Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 21:15 | Сообщение # 2
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Название: «Перемены» Автор: Cheshirra Бета: Blanca Пейринг: CC/ГГ Рейтинг: G Жанр: romance Дисклаймер: все не мое! (а жаль) Саммари: Что бывает, когда директор пытается ввести новые «традиции» Комментарии: на конкурс «Магические традиции» на Тайнах Темных Подземелий Предупреждения: да, омела только на Рождество! Но МакГонагалл ни перед чем ни остановится, коварная женщина! Отношение к критике: чудное, просто чудное! Размер: миди Статус: закончен
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 21:16 | Сообщение # 3
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Глава 1
Как же она его раздражала. Северус, с трудом удерживаясь от кривой ухмылки (слишком явно!) наблюдал, как декан Гриффиндора объясняет своим первогодкам устройство песочных часов факультета. Те столпились вокруг нее, взирая с восхищением, и вряд ли вообще слушали. Вот она это заметила. Тонкие брови нахмурились, выдавая с головой. Рука уперлась в бок. Он не слышал, что она говорила, но видел, что она делала. Пыталась объяснить им, насколько это интересно. Право слово, мы же не в Когтевране! Когда ты, наконец, поймешь? Им не интересны эти треклятые часы, им интересны рассказы о твоих подвигах. Разочарованно махнула рукой, распуская первогодок. И явно раздраженно вздохнула, задумчиво наблюдая, как в копилку Слизерина падает очередной рубин. Правильно. Так и должно быть. Довольный очередной победой, Северус спокойно прошел мимо нее, лишь слегка насмешливо изогнув губы. Показать, что все видел, и понял. – Не вижу ничего смешного. – Грейнджер окончательно встала в позу, уперев руки в бока. Плечи подняты, волосы разве что не шипят. Ну конечно, надо же на кого–то накинуться. – Не все умеют ценить иронию, – пожать плечами, но ни в коем случае не останавливаться. – Я ее вовсе не вижу. Потрудитесь объяснить! Все ты видишь. Сознаваться не хочешь. – Это было бы слишком просто, мисс Грейнджер. – Профессор! Профессор Грейнджер! Щека у него все же дернулась. – Профессор – это я. И уходим со сцены. Восхитительно. День начался отлично. Разве что не посвистывая, Северус добрался до своего места и натолкнулся на осуждающий взгляд МакГонагалл. – Что ты ей наговорил? – Правду, Минерва…– короткий взгляд на своих подопечных, чтобы убедиться, что все они на месте. Одного не хватало, но он прекрасно знал, где тот находится. – Знаю я твою правду, – проворчала старая кошка – Опять доведешь девочку до истерики… – Истерики? Однако. Такого поворота событий он не ожидал. Минерва, видимо, поняла, что сболтнула лишнего. Виновато глянув на подошедшую Гермиону, она уставилась в свою кружку с чаем. А Северус уставился на профессора Грейнджер, пытаясь выискать там следы «истерики». Но девчонка выглядела как обычно, разве что чуть более задумчивая. Чушь какая. Грейнджер не способна на истерику. В молчании они доели завтрак, и Северус встал. Как раз вовремя, чтобы успеть подхватить стул убегающего декана Гриффиндора. За столом ее факультета, взмывая вверх длинным алым хвостом, полыхало пламя. Ого. Львица спешит спасать своих котят. Невозмутимо поставив стул на место, Северус наблюдал, как она потушила огонь и уставилась на своих подопечных суровым взглядом. – Кто. Это. Сделал? Голос разнесся далеко и отчетливо в наступившей тишине. Третьекурсник обреченно поднял руку, стараясь на нее не смотреть. Может, еще и не все потеряно. По крайней мере, сейчас они ее боялись. Недостаточно конечно, но все же. Она грозно ткнула пальцем в высокие стрельчатые двери. – На выход. Быстро. Когда они скрылись из виду и порядок был кое–как восстановлен, Северус обернулся к директору. МакГонагалл уже допивала чай. На тарелке сиротливо валялась корочка от сэндвича с сыром. – Ну? И разве я был не прав? Она не умеет с ними управляться, она самим своим присутствием провоцирует их на дерзость, она совершенно не знает что им нужно. Мне продолжать? – Северус, она просто неопытна. Ты и сам был таким. – Не был. И он правда не был. Он начал преподавать уже будучи взрослым мужчиной, заслужившим определенную репутацию. И она отлично служила ему по сей день. – Но мог бы быть, – Минерва встала и вышла из–за стола. – Дай ей время. Она освоится. Освоится, как же. На Когтевране, может, и освоилась бы, но не может же истинная гриффиндорка, героиня войны, быть деканом другого факультета?! Нет, что вы, это было бы слишком унизительно. Презрительно фыркнув, Северус пошел на урок. Слава богам, сегодня были пресловутые когтевранцы и