Дата: Воскресенье, 11.09.2011, 16:17 | Сообщение # 2
Чёрная кошка в тёмной комнате
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 17.08.2007
Сообщений:5760
Название: Точка возврата Автор: Фатия Бета/ Гамма: Б.С.Сокралов (1-3 гл.); Peach Tree Жанр: Romance/POV/Драма Пейринг: ТР/ГГ; НЛ Рейтинг: PG-13 Размер: миди Саммари: Если любовь — это самое сильное чувство, которое ты можешь испытать, то боль — самое страшное. Боль — это то, что может с тобой случиться, если полюбишь. (с) Мартин Эмис. Другие люди: загадочная история Дисклаймер: Все герои принадлежат Джоан Роулинг. Предупреждение: АУ; ООС Статус: закончен Отношение к критике: положительное
Дата: Воскресенье, 11.09.2011, 17:02 | Сообщение # 3
мой богарт - тоМиона
Статус: Offline
Группа: Мастер зельеварения
На сайте с: 13.06.2009
Сообщений:1708
Глава№1 Клевер и Вереск — Гермиона, ты обязательно должна купить «Платиновый блеск». Это потрясающее средство! Твои волосы будут гладкими и сверкающими, как у Энни Пеникетт с седьмого курса. А она одна из самых красивых девчонок в школе! Еще не помешало бы поработать над кожей. Бледность идет только аристократам и вампирам. Но ты ведь… Я тихонько вздохнула. Может, наложить на Лаванду Силенцио? Ее бесконечные советы по поводу улучшения моей внешности раздражали. Как будто Браун есть дело до того, как я выгляжу! Она только и ждет, чтобы я быстрее сделала для нее эссе по зельям. Маленькая ленивая курица. С другой стороны, чем быстрее я закончу работу, тем проще будет избавиться от однокурсницы и ее бессмысленной болтовни. Вежливо улыбнувшись библиотекарше, я направилась к дальнему столику в читальном зале. Положив вещи на стул, я оставила Лаванду, которая увлечённо описывала очередное божественное зелье от прыщей, и направилась в сторону стеллажей. Я довольно быстро нашла необходимые книги. Захватив с собой пару увесистых томиков, я вернулась к ожидающей меня девушке. Когда я вручила ей книги, она встрепенулась и растерянно посмотрела на меня. — Что это? — спросила Лаванда, в ужасе рассматривая обложку учебника с многообещающим названием «Яды». — Твое эссе, — любезно пояснила я, стараясь не рассмеяться — уж больно потешный вид у нее был. — А разве оно не должно быть написано на пергаменте? — Конечно, — согласно кивнула я. — Вот ты этим и займешься. — Но… — В книгах есть вся необходимая информация. Ее нужно только систематизировать и переписать. — А… — Профессор Снейп наверняка оценит твои старания. Такого оригинального эссе ни у кого больше не будет, я тебе это обещаю, — продолжала издеваться я, глядя на расстроенное личико Браун. — Гермиона! — в отчаянии воскликнула она. — Поторопись, Лаванда! Его нужно сдать через два дня. Ты же не хочешь упустить шанс блеснуть своими знаниями перед всеми? Конечно, это было мелочно и немного подло. Но, Мерлин, как же она мне надоела своими бесконечными просьбами помочь с домашним заданием! Если бы она хотела чему-то научиться, как Невилл, или же просто списывала, как Гарри или Рон. Но нет! Браун хотела, чтобы я делала за нее всю работу. А она бы сидела и с самым доброжелательным видом рассказывала мне о моих недостатках. Профессор Снейп терпеть не может глупых и ленивых учеников. Поэтому можно только предполагать, какими эпитетами он наградит эссе Браун. Пусть это послужит ей уроком. В следующий раз Лаванда не будет вести себя так нагло.
