Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

На улице стояла жаркая погода, что было совершенно неудивительно - все-таки двенадцатое июля. Большинство школьников, и магглов, и волшебников, с упоением наслаждались летними деньками, во всю гуляя и развлекаясь. Но Сириусу Блэку было совершенно не до этого. Сегодня был знаменательный день: ему, наконец-то, исполнилось семнадцать лет. То есть, он стал совершеннолетним и вправе самостоятельно распоряжаться своей судьбой, а это значит, что в родительском доме, где его обижали и ни в грош не ставили, он не останется более ни минуты.
Лихорадочно собирая вещи, Сириус стал думать, куда пойти. Раньше бы он ни секунды не сомневался: разумеется, к лучшему другу Джеймсу Поттеру, но теперь не был в этом уверен. Дело в том, что с тех пор, как Джеймс узнал, что Северус Снейп приходится ему родным братом, их дружба дала огромную трещину. Да, они по-прежнему общались, но теперь основное внимание Джеймс уделял брату. А Сириус, как ни старался, не мог относиться к Снейпу так, как ждал от него Джеймс. Да, он больше не ненавидел его, не желал ему всяческих мучений, но это не повод становиться лучшим другом человеку, с которым ссорился на протяжении стольких лет. То, что в этих ссорах, по большей части, был виноват именно он, Сириус в расчет не брал.
И дело было вовсе не в том, что Джеймс был бы против побега к нему. Вовсе нет: Сириус был уверен, что Сохатый будет только рад. Но для него самого будет совершенно невыносимо жить у друга пол лета, ведь он прекрасно знал, что Северус и Гермиона тоже проводят каникулы в особняке Поттеров. Так что ему придется находиться вместе со всеми ними и либо строить из себя того, кем он не является и являться не желает, пытаясь наладить со Снейпом отношения, либо постоянно ссориться с Джеймсом. Кроме того, там будет Гермиона, которая никак не желала выходить из головы гриффиндорца, несмотря на то, что они давно расстались. Но теперь она встречается со Снейпом, у них все серьезно, и Сириусу, несмотря на то, что у него было много девушек, и большинство из них уже устроили свою личную жизнь, будет больно наблюдать за ними. Так что он решил рассмотреть другие варианты.
Ремус Люпин. Он, конечно, его друг и будет рад принять его у себя, но Сириусу неудобно его стеснять. Ремус и так живет на грани нищеты, не хватало еще добавить ему и его семье проблем своим присутствием. Конечно, они не выгонят его, миссис и мистер Люпин милые и доброжелательные люди, но самому Сириусу совесть не позволяла злоупотребить их гостеприимством.
Так что остается только один выход - Питер Петтигрю. Сириус понимал, что тот все еще под подозрением, и их с Джеймсом отношения точно не улучшит то, что он проведет лето у того, кого считают виновным в мучениях Снейпа. Но сам Сириус не думал, что виноват Питер. Более того, он, несмотря ни на какие доказательства, все еще не до конца поверил в то, что Северус этим пыткам действительно подвергался. Кроме того, мама Питера - очень милый человек, да и живут они достаточно хорошо, чтобы лишний рот не нанес ущерба их бюджету. Так что Сириус собрал вещи и решительно пошел к Питеру, родители и Регулус обычно встают поздно, так что у него есть время.

Стояла чудесная погода, и в Косом переулке было полно народу. В основном это были подростки, покупающие школьные принадлежности, всякие приятные мелочи, сидящие в кафе или просто болтающиеся без особой цели, приятно проводя время. В это денек четверо подростков вышли погулять и прошвырнуться по магазинам: Северус Снейп, Гермиона Грейнджер, Джеймс Поттер и Лили Эванс. Лили молча шла, наслаждаясь прекрасной погодой, Северус и Гермиона весело болтали, и только Джеймс был задумчив и хмур.
А все дело в том, что у Сириуса, бывшего до середины шестого курса его самым лучшим другом, сегодня День рождения. И Джеймса мучила совесть, ведь он даже поздравить не зашел. Но он не мог и не хотел делать что-либо, что будет неприятно его брату. Несмотря на то, что Северус убеждал его в том, что он должен быть самим собой и не пытаться под него подстроиться, Джеймс все равно боялся сделать что-либо, что брату не понравится, старался всегда и во всем угождать ему. Вот и сейчас он пошел гулять с братом и девушками, а Сириус там совсем один. Стало как-то тоскливо и холодно. Но в следующее мгновение Джеймс тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Наверняка, все не так уж и плохо, Сириусу он отправит подарок совой, и друг обязательно его поймет. Хоть они и отдалились друг от друга после пыток Северуса, Джеймсу очень хотелось сохранять дружеские отношения с Сириусом.
А жизнь все равно прекрасна: у него есть самая лучшая в мире девушка и прекрасный брат, отец больше не холоден, все хорошо, если бы не одно но+ Они так и не нашли предателя, человека, из-за которого он чуть не потерял брата. Еще не зная, кто это, Джеймс уже всей душой его ненавидел, наверное, он разорвет его на части, как только встретит. Был еще вариант, что предательство совершил Питер. Джеймс боялся этого больше всего, ведь этого человека он искренне считал своим другом пять с лишним лет. Но даже если виновен Питер, он не посмотрит на то, что они были друзьями. Выпавшие на долю брата мучения Джеймс не простит никому.
Внезапно он осознал, что, гуляя, они случайно забрели в довольно мрачный переулок, где обычно было мало народу, а приличных людей и вовсе никого. Они переглянулись и уже хотели уйти, как на пустынной улице раздался хлопок аппарации, и перед ними появились шестеро Пожирателей.
Подростки одновременно достали палочки, в данный момент их нисколько не заботило, что за магию могут исключить из Хогвартса, жизни друзей дороже.
Пожиратели усмехнулись, один из них выступил вперед и сказал: "Вы напрасно думаете, что Лорд потерял власть. Он силен, как никогда, и вскоре вы убедитесь в этом сами!"
Потом Пожиратель направил палочку на Северуса и выкрикнул "Круцио!", но Джеймс в последнее мгновение успел заслонить брата собой. Как в тумане он замечал, как падает, как к нему бросается Лили, а Северус кричит ответное заклинание и выплескивает в Пожирателей какое-то зелье, а потом раздался хлопок аппарации.
Джеймс на автопилоте шел домой, брат почти тащил его на себе, испуганная Лили убежала к себе. А Поттер думал о том, что, оказывается, их испытания вовсе не закончены, как они все надеялись. Судя по всему, им еще придется бороться за все, что дорого. И они не отступят.

Питер лежал дома на кровати, не желая выходить на улицу даже в такой прекрасный день. Он размышлял, кого и каким образом можно выставить на роль предателя вместо себя.
Это действительно была очень важная для него проблема, ведь предатель прекрасно понимал, что Джеймс не намерен спускать дело на тормозах - если он сказал, что из-под земли достанет предателя, значит так оно и будет. А, следовательно, прежде всего, необходимо себя обезопасить. Но как?
Для Питера еще очень удачно сложилось, что Джеймс отложил поиски предателя до следующего учебного года: именно столько времени врачи рекомендовали его брату полный покой и отсутствие отрицательных эмоций. А поскольку более всего остального Поттер озабочен судьбой Снейпа, он решил никоим образом пока не травмировать его. Так что у Питера было целых полгода на поиски выхода.
Выход нашелся с неожиданной стороны - слизеринцам оказалось невыгодно терять своего шпиона на Гриффиндоре, и они сами предложили провернуть интригу, в результате которой Питер окажется чист, а все подозрения падут на выбранного им человека. И предателю осталось только понять, кого выгоднее всего сделать таким человеком.
План слизеринцев был, как обычно, на высоте. Они решили, что устроят небольшое представление, причинив Петтигрю "моральный шок", в результате чего он якобы вспомнит имя предателя. А для доказательств смогут сделать так, чтобы одним из заклинаний, показываемых при проверке его палочки, было "Империо!", которое он якобы наложил на Питера. Для этого Петтигрю должен был до начала нового учебного года принести слизеринцам палочку того, кого они должны будут подставить.
В его размышлениях на роль потенциального предателя подходили почти все гриффиндорцы, но важно было найти того, кто в достаточной мере ненавидел Снейпа.
Кроме того, определенную трудность представлял сам процесс изымания у потенциального кандидата палочки, тем более так, чтобы он об этом не догадался, но Питер решил попробовать. Это значительно сужало список кандидатур, так как далеко не ко всем, особенно после того, как на него все полгода смотрели косо, подозревая в предательстве, он сможет незаметно подобраться, чтобы заполучить палочку. Но все равно, иного варианта нет.
И когда Питер уже отчаялся найти подходящего кандидата, неожиданно раздался звонок в дверь.

Регулус, как обычно, проснулся поздно и внезапно вспомнил, что у его старшего брата День рождения. В их семье никто и никогда не обращал внимания на Дни рождения Сириуса, а тот отчаянно делал вид, что ему совершенно все равно. Регулус же однажды попытался поздравить Сириуса, и попытка эта кончилась весьма плачевно.

Это было солнечное утро лет восемь назад, когда Регулус вдруг решил, что несправедливо, что Сириуса никогда не поздравляют с его праздником. И он просто, без всякой задней мысли, решил сделать брату приятное. Он пришел к нему в комнату и сказал, что поздравляет и желает удачи+ А что случилось потом+
Такой ярости на лице брата Регулус, пожалуй, не видел никогда. Тот орал, что если родители уделяют ему больше внимания, это не дает ему права издеваться над ним. Младший Блэк тогда так и не понял, с чего это брат решил, что он издевается. А потом прибежала мама, и Сириус был наказан на весь день, а Регулус еще долго испытывал мучительное чувство вины за то, что испортил брату день и не мог понять, как так вышло.

Естественно, с годами все стало ясно: Сириус решительно отказывался верить в то, что его брат не мерзавец. Он в каждом жесте, слове, поступке Регулуса видел двойной смысл, каждое слово трактовал по-своему. Как ни старался Регулус убедить брата, что искренне хочет быть с ним в хороших отношениях и что он не виноват, что мама всегда выделяет его, и ничего для этого не делал, ничего не получалось, и однажды это просто надоело. В конце концов, старший брат не он, а Сириус, почему же это он должен пытаться идти на контакт, раз за разом натыкаясь на непробиваемую стену отчуждения? И Регулус прекратил все попытки, окончательно смирившись с тем, что хороших отношений у них с Сириусом не будет никогда.
И все-таки сегодня день был особенный - Сириусу исполнялось семнадцать лет, а это по законам волшебников совершеннолетие. И такой день Регулус проигнорировать не смог никак. И он пошел в комнату брата, морально готовый к тому, что поздравление может вылиться в крупную ссору.
Итак, Регулус решительно рванул на себя дверь и удивленно замер на пороге - в комнате не было ни Сириуса, ни его вещей+ Вот значит как, братец: ушел из дома, и никому ничего не сказал. На душе стало как-то пусто. Хоть Регулус никогда не тешил себя надеждами, что брат вдруг начнет к нему лучше относиться, то, что он вот так собрал свои вещи и ушел по-тихому, даже не предупредив, было крайне неприятно. И ставило крест на дальнейшей, пусть даже весьма смутной, возможности наладить отношения.
Регулус ушел к себе в комнату и долго сидел за письменным столом, задумчиво вертя в руках послание от юных последователей Вольдеморта, принесенное день назад совой. Слизеринец уже решил, что ни за что не присоединится к ним, но пока не знал, как ответить.
Почему не присоединится? Раньше он бы вступил в их ряды, не раздумывая. Семья убеждала в том, что это единственное верное решение, но несколько месяцев назад он имел возможность узнать их методы. И теперь ни за что на свете не станет одним из них.
Через некоторое время раздались крики мамы, и Регулус отложил письмо в сторону, отчаявшись сегодня придумать подходящий ответ. Он спустился в гостиную и с тоской наблюдал, как миссис Блэк выжигает портрет Сириуса на фамильном дереве, крича, что он предатель рода, недостойный носить их фамилию. Да, теперь Регулус - единственный наследник рода Блэков, но радости юноша не испытывал. Наоборот, было как-то тоскливо и холодно. Неужели, ничего уже нельзя изменить?

