Название: «Рождение чуда» Автор: Ksana Бета: Olala Гамма: Olala Рейтинг: РG-15 Тип: гет Пейринг: СС/ ГГ, упоминается РУ/ГГ, второстепенные персонажи Жанр: romance Саммари: Слышать голоса в волшебном мире считается плохим знаком. А Гермиона Грейнджер слышала. А потом с ней и вовсе стали происходить удивительные и странные вещи. Она потеряла любовь, но продолжала идти вперед, чтобы узнать, что не все так очевидно, как может показаться. Комментарии: Идея сюжета полностью принадлежит Маркизе, и фик написан ей в подарок. Предупреждения: ООС, и АУ по отношению к седьмой книге. Размер: миди Статус: закончен
Вообще-то, когда мисс Грейнджер услышала в голове незнакомый голос, она подумала, что этот знойный июль добрался и до нее. Многие простые обыватели Лондона спасались от непривычной жары, неприлично оголяясь, и сетовали на капризные причуды погоды, хотя на дворе стоял июль, и удивляться было совершенно нечему. Молодежь оккупировала фонтаны на зависть всем тем, кто, неодобрительно покачивая головой, в душе мечтали оказаться на их месте. И уже никто не удивлялся, наблюдая за внезапно падающей в обморок на плитки асфальта дамочке, которой или не хватило ума дождаться вечера, чтобы выйти из комфортной квартиры с кондиционером, или просто не повезло с начальником, которого не удалось убедить во внезапной болезни. Волшебники немного проще справлялись с неудобствами атмосферных явлений - в конце концов, существовали охлаждающие чары. Хотя некоторые магглорожденные, в том числе и мисс Грейнджер, предпочли бы мощный кондиционер. Но в доме, где обитала Гермиона, маггловская техника не работала, потому что в помещении был переизбыток магии, сосредоточенной в основном на столиках и полочках, тумбочке около кровати, хотя и большой книжный шкаф также был заполнен источниками этой энергии. Поэтому в гостиной стоял вышедший из строя при первом же включении телевизор, теперь служивший подставкой для книг. А на кухне красовалась электрическая кофемолка, сияющий вид которой наводил на мысль, что ею так ни разу и не воспользовались. Ведь любому ясно, что пока в магазинах продается растворимый кофе, глупо марать такую блестящую и красивую вещь. Вот почему никакого кондиционера в квартире мисс Грейнджер не было, и быть не могло. Проведя опыт с телевизором, сообразительная и свято верующая в научно-практический подход гриффиндорка, маггловскую технику в дом больше не приносила. А жаль. Ведь охлаждающие чары действовали непосредственно на человека, а воздух вокруг оставался таким же сухим и горячим, несмотря на раскрытые настежь окна и слабый сквознячок. Гермиона знала и много слышала об участившихся сердечных приступах, тепловых ударах и просто обмороках, но вроде бы никто не упоминал о слуховых галлюцинациях. Всезнайка Грейнджер как всегда смогла отличиться. Вообще-то она была полностью согласна с голосом, который шел откуда-то изнутри: дышать абсолютно нечем и, если она сейчас же не переместится куда-нибудь, например, на Северный полюс, не только голосу но и ей станет совсем плохо. Вполне возможно, что ее внутреннее «я» обрело какую-то неизвестную науке материальную форму, или, может быть, это был крик души. Тогда вполне подтверждалась теория, что душа расположена не в голове, а где-то ниже. Но, честно говоря, даже пройдя войну на самом переднем крае, гриффиндорка такого положения дел немного испугалась. Слышать голоса в волшебном мире считалось очень плохим признаком. А уж выслушивать абсурдные просьбы о малиновом варенье или о стакане молока от самой себя и вовсе не способствовало улучшению самочувствия. Голос так капризничал не всегда. Бывало, когда мисс Грейнджер после работы брала в руки не тяжелые пыльные фолианты, а маленький томик Вордсворта, ей даже приятно было услышать тихое и мечтательное: «Красиво». Да и настойчивые напоминания об ужине тоже не всегда раздражали. Но все-таки Гермиона все чаще стала задумываться о том, что потихоньку сходит с ума. А самое печальное было в том, что так незаметно подкравшееся одиночество способствовало подобным мыслям. Поначалу, когда они с Роном Уизли решили расстаться, ей казалось, что у неё за спиной как будто выросли крылья. Отношения со временем постепенно заходили в тупик, но так и не ослабевшая с возрастом дружеская привязанность держала их в цепях давно изживших себя чувств. И когда Гермиона узнала, что Рон частенько не только флиртует, но и, пользуясь ее обычной занятостью, таинственно исчезает на пару дней с очередной падкой на героя войны поклонницей, она только вздохнула с облегчением. Мирно, без ссор и швыряния вещей, они поговорили по душам и решили остаться друзьями. Возможно, не столь близкими, как было когда-то, но и без налета отравляющей душу горечи. А вот дружеские отношения с Гарри Поттером со временем только укрепились. Невозможно было, пройдя все то, что им вместе пришлось пройти, не стать по-настоящему родными друг другу. Гермиону немного смущало только непонятное поведение Джинни, которую Гарри откровенно боготворил и на которой женился сразу после войны. Но она старалась отгонять от себя эти мысли. Хотя новый семейный статус Поттера заметно повлиял на количество дружеских посиделок, их отношения все еще оставались очень теплыми и сердечными. Обычно Гарри заглядывал к боевой подруге примерно раз в две недели, но сейчас он был в служебной командировке, и поэтому дверной звонок в квартире Гермионы Грейнджер уже много дней молчал. И совсем неудивительно что, услышав очередное: «Это совершенно невыносимо! Сделай же что-нибудь!», мисс Грейнджер в срочном порядке отправилась в госпиталь святого Мунго.
Глава первая,в которой некоторые очевидные вещи оказываются совершенно невероятными
Было совсем неплохо рассказать о странном голосе хорошо знакомому человеку, который не упрячет сразу в психиатрическое отделение, воткнув какой-нибудь успокаивающий укольчик. Но то, что этим человеком оказалась Луна Лавгуд, успокаивало не слишком. Ведь эта когтевранка вполне могла заявить, что слуховые галлюцинации – происки каких-нибудь очередных мозгопикси, и волноваться не нужно. Однако все эти опасения не оправдались. Луна внимательно выслушала Гермиону и деловито предложила провести полное обследование. Идея показалась мисс Грейнджер вполне разумной. Удобно устроившись на кушетке, девушка с облегчением услышала, что магическое сканирование не выявило никаких отклонений в ее черепной коробке. Она успокоилась еще больше, когда выслушала новость о том, что и сердце находится в отличном состоянии. Гермиона уже окончательно расслабилась, но именно в этот момент, когда казалось ничего бояться уже не нужно, раздался этот самый голос: - Эй, что происходит? – в панике спросил он. И палочка Луны с невиданной силой вырвалась из руки и отлетела в сторону. - Ты слышала? – почему-то шепотом спросила гриффиндорка. - Скорее видела, - ответила Луна. – А что, ты слышала магический звук летящей палочки? Гермиона на секунду задумалась, есть ли такое понятие как «магический звук летящей палочки», но, тряхнув головой и решая не отвлекаться от главного, все также шепотом сказала: - Нет. Я снова слышала голос. - Да? – с явным энтузиазмом уставилась на нее медиковедьма. – А сейчас он что-нибудь говорит? - Нет! - рассердившись, отрезала больная. – Сейчас он ничего не говорит! Так значит, ты не слышала? Но мисс Лавгуд уже подобрала палочку и с азартом фанатика снова направила ее в район живота своей пациентки. - Да что же это такое?! – вновь рассердился голос. Фокус с самопроизвольно улетающей волшебной палочкой повторился. - Ну а теперь, - обеспокоенно проговорила Гермиона, - теперь-то ты слышала? Но Луна уже впала в настоящий экстаз, обнаружив уникальный, до сих пор не встречавшийся в ее практике случай, и снова, и снова пыталась просканировать область таза гриффиндорки. Каждый раз, когда палочка с силой вырывалась из ее рук, она все сильнее сияла торжествующей улыбкой. Однако мисс Грейнджер уже оглохла от непрекращающихся криков, которые почему-то слышала она одна, и потребовала у медиковедьмы немедленно прекратить этот аттракцион. - Пожалуй, ты права, - задумчиво протянула Луна. – Пора сменить тактику. - Неужели? – саркастически спросила Гермиона. – И что ты предлагаешь? - Мы наблюдаем результат явно магической природы, - разумно предположила когтевранка. – Предлагаю усыпить тебя, чтобы проверить, будет ли магия также реагировать в состоянии покоя. Идея казалась не лишенной некоторой логики, и, как ученый ученого, мисс Грейнджер вполне понимала свою коллегу. Но ей вовсе не хотелось выступать подопытным кроликом. Неизвестно, что еще могла придумать Луна, пока она спит. - Эй, я тоже не хочу спать! - резко вклинился в ее размышления голос, и это решило исход дела. - Давай! - решительно кивнула гриффиндорка и зажмурилась. Просыпаться не хотелось, но ее безжалостно трясли за плечи и уговаривали открыть глаза. Почувствовав волну теплой магии и внезапно сообразив, что спать совсем расхотелось, Гермиона поняла, что к ней применили бодрящие чары. - Как себя чувствуешь? – с любопытством спросила медиковедьма. - Нормально, - машинально ответила мисс Грейнджер, на самом деле еще не вполне пришедшая в себя. - Я тебя поздравляю! – с широкой улыбкой мечтательно пропела Луна. – Ты полностью здорова и у тебя будет малыш. Ущипнув себя пару раз за руку, Гермиона старательно проговорила про себя эти последние слова. «Какой малыш? Зачем? Откуда?», - проносилось у нее в голове, и, решив, что она неправильно расслышала, гриффиндорка попросила Луну повторить. - Ты беременна, дорогая, - терпеливо повторила мисс Лавгуд. – Скоро у тебя родится ребенок. Мир вокруг покачнулся. Снова захотелось уснуть. Почти на грани обморока она услышала тонкий удивленный голосок: - Мама, а ты что, разве еще не поняла, что у тебя уже есть я? И блаженная волна забытья забрала Гермиону в свои объятия.
* * *
Медленно бредя домой и не обращая внимания на прохожих, удивленно отшатывающихся от натыкающейся на них будущей матери, Гермиона мысленно прокручивала в голове последние события. Несмотря на все показатели, ей до сих пор не верилось, что у нее будет ребенок. И дело было совсем не в чуде непорочного зачатия. Нет, мисс Грейнджер девственницей не была. Однако с Роном они расстались больше пяти месяцев назад, а больше у нее никого не было. Правда, относительно недавно был случай, который мог теоретически привести к беременности. Но это казалось невероятным. Все происходившее тогда волшебница помнила весьма смутно – результат явного перебора с алкоголем. Усиленно напрягая память, она попыталась восстановить события. Празднование очередной годовщины победы над Волан-де-Мортом орден Феникса отмечал отдельно от министерских чиновников, и уже который год они собирались все вместе в бывшем штабе на площади Гриммо. В нем так никто и не жил, но дом был заново отремонтирован, и периодически члены Ордена и некоторые бывшие ученики Хогвартса там встречались. Праздники эти всегда проходили весело и спонтанно. В тот день Гермиона пришла на площадь Гриммо вместе с Поттерами. Джинни в очередной раз приставала к ней с расспросами о разрыве с Роном. А ей от этих разговоров с несостоявшейся золовкой становилось как-то не по себе. Отделавшись от настойчивой миссис Поттер, Гермиона стала налегать на выпивку и постепенно расслабилась, пересмеиваясь с друзьями. Рон Уизли тоже был на празднике, но они просто поздоровались и, обменявшись несколькими фразами, разошлись в разные стороны. Мучительных сожалений по поводу прерванных отношений не было, и они не испытывали особой неловкости. Тогда почему они утром проснулись в одной постели совершенно обнаженными? Ни он, ни она совершенно не помнили, что произошло накануне, и было ли у них что-нибудь ночью. Однако провалами в памяти в тот день страдали, как выяснилось, не одни они. А если еще принять во внимание, что близнецы Уизли весь вечер хихикали, смешивая коктейли, в своем странном пробуждении Рон с Гермионой не усмотрели ничего криминального. Тогда они решили, что между ними ничего не было. Но нынешнее открытие предполагало совсем другой сценарий той злосчастной ночи. Или она упускает еще что-то важное, начисто стершееся из ее памяти благодаря непривычной большой дозе алкоголя? В любом случае результат той ночи оказался налицо. «Беременность! Мерлин!», - мысленно стонала Гермиона не в силах поверить, что все это происходит с ней наяву. Голос молчал, как будто чувствуя, что сейчас хозяйке нужно время для того, чтобы самой разобраться в случившемся и немного успокоиться.
* * *
Гермиона ощущала себя одинокой как никогда. Она взяла на работе отпуск за свой счет и сидела дома, мучительно раздумывая над обстоятельствами. Посоветоваться было не с кем. Гарри уже месяц где-то в командировке выполняет секретное задание, а с его женой обсуждать такой пикантный вопрос волшебнице не хотелось. С Джинни они так и не стали близкими подругами. Тем более, что расставания с Роном его сестра не одобряла. По ее словам, они были идеальной парочкой - серьезная Гермиона уравновешивала легкомысленный характер Рона, которому давно было пора остепениться и завести семью. Именно по этой причине мисс Грейнджер не могла поделиться своей проблемой и с Молли Уизли, которая так же, как и ее дочь, не одобряла разрыва помолвки. При нечастых встречах озабоченная мамаша пыталась настойчиво рассказать о своем сыне, который, судя по ее словам, страдал от разлуки со своей бывшей невестой. Гермиона думала при этом, что правильнее было бы сказать, что это Молли страдает от того, что ее непостоянный сынок до сих пор не женился и укатил в Европу играть в квиддич. Родители Гермионы должны были в скором времени приехать из Австралии, но их жизнь так отличалась от жизни дочери, что ее откровенность только обострила бы и без того непростые отношения. Теперь, после прошедшей страшной войны, родители с трудом мирились со всем, что связывало их дочь с магическим миром. И если им рассказать о загадочной беременности… Нет! Представлять это совсем не хотелось. Так что у Гермионы не оказалось никого, с кем она могла бы обсудить столь интимное дело. На самом деле она просто не привыкла кому-то доверять, кроме разве что Гарри Поттера. Раньше ей казалось, что еще одним таким человеком был Рон, но время исправило это заблуждение. И вот теперь мисс Грейнджер в одиночестве металась по квартире. Она то затевала генеральную уборку, то замирала в странном оцепенении, часами просиживая на диване. Несколько дней она делала вид, что не замечает голоса, и тот постепенно замолчал, то ли обидевшись, то ли поняв ее состояние. Неужели ей придется разыскивать Рона и, сгорая от стыда, рассказывать об этом? Снова начинать эти постылые, обоим не нужные отношения? А ведь в то утро он клялся и божился, что между ними ничего не было. И вот пришел день, когда мисс Грейнджер целенаправленно направилась в Косой переулок. Аптека Снейпа славилась своим широким ассортиментом, а также качеством ингредиентов и готовых зелий. Но покупать абортивное зелье, даже сваренное самим Снейпом, Гермиона не собиралась. Она была в состоянии приготовить его сама.
* * *
- Ну, наконец-то мы выбрались на улицу! – обрадовано очнулся от своей странной спячки мучитель Гермионы, пока она шла по узким лондонским улочкам. - Куда ты идешь? – продолжал он свою обычную болтовню. – В магазин за чем-нибудь вкусненьким? - Отстань, - пробормотала Гермиона, сосредоточившись на своей цели и мучительно размышляя над тем, правильно ли она поступает. Но потом ей опять вспоминалось немного виноватое выражение лица Рона, когда он честно признался, что иногда позволяет себе поразвлечься на стороне. Нет, снова начинать эти отношения у нее не хватит сил. - Или мы опять идем к той тетке, которая в меня палочкой тыкала? – не унимался болтливый говорун.– В меня нельзя тыкать, это щекотно. Ну что ты молчишь? Мне скучно, разговаривай! Гермиона стиснула зубы и притворилась, будто ничего не слышит. Она вошла в аптеку и в нерешительности остановилась. Пока какой-то посетитель случайно не толкнул ее в плечо, она не сдвинулась с места. В помещении было многолюдно. После окончания войны, пока Снейп лежал несколько месяцев в Мунго, излечиваясь от укуса Нагайны, его оправдали благодаря показаниям Гарри Поттера и Гермионы. И он тотчас уволился из Хогвартса. Позднее стало известно, что зельевар начал собственное дело и открыл аптеку. Сейчас, спустя несколько лет, на рынке у него практически не осталось конкурентов. Качество продаваемых зелий и умеренные цены быстро принесли аптеке небывалую популярность. Практически любой ингредиент, пусть даже и очень редкий, можно было достать здесь. В списке у Гермионы была как раз парочка таких, которые достать было очень сложно. Наконец Гермиона решилась и робко подошла к освободившемуся продавцу. - Куда это мы пришли? – снова раздался недовольный голос изнутри. – Тут неприятно пахнет. Зачем мы здесь? Девушка шикнула на него, вызвав удивление у продавца, которой всего лишь поинтересовался, что мисс желает приобрести. - Мне… мне нужно… средство от головной боли, - слабо выдохнула Гермиона, сильно сжав в руке список компонентов абортивного зелья. - Разве у тебя болит голова? – удивленно выдохнул ее неугомонный мучитель. – Это не правда, я ведь чувствую. Волшебница глубоко вздохнула и, пытаясь улыбнуться продавцу, выставившему пузырек с зельем на прилавок, снова попыталась подать ему список. - А еще мне, пожалуйста… что-нибудь от бессонницы. - Не понимаю, зачем ты покупаешь эти бесполезные лекарства?! У нас нет никакой бессонницы. Наоборот, иногда тебя не добудиться. А мне по утрам всегда хочется кушать. - Да перестань же ты, - прошипела Гермиона, замечая, что посетители оглядываются на нее. - Прекрати болтать, - пробубнила она себе под нос. Вытерев вспотевшие руки об мантию, девушка ругала себя последними словами за слабохарактерность. Аккуратно разгладив пергамент, она трясущейся рукой положила его на прилавок. И тут малыш обо всем догадался. - Нет, мамочка, нет! – этот крик резанул ее по сердцу. - Пожалуйста, мамочка! Я не буду много болтать, обещаю. От напряжения у Гермионы на лбу выступили крупные капли пота. Она сошла с ума?! Что она тут делает? - О Боже, пожалуйста, мамочка! Я не хочу умирать! При этих словах волшебница развернулась и бросилась прочь. Люди удивленно оборачивались ей вслед, а растерянный продавец недоумевал, чем не угодил этой странной покупательнице. Черные внимательные глаза владельца аптеки тоже наблюдали странный побег девушки. - Что она хотела? – спросил Северус Снейп у своего помощника. - Да она вообще странная, - ответил тот. – Сначала попросила зелье от головной боли, потом от бессонницы. - А это что? – перебил его Северус, показывая на кусок пергамента одиноко лежащий на прилавке. - Так это тоже ее, - пробурчал продавец. – Наверное, она не в своем уме. - Х-м-м… - задумчиво протянул Снейп, анализируя набор ингредиентов. В какой-то момент его глаза широко раскрылись, и он презрительно усмехнулся.