*** Книги. Как много всего заключается в этом простом слове. Тихое шуршание страниц, твердый переплет, пыль, лениво кружащаяся в воздухе, стоит лишь потревожить покой древнего фолианта, — все это создавало непередаваемую атмосферу уюта и некой торжественности, словно прикасаешься к чему-то важному. Сегодня я искала среди всего этого великолепия особенную книгу — «Клевер и Вереск». По словам Невилла, в ней описывались свойства тех растений, которые влияют на сферу жизни и смерти. В зависимости от сочетания и дозировки можно создать как сильнейшую панацею, так и отраву, от которой нет противоядия. Странно, что Лонгботтом заинтересовался этой книгой. Все же она больше относится к зельеварению, чем к столь любимой им гербологии. Я шла между стеллажами, неосознанно прикасаясь к корешкам книг. Не то, совершенно не то. Отчего-то было важно найти именно эту книгу, прочесть её, изучить и запомнить в мельчайших подробностях. Сейчас это казалось безумно необходимым, словно от того, найду я книгу или нет, зависела чья-то жизнь. Мои пальцы внезапно остановились на нужном томе, как будто дюжина искорок прошла через кожу, крича: «Вот оно!». Я взяла книгу с полки и открыла ее на середине. Чернильная россыпь букв на пожелтевших страницах перемежалась черно-белыми рисунками растений. Перевернув еще несколько страниц, я увидела небольшую колдографию. На ней был изображен парень. Сначала он хмурился (как будто его отвлекли от чего-то важного), а потом снисходительно улыбался. Вот только глаза оставались холодными, настороженными, что никак не соответствовало его показной беззаботности. Темные волосы, точеные черты лица, складная фигура — он, безусловно, был привлекательным. Внизу было выведено каллиграфическим почерком: «Т.Р. 1945 г». Я улыбнулась, рассматривая колдографию. Мне никогда раньше не нравились смазливые мальчики, но лицо именно этого парня завораживало. В нем ощущалась сила, властность и необъяснимое обаяние. Рядом раздались шаги. Я быстро захлопнула книгу и испуганно оглянулась. За дальним стеллажом мелькнул край мантии. Наверное, это кто-то из учеников, которые ищут дополнительную информацию для индивидуальных заданий. У меня вырвался тихий смешок: совсем нервы ни к черту. Крепко прижав к себе книгу, я направилась к мадам Пинс. Мне нужно подробней изучить столь занимательную литературу.
*** «Веточка вереска использовалась для защиты и приманивания удачи. Считалось, что амулет из этого растения отпугивает злых духов и защищает от проклятий ведьм. Но самое главное свойство этого удивительного растения заключается во власти над миром нематериальным. Недаром некроманты и сторонники темных сил использовали вереск для обрядов. В древних манускриптах описывалось несколько случаев, когда с помощью «вересковой клетки» можно было пленить душу умершего существа, будь то человек или животное. Мед вереска обладает целительными свойствами. Им лечат не только тело, но и…»
Я со вздохом отложила книгу и протерла уставшие глаза. Посмотрела на наручные часы: без пятнадцати час. Пора спать, иначе опоздаю утром на чары. Потушив свет на кончике палочки, я откинулась на мягкую подушку. Мысли в голове походили на запутанный клубок разноцветных нитей. Обиженное лицо Лаванды, добрая улыбка Невилла, шелест вереска, незнакомец на колдографии — все смешалось и рождало новые сюрреалистические образы. А я слишком устала, чтобы думать и анализировать…
