Чудесная глава! Прочитала на одном дыхании... Браво! Очень и очень интересно) А концовка главы просто нечто невообразимое Спасибо огромное) Лишь однажды совпали мысли Гарри Поттера и Северуса Снейпа. И мысли эти были: "Только не Слизерин!"
Очень классная глава. Спасибо автору:) Но если Снейпа и дальше будут разрывать такие противоречия, то он точно не доживет до понедельника Control emotions. Discipline your mind.
Sherly, спасибо! Sh@doow, боюсь, до понедельника может не дожить разве что автор Все остальные - должны! Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Хочется надеяться, что Северус и Гермиона задержатся на той поляне подольше! Сколько человеческого счастья разбилось вдребезги только потому, что кто-то из двоих своевременно не сказал:"Извини!"
Когда появился этот фанфик, я бросила взгляд на его название и решила, что я его читала раньше. Видимо, в моей голове смешались "Дети понедельника" и "Доживем до среды" (не уверена, что он так назывался). И так уж вышло, что я наконец решила мельком глянуть этот фик. И что же? Когда я поняла, что, мало того, я не читала ничего подобного, так это еще и кроссовер по великолепному фильму! Я обожаю этот фильм, поэтому первые главы две мне особенно понравились, пока я была в эйфории. Потом я немного успокоилась, и фик понравился мне уже из потому, что это действитлеьно хорошая работа. Понравилось мне начало каждой главы, где говориться про то, что герои знают точно. Интересный ход.
Quote (lajtara)
Грейнджер – кусала до крови губы. Снейп – старался не думать о ее губах.
а вот за эту фразу отдельное спасибо
С нетерпением буду ждать продолжения. Надеюсь, автор не забросит это работу.
Не относитесь слишком серьёзно к жизни, живым Вам из неё всё равно не выбраться!
Дата: Воскресенье, 08.05.2011, 13:15 | Сообщение # 46
Мрачная и травмированная
Статус: Offline
Группа: Привидение подземелий
На сайте с: 07.03.2011
Сообщений:4676
Grmain, спасибо за отзыв. По существу: я не умею писать ответы на отзывы. особенно положительные. Поэтому просто представьте себе, что бы вы написали в ответ на свой комментарий, ок? Продолжение обязательно будет! Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Дата: Понедельник, 23.05.2011, 02:57 | Сообщение # 48
Первокурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 22.05.2011
Сообщений:14
Здравствуйте, дорогой автор! Хочу вас поблагодарить за замечательный фанфик И так как я новенькая, то не сильна в хороших отзывах =((( Не обижайтесь за мою краткость Буду с нетерпением ждать продолжение =)))
Дата: Понедельник, 23.05.2011, 18:31 | Сообщение # 49
Мрачная и травмированная
Статус: Offline
Группа: Привидение подземелий
На сайте с: 07.03.2011
Сообщений:4676
koshechka, еще воскресенье)) Norton, ничего, я тоже новенькая и тоже не сильна) Спасибо большое! Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Дата: Воскресенье, 29.05.2011, 21:21 | Сообщение # 51
Мрачная и травмированная
Статус: Offline
Группа: Привидение подземелий
На сайте с: 07.03.2011
Сообщений:4676
М@РиЯ, я бы очень хотела, чтобы завтра был ТОТ САМЫЙ понедельник, но завтра у меня - понедельник ГОС-экзамена. Но я очень-очень расчитываю, что следующий понедельник будет тем самым)) Или хотя бы воскресеньем Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Дата: Воскресенье, 29.05.2011, 22:42 | Сообщение # 53
Мрачная и травмированная
Статус: Offline
Группа: Привидение подземелий
На сайте с: 07.03.2011
Сообщений:4676
