Глава 7.
Уважаемые, давайте мы оставим ненадолго время, где происходит наша история, и вернемся в прошлое, в 1995-ый год от Рождества Христова. Это своеобразное отступление нужно для того, чтобы вы узнали историю, имеющую прямое отношение к героям нашего повествования. Итак, начнем, благословясь.

Часть 1.
«Дом досуга» - скажет пожилой джентльмен и чуть мечтательно прикроет глаза, вспоминая приятные минуты, проведенные в этом заведении. «Рассадник разврата» - презрительно фыркнет молодая леди, ускоряя шаг. «Место, где исполняются мечты» - скажет любой молодой маг от 15 и выше.
Высокий особняк в готическом стиле снаружи напоминает место, где собираются серьезные люди и ведут серьезные беседы. Но это лишь первое впечатление, а оно, как вы знаете, может быть обманчивым.
Бордель мадам Коко – для многих мужчин это волшебные слова и не менее волшебные воспоминания. Для многих женщин – причина ревности и недовольства. А для самой мадам Коко ее бордель – это ее детище, любимое, ненаглядное, требующее всего внимания и сил, и также приносящее хороший доход.
Особняк красив и снаружи, и изнутри. Но красота здесь различна. И если снаружи вы можете восторгаться стилем и изысканностью, а также некоторой мрачностью, присущей такому стилю, то внутри у вас голова пойдет кругом от великолепия и изящности.
Открыв большие двери, вы попадете в уютный зал, где вас приветливо встретит сама хозяйка борделя или же ее лучшая помощница, если мадам в этот момент будет занята. Вы сразу почувствуете, как искренне вам рады здесь. И сразу же увидите ту самую знаменитую улыбку мадам Коко или же похожую, но такую же искреннюю и приветливую, ее помощницы.
Из небольшого светлого помещения вы попадете в круглый зал, обставленный в лучших английских традициях конца 18 века. Изящество, ненавязчивость и элегантность – вот что вы почувствуете, едва переступив порог. Вас проведут к одному из столиков и усадят в шикарное кресло, подадут чай или кофе, на ваш выбор, и заведут непринужденную беседу, касающуюся погоды, финансов, спорта или философии – и мадам и ее помощница являются образованнейшими из женщин, которых вы могли встречать в жизни. Вы будете наслаждаться невероятным вкусом прекраснейшего чая, а мадам или же помощница будут развлекать вас приятной беседой.
Потом вам предложат отдохнуть, посоветовав для этого одну из немногочисленных комнат второго этажа, или же увлекут вас в салон, находящийся под борделем. Салоном у мадам называется ряд комнат, в которых вы получите и расслабляющий массаж, сделанный на совесть тонкими, но сильными пальчиками симпатичных барышень; или же с удовольствием попаритесь в сауне, смыв с себя все тяготы трудного дня и любуясь прелестными нимфами, что составят вам компанию; или же пройдете курс ароматерапии, окунувшись в волшебный мир изысканных ароматов целебных и расслабляющих отваров и трав; а может, вы просто захотите посидеть в маленьком кабинете с книжкой и бокалом вина, наслаждаясь теплом пламени камина – пожалуйста, вас проводят на второй этаж в западное крыло, где имеется великолепная библиотека, собранная многими поколениями предков мадам, и вы сможете получить удовольствие, погружаясь в любимые вами произведения либо же научные труды. Или вы настолько устали, что вас неудержимо клонит в сон? У мадам и тут найдется, чем вас удивить – легчайшие перины и пуховые одеяла и затемненная комната, с теплым, но свежим воздухом, пропитанным запахом дождя или же луговых трав. Вы уснете, как младенец, а проснетесь бодрым и отдохнувшим, и увидите, что заботливая мадам уже прислала вам завтрак прямо в постель, с ароматным кофе и булочками, а также невероятно прелестной служанкой, готовой выполнить любое ваше желание. Или, может, вы захотите вкусить прелестей дивного востока? Тогда вас проводят на третий этаж, где вы, утопая в подушках, как султан, насладитесь невероятным ароматом изысканного кальяна и борджиа, под тихое треньканье струн магдалины и пение темноокой красавицы в полупрозрачных одеждах. А, быть может, вы любите русские забавы? Тогда вы попадете в истинно русскую баню, где, замотавшись в белоснежную простыню, будете пить вкуснейшее пенное пиво и закусывать его красными раками, поддерживая двух красавиц, тягучими голосами поющих про березки и поля.
Вы – клиент и ваша воля исполнится в любом случае, как воля господина.
***
Многие маги приводят в бордель мадам своих сыновей, чтобы те овладели искусством обращения с женщинами, научились доставлять ни с чем несравнимое блаженство и доводить милых сердцу барышень до пика наслаждения. Познание искусства любви – целый ритуал, занимающий в жизни истинного мага не последнее место. Мужчина должен быть лучшим во всем, а особенно в таком тонком, но невероятно приятном действе. А женщина, которую он выберет подругой своей жизни, должна знать, что ее муж играет струнами ее тела, извлекая из тающей в удовольствии души дивные мелодии восторга и дарит ей невероятное наслаждение, и сам наслаждается этим.
Любой чистокровный маг должен познать искусство любви и мадам Коко в этом – первая ваша помощница и наставница.
***
Мадам Коко – женщина-вамп. Не в смысле кровосос, как могут подумать некоторые, а в смысле стиля. Это невероятно яркая дама неопределенного возраста. Почему неопределенного? Да, потому что ей можно дать и тридцать и хорошо за пятьдесят, а то и больше. Но она ни за что не признается, сколько лет ей на самом деле. Она – кокетка и останется ей до конца.
Мадам – обладательница шикарной фигуры и темных, с поволокой глаз. Когда смотришь в них, кажется, что видишь темный шоколад – манящий и притягательный. У мадам Коко очень выразительные глаза. А еще у нее невероятная улыбка, не заискивающая и самодовольная, а располагающая к себе. И мадам это знает и пускает свою улыбку, как оружие, в ход при любом удобном случае. Мадам – истинный профессионал своего дела. Она умна и красива – а что еще надо женщине, чтобы достичь успеха? Мадам – истинная куртизанка и знаток всех тонкостей мужской души. И это позволяет ей повелевать многими и входить в высокие кабинеты без стука, словно к себе домой. Но мадам не пользуется сей привилегий, оберегая свою репутацию независимой и оттого еще более надежной и внимательной особы.
***
А кто такая куртизанка? Женщина, прежде всего. Но не простая, а особая. Та, которая может один словом, жестом или прикосновением доставить мужчине удовольствие. Куртизанка – это целая жизнь, философия, наука. Наука обольщения и наслаждения.
Чтобы стать истинной куртизанкой не достаточно одной лишь смазливой мордашки или желания. Это невероятный труд и упорство, это преодоление себя, своих убеждений и принципов.
Как гейша в Японии, так и куртизанка, делает все, чтобы мужчина тлел лишь от одного ее голоса и загорался, как феникс, при одном ее появлении.
***
Куртизанки, служащие у мадам соответствуют самым различным вкусам. Высокие и низкие, красивые и невероятно симпатичные, черноволосые, рыжие и светлые. Они голубоглазы или же их очи черны, словно ночь, или же зелены, как свежескошенная трава. Есть и сероглазые, словно лунный свет посеребрил их радужки, да и остался там навсегда. Они полные и тонкие, изящные и дородные, но все они – профессионалки и очень преданы своему искусству и мадам. А мадам для них и мать, и закон, и старшая сестра, которая всегда поможет и посоветует, и опытный руководитель, решающий их проблемы и удовлетворяющий запросы.
Любая женщина или девушка, желающая стать жрицей любви, может прийти к мадам и попросить ту удостоить ее такой чести, но не каждая сможет стать истинной куртизанкой, дарящей наслаждение и удовольствие. Отбор жесток и мадам выбирает лишь самых лучших.
Впрочем, оставим эту тему, потому как наш рассказ поведется не о всех жрицах любви и даже не о мадам, а лишь об одной особе, но самой для нас интересной.

