Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

Гермиона чувствовала себя примерно так же, как в первые дни пребывания в школе магии. Ей казалось, что она заснула над книгой сказок и теперь никак не может проснуться. В самом деле, разве в реальной жизни возможно, чтобы она превратилась в темную вейлу, а у Гарри, ее друга, не один отец, а сразу два? И еще, она с Гарри и Луной на полном серьезе собиралась ловить каких-то совершенно неведомых магических существ, которые считались у рядовых магов несуществующими, но о которых почему-то было написано в книге, порекомендованной ей женщиной-сновидением.
На середине дороги к подземельям Гарри начал сбивчиво пересказывать Гермионе содержание книги о темных вейлах, делая упор на их инстинкты и поведении. Она слушала его вполуха, так как вовсе не собиралась обуздывать эту самую природу. Раньше девушка старалась вести себя скромно и отдавала приоритет учебе. Но даже тогда ей хотелось взбунтоваться, потому она так легко соглашалась на авантюры друзей.
Теперь же Гермиона чувствовала в себе проснувшуюся сексуальность, раскрепощенность и желание подчинять. Все это безумно ей нравилось, и она собиралась пользоваться этим, особенно, в общении со Снейпом. Девушке хотелось как можно чаще вызывать на невозмутимом лице смятение и страсть, заставлять профессора терять самоконтроль и хваленое хладнокровие.
Именно такими мыслями была забита голова Гермионы, пока они бежали в подземелье. Только перед классом зельеварения она снова вспомнила, что Снейп все еще может снять баллы даже с нее. Девушка глянула на часки – до отбоя оставалось всего сорок минут.
- Мы безнадежно опоздали, – сказала она вслух.
Гермиона дернула двери, но они были заперты.
- Снейпа нет. И что же нам делать? – спросил Гарри, увидев это.
- Думаю, он у себя в лаборатории, – предположила Луна. – Он же собирался варить зелье, а это занимает достаточно времени.
Они, не сговариваясь, ринулись по коридору к лаборатории зельевара. Еще не доходя до нее, они почувствовали пряный и чуть сладковатый запах зелья, по всей вероятности, предназначенного ограждать от чар темной вейлы. Едва они дошли до необходимой двери, как она распахнулась, пропуская их внутрь. Снейп стоял над котлом и помешивал варево.
- Явились, – констатировал он, не отрываясь от работы. – И где вас носило, хотел бы я знать?
Гарри и Луна потупились. Гермиона отчетливо видела, что они растерялись. Она же наоборот почувствовала уверенность. Ей захотелось моментально ощутить власть над мужчиной. Заставить его бросить любимое и такое необходимое дело и заключить ее в объятья, а лучше поцеловать. Поэтому девушка облизала губы и шагнула вплотную к Снейпу, который моментально бросил помешивать зелье.
- Северус, – сказала Гермиона, ощущая, что природа темной вейлы берет верх над всем остальным, – не сердись. Это я виновата.
Девушка прислонилась к Снейпу, который полностью развернулся к ней. Она с удовольствием наблюдала, как его черты лица смягчаются, глаза подергиваются поволокой страсти. Можно было подумать, что мужчина подвергся сильному "Империо". Снейп шумно вздохнул и, не давая себе отчета, обнял соблазнительницу и стал неистово целовать.
Они не слышали, как изумленно пискнули Гарри и Луна, как они переглянулись, дружно покраснели, а потом выскочили из лаборатории. Поттер еще и прикрыл за собой двери. Паре все это было неважно. Они растворились друг в друге, наслаждаясь поцелуями.

~~~~~~~

Воздействие темной вейлы было таким сильным, что Северус ненадолго потерял контроль над своими чувствами. Прикосновения к девичьей коже сводило его с ума. Не остановившись только на губах, он стал покрывать поцелуями лицо и шею. Его руки быстро расправились с застежками мантии, распахнули кофточку на груди Гермионы, и он ощутил подушечками пальцев всю гладкость и упругость кожи. Это было чудесно и требовало продолжения. Однако, услышав стон девушки, Северус опомнился. Он остановил танец рук и губ и с укором сказал Гермионе:
- Никогда не поступай со мной таким образом.
- Почему? – невинно спросила девушка.
- Ты не представляешь, что можешь разбудить во мне, – сообщил он чуть угрожающе и прильнул к ней.
Гермиона почувствовала его возбуждение и испугалась. Она даже дернулась в руках зельевара, так как услужливое воображение нарисовало пару картинок развития этого события. Девушка, если честно, была не готова к такому, но не инстинкты темной вейлы. От осознания того, что какая-то ее часть не против переспать с мужчиной, Гермиона густо покраснела.
- Простите, – пискнула она как обычная провинившаяся первоклашка.
- Тебе не кажется, что нам не стоит переходить обратно на "вы"? – поинтересовался Северус.
Он оглядел лабораторию и с радостью отметил, что Гарри и Луна ушли. "Устроил тут представление, – подумал зельевар с легкой досадой. – Интересно, они многое видели?" Чтобы ослабить напряжение, возникшее из-за их совместной с Гермионой выходки, Северус вздохнул и перевел разговор в деловое русло:
- Надеюсь, ты прочитала книгу о темных вейлах, которую я дал Поттеру? – поинтересовался Северус.
- Не совсем, – неопределенно ответила Гермиона. – В основном, он просто пересказал мне ее содержание.
- В таком случае, где же вы задержались? – удивился он, выгибая брови.
- Мы были в библиотеке и искали книгу Леммона "Амулеты и обереги". Теперь собираемся делать для тебя, для меня и для Гарри специальные амулеты, которые способны вытащить из самого защищенного места, – пояснила она и спросила: – Надеюсь, ты нам поможешь?
- Обязательно. Для себя же стараюсь, – фыркнул Северус.
Так как книга осталась в библиотеке, Гермиона пересказала ему по памяти способ создания амулета. Зельевар помолчал пару минут, обдумывая услышанное, и сказал:
- Похоже, это будет работать. Проблем с созданием я не вижу, так как колонию ватугов в Запретном лесу видел совсем недавно. Да и духа огня вызвать не сложно.
- Неужели они существуют? – не сдержала удивление девушка.
- Естественно. Леммон – признанный гений зельеварения и чароведенья. Он никогда не публиковал то, что сам не проверил и не испытал, – подтвердил Северус и спросил: – Интересно, как ты о нем узнала?
Гермионе пришлось рассказать ему свой сон.
- Лили явно слукавила, что хочет помочь мне из-за чувства вины передо мной. Если бы не Гарри, она бы и палец о палец не ударила, – заверил Северус.
Гермиона поняла, что даже к уже мертвой женщине способна ревновать этого мужчину.
- Ну и хорошо, – сказала Гермиона. – Пусть она заботится о Гарри, а я позабочусь о тебе.
Девушка качнулась к мужчине и запечатлела на его губах страстный поцелуй. Снейп тут же откликнулся, не давая сразу его разорвать. Несколько минут они целовались, и Гермиона ощущала, как пожар в ее крови разгорается. Но потом поцелуй переменился, и волна возбуждения отступила, давая место спокойствию и нежности.
- Тебе пора в свою спальню, – сказал Снейп, отстраняясь. – Пойдем, я тебя провожу.
Гермиона вздохнула и пошла к двери. Всю дорогу до своей спальни она пыталась понять, какое чувство сильнее: разочарование или облегчение оттого, что зельевар не форсирует события. И пришла к выводу, что пока эти чувства одинаковы и, более того, ее это устраивает.