М@РиЯ, спасибо! Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Грегори Александр Лим, единственный сын маггла Александра Лима из Лондона и ведьмы из древнего шотландского рода Кэтрин Бейли, с ранних лет был уверен, что заслуживает звания Человека-невидимки куда больше, чем литературный персонаж. У него не было яркой внешности, выдающихся способностей к квиддичу, влиятельных родителей или шрама на лбу. Многие однокурсники до сих пор не знали его фамилии, не говоря уже об имени, а преподаватели вспоминали, только если нужно было переставить пару шкафов. Правда, последние три года его вполне устраивала такая ситуация. Грегори Лим, помимо своей незаметности, развил в себе уникальную способность – быть тенью Люси Малфой, по возможности решая ее проблемы быстрее, чем она вообще их замечала. Люси понравилась ему с первой встречи, еще на вокзале, однако ее отстраненно-высокомерная холодность, а также наказание девочки старостой не дали тихому и ничем не выдающемуся Лиму ни малейших шансов на сближение. Всю дорогу в Хогвартс Люси просидела в отдельном купе под присмотром одной из старшекурсниц, а Грег так ни с кем и не познакомился, будучи слишком занятым мыслями о светловолосой зазнайке. Весь первый курс Лим старался так или иначе быть рядом с девочкой, садился позади нее на всех занятиях, но добился лишь снисходительного подзатыльника от Драко: «Оставь мою сестру в покое, неудачник!» Люси этого даже не заметила, как и того, что во время ее распределения Грегори сидел как на иголках, надеясь, что не допустил ошибку, попросив Шляпу отправить его на Слизерин. Шляпа считала, что Лиму самое место в Хаффлпаффе. И что-то сказала про Седрика Диггори. В общем, жизнь Грегори Лима могла бы стать весьма и весьма жалкой, но в один далеко не прекрасный день декан его факультета Северус Снейп убил директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. Многие уехали из школы сразу же после «визита» Упивающихся смертью, но Люси осталась, несмотря на то, что иметь фамилию Малфой становилось все опаснее с каждым днем. На похоронах Лим стал рядом с девочкой, потому что… Просто потому, что привык к этому за девять учебных месяцев. Неожиданно для себя Грегори почувствовал отчаяние Люси. Кожей ощутил ее одиночество и неприкаянность. Ее тоску по нормальной жизни. Когда он набрался смелости, чтобы взять ее за руку, то был готов, в общем-то, ко всему. Но не к тому, что на последующие три года Люсильда Амалия Малфой запишет Человека-невидимку в лучшие друзья. Из Франции она писала только ему, но Грег ни капли не обольщался: у Люси не было друзей, а с родственниками безопаснее было не общаться. Она присылала ему короткие сообщения из нескольких строк на маггловской бумаге для записей, но он хранил их все, таская с собой повсюду. Во время одной из тренировок факультетской команды по квиддичу – куда он все-таки вошел, пусть и запасным вратарем, – его приятель Майкл Дафнер заметил пачку листов, перехваченных канцелярской резинкой, и долго шутил, что подружка Лима – тайная любительница грязнокровок, раз присылает послания на маггловской бумаге… Тогда Лим только криво усмехнулся. От слова «подружка», от слепой уверенности большинства товарищей по факультету, что все слизеринцы – чистокровные, от понимания, что никто не поверит, если он скажет, кто является автором писем, у него ключом било злое веселье. Люси писала о том, что с ней все в порядке, о матери, спрашивала об обстановке в Хогвартсе. Лишь однажды в ее письме прозвучала тревога о самом Грегори, и это было самое длинное ее послание, растянувшееся на целых четыре листочка. Случайно услышав разговор матери с Люциусом о репрессиях в отношении полукровок и магглорожденных, Люси вдруг поняла, что совершенно не знает Грега. Она заполнила четыре листа разными вариациями вопроса «Ты магглорожденный?», не слишком умело закамуфлировав свой интерес к нему рассказом о погоде и трудностях с Зельеварением. Грегори позволил себе пару минут злорадства: сам-то он знал о подруге практически все. Но на самом деле ему было очень горько осознавать, что Малфой до сих пор совершенно им не интересовалась. «Ты же невидимка, не забывай об этом!» – сказал себе Грег, старательно сочинив ответ, полный лжи: Люси совсем ни к чему было знать, что ее единственный друг был одним из тех, от кого Волдеморт желал очистить мир. До сих пор Лима спасала лишь его суперспособность быть незаметным, которая оберегала от наказаний Кэрроу и жестокости старшекурсников собственного факультета. Однако и он пару раз попал на отработку к Амикусу и Алекто, отказавшись