Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

в смысле, что она не знала, с кем он будет налаживать контакт? Нет, не знала. Она просто хотела, чтобы он с кем-нибудь подружился. Или, в противном случае, проиграл спор - и она бы всё равно была, так скать, на коне.

leopa,

Anastacia,

сюрприииз
сюрприииз
да здравствует сюрприиииз
выдался тут денек свободный
А ваши отзывы так греют душу, что захотелось написать следующую главу немедля =)

Было решено позволить мне посещать занятия. Давно я не была так счастлива.
Ложась спать, я представляла, как на следующий день появлюсь в Большом Зале – о, как я соскучилась по нему! – сяду на привычное место, рядом с Джинни и Роном, получу с совой привычный номер привычного Ежедневного Пророка, выпью стакан привычного тыквенного сока и съем привычный завтрак… Конечно, придется пережить несколько минут пристального внимания со стороны остальных учеников, но это ничто по сравнению с тем блаженством, которое я испытаю, садясь за парту в классе Трансфигурации, или готовя котел на Зельях! Я не могла дождаться, когда смогу поднять руку, чтобы ответить на сложный вопрос и подтвердить свой статус Всезнайки, которым я, чего уж скрывать, горжусь. Я трепетала, представляя, как легко и безупречно буду выполнять все новые заклинания, как аккуратным почерком буду вести конспекты по истории Магии, как с удвоенным энтузиазмом буду читать Древние Руны. Жизнь определенно начала налаживаться.
Ой, а сколько времени я теперь могла проводить в библиотеке!

***
Уснуть мне удалось только под утро, и потому проснулась я в прескверном настроении. Такое уже бывало: не раз я ждала дня рождения или рождества, находясь в состоянии эйфории, но когда праздник приходил, я встречала его с хмурым лицом и недовольным брюзжанием. Мальчики еще спали – завтрак ждал их на столе, и съесть его им предстояло в одиночестве. Я же, наспех совершив утренний туалет, поспешила в Большой Зал.
Всё прошло именно так, как я и предполагала, с той только разницей, что я не беззаботно игнорировала настырность и любопытство других учеников, но довольно резко, можно сказать, приказывала, оставить меня в покое. Как можно догадаться, мало кому понравилось такое обращение.
- Мне кажется, её рановато выпустили, - пробормотал Мэтью Корнуэл с третьего курса, за что схлопотал неприятное заклинание и опоздал на занятия, так как провел несколько неприятных минут в уборной.
Джинни и Рон, уже знакомые с этой разновидностью моего плохого настроения, предпочли помалкивать.
- Гермиона, а что с Гарри Поттером и Драко Малфоем? – поинтересовалась Натали МакДональд, и голос её был наполнен таким сочувствием, что я просто не смогла ответить грубо.
- Им уже лучше, но состояние все еще не стабильное. Уверена, скоро они будут в порядке.
Натали закусила нижнюю губу и, набравшись смелости, спросила:
- А их можно навестить?
- Зачем тебе? – тут же встряла Джинни, и, по моему скромному мнению, прозвучал вопрос не достаточно деликатно.
- Просто… мы все за них переживаем, - ответила ангелоподобная девочка, смутившись.
- Боюсь, что навестить тебе их не удастся, но я обязательно передам, что ты справлялась об их здоровье, - сказала я, глядя на Натали с некоторым сочувствием.
Очередная фанатка Мальчика-Который-Выжил. Мне жаль таких девочек, честное слово. Жаль почти до слез.
***

Наконец, начались долгожданные уроки. Я, честно говоря, очень боялась, что из-за моего «декретного отпуска», я многое пропустила и теперь стану отстающей. Конечно, накануне вечером я перечитала записи Джинни, которые она в виде исключения делала с особой тщательностью, ибо знала, что за неаккуратный почерк или торопливую бессмыслицу поплатится несколькими минутами, проведенными в компании с недовольной Гермионой Грейнджер. Приятного в этом очень мало, поверьте – мне в её компании приходится проводить добрую половину дня. И еще я пролистала несколько дополнительных к учебникам книг, но с тем, сколько времени я уделяла учебе последние дни, могло статься, что и этого не достаточно.
К счастью, все обошлось – словно я ничего и не пропустила. Я отвечала на все вопросы, моя рука то и дело взлетала вверх, а задания выполнялись мною безукоризненно.
На удачу, в этот мой первый день не было зелий, мне была необходима моральная подготовка. То, что я собиралась сделать, было просто возмутительно и совершенно противоречило моей натуре, склонной к выполнению правил и норм этикета. В большинстве случаев.
Но на следующий день я была во всеоружии. Больше того, я была настроена самым воинствующим образом, поскольку утром второго учебного дня получила письмо от мамы. Нет смысла пересказывать его, и так не сложно представить содержание. И во мне боролись два практически противоположных чувства: с одной стороны, меня злила мама, которая не хотела оставить идею о том, что мы с профессором прекрасно подходим друг другу. И виноват в этом был, вполне очевидно, Снейп. С другой – мне было очень обидно за родителей, особенно за маму, оказавшуюся наиболее наивной и, как следствие, обманутой. С ними поступили нечестно, а мама так искренне демонстрировала свою симпатию, что надо, наверное, быть совершенно бессердечной скотиной, чтобы не почувствовать хотя бы легко раскаяния.
В любом случае, как ни крути, профессор Снейп был виновен по всем статьям. Присяжные вынесли приговор, судья огласил его и пристав был готов увести обвиняемого.
Мы с Джинни и Роном стояли недалеко от кабинета Зелий и проводили последние минуты перед занятием в пустой болтовне.
- …я объясняла им, что тебе все еще нужно ночевать в Больничном Крыле, потому что ночью могут случиться приступы, но девочки, кажется, не очень-то мне поверили, - говорила Джинни.
- Это уже не наша забота, - ответила я несколько более беспечно, чем рассчитывала, - Мы объявили официальную версию, и делаем все возможное, чтобы никто не узнал правду. Всё остальное зависит от директора и мадам Помфри.
Джинни пожала плечами, очевидно не видя большого смысла в моих словах.
- Может, тебе действительно лучше начать ночевать в Больничном Крыле? – внес предложение Рон, - Чтобы не вызывать подозрений.
- Не думаю, что кто-то начнет выяснять правду. Вечером я действительно иду туда, а потом выбираюсь в мантии-невидимке. И если только кто-то вздумает навестить меня ночью, а мадам Помфри или Снейп проглядят нарушителя, им удастся выяснить, что я провожу ночь вовсе не в Больничном Крыле. Но где именно я бываю, им все равно не узнать.
- Да и за Гарри с Драко надо присматривать, - заметила Джинни, - Вчера они вели себя хорошо, но это не значит, что можно бросать их на произвол судьбы.
Я согласилась с Джинни. От этих сорванцов никогда не знаешь, чего ожидать. Без надзора они совсем отобьются от рук – тут даже сомневаться не приходится. Кроме того, по правде говоря, я слишком к ним привыкла, чтобы расставаться надолго. Но это мой секрет.
Наконец, зазвенел колокол – пришла пора идти в класс. Мысленно я злорадно потерла ручки.
