Уже позже, сидя вместе с Поттером в Дырявом котле, он, наконец, смог действительно осознать, что произошло.

- Я теперь свободен.

- Да, сэр, - мальчишка понимающе улыбнулся, вцепляясь зубами в жареную куриную ногу. На тарелке у него уже скопилась горка костей, а кувшин с элем был третьим по счету, хотя как раз выпивку они разделили поровну. Снейп не был голоден, поэтому его тарелка с нехитрой курицей и картошкой осталась почти цела. – Вы свободны.

Северус невидяще уставился в окно, пытаясь понять, что это означает. Теперь он может уволиться к дракклам. И открыть собственное дело. Или уехать преподавать в Европу. Он теперь вообще может исчезнуть куда и когда угодно – и никто не кинется на его поиски, не приведет обратно в кандалах.

- Как вы себя чувствуете? – с легким беспокойством в голосе спросил Поттер.

Бывший Пожиратель и двойной шпион неуверенно дернул плечом:

- Странно.

Он никогда на самом деле не верил в то, что Азкабан обойдет его стороной. В глубине души Северус всегда думал, что рано или поздно он за все свои прегрешения ответит, и это лишь вопрос времени, когда Визенгамоту надоест играть с ним в игры. И теперь казалось, что это просто чья-то глупая шутка.

Мерлин побери, неужели он правда свободен? С него сняли обвинения, убрали следящие заклинания с палочки?

- Думаю, профессор МакГонагалл ждет вас в Хогвартсе, - проявил Поттер неожиданную тактичность, вставая из-за стола.

- Зачем? – нервно покосился на него Снейп. За окном люди сновали туда-сюда по Косой аллее, но в маленькой комнатке, которую они сняли, чтобы сбежать от зевак, было тихо, пусто и прохладно.

- Поздравить, конечно, - улыбнулся парень.

Точно. И насчет поздравить…

- Мистер Поттер, не подскажете, где проводит время наша многоуважаемая мисс Грейнджер?

Тот застыл, наполовину сунув руки в рукава легкого плаща – на улице лил дождь. Явно раздумывая, стоит ли говорить, покосился на зельевара.

- Хочу поблагодарить, - невозмутимо ответил Северус.

- Ваш оправдательный приговор – лучшая награда для нее, - улыбнулся мальчишка. И, видя, что собеседник не намерен отступать, добавил: - Сэр, не думаю, что она обрадуется. Иначе сама пришла бы на заседание. Не нужно бередить.

У Снейпа нехорошо екнуло под ребрами. С задеревеневшей спиной он неловко обернулся к Поттеру:

- Полагаю, это был первый и последний раз, когда вы вмешивались в наши с мисс Грейнджер отношения?

Гарри на секунду замер, было видно, что он хотел держать оборону, но все же сдался под угрожающим взглядом зельевара. Видно, не хотелось портить только начавшую налаживаться дружбу.

- Она в Египте, на раскопках, - виновато потупившись, он черкнул на куске выуженного из кармана пергамента пару строк и протянул Снейпу: - Координаты для перемещения. Не ошибитесь. И… я, правда, рад, что все так закончилось, - уже у дверей он обернулся, неожиданно напомнив Северусу Лили. В груди что-то сжалось. – Вы заслуживаете, чтобы вами гордились, сэр, поэтому не ругайте Гермиону. Она все сделала правильно. До встречи?

- До встречи, - эхом отозвался он, с удивлением глядя на закрытую дверь и недоумевая, когда вдруг Поттер успел превратиться из заносчивого паскудного мальчишки во взрослого, умного и, что уж греха таить, приятного в общении молодого мага?

Кстати о молодых магах.

Египет встретил его жарой под сорок градусов, непрерывным ветром, песком, оседавшим на зубах, и безжизненной каменистой пустыней. Жарясь под солнцем, он с возрастающим возмущением огляделся, не замечая ничего, кроме гор и песка.

- Какого…

- Вы кто? – голос раздался словно из-под земли. Снейп крутанулся на месте, взметнув фонтанчики золотистой пыли, и только тогда заметил вход. Невысокие горы были испещрены дырами разного размера, словно ржавое ведро, и из одной из таких, прямо над головой зельевара, торчало недовольное лицо человека. Определить подробности, когда прямо над головой на тебя изливаются потоки жара, от которых плавятся кости, возможным не представлялось.

- Я ищу мисс Грейнджер, - не вдаваясь в детали, озвучил свои пожелания Северус. Мерлин великий, как она здесь в кучку пепла не превратилась?!

Едва услышав ее фамилию, неизвестный скрылся в дыре, а затем оттуда вывалилась небольшая веревочная лестница. С омерзением оглядев эту конструкцию, Снейп все же решил рискнуть. Лестница привела его в узкую расщелину, песчаные стенки которой крошились и сыпались, грозя похоронить только что оправданного зельевара заживо, а лаз вывел в огромный сводчатый зал, освещенный вдоль стен магическими светильниками. Около дюжины человек рассредоточились по периметру, каждый занимался своим делом: один зарисовывал алтарь в центре зала, другие трое копошились над чем-то у дальней стены, еще двое – висели в воздухе у одной из, наверное, сотни колонн, обмахивая ее кисточками и записывая что-то в блокноты. Слышался далеко разносившийся звук ударов железа о камень. Брезгливо отряхиваясь, Снейп понял, что от жары не осталось и следа – наоборот, он тут же порадовался плотной мантии, защитившей от какого-то могильного холода. На его появление никто не обратил внимания, и он раздраженно огляделся в поисках Грейнджер, прикидывая, где она вообще может быть.

- Пойдемте, я провожу, - низкий и толстый, его знакомый, как оказалось, уже с минуту терпеливо ждал, пока зельевар повернется в его сторону. – Мы здесь, знаете, уже притерпелись, но незнакомый с этими местами человек может и заблудиться… Пойдемте быстрее, в этом зале слишком шумно… Я Спаркс, Николас, кстати. Гермиона - моя аспирантка, очень, очень талантливая девушка! И какая увлеченная!..

Гора на поверку оказалась похожей на муравейник. Пронизанная сотнями узких и длинных ходов, которые заканчивались обычно небольшим залом с каменным алтарем в центре. Снейп терпеливо шел за Спарксом, прикидывая, каким образом будет отсюда выбираться, если вдруг что-то пойдет не так. Что именно может случиться, он не знал, но многолетняя привычка просчитывать пути отхода и здесь сработала. Коридоры были по большей части темные, поэтому о времени он вскоре тоже потерял всякое представление. Поход казался бесконечным, когда Спаркс неожиданно остановился и начал подпрыгивать, словно круглый мячик.

- Мисс Грейнджер, мисс Грейнджер, простите, что отвлекаю! Не могли бы вы к нам спуститься?

Северус задрал голову. Из темноты, в которой утопал потолок, к ним медленно спускалась примитивная конструкция – кусок доски с двумя веревками по краям. Гермиона – а это была именно она, если верить Спарксу – проворно перебирала руками по третьей веревке, вероятно, используя ту в качестве противовеса, и медленно спускалась к ним. Он видел только ее ноги в джинсах и кроссовках и неожиданно забеспокоился. Они не виделись два года, многое с тех пор изменилось… Ее отношение, например.

- Гермиона, к тебе посетители, - Спаркс подскочил к своей подопечной, подавая ей руку, и девушка, наконец, повернулась к нему лицом.

- Здравствуйте, мисс Грейнджер, - сказал Северус единственное, что пришло ему в голову, рассматривая ее, словно дурак. Пожалуй, встреть он ее на улице, не узнал бы. Нет, ничего кардинального с мисс Грейнджер не случилось – ее непокорные волосы все еще были при ней, фигура, угловатость подростка – тоже, но все же, все же… Что-то неуловимое, словно запах хороших духов, стало другим. То, что не смогли сделать макияж, подобранная прическа, платье – сделали время и египетское солнце. Белая кожа окрасилась ровным загаром, сравняв острые углы, мальчишеская фигура наконец обрела женские изгибы. Эти перемены обескуражили его, потому что эта девушка не была похожа на студентку, которую он помнил. Она не была больше той, что безмерно раздражала его все эти годы, не была похожей на едва вставшего на ноги олененка. Это была молодая девушка в той поре, когда от излучаемой ею энергии оборачиваются даже старики. Жизнь била в ней ключом.

При виде его на ее неуловимо перешедшем из смешной неловкости в соблазнительную невинность лице отразились последовательно радость, недоверие, испуг, чувство вины и гордость.

- Профессор Снейп! – наконец, она остановилась на настороженном удивлении. В глазах читалась готовность бороться и бежать одновременно.

- Мисс Грейнджер, - снова повторил он, не желая начинать разговора при Спарксе. Тот, видимо, понял, что мешает, потому что быстро ретировался. Как только его полную фигуру поглотила тьма очередного коридора, Северус шагнул ближе, стараясь понять ее реакцию. – Далеко же вы забрались.

- Я работаю, - настороженно отозвалась Гермиона. - Что решил суд?

Он помолчал, прикидывая, начинать уже ругаться или все же сначала сказать «спасибо».

- А вы не догадываетесь? Полагаю, не без вашего участия сегодняшнее заседание превратилось в балаган, - наконец, определился он. Гермиона слегка побледнела, сделала неуловимый шаг назад, чтобы между ними оказалась висевшая на веревках доска. – Ничего не хотите сказать?

- Не понимаю, о чем вы, - не слишком уверенно прошептала она. Северус фыркнул:

- Хватит, мисс Грейнджер! Надо было выбирать более надежных сообщников! Ну, какое наказание вы предпочтете?

Она изумленно уставилась на него. Виноватое выражение на лице сменилось возмущенным.

- Наказание? – воскликнула Гермиона, уперев руки в бока. – Вы серьезно?!

- Благодаря вам я стал посмешищем всей Британии! – огрызнулся он. – Вы хоть представляете, во что втянули меня?

- Скорее, вытянула, - едко заметила ведьма.

- Спасибо, конечно, за чудесное спасение, - сквозь зубы проговорил Снейп. – Но что дальше? Вы не оставили от моей репутации ни камня! Кто вообще просил вас вмешиваться?

- Мне надоело каждый месяц писать для Гарри новую речь, - пожала плечами Гермиона, усаживаясь на доску как на импровизированные качели. Судя по всему, никакого чувства вины она не испытывала, и он вновь заподозрил, что без женской мести не обошлось. – Сколько это уже тянется? Три года? Они же просто ждали, пока вы сдадитесь, пока Гарри сдастся!

Он сделал глубокий вдох, стараясь не скатиться вновь в обвинения. Перемещаясь сюда, Северус планировал просто сказать «спасибо» и оставить девчонку в покое. Мерлин с ней и ее местью, это слишком мелочно. Но, дракклы подери, она ведь даже не понимает… Не понимает, что натворила! Всю его жизнь выложила, как на ладони – смотри, кто хочешь!

Собрав остатки самообладания, он отступил назад, опасаясь, что иначе действительно перейдет от слов к действиям и придушит ее. В данный момент все хорошее впечатление, что Гермиона произвела на него своими переменами, кануло в лету. Он чувствовал только гнев и беспомощную обиду – Северус Снейп привык всегда быть начеку, но никак не ожидал подвоха от влюбленной девчонки. И что с ней сделать? Не пороть же, в самом деле… И в конце концов она ведь действительно помогла ему, прости Мерлин ее душу…

- Я надеюсь никогда больше вас не видеть, не слышать и не знать, мисс Грейнджер, - выговорил Снейп, заставляя себя опустить палочку. Гермиона смотрела на него с выражением чуть виноватым и упрямым одновременно. – И если еще когда-нибудь вы влезете в мою жизнь, не имея на это никакого права… Я поступлю с вами, как со своим врагом.

Резко развернувшись, он нырнул в первый попавшийся коридор, стремясь оказаться от нее как можно дальше.

***

Пару недель он успешно скрывался, пережидая шумиху в хогвартских подземельях. Камин был заблокирован вот уже месяц, репортеров Минерва за ворота не пускала, студентов в Школе не будет еще месяца полтора, так что у Северуса были все возможности, чтобы вернуть свою жизнь в привычное русло. Возможности, но не желание. Даже сейчас гадкая книжонка давала о себе знать – он не мог выйти на улицу, чтобы не быть заснятым как минимум с трех сторон, а едва сунулся в Министерство за разрешением на открытие частной зельеварни, его атаковала стая восторженных почитательниц. Тут же примчалась и Скитер, а на следующее утро первая полоса привлекала внимание броским заголовком: «На ком же остановит свой выбор Герой?» и ниже, чуть мельче: «Героиня для Героя. Битва за сердце Северуса Снейпа». На фото действительно была битва – между женщинами всех возрастов. Его черно-белый двойник с колдографии сбежал.

- Нет, ты только посмотри на это! – рычал он в кабинете МакГонагалл, разрывая на части газету. – Это бедлам, самый настоящий! Я что, стал вдруг красавцем?!

Директор покосилась на него и фыркнула.