практиковать Круциатус на первокурсниках из Гриффиндора и получив в результате бесценный опыт сопротивления адской боли, приносимой этим Непростительным. Сосредоточившись на мысли, что Люси он интересует исключительно как источник информации о происходящем в стране и Хогвартсе, Грег оказался совершенно не готов получить от нее в подарок на Рождество книгу Герберта Уэллса «Человек-невидимка». На титульном листе четким округлым почерком Малфой было написано: «Несмотря на то, что ты этого не замечаешь, ты очень хороший. С Рождеством!» После возвращения Люси с континента они не отходили друг от друга ни на шаг, за исключением времени, уходящего на сон и гигиенические процедуры, хотя большинство обитателей Хогвартса, знавших эту парочку, не удивились бы, узнав, что спят и принимают душ они тоже вместе. Насмешливые перешептывания однокурсников на третьем курсе сменились глуповатым хихиканьем на четвертом, к пятому превратившись в осуждающее шушуканье за спиной, но плевать Малфой с Лимом хотели на все условности. На их отношения пытались повесить четкий, однозначный ярлык, а это было невозможно: если Грег прекрасно осознавал, что влюблен, Люси, казалось, не замечала очевидного. Ей просто было удобно. Война перемешала людские судьбы, словно колоду карт. Расклад, по мнению Лима, вышел весьма любопытным. А любовь… Что ж, со временем это пройдет. Правда, заметив в один из первых дней учебы, как профессора Грейнджер и Снейп украдкой смотрят друг друга, когда думают, что никто не заметит, Грегори пришел к неутешительному выводу: иногда человеческие чувства остаются неизменными вне зависимости от количества прошедших лет и сложившихся обстоятельств. От этого открытия ему стало слегка не по себе.
***
Когда делаешь что-то, чего до конца не понимаешь, ошибки неизбежны, однако процесс переноса Affectuum verum ordinaria двумя пятикурсниками факультета Слизерин проходил по плану. Люси Малфой держала палочку под нужным углом, не давая защитной сфере исчезнуть. Что правда, из-за этого девушка не могла смотреть под ноги, поэтому после пятого недовольного возгласа споткнувшейся сокурсницы Грегори Лим взял ее под руку, держа собственную палочку наготове. – Как, профессор Снейп сказал, эта лиана называется? – осведомилась Люси. Идти под руку с Грегом, определенно, было гораздо удобнее. – Affectuum verum ordinaria, – отозвался Лим, тайком вдыхая аромат волос подруги. Что-то цветочное, едва ощутимое. Черт, как банально, Грег! Ты безумно счастлив взять ее за руку и почувствовать запах ее шампуня. А она считает тебя лишь лучшим другом. – Только это Грейнджер сказала. – Профессор Грейнджер! – машинально поправила Люси, полностью сосредоточенная на контроле сферы. Лим в очередной раз подумал, что она выглядит очень милой, когда хмурится и закусывает губу. Пару минут они шли молча: Люси явно что-то вспоминала, а Грег старался ей не мешать. Это была их обычная манера общения друг с другом: прервать разговор на полуслове, поднять тему, забытую много месяцев назад, и обсудить ее с первозданным жаром, наговорить собеседнику гадостей, получив в ответ только ухмылку и порцию ответных «любезностей». С любым другим подобный фокус не прошел бы безнаказанным, но они слишком хорошо знали друг друга. А может, как считали некоторые однокурсники, у Малфой и Лима просто не было иных вариантов, как и других друзей. – Кажется, я что-то знаю про это растение, – сказала наконец девушка. – Его запах оказывает такое же действие, как и Амортенция. Мне кажется, мой дядя так и женился, – хихикнула Люси, припоминая рассказ Нарциссы о присланном ей в качестве подарка на помолвку странном растении с огромными фиолетовыми цветами. Грег недоверчиво пожал плечами: – Тогда зачем оно Лонгботтому?.. Прости, прости, разумеется, профессору Лонгботтому! Он же герболог, не зельевар. И достаточно честен, чтобы очаровывать девушек с помощью Амортенции, пусть даже такой… – Лим безуспешно попытался подобрать подходящий эпитет для растения. – И почему его искала профессор