Нет, это — не вальс,
Это — то, что я сделал для вас
На обратном пути.
Нет, это — не вальс,
Это — несколько скомканных фраз
Вместо слова прости. Глупая шутка, превратившаяся четыре с гаком века назад в традицию. Кто же знал тогда, что пристойные танцы выйдут из моды? И теперь Снейпу придется терпеть целых пять минут, а возможно даже и больше, общество невыносимой всезнайки. Ближе, чем когда-либо…
Нет, это — не вальс,
Это — просто печальный рассказ
С несчастливым концом.
Нет, это — не вальс,
Это — жизнь ангажирует нас
С равнодушным лицом.
Итак, руки ей на талию, вслушаться в музыку, и вперед! А что, вон, даже у Лонгботтома получается. А уж такого увальня поискать надо. Мягкая ткань под ладонями, ее ужасно непослушные волосы лезут в лицо. Почему же мисс Грейнджер не удосужилась уложить их как на четвертом курсе? Решила, что красота – суета сует? Или стоит стараться только для известного ловца Крама?..
Счет, дайте мне счет!
Наплевать, что кругом все течет
И срывает мосты.
Льет ночь напролет,
И чугунные львы у ворот
Поджимают хвосты.
Ее ощутимо трясет, Снейп все время подавляет желание наклониться к ее уху и спросить: «Если вы меня так боитесь, почему все-таки согласились на эту авантюру?» Он наслаждается, представляя ее расширившиеся от ужаса глаза. Убежит обязательно. Возможно, эти слова сократят эту пытку минуты на три. Он молчит, терпит столь неуместную близость гибкого девичьего тела, упивается ее запахом.
Гром, водоворот, —
Невозможно движенье вперед,
Если память жива!
Счет, дайте мне счет!
Я сбиваюсь, а время не ждет
И качает права.
Но что-то его тревожит, заставляет внимательно смотреть по сторонам. Его не покидает ощущение, что так уже было. Стоял ли он тогда один или разговаривал с «друзьями»? Вряд ли танцевал, тогда ни одна из девушек не согласилась бы на тур вальса с угрюмым бледным подростком. Ах да, вот оно. Опять высматривает рыжие всполохи волос в танцующей толпе. Да не Лили это, а мисс Уизли. Они ведь совсем не похожи, только вот Гарри до боли напоминает своего отца. И на его партнерше надета безумно-алая мантия, будто из прошлого – пламя пляшет среди веселой толпы. А прямо перед носом — Грейнджер: хрупкая, все еще дрожащая от страха. Снейп теперь словно между двух огней…
Раз-два-три,
Раз-два-три,
Раз-два-три, раз —
Это — не танец,
Нет, это — не вальс.
Нечто кичевое,
Нечто никчемное
Снова пытается выманить нас.
Раз-два-три,
Раз-два-три,
Раз-два и три —
Видишь — любуйся,
Не видишь — смотри:
Пары танцующих,
Тройки гарцующих,
Птички, синички, скворцы, снегири...
Не зря раньше, лет триста назад, если станцевал с девушкой на балу больше двух раз, ты обязан на ней жениться. Снейп скользит взглядом по ее лицу: ресницы трепещут, влажные (теперь уже безупречные) зубы прикусывают нижнюю губу. Она смотрит на него слишком прямо и дерзко. Снейп не выдерживает этой пытки, опускает глаза, но там другая ловушка. Простая мантия из плотной тепло-коричневой ткани, скромное декольте… Воображение — куда же от него деться, — дорисовывает скрытые детали. От чего так кружиться голова? Когда закончиться этот вальс?
Легче, плавнее, уютнее, тише —
Тот, кто уснул, никогда не проснется.
Тот, кто проснется — увидит афиши
И по весне в самокрутку свернется.
Тот, кто размешан живою водою,
Вытиснут в лужу и предан забвенью.
Я отправляюсь в леса за тобою,
Чтобы успеть к твоему возрожденью.
Смотрит в сторону, но рядом пролетают улыбающиеся Джеймс и Лили. Ярко полыхают ее волосы, праздничные огни отражаются в его очках, огненная мантия смотрится безумно и вызывающе на фоне темной зелени рождественской ели. Ненависть вновь завладевает Снейпом, но… праздник, Мерлин его подери! Все-таки гнев находит выход. Девушка в его руках, такая беззащитная… нет, он не будет ее отчитывать, он не скажет ни слова.