- Вот именно, - согласился Снейп. – Да на меня в жизни ни одна женщина с симпатией не смотрела…

Тут он осекся, потому что вспомнил Грейнджер, что разозлило его еще больше. На самом деле, спустя время после выхода книги и фееричного оправдания в суде, он уже не был на нее так зол, как в начале. Иногда становилось даже совестно за жестокие слова, но стоило очередной влюбленной дуре послать в его адрес воздушный поцелуй, как душа зельевара начинала требовать мести.

- Зато теперь ты их можешь, как с куста собирать… - отстраненно ответила Минерва, с высунутым кончиком языка расчерчивая простыню для расписания.

- На кой Мерлин? – поморщился Снейп, падая в кресло напротив и сжимая виски. – Опять твои садово-огородные советы?

- Нет, - директор поняла, что расписание ей составить не дадут (да и не очень хотела), и отложила листы в сторону. – Это мои проверенные временем советы. Что тебе не нравится, Северус? Выбери себе, какую хочешь, и живи счастливо!

- Но я не хочу никакую! – гаркнул он. – Я хочу, чтобы меня оставили в покое! Чтобы каждый третий перестал твердить, что понимает мою нелегкую долю и ранимую душу, Моргана всех раздери!

Он замолчал, тяжело и гневно дыша. Директор поправила на носу очки, рассматривая своего более молодого и горячего коллегу с видом, от которого ему захотелось виновато потупить глаза, чего не случалось со школьной скамьи.

- Тогда тем более – выбери одну, - суховато предложила она. – И все остальные увидят, что охота окончена, и отстанут. Не понимаю тебя, Северус, словно ты не на Слизерине учился…

Выбери!

Он гневно дернул носом.

Словно это так просто! Где найти такую, которая не будет путаться под ногами и примет правила игры? И желательно, немую? Глухую. И слепую.

Хм.

Понадобились определенные усилия, чтобы найти ее. Спаркс, к которому Снейп нагрянул глубокой ночью, знал лишь, что Гермиона вернулась в Лондон - работать над исследованиями магических полей. Ее практика в Египте закончилась, и ведьма здесь больше не появлялась. Домашнего адреса Спаркс не знал.

В Лондоне, на самом деле, тоже была уже глубокая ночь, но мага это мало заботило, поэтому камин Поттеров вспыхнул в четвертом часу утра. Кикимер поначалу не хотел будить хозяев, однако после угрозы повесить его голову над камином все же помчался на второй этаж. Снейп терпеливо ждал, рассматривая темную кухню. Здесь видна была женская рука – уйма посуды стояла на своих местах, на столе стопочкой лежали салфетки, на окнах висели занавески.

- Что случилось? – сонный Поттер кубарем скатился с лестницы, на ходу натягивая футболку. Взъерошенные волосы стояли дыбом, в руке – палочка наизготовку. – Вы ранены?

- С чего бы это? – удивился Снейп. Гарри уставился на него совиными глазами.

- А с чего бы вам будить меня посреди ночи?!

- Вы знаете, где живет Грейнджер?

Поттер секунду взирал на него в молчаливом удивлении, а потом свирепо пригрозил:

- Не говорите, что разбудили меня ради этого!

- Знаете или нет? – досадливо повторил Северус, понимая, что, наверное, и вправду не стоило создавать такой переполох. Просто едва эта идея пришла ему в голову, ее осуществление потребовало немедленных действий. Он и забыл, что большинство людей спит ночами, а не строит коварные планы.

- Поверить не могу! – выдохнул Гарри, падая на ближайший стул.

- Поттер! – рявкнул порядком выведенный из себя Снейп. Шея от долгого торчания в камине затекла, и он нырнул в дом Поттеров полностью. Гарри недовольно наблюдал, как гость брезгливо отряхивает пепел на идеально чистый пол. – Где Грейнджер, вы ведь знаете?

- Знаю, - подтвердил мальчишка. И упрямо добавил: - Но не скажу.

- Почему? – теперь настала очередь Снейпа удивляться.

- Я уже говорил вам раньше и говорю сейчас, - терпеливо, словно маленькому ребенку, разъяснил Гарри. – Не нужно бередить! Оставьте Гермиону в покое… - он понизил голос до суфлерского шепота, нервно покосившись на второй этаж. Но там было тихо и темно.

- Не думаете, что это не ваше дело? – возмутился Снейп.

- Я думаю, - огрызнулся Гарри, - что это не вам придется утешать ее после вашего очередного визита!

И все же их спор привлек внимание одного из жителей дома на Гриммо. Пока Северус, удивленно вскинув брови, набирался сил для резкого ответа, а Гарри раздраженно барабанил пальцами по столу, по лестнице спустился человек. Босые ноги тихо прошлепали в сторону кухни.

- Могу я спросить, что здесь происходит?

На кухне вспыхнул свет, заставив их на секунду зажмуриться. Гермиона, скрестив руки на груди, переводила мрачный взгляд с одного на другого. Даже учитывая пижаму в белых единорогах и отсутствие палочки, выглядела она внушительно.

- Поттер, вы же вроде женаты на Уизли? – протянул Снейп. Если этот мальчишка все испортил…

- Только пришли, а уже говорите гадости, - ответила за друга Гермиона, отлепляясь от косяка и подходя ближе. – Высказывайтесь и выметайтесь. Что вам понадобилось от меня посреди ночи?

Столь недружелюбный прием слегка поумерил его энтузиазм. Как с таким отношением делать предложение? Северус покосился на Поттера:

- Скройтесь.

- Еще чего! – возмутился Гарри и уселся поудобнее на стуле. – Это мой дом.

- Гарри, пожалуйста! – взмолилась Гермиона. Не то чтобы она выглядела счастливой, но и слишком расстроенной тоже не была, с чего вдруг Поттеру ее утешать? Северус невольно вспомнил их последнюю встречу и с досадой признал, что был жесток. Впрочем, тогда он надеялся никогда больше Грейнджер не видеть.

Поттер послал еще один угрожающий взгляд в его сторону и неохотно подчинился. Медленно прошаркал тапочками мимо Гермионы – они со смиренным терпением следили за этим выступлением. Как только перестали скрипеть ступени на лестнице, Северус перешел к делу:

- Я знаю, как вы можете загладить свою вину, мисс Грейнджер.

Гермиона тут же встала в защитную позу, снова скрестив руки на груди. Встрепанные волосы, казалось, встопорщились еще больше.

- Мне кажется, мы уже выяснили, что я ни в чем не виновата?

- Мне кажется, что ваше мнение меня мало интересует, - огрызнулся он. – Вы меня в эту историю втравили, вам же и вытаскивать. Я шага не могу ступить, чтобы меня не преследовали влюбленные дуры или чокнутые репортеры!

- И что вы хотите от меня? – изумилась она.

- Сыграйте роль моей девушки, - он пожал плечами и выдвинул себе стул, угнездившись на нем со всем комфортом в гнетущей тишине, стараясь не смотреть на полоску голой загорелой кожи между краем кофты и поясом ее штанов.

Гермиона молча, словно ждала каких-то дополнений, смотрела на него. Когда стало понятно, что это всё, она, закусив губу, кивнула каким-то своим мыслям и махнула на него рукой:

- Я пошла спать. Не забудьте выключить свет.

Он не сразу поверил, что она действительно это сделает. Но Гермиона повернулась к магу спиной и пошла к выходу.

- Вы думаете, я шучу? – наконец, обрел дар речи Снейп. – Все очень серьезно, мисс Грейнджер!

- А мне кажется, что вы очень больны! – буркнула ведьма, все же с неохотой остановившись. – Даже если так, с какой стати мне помогать вам?! Помнится, вы ясно выразились в прошлый раз, а теперь сами ищете моего общества?

В ее голосе все же прозвучала обида. Северус в очередной раз подумал, что Мерлин, видно, издевается над ним, снова и снова сталкивая с этой девчонкой.

- Вы должны мне, - раздраженно ответил он. – И поверьте, ваше общество меня по-прежнему не радует, но и другого выхода я не вижу.

Гермиона выглядела так, словно ее вот-вот хватит удар. Вытаращив на него глаза, она хватала ртом воздух, силясь высказать разом всё, что ей, несомненно, хотелось.

- Я не требую ничего невозможного, - поспешно добавил он, стремясь одержать окончательную победу. – Встретимся пару раз на публике, и хватит, а ваш долг будет полностью выплачен!

- Мой долг? – взвизгнула Гермиона. Они оба вздрогнули от неожиданности.

Чувствуя, что разговор зашел не туда, Северус осторожно кивнул. С Грейнджер вечно одни проблемы…

- Знаете что? – прорычала ведьма, подходя к нему. Он следил за ее передвижениями так, словно это была разъяренная мантикора. Гневно дыша, Гермиона наклонилась к его лицу, обдав запахом мятной зубной пасты, и отчеканила:

- Засуньте этот долг себе в задницу!

Сказав это, она развернулась и выскочила из кухни. Послышалось гневное топанье по лестнице.

Он выдохнул. Поговорили. Вряд ли теперь Поттер его даже на порог пустит.

***

Минерва тоже помогать отказалась:

- Северус, всех, кого я предложила в прошлый раз, ты забраковал! Остались только слишком старые либо несовершеннолетние! Ты же не хочешь, чтобы тебя обвинили в связи со студенткой?!

- Мерлин упаси, - содрогнулся он, сгорбившись в кресле у камина. Бессонная ночь давала о себе знать, хотя еще год назад он бы и не поморщился. Но сегодня, после фиаско с Грейнджер, хотелось только одного – чтобы его, наконец, оставили в покое.

Он выдернул из внушительной стопки очередной конверт с любовным посланием и с наслаждением бросил его в огонь. Пламя радостно перекинулось на пергамент.

- Поверить не могу, что ты решился последовать моему совету, - покачала головой МакГонагалл. Сидя в соседнем кресле, она распечатывала его почту и тут же уничтожала все подозрительное содержимое. – Вот это, кстати, из Министерства.

- Дай сюда, - он вырвал конверт у нее из рук и сунул в карман.

- Ты в курсе, что я пытаюсь помочь? – напомнила директор.

Снейп передернул плечами и вздохнул:

- Прости.

Они снова погрузились в задумчивое молчание.

- А может быть, мисс Грейнджер подойдет? Она-то тебе никаких любовных писем не присылала? – через некоторое время вспомнила о подопечной Минерва. Северус мрачно покачал головой. Да уж. Она не присылала… Странно получается – он ни на грош не верил тому, что писали все остальные, но в ее тихое «вы нравитесь мне» поверил безоговорочно. И в доме у Поттера говорил что попало, а сам никак не мог избавиться от мысли: «Любит ли она еще? Или забыла, как забывают все?» Наверное, было жестоко с его стороны предлагать такое, но почему-то казалось, что эта девушка уже не испытывает к нему никаких теплых чувств.

- Почему нет? Уверена, она бы помогла тебе и не стала болтать… - удивилась Минерва, отвлекаясь от писем.

- Потому что она отказалась, - мрачно ответил Снейп, теряя терпение и закидывая в огонь целую стопку. Пламя взметнулось вверх, обдав их жаром и заставив отшатнуться.

МакГонагалл недоверчиво покосилась на него:

- Опять твои шуточки, Северус?

- Нет, - отрезал он, вставая из кресла и выливая остатки бурбона себе в бокал. Не то чтобы он любил бурбон, но это единственное, что нашлось у Минервы, а ему настоятельно требовалось выпить.

Директор поправила очки, продолжая смотреть так, словно видит его впервые.

- Что? – не выдержал он.

- Ничего, - пожала плечами старая кошка и, видя, что зельевар продолжает свирепо смотреть на нее, осторожно добавила: - Просто я думала, что ты выберешь более подходящую тебе… кандидатуру…

- Это что еще должно значить? – возмутился Северус. Подходящую? И чем же Грейнджер ему не пара?!

- Подходящую по возрасту, Северус, - мягко уточнила МакГонагалл.

- Ты же сама предложила, - напомнил он, осушая бокал.

- Но я сделала это от безысходности!

- Я тоже! – рявкнул он.

Минерва решилась заговорить только минут через десять:

- И она отказала?..

- Да, - коротко бросил Снейп, переходя к крепкому чаю. Домовики, зная его вкусы, заварили такой крепкий, что жидкость в кружке по цвету стала похожа на кофе.

- Но почему? – изумилась МакГонагалл. – Ты объяснил ей ситуацию?

- Уверяю тебя, она и так в курсе, - едко заметил Северус, делая первый глоток.

Минерва озадаченно жевала губу.

- Она ни с кем не встречается… и всегда хорошо о тебе отзывалась… Хотя, конечно, связь со взрослым мужчиной для репутации молодой девушки…

Он закатил глаза. Эту молодую девушку вряд ли волновали подобные аспекты.

- Ну, хочешь, я с ней поговорю? – предложила директор. Поперхнувшись чаем, Северус замотал головой.

- Нет уж, спасибо! Хватит с меня!

- Как хочешь, - ворчливо пробормотала женщина, снова обращаясь к конвертам.

Возвращаясь к себе в середине дня, он был готов даже написать заявление на увольнение. Только увещевания МакГонагалл заставили его на время отложить эту идею, хотя перспектива снова быть окруженным свихнувшимися от гормонов малолетками вгоняла его в черную меланхолию.

