Слегка измененная шапка. Вероятно, она будет меняться в процессе написания фика. Автор: Ch.aos Пэйринг: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер Рейтинг: PG-13 Жанр: Angst/Romance/Adventure Размер: Миди Статус: В процессе События: Волдеморт побежден, Новый хоркрукс Саммари: Казалось бы, все хорошо. Волдеморт побежден, дети вернулись в школу, жизнь налаживается. Только отчего так хреново-то? От автора: Отчего-то вдруг взяло и записалось. Хотела черноюморной фик про язву-Снепа и не менее язву, но все такую же лапу Гермиону. Ан шиш. Нате вам ангст) П.С. Название выдернуто из: "...нам нужна одна победа! Одна на всех, мы за ценой не постоим..." П.П.С. Хотя снейджер — излюбленный мой пейринг, вполне возможно, что мне стукнет в голову Муза — что будет означать сведение Герм с Крамом, Гарри, еще кем-нито, а может, и оставлю ее в покое. В этом случае указанное выше ССГГ будет означать развитие отношений Снейпа и Герм в другой плоскости, например отец-дочь или дружба. По той же причине вполне может смениться рейтинг. Я вообще вся такая непредсказуемая! Список Снейпа Твой мальчик Одна на всех Здрасьте, тетя Люси!
— Гермиона! — мягко позвал Гарри, спустившись из спален. — Вообще-то, уже два часа, ты завтра просто не сможешь работать. Гермиона не ответила. Просто снова хотелось застыть и не шевелиться. Что это — неужели она так устала за прошлый год?.. — Герм... ну правда, пойдем, — Гарри присел рядом и притянул к себе. Гермиона вздохнула и уткнулась носом в крепкое плечо друга. — Посидим, а? — глухо сказала она. — Я... не знаю, в Хогвартсе еще хуже. — Тяжело? — Очень. — Рон не спит вторую ночь, — пальцы Гарри чуть сжались. — Невилл ворочается... я не знаю, что стало со всеми нами. Думаю, это пройдет когда-нибудь. — Как Джинни? — спросила Гермиона после длительной паузы. — Плохо, но хотя бы наметилось улучшение. В Мунго сейчас разрабатывают какое-то особое средство для таких повреждений, намекают, что скоро поднимут на ноги всех. — Хорошо бы. Они сидели у огня, думая каждый о своем. Начало года оказалось невероятно тяжелым, но вот именно сейчас, рядом с другом, становилось легче. И хотелось продлить — ну хотя бы ненадолго! — этот момент уютного спокойствия. Утром оно ведь уже испарится.
Мерлин. Ненавижу завтраки. Спросонья непременно подташнивает, а есть надо. Иначе нельзя. Давишься овсянкой, а у самого глаза рыщут по залу. И непременно натыкаются на кого-нибудь из них. Когда-нибудь эти детишки станут персональной паранойей. Ну подумаешь, увидели. Подумаешь, самое-самое сокровенное, мелочи какие... Подумаешь, от себя самого прятал всегда. Ведь они же не обсуждают это, не распространяют. И не станут использовать против... Ошпионился ты совсем, Северус. Какое к дьяволу против? Взгляд натыкается на Уизли. Умер, умер парниша, тут ничего не поделаешь. Пытается еще трепыхаться, балагурить, улыбаться — а спасти вряд ли можно уже. Сам знаю, сам такой. Грейнджер уже совсем не Грейнджер, а скоро станет совсем Снейп — тьфу, что за мысли... Наша милая зубрилка черствеет день ото дня, и, уверен, настанет тот момент, когда от нее начнут шарахаться студенты. Ну, или подчиненные, как уж пойдет. А Поттер, как всегда, избранный. На сей раз — пастухом этого стада калек. Впрочем, неизвестно еще, что хуже — шарахаться по лесам, уворачиваясь от Авады, или сидеть дома и дрожать, как лист. Хотя что это я, конечно известно. Мучиться в бесполезном ожидании несомненно невыносимей. Зато теперь... Им, этим малявкам, которые с самого детства варились в опасности и мариновались в адреналине, теперь очевидно труднее, чем тем, для кого война стала всего лишь эпизодом в жизни. Страшным, тяжелым, до безумия кошмарным — но эпизодом, который уже закончился. И результат его вскоре просто-напросто исчезнет. А эти трое... да чего уж там, они такие же, как я. Они привыкли лезть в пасть василиска, привыкли махать палочками, расточать свою детскую гриффиндорскость. Или гриффиндорскую детсткость, один черт почему-то действенно. Я привык работать на износ — в тени. А вот терять близких не привык никто. К этому в принципе нельзя привыкнуть. Овсянка отвратительно сладкая. Стоит вспомнить об этом малприятном факте, как горло скручивает рвотный спазм. Ненавижу завтраки. И ненавижу тыквенный сок.
