Sherly, Интересных мест будет еще достаточно:))). Спасибо за комментарии. М@РиЯ, Ох, а переломных мест тоже будет не одно. Глав 43. Я люблю длинные фики, но люблю их читать, а не переводить. И сама никогда не читаю неоконченные фики :))) Завтра думаю отдохнуть от перевода. Но я обещаю выложить весь фик до конца. Вы читали "Что обещаем мы"?, я до сих пор не читала фика лучше.
Вот две главы. Увидимся в четверг.
Глава 12
Северус сидел перед камином в своем старом доме в Лондоне. Вокруг было темно, и очертания комнаты еле угадывались во мраке. Пламя то чуть успокаивалось, то разгоралось с новой силой, и тени мерцали на его лице. Он читал последний выпуск «Магического еженедельника» (печатное издание, которое он не признавал, но иногда просматривал). Он шуршал страницами и смаковал отличное вино, изготовленное эльфами.
За окном шумел, кричал и жил город маглов, но здесь, в собственном доме, он наслаждался тишиной. Но вдруг кто-то застучал, задолбил по стеклу. Снейп увидел сову не то коричневую, не то рыжую, наглые птичьи глазищи смотрели на него. Северус открыл окно. Сова ворвалась, отряхивая перышки, и нетерпеливо вытянула перед Северусом лапку с письмом — отвязывай быстрей. Как только последнее оказалось в руках у Снейпа, птица ухнула и вылетела из комнаты. Он со скукой посмотрел на конверт. Зеленые аккуратные буквы гласили, что письмо предназначено профессору Северусу Снейпу. Бумага была дорогая, и он подумал, что письмо из Хогвартса. Потому и кинул его на стол, не читая. Минерва подождет, пока он будет в лучшем расположении духа. В конце концов, он может отдохнуть? Почему он должен тратить на нее свое свободное время?
Он просидел почти всю ночь у камина, пил вино, неспешно читал. И только под утро заснул. Но поспать не удалось — что-то напало на него. Он закрывался руками, спасаясь от кусочка бумаги, что нещадно лупил его по длинному носу. Это было письмо, которое та наглая сова принесла накануне. Конверт носился вокруг его лица и никак не мог утихомириться. Северус, чертыхаясь и проклиная Минерву, крикнул: «Ступефай!», но бесполезно — письмо, казалось, еще больше взбесилось — оно хлестало Северуса по носу и щелкало по макушке. Снейп наконец смог поймать его, но этот раздражающий клочок бумаги все пытался вырваться из рук. И Северус уже почти кипел от злости, когда открыл конверт. Письмо, как по волшебству, успокоилось.
Как вы уже догадались, это было одно из крайне удачных заклинаний Гермионы. И крайне прибыльных к тому же. Можно было зачаровать счет или письмо, и если спустя шесть часов сообщение не было прочитано — оно начинало нападать на своего получателя. Заклинание полюбили инкассаторы, налоговая служба и родители. Не такое оглушающее, как вопилер, но куда как эффективное.
Северус прочитал письмо дважды, обращая внимания на все детали. Как чудесно. Мисс Грейнджер просит о помощи. Невыносимая всезнайка не может определить какое-то зелье! О подробностях умалчивает. Хмм… Она утверждает, что он лучший мастер зелий, который ей известен. Так, а что тут? - «…если Вы согласитесь и сможете приехать ко мне — не могли бы Вы захватить руководство по зельеварению и все, что Вам понадобится из литературы?». Но Северус не нуждался в руководствах. Его нос был его главным руководством. Неважно из чего сварено зелье — он мог вполне определенно назвать входящие в него ингредиенты.
Он не хотел помогать ей. Почему он? Он отбросил письмо и настороженно посмотрел на листок бумаги — отважится ли он снова напасть?
А может, он и согласится — поставит маленькую всезнайку на место. Хватило же у нее наглости послать ему заколдованное письмо. Он, пожалуй, заставит ее поволноваться, а еще лучше доведет мисс Грейнджер до белого каления.
Северус снова читал, вглядываясь в строчки в неровном свете угасающего огня. Только начало светать. Он вдруг обнаружил, что не помнит, о чем только что читал. Он не мог сосредоточиться. Его разум блуждал. Жизнь была монотонной. Скучной. Дни давно стали похожи один на другой. Но все было так постоянно, так надежно, что он испытывал за это благодарность. Но Снейп ждал вызова. Он хотел работать над чем-нибудь столь интересным, что дало бы пищу его острому уму. Что могло бы помочь ему выбраться из той пропасти — рутины и скуки — куда он сам загнал себя. И это было бы здорово. Хотя он, конечно, не был в восторге оттого, что предложение исходило именно от мисс Грейнджер.
Ну а что еще? Ах, да! — наверное, она работает над зельем, на котором можно будет неплохо заработать. Если это так, то, помогая ей, он смог бы раньше уйти в отставку и удовольствоваться частичным пенсионным пособием. Он смог бы сберечь нервы. Мисс Грейнджер… у нее должно быть достаточно денег и уважения. Она сможет устроить это. Чего же лучше? Он поможет мисс Грейнджер, что там ей надо, а потом.… Да, решено. Он поедет к ней. Хотя бы для того, чтобы устроить свои дела.
Но, во-первых, он хотел бы стать официальным консультантом. Во-вторых, он хотел жалованье и долю с продаж каждого зелья, что он будет помогать готовить. И нет — он не будет просто помощником. Он вообще мог бы сам все сделать. Жаль, что мисс Грейнджер еще не знает о его условиях, но это вполне поправимо.
Северус махнул палочкой и призвал кусочек пергамента и перо: «Мисс Грейнджер….»
Глава 13.
Как удивилась Гермиона, когда, проснувшись, она обнаружила ответ на письмо. Она не могла себе объяснить, почему это так потрясло ее. Руки чуть дрожали, а волнение, с которым она открыла конверт, и пугало ее, и радовало.
Но она прочитала письмо — и издала негодующий вопль. Как он посмел? Что он себе позволяет?
