Старый дом за углом –
никому давно не нужен,
И разбитым окном
грустно он глядит на лужи:
Дождь идёт босиком
по сухим дорогам лета
И промокли давно
Листьев желтые конверты

А он все ждет – наивно и нелепо,
Что, может быть, хотя бы этим летом,
Приедут те, кого он знал когда-то,
В счастливом прошлом, - взрослые, ребята…

Дождь прошел, и вода
Каплет сквозь прорехи в крыше.
«Неужели беда?»-
Он скрипит – никто не слышит,
Как же так может быть,
Что о нем никто не помнит?
Листья крупные сныть
Расправляет на балконе…

А он все ждет – наивно и нелепо,
Что, может быть, хотя бы этим летом,
Приедут те, кого он знал когда-то,
В счастливом прошлом, - взрослые, ребята…

В своих снах не старик-
Пахнет краской и уютом, -
Он ведь к людям привык,
И тоски полны минуты,
И все чаще во сне
Дом о прошлом вспоминает.
Как газету в окне
Ветер прошлое читает

Дом видит сон – наивный и нелепый,
Что, может быть, хотя бы этим летом,
Приедут те, кого он знал когда-то,
В счастливом прошлом, - взрослые, ребята…

2006\2010

ПРосто супер
ПРо дом очень грустно...

Bodler, дописала найденное четверостишье, так потом впервые рыдала над тем, что написалось. Грустно( А "Счастье"... Так уюта захотелось)

Хочется верить, что грусти дорога
Все же упрется в уют и тепло.
И, замерев на чуть-чуть у порога
Кто-нибудь скажет "Воды утекло

С детства немало. Но дома, где сказка
По вечерам мой баюкала сон,
Я не забыл. Будут доски, и краска,
И для фундамента новый бетон,

Вместо бурьяна посадим картошку,
Яблони будут весною цвести.
Через неделю приеду с Антошкой -
Сына давно обещал привезти.

Ослепленные Вечностью да убоятся соблазнов
И, двери Сердца раскрыв, всем подарят урок:
Мир есть Любовь, Все иное - жестокие сказки.
Впрочем, а кто вам сказал, будто мир не жесток?

***

Заплетать слова в косы лентами, в кружева.
Растеклась точно воском - каплями рукава,
Переплавила горечь в яблочный пенный сидр.
Причитаний соро-чьих(?) слушать ли или мир?

Забродившей обиды поставлю опару в печь
Перебранка-коррида, пока опусти свой меч
Как песок просыпанный, солью на рану брось
Сказками воспитаны, с правдой дороги врозь.

Марево монотонное - заката томатный сок
Выльется в небо гордое прицельно и точно в срок
Кровью отобразится в белесых моих глазах...
Будь моим гостем, милая, как тебе в моих снах?

Танцуя в вихре листопада,
С улыбкою от всей души -
Ты стала Истины наградой
Средь миражей, обманов, лжи...

Твой облик чуть потусторонний,
Почти прозрачный силуэт
Меня пленили. Ослепленный,
Теперь я твой навек поэт,

Лишь о тебе все мои думы,
И строки - только о тебе.
Я сам себе кажусь безумным
В своей отчаянной мольбе:

Мой Ангел, света луч средь боли,
Хочу твоих коснуться крыл,
Но страх потери крепче соли
Тревожит душу, гасит пыл.

Я наркоман. Ты так прекрасна,
Что даже листья льнут к ногам.
В своем нелепом пестром платье -
Дитя... Богиня всем богам...

Но иногда, в бреду горячем,
Или на пике странных снов
Я вижу НАС, легко летящих
Вдоль пламенеющих кустов,

Кружащихся в каком-то танце,
Счастливых, радостных, ЖИВЫХ!
Не божества кристаллы кварца-
Свободы дети и Любви.

Но пробуждение настанет,
Мечты отправятся в чулан.
Мой Ангел остается тайной
И для меня. Самообман?

Но миг, чистейший и прекрасный
Горит в душе живым огнем:
В нелепейшего цвета платье
Танцуешь ты со мной вдвоем.

Говорила мне мама когда-то,
Но слова уносил глупый ветер:
«У тебя будут земли, и злато,
И жена всех прекрасней на свете.

И огонь ты минуешь, и воду,
И горластые трубы из меди,
Лишь одно отберет твои годы-
Если в жены возьмешь себе ведьму…»

Хоть портовую девку, хоть леди -
Не люби, не люби только ведьму…
Ой, мама…

Отмахнулся от присказки глупой-
Разве девушек мало на свете?
Но острее, чем стрелы из лука
Взгляд ее был, печален и светел:

Лес не выпустит дочь Луноокой,
Травы дикие станут дурманом.
Жизнь истает растопленным воском,
Коль возьмешь ведьму в жены обманом –

На обмане несчастливы семьи,
Не губи себя чувствами к ведьме…
Ой, мама….

Мы с тобою увиделись в мае-
Твои волосы спелой пшеницы,
Сарафан ярко вышитый, алый,
И далекие в небе зарницы.

Ты поила меня родниковой
Ледяною, чуть сладкой водою,
Я тебя целовал под покровом
Крон могучих с зеленой листвою

Ты прекрасней, чем белая лебедь,
Что же мне, моя милая, делать?
Ой, мама…

Поклялись мы в любви под луною
В ночь Иванову. Дикие травы
Ты вплетала в венок из левкоев,
А кругом шелестела дубрава..

«Моя милая, будь мне женою!»,
Но в ответ лишь молчание. Тихо
Ты ушла, и не знал я покоя.
Разбудила любовь в сердце лихо.

Не люби, не люби ведьму, милый,
С нею быть тебе ой не по силам!..
Ой, мама…

В ночь безлунную вновь повстречались,
Ты была, как и прежде, безмолвна.
Заколдованным сном, будто шалью,
Я укрыл тебя, бережно, словно

Величайшую в жизни награду-
Без тебя нет мне в жизни покоя!
Не отыщется в свете преграды,
Лишь бы ты была рядом со мною…

Не боюсь я ни зноя, ни вьюги,
Пока будешь моею подругой.
Ой, мама...

Вместе год. Ты сравнялась с Луною:
Все прозрачнее кожа и косы,
И все также безмолвна со мною.
Лишь ночами льешь тихие слезы.

Нашей дочери взгляд цвета листьев,
Твои волосы цвета пшеницы.
С каждым днем я боюсь возвратиться,
И увидеть пустою светлицу.

Ты моим стала счастьем и горем,
Что же мне теперь делать с тобою?
Ой, мама…

День Иванов. В лесу хороводы.
С нашей дочкой, в венке и босая
Улыбнулась – и сгинули обе,
Две березы в саду вырастают

Без тебя нет мне жизни на свете,
Взгляд прикован к деревьям проклятым
Мама, зря не послушал я ветер
«У тебя будут земли, и злато…

Вместо сердца колодец бездонный
Эхом мечутся тихие стоны…
Ой, мама…

Говорят, что в лесу появилась
Дева Леса, в цветном сарафане
С нею – девочка. Всем они милы,
Но порой беспричинно печальны.

А в далеком одном королевстве,
Говорят, принц влюбился в березы:
Обнимает их ломаным жестом,
На кору тихо капают слезы…

Не люби, не люби только ведьму…
Не люби, не люби только ведьму…