*** Я стою возле окна и неотрывно смотрю на высокого темноволосого парня. Он о чем-то спорит с девушкой, надменно взирающей на него. Жаль, что я вижу его спину, а не лицо. Мне кажется, что я знаю этого человека. Делаю несколько шагов вперед, намереваясь обойти эту странную парочку. Мне необходимо узнать, кто он. — Хватит! У меня нет желания слушать эти глупости! — отрывисто бросает девушка и уходит. Он, помянув Мерлина, быстрым шагом направляется в противоположную сторону. Я едва поспеваю за ним. Мне нужно во что бы то ни стало увидеть его лицо. — Том! — отчаянно зову парня, понимая, что не успеваю. Стоп! Откуда я могу знать его имя? И если я не знаю, то кто только что его позвал? Ведь это был мой голос. Ничего не понимаю. Он оборачивается, и я вижу перед собой того самого парня с колдографии. Передо мной ученик Слизерина, судя по полосатому зеленому галстуку и эмблеме на мантии. Смерив меня раздраженным взглядом, Том говорит: — Ты сейчас не вовремя. — Разумеется, — натянуто улыбаюсь. — Зато для нее у тебя всегда есть свободное время. Он усмехается и подходит ближе. При желании я могу прикоснуться к его лицу, но я сдерживаю порыв, понимая, что это неуместно. Я и так веду себя как ревнивая девчонка, которая боится, что ее бросит парень. Вот только Том никогда не был моим парнем. — То, что мы пару раз переспали, не дает тебе права вешаться мне на шею. Запомни, пожалуйста, — его голос звучит вкрадчиво и почти доброжелательно. Мне хочется ему врезать. Или хотя бы расцарапать его физиономию, только чтобы не видеть этого самоуверенного лица. Как можно быть такой бесчувственной сволочью? Сглотнув, я произношу: — Понимаю. Наверное, неприятно, что какая-то грязнокровка смеет тебе досаждать. Надеюсь, что мой голос не дрожит. Отчаянно хочется плакать — навзрыд, как в детстве. И чтобы обязательно пришла мама и утешила. Она бы сказала, что все будет хорошо, все образуется. И я бы ей поверила. Отворачиваюсь, желая как можно дальше оказаться от этого жестокого человека, но Том не дает мне уйти. — Подожди, давай поговорим, — он крепко держит меня за руку. — Нет! Я все прекрасно поняла. Тебя тяготит мое общество, и ты… — сглатываю горький комок, вставший поперек горла. Мерлин, отчего же так больно? — Шшш… Успокойся, ты просто неправильно меня поняла, — Том пытается что-то объяснить, как-то повлиять на меня. Но я не хочу его слушать! Меня уже тошнит от вороха недомолвок и лжи. Сама себе я кажусь грязной и испорченной. Вырываюсь из его рук и делаю несколько шагов назад. — Это ты меня не п-понимаешь, — говорю, слегка заикаясь. — С меня хватит! Думаешь, я ничего не замечаю? Том, ты даже меня по имени за все время ни разу не назвал! Я слышала от тебя только свою фамилию или «ты», словно я не человек, а какой-то домовой эльф! Ты и вправду считаешь, что я буду с этим мириться? Парень молчит и напряжённо глядит на меня. Я отвечаю ему тем же, стараясь сохранить те крупицы достоинства, которые у меня еще остались. — Уильямс, — голос Тома звучит непривычно мягко. — Элайза. — Что? — Меня зовут Элайза, — терпеливо объясняю ему. — Это мое имя, Том. Надеюсь, ты хоть напоследок его запомнишь. Разворачиваюсь и ухожу, пытаясь оставаться невозмутимой и не сорваться на бег. Том окликает меня раз, второй, но я не останавливаюсь. Все мосты уже сгорели, пути назад нет.
*** Утром я проснулась в слезах. Это сон, всего лишь сон! Но отчего же так горько? Это ведь было не со мной, всего лишь игра воображения, помноженная на усталость. Всхлипнув, я вытерла бегущие по щекам слезы. Никогда не думала, что такая мелочь сможет выбить меня из колеи. Руки сами собой потянулись к книге, которую я вчера читала. Быстро пролистав несколько страниц, я нашла колдографию. Так и есть, это тот самый парень, который мне снился. Сейчас эта идеалистическая картина не вызывала во мне никаких эмоций, кроме глухого раздражения. Я внимательно осмотрела ее. Кроме загадочного «Т.Р.1945г» на ней больше ничего не было написано. Что ж, это не так уж и мало. Можно предположить, что колдография сделана неизвестным фотографом в тысяча девятьсот сорок пятом году, когда этот парень еще учился в Хогвартсе. И его зовут Том, а его бывшую девушку — Элайза Уильямс. Мне стало любопытно, как сложилась их жизнь. В конце концов, нельзя все время сидеть за уроками. Маленькое расследование в свое удовольствие никому не повредит. Я довольно улыбнулась и решила, что обязательно сегодня наведаюсь в архив библиотеки.