Глава вторая, в которой событие перестает быть тайной, но, тем не менее, не становится менее загадочным
- Нет, никакого малинового варенья, - строго сказала Гермиона и, тяжело вздохнув, зачерпнула ложку овсянки. Она, как и ее малыш, тоже не очень любила овсяную кашу, но в отличие от этого сладкоежки, вполне осознавала ее полезность. С недавнего времени все устремления волшебницы сконцентрировались на ее ребенке. Она искренне недоумевала, как она чуть не дошла до того, чтобы убить маленькое невинное существо – ее собственную плоть и кровь. Конечно, стресс, вызванный неожиданной новостью, был огромным, но такого эгоизма Гермиона от себя не ожидала. В то время как она оплакивала свою судьбу, в ее животе росла новая жизнь со своими потребностями и желаниями. И кроме самой волшебницы, удовлетворить эти желания не мог никто. Поэтому теперь мисс Грейнджер придерживалась строгого распорядка дня и больше не пропускала приемы пищи. Она стала ежедневно прогуливаться в парке, не засиживалась подолгу за книгами, хотя малыш с удовольствием слушал стихи, которые девушка читала вслух, и только в одном они не могли прийти к согласию: Гермиона никогда не была сладкоежкой, а ее ребенок постоянно требовал что-нибудь вкусненькое. Особенная страсть у него была к малиновому варенью. Пока будущей мамочке удавалось договориться с малышом, однако, это странное обстоятельство вызывало у нее небольшую тревогу. Возможно, в ее организме чего-то не хватает для успешного развития беременности. Также определенное беспокойство вызывало еще кое-что. Гермиона все это время постоянно возвращалась мыслями к событиям уже трехмесячной давности и обнаружила, что ее память зияет странными прорехами. Оказывается, она не очень отчетливо помнила не только тот вечер, но и несколько месяцев накануне. Пытаясь восстановить события в хронологическом порядке, она поняла, что не может этого сделать. И было непонятно: почему? Не могла же беременность таким образом повлиять на нее. Или могла? Гермиона немного поколебалась и снова отправилась в Мунго на консультацию. При этом она всю дорогу уговаривала малыша не демонстрировать больше фокус с летающей палочкой. - Врач должен проверить, что у тебя все в порядке, - говорила она, не обращая внимания на оборачивающихся ей вслед прохожих, удивленных, что девушка разговаривает сама с собой. - Ага, а как сдержаться, если мне щекотно? – лукаво отвечал ей несносный ребенок. - Значит, нас снова усыпят, если не постараешься. - А если… - Ну все, хватит, - прервала его волшебница входя в «Дырявый котел». Когда магглы смотрят на тебя как на неведомую зверушку – это одно, а вот если волшебники поймут, что она слышит некий голос… Ничего хорошего ей это не принесет. На нее будут смотреть как на прокаженную.
* * *
Луна Лавгуд встретила Гермиону все той же знакомой мечтательной улыбкой. Она несколько удивилась, когда гриффиндорка сообщила ей, что решила рожать. - А каким образом ребенок еще смог бы из тебя выйти? – наивно спросила медиковедьма, которой и в голову не могло прийти, что кто-то может и не хотеть обременять себя маленьким карапузиком. Тем более необычайно разговорчивым и сообразительным. Однако, не предполагая какие занимательные, а порой и утомительные разговоры ведут между собой мамочка и ее малыш, она искренне радовалась за подругу. - Луна, а то, что я слышу его сейчас, это нормально? - Конечно, - блаженно улыбнулась та. – Правда, я еще никогда с таким не встречалась. - То есть другие дети так не могут? – вклинился в разговор ребенок. – Мама, я у тебя особенный. - Да уж, особенный - это точно, - пробормотала Гермиона. - А где можно почитать что-нибудь на эту тему? - Ну, пожалуй, - все также безмятежно протянула Луна, – тебе надо в министерскую библиотеку, в раздел паранормальных проявлений магии. - Пара... чего? – захотел уточнить не по возрасту развитый малыш. - Я потом объясню, - нетерпеливо ответила мисс Грейнджер и снова воззрилась на медиковедьму. – Ты хочешь сказать, что совсем не встречала подобных случаев? Даже в литературе? - Нет, - просто ответила Лавгуд. – Но ты не переживай, у вас с малышом все будет хорошо. Кстати, он у тебя котенок, - прибавила она, так как во время разговора успела начать сканирование. - Что? – закричала Гермиона. - Или рыбка, - склонив на бок голову, продолжила доктор. - О, а такого животного я не знаю. - Ты хочешь сказать… - с ужасом в голосе задохнулась будущая мамочка. - Да он с нами шутит, - успокоила ее когтевранка, водя волшебной палочкой у живота пациентки, отчего в воздухе заискрило от магии. – Не знаю, кто будет, мальчик или девочка. Он отворачивается. - Ой, ой, щекотно, - засмеялся ребенок, и Гермиона засмеялась вместе с ним, ощущая теплые волны магии в районе живота, которые вызывали странные приятные ощущения. - Что? – спросила удивленная Луна. – Что смешного я сказала? - Ничего, это от облегчения. Когда ты сказала про котенка… А ребенку просто щекотно, - смеясь, ответила гриффиндорка, - вот он и отворачивается. - Правда? – обрадовалась медиковедьма. – Я сейчас закончу, малыш, - пообещала она, обращаясь к животу Гермионы. - Луна, - осторожно спросила волшебница, когда все необходимые манипуляции были проделаны, - а может беременность влиять на память? - Что ты имеешь в виду? - Я обнаружила, что много чего не помню, хотя это относится ко времени, как раз предшествующему зачатию. Мисс Лавгуд задумалась, забавно сморщив лоб и, казалось, полностью отключилась от действительности. - Теоретически, - сказала она наконец, - возможно все. Но вообще-то довольно сомнительно. Я выпишу тебе специальные витаминизированные и укрепляющие зелья. Хотя беременность обычно не приводит к таким последствиям, твой случай уникальный… Вот если бы ты видела мозгошмыгов, тогда… Дальше Гермиона слушать не стала. Она примерно представляла себе диковинные речи мисс Лавгуд о кирзящеках и мозгошмыгах. Выходит, и эту загадку ей придется решать самой. А еще нужно набраться храбрости и написать Рону Уизли. Наверное, им необходимо встретиться и поговорить. Или нет? Хотя все обстоятельства указывали на то, что именно Рон является отцом ее ребенка, что-то внутри Гермионы сопротивлялось этому утверждению. Иногда у нее возникали странные мысли и ощущения, которые ускользали, когда она пыталась сосредоточиться на них. «Нет, - твердо решила Гермиона. – Я не буду пока никому рассказывать. Лучше подожду еще». Вместе с Луной они вышли в коридор Мунго. Медиковедьма объясняла порядок приема специальных зелий, поддерживающих будущих мам во время беременности. И уже направляясь к выходу, Гермиона увидела Молли Уизли и Джинни Поттер. - Гермиона, дорогая, какая приятная встреча! - расплылась в улыбке Молли. – Ты случайно не заболела? – тут же обеспокоено спросила она, переведя взгляд с несостоявшейся невестки на медиковедьму. И не успела мисс Грейнджер ответить, или подать какой-нибудь знак Луне, как та безмятежно улыбаясь, выдала: - Ну что вы! У Гермионы просто будет ребенок. Мгновенно загоревшиеся восторгом глаза миссис Уизли сулили Гермионе крупные неприятности. - И ты молчала? – вскричала Молли. – Я скоро снова стану бабушкой! О, Джинни, ты слышала? У Гермионы с Роном будет ребенок. - Но мама, - тихо возразила миссис Поттер, - Рон в последнем письме упоминал, что та француженка… - Об этом теперь не может быть и речи, - отрезала будущая бабушка. – Значит, моему сыну ты пока еще не сообщила? - Нет, - нервно ответила волшебница. – Потому что его это совершенно не касается! Молли на секунду опешила, но потом многозначительно усмехнулась и, наклонившись к девушке, прошептала: - А ведь тогда утром вас видели, и не только я. Все краски разом сползли с лица гриффиндорской отличницы. Тем не менее, так ничего и не ответив на эту провокацию, она деловито простилась, объяснив, что страшно опаздывает, и уверенной походкой вышла из Мунго. - Неужели эта противная толстая тетка, пропахшая луком, моя бабушка? – с ужасом спросил ее малыш, и Гермиона бегом припустила домой. Ее затошнило.
* * *
- Он опять здесь? – спросил малыш шепотом. – Я чувствую что-то непонятное. - Да, и смотрит как раз на меня, - так же шепотом ответила Гермиона и отвернулась от Северуса Снейпа. Сегодня она забирала свой заказ на выписанные Луной зелья. В прошлый раз, когда Гермиона пришла в аптеку, она встретилась взглядом с бывшим учителем и приветливо ему кивнула. Однако тот одарил ее холодным неприязненным взглядом и отвернулся. Все это было очень странно, потому что Гермиона припоминала, хотя и не очень хорошо, что несколько месяцев назад она работала над переводом рецепта старинного зелья для Снейпа, и они даже подружились. А вот теперь… Хотя кто знает, что на уме у этого загадочного человека?! Решив не зацикливаться на всякой ерунде, Гермиона в свой первый визит дотошно обсудила с продавцом заказ и, узнав, что у укрепляющего зелья очень маленький срок хранения, договорилась, что каждую неделю будет получать свежую порцию. Конечно, волшебница вполне способна была приготовить самостоятельно все эти составы, но Луна предупредила ее, что во время беременности это может быть опасно. Поэтому мисс Грейнджер и появлялась в аптеке раз в неделю. И каждый раз удивлялась, встречая ненавидящий взгляд бывшего учителя. Это ее состояние видимо передавалось и ребенку, так как он после таких встреч был менее активным, чем обычно. Гермиона удивилась бы еще больше, если бы узнала, что зельевар придирчиво расспросил своего помощника, что заказывает гриффиндорка. Как не видела она и того, что Северус Снейп после этого презрительно усмехнулся и отправился в лабораторию готовить укрепляющее зелье. А Гермиона тем временем рассказывала неугомонному ребенку кое-что из жизни этого неприятного человека. - Значит, на самом деле он был хорошим? – наивно спросил малыш. - Да, - усмехнувшись, подтвердила девушка. – Он и сейчас хороший, просто замкнутый и нелюдимый человек. - Но, если он такой умный и смелый… Он ведь совершал эти подвиги для людей. Тогда почему они ему не нравятся? «Да уж, - подумала Гермиона, – устами младенца…» - У него была несчастливая жизнь, и, наверное, он просто к ней привык, - постаралась она объяснить любознательному отпрыску. - Но это неправильно, - убежденно произнес этот всезнайка. – Ведь теперь все должны его любить и приглашать в гости, - наивно продолжал свои рассуждения малыш, - и обязательно угощать конфетами! Гермиона рассмеялась. Похоже, они уже закончили обсуждать Снейпа и перешли к излюбленной теме. - Сейчас бы малинового варенья, - тут же подтвердил эти мысли маленький негодник. – Или ты предпочтешь пирожное? - А стакан молока тебя не устроит? - Сгущенного? Прохожие удивленно смотрели на хохочущую посреди тротуара ведьму.
* * *
- Это так скучно, - пятый раз за последние три минуты протянул неугомонный ребёнок. – Ну, скоро? - Подожди, - машинально ответила Гермиона, дочитывая страницу. Она сидела в читальном зале огромной библиотеки Министерства магии. Пока ей не удалось найти никакой информации, хоть отдаленно проясняющей ее положение. Ни в одном медицинском трактате не было упоминания о подобных случаях во время беременности. Конечно, она и сама почти сразу поняла, что ее ребенок - что-то уникальное. Крохотный зародыш не должен уметь разговаривать, искусно обращаться с магией, и не может так стремительно обучаться, будь он даже гениальнейшим из вундеркиндов. Ведь он еще даже не родился. Тем не менее, он схватывал все на лету, умел грамотно и весьма логично строить умозаключения, а иногда и вовсе поражал какой-то незамутненной мудростью. Как ученый Гермиона не поверила бы, если бы ей рассказали о подобном. Но сталкиваясь с этим удивительным явлением каждый день, мисс Грейнджер очень быстро освоилась и со временем начала принимать все как нечто естественное. Однако то, что это не совсем нормально, необычно, уникально, она тоже прекрасно осознавала. Поэтому уже несколько дней она просиживала по нескольку часов за пыльными фолиантами, чье содержание ни на мгновение не приблизило ее к разгадке, но вызывало недовольство малыша, которого древние книги совсем не вдохновляли. - Давай, ты говорила пять минут, а все сидишь и сидишь, - канючило дитя. – Я кушать хочу. Признав правоту младенца, Гермиона решительно захлопнула фолиант. - Пойдем, сейчас зайдем в кафе и что-нибудь съедим, - сказала она. - Давно пора, - пробурчало это чудо. - И вкусненькое тоже, - подкупающе добавила волшебница, не желая общаться во время еды с надутым ребенком. Ей предстояло очень многое обдумать. Не найдя в книгах ничего полезного, она, тем не менее, прошерстила множество медицинских трактатов и выяснила, что на ее память беременность влиять никак не может. А это означало новую загадку. И, соответственно, – очередной поход к святому Мунго. Мисс Грейнджер шла по узким коридорам Министерства, спеша на обед, и никак не ожидала встретить здесь миссис Уизли. Гермионе стало неловко. Она уже получила два приглашения от Молли, которая зазывала ее сначала на обед, потом на семейный ужин, однако сознательно их проигнорировала. Ну что она может сказать этой женщине? «Извините, но я очень многого не помню и не могу сказать, спала я с вашим сыном или нет»? Однако уклониться от встречи уже было невозможно. - О, Мерлин, опять эта рыжая, потная тетка, - простонал ребенок. – Давай не будем с ней разговаривать. - Гермиона, - радушно кинулась целовать девушку любвеобильная Молли, - как твои дела? Я так соскучилась! - Зачем она лезет целоваться? - сдавленно просипел малыш. – От нее же луком воняет. - Здравствуйте, Молли! - стараясь не обращать внимания на тошноту, вежливо проговорила Гермиона. - У меня все в порядке. Вот, спешу по делам. - Ох, тебе нельзя так перенапрягаться, детка, - посетовала миссис Уизли. – Сейчас тебе нужно больше отдыхать и хорошо питаться. Пойдем, я тебя покормлю. У меня дома все готово, я как раз Артуру обед приносила. Пошли? - Извините, Молли, я очень спешу. - Еле сдерживаясь, чтобы ее не вырвало прямо здесь, девушка отказалась от очередного приглашения гостеприимной толстушки. Она понимала, что ведет себя невежливо, но все равно быстро развернулась и помчалась домой. По дороге ее все же вырвало. И это было ненормально. Почему токсикоз проявляется у нее только в присутствии этой женщины? Этот и еще много других вопросов она задала Полумне Лавгуд на следующий день. - От нее всегда чем-то пахнет, - уверенно заявила Луна. – Ты просто реагируешь на запахи. - А еще она мне совсем не нравится, - вставил свое веское слово малыш. - Да, дорогой, мне тоже, - успокоила его Гермиона. - А вот насчет памяти, - продолжала медиковедьма, совсем не удивляясь странным репликам подруги, - придется приглашать специалиста. Знаешь, я в этом не сильна. Однако и молодой волшебник, специализирующийся на проблемах с памятью, ничего определенного сказать не мог. - Что вы сказали? – переспросил он беременную волшебницу, которая обещала своему маленькому тирану за терпение съесть миску малинового варенья. - Это мы между собой, - поспешила объяснить Луна, и после его ухода посоветовала Гермионе особо не распространяться о том, что она разговаривает с ребенком. - Не нужно, - пояснила мисс Лавгуд, - ты же знаешь, как волшебный мир относится ко всему непривычному. На тебя будут косо смотреть, или, еще хуже, сочтут сумасшедшей. Будущая мамочка пристально посмотрела на подругу и поняла, что ей очень сильно повезло с врачом. А тем временем в кабинет набились заинтересованные странным случаем амнезии врачи. Ее очень долго обследовали, но выяснить уважаемые специалисты смогли одно: ее память чем-то блокирована. - Милочка, вам нужно в Аврорат, - сказал маститый профессор, протирая очки белоснежным носовым платком. – Темная магия – их профиль. - А ребенок? – вне себя от тревоги спросила Гермиона. - А что ребенок? – пожал плечами пожилой врач. – С ребенком все в порядке. Прокляли то вас, а не его. Послушайте, милочка, вы только не волнуйтесь. У вас в голове стоят странные блоки, которые обычный специалист и заметить-то не сможет. Но это ваша голова и ваша память, и к ребенку никакого отношения они не имеют. - Спасибо, профессор, - взволнованно поблагодарила Гермиона. - Итак, - сказала Луна, когда они, наконец, остались одни, - кто мог наложить на тебя темномагическое заклятье? - А это что? – влез в разговор любопытный малютка.