пуффендуйцы. И никаких тебе гриффиндоров! Остаток недели он следил, как Грейнджер бьется над своим факультетом, и мстительно – но молча! – снимал баллы за их дурацкие выходки. Она злилась, но все было справедливо. И оттого еще более унизительно. Она ничего не могла с ними поделать. И каждая новая попытка была еще слабее предыдущей. А Северус просто ждал вечера пятницы. На этот раз педсовет проходил в более беспокойной обстановке, чем прежде. Едва войдя, зельевар окинул взглядом присутствующих и мысленно хмыкнул. Сгрудились вокруг Грейнджер, словно курицы–наседки. Невозмутимо перешагнув через вытянутые ноги Долгопупса, он разместился в углу кабинета, в своем излюбленном кресле. Так, чтобы видеть всю сцену. И Грейнджер – в центре. Вид у нее был замученный. Глаза смотрели куда–то в пламя камина, ничего не видя. – Начнем, пожалуй? – МакГонагалл наконец–то подписала последнюю бумажку на столе и подняла голову. – Кто хочет высказаться первым? Северус? – Нет–нет, я выступлю в конце. Старая кошка. Хочет, чтобы он высказался о Грейнджер до того, как девчонка выступит и сама разрушит свою карьеру. – Я выступлю, – высоким и напряженным голосом вызвалась Грейнджер. Ну надо же. Северус поудобнее устроился в кресле. – За прошедшую неделю Гриффиндор потерял восемьдесят баллов. Пятьдесят из них мы восстановили, – она встала, словно готовясь к казни. – Трое первокурсников находятся в больничном крыле с ожогами после происшествия в Большом зале. Остальные здоровы. Успеваемость снизилась на пятнадцать процентов. Как, Мерлин ее возьми, она это просчитала?! – А как быть с дисциплиной, мисс Грейнджер? – отстраненно спросил он, разглядывая собственные ногти. – Сдается мне, она и вовсе ушла в минус? Вздернула подбородок, на него даже не смотрит. Словно это тумбочка разговаривала. – Ваше мнение ошибочно. Просто я… Я пока не нашла нужного подхода. Ну, хоть жаловаться не начала. Он уж было подумал, что девчонка сдалась и уже собрала чемоданы. – Мы знаем, как это сложно, мисс Грейнджер! – Стебль, одарив его гневным взглядом, ободряюще похлопала Гермиону по руке. – Сами когда–то начинали… Помнится, когда я работала первый год… Момент был упущен. Тема переведена. Подавив раздражение, зельевар откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Началось… Сейчас эта шарманка затянется надолго. После нескольких мучительных часов педсовет наконец–то закончился. Грейнджер вылетела из учительской первой, не попрощавшись даже с Долгопупсом, смотревшим на нее щенячьими глазами. Идиот. Северус вальяжным шагом направился вслед за всеми, но МакГонагалл его остановила. Пожав плечами, зельевар опустился обратно в кресло. – Хватит доводить девочку! – По крайней мере, я не сюсюкаю с ней, закрывая на все глаза, – отрезал он. – Раскрой глаза, Минерва! Она не справляется! – Она справится, – с уверенностью, ни на чем не основанной, заявила та, скрестив руки на груди. Северус не любил, когда с ним разговаривали сверху вниз, и встал, получив значительное преимущество в росте. – С преподаванием – может быть. Но с управлением целым факультетом… – Почему ты так не хочешь этого? – Потому что я не желаю вновь брать на себя два участка для патрулирования, когда Грейнджер, рыдая, соберет свои манатки и умчится из Хогвартса! – отрезал он, буравя ее взглядом. Но МакГонагалл лишь пожала плечами. – Я знаю ее лучше тебя, Северус. Она не отступится. Только не Гермиона. Она найдет на них управу. – Тебе просто не хочется ставить на место декана Хуч, – обвинил он. – И это тоже. Крыть было нечем. Хуч и правда была худшим возможным вариантом. Даже хуже Грейнджер. Выходя из кабинета директора, Северус перебирал в уме все известные ему ругательства. Глупая девчонка. Зачем она на это согласилась? Почему не скинет с себя столь непосильную ношу? Глупое гриффиндорское упрямство. Всегда брала на себя больше, чем могла выдержать, и теперь тоже… И почему, черт возьми, он о ней думает? Но выкинуть ее из головы не получилось. Пытаясь заснуть, зельевар перебирал в уме, словно кадры из фильма, сцены с ее участием. И все они неимоверно раздражали. Эта проклятая наивность, с которой она втолковывает им устройство часов. Эти дурацкие объятия с только что снявшими шляпу первогодками, эта совершенно неуместная счастливая улыбка, когда она увидела его в школе… Да. Пожалуй, эта улыбка и бесила его больше всего. Она не могла быть, не должна была быть настолько счастливой. Не было, Мерлин побери, поводов. Но он быстро вернул ее с небес на землю, одним кивком указав на смешавшийся строй ее первокурсников. Они, как тараканы, расползались кто куда.