Грейнджер? – Наверное, Лонгботтому было некогда… – с преподавателем Гербологии Люси не особо церемонилась, а может, случайно оговорилась. – А кроме того, уважаемый мистер Лим, у магического растения не может быть только одного свойства! – она довольно точно скопировала интонацию профессора Снейпа, вызвав у Грега невольную улыбку: поразительное сочетание, казалось бы, совершенно противоположных черт характера в Люси всегда его забавляло. Теплицы находились куда ближе к озеру, чем к замку, поэтому обратный путь не отнял у ребят много времени. С профессором Гербологии Невиллом Лонгботтомом они столкнулись у входа: преподаватель явно собирался на обед. – О! Affectuum verum ordinaria! – наполовину удивленно, наполовину обрадованно воскликнул профессор Лонгботтом, засовывая ключи от теплицы обратно в карман. – Это просто отлично! А где вы потеряли профессора Грейнджер? Грегори и Люси в который раз за день растерянно переглянулись. Разумеется, растерянность эта была незаметна для обычного человека, не слишком искушенного общением со слизеринцами. Люси сообразила первой. – Профессор Грейнджер поручила нам принести это растение сюда, – сказала она, как можно тщательнее подбирая слова. Говорить Лонгботтому о «нездоровье» преподавательницы Чар было бы в корне неверно: сильнее, чем он, о Гермионе Грейнджер беспокоилась и заботилась только Минерва МакГонагалл. Первой реакцией профессора Гербологии были бы срочные поиски бывшей однокурсницы с целью оказания не менее срочной помощи, а Люси ни минуты не сомневалась, что Лонгботтом найдет Грейнджер в обществе Снейпа, что в свете сложившихся обстоятельств было бы не слишком удобно. – Да? С чего бы это… – пробормотал Лонгботтом, прежде чем обратиться к Люси: – Ну что, мисс Малфой, к передаче этого чудесного цветка готовы? – Всегда готова! – машинально ответила Малфой, легким движением руки отправляя защитную сферу с растением к профессору Гербологии. Невилл Лонгботтом поймал полупрозрачный шар кончиками пальцев, даже не достав палочку, без страховки и заклинаний. В принципе, теоретически это было абсолютно невозможно. – Ого! – только и смог сказать Грег, как-то резко вспомнив, что добродушный профессор Лонгботтом, не отличавшийся рельефной мускулатурой или квадратным подбородком героя, получил после падения Волдеморта орден Мерлина за уничтожение Нагини, да и вообще считался одним из сильнейших магов современности наряду с Гарри Поттером. – Сэр, можно вопрос? – Люси уже была в образе «лучшая ученица курса». Казалось, даже волосы мгновенно легли волосинка к волосинке. – Разумеется, мисс Малфой, – ответил профессор Лонгботтом, улыбаясь самым краешком рта. – При всем уважении, сэр, влияние этого растения таково, что выращивание его в Хогвартсе кажется мне… неразумным, – осторожно начала Люси. – Неужели цель оправдывает средства? Чем это растение так интересно вам? Профессор Гербологии слегка призадумался, без видимого труда удерживая защитную сферу, прежде чем ответить: – Во-первых, оно красивое, во-вторых, оно редкое. По-моему, этого достаточно. На лицах студентов было написано искреннее удивление тому факту, что кто-то может выращивать такое опасное растение лишь для услады своего эстетического вкуса. Профессор минутку полюбовался выражением их лиц, прежде чем рассмеяться: – Шучу, конечно. Помимо очевидных свойств Амортенции, Affectuum verum ordinaria имеет уникальную способность. Ближе к зиме появятся плоды, входящие в состав целого ряда зелий, обладающих укрепляющим и кроветворным воздействием. Сок из этих плодов иногда называют «живой водой», так как его можно использовать даже в чистом виде, а такое в магическом мире случается крайне редко. За плоды этого растения можно выручить немало денег, но если продать Affectuum verum с целью извлечения выгоды, сок плодов потеряет свои свойства. Этот цветок можно лишь подарить от чистого сердца. А запах… это только побочный эффект, пусть не слишком удобный, – профессор улыбнулся. Друзья помолчали с минуту, обдумывая полученную