замуж за магла, все-таки опасалась, что рано или поздно ей это кто-нибудь припомнит и явится с неудобными расспросами. Несмотря на службу сына в рядах Упивающихся Смертью. Впрочем, опасения были напрасны. Тяжелый характер моей матушки хорошо известен в волшебных кругах. Заявиться к ней с какими-то претензиями – все равно, что вломиться в дом к Беллатрикс Лестрейндж и начать укорять ее в недостатке сердечности при общении с домовиками. – Тяжелый характер, значит, – ухватилась было я за обрывок фразы, но не успела развить разговор. Мы вышли из под сени лип, образующих своими кронами нечто вроде короткого туннеля у самых ворот … и я застыла с открытым ртом, обалдело разглядывая роскошный особняк, не уступающий по величине резиденции Малфоев. Наконец я опомнилась: – Почему ты не живешь здесь?! Это же совершенно шикарное место! – Э-э-э… – Ни за что не поверю, что здесь не хватило бы места. Разве что в доме проживает человек тридцать? Ты скрываешь от меня большую семью? Твои дедушки и бабушки тоже до сих пор живы? – Нет, здесь живут только мои родители. И, насколько я знаю, с некоторых пор горничная. Садовник приходящий, живет в своем доме по соседству. – Почему же ты предпочел жить в этом… в этой нашей дыре? Я была так поражена, что утратила бдительность и такт. И впервые открыто высказала Северусу свое неудовольствие по поводу того, что он, не имея средств на нормальное жилье, увез меня в Спиннерз-Энд. Хотя мои родители были абсолютно не против того, чтобы мы делили с ними их шикарную квартиру в фешенебельном районе Лондона. – Полагаю, к концу вечера ты сама все поймешь, – ответил Северус и я услышала в его голосе почти обреченность. – А может быть, как только ступишь на порог. – Да что не так с твоими родителями?! – потеряла терпение я. – Может, ты все-таки скажешь, как-то предупредишь, к чему мне быть готовой? – Я не переставала вертеть головой, разглядывая небольшой, но ухоженный и невероятно красивый, уютный парк, окаймлённый кольцом липовой рощицы. – Сбежать из такого дома! Некоторое время Северус молча шагал по ведущей к дому мощеной дорожке, держа меня под руку. – А вдруг сегодня все пройдет гладко? – с тоскливой надеждой спросил он скорее сам себя, но потом повернулся ко мне. – Ведь больше я тебя сюда никогда и ни за что не потащу! А значит, ты никогда не узнаешь того, чего я так стыжусь… – А если у нас родится ребенок и его портрет надо будет поместить на семейное древо? – А ты непременно хочешь ребенка? – в отчаянии вопросил Северус. – А как же! Традиция, – шутливо ответила я, хотя, признаться, насторожилась. – Не переживай, портреты прямых наследников рода появляются на древе сами собой, для этого никакой обряд не нужен. Мы подошли к дому и, поднявшись по ступеням, остановились на крыльце возле дубовой двери, на которой красовалась увитая листьями амарантуса металлическая буква «П». Северус дернул шнурок звонка – где-то в глубине дома раздался глухой удар небольшого колокола. – «П» означает «Принц», – сказала я, кивнув на знак на двери, чтобы чем-то заполнить тягостное ожидание пока нам откроют. – Но почему Amaranthus hybridus? – По латыни и гербологии вы заслужили «превосходно», мисс Грейнджер, – нервно улыбнулся Северус. Было очевидно, что на самом деле ему сейчас не до геральдических символов его семейства. – А по английскому языку ваши познания и на «тролль» не тянут. – Что?.. Пояснить он не успел – за дверью послышались тяжелые торопливые шаги. – Кто там? – проорал несколько высоковатый и хриплый голос, принадлежавший, без сомнения, мистеру Снейпу-старшему. – Это мы, мама, – отозвался Северус, тоскливо глядя в сторону липовой рощи. – Ма… – поперхнулась я. Дверь с треском распахнулась и на пороге возникла громадного роста женщина, наряженная в пух и прах, но при этом в тапочках на босу ногу, выглядывающих из-под подола темно зеленого платья. В ушах матери Северуса болтались массивные серебряные серьги, мощную бычью шею украшало ожерелье из неестественно крупных жемчужин. Черные с проседью волосы были уложены в прическу, напоминающую пчелиный улей на затылке. Когда-то, видимо, густые брови были безвкусно и даже кривовато выщипаны, что придавали горбоносому лицу Эйлин Снейп застывшее выражение удивления и неудовольствия. Впрочем, ярко накрашенные губы расплывались в приветливой улыбке людоедки, а глаза, впившиеся в Северуса, заискрились умиленными огоньками. – Ты ж мое золотце! Таки пришел! – чуть картаво заорала она, едва не оглушив меня. И тут же посуровела: – А рубашечку, конечно, не надел? Вот и дари тебе, неблагодарному, подарки! – Надел, надел, – успокаивающим тоном пробормотал Северус и на несколько мгновений расстегнул ворот сюртука – наружу тут же полезли дурацкие шелковые финтифлюшки. Я, не удержавшись, хихикнула и миссис Снейп перевела вновь потеплевший при виде «рубашечки» взгляд на меня. – А это та девочка из школы? – пророкотал ее голос. Хотя мне показалось, что сама она при этом была убеждена, будто прошептала свой вопрос на ухо сына. – Какая девочка, мама! – возмущенно пролепетал Северус. – Это моя жена Гермиона. Гермиона, это моя матушка, миссис Снейп. – Я польщена, мэм, нашим знакомством. – И мне приятно, – проорала миссис Снейп мне прямо в лицо. И вдруг всхлипнула. – Представляете, голубушка, даже на свадьбу меня не позвал! Стыдится матери, подлец. Думает, я его корить стану за то, что на своей ученице женился. – Мама, сколько раз вам говорить: Гермиона не учится, а уже преподает в моей школе… – В твоей?! – встрепенувшись, завопила миссис Снейп. – В ТВОЕЙ? Она повернулась в глубь помещения и ее голос сотряс весь дом до основания: – Тоби! Тоби, бросай ты свой кроссворд, нашего мальчика опять-таки назначили директором школы! – Мама, угомонитесь! Никто меня директором не назначал. – Как так? – громадные ручищи моментально уперлись в бока. – А что ты тогда там теперь делаешь? – Я вновь занял должность преподавателя зельеварения и декана Слизерина после того как этот пост покинул профессор Слагхорн. – А тот, конечно, на повышение пошел – в директора вылез, старый прохиндей! – возмутилась миссис Снейп. – Нет, он совсем уволился из Хогвартса. Возраст уже… – Так я тебе и поверила! Вечно все приукрашиваешь, чтобы скрыть от матери, как все тебя, недотепу, обходят! Все и во всем! – Но это правда, мэм, – вмешалась я, пораженная этим безапелляционным отчитыванием грозного декана, который, казалось, даже съежился под взглядом своей великанской мамаши. – Директором Хогвартса назначена профессор Макгонагалл. – Вот как! Обошла таки! Куда смотрит попечительский совет? – Она ткнула в сына обвиняющим перстом. – Я тебя, сыночка, зачем просила с этим мальчиком Малфоем дружить? Сейчас бы его отец тебя продвинул… Тоби, ты слышишь?! – вновь повернулась она в глубь дома и сделала несколько шагов в сторону двери, ведущей, видимо, в гостиную. Оттуда в ответ послышался странный звук, больше всего напомнивший мне всхрап лошади. – Ты почему с мальчиком Драко не дружишь? – тихонько прыснула я, толкнув Северуса локтем в бок. – Если бы она про Драко говорила! – закатил глаза тот. – Мальчику, о котором она говорит, уже под пятьдесят, его влиятельный отец давно уже умер, а самого его из попечительского совета недавно выперли. Чему ты сама, к слову сказать, сильно посодействовала. Мне осталось только ошарашенно открыть рот. Миссис Снейп между тем вновь вернулась к нам, продолжая возмущаться и все повышая голос: – Подумать только – Макгонагалл! Заучка гриффиндорская. У нее, поди, Ордена Мерлина, как у тебя, нет! А уж куда там – директор… – При чем здесь это? – стиснул зубы Северус, почему-то не любивший свою заслуженную награду. – А при том, что мой сын более достоин, чем все эти Макгонагаллы, Дамблдоры, Слагхорны и Малфои! – Да-да, и Слагхорны и Малфои! – потеряв терпение, тоже почти завопил Северус. – Все директора, кроме меня! – А кто же в этом виноват, сыночка? – сурово сдвинула кривые брови миссис Снейп. – Мама, умоляю, не кричите, вас у соседей, должно быть, слышно! – прошипел Северус, в отчаянии пытаясь ухватить меня за руку и протиснуться в дом. – И пускай слышат – пусть все узнают, какой ты скверный сын! Миссис Снейп посторонилась и наконец-то пропустила нас в просторную прихожую. Пока мы снимали плащи и пристраивали их на вешалку, из комнат нам навстречу выехал сухопарый старик в инвалидном кресле с красными спицами. Длиннющие ноги, колени которых