Глава 1. Мир Иллюзий

Странное ощущение пустоты и беспомощности закралось в душу стоящей у окна девушки. Ее силуэт почти невозможно было различить в полумраке, окутывающем небольшой двухэтажный домик. Ветер трепал ее непослушные волосы, заставляя кудри небольно хлестать по лицу. Но девушка, погруженная в свои мысли, казалось, и не замечает этого.

Когда все это произошло? Когда этот дом, подобно ее душе, стал пустым и бессмысленным? Этот вопрос не давал ей покоя уже давно. Может, когда она отказалась заводить ребенка? А может, в первый год их совместной жизни, когда она уделяла больше внимания научным исследованиям, а не домашним обязанностям как приличная жена-домохозяйка? А может, все началось еще раньше? В те ужасные послевоенные дни, когда горе и тоска по ушедшим сильнее всего терзали сердца оставшихся в живых, а он, ее верный друг, рыжий и несмышленый, предложил стать его женой. Она уже тогда не могла понять, как можно строить новую жизнь, создавать семью на чужом и своем горе, на пепле от умерших воспоминаний и отголосках ушедших родных и близких душ. В тот момент она должна была сказать ему об этом. Должна была… Но не сказала… Посмотрев в эти родные глаза, она поняла, что своими словами порвет обрывки счастья от победы в его израненной душе, потушит свет свободы от войны в этих глазах, на дне которых затаилась боль от осознания, что практически вся его семья погибла в этой бойне.

Да, младшему сыну, выросшему в шумной и счастливой многодетной семье, где каждый был окружен материнской любовью и лаской, было очень нелегко потерять отца и двух братьев - Перси и Фреда; видеть, как мать с пустыми глазами занимается своими повседневными делами, выполняя работу словно на автомате. Она осталась практически одна. Джинни, которая еще долго не могла поверить в то, что ее любимый наконец-то принадлежит только ей, забрала Гарри на площадь Гриммо залечивать его душевные и физические раны. Чарли сбежал в Румынию от всего этого кошмара, который обрушился на семью Уизли. Билл все еще лечился от ран, которые ему оставил Сивый, а Флер приходилось слишком много времени уделять ему, так что сил на свекровь уже не оставалось. Тем более целители Св. Мунго не давали гарантии, что какие-либо черты, свойственные оборотням, не проявятся у молодого человека. Хуже всего пришлось Джорджу, который так и не смог пережить и осознать смерть своего близнеца и, вернувшись в их магазинчик, не открыл его, а, ежедневно напиваясь, громил помещение и разговаривал сам с собой. После одного из таких дней его забрали в Мунго (нажаловался проходящий мимо магазина прохожий, получивший в глаз, вылетевшим из окна телескопом). Заставить себя посетить Джорджа не может никто, дабы не разбивать свою иллюзию счастья, наблюдая, как источник шуток и постоянного веселья сидит на больничной койке с отсутствующим выражением глаз, а изо рта стекает тонкая струйка слюны.

А Рон… Рон не смог находиться в доме с матерью один, не смог видеть ее в таком состоянии. Возможно, это и стало причиной его предложения руки и сердца. Это был его способ создать иллюзию счастья, иллюзию счастливой семейной жизни. Наверное, именно поэтому он так хотел детей. Смех и топот ножек по лестнице – вот, что спасло бы его от чувства ненужности. Ненужности этому миру и, прежде всего, ненужности самому себе.

Она не могла позволить этого. Дети всегда тонко чувствуют фальшь, и ей не хотелось, чтобы они были несчастны от осознания иллюзорности семейного счастья родителей.
И вот сейчас, стоя у окна и переживая в мыслях вновь и вновь неприятные моменты сегодняшней, ставшей уже такой обыденной, ссоры, она ощущала эту странную смесь пустоты, беспомощности и чего-то еще, столь неопределенного, но непонятно желанного чувства.

Порыв ветра сорвал со стоящего рядом дерева пожелтевший осенний лист и, закрутив его, бросил на подоконнике рядом с побелевшими от холода руками девушки. Задумчиво, словно что-то осознавая в этот момент, она медленно поднесла лист к глазам. Вот ОНО!