— Высшая трансфигурация, — объявляет МакГонаголл. Гермиона лениво вертит в руках перо. Ну, трансфигурация. Ну, высшая. Извините, профессор, это уже вовсе не интересно. Спасибо вам за все, я вас очень люблю, но высшая трансфигурация — это совершенно никчемная вещь. Особенно учитывая то, что за прошлый год она натрансфигурировала столько, сколько не трансфигурировал весь выпускной курс вместе взятый. МакГонаголл велит мелу писать формулы на доске. Кому они нужны? Главное-то тут вовсе не это... — Герм, — шепчет Рон и толкает ее под руку. — Гермиона, почему ты не пишешь? Гарри с другой стороны оглядывает ее. Внутри поднимается отчего-то тихая злость. — Не хочу. — Почему? — Гарри не сразу находит что сказать. Очевидно, в головах мальчишек... хотя какие они уже мальчишки... не укладывается тот факт, что Гермиона Грейнджер может не хотеть учиться. — Не знаю. Бессмысленно это. Гарри уже открвает рот, чтобы начать убеждать ее в чем-то, как с другой стороны слышится тихий треск. Рон сломал в пальцах перо. Он бессмысленно глядит перед собой, сверлит взглядом чью-то спину, и воздух вокруг него уже начинает дрожать от концентрированной магии. Гермиона вдруг теряет все свое хладнокровие. — Ронни... — прохладная ладошка ложится на руку парня. Рон обмякает и спадает напряжение, но всех троих отчего-то морозит. — Ронни... ты — что случилось? — Ты права, — неслышно говорит он и поворачивается. Взгляд совершенно пустой. — Ты права, Герми. Это все бессмысленно. Все уже кончилось, мы никому не нужны... — Да что вы оба... — Гарри осекается. — Прекратите. Пожалуйста. Вы же знаете, что это не так! — А как? — Мистер Уизли! Мистер Поттер! Мисс Грейнджер! В чем дело, почему вы не пишете лекцию? — хлыстом осаживает их голос МакГонаголл. — Профессор, извините, — кается Гарри. — Просто... знаете, мы, кажется, еще не оправились от событий прошлого года. Может, глупо звучит, но... — Не продолжайте, мистер Поттер, — суровое лицо МакГонаголл становится немного мягче, и она подходит ближе. — Я понимаю. Всем пришлось нелегко, но необходимо уже проснуться и начать наконец жить в этом новом мире. Новой жизнью. Уже ничего не исправишь, не сделаешь по-другому, сделано много ошибок — но мы ведь живы, мы победили, мы совершили для этого все, что было в наших силах. И нельзя, мистер Уизли, позволять этим ошибкам заслонять от нас настоящее. Мы живы. Вы живы. У вас впереди еще вся жизнь, не тратьте ее на перебирание горестей. Проживите ее хорошо. А пока, если нужно, сходите к мадам Помфри, у нее есть чудное успокоительное. По крайней мере, мне оно помогло.