информацию. Люси мысленно покаялась перед дядей за обвинение в расчетливом браке. – Вам не трудно? – осмелился наконец спросить Грег. Невилл Лонгботтом вопросительно поднял бровь не хуже профессора Северуса Снейпа. Лим глазами показал на Affectuum verum: все-таки держать защитную сферу «голыми руками», на одной природной магии, даже для одного из сильнейших магов мира было немного слишком. – Ах, вы об этом! – Лонгботтом усмехнулся. – Если будете хорошо учиться, через три-четыре года тоже так сможете, - улыбнулся он. – Ну ладно, надо идти, а то на обед опоздаем. Приходите через месяц-другой, покажу плоды. Отдыхайте, у вас же выходной. «Хоть один из преподавателей помнит, что у нас выходной», – проворчал про себя Лим. Лонгботтом уже давно скрылся в теплице, торопясь высадить уникальное растение в грунт, когда Люси сказала: – Я просто не понимаю, как он это делает. Особенно при условии, что Невилл Лонгботтом был худшим учеником школы. – Ключевое слово в этом предложении – «был», – ответил Грег. – А сейчас биографию Невилла Лонгботтома собираются включить в экзаменационные вопросы по Истории магии. – Знаешь, иногда мне кажется, что мы – лузеры, – мрачно сказала Люси, совершенно не по-малфоевски сутулясь. – Не хочу идти на обед. Пару раз в полгода на Люсильду Амалию Малфой накатывало непонятное отчаяние, словно ее мир рухнул три года назад вместе с планами Волдеморта. Когда Люси приходила в подобное расположение духа, начиная высказывать мысли в направлении «мы с тобой родились слишком поздно, опоздав стать героями», с ней лучше было не спорить. – И где ты набралась таких слов? – машинально отозвался Грег, мысленно радуясь своей запасливости. – У меня в сумке пара бутербродов с завтрака. Исчезнем? – Исчезнем, – Люси взяла его за руку. Ее пальцы были ледяными, словно последние двадцать минут она несла вместо Affectuum verum упаковку маггловского мороженого. – Мне нужна тишина и покой, а в замке нет ни того ни другого.
Еще на третьем курсе, спасаясь от надоедливых однокурсников, не упускавших ни малейшей возможности поддразнить друзей, Лим и Малфой нашли недалеко от озера живописное дерево, покореженное молнией. Они очертили вокруг Линию Невнимания, получив таким образом в собственное пользование два десятка квадратных метров территории Хогвартса, включая кусочек побережья. Первое время, когда подколки соучеников еще пробивали толстую скорлупу безразличия, Грег и Люси приходили в свое убежище постоянно. Привыкнув со временем к тому, что некоторые люди никогда не умнеют, вне зависимости от возраста, но при этом ощущая себя изрядно повзрослевшими, друзья посещали этот уголок Хогвартса не чаще трех-четырех раз в год. Они попытались прилечь на каримат, так предусмотрительно лежавший в сумке у Грега, но тот был слишком короток и мал даже для одного. И тогда Люси сделала умопомрачительную вещь: вместо того чтобы магически увеличить каримат, она усадила на него Грега, а сама легла, пристроив голову у него на коленях. – Тебе удобно? – спохватилась она через минуту. – Да. Мне удобно, – выдавил Грег. – Главное, чтобы тебе было удобно… – Мне удобно, – стиснув зубы, ответил он. Около получаса они молчали, глядя на бегущие с запада облака. Грегу было достаточно того, что они просто были вместе, но Люси явно о чем-то напряженно размышляла. Украдкой наблюдая за тем, как девушка хмурится, страдальчески изгибая брови и поджимая губы, Лим почти признался самому себе, что не представляет жизни без этой сумасбродной, слегка сумасшедшей девчонки, имея дело с которой никогда и ни в чем нельзя быть уверенным. Люси заговорила, когда он совсем уже было собрался сказать все это вслух: – Забавное растение, правда? Грегори не хотелось бы признаваться даже под страхом пыток, что он испытал лишь облегчение оттого, что его объяснение вновь откладывалось на неопределенный срок. Для того чтобы изменить устоявшийся порядок жизни, пусть даже надоевший до чертиков, нужна смелость. У Грегори Лима ее пока не было. – Да, – охотно ответил