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 21:17 | Сообщение # 4
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Глава 2
Выходные прошли более спокойно, чем он мог ожидать. Даже гриффиндорцы выглядели присмиревшими. Что, интересно, она с ними сделала? Эти дни были бы совершенно чудесными, если бы все его мысли не были сосредоточены на Всезнайке. Раздраженно захлопнув книгу, Северус глянул на часы. Еще пара часов до окончания его смены. И можно идти спать. Совершенно уверенный в своих первокурсниках (а о старших курсах и говорить нечего), зельевар сидел в библиотеке, наслаждаясь покоем. Единственное время, когда он мог позволить себе расслабиться. Интересно, а что сейчас творится на половине Гриффиндора? Наверняка разброд и шатание. В последние дни все было слишком тихо. Как перед бурей. Внезапно насторожившись, он решил это проверить. Эти мелкие гриффиндорские пакостники могли причинить много неприятностей. И где, интересно, Пивз? И Грейнджер? С сожалением захлопнув книгу, Северус поставил ее на полку и вышел из библиотеки, направляясь в сторону сектора Гриффиндора. Сегодня была ее смена – он знал это точно. Краем уха он различил какой–то звук. Вот оно. Медленно, предвкушая расправу над каким–нибудь нарушителем (хорошо бы он был рыжий!), Северус повернул в коридор и пошел по направлению непонятных пока звуков. Что это? Стон? Видимо, пакостники не такие уж и мелкие. Как будет приятно ткнуть Грейнджер носом в пойманную им гриффиндорскую парочку. Но это был не стон. В оконной нише, прислонившись боком к холодному окну, сидела одна–единственная рыдающая студентка. Облегающие джинсы словно вторая кожа обтягивали ноги, короткий розовый свитер показывал позвонки на спине. Точно, студентка. Это будет уже не так весело. И где, черт возьми, Грейнджер? Она должна знать что творится с ее студентами! – Минус десять баллов с Гриффиндора, – холодно, дабы не промелькнуло даже тени сочувствия, сказал он. Рыдания стихли, оборвавшись на всхлипе. Взъерошенная голова поднялась от стекла. И она обернулась. О, черт. Нет, к такому раскладу он явно не был готов. Ошеломленно вытаращив на него красные глаза, Грейнджер застыла. – Что? И что он должен на это сказать?! Но тут в глазах полыхнули уже знакомые чувства: возмущение и раздражение. – Что вы тут делаете?! Это территория Гриффиндора! – Не думал, что у преподавателей есть ограничения на передвижение по замку. – Отрезал Северус. Та самая истерика? Почему она плачет? – Верните мне мои десять баллов. Гнев. Грейнджер встала, но, обнаружив себя намного ниже уровня его глаз, с вызовом влезла на низкий подоконник. И уставилась на него. – Ну же! – Если бы вы не одевались как подросток, я бы вас не перепутал со студенткой, – Мерлин побери, и это преподаватель? Что за наряд? – Вас не касается, как я одеваюсь в нерабочее время. Вы в любом случае не имели права снимать эти баллы! Ладно. Пусть злится, только не рыдает. – Верните их! – Вы же знаете, что я не могу. – Верните! – Вам придется их отрабатывать. Обещаю, если на зельеварении кто–нибудь из гриффиндора отличится, я сниму с него на десять баллов меньше. Это вас устраивает? Она, похоже, онемела от возмущения. Рот открывался и закрывался, но ни звука не издавал. Босые ноги стыли на камнях. – Нет!!! – Ну, тогда дам на десять баллов больше, – огрызнулся зельевар, прикидывая, как ее оттуда снять. Сброшенные домашние тапочки валялись на полу. – По–моему, это не так важно, как то, что вы не следите за своими подопечными. Вы могли хотя бы рыдать на подоконнике у башни Гриффиндора? Она вздрогнула, словно от пощечины, и он понял, что переборщил. Не стоило упоминать Гриффиндор, не стоило… – Грейнджер, что бы у вас ни случилось, я не желаю этого знать, – замечая, как слезы вновь начинают накапливаться в глазах, предупредил он, делая шаг назад. Она яростно замотала головой, вскинула вверх свой острый подбородок. Надеется, что влага впитается обратно в роговицу? – Вы можете… просто уйти? – голос напряженный и умоляющий. С радостью. С огромнейшей радостью он пойдет сейчас в