Конечно эта глава закрутила интригу еще покруче.Снейп, как истинный слизеринец воспользовался возможностью и связал девушку клятвой.Интересно что же он потребует от нее??? Как Гермиона и компания будут расплачиваться с зельеваром.То есть конечно же придется Гермионе за всех платить,потому как я понимаю, остальные профессора не интересуют!
Интересный ход с зельем - когда Гарри и Драко проснулись повзрослевшими! Удачный ход.Ты их так "вкусно описала", что меня они просто очаровали!Здоров!!!
А вообще ты умничка!Я в который раз восхищаюсь твоим талантом - написать такую интересную, увлекательную и интригующую вещб!
Надеюсь новая глава не заставит себя долго ждать!!!

Каждый развратен до той черты, которую сам для себя устанавливает. Леопольд фон Захер-Мазох.

Avelena,

спасибо.

Прохожий,
свежая кровь)) спасибо за такой восхищенный отзыв!

leopa,

Anastacia,

маруся89,

Lili_2007, супер! потрясная благодарность)
ах, как приятно... ты, Лили, не стесняйся, если что, благодари почаще))

Marquise_de_Sad, на этот раз я буду милостлива и прощу запоздавший отзыв!
Что я могу ответить на такой комментарий? Что еще можно добавить к моим словам, которые я повторяла тысячу раз, что ты Мастер Комментариев и Местная Муза в одном флаконе? Наверное только "трижды спасибо!". Теперь я тебя тоже люблю - как и обещала, чувства открылись сразу после прочтения комментария