Надо сказать, в свои комнаты он входил довольно беспечно – и уж кого совсем не ожидал увидеть, так это Грейнджер.

С явным удовольствием выслушав эпитеты в свой адрес, она покачала торчащей из камина головой и Cпросила:

- Впустите меня?

Теряясь в догадках, что еще ей может быть нужно, он взмахнул палочкой. Гермиона вышла в гостиную, деловито отряхиваясь – словно не она еще полдня назад послала его в известное место. Он наблюдал за ней, выжидая:

- Сколько еще вы собираетесь тянуть время?

Гермиона, которая начала отряхивать мантию уже по пятому кругу, вздрогнула и нервно сжала руки за спиной. Подняла на него взгляд, в котором смущение боролось с отчаянной смелостью. У Северуса екнуло в желудке от нехорошего предчувствия. Она точно так же готовилась, когда пришла признаваться ему в любви.

- Я согласна помочь вам при одном условии.

- Что-то подсказывает, что оно мне не понравится, - проворчал Снейп, жестом предлагая ей садиться в кресло. Но Гермиона осталась стоять у камина, словно надеясь в любую секунду сбежать.

- Я хочу, чтобы вы дали мне шанс, - выдохнула девушка. Настойчивость и мольба смешались в ее устремленном к нему взгляде. Если бы это не касалось его лично, Снейп бы даже оценил ее упорство. Его безмерно поразило, что она до сих пор что-то испытывала к нему, даже несмотря на то, что сама превратила его жизнь в ад.

- Мисс Грейнджер, мы ведь уже говорили об этом, - осторожно сказал он, не зная, куда деть себя так, чтобы это не выглядело как бегство.

- Я помню, - серьезно кивнула она. Грейнджер казалась спокойной, если бы не нервно сцепленные руки. Под глазами залегли тени – видно, не он один так и не заснул сегодня ночью. – Вы сказали, что я никогда не нравилась вам.

Произнесено было таким тоном, словно она это не раз повторяла. На душе у него заскребли кошки.

- И что вам непонятно? – спросил Северус, чувствуя себя последним подонком. Он понятия не имел, как обращаться с влюбленными девушками. Сказать ей то, что она хотела, он не мог, а правда будет горькой, под каким соусом ее не подай.

- Я хочу, чтобы вы дали мне шанс, - упрямо повторила Гермиона, все же набираясь смелости и отходя от камина. Взгляд ее с интересом осматривал его гостиную, надолго остановившись на книжных шкафах. – Ведь всё может измениться?

- Нет, - с раздражением перебил ее Снейп. – Не может, мисс Грейнджер.

Взгляд ее метнулся к нему. Секунду казалось, что Гермиона заплачет, но вместо этого на ее губах расцвела улыбка:

- Тогда вам нечего бояться, правда? Вы ничего не теряете.

«Я теряю покой», - тоскливо подумал он.

Из каминной трубы вылетело очередное розовое письмо и метнулось к нему, но было изжарено в полете метко направленной искрой Грейнджер. Девчонка с чувством выполненного долга подула на палочку и убрала ее обратно в чехол на поясе.

- О чем именно идет речь, мисс Грейнджер? – чувствуя, что уже готов согласиться, уточнил он.

- Ничего такого, что ущемило бы вашу свободу, - фыркнула она, явно развеселившись. Оперевшись о стол, Северус смотрел, как Гермиона подходит к его книжным полкам, заворожено перебирая тонкими пальцами в миллиметре от корешков. – Пара ужинов…

- Я не ужинаю.

- Тогда обедов, - настойчиво продолжила она. – Завтраков? Полуночных перекусов? Что-то, что позволит мне узнать вас лучше…

- Желаете издать второй том? – едко поинтересовался Северус, мгновенно закипая.

Гермиона поморщилась – он видел, как она закусила губу, выдавая нервозность - и тут же снова придала лицу невозмутимое выражение. Этот детский жест убедил его в том, что девчонка отчаянно храбрится, и успокоил. Она еще ребенок. Что может быть опасного?

- Я обещаю не разглашать ваши тайны, - важно ответила Гермиона, повернувшись к нему лицом. – А вы пообещайте не сопротивляться.

Она была одета очень по-маггловски: строгая юбка, широкая белая рубашка, туфли-лодочки – явно готовилась к встрече. Но перед глазами у него все еще стояла смешная пижама с единорогами. Ребенок.

Губы у него дрогнули в усмешке:

- Договорились, мисс Грейнджер.

Когда она ушла, он еще долго смотрел на потухшие угли, пытаясь понять, куда в очередной раз вляпался. Что-то подсказывало, что парой ужинов дело не ограничится, и это принесет больше проблем, чем избавит от них. Гермиона Грейнджер была очень… целеустремленной девушкой – он знал это еще по ее учебе в Хогвартсе. И Северус не был уверен, что хочет, чтобы это упорство обратилось в его сторону.

Однако его опасения не оправдались – от Грейнджер больше двух недель не было ни слуху ни духу. Камин молчал, почта от нее не приходила. Снейп прятался в Хогвартсе, чувствуя, как бессильная злость заполняет все его существо. В конце концов, они заключили договор! У него множество дел, которые требовалось решить до того, как в школу вернутся студенты, а он сидит в норе и боится высунуть нос!

Это случилось в начале августа. Он как раз вернулся из Запретного леса – злой, исцарапанный и даже кое-где подпаленный. Все-таки добыча ингредиентов никогда не была его любимым делом. Даже добрейшие существа относились к зельевару настороженно, словно подозревая в том корыстный интерес. Раздраженно скинув испорченную мантию на спинку дивана, он начал расстегивать испорченную рубашку, хотя ее проще было вовсе уничтожить…

- Эм… Мистер Снейп? – знакомый голос заставил его вздрогнуть и резко развернуться. Палочка нацелилась точно в лоб Грейнджер. Она молча приподняла брови, показывая неуместность такой реакции, и смиренно дождалась, пока он ее опустит. В глазах плясали смешинки, хотя лицо оставалось серьезным, но он видел, с каким трудом ей это дается.

Неосознанно он начал застегивать рубашку обратно.

- У вас кровь, - заметила она, разглядывая его, словно впервые видела.

- Да что вы говорите? – огрызнулся Снейп.

Она чуть поджала губы, словно размышляя, продолжить ли тему его общей потрепанности.

- Завтра состоится званый вечер в университете. Будут награждать самых успешных… - решив, видимо, не злить его еще больше, она поменяла тему.

- И что? – фыркнул Северус.

- Я в их числе, - несколько задрав нос, ответила Гермиона.

- И? – ему было абсолютно наплевать и на ее учебу, и на ее успехи. Собственно, он и так не сомневался, что Грейнджер не успокоится, пока не станет лучшей во всем, за что берется.

- Я написала, что приду со спутником, - терпеливо пояснила она. – Поэтому будьте готовы к шести. Форма одежды – парадная.

Северус потерял дар речи. Что за наглая девчонка?!

- Мисс Грейнджер, вы ничего не забыли? – нехорошо понизив голос, уточнил он, приближаясь к камину.

Гермиона задрала голову, чтобы видеть его. На лице было написано удивление.

- Предполагалось, что это вы будете помогать мне! – рявкнул он ей в лицо. – Где вас Моргана носила две недели?!

Гермиона вздрогнула от его окрика, глаза сузились от ярости.

- Между прочим, - возмущенно начала она, - это и в ваших интересах тоже! Вряд ли мы найдем лучший повод, чтобы заявить о наших отношениях, учитывая, что там соберутся все писаки Лондона!

Гневно раздувая ноздри, она смотрела на него. На скулах расцвели яркие пятна румянца.

Северусу стало стыдно. Оказывается, девчонка все продумала. Мрачно оглядев ее, он примирительно спросил:

- Где мы встречаемся?

- Я за вами зайду, - все еще недовольно буркнула она. – Будьте готовы к шести.

Камин потух. Он посмотрел на изорванную мантию и вздохнул – уже завтра он из почитаемого героя превратится в растлителя малолетних. Не то чтобы ему было дело до того, что пишут газеты, но все же это не самый приятный ярлык…

***

В шесть часов он мерил шагами гостиную. Парадная мантия – близнец той, что была испорчена вчера, разве что из более дорогой и менее практичной ткани – развевалась за его спиной, закручиваясь в спирали, когда зельевар делал резкий поворот. Выход в свет неожиданно заставил его нервничать – Северус понятия не имел, что должен говорить или делать, чтобы убедить всех в их отношениях. Он никогда ни с кем не встречался в общепринятом смысле этого слова. Какое-то время, пока Волан-де-Морт не возродился, у него была женщина, но они никогда не появлялись на людях вместе. У каждого была своя жизнь, и их это устраивало. Что нужно делать с Грейнджер? Вероятно, у молодого поколения есть какие-то собственные правила на этот счет… Мерлин побери, почему он никогда не интересовался такими вещами?

Северус попытался вспомнить, как вели себя слизеринские студенты, и скривился. Это школьники.

Камин вспыхнул, он взмахнул палочкой, давая разрешение, и из огня выступила Гермиона. Одетая в облегающее черное платье на ладонь выше колен, с распущенными, уложенными мягкими волнами волосами до плеч, выглядела она одновременно строго и соблазнительно – нежная загорелая кожа притягивала взгляд на грани приличий.

И это ее он называл ребенком?

Северус понял, что вытаращился на девчонку, словно дурак, в то время как она с легкой смущенной улыбкой ждала его вердикта, явно нервничая.

- Не слишком фривольно? – наконец, тихо спросила она, пытаясь одной рукой натянуть платье пониже.

Фривольно? Нет, она ни в коей мере не выглядела фривольно. Платье было идеально, не его вина, что при взгляде на Гермиону у доброй половины мужчин в зале потечет слюна.

Проблема неожиданно обрела новый размах. Одно дело быть связанным с умной, но не привлекающей внимания девушкой, и совсем другое – с умной и красивой ведьмой, за одну только гипотетическую связь с которой его линчуют журналисты. Он представил себе заголовки газет («Красавица и чудовище!») и содрогнулся.

- Мистер Снейп? – напомнила о себе Гермиона, с интересом наблюдая за ним. В глазах ее читалось любопытство и… Неужели это торжество? Ах ты, маленькая чертовка!

- Вы выглядите как обычно, мисс Грейнджер, - пожал он плечами. Вот тебе щелчок по носу!

Гермиона насупилась и уже безо всяких игр подала ему руку:

- Давайте быстрее, а не то сейчас целая толпа на регистрации соберется…

Он с чувством выполненного долга взял ее за руку – ладонь ведьмы оказалась почти в два раза меньше его. Все еще слегка недовольная, Гермиона зачерпнула пороха и бросила его в камин:

- Британский магический университет!

Их закрутило в водовороте огня и магии и спустя минуту выплюнуло в абсолютную темноту.

- Куда вы нас отправили, Грейнджер? – подозрительно поинтересовался Северус, нащупывая палочку в кармане.

Гермиона дернула его за руку:

- Отпустите меня, пожалуйста…

Он подчинился – она отошла в сторону, тут же вспыхнул свет, открывая маленький кабинет без окон, заваленный кипами бумаг вперемежку с толстенными книгами. Посреди этого воцарился огромный письменный стол, занимающий большую часть пространства.

- Добро пожаловать в мой кабинет, - криво усмехнулась Гермиона, проходя за единственный шкаф в углу. Послышалось шебуршание, затем из закутка вывалилась туфля, потом вторая, и ведьма появилась уже в аккуратных черных лодочках. – Я не очень хорошо хожу на каблуках, - нервно пояснила она в ответ на его вздернутую бровь.

- И зачем тогда их надевать?

Гермиона выразительно передернула плечами:

- Потому что это дресс-код.

Действительно, разве не понятно? Что ты, Северус, совсем как темный?

Стоически закатив глаза, он вышел следом за ней в длинный темный коридор.

- Эм… Можно я буду называть вас Северус? – уцепившись за его локоть, Гермиона сделала пару пробных шагов, что-то поправила в правой туфле и уверенно зацокала каблуками по мраморной плитке. Он окинул ее скептическим взглядом, остановился на плавно покачивающихся бедрах и понял, зачем нужен дресс-код.

- Зачем это?

Гермиона закатила глаза:

- Перестаньте воспринимать меня в штыки. Я вам помогаю, между прочим. Мы же встречаемся, не забыли? Будет странно, если я продолжу называть вас «Мистер Снейп».

- Называйте, как хотите, - сдался он. И через силу выдавил: – Гермиона?

Мочки ушей у нее порозовели от удовольствия.

Пока они шли по не заканчивающемуся коридору, он терзался одним вопросом, задать который нужно было обязательно, но очень не хотелось.

Наконец, впереди забрезжил свет, и послышалась музыка, и откладывать было нельзя:

- Я должен вести себя как-то… По-другому?

Гермиона даже запнулась от удивления. Кое-как выровнявшись, она откинула со лба выбившиеся из прически пряди и посмотрела на него так, будто у него выросла вторая голова. Снейп, которого и так сложившаяся ситуация злила до неимоверности, раздраженно уточнил:

- Как ведут себя пары в вашем возрасте, мисс Грейнджер? Гермиона?

