Всё просто, не так ли? На часик в прошлое, исправить ошибки и вернуться назад к любящему мужу и друзьям. И хэппи энд. Но какой снейджер начнется с этого?))

Эх... как же обидно, что за Гермионой не охотилась Смерть) Сразу вспоминается легенда про Дары смерти. Как там было? и нехотя смерть отдала младшему брату свой плащ-невидимку... И Гермиона, как новая обладательница мантии, обманула бы старушку с косой:)

Но слишком много неразгаданного) что же будут делать наши герои долгих 6 лет? Сможет ли Гарри забыть о том, что в Лондоне живет его лучшая подруга? И встретятся ли молодой Рон и Гермиона из прошлого? От этого только интереснее!

Я до одури люблю такие фанфики! Где все идет своим чередом, где Северус и Гермиона находят общий язык по чуть-чуть, становятся друзьями и тут рррраз..))) Уверена, что они еще не раз встретятся..)

И небольшая ошибка:

Можно попросить уважаемого автора продолжить рассказ? Очень уж интересно)))

Гермиона проснулась от странных звуков, доносящихся снизу: казалось, что кто-то передвигает что-то очень тяжелое. «Может быть, это Кричер затеял перепланировку?» – с сомнением подумала девушка. Ее рука сама потянулась к волшебной палочке, лежащей на прикроватной тумбочке. Мгновение спустя Гермиона настороженно спускалась по лестнице, крепко сжимая в руке палочку. Звук доносился из столовой, двери ее были широко распахнуты, и свет, льющийся из нее, освещал небольшую часть коридора, по которому кралась Гермиона. К тому времени, как она подошла к двери, звук неожиданно прекратился.
Осторожно заглянув в столовую, Гермиона не смогла сдержать возглас удивления: часть противоположной стены, в том месте, где висел портрет одного из предков Сириуса, была отодвинута, открывая проход в секретный подвал, о котором Гермиона не имела ни малейшего понятия. Потрясенная, девушка опустила палочку и вошла в столовую. Краем глаза она заметила темную фигуру слева от нее, но не успела она поднять палочку, как ее отшвырнуло к стене. Последнее, что увидела Гермиона, прежде чем потерять сознание, - это расплывчатая фигура с направленной на нее палочкой.

Очнувшись, Гермиона обнаружила себя лежащей на диване в гостиной. В камине полыхал огонь, а возле камина стоял человек в длинной черной мантии. Из-за сильного головокружения девушка не могла понять, кто это. Увидев, что она открыла глаза, человек подошел ближе и она наконец узнала его.
- Вы? – потрясенно спросила она, пытаясь сесть, но, едва она оторвала голову от подушки, комната поплыла у нее перед глазами.
- Лучше не двигайтесь, - холодно сказал Снейп, подойдя вплотную к дивану. – Вы слишком сильно ударились головой о стену. Вероятно, у вас сотрясение.
- Из-за вас, между прочим! – воскликнула девушка. – Зачем вы меня оглушили? Что вы вообще здесь делаете?
Уже почти два года она жила здесь, на площади Гриммо, словно отрезанная от всего магического мира. Устроиться в больницу безо всяких документов, без внятного рассказа о прошлом ей не удалось: во всей магической Великобритании были приняты дополнительные меры безопасности, ведь еще многие сторонники Вольдеморта оставались на свободе, хотя, к счастью, и не проявляли активности. Конечно, она помнила обо всех этих дополнительных декретах и указах, но, когда она была абсолютно законопослушной и ей не приходилось скрываться, они не ущемляли так сильно ее интересы, потому и не казались такими раздражающими.
Она не могла спокойно гулять по Косому переулку, потому что в любой момент авроры могли проверить ее палочку; она не могла заходить ни в одно магическое заведение, потому что везде были установлены Чары Обнаружения, выводящие на чистую воду всех замаскированных, выпивших полиморфное зелье и даже невидимых магов; она не могла даже пользоваться совиной почтой, опасаясь обнаружения своего тайного укрытия. В общем, сказать, что жизнь Гермионы налаживалась, совершенно определенно было невозможно.
Единственной отдушиной Гермионы все это время был Гарри, навещавший ее каждую неделю по воскресеньям. Даже со школы он сбегал, несмотря на все протесты Гермионы и – как всегда - на все школьные правила, чтобы поддержать девушку в мрачном, ненавидящем ее доме на площади Гриммо. Конечно, Кричер больше не оскорблял Гермиону и даже по просьбе Гарри исправно следил за домом, но все же общение с сумасшедшим домовым эльфом было для Гермионы совершенно невыносимым.
Но самое главное, Гермиона уже два года ничего не слышала о Северусе Снейпе. И вот он стоял перед ней, как ни в чем не бывало, и с привычной издевкой смотрел на нее.