Вопрос доверия никогда не был для меня слишком сложным. Я, по-детски деля людей на хороших и плохих, всегда знала, на кого могу положиться, и кому могу доверить себя полностью, а кого стоит избегать и ни в коем случае не позволять вводить себя в заблуждение. Хотя, казалось бы, в моей жизни случилось множество событий, которые должны были заставить меня изменить отношение к этому вопросу. Но в последнее время жизнь стала более спокойной, и я снова смогла составить для себя список тех людей, кто заслуживал моего доверия и, вроде бы вернуться к тому состоянию уверенности, которое было присуще мне раньше. Моуди часто любил повторять одну и ту же фразу: «Полная Бдительность!», рычал он, заставляя нас подпрыгивать от испуга. Но я никогда не умела быть столь подозрительной, и если человек не раз показывал себя с лучшей стороны, я предпочитала верить ему. Постоянное ожидание подвоха превратило бы мою жизнь в ад.
Но вот, когда в руках профессора Снейпа оказалось мое обещание выполнить любую его просьбу, я начала сомневаться. Я доверяла ему, но можно ли НА САМОМ ДЕЛЕ доверять человеку, когда он обладает таким оружием против вас? Я уверяла себя, что он никогда не потребует ничего, что причинит мне вред, и, в принципе, на то были причины. Никогда раньше он не делал ничего, что могло бы действительно угрожать моему физическому или психическому здоровью, но напротив – защищал всех нас. Не думаю, что стоит принимать во внимание его постоянные придирки и наши сложные взаимоотношения в последнее время. В конце концов, если он потребует от меня чего-нибудь вроде «ежевечерних взысканий до конца учебы» или «молча сносить все оскорбления», я переживу. Потому что первое будет хоть и жестоко, но терпимо, а второе я и так пообещала себе делать после треклятого дня рождения.
Но маленький червячок сомнения, намекавший, что фантазия профессора может подсказать ему что-нибудь более изощренное, не давал мне покоя.
Следующие два дня прошли почти незаметно. Уроки, работа над зельем почти в полной тишине. К Гарри и Драко я не заходила, поскольку свободное от работы со Снейпом время проводила в библиотеке, составляя сочинение для профессора МакГонагалл и выполняя задание по Нумерологии, оказавшееся очень сложным и требующим полной концентрации.
Но вот, наконец, настала суббота, а значит – поход в Хогсмид. Харпер поджидал меня, Рона и Джинни внизу у входа. Стульчик весело бежал рядом, предвкушая долгую прогулку. Пока мы шли до деревни, Рон весело болтал о матче по квиддичу между аргентинской командой La Escoba Nueva и Wirbel, представительницей Германии. На этом матче, состоявшемся неделю назад, был поставлен рекорд по количеству повреждений. Каждый игрок каждой команды получил хотя бы один перелом, вывих или сотрясение мозга. Более жестокой игры, по словам Рона, магический мир не видел. Джинни тут же вспомнила другой случай, когда встретились две команды, совершенно разные по уровню мастерства, и тогда ловцу досталось столько ударов бладжерами, сколько никому и не снилось. Слово за слово, брат и сестра настолько увлеклись историями из жизни игроков в квиддич, что совершенно забыли о нас с Харпером. Последний тут же воспользовался ситуацией и начал разглагольствовать о том, как не выносит грубость и драки.
- О чем же ты думал, когда назначал дуэль профессору Снейпу? – спросила я, когда рассуждения молодого человека показались мне слишком затянутыми.
- О тебе, конечно! – воскликнул он, но тут же взглянул мне в глаза несчастнейшим взглядом, - Извини, я не хотел. Просто мне так тяжело сдерживать свои чувства. Но я постараюсь, я ведь сильный.
Я хотела было заметить, что иногда он бывает излишне патетичным, но не стала, пожалев его чувства. В конце концов, в последнее время я очень отчетливо поняла, как чувствует себя человек, когда кто-то, кому он хочет понравиться, груб с ним. А Харпер все еще хотел мне понравиться, в этом у меня не было сомнений.
- Ничего, я понимаю, - ответила я, вздохнув, - И всё же постарайся в следующий раз не ввязываться в такие переделки. Если бы профессор Снейп не уехал, я бы сейчас выбирала цветы на твою могилку. А на надгробном камне написали бы «Здесь покоится Чосер Харпер, совершивший самое изощренное самоубийство, какое видел мир». Честно говоря, я вообще удивлена, что профессор оставил это дело. Это на него совсем не похоже.
Харпер некоторое время молчал.