- Я же сказала – я не прошу ничего, что было бы для вас не приемлемо, - повторила она удивленно. И, видимо, догадавшись, насколько этот вопрос сложен для него, уточнила: - Меня не нужно целовать или прилюдно обнимать, если вы об этом. Просто будьте рядом. Уверена, вам никто не решится задавать вопросов. Говорить буду я.

- Что именно говорить? – въедливо уточнил он.

Она терпеливо вздохнула:

- Я не разглашаю подробностей о своей личной жизни, Северус.

- Конечно, только о моей, - зло фыркнул Снейп и потащил ее к выходу.

Гермиона поплелась следом. Коридор вывел их в небольшой атриум со столами регистрации, где уже собралось достаточно народу. Их появление, поначалу незамеченное, разошлось, словно круги по воде – Северус кожей ощущал чужие любопытные взгляды. Гермиона, видимо, тоже – вида она не подавала, но щеки покраснели, выдавая ее смущение.

- Вы точно уверены, что хотите этого? – не сдержавшись, спросил он, когда она потащила его через высокие двери в зал, полный народу. В конце виднелась сцена, перед которой расположилось несколько рядов стульев (очевидно, всем остальным предлагалось стоять), а по двум сторонам от них шли фуршетные столы. Справа от сцены играл оркестр. Центр зала пока оставался свободен, очевидно, присутствующие еще не созрели для танцев.

Интересно, а эта научная братия вообще танцует?

Он окинул взглядом собравшихся и понял, что они вполне могут затеряться в толпе – по сравнению с нарядами остальных, платье Гермионы выглядело более чем скромно. Парадные мантии всех цветов, перья, боа… Сборище павлинов…

Он неожиданно почувствовал благодарность к шагающей рядом ведьме - за то, что она пощадила его чувства и не вырядилась в нечто подобное.

- Вы голодны? – спросила Гермиона и, явно чувствуя себя здесь как рыба в воде, потащила его к столам. Ее тарелка тут же наполнилась разного рода закусками. Он ограничился тем, что взял два бокала вина и протянул один ей. – Ой нет, - увидев бокал, Грейнджер неожиданно шарахнулась в сторону, - простите, я не пью… Совсем, - смущенно пояснила она в ответ на его удивленный взгляд. – У меня непереносимость…

Северус невозмутимо поменял вино на сок и сунул ей в руки. Учтем.

До начала награждения оставалось еще полчаса, и они провели их в попытках избежать чужих взглядов – народу все прибывало, подтянулись журналисты, мелькнуло канареечно-желтое одеяние Скитер. Гермиона в конце концов угнездилась на парапете балкончика, скрытого за одной из многочисленных арок. Тонкий тюль надежно скрыл их и позволил Снейпу немного расслабиться.

- И в чем смысл всего этого? – повел он рукой в сторону шумного зала. Гермиона пожала плечами, болтая ногами в воздухе. Туфли остались лежать на полу. Он следил за легкими покачиваниями ее ног, сам того не осознавая. Было в этом движении что-то завораживающее: одновременно детское и женственное.

- Показать себя. Найти единомышленников… Это еще что, самое интересное начнется после награждения.

Прозвучал гонг – Гермиона ловко спрыгнула, сунула ноги в туфли и, подцепив его за локоть, потащила обратно в зал, бросив:

- Началось.

Они с трудом пробились к креслам – оказывается, те были поставлены для номинантов и их спутников.

- Если все известно заранее, зачем весь этот фарс? – поинтересовался Северус. Гермиона шикнула на него, не отрывая взгляда от сцены, на которую выкатился Спаркс. Подпрыгивая, словно надувной мяч, он направил палочку на горло, и его голос разнесся далеко в зал, заставив всех остальных замолчать.

- Дорогие друзья! – слегка высоковатым тоном начал он. Снейп закатил глаза. Гермиона успела рассказать ему о некоторых из своих коллег, из чего он сделал вывод, что ее работа похожа на серпентарий. – Сегодня мы собрались, чтобы отметить ваши достижения! Уверен, вы упорно работали весь год, но только самые выдающиеся будут отмечены особыми наградами… Итак, приступим! Мелинда Голден! За поразительные успехи в области трансформации живых организмов и открытие формулы возвращения! Награждается патентом на изобретение и отчислениями в количестве пяти процентов в течение пяти лет с момента получения!

Зал взорвался овациями, Гермиона досадливо фыркнула, но пару раз хлопнула в ладоши. Судя по всему, с мисс Голден отношения у нее тоже не сложились. Северус мысленно усмехнулся – сидящая рядом с ним девушка в чем-то походила на него самого, слишком выделяясь среди коллег, чтобы они могли относиться к ней, как к своей. Трудно ей придется…

- Неплохо же у вас отмечают достижения, - вместо этого пробормотал ей на ухо Снейп. Но ведьма была слишком увлечена происходящим на сцене, чтобы как-то отреагировать.

- Гермиона Грейнджер! – когда прозвучало ее имя, Гермиона даже подпрыгнула на стуле. Спаркс сделал небольшую театральную паузу и продолжил тоном, гораздо более теплым: - Девочка моя, ты – пример для нас всех! За новую звезду на нашем небосклоне, за открытие полей Грюнберга награждается пожизненным абонементом в Александрийскую библиотеку, с допуском первого уровня!

Гермиона едва не оттоптала ему ноги, прорываясь к сцене. Северус стерпел – даже подал ей руку, чтобы она не переломала себе ноги по пути к славе. Шум вокруг стоял оглушительный, и он понимал почему – абонемент в Александрийскую библиотеку стоил три тысячи галеонов в год, и давали его лишь после тщательного отбора, а между тем там хранились несметные богатства. Он многое бы отдал, чтобы попасть туда. Что это за поля Грюнберга, раз ей оказали такую честь?

Гермиона тем временем, спустилась вниз, уцепившись за его руку. Глаза ее сияли.

- Поздравляю, - хмыкнул Снейп, провожая ее на место.

- Вы слышали? – хрипло спросила она, смотря на грамоту в своих руках.

- Да.

- Вы верите?

- С трудом.

Очевидно, награждение Гермионы было оставлено напоследок, потому что после нее Спаркс больше никого не называл и быстро свернул речь.

- А вот теперь лучше быстро и незаметно сбежать, - неожиданно возвращаясь на землю, как только народ вокруг начал подниматься со своих мест, заявило юное дарование, поднимая его за локоть. – Пойдемте, я знаю, как сделать это быстро.

Ухватив его за руку, Гермиона начала подниматься на сцену, но не привыкший следовать за кем-либо, да еще в такой бесцеремонной манере, Снейп уперся, дернув девушку на себя. Раздался громкий треск, ведьма охнула и в ту же секунду всем весом рухнула на него. Он машинально поддержал ее.

- Что вы наделали! – простонала Гермиона, утыкаясь носом ему в плечо. Он и сам уже понял, что их парочка привлекла ненужное внимание, но поделать ничего не мог.

- Что вы вертитесь, как уж на сковородке, - прошипел Северус, спиной чувствуя направленные на них взгляды. – Встаньте нормально…

- А я не могу! – в отчаянии прошептала Гермиона. – Я зацепилась за эту чертову ступеньку!

- Ну, так отцепитесь!

- Я каблук сломала!

Мерлин великий, за что ему это?! Мрачно сцепив зубы, Северус решился: резко отпустив ведьму, он перехватил ее под колени, поднимая на руки, в два шага добрался до кулис, промчался по коридору до развилки и повернул налево.

- Не туда!

Он развернулся. Гермиона уцепилась за его шею, словно за последнее спасение, уткнувшись носом в воротник рубашки. На ноге болталась на мыске одна туфля – вторая так и осталась на лестнице.

- Куда дальше?

Он и не знал, насколько запутанным может быть одно здание, пока они не вывернули в очередной коридор, и он понял, что понятия не имеет, где они находятся.

- Лифт, - оглядевшись, Гермиона заерзала у него на руках. - Поставьте меня на землю.

- С удовольствием, - фыркнул Северус, который уже, честно говоря, успел устать, таская ее. – Рулите.

Гермиона, оказавшись на ногах, не без удовольствия сняла вторую туфлю и метко зашвырнула ее в мусорное ведро у лифта. Деловито шагнула в кабину.

Он протиснулся следом, радуясь, что уже вечер, а потому коридоры были безлюдны.

- Вы простынете.

- Хотите и дальше меня нести?

- Нет уж.

- Ну, вы даете! – фыркнула Гермиона, едва за ними закрылась дверь ее кабинета. Усевшись на стол, она скорбно осмотрела поехавшие колготки и добавила: - Надо же, первый раз надела…

- Надо предупреждать, когда собираетесь спасаться бегством, - огрызнулся Северус, садясь рядом на стул. Ее ноги опять оказались в центре его внимания – они неведомым образом сегодня весь день были у него перед глазами.

Гермиона посмотрела на него. В глазах светилось ехидство:

- Ну, зато теперь все газеты наши! Вы же этого хотели?

Он послал ей предупреждающий взгляд и устало поинтересовался:

- Я надеюсь, на сегодня вечер окончен?

- Конечно, - пожала плечами Грейнджер, доставая из чехла палочку и заматывая волосы в высокий расхлябанный пучок. – Камин открыт, можете идти.

- А вы? – не то чтобы его это беспокоило, но раз уж пришли они вместе, то его долг проводить ее до дома. Или теперь это уже не в почете?

- А я еще поработаю, - отмахнулась Гермиона.

Пожалуй, теперь он понимал, почему ей дали доступ в Александрийскую библиотеку.

Он появился в Хогвартсе в начале десятого – темные, не освещенные коридоры показались просто раем по сравнению с аляповатой яркостью Британского университета. Добравшись до лаборатории, Северус с наслаждением зажег огонь под законсервированным зельем, сбросил парадную мантию и взял в руки нож вместо палочки.

Может, он и, правда, чего-то не заметил в девчонке? Ведь не за вызубренные учебники ей дали такую награду?

Как она умудрилась добиться таких успехов за столь короткое время?

Влажные жабросли чавкнули под его руками.

Он бросил их в котел, тщательно перемешал восемь раз по часовой стрелке и три раза – против. Убавил огонь, находя странное успокоение в привычных действиях. Непонятно почему, но на душе было неспокойно – после общения с Грейнджер остался осадок смятения. Слишком многое выбивалось из привычного, раз и навсегда сложившегося о ней впечатления. Он с неудовольствием и удивлением обнаружил, что оценивал ее как женщину, и этот факт, вкупе с тем, что оценка оказалась положительной, никак не укладывался в его голове с образом заносчивого ребенка, сформированным за долгие годы преподавания. Еще больше злило, что именно этого она и добивалась – и добилась. Северус терпеть не мог, когда им пытались манипулировать. С другой стороны – она честно озвучила свои намерения, и он на них даже согласился, а потому злиться причин вроде бы не было…

Зелье, секунду до этого спокойное и неподвижное, мгновенно вскипело сероватой пеной и плюнуло в него кипятком.

Мрачно вытерев лицо, он взмахом палочки уничтожил плод двух бессонных ночей и пошел искать мазь от ожогов.

***

Следующий день запомнился ему чередой ожидаемых и не очень посетителей. Первой примчалась МакГонагалл. Поскольку завтракал он обычно у себя и утренний Пророк получил там же, директор появилась спустя полчаса – требовалось время, чтобы добраться до подземелий. Северус, который уже успел оценить фото своей спины с торчащими лохмами Грейнджер из-за плеча и прочитать о «скандальном романе», в котором их выставили едва ли не Ромео и Джульеттой магического мира, раздраженной коброй метался по гостиной. После таких дифирамбов армия его поклонников не только не уменьшится, но и, пожалуй, увеличится! Где же обвинения в растлении? Где же вопли о загубленной молодой душе?!

- Ты все-таки уговорил ее! – Минерва ворвалась к нему без стука, потрясая газетой.

- На свою голову! – рявкнул он. – Ты видела, что они понаписали?

Директор хотела было ответить, но затихла на полуслове. Непонятный шелестящий гул все нарастал. Каминная труба засвистела под напором ветра. Он сориентировался первым:

- Ложись! – гаркнул Снейп, утягивая МакГонагалл за диван. В ту же секунду из каминной трубы хлынул поток писем – они с невероятной скоростью влетали в комнату, злыми пчелами кружились по гостиной, некоторые взрывались прямо над их головой, и голоса в громовещателях вскоре слились, напоминая грохот падающих со склона камней. Бедлам этот длился минут десять – пока он не изловчился и, на короткий миг высунувшись из-за дивана, не заблокировал камин. Когда последнее письмо с шелестом упало на усыпанный бумагой пол, воцарилась тишина.

Ритуальное сожжение было решено устроить на поле для квиддича – ввиду летнего времени оно слегка заросло травой, но они быстро расчистили пятачок в центре.

- Может, прочтешь хоть одно? – нервно спросила Минерва, шагая следом за зельеваром. За плечами у него, словно развевающийся на ветру плащ, с шелестом летели письма.