Наверное, слова МакГонаголл все же возымели какое-то действие — Рональд слегка ожил и даже согласился немного полетать с Гарри. Гермиона вяло порадовалась за него и, отмахнувшись от предложения присоединиться, забилась в угол гостиной с огромным талмудом. И теперь, глядя на строчки, она пытается отвлечься от той паршивости, что преследует ее с той самой финальной битвы. Конечно, финальная она только символически — сколько еще было стычек, драк, боев с расползшейся Волдемортовой армией? Не сосчитаешь. Но — как бы то ни было, а после того дня стало совсем плохо. Что было во время беготни по лесу, поиска хоркруксов? Еще жив был Волдеморт, еще рыскали по Англии Упивающиеся, еще мучили вопросы — получится ли, выстоим ли, найдем ли, победим ли? Теперь-то все хорошо. Теперь-то все уже почти правильно! Только отчего ж так хреново-то... Гермиона захлопнула книгу. Тогда была надежда — на то, что все будет хорошо, что выживут все дорогие люди, что можно будет вернуться в Хогвартс — тот же старый добрый Хогвартс, что и раньше. Что будет жив Фред, а Джордж никогда не станет угрюмцем, как теперь. Что у Тедди Люпина будут родители. Что Шизоглаз Хмури, неизменный и неизбывный, все так же будет пугать молодых авроров напоминаниями о неусыпной бдительности. Но — надежда уже умерла. И все стало так, как оно есть теперь. Не на что надеяться. На что? На то, что все будет хорошо, Англия оправится? Это общеизвестный факт. Хогвартс будет отстроен, говорите? Когда, через сколько лет? А прогнозы все неутешительней. И реальность — все мрачней и мрачней. Пусть. Пусть Гарри — вспоминая о нем, Гермиона всякий раз даже слегка улыбается — пусть он поможет, кому возможно. Пусть Рон оправится. Пусть МакГонаголл живет и здравствует как можно дольше, пусть Снейп излечит свою израненную душу — пафосно-то как, Мерлин, — и пусть у Билла и Флер родится поскорее маленький Фредди, который будет другом Теду и радостью для Джорджа. Пусть будет так. Пожалуйста. Может, тогда послевоенное выздоровление придет быстрее и будет легче... Дверь гостиной резко распахивается, и внутрь вваливаются мокрые, продрогшие, странно нервные мальчишки. Гермиона, почуяв неладное, кидается к ним. — Герми... — вдруг всхлипывает Рон и роняет голову на ее плечо. Глядя сквозь рыжие вихры на Гарри, Гермиона обмирает — что случилось? Даже Гарри едва сдерживается, мелко дрожит, глаза блуждают... — В чем дело? — Джинни умерла.
ChAos, очень понравилась новая глава. Хорошо пишешь - зачитаешься. Вот только жутко мало *косится в сторону Машки, которая обвиняет кое-кого в размере глав* Жду проду!
Ааа, вот еще очепяточку нашла.
Quote (ChAos)
Гарри уже открвает рот, чтобы начать убеждать ее в чем-то, как с другой стороны слышится тихий треск.
Этой ночью в гостиной Хаффлпаффа многие не спали. Седьмой курс в полном составе — и Гриффиндор, и Хаффлпафф — неприкаянно слонялся от стенки к стенке. И все молчали. Просто молчали. Многие даже не думали. А кто-то не знал, куда от мыслей деться. Гермиона, уже привычно спрятавшись в углу, отстраненно размышляла — почему так? Почему одна-единственная смерть потрясла всех куда больше, чем потери в битве? Наверное, оттого, что Джинни — наша ровесница. Оттого, что она была с нами больше и дольше, чем все остальные погибшие. Оттого, что все надеялись, что она вскоре оправится. Оттого, что это неправильно — куда неправильней, чем шальная Авада... Сама Гермиона уже не могла горевать — так, как Гарри или Рон. Первый застыл у камина, отсюда видно, как текут слезы у парня. Гарри-Гарри... Рон неподвижно сидит на диване, обхватив руками голову. А сама она? Черствая бездушная кукла? Нет, поправляет она себя. Она раскладывает ситуацию по полочкам, привычно и холодно анализирует. Нет, не бездушная. Если она есть еще, душа эта. Тяжело переживать смерть внезапную. Когда человек только что был жив — а теперь смотрит на тебя пустыми стеклянными глазами. Это страшно. А тут... Гермиона поймала себя на том, что подспудно ожидала чего-то подобного. Надеялась, что все обойдется — но подсознательно готовилась к худшему. Не могла эта война не урвать еще немного своего. Не могла. Всем надо еще... урвать. Да, Герм? От этой мысли стало досадно и стыдно. Да, выходит, она ждала чего-то подобного. Слишком уж в тяжелом состоянии находилась Джинни — редко приходила в сознание, не ела, не разговаривала. Если уж совсем честно, самой тяжелой показалась ей утрата Фреда. Даже не Люпина, не незыблемого, как скала, Хмури, не веселой раздолбайки Тонкс — именно балагура Фреда. Кощунством кажется, когда умирают такие, как он. - Дети, - раздается вдруг резковатый, дрожащий голос неведомо откуда взявшейся МакГонаголл. Гермиона поднимает взгляд и вздрагивает — декан оказалась растрепанной и заплаканной. Видно, тоже потрясло. - Дети, пожалуйста, идите спать. Я понимаю, все понимаю, но, сидя здесь, вы ничем не поможете и ничего не сделаете. Мистер Уизли, утром вы отправляетесь в Нору. - А... - Мистер Поттер, похороны только послезавтра. - Мы хотим помочь! - звонко возражает Гарри и смотрит в сторону Гермионы. Она едва сдерживается, чтоб не состроить физиономию, как у Снейпа. - Профессор... МакГонаголл секунду мешкает. - Хорошо. Вы и мисс Грейнджер завтра идут с мистером Уизли. И больше никто! - она мигом пресекает волнения среди студентов. - Идите-ка все спать. Завтра трудный день. Пока все нехотя расползаются по кроватям, пока ворочаются и вздыхают, пока не сменяет квадратик лунного света розоватый лучик солнца — в голове одна мысль: «Ну да, мы-то ведь еще пока живы...»