- В самом деле, это очень странно, что он как будто о нем забыл, - произнесла я, на это раз задумчиво.
- Вообще-то… - проговорил слизеринец неуверенно.
Я вопросительно подняла брови и посмотрела на него.
- По правде говоря…
Он закусил губу и посмотрел куда-то вдаль.
- Я не должен говорить об этом, - сообщил он, наконец, слова определенно давались ему с трудом, - Но дуэль в некотором роде состоялась.
- В каком смысле? – спросила я, не сумев скрыть удивления.
- Я пришел к профессору Снейпу в то утро, когда он уехал. Гермиона… я совершенно точно не должен говорить об этом, извини, - сказал вдруг он.
Но я, конечно, не могла оставить этого просто так, теперь, когда знала, что есть что-то еще, о чем я и понятия не имела.
- Нет уж, говори, раз начал, - настойчиво произнесла я.
- Нет, это нечестно по отношению к моему декану. Я пообещал ему, что ни одна живая душа не узнает об этом, и я сдержу обещание.
На этот раз губу закусила я.
- Эй, Гермиона, - позвал меня Рон, - нам с Джинни нужно зайти за полиролью для метел. Вы с нами?
- О, нет. Увольте, - ответила я, прекрасно зная, что это непременно обернется получасовым пребыванием в магазине, полном метел, всяких приспособлений по уходу за ними и прочей ерунды, - Мы подождем вас здесь. Тем более, Стульчику вряд ли можно входить в магазины. Мистеру Флюму не понравилось, когда мы зашли с ним в Сладкого Герцога.
Рон кивнул, и они с Джинни исчезли из виду.
- Итак, Харпер, расскажи, что произошло между тобой и профессором Снейпом, - тут же сказала я заговорщицким тоном.
- Я не...
- Отказ не принимается, - подумав мгновение, я коснулась его руки, - Ты же не хочешь расстроить меня, Чосер?
Прикосновение ли, или то, что я впервые назвала его по имени, развязало ему язык.
- Что ж. Но помни, ты сама меня попросила. Итак, когда я пришел к профессору, он выглядел как-то… скверно. И тогда я сказал ему, что пришел из-за дуэли, но вижу, что он, кажется, не здоров, и будет лучше, если эта дуэль не состоится. Но профессор не согласился со мной, сообщив, что это невозможно, и коль скоро я вызвал его, то не должен быть таким трусом и теперь пытаться увильнуть. Я пытался объяснить ему, что дело вовсе не в этом, но я просто не хочу сражаться с соперником, который слабее меня. Но ведь его невозможно уговорить!
Я согласно кивнула, пытаясь представить, насколько ужасно должен был выглядеть Снейп, чтобы Харпер решил, что профессор слабее его. Я видела Харпера на защите от Темных Искусств, и могу сказать, что он никогда не блистал. Хотя, как представитель чистокровного семейства, знал несколько фамильных заклинаний, которые передаются из поколения в поколение. И, кроме того, у него были определенные способности к невербальным заклинаниям.
- Тогда мы прошли в класс зелий – разговор проходил в его личном кабинете – встали спиной друг к другу, сделали по десять шагов, и в тот момент, когда я развернулся и кинул невербальное заклинание, которому научил меня отец, то понял, что с профессором что-то не так. Он тоже развернулся, но слишком медленно. Я удивился, поскольку знал о его прекрасной реакции. А он даже не успел произнести заклинание. От моего он упал на пол и его начали бить судороги, но я тут же снял свое проклятье.
Я не могла поверить в то, что он рассказывал.
- Бедный профессор Снейп! – воскликнула я, - Он, должно быть, чувствовал себя совершенно ужасно! Что же с ним случилось?
Я тяжело дышала, пытаясь вообразить, что за напасть постигла профессора Снейпа, что он проиграл дуэль своему студенту.
- Бедный-то бедный, - продолжил Харпер, после некоторой паузы, - но когда он встал, то вместо того, чтобы признать поражение, бросил в меня сильнейшее проклятие. Кровь начала покидать мое тело, жуткая боль скрутила все внутренности. Я едва не погиб.
Я огромными глазами уставилась на юношу. Удивленная, медленно опустилась на Стульчик, который как раз оказался рядом, видимо, почувствовав мое состояние.
- Он не имел права так с тобой поступать, это… это просто бесчестно!
- К счастью, все обошлось, - произнес он успокаивающе, - Профессор вовремя остановился и сам залечил меня. Когда я пришел в себя, то сказал, что несмотря на то, что он проиграл дуэль и едва не убил меня, я никому не скажу о произошедшем. Ведь это позорит честь моего декана! Я не из тех, кто стал бы гордиться подобным. Но ты так просила меня рассказать, зная, как сложно мне отказать тебе. Да, к тому же, это имеет к тебе некоторое отношение.