~~~~~~~

Оказавшись в коридоре, Гарри и Луна перевели дыхание. Им было настолько неудобно, что они стали свидетелями такой сцены, что некоторое время молчали, пряча глаза. Наконец Луна прервала молчание.
- Подумаешь, – протянула она. – На свадьбах тоже целуются.
Гарри подумал, что во время свадебной церемонии поцелуи выглядят несколько наигранными. Впрочем, он судил об этом только по фильмам, которые смотрела тетя Петунья. Однако его не столько волновал факт, что они с Луной подсмотрели что-то очень интимное, а тот факт, кто с кем целовался, и то, что его это по-прежнему не возмущает.
- Это неестественно, гадко и противно, – сказал Гарри вслух, чтобы вызвать возмущение в себе самом. – Снейп старый, страшный, а Гермиона молодая и красивая.
- Ты же так не думаешь, – укорила его Луна. – Снейп вовсе не страшный и уж тем более не старый. Моя мама была младше отца на тридцать лет, и они прекрасно смотрелись и были счастливы.
- Но это же Снейп – самый несправедливый учитель с грязной головой и крючковатым носом, – снова попробовал Гарри и понял, что сам возмущен своими словами.
"Меня явно околдовали, – подумал он, ощущая ложь даже в этой мысли. – Я должен его ненавидеть, особенно теперь, когда он целуется с Гермионой".
- Ты пытаешься говорить штампами, придуманными глупыми школьниками. Причем я чувствую фальшь в твоих словах. Ты специально разжигаешь в себе раздражение на Снейпа. Зачем? – нахмурилась Луна.
- Потому что это правильно, – упрямо ответил он.
- Глупости, – уверенно заявила она. – Правильным является то, что они вместе. Снейп - партнер Гермионы, и этого не изменишь. А еще задумайся над моими словами, он – твой отец. Вы можете стать близкими людьми. Ты же всегда хотел иметь семью.
Луна на минуту замолчала, затем вздохнула так же тяжело, как вздыхала на поляне, и сказала грустно:
- Есть одна причина, по которой ты хочешь вызвать в себе раздражение на Снейпа, – тебе нравится Гермиона как девушка, и ты хотел бы быть на его месте.
Гарри ощутил ее боль и разочарование, и ему стало стыдно и тоже грустно. Захотелось это исправить. Не долго думая, он обнял Луну за плечи и сказал, глядя в ее проницательные глаза:
- Нет, это не так. Гермиона, как я и говорил, мне лишь друг. А в последние несколько дней я в ней вижу сестру. Ну а раздражение на Снейпа... Это просто мое упрямство. Я привык его ненавидеть, и мне трудно смириться с тем, что я готов перегрызть глотку за него. Все это случилось слишком внезапно...
- Я понимаю, – улыбнулась Луна, и ее глаза засияли. – Ты растерялся. В этом вы с Северусом очень похожи. Скоро ты привыкнешь. Он хороший человек, хотя и колючий.
- Спасибо, – улыбнулся ей в ответ Гарри и поцеловал в переносицу, затем смутился этого жеста и того, что обнимает девушку, и добавил: – Пойдем, я тебя провожу.
Луна кивнула, еще раз улыбнулась и молча пошла к гостиной Рейвенкло. Гарри вздохнул с некоторым облегчением и подумал: "Все-таки она удивительная. И это хорошо, что она со мной рядом, поддерживает меня, разъясняет то, что я не понимаю".
- Спокойной ночи, – сказала Луна у дверей в свою гостиную и, прежде чем скрыться за ними, прикоснулась губами к щеке парня.
"Ух ты! – подумал Гарри, глядя на закрывшуюся дверь и потирая щеку. – Она меня поцеловала". Ему было приятно и весело. Постояв несколько минут в коридоре, он в прекрасном настроении побежал к гостиной Гриффиндора и, дойдя до своей спальни, быстро уснул.

~~~~~~~

На следующее утро Гермиона проснулась снова в предвкушении чего-то необычного. Но ее ожидания не совсем чтобы сбылись. Можно сказать, что кое-что наоборот пришло в привычное русло. Мужское население Хогвартса перестало смотреть на нее с вожделением. Все снова обратили взор на своих бывших подружек.
Дело в том, что Северус, по согласованию с Дамблдором, подлил антивейловское зелье прямо в завтрак студентов. Делать это открыто они не хотели, так как пришлось бы раскрыть тайну Гермионы. А так все было шито-крыто: и тайна осталась тайной, и студенты были защищены от чар.
Как ни странно, но этот факт вовсе не вдохновил Гермиону так, как ей об этом мечталось. Вернее, человеческая сущность была довольна, а вот вейловская требовала побед. Возможно, поэтому настроение у девушки немного испортилось. Она ходила, надув губки, и покрикивала на друзей. Точнее, покрикивала она на Гарри.
Рон, освободившись от ее чар, совершенно откололся от них. Он был увлечен тем, что учился охмурять девушек. Причем его интересовал сам процесс. Он усиленно завлекал, строил глазки и кокетничал. Но, сходив пару раз на свидание, охладевал и бросал избранницу. А потом начинал все снова, но с другой кандидаткой. Поэтому ему было совсем не до друзей.
Гарри же только посмеивался над Гермионой, а когда она заходила слишком далеко, по его мнению, то без зазрения совести советовал ей пойти в подземелье.
- Мне кажется, ты звереешь, – мило вещал этот паразит. – Пойди к зельевару. У него есть надежное средство от этого.
- Какое? – спросила она, когда впервые услышала это.
- Поцелуи, – отскакивая на пол метра, выдавил со смехом Гарри. – Действует лучше успокоительного зелья.
Гермиона кидалась на него с кулаками, а он хватал ее за запястья и смеялся, как ненормальный. И больше всего девушку сердило то, что при этом почти всегда присутствовала Луна, которая глядела на нее с сожалением, а на парня с обожанием. Она теперь повсюду сопровождала Гарри и Гермиону, даже если ей приходилось бежать на перемене чуть ли не через весь замок.
Чтобы отомстить Гарри, Гермиона даже пыталась подколоть его Луной. Но на ее удивление, парень не желал сердиться. На все слова о том, что Лавгуд сохнет по нему и что из всех девушек Хогвартса он смог выбрать самую ненормальную, он мило улыбался и говорил убежденно:
- Это хорошо, что сохнет. Ну а насчет ненормальности... Ты слышала поговорку: два сапога – пара? Так вот, это про нас.
Вот и весь разговор. Ну а с Лавгуд и вообще на такие темы беседовать было нельзя. Она по-прежнему вела себя, как не от мира сего и воспринимала все едкие замечания как комплимент, а издевку принимала за понимание.