Она, конечно, думала о том, чтобы заплатить Снейпу. Но только за ту помощь, которая была нужна ей. Но проценты с продаж? Жалование консультанта? Права на ее изобретения? Чем там он надышался в своих подземельях?
Гермиона широкими шагами мерила комнату и чувствовала, как медленно в груди разгорается гнев. Что он возомнил о себе? Он был обычным профессором зельеварения, а не единственным профессором зельеварения! Хотя Гермиона и признавала, что в своей области он был одним из лучших, но тем не менее….
Что же делать?
Она взволнованно постучала палочкой по столешнице. Кинула письмо своего бывшего профессора на стол. Она, казалось, могла бы поджечь его взглядом. Пирокинез… или как это там называется? Но вместо этого Гермиона вдруг устало осунулась в кресле: «Не обманывай себя, Гермиона. Пусть приходит. Я заплачу ему за консультацию. Я поделюсь с ним своим жалованием. Как с помощником. Но ничего больше. Он, видно, несколько сбит с толку оттого, что спустя столько времени я обратилась к нему. Да и не любит он, когда бывшие ученики, еще и гриффиндорцы, просят о помощи. А еще, Гермиона, ты сама оскорбила его — предложила стать ее помощником. Самого Северуса Снейпа! Хорошо. Он и должен был так ответить, он вполне предсказуем. Но он или примет мои условия, или пусть остается в Хогвартсе».
Ответное письмо от Гермионы не заставило себя долго ждать. Она согласна оплачивать его консультации? Отлично. И почасовую оплату как ее помощнику? Ее помощник? Северус постарался успокоиться: «Пусть так. Ты же жаждешь свободы. Тебе нужны деньги. Неужели, Северус, ты не сможешь вынести несколько часов в обществе этой сопливой девчонки? У тебя не так много вариантов. Их всего два: или еще три года в Хогвартсе и существование на пенсионное пособие, или проглоти ты свою гордость. И все будет — и деньги, и свобода».
Гермиона указала в письме координаты для аппарации. Северус был удивлен, что ее лаборатория находится не в Англии. Она работала в Ирландии. Он там никогда не был. Поэтому решил, что ряд предосторожностей не повредит — он упаковал сумку, уменьшил ее и спрятал в кармане мантии. Хлопок — и Северус аппарировал.
Он оказался на городской улице перед огромным многоэтажным зданием. Оно, казалось, полностью было стеклянным, в нем отражался город. Дверь услужливо открылась перед ним, он вошел внутрь и застыл в удивлении. Полы были мраморные, потолки высокие. Так много света. Вдоль одной стены большого зала стояли уютные диванчики, вдоль другой тянулась длинная стойка. Он прошел к столу, шаги его эхом отдавались от каменного потолка и стен. Откуда-то сверху слышалась камерная музыка. Снейп увидел за стойкой трех домовых эльфов, они были так заняты, что не обратили на него внимания.
Здание было зачарованным. Такое магловское снаружи, но внутри — волшебное, как Хогвартс.
Домовые эльфы носили ярко-зеленые форменные туники, на которых вышиты были листы клевера. Северус пробурчал что-то под нос, пытаясь обозначить свое присутствие, но эльфы даже не посмотрели на него. Он часто задышал, и его тонкие ноздри раздувались от гнева. Что за нелепая ситуация? Что за унижение для мастера зелий? Один эльф раскладывал бумаги, второй что-то читал, а третий с удовольствием облизывал марки и клеил их на конверты. Тот, последний, и заметил Северуса. Снейп надеялся, что эльф хоть приподнимется со стула. И тот пропищал ему:
— Сэр, будьте любезны — укажите, кто вы и к кому приехали. Распишитесь вот тут, сэр! Присаживайтесь, сэр! — пискнул тоненький голосок.
Северус взял предложенное перо, указал свои данные, витиевато расписался и, резко развернувшись, отошел от стойки и присел на край дивана. Оттуда, где он сидел, видно было только макушки эльфов и их большие уши. Через несколько минут один из троицы засеменил к нему.
— Профессор Северус Снейп, сэр?
Северус кивнул, и эльф хлопнул в ладоши.
— Я провожу вас, сэр.
Они прошли к лифту. Эльф что-то нажал на кнопочной панели, закрылась дверь, и Северус отправился вверх, в невозможную высоту. Эльф остался внизу, через прозрачные двери Северусу видел, как он стоит неподвижный, будто статуя.
Дзинь — высоко и пронзительно - и дверь лифта открылась.
Северус оказался в приемной. За столом сидел только один эльф. Но как важно он выглядел! Стол и кресло размерами соответствовали домовому эльфу. С сосредоточенным и деловым видом он, используя магию, сортировал документы в архиве.
— Вы мастер зелий? — спросил он, даже не взглянув на Северуса. Эльф продолжал наблюдать, как бумаги ловко скользили и прятались по папкам.
— Да, — ответил Северус низким голосом, и голос таил в себе угрозу. Но это никак не подействовало на эльфа. Тот продолжал заниматься бумагами и лишь указал длинным коричневым пальцем на кресла для гостей.
С хлопком эльф трансгрессировал из комнаты, оставив Северуса одного в приемной Гермионы.
— Мастер зелий здесь. Мне не нравится он, мисс. Он смотрит недобро. Может, он пришел за той говорящей дрянью, что висит в ванной? Это было бы хорошо для них обоих…правда, они бы подошли друг другу, — Сильвестр порскнул.
Он с радостью наблюдал, как прихорашивается мисс. Она никогда так долго не стояла перед зеркалом. Гермиона выглядела взрослой и серьезной в строгом деловом костюме и отглаженном лабораторном халате. Она уложила волосы. И даже накрасилась. Элмер светился от довольства.
— О Боги! О Мерлин! Давай! Посмотри на меня прямо сейчас! Ох, ох, меня погубит любопытство — скажи же мне, кто там пришел? — голос Элмера был слащав, он явно издевался над Гермионой. Она выключила свет в ванной. И захлопнула дверь к неудовольствию Элмера, он завопил ей вслед:
— Эй… эй... вернись! Не бросай меня, я устал от одиночества! Я не успел сказать тебе, что ты великолепно сегодня выглядишь… — его голос затих, когда Гермиона закрыла дверь в свою комнату.