Я отвлеклась в неподходящий момент, но тут же собралась и обратила все свое внимание на Афродиты и двух мужчин.
- Она умная девочка, и может догадаться и не прийти сюда, - брюнет снова кривит губы, смотря на меня. Ну, да, конечно, он в моем уме сомневается. Ну и ладно, мне ваше мнение, господин брюнет, до лампочки, как говорит мой однокурсник.
Что делать? Бежать не выход. Они меня услышат, наложить иллюзию тоже не получится – любой маг учует магию, творящуюся у него под носом, а без использования моей силы на полную, иллюзия выйдет слабой и может наоборот меня выдать. Афродита снова начинает что-то тихо шептать блондину, а брюнет кидает на меня предостерегающий взгляд. Не могу понять, он на моей стороне? Черные глаза на мгновение закрываются, словно он медленно моргает, но я понимаю. По узким губам снова мелькает та призрачная ухмылка, но я знаю, что и на сей раз мне не почудилось. Так, допустим, я поверила вам, господин брюнет. И вы действительно не хотите, чтобы меня поймали. Но долго я тут не простою – заклинание иллюзии начинает требовать полной сосредоточенности, а при моих мечущихся мыслях это трудно. Думай, думай.
А если попробовать отражение? Это даст мне несколько мгновений. А если использовать звук? Да, это должно помочь.
Сосредотачиваюсь так сильно, как могу. Закрываю глаза, чтобы не отвлекаться и тонкой стрелой пускаю магию вдоль высокого потолка – восприимчивость магов над головой слабее. Стрела пролетает до лестницы, и тут я создаю иллюзию звука – тихие шаги. Маги напрягаются, блондин и брюнет двигаются вперед, делая Афродите знак остаться у кабинета. Снова повторяю звук – шаги удаляются, словно спускаясь по лестнице вниз. Маги двигаются быстрее, увлеченные, и, наконец, покидают четвертый этаж. Я чуть выдыхаю сквозь зубы, тихо и очень медленно. Афродита дергается нервно, переминается с ноги на ногу, а потом внезапно смотрит в мою сторону. Ее взгляд мне кажется странным, но у меня нет времени обдумать все это, потому как пущенная иллюзия задержит магов лишь на минуту. Легкое движение палочкой и помощница крепко засыпает, падая в мои объятья. Ох, для такой тонкой барышни она невероятно тяжела. Тихо кладу ее на пол и быстро двигаюсь чуть дальше по коридору, к кабинету мадам.
Дверь открывается, едва я касаюсь ее, и тут же, пропустив меня внутрь, бесшумно захлопывается. Времени нет, меня чуть трясет от напряжения, но движения точны и стремительны – документы в отдельной папке, ключи от сейфов в нескольких европейских банках, немного монет в бархатном мешочке, семейный медальон, тут же нагревшийся в руке, и, наконец, вот он – портал в дом маминого друга – единственного и достаточно надежного. Быстро уменьшаю все вещи, зажимаю портал в кулаке, прислушиваюсь и тихо открываю дверь – коридор пуст, но я знаю, что сейчас вернутся маги и надо быть очень аккуратной. Снова заклятие иллюзии невидимости, в отличие от дезиллюминационных чар, оно не размывает контуры находящихся вблизи предметов. Долго мне не продержать его, как бы я ни старалась – сил слишком мало. Я слышу шаги – вроде на втором этаже. Шепчу: «Фините инкантатем», направляя палочку на Афродиту, и сжимаю портал, успев заметить, как помощница открывает глаза.
***
Знаете, за что я люблю Россию? За ее красоту и необычность.
Тут настолько красивая природа, что я задыхаюсь от окружающего меня великолепия. Божественно! Наверное, именно это слово подходит больше всего, когда я восторженно разглядываю пробегающие за окном автомобиля сопки, покрытые зеленым покрывалом деревьев, каменные горы, гордо возвышающиеся над морями зелени, пронзительно чистое, синее небо и пологие равнины, украшенный яркими пятнами приморских цветов.
Мамин друг оказался очень приятным человеком лет тридцати пяти. Внешне ни чем не привлекательный, не выделяющийся из толпы, этот человек был притягателен внутренней силой и уверенностью. Не знаю, как и когда они с мадам познакомились, но она доверяет ему и значит, я тоже могу ему верить. Теперь он везет меня в один из городов России, где мы сядем на паром и отправимся в Японию. Зачем все эти сложности, я не понимаю, а Михаил молчит, сообщив мне, что так велела мадам. Велела, так велела, я не имею привычки обсуждать мамины приказы, хотя иногда и пытаюсь взбунтоваться и пойти наперекор, но это желание быстро исчезает, когда мама, чуть нахмурившись, объясняет мне правильность ее решений. Тем более, сейчас, когда я одна так далеко, и не защищена ни стенами школы, ни мамой, а лишь одним человеком, показывать свое упрямство не имеет смысла. Михаил лично мне ничем не обязан и может просто сказать, чтобы я уходила. А я не хочу, потому что боюсь.