он. – Столько противоречий. На тебя похоже… – последние слова он договаривал машинально. Люси рассеянно подняла руку, рассматривая, как солнце светит сквозь пальцы. – Мой психоаналитик за бешеное количество галеонов в час говорит, что все это – маски, призванные спрятать как можно глубже мое истинное лицо, – сказала она напыщенным и самоуверенным тоном, передразнивая мистера Никса. К психоаналитику Люси ходила по настоянию матери уже третий год. По мнению миссис Малфой, прогресс был налицо. По мнению самой Люси, походы к мистеру Никсу два раза в месяц были отличным поводом улизнуть из дома или Хогвартса, а ее наплевательское отношение к терапии, выражавшееся, прежде всего, в нежелании признать необходимость самого лечения, сводило на нет все усилия врача. – Бред какой-то. Бутерброд будешь? – Грег протянул ей сверток. – Что там еще говорит твой психоаналитик? Как он вообще может делать какие-то умозаключения, если ты ничего ему не рассказываешь? Люси лениво потянулась, отмахнувшись от бутерброда: – Как это не рассказываю? Я же отвечаю на самые умные его вопросы. Кроме того, о моем нелегком детстве с клеймом «дочь Упивающегося смертью» с артистизмом рассказывает maman, а о теперешнем времяпрепровождении ей же сообщает мой личный надзиратель – староста факультета Мелани Фокселл, отправляющая ко мне домой по семь сов в день. О Мелани Грег не забывал и без лишних напоминаний – шестикурсница буквально преследовала их с Люси, едва ли не на ходу строча доклады для леди Элладоры Малфой. Какой был интерес для наследницы рода Фокселлов в этом шпионаже, Лим не понимал. Люси, когда бывала в хорошем настроении, подтрунивала, что Мелани положила глаз на самого Грега, но парень только досадливо отмахивался: шутки такого рода из уст лучшей подруги его раздражали. – И на основании этой информации Никс делает какие-то выводы? – фыркнул Грегори. – Представь себе. Мама на его гениальности совсем помешалась. Вбила себе в голову, что она – плохая мать. – Ты с ней не согласна? Люси села, вытащила палочку и трансфигурировала из травинки соломенную шляпу с огромными полями, надвинув нелепый головной убор до самого подбородка так, чтобы Грег не видел ее лица. – Как посмотреть, – пожала она плечами. – Она дала мне жизнь, не отправила на воспитание домовикам или няням, как сделало бы большинство ее чистокровных подружек. Мать старается, чтобы мне было хорошо. Не ее вина, что она не понимает нелепость своих попыток. Она меня любит… Знаешь, – бодрым голосом закончила девушка, – у меня отличная мать. Невыносимая, но отличная. – Тебе видней. Это же ты с ней живешь. – Ну да. Два месяца в году. Я не живу с ней. Я живу в Хогвартсе, – она уткнулась лицом в колени, отчего голос казался глуше. – Ты забыла о встречах два раза в месяц на сеансах терапии, – усмехнулся Лим. Пауза неприлично затянулась. Грег сорвал травинку, задумчиво прикусил. Горький сок был отвратителен на вкус. – Что еще говорит твой гениальный психотерапевт на своих гениальных сеансах? – нарочито беззаботно спросил Грег. – Одну странную вещь… – Люси замолчала, словно спохватившись, что этого не следует говорить вслух. – Какую? – Ты не захочешь это слышать. Это бы ошеломило тебя, милый друг, сильнее, чем все увиденное и услышанное сегодня. Согласись, это весомый аргумент. Девушка легко поднялась, в три шага преодолела расстояние до берега. Ногой нашарила плоский камешек, размахнулась и отправила его прыгать по водной глади «блинчиком». Чтобы раззадорить чье-то любопытство, не обязательно рассказывать страшные тайны. Достаточно всего лишь начать их рассказывать. – Ну, так ты объяснишь? – нетерпеливо спросил Грег. – Семь, восемь, девять! Утонул… Не будет рекорда. Объясню что? – казалось, мысленно Люси была очень далеко от своего реального местонахождения. – Эту страшную вещь. – Нет, не стоит, – она на мгновение повернулась к собеседнику, но лишь на мгновение. Грег сложил руки на груди. Очень хотелось обидеться, но обижаться на Малфой он просто так и не научился. – Первый раз. – Первый