свои подземелья и… – Слезайте. Она покорно слезла, все еще отводя взгляд. Закушенная губа дрожала. Мерлин ее забери. – Влезайте в ваши тапки и идите к себе. Я закончу за вас обход. От удивления она уставилась на него. Подозрительно прищурила и так опухшие глаза. О боги… – Идите уже, пока я не передумал! – Рыкнул он, не зная, на кого больше злится. Ведьма ушла, шлепая задниками тапок о каменный пол. Уже в конце коридора он увидел, как вздрагивают ее плечи в свете факела. Северус предпочел не думать о причинах своего внезапного благородства. Обходя гриффиндорские коридоры, он поймал пару нарушителей, снял пару баллов (не больше, чем сняла бы она) и ушел к себе. А на следующее утро она появилась перед его дверями. Уже без единого следа слез на лице, лишь белки глаз покраснели. Стоит в своей треклятой мантии до пола, из которой торчит только голова, и виновато протягивает ему небольшую коробочку. – Что это? – хмуро осведомился Северус, внезапно осознав, что мантия теперь ничуть не помогает. Он видел и ее тонкие лодыжки и не менее тонкую талию. И все остальное тоже… Моргана побери. Тем не менее, он взял коробочку. И внимательно ее рассмотрел. Не стесняясь, проверил на темные заклятия, заслужив оскорбленный вздох. И открыл. На дне лежал один–единственный колокольчик. Недоуменно подняв голову, он обнаружил, что Грейнджер опять закусила губу. Плохой знак. – Это… – хрипло начала она, пустив ряд мурашек по его телу. Затем откашлялась и продолжила своим привычным напряженно–высоким: – Этот колокольчик нужно подвесить над входом в гостиную факультета. Он зазвенит, едва кто–то попытается выйти. И вы услышите это в любой точке замка. Так вот почему она забилась в самый дальний угол. – А днем? – Он зачарован только на ночное время. Я сама его сделала… Кто бы сомневался. – Я просто хотела сказать «спасибо», – перешла на писк. Северус смерил ее изучающим взглядом и кивнул. – Не за что, – и закрыл дверь, больше всего на свете желая забыть, как она выглядит без мантии. Мерлин ее побери. «Спасибо» она решила сказать…Нельзя, ну нельзя заявляться к мужчине ранним утром, когда он еще не успел встать с кровати и… И что? Он покосился на коробочку, которую кинул в кресло, и все–таки ее подобрал. Не стоит разбрасываться подарками столь хорошего трансфигуратора. Тем не менее, на завтрак он шел в отвратительном настроении. Грейнджер его раздражала. Всем своим нелепым существованием она вызывала в нем протест, который он и сам порой не мог объяснить. Прошло уже три месяца, как она заявилась в Школу со своими чемоданами, сияющая улыбкой. И полтора месяца с тех пор, как начались занятия и эта улыбка исчезла. И ровно шесть часов, как он увидел ее слезы. И все остальное. Раздраженно рыкнув на подвернувшегося под руку студента, Северус плюхнулся на свое место за преподавательским столом и внезапно обнаружил перестановки. Грейнджер сидела рядом. Уткнувшись носом в книжку, она медленно подносила ко рту ложку с кашей, явно ничего не замечая. Зато МакГонагалл наблюдала за ним. И будь он проклят, если ее зрачки в этот момент не были сужены. – Минерва… – едва сдерживая злость, сладким голосом позвал он, – будь добра, поясни мне, с чего вдруг мисс Грейнджер поменялась с тобой местами? МакГонагалл беспечно пожала плечами. – Перемены, Северус. Перемены… ПЕРЕМЕНЫ. Он сощурился, но ничего не сказал. Еще не хватало устраивать скандал из–за места за столом. Чего, надо полагать, старая кошка и добивается. Перемены, Моргана их побери. Он НЕНАВИДЕЛ перемены. Лучшая жизнь – та, в которой ты все знаешь заранее. Хватит с него… Перемен. Грейнджер мотнула головой и заехала ему по лицу своей паклей. Северус брякнул ложкой и уставился на нее. – Вас в детстве не учили убирать волосы за едой?! Гермиона моргнула, возвращаясь в этот мир, и недоуменно уставилась на него. – Что, простите? Она вообще заметила, что сидит не на своем месте?! Вместо ответа он схватил ее за волосы и завязал их узлом. – Ай! Что вы делаете?! – Не желаю пить кофе с вашими волосами в чашке, – отрезал зельевар. До нее, наконец, дошло. Густо