Она была настроена решительно: «Сегодня никакой работы. Профессор превратится в ученика. Он узнает много нового о мисс Грейнджер. Никаких требований. Я заставлю его заплатить за то, что он вообще осмелился что-то требовать. Мой бывший профессор, вы ответите и за то, что пытались использовать свое положение в личных целях. Для своей снейповской выгоды. Урок номер один — здесь все решает Гермиона Грейнджер. А для начала — пусть научится терпению».
Гермиона с удовольствием, не торопясь, пила чай, Сильвестр налил себе огневиски. Они сидели и просматривали записи и просто разговаривали обо всем на свете.
Прошло полчаса. Гермиона с лукавой улыбкой представляла мастера зелий, смиренно ждущего в приемной: «Смиренно? Гермиона, ты перепутала слова».
Ей хотелось знать, как сильно он хочет работать здесь. Она была умна. И правильно предполагала, что Снейпу нужны деньги, иначе он бы вообще не ответил ей. Упустит ли он возможность их получить? Кто знает? Но пусть пока подождет. Feci quod potui, faciant meliora potentes
Сообщение отредактировал Maverick03 - Суббота, 19.03.2011, 17:24
Супер!!! Все интереснее и интереснее:) спасибо Вам за перевод! "Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает вместе с нами" (В. Камша)
Maverick03, испытывать терпение профессора Снейпа чертовски опасно!!! Но все интереснее и интереснее. Я, кстати, тоже не люблю читать незаконченные работы, но вот мимо этого не смогла пройти! В этом и заслуга переводчика, несомненно! Спасибо, и жду продолжения!!! Беги от двери ведьмы Мэри. Уползаю Снейпа. Профессионально. Дорого. (с)
miroia, М@РиЯ, Velvel, всем спасибо. Вы мой главный стимул :)) Думала не буду ничего сегодня переводить, но начала и глава как-то удивительно легко пошла.
Глава 14
Гермиона старалась успокоиться. Но как? Как, когда тебе кажется, что лицо то бледнеет, то краснеет, а прическа растрепалась? Что пиджак перекосился, юбка перекрутилась, а кипенно-белый халат уже где-то испачкался? Но она смотрела в зеркало — и не находила никаких изъянов в своем внешнем виде. Что, впрочем, не помогало ей успокоиться.
Может, и не нужно было так тщательно готовиться к встрече ужасного профессора зельеварения? Будто имеет какое-то значение, как она выглядит. Но что-то подсказывало ей — она поступило правильно. Как ни старалась Гермиона в Хогвартсе, как ни корпела над книгами и домашними заданиями — она так и не дождалась от него похвалы. Все семь лет она тщетно пыталась заслужить его одобрение, но так и не поняла, что для этого нужно сделать. И сейчас, когда она думала, что уже повзрослела, Гермиона сидит в кабинете и ждет своего бывшего профессора, ждет, что он согласится работать на нее. И чувствует себя ребенком, который до дрожи в коленках боится своего учителя. Как будто и не было этих лет.
Она медленно провела кончиками пальцев по столу красного дерева, повторяя рисунок древесных жилок. Задумчиво разложила в случайном порядке книги и бумаги.
Открылась дверь. Сбилось дыхание. Защемило сердце. Она с волнением смотрела, как он заходит в кабинет. Снейп совсем не изменился, он был в точности такой, каким она его помнила — бледная кожа, длинные волосы, черные глаза, непреклонный взгляд, губы, кривившиеся в презрении.
Сильвестр, провожавший его, вышел и закрыл дверь.
Они остались одни.
На мгновение у Гермионы мелькнула мысль, что она совершила страшную ошибку. Неужели она забыла, как уже обращалась к нему за помощью и как потом пожалела об этом? И, видно, снова придется пожалеть. Но сомнение было мгновенным. Она уже все решила. И, упрямая, прикусила нижнюю губу, собираясь идти до конца, чего бы это не стоило. Гермиона коротким жестом предложила ему садиться.
Северус на секунду посмотрел на нее, и ей стало неуютно от этого взгляда. Снейп медленно прошел к креслу. На лице его было обычное суровое выражение, черные глаза изучали ее лицо. Гермиона попыталась расслабиться, и ей это почти удалось.
— Профессор Снейп, спасибо за то, что ответили на мое приглашение. Я рада, что вы пришли, — Гермиона силилась улыбнуться, но безуспешно. Взгляд его оставался безразличным — ни тепла, ни внимания. Она продолжила: — Может быть, чая?
Глаза Снейпа сузились, они метали молнии, он процедил:
— Пока я ждал вас, я уже выпил три чашки чая. Вы пригласили меня, это вам нужно. Или вы полагаете, будто я испытываю благодарность за бесцельное ожидание? Думаете, что я считаю минуты до встречи с вами? — низкий угрожающий голос, он будто выплевывал слова.
Он одним своим голосом снова превратил Гермиону в ту школьницу, какой она была когда-то. «Успокойся, ты однажды училась у него, ничего больше», — Гермиона боролась со страхом, волнением, гневом — все кипело в ней. А Снейп, казалось, видел ее насквозь.
— Профессор, я сожалею, что заставила вас ждать. Однако это было неизбежно. Перед тем, как мы начнем, я полагаю, вы хотите задать мне несколько вопросов? — она старалась сохранять спокойствие — в конце концов, она кое-чего добилась в жизни. Только как бороться с трясущимися руками?
— Нет. Кажется, это у вас есть ко мне вопросы. Ведь вы поэтому пригласили меня, не так ли? Что нужно вам? Какие сведения?
Гермиона чуть наклонилась к нему, прислушиваясь к этому бархатному голосу. И через мгновение поняла, что так она уже выглядит менее серьезной, менее властной. Но какая бы ни была ее позиция, Гермиона не позволит Снейпу оскорблять ее. Профессор— великий манипулятор, но она тоже умеет использовать это оружие.