Глава третья, в которой появляются новые персонажи, некоторые герои войны ведут себя вовсе не благородно, а над Гермионой сгущаются тучи
Живот Гермионы уже был слегка заметен, а не знающий усталости малыш-вундеркинд, потихоньку начал шевелился в чреве мамочки и больше, чем когда-либо, безостановочно болтал. Сегодня у Гермионы был особенный день. К ней на неделю прилетали родители из Австралии, которым она всё-таки написала о том, что беременна. Она ожидала вопросов, ответов на которые, увы, у нее так и не было. Гермионе снова повезло, что в Аврорате ее случай поручили Нимфадоре Тонкс. Но сколько Дора ни пыталась определить, какое заклятье наложено на мисс Грейнджер, она смогла узнать не больше, чем профессор из Мунго. Волшебницы проводили вместе много времени, и в какой-то момент Тонкс заметила странные реплики гриффиндорки. Гермионе пришлось признаться, что ребенок, росший в ее чреве, может разговаривать. Похоже, бравая аврорша поверила ей не сразу но, проконсультировавшись с Луной Лавгуд, тоже очень заинтересовалась этим уникальным случаем. Так же как и Луна, она посоветовала девушке вести себя поосторожней. - Разговоры уже идут, - призналась она однажды. – И о том, что ты стала странная, и о том, что постоянно разговариваешь сама с собой. Еще немного и кто-то предположит, что ты слышишь что-то недоступное другим. А слышать голоса в волшебном мире, сама знаешь… - Да, - просто ответила Гермиона, которая уже не раз замечала на себе подозрительные взгляды и тут же невпопад попросила: – Покажи, пожалуйста, уточку! Малыш хочет еще раз посмотреть. - А он видит, то же самое, что и ты? – удивилась Тонкс. - Да, - призналась гриффиндорка. – Видимо, наши сознания связаны, и он может видеть и чувствовать то же самое, что и я. Дора послушно показала уточку, а потом хрюшку, сома, и белобрысого хорька, а потом, немного подумав, сказала: - Пожалуй, надо как следует покопаться в конфискованном имуществе. Вся темная магия – это ведь в основном семейные проклятья. Они накапливались поколениями, и у Упивающихся Смертью изъяли много таких книг. Они заперты в нашем Особом отделе, и нужно получить разрешение. – Она ненадолго задумалась. – Как жаль, что Гарри еще не вернулся. Ему бы ничего не стоило получить такой пропуск. Но ничего, я попробую. И обязательно поищу информацию о необычных беременностях. Быть может, мы все-таки упускаем что-то важное, связанное с ребенком. - Может быть, - обессилено пожала плечами уставшая Гермиона. - Я понял. Я очень важный, да? – спросил малыш.
* * *
Пожалуй, все родители, даже став бабушками и дедушками, все равно считают, что их дети до сих пор маленькие и нуждаются в чутком руководстве. Первым делом миссис Грейнджер спросила у дочери, почему зачав ребенка, они с Роном расстались. - Я просто не понимаю эту современную молодежь, - возмущалась Джейн Грейнджер. – Дочка, Рон такой скромный хороший мальчик!. Вот ты мне скажи, чем он тебе не понравился? У дочки был свой, совершенно отличный от маминого, взгляд на хорошего мальчика Рона. Однако она не жаловалась, когда узнала о его изменах, не собиралась она рассказывать об этом и сейчас. Они с мамой никогда не вели слишком откровенных разговоров, и Гермиона не хотела, чтобы кто-то лез к ней глубоко в душу. Особенно теперь. - Мама, с чего ты решила, что отец моего ребенка Рон? – не выдержала, наконец, выведенная из себя постоянными разговорами о бывшем женихе девушка. - Что? – ахнула мама. - Тогда кто отец? И где он? Малыш, ненадолго притихший после появления властной невысокой женщины, вдруг сильно зашевелился и тихонько проговорил: - Отец? Папа? У меня тоже есть папа? Гермиона обреченно вздохнула. - Я не уверена, мама, ни в чем. Я просто этого не знаю. Не помню, понимаешь? - сорвавшись на истерический крик, выплеснула свой тайный страх девушка. – У меня часть памяти блокирована, и убрать эти заслоны все никак не удается. И, может быть, отец действительно Рон. – Она прислушалась сама к себе, и тихо добавила: - А может быть, и нет. Снова странные, неуловимые видения нахлынули на нее, оставляя после себя лишь чувство опустошенности. Мама только покачала в ответ головой и посоветовала отдохнуть. Однако на дневной сон, к которому Гермиона уже успела привыкнуть, сегодня не приходилось рассчитывать. Сообразительный ребенок быстро сложил дважды два и мгновенно отреагировал: - Значит, у меня должен быть папа. - Да, - устало ответила волшебница. - И этим папой может быть сын той толстой, вонючей тетки? – уточнил он свои умозаключения. - Да, - все также безучастно подтвердила его слова мамочка. - И он тоже рыжий? - У них вся семья рыжеволосые. - А-а-а-а-а-а! - пошел набирать обороты крик расстроенного ребенка. – Значит, я тоже буду рыжим?! И буду также отвратительно пахнуть?! Не хочу, не хочу, не хочу! - Тише, успокойся, - попросила Гермиона, чувствуя приступ тошноты. - Не хочу быть рыжим! Не хочу вонять! – орал, не обращая никакого внимания на самочувствие матери, маленький тиран. - Не хочу и не буду! Слышишь? Я не хочу быть рыжим, толстым и вонючим! Не хочу! Не хочу! Не хочу! Истерика малыша прекратилась только после того, как Гермиону вырвало в ванной, и, умываясь, она посмотрелась в зеркало. По ее лицу текли слезы, которые сразу успокоили разбушевавшееся дитя. - Не плачь, мама, не надо. Бабушка сказала, что тебе надо отдохнуть. Пойдем, поспим?
* * *
Но в один прекрасный день Гермиону все-таки загнали в угол. Началось все с неожиданного визита Джинни. Ее муж смог переправить ей весточку, и она пришла поделиться новостью с Гермионой. - У него все хорошо, - рассказывала она после того, как миссис Грейнджер тактично вышла из комнаты, - он передает тебе привет. О, Гермиона, он пишет, что скоро вернется! - Замечательно, - просияла мисс Грейнджер не понимая, почему раньше считала, что Джинни ее недолюбливает. Но следующие слова миссис Поттер несколько поумерили восторги беременной волшебницы. - И Рон возвращается на следующей неделе! Они выиграли чемпионат, и мама устраивает праздник в честь его возвращения. Придешь? Гермиона замялась. С одной стороны, она старалась избегать всех Уизли и особенно Молли, а с другой, ей как-то даже Луна заметила: - Знаешь, для того чтобы решить сложную задачу ее нужно максимально упростить. - Каким образом? - Ты не уверена, от кого забеременела, но подозреваешь Рона Уизли. Почему бы тебе не поговорить с ним и не выяснить правду? - Страшно, - ответила в тот момент будущая мамочка, но сейчас она колебалась. И в тот же миг, будто ведомая каким-то седьмым чувством, в гостиную вошла довольная Молли Уизли. Миссис Грейнджер сияла такой же удовлетворенной улыбкой. И, несмотря на отчаянные протесты малыша, Гермиона сдалась – она приняла приглашение на праздник в Норе.
* * * Снейп снова смотрел на нее тяжелым мрачным взглядом из-за прилавка аптеки, и Гермиона шепотом попросила малыша немного помолчать. - Ну, обещай, что не пойдешь к этим рыжим, - не хотел успокаиваться очень настойчивый в своих желаниях ребенок. Гермиона отвернулась от зельевара, сделав вид, что рассматривает что-то на витрине, и проигнорировала канючившее дитя. Она не понимала, почему ей было так неприятно видеть Снейпа, который смотрел на нее взглядом почти на грани ненависти. Она точно знала, что это неправильно, но почему – увы, не помнила. - Не хочу к этим рыжим! – никак не мог угомониться ребенок. Девушка пробурчала что-то неразборчивое себе под нос и вздрогнула, услышав за спиной знакомый колючий голос. - Занимаетесь чревовещанием, Грейнджер? Отмечая, что сердце невольно ускорило свой ритм, она несколько раз глубоко вздохнула и медленно обернулась к владельцу аптеки. - Добрый день, мистер Снейп. Малыш у нее в животе молчал, но сильно заворочался, чего, впрочем, под широкой удобной мантией было не заметно. - Как у вас дела? – вежливо поинтересовалась Гермиона. – Я смотрю, аптека процветает? Зельевар неприятно усмехнулся, но все же снизошел до ответной реплики: - Светский разговор? – иронично отметил он, издевательски приподняв бровь. – Да, как вы и заметили, дело вполне процветает. А вот вы выглядите не слишком-то цветущей. Беременная волшебница, которая уже почти неделю страдала от мучительных приступов тошноты, и правда выглядела сильно бледной и осунувшейся. Черты ее лица немного заострились, под глазами обозначились темные круги, она немного похудела. Тем не менее, обсуждать такое со случайным собеседником как-то невежливо, если, конечно, он не врач. - Откровенно говоря, - безжалостно продолжал Снейп, - вид у вас просто отвратительный, да и странное поведение наводит на некоторые мысли. Девушке очень повезло, потому что в этот момент продавец как раз принес ей ее заказ. Поэтому буркнув зельевару: «Это – мое личное дело» и, не поднимая на него налившихся слезами глаз, Гермиона выскочила из аптеки. - Какой злой этот странный дядька! Почему он так тебя не любит? – подал тонкий голосок малыш, и непонятные бурные рыдания вырвались из груди волшебницы.
* * *
С тупой головной болью, как с тяжелым грузом, придавившим затылок, Гермиона собиралась на праздник в Нору. Уезжая, миссис Грейнджер взяла с нее слово, что дочь обязательно пойдет к Уизли и серьезно поговорит там с Роном. Гриффиндорка и сама понимала, что этот разговор назрел уже давно, и дальше откладывать его – верный способ так никогда на него и не решиться. Однако накатившее на нее уныние, при малейшей попытке продумать свою речь, обращенную к бывшему жениху, и непрекращающиеся истерики ребенка, который постоянно повторял, что не хочет быть рыжим и вонючим, очень сильно отражались на ее самочувствии. Гермиона посмотрела в зеркало. Одежда висела на ней балахоном, скрывая немного пополневший живот. Лицо напоминало бледную, застывшую маску, а горевшие нездоровым блеском глаза усиливали ее сходство с вампирами. Девушка внимательно осмотрела свои зубы на наличие острых клыков и, не найдя даже отдаленного сходства, облегченно вздохнула и взяла в руки сумочку. Скоро за ней должен был прийти Артур Уизли. С каждым днем аппарировать становилось все опасней, а пользоваться каминной сетью было категорически нельзя. Но если перемешаться вдвоем, когда ведущим в аппарации была не беременная, такое вполне допускалось. Нора встретила Гермиону различными запахами и обычным для этого дома веселым гомоном. - И что, эта убогая сараюшка – и есть дом этих рыжих? – с ужасом в голосе прокомментировал малыш, с которым, вообще-то, волшебница заранее договорилась, что в гостях он постарается с ней не разговаривать. - Да, - буркнула мамочка, - а теперь помолчи. К ней, возглавляя шумную рыжую компанию, направлялась широко распахнувшая объятия Молли. - Меня сейчас стошнит, - сдавленно прошептал маленький негодник, но Гермионе удалось сдержать рвотные порывы. - Гермиона, детка, я так рада! - щебетала крепко обнимающая ее миссис Уизли. – Посмотри, кто тебя встречает! Близнецы вытолкнули вперед безмятежно и глуповато улыбающегося Рона. - Привет, - как ни в чем не бывало, произнес он. – Хорошо выглядишь. Застолья в Норе всегда отличались многообразием и количеством блюд, но беременная волшебница, с трудом сдерживая тошноту, практически ничего не ела. При таком шуме и гомоне головная боль переросла в настоящий набат, стучавший где-то в голове, и отдавалась мучительной болью в висках. Все многочисленное, потихоньку обраставшее своими вторыми половинами и потомством семейство, было в сборе. Билл Уизли прибыл со своей женой Флер и пятилетней очаровательной дочуркой и двухлетним сынишкой. Чарли приехал со своей румынской женой и крепко сбитым пухленьким сыном, который забавно переваливался с ножки на ножку, пытаясь догнать своих кузенов и кузин. Перси Уизли со своей женой Пенелопой на потеху всего семейства произвел на свет озорников-близнецов – любимцев своих неугомонных дядюшек близнецов. Закоренелых холостяков, как говорили они сами, не слушая возражений матери, которая маниакально стремилась переженить всех своих детей. У Молли и Артура Уизли было уже пять внуков, но по мнению главы женской половины семьи этого все равно было не достаточно. Вот уже два часа, как Гермиона все не могла улучить минутку для приватного разговора с Роном. Его хохочущие во весь голос братья похлопывали его по спине, отпускали привычные шутки и вообще ни на минуту не оставляли его в покое. Саму же мисс Грейнджер усиленно опекала Молли. Она интересовалась, почему девушка не ест, не нужно ли ей чего-нибудь особенного, не устали ли у нее ноги и прочее. В какой-то момент терпеть все это стало невозможно и, коротко извинившись, Гермиона почти бегом отправилась в уборную, где ее мучительно вырвало. Приведя себя в порядок, она не стала спешить обратно за стол, а решила немного прогуляться по саду и набраться решимости. Однако ей не пришлось выдумывать предлога, чтобы выманить бывшего жениха из дома и уединиться с ним. Рон сам вышел в сад, объяснив, что мама ему посоветовала поговорить с ней. Тяжелый момент настал, а девушка не могла подобрать слов и пристально вглядывалась куда-то за горизонт. Раздраженный голос малыша, напомнившего о себе, прервал это странное оцепенение. - Так этот долговязый и есть мой папочка? – язвительно поинтересовался он, и волшебница решительно открыла рот. - Как ты видишь, я жду ребенка, - начала она. - Я рад, что у тебя все хорошо, - ответил ей Уизли. - Но это твой ребенок, - поворачиваясь к нему, немного истерично выкрикнула Гермиона. Немного успокоившись, она продолжила: - Помнишь, тогда на Гриммо мы проснулись вместе. Так вот, в результате той ночи я забеременела. -Но это невозможно! - в ужасе попятился от нее бывший жених. – Нет, этого не может быть! - Да? – саркастически переспросила волшебница. – Ты хочешь сказать, что мне все это снится? Она распахнула мантию, демонстрируя свой вздувшийся животик. - Но Гермиона, я скоро женюсь, и мне совсем не нужно… Он отвернулся, увидев слезы на лице девушки. Запустив руку в свои волнистые волосы, он стал нервно расхаживать по тропинке. - Ты понимаешь, что это физически невозможно? – сказал он. – Вспомни, как мы тогда напились. - В том-то и дело, что я ничего не помню, - огрызнулась волшебница. - Я тоже не особо, - промямлил рыжий, - но мы тогда столько выпили… Близнецы постоянно мне что-то подсовывали, мама забрала у Флер бокал и всунула мне, сладкий коктейль какой-то, потом мы с Гарри нашли бутылку старого коньяка… Я помню только, что зашел в библиотеку и увидел тебя на диване – спящую. Мне было так муторно, а диван широкий… Гермиона невольно усмехнулась. - Но я не мог… Понимаешь, когда мужчина выпьет, он не может… - Уизли замялся, покраснев до кончиков ушей. - У меня бы не встал! - выпалил он наконец и торопливо добавил. – А ты и вовсе спала. Мы могли как-то раздеться, но неужели ты думаешь, что мы не заметили бы, что трахались?! Да я потом еще дня три отойти не мог, после той попойки! Так что… - Но у меня кроме тебя никого не было, - сдавленно прошептала гриффиндорка. - Ну, я не знаю, - скорчив неприятную гримасу, протянул Рон. – А может, - вдруг оживился он, - ты забыла об этом? Ведь с кем-то ты была тогда на диване в библиотеке, я еще, помню, удивился, что ты почти раздета. - Я не знаю, - обхватывая голову руками, выдохнула Гермиона, - не знаю, я ничего не помню… - Можно ведь проверить отцовство, - рассудительно предложил Рон, никак не реагируя на подавленное состояние бывшей возлюбленной. – Что там для этого нужно? - Можно волос, - безжизненно прошептала девушка. - Ну тогда все в порядке! На! - Рон протянул ей пучок волос с безжалостной решимостью вырванный при этих словах. - Но это, Гермиона, понимаешь… Даже если окажется… В общем, я люблю Мари и собираюсь на ней жениться. При воспоминании о своем новом увлечении глаза рыжеволосого Уизли даже загорелись. - Мы с ней по-настоящему любим друг друга, ты даже не представляешь… Поэтому даже проверка все равно ничего не изменит. Он не смотрел в глаза бывшей невесте, уже немного пришедшей в себя и насухо вытершей слезы. - В общем, если окажется… Я, конечно, чем-нибудь тебе помогу, я сейчас хорошо зарабатываю. Но ребенок – это твоя проблема. Мне он не нужен, и я не хочу, чтобы о нем кто-то знал. Аборт еще можно сделать? Гермиона не верила своим ушам. Все-таки, несмотря на то, что они с Роном расстались, они оставались в относительно близких дружеских отношениях, но этот бездушный незнакомец… - Может, тебе сейчас надо денег? – промямлил он. – Я, конечно, коплю на свадьбу, но если нужно… Волшебница развернулась, не сказав ни слова, и просто ушла. По дороге она встретила кого-то из близнецов и попросила переправить ее домой, сказав, что сильно устала. Прощаться ни с кем из семьи Уизли она не стала.