*** День прошел на редкость бестолково. Я была рассеянна и невнимательна на уроках. Мысленно я раз за разом возвращалась к сегодняшнему сну, прокручивала его в голове и так и этак, пытаясь понять, что меня смущает. Все оказалось слишком просто. Раньше в своих снах я была либо сторонним наблюдателем, либо собой. В этот раз я стала Элайзой во всех смыслах. И пусть на довольно непродолжительное время, но это меня напугало. Я не хотела испытывать ее эмоции — в них не было ничего хорошего. Только боль, отчаянье и толика обиды. Вечером я сидела в архиве и перебирала вырезки из газет за сороковые годы. В них ни разу не упоминались об Элайзе Уильямс. Не было и личного дела, которое обязано храниться здесь же, в картотеке. Складывалось такое впечатление, что этой девушки никогда не существовало, словно она была лишь иллюзией, плодом моего воображения. Вздохнув, я отодвинула от себя бесполезные бумаги. Это бессмысленно, зачем я трачу свое время на такие глупости? «Они задели тебя», — сама же отвечаю на поставленный вопрос. Задели. Растормошили. Вывели из оцепенения, в котором я пребывала вот уже четыре месяца. После Турнира трех волшебников, смерти Седрика Диггори и возвращения Вольдеморта я сама себя заточила в панцирь отчужденности. Это помогало не потерять рассудок в творящемся вокруг сумасшествии. Эмоции мешали думать, анализировать, просчитывать следующий шаг противников. Сейчас ими были Амбридж и Министерство магии. Вполне четкая и осязаемая цель. И пусть их главная мишень для нападок − Гарри, я не собираюсь покорно сносить «удары», которыми они щедро осыпают инакомыслящих волшебников. — Гермиона! Кто-то меня позвал и легонько тряхнул за плечо. Я обернулась и увидела Невилла. — Привет, тебе что-то нужно? — спросила я, краем глаза замечая немного помятый вид сокурсника. Словно он куда-то опаздывал и ему пришлось долго бежать. — Нет, что ты! Просто я заметил, что ты сидишь в одиночестве, и решил подойти, — начал оправдываться Невилл, а потом заметил: — У тебя было расстроенное выражение лица. — Правда? Видишь ли, Невилл, я искала кое-какую информацию об одном человеке, но ничего не нашла, — призналась я ему. — И это тебя расстроило? — Можно и так сказать, — согласно кивнула я. — А давай я тебе помогу! Вдвоем мы гораздо быстрее просмотрим вырезки, — предложил Невилл. — Давай, — сказала я без энтузиазма. По правде говоря, у меня уже в глазах рябило от мелких букв и кричащих заголовков, которые вещали об очередном важном событии в Волшебной Британии. Мы работали слаженно, лишь изредка перебрасывались парой слов. Парень искренне хотел мне помочь и внимательно просматривал статьи. — Вообще-то аконит можно выращивать дома на клумбе. Но только вместе с маргаритками или чертополохом. Это растение плохо переносит соседство более требовательных сородичей. Лонгботтом с восторгом описывал милейшую ядовитую травку так, как будто она была вполне безобидной ромашкой. И ее можно — нужно! — в обязательном порядке выращивать у себя в саду и хвастаться всем соседям столь дивным приобретением. Своим нездоровым воодушевлением Невилл сильно напоминал мне Хагрида. Надеюсь, что однокурсник, в отличие от профессора, не будет разводить всякую опасную гадость для развлечения. Из невеселых мыслей меня вырвал победный возглас: «Нашел!». Я в два шага оказалась рядом с Лонгботтомом и заглянула ему через плечо. Он держал в руках пожелтевшую страницу с обзором любительского матча по квиддичу и колонкой некрологов. Я пробежала глазами по небольшим заметкам и увидела знакомое имя. Облизав внезапно пересохшие губы, я прочла:
Умерла Элайза Уильямс. В маггловской больнице скончалась ученица Хогвартса. Причина смерти неизвестна. Дата рождения: 05.05.1929г. Дата смерти: 02.07.1945г.
Вот я тебя и нашла, Элайза. И что дальше? Медальки
Сообщение отредактировал Фатия - Понедельник, 30.01.2012, 22:19
Неуклюжий мальчишка, восторгающийся, в отличии от Хагрида, "милыми" растеньицами, а не зверями
Можно! Мне как-то попался фик о мега крутом Невилле, который на пару с Гарри перебил половину пожирателей. Темный Лорд увидев это чудо природы испугался и сдался без боя Медальки
Можно! Мне как-то попался фик о мега крутом Невилле, который на пару с Гарри перебил половину пожирателей. Темный Лорд увидев это чудо природы испугался и сдался без боя
Ну, если под таким углом смотреть, то конечно, можно Да и в седьмом фильме (книге) он подвозмужал, но не до такой степени) Бедные Пожиратели и Волдеморт, такого встретят, сами заавадятся Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Фатия! Новый фик... Очень интересно! Заинтриговало начало. Мне нравиться Ваш стиль написания. И Невилл неплохо выходит:) Безумно понравился абзац про книги в начале главы. Процитировать с телефона не получается:) Буду следить за обновлениями:) "Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает вместе с нами" (В. Камша)
Глава№2 Ошибки и их последствия Порой жизнь любит преподносить нам сюрпризы, приятные или нет — это не так важно. Она как капризный ребенок, обожающий странные и жестокие игры. И ей нет дела до того, что ради ее удовольствия страдают люди. Главное, чтобы было весело, чтобы шалость удалась. Была ли смерть той девушки случайностью? Этот вопрос мучает меня уже несколько дней, изводит, не дает сосредоточиться ни на чем, кроме этой загадки. Таинственный тысяча девятьсот сорок пятый стал точкой возврата, как бумеранг, чья траектория полета напоминает треугольник.