— Да. Я зашла в тупик в своих исследованиях. Мне нужна помощь, я не могу определить одно зелье. Но, перед тем как мы продолжим, — Гермиона коротко взмахнула палочкой и перед ней появилась ровная стопка бумаг, — распишитесь здесь.
Гермиона чуть пододвинула бумаги к нему. От профессора не ускользнули ее маневры — она, конечно, пододвинула стопку, но только вот Снейп все еще не мог до нее дотянуться.
Молчаливая война: война взглядов, жестов, действий. И она набирала силу. Два достойных друг друга разума непременно решили выяснить, кто же сильнее, изворотливее, кто возьмет верх.
Северус, сохраняя невозмутимое выражение лица, взмахнул палочкой, и документы оказались у него в руках. Гермиона изнывала от волнения, пока он просматривал листы. Снейп вальяжно расположился в кресле, закинул ногу на ногу и читал нарочито медленно. «Что ж, Гермиона, ничего не остается, как сидеть и ждать. Вот же проклятый мерзавец. Сейчас его ход и, стоит признать, он великолепно играет», — злилась Гермиона. Северус ухмылялся, а во взгляде его порой сквозило раздражение. Прошло несколько минут, но Гермионе они показались годами. Она посмотрела в окно — грустное серое небо, моросящий дождь. Ничего любопытного. И она вновь посмотрела на человека, сидящего перед ней. В конце концов, он просто человек.
Но вот мучительное ожидание закончилось, и Северус бережно положил бумаги на стол. Он неотрывно смотрел ей в глаза, снова заметив, как похожи они на янтарь. Гермиона почувствовала, как приятные мурашки пробежали по спине. О, это было еще то ощущение — лучшее из лучших. Ведь на лице профессора Снейпа читалось поражение. Гермиона улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка не была слишком злорадной, и поставила перед ним перо и чернила. И в этот раз он легко мог дотянуться до них. Он медленно взял перо и вздохнул. И подписал контракт. Контракт с компанией «Призывая волшебство» и с Гермионой. Он обязался хранить в тайне всю информацию, к которой получит доступ. Гермиона почти безупречно составляла контракты. И мало кто решился бы нарушить его, призывая все мыслимые кары на свою голову.
Когда бумаги были подписаны, Гермиона взмахнула палочкой, и они исчезли.
— Итак, профессор, мне нужны сведения о зелье. Я не знаю, что это такое. Здесь, — она вручила ему очередную бумажку, — описаны все свойства зелья, о котором идет речь. Я пыталась разобраться сама. Я прочитала все, что смогла найти, но тем не менее…
— Этого не достаточно, — перебил Снейп. — Я не знаю такого зелья. И, если это все, то я хотел бы получить свой гонорар и уйти, — Северус резко поднялся, и Гермиона побледнела.
— Нет… я сказала вам не все. Я должна найти это зелье. Мне так нужно разобраться. Я не знаю, — голос Гермионы смягчился. — Профессор Снейп, я не знаю лучшего мастера зелий. И что важнее — я доверяю вам. Я помню, что пришла к вам однажды, и вы помогли мне. Вы столь компетентны, а мне нужны ваши знания. Я хочу вам довериться. Больше, чем тогда. Я не справлюсь в одиночку. Это очень важно. Нет, вы не думайте, что это для очередного глупого изобретения. Совсем для другого. Помните, я рассказывала вам о своих планах, — Гермиона привстала, глаза ее просили о помощи. Ей показалось на миг, что в непроницаемых глазах Снейпа мелькнуло участие. Но она моргнула, и это ощущение пропало.
— Вы все это время работали над той своей идеей? — его голос тоже стал мягче, но ни тени эмоции не было в нем.
— Да. И у меня получилось…. ох, профессор, давайте я покажу вам! Об этом никто не знает, кроме Сильвестра. Будет здорово, если вы увидите это… Вы тогда сможете лучше понять, как много значит для меня это зелье. Для всех нас…
Глаза Гермионы сверкали, она была взволнована и прекрасна в этом волнении. Она иногда выглядела так на уроках зельеварения. Северус увидел повзрослевшую копию той Гермионы, какой она была несколько лет назад. Она так же сильно, как и раньше, стремилась понять то, что было пока вне ее досягаемости.
— Тогда дайте же мне взглянуть, — и Северус поднялся со стула.
Гермиона проводила его в лабораторию. Они миновали длинный коридор и свернули в последнюю дверь справа. Северус все замечал. Он обратил внимание, что Гермиона была не такой напряженной, она расслабилась. «А она неплохо устроилась, — решил Снейп, — те комнаты, скорее всего, ее личные покои, а та комната напротив зала, очевидно, библиотека».
Она протянула ему халат, но Снейп отказался с усмешкой. Гермиона положила змею на стол под лампу.
— Закройте дверь, пожалуйста, — сказала она, и Северус с досадой отметил, как легко мисс Грейнджер стала им командовать. Он с недовольством выполнил ее просьбу и посмотрел, что делает Гермиона — та накладывала какое-то заклинание на комнату.
- Что это? — спросил он.
— Нужно заблокировать комнату. Я собираюсь использовать непростительные заклятья, никто не должен узнать об этом. Особенно Министерство.
— Они не смогут отследить их, — начал Снейп, но осекся, взглянув на ее лицо. Точно. Поттер. Ее лучший друг работает в департаменте авроров Англии. Если он что-то знает, значит, знает и она. Но…. — Но нет такого заклятья…. Даже Пожиратели смерти пытались, — и он опять осекся, когда Гермиона посмотрела на него высокомерно и с раздражением. Ах… конечно, маленькая мисс хочу-все-знать способна создать такое.
— Профессор, мы можем начинать, — лицо Гермионы из самодовольного стало серьезным. Она направила палочку на змею и сказала: «Империо!» Змея свернулась в узелок и вновь выпрямилась. Затем Гермиона заставила змею балансировать на кончике головы, сворачиваться и распрямляться. Потом принудила ее выпить немного неизвестной жидкости из маленькой бутылочки. Через несколько секунд Гермиона прекратила воздействие.