Глава четвертая, в которой кое-что проясняется, но, несмотря на это, героиня запутывается еще больше, а на сцену выходит Северус Снейп и ведет себя не очень красиво
Весь вечер малыш подавленно молчал. Гермионе хотелось плакать. Скорее всего, она испытывала чувства, что передались к ней от ребенка. Она в прострации сидела у окна, уставившись в непроницаемую темноту. На душе было тяжело. Утром целеустремленной походкой она отправилась в Мунго. В стеклянном флакончике у нее в сумочке лежал рыжий клок волос. - Придется с часик подождать, - сказала Луна. – У нас хранится основа зелья для определения отцовства. Нужно добавить твою кровь, прокипятить, остудить и только потом можно начать тест. Если зелье останется прозрачным, значит, отцовство не подтвердилось, а если изменит цвет, то по интенсивности окрашивания мы сможем определить, является Рон отцом или родственником отца. - Ты думаешь, что это может быть кто-то другой из Уизли? – ужаснулась Гермиона. - Не исключаю, - спокойно ответила Луна. - Если ты имеешь в виду тот случай на празднике, то я тоже там была, если помнишь, и ты хохотала с близнецами, а через какое-то время исчезла. Мисс Грейнджер похолодела при этих словах. - Хотя я не помню, чтобы кто-то из близнецов тоже выходил из комнаты, - задумчиво продолжила Луна. – А ты все еще ничего не помнишь? В Аврорате помочь не смогли? - Нет, пока ничего. - Ну, тогда я пошла варить зелье. Ты тут посидишь? – поинтересовалась медиковедьма. - Да нет, пожалуй. Мне еще в аптеку нужно. Заберу заказ и вернусь. А в это время Северус Снейп как раз заканчивал варить укрепляющее зелье для будущих мам. Минуту он раздумывал, а потом, горько усмехнувшись, добавил в зелье редчайший дорогой ингредиент: может быть, после приема этого зелья у Грейнджер появится аппетит, и она немного наберет в весе. Свой визит в аптеку Гермиона постаралась максимально сократить. Увидев сквозь витрину, что продавец освободился, она проскользнула в дверь. Она уже засовывала в сумочку зелье, когда увидела Снейпа, уставившегося на нее в упор. По спине побежали мурашки, малыш в животе заворочался, и, опустив глаза, волшебница быстрым шагом вылетела за дверь. На обратном пути в Мунго мисс Грейнджер нашла сова Тонкс. В письме аврорша спрашивала, будет ли Гермиона вечером дома. Быстро написав короткое: «Да», волшебница продолжила свой путь. Сердце выбивало рваный ритм, ладони вспотели, а малыш ворочался и бесконечно задавал вопросы, пока две волшебницы ждали, когда остынет зелье. Наконец момент истины настал. «Ну, узнаю я, что отец - Рон, - думала гриффиндорка. - И что мне это даст?» Она горько усмехнулась, вспоминая вчерашний вечер. Луна аккуратно опустила рыжий волос в зелье. Минута прошла в напряженном ожидании. Гермиона внимательно смотрела на специальную колбу с бесцветным зельем, и в какой-то момент ей показалось, что оно помутнело. Но прошло пятнадцать безмолвных минут - зелье оставалось все таким же прозрачным. - Ур-ра! – закричал малыш, который накануне внимательно слушал инструкцию по применению. – Я не буду рыжим! - Обычно реакция происходит сразу, - спокойно сказала медиковедьма. – Очевидно, что ни Рон, ни его родственники не отцы твоего ребенка. - Ура! Мой отец – не рыжий. Я не буду рыжим, - кричал довольный ребенок. «Но если не рыжий, то кто?» - гадала потрясенная мисс Грейнджер. Оказывается, в глубине души она не сомневалась, что отцом ее ребенка был Рон. Неужели она тогда переспала с кем-то другим? Или ребенок был зачат не в тот день, а раньше? Когда? И самое главное: с кем? Все эти вопросы крутились в голове Гермионы, когда она медленно брела домой. Она не верила, что все это происходит с ней. С одной стороны, после вчерашнего неприятного разговора с бывшим женихом волшебница была в какой-то степени рада, что отец ребенка не он. А с другой, возникал закономерный вопрос: кто тогда? Малыша тоже очень живо интересовал этот вопрос. - Посмотри, - говорил он, - вон какой симпатичный и добрый идет. Может быть, его в отцы возьмем? А еще мне понравился тот доктор, который у тебя в голове ковырялся. Ты уверена, что это не он? - Нет, не уверена, - сдавленно ответила Гермиона, с трудом подавляя смех. Все-таки ситуация, если взглянуть на нее со стороны, выглядела довольно комично. Дома волшебница постаралась отодвинуть на время эти мысли, чтобы попозже, когда уляжется волнение, объективно еще раз как следует все обдумать. Она прервала восторженные речи ребенка, который все еще составлял список понравившихся ему знакомых мужчин, предлагая их на роль отцов, и легла поспать.
* * *
Аврор Тонкс явилась в семь часов вечера, не опоздав ни на минуту. - Дорогая, - начала она говорить с порога, - у меня есть хорошие новости и… не очень. - Давай сначала плохие, - равнодушно махнула рукой Гермиона, дожевывая бутерброд. – Чай будешь? - Буду все, что предложишь, - моментально согласилась Дора. Волшебницы удобно устроились на кухне, достав из холодильника все съедобное, и не спеша начали разговор. - Вообще-то, самая плохая новость – это то, что я не знаю, что у тебя с памятью. Наши специалисты проверили все показатели, что я сняла, и просмотрели выписку из Мунго. В итоге им представляется невозможным определить, что за проклятье на тебя наложили и как его можно разблокировать. Так что… - Так что, я так и не вспомню, с кем умудрилась зачать ребенка, - продолжила Гермиона, горько усмехаясь. - А Рон? – моментально вскинулась Тонкс. – Ты же думала, что отец он. - А мы с Луной сегодня провели тест на отцовство. Ответ отрицательный. - Да-а, - тихо протянула Дора, - понимаю. Хотя знаешь, быть может те сведения, которые я нашла, тебе помогут. - Какие? – живо спросила Гермиона. - Я откопала книгу, в которой описаны несколько таких же случаев беременности, что и у тебя. Эти дети родились после применения специального ритуала. Практически с момента зачатия они, благодаря тому, что получали часть магических сил и знаний родителей, могли общаться. С обоими родителями, - многозначительно добавила Тонкс. - Ты хочешь сказать, что не только я могу слышать малыша… - Но и отец, - закончила фразу Дора. – И этот факт вполне объясним. Для зачатия ребенка нужно двое, и силы он получает тоже от двоих. Но и это еще не все. Дело в том, что вашими силами ребенок пользуется, пока находится в чреве матери, а после рождения объединяется с ними и магический потенциал такого ребенка возрастает в тысячи раз. - То есть, ты хочешь сказать… - Да! – с горящими от возбуждения глазами воскликнула розововолосая аврорша. – Твой ребенок будет величайшим, могущественнейшим волшебником! - Что? – в шоке переспросила Гермиона. - Что? - радостно закричал малыш. – Ты слышала, мама? Я – величайший волшебник! Здорово, да? - Это, что, правда? – слабо веря в происходящее, произнесла будущая мама. - Абсолютная! Вот держи, я не поленилась и сама выписала из книги все сведения. Сама понимаешь, такой фолиант вынести из Аврората я не могу, потому что если кто-то об этом узнает… Так что, дорогая, предупреди еще разок Лавгуд, чтобы она ненароком не проболталась. - А еще… - О Мерлин, есть и еще? – с истерическим смешком перебила Дору Гермиона. - Да не пугайся ты так, кое-что мне предложил Ремус. А если эта амнезия всего лишь побочный эффект какого-то жуткого проклятья? Вдруг оно отсроченного действия? Если сопоставить это с рождением магически сильного ребенка, какие можно сделать выводы? Ты осознаешь, что тебе обязательно нужно все выяснить до родов? - Ты, конечно, кое в чем права, но со здоровьем у меня вроде бы пока все в порядке, - с сомнением сказала гриффиндорка, раздавленная открытиями сегодняшнего дня. – И что предлагает Ремус? - Он предложил найти опытного легиллимента и знатока темной магии в одном лице. Ты понимаешь, о ком я говорю? - Нет, - прошептала Гермиона, – к нему я точно не пойду.
* * *
Но уже через два дня Гермиона шагала под руку с Тонкс в аптеку Снейпа. Они специально подгадали время, чтобы прийти прямо к закрытию. - А может, не надо? – не надеясь на успех, промямлила мисс Грейнджер. Гермиона совсем не боялась зельевара, но он вызывал у нее тревогу. Сначала она считала, что они с зельеваром в хороших отношениях. У нее даже теплело на сердце, когда она шла в аптеку. Но потом его холодные, ненавидящие взгляды, да и тот памятный и странный разговор, заставили волшебницу насторожиться. А еще в присутствии Снейпа ребенок сразу замолкал, но при этом больше ворочался, явно выдавая свое беспокойство. Но сильнее всего она страшилась увидеть презрение зельевара, когда он узнает, что гриффиндорке нужна помощь еще и для того, чтобы узнать, кто отец ее ребенка. Поэтому она поставила Тонкс условие: не сообщать Снейпу ничего, кроме данных, что существует некое проклятие, и оно влияет на память волшебницы. Дора немедленно согласилась, и вот теперь они направляются к этому мрачному непонятному человеку умолять его о помощи… Незавидная перспектива. При этом девушка прекрасно понимала, что нужно действовать, искать ответы на многочисленные вопросы. Лежа бессонными ночами, она страшилась новых знаний о небывалом могуществе своего ребенка и о том, каким образом это может быть связано с черной магией. В голову волшебнице лезла всякая ерунда. А если после зачатия младенца у нее началось стирание личности, и она постепенно теряет память? Или над ней провели некий ритуал, а потом заколдовали для надежности? А может быть, ребенок родится, а ей, его матери, придется умереть? Тонкс была права: часть ответов лежала у самой Гермионы в голове, и пока самым простым путем казался тот, который предложила аврорша. Когда волшебницы вошли в аптеку, треньканье дверного колокольчика гулко разнеслось по необычно пустому помещению. Один из помощников Снейпа еще копался на полках с готовыми зельями и удивленно воззрился на припозднившихся визитеров. - Снейп здесь? – не очень-то вежливо спросила Тонкс. - Простите, а вы к нему по какому вопросу? Может быть, я могу… Продавец осекся, увидев аврорский жетон. - Нам нужен Северус Снейп. - Х-хорошо, минуточку, - заикаясь, пролепетал немного напуганный мужчина и нырнул в какую-то дверь. Снейп вылетел из подсобных помещений только через десять минут и в лучших своих традициях. Мантия развевается за спиной, глаза полупрезрительно прищурены, а губы плотно сжаты, выдавая крайнюю степень раздражения. - Вы! - с отвращением выплюнул он, глядя на Гермиону, потом перевел взгляд на Тонкс и пренебрежительно бросил: - Чем обязан? - Как всегда, полон обаяния, - съязвила Тонкс. – У нас к тебе конфиденциальное дело. Ты нужен как специалист. Зельевар демонстративно сложил на груди руки и, окинув ледяным взглядом волшебниц с ног до головы, презрительно усмехнулся. – Я не люблю оказывать услуги. Тем более всяким… Гермиона молча закусила губу, не решаясь вмешаться в этот неприятный разговор. Вообще-то она прекрасно понимала, что должна сама попросить слизеринца о помощи, но от него такими волнами исходила явная неприязнь, что она не могла выдавить из себя ни слова. - Послушай, Снейп, - не на шутку завелась аврор, - ты… Тонкс глубоко вздохнула, чтобы продолжить не так агрессивно: - В конце концов, неужели ты откажешь в помощи беременной? - Что?.. И ты смеешь… Ненавидящий взгляд впился в маленькую фигурку гриффиндорки. - Пускай этой… Грейнджер помогает тот, с кем она еб… заделала себе ублюдка. А меня оставьте в покое! Где этот ваш рыжий плейбой? Гермиона уже с трудом сдерживалась. Она не понимала, почему так остро реагирует на слова зельевара, но они ранили ее в самое сердце. Ей с трудом удавалось сдерживать слезы. Скорее всего, за время беременности она стала слишком чувствительна. - Грейнджер, что ж вы молчите? Где ваш рыжий дружок? – никак не мог уняться Снейп. – Что-то я не слышал звона свадебных колоколов. Или ваша неприятность связана с его придурковатыми братьями? Получили удовольствие с двух сторон, а теперь за помощь пришли ко мне. Вы… - Хватит! Что ты несешь, Снейп? – возмутилась Тонкс. – Мы пришли к тебе… - Не по адресу, - снова перебил ее зельевар. - Пускай отправляется к Уизли. Кто из них папочка, Грейнджер? А меня оставьте в покое. У меня есть дела поважнее, чем выслушивать тут всяких …проституток. - Да ты…! – трясущейся от бешенства рукой аврор направила на него палочку. – Как ты смеешь...? Да я тебя… - Что? – повысил голос взбешенный Снейп. – Что ты меня? - Подождите! - раздался прерывистый, уже на грани истерики голос Гермионы. – Зачем вы так? – спросила она, поднимая глаза на Северуса. – Пожалуйста, успокойтесь оба. Мы сейчас просто уйдем и все. - Ну уж нет, - сказала Тонкс. – Этот козел подписывал документ, в котором обещал оказывать содействие Аврорату. И мы не уйдем отсюда, пока он не извинится, иначе… Но выдавить из зельевара извинения помогли вовсе не угрозы бравой аврорши, а смертельно побледневшая мисс Грейнджер, которая начала оседать на пол. Снейп молнией кинулся вперед и подхватил её на руки. - О Мерлин, Грейнджер! Только не устраивайте здесь мелодрам! Простите, если мои слова вас так обидели. У меня был тяжелый день, а тут вы… Надеюсь, рожать не собираетесь? По-моему, еще рановато. Он аккуратно опустил Гермиону в кресло у одного из прилавков и кинулся к полкам с зельями. Ловко выудив нужный флакончик, он открыл его и поднес к носу все еще белой как мел будущей мамочки. - Ну как, полегчало? – спросил он минуту спустя, убирая зелье от лица гриффиндорки. Краски постепенно возвращались на лицо девушки, и она слабо пошевелилась. - Да, уже все в порядке, спасибо, - безжизненным, слабым голосом произнесла она. - Подождите, не поднимайтесь пока, - удержал ее за плечо Снейп и попросил одного из помощников, которые с любопытством выглядывали из подсобки, принести укрепляющее. - Придете сюда в воскресенье, - сказал зельевар, после того как мисс Грейнджер была оказана срочная помощь, – когда аптека будет закрыта. В другие дни я занят. И приходите одна. - Ты полагаешь, что после всего, что ты тут наговорил, я отпущу ее к тебе одну? – возмутилась Тонкс. - Или все будет так, как я сказал, или можете катиться… - Хорошо, я приду одна, - тихо вмешалась в спор Гермиона. - И чтобы этот ваш рыжий дружок не крутился около моей аптеки, иначе соглашение аннулируется, - не удержался от прощальной язвительной реплики зельевар, когда мисс Грейнджер тащила Тонкс за собой к двери, сильно сжимая ей руку. Сжав зубы, и Гермиона, и Тонкс удержались от ответа.
* * *
- Не ходи к нему и все, - сказал малыш Гермионе, которая собиралась на встречу со Снейпом и заметно нервничала. Только что ушли Тонкс с Луной, которые забегали на минутку и упрашивали ее потерпеть немного зловредного зельевара, не поддаваясь на его провокации. - Да что он вообще о себе думает? – все еще возмущалась Тонкс. – Надо же, как его внебрачный ребенок покоробил! Да в волшебном мире уже давно не существует этих предрассудков, только среди чистокровных... И уж тут-то ему бы как раз помолчать… - А почему он так резко реагирует на твоего ребенка? – безмятежно спросила Луна, не дослушав, в каких выражениях поносит Дора зельевара. Но у мисс Грейнджер не было ответа на этот вопрос. И еще ей хотелось, чтобы вообще ничего не было. «Забраться бы с головой под одеяло и никогда не вылезать оттуда, - думала она - И чтобы все от меня отстали». - А я? – тихо спросил ребенок, уловив эти мысли. – Меня ты тоже не хочешь? Чистые слезы печали текли по лицу Гермионы, пока она со слабой улыбкой поглаживала округлившийся животик и рассказывала малышу, как она счастлива, что у нее будет он. Собравшись с духом, Гермиона вышла из дома. На удивление Снейп встретил ее хоть и с хмурой физиономией, но вполне цивилизованно. Он провел ее в свой кабинет, деловито предложил присесть и попросил рассказать, в чем требуется его содействие. Волшебница выложила на стол выписки из Мунго и отчет специалистов аврората, протестировавших ее на множестве детекторов темных проклятий. - Тонкс предложила обратиться к вам, как к специалисту по легиллименции и темной магии, - закончила свой рассказ гриффиндорка. – Вы сможете помочь? - Хм… - протянул Снейп, листая отчет авроров. – В какой период, вы говорите, у вас начались проблемы с памятью? Гермиона сглотнула и тихо ответила, безумно волнуясь: - За несколько месяцев до беременности, я полагаю. Зельевар поднял на нее внимательный серьезный взгляд и неприятно усмехнулся: - Ах да, эта ваша беременность. Не сочтите меня навязчивым, но позвольте поинтересоваться, когда свадьба? - Никакой свадьбы не будет, - напряженно ответила девушка. - Вот как? Что же, ваш рыжий дружок наградил вас ублюдком, и в кусты? - Не понимаю, какое отношение это имеет к проклятью, - как могла вежливо ответила Гермиона. - Да абсолютно никакого, - осклабился Снейп. - Просто мне интересно, почему вы не выходите замуж за этого рыжего недоумка? Не удовлетворяет в постели? Или недостаточно зарабатывает? - Да что вы ко мне прицепились? Если хотите знать, Рон к моему ребенку вообще никакого отношения не имеет, - не выдержала гриффиндорка, почти срываясь на крик. - Вот как? - скривился зельевар. - Значит, я не так уж ошибся в прошлый раз. А вы сама то знаете, от кого понесли? Может, от Поттера? Или близнецов Уизли? Вы всем даете, мисс Грейнджер? Или… Гермиона вскочила на ноги, не желая выслушивать оскорбления, и одновременно услышала тонкий, звенящий напряжением голосок: - Не смей обижать мою маму! Сверкнула ослепительная белая вспышка и Снейпа вместе с креслом, на котором он сидел, отбросило далеко назад, ощутимо приложив о стену. Гермиона почувствовала нарастающее головокружение, слабость разливалась по всему ее телу, заставляя каждый нерв, каждую клеточку тела мелко дрожать. Она попыталась дойти до двери, но не смогла сделать ни шагу, чувствуя что теряет сознание. Она упала на ковер, уже не видя, как испуганный зельевар наклоняется над ней, бережно убирая с лица растрепавшиеся волосы, как он быстро сканирует ее организм, выясняя, что непроизвольный выброс магии лишил ее сил. Она не видела, как он осторожно укладывает к себе на колени ее голову, ласковыми жестами поглаживая ее по волосам, и аккуратно массирует горло, вливая ей в рот очередную порцию укрепляющего. - Ну же, приходите в себя! - услышала Гермиона. Она открыла глаза, не понимая, почему ей так неудобно лежать, и не сразу сообразила, где находится. - Все? Чувствуете себя получше? – спросил Снейп, у которого, оказывается, она лежала на коленях. - Да, отпустите. Но зельевар, не слушая никаких возражений, поднялся на ноги, держа ее на руках, и осторожно усадил в кресло. Она заметила, что при ходьбе он немного прихрамывает. - Да уж, - грустно усмехнулся он, заметив ее интерес к своим конечностям, - а я то полагал, что вы уже переросли тот возраст, когда не можете контролировать магию. Он увидел ее вопросительно поднявшиеся брови и пояснил: - Ваш стихийный выброс магии, который приложил меня о стену. Во избежание повторений, давайте заключим перемирие. Гермиона покачала головой и спокойно сказала: - Нет, спасибо. Я думаю, мне пора домой. Благодарю, что уделили мне время. – Она поднялась, слегка пошатнувшись, и в защищающем жесте вскинула руку, молчаливо предупреждая зельевара, чтобы он не приближался. – Больше я вас не побеспокою. Это было невероятно, но Снейп резко побледнел. - Мисс Грейнджер, - неуверенно, вовсе не похоже на его обычную резкую манеру разговора, произнес он, - подождите. Я прошу прощения. Мне не следовало вмешиваться в вашу личную жизнь. Поверьте, больше такого не повторится. Но вам и правда нужна моя помощь. У вас в сознании зияют огромные дыры. Присядьте. Я хочу кое-что объяснить. Гермиона неуверенно опустилась на стул, удивляясь и извинениям, и непривычно мягкому тону зельевара. Да и вообще, его поведение было одной сплошной загадкой. - Вы, наверное, проголодались? – закусив губу, неуверенно спросил Северус. – Или, может быть, чай? - Да, спасибо. Если не трудно, я бы выпила чаю. - Тогда уж пусть и малиновое варенье тащит, - недовольно проворчал малыш. Снейп в этот момент неправдоподобно округлил глаза и, застыв на месте, слабо выдохнул: - Малиновое варенье? Казалось, само время замерло, навеки вписывая в свою историю этот незабываемый момент. Осознание приходило к ним медленно. - Что? – снова не выдержал малыш. – Что происходит? - Мерлин... – выдохнул Северус. «Не может быть! Не может быть!», - билось в голове Гермионы. - Почему он меня слышит? Мама?! - Вы разговариваете с ребенком, - не веря собственным словам и все еще не придя в себя от этого феномена, прошептал зельевар. – Как это возможно? - Мама! Неужели этот носатый урод… - Тихо! – крикнула мисс Грейнджер, вскочив на ноги, и попятилась к дверям. - Куда вы? – удивился Снейп. – Не бойтесь, я не стану никому рассказывать… Но ошарашенная волшебница его уже не слушала, она выскочила за дверь и помчалась домой.