Завтрак. Что такое завтрак сегодня? Снова — подавленность, угрюмые лица, слезы. МакГонаголл что-то заливает о том, какой она была хорошей, как мы ее любим и как всей гурьбой пойдем на похороны. Ловлю себя на мысли о том, в каком тоне думаю о всей этой суете. Сдерживаю горькую ухмылку. Вокруг — все рыдают. А мне отчего-то не хочется. Оглядываю зал. Слизеринцы — подавлены. Странно, я так погрязла в своем самоугрызении, что забыла о них — им ведь, наверное, еще хуже. Малфой бледен, как смерть. Надо будет подойти потом, что ли... Равенкло, Хаффлпафф — чернее тучи. Гриффиндор родной — рыдают вповалку. А я - нет. Не рыдаю. Даже странно как-то. Может, со мной что-то не так? Ради интереса пытаюсь заплакать. Ну хоть одну слезинку выдавить — не получается, хоть убей. Даже Дамблдора вспомнила, даже Фреда — не помогает. Задумалась о том, что же я делаю. Не удержалась и захохотала. - Герми, - участливо склоняется ко мне Гарри. Кажется, решил, что я рыдаю. - Гермиона, что... Выскакиваю из-за стола и несусь к выходу из зала, все еще истерически смеясь. Как же все печально смотрят на меня...
Ненавижу утра. Ненавижу завтраки. Ненавижу опаздывать. Впрочем, последнее с Северусом Снейпом случалось крайне редко. Но от этого менее ненавидимо оно не становилось. На подходах к Большому Залу чуткий слух шпиона уловил странные звуки, помноженные на эхо коридоров. Похоже на девчоночий плач, решил профессор и ускорил шаг. За два поворота до Зала прямо на холодном полу, привалившись к стене, хохотала Грейнджер. Теперь-то студенты точно будут от нее шарахаться. Северус отмел неуместную мысль и подскочил к девчонке. Грейнджер, заметив его, поперхнулась, замолчала, но опять начала хихикать. - П... п-профессор... изви... ните, - пролепетала она и попыталась встать. Слегка оторопевший Снейп грубовато дернул ее за локоть. Девчонка оказалась слишком легкой. - Что вы здесь... делаете? - Простите, - уже более-менее нормальным голосом ответила она. - У меня, кажется, случилась истерика... Снейп даже не нашел, что съязвить в ответ. Не должны, ну не должны маленькие девочки воевать! Даже если они считают себя самыми умными и сильными, даже если они такие и есть, они все равно — маленькие девочки. Девочкам не место в бою. А войне не место рядом с девочками. - Мисс Грейнджер, идите-ка на завтрак, - распорядился Северус и отпустил наконец девчонкин локоть. Отметил про себя, что слишком в него вцепился, наверняка потом у нее синяк останется. Отчего-то устыдился. - А потом зайдите к мадам Помфри, пусть даст успокоительное. - Вы уже не первый, кто мне это советует, сэр, - сникла Грейнджер. - Спасибо, я учту. Сэр. Дальше по коридору разрасталась уже волна гомона — студенты покидали завтрак. Девчонка погрустнела еще больше. - До свидания, сэр, - и улепетнула еще до того, как Северус успел удивиться.