нелепо торчали вперед, выдавали в нем человека огромного роста, под стать миссис Снейп. Коротко стриженной бородкой, зачесанными назад седыми волосами, длинным крючковатым носом, кустистыми бровями и внимательными черными глазами отец Северуса весьма напоминал актера Кристофера Ли. Облачен же он был в черный с искрой костюм и галстук-бабочку – на мой взгляд, чересчур кричащий наряд для простого знакомства с женой сына. – Здрасьте, – проскрежетал он, испытующе разглядывая меня. – Добрый день, сэр. – Папа, позвольте представить вам новую миссис Снейп, в девичестве Грейнджер. – Угу. А звать-то как? – приподнял брови старик. – Гермиона, – назвалась я. – Понятно, – разочарованно буркнул Снейп-старший и дважды легонько стукнул по левому колесу кресла. Я с удивлением увидела, как колесо само собой пришло в движение и кресло лихо развернулось. Еще два удара – уже по обоим колесам – и оно повезло старика обратно в комнаты. – Я думала, твой отец – магл, – подняла я глаза на Северуса. – Самый настоящий магл, – тут же влезла миссис Снейп, – И ленивый, как не знаю что! Кресло ему, видите ли, заколдуйте, а то лень из спальни до гостиной дойти. Столько бумаг пришлось заполнить, чтобы разрешили! Хорошо хоть Артур Уизли посодействовал… – Так ваш муж… не инвалид? – Ну да, вы с ним побегайте наперегонки! – хмыкнула миссис Снейп. – Особенно если я или наша горничная Минди буфет запереть забудем. Думала, хоть перед гостями позориться не будет – встанет. Куда там! Спасибо хоть оделся, не в халате выехал… Мерлин ему судья! Пройдемте, милочка, прошу!
* * *
Пока шли приготовления к обеду, миссис Снейп показывала мне портреты – то самое семейное древо, которому мы были обязаны своим сегодняшним визитом в этот дом. Я с удивлением обнаружила, что семейство Северуса по материнской линии насчитывает уже более двадцати поколений чистокровных волшебников. Во всяком случае, начиналась галерея с выполненного еще на дереве в конце XII века портрета некоего Милитантуса. А портреты последних на сегодня членов семьи висели уже не в галерее, представлявшей собой один из просторных коридоров особняка, а в небольшой комнате, которой заканчивался этот самый коридор. Комната напоминала еще одну прихожую, так как имела выход в сад – мощные дубовые двери, над которыми помещалось витражное окно золотисто-зеленоватого стекла. В центре окна помещался уже знакомый мне знак: увитая арамантусом изумрудная буква «П». Ряд портретов, вывернув сюда из коридора, занимал всю правую стену и, сделав еще один поворот, прерывался у самой двери. Здесь на голой каменной кладке висели лишь три портрета. Первый изображал некоего Модестуса, но степень его родства с семьей Принцев я так и не уловила. Кажется, он был побочным сыном двоюродной бабули Северуса, Пигерии, которая, если верить рассказу миссис Снейп, была непростительно легкомысленна, ленива, расточительна и чуть не разбазарила все семейное богатство. Под портретом Модестуса разместились изображения Северуса и его матери в небогатых рамах. Между рамами, как и на всем протяжении галереи, вилось нарисованное прямо на стене подобие ветвей зеленого цвета с именами представителей других магических родов. Было довольно путано, но кое-что я поняла даже без комментариев миссис Снейп. Проследив некоторые переплетения, я, например, узнала, что Северус находится в дальнем родстве с семьей Долоховых и, к моему немалому удивлению, в довольно близком с Пруэттами, из которых вышла Молли Уизли. – Все истинно волшебные семьи древние, – с гордостью, но довольно любезно выдала миссис Снейп прописную истину в ответ на мое вежливо-восхищенное замечание относительно древности их рода. – Молодые волшебные семьи быстро сходят на нет и прерывают свой род. Почему, Северус? – добавила она тоном учительницы. – Потому что молодые волшебные семьи – это семьи маглорожденных, – напряженно ответил Северус, стараясь не глядеть на меня: его вдруг очень заинтересовал портрет Пигерии. – Но маглорожденные, как правило, заключают браки только с себе подобными или вообще с маглами, из-за чего через два-три поколения магия покидает их потомков. Тех по привычке называют сквибами, хотя на самом деле они просто возвращаются в первоначальное состояние своих предков-маглов. – Неужели? – насторожилась я. Вот эти сведения для меня оказались неожиданностью, ибо я ни о чем подобном никогда прежде не слышала и не читала. – Верно! Умница! – пророкотала миссис Снейп таким умиленно-радостным голосом, словно ее сын, без запинки прочтя гостям длинное стихотворение, только что слез с табуретки. Потом она вновь обернулась ко мне. – Отчасти именно поэтому по-настоящему чистокровные волшебники чураются маглорожденных и браки между ними пока еще редкость. Предубеждение, знаете ли. Предрассудок, если хотите. На самом деле, если и случается брак чистокровных с потомками маглов, то магия продолжает держаться в роду, несмотря на присутствие маглорожденного… – Миссис Снейп, – не выдержала я. – Почему вы не употребляете слово «грязнокровка»? – Это неприлично, милочка! – В голосе миссис Снейп не было даже намека на лукавство, и я поняла: Северус не сказал ей, что я как раз и есть маглорожденная. – К тому же, мне ли предвзято относиться к тем, кто вышел из семей маглов? – Она покосилась в сторону галереи, откуда, то приближаясь то удаляясь, доносилось поскрипывание колес – видимо, ее муж катался туда-сюда вдоль череды портретов. – Меня саму практически выгнали из семьи за брак с этим проходим… – Мама, – громко шепнул Северус. – … И если бы были другие претенденты на этот дом, – продолжала миссис Снэйп, – то вряд ли я получила бы его в наследство: семья не допустила бы, чтобы здесь жил магл. А почему вы спросили? Я решила, что скрывать правду дальше бессмысленно. Хотя Северус и делал мне какие-то знаки за спиной у матери. – Да? – немного озадачилась она, узнав о моем происхождении. Однако разочарования ни в ее голосе, ни во взгляде я не заметила. Скорее встревоженность. – Но ведь вы волшебница? – Конечно. Для вас это принципиально? – Не столько для меня, сколько для продолжения магического рода… Северус говорил только что… И, разумеется, для обряда, который мы планируем провести. – Она повела рукой в сторону портретов, завершающих галерею. – Видите ли, портрет магла на этой стене появиться не может. – Да, я обратила внимание, что здесь нет портрета вашего мужа… – Больно надо! – буркнул Снейп-старший, неожиданно возникший на пороге. Но, тут же развернувшись, он вновь укатил в коридор. – Совершенно верно, его здесь нет. И, собственно, поэтому у нас не семья, а… – Мама, – вновь предостерегающе сказал Северус, и та замолчала. Я снова устремила взгляд на самые последние в ряду портреты темноволосых господ и дам. Это были поражающие точностью, словно фотографии, лица Северуса и его матери, но ни портрета Тобиаса Снейпа, ни, соответственно, ветвей, соединяющих его с супругой и сыном, не было. Одинокую веточку, тянущуюся от Эйлин к Северусу, непосвященный человек мог бы трактовать в лучшем случае как свидетельство незаконнорожденности моего мужа. А в худшем – как доказательство более чем легкомысленного образа жизни его матери в юности. – Что ж, обед, должно быть, уже готов, пойдемте. А ритуал проведем позже. Тем более что вы нам о своей семье пока еще ничего не рассказали. Кроме вас в семье не было волшебниц и колдунов? – Затрудняюсь сказать, сударыня. Я свою родословную знаю только до прадедушек и прабабушек. Все они занимались магловскими профессиями, домашним или сельским хозяйством. Знаю, что один из прадедов был военным моряком и погиб на войне. Бабушка по матери была учительницей истории, дед – хирургом. Дед по отцу работал в телефонной компании. Родители мои – стоматологи… Лечат людям зубы, – на всякий случай пояснила я. – Особенно рассказывать нечего. – Любой труд почетен, – немного снисходительно заметила миссис Снейп. Она с несколько наигранной величавостью вышла из комнаты и поплыла по коридору галереи. Мы последовали за ней и вскоре прибыли в великолепную столовую в слизеринских тонах и с золоченой мебелью. Признаюсь, я рассчитывала увидеть домового эльфа в таком роскошном жилище. И когда увидела, что на стол подает миловидная женщина лет тридцати, очень удивилась, хотя Северус и его мать упоминали о наличии в доме горничной. Миссис Снейп отошла дать Минди какие-то распоряжения, а мы с Северусом уселись на стулья у окна