- Пришел поздравить вас со свадьбой, миссис Уизли! – хмыкнул Снейп. – Даже до меня дошли слухи, что вы сегодня вышли замуж.
- И оглушение, надо полагать, было свадебным подарком?
Головокружение Гермионы постепенно прекращалось, и окружающие предметы снова начинали обретать четкость, а мысли – ясность.
- Я все еще жду объяснений, мистер Снейп! - сказала она.
- А с чего вы взяли, что я буду перед вами отчитываться? – скривил губы Снейп.
Гермиона глубоко вздохнула, чтобы не нагрубить бывшему учителю.
- В конце концов, - нарочито спокойно сказала она, - вы ворвались ночью в мой дом.
- Это не ваш дом, - возразил Снейп.
- Это дом моего лучшего друга, и я живу здесь уже два года, - ответила девушка. – По-моему, это вполне дает мне право считать этот дом своим. И если вы мне сейчас все не объясните, я заставлю вас уйти отсюда, и вы не получите того, что вам нужно, того, что скрывается за потайной дверью, которую вы открыли.
Снейп саркастически приподнял бровь и достал ее палочку из кармана.
- Хотел бы я посмотреть на то, как вы собираетесь меня отсюда выгнать. Впрочем, - добавил он, отдавая ей палочку, - я расскажу вам, зачем я здесь. Возможно, вы владеете необходимой мне информацией, раз уж пришли из будущего. Посмотрите, вам это о чем-нибудь говорит?
Снейп, закатав левый рукав мантии, показал Гермионе свою метку. Гермиона ахнула: метка потемнела, на ней была заметна запекшаяся кровь.
- Что это? – испуганно спросила она. – Почему она?..
- Это я у вас хотел спросить. В вашем времени это так и не выяснили? Или только у меня такая… проблема?
Гермиона встревожено посмотрела на него.
- Я ничего не знаю об этом, мистер Снейп, - призналась она. – Всех Пожирателей, которым не удалось бежать, посадили в Азкабан. Почти все они умерли на третьем году заключения. Многие связывали это с Вольдемортом, говорили, что он наложил на своих слуг какое-то проклятие, что-то из Темной Магии, вызывающее их медленную смерть в случае его гибели. Честно говоря, мало кто в это поверил, но другой версии все равно не было. Министерство только разводило руки. В официальном заключении было сказано, что все умершие Пожиратели были сильно истощены и имели крайне болезненный вид в последние дни своей жизни. Но нигде не говорилось о том, что у них творилось что-то неладное с меткой.
Трудно было понять, о чем думает Снейп и какие чувства вызвало в нем ее сообщение. После непродолжительного молчания он произнес:
- Что ж, это возвращает меня к библиотеке Блэков.
- К библиотеке? – изумленно переспросила Гермиона. – Так значит там, за потайной дверью, библиотека? Но как вы узнали? Даже Сириус никогда не упоминал о ней!
- Вероятно, Блэк не придавал ей большого значения или же просто не знал, как открыть потайную дверь. Ведь для этого нужно использовать Темную Магию. А я знаю об этом, потому что три года назад в этом доме я нашел дневник Регулуса Блэка.

Когда Гермиона спустилась вместе со Снейпом в подвал, она ахнула от изумления: просторное помещение было заставлено огромными стеллажами с тысячами книг, и лишь в углу стоял небольшой столик с огромным слоем пыли и двухместная скамья рядом с ним.
- Я жила здесь целых два года и не знала об этой библиотеке! – невольно вырвалось у нее. – Да здесь, наверное, столько же книг, сколько в Хогварце!
- Не особо обольщайтесь, миссис Уизли. Уверен, что большая часть библиотеки посвящена Темной Магии, - заверил ее Снейп.
Но Гермиона его не слышала, как зачарованная, ходила она вдоль стеллажей, жадно вглядываясь в названия книг, едва различимые из-за пыли и паутины.
- Что вы рассчитываете здесь найти? – наконец спросила она.
- Все о проклятиях, которые можно наносить на метки, подобные моей, - ответил Снейп. – В противном случае, боюсь, меня ждет участь слуг Темного Лорда, умерших в Азкабане.
- Так вы считаете, что Вольдеморт проклял вас? – недоверчиво спросила Гермиона.
- Нет. Я считаю, что это сделали так называемые «народные мстители». Кто-то, кто очень пострадал из-за Темного Лорда. Эта метка соединяла нас всех между собой. Если наложить проклятие на метку хотя бы одного из нас, оно коснется всех, у кого есть метка.
Глаза Гермионы расширились. Ведь если предположить, что на метки в принципе можно накладывать проклятия, которые могут нанести вред их носителю, то…
- Но подождите, - сказала вдруг Гермиона, нахмурившись, - если бы существовали такие проклятия, то всех Пожирателей Смерти давно бы уничтожили, еще во время первой войны с Вольдемортом. Зачем это делать сейчас, когда Вольдеморт уже мертв, а война давно окончена?