— Мои поздравления! — он источал сарказм, и весь вид его выражал иронию — он умел это, паршивец Снейп.
Она мельком взглянула на него, но взгляд ее пронзал как кинжал:
— Будет много полезнее, если вы заткнетесь, — она не просила, кто же так просит — она командовала. Северус был так ошеломлен, что не смог сразу собраться с мыслями. Гермиона вновь едко посмотрела на него и, направив палочку на змею, твердо произнесла: «Империо!»
Гермиона почувствовала, как знакомо зажгло руку. Змея продолжала наслаждаться теплом под лампой. Северус не в силах поверить, тихо шагнул к ней.
— Вы хотите попробовать? Но будьте готовы — это больно.
Северус навел палочку на змею и молча наложил «Империо».
Его руку зажгло, казалось, что ладонь лижут язычки пламени. Но змея оставалась недвижимой. Он попытался снова, вслух:
— Империо! — он потер запястье, где сильнее ощущалось жжение.
Гермиона широко улыбалась, она выглядела триумфатором. А Северус все никак не мог поверить в то, что увидел.
Она смогла это сделать. Он проверил сам. Змея не подчинялась. Это значит так много…
— Профессор? — его раздумья прервал тихий голос.
— Поздравляю, мисс Грейнджер, — и на этот раз она не услышала сарказма, напротив, в его голосе слышалось восхищение.
Северус пытался проникнуться важностью момента. Он был здесь, и все только начиналось. Теперь он знал, что хочет работать с ней. И никакой другой причины нет — он просто желал оправдаться в тех преступлениях, которые совершил в прошлом. Если он будет помогать ей, он сможет искупить свои ошибки и, может, успокоит свою совесть — он так хотел этого. Ну да, не стоит упускать из виду возможность заработать.
— Когда мы приступим к работе, мисс Грейнджер?
Она улыбнулась с облегчением.
Она пила чай и слушала болтовню Сильвестра. Feci quod potui, faciant meliora potentes
Сообщение отредактировал Maverick03 - Суббота, 19.03.2011, 17:29
Какая же все-таки интересная история!!! Maverick03, замечательный перевод. С нетерпением жду продолжения) Лишь однажды совпали мысли Гарри Поттера и Северуса Снейпа. И мысли эти были: "Только не Слизерин!"
Супер.супер!супер:) отличная глава.и как обычно замечательный перевод:) спасибо за продолжение!!! "Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает вместе с нами" (В. Камша)
Северус внимательно, скрывая восхищение, слушал Гермиону. Она всем поделилась с ним: как сомневалась, как искала, как работала, забыв о времени, работала, пока холодный слабый свет не возвещал начало нового дня. Гермиона рассказала ему — Северусу Снейпу — все, от начала и до конца. Но он до сих пор не мог понять, как что-то такое простое может работать.
Снейп раз за разом просмотрел все записи и даже воспоминания в Омуте памяти. Он не сказал Гермионе, как поразило его не только ее изобретение, но и деловое чутье.
Следующим утром Северус аппарировал в кабинет Гермионы. Он был очень удивлен, когда увидел, как целая армия домовых эльфов усердно обустраивает ему уголок в библиотеке. Снейп еле слышно, но все-таки пробормотал: «Спасибо». Гермиона трудилась в лаборатории. Северус подумал, что работать с ней будет легко — она так увлекалась исследованиями, что забывала о тех, кто находился рядом. Мисс Грейнджер, в принципе, не замечала ничего, что происходило вокруг. И это устраивало Северуса — он и не ожидал, да и не хотел, чтобы она крутилась вокруг него, дышала ему в шею, нарушала границы его личного пространства.
И ничего такого и не было. Утром он стремительно, широкими шагами, проходил мимо и проводил весь день за своим столом. Вечером Гермиона ненадолго заходила к нему. Порой предлагала поужинать, но Северус всегда отказывался. И чуть позже аппарировал домой.
Северуса увлекали загадки. Гермиона никогда не объясняла ему, откуда она получила те или иные сведения, она просто говорила Снейпу: «Мне нужно знать состав». И Северус изучал книги и скупо докладывал ей, что смог узнать.
Скоро начнутся занятия в Хогвартсе, и он должен будет вернуться к преподаванию. Тогда он сможет бывать здесь только по выходным. Северус привык к этой работе, она полностью устраивала его. Он даже думал о том, чтобы поселиться в Ирландии после отставки.
И вот настал последний вечер. Северус хотел в этот день уйти как можно позже и решил поужинать в своем кабинете. Он призвал домового эльфа и попросил принести чего-нибудь перекусить. Эльф кивнул и исчез с хлопком. Северус медленно встал, потянулся и поспешил в лабораторию — нужно было рассказать мисс Грейнджер о том, что ему удалось узнать.
Он все думал о том призрачном зелье (он так про себя называл его). Оно не могло существовать — пурпурное и со сладким вкусом. Да еще с зеленой дымкой. Он все, что мог, вспомнил — например, настойка терпения — она была пурпурной, но на вкус и запах напоминала бульон, да и не обладала никакой дымкой. Это зелье сбивало Снейпа с толку своими характеристиками и вступало в противоречие со всем, что он вообще знал о зельях. Ведь пурпурный цвет обычно говорил о том, что зелье горькое! С зеленым туманом тоже все было непросто. Если зелье, которое сварили по правилам, испускало зеленую дымку, это значило, что действие зелья временное. Если дымка была другого цвета, то и эффекты могли быть самые разные. Или это зелье было таким сильным, что нуждалось в инактивирующем ингредиенте? Северусу иногда казалось, что он ищет черную кошку в темной комнате.
Он замер в дверях.
Гермиона сидела на стуле, спиной к нему. Снейпу показалась, что она плачет — она тихо всхлипывала, и плечи ее вздрагивали. А руки, ее изящные, живые руки… из них будто кто-то вытянул всю жизнь — они повисли как плети.