и перекинулись парой фраз. – Домовой эльф? – удивился он. – Гермиона, ты же так долго боролась за их права! Я полагал, что ты все о них узнала. – Видимо, нет? – Ты не знаешь, что эльф никогда не станет жить в смешанной семье мага и магла? – Первый раз об этом слышу, – призналась я. – Впрочем, если вдуматься, то это вполне логично. – Вот именно. Здесь жили два эльфа, но когда родители въехали в дом, сразу же сбежали. Так уж устроены их головы, что они исполняют неписанные волшебные законы куда добросовестнее, чем сами волшебники: еще ни разу не было случая, когда эльф открыто колдовал в присутствии магла или хотя бы показывался ему на глаза. Могла бы и знать все это, – закончил он кисло и я вновь почувствовала себя ученицей Хогвартса на уроке столь ненавидимого большинством студентов зельеварения. – Ты невыносим, – тихонько возмутилась я. – Твоя снисходительно-презрительная манера разговора не способствует тому, чтобы ученики любили тебя. Ты ведь знаешь, что тебя никто не любит? – Как хорошо, что я сидел в тот момент, когда ты мне это сообщила! – с ироническим облегчением отметил Северус. Я решила, что из-за его нервозности сейчас не самый подходящий момент испытывать на прочность его сарказм, и перевела разговор на другую тему: – А ваша горничная, она магл или сквиб? Я заметила, что она не пользуется палочкой. Обычно подносы с едой левитируют. – Сквиб. Самая распространенная профессия для тех из них, кто не смог прижиться в мире маглов – горничная или повар. Так уж повелось. При министерстве даже есть специальные курсы. Если честно, я предпочитаю пищу, приготовленную вручную. Она… вкуснее что ли… – Можешь мне не говорить, – заверила я. – Я имела возможность сравнить магловскую и волшебную пищу и сравнение было не в пользу последней, несмотря на ее изысканность. В этот миг приглашение к столу, вырвавшееся из горла миссис Снейп, сотрясло гостиную. Ее супруг, улюлюкнув, заломил крутой вираж и занял место во главе стола.
* * *
Когда мы утолили первый голод и настал момент для начала непринужденной беседы, миссис Снейп дружелюбно оскалилась и еще раз осведомилась: – Так вы, милочка, волшебница, но из семьи маглов? Видимо, это все-таки не давало ей покоя. – Да, – просто ответила я. – Хоть наполовину нормальную себе нашел! – воскликнул мистер Снейп. – Слава те яйца! Я подскочила от неожиданности и чуть не уронила вилку. Потом украдкой скосила глаза и увидела, как краска бросилась в обычно мертвенно-бледное лицо Северуса. – Замолчи, Тобиас! – зашипела миссис Снейп. – Северусу за тебя опять стыдно! – Ему постоянно стыдно. Только не из-за меня, а из-за того, что ты назвала его Северусом. Впрочем, это лучше чем то, что ты сначала надумала… – Моего дядю звали Пульчранием! – вскинулась миссис Снейп, тыча пальцем куда-то – видимо, в сторону портретной галереи. – И он был прекрасным человеком, умным и справедливым! Пульчраний – прекрасное имя! – Засраний еще прекраснее, – скривился мистер Снейп и совершенно неприлично захохотал, откинувшись в кресле так, что оно даже немного откатилось от стола. – Папа! – Жаль, что нельзя было назвать Пульчранием, – продолжала миссис Снейп, почему-то оставив на этот раз выходку мужа без внимания. – По традиции нашей семьи в том году нужно было давать имя, начинающееся на «С». – Вы называете детей по алфавиту? – недоуменно спросила я, а в голове непроизвольно пронеслось: как щенков в питомнике. – Разумеется! И поверьте, это не пустое суеверие, как считают некоторые. Еще в XIV веке один из моих предков, изучавший древнюю нумерологию, обнаружил связь между двадцатью шестью буквами латинского алфавита и так называемыми Тринадцатилетними циклами Удачи. – Я читала об этом, – заметила я. – Каждый год якобы проходит под символом определенной буквы и если все привязывать и притягивать за уши к этой букве, то во всем будет сопутствовать удача… Простите, – добавила я, увидев на лице собеседницы возмущение моим насмешливым недоверием. – Но все современные авторы, поднимавшие вопрос этой средневековой теории, в конечном итоге признавали ее несостоятельной. – И напрасно! Всем потомкам семей, взявших это правило на вооружение, в жизни сопутствовала удача, все они отличались благородным духом и ясностью ума. – Ваша родня-то тут при чем? – буркнул Снейп-старший. А я тут же вспомнила услышанную мною всего полчаса назад историю о чуть не разорившей семью Пигерии Принц, явно не отличавшейся ясностью ума. Но не решилась напомнить о ней миссис Снейп. Та же между тем вновь пропустила ехидное замечание супруга мимо ушей и продолжала: – Первое имя новорожденного должно непременно начинаться с буквы, соответствующей году. Например, в будущем году завершается второй цикл Удачи, которому соответствуют буквы от N до Z и начинается новый. Ребенка, рожденного в следующем году, стоит назвать на А. Мне показалось, что миссис Снейп с трудом удерживается, чтобы не привстать и не посмотреть, не округлился ли у меня живот. Я даже вздрогнула и инстинктивно бросила взгляд на Северуса. Но тот, все еще красный от неприличного поведения своего отца, мрачно глядел в тарелку. – Вам нравится имя Аварус, милочка? – между тем проворковала его громадная матушка. – Э-э… – Ну да, чтоб жадина вырос, как ты! – адресовался к супруге Снейп-старший. – Монеты не допросишься! – Папа, вы выучили латынь? – чуть не поперхнулся Северус, отрываясь от созерцания стоявшей перед ним посуды. – Еще чего! – ворчливо ответил сыну отец. – Делать мне нечего! Просто библиотека – единственное место, где я могу укрыться от вечной трескотни твоей матери. Уж лучше книжки про имена ваши дурацкие читать, чем постоянные попреки выслушивать: то не так, это не эдак… Телевизер не смотри – мол, помехи для магии создает. Можно подумать, здесь кто-то колдует прям не переставая. Вон Минди, красавица наша, безо всякой магии по дому справляется и ничего… Глаза старика загорелись подозрительными огоньками. – Я тебе такую Минди покажу! – тихо пригрозила огромная миссис Снейп и еще тише добавила: – Старый кобель! – Так вы, мистер Снейп, – решилась я попробовать погасить конфликт, вернув разговор в его прежнее русло, – согласны с тем, что выбранное имя как-то влияет на будущий характер ребенка? – А то! Да вы, не в обиду будь сказано, на себя поглядите, дорогуша. – А что со мной не так? – растерялась я. – На кой ч… Прошу прощения! Я хотел сказать: зачем ваши родители, коли они обычные люди, вас таким чудным именем-то назвали? Выпендриться сами хотели? Или вас как-то выделить? Вот и выделили – ни два ни полтора вышло. Опять же не обижайтесь, но куда вы теперь приткнетесь? И обычным людям себя лишний раз не покажешь, да и эти, – он махнул рукой в сторону супруги и сына, – небось, своей не считают. Что, скажете, не так? – Я не вполне согласна, сэр. Я, разумеется, встречала неприятие со стороны некоторых волшебников, но это было скорее неприятным исключением. Я считаю, что я вполне прижилась в магическом сообществе и нахожусь на своем месте. Я сделала неплохую карьеру, у меня определенное положение… – Жалованье небольшое, но верное: одиннадцать тысяч двести семьдесят три лея, – ехидно пробормотал старик. – Чистыми. – У нас галеоны, балда! – прикрикнула миссис Снейп. – За столько лет мог бы запомнить и не позориться! – Кто ещё позорится. – У меня много друзей, я на хорошем счету… – попыталась продолжить я, стараясь придать своему голосу достоинство и уверенность. Но в голове так и метались мои же собственные мысли о моем двойственном положении в мире волшебников, посетившие меня не далее как сегодня утром. Помимо этого я вдруг почувствовала себя ужасно глупо из-за того, что оправдываюсь перед малообразованным стариком и оголтелым маглом, пытаясь поднять свой авторитет в его глазах… Или уже в своих собственных?.. – Да вы, барышня, может, и колдуньей бы не были, если бы вам имя нормальное дали, – гнул между тем свое Снейп-старший. – Весьма сомневаюсь, – совсем упавшим голосом сказала я. – А на этого поглядите, – продолжал мистер Снейп, довольно презрительно ткнув вилкой в сторону сына. – Назвали бы Стивом или Стюартом, как я предлагал – проблем бы не было. А то весь в бабку пошел: у той тоже язык змеиный был. Чуть со свету меня не сжила своим ехидством, хорошо хоть съехали от них… – Бабушку Северуса звали Малигнаверия, – пояснила мне Эйлин, – что в переводе значит… – «Змея подколодная»! – хохотнул мистер Снейп. – Тоби! – Папа!