В особнячке Петтигрю, как обычно, было уютно, и царила теплая домашняя атмосфера. Хозяйка, Анна Петтигрю, готовила обед, напевая себе под нос популярную песенку. Жили они с сыном вполне достойно. Ее муж, Александр Петтигрю, был аврором и погиб пять лет назад на одном из заданий. С тех пор им выплачивалась вполне солидная ежемесячная компенсация. Кроме того, миссис Петтигрю являлась владелицей небольшого, но процветающего кафе в Косом переулке. Так что им с сыном не на что жаловаться.
Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно, они не приглашали сегодня гостей. Тем не менее, не в правилах Анны было заставлять кого-либо ждать на пороге. Она быстро подошла к двери и распахнула ее. И тут же в комнату влетел симпатичный юноша в очень дорогой мантии. Анна сразу узнала его.
Ее дом почтил своим присутствием Сириус Блэк, один из друзей сына. Его миссис Петтигрю знала давно и, честно говоря, недолюбливала. Слишком уж он был самоуверенным, совсем непохожим на ее тихого мальчика. Но раз уж Питер выбрал представителя рода Блэков себе в друзья, она будет уважать его решение. Женщина жестом предложила Сириусу присесть и спросила:
- Сириус, неужели дома тебя не научили, что вот так врываться в чужие дома неприлично.
- Но ведь Пит мне не чужой.
- Допустим. Что же тебя привело к нам?
- Миссис Петтигрю, мне очень нужна помощь. Я ушел из дома, и теперь мне негде жить. Приютите до сентября, пожалуйста.
Анна пришла в замешательство, никак не ожидая такого поворота событий. Хотя, следовало бы, не зря ведь мальчишка приволок с собой чемодан. Первой мыслью было выставить наглеца, но она подавила этот порыв: все-таки ее семья издавна славилась гостеприимством. Поэтому женщина кивнула, и легким взмахом волшебной палочки отправила вещи нежданного гостя в свободную комнату на втором этаже.
А по лестнице уже спускался Питер. Он улыбнулся и сказал: "С Днем рождения, Сириус". Анна сообщила сыну, что его друг временно поживет у них и вернулась к приготовлению обеда. Если бы женщина задержала взгляд на сыне чуть дольше, она увидела бы в его глазах плохо скрываемое торжество.

Гермиона, конечно, была потрясена случившимся на прогулке, но не сильно удивилась. В конце концов, их не беспокоили целых полгода, когда-то это должно было случиться. Она не понимала Лили, кинувшуюся домой при первой возможности. Ведь пострадал ее парень, а она даже не соизволила помочь довести его до дома. И в результате Гермиона и Северус тащили Джеймса всю дорогу на себе, сожалея, что они пока не совершеннолетние и не умеют аппарировать.
Дома Северус дал брату зелье Сна без сновидений и повел его наверх, а Гермиона приготовила своему парню тосты и кофе, а сама устроилась за столом с кружкой зеленого чая.
Они прошли через много испытаний, и, судя по всему, их еще много ждало впереди, но гриффиндорка ни о чем не жалела. Она даже уже не так сильно тосковала о потере дома и семьи, о резкой смене времени и обстановки. Здесь, в этом времени, у нее тоже есть верные друзья, на которых можно положиться. А самое главное, что здесь есть Северус, самый лучший человек, единственный, кого она видит в роли своего жениха. Он еще не сделал ей предложение, так как они оба несовершеннолетние, но не скрывал, что осуществит это, как только им исполнится по семнадцать лет. А Гермиона не скрывала, что с радостью согласится.
Что же касается неприятностей, их и в том времени было не мало, но девушка никогда не пасовала и не станет пасовать перед трудностями. Пока они вместе, все возможно преодолеть.
Северус спустился спустя несколько минут и сел рядом, взяв свой кофе и тост. Некоторое время ели молча, глубоко задумавшись. Потом Северусу надоела эта игра в "ничего не произошло", он вздохнул, и устало спросил:
- И что мы будем делать?
- Не думаю, что о произошедшем надо кому-либо докладывать, не стоит сеять панику.
- Да, я даже думаю, что об этом не стоит говорить папе. Он и так много переживал за нас, чтобы еще добавлять.
- Северус...
- Что?
- Как ты думаешь, они сказали правду?
- Что Вольдеморт силен как никогда? Я думаю, его сломить не так-то просто, исходя из того, что увидел в твоих воспоминаниях.
- Да, но что нам делать?
- Держаться вместе и все. Пока мы вместе, он ничего не сможет сделать.
Гермиона улыбнулась через силу. Все дело как раз и было в том, что с некоторого времени ее стали посещать тревожные мысли и предчувствия. Ей казалось, что сейчас такие прочные и незыблемые отношения с Северусом могут разрушиться как карточный домик от неловкого движения руки. Гриффиндорка не знала, отчего такие мысли, но уже полторы недели они не давали покоя. Ей было страшно.

Радости Питера, когда он увидел пришедшего пожить у него Сириуса, не было предела. Теперь все, наконец, встало на свои места, и затея обрела смысл. Действительно, сколько ни размышляй, а все ниточки все равно ведут к Блэку.
Именно Блэк ненавидит Северуса Снейпа, по крайней мере, все так думают. Именно у него был мотив: Снейп отбил у него девушку и отнял лучшего друга, достаточно, чтобы искренне и страстно желать ему смерти и всяческих мучений. Наконец, Сириус вполне мог бы быть заодно с слизеринцами: не стоит забывать, что он Блэк, а отличительной чертой этого семейства всегда были вероломство, хитрость, коварство. Конечно, считалось, что Сириус этого не унаследовал, но кто может знать наверняка?
Так что Питер понимал, что его дружок является идеальной кандидатурой, и не испытывал по этому поводу ни малейших угрызений совести.
С чего бы ему испытывать что-либо по отношению к Блэку? Питер никогда не считал их с Поттером своими друзьями. Он вообще не считал нужным привязываться к кому-либо. Куда проще пользоваться людьми. Вот отец был веселым и открытым человеком, готовым на все ради друзей. И вот к чему это привело. Питер твердо знал, что лучше извлекать из всего для себя выгоду, гораздо дольше проживешь.
Так что он сообщил Сириусу, что рад его пребыванию в своем доме, к чему тот отнесся с энтузиазмом. Глупец! Если бы он хоть немного оправдывал свою фамилию, непременно понял бы, что что-то тут нечисто. Ведь, несмотря на все усилия предателя, ему мало кто верил. Только такой глупец как Сириус может купиться на невинные глаза и лепет: "Не был, не знаю, не участвовал+", смех, да и только!
Когда Питер стал другом Мародеров, он изначально прикидывал выгоды такого положения.
До сих пор Петтигрю не мог понять, почему шляпа не отправила его в Слизерин, факультет, которым он восхищался, на котором хотел учиться. Там же все преследуют свою выгоду, каждый сам за себя. Это казалось Питеру единственно верным, но ему пришлось учиться вместе с идиотами, живущими иллюзорным понятием чести, считающими, что необходимо жить как лучше, а не как проще, готовым ради дружбы на любые жертвы. И Петтигрю пришлось с ними учиться и притворяться похожим на них. Это было очень тяжело, и он был искренне рад, когда слизеринцы позволили ему быть с ними.
Разумеется, Питер не испытывал радужных иллюзий и никогда не тешил себя надеждой, что к нему относятся как к равному. Он знал, что слизеринцам всего лишь выгодно сейчас иметь его своим союзником, и его это устраивало. Прежде всего потому, что так было понятнее, не требовалось ломать голову, размышляя, отчего его выбрали в друзья, почему помогают.
А тут все просто и ясно - ради собственной выгоды. И то, то его спишут, как только в его услугах отпадет надобность, ничуть не смущало Питера. Это был единственный вид отношений, который он понимал и принимал. И самое главное на данный момент было суметь незаметно стащить у Сириуса палочку, да так, чтобы он не догадался о пропаже. Это было не просто, но Питер был убежден, что сумеет. В конце концов, у него просто нет другого выхода.

Рита Скитер была не просто расстроена, она была в бешенстве. В очередной раз ей отказали, ее унизили, об нее вытерли ноги. По крайней мере, такими были ее ощущения.
Девушка всегда, сколько себя помнила, мечтала стать великой журналисткой. В детстве Рита искренне верила, что журналисткой была ее тетя Милинда Ребел, великолепной и талантливой. Она не боялась лезть в самое пекло за сенсациями, а возвращаясь, рассказывала маленькой племяннице о своих похождениях.
Но однажды Милинда не вернулась. В тот холодный осенний вечер Рита узнала, что Милинда на самом деле никакая не журналистка. Все так просто - она работающий под прикрытием агент Аврората. Ее целью было отлавливать особо опасных преступников, а увлечение журналистикой - всего лишь красивая сказочка для маленькой глупенькой племянницы.
Рита подслушала разговор родителей, говоривших об этом и о том, что аврорша была убита одним из особо опасных преступников, геройски погибнув на задании.
И в тот вечер окончательно были разрушены мечты, надежды и иллюзии Риты, ее вера в прекрасный мир. Но с той поры она лелеяла мечту стать великолепной журналисткой, такой, какой ее тетя была в ее детских фантазиях.
Ей уже шестнадцать лет, она учится в Райвенкло и с завидной регулярностью присылает свои статьи в Ежедневный пророк, надеясь, что однажды они все-таки заинтересуют редакцию.
Неделю назад Рита прислала статью, которая казалась ей сенсацией. Девушка была убеждена, что уж после этого ее точно там с руками оторвут, ведь статья была не только не хуже, но и гораздо лучше большинства публикаций, по крайней мере на ее взгляд.
Но шли дни, а звонить из редакции не спешили, и Рита решила сама зайти туда, вдруг статью еще не читали. Но оказалось, что читали и не увидели в ней абсолютно ничего особенного. По словам главного редактора, статья представляет собой не что иное, как бредни юной романтичной дурочки и не имеет для издательства совершенно никакой ценности.
Это был настоящий удар для молодой амбициозной девушки, считающей себя лучше всех. Но она уверена, что это еще не конец, ее имя еще будет на первых страницах, она еще станет автором самых знаменитых статей. И, возможно, даже не в Пророке, а в другом издательстве, сделав его знаменитым лишь одним своим именем.
Конечно, такие мысли у юных девушек почти всегда грешат излишним оптимизмом, но Рита всего лишь реально оценивала свои силы. У нее был талант к журналистике, и не ее вина, что до сих пор в ее поле зрения не случилось ничего, что потянуло бы на приличную статью. Но она была убеждена, что такой шанс скоро представится.
Почему-то шестое чувство, которое никогда ее не обманывало, подсказывало Рите, что настоящая сенсация не за горами. И она использует эту возможность, которая непременно подвернется, на все сто.