покраснев, ведьма опустила глаза. – Простите. Я потеряла резинку… Не знаю, где она… Он не ответил, сосредоточившись на еде. Сегодня он прямо–таки радовался, что в расписании стоят уроки у Гриффиндора… – Не забудьте снять на десять баллов меньше. Втянув носом воздух, Северус повернулся к ней и натолкнулся на улыбку. ТУ САМУЮ. Мягкую, нежную, светящуюся пониманием. Моргана ее побери. – Без вас разберусь, – рыкнул он, чувствуя себя чудовищем. И все–таки он снял на десять баллов меньше. Уговор есть уговор. Вечером, едва дождавшись отбоя, он прокрался к гостиной Слизерина и повесил колокольчик. Стало гораздо спокойнее. Не то чтобы он и раньше волновался, но… А затем пришел в свои комнаты и уставился на себя в зеркало, вспоминая ее улыбку. От нее он начинал чувствовать себя стариком. Вечно брюзжащим, обрюзгшим и не имеющим ровно никакого права находиться рядом с такой улыбкой. Уродливым… И вот поэтому он ненавидел ее. И от этого становилось еще хуже, потому что только вечно брюзжащие, обрюзгшие уродливые старики могут ненавидеть этот свет. Преисполнившись отвращения к себе, Северус уселся проверять студенческие работы, желая хоть на чем–то выместить свою злость. На следующий день она все так же сидела рядом. С уже завязанными в узел волосами. Резинку, видимо, так и не нашла. МакГонагалл продолжала наблюдать. В пятницу ее не было. Увидев пустой стул и осознав, что это значит, Северус в приподнятом настроении уселся завтракать. Последний день занятий и такой подарок. Чем не рай? И все–таки, где она? – Мисс Грейнджер в больничном крыле, – словно походя заметила МакГонагалл, с улыбкой Джоконды уткнувшись к чашку чая. Настроение мгновенно испортилось. Зачем, ну зачем она это сказала? Стул рядом внезапно показался слишком пустым. Она заболела? Как она вчера выглядела? Он не мог вспомнить ничего, кроме ее запаха, поселившегося рядом с его едой. Поджав губы, Северус допил кофе и встал. Нужно идти на занятия. Только для начала забрать у Поппи свой трактат по зельям. Да. Грейнджер стояла у постели одного из своих подопечных, живая и здоровая. А он, чувствуя себя совершенным идиотом, понял, что попался на удочку МакГонагалл. Поппи тем временем вышла из соседней двери. – Северус? Что ты тут делаешь? – Пришел забрать трактат по оборотным зельям, что давал тебе… – отвлекаясь от устало поникшей спины Грейнджер, ответил он. – Я же тебе вчера его по камину отослала. – Поппи недоумевающее уставилась на него. ИДИОТ. Девчонка вздрогнула, обернулась. Руки словно обхватили саму себя в поисках поддержки, под глазами круги от усталости. Да, эта неделя была не менее трудной, чем все предыдущие. – Да? Не заметил. Ну что ж, тогда ладно. Тебе что–нибудь нужно? – О, нет, у меня пока всего хватает, – Поппи заставила его подвинуться и просеменила к Грейнджер. – С ним все будет в порядке, детка…Не в первый раз я лечу сломанные кости. – Спасибо, Поппи… Я просто… Должна была уследить за ним, но… Сейчас она опять расплачется. Раздраженно вздохнув, Северус вмешался. – Грейнджер, чем вы занимались, когда мальчишка пострадал? Она сжалась еще больше, ответила глухо: – Проверяла домашние задания. – Я так полагаю, это входит в ваши обязанности? – Да. – И что, в Гриффиндоре у вас один–единственный ученик? – Нет, но… – Грейнджер, никаких «но»! Вы не можете уследить за ними всеми, это же дети! Они всегда будут искать способы вас обхитрить, обмануть и вопреки всем правилам нарваться на неприятности! А вы не Мерлин, чтобы уследить за всеми. Мальчишка проснулся и взирал на него с ужасом. Северус шагнул ближе, слегка наклонившись и прошипел уже ему: – Будем надеяться, что этих сломанных костей достаточно, чтобы научить уму–разуму? Судорожный кивок. Он удовлетворенно выпрямился. И натолкнулся на ее благодарный взгляд. Черт бы ее побрал. Она улыбается глазами. Передернув плечами, Северус ушел на занятия, столкнувшись в коридоре с МакГонагалл. – Лучше молчите, Минерва, – прорычал он, проходя мимо нее. Слава богам, у старухи хватило ума последовать его совету. Иначе он бы придушил ее. Голыми руками.