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 19:26 | Сообщение # 4
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Я на секунду отвлеклась – в памяти как-то сами собой всплыли Фенрир Сивый, Ремус Люпин и Помона Спраут. И рассуждения Снейпа-старшего вдруг перестали казаться мне простым злопыханием против бытующих у волшебников имен. Заодно я обратила внимание на еще одну странность. – Миссис Снейп, я не могла не заметить, что вы сами носите имя, которое сложно назвать магическим. Почему так получилось? – Всему виной родство с Пруэттами. Мой дед по материнской линии был из их рода, а они никогда не гнушались магловскими именами. Незадолго до моего рождения умерла его обожаемая сестра Эйлин и он настоял, чтобы новую наследницу двух волшебных фамилий назвали в честь нее. Следование алфавиту позволяло сделать это, и родители не смогли отказать убитому горем старику. – Лучше бы ты не смогла мне отказать, когда я имя для сына предлагал! – запыхтел Тобиас. – Если уж так помешалась на этой своей собачьей латыни, так хоть назвала бы сына Супербиусом. Или Санаториусом – глядишь, врачом бы стал. А то… – А вы что же, не в восторге от профессии преподавателя? – немного оскорбившись, поинтересовалась я. – Да не дело это, – проворчал Снейп-старший, мрачно взглянув на сына. – Мужчина должен что-то другое делать, а уж женщина – с детьми возиться. – Половина преподавательского состава Хогвартса – мужчины, – заметила я. – На то и школа для ненормальных, – отрезал мистер Снейп. – Тоби! – Папа! – А что? Ладно бы люди обычные преподавали, а то уроды какие-то, недолюди. Я с чего-то решила, что понимаю, о ком он говорит, и кинулась защищать честь своего бывшего учителя, а ныне коллеги по Хогвартсу: – Но профессор Флитвик обычный человек, просто очень маленького роста. Поверьте, если бы он был гоблином, как считают некоторые, ему никто не позволил бы владеть волшебной палочкой, ведь это до сих пор запрещ… – Понятия не имею, кто такой этот ваш профессор Нафиг или как там его, – бесцеремонно перебил Снейп-старший. – В любом случае я говорил не о нем. И он скосил презрительный взгляд на сына. Около минуты мы все смущенно копались в своих тарелках. – Хорошо тебе об именах-то рассуждать, – наконец нарушила молчание миссис Снейп, неприветливо глядя на мужа. – Назвал дитя в честь отца или деда простым магловским именем – и забот нет. А у нас не так! Мы не для того чистоту рода семьсот лет поддерживали и традиции соблюдали, чтобы теперь из-за такого проходимца как ты своих детей Джонами и Джорджами называть. – Ты опять насчет этой канители с чистой кровью? Нашла чем гордиться! Единственное чего хорошего в вашем порядке есть, так это то, что в роду басурман всяких нету – ни индусов, ни, прости господи, арабов. Вот уж чего я, истый англичанин, не потерпел бы в своей семье! На меня и так косо дома смотрели, что я на тебе женился. И это еще не знали, что ты ведьма... Я поймала умоляющий взгляд Северуса, безо всякой легиллименции красноречиво и четко сказавший мне: «Потом!» – Тоби, прекрати! – уголком рта пробормотала миссис Снейп. Прошла еще одна минута тягостного неудобного молчания. – Единственное, чего хорошего у этих арабов – это то, как они разводятся, – опять пустился в рассуждения мистер Снейп, мечтательно глядя на супругу. – Никаких тебе Зелий Развода, от которых, небось, наизнанку вывернет, никаких заклинаний, расплавляющих обручальные кольца прямо на пальцах… Это ж надо додуматься! Небось, специально так все придумали, черти окаянные, чтобы люди развода боялись. – Развод в магическом мире считается дурным тоном, – заметила я. – Поэтому его процедуру так усложнили и попытались сделать как можно более неприятной. Но я убеждена, что это делается вовсе для того, чтобы заставить жить в противоестественном и мучительном союзе людей, чьи чувства уже остыли. Это делается для того, чтобы в брак вступали только те пары, которые уверены в своих чувствах. Как говорится, в горе и радости, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит… – Ну, это глупости! – шумно запротестовал мистер Снейп. – Всякое ведь бывает. Иной раз сразу-то и не разглядишь, какую змею на груди пригреть собрался. – Говори, говори, – с улыбкой Волдеморта и пугающим спокойствием произнесла его супруга. – Не, мне уж лучше как у этих нехристей: сказал «Свободна!» и пошел гулять себе… – … без штанов на улицу, – добавила миссис Снейп сквозь стиснутые в ярости зубы. – А ты не попрекай! – почти прикрикнул на нее муж. – Я, может, на пенсию в приличной должности вышел бы, кабы не твои глупости! «Пъоживем!», – картаво заорал он, мастерски копируя голос жены. – «Мне палочка не пъосто так дана!» Палочка… Толку-то от твоей палочки! Кабы ты ею своих родителей прихлопнула, чтобы мы сразу здесь поселились, а не в том клоповнике пятнадцать лет околачивались. Так ты бы хоть там этой палкой на кухне как надо махала! А лучше поварешкой, как все нормальные бабы. – Ах ты свин неблагодарный! – вышла из себя миссис Снейп. – «Что это за суп такой?!» – вдруг заскрежетала она, изображая голос супруга со столь же поразительной точностью, с которой он изображал ее. – Кухней он моей, видите ли, недоволен был! Да я курсы у самой мадам Лэйдл закончила! – Лучше бы Энтони Томсона хоть раз посмотрела. – Нет, каков негодяй! – возопила миссис Снейп, видимо, оскорбленная в самых лучших чувствах. – Сына! Хоть ты ему скажи: разве ты плохо кушал? – Хорошо, мама, – еле слышно пискнул Северус. Мне показалось, что он пытается втянуть голову в воротник сюртука, словно черепаха в панцирь. – Поддакивай, маменькин сластена, – открыл мне еще одну неожиданную сторону моего мужа его отец, после чего вновь обратился к своей жене. – И из сына черти что вырастила, из-под юбки не выпускала. А все одно недоглядела – черти с кем связался, паразит эдакий. Северус хотел что-то сказать, но отец не позволил: – Даже не начинай! Ей-богу, как дурачок! – Он скорчил физиономию слабоумного и заблеял соответствующим голосом: – «Все побезали и я-а побеза-а-ал… Ы-ы-ы…» – Я никогда не руководствовался ничем подоб… – А если бы все в Ла-Манш прыгнули, чтоб в чертову Францию плыть? – не слушал Снейп-старший, – Ты бы тоже сиганул? – Если бы ты стоял за спиной со своими попреками, то да, – пробормотал в тарелку Северус. – Мне нормальным людям в глаза смотреть стыдно: даже они откуда-то знают, на кого мой обалдуй работал! – Папа! – Что «папа»? Молчи лучше. Уж на что я в ваших делах ни черта не смыслю, а и то понимал, что ты даже по вашим меркам чем-то скверным у себя в комнате занимался. Экспериментатор! И чем кончилось? Скажи спасибо, что сам в тюрьму не попал, как все твои приятели. Стыдобища! – Ты прекрасно знаешь, почему я не попал в тюрьму. – Читал я вашу газетенку. И писаку эту вашу – Скитер, что ли? – читал. Соврет и дорого не возьмет. И про мальчишку этого с пробитой