На высших зельях нас было одиннадцать человек, без Гарри и Драко – девять: я, Джинни, Рон, Годвин Джефри, тоже гриффиндорец, Кристина Турпин и Оуэн Уитби из Рейвенкло и слизеринцы Чосер Харпер, Аменда Деррик и Аврелий Уркуорт. С таким составом я могла надеяться на то, что все, что произойдет на уроке, не станет достоянием гласности, потому что рейвенкловцы обычно не сплетничают, а слизеринцы не захотят распространяться о том, что увидят. С Джефри же мы как-нибудь могли бы договориться.
Но надежда была скорее иллюзорной, больше походившей на отчаяние. Не смотря ни на что, я набрала в грудь воздуха и высоко подняла руку.
Снейп намеренно долго игнорировал меня, вероятно, надеясь, что из-за оттока крови моя рука онемеет, а может быть, если ему очень повезет, отнимется. В какой-то момент я тоже начала так думать, но профессор, наконец, соизволил недовольно посмотреть на меня и раздраженно произнести:
- Мисс Грейнджер, если вы не в состоянии без вопросов прочитать рецепт зелья, написанный на доске, я думаю, вам стоит оставить мой курс высших зелий.
- Но дело касается не зелья, - ответила я добродушно.
Ох, знали бы вы, чего мне стоил тот приветливый, приправленный наивностью и не наигранной веселостью, тон!
- В таком случае я тем более настаиваю на том, чтобы вы вернулись к работе и перестали трясти рукой, словно вас сводит судорогой.
Сказав это, Снейп вернулся к чтению чего-то крайне важного, но я не успокоилась. Перешагнув через себя, я заговорила без разрешения:
- Но сэр, это действительно важно! Мне никак не удавалось поговорить с вами, поэтому лучшего времени, чем сейчас, я просто не вижу.
Профессор поднял на меня полный подозрения взгляд. Он понял, что дело нечисто, и определенно не был уверен, хочет ли узнать, что я задумала.
- Вы можете подойти после урока, мисс Грейнджер, если что-то так терзает вас, - произнес он с угрозой в голосе.
Но я была полна решимости и отваги.
- Да, сэр, конечно, я понимаю. Но слова так и рвутся наружу. Позвольте мне сказать их.
И не успел профессор ничего ответить, как я, громко и четко, демонстрируя достойное любого оратора произношение, сказала:
- Я всего лишь хотела поблагодарить вас за те книги, которые вы купили для меня на Рождество, а также передать привет от мамы. Она просила сказать вам, что с нетерпением ждет, когда вы снова придете на чай.
Я едва нервно не расхохоталась, когда увидела метаморфозы, произошедшие с лицом Снейпа. Сперва подозрительность сменилась удивлением, а затем крайней степенью изумления, но внезапная вспышка гнева стерла все следы предыдущих эмоций. Я спрятала дрожащие руки под партой, положив их на колени, не желая показывать, как нервничаю. Внутри меня все как-то сжалось, и происходящее перестало казаться реальным. И тогда я произнесла последнюю, множество раз отрепетированную фразу:
- Она непременно приготовит пудинг, который вам так понравился.
Увлеченная реакцией профессора, я совсем не смотрела на ребят, но всем своим существом чувствовала, что восемь пар глаз моих однокурсников сейчас устремлены на меня, в немом удивлении и вопросе.
- Что вы себе позволяете? – проревел Снейп, и я тут же пожалела о своем глупом желании отомстить.
- Извините, сэр, - пролепетала я, - Я просто хотела выразить благодарность и передать слова мамы. Вы же знаете, какая она настойчивая. Сегодня в письме она написала…
Жестом фокусника я извлекла из кармана мантии помятый пергамент.
- … спроси у Северуса, какой пудинг он предпочитает, йоркшерский или хемпшерский. Если он не знает, в чем разница, то…
- Мне плевать, какая там разница, - процедил Снейп, и я нервно сглотнула.
Письмо задрожало в руках.
- Вот, вы можете прочитать и убедиться сами, - сказала я, отчаянно желая, чтобы Снейп поверил, что это правда, - Возьмите.
Я протянула письмо. Снейп подлетел ко мне, навис сверху, словно туча, и ледяным тоном проговорил:
- Минус десять баллов с Гриффиндора за неслыханную наглость и взыскание сегодня после ужина.
Этого следовало ожидать. Но я решила не бросать дело на полпути. Раз уж я решилась на это, надо было идти до конца.
- И еще тетя Роузи сообщила, что собирается приехать на пасху, - уж не знаю как, но мне удалось произнести это ровным голосом, все с той же раздражающей жизнерадостностью, - Обычно она не приезжает чаще, чем раз в год, но она позвонила маме и сказала, что если вы тоже придете, то она не поленится преодолеть расстояние от её дома до нашего. По правде сказать, она от вас без ума. Говорит, что более очаровательного молодого человека ей видеть не доводилось.
Я видела, что рука Снейпа потянулась к палочке, а потому поспешила добавить:
- Я цитирую её слова, сэр! Я не хотела оскорбить вас, или обидеть!
- Безусловно, - процедил он настолько ядовито, что моё тело невольно содрогнулось, - Надеюсь, вы понимаете, что поплатитесь за каждое сказанное вами слово? – прошипел он, склонившись надо мной, словно старый клен, которому ветви стали в тягость.
Не просто чувствовать себя «в своей тарелке», когда кто-то настолько бессовестным способом нарушает твое личное пространство. Снейп об этом знал и с удовольствием пользовался.
- Сэр, я просто передала слова моей мамы, - прошептала я, невольно глядя невинно-испуганным взглядом в черные непроницаемые глаза преподавателя.
- Я не позволю вам насмехаться надо мной, - отчеканил он, и, резко развернувшись, вернулся к своему столу, - Всем работать, живо! – рявкнул он, заметив, что все наблюдают за нами.
Когда урок подошел к концу, я тихонько выскользнула из класса. Снейп не стал напоминать о взыскании, но я понимала, что оно остается в силе, и грядущий вечер станет не самым приятным времяпрепровождением.
- Ну ты даешь! – восхищенно произнес Рон, обнимая меня за плечи, - Если бы он тебя убил, ты посмертно стала бы героиней.
- Не преувеличивай, - отмахнулась я.
- Но Гермиона, зачем ты это сделала? – спросила Джинни, и тогда я рассказала о подслушанном разговоре.
- Ах он мошенник! – возмутилась подруга, - Тогда он получил по заслугам! Надеюсь, он сейчас сидит где-нибудь и скрепит зубами от злости.
- Если и так, вы непременно услышите скрип, - раздалось у нас за спиной, и мы медленно повернулись.
- Ээ, профессор Снейп, - пролепетала Джинни.
Зельевар стоял, сложив руки на груди, его высокая фигура угрожающе чернела на фоне окна.
- Не вижу причин сердиться, - ответила я уже ставшим привычным беззаботным голосом, - Никто из нас не сделал ничего такого. Ой, уже пора на обед, до свидания, профессор, - быстро сказала я, и, схватив за руки Рона и Джинни, поспешила в направлении Большого Зала.