~~~~~~~

Такое настроение у Гермионы продлилось целую неделю. А в воскресение Северус позвал их троих в лес за ватугами. Если честно, то девушка даже сейчас не слишком верила, что им удастся их отыскать. Но мужчина довольно уверенно повел их в лесную чащу.
Надо сказать, что Луна довольно странно приготовилась к этому походу. На ней и на Гарри, который все чаще не смеялся над странностями девушки, а выполнял ее самые глупые (на взгляд Гермионы) просьбы, были надеты венки из ободранных веток ивы. И не просто венки, а эдакие «вороньи гнезда». Они оба были одеты во все зеленое, а девушка еще и перепачкала лицо грязью.
Поляна на первый взгляд выглядела как мечта грибника. Все ее пространство было усеяно белыми грибами. Вернее, это на первый взгляд казалось, что на поляне грибы. Но когда волшебники вступили за ее кромку, грибы бросились врассыпную. При этом у них появились тоненькие ножки у основания, а на шляпке огромный глаз с удивительно длинными ресницами. Гермиона даже пискнула от неожиданности. Оказывается, это и были ватуги.
Пока Гарри и Гермиона стояли на краю полянки, замерев от удивления, Северус стал читать какой-то стих или песню на незнакомом языке, а Луна вынула из своего одеяния флейту и заиграла несколько корявую мелодию.
Ватуги прекратили свое бегство. Большая часть их стала возвращаться на поляну и снова замирать на тех местах, на которых стояла до появления магов. Луна сняла с себя и с Гарри головные украшения и швырнула их в центр поляны. Около двух десятков ватугов сорвались с места и уселись на эти гнезда. Вскоре они лежали в рядок, напоминая собой обыкновение боровики, сорванные грибником.
- И когда их надо будет закалять огнем? – спросил Гарри, когда Луна подобрала оба «венка» полные ватугов и передала их Снейпу.
- Пару дней они полежат в этих ветках, а затем можно будет и закалять. Для этого надо будет снова идти в лес, – ответил зельевар.
- Следовательно, мы сегодня свободны? – уточнил Гарри.
Когда Снейп кивнул, то он взял Луну за руку и потащил ее в сторону замка. Едва парочка скрылась, как Северус притянул девушку к себе.
- Мне показалось, что тебе не слишком нравится, что теперь за тобой не бегает вся школа, – сказал он ехидно, прижимая к себе Гермиону.
Если в душе девушки еще жила какая-то иррациональная обида по этому поводу, то она тут же испарилась, едва она оказалась в кольце этих рук. Теперь можно сказать, что не она очаровывала Северуса, а именно он делал это. Если это было воздействие антивейловского зелья, то такой эффект нравился Гермионе.
- Ты ведь тоже принимал эту заразу? – все-таки поинтересовалась она.
- А ты бы хотела, чтобы я на тебя накинулся, едва мы остались одни? – вопросом на вопрос ответил он.
И опять душа Гермионы разделилась надвое: одна кричала «да», другая шептала «нет». Девушка послушалась их обе.
- Нет, – сказала она Северусу и поцеловала его.
- Мерлин, и за что мне это наказание? – прошептал он, впиваясь в ее губы.
- Наказание?.. Не думаю, – вслед за глотком воздуха парировала Гермиона. – Я – твоя награда за прошлые страдания.
- Я сойду с ума, – произнес он, осыпая ее лицо страстными поцелуями и прижимая плотней ее стан.
Северус был словно пьяный. Хотелось послать все к черту и рвать на девушке одежду. Повалить ее прямо тут, в лесу, на ковер из пожухлых листьев. Однако тренируемые годами воля и самообладание не позволили сделать это. Он только разрешил своим рукам поблуждать по горячему телу, пробравшись прямо под блузку, и прикоснуться губами к шее. Затем он решительно остановился.
- Мне необходимо сделать оберег от твоих чар, иначе я не вынесу, – хрипло сказал Северус. – Ты должна мне помочь. Пошли ко мне.
Гермиона только кивнула. Сейчас, когда вейла внутри нее несколько присмирела, девушкой завладела человеческая сущность. Теперь она была несколько смущена его напором. Она безропотно пошла в лабораторию и сделала все, что велел ей Северус.

~~~~~~~

После этого похода в Запретный лес Гермиона стала почти такой, какой была до принятия силы. Она больше не хотела завоевывать мужские сердца. Девушка даже стала снова проводить почти все время в библиотеке. Но стоило ей встретиться с Северусом наедине, как сидящая внутри нее вейла оживала. Правда, мужчина теперь вел себя более сдержанно. На его шее болтался обновленный оберег, который и защищал его от чар Гермионы. Он, конечно, изредка отвечал на ее поцелуи, но уже не набрасывался, как голодный лев на кусок мяса.
Через пару дней Северус позвал их снова в Запретный лес. Зайдя в него (на сей раз не слишком далеко), Северус развел огромный костер. Затем взял за руку Гарри и, соединив руки с палочками, заставил парня повторять за собой целую магическую формулу. Костер загудел, как в печной трубе. Пламя поднялось почти до вершин сосен, окружавших поляну. А затем из этого пламени сформировалась фигура Духа огня. На удивление Гермионы, силуэт смахивал на рогатого черта с хвостом и копытами, каких рисуют во всех магловских книжках.
Было видно, как этот дух беснуется, желая вырваться и сжечь все на своем пути. Но каким-то образом объединенная магия Северуса и Гарри удерживала его внутри костра. Более того, он повиновался им. Когда Северус протянул ивовый «венок» или «гнездо» (Гермиона так и не определилась для себя, что же напоминало ей сооружение Луны), в котором лежали уснувшие вечным сном и немного сморщенные ватуги, дух огня взял их своей огненной рукой.
Гермиона ожидала, что ивовые ветки загорятся. Ведь они на вид были абсолютно сухими. Но, на удивление, те даже не затлели. Впрочем, не загорелись и ватуги. Пламя охватывало их со всех сторон, но не приносило им видимого вреда. Единственной переменой было то, что они сморщились и стали походить на сушеные грибы. Когда, по мнению Духа огня, процесс был завершен, он безропотно вернул взятое Северусу. Тот передал ватугов Гермионе, а сам снова вместе с Гарри стал читать еще один заговор. Сначала исчез Дух огня, а затем погас и костер. Напоследок зельевар залил кострище с помощью «Агуаменти».