Дата: Воскресенье, 22.12.2013, 21:18 | Сообщение # 5
Четверокурсник
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.12.2013
Сообщений:410
Глава 3
Гриффиндор сегодня превзошел сам себя, взорвав шесть котлов и отправив в больничное крыло сразу двенадцать человек. Мрачно представляя, как Грейнджер будет носиться между ними словно квочка, Северус отпустил остальных и пошел к своим слизеринцам. Разбираться с унюханным запахом табака. На педсовете ее не было. Ну точно, сидит сейчас в больничном крыле и корит себя за то, что не пошла вместе с ними на зелья. Это собрание прошло до удручающего скучно. Он едва не заснул, вновь устроившись в своем углу. Долгопупс, правда, разбавил скуку, живо заинтересовавшись отсутствием Грейнджер, но вызвал лишь глухое раздражение. – Северус? Он открыл глаза. Все уставились на него. Похоже, за несколько минут произошло что–то необычное. – Я говорила, что собираюсь ввести новую традицию открытия бала на Хэллоуин, – любезно, но твердо повторила МакГонагалл. – Дабы показать, что в стенах нашей школы вражда неприемлема. – Чудесная идея, Минерва, – отмахнулся он. Никогда не ходил на этот дурацкий бал и не собирается… – Рада, что ты согласился помочь, – слегка удивленно ответила она. Помочь? Так. Он явно что–то пропустил. – Чем помочь, прости? Ваши разговоры так захватывают, что я немного задремал. Стебль фыркнула в кулак, МакГонагалл же привычно пропустила его колкость мимо ушей. – Я хотела, чтобы бал открывали преподаватели. Первый танец, так сказать. – Не танцую. – Придется, – отрезала старая карга. – Это хороший способ показать, что Слизерин и Гриффиндор не ненавидят друг друга. И будь с мисс Грейнджер поласковее, она не должна убежать в слезах посреди танца. Сцепив зубы, Снейп смолчал, замечая как прячут улыбки остальные преподаватели. И не смог удержаться: – А с кем будет танцевать Хуч? Сухая и вытянутая, как палка, Хуч с ненавистью уставилась на него. Она так и не сменила спортивную форму, и он ужасно хотел посмотреть как она будет в ней кружиться вальсе. Минерва явно опешила. Видно, такая идея не приходила ей в голову. – Ну же, Минерва, разве только мне и мисс Грейнджер достанется вся слава? Это же не справедливо… Вот тебе, старая сводница! Он не собирался тонуть в одиночестве. Кое–как пары были созданы, причем он изрядно повеселился в процессе, заслужив дружную ненависть остальных преподавателей. Черт с ним, с танцем, ради такого он готов даже потерпеть Грейнджер! – Может быть, лучше я буду танцевать с Гермионой? Конкуренты?! Кто бы мог подумать. Долгопупс неуверенно покосился на зельевара, но обращался к МакГонагалл. – Мы все же больше подходим по росту, да и… возрасту… Вот паршивый недомерок! – Ваш БРАТСКИЙ порыв защитить мисс Грейнджер мне понятен, Долгопупс, – ядовито перебил его Северус, – но боюсь, вы пока не являетесь деканом Слизерина. И потом, мадам Хуч все еще без пары, танцуйте с ней! Хуч, несмотря на все его старания, все же поставили в пару с Хагридом, причем непонятно было, кто из них будет вести. А Долгопупса поставили с профессором Вектор, деканом Когтеврана. Обсудив обычные приготовления к празднику, они наконец разошлись. Выйдя из директорского кабинета, Северус размашистыми шагами отправился к себе. Пусть уж лучше Грейнджер кто–нибудь другой расскажет о новоявленной «традиции», а он не желает опять видеть эту ее улыбку. А в воскресенье утром она вновь заявилась к нему в комнаты. Едва не рыкнув с досады, Северус распахнул дверь, пытаясь заправить рубашку в брюки и кляня себя за эту попытку выглядеть прилично. Грейнджер стояла перед ним в куртке и шарфе. И от нее пахло дождем. Щеки были совершенно красные и, похоже, обветренные. Мокрые волосы свернулись колечками. – Доброе утро! – Серьезно? – Брезгливо осведомился он, пытаясь стереть эту проклятую улыбку с ее лица. – Вы себя в зеркало видели? – А что такое? – Озадаченно. Ну конечно. Буркнув что–то невразумительное, Северус схватил ее за локоть и затащил к себе, чувствуя себя драконом, покусившимся на девственницу. И поставил перед зеркалом, повиснув над ней черной тенью. – Ого! – Она прикоснулась к щекам, явно даже их не чувствуя, и он увидел, что руки у нее точно такие же. Ребенок. Совершенный. – Какого Мерлина вас понесло на улицу в такую бурю? – Мы ловили кальмара. Он всегда выползает в дождь… – снова