Мысли возвращаются к маме. Где же ты? Все ли с тобой в порядке? Или Темный Лорд добился своего и ты у него? Боже, как сложно. Ну, почему маги не могут жить спокойно? Всегда, судя по истории, находится кто-то, кто не согласен с настоящим положением дел и пытается изменить порядок. Но зачем при этом убивать невинных? Вырезать целые семьи и магов, и магглов, когда последние вообще не причем? Нет ли более мирного пути? Конечно, я понимаю, что в любом противостоянии не обойтись без жертв, но истязание и пытки не приведут ни к чему хорошему. Стоп! И куда это мои мысли меня завели? Какое мне дело до методов Темного Лорда и его предшественников, а уж тем более его приспешников? Мне надо выжить самой и вытащить мою маму. И больше ничего, потому что я, как и мама, хочу остаться в стороне от всего этого. Просто потому, что война – это страшно. Война – это боль, смерть и горе, и больше ничего. Не важно, кто победит; жертвы, принесенные во имя этой победы, не стоят этого. Каждая жизнь – бесценный дар и его надо хранить. А война отнимает этот дар у многих. И это невыносимо больно и страшно.
Наверное, вы подумаете, что для ученицы темномагической школы такие рассуждения являются странными. Отнюдь! Я имею свою точку зрения на этот мир и неважно чему я учусь и где, важно лишь мое отношение ко всему происходящему вокруг.
Да, Дурмстранг – школа, где темная магия – основной предмет и неотъемлемая часть жизни каждого студента. Но кто вам сказал, что темная магия – это плохо? Главное ведь то, как ты будешь использовать полученные знания, а не то какого они цвета. Да и что за бред, делить магию по цветам? Да, магия многогранна, и темная магия, как принято ее называть, лишь один из путей, которым вы можете воспользоваться для получения знаний. Впрочем, не буду с вами спорить, потому как мнений много, а мое лишь одно и оно целиком принадлежит мне.
***
Мы с мамой долго решали, в какую школу мне лучше поступить. Мне было почти девять и настало время решать. Мама долго рассказывала мне про все школы, о которых знала, а потом мы вместе обсуждали те или иные их преимущества.
Хогвартс мы отмели сразу. Во-первых, он в Шотландии, а это слишком близко к Англии. Во-вторых, уровень образования там, скажем так, слабоват. Особенно, если сравнивать с тем, что предлагают в Америке или Болгарии. Шармбатон, после некоторых размышлений, тоже не показался нам достойным. Против Америки я, по каким-то своим, детским убеждениям, резко возразила, и остался Дурмстранг. Вот так и попала туда учиться.
Было не сложно. Я уже в те года была достаточно самостоятельна и независима, и не нуждалась в опекунах или друзьях, предпочитая проводить время с книгой или летая на метле. Квиддич я не воспринимала, но вот полеты приносили мне удовольствие и радость, и, начиная с одиннадцати, я каждые выходные посвящала полетам. Основным же моим занятием стала учеба. Многие часы я просиживала в библиотеке, познавая новое. Мое прилежание и вдумчивость, а также присущая мне усидчивость дали свои результаты уже в конце первого курса, когда я стала лучшей среди девочек. Последующие годы моя репутация, как одной из самых одаренных и старательных студенток, лишь росла. Нет, я не синий чулок и никогда им не была, просто я не вижу смысла в пустой болтовне о моде и одежде (хоть и одеваюсь, благодаря стараниям мамы, современно и модно), но поддержать беседу, если меня спрашивают, могу. Причем почти на любую тему. Я не бука, как иногда бывает, но я не буду начинать разговор первая, не подойду к человеку просто так, поболтать «ни о чем», не навяжу свою компанию. Многие думали, что я слишком горда, но это не так. И студенты теперь знают, что они найдут в моем лице хорошего собеседника, только если им действительно надо поговорить или помочь с учебой. Я сама по себе, но могу и дружить и общаться, если это не приносит мне неудобств и тот, кто хочет со мной общаться, не будет слишком навязчиво лезть в мою жизнь. Может, я несколько сумбурно пытаюсь вам объяснить мою независимость, но надеюсь, что мысли мои не покажутся вам слишком уж запутанными.
***
В Японии мы провели лишь несколько дней, но и их с лихвой хватило на то, чтобы я влюбилась в эту страну по уши. Дикое сочетание контрастов – традиций и новейших технологий до сих пор кружит мне голову. Но, не стоит отвлекаться, сейчас у меня есть важные дела – я решила вернуться в Англию, и как бы Михаил меня не уговаривал, стояла на своем. Я смогу помочь маме, если только буду знать ситуацию.
Ни весточки, ни сообщения за эти дни не пришло. А мама так никогда не поступала. И я была почти уверена, что она в плену у Лорда. Она так боялась, что он захватит меня, чтобы управлять ей, а теперь получается, что он захватил ее, чтобы управлять мной. Я не собираюсь идти против темного мага, особенно в одиночку, но и оставлять маму одну не хочу – кроме нее у меня никого нет, и я не могу сидеть, сложа руки, когда она наверняка в опасности.