- Это я и хочу выяснить, миссис Уизли.
- Не называйте меня миссис Уизли, - вдруг попросила Гермиона. – Из ваших уст это звучит совсем дико. Мисс Грейнджер намного привычнее.
- Как скажете, - услужливо ответил Снейп. – А теперь, раз уж я вам все объяснил, может быть, вы отправитесь обратно спать и не будете путаться у меня под ногами в вашей невообразимой сорочке?
Гермиона густо покраснела. Она совсем не обратила внимания, что на ней только сиреневая фланелевая сорочка в легкомысленный цветочек – подарок Гарри на прошлый День рождения. Он еще шутливо возмущался, что ему приходится дарить ей по два подарка на каждый праздник.
- Простите, - невнятно пролепетала она, пятясь к двери, - я сейчас…

Когда Гермиона пулей выскочила из подвала, Снейп еще раз закатал рукав и внимательно посмотрел на свою метку.
Это началось три недели назад. Снейп тогда проснулся от ужасного жжения на внутренней стороне левого предплечья – знакомого ощущения, которое он не испытывал уже два года. Это его не на шутку взволновало. Могло ли это означать, что Темному Лорду снова удалось каким-то чудом остаться в живых? Потом Снейп обратил внимание, что эта боль все же другого характера. Она начала, словно сильнодействующий яд, распространяться по всему телу. Северус заметил, что временами стал чувствовать слабость, у него снова появились темные круги под глазами, а иногда начинали дрожать руки. А потом метка стала кровоточить.
Снейп перепробовал множество зелий и мазей, чтобы успокоить боль, перечитал не один десяток книг, которые могли хоть как-то пролить свет на странное поведение метки. Все, что он обнаружил, - это упоминание о том, что существуют определенные проклятия, наносимые на подобные метки, позволяющие влиять на их носителей. Но Снейпу катастрофически не хватало информации и, главное, источников ее получения. Ужесточенные меры безопасности, принятые Министерством магии, не позволяли ему, официально убитому бывшему Пожирателю смерти, посещать библиотеки. Не мог он воспользоваться и личными библиотеками знакомых, например, Малфоев. Тогда-то он и вспомнил о дневнике Регулуса Блэка, который он как-то пролистывал в поисках информации о Темном Лорде. Информации, которую скрывал от него Альбус Дамблдор. Малфой однажды упомянул брата Блэка, когда ругался с Бэллатрикс. Люциус намекнул на то, что еще один братец Бэллы не проявлял должного уважения Темному Лорду, разбалтывая всем, что он знает какую-то тайну о нем. Снейп, взбешенный тем, что Дамблдор не доверяет ему то, что может доверить дураку Поттеру, цеплялся за любую ниточку, ведущую к тайнам Темного Лорда. Потому он и забрал дневник Регулуса Блэка, когда проник в дом на площади Гриммо, чтобы найти у Блэка хоть что-нибудь, напоминающее о Лили.
К его разочарованию, дневник был слишком старым, Регулус вел его, когда был еще подростком. Зато в нем была очень ценная информация о скрытой ото всех библиотеке Блэков. Нетрудно было догадаться, какие именно книги могли коллекционировать Блэки. И это было как раз то, что нужно Снейпу.
По правде сказать, он и не подумал, что Грейнджер может жить в доме Блэков. Хотя это было более чем логично: куда еще Поттер мог поселить скрывавшуюся подругу? Признаться, он почти не вспоминал о ней эти два года. Два года абсолютного покоя, безразличия и скуки.
Северус настолько не привык жить без дела, что первое время не мог найти себе места. Конечно, он разобрался со своей библиотекой, перечитал многие книги, занимался зельями, следил за событиями магического мира, заказывая Пророк на чужие адреса. Но все это было настолько бессмысленным… Почти все время он сидел дома, который возненавидел еще больше, погруженный в свои безрадостные мысли и воспоминания. И все больше убеждался в том, что не должен был выжить той ночью. И все больше желал своей смерти. По крайней мере, думал, что желал.
Когда же начались проблемы с меткой, он забеспокоился. Казалось бы, раз судьба дает ему еще один шанс умереть, надо с благодарностью им воспользоваться. Не суетиться, не искать лихорадочно выход из положения, не придумывать новые способы исцеления. Просто дать проклятию сделать свое дело. Позволить ему убить себя.
Но оказалось – и это стало самым большим откровением для Снейпа – оказалось, что он хочет жить. Он не понимал, зачем ему нужна эта жизнь, ради чего ему вообще стоит жить. Но что-то в нем определенно не желало умирать. И, похоже, это что-то непостижимым образом брало верх над всем остальным. Именно поэтому он сейчас ходил вдоль стеллажей, изучая корешки книг и отбирая те, которые могли бы ему пригодиться.