- Да, ты правильно сделал, что рассказал мне, - произнесла я, несколько потерянно, - Хотя мне трудно во все это поверить.
Тут вернулись Джинни и Рон. Мы пошли гулять по Хогсмиду, заглядывая в разные магазинчики, и, наконец, оказались в Трех Метлах. Мадам Розмета, к счастью, позволила нам войти со Стульчиком, только Джинни пришлось на него сесть. Ребята весело болтали, а вот я была задумчива и тиха.
История Харпера потрясла меня до глубины души, и особенные душевные страдания доставляло то, что я не знала – на чьей я стороне. Казалось бы, Харпер поступил честно и благородно, в итоге чего пострадал. Но с другой стороны – в каком же состоянии должен был быть профессор Снейп, чтобы позволить произойти подобному! Мое сердце разрывалось от жалости к нему, и в то же время – от разочарования... Да, это чувство, оно горше чем девяносто девяти процентный шоколад и кофе без сахара.
Наконец, настала пора возвращаться в Хогвартс. Я была очень рада этому обстоятельству, так как общество Харпера стало тяготить меня как никогда. Считая его виновником, пусть и невольным, этой истории с дуэлью, я, сама того не желая, злилась на него.
Когда мы уже вошли в школу, Рон и Джинни сказали, что собираются пойти навестить Гарри и Драко, которые, по официальной версии, снова оказались в Больничном Крыле. Мне же нужно было идти в библиотеку, но я пообещала, что присоединюсь к ним позже.
Харпер вызвался проводить меня, и мы вместе направились к перемещающейся лестнице, чтобы подняться на пятый этаж.
Уже когда мы оказались в пустынном в субботний вечер коридоре, ведущем в библиотеку, он вдруг коснулся моей руки, призывая остановиться.
- Гермиона, насчет той истории с профессором Снейпом…
- Да?
- Я бы попросил тебя никому о ней не говорить. Особенно самому профессору. Для него мысль о том, что тебе все известно, будет невыносимой.
Я согласно кивнула.
- Конечно, я понимаю.
Намерившись идти дальше, я попыталась сделать шаг, но почувствовала, что Харпер взял меня за руку.
- Гермиона, я…
Он хотел что-то сказать, но затем взгляд его устремился в темноту коридора за моей спиной, и в следующий момент он притянул меня к себе и поцеловал.
Каким был этот поцелуй, я сказать затрудняюсь, потому что удивление, которое обрушилось на меня в тот момент, а затем шок от последующих событий напрочь лишили меня возможности прочувствовать момент и осознать свои эмоции. Уверена лишь, что это не было приятно.
А последующие события, о которых я упомянула, начались с того, что я услышала звенящий от гнева голос профессора Снейпа.
- Мистер Харпер. Мисс Грейнджер, - произнес он.
Я отскочила от слизеринца, который менее охотно убрал руки с моей талии, и испуганно уставилась на профессора. Его взгляд вызвал во мне непреодолимое желание оправдаться.
- Профессор, сэр, я не имела в виду. Мы просто… Это Харпер, он…
- Оставьте свои заикания для профессора МакГонагалл, мисс Грейнджер, - произнес холодно он, - Минус двадцать баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение в стенах школы.
- Но сэр! – воскликнула я, против воли, однако тут же умолкла.
- Не хочу ничего слышать от вас, распущенная, испорченная девчонка, - отрезал в свою очередь профессор с такими интонациями, что я почти поверила в то, что являюсь отвратительнейшим созданием в Британии.
Причины сего крылись, вероятно, в том, что в это верил Снейп. Снейп, который, было, вознамерился уйти гордой поступью, оставив нас упиваться собственным позором. Но в последний момент он передумал и сообщил:
- Вы противны мне, мисс Грейнджер. У вас нет никаких понятий о приличиях.
Я промолчала, не желая спорить.
- Вы не просто ветреная, пустоголовая дурочка, каких я видел много. Вы – тот самый отвратительный тип женщин, падких на бравады и широкие жесты, которые купаются в мужском внимании, не разбирая, кто с ними рядом и почему, погрязая в пороке и разврате.
Обида обожгла мое сердце, но я проглотила и это, не желая злить его еще больше.
- Если бы у вас была хоть капля собственного достоинства, вы бы никогда не стали связываться с этим ничтожеством, - произнес, наконец он, указывая на Харпера.
На этот выпад не ответить я не могла - во мне заложено вечное стремление бороться за права униженных и оскорбленных. Я могу стерпеть многое, если придется, но когда вижу, как угнетают ни в чем неповинных людей – или других живых существ – во мне просыпается мощнейшее чувство, с которым невозможно совладать. Сердце сжимается, как от боли, щеки вспыхивают, нескончаемая энергия ищет выхода, и, как правило, находит его.