раз – что? – она все так же стояла на берегу, не поворачиваясь к нему. – Первый раз, когда ты что-то скрываешь от меня, – а вот в голосе у него появились какие-то новые нотки. – Нет, не первый, – по голосу было слышно, что Люси улыбается. – Первый, о котором я точно знаю, – торопливо уточнил Лим. – Грегори… у меня должны быть секреты. – В самом деле? Его голос дрогнул, и она все же обернулась. Лицо – словно безжизненная маска, только слегка приподнят левый уголок рта. Так Люси делала, когда ее что-то раздражало. – У нас не было договора рассказывать друг другу все. У нас вообще нет никаких правил. Мы никогда этого не обсуждали. Давай не будем составлять список требований прямо сейчас, пожалуйста. Разговор зашел в тупик. Вполне естественным было бы разругаться вдребезги и разойтись в разные стороны, до следующего утра бросая друг на друга гневные взгляды. Они привычно промолчали несколько минут, вновь заведя разговор на нейтральную тему. – Ты уже думал, кем станешь в будущем? – А что, об этом обязательно думать сейчас? – Грег откинулся на спину. Говорить с Люси, не видя ее тонкую фигурку перед глазами, было куда проще. – Просто ты записался на те же предметы, что и я. Без системы. А как же призвание? – И что? Это плохо? – Не знаю. Мой психоаналитик считает, что это плохо. Грег от неожиданности сел. Ему не верилось, что она всерьез говорит такие вещи своим невозмутимым тоном. – С каких это пор ты слушаешь Никса?! Люси обернулась, и он понял, почему она прятала лицо: красные воспаленные глаза, мокрые дорожки на щеках. Люсильда Амалия Малфой плакала. Ее недругам следовало бы обвести этот день в календаре красным цветом и отмечать, словно национальный праздник. – Эй, ты чего?! – испугался Грег, вскакивая на ноги, подлетая к девушке, обнимая ее за плечи. – Не плачь, ты что? Все же хорошо! – Все отвратительно! – закричала она, срывая голос. – Все ужасно, и я больше не могу вести себя так, будто ничего не происходит! Люси упала на колени, закрывая лицо ладонями. – Я истеричка, – сказала она глухо, но неожиданно спокойно. – Ты знаешь, что первые два месяца нашей дружбы мама была уверена, что я тебя выдумала? – Грег пораженно молчал. – Ну конечно, кто захочет общаться со снобом?! Меня и к Никсу потащили только потому, что я писала тебе письма. – Но сейчас-то она знает, что я настоящий! – улыбнулся Грег, опускаясь на траву рядом с подругой. – Ну да, Мелани Фокселл мама верит, – криво усмехнулась Люси, вытирая щеки. – Ты так расстроилась из-за Никса? Брось, Лу! Ты же всегда говоришь, что он придурок. Давай лучше пойдем в библиотеку, поищем информацию про это злополучное растение. Держу пари, когда оно плодоносит, то уже не так опасно. – Держу пари, к Новому году мне будет уже все равно, плодоносит оно или нет, – скривилась Люси. – Это еще почему? – не понял Грег. Пауза была настолько длинной, что он успел испугаться. Она снова закрыла лицо руками, сделала несколько глубоких вдохов и быстро сказала: – Мама увозит меня во Францию. Я буду учиться на дому. Она хочет, чтобы у меня было будущее. Она хочет, чтобы я вышла замуж сразу после школы. За кого-нибудь с континента. Больно. Как больно. – А что, есть кандидаты? – беззаботным тоном спросил Лим. Идиот, что ты несешь?! Ее надо остановить. Надо ей сказать. Сегодня, прямо сейчас! Сказать что? – Конечно, целый список. Я же завидная невеста. Несмотря на то, что мы – бывшие Упивающиеся смертью, мы все еще Малфои, а это круто даже во Франции. Люси говорила как-то очень спокойно, без эмоций. – И когда ты уезжаешь? – выдавил Грег. – А что, тебя только это интересует? – все так же спокойно спросила Люси. Парень встал, нервно сделал несколько шагов к озеру, потом обратно. – Чего ты хочешь от меня? Чтобы я попросил тебя остаться? Ты и так знаешь, что я хочу этого. Мы знаем друг друга четыре года, ты единственная, кого я подпустил так близко к себе, я… – он осекся, запустив руку в волосы. – Скажи мне, что твой психоаналитик говорит обо мне? Люси подняла на него лицо: тот