*** Я машинально записывала лекцию профессора Спраут. Она рассказывала о ядовитых растениях, встречающихся в мире магглов. — Пиерис относится к семейству Вересковых, распространенных в Азии и Северной Америке. Это очень ядовитое растение. В алхимии используют цветы и сок пиериса. Считается, что при специальной обработке его можно употреблять как мощный галлюциноген. Также пиерис японский известен как «ласковая смерть». Основной его особенностью является возможность просачиваться сквозь кожные покровы. Однако это не мешает людям выращивать его в своих садах как декоративное растение, — голос преподавательницы был тихим и убаюкивающим. Я рассеянно посмотрела на кустарник, растущий в горшке коричневого цвета. Белые цветы удивительным образом сочетались с яркими красными побегами и темно-зелеными листьями. Как кровь на снегу. И красиво, и в то же время пошло. Я скосила глаза влево. Гарри и Рон о чем-то увлеченно спорили, Невилл с раскрытым ртом ловил каждое слово учительницы, впитывая знания как губка. Лаванда и Парвати занимались какой-то ерундой вместо того, чтобы писать конспект. Я вздохнула — в этом мире ничего не меняется.
*** Такое яркое обжигающее солнце. Я с удовольствием закрываю глаза, нежась в теплых лучах. Иногда я жалею о том, что родилась ведьмой. Прошло уже шесть лет, а я так и не стала своей в этом мире. Меня терпят, мирятся с тем, что я учусь вместе с ними, но не признают. Я надеялась, что хотя бы он не отвергнет меня, мечтала о кусочке счастья, разделенном на двоих. А Том поступил со мной так же, как и все: дал надежду, а потом бросил. С каждым годом я все сильнее разочаровываюсь в волшебстве. Зачем нужны чудеса, если они не могут принести покой истерзанной душе? В мире магглов я была бы своей и наверняка нашла бы свое место — пускай не сразу, со временем. А здесь я одинока. У меня даже нет настоящих друзей. В этом мы с ним похожи, только он не нуждается ни в ком, я же боюсь одиночества. До дрожи, до искусанных в кровь губ, до сорванного от отчаяния голоса. — Так и знал, что найду тебя здесь, — голос молодого человека как всегда уверенный и чуточку прохладный. Нехотя открываю глаза и смотрю на него. Он безупречен. Опрятная мантия, идеально выглаженная рубашка, начищенные туфли — весь его облик как будто кричит: «Посмотрите на меня! Перед вами настоящий идеал, на который нужно равняться!» Я презрительно кривлю губы. Мерзкий, мстительный, эгоистичный мальчишка, выдающий себя за того, кем никогда не сможет стать. Полукровка, не имеющий понятия о чести. — Ты меня не рада видеть, — не вопрос, утверждение. — Уходи, мне не о чем с тобой говорить, — отвечаю я ему после паузы. — Мне казалось, что я тебе небезразличен, — замечает он, невзначай проводя рукой по моим волосам. — Мне тоже. Я ошиблась. В последнее время я часто ошибаюсь. Я отодвигаюсь от Тома, перебрасывая через плечо светлые волосы. Он недовольно морщится, но молчит. Я обвожу взглядом стены замка в паре сотен метров от поляны. Справа виднеется кромка озера. Вода все еще холодная, хотя май уже подходит к концу. Спиной я опираюсь на тис. Через тонкую ткань блузы я чувствую шероховатую кору. Это успокаивает и придает уверенности. Я поворачиваюсь к Тому и смотрю на него: холодно, отстраненно, как на какой-то красивый, но совершенно бесполезный предмет. Он это чувствует, и ему не нравится мое пренебрежение. — Элайза, ты ведешь себя глупо. Том нервничает. Он привык, что люди слушают его, верят каждому слову, восхищаются. С его точки зрения, я веду себя совершенно неправильно. Я улыбаюсь, почти искренне, и говорю: — Все кончено, Том. Ты совершенно свободен. Я больше не потревожу тебя. Кажется, я его обидела. Бедный, не привык еще к мысли, что его могут бросить. Сейчас мне его жаль. Я слишком поздно поняла всю абсурдность наших с ним отношений. Нельзя сохранить то, чего никогда не было. Поэтому я встаю на ноги, отряхиваю мантию и говорю: — Прощай, Том, — так банально и в то же время правильно звучат мои слова.