Северус не понимал, что беспокоит молодую волшебницу. Может, она просто переработала? Или, что хуже, обанкротилась? Он в волнении мялся в дверях— не зная, остаться ему или уйти.
Однако она заговорила, и он вздрогнул.
— Профессор? Вы уходите? — она сделала героическое усилие — справилась с дрожащим голосом и вытерла слезы, прочертившие дорожки на щеках.
Северус покачал головой:
— Нет. По крайней мере, не сейчас… Мне еще многое нужно сделать.
Снейп чувствовал себя неуютно рядом с мисс Грейнджер, как и с любой другой женщиной, которая плачет.
Она не сказала ему, что ее беспокоит. И он не стал спрашивать. Гермиона поставила горшок с увядшим растением под стол. Было тихо, и тишина эта становилась невыносимой. И тут они одновременно облегченно обернулись к окну — кто-то скребся в стекло. Там была белоснежная сова. Несомненно, Гермиона узнала птицу, а через секунду и Северус понял, что знает ее. Гермиона отвязала письмо с лапки, и сова поспешно улетела, не дожидаясь ответа.
Гермиона прочитала письмо и нахмурилась.
— Профессор, вам не кажется, что сейчас то самое время, которое мы обычно называем ночью? — раздумчиво спросила Гермиона. Она бестолково шуршала бумагами и не смотрела ему в глаза.
— Я думал, вы хотите, чтобы я закончил список возможных зелий к этому вечеру, — его слова странно подействовали на нее — мисс Грейнджер стала еще более взволнованной, хотя куда уж больше. Она металась по кабинету, перекладывала бумаги и книги с место на место и поминутно смотрела на часы. Северус подозревал, что письмо, принесенное совой сегодня, было от мужчины. А еще он подозревал, что мисс Грейнджер горячо желала, чтобы он ушел, и, кажется, чем быстрее, тем лучше.
— Что ж… Может быть, если мы сделаем перерыв и вернемся к этому в следующие выходные… — он умолк, почувствовав странное разочарование — Гермиона не слышала его. Северус пристально посмотрел на нее и быстро вышел из комнаты.
Чудесно.
Северус хотел продолжить исследования того призрачного зелья. А еще он хотел есть. Он не обедал и был чертовски голоден. Теперь ничего не получилось и с ужином. Прекрасный несостоявшийся ужин в тихой библиотеке. В раздражении Северус уменьшил три книги, сунул их в карман, потом порывисто собрал свои записи. Он не попрощался с Гермионой. Он просто шагнул в приемную и аппарировал. Но перед этим он успел заметить, что сработала каминная сеть — к Гермионе кто-то пришел.
Это был Гарри Поттер. Он вышел из камина, отряхивая пепел, и услышал хлопок аппарации. Кто-то только что был в соседней комнате. Он прошел в кабинет и дальше, вниз, по знакомому коридору.
— Гермиона? — позвал он.
Гермиона выглянула из дверей лаборатории и приглашающе махнула ему рукой. В лаборатории все было, как прежде, как он помнил. Чисто. Светло. Все было на своих местах. Чем бы Гермиона не занималась здесь — ничего нельзя было понять, никаких намеков. Но Гарри пришел к ней совсем по другой причине.
— Кто был у тебя? — спросил Гарри обычным спокойным голосом, усаживаясь на стул рядом с Гермионой.
Она что-то черкала в журнале. Кинула, не глядя на Гарри:
— Мой новый помощник. Я совсем заработалась, поэтому и наняла того, кто сможет помогать мне хоть по выходным и иногда вечерами, — она повернулась к нему и откинула с лица прядь волос. — Что случилось, Гарри? Ты предупредил, что приедешь. Что такое важное у тебя стряслось?
Гарри будто впервые видел свои ладони, он, не отрываясь, смотрел на них. Но через минуту глубоко вдохнул, поднял голову. Он всматривался в карие глаза Гермионы:
— Миона, ты мой лучший друг, я так давно тебя знаю… и….я хотел поговорить с тобой, сказать тебе кое-что важное.
Гермиона заметила, что Гарри не находит себе места, что голос его чуть дрожит. Она нахмурилась. Кивнула. Глупо, но она боялась, и страх холодом и тошнотой тянул под ложечкой.
— Я… Как объяснить тебе?…Послушай… — он неосознанно запустил руку в свои теперь уложенные волосы. — У меня проблема, Гермиона, — наконец сказал он.
Гермиона вдруг, как показалось, поняла все. Встреча с Джинни. Может, что-нибудь у них получится. Гермиона подошла к нему, присела рядом, дотронулась рукой до плеча, сказала тихо:
— Гарри, что бы там ни было — ты можешь мне сказать. Я помогу тебе, я не оставлю тебя в беде, ты же знаешь.
Гарри кивнул и опять с непонятным интересом уставился на свои ладони.
— Гермиона…ты одинока? — он спросил безразлично, но они оба почувствовали, как серьезно это прозвучало.
Рука Гермионы устало скользнула с его плеча, она взволнованно принялась накручивать на палец прядь волос.
— Я не понимаю тебя. Что ты имеешь в виду? — спросила она.
— Все ты понимаешь, Гермиона. Ты все время работаешь. Никуда не ходишь. Да ты даже живешь на работе. А я понимаю тебя, Миона. Если бы я смог наколдовать себе спальню в Министерстве, я бы сделал это. Но я не умею. Я вот думаю — ты когда-нибудь устанешь от этого, а? От одиночества? От работы? — Гарри, наконец, посмотрел ей в глаза, и она на миг отвела взгляд.
— Да. Я одна. Мне почти не с кем поговорить, потому что многое лучше хранить в секрете. Потому что большинство вообще в моих исследованиях ничего не поймут.
«Кроме одного человека», — подумала Гермиона.
— Но я счастлива, Гарри. А ты?
Гарри криво улыбнулся, поднял руки перед собой и внезапно опустил их.