Странно, но, узнав в оглушенной им девушке гриффиндорскую всезнайку, он почти обрадовался. Все же два года отшельничества дали о себе знать, а Грейнджер была еще не самым худшим объектом для общения. К тому же она могла знать что-нибудь о метках других Пожирателей. Когда он подошел к ней, чтобы привести ее в чувство, он почувствовал небольшой укол совести. Она лежала возле стены, какая-то уставшая и замученная, сбитые непослушные волосы разметались по бледному осунувшемуся лицу, нелепая сорочка задралась, обнажая худые ноги. Сколько ей было лет? Двадцать пять? Чуть больше? Сейчас, лежа без сознания, она выглядела совсем ребенком. И этот ребенок спас ему жизнь, и теперь он будет вечно ей должен за это. Древняя магия уже крепко связала их. Интересно, знала ли об этом сама Грейнджер?
Честно признаться, он был удивлен новостью о том, что она выходит замуж за Рона Уизли. Не то, чтобы он когда-либо интересовался личной жизнью студентов, но, если взять их троицу, было бы логичнее, чтобы она связалась с Поттером. Тот по крайней мере был героем, пусть даже и геройство его было основано на везении. Но тупоголовый Уизли? Хотя… Очевидно, все женщины выбирают мужей, руководствуясь какими-то своими, совершенно алогичными правилами. Например, его мать, вышедшая замуж за этого ублюдка, уничтожившего ее и превратившего его детство в ад. Или Лили…

- Мистер Снейп, - прервала его размышления Грейнджер, неожиданно появившаяся у него за спиной, - вы разрешите мне помочь вам? Вы никогда не управитесь с таким количеством книг в одиночку.
Северус резко повернулся к ней и, смерив ее тяжелым взглядом, ответил:
- Только в том случае, если вы не будете мне мешать и отвлекать меня своей болтовней.
- Поверьте, сэр, у меня и в мыслях не было болтать с вами, - холодно парировала она. – Если мне понадобиться приятный собеседник, я позову Кричера.
Снейп удивленно приподнял брови, наблюдая за тем, как девушка с гордо поднятой головой удаляется в другой конец библиотеки. Она посмела так нагло дерзить ему? Это вызывало скорее интерес, чем раздражение.
- И, кстати, сэр, - донеслось из-за стеллажей, - если вам интересно, послезавтра из моей лаборатории пропадут ваши записи по зельям, так что, если вы хотите опередить вора, самое время продумать план, сэр.
- Я полагал, вы сами должны это сделать, - сухо ответил Снейп, - раз уж вы оказались такой растяпой и допустили кражу моей работы. Эта ваша вина, вы и должны ее загладить. К тому же, насколько я припоминаю, вы заинтересованы в моих записях не меньше, чем я. Вы же из-за них меня спасли? Ах, да, еще из-за жалости, я помню. Наверняка, эта самая жалость стала и главной причиной вашего брака с мистером Уизли. Это, очевидно, единственное чувство, которое вы, книжный червь, способны испытывать.
Он и сам не знал, что его так разозлило и почему он был так резок с девчонкой. Просто ему захотелось поставить ее на место. Повисло молчание. Он уже ожидал услышать тихие всхлипывания и приготовился праздновать свою маленькую победу над Грейнджер, как вдруг раздался ее совершенно спокойный голос:
- Нет, просто это единственное стоящее чувство, которое вы, желчный мерзавец, способны вызывать в других людях.
Снейп задохнулся от гнева. Выхватив палочку, он стремительно направился к последнему ряду книг, где стояла Грейнджер. Едва повернув за угол, он увидел ее, держащей палочку наизготовку, на лице ее застыла отчаянная решительность. Легко отразив первое его заклинание, девушка швырнула в него какую-то книгу и, пока Снейп уклонялся от нее, обезоружила его.
- Что же вы, - усмехнулась она, подходя к нему вплотную и по-прежнему держа его под прицелом, - за два года утратили всю сноровку? Или это старость так повлияла на вашу реакцию?
Резко подавшись вперед, Снейп крепко схватил ее за запястья, выбив при этом из рук девушки палочки, и дернул на себя.
- Ты, кажется, забыла, - прошипел он прямо ей в лицо, - с кем ты разговариваешь, Грейнджер. И на что я способен.
К его удивлению, в ее глазах не было ни капли страха, только презрение, смешанное с чем-то, что он не смог определить. Когда она заговорила, ее тихий голос дрожал от ярости:
- Поверьте, я помню, на что вы способны. И на что вы не способны.
Снейп какое-то время гневно смотрел на нее и затем, с силой оттолкнув ее от себя, поднял с пола свою палочку и стремительно вышел из библиотеки.