- Ничтожеством, сэр? Ничтожеством? Да как вы смеете так его называть! Вы даже пальца его не стоите, - сказала я, едва сдерживая рвущийся наружу крик, - Вы не имеете никакого понятия о достоинстве, иначе никогда не поступили бы с ним так, как поступили.
- Гермиона, - тихо произнес Харпер, хватая меня за руку.
- Простите? – произнес Снейп, сложив руки на груди и глядя на меня со смесью веселого любопытства и едва сдерживаемого гнева.
- Вы знаете, о чем я говорю, - ответила я.
- Гермиона, я прошу… - снова произнес Харпер.
- Не имею малейшего представления, просветите меня, мисс Грейнджер.
Профессор чуть приблизился ко мне, грозно нависая над моей маленькой хрупкой фигуркой – такой, по крайней мере, она казалась мне в тот момент. Но ощущение быстро прошло, и, питаемая гневом, я заставила себя перебороть страх и ответить:
- Я говорю об инциденте с дуэлью.
- Гермиона, замолчи, - строго приказал Харпер, но я не обращала на него никакого внимания, все мое существо сейчас было способно воспринимать только один голос, реакцию только одного человека, и только его эмоции.
Снейп же, кажется, сохранял способность различать и посторонние, кроме моего голоса, звуки.
- Нет-нет, мистер Харпер, я настаиваю. Мисс Грейнджер, продолжайте.
- Когда он пришел к вам, чтобы выполнить вызов, вы плохо себя чувствовали, и Харпер предложил вам отказаться от дуэли. Но нет, вы слишком упрямы, слишком горды и тщеславны, чтобы принять заботу. Вы так жестоки, что не упустите момента, чтобы выместить злобу на ком-нибудь. Хотя вам было прекрасно известно, что Харпер слабее вас, и вы без труда можете победить его. Конечно, возможно, тогда вам показалось, что ваши силы равны из-за вашей слабости, но это не меняет того, что вы отвергли предложение Харпера отменить дуэль.
Профессор смотрел на меня с удивительным спокойствием, и мой энтузиазм немного поутих. На какое-то время я замолчала.
- Продолжайте же, мисс Грейнджер, мне очень интересно.
- То, что вы не смогли принять поражение от его руки и нанесли удар, когда он этого совсем не ожидал… я могла бы ожидать от вас многого, но не такой подлости.
Эти слова я произнесла более спокойно, с нотками сожаления в голосе. Профессор же, кажется, наоборот, распалился пуще прежнего.
- Поражение? – спросил он, сохраняя вежливый тон, но по его лицу и позе было очевидно, что он едва сдерживает гнев, - Должен сказать, мисс Грейнджер, сейчас меня интересует не столько то, что наговорил вам этот крысеныш, а то, как вы могли в это поверить. Неужели вы действительно считаете меня настолько низким человеком, который…
Я испуганно отпряла, когда руки Снейпа сжались в кулаки. На какое-то мгновение мне показалось, что он хочет ударить меня.
- Харпер! – прорычал он вдруг.
- Да, сэр? – тихо отозвался слизеринец.
- Вон с глаз моих. Сейчас же.
И мой «рыцарь» скрылся с места преступления в мгновение ока, оставив меня на растерзание бешеному тигру.
Глядя на профессора, я начала медленно отступать к библиотеке.
- Стоять, - приказал он, и я замерла, не смея дышать.
- За мной, - бросил он, и, развернувшись на каблуках, понесся по коридору к узкой винтовой лестнице, по которой можно было спуститься в подземелья.
Замешкавшись лишь на секунду, я поспешила за ним, понимая, что сердить его еще больше не стоит. Да и разговор не был окончен.
Когда мы оказались в его кабинете, он наложил на двери Запирающие и Заглушающие чары, снял с одной из полок тяжелую каменную чашу с рунами по краю и поставил её на стол. Движения его были резки, а выражение лица выказывало упрямую решимость.
- Я понял, что вы считаете меня полным ничтожеством, раз смогли поверить мистеру Харперу, и отсюда делаю вывод, что не поверите моим словам. Посему я предлагаю вам своими глазами увидеть, что произошло в то утро.
Сказав это, он прикоснулся палочкой к виску, и серебристая нить потянулась от его головы к кончику палочки.
Когда воспоминание оказалось в Думосбросе, коим и являлась каменная чаша, профессор резким жестом предложил мне подойти. Когда я оказалась рядом, он двумя пальцами коснулся моего плеча, заставляя склониться над чашей, и только светящаяся субстанция коснулась моего лица, как меня закружил водоворот.
