— Знаете, мисс Грейнджер, тут такое дело, деликатное, — именно с этой фразой её бывший профессор зельеварения возник на пороге их общего с Роном дома поздним вечером в пятницу.

Поскольку Рон стоял рядом, почёсывая затылок и виновато потупив взор, Гермиона приготовилась к самому худшему. То есть к тому, что происходило в конце каждого месяца.

А дело было, собственно, в том, что Рон оказался потомственным неудачником. Нельзя сказать, что Гермиона этого не предвидела, но она, в конце концов, согласилась жить с ним вместе, правда, со свадьбой решили повременить, потому что денег у Рона не было, а у Гермионы он брать отказывался — только на свадьбу отказывался, в остальном не гнушался.

Итак, наш дорогой Ронни, обделённый фортуной, не преуспел в качестве аврора, хотя упорно продолжал получать свою горстку кнатов в аврорате, одному Мерлину известно, за какие заслуги. К счастью, он не пил и не находил утешения в маггловских изобретениях, как его отец. Нет, у Рона была своя отдушина. После целого месяца упорного труда он шёл играть. И, поскольку в картах и прочих азартных развлечениях был не силён, спускал всю зарплату за шахматной доской. Но самое страшное было то, что, проигравшись в пух и прах, он начинал «отыгрываться».

— В общем, мне мистер Уизли в шахматы проиграл, партий десять — не больше, — продолжал тем временем Снейп, которого ситуация, по всей видимости, забавляла, — а на последней, так уж получилось, у него деньги закончились...

— О, Мерлин! — Гермиона схватилась за косяк и устремила умоляющий взгляд на Снейпа, потом на Рона и обратно, — только не говорите, что он отписал вам дом!

— Нет, что вы! — тот с каверзной ухмылкой отверг её версию и насмешливо оглянулся на Рона, который уже места себе не находил. — Он пытался, но я предвидел, что своего жилища у Рональда нет, а это зарегистрировано на вас.

— И что же тогда?

— Как бы вам объяснить? — он задумался, запустил руку во внутренний карман мантии и извлёк исписанный размашистым почерком Рона пергамент, — в общем, вот, ознакомьтесь.

Дрожащей рукой Гермиона взяла пергамент и, с трудом разбирая каракули, украшенные исправлениями и кляксами, вчиталась в то, что, очевидно, являлось распиской.

— Да по какому праву?! — возмутилась Гермиона, в третий раз перечитав небольшой текст, который крайне сложно было как-то иначе истолковать.

— Вообще-то, мисс Грейнджер, по полному праву. По всем законам магической Британии, мистер Рональд Биллиус Уизли, как ваш будущий супруг и владелец обручального кольца, магического, как вам должно быть известно, имеет полное право распоряжаться вами, как всякой другой своей собственностью до тех пор, пока вы не разорвёте помолвку.

— И я могу её прямо сейчас разорвать? — с надеждой во взгляде и голосе уточнила Гермиона, яростно стаскивая кольцо с безымянного пальца.

— А это для меня не имеет никакого значения, — всё с тем же хладнокровным спокойствием сообщил Снейп и выхватил пергамент из её дрожащих рук. — Договор уже заключён и подписан, так что не советую вам что-либо планировать на ближайший месяц. И, как указано в третьем абзаце, ваша помолвка, как и её отсутствие, никоим образом на этот договор не влияет.

— И что мне делать? — беспомощно спросила Гермиона, не отрывая взгляда от пергамента.

— Собирать вещи, — мягко посоветовал Снейп и, легонько подтолкнкув, направил в сторону ветхой лесницы.

Гермиона стояла посреди их с Роном спальни, пытаясь уложить в голове свежую информацию, но мозг отчаянно отказывался верить. Ведь Рон — её милый, добрый, честный Рон — никогда бы так не поступил! А это всего лишь дурацкий сон, стоит только проснуться — и всё закончится, верно?

— Гермиона.

Она оглянулась и увидела на пороге спальни бледного Рона. Он стоял, не решаясь посмотреть ей в глаза, и теребил рукав мантии.

— Я сам не понимаю, как так вышло, честное слово!

Гермиона молчала, хотя её мысли всё быстрей и быстрей охватывала паника, напрямую связанная с пониманием того, что происходящее не слишком-то похоже на шутку или сон.

— Но ведь это только на месяц, — продолжал Рон, словно не замечая её состояния, — он быстро пролетит. А потом ты вернёшься, мы поженимся...