И только когда за ним с грохотом захлопнулась входная дверь и дом заполнился криками матери Сириуса, Гермиона, все еще лежащая на полу, горько заплакала.

Гермиона не спеша шла к замку, с упоением наслаждаясь тихой красотой летней ночи. Как же здорово было снова оказаться здесь, особенно, после двух лет заточения в угрюмом, враждебном доме! Конечно, она не проводила там все время: иногда девушка гуляла по маггловскому Лондону, где ее никто не смог бы узнать. Но одно дело – суетливый, скучный город, а другое – Хогварц, величественный, прекрасный, пьянящий своим волшебством. Здесь, казалось, магия витала даже в воздухе, и все было таким… родным, близким. Если бы только она могла сейчас зайти к Хагриду, рассказать ему, на какой отчаянный поступок она решилась, объяснить, как одиноко ей было эти два года, пожаловаться на невыносимого Снейпа… Хотя Хагрид, насколько знала Гермиона, так и не поверил в оправдание Снейпа, не смог простить ему – пусть даже и вынужденное – убийство Дамблдора. И, конечно, Хагрид не одобрил бы как то, что девушка спасла своего бывшего профессора, так и то, что она, несмотря на ужасное поведение Снейпа, сейчас снова намеревалась помочь ему.
Предыдущие два дня, с того самого момента, как Снейп покинул дом Блэков, девушку раздирали обида на бывшего учителя и желание ему помочь. Если не с меткой (тайный проход в библиотеку закрылся, едва она вышла из нее), то хотя бы с пропавшими записями. Ведь, во-первых, только она знала, где находятся эти записи, во-вторых, она могла предположить, когда именно они были украдены, а в-третьих, именно она в прошлом допустила их кражу. Потому сейчас она не спеша шла к замку, скрытая под мантией-невидимкой и абсолютно уверенная в том, что ей удастся скопировать записи до того, как их украдут. Заодно она увидит, кому же могли понадобиться исследования Снейпа.
Дойдя до главного входа, девушка с усилием потянула на себя тяжелую дверь и вошла в замок. Проходя по его просторному холлу, длинным коридорам, она отметила, что в Хогварце все еще оставались следы ужасной битвы, хотя почти все было восстановлено или переделано в тот год, когда Гермиона и ее друзья вернулись сюда, чтобы окончить образование. Именно тогда она впервые попала в личную лабораторию Снейпа, где ей, как лучшей студентке, разрешили готовиться к итоговому экзамену по Высшим Зельям. И именно тогда она нашла тетрадь, исписанную отвратительным, неразборчивым почерком Снейпа, - тетрадь с ценными записями о создании новых зелий. Гермиона присвоила себе эту тетрадь, понадеявшись, что ей удастся завершить работу профессора.
После окончания школы девушка осталась в Хогварце, чтобы продолжать обучение у Горация Слагхорна и одновременно осваивать профессию целителя, помогая мадам Помфри в больничном крыле. Кроме того, у нее появилась возможность и дальше использовать лабораторию Снейпа и продолжать работу над созданием новых зелий. Правда, нельзя сказать, что ей это особо удавалось. Несомненно, Гермиона могла сварить почти любое зелье по уже готовому рецепту, однако способность сочинять новые зелья явно не входила в ее таланты.
В тот злополучный день, когда тетрадь Снейпа была украдена, Гермиона, как всегда, допоздна работала в лаборатории и собиралась оставаться в ней до тех пор, пока ее глаза не слипнутся от усталости, а сама она не упадет от бессилия. Однако планы ее были разрушены неожиданным появлением Рона и Гарри. Гермиона была очень удивлена их приходом, поскольку мальчики, готовясь стать аврорами, жили в Лондоне и навещали ее только по выходным, к тому же они виделись только вчера, на праздновании собственной свадьбы, так что особых причин встречаться сегодня, еще и ночью, не было. Но когда Рон признался, что очень соскучился за день по своей новоиспеченной жене и захотел отвлечь ее от «этих идиотских зелий», Гермиона растаяла и приняла их безумное предложение прогуляться в Хогсмид под покровом ночи.
Она тогда аккуратно положила заветную тетрадь на ее привычное место, в нижний ящик письменного стола, и, наложив на дверь охранное заклинание, ушла с ребятами. На следующее утро обнаружилось, что нижний ящик стола пуст. Кстати, пропажа тетради была не единственным огорчением в то утро, но об этом она сейчас запрещала себе думать: слишком уж болезненными были ее воспоминания.

И вот теперь, все еще надежно скрытая под мантией-невидимкой, она стояла перед дверью в лабораторию. Убедившись, что заклинание все еще работает, девушка улыбнулась: она опередила вора! Сказав пароль, Гермиона зашла в лабораторию; освещая себе путь палочкой, она подошла к столу и выдвинула нижний ящик. Тетрадь лежала на месте.