В чудесный и удивительно светлый летний денек по Косому переулку гуляли две подруги-гриффиндорки Пандора и Мэри.
Девушки всегда были самыми лучшими подругами, с самого детства. И никогда ничего не становилось между ними. Даже когда они влюбились в одного парня - Сириуса Блэка - это не стало причиной ссоры. Просто они как-то сразу и безоговорочно решили: пусть победит достойнейшая, и с тех пор обе старались добиться внимания первого ловеласа, при этом не мешая друг другу.
И то, что вышло у Пандоры, а не у Мэри, не стало поводом для склок и язвительных замечаний, как у многих оказавшихся в аналогичной ситуации подруг. Совсем наоборот, Пандора поддерживала подругу, как и Мэри помогала ей после того, как Сириус поматросил ее и бросил.
Но сегодня, в удивительный день, девочкам не хотелось думать о грустном. У Пандоры был День Рождения, исполнялось семнадцать лет. Шумного праздника на свое совершеннолетие девушка устраивать не стала, не было особого настроения, а вот посидеть с подругой в кафе в Косом переулке согласилась с радостью.
Сидели долго, болтая обо всем и ни о чем. Естественно, уже просочились слухи о нападении на Поттера с друзьями, о том, что Вольдеморт силен как никогда и жаждет власти. Но ведь это не то, о чем надо говорить в такой день. И уж конечно не то, о чем следует думать молодой красивой девушке из знатной семьи в день совершеннолетия.
Да, семья Парет чистокровна, богата и знаменита. Однако, в отличие от других подобных семей, где девочки лет с десяти знали, за кого их выдадут замуж, Виктор Парет твердо решил не ограничивать свободу единственной дочери. Так что ей предстояло самой выбрать жизненный путь. И было довольно много претендентов на руку и сердце симпатичной, богатой и неглупой девушки. А у нее на Сириусе Блэке просто свет клином сошелся.
Но не в этот день вспоминать о грустном. Пандора уже мечтала, как придет домой и будет разворачивать уже наверняка принесенные совами подарки. Мэри подарила ей чудесной красоты серебряную заколку для волос.
Итак, подруга убежала домой, а Пандора неспеша шла к себе, экзамен по аппарированию ей только предстоял через пару недель. И тут ее остановила весьма странная даже для волшебницы дама:
- Постой, милая, позолоти ручку, всю правду расскажу.
Пандора хотела пройти мимо, как всегда делала в подобных случаях, но не смогла, было предчувствие того, что правду скажет гадалка. Она достала золотой, благо родители в расходах никогда не ограничивали, и подошла. Гадалка проворно спрятала галеон в карман, взяла ее за руку и долго всматривалась, а потом заговорила:
- Ох и много же испытаний выпадет на твою долю красавица! Пойдешь ты путем, да не своим. Но потом вновь найдешь единственного своего любимого. Любит он тебя, хоть и много романов у него. И дети у вас будут на загляденье, у тебя трое, а у него двое. Жить душа в душу будете, да и семья его примет тебя как родную.
- Я думала, вы правду скажете, а это всего лишь красивая сказочка.
- Да нет, красавица. Сколько людям гадаю, а ни слова неправды не сказала.
Пандора шла домой как в тумане, все думая о странных словах гадалки. Неужели, Сириус полюбит ее? Да нет, невозможно. К тому же гадалка сказала, что его семья ее примет, а Сириус ушел из семьи, порвав с ними все отношения. Неужели, не он? Но гадалка сказала единственного. И почему это у нее будет трое детей, а у ее суженого только двое?
Но вскоре Пандора пришла домой, начала принимать поздравления родителей и приглашенных ими родственников и совсем забыла о предсказании. А зря... Они ведь иногда сбываются...

Бурные холодные воды омывают берега, пожалуй, самого жуткого места на свете - острова, на котором расположена магическая тюрьма Азкабан.
Это место боли, страдания, отчаяния, хоть многие и называют его с гордостью местом возмездия и справедливостью.
В одной из маленьких камер, особенно тщательно охраняемой дементорами, находился сын лорда, ставший самым преданным приспешником и слугой Вольдеморта, обрекший на пытку человека и лично принимавший в ней участие, приговоренный к пожизненному заключению, хотя такой приговор для учеников - чрезвычайно редкий случай. Пожалуй, даже первый прецедент.
Люциус сидел в камере и думал о том, что не должен тут находиться. Отпрыск знатной фамилии , он должен идти с Темным лордом, разгрести дорогу чистокровным, избавить волшебный мир от швали, недостойной держать палочку.
И именно в этот момент из ниоткуда в камере появился светящийся шар. Библиотека Малфой-мэнора была одной из самых обширных, так что Малфой, разумеется, знал, что это такое и как его использовать. Он прикоснулся к шару рукой, и в следующее мгновение его, заключенного под номером 453245, в камере уже не было.
Появился Люциус в небольшом замке, временно занимаемом Томом Риддлом и служившем его резиденцией.
Там все было торжественно оформлено, присутствовали взрослые слуги Лорда и совсем зеленые пацаны, которых он принимал в Пожиратели, так как нуждался в агентах в Хогвартсе. Увидев Люциуса, Темных Лорд осклабился и прошипел:
- Люциус, мой любезный друг! Как видишь, своих преданных слуг я в беде не бросаю. Мы еще освободим всех остальных, но сейчас у меня задание для тебя. Ты должен принять облик кого-нибудь с факультета Гриффиндор и посеять там вражду сомнения, привлечь на мою стороны всех чистокровных. И еще - Снейп, Поттер, Эванс, Грейнджер и Блэк-старший должны быть мертвы еще до конца учебного года. Ты понял меня?
- Да, мой повелитель. Для меня счастье служить вам.
- Будь уверен, если справишься, я достойно тебя вознагражу.
Люциус поклонился и вышел. Домовики показали ему комнату, где он смог, наконец, привести себя в порядок. Думал он о том, как изменчива судьба. Еще совсем недавно он сидел в камере Азкабана без малейшей надежды на освобождение, а теперь он в фаворе у Лорда, он свободен, ему поручено важное и ответственное задание. И Малфой не сомневался в успехе.

Прошел целый месяц, а Питеру все не удавалось выполнить то, что от него требовалось. Но вот, наконец, шанс представился. Все оказалось еще проще, чем он себе представлял. И все благодаря безбашенности и рассеянности Блэка, который настолько расслабился в его доме, что абсолютно потерял бдительность.
Сам же Питер был уверен, что он и сам делает немало ради того, чтобы выполнить приказ слизеринцев: он притворялся другом Сириуса, которого всегда терпеть не мог, выслушивал его бредни о том, что его семья ужасна, что он там задыхался, не мог оставаться ни минуты, и все такое прочее. Это само по себе было довольно непросто: выслушивать весь этот бред и изо всех сил стараться делать вид, что абсолютно со всем согласен, притворяться тихим и понимающим другом.
Питер понимал, что Блэк очень переживает из-за ссоры с Поттером, и старался еще больше подливать масла в огонь пространными рассуждениями на тему: да как же он мог предпочесть тебе этого слизеринца, да я бы так никогда не поступил+ Ну и так далее, и тому подобное+ Питер не знал точно, для чего это делает, просто он чувствовал, что чем большая пропасть будет между этими бывшими неразлучными дружками, тем лучше. Ведь если он собирается подставить Сириуса, прежде всего, перед Джеймсом, то ему просто необходимо, чтобы он был на него очень сильно обижен. Только тогда Сириус не станет оправдываться и защищаться.
В то утро Питер уже почти отчаялся довести свой коварный план до конца. Он даже начал прикидывать, что могут сделать слизеринцы, если он доложит о полнейшей невозможности выполнить их приказ. Сириус был хмур и мрачен, словно размышлял о чем-то очень важном. В конце концов, он произнес:
- Знаешь что, Питер, я все-таки не могу вот так просто отказаться от дружбы с Джеймсом. Ты же знаешь, он слишком много значит для меня.
- Но Сириус, мне казалось, мы все это уже обсудили, и не раз.
- Да как же ты не понимаешь? Он мне как брат!
- А ты ему нет, раз он так быстро нашел тебе замену.
- Это не замена, Питер. Просто в некоторых случаях обстоятельства бывают сильнее нас.
- И это повод бросить друга? Послушай, Сириус, я бы на твоем месте не переживал так.
- Но ты не на моем месте! Я сегодня встречусь с Джеймсом и поговорю. Надеюсь, мы сможем уладить разногласия.
- Сириус, подумай еще раз+
- Нет! Питер, ты меня приютил, и я очень тебе благодарен. Но не смей мне указывать!
Сказав это, Сириус вылетел из дома Петтигрю как ошпаренный, а Питер обессилено уселся на кровать. Неужели, все потеряно? Сириус и Джеймс помирятся, Блэк переедет в особняк Поттерров, и больше не будет шанса подставить его?
Петтигрю уже собрался окончательно окунуться в отчаяние, как вдруг заметил кое-что на полу, от чего настроение резко поднялось, и проснулась жажда действий: палочка Сириуса.
О такой удаче нельзя было и мечтать: рассеянный Блэк забыл в его доме то, что должно быть важнее всего для каждого волшебника. И Питер не собирался упускать этот необыкновенный шанс: он быстро собрался, взял палочку Блэка и вышел из дома. Оказавшись на улице, Петтигрю связался с Пожирателями через медальон, который ему дали для этих целей. Они назначили встречу в довольно мрачном месте. Питер боялся, но понимал, что это необходимо. Он пошел к месту встречи, крепко сжимая в руке чужую волшебную палочку.

Честно говоря, Люциус Малфой был весьма удивлен, что слизняк Петтигрю все-таки сумел раздобыть палочку самого Сириуса Блэка. Тем не менее, это было так. Естественно, Люциус не был бы Малфоем, если бы не сумел с выгодой для себя воспользоваться данной ситуацией. Тем более, у него была прекрасная возможность. Кто, как ни лучшая ученица Олливандера, Лара Финниган, сможет записать в память палочки Блэка никогда не произносимое им заклинание?

С Ларой Люциус познакомился три года назад. Она была его забавой, одной из многочисленных игр. Ведь это так интересно: пытаться кого-то завоевать, заранее зная, что выиграешь. И не было не одной девушки, способной устоять перед самим юным лордом Малфоем.
А вот Лара смогла. Это была семикурсница Райвенкло, необыкновенно красивая и умная девушка, берущая уроки изготовления палочек у самого Олливандера. И вот она одна осмелилась послать любимца судьбы куда подальше.
Но Люциус Малфой никому подобного не прощал. Он раскопал страшную тайну девушки, которую она надеялась унести с собой в могилу. Он узнал, что в детстве Лара стала причиной смерти своей мачехи.

Миранда Финниган была сущим наказанием для падчерицы, чья родная мама умерла при родах, день за днем все более превращая ее жизнь в ад. Делала она это способом, старым как мир. Просто-напросто наговаривала на девочку отцу. Тот безоговорочно верил любимой жене, наказывая дочь за поступки, которые она не совершала.
А когда та добилась того, чтобы Лару отдали в закрытый интернат, чтобы спокойно жить с мужем и маленьким сыном Джастином, Лара, наконец, не выдержала. Между ней и мачехой разгорелась крупная ссора. Она, правда, не хотела ничего плохого. Просто неловко толкнула Миранду, и откуда только взялись силы у восьмилетней девочки.
А та упала с лестницы: смерть была мгновенной.
Плакал маленький брат, отец должен был вернуться с минуты на минуту, девочке было очень страшно. И она сбежала из дома в неизвестность, подальше от этого кошмара.
Лару подобрал Олливандер и установил над ней опекунство. Смерть мачехи и побег девочки из дома связать не смогли, хоть подозрения и были, отец публично отрекся от нее, но лишить фамилии не смог.

И тайна так и оставалась тайной, пока до нее не докопался Малфой, вызвав память дома Финниганов с помощью старинного родового заклятия. После этого гордячке не оставалось ничего, кроме как покориться ему. А потом она закончила Хогвартс, будучи беременной от Малфоя. У них родились близнецы Виктор и Оливия, которым Малфой помогал, несколько раз в месяц навещая девушку, которая всем сердцем ненавидела его, но ничего не могла с этим поделать. Сейчас же он пришел вовсе не за этим.

С порога он, как обычно, даже не посмотрев на детей, бросил Ларе кошелек. Женщина попросила детей удалиться в их комнату и начала раздеваться, но лорд произнес:
- Нет, Лара, сегодня мне от тебя требуется не это
- Что же я еще могу сделать для вас?
- О, лучшая ученица Олливандера может сгодиться для многих вещей.
- Вы хотите+
- Вот палочка. Я хочу, чтобы при соответствующем заклинании она показывала одним из своих заклятий "Империо".
- Нет. Я никогда на такое не пойду!
- Дорогая, ты забыла, что находишься у меня на крючке?
- Все расскажешь? И пусть! Я так от тебя устала, что мне уже плевать, что со мной будет!
- А с детьми? Думаешь, я возьму их себе? Да мне не нужны твои выродки! Будут либо жить в приюте, либо побираться на улице.
- Подонок!
В ответ Малфой дал женщине довольно сильную пощечину, так что она даже упала. А потом он вышел, сообщив: "Я вернусь через два часа, чтобы к этому времени все было готово!". Естественно, Лара все сделает. Люциус Малфой всегда добивается своего.