~~~~~~~

Процесс создания амулетов спасения – как назвала их про себя Гермиона – занял у Северуса еще два дня. Он делал их один, вызвав только однажды Гарри и ее, чтобы взять у них кровь. Надо сказать, что Гермиона с трудом дождалась, пока он закончит с этим. Ей сильно не хватало их встреч в неформальной обстановке. Порой девушке казалось, что только в объятьях мужчины она счастлива.
Работа была закончена к концу недели. Северус в третий раз позвал их в Запретный лес. Там, под покровом деревьев, вдали от вездесущих студентов и домовых эльфов, оградив компанию чарами от подслушивания, Северус объяснил принцип работы амулетов. На взгляд Гермионы, он чем-то напоминал действие магнита, который притягивает к себе железо. Конечно, это было очень грубое сравнение.
- Необходимо проверить, – безапелляционно заявила Луна прописную истину.
Северус смерил свою крестницу негодующим взглядом, который, впрочем, не подействовал, и сказал, обращаясь к Гарри:
- Ты первый, так как больше меня подвержен риску незапланированной встречи с Темным Лордом.
- Это еще почему? – заспорил парень. – Вы ходите туда как на работу.
- Вот именно, – поддакнул мужчина. – Мне ничего не грозит. А вот тебя вполне могут похитить. По крайней мере, такой сценарий рассматривался Темным Лордом уже несколько раз. Просто он пока не решил, что с тобой делать.
- Убить исподтишка, – шутливо предположил Гарри, коробя собеседников.
- Нет. Это не его стиль. По крайней мере, не с тобой, – возразил ему Северус. – Темному Лорду для уверенности требуется чистая победа, а он немного побаивается, что не сможет одержать ее. Ведь ты уже дважды уходил от него при столкновении один на один.
- Я не понимаю, о чем вы спорите? – встряла в разговор Гермиона. – Какая разница, кто первый испытает амулет? В любом случае, вы это сделаете оба!
К ее удовольствию, спор и в самом деле прервался.
- Ты тоже проверишь, – ворчливо сказал Северус и отослал Гарри к домику Хагрида.
Спустя некоторое время он с помощью небольшой ранки на своем мизинце активировал амулет. Уже через минуту Гарри буквально влетел в расставленные для него руки мужчины.
- Такое впечатление, что меня дернули канатом. Чем-то похоже на перемещение порталом, – прокомментировал парень свое ощущение.
Северус только хмыкнул. А Гермиона стала рисовать себе картинку, как он впечатывается в объятия Гарри. Однако когда пришла очередь зельевару проверять созданное средство, то он просто появился в шаге от парня, а не впечатался в него. Когда же дошла очередь до нее, то с Гарри амулет не сработал, а вот в объятья Северуса она попала. Правда, к ее сожалению, он тут же выпустил ее и чуть отодвинул.
- Надеюсь, это сработает и в экстремальной обстановке, – озвучила общее мнение Луна.
- Жаль, что тебе тоже такой амулет сделать нельзя, – сказал Гарри.
- Зачем?.. – удивилась Луна, пожимая плечами. – Я совсем неинтересна Сам знаешь кому, так как признанная сумасшедшая. Даже Гермионе амулет не слишком нужен, потому что ее защищает магия темных вейл, и он как бы забыл, что она – твоя подруга.
- Не называй себя сумасшедшей! – возмутился Гарри.
Луна сначала безразлично пожала плечами, но, увидев, что он сердится, улыбнулась и сказала:
- Хорошо. Не буду.
- Вот и правильно, – улыбнулся ей в ответ парень, заправил за ее ухо серебристую прядь волос и смутился.
Несколько минут они стояли, смотря пристально друг другу в глаза. Затем голос Снейпа вывел их из оцепенения.
- Пойдемте в Хогвартс, молодые люди, – сказал Северус, чувствуя, что в воздухе витает вожделение и не желая, чтобы они все его демонстрировали прилюдно.
Он с удовольствием отметил, что Гарри посмотрел на него с благодарностью.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