Глава пятая, в которой неясные тревоги перерастают в настоящую панику, появляются новые сведенья и встречаются старые знакомые
Она не верила в происходящее. Как это может быть? Ведь если верить сведеньям Тонкс, то кроме матери слышать ребенка может только… Нет, это невозможно! Когда? Как? Нет! Нет! Нет! Гермиона почти бежала, не осознавая, куда направляется, ноги сами несли ее вперед. - Мама? - Ничего не говори, - почти в голос выкрикнула она, не обращая внимания, что многочисленные прохожие Косой аллеи удивленно на нее оглядываются. Она наткнулась на кого-то, извинилась, но пройти ей не дали. - Привет! А мы как раз идем к тебе, - виновато сказал Рон Уизли, удерживая Гермиону за локоть, а второй рукой вцепившись в свою спутницу – миловидную, светловолосую девицу. - Здравствуйте, - приветливо произнесла незнакомка. – Я Мари Ленье. Какая удача! Мы направлялись к вам, а встретились здесь. Может быть, выберем какое-нибудь тихое кафе и посидим? - Зачем? – выдохнула ничего не понимающая гриффиндорка. - У Рона есть к вам разговор, - загадочно ответила та. - Хорошо, - согласилась мисс Грейнджер, решив, что этот разговор немного отодвинет тот момент, когда нужно будет как-то обдумывать последние открытия. Было решено выйти в маггловский мир и посидеть в летнем открытом кафе в парке неподалеку. Блондинка все также приветливо улыбалась, но Гермиона видела, что голубые глаза девушки время от времени внимательно и задумчиво на нее посматривают. Грейнджер уже сообразила, кто на самом деле эта мисс, но ей была не слишком интересна новая подружка Рона. Что они от нее хотят? Ах да! Она ведь не сообщила бывшему жениху о результатах теста на отцовство. Наверное, за этим они и искали Гермиону. Или опять будут предложены деньги? А может, они попросят подписать бумагу, чтобы она отказалась от всех притязаний? О, Мерлин, неужели Снейп… - Что будете заказывать? – механически вежливо улыбаясь, спросила её официантка. Гермиона огляделась. Оказывается, они уже успели устроиться за столиком. - Чай, пожалуйста, - сказали все трое и переглянулись. Мадмуазель Мари Ленье при этом очаровательно рассмеялась, демонстрируя пикантные ямочки на щечках. Рон Уизли смотрел на нее так, словно его ударили по голове, и он навсегда остался дурачком. - Рон, - тихо окликнула его Мари и толкнула под столом ногой. Рыжеволосый донжуан очнулся от своей летаргии и перевел взгляд на бывшую невесту. - Прости меня, Гермиона! – покаянно выдохнул он. – Я очень перед тобой виноват. Ты тогда застала меня врасплох, и я совсем растерялся. Нес всякую чепуху… - Мисс Грейнджер, - подхватила эстафету смазливая блондинка, - может быть, мои слова покажутся вам обидными, но мы с Роном тоже ждем ребенка, и мы объявили о помолвке еще до его отъезда из Франции. Я понимаю, что вы оказались в неудобном положении, и очень вам сочувствую. Мы придумали план… - Пождите, - прервала гриффиндорка эту явно отрепетированную речь, – сначала я вам должна рассказать, что тест на отцовство оказался отрицательным. – Она перевела взгляд на Уизли. – Отец моего ребенка – не ты. - Правда? – удивленно выдохнул тот. - Да, - устало кивнула Гермиона, почувствовав, что ее силы на исходе, и ей совсем не хочется сидеть тут с этими людьми. - Так что если у вас все, то… Она не договорила, так как мисс Ленье подскочила к ней и схватила за руку. - Послушайте, Гермиона. Рон мне все-все рассказал. Мы не хотели вас расстроить, совсем нет, простите. Мы хотели предложить вам усыновить вашего ребенка. - Что? – не веря собственным ушам, воскликнула мисс Грейнджер. - Еще чего! – громко возмутился малыш. - Да, мы хотели предложить вам… - Гермиона, а как же ты одна будешь … - вместе со своей невестой заговорил Рон. – Мы можем растить твоего ребенка вместе с нашим, даже если он и не от меня! - Да о чем вы говорите? – перебила эту странную парочку гриффиндорка. – Ни о каком усыновлении не может быть и речи. Я сама способна вырастить и содержать своего ребенка. У меня нет к тебе никаких претензий, Рон. - Я вас понимаю, - сказала Мари, - но все-таки, может быть, мы можем вам чем-нибудь помочь? А вот Гермиона ничего не понимала. Она не понимала, почему Снейп слышит голос ее ребенка. Она не понимала, зачем Рону Уизли вдруг понадобилась эта странная встреча. И почему Мари Ленье так интересуется ее судьбой. Хоть бы они все оставили ее в покое! - Спасибо, - вежливо ответила мисс Грейнджер, поднимаясь со стула. – У меня все в порядке. А сейчас извините, но мне пора домой. - Я провожу, - откликнулся Рон, но Гермиона уже твердым шагом покидала кафе. Лишь у самого дома она заметила, что все это время Уизли шел за ней. Остановившись у дверей, она ждала, пока он к ней подойдет. - Прости меня, Гермиона, прости, пожалуйста! Волшебница невольно подумала, что сегодня весь день у нее все кому не лень просят прощения. «О, Мерлин, Снейп..» - Не нужно, Рон, забудем. Я рада, что у тебя все хорошо. Синие глаза на веснушчатом лице внимательно и серьезно на нее смотрели. - Нет, я не забуду, Гермиона. Я повел себя как свинья, и мне теперь, наверное, до конца жизни будет стыдно. Когда Мари приехала вчера и рассказала, что ждет ребенка, я так обрадовался, и только потом до меня дошло, что же я натворил. Я всегда не очень то заботился о тебе, верно? - Послушай, мы давно выяснили, что совершенно друг другу не подходим. Наши чувства не выдержали проверку временем, - терпеливо растолковывала ему волшебница. – Иди к своей Мари и будь счастлив. - Но как же ты? Ты выяснила от кого…? Кто отец? - Все, иди Рон. Я так устала, - глаза Гермионы наполнились слезами, и, не ожидая от себя самой, она упала в крепкие объятия бывшего жениха. - Ты только скажи, и я все сделаю, - сдавленно шептал тот, поглаживая девушку по спине. - Нет, - отстраняясь от него, и утирая руками слезы, горько улыбнулась она, - я справлюсь, и у меня все будет хорошо. Ты иди, Рон, иди. Они на прощанье еще раз обнялись и разошлись каждый в свою сторону, теперь уже навсегда. Никто из них не заметил высокого человека в черном, который внимательно за ними наблюдал, укрывшись в тени соседнего дома.
* * *
Дома Гермиона выпила порцию успокаивающего зелья и, кое-как стащив мантию, упала на постель, заливаясь слезами. Она плакала до тех пор, пока незаметно для себя не заснула. Вечером она проснулась от шума за окном. Две совы старательно отпихивали друг друга крыльями и бились об оконное стекло, постукивая по нему клювами. Устало поднявшись, волшебница распахнула створку окна и впустила драчливых птиц. Маленькая черная сова отвоевала право первой протиснуться в квартиру и напоследок мстительно клюнула свою товарку. Потом она важно опустилась на подоконник и протянула лапку с посланием. Вторая сова обиженно ухала, устроившись на столе. Хозяином черной птицы был Снейп. Гермиона быстро прочла его лаконичное послание, в котором он в сухих выражениях заверял волшебницу, что все сведения, полученные им в ходе частных бесед, будут храниться строго в тайне. Слово «все» было жирно выделено. Еще Снейп осведомлялся, когда они смогут встретиться для того, чтобы начать работу. Бывший шпион в своем письме не дал даже намека на то, зачем на самом деле обратилась к нему мисс Грейнджер. Так что попади это послание в чужие руки, никто бы не догадался о загадочных делах, связывающих двух волшебников. Девушка горько усмехнулась. Если бы он знал… Старательно отогнав от себя эту мысль, она протянула руку второй сове. Письмо от Тонкс было составлено в немного сумбурных и забавных выражениях. Она задавала бесчисленные вопросы, беспокоясь за свою подопечную, и упоминала в конце, что получила странное письмо от Снейпа, который приказал ей проверить самочувствие мисс Грейнджер. Завершающий письмо вопрос рассмешил беременную волшебницу. Он звучал так: «Чем ты околдовала Снейпа?» Однако на самом деле смешного было мало. Хочешь не хочешь, а от правды было не убежать. - Не хочу носатого урода в отцы, - подал голос недовольный ребенок, и Гермиона истерично расхохоталась, смахивая выступившие на глаза слезы. Она быстро написала ответы, пока две совы дрались за предложенное ей печенье. Снейпу отправилось туманное послание, в котором девушка благодарила его за помощь, но не упоминала о дальнейших встречах. Примерно такого же содержания письмо ушло и к Тонкс, правда, с заверениями, что с Гермионой все в порядке. После этого мисс Грейнджер не поленилась заблокировать камин и наложить на квартиру защищающие от проникновения неожиданных визитеров и нахальных птиц чары. Она не хотела, чтобы ее тревожили, и забаррикадировалась в квартире, как в крепости, осаждаемой врагом.
* * *
Почти неделю Гермиона сидела, запершись в своей квартире, и общалась только со своим неугомонным ребенком. В какой-то степени именно он не дал волшебнице замкнуться в своем отчаянии и постепенно приучил к мысли, что недавно сделанное открытие ей не приснилось. Отгородившись от всего мира, мисс Грейнджер старательно записывала все, происходившее с ней в последние несколько месяцев. Ей не хотелось становиться жертвой обстоятельств. Гермиона делала то, что выходило у нее лучше всего, – она пыталась уловить логику в происходившем с ней. Пока получалось не очень-то хорошо. Каждый раз, когда в ее голове всплывало имя Северуса Снейпа, а это происходило довольно часто, ее сознание наполняли странные образы и видения, мучительно ускользающие, когда волшебница пыталась на них сосредоточиться. Сердце при этом почему-то щемило от боли. Постепенно девушка смирилась с мыслью, что Северус Снейп может быть отцом ее ребенка. При этом она была готова к тому, чтобы оставить эти знания при себе и вырастить ребенка одной. Она гнала от себя мысль, что поступает в какой-то степени трусливо, не пытаясь узнать, каким образом произошло зачатие. Но не отступила от решения выяснить, кто и почему наложил на нее темномагическое проклятье. Она просто на время отложила эти исследования и, соответственно, новую встречу со Снейпом. Гермиона совсем не представляла, что происходит за стенами ее квартиры, и не знала, что за время ее затворничества магический мир встречал аплодисментами своего любимца-героя Гарри Поттера, после того, как в «Ежедневном пророке» вышла сенсационная статья, что победитель Волан-де-Морта разгромил на севере Шотландии остатки группировки Упивающихся Смертью. Она не знала, что Молли Уизли, после откровенного разговора с сыном, решительно полюбила свою новую будущую невестку, к которой раньше относилась весьма неприязненно, и решила больше не беспокоить мисс Грейнджер, хотя до того собиралась нанести ей визит, настаивая на немедленной свадьбе. Гермиона не могла бы и представить, что Северус Снейп совсем забросит работу в своей аптеке и будет часами просиживать над отчетами авроров и выпиской из Мунго, которые она ему оставила. Ей и в голову бы не пришло, что он будет поднимать все старые, легальные и не очень связи, разыскивая редчайшие магические издания, чтобы докопаться до истины и освободить беременную волшебницу от проклятья. Совсем невероятным показались бы ей мучительные душевные метания зельевара, раздумывавшего над правильностью своих поступков. Всем, кто знал Снейпа, было бы не сложно поверить в то, что он может испытывать беспричинные злость и досаду, но никто не поверил бы, что он находится в полной растерянности, и сомневается не только в своих действиях, но и в собственном здравом смысле. И во всех этих сомнениях была виновата мисс Грейнджер, отгородившая стеной молчания от всего мира. А она не глазела из окон и не видела, что на углу улицы время от времени появляется таинственная фигура в черном, внимательно наблюдающая за входом в ее дом. Девушка не знала, что уже несколько раз в ее квартиру прилетали совы и, покружив над домом, снова улетали. И что аврор Тонкс вместе в медиковедьмой Лавгуд, были обеспокоены ее странным поведением. Наконец, в один прекрасный день посередине занимательного разговора со своим маленьким упрямым ребенком, который не хотел становиться носатым точно так же, как и рыжим, раздался ужасающий грохот сорванной с петель двери. - Ух ты, посмотри! Какой он сильный и симпатичный! – закричал в восторге от нового развлечения малыш, увидев образ входящего в комнату Гарри Поттера. – Может, этого в отцы возьмем? Хотя он какой-то лохматый, да и еще очкарик в придачу, - немного подумав, разочарованно протянул он. - Гарри! – воскликнула Гермиона, бросаясь в широко раскрытые объятия лучшего друга. - Ну ты нас и напугала, Гермиона! - после того, как страсти улеглись, дверь была установлена на место и охранные чары восстановлены, произнес победитель Волан-де-Морта. – Тонкс рвет на себе волосы, особенно после того, как в Аврорате ознакомились с моим отчетом. - Почему? – удивленно поинтересовалась девушка. - Я тебе все расскажу, - серьезно пообещал Гарри, - только после того, как ты объяснишь мне, что тут с тобой происходит. Тонкс так сумбурно тараторила, что из ее речи я понял только то, что нужно срочно с тобой встретиться. И Гермиона начала свой рассказ. - Мерлин великий, - прошептал ее старинный друг, после того, как она откровенно выложила ему всю свою историю, умолчав лишь о том, что Снейп тоже слышит ее малыша. – Ребенок из пророчества… Нужно срочно организовать охрану вокруг твоего дома. - Что? Пророчество? Какое пророчество? – переспросила напуганная мисс Грейнджер. - Сейчас расскажу, - ответил взволнованный Поттер, нервно расхаживая по комнате. – Мы ловили группу Упивающихся Смертью, которые похитили предсказательницу из Болгарии и укрылись с ней в горах Шотландии. Так вот, эта мадам Кассандра предсказала, что скоро родится ребенок неимоверной силы – союз Змеи и Льва. Тот, кто возьмется за его воспитание, сможет получить самого сильного мага всех времен и народов. Если дитя вырастет в любви и ласке, он будет сильнейшим светлым магом, но он может стать и темным, если попадет в руки злых людей. Ты понимаешь, что твой ребенок тоже подходит под это пророчество? Самые известные семьи колдовского мира, ожидающие прибавления семейства, в экстренном порядке предпринимают все меры, чтобы обезопасить своих беременных женщин. Широкой огласки пророчество еще не получило, но, как ты понимаешь, это вопрос времени. - Нет, не может быть, - шептала Гермиона. – Только не мой ребенок… - Может быть, и нет, - серьезно посмотрел на нее Гарри. – Но его невероятные способности, хотя он еще не родился, и то, что Тонкс откопала о таких случаях, по-моему, должны вызывать у тебя тревогу. А твои проблемы с памятью? Темномагическое проклятье? – все больше распалялся он. – Нет, я немедленно вызываю отряд авроров и они будут круглосуточно дежурить около твоего дома и сопровождать тебя, куда бы ты не пошла. Гермиона уже была на грани паники. Но Поттер продолжал: - А еще ты немедленно свяжешься со Снейпом, хотя мне эта идея и не очень нравится, и будешь работать с ним до тех пор, пока вы не выясните, что за проклятие наложено на тебя, и как его можно снять. - Но Гарри! - Нет, Гермиона, ты сама должна понимать, что мы не в игрушки играем. - Хорошо, - обреченно пробормотала она.