- Гермиона! - позвал Гарри. Она едва разыскала их с Роном в толпе студентов — даже невзирая на рост мальчишек и остроконечную шляпу МакГонаголл рядом с ними. - Герми, мы здесь! - Готовы? - сурово вопросила МакГонаголл. - Идем. Камин открыт только до половины одиннадцатого. Ваши вещи уже в моем кабинете. По дороге — снова размышления, куда уж теперь без них... на сей раз — о собственной бессовестности. Гермиона поймала себя на том, что с ужасом ожидает посещения Норы. Видит Мерлин, она там точно спятит. Горестные лица, слезы, наверняка еще и воспоминания о других — погибших в битве. Дамблдор. Тонкс. Фред. Хмури. Рем. Сириус... Да ей-Мерлин, лучше повеситься... Мы еще живы! Мы еще здесь! А им... Им там, наверху, наверняка тошно от наших слез. И такое ясное чувство, что она там точно спятит. Без всяких там фигуральных, буквально спятит. Сегодняшняя истерика — это цветочек. Ягодки еще будут. - Молния у башен, - сказала МакГонаголл. Гермиона очнулась и обнаружила, что они уже дошли до кабинета директора. Внутри начинается паника. Ступеньки, ступеньки, ступеньки... их едва ли пара десятков, но ощущение — будто на Астрономическую идешь. Ступеньки... дверь. Собственный сундук. Камин, господи... - Погодите, - сказал кто-то. Гермиона даже не сразу поняла, что это ее собственный голос. - Погодите, я... ох, господи, ребята, простите меня пожалуйста... я не могу, я там с ума сойду... ивините меня... Болезненный взгляд Рона. Понимающий — Гарри. И какой-то совершенно непонятный, но такой печальный — МакГонаголл. - Конечно, - мягко отвечает она. - Девочка моя, как я понимаю тебя... Это вряд ли, профессор. Простите. Список Снейпа Твой мальчик Одна на всех Здрасьте, тетя Люси!
ChAos, новая глава! Так скоро! Слушай, они у тебя такие маленькие, что лучше сразу по 2 выставлять. Мне так кажется... Нравится, как ты пишешь. Ну нравится! Все так серьезно - и ты чувствуешь это. Даже улыбнуться не хочется. Переживаешь вместе со всеми. Короче, с головой уходишь в текст, в эту атмосферу. И потом с трудом оттуда выбираешься. Да, это плюс. Несомненно. Вот только парочка вопросов.
Quote (ChAos)
Этой ночью в гостиной Хаффлпаффа многие не спали.
Эмм... почему именно в Хаффлпаффе?
Quote (ChAos)
улепетнула
Ой, ну совсем не вяжется с общим стилем и настроением текста. Давай-ка убирай это слово. Глаз режет.
Quote (ChAos)
ох, господи, ребята, простите меня, пожалуйста...
Ну и запятая пропущенная, куда без нее? I am a slytherin. And I'm proud of it.
Во второй (вроде бы) главе указано, что гриффов поселили там, ибо башня их всмятку, к Слизерину - будет драка. У змеенышей обитают врановые.
Я к тому, что у тебя получается так, будто гриффиндорцы и хаффлпафцы по Джинни плачут только. А ровенкловцы - нет. Хотя они как бы тоже должны переживать, не бессердечные же)) Про слизеринцев я молчу, конечно)) I am a slytherin. And I'm proud of it.
Просто они ж в своей гостиной) Слизеринцы могут делать вид, что им кагбе все равно, а Равенкло - дисциплинированные, после отбоя горюют только у себя. Да и вообще, они могли и не знать пока. А только на завтраке услышать - там-то они исправно плакали :) Список Снейпа Твой мальчик Одна на всех Здрасьте, тетя Люси!
ChAos, лаааадно, убедила. Надеюсь, кроме меня ни у кого больше вопросов по этому поводу не возникнет. А то исправлять придется I am a slytherin. And I'm proud of it.
ChAos, блииин, да Волдя же гроб взломал. палочку захапал. Стал пробовать ею колдовать - не получается. Ну он и решил, что теперь владелец - Снейп, ведь он убил Дамби. Ну убил Снейпа. А хозяин палочки - Драко, ибо он ее у Дамби отобрал)) I am a slytherin. And I'm proud of it.
новая глава! Так скоро! Слушай, они у тебя такие маленькие, что лучше сразу по 2 выставлять. Мне так кажется... 