*** В этот раз пробуждение не было таким болезненным. Я повернулась на бок и обхватила руками подушку. Сон казался слишком реальным. Запахи, цвета, ощущения — все было настоящим. Не могло не быть! Каждое мгновение, каждую эмоцию я разделяла вместе с Элайзой: от горечи и обиды до умиротворения и тихой грусти. Такой знакомый и дразнящий аромат исходил от Тома. Даже сейчас, закрыв глаза, я могла мысленно воспроизвести его лицо: каждою черту, плавный изгиб губ, волнующую улыбку. Любил ли он Уильямс? Не знаю. Мог ли ей навредить? Возможно. Такие, как Том, не принимают отказа. Слишком многое они привыкли получать, не прилагая никаких усилий.
*** Сегодня зельеварение стояло последним уроком. Профессор Снейп был в ударе. Тридцать снятых баллов и отработка для Гарри — неплохое завершение учебного дня. Друзья сердились и ругали зельевара, свято веря, что он делает все, чтобы насолить львиному факультету. Я же была уверена, что вся эта возня не приносит ему ни малейшего удовольствия. Профессор бы с удовольствием потратил время на опыты в лаборатории, чем на созерцание того, как Гарри чистит котлы. После урока я пошла в библиотеку. Там меня ожидал Лонгботтом. Смешной добрый Невилл — он так искренне хотел помочь мне в поисках информации, совершенно не понимая, зачем мне нужно копаться в чужом прошлом. А и правда, зачем? Верно ли я поступаю, вороша воспоминания, давным-давно погребенные под пылью времени? Мы как-то связаны с Элайзой. Обе магглорожденные, обе иногда чувствуем себя чужими в мире магии… Вот только у меня есть друзья, на которых можно положиться в трудный момент. Ее же будни были наполнены одиночеством. Поэтому нет ничего странного в том, что она порывалась покинуть магическое сообщество. Но не успела. Или успела? А что если Элайза ушла, сломав палочку и окончательно оборвав все ниточки, ведущие назад? Ее могли не отпустить. Когда же не удалось уговорить — решили проблему более радикальным методом. Убили? Что-то смущало меня в этой версии. Я знала наверняка лишь одно: смерть Уильямс не была случайной. Библиотека встретила меня мягким светом магических ламп, шорохом страниц и поскрипыванием стульев. Несмотря на разгар учебного семестра, более половины столов пустовали. Это было мне только на руку. Не люблю праздное любопытство и бессмысленные вопросы. Заметив меня, Невилл приветственно помахал рукой и кивком указал на пустующий рядом с собой стул. Я поздоровалась с ним и выжидающе посмотрела на юношу. Он наверняка что-то нашел: вон как хитро улыбается. — Я кое-что разузнал, — оправдал мои надежды Лонгботтом. — В этой папке фамилии учеников, которые жили в Хогвартсе в то время. Я проверил списки с третьего по седьмой курсы, — он сделал паузу, еще сильнее разжигая мое любопытство. Не выдержав, я его поторопила: — И? — И я ее нашел. Элайза Уильямс училась на шестом курсе факультета Гриффиндор. Даты рождения и смерти совпадают с теми, которые мы обнаружили в некрологе, — довольно закончил он. — Значит, она настоящая, — задумчиво пробормотала я. — Еще как! Все, что ты говорила, — правда. Смотри, — он раскрыл папку и протянул мне пергамент, исписанный аккуратным каллиграфическим почерком. — Здесь ее краткая характеристика. Она была магглорожденной. Близких друзей не имела. А еще она после шестого курса ушла из школы. Вот почему мы не нашли ее данных в картотеке! Я резко повернулась к нему. Неужели это правда? Да, все верно. В документе об этом ясно говорится. И все-таки что-то здесь не так. Она ушла добровольно, но не стала уничтожать волшебную палочку. Зачем человеку, который не собирается пользоваться магией, палочка? Я задала