До вечера я Снейпа не видела. Просидев до ужина в библиотеке, я, быстро поев, решила зайти к Гарри и Драко и проверить, как у них дела.
Когда я, укрытая мантией-невидимкой, вошла в комнату, Драко, сидевший на подоконнике с книгой в руках, не заметил моего прихода, и я смогла несколько секунд просто полюбоваться им, настолько увлеченным книгой, что маленькая морщинка залегла меж светлых бровей, а тоненький пальчик передвигался по строчкам, нервно подрагивая. Но в следующий момент Драко, почувствовав, что за ним наблюдают, резко вскинул голову и уставился в пустое пространство – как раз туда, где стояла я. Стоило мне снять мантию, как он спрыгнул с подоконника, захлопнул книгу и небрежно отбросил том в сторону.
- Здравствуй, Гермиона, - вежливо произнес мальчик, поправляя пижамную куртку – он так и не соизволил переодеться.
- Здравствуй, Драко, - ответила я, выкладывая из сумки учебники, и расставляя их на полке.
- Как прошел твой день? – спросил он, всё еще стоя у окна по стойке смирно.
- Прекрасно, спасибо… правда… у меня сейчас взыскание у профессора Снейпа, но, я надеюсь, оно не продлится долго.
- О! – воскликнул Драко, как мне сперва показалось, с радостью, но он тут же добавил, - Ничего страшного, дядя Северус хороший. Он тебя не обидит.
- Хотелось бы мне в это верить, - пробормотала я, прикидывая, стоит ли надевать свитер – в подземельях зимой довольно холодно, но чистка котлов очень неплохо согревает.
Вопрос только в том – повезет ли мне настолько, что я отделаюсь котлами?
- Иди, и ничего не бойся, – сказал Драко тоном почти отеческим.
Я улыбнулась. Драко открыл дверь, изображая галантного джентльмена, и я уже почти вышла в коридор, когда вдруг замерла и повернулась к мальчику.
- А где Гарри? – спросила я.
Драко лучезарно улыбнулся и ответил:
- Он спит, - я проследила взглядом туда, куда указывал маленький пальчик, и увидела, что Гарри действительно спал в своей кроватке, укутавшись с ног до головы в плед.
- Мне кажется, ему холодно, - я сделала шаг в сторону Гарри, но Драко неожиданно взял меня за руку.
- Ты только разбудишь его, пусть он спит.
Я взглянула в светящиеся нежностью голубые глаза. Настоящий ангелочек.
- Ну хорошо, - я потрепала мальчика по голове, и вознамерилась покинуть комнату, как вдруг из ванной раздался какой-то звук.
- Что это? – спросила я.
Драко, подталкивая меня к выходу, ответил:
- Я только что принимал ванну, наверное, неаккуратно поставил шампунь.
Я кивнула, принимая объяснение, но тут же остановившись, взглянула на Драко.
- Тогда почему же ты не оделся после ванны в нормальную одежду?
Мальчик закатил глаза.
- Потому что всё равно скоро ложится спать.
- Ну ладно...
Я уже была в коридоре, закрывая за собой дверь, и размышляя о том, что могу опоздать на взыскание, как из ванной раздался на этот раз куда более громкий стук.
Я твердо остановила закрывающуюся дверь, отстранила Драко, пытавшегося преградить мне путь и твердой походкой прошла к ванной. Открыв дверь, я едва не вскрикнула от ужаса.
Там, удобно расположившись в ванне, лежал мальчик-русалка, с головой Гарри и огромным отливающим бронзой изумрудно-зеленым хвостом.
- Что это, черт возьми, значит? – отчеканила я.
Гарри взглянул на меня невинным взглядом, открыл рот и издал звук, похожий на крик дельфина.
Я почувствовала, что у меня затряслись руки. Обернувшись, я увидела Драко, выглядевшего как нашкодивший котенок.
- Драко? – произнесла я напряженным голосом, не желая говорить что-либо еще, ибо из моих уст вполне могла политься ненормативная лексика, так велико было мое потрясение.
- Мы просто играли, - произнес Драко, сверля взглядом пол, - Я был как бы пиратом и это был мой корабль.
Он указал на ванну, в которой сидел Гарри, и только тогда я заметила, что штора была замысловатым образом закручена вокруг неизвестно откуда взявшейся метлы, изображая паруса. Наверху красовался нарисованный красками пиратский флаг. Тарелка, раскрашенная под штурвал, лежала под раковиной, в самой раковине валялась, судя по всему, нарисованная мальчиками карта.
- И Гарри должен был быть рыбой, - продолжал Драко, - Но он сказал, что не хочет быть рыбой.
Гарри согласно крякнул – или как можно охарактеризовать этот звук…?
- Мы поспорили, и я случайно превратил его в полурыбу.
Я устало потерла лицо.
- А расколдовать ты его не можешь, - заключила я.
Драко покачал головой, продолжая виновато дуться и смотреть в пол.
- Я пытался найти что-нибудь в твоих книжках, но там ничего не было.
Я достала палочку и направила на Гарри. Как я и предполагала, Фините Инкантатем не сработало.
- Нужно нести его в Больничное Крыло, - устало вздохнув, сказала я.
- Он не может без воды, - тихо пробормотал Драко.
- Ты понимаешь, что он говорит? – удивилась я.
Драко отрицательно покачал головой.
- Тогда я, пожалуй, не хочу знать, как ты это выяснил. Что ж… тогда надо, чтобы мадам Помфри или директор пришли сюда. Я не знаю, что делать с последствиями детской магии, да еще в вашем случае. Вы находитесь под действием зелья, и любое серьезное применение магии по отношению к вам может быть опасным… да и по школе тащить его в таком виде я не могу.
Драко согласно кивнул. Я взглянула на Гарри – тот выглядел вполне счастливым в нынешнем состоянии. Весело шлепая хвостом по воде, он издал несколько дельфиноподобных звуков и окунулся в воду с головой.
- Будь здесь с ним, - сказала я Драко, а сама направилась в комнату, чтобы связаться с директором через каминную связь.
Но профессора МакГонагалл в кабинете не оказалось. В Больничном крыле тоже было на удивление пусто.
Я села в кресло, не зная, что предпринять.
Несколько секунд я сидела неподвижно, пока не раздался резкий стук в дверь. Прогнав иррациональную мысль о том, что профессор МакГонагалл каким-то образом узнала, что у нас неприятности, и пришла, я произнесла «войдите».
Но гость, отказавшись принять мое предложение, влетел в комнату подобно урагану.
- Ой, профессор Снейп, извините, сэр, я совсем забыла, тут…- пролепетала я, поднимаясь из кресла.
Но договорить мне не дали. Снейп подскочил ко мне совсем близко, его руки сжимали и разжимали воздух, пытаясь, вероятно, вообразить, что проделывают это с моей шеей.