В уютном кафе в Косом переулке вели серьезный разговор два гриффиндорца, Сириус и Джеймс.
Несмотря на раздражение, вызванное тем, что Питер посмел его учить, Сириус понимал, что отчасти приятель прав. В то время как в их размолвке, безусловно, виноват Джеймс, он сам его нашел, договорился о встрече, и теперь+теперь-то что?
Это было совершенно не ясно. Сириус почему-то был уверен, что друг сам сделает первый шаг к примирению, но тот не очень-то торопился. Наоборот, он сидел за столиком с чрезвычайно мрачным выражением лица и начинать разговор первым явно не собирался. Тогда заговорил Сириус:
- Джеймс, мне не нравится, во что превратилась наша дружба.
- Ты о чем, Сириус?
- Ты и сам прекрасно знаешь. Я имею в виду, что мы настолько отдалились друг от друга, что теперь нас даже приятелями не назовешь.
- Это не по моей вине произошло.
- Да, а по чьей же тогда?
- Сириус, я тебе много раз говорил, что мне ничего больше не требуется, только чтобы ты хорошо относился к Северусу.
- А разве я плохо к нему отношусь? Я над ним не смеюсь, не унижаю его, не вызываю на дуэль+
- Но этого мало!
- Джеймс, пойми, я все равно такой, какой есть, и не смогу, да и не стану себя ломать. Даже ради тебя.
- Я не требую от тебя ничего подобного, просто мне бы очень хотелось, чтобы ты и мой брат подружились.
- Боюсь, это совершенно невозможно.
- В таком случае нам не о чем говорить.
Джеймс, положив на стол деньги за обед, вышел из кафе. А Сириус почувствовал себя абсолютно опустошенным. Казалось бы, ничего особо страшного не случилось, только, наконец, расставлены все точки над "i", а стало необыкновенно тоскливо. Прежде всего от того, что, оказывается, Джеймс вовсе не ценит их дружбу.
Сириус и дальше бы предавался подобным мрачным мыслям, если бы не заметил, наконец, отсутствие кое-чего очень важного. У него в кармане не было волшебной палочки. Гриффиндорец понятия не имел, куда ее задевал. Знал только, что потерять точно не мог, на ней одно из заклятий Блэков, помогающее в таких случаях. Скорее всего, она осталась в доме у Питера. И Сириус стремительно пошел туда проверить догадку.

Он не знал, что и Джеймс тоже чувствовал себя достаточно паршиво. Ведь терять друга, тем более такого, всегда очень больно. И как он ни старался внушить себе, что поступает как лучше, получалось очень плохо. Он знал, что не имеет права так обращаться с человеком, с которым они столько лет были как братья, но как только тот начинал говорить что-либо не совсем приятное о Северусе, у Джеймса словно крышу сносило. И он говорил то, о чем потом жалел. Как и сегодня. И ведь Джеймс мог бы найти Сириуса и объясниться с ним, но не стал. Он предпочел пойти домой, решив, что с другом разберется в Хогвартсе.

Питер встретился с загадочным Драконом, предводителем юных Пожирателей, в темном и мрачном кафе в одном из темных переулков, являющихся идеальным местом для тайных сговоров и темных делишек. Именно сюда он был вызван для вручения ему палочки Блэка, чтобы он смог незаметно ему ее подсунуть для успешного завершения плана по переложению своей вины на наиболее подходящего кандидата.
Питер боялся, он героем никогда не был и отдавал себе в этом отчет. Парень тихо пробирался к столику, за которым сидел Дракон, старясь быть как можно более незаметным. Несмотря на ничтожную вероятность того, что кто-либо из знакомых зайдет в эту дыру, он все равно чувствовал себя неуютно.
Сев за стол покровителя, предатель замер в ожидании. А Дракон, которым, безусловно, являлся наложивший на себя заклятие Неузнаваемости Люциус Малфой, презрительно фыркнул и положил на середину стола волшебную палочку Блэка, процедив:
- Основная работа сделана, Петтигрю. Тебе осталось только незаметно подложить палочку хозяину. Надеюсь, правишься с этой задачей.
- Справлюсь.
- Инструкции о дальнейших действиях получишь в виде исчезающего письма.
- У меня только одна просьба.
- Просьба+ Неужели?
- Мне только хотелось бы, чтобы наш план осуществился как можно скорее.
- Но надо же+ Тебе хотелось бы+ А тебе не кажется, что ты как-то не в том положении, чтобы ставить нам условия.
- Да, но+
- Но тебе повезло, что наши планы совпадают. На будущее запомни, слизняк, не смей ставить нам условий! Свободен.
Питер поспешно вышел, запоздало осознав всю оплошность своих слов. Слизеринцы вообще довольно остро реагировали на попытки кого-либо указывать им, а уж приспешники Темного Лорда и подавно.
Оставалась еще одна проблема - незаметно вернуть Блэку его волшебную палочку. Но вот с этим Петтигрю на редкость повезло. Сириуса не было дома, и он без проблем положил палочку на то самое место, откуда взял.
А пришедший гость абсолютно ничего не заметил, взяв свое оружие и успокоившись.
Спустя некоторое время довольно-таки напряженного молчания, Сириус произнес:
- Питер, прости меня.
- За что?
- Я не должен был с тобой так резко разговаривать, ведь ты прав. Джеймс любит только себя и своего братца.
- Да ладно, забыли.
Но даже это нежданное проявление человечности у золотого мальчика не изменило решение Питера, ведь оно было принято давно и вполне осознанно. Блэка будут считать предателем, ненавидеть и презирать. И Питер считал, что тот вполне все это заслужил. Ведь он ходил по Хогвартсу с таким видом, будто лично его основал, считал всех по жизни ему обязанными, ни с кем не считался только потому, что он вот такой замечательный, а остальные все простые смертные. Но он просчитался и поплатится за это.

Погода стояла замечательная, и Фрэнк Лонгботтом не спеша прогуливался со своей возлюбленной Алисой. Жизнь Фрэнка была приятна и беззаботна: у него было полно друзей, его любила признанная красавица. Он вполне неплохо учился. Так что жаловаться было абсолютно не на что. Вот только все чаще Фрэнка посещали смутные ощущения тревоги и опасности, ему все казалось, что не может все в жизни быть вот так хорошо, обязательно случится что-либо, что разрушит привычную картину мира, возможно даже что-то ужасное.
Но пока юноша еще не знал, что он прав, и наслаждался теплым летним вечером вместе со своей девушкой. Он проводил Алису до дома, поцеловал на прощание и не спеша побрел к себе.
Фрэнк не успел пройти и двух кварталов, как был оглушен подло, в спину. И понял, что это начало конца.

Как обычно, Люциусу все удалось. Он выбрал жертву и блестяще привел план в исполнение. Лонгботтом идеально подходил для того, чтобы творить под его личиной свои темные делишки, ведь он довольно популярен в Хогвартсе. А то, что у него много друзей, безусловно, играло на руку интригану. И он был намерен использовать это для выполнения задания Темного Лорда.
Люциус решил за оставшееся до учебы время узнать как можно больше о Лонгботтоме. Он будет держать его в заточении и выпытывать мельчайшие подробности: характер, привычки, взаимоотношения с одноклассниками. И он примет обличие Лонгботтома с помощью оборотного зелья. А потом будет узнавать настроения на факультетах, сея раздор на Гриффиндоре и показывая всем довольно ненавязчиво, что нет лучше доли, чем служение Темному Лорду. А потом придумает, как убрать врагов хозяина.
Он был уверен, что все это ему удастся, ведь Малфои не проигрывают. Никогда.

Было прекрасное время: середина августа. Последние деньки для подростков, когда можно отдохнуть спокойно. Ведь еще неделька, и родители начнут приставать, намекая на необходимость сделать домашнее задание на лето, а потом начнутся сборы в школу, и будет совсем не до приятного отдыха и посиделок с друзьями и любимыми. А пока можно расслабиться и получать удовольствие.
А для Джеймса пятнадцатое августа примечательно и тем, что это его День рождения. Он долго готовился к этому дню, как обычно, начав за три недели всех о нем оповещать. И теперь у него дома собрались близкие друзья на торжество.
Отец подарил метлу самой последней модели, раньше он дарил вещи или скучные книги, просто отдариваясь и не имея ни малейшего представления о том, чем интересуется его сын. Теперь же он внимательно следит за вкусами и интересами сына, старается ему угодить. Отец помог Джеймсу с праздничным застольем и ушел к друзьям, чтобы дать возможность молодежи спокойно отметить знаменательное событие.
И сейчас счастливый и довольный жизнью именинник сидит во главе стола. По правую руку от него сидел брат Северус со своей девушкой. так странно: еще совсем недавно Джеймс не задумываясь сказал бы любому, что Северус Снейп его злейший враг, а теперь он один из самых дорогих людей и неотъемлемая часть жизни. Северус и Гермиона подарили чудесную вещь – удивительный медальон. С помощью него Джеймс мог видеть любого человека в любой момент времени.
По левую руку, ближе к сердцу, сидела Лили – самая любимая и самая замечательная в мире девушка. Ранее Джеймс безуспешно ее добивался, и даже помыслить не мог, не смотря на все громкие слова о том, что она никуда не денется: влюбится и выйдет замуж, то, что они вот так запросто будут встречаться, будут целоваться и засиживаться в кафешках, гулять допоздна по романтично темным аллеям, а потом пробираться домой за полночь и сбивчиво объяснять родителям причины такого поведения. Это было прекрасно, что первая любовь стала для него такой счастливой.
Еще за столом сидели друзья Джеймса – Ремус и Сириус с новой девушкой. Питера гриффиндорей не пригласил по всем известным причинам. С приглашением Сириуса тоже очень долго мялся и сомневался. С одной стороны, он очень хотел видеть на своем празднике самого близкого друга, а с другой – после состоявшегося между ними довольно резкого разговора юноша вовсе не был уверен, что друг примет приглашение. Тем не менее, Джеймс пригласил, а Сириус пришел. И теперь они отмечали веселой и шумной компанией.
Сириус пришел не один, а со своей новой девушкой. Это была Луиза Карвелл – ослепительно красивая и глупая как пробка блондинка. Напрашивался логичный вывод, что взял он ее с собой только чтобы не появиться в одиночестве, а ни о какой симпатии и речи быть не может. Это подтверждалось и тем, что самый завидный жених не обращал на красавицу ни малейшего внимания, оно все было приковано к Гермионе. Не повезло Хогвартскому Дон Жуану: в школе столько красивых и умных девушек, а он положил свой взор на одну из немногих, которую абсолютно не интересовал. Тем не менее, весь праздник Сириус смотрел только на нее одну.
И это бесило Северуса. неудивительно, ведь Гермиона его девушка, почти невеста. Он доверял ей как себе, но все равно чересчур откровенные взгляды Блэка безмерно раздражали. И к самому Блэку Северус относился скорее неприязненно. Он все понимал: Блэк лучший друг его брата и не так уж и плох, просто у них не сложилось с отношениями. Но, тем не менее, Северус не мог даже просто нормально с ним общаться, хоть и убеждал Джеймса, что готов попытаться. И вот сейчас он не затеял с Блэком драку только исключительно ради брата. Ради Джеймса он сдерживался весь праздник, брат этого заслужил.
Джеймс чувствовал себя счастливым: праздник прошел великолепно, и даже Северус и Сириус не подрались. Жизнь была прекрасна. Возможно, это не надолго, но надо наслаждаться мгновениями покоя пока можно.