Гермиона, пошатнувшись, упала на кровать и оттуда уставилась на Рона так, будто видела его впервые в жизни

— Да катись ты к чёрту со своей свадьбой! — выкрикнула она и почти бегом спустилась вниз.

— Хотите сказать, что вы готовы, мисс Грейнджер?

— Абсолютно, сэр, — кивнула она, стащив кольцо с пальца и швырнув его на стол.

Снейп хмыкнул, поднялся, отряхнул мантию и направился к выходу.

— Следуйте за мной, мисс Грейнджер, — безапелляционно приказал он, не оборачиваясь, — и не советую вам отставать.

Гермиона послушно выскочила из дома вслед за ним и, не оглядываясь, дошла до границы антиаппарационного барьера.

«Как же я вляпалась!» — подумала в панике Гермиона, когда сильные тёплые ладони Снейпа легли на её талию за секунду до совместной аппарации.

— Итак, это мой дом, — сообщил Снейп и кинул на Гермиону весьма выразительный предупреждающий взгляд, — место, где ваши вопросы не будут одобрены, мисс Грейнджер.

— Я уже догалась, сэр.

— Два этажа, среди которых второй не для вас, а на первом вы сможете найти вполне пригодный для сна диванчик, — повернув голову в указанном Снейпом направлении, Гермиона почувствовала острое желание выругаться и напиться, поскольку «диванчиком» эту продавленную ветошь мог назвать только Снейп.

— А можно его трансфигурировать в нечто более удобное?

— Нет, мисс Грейнджер, как, впрочем, и любую вещь в этом доме. И я, кажется, уже говорил насчёт вопросов. Домовых эльфов у меня нет, так что уборка, готовка и прочие прелести домашнего хозяйства на ближайший месяц ложатся на ваши хрупкие плечи. Рекомендую разбираться с этим в первой половине дня, поскольку после четырёх и до полуночи вы будете помогать мне в лаборатории.

— Сэр, у меня, между прочим, есть работа...

— Я уже послал сову вашему начальнику и даже получил ответ, в котором он восторгался моим альтруистическим порывом уделить вам время и повысить вашу квалификацию в области зельеварения.

— Что?! Эта свинья недовольна моей квалификацией?!! Да за те копейки, что этот скряга мне платит, он должен Мерлина благодарить, что я вообще на работе появляюсь!

— Мисс Грейнджер, если вы не хотите, чтобы я превратил следующий месяц вашей жизни в ад, заткнитесь, послушайте и запомните, что я скажу. Кроме того, настоятельно советую вам отучиться от привычки меня перебивать.

— Извините, сэр.

— Каждую неделю вы будете получать определённую сумму денег, которые следует тратить на еду, необходимые в домашнем обиходе вещи и приведение себя в надлежащий вид.

— Последний пункт меня несколько смущает, сэр. Звучит так, словно я ваша содержанка, а я не собираюсь таковой быть.

— Нравится вам это или нет, мисс Грейнджер, — прошипел Снейп, склонившись над ней и приподняв лицо двумя пальцами за подбородок так, что между ними осталось не больше дюйма расстояния. — Но весь следующий месяц вы будете моей содержанкой. И я хочу, чтобы ваш вид доставлял мне эстетическое наслаждение. Иными словами, усмирите воронье гнездо на своей голове, попрощайтесь со своими маггловскими тряпками и ознакомьтесь, наконец, с таким понятием как макияж.

— И это мне говорит гнилозубый ублюдок, принципиально не моющий голову, — буркнула Гермиона себе под нос и не заметила, как помрачнел Снейп.

— На этом всё, доброй ночи, мисс Грейнджер.

И он, не оборачиваясь, поднялся на второй этаж, а Гермиона осталась наедине с чудовищным порождением мебельного производства, которое Снейп ласково именовал диванчиком.

Первую ночь в доме Снейпа Гермиона могла охарактеризовать только одним словом: кошмарно. На треклятом диване она помещалась, только если поджать ноги и согнуться в позе эмбриона. Холод в доме стоял такой, что подземелья Хогвартса после этого могли показаться солнечным курортом, а ещё наверху беспрерывно что-то звякало, булькало и порой даже квакало.

К рассвету Гермиона, пожелав мучительной смерти Рону, Снейпу, всему Визенгамоту, Министерству с его дурацкими законами и своему начальнику, провалилась в тревожный сон, который, впрочем, быстро прервался стараниями Снейпа.