- Вы… Наглая, испорченная, самонадеянная девчонка! – выплюнул он, заставив меня сжаться в комочек, - Кем вы себя считаете? Вы уверены, что раз являетесь подружкой Поттера, то вам все дозволено? Так позвольте напомнить, что вы все еще в школе, и я всё еще ваш профессор. И я требую, - сделав ударение на последнем слове, зло сказал он, - чтобы вы проявляли должное уважение ко мне. Ничто не дает вам права вести себя подобным образом и демонстрировать такое непочтение к преподавателю.
Я смотрела на него заблестевшими от слез глазами и боялась произнести хоть слово. Не желая позволить ему увидеть мою реакцию, я попыталась отвернуться, но он кончиком пальца дотронулся до моего подбородка, вынуждая снова встретиться с ним взглядом. О, я видела, что он упивался моим состоянием и наслаждался тем, что расстроил меня.
- Во-первых, профессор Снейп, я сама по себе кое-что представляю, и если и бываю заносчивой и самонадеянной, то не от того, что дружу с Гарри, а от того, что мне есть, чем гордиться, - ответила я срывающимся голосом, - А во-вторых, сэррр, я всегда уважала вас, а если и продемонстрировала сегодня на уроке обратное, то лишь потому, что вы сами поступили подло по отношению к моим родителям. Я всего лишь хотела вам отомстить.
Снейп сделал шаг назад, сложил руки на груди и зло произнес:
- В самом деле? И чем же я обидел ваших родителей? В чем я виноват перед ними?
- Вы обманули их, притворяясь, что они нравятся вам. Я знаю, моя мама немного… необычная, но она так искренне прониклась к вам симпатией! А вы, сэр, всего лишь сыграли на её чувствах, чтобы добиться своей цели и выиграть спор.
Профессор слегка склонил голову.
- Любопытно… Что ж, давайте сначала разберёмся с тем, откуда вам стало известно о споре.
Я закусила губу, раскаиваясь за свою болтливость.
- Я не слышу, - настойчиво произнес Снейп.
- Я случайно подслушала ваш разговор с профессором МакГонагалл, - прошептала я.
Профессор Снейп ухмыльнулся.
- Достойный гриффиндорца поступок, в самом деле, - процедил он, довольно щурясь. А теперь давайте разберемся с первым пунктом обвинения. Вы утверждаете, что я «обманул их, притворяясь». Но, позвольте узнать у вас, мисс Я-знаю-всё-на-свете, что же тогда, по-вашему, вежливость?
Я удивленно распахнула глаза.
- Ну же, не молчите. Я уверен, вы знаете ответ. Иначе и быть не может, - продолжал глумиться он.
- Вежливость это… - бывает так, что самые простые вопросы ставят вас в тупик, но всё же я нашлась, и ответила, - соблюдение правил этикета, сэр. Как, например, то, что я обращаюсь к вам «сэр», сэр. Это благопристойное поведение в обществе, а также способ выразить уважение к человеку или признание за ним авторитета.
- Считаете ли вы, мисс Грейнджер, что вежливость – это хорошо? – был следующий вопрос.
Я кивнула.
- Да, сэр.
- А теперь послушайте, что Я думаю по этому поводу. Вежливость это самая приемлемая форма лицемерия. Зачастую она лишь облагораживает и скрывает то, что по сути своей есть гниль и грязь. Но люди так стремятся к вежливости, как стремятся ко всему поверхностному, что для них стираются все грани между уважением, приличием и лицемерием. Уважение, мисс Грейнджер, можно проявить, явившись на взыскание, когда вы знаете, что вас ожидают…
Я попыталась оправдаться, вспомнив, кстати, о мальчиках в ванной, но Снейп жестом заставил меня замолчать.
- То, что я продемонстрировал в отношении ваших родителей была вежливость в истинном её смысле. Манера, которой от меня все с таким нетерпением ожидают и всегда разочаровываются, не получив. Так что же я сделал не так, мисс Грейнджер? – профессор вопросительно поднял одну бровь, весь его вид говорил о том, что он уже считает себя победителем в споре, - Должен ли был я заявиться в ваш дом и начать отпускать язвительные комментарии? Или, возможно, я не стал бы объектом вашей мести, молчи я, словно немая рыба?
- Кстати, о рыбах, - вставила я, наконец, - Там в ванной проблемы.
Снейп слегка опешил, но затем, резко развернувшись, без лишних вопросов прошел в ванную комнату. Я поспешила за ним.
Гарри блаженно закрыв глаза, развалился в ванне, Драко же с печальнейшим лицом – очевидно, он ожидал, что ему достанется за такое колдовство – сидел на полу рядом.
Профессор несколько секунд созерцал картину, и, не сказав ни слова, махнул палочкой в сторону Гарри. Вероятно, он произнес невербальное заклинание, но ничего не произошло.
Кивнув каким-то своим мыслям, он повернулся ко мне и, словно забыв о предыдущем разговоре, деловито спросил:
- Вы уже позвали мадам Помфри?
- Нет. Ни её, ни профессора МакГонагалл нигде нет – я пыталась связаться с ними через камин, а потом пришли вы…
- Идите, найдите их, - бросил Снейп, подходя к Гарри и внимательно осматривая его.
Я вернулась в комнату и решила снова попытать счастья с камином. На этот раз и директор и мадам Помфри обнаружились в Больничном Крыле, носясь над двумя больными. Один, как я успела заметить, был сплошь покрыт свежей зеленой травой, а второй, кажется, стал счастливым обладателем оленьих рогов.
Получив от мадам Помфри обещание придти через несколько минут, я вернулась в ванную. Там Снейп пытался поговорить с Гарри, но последний лишь издавал эти странные звуки. Что ж, по крайней мере, было очевидно, что чувствует себя мальчик просто прекрасно. Я окинула взглядом скорбную фигурку Драко. Он посмотрел мне в глаза.
- Зачем ты стал врать мне? – спросила я у него, - Ты должен был сразу сказать, что у вас случилось, а не пытаться выпроводить меня.
Драко склонил голову еще сильнее.
- И достаточно этого самобичевания. Если ты думаешь, что мне сейчас станет жаль тебя, и твое наказание уменьшится, ты ошибаешься, - заметила я, и профессор Снейп странно посмотрел на меня, - Потому что я не собираюсь тебя наказывать, - ошарашила я всех.
Драко просиял.
- Правда?
Я, сохраняя строгое лицо, сказала:
- Потому что я верю, что ты сделал это не специально. Но если это повторится, даже случайно, тебе не сдобровать. Ты должен учиться контролировать свою магию.
Драко радостно улыбнулся, подлетел ко мне и обнял. Я взглянула на профессора – тот недовольно покачал головой. Ну и что! Как хочу, так их и воспитываю.
Вскоре пришла мадам Помфри в сопровождении профессора МакГонагалл, и Гарри скоро снова превратился в мальчика. Он не выглядел слишком довольным этим фактом, но спорить особенно не стал.
После счастливого спасения, все «гости» покинули нашу комнату, оставив меня наедине с мальчиками. Профессор Снейп, правда, на прощание заметил, что раз я не явилась на взыскание, оно переносится на завтра. И еще тише добавил, что разговор наш не окончен.
Я покорно кивнула, радуясь, что день, наконец, закончился.

Каждый развратен до той черты, которую сам для себя устанавливает. Леопольд фон Захер-Мазох.