- Нет, - отрезал он мрачно. Черт знает что. План Грейнджер провалился – сделалось только хуже.

Повинуясь взмаху его палочки, письма неопрятной горой рухнули на песок.

- Готова? – он покосился на МакГонагалл и не без удовольствия произнес:

- Инсендио!

Костер, наверное, было видно из Хогсмида – он не успокоился, пока последний клочок бумаги не превратился в пепел.

- Знаешь, - задумчиво протянула Минерва, рассматривая его лицо в отсветах пламени, – иногда ты меня пугаешь.

Северус не ответил, хотя это ему польстило.

Следующим его покой нарушил встопорщенный Поттер.

- Довольны?! – потрясывая многострадальным Пророком, как знаменем, возопил он, едва Снейп открыл дверь.

- Нет, - честно признался Северус, пропуская мальчишку внутрь. В комнате явственно пахло паленым.

- Я просил вас! – гневно бросив газету в камин, Поттер пошел на него, наклонив голову вперед. Глаза свирепо сверкали из-под челки. – Я просил не вмешивать Гермиону! Оставить ее в покое! И что вы делаете?!

- Мисс Грейнджер в минусе не останется, уверяю вас, - Северус попятился было, но заставил себя остановиться. Еще чего не хватало – отступать перед Поттером!

- Она уже осталась! – выплюнул Гарри, с неприязнью смотря на зельевара. Тот как-то отвык в последнее время видеть такое выражение на лице мальчишки, а потому легкое беспокойство все же проскользнуло в его голосе:

- В каком смысле?

Гарри вздохнул. Весь запал с него слетел, как шелуха. Осталось только искреннее беспокойство за подругу.

- Сегодня утром ей пришло очень много почты от ваших недовольных поклонников, - сказал Поттер. – Уверен, вы об этом и не подумали, но Гермиона не мастер Защиты от Темных искусств. Поэтому когда в следующий раз решите подвергнуть ее жизнь опасности – хотя бы защищайте! Сегодня рядом был я, хотя это совсем не моя обязанность.

После ухода Поттера он зашвырнул гипсовую статуэтку Парацельса в стену, раскрошив ту на мелкие осколки. Нашелся, мастер! О себе позаботился, а о девчонке забыл!

Усевшись за стол, Северус быстро написал несколько строк на пергаменте и запечатал конверт, но отправить его не успел – в дверь постучали. Деловито и спокойно, что в сегодняшней круговерти прозвучало очень странно.

- Мистер Снейп, я знаю, что вы там! – донеслось из-за дверей. Северус поспешно взмахнул палочкой, ожидая увидеть избитую или подпаленную девушку, но вид Грейнджер ничем не выдавал описанного Поттером происшествия. Полно, да было ли оно?

- Почему вы заблокировали камин? – недовольно поинтересовалась Гермиона с порога, проходя в комнату и тут же устремляясь к книгам. Очевидно, они манили ее больше, чем стоящий напротив мужчина.

- Наш план не сработал, - вместо ответа буркнул Северус, исподтишка разглядывая девушку. Иногда ему казалось, что они с Поттером говорят о разных людях – Грейнджер не выглядела ни побитой, ни расстроенной, ни страдающей от неразделенной любви.

- Я догадалась, когда в мой камин рухнула тонна писем, - фыркнула Гермиона, вытягивая одну книгу и раскрывая ее на торчащей закладке. – Что будем делать?

Он нахмурился – хороший вопрос. Знать бы еще, как на него ответить?

- Что, черт возьми, им надо? – скорее попросту сотрясая воздух, чем действительно желая услышать ее мнение, спросил Северус, подходя и забирая книгу у Грейнджер. И следующую. И следующую. – Перестаньте! Сядьте в кресло и ничего не трогайте!

- Жадина… - еле слышно пробормотала она под нос, с неудовольствием усаживаясь на диван.

Он с достоинством этот детский выпад проигнорировал.

- На вашем месте я бы объявила о помолвке, - коварно дождавшись, пока он встанет на цыпочки, чтобы убрать самые опасные и ценные книги на верхнюю полку, до которой она точно не достанет, выдала Гермиона.

Северус чуть не обрушил на себя шкаф.

- НЕТ.

- Как хотите, - пожала она плечами. – В любом случае, я пришла собирать долги. Жду вас сегодня в семь в Кабаньей голове.

- Не самое подходящее место для юной особы, – лениво констатировал Снейп, наклонив голову. В голове его проносились способы избежать этого наказания, но все они пасовали перед фактом – он обещал. И Гермиона это знала.

- А вы предпочитаете появиться у мадам Розмерты? – она, видимо, хорошо успела изучить его привычки, потому что знала, куда бить. Мадам Розмерту Снейп терпеть не мог. Болтливая курица вызывала в нем желание свернуть ей шею. Он задался вопросом: что еще Грейнджер успела выяснить о нем? Помимо биографии, конечно, но в книге Скитер были и очень близкие к правде предположения относительно его привычек и характера, конечно, приукрашенные. Откуда Грейнджер о них узнала?

- В семь часов в Кабаньей голове, - повторила девушка, уже закрывая за собой дверь. – И не опаздывайте.

- Непременно, - желчно пообещал он.

Был и еще один путь избавиться от Грейнджер – сделать так, чтобы она САМА не захотела продолжать общение. Уж это он мог устроить.

***

Ровно в семь Северус сидел за столиком в Кабаньей голове. В одиночестве. Не то чтобы это его расстраивало, но он привлекал слишком много внимания, а Грейнджер неплохо было бы выучить правила этикета.

«Жду еще пять минут и ухожу», – подумал он, не понимая, почему вообще до сих пор сидит здесь.

Гермиона появилась только в пять минут восьмого – спокойно открыла двери, с широкой улыбкой подошла к их столику, игнорируя его многозначительный взгляд.

- Добрый вечер, мистер Снейп, - так и не дождавшись, пока он отодвинет ей стул, девушка бросила на вешалку свой плащ и села напротив. – О, вы уже сделали заказ?

- Свой заказ, - мрачно уточнил он, жалея, что вообще пришел.

- Аберфорт, мне как обычно! – звонко, на весь зал крикнула Гермиона, заставив его поморщиться.

- Незачем так орать.

- Он почти глухой, - пожала плечами девушка, явно чувствуя себя здесь как рыба в воде, что было достаточно подозрительно.

- Вы сюда всех своих мужчин приводите? – осведомился Северус, ковыряясь в тушеной картошке с мясом и выуживая оттуда какие-то странные лохмотья. – Неудивительно, что они у вас не задерживаются…

- Северус? – перебила его Гермиона, чуть наклонившись вперед. На губах ведьмы играла понимающая улыбка, которая злила его неимоверно. – Вы хотите поговорить о моих прошлых мужчинах? Может, лучше поговорим о вас?

Если она и постаралась бы разозлить его еще больше, у нее вряд ли бы получилось лучше.

Медленно отодвинув от себя тарелку, он откинулся на стуле и холодно произнес:

- Обо мне? Мисс Грейнджер, я даже не знаю, что еще вам рассказать о себе такого, чего вы еще не знаете!

С удовольствием понаблюдав, как улыбка вянет на ее милом личике, он ядовито добавил:

- Вы же целую книгу мне посвятили, вот и расскажите сами – каков он из себя, Северус Снейп? Я жду.

Он демонстративно скрестил руки на груди, наслаждаясь ее замешательством. Гермиона, опустив голову, возила вилкой по тарелке. Пальцы были напряжены и чуть дрожали – видно было, что не такого ужина она ожидала. На секунду ему даже стало жаль ее.

- Вы уверены, что хотите этого? – справившись с собой, она все же подняла на него взгляд. Чуть опущенные ресницы скрывали выражение глаз, заставив усомниться в целесообразности дальнейшей пикировки. Но это же Грейнджер, что она может сказать ему такого, чего он сам о себе не знает?

- Вполне, - коротко бросил Северус, с усмешкой отпивая вино из бокала. Грейнджер себе не заказывала, ей принесли только салат и куриную грудку – вполне съедобные по виду и даже вкусно пахнущие, в отличие от всего того, что попадалось Снейпу.

- Ну что же… - глубоко вдохнув, словно бросаясь в омут с головой, Гермиона скопировала его позу и начала: - Я знаю, что вы изначально хотели попасть на Слизерин, а значит – хитры, изворотливы, умны и… жадны до власти. Однако реализовать эти желания смогли только в области зельеварения, а потому не терпите конкуренции и никогда не берете учеников. Вам нравится быть единственным, это ваше царство, если хотите. По тем же причинам скрытны – иногда это доходит до абсурда. Вы не способны открыться даже под угрозой собственной смерти, но жажда власти заставляет вас желать чужих секретов. Поэтому вы отличный легиллимент. При этом не лишены некоторого чувства справедливости, весьма эгоистичного, надо сказать. Не прощаете обид и ненавидите быть кому-то должным. Все ваши враги так или иначе мертвы, что тоже, согласитесь, о многом говорит. В отношениях с женщинами ищете…

- Довольно! – перебил он резко. Громкий окрик на секунду заставил остальных посетителей замолчать и обернуться, и Северус заставил себя дышать ровнее и расслабиться, хотя единственное, чего ему сейчас хотелось – это убить Грейнджер. Она смотрела на него чуть виновато, но с чувством собственного превосходства – знала, что победила. У Снейпа было ощущение, будто его только что препарировали. Равнодушное, почти садистское перечисление грехов, низведение всей его жизни до неудачного сочетания врожденных черт…

- Не слишком похоже на оду герою, мисс Грейнджер, – Северус знал, что говорит еле слышно, но гнев и отчего-то стыд душили его.

- А кто вам ее обещал? – парировала Гермиона, делая глоток апельсинового сока. Она была бледнее обычного, руки чуть дрожали. – Или вы ждали, что я начну цитировать Скитер?

Именно этого он и ждал.

- Не думаете же вы, что можно построить образ героя на красивой обложке? – фыркнула Гермиона. – Чтобы написать о вас хоть что-то хорошее (а, поверьте, это было нелегко), мне пришлось узнать очень много… Другого.

Уже не впервые он начал подозревать, что где-то ошибся в оценке этой девчонки. Откуда эта жестокость, почти садизм? Откуда безжалостность и столь твердая воля?

- Попади вы на Слизерин, - тихо сказал Северус, вставая из-за стола и одергивая мантию, – мир вскорости получил бы нового Темного Лорда.

Гермиона передернула плечами и улыбнулась – краешком губ, так, как улыбнулся бы он сам, и это привело его в смятение, отбив желание злословить дальше. Сейчас, когда битва закончилась, стало видно, как она измучена – бледная, с темными кругами под глазами, словно не спала несколько суток.

Он ушел, хотя лучше было бы сказать – сбежал, стремясь очутиться как можно дальше от девчонки.

Утром Северус проснулся с дичайшей головной болью. С того времени, как Волан-де-Морт канул в историю, казалось, что этот недуг навсегда его покинул, и вот – нате вам! Из-за какой-то финтифлюшки…

А все потому, что нельзя, нельзя легиллименту ложиться спать, не очистив разум! Тем более стареющему легиллименту…

Как можно было об этом забыть?!

Он, пошатываясь и заслоняя лицо ладонью, добрался до волшебной палочки и, лишь закрыв все окна светонепроницаемыми шторами, с облегчением открыл глаза.

Полутьма и тишина комнаты несколько утихомирили его страдания – ровно настолько, чтобы в надежде на избавление от мучений Северус заказал кофе.

Однако вместо домовика неожиданно объявилась Минерва.

- Ты пропустил покер, - тоном обвинителя сказала она, заходя в гостиную.

Северус скривился: у него вчера был такой покер, что им и не снилось…

Но вместо этого сказал:

- Вы же все равно проиграли бы…

- Если бы ты играл честно, то вряд ли, - парировала директор и подозрительно прищурилась: - У тебя опять мигрень? Северус, ты применял легиллименцию?

- Нет, - огрызнулся он, мечтая, чтобы старуха скрылась из вида и оставила его в тишине и покое. Как ни странно, о легиллименции он и не подумал, хотя гораздо проще было бы силой добыть все нужные ему сведения у девчонки из головы. Впрочем, магический мир бы точно ему этого не простил. Северус представил себе Гермиону после его воздействия – пустую, равнодушную, сломленную… Нет, хоть она и заставляла его беситься, такой судьбы он ей не желал… А вот щелкнуть девчонку по носу не помешало бы.

- Северус? – подозрительно наблюдая за ним, МакГонагалл присела на край дивана и осторожно, с нехорошим предчувствием в голосе, поинтересовалась: - Ты же не влез опять в неприятности?..

Тон был участливым, но сквозь него так и просвечивало опасение, что он снова переметнулся на темную сторону.

- Минерва! – страдальчески сжав виски руками, прорычал Снейп и на всякий случай зажмурился. – Сгинь!