Я оказалась в том же кабинете, в каком и была секунду назад, но только профессор Снейп сидел за своим столом, склонившись над пергаментом так низко, что его черные волосы вполне могли размазать чернила, наносимые тонким белым пером. Он был сосредоточен, но при этом абсолютно спокоен.
Внезапно раздался стук в дверь. Когда Снейп дал разрешение войти, в комнату просочился Харпер. Он встал перед столом своего декана, исследуемый цепким взглядом черных глаз.
- Чем я могу помочь, мистер Харпер? – спросил профессор с холодной вежливостью.
- Сэр, я хотел поговорить с вами о том, что произошло вчера. Я понимаю, что вел себя совершенно недостойно, и совершенно точно не должен был вызывать вас на дуэль. И не только потому, что это глупо и слишком по-гриффиндорски, но еще и потому, что любому ясно – от меня не останется и горстки пепла, стоит вам взмахнуть палочкой.
Мое сердце бешено забилось. Начало было явно не похоже на то, что рассказывал Харпер, и уже тогда мне стало ясно, что мерзавец просто обманул меня. На душе стало беспокойно, но увлеченный диалогом, разум еще не до конца осознал всю унизительность, весь ужас ситуации, в которую меня завел мой острый язык.
- Но вы должны понять меня, сэр, - продолжал тем временем Харпер, - Гермиона Грейнджер должна принадлежать мне, и ради её расположения я готов изображать доблестного рыцаря. Но изображать и быть – совершенно разные вещи. Я не настолько глуп, чтобы идти на верную смерть ради «чести прекрасной дамы», зато достаточно находчив – прошу простить мне мою нескромность – чтобы ИЗОБРАЗИТЬ этот шаг.
- И что же вы предлагаете, мистер Харпер? – спросил Снейп, брезгливое выражение сменило бесстрастную маску.
- Я предлагаю сочинить какую-нибудь историю, которая удовлетворит и вас, и меня. Сэр, мы можем сказать, что дуэль не состоялась по определенным обстоятельствам…
- Для этого нет необходимости. Если кто-либо, в том числе она сама, спросит меня о том, что произошло, я не стану лгать, и отвечу, что вы попросили аннулировать вызов… Однако, сегодня я вынужден покинуть Хогвартс на несколько дней, возможно на неделю. Если бы вы не пришли спозаранку, то, несомненно, не застали бы меня, - многозначительно закончил он, а затем, после паузы, добавил, - Быть может, мисс Грейнджер ко времени моего возвращения забудет о вашем намерении устроить драку ради её снисходительной улыбки.
Харпер расплылся в довольной улыбке, которую мне видеть раньше не доводилось, и ответил:
- Это прекрасно, сэр. Я уверен, что через неделю все её мысли буду занимать только я, а о вас она уже и не вспомнит.
Я взглянула на профессора, чтобы увидеть его реакцию на эти слова, но тот уже склонился над своим пергаментом, выцарапывая на нем мелкие буквы.
- Вы свободны, - бросил он.
Когда Харпер уже коснулся ручки двери, профессор Снейп, все еще не поднимая головы, холодно произнес:
- В любом случае, не думаю, что вам удастся завоевать её сердце. Она слишком умна для вас.
Харпер уже стоял спиной к профессору и ко мне, но я уверена, что слышала усмешку.
- Уповаю, моя молодость и привлекательность привлекут её, а там природа возьмет свое. Спасибо, сэр, вы очень добры.
Едва только за Харпером захлопнулась дверь, как профессор гневно смял пергамент, и бросил его вдогонку за своим студентом. Я, удивленная такой реакцией, хотела посмотреть, что будет дальше, но что-то вырвало меня из этой реальности, закружив в вихре, и опору под ногами я обрела только, оказавшись у чаши Думосброса. Снейп стоял рядом, держа меня за плечи.
Едва я успела отметить, что он касался меня лишь пальцами, не позволяя всей ладони лечь на плечо, как он убрал руки.
Некоторое время я стояла неподвижно, пытаясь осознать полученную информацию. Харпер обманул меня как последнюю дурочку. Как я могла быть так наивна? Как я могла поверить ему? Как могла решить, что профессор мог бы проиграть дуэль этому никчемному, отвратительному типу? И, о Боже, что я наговорила профессору в коридоре! Что он должен был почувствовать!
Удивительно, но оскорбив другого человека, я чувствовала такую боль, словно оскорбили меня. Кроме того, я ощущала всю тяжесть вины за нанесенную обиду, и мое раскаяние за слова, обращенные к профессору Снейпу, еще никогда не было таким искренним и опустошающим.