Научи меня плохому, а?

moon,

leopa,

Следующий день, наверное, не принес бы ничего нового, если бы не моя вчерашняя выходка. Стоило мне утром показаться в Большом Зале, как все тут же затихли и уставились на меня, словно я обзавелась головой Волдеморта. А затем они начали громко шептаться, и у меня не было никаких сомнений, что новость о моем поведении с профессором Снейпом облетела все факультеты.
Приняв гордый, независимый вид, и стараясь не смотреть на учительский стол, дабы избежать убийственного взгляда вышеобозначенного профессора, я села между Роном и Джинни и принялась невозмутимо поглощать завтрак. Когда шепот поутих, я, было, приободрилась и почувствовала себя более непринужденно. Но тут в зал влетели более сотни сов. Одна из них – Клавдия, новая почтальонша Уизли – подлетела к Рону и бросила прямо ему в тарелку письмо, в котором мы без труда узнали вопиллер. Красный конверт привлек не только наши взгляды, и скоро уже весь гриффиндорский стол смотрел на нас с опасением и легкой насмешкой.
Рон нервно сглотнул, а Джинни заботливо положила руку ему на плечо.
- Лучше открой, - прошептала она.
На лице Рона появилось страдальческое выражение, но он всё же разорвал конверт.
И в следующее мгновение зал заполнил громовой голос миссис Уизли:
- РОНАЛЬД И ДЖИНЕВРА УИЗЛИ! КАК ВЫ ПОСМЕЛИ СОТВОРИТЬ ТАКОЕ? И НЕ ОБМОЛВИЛИСЬ И СЛОВОМ! ЕСЛИ БЫ Я ТОЛЬКО УЗНАЛА, ЧТО ВЫ ПОСМЕЛИ СДЕЛАТЬ, ВАМ БЫ НЕ ПОЗДОРОВИЛОСЬ!
- В таком случае, её не должно удивлять, что мы промолчали, - пробормотал покрасневший до кончиков ушей Рон.
Щеки Джинни тоже порозовели, и она несчастным взглядом смотрела то на брата, то на меня. Передать мое собственное смущение я не в силах.
- Я УДИВЛЕНА, ЧТО ВАС НЕ ВЫГНАЛИ ЗА ПОДОБНОЕ ИЗ ШКОЛЫ! БУДЬ Я ДИРЕКТОРОМ, НОГИ БЫ ВАШЕЙ ТАМ НЕ БЫЛО! ОХ, Я ДО ВАС ДОБЕРУСЬ!
Более позорной сцены, казалось бы, вообразить нельзя, но тут миссис Уизли обратила свой гнев и на меня, чего я уж никак не ожидала.
- ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР! – прокричала она, - ОТ ТЕБЯ Я ПОДОБНОГО НЕ ОЖИДАЛА! ГДЕ ТВОЕ БЛАГОРАЗУМИЕ? ТВОИ РОДИТЕЛИ ВСЕ МНЕ РАССКАЗАЛИ, И Я НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ТЫ ЭТОГО НЕ ПРЕДОТВРАТИЛА!
От изумления и возмущения я приоткрыла рот, но тут же его закрыла, понимая, что мои оправдания не достигнут цели.
- ЕСЛИ ВЫ ПРОВИНИТЕСЬ ОПЯТЬ, Я ЗАБЕРУ ВАС ИЗ ШКОЛЫ!
Письмо уже сгорело и превратилось в пепел, а мы с Джинни и Роном всё еще сидели, понурив головы, каждый размышляя о своем.
Другие ученики тихо обсуждали, за что же нам так досталось, и что же мы опять наделали, но к нам, к счастью, с расспросами никто не лез.
- С маминой стороны это просто ужасно, так нас опозорить, - подала, наконец, голос Джинни.
- Вот именно, как будто нам все еще двенадцать лет, - согласился Рон.
- Как будто бы так и есть, - недовольно откликнулась я, - Если бы в ваши взрослые головы не пришел тот глупый, нелепый, совершенно бессмысленный план с зельем, ничего бы не произошло, и мы бы сейчас спокойно готовились к Т.Р.И.Т.О.Нам, которые, между прочим, уже на носу.
- Какое зелье? – спросила Натали МакДональд, оказавшаяся рядом, и я едва не подпрыгнула от испуга – так неожиданно было её появление.
- Не важно, ты что-то хотела?
- Да, я… миссис Уизли была так зла, что я подумала… с Драко Малфоем и Гарри Поттером действительно все в порядке?
Мое лицо, должно быть, выражало такое неудовольствие и раздражение, вызванные её вопросом, что она тут же залилась краской и смущенно опустила глаза, но продолжала стоять рядом, ожидая ответа.
- Они чувствуют себя прекрасно. - Ответила я, подавляя эмоции. - Единственная причина, по которой они остаются в Больничном Крыле, это то, что им нравится там быть, и они успешно дурачат всех вокруг, претворяясь больными.
Натали понимающе кивнула и удалилась, а я взглянула на Джинни. Та проводила девушку взглядом, полным любопытства, но затем, очевидно вспомнив о нашем общем позоре, серьезно уставилась в тарелку.
- Может быть, мы уже пойдем на занятия? – предложила я, - У меня совершенно нет аппетита.
Друзья поддержали меня, и мы поспешили покинуть Большой Зал, провождаемые сотнями взглядов.
- Зачем твоя мама рассказала все нашей? – задал Рон мучавший нас всех вопрос, когда мы были у класса Защиты от Темных Искусств.
Я не видела Тонкс уже сотню лет, и еще пару дней назад я думала о том, с каким удовольствием поболтаю с ней после занятий. Но теперь мое настроение было испорчено, и радость предстоящей встречи омрачалась событиями утра.
- Я не имею не малейшего понятия, Рон, - ответила я другу, - Но и сильного удивления у меня это не вызывает. По правде говоря, это всё глупости по сравнению с тем, что было бы, если бы МОЯ мама умела посылать вопиллеры. Они приходили бы мне по сто раз на дню.
- Ты её переоцениваешь, - ответила Джинни шутливо, - На самом деле, как бы там ни было, сейчас главное сохранить всё в тайне. Потому что, я уверена, интерес к нашим…эм, «делам» возрос после завтрака многократно.
- Такая вероятность есть, - не могла не согласиться я, - И вся тяжесть устранения этого обстоятельства ложится на ваши плечи, друзья мои. Мне же предстоит нелегкая участь няньки.
Рон и Джинни фыркнули.
- Раньше тебе было правда хуже, чем нам,- сказал Рон, - но теперь Гарри и Малфой не такие мелкие, и за ними почти не надо присматривать.
- Ах да, я же не рассказала вам о том, что случилось вчера вечером…
Завершив историю, которая вызвала у друзей множество охов и вздохов, а также возмущений поведением профессора Снейпа и высокой оценки способностей Драко, я увидела, как к нам по коридору приближается Тонкс.
Радостно поприветствовав меня, она предложила нам троим пройти в класс, пока остальные ученики находились на завтраке.