Регулус всерьез опасался приезда в Хогвартс. Все так запуталось…
А ведь совсем недавно все было просто и предельно ясно: он собирался встретиться с бывшими дружками и сообщить, что больше не входит в их общество поклонников кровожадного психа.
Регулуса могли считать каким угодно, но он никогда не был трусом. Осторожным, пожалуй, да. То есть он не имел пагубной чисто гриффиндорской привычки лезть на рожон и сперва делать, а уж потом думать. Потому его никогда и не тянуло в Гриффиндор.
Но всегда есть разница между разумной осторожностью и трусостью. И если случалось что-то по-настоящему ванное, если надо было принять важное, пусть и сложное, решение, младший Блэк никогда не боялся.
Как не боялся сейчас, хоть и знал, что в этом случае месть слизеринцев неминуема. Он понимал, что на кону его душа, и ставка больше чем жизнь. И был готов к этому.
Но случилось совершенно непредвиденное. Накануне встречи с бывшими союзниками к Регулусу прилетела сова с письмом от самого Дамблдора. А там было всего одно предложение: «Оставь все как есть».
Ну конечно, Дамблдор всегда все знает, глупо было думать что в мире может что-то произойти без его ведома. Также как глупо притворяться, что не понимаешь, что директор имеет в виду. Естественно, Дамблдор хотел, чтобы Регулус продолжал общаться с этим темным кружком. И, как не неприятно это осознавать, у директора было право приказывать. Регулус до сих помнил тот момент, когда осознал, что не может ждать смерти Снейпа, что должен как-то помочь. И пусть он лично не участвовал в освобождении Северуса, его вклад в конечном итоге оказался решающем. Ведь если бы вовремя не пришел Дамблдор с аврорами, Снейп и пришедшие к нему на помощь были бы мертвы.
Но за благородный порыв пришлось заплатить немалую цену. И теперь Регулус обязан исполнять желания директора до тех пор, пока тот сам не освободит его от этого, что, разумеется, крайне маловероятно.
Так что выхода нет. Но что выводило из себя окончательно, так это неопределенность: сколько юноше ни думал, он все никак не мог взять в толк, что же от него хочет господин директор. Эти думы становились навязчивыми и сводили с ума, и самым ужасным было то, что совершенно не с кем посоветоваться. Идти с этим к родителям? Абсолютно исключено. Брат? А вот брата у него, можно сказать, и вовсе нет. По крайней мере, Сириус не раз давал понять это.
А ведь именно сейчас Регулусу как никогда сильно хотелось иметь настоящего старшего брата, того, кто защитит, посоветует и поможет. А не того, кто смотрит с усмешкой и презрением и всегда норовит сделать побольнее.
Но все именно такое, какое есть, и этого не изменишь. И остается только ждать, что потребует директор. Регулус знал, что эти пятнадцать дней до школы будут самыми долгими в его жизни, но значит такова судьба.

В последнюю неделю лета особняк Принцев., где полным ходом шла перестройка, посетил сам наследник Принцев с его девушкой. Да, это были Северус и Гермиона.
В особняке полным ходом кипела работа: переделывали безвкусицу, царившую в особняке после того. Как его хозяином стал Тобиас Снейп, в обстановку, достойную древнего особняка принцев.
Когда Гарольд Поттер решил сделать сыну приятное, сделав его фамильный особняк пригодным для жизни в нем он нанял классных специалистов. Они предложили Северусу множество различных вариантов, изысканных и прекрасных. Но он настаивал на том, чтобы особняку был возвращен вид, с которым он простоял множество столетий, он хотел сохранить традиции Принцев, относясь с уважением к тому, чем они жили.
Так что были найдены старинные изображения и колдографии, сохранившие ту самую обстановку, и началась работа по преобразованию поместья, вся вычурная и безвкусная мебель выбрасывалась без сожаления, Северус терпеть не мог этого всего.
Годы, которые он провел в той обстановке, были самыми тяжелыми в его жизни. Юноша не хотел, чтобы ему что-нибудь напоминало об этом.
Естественно, ему хотелось, чтобы ремонт был произведен на деньги Принцев, а не Поттеров. Но отец искренне хотел помочь, обижать его было как-то неловко. Кроме того, ни для кого е секрет, что Северус сразу же после окончания школы решил жениться на Гермионе. Многие сказали бы, что опрометчиво жениться в столь юном возрасте, но он не видел смысла тянуть, раз уж они оба сильно любят друг друга.
И возникал вопрос: куда он приведет молодую жену? О том, чтобы жить с ней в такой безвкусице, которую устроил Снейп старший, не могло быть и речи. Привозить ее в особняк Поттеров не хотелось, он хоть и стал неотъемлемой частью их семьи, хотелось иметь собственный дом и собственное хозяйство.
И вот теперь хозяин особняка Принцев показывал своей любимой девушке то, какие там случились перемены за время их отсутствия.
Гермиона действительно была поражена. Особняк здорово изменился с тех пор, как она была так в последний раз. Естественно, в лучшую сторону. Более того, то, как он теперь будет выглядеть, ей очень нравилось. Это напоминало то, что девушка рисовала себе в мечтах: замок ее прекрасного принца.
Причудливы повороты судьбы: если бы в ее времени ей сказали, что ее прекрасным принцем будет Северус Снейп, они обиделась бы всерьез и надолго. А теперь не могла даже помыслить никого другого рядом с собой.
Тем не менее, Гермиону продолжали грысть неясные, но очень тревожные мысли. Ей все казалось, что не все будет так гладко в их с Северусом отношениях. А ведь их любовь – это самое главное для нее. Если они будут вмести, то смогут выдержать любые испытания и повороты судьбы.
Но почему-то казалось, что именно их чувства и подвергнутся испытаниям. Гермиона пыталась себя утешить тем, что она накручивает себя, придумывая самое страшное. Но получалось так себе.

Вот и наступила последняя неделя перед поездкой в школу, и Регулус вышел в Косой переулок купить учебники и школьные принадлежности.
Шел он один: родители вечно заняты, а друзей нет. К тому же не хотелось ни с кем общаться, хотелось просто тишины и покой. Хоть это понемногу убивало: осознание неизвестности, страх перед тем, что неминуемо случится…
Он шел, не разбирая дороги, поэтому не удивился, услышав вскоре: «Смотри куда прешь!». И, будучи человеком вежливым, Регулус непременно бы извинился, если бы не одно но: голос принадлежал его старшему брату. Поэтому младший Блэк надменно ответил:
- Тебя забыл спросить, Сириус!
- Ой, подумать только! У сосунка Рега прорезались зубки!
- На себя посмотри! Сбежал из дома, как будто тебя ничего и не касается! Трус!
Как в замедленной съемку Регулус видел занесенную для удара руку Сириуса. Он понимало, что серьезно его разозлил, знал, что не успеет увернуться, и прекрасно осознавал, что уступает брату и в силе, и в ловкости. Но ему было плевать, абсолютно, совершенно плевать. Просто его так достала его дурацкая жизнь, что если Сириус его сейчас изобьет, может даже ему станет чуточку легче.
Но брат опустил руку, потряс головой, будто отгоняя наваждение и быстро ушел. Регулус со злостью подумал: «Мараться не хочет!»
Он пошел дальше все в том же отвратительном настроении.
Так что совершенно неудивительно, что за остаток дня юноша успел переругаться почти со всеми продавцами Косого переулка и с половиной посетителей магазинов. Он умудрился даже нагрубить Памелле Забини, расположения которой добивался почти полтора года. Так что настроение было хуже некуда, и как обычно в таких случаях хотелось с кем-то еще поругаться.
Именно в этот момент, Регулус опять на кого-то налетел, сбив с ног.
Отряхнувшись, он посмотрел, кого ухитрился сбит: юная журналистка мисс Скитер. Она все всегда безмерно раздражала тем, что везде совала свой непомерно длинный нос. Ни одно более-менее значимое событие не обходилось без ее назойливого участия и едких комментариев. Но девушка была симпатична, и даже очень. Не смотря на это, с ней встречаться никто не хотел, потому что как только девушка проявляла к кому-либо интерес, ее сразу подозревали к желании узнать его поближе, а потом написать что-нибудь этакое.
Так что Регулус вовсе не почувствовал укол совести. Более того, он язвительно прошипел:
- Надо же, наша маленькая журналистка оказалась в грязи, куда обычно так любит окунать других!
- Ой, кто это тут шипит. Неужели змееныш Пожиратель?
- У тебя нет доказательств, крошка.
- Найдутся, будь уверен.
Вот так они и разошлись, весьма недовольные друг другом. Регулус счел Риту стервой. Рита решила, что Регулус хам.

Остался всего лишь один день до начала занятий, и именно в этот день коварные планы приобретали окончательное оформление.
Слизняк и предатель по имени Питер Петтигрю рассказывал Люциусу Малфою во всех подробностях про гриффиндорцев. Злодея интерисовало абсолютно все: какие обращения между ними приняты, их интересы, привязанности и привычки… Ведь он надеялся довольно долгое время притворяться одним из них, для чего было просто необходимо самому проникнуться атмосферой, узнать как можно больше.
Естественно, Петтигрю понятия не имел, с кем говорит. Знал только, что не с последним человеком при Темном Лорде. И, естественно, отчаянно старался быть ему полезным. Он рассказывал все, всех подставляя и закладывая. Поскольку ловкач Питер сумел стать одним из Мародеров в свое время, а они всегда были весьма популярны, он знал многих гриффиндорцев довольно близко и сумел дать максимум информации.
А потом обсудили план насчет Сириуса Блэка. Все оказалось даже проще, чем можно было себе представить. Если репутация Питера Петтигрю после известных событий оставляла желать лучшего, авторитет Фрэнка Лонгботтома был безупречен, так что Люциус был уверен, что им без труда удастся заставить всех, и даже Поттера, поверить в то, что Сириус Блэк коварный предатель.
А пока можно и поразвлечься: пойти к пленному Лонгботтому и долго во всех подробностях расписывать ему как он будет втираться в доверие к его друзьям, а потом предаст их, и даже как будет развлекаться с его Алисой, почему бы и нет. Люциус Малфой страшный человек, он обожает подобные развлечения.

Первое сентября выдалось неожиданно теплым и солнечным. Для всех это, пожалуй, время радужных надежд. Ведь учебный год еще не начался, и можно помечтать о том, как будет хорошо, как много прекрасного и нового он принесет. Это потом начнется правда жизни: нудные уроки, строгие учителя, постоянная нехватка времени… а пока есть только предвкушение чего-то хорошего.
А для Северуса, Джеймса, Гермионы и Лили этот год радикально отличается от предыдущих. Ведь если бы в начале прошлого учебного года кто-нибудь рассказал им о том, какие в их жизни произойдут изменения, они без раздумий отправили бы этого умника в Мунго.
А теперь они вместе, и в Хогвартсе нет более близких друзей. Они тепло попрощались с мистером Поттером и направились в поезд, навстречу приключениям. Куда ж без них…
Итак, друзья заняли свободное купе и принялись весело болтать. Все было хорошо…
Только вот Гермионе это веселье давалось через силу, она все никак не могла забыть свои страхи и смутные предчувствия.
Ей все казалось, что этот год принесет очень мало хорошего.

Регулус Блэк же без всяких там предчувствий был убежден, что тяжелее года у него никогда не было. Он не питал радужных иллюзий, что все у него будет хорошо, просто потому, что был убежденным реалистом и предпочитал всегда смотреть правде в глаза.
А что может быть хорошего у человека, который сам себе не принадлежит? На самом деле именно это и есть самое страшное: знать, что ты не можешь действовать так, как сам считаешь нужным, что ты зависим от чужой воли, и не можешь сделать ничего, что бы ей противоречило.
Так что в школу он шел как на эшафот, абсолютно убежденный в том, что что-то страшное случиться. И даже не заметил, как наткнулся на собственного брата, с презрением произнесшего:
- Ой, маменькин сынок! Смотри куда прешь!
- Я хоть не отрекаюсь от свое семьи. Не стыдно, Сириус?
- Много ты понимаешь!