***
Архив – небольшое здание, где работают две женщины, усталые и совсем недовольные своей работой. Я цепляю на лицо самое просительное выражение и жду, пока подойдет моя очередь. Странно, но мне помогают, наверное, история про болезнь дедушки помогает или все-таки срабатывают мои щенячьи глаза, но мне выдают толстую пачку карточек с изображениями и краткой информацией, а одна из женщин, видя мое растерянное лицо, вздыхает и говорит: «Лучше Снейпа в Британии нет зельевара, так что ищи его, может быть он поможет…», а потом, когда я нахожу карточку, волей Богов оказавшуюся той самой, подходит ко мне и шепчет, делая вид, что забирает карточки: «Он работает в Хогвартсе, ищи его там…». Я благодарю добрую тетку и запоминаю, на всякий случай, те две строчки, составляющие информацию о Северусе Снейпе, Мастере Зелий. Правда, никакой ценности они для меня не имеют. Что ж, пора увидеть столь восхваляемый многими Хогвартс.
***
Вечером я вновь сижу в своей комнате, а Том только что принес мне чай. И тут меня словно осеняет: домашний эльф! Боже, я точно плохо соображаю, прав был брюнет, когда кривил губы на высказывание о моем уме. Тихонько зову: «Вилли!», пару минут жду, пытаясь унять сердцебиение, наконец, с хлопком передо мной появляется плачущий ушастик.
- Хозяйка, бегите, на мне поисковое заклинание, - дальше я не слышу, хватая вещи, которые, слава богам, в этот раз не успела раскидать по комнате. Кидаю на стол деньги, хватаю эльфа, чуть встряхиваю, что приводит его в чувство:
- Что с мадам? – голос дрожит от волнения, я замираю на секунду, смотря прямо в похожие на два теннисных мячика глаза.
- Я не знаю, хозяйка. Те люди, хозяйка, они оглушили Вилли, а потом Вилли обнаружил следящее заклинание. Хозяйка, уходите, Вилли будет себя наказывать, если вас поймают. Бегите, хозяйка, скорее.
- Да, Вилли, спасибо, иди домой, - я аппарирую сначала Лондон, появляясь в одном из немногочисленных известных мне тупиков. Поправляю мантию и трансфигурирую ее в легкий плащ – по вечерам в Лондоне бывает зябко. Я бреду по одной из длинных городских улиц, думая, как мне быть дальше.
Впереди виднеется остановка, одна из тех маггловских будок, в которой можно спрятаться от дождя. Но дождя нет, а спрятаться мне очень хочется. Я сажусь на деревянную скамью и наблюдаю за редкими в этот час прохожими, затем перевожу взгляд на приклеенные на остановке бумажки. Чтобы отвлечься начинаю читать то, что оказывается банальными объявлениями о продаже, покупке и найденных котах. Взгляд плавно скользит, выхватывая все новые строчки, написанные разными почерками, и вдруг натыкается на объявление о сдаче небольшого дома в пригороде. Ну, конечно, кто будет искать меня в маггловском пригороде? Правильно, никто. Я отрываю маленький листочек с адресом и прячу его в карман. Литтл-Уингинг, Кленовый проулок, дом 5. Взмах палочкой и Ночной рыцарь тормозит около меня через минуту. Ужасно несимпатичный кондуктор слишком пристально пытается меня рассматривать, но я тут же отвлекаю его, протягивая монеты и называя адрес, и занимаю место подальше от водителя и любопытствующего кондуктора.
Мимо с огромной скоростью проносятся города и поселения, и через несколько минут автобус резко, так, что меня почти скидывает с кровати, тормозит около центрального сквера городка, соседнего с тем, что мне нужен на самом деле – я не хочу рисковать и думаю, что с утра отправлюсь в этот самый Литтл-Уингинг.
Скромный отель в центре, недалеко от сквера, вполне отвечает моим представлениям о месте на ночь, и я смело звоню в дверь. Дородная дама в ночной сорочке приторно улыбается, узнав, что я хочу снять комнату. Скромная комната, но в ней есть все самое необходимое и это, как нельзя кстати. Я быстро принимаю душ и тут же ложусь спать, перед этим раздумывая, нужно ли наложить магическую защиту. Минутное сомнение и я откладываю палочку в сторону – всплеск магии в таком маленьком городе может привлечь ненужное мне внимание, тем более, вряд ли кто-нибудь догадается искать меня именно здесь.
И все-таки, мистер брюнет, вы недооценили мои умственные способности – я путешествую с хорошей суммой маггловских денег, а ведь не каждый волшебник на моем месте догадался бы до такого, тем более чистокровный.
Интересно, почему мне не дает покоя этот человек, ведь мысли то и дело возвращаются именно к нему? Вряд ли меня задело его нелестное мнение о моем уме, я не так горда, чтобы ожидать, что всякий будет мной восхищен. И он некрасив, и даже страшен, особенно, когда кривит губы. Помог мне, ну и что? Может просто блажь. Что тогда? Зацепил, как модно сейчас говорить? О, вполне допускаю подобную мысль. Мужчины, как таковые меня не особо волнуют. Нет, не подумайте, что я фригидна, еще чего не хватало, с такой мамой и, судя по ее словам, папой, который тоже в свое время был еще тем ловеласом. Но, к примеру, мужчины Дурмстранга интересны мне лишь в качестве источников знаний, потому что те дисциплины, которые они изучают намного привлекательнее для меня, чем те, которые даются нам, девушкам. Они также привлекательны, если любишь сильные тела и красиво обрисованные мускулы. Других же мужчин, я не знаю, кроме наших мастеров, но им запрещено иметь отношения со студентками, так что мой опыт в амурных делах равен нулю, но я совершенно не расстраиваюсь из-за подобной ерунды, зная, что рано или поздно встречу своего человека. Сейчас для меня главное учеба – остался последний год, и после сложнейших экзаменов, я, наконец, смогу осуществить свою мечту, но об этом, пожалуй, стоит подумать позже, ведь уже давно пора спать.
***
Утро пасмурно и встречает меня мелким дождем. Наверное, кто-то не любит такую погоду, но мне она приятна. Под дождем легко думается, а таким мелочи, как сырость меня совершенно не беспокоят, ведь, если сравнивать с некоторыми условиями проведения уроков в школе, мелкий дождь – сущий пустяк. Я иду на местную станцию, потому что хозяйка отеля посоветовала мне воспользоваться электричкой. Слава богам, что я изучала маггловедение, мне теперь не страшны ни поезд, ни самолет, потому что я знаю, что это такое.
Электричка то ускоряется, то тормозит, ползя, словно сонная черепаха, но, наконец, спустя два часа я оказываюсь в нужном мне Литтл-Уингинге.