— Гермиона, ты и я, мы похожи. Мы с тобой не от мира сего. Мы видели так много и так рано, что сейчас нам милее одиночество, чем общество других людей. Что если… — он вдруг осекся и посмотрел на нее.
У Гермионы снова засосало под ложечкой, и ей опять стало страшно.
— Что, Гарри? — она почувствовала, что он пристально смотрит на нее, она вскинула свои глаза к его — ярким, зеленым.
— Миона, что если мы…я хочу сказать… почему бы нам не быть вместе?
Вот оно. Гермионе казалось, что он чем-то больна — так плохо ей стало. Живот скрутило в один страшный узел боли. Испуг, жалость, дружба. И больше ничего. Он был ее другом. Только другом. И когда она увидела, как горят его зеленые глаза, как ждет он ответа, как тяжело он дышит, ей захотелось заплакать. Как могло это случиться? Как до этого дошло? Гермиона опустила голову и почувствовала, как Гарри бережно коснулся ее руки. Она посмотрела снова в его сверкающие глаза и вздохнула.
Она любила его как друга и дорожила этой дружбой. Но больше ничего не чувствовала к нему. И никогда не почувствует. Нужно набраться храбрости и сказать: «Нет». Пусть это причинит ему боль. Пусть на этом и закончится их дружба. Гарри, милый Гарри, ты отважился прийти сюда и сказать это. Но если она согласится — потом будет еще хуже. Во-первых, она любила его только как друга, как брата. А во-вторых, они потеряют почти всех своих друзей. Гермиона все стремилась раскладывать по полочкам, даже чувства.
— Гарри…ох, Гарри…— Гермиона заплакала, а его пальцы нежно стирали слезы с ее щек. Он потянулся к ней, и Гермиона вдруг поняла, что он неправильно понял и ее слова, и ее слезы.
Ох нет… он был так близко, что она почувствовала его горячее дыхание. Feci quod potui, faciant meliora potentes
Сообщение отредактировал Maverick03 - Пятница, 18.03.2011, 22:35
Вот это да! Неожиданно... Так жаль его) Но описано красиво) Жду продолжения) Лишь однажды совпали мысли Гарри Поттера и Северуса Снейпа. И мысли эти были: "Только не Слизерин!"
Velvel, Sherly, lena, М@РиЯ, Monica, Назик, Всем спасибо. К счастью или к сожалению мне никогда не нравился Гарри Поттер. Нет, не так - я к нему равнодушна :)
Глава 16
— Гарри, не надо… — попросила Гермиона мягко, но решительно.
Гарри на миг глянул ей в глаза, привычно растрепал волосы, вздохнул и уставился в пол.
— Ну почему нет? — спросил он тихо.
— Гарри, ты мой друг. Я люблю тебя, Гарри. Но совсем не так, как бы тебе хотелось. Мы через многое прошли вместе…
— Вот поэтому, именно поэтому, Гермиона! Нет никого в целом мире, кому бы я доверял больше и…любил больше, — он склонился над столом, зеленые глаза его потемнели, в них, неприкрытая, читалась боль, любовь, желание.
— А как же Джинни, Гарри? — спросила она тихо.
Гарри, услышав это имя, помрачнел.
— Гарри… ты знаешь, она переживает за тебя. Она….
Гарри встал и повернулся к ней спиной. Она видела, что плечи его вздрагивали, и знала, что он беззвучно плачет. Гермиона осторожно коснулась его плеча, но Гарри резко дернулся и стряхнул ее руку.
— Не трогай меня! — как оглушительно прозвенели эти слова в тихой комнате.
— Гарри, пойми, пожалуйста, я не могу! Ты мне как брат!
— Как брат? Пожалуйста, Гермиона, пощади меня! Кому ты рассказывала больше, чем мне?
— Я люблю свою работу, Гарри! — Гермиона не хотела кричать на него, но не смогла сдержаться: «Как может он судить ее? Она правда много работает, но на это есть причина, пусть пока она никому неизвестна….»
— Ну да! Посмотри вокруг, Гермиона! Здесь никого нет. Ты одна. Ты каждый день одна! Ах, извини, я забыл про домового эльфа!
— Нет, Гарри, все не так! Пару раз в неделю я выбираюсь из дома. Я каждые выходные езжу к родителям. У меня есть помощник… — она вдруг замолчала, Гермиона не хотела продолжать этот разговор и попробовала сменить тему. — Гарри, мы друзья. Я не буду с тобой, и я объяснила почему. Ты много значишь для меня, Гарри. И я думаю, что Джинни тебя любит.
— Джинни не любит меня, Гермиона. Она любила меня когда-то, а сейчас слишком поздно для этой любви. У меня другая жизнь.
Она снова смотрела на его лицо и нечетко видела Гарри — слезы туманили ей глаза. Но Гермиона заметила, как ему больно, как разочарование и горечь, кажется, навечно останутся вытравленными на его лице.
— Гермиона, я… — он не договорил. Шаги, быстрые шаги. Она позвала его, но в ответ раздался хлопок аппарации.
До утра Гермиона всхлипывала в подушку. Оплакивала то, что он и она потеряли: «Гарри…Гарри, сколько еще предстоит тебе утрат? Разуверенный, разочарованный». Она жалела его, так жалела, что горло сжималось, и она вновь всхлипывала. Но жалость это не любовь. И она не будет лгать ему, потому что это сделает его счастливым только на мгновение. И вновь потеря. Вновь разочарование.
Следующие дни Гермиона провела в тихом одиночестве. Непростительные заклятья перестали волновать ее. Ничего не получалось придумать, да и не думалось ей. Она растеряла весь энтузиазм. Гермионе казалось, что внутри нее все выгорело, ей ничего не хотелось делать. Она равнодушно, не понимая и половины того, что читает, просматривала заметки и иногда навещала своих подопытных. Она даже подумала бросить все это: «К черту эти мои высокие идеи! К черту поиски и бессонные ночи! Есть чудные заклинания, не требующие усилий и ведущие к пополнению банковского счета...»