Расспросив меня о Драко и Гарри – а она, конечно, была в курсе событий – она выразила свое мнение по поводу моего поведения на вчерашнем уроке Зелий.
- Ну ты даешь, настоящая гриффиндорка! Другой бы никогда не решился на такую шутку со Снейпом. Потрясающе!
Её восхищение приободрило меня. Я застенчиво улыбнулась и спросила, видела ли она, как профессор отреагировал на утреннее представление.
- Честно говоря, я была увлечена речью Молли, - ответила Тонкс, смахивая ненароком пергамент со своего стола, и тут же ловко ловя его, - но так как за завтракам Снейп сидел рядом со мной, я слышала, как он пару раз презрительно фыркнул, а когда Молли сказала, что, будь она директором, давно выгнала бы вас из школы, буркнул что-то вроде «Не она одна». В общем, как всегда – Снейп он и на Ямайке Снейп.
Мы кивнули, соглашаясь.
- А еще было смешно, когда Молли упомянула твою маму, Гермиона. В этот самый момент он делал глоток кофе, и закашлялся, чуть не выплюнув всё на стол. Ладно, может быть, я преувеличиваю, - тут же произнесла она, садясь за свой учительский стол, - Но он действительно подавился. Я заметила, потому что со Снейпом такие случайности обычно не случаются.
С этими словами она привстала, чтобы поправить стул, и уронила его. С грохотом тот упал на пол, и в этот же момент в класс вошел первый ученик – Чосер Харпер из Слизерина. Он пришел один, но наш разговор все равно был окончен, так как мы избегали дружеских разговоров с Тонкс на глазах у остальных студентов.
Я, Рон и Джинни расселись по своим местам и стали ждать начала занятия. Харпер сидел позади меня, и нервно покашливал. Обычно это весьма уверенный в себе мальчик, без обычной для многих слизеринцев заносчивости, но всё же знающий себе цену. Более того, он был вполне приятным внешне, и, насколько можно судить из рассказов Джинни, встречался с девушкой из Хаффлпаффа, что, на самом деле, многое говорит о его характере. Иной слизеринец просто постеснялся бы заводить отношения с представительницей этого факультета, боясь, что его засмеют. Но Харпер не скрывал своих чувств и своей горделивой уверенностью и умом заставлял злоязычников находить другой предмет для насмешек.
И вот этот уверенный в себе молодой человек сейчас был определенно взвинчен – его нервозность наполняла воздух вокруг напряженностью и почти осязаемой тревогой.
- Гермиона, - произнес, наконец, он, и я вздрогнула.
Обернувшись к нему, я вопросительно взглянула в его ясные голубые глаза.
- Я хотел сказать, что… сожалею по поводу вопиллера. Это всегда очень неприятно.
- О! Спасибо. Ничего страшного, это не самая большая неприятность в моей жизни.
- Да уж... Наверное, тебе досталось вчера от профессора Снейпа? Не знаю, что значил тот разговор между вами на занятии, но профессор был определенно зол. Я бы даже сказал, взбешен.
- Взбешен – подходящее слово, - согласилась я. – Но на самом-то деле взыскание не состоялось. Потому что…мм, Гарри почувствовал себя нехорошо и я не смогла оставить его. Поэтому вечер в компании профессора Снейпа состоится сегодня.
Харпер ободряюще улыбнулся.
- В таком случае, тебе не стоит волноваться. К сегодняшнему вечеру он успокоится, и наказание не будет таким страшным, как могло бы быть.
- Весьма оптимистично, но он представляется мне достаточно злопамятным человеком, не привыкшим прощать оскорбления, каковым он и считает мое вчерашнее поведение.
Харпер хотел ответить, но тут в класс вошли ученики. Двое слизеринцев презрительно взглянули на моего собеседника и демонстративно сели подальше.
- В чем дело? – шепнула я, - Кажется, ты чем-то разозлил своих друзей.
- Не бери в голову, - отмахнулся он, хотя было очевидно, что что-то терзает его.
Но мы не были настолько близки, чтобы я могла начать расспрашивать его, и поэтому поспешила закончить беседу. Урок начался, и я была полностью увлечена рассказом Тонкс о пусть и известных мне, но крайне интересных защитных чарах.
Лишь после последующих Трансфигурации и обеда, я снова увидела Харпера. Он выглядел подавленным, и часто бросал взгляды в мою сторону. Это меня встревожило. Но я решила не придавать этому большого значения прямо сейчас, так как множество других проблем терзало мои мысли и чувства.
После Нумерологии я поспешила в свою комнату, чтобы проверить, в порядке ли Драко и Гарри. Точнее, в порядке ли сама комната. К моей радости, жилище выглядело в точности таким, каким я видела его утром, уходя на завтрак. Но вместо мирно играющих мальчиков я обнаружила на полу клубок из двух дерущихся детей. Они катались по комнате и с таким остервенением и самозабвением лупили друг друга, что я сперва побоялась вмешиваться. Но, собравшись духом, я прочистила горло и громко произнесла:
- Гарри Джеймс Поттер и Драко Люциус Малфой! Какого дьявола вы здесь устроили?
Но должного эффекта мои слова не произвели. Тогда мне пришлось достать палочку и заставить драчунов отлепиться друг от друга.
Когда Гарри и Драко предстали передо мной во всей красе, вися в воздухе, похожие на двух воробышков, я едва сдержала смех. Оба они были в ссадинах и весьма вероятно готовящихся налиться синяках. Волосы их были взъерошены, одежда наполовину порвана, наполовину стянута или надета самым невообразимым образом.
- Сейчас я опущу вас на пол, и вы, как хорошие мальчики, не будете пытаться убить друг друга, а объясните мне, что произошло.
Но стоило мне поставить их на пол, как Драко тут же кинулся к торжествующему Гарри.
- Я первый его поймал! – заорал он, пытаясь отобрать что-то у своего друга.
Я подошла, и схватив обоих за шиворот, оттащила подальше друг от друга. Только тогда я заметила, что Гарри крепко сжимает в руке золотой снитч.
- О Небеса! Вы неподражаемы. Неужели вы подрались из-за снитча?
- Я первый его поймал, а этот идиот отобрал его у меня, - зло ответил Драко.
- Такие правила. Ты сам сказал, что у кого снитч, тот и выиграл, - отозвался Гарри, крепко сжимая трофей.
- Выиграл тот, кто его первый поймал, придурок! А поймал его…
- Довольно!
Я была зла, да и день выдался тяжелый. А ведь еще предстояло идти на взыскание к профессору Снейпу. Я была совершенно не настроена на выяснение отношений между этими двумя.
- Драко, прекрати обзываться. Гарри, ты действительно неправильно понял правила. Но поскольку вполне очевидно, что вы оба не умеете играть в подобного рода игры, я забираю снитч.
Я отпустила мальчиков и протянула руку. Гарри колебался, не желая отдавать игрушку.
- Гермиона! – тут же воскликнул Драко и, подойдя ко мне, нежно обнял, - Не забирай снитч, пожалуйста, мы будем хорошо себя вести. Честно!
Сказав это, он чуть отстранился, чтобы я могла видеть его чистые светлые глаза, полные искреннего желания вести себя как примерный ребенок. Но я была непоколебима.