Когда зелье, усиленное заклинанием, наконец, подействовало, и он смог смотреть на мир без боли, зельевар начал бурную деятельность. Что мы имеем? Молодую девушку, достаточно известную в магическом мире, не столько умную, сколько упорную. Гриффиндорку, что обычно означает болезненную гордость, граничащую с глупостью смелость и честность, а также гипертрофированное чувство справедливости. Где можно узнать о ней больше?

Первым делом Снейп отправился в архивы. У Хогвартса они тоже были – огромные лабиринты в подвалах, до отказа заполненные личными делами студентов. В дальних, самых древних их отсеках, наверное, можно было найти даже имена первых учеников. Но чего там было еще больше, так это пыли. Спустившись на нижние уровни, Северус порадовался, что надел теплую мантию и на всякий случай зажег все факелы на пути к архивам – в этой ледяной, абсолютной тишине даже он чувствовал себя, как в гробу. Люди здесь бывали исключительно редко, бумажной работой занимались в основном эльфы, и потому стол со стулом для посетителей представляли собой жалкое зрелище – когда-то красивый, лакированный дубовый секретер скособочился и ссохся, стул и вовсе рухнул на бок, а при попытке поставить его на место развалился в руках мага. Плюнув на удобства и прямо-таки чувствуя, как под мантию забираются щупальца холода, Северус быстро пошел вдоль рядов, отыскивая нужный выпуск. Вот оно. Грейнджер заканчивала на год позже, отношения с однокурсниками у нее не сложились, кроме младшей Уизли ни с кем не дружила – это он помнил еще по собственным наблюдениям. Она вечно, даже на его занятиях, где собирались студенты со всех факультетов, сидела в стороне. С зельеварением у нее не ладилось – учебники были аховые, его комментарии она по большей части игнорировала, считая несущественными, а потому и зелья выходили слабыми. Правильными. Но слабыми.

Он в который уже раз задался вопросом: неужели даже тогда, сидя на его уроках, игнорируя его замечания, она его любила? Северус не мог вспомнить ни одного момента, который можно было бы приписать к этому. Под взглядом Грейнджер он всегда чувствовал себя так, будто пришел на экзамен – казалось, что каждое его слово она подвергает сомнению и тщательно анализирует и только иногда, проверив по всем своим справочникам, соглашается. Она вселяла в него неуверенность, и это неимоверно, до зубовного скрежета бесило. Любовью там и не пахло. Так когда? Что он не заметил?

На общей фотографии курса Грейнджер, как героиню войны, поместили в центр, но ощущение все равно было такое, будто она стоит отдельно. Напряженная улыбка и застывшее лицо – очевидно, фотографироваться она не любила. Запишем это…

Он аккуратно добавил свой комментарий к уже написанным сведениям о Грейнджер. Не то чтобы их набиралось много. Оценки были идеальными, что и понятно, но было и несколько «выше ожидаемого» - по ЗоТИ. Наверное, Поттер все же прав, она не мастер Защиты. Что тому причиной? Ведь она была сильной ведьмой, даже он не мог этого отрицать. И храброй – иначе не попала бы на Гриффиндор.

Недовольно нахмурившись, в поисках ответов Северус раскрыл неожиданно пухлое личное дело. Посмотрим… Родители – магглы, стоматологи… Единственный ребенок в семье… Письмо прислали после того, как она заставила книги в библиотеке взбунтоваться против порвавшего одну из них ребенка. Ха! Это, пожалуй, интересно. Северус представил себе маленькую худенькую девочку с копной густых каштановых волос, с чуть сощурившимися глазами и задранным носом: так тебе и надо Майкл Гризли!

Да, мстительность – это у нее врожденное… Дальше была характеристика МакГонагалл по окончании первого курса, удивительно трезвая, хотя он ожидал дифирамбов: девочка упряма, всегда добивается своего, но с трудом принимает перемены. В помощи не отказывает, помогает однокурсникам с домашними заданиями, но списывать не дает, за что приобрела славу жадины. Жадная до знаний, компании сверстников предпочитает книги. Дотошна. А вот и интересное: за первый месяц учебы почти каждый вечер ее приходилось выгонять из библиотеки, результатом чего явилась консультация с Помфри, после которой в медицинской карточке появилась запись: неврозоподобное состояние на фоне страха потерять магические способности.

Северус представил себе Гермиону – маленькую одинокую девочку, которой даже не с кем обсудить ее страхи. Неудивительно… Пожалуй, отголоски этого страха он видит даже сейчас.

Второй курс.

В медицинской карточке также тщательно были зафиксированы несколько недель, которые девочка провела в оцепенении, в том числе и его собственные эксперименты по ее оживлению. Характеристика на этот раз была больше похожа на дифирамбы – очевидно, МакГонагалл прониклась любовью к студентке. Храбрая, умная, сообразительная…

Северус фыркнул и скривился. А по его мнению, так глупая и безответственная – потащить за собой мальчишку Криви, надо же додуматься! И что она делала в замке, в то время как ее дружки драли глотки на поле? Очевидно, интересную загадку она ставила выше, чем поддержку друга. И расчетливая, до чего расчетливая – какой еще двенадцатилетний ребенок додумается, что только во время матча за ней не будут следить, позволив проникнуть в Запретную секцию? Более того, наберется для этого смелости?

Третий курс.

Он с некоторым удивлением обнаружил длинный список предметов и невольно задался вопросом – зачем?

Очевидно, причина была в том же, что и раньше – за всеми ее попытками стать лучшей он видел лишь перепуганного ребенка, который боится оказаться ненужным. Очевидно, что на курсе она дружила только с Поттером и Уизли, другие дети ее сторонились – и ничего со временем не изменилось. Пытаясь быть хоть в чем-то востребованной, Грейнджер выбрала абсолютно все имеющиеся предметы. Другое дело, что Дамблдор по неизвестным причинам ей это разрешил, и это поразило Северуса едва ли не больше, чем маниакальная жажда внимания, которую он и без того подозревал. Ей было всего тринадцать, а с этой нагрузкой не справился бы и взрослый человек, зачем так мучить ее? С другой стороны, учитывая, что на четвертом курсе она от половины предметов отказалась, это послужило ей хорошим уроком правильно рассчитывать свои силы. Педагогические приемы директора были сомнительными, но действенными. Он нашел и жалобу Трелони, которая его изрядно повеселила, а затем заставила задуматься. Не первое уже пренебрежение школьными правилами от Грейнджер. Возможно, дело не в педагогических талантах Дамблдора, а в том, что девчонка просто сочла эти предметы ненужными? И избавилась от них так же, как от прорицания – твердой рукой и без малейших сожалений. Хотелось бы только знать – ненужными для чего? Какую цель она все это время преследовала, ведь остались, помимо необходимых предметов, только нумерология и арифмантика?

Из собственных воспоминаний удалось выудить только несколько клочков: он помнил, что она была вместе с Поттером и Уизли, когда пошел за ними ночью к Визжащей хижине, и достаточно быстро сообразила, кто есть кто – этого у нее не отнять, сопоставлять факты она умеет в совершенстве. Может, в этом и есть секрет ее успеха? Брать уже готовые сведения и сводить их вместе? Для этого требуется немалая дотошность – но он и так уже это знал…

Нашлась, к удивлению Северуса, жалоба старшего Малфоя на нападение в стенах школы. Снейп фыркнул – он помнил, как Грейнджер засадила мальчишке в глаз, и сколько по этому поводу было слез и соплей. Вот еще одна странность – казалось бы, такая, как Грейнджер, никогда не нарушит правила в открытую. Но она действовала напрямую, да еще так по-маглловски... Что это было? Подростковые гормоны взбесились? Или не выдержала, что он оскорбляет Поттера? За друзей она, очевидно, была готова на многое, если не на всё.

Четвертый курс.

Северус невольно передернулся – то ли от холода, то ли от воспоминаний. Год, когда Волан-де-Морт вернулся…

Он плохо помнил Грейнджер в том году. Помнил только, что она была подружкой Крама, которого потом уличили в применении Темной магии – не самая лучшая компания для старосты курса и в будущем – школы. Однако он что-то увидел в ней, знать бы только – что? Что они все в ней видят?

Характеристика МакГонагалл ничем принципиально новым не порадовала – очевидно, директор была больше занята тем, что творилось в школе, чем наблюдением за студенткой. Однако он смог сделать один немаловажный вывод – даже встречаясь с Крамом, Грейнджер поддерживала не его, а Поттера. Вот, вот откуда растут ноги у ее поразительной жестокости к нему. Много ли найдется влюбленных девушек, которые поставят дружбу выше любви? И, тем не менее, Грейнджер это сделала, а, возможно, даже зацепила Крама только для того, чтобы получать сведения о Турнире. Могла ли она в четырнадцать лет додуматься до такого? Вполне. Поразительная целеустремленность и вместе с тем – коварство. Если бы она училась на Слизерине, цены бы ей не было. С той только разницей, что любой слизеринец всегда в первую очередь заботится о себе, а она волновалась лишь о Поттере… Может, была в него влюблена?

Ладно…

Пятый курс.

Северус помнил, как Дамблдор предложил идею с поддельными Поттерами и как она за нее ухватилась. Почему он еще тогда не понял, не связал вместе? Она всегда, всегда защищала мальчишку, без зазрения совести жертвуя другими и в том числе – собой. И вновь, в который раз он поразился этому упрямству, стремлению во что бы то ни стало добиться цели…

Хорошо, что она оказалась на их стороне – не хотел бы он столкнуться с таким врагом. Северус и сам не понимал, пугает его это или восхищает. Как жертву ее целеустремленности скорее ужасает, а как стороннего наблюдателя…

Но какова? Где же здесь знаменитое прямодушие Гриффиндора? Подставные Поттеры – разве можно придумать лучше?

Помимо этого случая он помнил отряд Дамблдора и почему-то не сомневался, кто его инициатор. Сам Поттер никогда не имел таких амбиций, а Уизли слишком глуп, да еще и это оповещающее заклинание… И снова в центре внимания – Поттер. Не Грейнджер, а Поттер, а заучка снова в стороне, пожинает одной ей известные лавры. Не учите ЗоТИ как положено? Мы получим эти знания сами, они мне нужны, и точка! А их выступление в Министерстве – то, из-за которого он так подставился перед Волан-де-Мортом? Хотя вина здесь скорее была Поттера, чем Грейнджер. Северус был уверен, что она никогда не подвергла бы мальчишку такой опасности.

И как теперь верить ее словам? Если смотреть на то, что он видел – Грейнджер была влюблена в Поттера. Но внезапно, чувства переменились? Чего не сделал Поттер или, наоборот, сделал он сам, что симпатии этой девушки так стремительно сменили полярность?

Характеристики от МакГонагалл не было. Северус воспринял этот пробел как признание беспомощности старой кошки. Отсутствующая характеристика красноречивым вопросительным знаком просвечивала через фотографию Грейнджер вместе с другими старостами школы. Лицо было скорее мальчишечье, упрямое, гордое собственным превосходством. Да, она, несомненно, любила внимание, но только то, где могла контролировать его градус. Вот должность старосты – идеальная ширма хорошей девочки, каковой, как он уже убедился, она не была. Очевидно, МакГонагалл тоже чувствовала подвох, только не могла понять где.

Северус не участвовал в битве в Министерстве, зато отлично прочувствовал последствия на своей шкуре, когда Волан-де-Морт искал виноватого в крушении своих планов. Кто предупредил авроров? Кто позвал на помощь Орден Феникса, кто вызвал Дамблдора?!

Спустя несколько дней вырвавшись из цепких лап Темного Лорда, Снейп еще две недели отлеживался у себя в комнатах.

Шестой курс.

И снова отсутствующая характеристика.

Северус с досадой нахмурился, напрягая память. Что произошло на ее шестом курсе? Сразу после того, как они изгнали Амбридж… Он помнил случай с Малфоем, помнил, как Поттер нашел его учебник – и жгучий стыд до сих пор преследовал Снейпа, когда он вспоминал об этом. Но где была Грейнджер? Что она делала в это время? Чем занималась?

Он не помнил – словно девчонки и вовсе не существовало. Честно сказать, Северусу было не до нее. Положение с Волан-де-Мортом все накалялось, он не спал сутками, часто бывал даже не в состоянии вести уроки, потому что Волан-де-Морт срывал свою злость на ближайших сторонниках, а Дамблдор с маниакальным упорством претворял в жизнь свой безумный план, готовя Поттера, как свинью на убой.

Воспоминания об этом были тяжелы и поднимали с души тяжелый осадок прошлых переживаний. Но о Грейнджер он так ничего и не вспомнил, и даже табель с привычно высокими оценками ничего не дал.

Седьмой курс

Записи за седьмой курс велись с перерывом в год – поскольку свою очередь Грейнджер, как и ее друзья, пропустила. В папке нашлось ее заявление, подписанное МакГонагалл – уже в роли директора Хогвартса.

Вот интересно, зачем нужно было продолжать обучение? Вряд ли она узнала что-то новое за этот год, но, тем не менее, вернулась и получила заветный диплом – вон, в самом конце выглядывает фотография выпускников, снова с Грейнджер в центре, с гордой улыбкой и прямым взглядом. Надо признать, к тому времени она уже перестала походить на мальчишку, но слишком серьезный взгляд мешал смотреть на нее, как на обычную девушку, а контраст между глазами и еще не оформившейся фигуркой заставлял испытывать скорее чувство вины за это несоответствие, нежели симпатию. Она была ребенком войны – выпестованная, выношенная в ней, словно в колыбели. Так зачем понадобилось такой девушке, героине войны, которую с радостью бы приняли на любую должность в Министерстве магии, идти в школу?