Спустя еще час я нахожу нужный мне дом и аккуратно стучу в дверь и, через некоторое время, уже считаю себя полноценной временной хозяйкой небольшого уютного домика, находящегося в пяти минутах ходьбы от указанного в объявлении адреса. Милая старушка, которая сдала мне дом, менее чем за час успела рассказать мне о себе, своей дочери, уехавшей в Европу работать, и о многих соседях, и даже о своем коте. Я мило улыбалась и отдала старушке копии сделанных мамой документов на имя мисс Элизабет Уайт, двадцати лет отроду, одинокой студентки Оксфорда, решившей отдохнуть после тяжелого учебного года в тишине и покое пригорода.
Милая старушка радостно взяла с меня плату за два месяца вперед и удалилась, пригласив к себе на чай в любое время. Я поняла, что один наблюдатель у меня теперь есть. Ладно, любопытная старушка-маггла – это вам не темный маг, стерпим. Тем более, что я не думаю задерживаться здесь надолго. Мне надо попытаться освободить мать до начала учебы в Дурмстранге, то есть до августа.
Весь день я гуляла. Нашла приличное кафе, где подают великолепный кофе и круассаны, а также очень славный парк, где продают вкусное мороженое, которое ни чем не хуже, чем у Фортескью.
***
Прошло три дня с момента моего появления в Литтл-Уингинге. Три совершенно обычных, ничем не примечательных дня, наполненных думами о том, как выйти на зельевара, не привлекая никакого внимания, но вот сегодня произошло такое, что я представить себе не могла.
Все начиналось как обычно, я сидела в парке, только что пообедав в кафе, и кормила голубей. Все лавочки были заняты, но рядом со мной было свободное место. И именно его занял стройный, вихрастый паренек, немногим младше меня, в круглых, смешных очках, чуть сутулый и в потертых джинсах. Он был грустным, что сразу же бросилось мне в глаза. Он тихо сидел рядом, наблюдая, как я крошу пернатым увальням вторую из четырех сдобных булочек, которые купила к чаю.
Голуби ссорятся, наскакивают друг на друга, и я удивляюсь, как они еще не лопнули от такого количества съеденного. Смотрю на паренька, который в свою очередь не сводит глаз с наглых птиц, лезущих мне на кеды, и в этот момент порыв ветра сдувает с его лба челку, и я вижу тот самый знаменитый шрам и замираю на мгновение, но тут же справляюсь с собой, и отворачиваюсь, наклоняясь, чтобы скрыть смущение и заодно согнать с обуви особо требовательного голубя. Несколько минут мы молча сидим. Парень наблюдает, как птицы доедают последние, самые мелкие крошки, выискивая их в трещинках асфальта, а я напряженно думаю, что мне делать с моим открытием.
Гарри Поттер, герой магического мира, победитель Темного Лорда. Что еще я знаю о нем? Оказывается, почти ничего. Вроде он студент Хогвартса, впрочем, не вроде, а наверняка, насколько я знаю, директор Хогвартса - Дамблдор, значит юный герой под его крылом. Маловато, то есть почти ничего, что могло бы мне помочь. Ну и черт с ним, ведь я могу просто познакомиться с героем, хоть и не в моих правилах начинать разговор первой. Смотрю на паренька – его грустный вид убивает. Что же такого случилось у юного мага, что у него столь траурный вид. Стоп! Ну, какая же я все-таки дурра! Нет, прав брюнет, мои умственные способности действительно оставляют желать лучшего! Вот встречу его и обязательно скажу о том, что он был прав. Как я могла забыть? Ведь мама сразу после моего приезда рассказывала о том, что во время Турнира в Хогвартсе, куда, кстати, ездили и наши студенты, произошла трагедия – на заключительном этапе погиб какой-то паренек из Хогвартса, а Поттер, как добавила мама, естественно был в центре событий. Потом мама еще что-то рассказывала, но главное из всего, что я услышала – это то, что по слухам, полученным мамой из некоторых не очень надежных источников, Темный Лорд возродился именно тогда, на последнем задании этого турнира, использовав один из темных ритуалов. Если там был Поттер, то он наверняка видел и смерть участника, и само возрождение и может быть, что очень вероятно, его даже использовали для ритуала, потому как кровь врага – достаточно известный компонент для подобных ритуалов. Придя к таким умозаключениям, я решила больше не молчать и протянула пареньку булочку, сказав, что если он хочет, может помочь мне справится с этой прожорливой птичьей бандой. А затем я улыбнулась, папиной, искренней и приветливой улыбкой, вызвав у паренька ответную – слабую, грустную, и даже, как мне показалось, застенчивую, но все-таки улыбку.
- Привет, - чуть наклоняю голову к плечу, словно пытаясь рассмотреть чуть смущенного парня, - Я – Элизабет, - протягиваю руку, он пожимает ее, чуть помедлив, и говорит:
- Гарри, - голос глухой, с хрипотцой, как будто сорванный; я киваю, мол, в курсе, и добавляю уже вслух:
- Я знаю, - паренек резко дергается, но я сижу спокойно, кроша четвертую, последнюю булочку пернатым обжорам.
- Откуда? – зеленые глаза распахиваются широко. Ох, Гарри, а если бы я врагом была? Твои глаза – зеркало твоей души и отражение твоих эмоций, они очень выразительны, но в твоем положении, о котором я могу лишь догадываться, я бы прятала чувства глубоко-глубоко, не показывая никому.
- Я тоже волшебница. Что тут удивительного, что я тебя знаю? – дарю ему еще одну улыбку, и продолжаю потчевать голубей, которые уже успели испачкать мне кеды. Он недоверчиво смотрит на меня, и я вздыхаю и достаю волшебную палочку, добавляя при этом:
- Надеюсь, ты понимаешь, что колдовать при магглах запрещено? – он кивает, чуть отдвигается подальше и как-то странно косится на мою левую руку. А, да, темная метка или черная, не помню.
Мама говорила, что каждый последователь Лорда имеет такую метку. Я поморщилась – заклейменные, словно рабы. Фу! А если подумать, что основная их масса – аристократы и чистокровные, то вдвойне фу! Я тоже чистокровная, но считаю, что клеймо – это позор, пережиток феодального прошлого, или что там было у магглов похожее? К сожалению, я не очень дружна с таким предметом, как история, а тем более маггловская. Ну, герой, что ты так выразительно смотришь? А если бы Лорд клеймил своих так называемых последователей в другом, более интимном месте, мне бы пришлось и его показывать?
Снова вздыхаю и закатываю оба рукава легкой курточки – мои предплечья чисты, если не считать легкого загара – папино наследство, как называет его мама. Поттер внимательно рассматривает мои руки, и я вижу, что подозрительность потихоньку уходит из мутной зелени глаз. Странный оттенок радужки:
- Убедился? - спрашиваю чуть сварливо, и тут же улыбаюсь своей мысли о том, какая я буду лет в сто, если доживу.
- И откуда ты здесь? Тут нет магов.
- Я приехала сюда случайно и вряд ли надолго, и, поверь, совершенно не ожидала встретить здесь себе подобных, - странное беспокойство в зеленых глазах, а затем паренек спрашивает:
- А зачем ты здесь? – вот теперь его глаза оживают. Я, наверное, даже могу представить, какие они красивые, когда Гарри улыбается. Два всполоха зелени. Для меня, любительницы природы, зеленый – один из любимых цветов. Впрочем, вернемся к разговору.
Любопытство – не порок, да, Гарри? Хотя, я тебя понимаю. Ты, наверняка, первая жертва в списке Темного Лорда, и тебе стоит быть осторожным. Стоит ли рассказать Гарри про мою беду? Мало ему проблем, так я еще добавлю свои откровения. Но может так и мне, от того, что поделюсь с кем-нибудь, и ему, от осознания, что он не один такой, станет легче.
- Гарри, понимаешь, я бы могла рассказать тебе, но не уверена, что стоит взваливать на тебя мои проблемы. Впрочем, мне не трудно, а ты вполне сможешь забыть о том, что я расскажу.
Гарри слушал очень внимательно. И это подталкивало меня рассказать многое из того, что случилось. Конечно, никаких имен, ничего лишнего, непредназначенного для чужих ушей. Лишь сухое изложение фактов. Приведя свой рассказ к логическому завершению, я добавила:
- Вот так я и оказалась здесь. Теперь мне нужно найти одного человека и попытаться узнать что-то о маме. Вот и все, Гарри, такая вот грустная история.
- А зачем твоя мама понадобилась Волдеморту? - молодец, герой, не боишься имени Темного Лорда. А если он заклинание на свое имя, произнесенное вслух, навесит, когда на тебя официально охоту устроит? Что будешь делать? Ладно, промолчу.
- Гарри, есть много причин, по которым ему нужна моя мама, но я все еще не до конца уверена, что именно Лорд держит ее у себя. Может быть, это те маги ее похитили, потому что она деловая женщина и вполне могла перейти кому-то дорогу. Впрочем, узнать я это смогу лишь увидев того самого человека.
- А кого ты ищешь, если это не секрет? – вот теперь в зеленых глазах, ставших чуть более живыми, мелькнуло любопытство.
- Его зовут Северус Снейп, - при упоминании имени брюнета лицо Гарри скривилось, словно он съел лимон, и я тут же спросила, - Ведь ты – студент Хогвартса, и наверняка знаешь его, так?
- Он – пожиратель, Элизабет. И он служит Темному Лорду.
- Не знаю, почему ты так думаешь, но именно он не выдал меня тогда, в коридоре, хотя прекрасно знал, что я стояла там.
- Он – ужасный человек. Неприятный, злой, - Гарри словно отговаривал меня от моего решения повидаться с брюнетом.
- Послушай, он – единственный, кто может мне помочь! И дело не в том, что он – злой, и пусть, мне плевать, я тоже не идеальна, а дело в том, что он мне уже один раз помог, хотя даже не видел меня, понимаешь? И если я смогу с ним встретится, может быть, он поможет мне еще раз, я очень надеюсь на это, – я отряхнула брюки и поднялась со скамьи, Гарри тоже вскочил, и оказалось, что он лишь чуть ниже меня. М-да, ростом я явно пошла в маму, - Ладно, Гарри, мне было очень приятно с тобой познакомиться, действительно приятно, - я протянула ему ладонь и он без колебаний пожал ее, - Но теперь мне пора, сам понимаешь. Если захочешь, приходи в гости, я буду рада, - я назвала адрес, - Впрочем, если не придешь, я тоже не обижусь. Пока, герой, удачи тебе.
У выхода из парка я оглянулась – Поттер стоял там же, у лавочки, и глядел мне вслед. Я вскинула руку в прощальном жесте и ушла.
Поттера было жаль, невыносимо жаль. Не знаю насчет детства, но вполне могу допустить, что оно не было очень счастливым. Почему? А он ни разу за время нашего общения не посмотрел на часы, не задумался, в то время как люди обычно в таких ситуациях вспоминают о доме хотя бы раз. Плюс его вид – понурый, грустный, то есть, рядом с ним нет никого, кто смог его утешить, поддержать. Мальчишка один, это как пить дать. Если бы у него была настоящая семья, в моем представлении они увезли бы его на море или еще куда-нибудь, дабы развеять его печали. А так, дай боги, чтобы у него были друзья или наставник в школе, тот же Дамблдор. Хотя… вспоминая рассказы мамы, Великий победитель Грин-де-Вальда встает не так уж белым и пушистым зайчиком, радеющим за свет. Не согласны? Давайте подумаем. Первое, опыт и знания Дамблдора таковы, что он без проблем бы смог ухлопать Лорда, да и не одного. А Альбус, ведь его так зовут? Так вот, Альбус предпочитает взвалить миссию по укокошиванию Темного мага на плечи пятнадцатилетнего пацана. И пока этот самый пацан будет учиться, Темный Лорд и его приспешники будут убивать. Второе, Дамблдор – известный игрок, интриган. Просто так жить интереснее, особенно когда тебе уже сто пятьдесят скоро стукнет и ты уже почти все в жизни повидал и ни чем-то тебя не удивить. А тут, свежие лица, новые персонажи, игровое поле родное – красота какая! Отчего бы и не сыграть роль гроссмейстера? От мамы я слышала, что Дамблдор - человек, который ради всеобщего блага, пожертвует очень многим. Слышите, да, какой тут подтекст? Ладно, не буду вас загружать своими мыслями по этому поводу, вы сами лучше меня в ситуации разбираетесь, и свое мнение наверняка успели составить. Тем более, влезать в это противостояние я не собираюсь. Не поймите превратно, но я считаю, что женщине на войне не место, пока не начнут угрожать ее семье – вот тогда можно ввязаться, поставить все с ног на голову, надавать по мордасам тем, кто на святое позарился, и продолжать спокойно жить, желательно подальше от центра действий и не вмешиваясь в дальнейшем. Вот и я, маму спасу, а дальше в школу и не вылезу оттуда до момента вручения мне диплома.
Нет, уважаемые, я не малодушна, я просто реально, насколько это возможно в моем возрасте, смотрю на вещи. Вспомните, хоть одна война, хоть малейшее противостояние, даже самое незначительное, заканчивались без крови и без жертв? Ага! Не можете вспомнить! Так и не пытайтесь, потому что везде и всегда гибли люди, да и сейчас тоже гибнут. А я хочу жить! И чтобы моя мама жила, тоже хочу! А тут в нашу с ней семью вмешался Темный Лорд.
В общем, я считаю, что мое мнение правильно и единственно верно. Так что его я тоже оставляю при себе и пойду за булочками, а то дома шаром покати, кроме чая и кофе нет ничего.