— Подъём, мисс Грейнджер, — заклинанием столкнув девушку с дивана, объявил Снейп. — Сегодня, в качестве исключения, я вас разбудил и даже вместо вас приготовил завтрак, но это только как послабление на первый раз.

Гермиона забралась обратно на диван, широко зевнула и уставилась на Снейпа. Потом помотала головой, потёрла глаза и даже ущипнула себя за руку. Снова посмотрела на Снейпа.

— Что-то не так, мисс Грейнджер?

Она покачала головой, зажмурилась, сосчитала про себя до десяти и вновь открыла глаза, но Снейп всё так же стоял перед ней. И этот Снейп был абсолютно не похож на того, которого она знала раньше. Вымытые, блестящие и собранные в низкий хвост волосы. Ровные, сверкающие белизной зубы. Слава Мерлину, хотя бы мантия чёрная.

— Завтрак на столе, — сообщил Снейп и развернулся, чтоб уйти, — да, и кстати, мои родители состояли в законном браке, так что с определением «ублюдок» я категорически не согласен.

— Как вам это удалось, сэр?! — закричала Гермиона ему вдогонку, пытаясь одновременно найти свои туфли и усмирить волосы.

— Что вы имеете в виду? — невинно осведомился Снейп, уже сидящий за столом и методично разрезающий омлет.

— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду!

— Вам знакомо такое слово — «зелья»?

Гермиона поражённо вздохнула, села за стол и уже собралась поесть, но один только взгляд на тарелку отбил аппетит на весь день.

— И как, имея такой талант в зельеварении, можно испортить простую яичницу с беконом? — Гермиона не заметила, как произнесла вопрос вслух.

Снейп приглушённо выругался, бросил салфетку и ретировался в гостиную. Гермиона проводила его взглядом и, уничтожив неудавшийся завтрак, принялась мыть тарелки. Две минуты, три заклинания — и нет проблем.

Порадовавшись, что Снейп не стал, как в школе, требовать уборки маггловскими средствами, Гермиона уже собралась искать его, когда услышала тихий разговор в гостиной.

— Северус, я достал почти всё, кроме тех двух странных штук, о которых ты говорил, — высокий голос, капризные интонации, тянущиеся гласные, Гермиона могла поклясться, что слышала все это раньше и очень часто. — Честное слово, я не представляю, где их искать.

— Без них ничего не получится!

— А если наколдовать?

— И как ты себе это представляешь? — ехидно спросил Снейп, и Гермиона живо представила, как он выгнул бровь и скривил тонкие губы в ухмылке. — Не будь идиотом, Драко! Отправляйся обратно и поищи получше.

Драко, конечно же, это Драко Малфой! Гермиона хлопнула себя по лбу и едва не рассмеялась в голос: и как она сразу не узнала этого напыщенного болвана?

— Но крёстный!

— Никаких но, или разбирайся со всем этим сам.

— Я не пойду туда больше, мне стыдно, — заныл Малфой, — эти продавцы на меня так смотрели, что я больше никогда не смогу показаться им на глаза.

— Всего лишь магглы, раньше ты их даже за людей не считал.

— Знаешь, когда они собираются толпой и пялятся на тебя, а потом ещё орут на весь магазин, якобы чтобы цену узнать... — Драко картинно всхлипнул, и Гермиона была уверена, что именно в этот момент он утёр скатившуюся слезу батистовым платочком с вышитым в уголке фамильным гербом. — Это невыносимо!

— От меня ты чего хочешь?

— Сходи сам, — мгновенно прекратив всхлипывания, ответил Малфой и уже более мягко добавил, — ты старше, опытнее, над тобой они уж точно не станут так издеваться! Гонять по всему магазину, от одной кассы к другой...

— Ладно. Вернусь через час, можешь пока подготовиться.

— Здесь?

— Нет, поднимайся на второй этаж — крайняя дверь справа...

— Северус, я знаю, где твоя спальня, — насмешливо прервал его Малфой, — но почему не здесь? Места же больше...

— Здесь Грейнджер.

— Ого! И что же здесь делает эта милая гриффиндорочка?

Гермионе очень не понравился тот пошловатый тон, которым Малфой задал последний вопрос, но она всё же сдержалась и решила дослушать. Конечно же, она знала, что подслушивать нехорошо, но ведь и Снейп знал, что она на кухне, и мог бы потрудиться установить заглушающее заклятие.

— Гостит.

— А почему не на втором этаже, за крайней дверью справа?

— Драко!

— Да ладно, ладно, шучу я!.. И всё же, как она оказалась здесь? Насколько мне известно, Грейнджер помолвлена с Уиззелом. Или я что-то пропустил?