Девушка, скинув наконец с себя мантию-невидимку, зажгла свечу и села за стол, положив тетрадь перед собой. Достав из кармана заранее приготовленную уменьшенную в размерах чистую тетрадь и вернув ей первоначальный вид, Гермиона произнесла копирующее заклинание. Ничего не произошло.
- Наверное, Снейп защитил тетрадь от копирования… - задумчиво пробормотала она. – И что же делать?
Перепробовав все известные ей контрзаклинания, девушка была вынуждена признать свое поражение.
- И что же делать? – уже с отчаянием повторила она.
Очевидно, выбора у нее нет: единственный способ сохранить записи – переписать их. И сделать это нужно как можно скорее. Но не успела Гермиона переписать и трех страниц, как в коридоре послышались шаги. К ее ужасу, шаги прекратились как раз перед дверью в лабораторию.
- И что дальше? – прошептал кто-то. – Ты знаешь пароль?
- Нет. А что, нужен пароль? – ответил ему другой шепот.
- Естественно! Она всегда хорошо защищает свою лабораторию. – хмыкнул первый.
Гермионе некогда было дослушивать этот занимательный диалог. Рано или поздно воры догадаются просто толкнуть дверь – и увидят здесь ее. Девушка в панике заметалась по кабинету. Ее ни в коем случае не должны обнаружить! Когда ручка двери зашевелилась, Гермиона почти машинально схватила обе тетради, потушила свечу и бросилась к единственному месту, где можно было спрятаться, - к шкафу. Едва успев забраться в него и притаиться, она услышала, как скрипнула дверь. Сейчас она узнает, кто эти загадочные воры! И действительно, свеча снова зажглась, а Гермиона услышала голос, который никак не ожидала услышать:
- И все же, Рон, я не понимаю, зачем мы сюда пришли, - сказал Гарри Поттер.
- Ты не должен был идти со мной, - пробурчал Рон в ответ. – Я всего лишь попросил твою мантию.
- Я не хотел, чтобы ты во что-то вляпался, - пояснил Гарри. – А теперь, когда мы здесь, я уверен, что ты собираешься во что-то вляпаться. Объясни, зачем мы сюда пришли.
Рон тяжело вздохнул.
- Ты, наверное, подумаешь, что я эгоист и все такое, но я просто не могу больше это терпеть! – горько сказал он. – Ты видел, как она удивилась, когда мы пришли? Как будто я не муж ей и не могу навещать ее, когда захочу.
- Она просто еще не успела привыкнуть, - резонно заметил Гарри, но Рон отмахнулся от него.
- Да дело не в этом. Ей было неприятно, что мы оторвали ее от работы. От ее чертовой работы! – эти слова Рон выплюнул, будто произносил что-то на редкость мерзкое. – Она же просто спит с этой идиотской тетрадкой Снейпа!
- Рон! – с укоризной прервал его друг. – Ты преувеличиваешь. Конечно, ее интересует эта тетрадь, конечно, она много работает в последнее время, но это ведь Гермиона! Как будто это новость для тебя, что она помешана на новых знаниях!
Повисла угрюмая тишина. Наконец Рон признался:
- Я думал, что свадьба все изменит. Что она станет больше времени проводить со мной, что она будет по вечерам аппарировать к нам, в Лондон. И так бы и было, если бы она любила меня больше, чем свою работу. Все из-за этой тетради! – зло выпалил он.
- Ты же не собираешься ничего сделать с тетрадью? – настороженно спросил его Гарри, нахмурившись.
- Как раз собираюсь! Я спалю ее! И ты не помешаешь мне сделать это!
- Рон!..
Послышалась какая-то возня, звук выдвигаемого ящика и разочарованный стон Рона. Гермиона немного приоткрыла дверь шкафа и припала к щели: парень в отчаянии заходил по комнате, затем вернулся к столу, выдвинул остальные ящики – и рухнул на стул, обхватив голову руками.
- Ты понимаешь, что это значит? – вдруг завопил он. – Понимаешь? Она поняла, что я видел, куда она прячет свою дурацкую тетрадь и решила ее перепрятать. Помнишь, в холле она странно на меня посмотрела и сказала, что ей нужно сходить за мантией? Она придумала это, чтобы вернуться сюда! Ты знаешь, о чем это говорит?
Гарри разозлился.
- По-моему, это говорит о том, что ты спятил! – резко осадил он друга. – Зачем ей нужно было перепрятывать свою тетрадь?
- Потому что она не доверяет мне! – горячо зашептал Рон, выглядел он при этом совершенно сумасшедшим. – Я сказал ей как-то в шутку, что когда-нибудь уничтожу ее тетрадь. И она подумала, что сегодня я это сделаю.
- И была права, верно? Разве ты не для этого сюда пришел?
Рон, стукнув кулаком по столу, вскочил и принялся снова метаться по лаборатории.