Водоворот последующих дней похож на фарс. События мелькают с невозможной скоростью, выдергивая меня из оцепенения и призывая к действию. Это тяжело, но необходимо, я вступаю в наследование и тут же, через поверенного продаю бордель и все, что к нему полагается одному из европейских напыщенных господ, предварительно забрав из кабинета мадам все, что там было.
Снова муть мыслей, обрывки снов и яви, перепутавшиеся в моей жизни. Я уже не понимаю, где я, а где меня нет, выплывая из этого полусуществования когда рядом Гарри, навещающий меня днем, или же ночью, когда молчаливой тенью приходит Снейп и уже привычно вливает в меня зелья и по собственной воле подставляет свое плечо.
Вторым, более-менее ясным воспоминанием становится мой предпоследний перед отъездом в школу день, когда я и Поттер, воспользовавшись его мантией аппарируем к его крестному. Я тихо шатаюсь по комнатам старого, запущенного особняка, натыкаясь на кучи пыли и мусора, рассматривая некогда великолепную мебель, пришедшую сейчас в унылый вид, и слушая разглагольствования напыщенных аристократов, чуть свысока смотрящих на меня с завешенных паутиной портретов. В одной из комнат долго и неосознанно пялюсь на изображенное на стене древо чистокровной семьи Блэков, к которой и принадлежит крестный Гарри.
Мой ступор заканчивается, когда взгляд выхватывает изображение некого Альфарда Блэка и тянущуюся от него тонкую ветвь с именем Элизабет Блэк и моим портретом.
Нераспечатанное прощальное письмо мадам, лежащее в кармане, жжет руку, когда я непослушными пальцами разрываю конверт, к которому до сих пор не смогла прикоснуться. После первых же строк слезы застилают глаза и слова сливаются в малопонятные линии, но одно я уже успела прочитать – маминым изящным почерком письмо сообщает мне имя моего отца: Альфард Блэк. Забытье, ставшее в последнее время моим почти постоянным спутником и хорошим товарищем, и необходимое именно в этот момент, накрывает меня, вздохнувшую облегченно и даже чуть радостно. Для меня это слишком.
***
В последнюю ночь перед моим отъездом я отказываюсь от зелья, принесенного Северусом, но снова прячусь в его сильных руках от кошмарной реальности. Я не говорю ему слов благодарности, но он знает о моих чувствах, пожалуй, лучше меня самой.
Медленно растущее во мне чувство к этому человеку, оказавшемуся на самом деле не таким, как могло показаться на первый взгляд, я принимаю с благодарностью и облегчением, зная, что если не будет этой привязанности, то моя душа погибнет, а вслед за ней умру и я.
И об этом он тоже знает, хоть я не говорю ни слова, но мой взгляд, обращенный к нему, объясняет все лучше самых подходящих слов.
***
Я уезжаю сразу после встречи с Гарри, которому говорю все, как есть: я люблю его, как брата, и, не стесняясь, шепчу о своих чувствах, уткнувшись носом в лохматую макушку. Я знаю, что это последний раз, когда мы видимся, и рассказываю ему о своей к нему привязанности. И еще я знаю о том, что если он испытывает ко мне хоть долю тех чувств, что есть в моем сердце, это опасно, прежде всего, для него.
«Я всегда буду любить тебя, всенародный герой и мой маленький друг. Надеюсь, что если ты узнаешь обо всем, то не будешь держать на меня зла…» - зеленые, невыносимо яркие глаза широко распахиваются, но Гарри не успевает сказать ни слова в ответ, когда я шепчу: «Обливиэйт рунус».
Заклинание временного забвения требует много энергии, и я медленно ухожу, слегка пошатываясь, не оборачиваясь, от зеленоглазого мальчишки растеряно смотрящего по сторонам.
Прощай, мой названный братишка, смелый, безрассудный гриффиндорец, я никогда не забуду тебя.
Я оставила тебе воспоминания о наших днях, но ты узнаешь о них лишь через несколько лет, прости, но так надо, так будет лучше нам обоим.
***
Больше, чем через год, я приезжаю в Англию. Я закончила свое обучение в Дурмстранге и остаюсь там преподавать на ближайший учебный период. А Англия… что ж, здесь две причины, зовущие меня к себе. Первая – могила мамы. Сейчас я чувствую в себе силы навестить ее, а вторая – мое сердце. Сердце, заполненное мрачным человеком в черной одежде.
***
Я никогда не писала тебе писем, и не сделаю этого ни сейчас, ни потом. У тебя своя жизнь, и в ней нет места мне. Я чувствую это, я знаю. Наверное, это семейное проклятье – любить безответно.
Но я не последую примеру мамы, не буду всю жизнь хранить свою любовь к тебе. Я не такая, как она. Я скажу тебе обо всем, не таясь, признаюсь в своих чувствах и покину тебя в твоей войне. Не потому что трусиха, а потому что не смогу пережить, если ты умрешь. В таком случае я уйду за тобой.
Хогсмит. Воспоминания накрывают с головой, и на лице играет грустная улыбка. Как он там, мой названный младший братишка и герой? Так хочется прийти к нему, обнять, растрепать торчащие в разные стороны волосы, сказать, что он – глупый, отважный гриффиндорец и за это я его люблю. Но я знаю, что не сделаю этого. Не подойду, не расскажу, не признаюсь.
***
Здравствуй, величественный Хогвартс, приветствую тебя! Жаль, ты не Цезарь, зато я, возможно, иду на смерть. Смерть моей любви.
Естественно, замок молчит. Да и что обращать внимание на пустое место? Иллюзия невидимости делает свое дело.
Замок спит, хотя еще не слишком поздно. Нет ни смотрителя, про которого рассказывал Гарри, ни его кошки. Только редкие факелы на стенах. Надеюсь, я найду путь к тебе, брюнет.
Подземелья, темные, мрачные, как и их обладатель. Теперь я точно знаю куда идти, воспоминания о моем первом и до сих пор единственном визите к тебе врезались в память, словно все это было вчера. Дверь, черное дерево, но теперь я не сомневаюсь и тихо стучу. Раз, два, три. Тишина в ответ. И где же ты? Отменяю заклинание иллюзии и тупо смотрю на дверь. Может она скажет мне, где ты пропадаешь в столь важный для меня вечер?
- Я был прав насчет ваших умственных способностей, мисс Уайт, - раздается из темноты коридора. Я не оборачиваюсь на божественный голос, в котором звучит незлая насмешка, утыкаюсь лбом в прохладное дерево, улыбаюсь и закрываю глаза. Здравствуй, Северус.
***
Мои чувства остались неизменны за все прошедшее время, и он принимает их, хоть и не отвечает взаимностью. Наша первая ночь, которую он дарит мне, а я принимаю, как высшее счастье, остается единственной и неповторимой. Он нежен и страстен, а я отдаюсь ему со всей любовью, что так долго берегла в своей душе.
Прощай, Северус, пусть боги хранят тебя.
***
На этом закончим сие повествование, потому что нам пора возвращаться к нашим героям. Как автор, могу добавить лишь следующее: в июле, седьмого числа, мисс Уайт родила мальчика, дав ему имя - Стефан Стоун. Мисс Уайт умерла сразу вскоре после родов, а мальчика отправили в приют. Автору неизвестны причины, по которым мисс Уайт находилась в мире магглов и не воспользовалась своими возможностями в магическом мире, но можно предположить, что на ее выбор повлияли некоторые причины, произошедшие чуть ранее в волшебном мире Англии. Может быть, известие о смерти любимого человека заставило Элизабет принять столь страшное решение, может что-то иное. Единственное, что стало известно после смерти Элизабет со слов Михаила, которого Элиза назначила своим поверенным и исполнителем ее последней воли, за два месяца до родов мисс Уайт, в результате неизвестного Михаилу происшествия, стала сквибом. Предположений о причинах этого можно сделать тысячи, но, как автор, я оставлю некоторую недосказанность, впрочем, вы, дорогой читатель, обо всем можете догадаться и сами.
Теперь же прошу вас следовать за мной, к нашим героям, которых нельзя надолго оставлять без внимания.