В последнее время что-то не ладилось в жизни Драко Малфоя. С раннего детства он не привык получать отказы на свои самые безумные просьбы. Мать и отец выполняли все его капризы. В школе у него тоже всегда была защита. Декан его факультета, Северус Снейп, был старинным другом семьи и явно благоволил своему студенту. А еще его семья была в фаворе у Темного Лорда, величайшего волшебника современности.
Но в этом году все изменилось. Все началось с того, что отца посадили в Азкабан после нападения на Отдел Тайн. Тут, естественно, не обошлось без участия «Золотого мальчика». Драко считал, что только Гарри Поттер виновен в том, что Люциус был арестован.
После заключения отца в Азкабан на имущество Малфоев был тоже наложен арест. По замку почти все лето рыскали авроры в поисках запрещенных артефактов. А еще им с матерью запретили пользоваться средствами в банке, которые хранились в сейфе отца. Тогда Драко впервые услышал от Нарциссы «нет» на маленькую просьбу (по крайней мере, он так думал, требуя новую метлу). Пожалуй, последний факт больше всего вывел парня из себя.
Но если бы это было все. Так нет. Это был первый ком снега, за которым последовала лавина неприятностей. Во-первых, Темный Лорд вовсе не собирался освобождать Лициуса из Азкабана, как Драко сказал Поттеру. Более того, Нарциссу и его самого темный маг вызвал на ковер и там, в присутствии почти всех Пожирателей смерти (Внутренний круг в полном составе) им устроили настоящий разнос. Драко никогда еще не испытывал такого стыда, как в тот момент.
Во-вторых, когда Драко приехал в Хогвартс, то почти сразу заметил перемены в поведении своего декана. Снейп больше не кидался на Гарри Поттера, как бык на красную тряпку. Он перестал оскорблять «Золотого мальчика» и снимать с него баллы. Более того, он даже стал хвалить зелья Поттера и ставить вполне приличные оценки.
В-третьих, сам Гарри Поттер сильно изменился. Раньше Драко было достаточно сказать пару слов, чтобы гриффиндорец вышел из себя. Теперь же Поттер смотрел на него с какой-то жалостью или, что еще обидней, вовсе не обращал на подначки никакого внимания. Драко рвал и метал, но был бессилен.
Затем началась какая-то непонятная история с Грейнджер. Драко и сам не понял, что на него нашло. Но однажды, войдя в Большой зал, он был очарован этой грязнокровкой. Стоило ему не смотреть на девушку более двух часов, как наваждение спало. Следом за ним пришло прозрение и отвращение к самому себе. Но ненадолго. Увидев Грейнджер вновь, он еще более «обезумел» (никак иначе Драко не мог охарактеризовать свое чувство). Он был способен только провожать ее взглядом, позабыв об уроках и о своем к ней отвращении.
Несколько дней подряд Драко думал, как же ему быть с этими странными чувствами. Игнорировать их ему было не под силу. И тогда он решил, что надо ими переболеть, чтобы заработать иммунитет, как от инфекции. Он был уверен, что стоит ему поманить, и Грейнджер кинется в его объятья. Ведь он пользовался огромным успехом у девчонок.
Но Грейнджер не собиралась этого делать. Более того, она абсолютно игнорировала Драко, будто он был пустым местом. Пару раз, встречая ее в коридоре, окруженную толпой гриффиндрских (и не только) ухажеров, Драко предпринимал попытки заговорить. Но она проходила мимо, даже не удостаивая его взглядом. Ему казалось – и он был абсолютно прав, – что Грейнджер даже не слышала его слова.
Такое пренебрежение к собственной персоне Драко вынести не мог. Это было оскорбление его достоинства. Последней каплей стало то, что он встретил ее поздним вечером в коридоре со своим деканом. И декан, признанный гроза грифффиндорцев, мило улыбался этой грязнокровке. Снейп проигнорировал его, Драко Малфоя, лишь для того, чтобы вызвать на устах Грейнджер легкую улыбку.
Это уже было не просто унижение, а унижение в квадрате. Во-первых, девица предпочла ему старого, страшного и угрюмого профессора. А во-вторых, этот самый профессор, вместо того чтобы защищать своего любимого студента, лишь посмеялся над ним.
Несмотря на то, что антивейловское зелье подействовало на него, как на всех, Драко не перестал интересоваться Гермионой и начал строить планы по ее соблазнению.

~~~~~~~

Попытку сделать решительный шаг Драко предпринял незадолго до осенних каникул. Наплевав на свое высокомерие, он подловил гриффиндорку в коридоре одну (а это было не так-то просто, так как она ходила всегда с Поттером) и сказал ей довольно надменно:
- Грейнджер, пойдешь со мной в Хогсмид в воскресенье.
У Гермионы вылезли глаза на лоб. К этому моменту она успела забыть, как в середине сентября почти вся школа (вернее, все ее мужское население) пыталась пригласить ее на свидание. Она свято верила, что антивейловское зелье действует. Его добавляли в пищу студентов регулярно, раз в неделю.
Успокоенная этим, Гермиона расслабилась. Все ее внимание было сосредоточено на Северусе, ну и немного на Гарри, как своего рода продолжении мужчины. Поэтому слова Малфоя стали полной неожиданностью. Она ничего подобного не ждала, тем более от него. Гермиона вообще не помнила о существовании данного индивида, забыла о его наглости и неумении получать отказ.
- Малфой, у тебя не все дома? С чего это ты вздумал меня приглашать? – осведомилась она холодно и довольно ядовито, думая этим сбить романтический настрой кавалера.
- Я решил тебя осчастливить, – выдал этот красавец.
Впрочем, по мнению Гермионы, красавцем Драко не был. Скорее просто надменным хорьком-переростком, который по недоразумению изображал из себя человека.
- Ты решил осчастливить меня? – переспросила ехидно Гермиона. – Да это я тебя осчастливливаю, общаясь с тобой.
- Да как ты смеешь?! – тут же вышел из себя Малфой. – Ты должна быть счастлива, что я, чистокровный волшебник, приглашаю тебя на свидание.
Это было уже слишком даже для Гермионы, какой она была до посвящения. Ну а теперь, получив чары темной вейлы, она воспринимала это как вызов. Этот хорек-переросток посмел поставить ее ниже своей персоны! Да его за это следовало бы расцарапать ногтями. Но, так как пачкать руки об это ничтожество не хотелось, Гермиона постаралась вложить в следующую фразу весь свой сарказм и презрение. Смерив Малфоя самым пренебрежительным взглядом, полным откровенного отвращения, она выдала:
- Знаешь, я бы не пошла с тобой, будь ты единственным парнем на свете.
Драко от такой наглости схватился за палочку. Но тут в их диалог вмешался вездесущий Поттер. Он выскочил из-за угла, как черт из табакерки, и строго спросил:
- Что происходит?
- Этот хорек, представляешь, вздумал меня пригласить на свидание. А когда я отказалась, стал обзываться, – наябедничала Грейнджер.
Надо сказать, что все это она сказала таким тоном, будто это не он, Драко, был чистокровным и красивым, а она. Похоже, Поттер считал так же.
- Проспись, парнишка! Гермиона тебе вовсе не пара. Она не по зубам таким, как ты, – произнес он не менее пренебрежительно.
Это уже было слишком. Драко не мог спокойно выносить такие оскорбления, да еще и от «Золотого мальчика». Хотя они находились в коридоре школы, да еще недалеко от кабинета зелий, он снова схватился за палочку и хотел выкрикнуть какое-нибудь проклятие. Однако Поттер моментально разоружил его с помощью «Экспеллиармуса».
- Остынь, тогда и верну палочку, – посмел еще успокаивать его этот зарвавшийся герой.
- Ах, ты! – воскликнул взбешенный Драко и хотел кинуться на гриффиндорца с кулаками.
Но тут в коридоре появился еще один человек – Северус Снейп. Драко, естественно, воспрял духом. Ведь сколько раз за прошедшие годы при таком же раскладе зельевар вставал на его сторону. Поэтому на вопрос: «Что случилось?», заданный мужчиной, он ответил:
- Да вот, Поттер применяет магию в коридоре. Забрал мою палочку "Экспеллиармусом".
Снейп вопросительно уставился на гриффиндорца, молча повторяя заданный вопрос. Но на него ответила Грейнджер, споткнувшись на слове «профессор»:
- Он меня оскорбил, профессор.
- Я оказал ей честь! – фыркнул Драко. – Пригласил в Хогсмид.
- А когда она не согласилась, назвал ее «грязнокоровкой» и хотел заколдовать, – добавил Гарри.
Драко ждал, что хотя бы вмешательство Поттера взбесит зельевара. А еще он рассчитывал, что мужчина посмеется над Грейнджер. Однако его ждал неприятный сюрприз. Взбеситься-то Снейп взбесился. Только весь его гнев был направлен не на гриффиндорцев, а на Малфоя. Он смерил парня таким ледяным и ненавидящим взглядом, что Драко стало страшно. Поэтому наказание показалось слизеринцу даже мягким.
- Десять баллов со Слизерина и отработка с Филчем, – сообщил Снейп. – А если ты еще хоть раз посмеешь даже косо посмотреть на мисс Грейнджер, то…
Окончание фразы было не высказано, но оно так и витало в воздухе, грозя, в случае неповиновения, крупными неприятностями. Драко пришлось поджать хвост и ретироваться с поля боя как побитой собаке.