головой, и про то, что ты его только и делал, что спасал. И про то, что на две стороны работал. Тоже мне, Рихард Зорге! – О чем вы, папа? – О, а еще учительствует, профессор! – презрительно затыкал пальцем в сына Тобиас. – Ким Филби хренов! Рассказывай, ври дальше, сынок. – Как вы можете! – снова возмутилась я. – Ведь ваш сын действительно герой магического мира и ваш сарказм совершенно неуместен! – Вот именно! – вступилась миссис Снейп, хотя в ее взгляде явно читалось, что и ей упомянутые мужем имена ни о чем не говорят. – Орден Мерлина за просто так, за вранье не дают! – «О’гден Ме’глина»! – совершенно бестактно усиливая картавость, вновь передразнил ее противный старикашка. – Вот когда не телевизере в коробочке орден Члена Британской Империи стоять будет – вот тогда и поговорим. А эта ваша фигулька – так, сувенир. Разве что камушки выковырять да в ломбард снести. – Это, между прочим, гоблинская работа, – попыталась вставить я. – А по мне хоть гондорская, – фыркнул мистер Снейп, в очередной раз озадачив супругу и сына. – Ты невыносим, Тоби! Хоть перед гостями не позорься! Я посмотрела на Северуса. Он был смущен и одновременно с этим едва сдерживал бешенство. Да, он сам не любил этот орден, но от слов отца побагровел, как свекла. Хотя, может быть, орден здесь был совершенно не при чем… Горничная-сквиб своим появлением прервала безобразную сцену. Не стесняясь в выражениях при мне, родители Северуса почему-то моментально умолкли при её появлении. Это меня очень заинтересовало, и я решила при случае обязательно выяснить у Северуса причину этой странной учтивости по отношению к прислуге. Минди между тем ловко переменила блюда и удалилась. Некоторе время за столом царило тягостное молчание. – Правильно ли я поняла, сэр, – наконец решилась я обратиться к Снейпу-старшему, – что вы – сторонник традиций? – Как и каждый уважающий себя англичанин, – кивнул тот, прищурившись на меня. – Меня как преподавателя магловедения чрезвычайно интересует, переняли ли вы какие-нибудь обычаи магического мира за те годы, что прожили с волшебницей? Может быть, что-то вам показалось достойным уважения, просто приемлемым или хотя бы любопытным? – Нет уж, увольте! – вскинул руки старик. – Мой интерес к вашим магическим причудам закончился, когда пришлось доказывать, что я имею право жить в этом треклятом доме. Если бы лачуга, где остался жить наш обалдуй, не была ещё хуже, ни почем бы не согласился! – Брось ворчать, – сказала миссис Снейп. – Не так уж тебя Полоумная Бьянка напугала. – Полоумная Бьянка? – с любопытством спросила я. – Призрак ихний! – чуть не кинулся ко мне мистер Снейп. Мне показалось, что он уже очень много лет ждал человека, которому смог бы пожаловаться на то, как скверно с ним обошлись когда-то. – Привидение на меня натравили, представляете?! Это у них обряд такой: ежели нормальный человек в семью их чертову входит и собирается в их доме жить, то он должен доказать это право. И не как-то по-человечески, не свидетельство о браке предоставить или ещё какую бумагу, а, видите ли, провести в этом самом доме ночь в компании с привидением. А то, стало быть, пугать по всякому будет… Вот это была ночка, доложу я вам! А эта, – мистер Снейп недобро сверкнул глазами на жену, – даже не предупредила, что меня ждёт! Каково, а? – Перестань, Тоби! Я тебе уже столько раз говорила, и ты это прекрасно знаешь, что предупреди я тебя – обряд считался бы проведенным неправильно, и ты не смог бы здесь жить. – Миссис Снейп повернулась ко мне. – Правда, я была так влюблена, что пошла-таки на небольшой обман: попросила Бьянку особенно не злобствовать. – Плохо попросила, – все еще ворчливо проговорил ее муж. – Я, не к столу будет сказано, чуть в штаны… – Папа! – Как интересно! – восхитилась я. Не последней фразой Снейпа-старшего, разумеется, а сведениями, о которых прежде нигде не читала. – Этот обряд бытует только в вашей семье, миссис Снейп? – Нет, отчего же? Это общая для всех магических семейств традиция. Правда, не все они соглашаются на то, чтобы маглы жили в старинных фамильных особняках. Особенно чистокровные. Это я, дура, эдакого подлеца в дом привела… – Хм, любопытно, – поспешно заметила я, стараясь удержать беседу в интересующем меня русле. – Так у вас в доме живет привидение? – Слава тебе, господи, нет! – искренне возликовал Тобиас Снейп. – Стал бы я тут жить, если бы это пугало здесь постоянно околачивалось! – Нет-нет, – подтвердила его супруга. – У нас в семье, к счастью, никто за последние семьсот лет дурной смертью не погибал… Вот и не верь после этого в Тринадцатилетнюю Удачу, – заметила она как бы между прочим, но пристально глядя на меня. – Поэтому и семейных привидений нет. Мы одолжили Полоумную Бьянку специально для проведения ритуала. – Одолжили? – Магические семьи оказывают друг другу подобные услуги. Бьянка – семейный призрак Пруэттов. Бедняжка! Против воли родителей она вышла замуж не за того, за кого ее сватали. Ей не позволили нанести портрет мужа на семейное древо – и брак оказался неудачным: муж вскоре бросил ее и сбежал с какой-то профурсеткой. Несчастная с горя помешалась, доставила родственникам массу неудобств и хлопот, за что и получила прозвище Полоумная. А потом и вовсе утопилась… – Какой ужас! – воскликнула я. – Да… Да… Вот так традиции нарушать! Северус, я ведь тебе рассказывала эту печальную историю? – Да, мама. Если мне не изменяет память, то уже десять раз за последние три недели, – буркнул Северус. – Ерунда это все, – с горечью усмехнулся Снейп-старший. – Меня вон на той мазне нету, а я все еще в этом доме кручусь, чтоб его! С той ночи ненавижу его. Не знаю, что у тебя, Эйлин, за разговор с этой Бьянкой вышел, но по мне так она тебя вовсе не послушалась. Ладно бы просто повыла в какой-нибудь трубе, а то ведь все норовила перед глазами маячить. Так хоть бы в человечьем облике! А она, мерзавка, какой только чертовщиной не оборачивалась! – Как интересно, – вновь сказала я. – Но неужели вы ничего кроме испуга тогда не испытали? Никакого любопытства? Никакого желания проанализировать этот обычай, выяснить его корни, провести аналогии с обычаями маглов, сравнить последние с волшебными? Я на основе собственного опыта перехода из одного мира в другой могла бы уже целую книгу написать. – Ну, из меня-то исследователь никудышный… Но я вам так скажу: если хорошенько поразмыслить, то все отличие между волшебниками и нормальными людьми лишь в том, что одни палками своими машут, а другие честно руками пашут. Вот и весь мой опыт. Сравнивать? Ну что ж, я частенько сравнивал ту ночку с годом, что мы потом прожили в этом доме в компании драгоценной матушки моей обожаемой супруги. Во всяком случае, вой такой же стоял… – Замолчи, бесстыдник! – Что же до обычаев всяких да традиций, то, насколько я понял за эти годы, нету чисто волшебных и чисто наших традиций. Все так перемешано, что