— Они расстались.

— И Грейнджер не нашла никого более подходящего, в чьих объятиях она могла бы утешиться после этого тяжёлого разрыва! — Малфой едва сдерживался от хохота, и Гермионе дико хотелось войти и заткнуть его, желательно сильно покалечив при этом.

— Я был ближе всех, — сдержанно ответил Снейп и, судя по звуку тяжёлых шагов, вышел из комнаты.

— Ох уж мне эта твоя страсть к грязнокровкам! — пробормотал Малфой себе под нос, и Гермиона услышала лёгкие шаги на лестнице.

В опустевшую гостиную Гермиона вошла с задумчивым выражением на лице. Следующий месяц обещал стать сущим адом.

Буду ждать продолжения, где, надеюсь, все мои дурацкие вопросы найдут свои ответы

Можешь не писать - не пиши. (с)
Иконостас

Bodler, у вас такие наивные вопросы, я просто поражаюсь))) но тоже - заинтригована, можно сказать

сказать понравилось не то - я в восторге! Мало того вместо смешков из меня вырывается покашливание по причине легкой болезни, и теперь кашель только от смеха появляется

Творческих успехов автору)))

Когда Снейп, озлобленный втрое больше обычного, влетел в дом, хлопнув дверью так, что в прихожей штукатурка с потолка посыпалась, Гермиона быстро спряталась на кухне, а всё недавнее любопытство испарилось без следа — жизнь дороже.
Профессор взлетел по лестнице и скрылся в одной из комнат, но дверью на сей раз хлопать не стал, что подтолкнуло Гермиону к рискованной вылазке на второй этаж, для неё, как сообщил Снейп, вовсе не предназначенный. Но ведь не зря же она попала на Гриффиндор в своё время!
Тихонько поднявшись по лестнице, трижды вздрогнув — по одному разу на каждой скрипнувшей ступеньке — и столько же раз ойкнув, Гермиона всё же добралась до двери, что удивительно, незамеченной.
— … в одном ты прав, Драко, — без труда различила она голос Снейпа за дверью, — это чудовищно. Начинаю искренне ненавидеть магглов.
Гермиона нахмурилась, потому что до этого в бескрайний список недостатков Снейпа хотя бы ненависть к магглам не включала и наивно верила, что есть в профессоре что-то хорошее, а он взял и растоптал её веру в лучшее.
— Ага! Теперь-то ты меня понимаешь! — Малфой откровенно ликовал, и Гермионе это вовсе не понравилось.
— Нет, не понимаю. И я нашёл эти маггловские штуки.
Установилась тишина, и Гермиона прижалась к двери, пытаясь услышать ещё что-нибудь, но тщетно.
— Осталось выяснить, — внезапно раздался голос Малфоя в опасной близости от двери, — для чего эти штуки нужны и куда их пихать.
— А ты подойди, я тебе всё объясню, наглядным пособием у меня станешь!
— Северус, не смей! — позорно и совсем по-девчачьи взвизгнул Драко, и Гермиона прикрыла рот ладошкой, сдерживая смешок. — Ты мой крёстный, помни об этом!
— А ты об этом помнил, когда три недели околачивался у моего порога с сомнительными предложениями? — опасно низким голосом спросил Снейп, и Гермионе показалось, что он тоже переместился ближе к двери.
— Я ведь всё объяснял...
— Ладно уж, садись.
— Ага, сейчас! Я с тобой рядом не сяду! Положи эти штуки.
— Драко, это просто для соединения.
— Ага, а те вон длинные, тоже скажешь, для соединения? Чёрт, до сих пор покалывает...