Глава шестая, в которой к Гермионе возвращаются воспоминания, а зельевар Снейп ищет ответы на вопросы и находит даже больше, чем ожидал
- Я не могу пробиться, - устало откинулся на спинку кресла Северус, после утомительного для обоих сеанса легиллименции. – Блоки мощные, а впечатление - как будто там ничего и нет. Но вот что удивительно, существует определенная закономерность…- пробормотал он. - Какая? – живо поинтересовалась Гермиона. Снейп внимательно на нее посмотрел и ничего не ответил. Они сидели в квартире волшебницы уже который час, но зельевару ничего не удавалось сделать. - Почему он нам ничего не рассказывает? – недовольно проворчал ребенок. Северус при этих словах зачарованно уставился на живот Гермионы. - Это удивительно, - прошептал он. Волшебница нервно заерзала в кресле, зажмурившись от неловкости ситуации. Она мысленно взмолилась, чтобы малыш замолчал. - А вот действия Поттера совершенно неразумны, - тем временем сказал зельевар, – вокруг вашего дома торчат авроры и любой мало-мальски опытный волшебник сразу их обнаружит. Это то же самое, что вывесить на доме объявление, что ваш ребенок – из пророчества. - Вы тоже знаете? – удивленно вскинулась встревоженная волшебница. – Откуда? Снейп усмехнулся. - Не переживайте, ваш Поттер самолично взял с меня магическую клятву, что я никому не выдам тайну. А о пророчестве в определенных кругах знают уже давно. Но если это правда… - он задумчиво покачал головой, пристально вглядываясь в лицо собеседницы. На Гермиону снова нахлынули странные, волнующие ощущения. Ее тянуло к этому загадочному волшебнику, и она не могла с этим ничего поделать. - Ладно, - сказал Северус, вставая с кресла, - у меня есть кое-какие мысли, и как только я проверю эту информацию, я напишу. Не провожайте, мисс Грейнджер, не нужно. И, пока он шел к двери, он успел проговорить сложную латинскую формулу и совершить замысловатые пассы волшебной палочкой. «Авроры аврорами, а дополнительные охранные чары еще никогда лишними не были», - рассуждал он при этом.
* * *
Через два дня необычайно взволнованный зельевар вернулся в квартиру мисс Грейнджер. Нетерпеливо отмахнувшись от предложенного Гермионой чая, он энергично расхаживал по комнате, время от времени взъерошивая волосы. - Все оказалось просто, - рассказывал он, - когда я сопоставил стершиеся из вашей памяти воспоминания со своими. - С вашими? – не то, чтобы очень удивленно, проговорила волшебница. - Да, вы потом все поймете, - нетерпеливо взмахнул он рукой. - А проклятие это оказалось вовсе не темномагическим, а просто сильным женским колдовством. Оно, конечно, тоже не относится к светлым заклинаниям, но и в особо запретные не попадает. Я не понимаю, кто мог бы это сделать, потому что в прямом смысле соперницы у вас не было… - Какой соперницы? Ничего не понимаю, - произнесла озадаченная волшебница. - Заклинание, которое на вас наложили, обычно накладывают жены на любовниц своего неверного мужа. После этого все воспоминания об объекте страстной влюбленности у жертвы такого колдовства пропадают. Никогда бы не подумал… Но факты – вещь упрямая. - Да объясните мне, наконец, все понятным языком, а не этими вашими недомолвками! - возмутилась Гермиона. – И скажите, Мерлин вас побери, можно снять это проклятие или нет?! Снейп остановился, внимательно и как-то по-особенному глядя на нее. Казалось, в его глазах притаилась тихая, обреченная печаль. - Да, - наконец произнес он, - я смогу. Для вас это совершенно безопасно. Только должен предупредить, что проклятие вернется к тому, кто его накладывал, и последствия зависят от того, с каким умыслом его к вам применили. В течение трех дней вам нельзя видеться ни с одной особой женского пола, иначе она снова передаст эту отрицательную магическую энергию вам и в этот раз уже необратимо. Я не думаю, что дойдет до летального исхода, но тяжелый вред здоровью… В общем, я вас предупредил. Никаких визитов в течение трех, нет, лучше четырех дней. Вы поняли? - Да, поняла. Давайте уже его снимать! Северус вздохнул при этих словах и, явно волнуясь, переспросил: - Вы точно решились? Уверены, что хотите вернуть эти воспоминания? - Конечно, хочу! Почему нет? - Вообще-то, - криво усмехнулся он, - они могут оказаться для вас большим потрясением. - Значит, будет потрясение, - твердо проговорила волшебница. – Ничего, меня уже трудно чем-либо удивить. Через несколько минут она уже так не думала. Какое потрясение? Это был настоящий шок! Удар кувалдой по голове! А утерянные воспоминания постепенно высвобождались, всплывая в ее голове яркими цветными картинками. Снейп был прав: вся блокированная память была связана с одним единственным человеком. И этим человеком был сам Северус Снейп. Гермиона совсем не ошибалась: несколько месяцев назад она действительно подружилась с нелюдимым, угрюмым зельеваром. Проводя за переводом сложного рецепта много часов, они постепенно проникались друг к другу уважением. В душе волшебницы все всколыхнулось, когда она вспоминала быстро растущую симпатию к этому умному, саркастичному мужчине. После того как, она рассталась с Роном, это чувство взаимной привязанности стало расти как на дрожжах. Вместе со Снейпом они обсуждали все, начиная с научных открытий и заканчивая способами размножения флоббер-червей. Дважды зельевар приглашал ее на ужин. Это были вовсе не романтические, но зато необычайно познавательные встречи, и они еще больше сблизили двух волшебников. А в тот день, когда на Гриммо все праздновали победу над Волан-де-Мортом и были немного навеселе, они проскользнули в библиотеку, и она бесстыдно первая его поцеловала, а он прямо на столе неистово, исступленно овладел ей… Это был их первый и единственный раз, и результатом именно этого соития стал маленький малыш, росший в ее животе… Воспоминания возвращались стремительно, чувства Гермионы смешались: прошлое причудливо переплеталось с настоящим. И в какой-то момент она почувствовала, что больше не выдержит этой мощной волны, захлестнувшей ее с головой. Она еще успела услышать тонкий голосок звавший ее: - Мама! Мамочка! Но потом ее поглотила милосердная черная тьма. - Ну что ты сидишь? – кричал испуганный ребенок оцепеневшему Снейпу, который все это время сосредоточенно наблюдал за сменяющими друг друга эмоциями на лице своей то ли потерянной, то ли вновь обретенной возлюбленной. - Папа, папа! Сделай же что-нибудь! Маме ведь плохо. - Что? – сдавленно просипел Северус. – Что ты сказал? - Маме нужно помочь! – терпеливо повторил ребенок. – И кроме тебя, отец, сделать это больше некому. Ошарашенный, шокированный, оглушенный одним коротким словом: «Папа» Снейп, был близок к тому, чтобы присоединиться в глубоком обмороке к Гермионе Грейнджер. Широко хватая открытым ртом воздух, он буквально разрывался на части от охвативших его чувств. Здесь было все: и недоверие и надежда, и страх, и отчаянная радость, и безумные сожаления, и слепая злость. Он то погружался на дно океана, где мучительный холод сдавливал его грудную клетку, то взмывал на самую высокую в мире вершину, дотягиваясь рукой до небесных светил и купаясь в их восхитительных лучах. Его трясло от наплыва чувств, как в лихорадке. Он не верил, боялся поверить, но отчаянно надеялся… и снова замирал в оцепенении от страха. Наконец, опустившись на колени возле кресла, в котором полулежала все еще не пришедшая в себя волшебница, он трясущейся рукой направил на нее палочку и произнес бодрящее заклятье. Осторожно, почти благоговейно, он взял ее маленькую ручку в свою, а другую руку медленно опустил на ее круглый животик. В тот незабываемый миг, когда он в первый раз почувствовал движение своего ребенка, приветствующего его, Гермиона открыла глаза. Во взглядах обоих было одинаковое смятение. Они молчали, пытаясь прочитать в глазах друг друга ответы на многочисленные, наболевшие вопросы. Их сердца забились в унисон, а волнение нарастало, грозя лишить волшебников остатков самообладания. Наконец Гермиона выпрямилась в кресле, отодвигаясь от Северуса, и сдавленно прошептала: - Я бы хотела остаться одна. - Мама! А я папе все рассказал, - заявил озадаченный ребенок. Гриффиндорка зажмурилась и выдохнула: - Пожалуйста. Снейп неловко поднялся на ноги, и со следами явного смятения на лице, хрипло произнес: - Я… пойду. Они еще с минуту оставались на своих местах, сцепившись смятенными взглядами, пока зельевар резко не повернулся и стремительной походкой не вышел из комнаты. Гермиона устало откинулась на кресло совершенно разбитая и опустошенная. - Мама, я ничего не понял. Папа нас не любит?
* * *
Вечером Снейп вернулся. С непроницаемым лицом и банкой малинового варенья в руках. Гермиона молча распахнула ему дверь и пошла на кухню заваривать чай. - Он пришел, мама, он пришел! – громко шептал малыш. – И принес мое любимое варенье. И ведь он совсем не такой уж урод! Да, мама? Но волшебница не отвечала. Неловкость буквально витала в воздухе. Мисс Грейнджер совсем не представляла, что должна делать дальше. Она машинально выключила чайник, залила кипятком заварку и выставила на поднос чашки. Когда она вошла в комнату, Снейп стоял у камина, все еще сжимая в руках банку с вареньем, и по его лицу невозможно было ничего прочитать. Быть может, более наблюдательный человек увидел бы, что на шее невозмутимого с виду мужчины в бешеном ритме бьется голубая жилка, и что костяшки его пальцев побелели от напряжения, но Гермиона сама была в смятении, и поэтому ничего не заметила. Все также молча волшебница осторожно вынула банку из рук зельевара и разлила варенье по маленьким розеткам. Душистый аромат чая и малины разлился по комнате. Северус неловко сдвинулся с места и осторожно присел на краешек кресла. Молчание становилось все более смущающим. Наконец, сообразительный малыш попытался разрядить это неудобное положение. - Я буду варенье. А ты, папа? Черные глаза метнулись от лица Гермионы к ее животу и вернулись обратно. - Да, - хрипло кашлянув, произнес Снейп, и неуклюже взял в руки чайную чашку. - Очень вкусно, - продолжал тянуть на себе бремя разговора, жизнерадостный малыш. – Ты где его покупал? Мама в магазине брала совсем другое. А у тебя оно вкуснее. - Я, - неуверенно начал зельевар, - варю его сам. По рецепту моей матери. Послушайте, Гермиона… - он осекся, увидев серьезный взгляд девушки, безмолвно предупреждающий его о чем-то. Снова на несколько долгих минут в комнате воцарилось молчание. - Я думаю, - снова начал говорить Северус, - нам нужно многое обсудить. Конечно, мое поведение показалось вам странным, но ведь я даже не подозревал, что вы ничего не помните. Он вскочил с кресла, и все больше приходя в возбуждение, стал расхаживать по комнате. - Вы назвали меня проституткой, - ровным голосом сказала гриффиндорка. – А еще… Снейп остановился, зажмурившись и сжав кулаки и, казалось, зарычал. По крайней мере, Гермиона именно так подумала о том звуке, который издал зельевар. - Да, - наконец выдохнул Северус, - я так сказал, и прошу прощения. Но я думал… Черт! Тогда на Гриммо я ждал вас в зале, как мы и договаривались, но вас все не было и не было. И тогда я пошел вас искать. Как вы думаете, какая картина открылась мне в библиотеке? И это после того, когда мы там с вами… - И что же вы видели? – прищурившись, спросила волшебница. - Я видел, как вы голая в обнимку с таким же голым Уизли, валялись на диване, - выпалил Снейп. – Что я, по-вашему, мог подумать? А до этого вы весь вечер хихикали с близнецами и любезничали с Поттером. Я ревно… не понимал, зачем вы все это делаете, а потом я был просто не в состоянии соображать… Мужчине трудно пережить, когда его… Мерлин! Я тогда ушел и решил никогда больше к вам не приближаться. А потом вы заявляетесь в аптеку, безмятежно мне улыбаетесь и заказываете зелья для беременных! Северус остановился и молящим взглядом уставился на нее. - Я не знал, - прошептал он. - А я ничего не помнила, - откликнулась Гермиона. – И с Роном… Вы ведь поняли, что ничего не было и не могло быть? - Да… Снова воцарилась тишина. Было слышно, как на улице кто-то громко переговаривается, откуда-то издалека доносился заливистый собачий лай, а волшебники все не находили слов, чтобы преодолеть обоюдное смущение. - Я сам все испортил, да? – вдруг откровенно заявил Северус с коротким горьким смешком. – Если бы я тогда… - Я не знаю, - тихо сказала Гермиона, покачав головой. - Какая теперь разница? Только я не понимаю, кому и зачем было нужно накладывать на меня заклятие. Я не верю, что это сделал Рон. Зачем бы ему? Снейп раздраженно прищурился и, немного попридержав свой скорый на расправу язык, коротко заметил: - Вы всегда защищаете этого рыжего недоумка, но сейчас я с вами полностью согласен. Вас прокляла женщина. - Да, я помню, - рассеяно ответила волшебница, - знаете, я себя очень странно сейчас чувствую, как будто раздвоилась. Зельевар стиснул зубы и резко отвернулся к окну. - Вам нужно переехать ко мне, - вдруг заявил он. – Все эти авроры – это просто смешно. Я сам обеспечу вашу защиту, и уж поверьте, никто не сделает этого лучше меня. Он произносил эту тираду, все еще глядя в окно, но по его напряженной спине было заметно, что он со страхом ожидает ее ответа. - Я… - запнулась Гермиона, - я не думаю, что это хорошая идея. Плечи Снейпа уныло опустились. -Значит, - повернулся он к ней лицом, - вы мне не позволите… защищать вас? Волшебница смущенно качнула головой. - Да нет, почему же? Просто я не готова к тому, чтобы переехать к вам. Вы можете приходить и… Стена неловкости мешала им произнести вслух слова, которые они хотели бы сказать друг другу. - Тогда я приду завтра?