этот вопрос Невиллу. Он, подперев рукой голову, задумчиво уставился на бумаги. Эта задачка оказалась еще более увлекательной, чем на первый взгляд. И если сначала Невилл помогал мне из вежливости, то теперь его охватил азарт. Не зря Лонгботтома распределили на Гриффиндор. В некоторых вопросах он упрямей Рона и отчаянней Гарри. — Может, она не хотела уходить? Может, ее заставили? — предположил парень. — А палочку она надеялась использовать для самозащиты, — подхватила я его идею. В этом есть смысл. Многое становится на свои места. Только кто мог заставить ее добровольно отречься от себя? Парень, которого она бросила? Или кто-то другой, более опасный? Мерлин, сейчас у меня гораздо больше вопросов, чем ответов! Есть еще одна деталь, которую не стоит упускать из виду. Элайза могла захотеть уйти сама, без чьего-либо влияния. Если мои сны, предположим, рассказывают о прошлом Уильямс, то это в корне меняет дело. Ведь у меня есть возможность непосредственно наблюдать за событиями того времени. Я тяжело вздохнула и сказала: — Рано делать выводы, Невилл. Мы слишком мало знаем; надо продолжать искать информацию. Ты мне поможешь? — дождавшись утвердительного кивка, я спросила: — А что насчет Тома? Лицо Невилла помрачнело. Он вытащил еще один лист со своими заметками и протянул мне. — Я нашел четырех Томов Р., учившихся в Хогвартсе вместе с Элайзой. Довольно распространенное имя, знаешь ли, но только двое из них учились на Слизерине. Шестикурсник Томас Райдер и Том Риддл, ученик седьмого курса. С кем-то из этих парней она могла встречаться в то время, судя по твоему рассказу, — Невилл выглядел сейчас необычайно довольным, словно выиграл кубок по квиддичу. У меня в голове раздался щелчок. Так бывает в старых настенных часах. Сначала они останавливаются, показывая стрелками на одно и то же время. Затем их чинят, шестеренки нехотя возобновляют работу, и цикл повторяется опять вплоть до следующей поломки. Риддл — это загадка, опасная для жизни. Ведь если вспомнить рассказ Гарри о Тайной комнате, то можно сделать определённые выводы. Неужели милая Элайза встречалась с юным Вольдемортом? Это очень-очень плохо. — Гермиона! — у меня перед глазами появилась ладонь с криво подстриженными ногтями. Невилл, отчаявшись достучаться до меня, решил привлечь мое внимание старым эффективным способом. — Извини, я задумалась. Ты что-то спрашивал? — Да. Как ты думаешь, с кем из них она встречалась? — терпеливо повторил однокурсник. — С Риддлом, — не раздумывая ответила я. — А чем Райдер плох? — недоумевающе спросил он. Ох, Невилл, как хорошо, что ты так мало знаешь! Немного помолчав, я произнесла: — Риддл очень плохой человек, — я запнулась на последнем слове. — Он убийца и Пожиратель смерти. Это ведь не ложь: я просто не говорю всей правды. Незачем ему знать подробности. — Ты уверена? — он с сомнением посмотрел на меня. Я кивнула, чувствуя, как маленькие иголочки покалывают в висках — верный признак подступающей мигрени. — Давай продолжим поиски завтра? — предложила я. — Профессор МакГонагалл обещала выдать разрешение на изучение личных дел учеников. Ты же знаешь, они находятся в закрытом доступе и не каждый преподаватель имеет право ознакомиться с ними. — Ага! Гермиона, — он робко взглянул на меня, — с тобой все в порядке? Ты очень бледная. — Да, все просто замечательно, — натянуто улыбнулась я. Скомканно попрощавшись, я направилась в гриффиндорскую башню. Нужно тщательно все обдумать. А еще лучше — поговорить с Гарри. Я должна наверняка знать, что Риддл и Вольдеморт — один и тот же человек. Даже у меня память не идеальна, и я могла что-то напутать, верно?