улыбнувшись, заявила она, поворачиваясь к нему. – Похоже, я все–таки нашла к ученикам подход! Вот оно что. – Подход? Играть с учениками? Мисс Грейнджер, вы окончательно мозги отморозили?! Нельзя ставить себя вровень с ними! Они и так вас ни во что не ставят! Она была так близко, что он едва сдержался от искушения взять эти холодные руки в свои и подышать на них, согревая. Сумасшедший дом. Она осеклась, улыбка медленно сползла. Похоже, придется все–таки ей объяснить, как все это работает. – Раздевайтесь, – приказал зельевар, скрываясь в спальне и шаря по полкам в поисках бальзама. Когда он вошел, ведьма уже сидела на диване в своих чертовых джинсах и свитере. Он сунул ей в руки баночку и отправил к зеркалу. – Фу. – Не фу. Это барсучий жир пополам с алоэ. Отличное средство, между прочим. Вот вам и благодарность за заботу. Когда она села перед ним, на лице почти не было следов жира. И он не удержался, открыл этот чертов бальзам и, щедро зачерпнув, размазал ей по щекам. Будь они прокляты, эти мурашки! Она вполне могла и сама, но нет, старый дурак… Мерлин побери, какая горячая кожа. – Я все сделала неправильно? Он вздохнул. – Да, мисс Грейнджер. От начала и до конца. Эти дети… Они слышали тысячи рассказов о вас и Поттере с Уизли. Вы для них – словно героиня сказки. Героиня, надо сказать, постоянно нарушающая правила. И тут вы становитесь их деканом. Конечно, они думают, что вы не будете пресекать их попытки делать то же самое! Да вы самим своим присутствием провоцируете их на геройство. В их понимании, конечно. И что делаете вы? Журите, снимаете пару баллов, дежурите у постели, не сказав ни слова в упрек. И играете в салочки с кальмаром. Очень профессионально, ничего не скажешь. Они вам не ровесники и не младшие сестры–братья. Они ученики и вы должны создавать – если ее нет – эту пропасть между ними и вами. Иначе ваш факультет навсегда лишится былой славы. Ясно? Она опустила глаза, кивнула. Поняла, наконец. – Я настолько плохой учитель? – Вы хороший учитель, мисс Грейнджер, – переступив через себя, ответил он, – но никудышный декан. Она еще раз кивнула, помолчала, а ему почему–то было стыдно. Словно он разрушил ее веру в светлое и доброе. – Вы именно такой. – Что? Она подняла на него глаза, и он с удивлением обнаружил там не грусть, а пытливость. Вот Мерлинова девчонка. – Вы ведете себя именно так. Я замечала. Ваш факультет всегда в числе первых. – С тех пор, как Поттер закончил Школу, мы всегда были первыми. Она усмехнулась, вспоминая, видимо, свои школьные годы. – Долго вам понадобилось этого добиваться? – Со мной все проще, мисс Грейнджер. Я не притворялся. А вам придется. Уже в дверях она обернулась. – Думаете, сегодня мне стоит ждать ночной вылазки? Он пожал плечами. – Пожалуй. Дверь захлопнулась, оставив зельевара в полнейшем недоумении. Зачем она приходила? Что ей было нужно? Северус посмотрел на свои измазанные в жире руки и пошел в ванную. Стирать с пальцев прикосновение ее кожи. Вечером он, как обычно, пошел в библиотеку, намереваясь провести там все время обхода. Но так и не смог сосредоточиться. Раздраженно сунув книгу под мышку, зельевар пошел искать Грейнджер. Она сидела на подоконнике напротив портрета Полной Дамы и грызла ногти, уставившись в темноту. – Вы зря стараетесь. Они вас видели. Вздрогнула, повернулась, засияла своей дурацкой улыбкой. – Что вы тут делаете? Несмотря на вопрос, сказано было вполне мирно. – Пришел узнать, зачем вы приходили утром. Он заставил ее встать и переместиться за угол, на другой такой же подоконник. Сел рядом. – Хотела спросить, что вы наденете на Святочный бал. Чтобы подобрать платье. Тьфу. – Спасибо, что согласились. Как будто у него был выбор. – Не за что. – Вы не ответили. – Мисс Грейнджер, не будет никакой особой одежды, – отрезал Северус. – Просто черная мантия. Это же не королевский прием. Она, ничуть не обидевшись, кивнула и снова уставилась в темноту. А Северус решил из принципа не спрашивать, в чем будет она. Из коридора послышался шорох, Гермиона тут же вскинула голову и одними губами прошептала: «Колокольчик» Точно. С коварным выражением лица она подкралась к углу, за которым начинался коридор к башне Гриффиндора, и достала палочку. Поддавшись внезапному порыву, Северус встал рядом, тронул ее за плечо. – Позвольте мне. Гермиона вскинула на него удивленные