У Северуса было такое ощущение, что она попросту сбежала - от лишнего внимания, от воспоминаний. Он помнил ее в ту ночь в лесу – когда посылал поддельную лань. Худая, изможденная фигурка и острый, умный взор. Чем хуже им приходилось, тем острее становился ее взгляд и быстрее – движения. Он помнил. Он наблюдал.

Война стирала границы между учеником и преподавателем, поэтому он не воспринимал ее как ребенка, да она им и не была. Железная воля, абсолютный самоконтроль и граничащая с безумием преданность Поттеру – вот что видел Северус, наблюдая за их перемещениями по всей Англии. Она была связующим звеном в их тройке, она не давала ей распасться. Почему она оставалась рядом с Поттером – вот что занимало его разум в те дни.

Северус не верил, что такие дети могут иметь хоть сколько-то устойчивые понятия о добре или зле. Поттер мстил за родителей, был науськан Дамблдором, Уизли из дома выпнули братья, но Грейнджер? Что она делала рядом с ними?

Так и не найдя ответов на свои вопросы, Снейп вложил обратно фотографию с выпускного девчонки и отправился к себе – отогреваться. Рук он уже почти не чувствовал.

За поисками компромата он умудрился абсолютно забыть, что остальной мир продолжает жить настоящим. И это настоящее уже стучалось к нему в двери:

- Профессор, нам нужно поговорить, не заставляйте меня использовать жетон! Профессор МакГонагалл сказала, что вы здесь!

- Я смотрю, вы продолжаете злоупотреблять своим положением? – скорее по привычке, нежели действительно желая задеть Поттера, лениво протянул Северус, подходя ближе. Молодой аврор вздрогнул, мгновенно выхватывая палочку – очевидно, не у него одного Хогвартс больше не ассоциировался с безопасностью. Поттер тоже отлично выучил урок.

При виде Снейпа он досадливо убрал свое оружие обратно в чехол:

- Нельзя так подкрадываться!

- Это вы пришли ко мне, - пожал плечами Северус, впуская мальчишку в гостиную. – Ну, в чем хотите обвинить меня на этот раз?

Гарри виновато покраснел:

- Наверное, не стоило вмешиваться, - не слишком убедительно соврал он, и Северус понял, что ему предстоит выдержать еще не одну нападку от защитников Грейнджер.

- Не стоило, - отрезал он. – Зачем вы пришли, мистер Поттер?

Мистер Поттер в ответ побледнел, так стремительно перейдя из красного в белый, что Снейп начал беспокоиться о его здоровье.

- Джинни беременна, - пробормотал он то ли жалобно, то ли восторженно.

- Поздравляю, - сухо прокомментировал Северус, изогнув одну бровь: - И что? Вы решили первым делом поделиться со мной этой радостью? Я вас разочарую, пополнение клана Уизли-Поттер не входит в список волнующих меня вещей.

- Не в этом дело! – словно не заметив его издевки, Поттер рухнул в кресло, в которое ему не предлагали сесть, и щенячьи уставился на Северуса: - Она уже на девятом месяце…

- О, - сам не зная, что значит это «О», Северус все же опустился в кресло напротив и выжидательно изогнул бровь, дожидаясь, пока мальчишка наберется смелости сказать, что ему нужно, и недоумевая, почему с такой темой Поттер пришел к нему.

- И я хотел бы, чтобы вы приняли моего ребенка, провели secumpatri*, - выдохнул Гарри.

Если бы кто-нибудь сказал ему однажды, что сын Лили будет просить принять его ребенка, Северус бы плюнул ему в лицо, а потом заавадил навечно, чтобы другим было неповадно. Но судьбе, наверное, нравилось играть с ним, потому что спустя столько лет он не чувствовал к отпрыску рода Поттеров той жгучей ненависти, что терзала его раньше. Впрочем, плюнуть в лицо все равно хотелось.

- Это шутка, мистер Поттер? – еще суше, если такое вообще было возможно, уточнил Снейп, жалея, что сел в это проклятое кресло и не может свысока испепелить будущего отца взглядом. До боли знакомая комната внезапно показалась ему слишком маленькой, слишком душной.

- Нет, сэр, - убедившись, что его не собираются сразу проклинать, чего, видимо, он боялся, Гарри позволил робкой улыбке забраться на свое лицо. Она затаилась в его глазах, в серьезных, но подрагивающих губах, даже в торчащих в разные стороны прядях. – Я абсолютно серьезно.

Северус сглотнул, но горло пересохло и как будто резко опухло, потому что ни один звук не желал пробиваться через него.

- Я никогда не говорил вам, сэр… - заметив смятение зельевара, Гарри вздохнул и запустил руку в и без того всколоченные волосы. – Но мне казалось, вы и так знаете, насколько я… уважаю вас. Уважаю то, что вы сделали…

- Вы начитались книжки Скитер? – выдавил Северус.

- Это никак не связано! – досадливо бросил Поттер, с укором взглянув на него. – Я знаю о том, через что вам пришлось пройти, не понаслышке! Если бы не вы, ничего бы не было! Ни меня, ни Джинни, и уж точно – не появился бы на свет наш ребенок! Поэтому я хочу…

- Я что, похож на акушерку? – перебил его Северус. Великий Мерлин, чего просит этот мальчишка?! Во все времена маги доверяли своих детей только самым близким, кто никогда не предаст, не допустит ни единой дурной мысли, отдаст часть своей защиты новорожденному существу…

- Я доверяю вам, - упрямо сказал Гарри.

- Вы умом не повредились, Поттер?! – уже без обиняков рявкнул Северус, вскакивая из кресла и нервно отходя к окну. – Хотите доверить судьбу своего первого ребенка… МНЕ?! По-вашему, это хорошая идея?!

- По-моему, никто не сможет защитить его лучше, чем вы, - тихо ответил Гарри за его спиной. Северус замер, вцепившись пальцами в подоконник.

- Не знаю, что вы себе напридумывали, - напряженно выдавил он в сторону окна, за которым солнце едва подбиралось к зениту. – Но я точно не подхожу на эту роль и, более того, исполнять ее не желаю. Вы не знаете, что творите, Поттер, вы выросли среди магглов…

- Джинни со мной согласилась, - перебил Гарри и, прежде чем Северус сказал что-нибудь еще, добавил: - Я спрошу вас еще раз, когда придет время. Верю, что вы не откажете мне, сэр. Доброго дня.

Когда дверь за молодым аврором захлопнулась, Северус, наконец, обернулся и долго сверлил ее взглядом, размышляя над абсурдностью ситуации. Что у них в головах? У Поттера, у Грейнджер… Если еще и Уизли придет к нему с извинениями, можно будет точно сказать, что мир перевернулся!

Все еще пребывая в прострации, он направился было в лабораторию, привычно желая упорядочить свою жизнь в пробирках и склянках, но в дверь снова постучали.

- Чтоб вам гореть синим пламенем! – от души пожелал зельевар.

- Профессор Снейп, откройте, у вас не получится прятаться вечно! – знакомый звонкий голос звучал устало, но упрямо, и он в очередной раз задался вопросом: где еще можно узнать о ней больше? Где можно найти ответы?

Возможно, стоит подобраться с другой стороны и надавить на Скитер? Она хорошая журналистка, столько времени работала с Грейнджер, неужели не сумела выудить пару секретов?

Решив так, Северус открыл дверь. Видеть Гермиону сегодня совсем не хотелось – и так целое утро занято ее персоной во всех ипостасях, либо же ее дружками, поэтому он выбрал тон похолоднее:

- Вспомнили обо мне еще одну шокирующую подробность?

Гермиона виновато отбросила спутанные волосы назад и прошла мимо него в гостиную, безошибочно выбрав то же кресло, что и Поттер.

Будь прокляты гости.

- По пути сюда я столкнулась с Гарри, - с вопросительными интонациями в голосе протянула она, с любопытством смотря на него.

Снейп остался стоять у дверей в надежде, что Грейнджер поймет столь очевидный намек.

- Он просил вас стать крестным? – словно не замечая его недоброжелательности, Гермиона фыркнула и добавила: - И вы, конечно, отказались… Я говорила ему.

Северуса неожиданно это задело.

- Вы так хорошо меня изучили? – едко бросил он, убирая со столика у камина чашку с кофе и флакон с остатками зелья.

- Неплохо, - благодушно согласилась Гермиона.

Вот, значит, как?

Чувствуя, как гнев поднимается изнутри, он выпрямился во весь немаленький рост и, нависнув над ней, прошипел:

- Зарубите раз и навсегда на своем конопатом носу, Грейнджер! Вы. Ничего. Обо мне. Не. Знаете.

К концу короткой, но страстной речи голос его стал настолько тих, что слова скорее угадывались, но Гермиона вряд ли слышала хоть слово вообще, завороженно уставившись на его рот. Расширенные зрачки заняли почти всю радужку, оставив только тонкий золотистый ободок. Северус замер над ней, застигнутый врасплох откровенным желанием в глазах девчонки: мышцы вдоль позвоночника сладко, словно в предвкушении, сжались, и взгляд его невольно опустился к ее губам – маленьким, аккуратным, мягким.

- Так расскажите мне, - когда тишину между ними можно было черпать ложками, Гермиона разомкнула губы. Пушистые рыжеватые ресницы опустились, скрывая взгляд.

- Что? – резко отшатнувшись от нее, Северус едва не свернул столик, в стремлении оказаться как можно дальше. Мерлин знает что! О чем он только думал!

- Расскажите мне о себе, - повторила Гермиона. – То, чего я не знаю…

- Зачем вы пришли? – желая сменить тему и заодно узнать причину появления, он посмотрел на каминные часы, убедился, что полдень миновал, и плеснул себе бренди. Пить в ее присутствии было невежливо, но… – Пишете второй том?

- Нет, - прозвучало возмущенно. Он бросил короткий взгляд, чтобы увидеть, как Грейнджер вновь подбирается к его книжной полке, но решил, что это малая цена за отказ от щекотливой темы. – Я придумала, как отвадить от вас поклонников.

Ему бы радоваться, но Северус насторожился и повернулся к ней, предпочитая встретить неприятности лицом к лицу.

- Нужно, чтобы вы мне изменили, - выдала Грейнджер, гордо вздернув нос. И даже брови чуть приподняла, словно предлагая полюбоваться ее чудной идеей.

Он залпом допил содержимое стакана, со стуком поставил его на стол, перехватил ее за локоть и поволок к выходу, невзирая на вопли:

- Эй! Да что вы… Отпустите меня!! Я серьезно!

- Не сомневаюсь, - мрачно выдавил Снейп, пытаясь сдержать одолевший его кашель – бренди попало не в то горло.

- Не ведите себя как ребенок! – у дверей Гермиона вырвалась – или он позволил ей это сделать? – и, возмущенно пригладив волосы, ткнула в него пальцем: - Это нужно в первую очередь вам!

- Я не собираюсь посвящать в этот абсурд ни одну живую душу! – возмущенно возразил он. – Хватит с меня того, что приходится работать с вами!

- Не надо никого посвящать! – торопливо, пока он не передумал и не выгнал ее, Грейнджер переместилась к дивану и расселась там, словно он давал ей на это право. А затем с видом фокусника выудила из сумки прозрачную колбу. Северус сощурился, пытаясь разглядеть ее содержимое.

- Что это за дрянь?

- Оборотное зелье! – с апломбом выдала Гермиона.

- Вы шутите, - очень надеясь, что это так и есть, сказал он.

- Ну, конечно, это не само зелье, а только самый важный ингредиент, но суть от этого не меняется, - поморщилась она, запихивая колбу обратно в сумку.

- Оборотные зелья запрещены к продаже!

- А мы и не будем продавать, - она невозмутимо пожала плечами. Северус отчаянно захотел, чтобы именно в этот момент к нему с очередной проверкой ворвалась МакГонагалл и не дала девчонке закончить то, что она уже начала говорить. Гермиона деловито заправила за ухо локон и твердо посмотрела на него:

- Мы только сварим немного. Для себя.

- У вас лучший друг в аврорате! – попытался он воззвать к ее совести. – Не то чтобы он был настолько законопослушен, это все же Поттер, но…

- У вас есть другие варианты? – нахмурилась ведьма. Ореховые глаза с удивленным разочарованием следили за его нервными перемещениями по комнате.

- Мисс Грейнджер, - с рокочущими нотками в голосе начал он, остановившись перед ней. – С меня буквально недавно, не без вашей помощи, сняли добрую сотню обвинений. Я не успел еще насладиться скучной жизнью законопослушного гражданина, знаете ли, и не собираюсь ввязываться в сомнительные авантюры, которые предлагает скучающая без дела девчонка!