— Перестань паниковать и обвинять во всём меня! — медленно выходя из себя, продолжал возмущаться Снейп, и Гермиона даже через дверь ощущала его недовольство, волнами расходящееся по комнате и за её пределы. — Во-первых, это была твоя идея. Во-вторых, я знаю не больше твоего.
— Но ты должен знать, ты же вырос среди магглов!
— У меня только отец из магглов, — поправил его Снейп, и Гермиона была уверена, что в этот момент он выгнул бровь, как делал всякий раз, когда был чем-то особенно недоволен. — Уверяю тебя, он ничем подобным не занимался.
— Прямо-таки святой алкоголик.
— Ещё одно слово в подобном тоне — и вылетишь отсюда пинком под зад.
— Молчу, молчу, — буркнул Драко, и снова раздались его шаги, приглушённые ковром. — А ты как-то изменился... неплохо выглядишь.
— Сменил шампунь, — отмахнулся Снейп; донёсся нарочито громкий шелест страниц — закрылся книгой, поняла Гермиона.
— Ага, а также завёл гель, скраб, кондиционер, новую зубную пасту или, скорее, личную стоматологическую клинику и салон красоты, — ехидно сказал Драко и поражённо вздохнул. — Скажи мне, что это не то, о чём я думаю.
— Это не то, о чём ты думаешь, — послушно повторил Снейп.
— Во имя Мерлина! Ты же не мог использовать его, правда? Ты ведь сам говорил, что нужны дополнительные испытания, что действие нестабильно, побочные эффекты...
— Я провёл досрочное испытание, — с наигранным спокойствием ответил Снейп, — действие стабильно, насчёт побочных эффектов... есть парочка, но всё в пределах разумного.
— Но зачем? Объясни мне просто, за каким боггартом тебе вдруг понадобилось тестировать зелье, которое ты готовил для отца? — Драко почти кричал, в его голосе мешались удивлённые, гневные, панические и наполненные страшным подозрением нотки. — Нет, зачем Люциусу эта ерунда, я могу понять. У него в последнее время на первых седых волосках и морщинах крыша поехала. Но тебе-то зачем?! Тем более, такой риск.
— Услышал кое-что нелестное в адрес собственной внешности.
— На протяжении двадцати с лишним лет почти вся школа именует тебя не иначе, как сальноволосым ублюдком, слизеринским уродом и летучей мышью-переростком. Слизеринцы и несколько относительно приличных преподавателей не в счёт. Тебя это не волновало прежде.
— Я изменил своё мнение.
— За один вечер?! — недоверчиво спросил Драко. — Кстати, запах не тот, что я помню. Ты ещё и состав поменял?
— Да, прошлый вариант был недоработан.
— И когда же ты успел его доработать?
Судя по тягостному молчанию, Драко понял всё без слов, а вот Гермиона, стоявшая по другую сторону двери, уже почти ничего не понимала. Конечно, Снейп сказал, что использовал зелья, но она и подумать не могла, что он провёл целую ночь, практически по новой — несложно догадаться, что Снейп, с его презрительно-высокомерным отношением ко всему сообществу зельеваров вплоть до авторов школьных учебников, подразумевает под «доработкой» — создавая рецепт им же изобретённого зелья. А потом ещё и выпил непроверенный состав, и всё для того...
А вот для чего всё это, девушка как раз-таки не могла понять. Ведь не ради же того, чтоб произвести на неё впечатление? Нет, это смешно. Она не стала даже думать в этом направлении.