Я исполняю заказы и даже
Тайно беру чаевые и сальдо.
Я выставляю все на продажу —
Подлость, как искренность, — универсальна.
Почти ласково смотрит ей в глаза, пытаясь прочитать эмоции, проникнуть под надежную защиту мыслей. Пусть испугается, пусть бежит! Позвольте ему сорвать зло на маленькой мисс Грейнджер. Не нужны ему ее маленькие девичьи секреты, какая разница, сколько раз она целовалась со своим Крамом, или этим недотепой Уизли. Снейп слишком увлечен своими размышлениями, поэтому не сразу замечает, что разум ее совсем открыт. Так не бывает, это против природы человеческой. Она почувствовала его вмешательство, не смотрит в глаза, но и не закрывается. Все ее тайны словно на ладони, но Снейп отвернулся, удержавшись от соблазна.
Сальные линии, плотные тени,
Узкие талии, меткие руки, —
Вальс — идеальное изобретенье,
Чтобы продлить долгожданные муки.
Взгляд зацепился за пустующий стол преподавателей. Минерва танцует с Малфоем — странная парочка. Мадам Трюк вальсирует с Уизли. За столом осталась лишь Трелони, она бездумно смотрит в свой серебряный кубок. Как не хватает Дамблдора! С его лимонными дольками, бесценными советами, безумными решениями… что бы он сказал об этой ситуации — о живом призраке Лили Эванс и трепетно-беззащитной Гермионе? Его бы позабавили мысли Снейпа.
Лист, падает лист...
Слышишь сверху таинственный свист? —
Это — время пришло.
Лист, падает лист...
Если в силах еще — Оглянись
И — дождем о стекло!
Музыка разрешилась многоголосым аккордом, мисс Грейнджер выпорхнула из его объятий. Ее пригласил Рон, и Снейп почувствовал совершенно иррациональное глухое раздражение. Уйти отсюда в свой кабинет, выпить зелье Сна без сновидений. Может быть, тогда он забудет этот ненужный вальс? Час до конца бала, полчаса… Нет, сегодня его не спасет облава на непослушных школьников. Да и кого ловить? Героев войны? Он спускается в подземелье, на ощупь. Болит голова, перед глазами мелькают рыжие локоны, ярко-алые всполохи платья. А под ладонями все еще живо теплое ощущение. Чужой шепот сначала кажется ему эхом, запутавшимся в каменных сводах.
Лист, падает лист...
Я давно уже не оптимист,
Я себя опроверг.
Вниз, все-таки вниз...
Я вальсирую вниз,
А ведь мне так хотелось наверх!..
— Зачем ты пригласила Снейпа? Мы же жребий кидали, Лаванде не повезло. Почему это ты вдруг кинулась ее выручать? – Джинни Уизли, ее голос совсем не похож на голос Лили. И слава Мерлину!
— Не ради Лаванды. Я люблю его, глупо, да? – почти плачет.
—Ага, отдает мазохизмом, - в ее голосе смешались смех и растерянность.
Вместо того чтобы выплыть из-за угла, испугать девчонок, он почти бежит, но не в спальню, а в свою лабораторию. Нет, он теперь не собирается спать: он всю ночь варит зелье. Режет коренья, растирает в порошок хитиновые панцири насекомых. И вот оно готово, сварено идеально, впрочем, как всегда. В глубине танцую мерцающие красноватые искорки. Прежде чем выпить жидкость он задумывается, потом подносит к своему виску волшебную палочку и отправляет серебристую нить тумана в бокал. Опускает плечи, выдыхает и залпом выпивает.
Раз-два-три,
Раз-два-три,
Раз-два-три, раз —
Это — не танец,
Нет, это — не вальс.
Нечто кичевое,
Нечто никчемное
Снова пытается выманить нас.
Раз-два-три,
Раз-два-три,
Раз-два и три —
Видишь — любуйся,
Не видишь — смотри:
Пары танцующих,
Тройки гарцующих,
Птички, синички, скворцы, снегири...
Он заснул в кресле, за своим рабочим столом. Всю ночь ему снился вальс, печальные, широко открытые карие глаза и жаркий шепот: «Я люблю его». А рыжие волосы и зеленые глаза растворились в мерцающих красноватых вспышках. Навеки.