Вот то, неожиданно появившееся чувство, к которому не подобрать определений. На ум приходит только одно слово – ПОРА! Пора, как этот листок, оторваться от большого мира, где каждый сам по себе, никому не нужный, создает с другими себе подобными огромную иллюзию вселенского счастья и благополучия.

Она рванула вниз по лестнице. Вперед! Скорее! Вперед! Здесь нечего терять, потому что здесь … НИЧЕГО НЕТ! От осознания этой мысли она остановилась как вкопанная. У нее и правда ничего нет! Родители, чудом уцелевшие в войне, живут в другой стране. И отправленные ей письма создают иллюзию того, что они все еще семья. Гарри и Джинни приходят в гости два раза в год: в День Победы в Великой Войне и на Рождество, и это создает иллюзию, что их дружба все еще крепка. А Рон… Здесь и так с самого начала было понятно, что все это понарошку, не взаправду, иллюзия…
Горько, очень горько осознавать, что столько времени было потрачено впустую на глупые игры «понарошку». К Мерлину их всех. Она имеет право жить своей жизнью, взаправду, где все по-настоящему. А для этого нужно выбраться отсюда. Да. Вперед!

Гермиона Грейнджер успела лишь выбежать на улицу, как внезапно красный луч ослепил ее глаза. «Невербальное» - успела пронестись неуместная мысль. И она отключилась.

Глава отбечена

Глава отбечена. Поклон Кендре

Когда к Гермионе вернулось сознание, первым звуком, который она услышала, был звук капель, разбивающихся о голые камни. Стараясь двигаться как можно медленнее, при этом осторожно растирая затекшие конечности, девушка села и огляделась. Обстановка явно говорила о том, что это темница: каменный пол, стены без окон, низкий потолок и стальная решетка вместо двери. Больше ничего: ни кровати, ни даже тряпки на полу. Следовательно, хозяева столь «удобного» помещения не заинтересованы в продлении жизни заключенным даже на короткий срок. Это плохо! Очень плохо!

Гермиона, с трудом поднявшись на ноги, принялась ходить по камере, пытаясь согреться, и понять, кому же все-таки понадобилось ее похищать - по всему выходило, что, вероятнее всего, Новым Пожирателям. Так называли себя оставшиеся на свободе Пожиратели Смерти и те, кто после войны, несмотря на падение Волдеморта, присоединились к ним. Их нападения были редкими, хаотичными и непредсказуемыми. Именно поэтому так сложно было их вычислить. Единственным пойманным Новым Пожирателем оказался семнадцатилетний мальчишка. Гермиона видела его в Министерстве Магии, где работала в Отделе Исследований, когда его привели, чтобы судить полным составом Визенгамота. Мальчишка… Он и сам не понимал куда вляпался. Наверное, хотелось поиграть в войнушку… Результат – пожизненное заключение в Азкабане. Однако от него и стало известно об этой группировке, которую возглавлял никому неизвестный и появившийся словно из ниоткуда, Лорд Азинуиль. По словам молодого Пожирателя, выходило, что Новый Лорд собирается то ли возродить сознание Темного Лорда, то ли продолжить его дело по истреблению нечистокровок. В общем, выяснить ничего конкретного так и не удалось. Однако общественность встревожилась. Слишком мало времени прошло, чтобы люди успели забыть зверства, творимые Пожирателями Смерти. Родители снова перестали отпускать детей одних из дома, все чаще можно было увидеть волшебников парами-тройками: люди стали бояться ходить поодиночке. «Ежедневный пророк» напечатал большую статью, где опубликовал фотографии известных Пожирателей Смерти, оставшихся на свободе после Великой Битвы. Например, Беллатрисы Лестрейндж, которую во время Битвы, да и после нее, преследовали многие волшебники, страстно желая убить, растерзать. Слишком много жертв она отправила в небытие. Невилл так и не смирился с тем, что она осталась на свободе. В газетах писали, что он пытался вычислить ее местонахождение, но потерпел неудачу. Беллатриса, хоть и была полусумасшедшей убийцей, но соперником являлась умным и сильным.