~~~~~~~

Само собой, Драко не собирался спускать с рук такие издевательства. Он долго думал, как отомстить обидчикам. Самым надежным способом было донести на гриффиндорцев и Снейпа Темному Лорду. Однако в этом плане был изъян. Драко не мог просто придти к Волдеморту и пожаловаться на Грейнджер (а надо сказать, что именно ее более всего ему хотелось наказать).
Понаблюдав за девушкой, он пришел к выводу, что ее сильно расстроит, если Темный Лорд убьет не только Поттера, но и, как ни странно, Снейпа. К сожалению Драко, воздействовать на Темного Лорда в отношение Поттера было бесперспективно. Волдеморт мог только сам принимать такие решения. Он вообще не терпел от слуг разговоров о Поттере.
Следовательно, оставался только Снейп. Правда, зельевар был у Лорда на хорошем счету. Но обида была настолько сильной, что Драко решил рискнуть. «Не убьет же он меня», – подумал парень с содроганием. Содрогался он, вспоминая любимое Темным Лордом «Круцио».
Драко долго думал, как осуществить свою маленькую месть. Просто вломиться в резиденцию Темного Лорда он не мог. Во-первых, у Пожирателей смерти было не принято по пустякам бегать к господину. Получить вместо поощрения парочку пыточных проклятий – увольте. Лучше дождаться благоприятного момента.
Во-вторых, Малфой был еще всего-навсего студентом и находился под неусыпным оком Дамблдора, главного врага Волдеморта. Сорваться посреди учебного семестра – значит, вызвать подозрение директора. В худшем случае, это могло привести к невозможности продолжить учебу в Хогвартсе. А сейчас, при проблемах с финансами, Драко не мог надеяться на перевод в Дурмстранг.
Только Мерлин знает, сколько планов построил Драко. Однако вышло совершенно не так, как он планировал. Можно сказать, что опасный разговор затеял сам Темный Лорд. Во второй день осенних каникул он вызвал всех юных Пожирателей смерти в свою резиденцию и стал каждого спрашивать, как идут дела в Хогвартсе. Среди вопросов был вопрос и о поведении Снейпа. Что натолкнуло хозяина на идею проверить мнение юных Пожирателей о своем шпионе, Драко не знал, но было бы грех не воспользоваться случаем.
- Мой Лорд, – сказал Драко, – должен вас огорчить. Ваш шпион, кажется, заигрался.
- Что ты имеешь в виду? – Вкрадчиво спросил хозяин.
- Вы же понимаете, что его работа – это хождение по канату, так сказать, балансирование над пропастью. Видимо, Дамблдор пообещал ему более надежную страховку.
- Говори, – голос Волдеморта стал угрожающим. – Если ты докажешь свои слова, я награжу тебя. В противном случае…
Дальше фраза обрывалась, но Драко и не требовалось продолжение. Он набрал в грудь побольше воздуха и стал выкладывать свои наблюдения за Снейпом. Тут прозвучало и потепление отношений с Поттером, и прекращение снятия баллов с гриффиндорца, и постоянное общение по вечерам с ним и с Грейнджер.
- Никто не знает, чем Снейп занимается с ними на самом деле. Но я несколько раз видел, как они выходят из его апартаментов, улыбаясь. Мне даже пришло в голову, уж простите, что Снейп разрабатывает планы против вас с этим «Золотым мальчиком».
Драко боялся, что после этой речи его накажут. Но, видимо, Волдеморт был и сам недоволен Снейпом. Он ничего не сказал своему юному последователю. Он вызвал к себе телохранителей Драко, Крэбба и Гойла, а также Паркинсон. Все трое подтвердили, что видели Поттера по вечерам в подземельях, а Паркинсон еще и по баллам проехалась.
- Хорошо, – сказал Темный Лорд. – Через несколько дней будет собрание Внутреннего круга. Ты, Драко, приглашаешься на него. Если ты сможешь подтвердить свои слова в глаза своему декану, я не стану тебя наказывать. Что я сделаю с ним, будет зависеть от его ответов. Я не исключаю возможность, что ты его оговариваешь.
Драко вздохнул несколько напряженно. Являясь сильным окклюментом, Снейп вполне мог разбить все его аргументы. К тому же зельевар обладал изумительной выдержкой. Но отступать было уже некуда. Тем более Волдеморт ненавидел, когда его слуги отказывались от ранее произнесенных слов. Лучше было ошибиться в подозрениях и понести за это наказание, чем признаться, что оговорил человека.

~~~~~~~

Северус абсолютно не знал, какие страсти кипят вокруг его скромной персоны. Он вообще был в последнее время несколько рассеян и расслаблен. После создания амулетов защиты он уверился в собственной безопасности, а заодно и в безопасности Гарри.
Сказывалось и то, что Северус по-настоящему привязался и полюбил девушку. Он не видел причин не встречаться с Гермионой хотя бы один вечер. Мужчина честно старался не выходить за рамки приличия. Но как было трудно держать эти самые границы, когда юная чертовка, мило улыбаясь, садилась на подлокотник его кресла, в котором он читал книгу или проверял домашние задания студентов, и начинала либо перебирать его волосы, которые он теперь еще чаще мыл, либо вообще целовать в ухо или шею.
Северус каждый раз обещал сдерживать себя при таких выходках Гермионы. И он честно держался до последнего. Но потом не выдерживал, заключал девушку в объятья и начинал целовать, растворяясь в этих поцелуях, пока она сама не отстранялась, смутившись, или не засыпала в его руках.
За такими милыми его сердцу занятиями Северус совершенно забыл о Волдеморте. Возможно, это было несколько странно, что зрелый мужчина, к тому же опытный шпион, забыл о долге. Но он был не супер-герой, а простой человек, из плоти и крови. Снейп и так посвятил борьбе добра со злом почти половину жизни. Ничего удивительного, что и ему хотелось расслабиться.
Метка раскалилась совершенно неожиданно, когда Гермиона в очередной раз сидела на подлокотнике его кресла. Она моментально заметила, что Северус вздрогнул. В следующую минуту он сказал бархатным голосом, стараясь спрятать за ним беспокойство:
- На сегодня нам придется закончить. Тебе пора к себе.
Он попытался встать, но Гермиона повисла у него на шее, как лиана на дереве, и, срываясь на истерику, закричала:
- Не пущу! Я чувствую, тебе грозит опасность.
Это было так странно, что Северус даже опешил. Он-то считал, что Гермиона прекрасно понимает, что ему грозит опасность всякий раз, когда он ходит на встречи Пожирателей, и смирилась с этим. Сегодняшний вызов, по его мнению, не отличался от предыдущих ничем. Поэтому он воспринял выходку девушки, как проявление женской тирании.
- Ты стала слишком эмоциональна. Эта просто работа. Я не могу сидеть в Хогвартсе, спрятавшись за женскую юбку, – фыркнул Северус, стараясь высвободиться из кольца ее цепких ручек.
- Ты не понимаешь. У меня предчувствие.Ты – мой партнер. Я просто физически ощущаю, что тебе нельзя ходить к Волдеморту, – попыталась объяснить Гермиона.
Впервые, за время после прерванного ритуала и начала их отношений, Северус рассердился. Он не привык к такому беспокойству о себе и воспринял его как диктат, который терпеть не собирался.
- Гермиона, – холодным голосом заявил мужчина, отходя от девушки на приличное расстояние и застегивая свою черную мантию на все пуговицы, – я не твоя собственность, чтобы ты могла мной командовать. К тому же я взрослый человек, опытный воин и не позволю какой-то экзальтированной особе срывать мою шпионскую деятельность.
- Но послушай! – Гермиона вцепилась в его мантию. – Ты можешь погибнуть.
- Даже если это и так, я знал, на что иду, когда становился шпионом. А ты знала, с кем связывалась, – напомнил он ей самым своим неприветливым тоном.
- Это глупо! Одно дело погибнуть в бою, другое – по глупости, – сделала она последнюю попытку, подключив к ней магию вейл. Однако сейчас эта магия была бессильна.
- Разговор окончен, – сухо сказал Северус, стряхивая ее руки.
Он подошел к камину, кинул летучий порох и переместился в «Кабанью голову», откуда собирался аппарировать к Темному Лорду. Гермионе осталось только упасть на опустевшее кресло, закрыть глаза ладонями и заплакать. На душе было тревожно, а сердце разрывалось от недобрых предчувствий.