- Вы получите его, когда я вернусь от профессора Снейпа. Если действительно будете хорошими мальчиками и докажете, что я могу оставлять вас без присмотра.
Драко недовольно поджал губы, но затем кивнул. Гарри плюхнулся на мою кровать и уставился в потолок. Я сочла это знаком согласия и поспешила переодеться для взыскания.
Профессор Снейп сидел за письменным столом в своем кабинете, когда я вошла. Он мельком взглянул на меня и приказал сесть и подождать, пока он закончит с делами.
Я послушно выполнила его указания, и, пока он делал какие-то пометки в большой книге, принялась размышлять, как бы сделать так, чтобы я могла контролировать поведение мальчиков, сохраняя при этом возможность посещать уроки. Было очевидно, что они все еще нуждались в присмотре, но я не собиралась говорить кому-либо об этом, поскольку это означало бы новое заключение, до тех пор, пока они снова не повзрослеют.
- Итак, мисс Грейнджер, - прервал мои мысли голос профессора.
- Да, сэр, - откликнулась я.
- Мы с вами говорили о том, насколько этичным можно считать мое поведение в отношении ваших родителей.
Я поджала губы, но затем, набравшись храбрости, ответила:
- Мне кажется, здесь больше нечего обсуждать. Я поняла вашу точку зрения, согласно которой ваше лживое поведение относительно моих родителей было ничем иным, как простая вежливость, и я не имею никакого права злиться на вас по этому поводу.
Снейп открыл было рот, чтобы прокомментировать мой выпад, но неконтролируемый поток слов, изливавшихся из моего рта было не остановить:
- Вот только вы не подумали о том, - продолжала я, - какие последствия может принести эта ваша вежливость. То, что я сказала насчет желания тети Роузи посетить нас на пасху – не было шуткой. И мама ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ждет вас на чай и просит передать горячие приветы. Я уже слышу звон свадебных колокольчиков, профессор Снейп, и вы напрасно думаете, что сможете так легко отделаться от моей мамы.
Очередная попытка профессора прервать меня вновь не увенчалась успехом:
- Да вы и сами стали жертвой своего поведения, когда профессор МакГонагалл обвинила вас в… - тут я немного смущенно замолчала, и неловко завершила предложение, - в том, в чем она вас обвинила. В глазах директора вы заслуживаете порицания, и пока что она – единственный судья ваших поступков. Но что, если этот нелепый слух – о наших воображаемых «отношениях» - распространится по школе. Люди могут быть глупыми и жестокими, и никто не станет искать правды. Я понимаю, вам это кажется невозможным, но сегодня утром вы были свидетелем одной примечательной сцены. Вообразите, если бы моя мама рассказала миссис Уизли больше, чем просто о детях! Хотя, я уверена, она и так поделилась с ней своими впечатлениями о том, какой вы во всех отношениях приятный человек. А миссис Уизли могла бы упомянуть это в своем послании, и вся школа сочла бы её слова правдой. А если вспомнить мое поведение, и ставшее причиной моего пребывания здесь, вся Хогвартская общественность уверилась бы в том, что между нами завязались недостойная связь.
Закончив свою пылкую речь, я, тяжело дыша, откинулась на спинку стула, стараясь избегать взгляда профессора.
- Весьма проникновенно, - прокомментировал он, спустя несколько мгновений, - Но я не вижу во всем, что вы описали своей вины. Если бы ваша мать не испытывала столь сильного желания выдать вас замуж, если бы Молли Уизли не понимала, что посылать вопиллеры взрослым детям, унижая их на глазах всей школы, не очень достойно, если бы, наконец, вы вели себя соответственно моему и вашему положению, и не позволяли себе столь дерзких выходок, мы бы с вами не оказались в подобной ситуации.
Я выразительно фыркнула.
- Естественно, вы не признаете своей вины.
- Мисс Грейнджер!
- Сэррр, - добавила я, выказывая полное неуважение.
- Что ж, - произнес профессор после некоторой паузы, - Я вижу лишь два пути выйти из сложившейся ситуации. Первое – вы в срочном порядке найдете достойного молодого человека и представите его своей матушке.
- Вздор! Я не сделаю ничего подобного, профессор! – тут же перебила я, но Снейп, кажется, не обращал на меня внимания.
- Второе – и это в большей степени зависит от меня, чем от вас – необходимо заняться вашим воспитанием. Хотя, боюсь, мы с этим несколько запоздали, но кто же знал, что за ликом примерной отличницы скрывается такая заносчивая дерзкая девчонка.
Я вспыхнула от негодования. Да как он смеет!
- И кто же, позвольте узнать, займется этим моим воспитанием? Уж не вы ли?
- Безусловно, я бы не стал браться за такое занятие. У меня и без вас масса дел. Но, я подозреваю, никто другой не видит в этом необходимости, и потому я буду так любезен, что возложу на себя еще и эту обязанность.
Во мне все трепетало от гнева. Если не брать в расчет мою своенравную натуру, мою гордость и моё отвратительное настроение, достаточно хотя бы упомянуть то, что мне было девятнадцать, и я привыкла ожидать соответствующего к себе отношения. В конце концов, он разговаривал с молодой женщиной, и подобное неуважительное, оскорбительное отношение… у меня не было слов, чтобы описать свое возмущение.
- Не стоит утруждать себя, сэр. Поверьте, вы не получите должной благодарности, - сказала я со всем возможным спокойствием.
- Я привык к этому, мисс Грейнджер, - был невозмутимый ответ.
Профессор с интересом рассматривал меня, очевидно, забавляясь моей реакцией. Конечно, от него не укрылось мое недовольство.
- Это не стоящая привычка, вам бы лучше от неё избавиться, профессор Снейп, - произнесла я, усмиряя собственный гнев, - Кроме того, ваша задумка кажется мне тщетной. Мне слишком много лет, чтобы какие-либо воспитательные меры могли изменить мой характер.
Снейп усмехнулся. Сложив руки домиком, он чуть прищурился, и ответил:
- Я не намереваюсь менять ваш характер, моя цель – научить вас хорошим манерам.
- Мои манеры кажутся мне весьма сносными, сэр.
- Сносность – не то качество, которое я привык ожидать от вас. Поскольку вы во всем стремитесь к безупречности, я льщу себя надеждой, что и в том, что касается вашего поведения, мы добьемся совершенства, которое свойственно вам в любом начинании.
- Я принимаю эти слова за комплимент, - ответила я без тени кокетства, - но все же настаиваю на том, что ваши старания ни к чему не приведут. Я слишком упряма, чтобы поддаться благостному воздействию вашего воспитания. И теперь, зная о ваших намерениях, буду целенаправленно демонстрировать вам полное неповиновение.
Стоило мне сказать это, как профессор поднялся из-за стола и подошел ближе.
- Я вижу, вы стали чувствовать себя в моем обществе несколько раскованнее, чем раньше, раз позволяете себе подобные выступления?
Я тут же напряглась, интуитивно чувствуя опасность. По мере приближения профессора, моя уверенность, равно как и красноречие, испарялись.