*** К сожалению, мои надежды не оправдались. Гарри подтвердил информацию и долго еще выспрашивал, почему я интересуюсь этой темой. Я с самым серьезным выражением лица начала рассказывать ему о дополнительной работе по истории магии. Дескать, то, что было десять лет назад, так же важно знать в подробностях, как и четвертую революцию гоблинов. Гарри сразу как-то поскучнел и перестал вникать в смысл каждого моего слова. Я, воспользовавшись паузой, пожелала ему спокойной ночи и поднялась наверх, в свою комнату. Задернув полог кровати, я прошептала: «Люмос!». На кончике палочки загорелся яркий огонек. Достав из сумки колдографию, я еще раз внимательно изучила ее. Тщетно. Никаких дополнительных надписей, пометок или рисунков. Раздраженно посмотрев на парня, запечатленного на ней, я пожаловалась ему: — Вот ты сидишь и беззаботно читаешь книгу. А мне что прикажешь делать? Кто мне расскажет, что на самом деле случилось с Элайзой? Том снисходительно посмотрел на меня и вновь уткнулся взглядом в книжку. Я внимательней присмотрелась к ней. А корешок-то мне знаком! Вновь взяв в руки сумку, я вынула из нее «Клевер и вереск». Так и есть! Книги на фотографии и у меня в руках одинаковы. Может, в ней и таится разгадка смерти Элайзы? — Спасибо, — пробормотала я. Парень улыбнулся и чуть кивнул в знак одобрения. Я от неожиданности выпустила колдографию из пальцев. Зажмурив глаза, я попыталась понять, почему воображение подсовывало мне такие странные образы. Вдох-выдох. Это ненастоящее, всего лишь обман зрения. Открыв глаза, я вновь внимательно посмотрела на колдографию — Том по-прежнему читал книгу. Медальки
Сообщение отредактировал Фатия - Понедельник, 30.01.2012, 22:21
Фатия, спасибо за новую главу! И вот, наконец, Гермиона узнала, что это за Том такой. Очень интересно, что будет дальше! "Прошлое гибнет под копытами настоящего, но то, чего так и не случилось, умирает вместе с нами" (В. Камша)
Дата: Воскресенье, 25.09.2011, 20:17 | Сообщение # 15
в маске
Статус: Offline
Группа: Мастер зельеварения
На сайте с: 31.05.2010
Сообщений:2193
Фатия, спасибо за новую главу! Продолжение принесло еще больше вопросов)) Умеете вы закрутить сюжет, чтобы интерес не пропал!) Спасибо! Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Дата: Воскресенье, 25.09.2011, 21:37 | Сообщение # 17
в маске
Статус: Offline
Группа: Мастер зельеварения
На сайте с: 31.05.2010
Сообщений:2193
Фатия, я в этом и не сомневаюсь))) Даже страшно становится, от того, что такого может еще накопать Гермиона) Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу Медальки
Дата: Понедельник, 26.09.2011, 13:17 | Сообщение # 18
Второкурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 23.04.2011
Сообщений:116
А вот интересно, 1929 год рождения. Значит, при поступлении в Хогвардс этих детей на дворе - битва за Англию. Маглорождённых детей должно быть очень мало, да и магическая Британия несла потери. Никакая магическая защита не выдержит прямого попадания 500 кг. бомбы, не говоря уж о ФАУ. Плюс мобилизация. То есть все мужчины и женщины определённого возраста: либо в армию, либо на определённые работы в тылу. Вряд ли маглорождённые при попадании в магический мир, для своего исчезали полностью. А с дезертирами в Англии боролись хлеще нашего НКВД и СМЕРШа
Дата: Понедельник, 26.09.2011, 20:07 | Сообщение # 19
мой богарт - тоМиона
Статус: Offline
Группа: Мастер зельеварения
На сайте с: 13.06.2009
Сообщений:1708
MaRiNa, кое-что, что сможет выставить Тома в самом неприглядном свете. И разозлит его. В следующей главе тайна связи между Элайзой и Гермионой немного откроется. Если честно, то мне мой фик напоминает мозаику. Очень непривычно писать такие истории. Надеюсь, что у меня получится правильно сложить все разрозненные кусочки.
hobbit, верно подмечено! Они и не исчезали. Для магглов существовала "официальная" версия, на основе которой их дети учились в частной закрытой школе. Ученики каждое лето возвращались домой, к родителям. Они, родители, были своеобразным якорем, гарантирующим связь с немагическим миром. Все законно. Властям не к чему прицепится. Другое дело, что в фике затрагиваются события 1945 года, когда Вторая мировая война фактически заканчивалась. Понятие "дезертир" звучит немного неуместно. Элайза в сорок пятом оканчивала 6 курс, а Том - седьмой. По закону они оба были несовершеннолетними. Медальки
Дата: Понедельник, 26.09.2011, 21:17 | Сообщение # 20
Второкурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 23.04.2011
Сообщений:116
А там был очень хитрый Закон о чрезвычайных полномочиях от 22 мая 1940 г. Он регулировал трудовую мобилизацию и охватывал возраст от 14 лет у мужчин и женщин с полным прикреплением к определённому предприятию или фермерскому хозяйству. По нему было мобилизовано около 90 % мужчин и 40% женщин.