Сириус был очень зол на брата, да и вообще на весь мир. Он был убежден, что, уйдя из дома, поступил правильно, но что-то странное происходило. Теперь он даже с друзьями, даже с Джеймсом, чувствовал себя неуютно.
Он чувствовал, что между ним и Джеймсом стоит что-то неуловимое, мешая дружить как прежде. Это даже был не Снейп, как сперва казалось. Валить все на бывшего врага удобно, но в данном случае не правильно: изменилось само отношение их друг к другу. И Сириус чувствовал, что его ожидает очень трудный год.

Регулусу кусок в горло не лез во время пира: он понимал, что его вот-вот вызовет к себе директор для серьезного разговора…и оказался прав.
Все вышло даже хуже, чем Регулус мог себе представить. Дамблдор приказывал именно то, что он клялся себе никогда не делать: ему придется присоединиться к сторонникам Вольдеморта и стать шпионом, придется окунуться с головой во всю эту грязь. Слизеринец был в ужасе: он даже не предполагал, что должен будет сделать именно то, чего меньше всего хотел.
Но выхода не было, абсолютно никакого. Он действительно должен будет войти в «славные ряды» юных Поржирателей и притворяться, что как и они сами ненавидит нечистокровных, он должен будет докладывать обо всем директору, стараться не попасться, ходить по лезвию бритвы постоянно.
Да… он сделал выбор однажды, и теперь на собственной шкуре придется ощутить его последствия…Но Регулус не жалел. В конце концов, он бы никогда себе не простил, если бы предпочел просто не вмешиваться…А теперь…Что же будет теперь?
Теперь он будет врать, будет прятаться и выкручиваться…И только презрение будет ценой за то, что он спас жизнь человеку…Судьба такая.

Довольный директор откинулся на спинку кресла: все шло точно по его плану. И это не удивительно: составление разнообразных планов всегда было коньком директора, и он бы скорее удивился, если бы план не удался.
Да, с Северусом вышла накладка: все испортила Гермиона, так не вовремя появившись и еще более некстати влюбившись в Снейпа. А ведь какая он прекрасная кандидатура на роль шпиона: замкнутый, молчаливый, презираемый практически всеми.
Но это было, пока не вешалась мисс Грейнджер и все не разрушила. Теперь Северус душа компании, и у него много готовых ради него на все друзей, девушка и семья. Конечно, при должных усилиях директор мог бы это разрушить…но не стал.
Зачем? У него теперь есть другой шпион – Регулус Блэк.
Мистер Блэк, действительно, идеально подходит на эту роль. Он замкнут, отношения с однокурсниками в полной мере не ладятся, родной брат презирает. Не за чем портить жизнь Северусу, если под рукой имеется такой замечательный экземпляр. И Дамблдор был убежден, что Регулус справится.

Алису все чаше посещали тревожные мысли. И все они связаны с ее парнем. Дело в том, что Фрэнк в последнее время странно себя ведет, его будто подменили. Алиса знала своего парня давно, и большую часть этого времени они дружили. Но для нее было как-то странно и дико то, что происходило с ним теперь. Нет, на первый взгляд все было нормально. И, пожалуй, кроме Алисы внезапные перемены во Фрэнке не смогут заметить даже его родители. Но девушка любила своего парня и знала его характер, желания, привычки до мельчайших подробностей.
Вроде бы его вкусы, желания и предпочтения нисколько не изменились. Но было, тем не менее, кое-что, что всерьез настораживало Алису. Это какая-то появившаяся во Фрэнке расслабленность. Он стал вести себя раскованно и с каким-то невероятным чувством достоинства, будто на самом деле является каким-то лордом. Никогда раньше Фрэнк такого себе не позволял. При этом наблюдательная Алиса отчетливо замечала, что Фрэнк изо всех сил старается сдерживаться, чтобы барские повадки не лезли наружу еще больше. И это просто обескураживало.
Если говорить честно, сперва Алисе показалось, что у Фрэнка появилась другая. Иначе гриффиндорка никак не могла объяснить сменившуюся манеру поведения. Она пыталась что-либо выспросить у общих друзей, но они только недоуменно пожимали плечами. А некоторые даже подшучивали над ней. Ревность, мол, до добра не доведет. Поэтому Алиса решилась все выяснить сама. Она взялась следить за Френком, дабы узнать, кто же та самая другая, и есть ли она. Потому что человеку в любой ситуации проще и удобнее надеяться на лучшее. Алиса же выяснила весьма интересные подробности, впрочем, подозрения на счет измены нисколько не подкрепившие.
Ее парень часто начал встречаться со слизринцами. Это было тем более нетипично, что раньше он всей душой их презирал, и ничто в мире не могло бы заставить его проводить с ними время.
И было еще более странное явление: Фрэнк начал общаться с таким ничтожеством, как Питер Петтигрю. Это было еще тем более странно, что они вместе дружно презирали этого прилипалу, паразитирующего за счет более умных и смелых товарищей. И Алиса совершенно искренне не могла понять, как Джеймс, Сириус и Ремус могут дружить с таким ничтожеством. Почему-то девушке всегда казалось, что такая дружба не приведет ни к чему хорошему.
Так что перемены, произошедшие с Фрэнком, настораживали. Впрочем, Алиса и подумать не могла тогда об истинных причинах. действительно, они скрыты слишком глубока, чтобы о них могла догадаться даже такая умная девушка. Тогда же Алиса просто решила, что у Фрэнка изменились взгляды за лето, в конце концов, она же понятия не имеет, как он жил и с кем общался. Она думала, что все о нем знает. Но ведь нельзя ничего и никогда говорить наверняка. Откуда она знает, о чем думает Фрэнк. В конце концов, чужая душа – потемки. И Алиса решила присмотреться к Френку повнимательнее.

Кто бы знал, как Регулусу не хотелось делать то, что он в данный момент делал с наигранно уверенным выражением лица. Он никогда бы не подумал, что придется делать то, на что был почти готов, а потом отказался. Но с совсем иной целью. Он не знал, что будет так тяжело, хоть и изначально ни к чему приятному себя не готовил. А реальность оказалась в сто крат хуже.
Нет, за техническим исполнением плана дело не стало. Он просто подошел к Мишелю Паркинсону, главному после случившегося в конце прошлого учебного года, и сообщил ему, что не против вступить в их организацию. Естественно, Мишель был не против его принять. Потому что после случившегося у них каждый человек на счету. А Регулус совсем не плохой вариант: из знатной фамилии, умеющий обращаться с заклинаниями и знающих немало родовых, доступных только представителям рода Блэк. Конечно, его примут. Хоть Мишель и сообщил, что посоветуется с остальными членами организации, у младшего Блэка даже сомнений по этому поводу не возникало.
Но это как-то не прибавляло радости. Оно и неудивительно. В конце концов, он прекрасно осознавал, какая участь его ждет. Участь дважды предателя. Потому что сперва он внедряется в стан сторонников Вольдкеморта, изменяя при этом своим принципам. А потом шпионит за ними, докладывая обо всем Дамблдору, которого, кажется, начинает ненавидеть.
И это правда. Регулус просто не мог осознать, как человек, прикрываясь размывчатым и неясным понятием «общее благо» может с таким завидным энтузиазмом портить жизнь другим. Регулус догадался, что был запасным вариантом после Северуса Снейпа, но не испытывал негативных чувств к гриффиндорцу. В конце концов, в этой грандиозной партии они все пешки.
Но Регулус не мог понять, что ему делать дальше. Он был бы рад, если бы была хоть малейшая возможность соскочить, не заниматься тем, что считает для себя противным. Эх, если бы было можно хоть у кого-то попросить совет! Так было бы хорошо. Но к родителям обращаться с этим нельзя, ни в коем случае. Проще сразу как на духу во всем признаться Вольдеморту.
Обратиться за помощью к Сириусу? Смешно. Хотя, на самом деле, скорее грустно. Потому что старший брат его отчаянно презирает. Более того, Регулус был убежден, что его смерть не опечалит брата.
А в том, что умрет, Регулус нисколько не сомневался. Потому что такая уж шпионская доля. Каким бы профессионалом ни быть, как бы ни юлить и ни выкручиваться, их всегда ждет Додин и тот же, весьма печальный конец. А ведь Регулус и вовсе не знаток. Он же просто мальчишка, нечаянно попавший в эпицентр этого круговорота страстей. Видит Мерлин, он не хотел.
Но Регулус не собирался сдаваться, хоть и осознавал фатальность своего положения. Ну да, ему не повезло с братом как Северусу, но он будет бороться, отчаянно бороться за свою жизнь. Единственное, чего юноша боялся, - так это то, что, будучи шпионом, ему придется совершать поступки, после которых жизнь потеряет всякий смысл.

Мэри мирно читала в гостиной Гриффиндора, когда туда вихрем ворвался Сириус Блэк. Мэри себе никогда не врала, поэтому прекрасно отдавала отчет в том, что Сириус безумно ей нравится. Более того, она не без основания считала, что влюблена в него. Но ни за что на свете бы не призналась.
Тем не менее, девушке доставляло большое удовольствие просто ему помогать, не ожидая ничего взамен. Она скажем, никогда не ставила условия, подобно жеманным красоткам. Типа: если я сделаю за тебя домашнюю работу, ты должен будешь меня поцеловать, а то и вовсе сходить на свидание со мной.
Прежде всего, она считала это пошлым. И не хотела, чтобы ее любили за что-то. Потому что это не настоящая любовь, а ее дешевая подделка. Девушка мечтала, чтобы ее любили просто так, за то, что она есть. Да, многие сказали бы, что это наивно, старомодно. Но она никогда не шла и не пойдет на поводу у общего мнения. Более того, Мэри решила, что она не станет никогда никому навязываться.
И даже красавчику Блэку. С ним совершенно особенная история: бабник и любимец всей женской половины Хогвартса. А мужская половина, пожалуй, разукрасила бы ему лицо, если бы не, как ни странно, искреннее к нему уважение. Действительно, не смотря ни на что, Блэк оставался рубахой-парнем и душой компании. У него было полно приятелей и три настоящих друга.
Но Мэри знала, что в последнее время жизнь Блэка явно дала огромную трещину: отношения с друзьями были вовсе не такими теплыми, как раньше. Более того, со своим лучшим другом, который был ему как брат, они чуть ли не общаются сквозь зубы.
И Мэри надоело быть такой, какой ее знают, надоело носить маску. Она перестала не к месту хохотать и развлекать всех дурацкими шуточками стала больше читать и заниматься, выпускной класс, как-никак. Но, к огорчению девушки, на это обратили слишком мало внимания. Потому что слишком много человек изменились за это лето: Северус, Сириус и Джеймс, даже Фрэнк Лонгботтом.
И это настолько более существенно для большинства, чем душевные метания обычной девчонки, не лучше и не хуже других, что ее даже не спросили о причинах перемен, и это было немного обидно.
Заметил только Ремус Люпин, они продолжали оставаться друзьями, и он с пониманием отнесся к решению Мэри сменить образ на свой естественный, поддержал ее, и девушка за это была очень благодарна.
Сириус, скорее всего, узнал от Ремуса, чтоона теперь преуспевает в учебе. И пришел именно за тем, чтобы попросить переписать домашнее задание. С начала безумно хотелось ему отказать. Потому что очень тяжело, когда единственное, зачем ты нужна парню твоей мечты – домашнее задание по Зельям (и остальным предметам заодно). Но она не смогла. Потому что Сириус слишком обаятелен, и так не хочется его огорчать.
Девушку даже не остановило то, что Блэк недавно оскорбил ее подругу, Пандору. Подруга хотела просто извиниться за случившееся в конце их шестого курса, а он чуть ли не шлюхой ее обозвал. Вообще говоря, Мэри хотела за это его вечно презирать, но когда видела его улыбку, способность связно мыслить оставляла ее. Поэтому она снова поступила не так, как хотелось, пойдя у Сириуса на поводу.
И, хоть она противница, жеманных сцен, хотелось какого-то особенного проявления благодарности, вроде огромного букета алых роз. А Сириус просто скопировал свитки с заданиями, над которыми Мэри долго трудилась, сказал короткое «спасибо» и убежал переписывать своим почерком. На душе у Мэри стало как-то пусто и неуютно. Но она твердо знала, что если Блэк опять попросит списать, она снова не сможет отказать ему.