глаза, но кивнула. Дождавшись, пока последний третьекурсник вывернет из–за угла, Северус взмахнул палочкой, поднимая всю компанию в воздух, и сбросил чары невидимости. – Так. Так. Так. Кого я вижу? Мелкие нарушители с ужасом уставились на него, не в силах даже пискнуть. Еще бы. – Мистер Полски? Неужели ваши мозоли на руках так быстро зажили, что вы решили заработать их вновь? МакМиллан! Если бы вы с таким же усердием, с каким нарушаете правила, готовили зелья, то дотянули бы до «Выше ожидаемого». Монтегю! Он перечислял их методично, вселяя ужас в эти храбрые сердечки. Они сникли, уже не дрыгались, даже когда он отпустил заклинание, и они мешками свалились на пол, путаясь в мантиях. Встали, сгрудившись вокруг одного. Так он и думал. – По двадцать баллов с каждого. И еще тридцать с Монтегю. – За что? – такой несправедливости он, конечно, стерпеть не мог, с ненавистью уставившись на зельевара. – За то, что подбил всех остальных, – Гермиона, до сих пор невидимая, шагнула вперед, проявившись в лунном свете. На их лицах появилось такое оскорбленное выражение, что Северус ухмыльнулся. – Профессор Грейнджер, это несправедливо! Он не имеет права! Ах, вот даже как. – А я? – звенящим от гнева голосом осведомилась Гермиона, сложив руки на груди. Северус видел, как бьется жилка на ее шее, выдавая волнение. Да, нелегко дается эта строгость. – Я имею право? Они смешались, не зная как реагировать на эту новую, незнакомую Гермиону. – Ну?! – Да, – столь тихое «да», что будь тут чуть шумнее и его бы никто не услышал. – Так вот я назначаю по двадцать баллов с каждого и тридцать с Монтегю. – Профессор Грейнджер! – взвыли хором, оскорбленные. – И по отработке у Филча, – мстительно добавила ведьма. – А теперь марш в гостиную, пока я не добавила еще! Едва последний скрылся за портретом, Гермиона расстроено села на подоконник. – Вы привыкнете. Со временем наказаний требуется все меньше. А толку все больше, – не зная, что еще сказать, проронил зельевар. – Спокойной ночи, профессор Грейнджер. – Спокойной ночи… – кивнула она, не поднимая лица. Ну еще бы. Немало слез прольется, пока ты перестанешь их жалеть и пожалеешь свои нервы. И все же он чувствовал себя виноватым. Черт бы побрал эту девчонку, почему она всегда выворачивает все наизнанку?
Не могу сказать,что фанфик идеален, но хоть что-то. Это первый фанфик за этот конкурс,который пока что можно читать. Надеюсь продолжение будет лучше, а то с начала конкурса одни разочарования.
Автор, я вас не знаю (или знаю, но не узнаю в гриме), но я вас люблю! Не доставай пистолет, если не собираешься стрелять. (с) Мне кажется, что вы больны не мной. Мне кажется, что вы больны по жизни. (с) Трофейная стена + Поэтический каталог ТТП
"Нахттоттер - это я!" Простите, напомнило (ага, у меня киндрэт головного мозга). А если по делу... Автор, спасибо Вам за старый-добрый (да, именно добрый!) снейджер. Бальзам на мое сердце, утомленнов циничнными Грейнджер, искренними-УПсами-Снейпами, NC-ой по поводу и без, жгучими драмами и бессмысленными и беспощадными стебами. Очень надеюсь (и думаю, не безосновательно) не разочароваться в дальнейшем. Спасибо!!!
Про рубин в начале я тоже не поняла, но потом увлеклась сюжетом и забыла об этом. Спасибо за увлекательный фик, за интересные отношения героев и за хорошее настроение от него Буду с нетерпение ждать новую выкладку.
Пока этот фик делит у меня 1 место с еще одним на этом конкурсе! Автор, спасибо! Все очень неплохо. А у Слизерина в часах изумруды, кажись Ты умеешь так безнадёжно хмыкнуть, что, похоже, дело моё табак.
Послушай, Меркурий, исключительно важно, чтобы мы не свернули, ибо много опасных там стрелок, поверь - в моей дурной голове.
Про рубины вместо изумрудов: мне кажется, это какая-то нововведенная традиция - у змеек рубины, у львят изумруды. Укрепления межфакультетских связей, или что-то вроде того.
Вы, уважаемый автор, определенно претендент на победу. Не хочу обидеть никого из конкурсантов (спасибо им за безвозмездный труд!), но именно у вас я встретила Снейпа и Гермиону которых люблю
Я в восторге! Все так живо и ярко написано, что просто диву даешься. Нравится школьная атмосфера, директриса Макгонагалл, опытный декан Снейп и неопытная Гермиона. Думаю, что отношение к ней учеников действительно было бы таким, стань она деканом. Так что, браво,автор!!