После публикации этой статьи Министерство Магии наконец-то занялось данной проблемой всерьез. Аврорату поступил приказ об усиленном патрулировании улиц магического Лондона, а также о немедленном аресте любого подозрительного лица. В результате камеры допроса аврората ежедневно пополнялись случайными зазевавшимися прохожими, которые от испуга не могли выдавить ни слова и отправлялись в Азкабан как Пожиратели, нежелающие выдавать информацию. Все это уже было… Вспомнить хотя бы Стена Шанпайка… Люди ничему не учатся. Об этом также говорит и то, что Министр Магии Робеос Бун, кстати, ничем непримечательный и невыразительный человек, да и министр тоже, призывал Гарри Поттера снова стать «лицом» плаката «Избранный за Министерство». Конечно, Гарри отказался. По-другому и быть просто не могло! Не даром же он отклонил предложение работать в Министерстве Магии и посвятил себя любимому занятию – квиддичу. Когда журналисты спрашивали его о причинах отказа от достаточно хорошего места в Министерстве, он показывал сжатую в кулак праву руку со шрамами и говорил: «Мне не нравятся их методы работы». Конечно, журналисты быстро раскопали ту историю с Амбридж. И новая статья о работе Министерства Магии очень подорвала его репутацию во многом потому, что Амбридж до сих пор работала там. Прочитав эту статью, большинство волшебников разочаровались в своем правительстве. Министерство перестало быть уважаемым, но сделать ничего не могло. Ведь Мальчик-Который-Выжил имел слишком большой авторитет.

Министерство Магии, чтобы хоть как-то оправдаться перед общественностью, развило бурную деятельность внутри своих отделов. Исследовательского отдела, в котором работала сама Гермиона, тоже коснулись изменения. Теперь они должны были заниматься только практическими исследованиями, не отвлекаясь на разработку теорий, разъезды по конференциям и написание статей. Все силы Исследовательского отдела были брошены на создание уникального зелья – Зелья Поиска, с помощью которого можно было найти любого человека где угодно. Достаточно было только капнуть зелья на любую вещь искомого человека, и она превращалась в портал, который переносил на нужно место, несмотря ни на какие охранные заклятья. Работая над этим зельем, Гермиона часто вспоминала профессора Снейпа. Как бы пригодился его опыт и знания в этой работе! Но, увы… Северус Снейп погиб во время Великой Битвы. Для всех так и осталось загадкой, на чьей же стороне он был. С одной стороны, он убил величайшего волшебника Альбуса Дамблдора, но с другой… Было много нестыковок в показаниях свидетелей, а мелкие кусочки различных событий никак не хотели складываться в мозаику, и только если предположить, что это убийство было по обоюдному согласию, все вставало на свои места. О роли Северуса Снейпа в Великой Войне говорили многие, но, так и не придя к согласию, оставили его персону в покое. Зачем тревожить души умерших…

Скрипнула решетчатая дверь, и Гермиона увидела темный силуэт в ее проеме.
- Выходите.
Голос показался ей очень знакомым. Мужчина откинул капюшон, и девушка охнула.
- Профессор Снейп?!
- Выметайтесь! Сейчас же!

а Снейп и не должен меняться) иначе это будет уже не совсем Снейп)

"а Снейп и не должен меняться) иначе это будет уже не совсем Снейп)"
это правда! я его люблю таким,какой он есть! и Гермиона его таким полюбит!

Глава 3. Лорд Азинуиль

- Выметайтесь! Сейчас же!

От резкого окрика Гермиона вздрогнула и вдруг начала оседать на пол. Чувствуя, как затуманивается ее сознание, она услышала быстрые шаги и почувствовала резкий запах. В голове стало проясняться. Открыв глаза, она увидела, что Снейп, склонившись над ней, держит небольшую склянку с зельем. «Нашатырь» - мелькнула глупая мысль, и тут же вслед за ней возникла другая: «Нет, не нашатырь. Он же не маггл. Какое-то зелье…. Интересно какое?... Судя по всему, его свойства сходны с заклинанием Энервейт".

- Может, закончите свою идиотскую мысленную болтовню и соизволите встать?!

«Да, похоже, это не сон! Это на самом деле профессор Снейп! Мерлин, но как???» - мысли Гермионы никак не хотели остановиться.