Все сильнее и сильнее становилась тревога, охватывающая Гермиону. Иногда накатывала, казалось бы, беспричинная депрессия. Порой от чувства приближающейся беды становилось трудно дышать. Иногда становилось до того тошно, что она выходила на свежий воздух и долго и бессмысленно бродила, ни о чем не думая и только молясь, чтобы все обошлось, чтобы эти неясные страхи оказались только приступом бреда. Но все чаще она просыпалась с мыслью, что еще чуть-чуть, всего несколько ударов сердца, и их с Северусом с таким трудом собранное из осколков жизней счастья разобьется, и его уже будет не восстановить. Гриффиндорка боялась, иногда ей казалось, что она сходит с ума. Но она не могла и не хотела свыкнуться с тем, что может потерять все, за что долго боролась. И сдаваться не собиралась.
Она поговорила с Северусом, но поддержки не получила. Вот так: обычно они понимали друг друга с полуслова, а теперь вот он решил, что это обыкновенная женская истерика, и что это скоро пройдет. Вот тогда впервые Гермиона разозлилась на Северуса. потому что с того момента, как Дамблдор провел Обряд, между ними случилось первое недопонимание. А Гермиона так мечтала, что их дружба и последующие отношения будут идеальными, на зависть всем. Она просто забыла, что в реальной жизни не бывает ничего идеального. И сперва даже захотелось обидеться на Северуса, хотя бы для того, чтобы он понял, что к ее словам следует относиться всерьез. Но Гермиону остановило то, что она чувствовала в своих ночных (а иногда уже и дневных) кошмарах. Пропасть между ней и Северусом. Поэтому они проглотила и забыла эту промелькнувшую обиду и вела себя с Северусом так, как будто этого разговора и вовсе не было, решившись лучше обратиться за помощью к друзьям.
Но и у друзей мисс Грейнджер не встретила понимания, на которое надеялась. Они просила совета у Джеймса и Лили, как у людей, одинаково близких и ей, и Северусу. Но неожиданно они оказались на стороне ее парня, сообщив Гермионе, что не стоит забивать голову всякими глупостями. Более того, они отчего-то решили, что она ревнует Северуса, хотя большей глупости Гермиона и представить себе не могла. Уж с ревностью-то точно ее мрачные ощущения не имели абсолютно ничего общего. Но она не смогла это никому доказать. Обидно. И еще более обидно, что придется справляться со всем этим одной.

Петтиргю готов к выполнению задания слизеринцев. Он давно это чувствовал. Но как человек осторожный, трус, проще говоря, не решался объявить об этом своим хозяевам.
Ну да, слизеринцев он уже, с их подачи, естественно, воспринимал не иначе, как хозяев. Потому что на этом факультете признавался лишь один закон – силы. А те, кто не достаточно силен, беспрекословно подчинялись. Но Питер был уверен, что и на Гриффиндоре все так же. И на самом деле все гриффиндорцы просто лицемеры. Потому что это все скрыто за высокими фразами, за мнимым рвением к справедливости. Но сильные по-прежнему рулят. А к нему относились всегда это так называемые друзья с легким оттенком презрения. Они были убеждены, что он должен ноги им целовать лишь за то, что они соизволили взять его к себе в компанию. И Питер осознавал, что не относится к сильным мира сего и был готов унизиться перед теми, кто завоевал право на то, чтобы считаться одним из них. Но не хотел недомолвок, царивших на Гриффиндора. Это абсурдно до смешного, но в некотором роде Питер был за честность, в своем понимании, за то, чтобы вещи называли своими именами.
И ему хотелось разрушить жизнь Сириуса. Она казалась ему неправильной. Кто он такой, чтобы судить? По большому счету, Пит этим и не занимался, просто повторял слова Дракона. О том, что Сириус сделал в свое время не правильный выбор, связался не с теми людьми, и должен быть за это жестоко наказан.
Питеру было страшно, он никогда храбрецом не был. Но откладывать неизбежное не было никакого смысла. К тому же день ото дня взгляды гриффиндоров становились все враждебнее, они не простили и никогда не простят случившегося с Северусом. Вот еще один признак лицемерия: еще совсем недавно происшествие их, мягко скажем, не заинтересовало бы. В тот день с утра Питер подслушал разговор гриффиндорцев о том, что они вечером собираются устроить ему темную. Больше медлить было нельзя. Так что он встретился с хозяевами и сообщил им о том, что можно приступать к исполнению плана.
Время выбрали после урока Зелий. Питер якобы «забыл» учебники. Он шел вместе с Джеймсом. Сириуса перехватила одна девчонка, подговоренная Драконом, Валери Молл. И займет как раз до нужного момента. А потом, разумеется, будет все отрицать. Северус, Ремус и Лили ушли раньше, первыми закончив задание. Питер подозревал, что Джеймс терпел его только потому, что хотел узнать правду о том, действительно ли он предатель.
На полдороги Питер неожиданно «вспомнил» про учебники и сообщил, что быстренько сбегает в кабинет Зелий. Он правильно просчитал, что настороженно к нему относящийся Поттер с ним не пойдет, хотя раньше и сделал бы это, не раздумывая.
И теперь осталось только убедительно и как можно более натурально сыграть роль невинной жертвы. Вот к нему вышли слизеринцы, сразу много человек. И осталось только ждать, когда недалекие гриффиндорцы прибегут его спасать.

Люциусу непросто было войти в роль Лонгботтома, но он был готов на все ради хозяина и горд тем, что именно ему поручили такое сложное дело.
И справлялся Люциус великолепно, по крайней мере сам он считал именно так. Только вот эта девчонка, Алиса, начала что-то подозревать, везде лезла и все вынюхивала. Но это не было большой проблемой. Если она начнет мешать, он всегда сможет убрать ее с дороги так, что никто и никогда не поймет, что же случилось.
У него была более насущная забота – воплощение плана по подставе для Блэка. Старшего брата, конечно. Младший, Регулус сделал окончательный выбор в пользу услужения Темному Лорду, чему Люциус, он же Дракон, был весьма доволен.
Что же касается указанного плана, дело осложнялось тем, что этот слизняк Петтигрю струсил. Ну конечно, чего ж от него ожидать? Поэтому Малфою самому пришлось ускорить события. Для этого он от имени Фрэнка предложил идею - устроить предателю, каковым все не без основания считали Петтигрю, темную. Малфой все рассчитал правильно: гриффиндорцы обсуждали темную, это подслушал Петтигрю. Ну и, разумеется, струсил. Так что приполз он сам и еще умолял провести операцию побыстрее. Вдоволь поиздевавшись над ним, Люциус согласился, и партия началась.
В образе Фрэнка он зашел в гостиную, где разговаривали Поттер, Снейп, Люпин, Грейнджер и Эванс. Подождав некоторое время, достаточное, чтобы они могли начать беспокоиться, он, не отрываясь от яко бы уроков, меланхоличным и довольно-таки безразличным тоном произнес: «Интересно, где Питер? Вроде как он постоянно крутится возле вас».
Дракон услышал, как Эванс шепнула Поттерву: «Проверь» и внутренне усмехнулся. Он не мог понять, как у Поттера это получается, но тот всегда знал, кто и где в данный момент находится. И он не сомневался, что гриффиндорцы увидят Петтигрю, окруженного их врагами. Большая слабость представителей этого жалкого факультета, по мнению Малфоя, в том, что они вечно рвутся всех спасать. И не задумываются о последствиях. При этом они и не подумают о том, что Пит предположительно предатель. И все выяснения отложат на потом.
Все расчеты Малфоя подтвердились: эти придурки ринулись спасать слизняка в полном составе.

Что было дальше? Естественно, Питер был спасен и доставлен в гриффиндорскую гостиную, где собрался весь факультет. Сириус появился последним, и, не смотря на хорошее к нему отношение, большинство было не довольно тем, что он не принял участия в спасении друга.
На Петтигрю наложили «Круцио» злобные слизеринцы. Конечно, это очень печально, но именно этот факт и помог ему вспомнить, кто является предателям. И это был наилучший момент для того, чтобы это сказать. Потому что большинство считало себя перед ним ужасно виноватыми. Ну как же! Они считали его предателем и даже темную собирались устроить, а он пострадал от слизеринцев.
Тем не менее, когда Пит произнес: «Сириус Блэк», ему не поверили. Потому что все знали, что уж он-то никогда не станет пресмыкаться перед теми, кто сильнее. Только если спланировал это изначально, с самого первого курса. Но догадка была настолько ужасающа, что в нее тем более верить не хотелось. Не то, чтобы гриффиндорцы сочли, что Питер лжет, просто решили, что помутился рассудком. Один лишь Блэк двинулся к нему с явным намерением засветить в глаз. Но, конечно, его остановили.
Приемлемый вариант предложил Фрэнк: просто проверить палочку Блэка, чтобы узнать все наверняка. Сириусу предположение казалось таким абсурдным, и сам он настолько верил в свою невиновность, что отдал палочку без колебаний (на что и рассчитывали слизеринцы).
Каково же было удивление и возмущение всей гриффиндорской гостиной, когда в ответ на запрос о Непростительных палочка выдала: «Империо!».

Сириус стоял посередине гостиной под ненавидящими взглядами, и ему казалось, что мир рушится. Это так страшно, когда, казалось бы, уютная и налаженная жизнь внезапно рассыпается как карточный домик. У него только что были приятели, был авторитет… А теперь нет ничего.
Сириус сам искренне не понимал, как такое могло произойти. Естественно, отдавая на проверку свою волшебную палочку, он на двести процентов был убежден, что никакого непростительного в ее памяти нет и быть не может. Потому что он гриффиндорец, и никаких подобных заклинаний принципиально не приемлет, хоть и прекрасно знает, как их использовать. Все же родился в темной семье. Но это же не значит, что он непременно предатель и прихлебатель слизеринцев. Это он-то, да он же жизнь готов отдать за представителей своего факультета, ставших для него настоящей семьей!
Блэк всматривался в лица людей, каждый второй из которых всего минут пятнадцать назад был его закадычным приятелем. Он пытается найти понимания, пытается увидеть, что они верят ему. Но нет, в кой-то веки раз гриффиндорцы не прислушались к зову сердца, а поверили сухим фактам! Только в глазах Гермионы и еще пары девчонок Сириус увидел то, на что надеялся... Но он так ждал, что ему поверит Джеймс! А в глазах бывшего друга застыл вселенский лед. Сириус давно знал Джеймса и понимал прекрасно, что сейчас бесполезно взывать к нему. Но все равно попытался. Он сказал: «Джеймс, неужели ты не веришь мне? После стольких лет дружбы?».
Сириус так надеялся, что друг поверит ему, но чудес не бывает даже у волшебников. Это было так больно: смотреть, с каким презрением кривит губы недавний лучший друг. Джеймс сказал совершенно ледяным тоном:
- А почему я должен тебе верить, Блэк? Все факты на лицо.
- Джеймс, мы с тобой столько лет дружили.
- Откуда мне знать, дружил ли со мной ты? Ты из темной семьи, вы все лгуны и притворщики.
В общем, ситуация хуже некуда. Сириус стоит посередине гостиной, его окружают гриффиндорцы, которые медлят, скорее всего, только потому, что решают, как будут на него нападать: физически или с использованием магии. Надежда на помощь наивна и маловероятна.
В конце концов, ребята определились и выхватили свои палочки. Сириус тоже успел направить на них свою, хоть и понимал, что в данной ситуации это глупо: ну что он один может против всех?
И тут неожиданно пришла помощь. Его бывшая девушка, единственная, которая бросила его первой, Гермиона Грейнджер помогла Сириусу.
Никто так и не понял, что конкретно она сделала, но меньше чем через долю секунды на всех гриффиндорцев внезапно какая-то слабость напала. Они выронили палочки из рук и не могли сделать практически ничего. Этого времени Сириусу хватило, чтобы смыться из комнаты. Но он абсолютно не представлял, что будет делать дальше.