Кстати, вы, кажется, забыли написать в этой теме о появлении новой главы:
http://severushermione.clan.su/forum/45-5429-5

Желаю вдохновения. И в который раз повторяю: жду...

- Что это с ним? Он опять выглядит грустным?
- Наверное, так сказать, вдохновение кончилось. © Смешарики

Автор, спасибо Вам за ваш стиль, мне очень нравится когда в тексте рассказчик беседует с читателем, чувствуешь свою пренадлежность. Сейчас редко встретить такой стиль описания.

мне понравилась Элизабет, правда до конца главы не могла решить, что я больше всего хочу) либо чтоб она вернулась, но тогда тут конкуренция, либо чтоб умерла, но тогда жалко(

Поравился Северус со слов Элизабет)

и не дай бог вылиться вашему рассказу во флафф.. пожалуйста))

Morane,
ответила вам на Хогвартсе. Благодарю за то, что читаете)

ооо, Гарри получит письмо из прошлого?)))
каждый раз, читая про летние каникулы Гарри, у меня сжималось сердце от жалости к этому светлому пареньку. так грустно было знать, что даже в заслуженное время отпуска от опасностей, миссий и прочих приключений ему не удается нормально отдохнуть, расслабиться. да и все волшебники при первом знакомстве ставят на него клеймо героя и относятся соответственно. и вы верно сказали - магглы не плохие, просто другие и не близкие для магов, потому для Гарри вдвойне оказалась важна Элиза как друг.
А Снейп... признаться, я так же пыталась объяснить его забывчивость, но подумала, вдруг вы предложите мне другой ответ))) Разбаловались эти маги с контрацептивными зельями, дающими эффект на месяц, и соответствующими заклинаниями...

Мне кажется, под флаффом имелось в ввиду засахаривание характеров персонажей и их чувств, т.е. наличие соплей, неправдоподобных красивостей и складности. Так мне это видится и хочется, чтобы у вас подобного не появилось, а осталось все более-менее логично и реалистично

И кстати, даже несмотря на наличие некоторых шероховатостей в тексте я не понимаю, почему на Хоге у этого фанфика один снитч. Воистину, сколько людей, столько и мнений.

- Что это с ним? Он опять выглядит грустным?
- Наверное, так сказать, вдохновение кончилось. © Смешарики