уже и не поймешь, кто у кого чего позаимствовал. Я вот всю жизнь думал, что Рождество – магловское празднество. Ан нет, у волшебников, оказывается, переняли. – Не думаю, что это так, – возразила я. – В «Истории Магии» говорится, что магическое сообщество Европы насчитывает чуть больше двух тысяч лет. Большинство их традиций и обычаев сформировались уже в нашей эре. В то время как традиции Рождества, несмотря на его привязанность к рождению Иисуса, уходят в более далекие времена. – Не такие уж и далекие, как вы в своих книжках прочитали. И странно, что вы, читавшая «Историю Магии», не знаете этого. Впрочем, еще более странно то, что это все собираюсь объяснять вам я. Мистер Снейп кисло усмехнулся, вдруг безумно напомнив мне Северуса в те дни, когда я еще была школьницей, – Ну да ладно, слушайте. Ещё одна история про сумасшедших, кстати, прошу заметить. И это, похоже, неспроста, а? Он игриво подмигнул мне, что я сочла совершенно нелепой выходкой. – Жил в только что основанном Риме некто по имени Клавдий. Был он одним из первых людей в Европе, в которых вселилась вся эта ваша магическая чертовщина. Из-за нее ли он сошел с ума или уже был спятивший, но только к старости он окончательно свихнулся, бросил дом, стал жить на улице и утверждал, что может исцелить почти любую болезнь с помощью найденной за городом ветки оливы. Ну, его так и стали называть – Целитель Клавдий. В шутку, конечно, никто к нему не ходил и не лечился, потому как не верили ему. Ну, он через это совсем ума лишился и убежал жить куда-то на северные окраины Рима, в пещеры. Целый год он там наколдовывал невесть чего, добро всякое ненужное – потому что никто тогда толком колдовать еще не умел, волшебники только учились магию применять, да заклинания свои сочиняли. А у Клавдия отчего-то все больше игрушки для малых детей выходили. А когда наступали самые короткие дни в году – в конце декабря по нынешнему календарю, стало быть – на него что-то находило, словно просветление какое: он весь этот хлам из пещеры выкидывал, но чтоб просто так не пропадало, клал в мешки и разносил по домам, людям раздаривал. А кто его на порог не пускал, так он к ним по ночам в окна залезал или в отверстие над очагом… – Целитель Клавдий? – недоверчиво переспросила я, поняв, на что намекает Снейп-старший. – Санаториус Клавдиус? Никогда о таком не слышала. – Хм, так вы, небось, много чего не слышали. – Вообще-то, я преподаю в Хогвартсе магловедение, – почти оскорбилась я. – Это лишь говорит о том, что вы его неправильно преподаете. – Папа, что за чушь вы городите? – не выдержал и поддержал меня Северус. – Никогда такого персонажа в «Истории Магии» не было. Хотя, возможно, что речь идет о родоначальнике современной Трансфигурации, который действительно носил имя Клавдий. А традиции Рождества, папа… – Ты жену будешь учить суп варить! – строго прикрикнул на него отец. – А я это все из ваших же книжек дурацких вызнал, что в библиотеке твоего деда чокнутого хранятся, вон, ее отца. – Он ткнул крючковатым пальцем в супругу. – Чего только не начитаешься со скуки! – Это что за книга такая? – озадаченно пробурчал Снейп-младший. – Надо будет взять почитать. – Хоть все вывози. – Ты что это распоряжаешься? – возмутилась миссис Снейп и повернулась к сыну. – А ты, сыночка, если хочешь дедушкины книги читать, то я сколько раз уже говорила: переезжай обратно к нам и пользуйся, сколько тебе влезет. Хоть под присмотром будешь, накормленный… «Ну, знаете ли!» – чуть не сорвалось у меня. – Спасибо, мама, я воздержусь, – источая сарказм, истерически хохотнул Северус. – Я же говорила, что он нас стыдится! – всплеснула руками и, едва не плача, заголосила его мать. Потом нахмурилась и накинулась на мужа. – Это все из-за тебя, негодяй! Ни манер, ничего! Сорок лет с тобой мучаюсь, а ты все свинья свиньей! Постеснялся бы – ведь в такую семью тебя приняли!.. – В какую это в «такую»?! – заорал тот. – Да и кто это меня принимал? Перепугали до полусмерти, потом ещё год нервы мотали. В глаза твоих родичей после переезда в Спиннерз-Энд не видел, так и слава богу! Перемерли – и на том спасибо, дом освободили. Тоже мне «приняли»! Пятнадцать лет черти где жили по твоей милости. – По моей?! – А то по чьей же?! – Подлец! Говорили мне родители: выходи за Сельвина! – Ты опять в свою дуду? Мало я этому малохольному накостылял, когда он за тобой по молодости увивался? – Ты бы спасибо сказал, что я у него палочку из рук вышибла! Мокрое место от тебя оставил бы. – Держи карман! Небось, побоялся бы… Чертово племя! Все вы! – Замолчи! Всю жизнь мне испоганил, мерзавец! – начала всхлипывать миссис Снейп, вздрагивая всем своим огромным телом. – Ведьма старая! – Чертов магл! – Зато не чудила и не бездельник, как вся твоя родня! – Мистер Снейп швырнул на стол салфетку и стукнул по правому колесу кресла. Повинуясь команде, кресло моментально развернулось к выходу из гостиной. – Видеть тебя больше не могу… Прощевайте, дорогуша, извиняйте за такой прием! – крикнул он мне через плечо и покатился прочь. – Езжай, езжай, олух, в ящик свой уткнись! – И уткнусь! А если ты еще раз его заколдуешь так, чтобы он ничего кроме вашего дурацкого баскетбола на метлах не показывал, я в пабе у Джаггерса поселюсь… до тех пор, пока чемпионат по футболу не закончится. – Туда и дорога, пьяница! – Мымра! – Дурак! – Ворота расколдуй, хрычовка!.. – Разбежался! – Почему вы его не заколдуете, миссис Снейп? – не удержалась я, когда ее супруг укатил. – Хотя бы Силенцио? – Ах, милочка, ему ведь только того и надо! – всхлипнула она. – За применение магии против маглов меня тут же в Азкабан заберут. А он только этого и ждет, мерзавец! – Но ведь вы колдуете при нем. Закон даже после принятия «Статута о секретности» разрешает делать это в присутствии знакомых и близких родственников-маглов, знающих о магических возможностях своих… – Вы таки меня удивляете, милочка. Колдовать при маглах и против маглов – совершенно разные вещи. Почему-то жарить этому негодяю отбивные на Скором Огне я могу, а натравить на него скалку не имею права! Какая несправедливость! Ох, уж мне эти законы и традиции… Все давно менять пора. Вы согласны со мной, милочка? – Право… затрудняюсь ответить, мэм… после всего увиденного и услышанного сегодня… – Вам, должно быть, теперь в нашу семью и входить не захочется? – вытирая глаза платочком, всхлипнула миссис Снейп. – Но ведь я уже часть вашей семьи, – напомнила я. – Ах да, я все забываю, что вы уже поженились. А меня даже не счел нужным в известность поставить! – накинулась она на сына. – Весь в отца: вечно все по своему хочешь сделать, все мне на зло! – Мама, угомонитесь! И если не возражаете, то пойдемте и совершим обряд, на котором вы так настаиваете. А потом мы вас покинем, так как нам надо подготовиться к завтрашним занятиям. – Завтра воскресенье, балда, – едва слышно прошептала я.