Гермиона сразу поняла, что она просто не сможет не помочь Блэку. И дело даже не в том, что они не так давно встречались. Просто она не сможет закрыть глаза на совершенно очевидное. Пока что Грейнджер совершенно не понимала, как такое вообще может произойти. Но она точно знала, что предатель не Сириус, а Петтигрю. Конечно, все факты и улики против Блэка, с этим не поспоришь. Но ведь однажды, в несбывшемся будущем, которое для Гермионы является прошлым, он уже сумел подставить Сириуса так виртуозно, что все поверили.
Гермиона на мгновение вернулась мыслями к воющей хижине, вспомнила, как они с друзьями вычислили предателя, обнаружили вину Петтигрю и невиновность Блэка, как помогли Сириусу сбежать… Да, но тогда их было трое, и они были заодно. А теперь Гермиона была убеждена, что нынешние друзья не помогут ей. Северус слишком ослеплен ненавистью, он и тогда-то, когда был старше на столько лет, не захотел даже выслушать, хотя это его ни к чему не обязывало. И теперь не захочет рисковать и вступаться за школьного врага, пусть даже и абсолютно убежден (из ее воспоминаний) в его невиновности.
Но делать что-то надо было быстро. Потому что гриффиндорцы очень импульсивны и в порыве могут сделать даже то, что чем впоследствии будут жалеть. Гермиона увидела вытаскиваемые палочки и, наконец, решилась. И Гермиона избрала простой, но действенный вариант. Она применила Заклятие мгновенной слабости, окутав им всех, за исключением Сириуса. Он умный парень, и сразу догадался, что от него требуется. К тому моменту, как ребята очнулись, его давно уж след простыл. И все обратили свои взоры на Гермиону. Да… Объяснения не избежать.
Джеймс начал первым. Он спросил:
- Гермиона, что ты творишь? Ты, конечно, девушка моего брата, и я тебя уважаю… Но это уж слишком.
- Что слишком? Помочь невинному человеку?
Джеймс растерялся, не решаясь спорить дальше. Но Гермиона вынуждена была признать, что причина этой растерянности вовсе не в том, чтобы ему было стыдно за попытку обвинить друга. Просто Поттер слишком долго шел к взаимопониманию с Северусом и не хотел все разрушить, обвинив практически его невесту в пособничестве предателю. Остальные молчали, но недолго. Заговорил Фрэнк:
- Гермиона, ты сама все понимаешь. Нам тоже тяжело винить Сириуса. Но факты – вещь упрямая. К тому же. Кто как не Сириус умеет выкручиваться и притворяться? Он же родился в семье Блэков!
- И что? Сириус всю жизнь шел против своей семьи!
- Опять же, как можно верить слизеринцам? Это все вполне могло быть спектаклем.
- Неужели вы все действительно в это верите?
Ответом ей была тишина, и Гермиона поняла, что не добьется здесь ни понимания, ни справедливости. Она всегда была девушкой рассудительной, поэтому не собиралась прямо сейчас ругаться с коллективом, дело бессмысленное и совершенно бесполезное. Вместо этого Гермиона с достоинством вышла из гостиной и направилась на улицу подумать. У нее уже начал зреть в голове план, и она примерно представляла, кого привлечет в союзницы.

Для Северуса все произошедшее было полнейшей неожиданностью. И абсурдом. Конечно, он ни на секунду не поверил, что Блэк предатель. Это настолько нелепо, что даже странно, как остальные с таким упорством на этом настаивают. Факты, ага… Северус достаточно долго учился на Слизерине, чтобы понимать, что Блэка просто подставили. И, скорее всего, в этом участвовал Петтигрю. Правда, сам он до такого никогда бы не додумался, что наводило на мысль, что руки слизеницев по-прежнему длинны. Но, несмотря на убежденность в невиновности Блэка, Северус не собирался ему помогать.
Нет, он вовсе не сволочь. Просто на тот момент Снейп был убежден, что Блэку не помешает почувствовать на собственной шкуре как это неприятно и больно, когда все ополчились против тебя, в жизни одни черные полосы и не видно выхода. При этом Северус совершенно искренне считал, что долго это все равно не продлиться. Просто гриффиндорцы порой бывают чрезмерно импульсивны, но они найдут время подумать и понять, что невозможно так вот притворяться. Сколько раз Блэк рисковал ради друзей и приятелей? Даже по имеющейся у Северуса весьма скромной информации немало. Разве это может быть притворством?
Так что Снейп был убежден, что скоро все во всем разберутся, желания помогать не было никакого. И тем более он был возмущен, когда за Блэка вступилась Гермиона. Сначала она помогла тому сбежать, хотя Северус был убежден, что ничего ему бы не сделали, попугали бы просто. Потом она стала при всех высказываться в защиту Блэка. И, не встретив понимания, удалилась с поистине королевским видом. И это был первый раз за очень долгое время, когда Гермиона безмерно раздражала его.
Когда мисс всезнайка удалилась, Джеймс тихо произнес:
- Северус, не обижайся, но, по-моему, твою подружку заносит на поворотах.
Северус посмотрел на брата, так убежденного в собственной правоте, и на мгновение ему захотелось изменить свое решение. Сказать Джеймсу, что это его заносит на поворотах и доходчиво объяснить, почему именно Сириус не может быть предателем. Но потом Северус вспомнил все гадости, порою смертельно опасные, которые делал ему Блэк. И передумал. Он сказал Джеймсу: «Я поговорю с ней» и направился вслед за Гермионой.
Он нашел ее сидящей на скамейке на улице и задумчиво смотрящей вдаль. Подошел и сел рядом. Не оборачиваясь, Гермиона произнесла:
- Северус, я понимаю, они, они ничего не знают. Но как мог ты промолчать? Почему ты не заступился за Сириуса?
- А разве я был должен?
- Ты же знаешь, что он невиновен!
- Знаю, и что? Ради этого заносчивого придурка я и пальцем о палец не ударю. Меня другое беспокоит. Почему это ты, Гермиона, внезапно так озаботилась его судьбой? Никак не можешь забыть бывшего парня?
- Просто я человек, и у меня есть совесть. А ты… Наверное, тебе стоило остаться на Слизерине.
Лицо Северуса окаменело, в тот же миг Гермиона осознала, что только что ляпнула, и резко обернулась к нему. Но он не хотел больше ни о чем с ней говорить. Северус молча встал и направился в сторону замка. Гермиона с тоской посмотрела ему вслед, но догнать и попросить прощения гордость не позволила.

Регулус думал, что не выдержит этот день, оказавшийся бесконечно долгим. И он всерьез размышлял, может лучше отказаться выполнять условие жестокого директора и умереть? Потому что он по-настоящему боится того, что вынужден творить, Регулус будто умирает каждую минуту, когда притворяется таким же бесчувственным мерзавцем, как и остальные приспешники Вольдеморта.
Да, его приняли. Но назначили испытание – он должен был пытать девчонку, маглорожденную. Потом ей стерли память, конечно, но не возможность разоблачения так мучила Регулуса. Он чувствовал себя мразью, подонком, сволочью. Он словно умирал с каждым криком девочки, он думал, этому не будет конца. Но Регулус ничего этого не показал. Его лицо на протяжении всего испытания оставалось холодным и бесстрастным, юный Блэк отлично умел владеть собой.
Он даже сумел изобразить радость, когда ему торжественно сообщили, что он принят, а после окончания школы получит и метку. Но это был предел его сил. Он не знает, сколько сможет продержаться.
Не знает, стоит ли. Регулус не понимает грандиозности плана директора, да и не хочет понимать, для него это вовсе не важно. Конечно, Дамблдор манипулирует людьми, заставляя их делать то, что кажется ему правильным (или же просто выгодным). И Регулус сам не понимает, как стоит к этому относиться. Потому что не ясно, чего добивается Дамблдор. А роль, которая уготовлена ему настольно мерзкая, что Регулус содрогается всякий раз, когда думает об этом.
Прежде всего, потому, что осознает, что чтобы не случилось, он обречен в любом случае. Парадокс: те, ради кого он идет на риск, будут считать его последней сволочью, а союзником своим его должны считать как раз те, кого он предает. Естественно, разведчик и предатель – две абсолютно разные роли. Для тех, кто смотрит со стороны. Но в данном случае, когда во всем этом увяз лично он, Регулус не видит особой разницы. Потому что, хоть он презирает большинство тех, в общество которых по заданию Дамюлдора напросился, он уже делает и должен продолжать делать дальше то же самое, что и они. А значит, чем он лучше них?
Сейчас все кажется черным и не видно конца. Но даже если когда-либо добро победит, Регулус понимает, что в глазах брата и остальных навсегда так и останется ублюдком-пожирателем.
И уже в который раз за последнее время в голове всплывает мысль о том, как хорошо было бы, если бы была возможность просто с кем-нибудь откровенно поговорить, попросить совета. Если бы его старший брат не был таким бесчувственным уродом, если бы у него были понимающая девушка или умный лучший друг… Но к несчастью ничего этого у слизеринца нет. Поэтому он остается один в кромешной тьме, он один должен принять решение, как быть, и один будет нести за это ответственность.

Пандора не хотела и не могла поверить в виновность Сириуса. И дело даже не в том, что она его любит, хоть это и очень важно, все же признаком невиновность не является. Просто она давно изучала Сириуса, стремясь быть поближе к нему. И она прекрасно знает, что это за человек. Он же готов на все ради друзей, таких как он мало. Так невозможно притворяться, и это сложно не заметить.
Странно, что все присутствующие в гостиной разом забыли все хорошее, что связано с Сириусом. Почему-то все помнили только то, из какой он семьи, будто это определяющий фактор. Но Пандора не могла винить их, потому что сама хороша. Ведь это она вместо того, чтобы как-то помочь, чтобы что-то сказать, стояла посреди гостиной как вкопанная. Испугалась? Вовсе нет. Никогда испуг не помешал бы ей вступиться за того, кого любит. Но девушка словно окаменела, словно все происходило не здесь и не с ней. Она будто смотрела на все со стороны, как на какую-то третьесортную драму. Но это жизнь.
И только одна Гермиона оказалась достаточно умной, отважной и смелой, чтобы попытаться что-то сделать, помешать творящемуся безумию. Только она знала, что делать. Да… Грейнджер появилась в школе не так давно, а Пандора все не устает восхищаться ей. Потому что она сумела и не побоялась в одиночку выступить против всех. Тем не менее, никому так долго не продержаться. Пандора знала, что Гермиона не оставит попыток выручить Сириуса и понимала, что ей необходима помощь. И хотела помочь.
Пандора поговорила с Гермионой уже на следующий день. От Сириуса никаких вестей не было. Был выходной, и он, скорее всего где-то скрывался, обдумывая свое незавидное положение. Гермиона обрадовалась появлению единомышленницы, но сообщила, что им нужна еще одна союзница, чтобы уж наверняка. Кто-то хитрый, пронырливый и ловкий, кто всех достанет и отовсюду. Кандидатура напросилась сама собой: Рита Скирер.
Да, эта юная журналиста – весьма противоречивая личность. Кое-что (в основном описанные выше качества) в ней не может не вызывать восхищения, но зато все остальное, от внешности до характера и манеры поведения, безмерно раздражает. Но она как никто им подходит.
Говорила с Ритой Гермиона, Пандора просто присутствовала. Грейнджер удалось изложить суть просьбы четко, ясно и лаконично. Естественно, Рита сразу спросила:
-Помогать предателю? С ума сошли?
- Рит, Сириус не виновен.
- И основываетесь вы на собственном к нему отношении. Где же факты?
- А факты найдешь ты. Представляешь, Рита, это будет твое первое настоящее расследование. Ты сможешь докопаться до правды, найти неоспоримые доказательств. И это будет только твоей заслугой.
- И об этом можно будет написать статью в газету?
- Конечно!
- А если то, что я откопаю, будет против Блэка?
- Не будет. Потому что он не виновен.
- Ну что ж… Я согласна.
Вот так у Сириуса появились три союзницы.