Глава 5. Зелье варим или как?

Отгородившись от неуместных мыслей и усмирив неуёмное любопытство, Гермиона устроилась на диванчике, где провела ночь, с одной из книг, которыми были заставлены полки в гостиной. Великолепное собрание древнейших искуснейших проклятий, утерянных из-за сложности их выполнения, затянуло Гермиону настолько, что она даже не заметила, как Снейп появился у неё за спиной.
— Мисс Грейнджер, — произнёс он, наклонившись к её уху, — если вы наивно полагаете, что я пустил вас в свой дом с той целью, чтобы вы тут сидели и читали, то глубоко ошибаетесь.
— Ой, простите, профессор, я зачиталась...
— Заметил, — сухо ответил тот и развернулся к ней спиной. — А теперь живо в лабораторию.
Пройдя за Снейпом в лабораторию, Гермиона замерла в восхищении. Ради этой комнаты она готова была простить Снейпу всё, начиная с первого курса и вплоть до сегодняшнего дня.
Редчайшие ингредиенты, многие из которых, как ей казалось, вообще давно исчезли, лучшие котлы, даже несколько золотых и, кажется, парочка раритетов гоблинской работы, восхитительная смесь тончайших запахов и, конечно же, книги, расставленные в безупречном порядке на полочках в нескольких стеллажах у стены.
— Соизвольте подобрать челюсть с пола и взять себя в руки. У нас много работы.
— И вы позволите мне?.. — благоговейно прошептала Гермиона.
— Боюсь, у меня нет выбора, — мрачно ответил Снейп. — Здесь несколько зелий, о которых вы могли читать или слышать ранее, и ещё два моего изобретения. Но ни одно из них я, к сожалению, приготовить не в состоянии.
На лице Гермионы застыло выражение чистейшего шока. У неё просто в голове не укладывалось — Снейп признал, что есть зелья, которые он не может приготовить. А ведь до Рождества ещё две недели – рановато для рождественского чуда.
— И пока вы не начали злорадствовать, поясню, что каждое из этих зелий на некотором этапе приготовления требует определённых помешиваний, причём, именно женской рукой.
— Я знаю только об одном зелье, в рецепте которого есть подобная оговорка, — подозрительно сказала Гермиона, оглянувшись на Снейпа: тот выглядел невозмутимым, как всегда, — и это очень мучительный яд.
— Неожиданные познания, — ухмыльнулся Снейп, вкладывая в руку Гермионы серебряный черпак, — но, на самом деле, любое зелье, включающее в себя смесь змеиного яда и молока единорога, требует женской руки. И сразу скажу, чтобы успокоить вашу гриффиндорскую совесть, среди тех зелий, что вам придётся мешать, нет ни одного яда.
— А что же...
— Мисс Грейнджер, всё, что касается моего дома, распространяется и на лабораторию, так что никаких вопросов!
Довольно долго Гермиона стояла и молча мешала голубоватое зелье, изредка поглядывая на Снейпа. Тот сначала ходил около неё, чуть ли не засовывая нос в котёл, потом немного успокоился и встал возле двери. Под конец он, видимо, устал стоять и устроился в кресле с книгой.
Выждав немного, Гермиона взглянула на него исподлобья и улыбнулась. Снейп сидел, с комфортом устроившись в глубоком кресле, закрывшись широкой книгой — она не поверила своим глазам, когда прочитала название — «Кулинария для юной ведьмы».
От удивления Гермиона едва не выронила черпак, и Снейп, неизвестно как почуявший опасность для своего драгоценного зелья, подскочил, отбросил книгу и мгновенно оказался за спиной у Гермионы.
— Мисс Грейнджер, вы решили загубить три месяца кропотливой работы? — произнёс Снейп у неё над ухом и накрыл своей рукой её ладонь, сжимавшую черпак.
— Простите, сэр.
— Не давите так сильно, — с усмешкой прошептал Снейп, поглаживая и разминая её руку, — вы мне черпак сломаете.
Гермиона сцепила зубы и глубоко вздохнула, пытаясь расслабить руку и двигаться в том направлении, которое задаёт Снейп. Она уже подумала, что у неё неплохо получается, когда Снейп недовольно фыркнул и сильнее сжал её ладонь.
— Мисс Грейнджер, неужели так сложно производить равномерные круговые движения, мягко придерживая черпак? — спросил Снейп, и Гермионе показалось, будто его голос стал ещё ближе. — Мягко, понимаете, Грейнджер? А не давить так, словно от этого ваша жизнь зависит.
Она промолчала. Опыт в виде многих лет учёбы показал – разговаривать с профессором всё равно, что плеваться в верблюда, никогда не переплюнешь.
Прошло довольно много времени, а Снейп всё стоял рядом, придерживая её руку, хотя ничего насчёт помешиваний уже не говорил.
— Думаю, я могу мешать сама, — осторожно сказала она.
— Мисс Грейнджер, вы уже показали, что можете сама, а теперь стойте и мешайте зелье.
— Да сколько его можно мешать?!
— Что я говорил насчёт вопросов?
— Это невыносимо! — она взглянула на зелье, которое из голубоватого превратилось в жемчужное и теперь лениво булькало в такт её помешиваниям. — Признайтесь, вы затеяли всё это, чтобы поиздеваться надо мной!
— Даже если и так, что с того?
— Вы невозможный человек.
— Сочту за комплимент.
— Это не было комплиментом, и вообще отпустите меня.
— Десять минут, мисс Грейнджер.
— Что?
— Десять минут, и зелье будет готово, — снисходительно пояснил Снейп, и Гермиона начала про себя считать секунды.
— Вы мне совсем не доверяете, да? Даже зелье помешать, — в очередной раз сбившись со счёта, заговорила Гермиона. — А ведь у меня «Превосходно» по зельям!
— Мисс Грейнджер, у Кребба и Гойла «Удовлетворительно» по Трансфигурации, но это же не говорит о том, что они что-то знают.
— Спасибо за сравнение, сэр.
Снейп ничего не сказал, но Гермиона готова была поклясться, что он ухмыляется.
Когда зелье в последний раз протяжно булькнуло и затихло, Снейп отступил, и Гермиона поспешно ретировалась из лаборатории. Далеко не всё она готова была простить Снейпу.
— И займитесь, наконец, своим внешним видом! — донеслось до нее уже за дверью.