Глаза мои, отражая внутренние переживания, увлажнились, и мир вокруг стал размытым и искривленным. Заставляя себя успокоиться, судорожно сглатывая, надеясь избавиться от кома в горле, я думала о том, что теперь можно сделать. Извиниться? Разве может этого быть достаточно? Быть может, он простит меня, но никогда теперь – НИКОГДА – не сможет полюбить. Как бы ни были эгоистичны эти мысли, но они разрывали мое сердце на части.
- Что ж, мисс Грейнджер, - произнес профессор достаточно сухо, - теперь вы можете идти. Надеюсь, то, что я открыл вам глаза на некоторые нелицеприятные черты характера вашего избранника, не испортит ваших чудесных отношений.
Я хотела ответить, что нет никаких отношений, и не было вовсе, что мне не нужен Харпер, что в моем сердце давно поселился другой образ. Но из-за нахлынувших чувств и просящихся наружу слез, мне было сложно дышать, не то что говорить. К тому же, я не могла доверять своему голосу, подозревая, что он сорвется на середине первой же фразы, что слезы непременно польются ручьем из моих глаз и Снейп увидит самое мерзкое зрелище, какое ему когда-либо доводилось видеть. И его отвращение ко мне только возрастет.
- Вы можете быть свободны, - отчеканил профессор, но я продолжала стоять, словно статуя.
- Идите прочь из моего кабинета! – приказал он, и я, резко развернувшись, рванула к двери, надеясь, что он не заметит моих слез, вырвавшихся на свободу.
Но в последний момент, когда я готова была повернуть ручку двери и покинуть комнату, он поймал меня за плечи, развернул к себе и гневно спросил:
- Вы еще имеете наглость плакать? И что же вы оплакиваете, мисс Грейнджер? Неужели теперь, когда выяснилось, что мистер Харпер – обычный лжец, вы перестанете оказывать ему знаки внимания… а если быть точным, принимать их? Не будьте так мелочны, мисс Грейнджер, - он встряхнул меня разок, - Не будьте ханжой, вы ведь тоже далеко не ангел.
- Простите меня, сэр, - прошептала я, задыхаясь, - Я так обидела вас.
- Обидели? – насмешливо спросил профессор, отпуская мои плечи и отступая назад, - Вы? Не пытайтесь рассмешить меня, мисс Грейнджер. Вы не можете задеть ни одной струны моей души. Вы даже жалость вызвать во мне не способны. Тем более вам не дано обидеть меня.
Но я не слушала. Я знала, им говорит уязвленная гордость и злость. Вместо столь же жгучего ответа, я произнесла:
- Профессор Снейп, простите меня, прошу, я не знаю, как я могла быть так глупа, чтобы поверить Харперу. Ведь он мне совсем не нравился, почему я продолжала общаться с ним? Почему позволяла быть рядом, входить в доверие? Неужели я не видела его лживой натуры? – теперь, кажется, я спрашивала саму себя, - Но он был так обходителен, так вежлив…
Снейп усмехнулся.
- И снова к вопросу о вежливости, - произнес он.
- Профессор Снейп…
- Уходите. Я не желаю быть свидетелем этой поистине душераздирающей сцены, - язвительно сказал он.
Я всхлипнула.
- Пожалуйста, не надо ненавидеть меня, - мой голос был совсем тихим, но я повторила, - Не надо ненавидеть меня, сэр.
Я обняла себя и прислонилась спиной к двери. Закрыв глаза, я позволила слезам катиться по щекам, оставляя холодные следы на коже.
- Прекратите немедленно, - снова потребовал Снейп, - Я не терплю слезы.
Я вздрогнула и открыла глаза. Затем, взмахнув палочкой в направлении собственного лица, я прошептала заклинание, и слезы бесследно исчезли. Мое лицо теперь не оставило и тени истерики, случившейся минуту назад.
Профессор смотрел на меня, стиснув зубы. Я глубоко вздохнула, и произнесла:
- Извините меня, пожалуйста, сэр. И за то, что я вам сказала, и за слезы. В последнее время я сама себя ненавижу за всё, что делаю, и просто глупо с моей стороны ожидать, что другие люди станут питать ко мне другие чувства. Но все же, профессор, я прошу вас, забудьте всё, что я когда-либо сказала вам. Забудьте о моем существовании. Пожалуйста.
Не дождавшись ответа, я вышла из кабинета и побежала в свою комнату так быстро, словно за мной гнался тролль. Возможно, если бы я не спешила так сильно, а мой слух был более тонок, я бы услышала, как мне вслед профессор Снейп тихо произнес:
- Если бы я только мог.

Cait_Sith, спасибо за скорость письма и мысли ))),. но это не значит, что мы уже сейчас не ждем продолжения)))

Быстрее бы они уже разобрались между собой со своими чуЙСтвами, уже сил нет смотреть, как они ходят по кругу арены цирка.... упиваются каждый своим горем... сколько времени впустую тратится, да и нервные клетки не востанавливаются)). Cait_Sith, одна надежда на тебя)) на скорейшее решение их проблем )))

з.ы. Харпер гат!