~~~~~~~

Время было позднее, поэтому Гарри лежал на собственной кровати в спальне мальчиков и читал книгу о взаимодействии заклинаний и зелий. С тех пор, как он узнал, что Снейп приходится ему отцом, он стал больше интересоваться зельеварением. Он справедливо считал, что, поняв и полюбив любимый предмет отца, он лучше узнает его самого.
Шрам обожгло нестерпимой болью. И если бы Гарри уже не лежал на кровати, то непременно упал бы. Он уже давно не испытывал ничего подобного. Парень отбросил книгу и зашипел.
В следующую минуту Гарри увидел глазами Волдеморта большой зал с каменными стенами, высоким потолком и широкими витражами. Вокруг подобострастно склонились его верные слуги. А недалеко от его ног на коленях стоял Он, предатель. Человек, которому он доверял, и который предал его за эфемерные обещания спасения души.
- Ты разочаровал меня, Северус, – сказал он с неподдельным сожалением. – Всего пару часов пыток, и что я вижу в твоем сознании? Ты любезничаешь с мальчишкой, учишь его заклинаниям, да еще и спутался со своей студенткой.
- Я просто хорошо играю роль, повелитель, – все еще пытался оправдаться предатель.
Волдеморт усмехнулся. Ему всегда нравились люди, продолжающие искать выход из безнадежных ситуаций. Но сейчас эти отговорки были излишними.
- Наоборот, ты не справился с ролью, – сообщил он предателю. – Чем тебя подкупил Дамблдор, что ты переметнулся на его сторону? А чем привлек тебя этот мальчишка? Ты же всегда ненавидел выродка Джеймса.
- О, тебе не понять, что мной движет. Ты не знаешь о таких чувствах, – наконец ощетинился Снейп. – Когда ты понял, что я не на твоей стороне? Только после подозрений младшего Малфоя, явно ревнующего меня к «грязнокровке»? Или после рассказов Паркинсон, что я перестал орать на Гарри? А ведь я почти с самого начала водил тебя за нос. Не такой уж ты, видать, сильный волшебник, раз не распознал мой обман.
- Ах ты, жалкий червяк! Ты еще похваляешься. КРУЦИО.
И в этот момент Гарри опомнился. Он вовсе не был Темным Лордом и не должен был наслаждаться мучениями Снейпа. Наоборот, он должен был срочно спасать его.
- Будь проклята эта связь! – обругал себя парень. – Я снова попался в его ловушку.
В следующую минуту он приманил к себе с помощью «Акцио» перочинный ножик и резанул им по мизинцу левой руки. Капнув на амулет несколько капель, Гарри сосредоточился на его активации, искренне желая спасти зельевара из лап чудовища. На этот раз пришлось ждать не несколько секунд, как при проверке, а почти пять минут, прежде чем Снейп рухнул прямо на него.
- Я вас выдернул, – констатировал Гарри очевидное. Северус только застонал в ответ.
Пару минут оба лежали неподвижно. Первыми опомнились соседи по комнате, которые увидели в собственной спальне преподавателя, да еще в такой двусмысленной ситуации. К счастью, их было всего двое, Уизли и Лонгботтом. Рон сидел, вытаращив глаза, и явно пытался что-то сообразить.
- Гарри, может, ты объяснишь нам, что происходит? – решился задать вопрос Невилл.
- И не подумаю! – сказал Поттер, помогая зельевару подняться и вставая сам с кровати. – Это вас не касается.
- Но, Гарри… – теперь попытался Рон.
- Что вы хотите услышать? – обозлился Поттер. – Где Снейп был или как оказался у меня в спальне? Так вот, слушайте. Вам же известно, что он был шпионом у Волдеморта? Можете считать, что сегодня его уволили!
После этой реплики он невозмутимо взял профессора под руку и повел его на выход. Снейп явно еще не пришел в себя после пыток Волдеморта, а поэтому молча сносил и помощь себе, и объяснения Гарри. Но когда они были на полдороги к подземелью, он очнулся и спросил:
- Это мисс Грейнджер нажаловалась, что я у Волдеморта? Так вот, твоя выходка была абсолютно бессмысленной. Я ничем не рисковал, к твоему сведению.
По мнению Гарри, это было уж слишком. Конечно, он всегда подозревал, что Снейп – гордый человек и никогда не сознается, что нуждается в помощи. Но так беззастенчиво врать… Это вывело парня из себя. Он фыркнул и, довольно точно копируя одного из своих отцов, заявил ехидно:
- Можете врать Гермионе. Я же сам присутствовал в том зале. Можно даже сказать, немного поучаствовал в вашем наказании. А что, Гермиона пыталась вас не пускать?
- У нее, видишь ли, предчувствие, – так же ехидно ответил мужчина.
- Предчувствия ее не обманули, – не уступил ему Гарри. – А теперь заткнитесь и пойдемте к мадам Помфри. Нечего тратить последние силы на остроумие.
- Больно умный стал, – все-таки оставил за собой последнее слово Северус.
Гарри только фыркнул и всю оставшуюся дорогу до лазарета молчал. Молчал и Снейп, явно тративший все свои силы только на то, чтобы дойти своими ногами. Он все больше и больше висел на поддерживающей руке и все сильнее бледнел по мере продвижения к больничному крылу. А Гарри торопился, как мог, понимая, что если мужчина упадет, то его гордость пострадает гораздо сильнее тела.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

PG-13... жаль(...

К восьмой главе есть клип. Называется "Не оставляй меня одну". Ссылка на тему, где он лежит.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

Просто гениально!
Спасибо за фик)))

Криви - обычные маглорожденные колдуны, а вот Гарри - это скорее исключение из правил.

ERNESTA, стыдо сознаться, я мало читала Снейджеров вообще, а о фике "Сила Амозонки" даже не слышала. Если вас не затруднит, может, дадите ссылочку на него. Было бы любопытно посмотреть.
Кстати, пятая и шестая главы, как и все начало фика, в архиве, Ёж_Пушистый давала ссылку, и там все - с 1 по 6 главы.