* * *
Обряд прошел достаточно быстро и оказался не более интересным, чем съемка для семейного фото. Вновь проследовав по галерее в комнату, где заканчивалось семейное древо Принцев, мы с Северусом встали под его портретом и сцепились безымянными пальцами, на которых были надеты обручальные кольца. Миссис Снейп помахала направленной на нас волшебной палочкой и пробормотала незнакомое мне заклинание. Над нашими с Северусом головами возникло что-то вроде двух нимбов – его ярко-зеленый и мой золотистый. Повинуясь пассам миссис Снейп, они поплыли вдоль череды портретов. Зеленые «ветви», соединяющие рамы, налились таинственно мерцающим светом… В этот момент в галерею тихонько вкатил Снейп-старший. Я решила, что он тоже захотел поприсутствовать на церемонии, но не тут то было! Осторожно заехав за спину миссис Снейп, которая была так поглощена ритуалом, что не заметила проказы старого дурака, он сделал вид, будто шлёпнул жену по заднице и, вновь мерзко подмигнув мне, укатил прочь. Северус обреченно вздохнул, закрыл глаза и покачал головой. Между тем наши магические нимбы вернулись назад и слились в один сияющий шар. Шар остановился напротив свободного участка стены под портретом Северуса и начал медленно просачиваться сквозь каменную кладку. Когда он полностью «впитался» в стену, сияние медленно погасло, а на его месте красовался мой портрет в простенькой, но изящной раме. Между ним и портретом Северуса на фоне серого камня сначала едва наметилась, а затем стала все четче проступать зеленая черта, постепенно принявшая очертания ветки, соединяющей портреты. С другой стороны рамы вытянулась и ушла в пустоту под потолком тонкая нарисованная веточка, на которой еле заметно проступило: «Грейнджеры». – Ну вот и все… – сказала и тут же осеклась миссис Снейп. Мы взглянули на нее: ее глаза все еще были прикованы к веточке, символизирующей наш с Северусом союз, засвидетельствованный теперь уже по всем правилам. Присмотревшись, я увидела, что на полпути между нашими портретами набухла и слегка пульсирует точка, напоминающая готовую раскрыться почку на ветке дерева. – Дорогая моя… – выдохнула миссис Снейп, и я моргнуть не успела, как оказалась в ее великанских объятиях. – Ой… миссис… Снейп… – захрипела я. – Мама, я понимаю, что вы рады, – забеспокоился Северус, – но нам действительно уже пора. – Мужчина – что он понимает?! – Из глаз его матери заструились крупные слезы, а я вдруг почувствовала необыкновенную нежность к этой едва знакомой женщине. И почти неосознанно обняла ее в ответ… и тоже разрыдалась. – Чего я не понимаю, позвольте осведомиться? – спросил сбитый с толку Северус. – Что происходит? Никто ему не ответил.
* * *
– Так «П» на вашем семейном гербе действительно означает «Принц»? – хитренько спросила я, когда миссис Снейп наконец-то отпустила нас и мы вышли из дома. – Технически это не герб… – Ты тему разговора-то не меняй! – Ну… Ты права, фамилия вплоть до конца XIII века была вдвое длиннее. И даже после прихода Кромвеля не возродилась в прежнем виде. – Понятно, – я попыталась сказать это как можно сердечнее. – Это что-то меняет? – Да нет, конечно же! – Я даже немного оскорбилась. – Мне просто интересно. – Понимаешь, в истории любой страны были периоды, когда все беды вдруг начинали валить то на одних, то на других, то на колдунов, то на иноверцев или инородцев. Многие от греха подальше начинали скрывать и свои взгляды, и свою сущность, и свою национальность… – Северус, я же сказала, что это ничего не меняет! По-моему, национализм отвратителен, независимо от того, является он магической или магловской традицией. – Я показала пальцами в воздухе кавычки. – Повторяю: это отвратительно! Так же отвратительно, как вся эта… как там сказал твой отец? «Канитель с чистой кровью». Короче, мы можем это даже больше не обсуждать. – Хорошо, – облегченно вздохнул Северус и нежно приобнял меня. Мы двинулись по парку в направлении ворот. – Не думал, что тебя так растрогает ритуал принятия в семью. Ты не говорила, что для тебя это так важно. – Дело вовсе не в этом. – А в чем? – Ты не поймешь. – Ну уж конечно, куда мне! – обиделся Северус. – Женские причуды? – Они самые. Сделав еще несколько шагов, я, качая головой, недоуменно пробормотала: – Ну и парочка твои родители! Не понимаю: почему они живут вместе? Неужели твоя мать не выгнала твоего отца только потому, что разводы в магических семьях – нарушение многовековых обычаев? Они же друг друга ненавидят! – О, если бы! Не делай поспешных выводов, дорогая. И гляди глубже. Они друг друга обожают! Даже больше скажу: они друг без друга не могут. Пусть причиной этому только то, что во всем мире не сыщется двух других таких человек, которые смогли бы составить с каждым из них достойную пару. А они – идеальная пара. – В таком случае, я, кажется, теперь поняла, зачем на самом деле нужно двустороннее маглоотталкивающее заклинание на воротах, – сказала я. Северус горько усмехнулся: – Вот именно. Но повторюсь: они – идеальная пара, уверяю тебя. Надеюсь, мы станем такой же… – Такой же?!! – завопила я и даже отшатнулась от него. – Ты с ума сошел, да? – Нет. Просто нас связывать будет совсем другое… не то, что их. – Кто-то по имени Аварус? – лукаво спросила я. – Может быть… – задумавшись на секунду, ответил он, и мне показалось, что мое сердце замерло. – Или Авария? – выдохнула я. – Ну вот еще! – мастерски изображая каркающий голос своего отца, воскликнул Северус. – Авария! Это чтобы на метле во что-нибудь влетела и шею свернула? Я искренне расхохоталась, Северус тоже усмехнулся, но более сдержанно по своему обыкновению. Мы вошли под липы, росшие у самых ворот особняка. – Нет, правда, – еле слышно проговорила я и осторожно приложила руку к животу. – Мы ведь будем любить его… или ее… совсем по-другому, верно? Не так, как тебя твоя мама? Северус остановился и пораженно взглянул на меня. Его глаза сначала расширились… а потом наполнись таким теплом, что весь остальной мир, казалось, перестал для меня существовать в ту минуту… – Ты это серьезно, родная?.. – Да, – просто ответила я.
Ой!!! Блин, автор, это было прекрасно! Какая же замечательная пара - родители Снейпа! И весь фанфик наполнен традициями! И юмор, и романтика, и сюжет, и герои! Ваш фик меня покорил и сделал мой вечер. Это было изумительно. Большое-большое спасибо. Пока вы - мой фаворит :)
Автор, шалость удалась! Очаровательная вещь. Такие живые и колоритные предки))) Одесский акцент миссис Снейп очень доставил. Огромное вам спасибо! Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Слушайте, какой классный фанфик. Как-будто дома у родителей побывала, прям слеза прошибла. Завтра же в гости поеду, только с диктофоном. Всегда думала, что только мои родители могут 30 лет изысканно ругаться, и при этом 3 дня без друг друга не могу. Браво, Автор Очень жизненно и традиций столько, что еще на пару рассказов хватит.
Автор, спасибо за поднятое настроение! Очень симпатичная история вышла Тут конечно не ООС Снейпа, а ООС всего магического туманного альбиона, потому как мне с самого начала и до конца представлось не древнее английское поместье, а старый одесский дворик. Но зато внутри созданной картинки все очень гармонично и все персонажи замечательно взаимодействуют и дополняют друг друга. Читать было определенно весело!
Да уж, быстро стало понятна природа выдающихся носов и сокращенных фамилий )) Доставил аффтор - не то слово! Смеялась вслух - такие типажи! http://hp-library.narod.ru/pictures/ar62.jpg
Какая прелесть! Так живо написано, так правдоподобно и весело. Вот он - живой, здоровый юмор. Автор - молодец! Ну а про Одессу уже написали, весьма неординарный ход, но замечательно сюда вписавшийся. Браво!
Спасибо за такую добрую историю! Спасибо за то, что приоткрыли дверь в жизнь родителей Снейпа- их вообще редко где вспоминают и все как-то в прошедшем времени... И отдельное спасибо за цитату из моего любимого фильма "Безымянная звезда" )))))))) Имей смелость иметь свое мнение. Имей мудрость держать его при себе...