- Она не доверяет мне, Гарри, не доверяет! – кричал он. – Иногда мне кажется, что она вообще меня не любит. Она с такой радостью взялась за эту работу! Так легко свыклась с тем, что мы можем видеться только раз в неделю! Да и то, - горько добавил он, - разве я не вижу, как она скучает рядом со мной…
- Нет, Рон, ты что, она… - ошарашено начал было Гарри, но друг, казалось, даже не заметил, что его перебили.
- Раньше нам было весело вместе, не так ли? Было столько приключений, столько общих целей, совместных дел… Но теперь все изменилось, и мы с ней отдаляемся друг от друга. Она с радостью променяла меня на тетрадку Снейпа, по-видимому, с ней Гермионе интереснее, чем со мной.
Последовала пауза. Один Мерлин знает, каких усилий стоило Гермионе беззвучно сидеть в шкафу, ничего не предпринимая. Наконец Гарри вздохнул и подошел к другу.
- Я и не знал, что у вас проблемы, - тихо сказал он. – Но я уверен, что со всем можно справиться. И сжигать для этого тетрадь не нужно. Вам просто необходимо поговорить. Я знаю, что Гермиона по-прежнему любит тебя, иначе она не вышла бы за тебя замуж. Ты ведь помнишь еще об этом? Просто завтра поговори с Гермионой. А теперь давай вернемся в Хогсмид и поспим немного.
- В Хогсмид? – медленно повторил Рон. – Да-да, в Хогсмид. Только я не хочу спать. Знаешь, чего я хочу сейчас больше всего? Напиться до чертиков!
Гарри начал было возражать, но Рон не слышал его. Угрюмо бормоча что-то себе под нос, он стремительно вышел из лаборатории, и Гарри не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Когда за парнями захлопнулась дверь, Гермиона медленно сползла по стенке шкафа.
- Какой кошмар! – прошептала она.
- Я тоже так считаю, - раздался ядовитый голос справа от нее.
От неожиданности девушка дернулась и, потеряв равновесие, вывалилась из шкафа. Вслед за ней из убежища вышел парень, показавшийся ей смутно знакомым.

Вернувшись домой два дня назад, Северус не мог найти себе место от ярости. Что эта наглая девчонка о себе возомнила? Как она только посмела так разговаривать с ним? Проклиная Грейнджер, он не сразу заметил, что метка снова начала кровоточить. Чертыхаясь, Северус дрожащими руками обработал ее зельем и, совершенно обессиленный, тяжело опустился в кресло в гостиной. Злость внутри него постепенно сменялась усталым безразличием. Не стоило тратить столько энергии на возмущение поступками Грейнджер. Есть более важные проблемы, требующие решения. Та же метка, например. Правда, теперь придется искать другой источник информации, поскольку в чертов дом Блэка он больше не вернется. Разве только убедившись, что несносной девчонки там нет.
Но сейчас даже не это было самой главной и неотлагательной проблемой. Грейнджер сказала, что послезавтра его записи о незаконченных зельях будут украдены из ее лаборатории. Возможно, девчонка и сама, мучаясь угрызениями совести, предотвратит утрату ценной тетради. Однако полагаться на столь неуравновешенную, заносчивую особу Северус был не намерен.
Потому следующей же ночью он отправился в Хогварц, где, как он узнал из Пророка, продолжала свое обучение мисс Грейнджер. Нетрудно было догадаться, что ее лаборатория – это не что иное, как его собственная лаборатория. Зная каждый секретный проход в замке, каждое потайное укрытие, Северус без проблем пробрался к лаборатории никем не замеченный. Хотя, безусловно, сыграло свою роль и то, что мало кому могла прийти в голову идея ночью гулять по подземельям. Но, к неудовольствию мужчины, дверь в лабораторию находилась под охранным заклинанием. Чтобы войти внутрь, нужно было знать пароль.
На самом деле, он вполне предполагал нечто подобное, потому в кармане его мантии была припасена бутыль с Полиморфным зельем, сваренным за время двухлетнего сидения дома без особого дела. Через несколько часов, когда замок вновь ожил и загудел, Северусу, выжидающему в тайной нише неподалеку от лаборатории, удалось достать при помощи отрезающего заклинания несколько волос проходящего мимо слизеринца-семикурсника, обладающего такой же комплекцией, как у него. Дальше последовал целый день тайного наблюдения за дверью лаборатории. И только к вечеру его усилия увенчались успехом: ему удалось подслушать пароль, тихо произнесенный Грейнджер. Узнав пароль, Северус вернулся в свое укрытие, чтобы дождаться ухода девушки и проникнуть в лабораторию. Но коридоры становились все пустыннее, замок все больше погружался во тьму и тишину, а девчонка все не выходила.