же страдальческий изгиб бровей, поджатые губы. – Он… Никс говорит, что ты любишь меня. Слово было сказано. Впервые за эти годы произнесено вслух то, о чем Лим запрещал себе даже думать. Это было чудесно – наконец перестать притворяться. – Но это же бред! Ведь любовь – это не то, что мы испытываем друг к другу! – едва не закричала Люси, прочитав облегчение в его ответном взгляде. – А что для тебя любовь, Лу? – устало спросил Грег. Она заметно смешалась, но ненадолго: – То, что испытывает Снейп к Грейнджер! – выпалила Люси, а потом совсем по-детски ойкнула, закрыв рот ладонью. – Профессор Снейп к профессору Грейнджер, – наставительно поправил Лим. – Не пугайся, я тоже заметил. Да-да, наверное, это оно и есть. Но куда интереснее, как она к нему относится. Это всегда самое интересное, Лу! – с нажимом сказал парень. – Знаешь, мне показалось, что профессор Снейп просто не говорил об этом с профессором Грейнджер, – язвительно отозвалась Люси. – Откуда ей знать?! – Не всегда нужны слова. Если ты считаешь, что на самом деле я тебя не люблю, тогда зачем рассказала? – сейчас Грег был настроен только на победу. – Если ты уверена, что мы лишь друзья, – поезжай во Францию, становись фарфоровой куклой какого-нибудь богатея и живи припеваючи, отсылая мне письма пару раз в месяц! Это в твоем стиле, как бы ты ни старалась стать другой! – Не кричи на меня! – лицо Люси исказилось от гнева, она резко вскочила на ноги, встав напротив него. – А кто кричит? – закричал Грег. Наверное, это странно смотрелось со стороны: два растрепанных, ругающихся подростка, чем-то неуловимо похожих друг на друга. Жаль, оценить было некому – Линия Невнимания надежно скрывала их от посторонних глаз. И никто не увидел, как худощавый Грегори Александр Лим на излете поймал тонкую девичью руку, вскинутую для незаслуженной (конечно, с его точки зрения) пощечины. Никто не увидел, как платиновая блондинка в соломенной шляпе, потомственная ведьма Люсильда Амалия Малфой, от злости совершенно по-маггловски пнула друга в голень (с ее точки зрения – заслуженно). Никто не слышал нелепых аргументов в пользу отъезда Люси во Францию и ее замужества, а также не более разумных – в пользу британского магического образования. И разумеется, никто не увидел и не услышал, как двое друзей, устав до изнеможения, сели рядышком на старый маггловский каримат, разделили поровну заветренные бутерброды и сказали друг другу следующее: – Какие мы были глупые. – Да уж. Хорошо, что не успели состариться. – Значит, никакой Франции? – Значит, никаких разговоров на тему «это не любовь, а твой очередной каприз»? – Нам предстоит тяжелый разговор с твоей матерью. – С матерью. С тетей. Дядей. Братом. И психоаналитиком. Готовься, милый. – Я теперь всегда и ко всему готов. Закат субботнего дня был изумительно хорош. Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Сообщение отредактировал lajtara - Воскресенье, 03.07.2011, 12:30
lajtara, однако! Такой главы стоило ждать!!! Бесподобно написано! Браво!))) Мне все понравилось: как Вы через жесты и мимику описываете чувства героев, их переживания. Не забываете и о магической составляющей! В общем, восторг!!! Новые герои с новой стороны! Очень жду продолжения, в том числе и про "старичков"!))) Беги от двери ведьмы Мэри. Уползаю Снейпа. Профессионально. Дорого. (с)
М@РиЯ, я рада, что вы считаете ожидание оправданным И очень рада, что понравилось. Спасибо за отзыв! Честно говоря, долго сомневалась, что это стоит выкладывать))) Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Alexandera, спасибо большое) Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Потрясающе!!! Такие герои, просто заглядение! И написано все так здорово, весело, нежно и очень-очень приятно, глаз радует! Успехов Вам! Буду ждать новую главу! "Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает вместе с нами" (В. Камша)
miroia, спасибо большое за отзыв)) Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
Все остальные - должны!
Продолжение обязательно будет!