Глава седьмая,в которой злодея разоблачают, а главные герои начинают узнавать друг друга заново
Северус Снейп третий день с самого утра приходил в квартиру к Гермионе и засиживался там до позднего вечера. Но, несмотря на это, волшебникам так и не удавалось преодолеть какой-то барьер. Зельевар был очень вежлив, корректен и предупредителен. Гермиона была скованной, отстраненной и тоже вежливой. Они почему-то не могли найти общие темы для разговора, хотя раньше часами беседовали обо всем на свете. Они постоянно сталкивались и мешали друг другу на кухне, но, тем не менее, вымученно благодарили друг друга за подгоревшую овсянку или пережаренный бекон. И только бесконечные разговоры малыша немного сглаживали эту удручающую неловкость. На второй день Снейп принес с собой книгу старинных легенд и сказок и читал ее вслух. Ребенок был очарован и самой книгой и голосом своего отца. Мисс Грейнджер незаметно для себя задремала, хотя тоже с интересом слушала занимательные истории. Северус аккуратно перенес уснувшую девушку на кровать и старательно укрыл ее пледом. Когда волшебница проснулась, с кухни доносились восхитительные запахи настоящего, хорошего обеда. - Я заказал еду в ресторане и просто подогрел, - честно признался зельевар. - Ничего, - откликнулся малыш, а его мамочка весело усмехнулась, - главное, чтобы было вкусно! На десерт волшебники ели пирог с малиновым джемом. Причем Гермиона заметила, что зельевар тоже уплетал его за обе щеки. После обеда беременной волшебнице захотелось погулять, но Северус настоял на том, чтобы остаться дома ради ее безопасности. Заняться снова было нечем. Гермионе хотелось остаться одной, но Снейп не выражал желания уйти, а попросить его об этом она не решалась, боясь обидеть. Этот человек одновременно и привлекал, и раздражал ее. Она сама не знала, чего хочет. В голове все смешалось, нужно было строить что-то новое, они оба понимали это, но каким образом это сделать, совершенно не представляли. Пока только их малыш служил своеобразным посредником между будущими родителями. На третий день, когда Снейп немного задержался, Гермиона в волнении стала выглядывать его из окна на улице. А потом сообразила, что незаметно для себя уже привыкла к его постоянному присутствию. Она удивленно рассмеялась. Быть может, они идут правильным путем. Конечно, ни его, ни ее вины в случившемся нет. Она поняла и простила странное поведение Северуса и его злобные нападки. Ведь будь она на его месте, еще неизвестно, не сидела бы мисс Грейнджер сейчас в Азкабане за двойное убийство. Гермиона поймала себя на мысли, что не так давно она как раз была в подобных обстоятельствах. Однако настоящие измены Рона Уизли не задевали ее так, как задела воображаемая измена Северуса Снейпа. Она определенно не была равнодушна к замкнутому, нелюдимому зельевару. Вот только сейчас было очень трудно разобраться в его чувствах. Было понятно, что он заботится о ней и ребенке. Но что им движет на самом деле: чувство ответственности, или что-то другое, до конца не утраченное? Гермиона очень хотела бы получить ответы на эти вопросы, но старательно сдерживала себя, боясь потерять нынешнее подобие равновесия. Снейп пришел с подарками. Хотя день рождения Гермионы давно прошел, а до Хэллоуина было еще далековато, он с непроницаемым лицом подал волшебнице два разноцветных свертка. Гермионе он преподнес редкий старинный справочник по арифмомантике – мечту волшебницы с давних времен. Казалось, хотя, скорее всего, так и было, что Северус запомнил когда-то оброненное ею замечание, что ей ужасно хочется иметь эту книгу. А для малыша было приготовлено зелье с чудесным вкусом и запахом малины. - Я усовершенствовал ваше укрепляющее, - пояснил он волшебнице. – В вашем положении, мисс Грейнджер, вредно есть много сладкого. - Но я люблю сладкое, - возразил ему малыш. - Я уже понял, - светло, по-особенному улыбнулся зельевар, и на эти секунды его лицо стало удивительно живым и привлекательным. Но почти сразу строгая маска вернулась на место. - Может быть, нам не стоит обращаться друг к другу так официально? – вдруг, волнуясь, выпалила мать их ребёнка. - Конечно, - моментально согласился волшебник. – Я просто не хотел вас смущать, Гермиона. Ее имя прозвучало из его уст так интимно, что гриффиндорке показалось, что ее нечаянно приласкали. - Вы почитаете нам сегодня? – нерешительно спросила она. – Малышу очень нравится. - Да, папа, ты нам почитаешь? - Обязательно, - серьезно пообещал Северус. – А почему просто «малыш»? – вдруг добавил он. – Я думаю, мы можем обсудить твое имя все вместе. Волшебница захихикала и тут же рассказала зельевару о забавных попытках Луны выяснить пол ребенка. Северус улыбался, с интересом глядя на круглый животик будущей мамы. - Вот как? – живо произнес он. – Значит, мы можем выбрать имя, которое подойдет и мальчику и девочке. Если конечно, малыш не захочет открыть нам эту тайну. Но довольный ребенок только весело смеялся. Они провели несколько часов, смеясь и перебирая имена, стараясь выдумать самые невероятные и смешные, чтобы повеселить их будущее дитя. Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что сейчас они ведут себя как настоящая дружная семья. Северус тут же взял ее руку в свою, осторожно пожав пальцы. Они пообедали, почитали, обсудили прочитанное, а потом Северус настоял на том, чтобы Гермиона отдохнула. Волшебница быстро заснула и не видела, что зельевар тихонько вернулся в ее спальню и долгих два часа просидел на краешке кровати, не сводя с нее глаз. Вечером волшебники вместе приготовили вполне сносное рагу, и легкость в общении, возникшая днем, позволяла им чувствовать себя гораздо раскованней друг с другом. Они засиделись допоздна, и Северус уже собирался уходить, но внезапно изменил свои планы. - Может быть, - улыбаясь одними глазами, но с некоторым напряжением в голосе спросил он, - вы мне позволите расположиться на ночь на вашем диване? - Я совсем не против, - зарделась Гермиона. – Только вам, наверное, будет неудобно? - Ерунда, - отмахнулся он. – Мне просто не хочется оставлять вас одну. - Тогда оставайтесь. Снова вернулась неловкость. А когда волшебники столкнулись возле ванной, оба вновь одинаково смутились. На гриффиндорке был только махровый халат, надетый поверх тонкой ночной сорочки, а зельевар хоть и был в брюках, но рубашка была расстегнута наполовину. Гермионе показалось, что ничего сексуальней, чем не застегнутый на все пуговицы Снейп, она еще не видела. Ее соски моментально отвердели, а на щеках выступил густой румянец. - Там на полке новая зубная щетка, - пролепетала она, - можете пользоваться. - Спасибо, Гермиона, - мягко произнес Северус, глядя на нее непроницаемыми черными глазами. Волшебница покраснела еще сильней, так как почувствовала, что голос мужчины усиливает ее возбуждение, и быстро проскользнула мимо него в свою спальню. Несколько часов мужчина и женщина без сна лежали в разных комнатах и думали, что сейчас они могли бы откровенно поговорить и рассказать друг другу о своих желаниях и надеждах. Но ни один из них так на это и не решился. А утром произошел взрыв. Гарри Поттер ворвался в квартиру мисс Грейнджер, едва дождавшись, пока разбуженный грохотом в дверь Снейп осторожно проверит неожиданного визитера. - Что случилось, Гарри? – спросила сонная Гермиона, поспешно приглаживая всклокоченные после сна волосы. - С Молли случился удар, - горько ответил он. - Ее забрали в Мунго, вся семья тоже там. Она… - тут победитель Волан-де-Морта немного запнулся и дрожащим от волнения голосом продолжил: - Она почти не говорит, удалось только разобрать, что она просит тебя прийти. - Конечно, я пойду! - с готовностью откликнулась волшебница. - Это исключено! – одновременно с ней отрезал Северус. - Да как вы смеете мне указывать? – взвилась расстроенная жалким видом Гарри и ужасной новостью гриффиндорка. Снейп, не обращая внимания на возражения Поттера, схватил ее за руку и потащил в гостиную. - Вам нельзя идти! - повторил он угрожающим тоном, словно отчитывал на уроке взорвавшего котел ученика. - Я не обязана спрашивать у вас разрешения! - заявила взбешенная Гермиона. – Отпустите руку, мне больно! Северус не заметил, что от страшного беспокойства вцепился в нее как клещами. Он мгновенно отпустил запястье, с огорчением заметив, что его пальцы оставили следы на нежной, белой коже. Он вновь потянулся к тонкой ручке, чтобы погладить эти следы и выразить своим жестом, как ему жаль, что он нечаянно причинил ей боль. Но Гермиона отпрянула от него, не понимая этого взрыва деспотизма и не желая, чтобы он к ней прикасался. Зельевар переменился в лице, но обеспокоено и настойчиво произнес: - Гермиона, вам нельзя туда идти, - он в почти умоляющем жесте вскинул руки, когда девушка выказала явное намерение выйти из комнаты. - Вспомните, что я рассказывал вам о проклятии, которое было на вас наложено! - Неужели вы думаете, что это может быть Молли Уизли? – недоверчиво воскликнула мисс Грейнджер. – Зачем ей это? Нет, я не верю. - Гермиона, - простонал зельевар, - я понимаю ваши чувства, но вам нужно думать не только о себе, но и о ребенке... Нельзя допустить, чтобы вы встречались с любой особой женского пола до вечера! Волшебница заколебалась. - Что тут происходит? – раздался в комнате голос Гарри Поттера. – Почему ты еще не оделась? И почему в твоем доме ночует Снейп? – добавил он, увидев разобранную постель на диване. - Гарри, - неуверенно начала Гермиона, - дело в том, что я действительно не могу никуда пойти. - Что? Ты послушалась этого… Я так и знал, что нельзя было к нему обращаться! - завелся взбешенный аврор. – Чем он тебя запугал? Сейчас я… - Попридержите язык, Поттер, - сдержанно процедил Северус, видя, что Гермиона заметно побледнела. - Нет, Гарри, - расстроено пролепетала она, - все совсем не так, как ты подумал. Это очень серьезно и… К горлу девушки подступила тошнота, и Снейп это тут же понял и быстро помог ей дойти до ванны. Когда за девушкой закрылась дверь, он вернулся к Поттеру. Несмотря на сильнейшее отвращение, он должен был заручиться поддержкой золотого мальчика, чтобы выполнить задуманное. Но упрямый гриффиндорец не хотел слышать ничего порочащего его приемную мать. - Проведите меня к ней! Я с помощью леггилименции сразу узнаю ответы на все вопросы! - упрямо твердил Северус. - Да она на грани смерти! - кричал разозленный победитель Волан-де-Морта. – И вы полагаете, что я разрешу вам доконать ее своими нелепыми обвинениями? Гермиона слышала крики из гостиной в перерыве между мучительными рвотными спазмами, но была склонна согласиться со Снейпом, хотя и не верила, что проклятье на нее могла наложить Молли. Когда она вышла из ванной, взбешенный Поттер уже покинул поле боя. Зельевар нервно расхаживал у окна и весь его вид наводил на мысль, что он находится в очень опасном состоянии тихой ярости. - Ваш чертов дружок не позволил мне пойти с ним, - зло выплюнул он. – И теперь мы не можем проверить, кто именно заколдовал вас. Бледная волшебница осторожно опустилась в кресло и промолчала. Ей не хотелось спорить со Снейпом. Она устало откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза. Через полчаса в квартиру снова позвонили. Северус все еще расхаживал по комнате, а Гермиона тихонько дремала. В этот раз пришел Артур Уизли. Зельевар молча запихнул гриффиндорку в спальню и запечатал дверь мощнейшим заклинанием. Убитого горем Артура не пустили даже на порог квартиры. Беременная волшебница не слышала, о чем разговаривали мужчины, но через полчаса Снейп открыл дверь и мрачно приказал: - Собирайтесь, мы переезжаем ко мне. Ей не хотелось уступать этому тирану, но было понятно, что он от своего не отступится. Да и страх за малыша требовал подчиниться зельевару. Она быстро отлевитировала в чемодан одежду и, прихватив свою безразмерную походную сумку со всем необходимым на любые случаи жизни, молча вышла в гостиную, где ее ждал мрачный Снейп. Они аппарировали, едва Гермиона заперла дверь в квартиру.
* * * Жилье Северуса Снейпа занимало второй этаж дома, в котором была расположена его аптека. Комнаты были чисто убраны, но выглядели невероятно унылыми и необжитыми. Зельевар показал беременной волшебнице ее комнату и, немного смущаясь, позволил ей делать здесь все, что угодно, но не выходить за пределы квартиры. Сам он почти немедленно куда-то исчез Гермиона принялась с любопытством исследовать жилье Снейпа. У нее создалось впечатление, что он бывает тут крайне редко, так как лишь его спальня, куда любознательная гриффиндорка не побоялась засунуть свой носик, выглядела более или менее обжитой. Кровать поражала своими размерами и была покрыта богато отделанным серебром, черным, бархатным покрывалом. А у камина стояло старое продавленное кресло, на спинке которого висел клетчатый плед. Стол у окна был завален фолиантами и пергаментами. Усмехнувшись, Гермиона тихонько закрыла дверь и отправилась на поиски кухни. Ее желудок, наконец, успокоился и требовательными звуками стал напоминать о том, что волшебница еще не завтракала. Снейп вернулся через два часа невероятно злой и раздраженный. Он угрюмо молчал, и Гермиона оробела, неуютно чувствуя себя на его территории. Она раскрыла тяжелую книгу и погрузилась в мир арифмомантики. Казалось, что все их только что наладившиеся отношения ушли в прошлое. Снова между ними выросла стена непонимания и недосказанности. А вечером, после дня неловкого молчания, Северус на минутку вышел, чтобы принести волшебнице запас ее зелий, и вернулся уже в крайней ярости. - Ваши дружки из рыжеволосого семейства разнесли мне всю аптеку, - тяжело роняя слова, сказал он донельзя удивленной гриффиндорке. – И напустили на меня взвод авроров. Мне крайне повезло, что среди них оказалась Тонкс. Она меня хотя и не очень жалует, но, по крайней мере, согласилась выслушать. Через полчаса она явится сюда с Лавгуд. Дора и Луна вели себя сковано из-за присутствия в комнате зельевара, но как только он вышел за дверь, накинулись на Гермиону с вопросами. Но та лишь немногословно подтвердила слова Северуса и о проклятии, и о том, что ее никто не похищал. - Я все вспомнила, - прошептала она, заканчивая свой рассказ. – Снейп – отец моего ребенка! И я была с ним по доброй воле, - торопливо добавила она, предвосхищая вопросы удивленных подруг. В комнате стало очень тихо. - Ты уверена? – наконец осторожно спросила Тонкс. - Я – да. А если не уверена ты, то можешь проверить, что Снейп не накладывал на меня заклятье подчинения. - Обязательно, - кивнула Дора и проделала необходимые манипуляции. - А я ему верю, - безмятежно сказала Луна. – Разве вы не видите, что он безумно влюблен в Гермиону? Никто из присутствующих в комнате ничего подобного не замечал, но и комментировать это странное утверждение ни Гермиона, ни Тонкс не стали. Обстановка внезапно разрядилась, но, когда Северус вернулся в комнату, девушки, отказавшись от чая, предложенного им сквозь зубы, быстро распрощались. А ночью в дверь квартиры Снейпа забарабанили что есть мочи. Гарри Поттер требовал, чтобы зельевар немедленно отправился с ним. - Не знаю, что вы сделали с Тонкс, но она проверила Молли и теперь подтверждает вашу версию, - нервно сказал всенародный герой. – Пойдемте, кроме вас у меня больше нет знакомых легиллиментов, а вмешивать сюда посторонних я не собираюсь. Он повернулся к Гермионе и сердито выпалил: - Не ожидал от тебя! Волшебница страшно растерялась и расстроилась. Северус ушел вместе с Гарри, а она пробралась в его спальню и уселась на продавленное кресло, поджав под себя ноги. - Мамочка, - сонно прошептал малыш, - ты почему не спишь? - Я скоро лягу, ты спи, не волнуйся, - ответила она, стараясь скрыть охватившие ее смятение и страх. Сквозь поверхностный сон девушка услышала, как открывается входная дверь. Она вскочила с кресла, запутавшись в пледе, и выскочила в коридор. Уставший, с обозначившимися под глазами темными кругами Снейп медленно расстегивал пуговицы на мантии. - Посмотрите в думосбросе или поверите мне на слово? – саркастично спросил он. - Конечно, поверю, - с достоинством ответила дрожащая то ли от холода, то ли от волнения гриффиндорка. Северус неприятно усмехнулся и пошел на кухню. Он налил себе огневиски и залпом выпил, потом взял бутылку и поставил ее на стол перед собой, приглашающим жестом указав Гермионе на стул напротив себя. - Ваша Молли Уизли, - без предисловий начал он, - вообразила себя Господом Богом. Она решила стать бабушкой еще одного мессии, и надо сказать, подготовилась основательно. Одного Поттера в семье ей, видите ли, мало, она решила прославить весь свой клан. Зельевар снова отхлебнул из стакана и, все еще не глядя на девушку, устало продолжал: - У волшебников удивительно много всяческих суеверий. Седьмой внук седьмой дочери, рожденный от прославленного героя, должен родиться невероятно могущественным и прославить семейство Уизли. Гермиона все еще не понимала, каким образом это все может относиться к ней. - Вы тоже не слабая ведьма, да еще героиня войны, и эта сумасшедшая отчаянно хотела заполучить вас для своего сына. А вы с ним начали ломать ее давно лелеемые планы. Мерлин,- издал хриплый смешок Снейп, - да она три года тайком поила свою дочь противозачаточным! Дожидалась, пока родятся первые шесть внуков. Беременная волшебница оцепенела, не в силах поверить, что все это правда. - Так вот, когда вы с Уизли расстались, эта милая мадам решила исправить это недоразумение и насильно вас воссоединить. При этом она прекрасно знала, что мы с тобой… симпатизируем друг другу и… В общем, тогда на Гриммо она добавила в твой стакан зелье плодородия, а своему сыночку что-то возбуждающее и готовилась подстроить вам ловушку. Вот только она не учла, что мы с тобой успеем раньше… Короче, зелье плодородия подействовало моментально, и ты, как только я вышел из библиотеки, почти отключилась: процесс оплодотворения замедлил все другие процессы. Тут она и нашла тебя, оглушила и раздела, а позже подослала в библиотеку своего рыжего недоумка. Только она опять кое-что не учла: зелье возбуждения нельзя сочетать с алкоголем. Даже если бы ее сынок и захотел, у него все равно бы ничего не получилось. - Ничего не понимаю, - прошептала Гермиона. - Она убивала двух зайцев, - терпеливо повторил Северус. – Ты должна была понести шестого внука, чтобы ее дочь могла родить от Поттера мессию, и заодно устраивала личную жизнь сына. А для того, чтобы план не сорвался, она дополнительно наложила на тебя проклятье соперницы, и я стерся из твоей памяти. Следующим на очереди был Поттер, который должен был постараться и зачать очередного Избранного. - Но как она могла? – сдавленно спросила волшебница. – Седьмая дочь, седьмой внук… Это же полный бред! - Согласен, - мрачно усмехнулся Снейп. – Нелепые суеверия. - Но эти суеверия сломали мне жизнь, - подавленно прошептала Гермиона. Зельевар нахмурился. - Вам пора спать, - отрывисто произнес он. – Не думайте пока ни о чем. Я сейчас найду слабое успокоительное, и вы спокойно отдохнете. Раздавленная новыми знаниями девушка не сопротивлялась, когда Северус осторожно укладывал ее в постель.
Глава восьмая, в которой волшебники постепенно налаживают свою жизнь, и происходит кое-что новое
Две недели Гермиона была сильно подавлена. Она все еще жила у Снейпа, который даже не заикался о том, что опасность давно миновала и девушке пора перебираться к себе. С другой стороны, он больше не делал никаких попыток к сближению. И гриффиндорка никак не могла разобраться в истинных чувствах этого странного человека. Никто из семейства Уизли ее больше не беспокоил, однако Гермионе пришлось пережить тяжелый разговор с Гарри Поттером. Оба испытывали сходные чувства. Уже не в первый раз кто-то пытался направить их жизни в удобное для себя русло. У Гарри испортились отношения с женой, которая, хотя и не знала о грандиозных планах матери, тем не менее, оправдывала ее, обвиняя во всем Гермиону. Поттер чувствовал себя никому не нужным и преданным самыми близкими людьми. Гермиона ощущала себя потерянной и кем-то грубо использованной. Они простились тогда неловко и больше пока не встречались. И Гермиона сейчас была особенно рада своему ребенку. В это время он был ее единственным утешением. Ведь Северус снова стал отстраненным и подчеркнуто вежливым. Они за день едва ли перекидывались и парой фраз. Малыш ничего не понимал и часто дулся, не желая разговаривать с матерью. Мисс Грейнджер целыми днями сидела в пустой квартире Снейпа и отчаянно скучала. Но сегодня был Хэллоуин, а этот праздник всегда ассоциировался у Гермионы с запахом печеной тыквы, с теплом последних осенних деньков, с шумным весельем Большого зала Хогвартса. Наконец, она решила нарушить свое затянувшееся затворничество и решительно вышла из дома, намереваясь истратить кучу денег на подарки для себя, малыша, и, может быть, для Северуса. Но не успела она сделать и пары шагов, как быстро отделившаяся от соседнего дома темная фигура оглушила ее «Ступефаем» и затащила в темную подворотню.