Но что-то удержало ее. Она не могла объяснить это, но Гермиона знала — исследования нужно продолжать и неважно, как отвратительно она себя чувствует. Она давно уже никого не видела — с самого дня рождения. Наверное, это нормально — с ней связываются только тогда, когда есть особая причина. Гермионе больно было признавать это, но Гарри оказался прав. Она привыкла быть одна. Она слишком долго была одна. А домовые эльфы и говорящее зеркало, конечно, не заменяли человеческого общения.
Гермиона тяжело вздохнула.
И вновь она видела змею, что скользила к ней по траве. И она протянула к ней руки. Черная чешуя блестела в лунном свете. Прикосновение змеи напоминало прикосновение холодного металла. Она медленно обвилась вокруг Гермионы. Потом положила голову ей на плечо, посмотрела немигающими желтыми глазами. Гермиона горячими ладонями касалась холодной, скользкой чешуи. Змея вздрогнула, мгновение — и вот опять сильные, бледные руки обнимают девушку. Горячее дыхание щекочет ее ухо, шепот: «Не то, что тебе нужно….» Снейп говорил еще, но она не могла разобрать слова. Она склонила голову на его худощавую грудь. Она получала странное удовольствие, ощущая его дыхание. В руке Снейпа снова был стеклянный флакон. Пурпурная жидкость. Зеленый туман. Сладковатый запах. Она знала, что зелье и на вкус сладкое. Губы Снейпа нежно коснулись ее шеи…
Гермиона проснулась, в комнате было темно. Она дрожала. Он что-то сказал ей. Снейп. Она так хорошо знала его голос. Сон о Снейпе. Один и тот же. Почти каждую ночь. Но никогда раньше он не говорил с ней. Гермиона снова легла, свернувшись клубочком. Остаток ночи она вспоминала сновидение.
Потихоньку приближались выходные. В пятницу вечером Гермиона услышала голос Северуса и дернулась испуганно. Она сразу вспомнила свой последний сон. Его голос, что-то шепчущий на ухо. Горячее дыхание. Руки, обнимающие ее — как во сне это было приятно…
— Мисс Грейнджер, — Снейп стоял в дверях и рассматривал ее.
Она была бледной. Слишком бледной. Глаза обвели темные тени, он впервые видел ее такой. А еще она выглядела…опустошенной. И не было света, который, казалось ему, всегда наполнял Гермиону. Ее глаза потухли. Ничего не осталось от той молодой, порывистой волшебницы, которую он знал. И находил очень раздражающей. Что ж, подавленная Гермиона Грейнджер, возможно, будет более приятной в общении.
— Профессор…проходите, — она махнула рукой, и Снейп медленно подошел к столу, он черным коршуном возвышался над ней.
— Мисс Грейнджер, нам нужно поговорить.
— Давайте поговорим, профессор. О чем? — она смотрела на него и сквозь него. И она была такой грустной и печальной, что Северус решил было использовать легиллименцию, и все прояснить. Но передумал. Он не хотел знать, что там у нее стряслось. Она платит ему и может не ждать от него такой подлости. Но пока мисс Грейнджер тут сидит в печали, и, по-видимому, предается самобичеванию, она не сможет работать. Забыть об открытиях и успехе? Проклятая девчонка.
— Мисс Грейнджер, у вас все хорошо? — выдавил Снейп и, скрестив руки за спиной, больно стиснул пальцы.
— Да, профессор. Спасибо. Я думаю, что я просто…много работаю.
Северус еле слышно вздохнул: «Как бы не так! Она просто чересчур много работает!»
— Мисс Грейнджер, я хотел поговорить с вами о зелье, которое вы попросили меня определить, — Северус давно хотел начать этот разговор. Ему нужна была информация, а она, возможно, что-то скрывала. И это что-то могло помочь им.
— Что вы еще хотите, профессор? Я все вам рассказала.
— Я полагаю, что вы лжете, мисс Грейнджер. Некоторые привычки с годами не меняются. Я любезно согласился помочь вам. И вы должны дать мне больше информации. Откуда вы вообще взяли это описание? И почему вы думаете, что это зелье существует?
Гермиона смерила его взглядом, и он видел, как мелькнуло на лице ее сомнение.
«Что же ей делать? Как рассказать? О профессор, вы мне снитесь. Вы показали мне это зелье. А еще — о да! — в это время мы стояли рядом в чудесной компрометирующей позиции», — промелькнуло в мыслях Гермионы, а вслух она буркнула:
— Я не скажу вам этого, профессор.
Глаза Северуса вспыхнули, он оперся на стол и наклонился к ней. Он наклонялся все ближе и ближе и говорил обманчиво мягко:
— Мисс Грейнджер, если вы не расскажете мне по собственной воле, я использую легиллименцию. Я сам найду то, что мне нужно.
Долго, долго тянулись секунды. Гермиона так много успела передумать: «Если я осмелюсь отказать ему, он просто прочитает мои мысли, увидит мои сны. Мои чувственные сны. Он узнает, несомненно, как он привлекает меня и как приятны его прикосновения. Или я сделаю это сама. Расскажу сон. По крайней мере, большую его часть. Опущу некоторые деликатные моменты, — она почувствовала, как запылали щеки при мысли о том, что он узнает правду. — А ведь он, может, давным-давно читает мои мысли. И знает о моей школьной влюбленности. Снейп может все неправильно понять. Например, что зелья — это просто предлог, а на деле я…ох, даже страшно подумать. Я ведь больше ничего не чувствую к нему. Мерлин, ну была эта первая любовь. Снейп. Компетентный, умный, требовательный Снейп. Мой учитель. Я восхищалась его внутренней силой, его преданностью. Северус Снейп выглядел героем в моих глазах, и мне не было дело, что думает о нем волшебный мир. Ну нет, он не узнает этого. Я расскажу ему сама и только то, что сочту нужным».
— Хорошо, профессор. Слушайте. Feci quod potui, faciant meliora potentes
Сообщение отредактировал Maverick03 - Суббота, 19.03.2011, 17:33
Но описано красиво) 
в остальном все здорово))