Великолепно! Мне было так стыдно в голос смеяться среди толпы людей, но я не могла себя сдержать! Просто Великолепно! Интересно, с юмором и так живо, что ощущение будто сама со Снейпами обедала )) Не бывает плохих и хороших людей. Бывают свои и чужие. Своим прощают даже плохое. А чужим не прощают даже хорошее
Incarcerous, Полынь, зарина, СеверноеСердце, Эсмеральда, Заячьи_уши, Vivien, Ветерок, Pumka, ledova, огромное вам всем спасибо за оставленные комментарии!
Отдельно хочу поблагодарить Incarcerous и зарину, которые отметили мой парад традиций и которым он не показался впихиванием в фик всего, что пришло автору в голову. Хотя, если честно, так и было: автор никак не мог выбрать, какую из всплывших в памяти или придуманных традиций описать. И решил коротенько описать все, объединив в одном фике. На несколько меня бы не хватило! Ваши отзывы пока подтверждают, что вышло не просто нагромаждение идей. Еще раз спасибо.
Теперь о юморе. Мне приятно, что практически все отметили его присутствие. Юмор здесь должен был лишь сглаживать скандальную атмосферу, царящую в особняке Принцев, и отдельными фразами подводить читателя к утверждению Снейпа-младшего, что его родители - не скучная пара, весь смысл жизни которых сводится к бесконечному подкалыванию друг друга. Автор даже не стал указывать юмор в жанре фика. Но раз юмору было угодно выйти на передний план, то автор не против - чем плохи юморные фики?
Об одесских мотивах, которые отметили Полынь, Эсмеральда, Заячьи_уши и в особенности СеверноеСердце. Прошу прощения за такой прорыв реала в фандом, но как указано в шапке, как минимум два персонажа списаны с реальных знакомых автора. Я действительно знаю такую пару! Разумеется, постоянная ругань на фоне обожания - не повод тащить их в ГП-фандом. Но дело в том, что их сорокалетний сын - это абсолютный Снейп! Причем его высокомерность, язвительность, нелюдимость, наличие тщательно маскируемого благородства и чувства долга и прочие атрибуты слизеринского декана почему-то проявляются только за рамками его семьи. А в присутствии родителей он превращается в молчаливого закомплексованного подростка, отчаянно пытающегося избавиться от присутствия в его жизни отца, вечно поучающего сына, записанного им в неудачники, и матери, до сих пор относящейся к нему как к дитятку, на которое она возлагает все свои чаяния. Наблюдение за этой семейкой не могли не навести меня на мысль о том, что вот они - настоящие родители Снейпа! Вот в какой семье мог вырасти такой тип! И, описывая их, я сочла кощунством лишить персонажей хотя бы одной черты, присущей их прототипам. Так что не взыщите на одесские заморочки и ставшие понятными длинные носы.
Vivien и Ветерок я также хотела бы отдельно поблагодарить за отмеченную ими теплоту и семейность фика, несмотря на постоянные перебранки персонажей. Я стремилась к этому - за досадой на приевшуюся семейную жизнь показать все еще сохранившееся чувство. То есть тот путь, который, возможно, пройдет новая пара - Северус и Гермиона. В фике вообще много параллелей между этими парами, как сравнений так и противопоставлений. И красной нитью - веками накатанный тот самый семейный путь, с которого не увлечет даже человек из совершенно чуждого мира. Можно считать это еще одной из описанных традиций.
ЦитатаVivien ()
И отдельное спасибо за цитату из моего любимого фильма "Безымянная звезда" ))))))))
Скорее, из книжки: сложно представить, что Снейп-старший смотрел советскую постановку этой пьесы. Но я рада, что вы подметили эту маленькую деталь! Я раскидала такие штучки по всему фику и с нетерпением жду, что читатели будут обращать на них внимание. Не то чтобы они несут в себе какую-то глубокую смысловую нагрузку, просто дополняют портреты персонажей.
ЦитатаЭсмеральда ()
аффтор
Даже не знаю, как реагировать на это слово. Никак, пожалуй, не буду реагировать.
Уважаемый Автор, я благодарю Вас за такой шедевр, меня поразило ваше чувство языка(я сначала о самом ярком)
Цитата
– Даже не начинай! Ей-богу, как дурачок! – Он скорчил физиономию слабоумного и заблеял соответствующим голосом: – «Все побезали и я-а побеза-а-ал… Ы-ы-ы…»
я просто слышала как оно звучит на манер "Квартета И". Особое спасибо за общий юмор, грамотно пропитывающий весь фанфик. Я, вот, читала Ваше творение и чувствовалось мне будто я знаю Ваших героев. Настолько бесподобно прописаны их характеры. Господи, Автор, хвала Мерлину за Вас и Вашу работу Некоторые люди не умеют сходить с ума – у них ужасно скучные жизни. (Ч. Буковски)
А ты непременно хочешь ребенка? – в отчаянии вопросил Северус. – А как же! Традиция, – шутливо ответила я, хотя, признаться, насторожилась.
вот тут, будь я на месте гермионы ( а я так понимаю, она беременна), всю оставшуюсю дорогу пыталась бы выяснить, хочет ли мой муж ребенка в обозримом будущем. она как-то быстро сдалась)
ЦитатаНЕВЫРАЗИМЕЦ ()
Таки пришел! –
ЦитатаНЕВЫРАЗИМЕЦ ()
мальчика опять-таки назначили директором школы!
а у Снейпа-то матушка из этих
ЦитатаНЕВЫРАЗИМЕЦ ()
ачем ваши родители, коли они обычные люди, вас таким чудным именем-то назвали? Выпендриться сами хотели? Или вас как-то выделить?
вот я хотела назвать дочку Агнией. Чтобы выделить Автор, я дошла лишь до обеда, но я уже ухохоталась! Ваша семейка-Снейпов перещеголяет даже мою миссис Горбан, а ведь она с реального человека писана Пиджак парадный
"- Все проблеммы русских девушек в том, что они выросли на сказках о принцессах, феях и любви до гроба... - Мммм, не знаю. Я выросла на Гарри Поттере." (с)
Bastardka_Pentragona, большое спасибо. Автор, читая ваш восторженный отзыв, сидел и буквально отпыхивался - от удовольствия: очень приятно было читать подобные похвалы.
ЦитатаBastardka_Pentragona ()
чувствовалось мне будто я знаю Ваших героев. Настолько бесподобно прописаны их характеры
Это потому, что с реальных людей списано, которых, на самом деле, думаю, полно и многие знакомы с такими вот парочками.
"Придира" мне всегда представлялся малопопулярным изданием с небольшим тиражом. Но ваше замечание заставило задуматься: а ведь это фактически желтая пресса, где по большей части печатается всякмй бред, приходящий в голову редактора с немного больной фантазией. Но ведь подобные издания чрезвычайно популярны у обывателей, зачастую осознающих, что их пичкают газетными утками, но все равно охочих до экстраординарных выдумок журналистов! Так что да, действительно, "на всю магическую Британию".
ЦитатаTheFirst ()
будь я на месте гермионы ( а я так понимаю, она беременна), всю оставшуюсю дорогу пыталась бы выяснить, хочет ли мой муж ребенка в обозримом будущем. она как-то быстро сдалась
А она быстро поняла, что мужа пугает не столько рождение ребенка, сколько перспектива в связи с его рождением вновь посещать этот сумасшедший дом.
ЦитатаTheFirst ()
а у Снейпа-то матушка из этих
А кто таки нет?
ЦитатаTheFirst ()
вот я хотела назвать дочку Агнией. Чтобы выделить
Это вполне себе заурядное имя на фоне настоящего имянного мракобесия, охватившего страну в последние годы. Причем наблюдаются тенденции в диаметрально противоположные стороны: называют детей либо вышедшими из употребления русскими именами типа Лука, Потап и Фрол, либо иноземными. И хорошо если просто Гарри, а то ведь и Бейонсами норовят назвать!
ЦитатаTheFirst ()
Ваша семейка-Снейпов перещеголяет даже мою миссис Горбан
Очень жизненно и традиций столько, что еще на пару рассказов хватит.