Надо отдать должное, он не кричал. Только голос становился все тише, по мере того, как Северус злился все больше. К концу монолога он снова шипел, как Нагайна, чтоб ей пусто было. Каждый раз, как он начинал нервничать, собственный голос подводил его.

В воцарившейся тишине Гермиона чуть приподняла одну бровь. Она не сделала больше ни единого движения, но вся поза неуловимо перетекла из гордо-расслабленной в оскорбленную. И все из-за одной чертовой брови, как у нее это получается?!

Светлые глаза потемнели, став цвета переливающегося гречишного меда. Северус даже слюну сглотнул, вспомнив его терпкую горечь.

- Вот значит, как вы обо мне думаете? – задумчиво произнесла она, смотря так, словно впервые увидела. – Что мне больше нечем заняться, кроме как помогать стареющему мизантропу, вроде вас?

- Я не это…

- Для вас я навсегда останусь заучкой Грейнджер, правда? – неожиданно горько усмехнулась ведьма и встала с дивана. Камин вспыхнул, откликаясь на щепоть летучего пороха, как верная собака. Северус поджал губы и скрестил руки на груди, хотя сам понимал, насколько обороняющейся выглядит эта поза. – Ну, что же… Никто еще не говорил, что Гермиона Грейнджер не выучила уроки. Прощайте, профессор.

И она исчезла в языках зеленого пламени.

Снейп еще секунду посмотрел на затухающий камин и отправился в лабораторию.

Черт знает что. Он только хотел сказать, что не собирается нарушать закон. И что ее идея феерично глупа. Он не собирался оскорблять саму Грейнджер…

Хотя, может, это и к лучшему. Он избавится от ее общества – было большой ошибкой снова допускать ее в свою жизнь, - а сплетни когда-нибудь утихнут сами собой…

Не то чтобы он боялся нарушить закон. Но его пугал сам факт, что она этого не боится. Нарушать школьные правила - это одно, и совсем другое – подвергать себя риску Азкабана ради него.

Он замер на месте, заново рассматривая со всех сторон эту странную мысль. Котел бурлил, но уменьшать огонь было некому.

Северус медленно опустился на стул, задумчиво уставившись на корень мандрагоры, который держал в руках. Он знал, конечно, что Гермиона испытывала к нему какие-то чувства – она сама ему сказала несколько лет назад, но до сих пор знание никак не было связано с пониманием. Он понятия не имел, как эту информацию использовать в своей орбите, и только теперь внезапно понял. Она делала это ради него? И тогда, и теперь – наплевала на собственную репутацию, на его репутацию, и все ради того, чтобы дать ему желанную свободу? Сначала от Азкабана, теперь от чужого, ненавистного внимания.

На что еще она готова пойти? И сможет ли он хоть что-то дать взамен?

Северус усилием воли вновь сосредоточился на зелье, но мысли все равно были только о Грейнджер. Догадки о ней внезапно показались притянутыми за уши, но и поверить в то, что причиной всех ее действий была банальная влюбленность, он не мог. Многие девушки влюбляются, но не каждая превращает любимого человека в посмешище ради того, чтобы спасти его от тюрьмы. Что же ты такое, Гермиона Грейнджер?

Идея посетить Скитер казалась ему все более заманчивой, но зельевар заставил себя провести этот день в Хогвартсе – накопилось слишком много дел, которые больше нельзя было откладывать, чем он в последнее время и так грешил. Заодно и обдумает, зачем ему все это надо и чего он хочет добиться – месть, как и любые другие душевные порывы, должна подаваться холодной.

Проведя в лаборатории остаток дня, Снейп вышел оттуда уже ближе к полуночи – уставший, но довольный. По мере приготовления зелья мысли в голове упорядочивались, укладывались по полочкам, и недавние размышления о Грейнджер представились ему бредом сумасшедшего – эта девчонка так его до нервного срыва доведет! Смотреть нужно на факты, а не додумывать, чего нет. Пока что он знает только следующее: она тщательно собирала любую имеющуюся о нем информацию и отнюдь не смотрела на него через розовые очки – судя по тираде, высказанной в Кабаньей голове. Грейнджер не пыталась на книге нажиться, более того, мало кто знает истинного ее автора. Писанина Скитер и последующий суд – всё было тщательно спланировано. И опять же – нигде не фигурирует фамилия Грейнджер, она, словно серый кардинал, руководит всем из-за кулис. Идея с подставной подружкой принадлежала ему – если бы не это, вряд ли они встретились бы еще раз. Но она на этот ход согласилась, хоть и не безвозмездно, а ведь они привлекли уйму всеобщего внимания… Зачем?

Злобно зарычав, Северус подскочил на кровати и отправился в кабинет – искать думосбор, второй раз за вечер. Все его логические заключения никуда не приводили или рождали новые вопросы, это выводило из себя даже больше, чем ее постоянно поднятая рука в школьные годы...

***

Думосбор помог – утром он проснулся без головной боли, а потому даже вышел на завтрак в Большой зал, чем удивил МакГонагалл.

- Куда-то собираешься? – осторожно уточнила она, наблюдая за ним из-за чашки с чаем. В пустом зале гуляло эхо, но ему нравилось чувствовать себя частью столь огромных владений.

- Хочу прогуляться по Лондону, - Северус был настолько благодушен, что даже ответил на вопрос. Адрес Скитер у него есть, а большего и не нужно.

- Думаешь, стоит? – с сомнением уточнила директор, намекая на еще не утихшую шумиху с его романом.

- Я имел в виду маггловскую часть города, - сухо уточнил Северус, пресекая дальнейшие расспросы.

МакГонагалл молча отпила глоток, продолжая смотреть на него внимательным, задумчивым взглядом, отчего кусок в горло не лез, и Снейп быстро свернул трапезу. Уже в начале десятого он стоял у дверей Скитер, а еще через пару минут – находился внутри ее квартиры. Хозяйки не было, но взломанное охранное заклинание должно было привлечь ее внимание, и он расположился на диване в гостиной, потеснив наброски новых статей и полную окурков пепельницу.

Спустя пять минут входная дверь скрипнула, и в квартиру ворвалась взлохмаченная, с безумными глазами, Скитер. При виде его она остановилась так резко, будто врезалась в стену.

- Северус?! – словно не веря своим глазам, выдавила репортерша. – Что ты здесь делаешь?!

Он кивнул ей на кресло. Рита, бросая недовольные и нервные взгляды, подчинилась.

- Между прочим, я могла бы вызвать авроров, - все же не удержалась она.

- Учитывая последние статьи, где ты смешала аврорат с грязью, вряд ли, - благодушно заметил он.

- Что тебе нужно? – огрызнулась журналистка, злобно сорвав с головы покосившуюся высокую, лимонного цвета шляпку.

- Информация, - словно это было само собой разумеющимся, он пожал плечами. – Мне нужно знать всё, что знаешь ты. О мисс Грейнджер.

Брови Скитер изумленно поползли вверх, а подбородок наоборот – вниз, открывая радостно-предвкушающую улыбку колли, которой вот-вот бросят кость.

- Так-так, - весело пробормотала она, откидываясь в кресле. – Что я вижу? Решили отомстить, профессор? Что будем делать? Издадим еще одну книгу? Ваша любовь, – это слово она произнесла явно издевательски, – выдержит такое испытание?

Поморщившись от откровенного удовольствия, звучащего в ее словах, он покачал головой:

- Никаких книг. Никаких статей. Ничего, связанного с мисс Грейнджер, из твоих рук выйти не должно. Ясно?

- Тогда в чем резон? – фыркнула Рита, скривившись, словно съела лимон.

Северус вздохнул. Медленно, позволяя ей увидеть все движения, потянулся к рукаву правой руки, вытянул оттуда длинную, черную палочку и предъявил ее журналистке:

- Вот твой резон. И даже не заикайся об аврорате, потому что они скорее добьют, чем помогут тебе.

Уже спустя час он был счастливым обладателем маленькой бутылочки воспоминаний.

Чувствуя, как подрагивают от предвкушения пальцы и сжимаются мышцы живота, Северус аппарировал к Хогсмиду и, не заглядывая в лавку зельевара (дилетант!), куда имел обыкновение заходить, дабы потоптаться по самолюбию хозяина, быстро зашагал к Хогвартсу.

Лето приближалось к своему логическому окончанию, а настроение его, обычно неуклонно понижающееся вплоть до критической отметки к первому сентября, на удивление было даже более приподнятым, чем обычно. Дети в кои-то веки не пугали Снейпа – ему вообще, честно говоря, было на них наплевать, и он, заметив за собой эти странные тенденции, на секунду даже остановился, разглядывая замок от ворот и пытаясь выяснить причину. По всему выходило, что радоваться нечему, но…

Не может же быть всему причиной одна маленькая наглая ведьма? Ему не пятнадцать и даже не тридцать, чтобы мечтать о таких вещах. В его возрасте о мечтах уже не думают – поздно.

От этой мысли настроение резко снизилось до привычно-паршивого, и, удовлетворенный, Северус прошел в замок.

Когда думосбор был установлен на столике у камина, а флакон с воспоминаниями уже откупорен, он заколебался. Стоит ли оно того? Зачем ему знать о Грейнджер что-то еще? Зачем забивать себе голову?

Но любопытство все же победило. Информация никогда не бывала лишней – весь его опыт двойного шпиона говорил об этом.

Твердой рукой Северус вылил белесые воздушные нити в думосбор и склонился над ним.

«…- У меня есть для вас работа, Рита…

Гермиона и Скитер сидели в каком-то кафе – судя по всему, в маггловской части Лондона. Всё внимание репортерши было сосредоточено на Грейнджер, а потому остальное Снейп видел весьма смутно. Зато Гермиона словно разговаривала с ним, и эту Гермиону он не знал. Прямая как палка спина, напряженные, выдвинутые вперед плечи, нервно сжатые на кофейной чашке руки. Твердый взгляд.

- Вы не можете просто так взять и скомандовать! – очевидно, Скитер испытывала к Грейнджер весьма неприятные чувства. Северус ощущал злобу, но еще - бессилие и страх и невольно задался вопросом: как молодая девушка умудрилась зацепить столь опытного репортера, как Рита?

- Очевидно, что могу, - отрезала Гермиона. Губы у нее чуть подрагивали, и она еще сильнее сжала их. – Мы обе знаем, что случится, если вы не сделаете, как я скажу…

- До каких пор вы собираетесь шантажировать меня?! – взвизгнула Скитер. Гермиона перед ней подернулась ореолом черной злобы журналистки.

- Я собираюсь предложить вам самую выгодную работу за всю историю вашей карьеры! – возмутилась в ответ Грейнджер. – Не ломайте комедию, я ни слова не сказала о шантаже, я предлагаю вам дело!

- И какое же? – недоверчиво фыркнула Рита, однако образ Грейнджер снова сфокусировался. Северус тоже шагнул ближе, всматриваясь в черты девушки.

- Хочу, чтобы вы написали книгу о Северусе Снейпе, - тихо проговорила она.

Скитер замерла, не донеся чашку до рта.

- О ком? – бесполезно переспросила она. Гермиона раздраженно сощурила глаза – очевидно, человеческую глупость она не переносила. – С какой стати?

- С такой, что только на одних продажах вы озолотитесь, - фыркнула Гермиона презрительно.

Пара минут прошла в тишине, пока Скитер дозревала, а Грейнджер – ожидала утвердительного ответа.

Наконец, выждав положенное время, Гермиона добавила:

- О Пророке можете не беспокоиться, у меня есть приличная сумма на счету, ее хватит, чтобы прожить до того, как книгу издадут… Но от вас потребуется хорошая работа…

- Зачем это вам? – перебила ее Скитер, подозрительно сощурившись. Дурой она не была, это стоило признать. – Хотите упечь его за решетку?

На лице Гермионы мелькнуло искреннее удивление, словно она и не думала о таком варианте, а затем губы сложились в улыбку:

- Всё совсем наоборот. Я хочу его оттуда вытащить»…

Спустя два часа Северус вынырнул из Думосбора, словно из глубины Марианской впадины – хватая ртом воздух, мокрый, с нелепо торчащими волосами. Чужие эмоции выпили его до капли. За это время он успел просмотреть не больше четверти воспоминаний, лишь бегло увидев, как безжалостно составлялся список возможных информаторов: соседи, знакомые, преподаватели, одноклассники, даже бывшие Пожиратели – все вошли туда. Что-то выясняла Грейнджер, что-то – сама Скитер. Его не удивило, что союзником в этом поприще его препарирования стал и Дамблдор, беседы с портретом которого составили большую часть сведений о зельеваре.

Очевидно, мысль эта зародилась у Грейнджер давно – план на момент предложения Скитер был уже готов, осталось только исполнение, но и тут юная ведьма ни на секунду не выпускала бразды правления из своих рук. И главное, что уловил Северус, листая воспоминания – ненависть, перераставшую в страх, восхищение пополам с презрением. Столь сложный коктейль эмоций, очевидно, был не свойственен для журналистки, но Снейп его отлично понимал.

Чувствуя себя измотанным до крайности, он добрался до кровати и, не раздеваясь, рухнул на нее ничком.

____________
* Secumpatri (вольный перевод с латинского) – второй отец