- Грейнджер! - рявкнул он и одним рывком, схватив ее за шиворот, поставил на ноги.

- П-п-профессор? – видимо, это было сказано зря!
Снейп, с перекошенным от ярости лицом, схватил ее за рукав и вышвырнул за дверь.

- Заткнитесь! Идите передо мной! Быстро! – ТАКОМУ Снейпу желания перечить не было.

Пока они шли, Гермиона украдкой разглядывала место, куда ее угораздило попасть. По всему выходило, что это чей-то родовой замок: на стенах висели портреты, на которых были изображены люди, имеющие заметное внешнее сходство друг с другом. Кроме того, Гермиона заметила необычный рисунок, вырезанный практически на каждой встречающейся на пути вещи, будь то рама, дверная ручка или подсвечник. Скорее всего, это родовой герб. Только не понятно было, кому он принадлежит. Ясно было одно: это не Малфой-Менор. Там ей уже приходилось бывать.

- Направо! - раздался резкий голос Снейпа.

Повернув за угол, она поняла – пришли. Огромный зал, в полутьме которого мерцали отблески свечей, отражающиеся светом на - О, Мерлин! - серебряных масках Пожирателей, стоявших полукругом перед огромным золотым троном. «Какая помпезность», - мелькнула мысль у Гермионы, заставив поморщится, но она тут же ее отбросила, увидев, КТО восседает на троне.

Черная длинная мантия скрывала Его фигуру, но было заметно, что он высок ростом и широкоплеч. На Его руках были перчатки, на голове капюшон, а на лице ужасная маска. Гермиона содрогнулась от отвращения: маска была похожа на клубок мозгов, что она видела в Министерстве, когда погиб Сириус. Каждый миллиметр тела этого человек был закрыт и не позволял увидеть даже частички кожи, чтобы сделать хоть какое-то предположение о его, пусть не личности, но хотя бы о цвете кожи или волос.

- Миссис Грейнджер, - Гермиона вздрогнула. Голос показался ей смутно знакомым. – Я так рад вас видеть, – продолжил тем временем Новый Лорд. - Самая известная грязнокровка в магическом мире, подруга Гарри Поттера, Мисс Всезнайка, - Лорд сделал нечто похожее на полупоклон в сторону Снейпа. - К сожалению, не могу сказать, что мне ПРИЯТНО ваше общество, - со стороны Пожирателей послышались смешки, - но, думаю, вы сможете доставить нам сегодня удовольствие. Стоявший ближе всех к Гермионе Пожиратель причмокнул губами, видимо, уже представляя, каким издевательствам ее сегодня подвергнут. Девушку передернуло от отвращения.
Вдруг она почувствовала легкий толчок в спину, как будто порыв ветра, непонятным образом сюда залетевший, побуждал ее к действию.

- Что вы хотите? - Гермиона решила потянуть время, пока ее сознание лихорадочно искало способ выбраться отсюда.

- Что? – казалось, ее вопрос совершенно не удивил Лорда. Вероятно, он ждал его. - Я хочу власти! Хочу, чтобы весь мир подчинялся только мне. Мне – Лорду Азинуилю! Чтобы каждая шавка знала, кто я такой, и предо мной преклонялась. Хочу, чтобы, услышав мое имя, люди дрожали от страха и ужаса.

- Но ведь у Волдеморта это не получилось! – Гермиона продолжала тянуть время, понимая, что шансы выбраться из плена у нее минимальные. Однако ее пытливый ум не хотел сдаваться и продолжал искать лазейку из сложившейся ситуации.

- Темный Лорд был связан с Гарри Поттером пророчеством, и, кроме того, придавал ему слишком большое значение. Когда я выброшу народу истерзанное тело их Спасителя, никто не посмеет встать на моем пути, и весь мир будет моим!
«Еще один сумасшедший» - мелькнула мысль у девушки.

- КАК ТЫ СМЕЕШЬ, ГРЯЗНОКРОВКА!!! Взять ее!
Последней мыслью, перед тем, как Гермиона испытала первую волну разрывающей тело боли и утонула в собственном крике, было: «Легилимент».