* * *
Северус Снейп сидел за столом в своем маленьком кабинете в аптеке и не мог сосредоточиться на новом рецепте зелья. В его жизни все было неправильно. Он сидел в одиночестве здесь, разочарованный и злой на весь мир, а Гермиона одна сидела в его квартире и, похоже, отчаянно скучала. Он понимал, что ведет себя неправильно, но не мог заставить себя откровенно поговорить с матерью своего будущего ребенка. Он боялся. Если бы он заметил хоть маленький знак того, что волшебница к нему неравнодушна, он бы уже давно затащил ее к себе в постель и целыми днями держал ее там, занимаясь с ней любовью и разговаривая с малышом. Он бы пересилил себя и рассказал двум дорогим для него существам, как много они для него значат. Но Гермиона вела себя так, будто живет рядом с незнакомцем. И Северус не представлял, что он может сделать для того, чтобы как-то все это изменить. Уже который день он ломал голову: каким образом уговорить мать его ребенка выйти за него замуж? Внезапно зельевар почувствовал в груди тянущее чувство все возрастающей тревоги. Он вскочил с места и начал расхаживать по кабинету, не в силах усидеть от охватившего его беспокойства. Проанализировав свои ощущения, Снейп понял, что тревожится за Гермиону, и стремительным шагом вылетел из кабинета. Но мисс Грейнджер в его квартире не оказалось. Мрачный призрак воспоминания об одном далеком Хэллоуине заставил Северуса потерять голову. Он выскочил на улицу, интуитивно свернул на какую-то улочку, ощущая, что тревога становится все сильней. Он метался по узким переулкам в настоящей панике, не в силах поверить, что может потерять свою гриффиндорскую девочку и еще не рожденное дитя. А в это время связанную и еще не очнувшуюся Гермиону готовили к венчанию. Оставшиеся на свободе Упивающиеся Смертью уже некоторое время назад вычислили мать будущего сильнейшего мага и теперь решали кто из них женится на ней, тем самым привязывая будущего повелителя к себе почти кровными узами. Бывшие приспешники Волан-де-Морта спорили между собой и не могли слышать, как обезумевший малыш прислушивается к их речам, особенно рассуждениям о том, как после его рождения маму убьют особым кровавым ритуалом. - Мама, мамочка, - хрипло кричал он. - Мама, очнись, они тебя хотят убить! Мама! Но волшебница оставалась без сознания. Отчаявшийся ребенок не оставлял своих попыток: он пинался крохотными ножками в мамин живот, он ни на секунду не переставал ее звать, он концентрировал свои силы, пытался ими управлять, но отчаянье мешало ему сосредоточится. - Мама, мамочка! – со слезами в голосе звал он Гермиону. – Папа, папа! Ты меня слышишь? Поразительно, но Снейп, находившийся за несколько кварталов от заброшенного дома, где планировалась будущая черная свадьба, услышал своего ребенка и поспешил на его голосок. Он молился, чтобы ребенок не переставал его звать. - Мама! Папа! Они хотят провести обряд, а потом убить маму! Мамочка, очнись! Папа, ты меня слышишь? Снейп бежал изо всех сил, остановившись на секунду лишь для того, чтобы отправить патронуса Тонкс и Поттеру, и продолжал идти на путеводный маячок голоса своего ребенка. Гермиону грубо встряхнули за плечо и окатили водой. Она медленно открыла глаза и увидела вокруг себя людей в серебряных масках. - Мама, мамочка! Один из них хочет на тебе жениться, чтобы я стал темным волшебником! После того, как ты меня родишь, они тебя убьют! Мама, сделай что-нибудь! Но руки волшебницы были связаны, волшебную палочку у нее отобрали, а уродливые маски вокруг парализовали ее сознание. Ей полоснули ножом по запястью и собрали кровь в кубок. Гермиона словно очнулась и стала рваться из пут. Вокруг раздался зловещий хохот. Ее поставили на колени рядом с кем-то из Упивающихся и, смешав в кубке их кровь, стали чертить пентаграмму. - Нет, нет! – кричал испуганный малыш. – Папа, папа, где ты? Но церемония уже началась. Обезумевший Снейп ворвался в заброшенный дом, когда маг, проводящий темный обряд, начал читать длинную латинскую формулу. - Мама, это папа! Он нас спасет! И некоторое время Гермионе казалось, что Северус действительно сможет ее спасти. Он с ходу лишил сознания мощнейшими заклинаниями сразу троих темных магов. Однако силы были изначально неравны. Через несколько минут его начали загонять в угол. Кто-то из бывших обманутых соратников кричал, что предателя Снейпа ожидает долгая и мучительная смерть. В него уже попало несколько «Круцио», а рукав мантии был распорот режущим проклятьем, из разорванной щеки струйкой текла кровь, но он продолжал отчаянно сражаться. Он уложил еще двоих, прежде чем чей-то властный голос приказал немедленно покончить с предателем. - Нет, - обезумев от страха, закричала Гермиона. – Нет! Северус! Ответом был зловещий холодный смех. Пока Северуса яростно обстреливали заклинаниями, одна из фигур отделилась от них и твердой рукой направила палочку на зельевара. - Нет! Нет! – надорвано хрипела волшебница. – Не надо! Не убивайте его! Снейпа сбили с ног, а пугающе громкий голос четко проговорил: «Авада…» - Нет! В помещении сверкнула ослепительная белая вспышка, исходившая от живота Гермионы, и в ту же секунду воцарилась мертвая тишина. От яркого сияния гриффиндорка несколько секунд не могла ничего разглядеть, а когда ее глаза снова обрели способность видеть, она с удивлением обнаружила, что все Упивающиеся Смертью лежат неподвижно. Северус схватил ее в объятия. Гермиона рыдая, уткнулась ему в грудь. - Ты в порядке? Девочка моя, ты в порядке? – задавал он один и тот же вопрос. Снейп разорвал на ней веревки и схватил ее лицо в ладони. - Ответь мне, любимая, с тобой все хорошо? Что они тебе сделали? Но Гермиона все еще захлебывалась слезами, не в силах поверить в случившееся чудо. Она лишь качала головой, давая понять зельевару, что ей не причинили физического вреда, и отчаянно за него цеплялась. Лихорадочными движениями она гладила его грудь, руки, лицо и вновь утыкалась носом в его мантию, вдыхая родной аромат зелий. - Девочка моя, ну что ты, - шептал Северус и тоже не прекращал постоянно ее касаться. – Все кончилось, не плачь. Не знаю, что ты сделала, но это просто невероятно. - Это не я, - сквозь слезы пролепетала волшебница. – Это все наш малыш. Зельевар удивленно задохнулся и благоговейно прижал руки к ее животу. - И он привел меня к тебе, - прошептал он. – Спасибо, малыш! Ты действительно будешь самым сильным магом на свете. Но ребенок не отзывался, что вызвало моментальную тревогу у обоих родителей. - Малыш? Малыш! О Боже, Северус, он не отзывается! Гермиона вскинула испуганные глаза на Снейпа и прочла в его взгляде точно такой же ужас. - Нет, - прошептала она. – Нет! И тут же ее живот опоясала резкая мучительная боль. - Северус! – успела крикнуть она, прежде чем задохнуться от нее. А волшебник лихорадочно сканировал ее живот. - Ты рожаешь, - испуганно выпалил он, увидев, что на ее мантии расплылось большое мокрое пятно. – У тебя отошли воды и уже начались схватки. - Но еще рано! - закричала от страха и боли Гермиона. И в этот момент в заброшенный дом ворвались авроры. Тонкс и Поттер сразу бросились к будущим родителям и специальными порталами их переправили в Мунго. Снейп, несмотря на усталость и раны, ни на секунду не выпускал руки Гермионы из своей. В их глазах читался одинаковый страх. Они отчаянно боялись, что малыш этим мощным выбросом волшебной силы убил себя. Ни Северус, ни врачи не могли определить, жив младенец или нет. Он был закрыт сияющим белым коконом магии, который не пропускал ни одного заклинания. А схватки у волшебницы становились все чаще и гораздо болезненней. Она плакала, сильно сжимая руку Снейпа, и молилась о чуде. Зельевар наклонился к ней и в самое ухо шептал: - Терпи! Терпи, девочка моя! Все будет хорошо! Колдомедики шумно суетились вокруг, мрачно покачивая головами. С уст Гермионы постоянно срывались стоны боли, она до крови закусила губу и отчаянно извивалась на кровати, не в силах переносить острые приступы схваток. - Северус, я хочу тебе сказать, - успела пошептать она в кратком перерыве между болями, - я очень… - Мама! Папа! – перебил ее тонкий детский голосок, и от облегчения на глазах обоих волшебников выступили чистые слезы радости. - Милый, родной, мы так рады, что ты жив! – прошептала Гермиона. – Ты… как ты сейчас себя чувствуешь? Ее саму тут же скрутил острый приступ боли, и она сдавленно застонала. - Мне немного странно, - ответил ей тоненький голосок. – А, я знаю, мне придется скоро родиться. - Да, мой хороший, придется, - хрипло выдохнула мамочка. - А вы уже поженились? – вдруг обеспокоено спросил малыш. – Те злые дядьки говорили, что я буду темным волшебником, если папа на тебе не женится до того, когда я успею родиться. - Что? – хором закричали удивленные будущие родители. - Да, - терпеливо повторил ребенок, – они говорили, что если родители ребенка из пророчества не проведут обряд венчания, то дитя будет темным волшебником. Так вы поженились или нет? Я согласен на папин большой нос, но я не хочу быть темным магом. Гермиона сквозь слезы сдавленно рассмеялась и вопросительно уставилась на Снейпа. - Сейчас, - лихорадочно проговорил Северус. – Сейчас я что-нибудь придумаю. Он заковылял к выходу из палаты, громко зовя Поттера. За его спиной колдомедики захлопнули дверь и приготовились принимать роды. Схватки у волшебницы стали частыми и регулярными. Поттер все никак не мог сообразить, для чего нужно жениться прямо сейчас. Но безмятежно улыбающаяся Луна Лавгуд сообщила зельевару, что главный врач Мунго имеет полномочия заключать брачные союзы. - Так приведите его поскорее! - рявкнул Снейп и, не обращая внимания на возмущенных такой наглостью колдомедиков, опять устроился на стуле рядом с кроватью будущей жены. Гермиона кричала во все горло. Северус быстро объяснил главному врачу, что от него требуется. Не слушая никаких возражений, он окинул маститого профессора своим фирменным взглядом и произнес одно только слово: - Немедленно. Профессор начал церемонию с традиционных слов. - Поскорее, - рявкнул зельевар, морщась от боли в руке, в которую роженица вцепилась ногтями. - Северус Тобиас Снейп, согласны вы взять в жену эту женщину? Обещаете любить ее, заботиться о ней и оставаться с ней в горе и в радости, в болезни и здравии? - Согласен. - Гермиона Джейн Грейнджер, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину? Обещаете ли вы любить его, уважать и заботиться о нем, и оставаться с ним в горе и в радости, в болезни и здравии? Гермиона хрипло закричала, но как только боль немного отпустила, хрипло выдохнула: - Согласна. - Где кольца? - Нет колец! - рявкнул Снейп. - Давайте дальше! - Тогда объявляю вас мужем и женой, и да хранит вас магия. Врач начертил палочкой в воздухе замысловатый знак и прочел короткую латинскую формулу. Новобрачных опоясал святящийся круг заклинания. - Все? – поинтересовался Северус, когда этот круг растаял. - Да, - ответил профессор удивленный тем, что зельевар снова чем-то недоволен, хотя церемония завершилась успешно. - Тогда помогите ей скорей родить! Вы что не видите, что ей больно? Сделайте что-нибудь немедленно! И тогда главный врач сделал то, что посчитал в тот момент самым нужным: он ловко оглушил зельевара заклинанием и приказал поместить его в соседнюю палату для лечения. Несмотря ни на что, удивительный сын Снейпов появился на свет совершенно живым и здоровым. Через два часа после родов измученным родителям дали подержать его на руках несколько минут. Малыш был маленьким, красным и сморщенным, с папиным большим носом и мамиными крохотными коричневыми кудряшками на немного вытянутой головке. - Он прекрасен, - дружно решили они и мгновенно уснули.
Волшебный мир даже спустя два месяца все еще смаковал удивительную историю о новом чудо-ребенке, справившемся с дюжиной взрослых Упивающихся Смертью. История попала на страницы газет, и теперь фамилию «Снейп» произносили с благоговейным ужасом. Само же счастливое семейство обосновалось в новом доме, который стоял посреди красивого парка, и был окружен неприступным каменным забором, и еще более пугающей сетью всевозможных защитных заклинаний. Этот дом купил Северус, пока Гермиону с ребенком почти месяц держали в госпитале святого Мунго. Сейчас они не читали газет и не интересовались, что происходит за стенами их жилища. Каждый день они вместе совершали маленькие открытия и радовались чуду рождения своего сына. Они назвали его Александром. Именно это имя выбрал малыш, общаясь со своим папочкой уже посредством леггилименции. Однако было понятно, что постепенно эта способность у сына пропадет. Он уже стал кое-что забывать и подолгу спал, набирая необходимые силы и вес. Несмотря на это, счастливые родители частенько часами просиживали у его кроватки, любуясь своим маленьким сокровищем. После всех пережитых опасностей и волнений им казалось, что сейчас они абсолютно счастливы, просто спокойно проводя время вместе. Спали они в разных комнатах. Еще неделю назад Гермиону это не слишком волновало, так как она прекрасно понимала необходимость оправиться от родов. Но вот сейчас… Все свое время новоиспеченные супруги посвящали ребенку и старались не вспоминать, что им пришлось пережить. Они не говорили о своих чувствах и не обсуждали будущую жизнь. Они жили, каждое утро радуясь тому, что этот новый день пришел и у них все хорошо. Но теперь миссис Снейп была намерена каждую ночь засыпать в горячих объятиях супруга. Она знала, что Северус определенно испытывает к ней сильные чувства и доволен совместной жизнью, но почему-то боялась, что после родов он находит ее непривлекательной. Как всегда они дождались, когда наевшийся малыш уснет, и с умилением рассматривали его довольное личико. При этом Гермиона будто ненароком прикоснулась к руке Северуса и чувственно провела пальцами по его ладони. Ее муж ощутимо вздрогнул и отдернул от нее руку, как от огня. - Я приготовлю обед, - скороговоркой сказал он и торопливо вышел из комнаты. Волшебница вздохнула от досады и, приспустив с плеча пеньюар, отправилась на кухню. Но соблазнить мужа оказалось непростой задачей. Он не замечал ее томных взглядов и напрягшихся под тонкой тканью упругих, крупных сосков. Он не смотрел на ее обнаженные ножки, выглядывающие из-под короткого шелкового халатика. Он мгновенно напрягался, стоило жене к нему прикоснуться, и сразу находил себе занятия в другой части дома. А когда Гермиона особенно бесстыдно оголила грудь, собираясь кормить малыша, то Северус побледнел так, что Гермиона окончательно расстроилась и отказалась, по крайней мере, на время, от своих планов. За ужином она не смела поднять на мужа смущенное лицо. А ночью волшебница лежала в своей одинокой постели и размышляла, чем можно соблазнить Северуса и получится ли у нее хоть когда-нибудь это сделать. Осторожный стук в дверь прервал эти размышления. Супруг Гермионы, просто неотразимый в своем шелковом черном халате, хрипло откашлялся, и низким голосом попросил: - Гермиона, мне неудобно просить тебя об этом, но не могла бы ты… - Что? – немного раздраженно откликнулась она. - Не могла бы ты больше не носить эти прозрачные халатики? - быстро выпалил он. – Понимаешь, я все-таки мужчина, и когда рядом находится молодая красивая женщина в полупрозрачном одеянии, то, как бы я не сдерживался… Миссис Снейп молнией соскочила с кровати и бесстыдно втянула мужа в долгожданный, страстный поцелуй. - Уже можно? – еле оторвавшись от сладких губ жены, задыхаясь, спросил Северус. - Можно уже неделю, - так же горя от страсти ответила Гермиона. - О Мерлин! Почему ты раньше не сказала? – простонал Северус и набросился на жену. Они растворились в жарких, бурных ласках, задыхаясь от восторга и шепча друг другу слова любви. А счастливый малыш в это время радостно улыбался, лежа в своей кроватке. Он заранее знал, что все так и будет. Пока он еще не забыл, что довольно скоро мама с папой родят ему сестричку, а через несколько лет - еще и братика, и вообще у них будет очень счастливая и дружная семья. А потом ему предстоят великие свершения, и родители будут очень сильно гордиться своим старшим сыном. Но он знал и то, что совсем скоро забудет все это, и еще много лет будет просто любимым ребенком своих мамочки и папочки. Рядом в спальне слышалась страстная песня любви, а вокруг дома разливались волны благоденствия и счастья.
Здорово, здорово, просто здорово! Замечательный фик! Все очень красиво и эмоционально! Ksana, спасибо вам большое за такое классно исполненное произведение
Это что-то с чем-то!!! Прочитала в захлеб, одним махом!!! Действительно, история потрясающая. Было несколько напряженных моментов, но по большей части с моего лица не сходила глупая улыбка Маленький Александр - это и правда ЧУДО!!!!! От Молли я конечно всякое ожидала, но чтобы так! Правда все Уизли в этой истории - фи! Много эмоций, пишется несвязно))) В общем, спасибо, Вам, Ksana, за чудесную историю Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Шикарно! Талантливо! Восхитительно! Я под огромным впечатлением от этого фика! И, увы, буду не многословной, т.к. нужно уходить. Я и так засиделась, потому что прочла работу на одном дыхании. Ksana, Olala, Wild_Angel - это чудо!!! Я вам очень благодарна, что вот так сижу, улыбаюсь и радуюсь))))) Если бы люди, общаясь, развивали в себе стремление понять, а не способность судить, они бы чаще танцевали на улицах и реже разводились в судах.
prettylina, спасибо за отзыв! Рада, что вам понравилось.
MaRiNa, благодарю!
Quote (MaRiNa)
От Молли я конечно всякое ожидала, но чтобы так!
ну должен же быть в истории злодей, который в общем не такой уж и злодей, просто человек фанатично преследующий свои цели))) это болезнь.
Quote (MaRiNa)
Маленький Александр - это и правда ЧУДО!!!!!
и мне кажется, что он будет просто замечательным человеком))) Снейп+Грейнджер+магия должны вылиться в какой-то Бум!
dva_slova, спасибо за отзыв! Честно говоря, моей заслуги в этой истории очень маленькая доля. Практически весь сюжет проработала Маркиза, и я ей очень благодарна за это!!!
Снейп+Грейнджер+магия должны вылиться в какой-то Бум!
Нее, это будет ГЛОБАЛЬНЫЙ взрыв
Quote (Ksana)
человек фанатично преследующий свои цели
Таких людей надо опасаться и быть с ними на стороже. Но кто ж от миссис Уизли такого ожидал? Правильно, никто. Вот и Гермиона сразу не поверила. Я бы кстати тоже, если бы была на месте Грейнджер, просто от человека который относится к тебе как к родной дочери сложно ожидать подвоха Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Таких людей надо опасаться и быть с ними на стороже. da6 Но кто ж от миссис Уизли такого ожидал? Правильно, никто. Вот и Гермиона сразу не поверила. Я бы кстати тоже, если бы была на месте Грейнджер, просто от человека который относится к тебе как к родной дочери сложно ожидать подвоха
да, я согласна с вами))) Ведь миссис Уизли делала все это, чтобы всем было хорошо. не только ей, но и всей семье. Она посчитала, что для всех так будет лучше, и она куда больше других знает, как построить семейное благополучие. не потрудишься - не получится. Вот она и расстаралась.
Ведь миссис Уизли делала все это, чтобы всем было хорошо. не только ей, но и всей семье
Не знаю, но все равно как-то эгоистично выглядит со стороны Молли. Может я конечно ошибаюсь, но... она решила все за всех, не интересуясь ни чьим мнением и не заботилась о чувствах своих детей. Хмм... а зачем ей еще один миссия в доме? Да, я понимаю, сильный маг и т.д. но не ужели ей Поттера мало? *и ко мне можно на "ты"))* Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Ksana, наспех писала и как чувствовала, что...))))))))... В общем, уважаемые дамы, которые совместными усилиями создали сие творение огромное вам спасибо и низкий поклон Так приятно, когда такой добрый сюжет заседает в твоей голове
И еще, скажите, что случилось с Молли... она же не умерла? Если бы люди, общаясь, развивали в себе стремление понять, а не способность судить, они бы чаще танцевали на улицах и реже разводились в судах.
Марк Гангор
Сообщение отредактировал dva_slova - Среда, 13.07.2011, 16:06
Так приятно, когда такой добрый сюжет заседает в твоей голове 