Избавление пришло в виде Поттера и Уизли. Появившись, словно ниоткуда, прямо перед дверью лаборатории, они прошмыгнули внутрь и через несколько минут вышли оттуда уже с Грейнджер. Северус отчетливо услышал слово «Хогсмид», когда они проходили мимо его укрытия. «Что ж, - подумал он, - у меня будет достаточно времени, чтобы скопировать записи». Естественно, он понимал, что о краже тетради не могло быть и речи, ведь это повлекло бы за собой изменения в будущем. Поэтому Северус, войдя наконец в старую лабораторию и призвав свою тетрадь (кстати говоря, он еще в юности заколдовал ее так, чтобы только он мог это сделать), снял с тетради все защитные чары и скопировал ее. Затем, восстановив все чары и вернув тетрадь на место, он уже собирался уходить, как вдруг услышал чьи-то осторожные шаги, затихшие возле двери. Северус тут же наложил на дверь охранное заклинание, которым запирала дверь Грейнджер, и, недолго думая, забрался в шкаф, аккуратно прикрыв за собой дверь, оставив небольшую щель, чтобы можно было узнать, кто посмел посягнуть на его тетрадь. Однако наглым вором оказалась мисс Грейнджер. Северус хотел было выйти, но ему стало интересно, как она справится с копированием защищенной тетради. Поэтому, когда в лабораторию проникли Поттер и Уизли, а самой Грейнджер пришлось разделить с ним убежище, он все еще находился в шкафу. И был вынужден выслушивать жалкие стенания глупого мальчишки. К тому времени, как все наконец прекратилось, наглые гриффиндорцы покинули лабораторию, а Грейнджер неуклюже вывалилась из шкафа, Северус был уже порядком раздражен. Услышанное только что давало основания полагать, что Грейнджер расстроиться, и сейчас он, возвышаясь над ней и строго глядя в ее полные слез глаза, с неудовольствием понял, что его ожидает еще одна истерика.
Однако, увидев его, девушка, похоже, передумала рыдать. В ее глазах отразилось недоумение, затем в них промелькнула догадка.
- Мистер… Снейп? – недоверчиво спросила она. – Это вы?
Подобное поведение показалось Северусу странным, но потом он вспомнил, что до сих пор находится под действием Полиморфного зелья. Но тогда как она?..
- Ваш голос, сэр, - пояснила девушка, словно отвечая его мыслям, - его ни с чем невозможно спутать. Но как вы здесь оказались? Как вы узнали, что моя лаборатория находится в Хогварце?
- Благодаря «Пророку» вся Англия в курсе и более интимных подробностей вашей личной жизни, мисс Грейнджер, - ответил Северус. – Но только что я, похоже, стал обладателем и вовсе сенсационных сведений. Я не ошибусь, если предположу, что ваш брак оказался недолговечным?
- Не ваше дело, - отрезала Гермиона, поднимаясь с холодного пола.
Подойдя к столу, она опустилась на стул и закрыла лицо руками.
- А, наконец осознали, что только что натворили? – ехидно спросил Снейп. – Как вы могли украсть тетрадь? Вы же изменили будущее, причем ваше собственное будущее!
- Ничего я не изменила, - устало произнесла девушка, тяжело вздыхая. – Так и должно было случиться. Наутро Рон, пьяный и расстроенный, пришел ко мне «выяснять отношения». Он такое мне тогда наговорил… Мы с ним месяц после этого не общались. О, Мерлин, и это я во всем виновата! Я сама все испортила!
И Грейнджер все же расплакалась. К слову сказать, плакала она не очень раздражающе: беззвучно, не хлюпая носом и не ища у него сочувствие. Но все равно смотреть на ее чуть подрагивающие плечи было неприятно.
- Прекратите эти рыдания, - сказал наконец Северус, скривившись. – Ничего катастрофического не произошло. Уверен, что эта небольшая размолвка на пустом месте не сильно сказалась на ваших дальнейших счастливых отношениях с Уизли.
Девчонка резко подняла голову и с яростью посмотрела на него.
- Да что ВЫ можете знать об отношениях? – воскликнула она. – У вас никогда…
- Грейнджер! – рявкнул Северус, перебивая ее. – Вы постоянно мне хамите! Попридержите-ка лучше свой язычок…
- А не то что? – запальчиво спросила выскочка.
- А не то я… - Северус запнулся, чувствуя, как земля уходит у него из-под ног.
Заметив, как он побледнел, девушка нахмурилась и подошла к нему.
- Мистер Снейп, с вами все в порядке? – озадаченно спросила она – и еле успела подхватить теряющего сознание мужчину.
И только усадив его на стул, Гермиона обнаружила, что левый рукав его мантии был пропитан кровью.

Сложно не согласиться, но по моему мнению, мужчина должен без слов уметь удержать девушку рядом и чтобы желания не возникало сделать хоть шаг от него. А к сожалению, так могут далеко не многие.