- Ну что же вы, мисс Грейнджер, замолчали? Когда я желаю, чтобы вы не произносили ни звука, вы безостановочно говорите, но стоит мне обратиться с вопросом, и вы тут же замолкаете.
- Дело не в вопросе, сэр, - ответила я несмело, - Вам и самому должно быть прекрасно известно, что нарушение личного пространства заставляет человека чувствовать себя не в своей тарелке.
- О, простите, мисс Грейнджер! – притворно воскликнул Снейп, - Я вовсе не намеревался нарушать ваше «личное пространство». Но видите ли – границы его никак не обозначены, и я не имею возможности знать, когда же совершаю этот тяжкий грех и нарушаю территориальную целостность вашего раздувшегося эго.
Завершена речь была злым голосом, и я сжалась в комочек от этого рассерженного тона.
Профессор уже нависал надо мной, как туча, и я сочла лучшим встать, чтобы не находиться в столь уязвимом положении. Не смотря на то, что Снейп был на голову выше меня, всё же я почувствовала себя увереннее.
Моя собственная злость придала мне и сил, и смелости, и я дерзко ответила, глядя ему прямо в глаза:
- Вы можете представить эти границы, это не составит вам никакого труда. Просто вообразите собственное эго, а затем поделите его вдвое.
- Нахальная девчонка! – возмутился профессор, делая однако, шаг назад – ему, так же, как и мне было некомфортно, когда мы находились так близко друг от друга.
- Не более нахальная, чем вы от меня ожидаете, сэр.
Разговор зашел в тупик, и, возможно, вечер завершился бы без кровопролитий, но что-то заставило меня сказать последнюю фразу:
- Вы не можете ожидать от меня проявления большего уважения, чем я испытываю. А поскольку вы делаете всё возможное, чтобы меня от этого обременительного чувства избавить, вполне возможно, что скоро я потеряю к вам последние его капли.
- В самом деле? - Лениво протянул профессор, но я еще не замечала поджидающей меня опасности.
- Я всегда защищала вас перед Роном и Гарри…
- Какое благородство.
- …Но всему есть приделы. И даже то, что вы – мой преподаватель, не дает вам права обращаться со мной так, как вам заблагорассудится. Если вы просите уважения, проявите в ответ свое.
- Непременно…
Только в этот момент я заметила, что профессор снова подошел ко мне непозволительно близко, а в следующий момент он одним легким, почти незаметным движением достал из рукава волшебную палочку. В следующую секунду я почувствовала, как её сухой теплый кончик упирается мне в шею.
- А теперь послушайте, что я вам скажу, - прорычал он, кажется, едва сдерживая эмоции, - Я буду вести себя по отношению к вам так, как мне заблагорассудиться, ибо пока вы в стенах этой школы, я остаюсь вашим профессором, а, следовательно, выше вас по положению. Более того, я сильнее вас как маг, и вынуди вы меня прибегнуть к силе, вы бы непременно оказались в проигрыше. Я, смею вас заверить, знаю такие заклинания, которые не обнаружит ни один детектор, но способные сделать вашу жизнь невыносимой. И, в завершение, хочу напомнить, что, как вам прекрасно известно, директор проиграла мне возможность безнаказанно снимать баллы с факультетов, поэтому я с удовольствием и без зазрений совести снимаю с Гриффиндора пятьдесят баллов.
Я приоткрыла рот от возмущения, но когда Снейп со злой насмешкой опустил взгляд на мои губы, изображавшие букву «о», я тут же упрямо сжала их.
- Далее, что касается вашего поведения. Вы уверяете меня, словно очень упрямы, и не поддаетесь дрессировке. Что ж, я докажу вам обратное. И поверьте, я не постесняюсь в средствах, достигая своей цели.
Я смотрела в глаза преподавателю, и не смогла не вспомнить о том, как часто нам приходилось сталкиваться с ним за последний месяц. И каждый раз при новых обстоятельствах. Всё это было так странно, и вызывало во мне столько смешанных чувств, что разобраться в них по сложности было бы равносильно созданию философского камня.
Как я могла испытывать перед ним благоговейный страх и трепет, вместе с постоянным желанием отвечать на каждый его язвительный комментарий очередной колкостью, демонстрируя всю дерзость, на которую только способна? Профессор всегда был для меня человеком-загадкой, и чувства и эмоции, которые он вызывал во мне, были не более понятными, чем его натура.
Не зная, что ответить на его речь, да и не полагая разумным искать ответа, когда в горло упирается палочка одного из сильнейших волшебников Британии, я просто молчала, должно быть, несколько испуганно глядя ему в глаза.
Только много позже, я подумала о том, что это было моей ошибкой. Не владея окклюменцией, я была перед ним как на блюдечке. Он, без сомненья, мог видеть вся мои чувства и волнения, а давать ему такое преимущество было крайне глупо с моей стороны. В голову тогда невольно пришло сравнение профессора с собакой, которой ни за что нельзя смотреть в глаза, и нельзя испытывать в её присутствии страх, иначе она непременно воспользуется этим.
Но там, в кабинете профессора, я не могла совладать с собой, и только когда он отошел от меня на почтительное расстояние, я обрела способность ясно думать.
- Сейчас, мисс Грейнджер, если мы разобрались с претензиями в адрес друг друга, я думаю, вы можете приступить к выполнению вашего задания на сегодняшний вечер.
Голос Снейпа был невозмутимым, словно не он сейчас угрожал превратить мою жизнь в ад.
- Что же за задание, сэр? – спросила я ядовито, желая показать, что на меня его угрозы никак не подействовали, что, конечно же, было совершенно не так.
- Верхние полки с заспиртованными гадами нуждаются в уборке. Необходимо стереть пыль и очистить банки от осевших на них осадков от зелий, которые варились в этом кабинете. Чистящие средства и тряпки вы найдете у шкафа.
Я молча кивнула и принялась за уборку. Существа в банках выглядели премерзко. Более отвратительных созданий мне, пожалуй, видеть не приходилось. Но, сжав зубы, и стараясь не смотреть на содержимое, я тщательно протирала каждую банку, в надежде оттереть несмываемые коричневые разводы и пятна.
Уверена, Снейп знал, что очистить эти банки практически невозможно, но я, с упорством, достойным лучшего применения, терла их, уверенная, что когда-нибудь ему надоест издеваться надо мной и он отправит меня к себе.
Так и произошло, но руки к тому моменту болели нещадно, а профессор перед моим уходом проинспектировал полки, и заявил, что я не справилась с заданием, а потому он ждет меня на следующий день, в это же время.
Я не стала спорить, слишком уставшая для этого, и поспешила к себе в комнаты.
Идя по коридору, я представляла, как сейчас упаду на кровать и засну сладким сном, но моим мечтам не суждено было сбыться.
Только спустя пару минут после того, как я оказалась у себя, я заметила отсутствие одного важного элемента. Точнее двух элементов.
Гарри и Драко пропали.

Каждый развратен до той черты, которую сам для себя устанавливает. Леопольд фон Захер-Мазох.

Надеюсь, что новые главы будут появляться с такой же скоростью К хорошему привыкаешь быстро .