Именно так, Лили и Гермиона, конечно, не исключение, как Гарри, но довольно редкое явление - не может же быть огромного количества темных вейл в магическом мире.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

За всю свою не слишком длинную жизнь Гермионе ни разу не приходилось сидеть у постели больного так подолгу. Конечно, она всегда посещала Гарри, когда тот попадал в больничное крыло. Но это были посещения и не более. К тому же, Гарри так сильно не хворал. Теперь же мадам Помфри, вместо того, чтобы выгонять Гермиону, стала настаивать, чтобы она чаще сидела около Северуса. Впрочем, девушку не надо было упрашивать.
Северус лежал такой бледный и беспомощный, что у Гермионы щемило сердце. Она даже не подозревала, что этот сильный человек может выглядеть так беззащитно. Глядя на него, ей впервые по-настоящему стало страшно из-за всей истории с возрождением Волдеморта. Она только теперь поняла, что жизнь любого, кто окружает Гарри, да и вообще всех магов, висит на ниточке, которую держит в руках чудовище.
Разумеется, это было жестоко и неправильно. И с этим надо было срочно что-то делать. Ведь Гермиона не привыкла перекладывать свою жизнь на кого-либо. Получив довольно рано свободу за принятие решений от родителей, она не собиралась давать карт-бланш какому-то спятившему из ума темному магу.
Уже в первые часы дежурства у постели Северуса, который, как только коснулся подушки, потерял сознание и пока не приходил в себя, Гермиона стала усиленно думать, что можно предпринять, чтобы победить Волдеморта. Не имея возможности немедленно пойти в библиотеку, она обратилась к единственному не учебнику, лежащему в портфеле, в котором вполне мог быть ответ на этот вопрос, – книге Леммона о темных вейлах.
Основной особенностью любой темной вейлы являлась способность разжигать страсть и любовный пыл. Но как такая особенность могла помочь в борьбе с Волдемортом? И тут Гермиона вспомнила фразу, которую в прошлом году сказал о Волдеморте Дамблдор.
Дословно Гермиона ее не знала, так как слышала ее не из первых уст, а в пересказе Гарри. Но смысл фразы заключался в том, что Волдеморт совершенно не учитывает силу любви. Он вообще лишен этой силы. А она, да и Гарри, как сын темной вейлы, обладает этой самой силой в избытке.
Вспомнив это, Гермиона подумала, что было бы здорово как-то выделить эту самую силу любви из крови или магической энергии у нее и у Гарри, усилить ее магией раз в сто и повернуть эту мощь против Волдеморта.
Идея звучала совершенно фантастически. Но за пять лет пребывания в магической школе Гермиона почти уверилась, что нет ничего невозможного. Просто нужно хорошенько поискать, и ответ непременно найдется. Наверняка за столько веков существования магии кто-нибудь делал что-то похожее или рассматривал это как возможность.

~~~~~~~

Мадам Помфри разрешила ей остаться на ночь, и Гермиона составила небольшой список литературы, в которой, по ее мнению, могли иметься такие сведения. В списке было примерно сорок книг и все довольно объемные, но Гермиона всерьез считала, что этого мало. Однако у Гарри, которого она попросила подобрать эти книги в библиотеке и хотя бы пролистать, мнение было совершенно иное.
- Да я просижу над этой кипой полжизни, – воскликнул он, пробежав глазами список. – К тому же я не понимаю, чего собственно в них искать.
- Ты хотя бы пролистай их да просмотри оглавление. Оставляй те, в которых есть что-то о магии любви или об использовании силы любви. Попросишь мадам Пинс отложить их для меня. Мы не можем оставить Северуса одного, поэтому завтра во время обеда, ты заменишь меня тут. А я сбегаю в библиотеку и просмотрю книги сама, самые важные пронесу в больничное крыло. Иначе меня мадам Помфри выгонит. Она терпеть не может, когда палату превращают в читальный зал, – почти умоляюще произнесла Гермиона.
- Боюсь, я не справлюсь, – не хотел сдаваться Гарри.
- Да ты просто не любишь сидеть в библиотеке. Не хочешь работать головой. Даже, кажется, не хочешь победить «Того»… то есть, Волдеморта, – сказала она в сердцах.
- Это ты уж загнула! – возмутился Гарри. – Говори, да не заговаривайся! Я больше всех хочу уничтожить этого гада. Но, во-первых, я так и не понял до конца твою идею. Во-вторых, не верю я в силу любви. Тем более не верю, что ее можно сделать оружием. Мне кажется, это какое-то эфемерное понятие, как честь или совесть. Их-то нельзя выделить из человека и сделать вакциной. Почему же в отношении любви ты думаешь иначе? Это даже не романтично как-то. Прикинь, выведем мы формулу силы любви, и будут влюбленные когда-нибудь объясняться подобным образом: «Я люблю тебя с силой двадцать пять Люб. Твои же чувства не дотягивают и до пяти». Чушь какая-то!
- Это ты загнул. Никто так в любви не будет объясняться, – заспорила Гермиона. – Ты вообще путаешь силу любви и какую-нибудь силу из физики маглов. Я говорю о магических составляющих и вовсе не собираюсь эту самую силу измерять и сравнивать. Я хочу только выделить ее и использовать.
- Чтобы что-то выделить, надо это что-то найти. Где ты это будешь искать?.. В нашей с тобой крови? С кем сравнивать?.. С Луной и Роном? Как найдешь этот самый показатель?
- Так я этого-то всего и не знаю. Именно это я и собираюсь искать в книгах. Я уверена, что кто-нибудь из древних магов этим занимался. Они вообще были немного не такие, как мы.Больше философствовали, занимались сложными исследованиями. Это мы вечно куда-то спешим. Вот, к примеру, философский камень. Разве у современных магов нашлось бы столько времени на его разработку? Нет, конечно!.. Ведь Фламель только обобщил труды древних алхимиков и вывел формулу. А сколько безвестных магов проводили кропотливые изыскания? Жуть! Причем, как мы знаем, их изыскания закончились ничем, но они помогли Фламелю. Я надеюсь, что кто-то из них поможет мне (вернее, нам) с «магией любви». Недаром же есть такое устойчивое выражение. Это не маглы его придумали, я уверена.
- Хорошо, – сдался Гарри. – Я пойду в библиотеку.
Гермиона так и не поняла, поверил ли он ей, проникся ли ее идеей или просто, как обычно, не стал спорить, считая это бесполезной тратой времени. Впрочем, ей было все равно. Главное, Гарри согласился выполнить ее просьбу, следовательно, отнесется к ней добросовестно. В этом Гермиона была уверена. Если бы на месте Гарри был Рон, она бы еще посомневалась, но на его счет она была спокойна: Гарри всегда держал свое слово.

~~~~~~~

Гарри проклинал все на свете, когда отправлялся в библиотеку. А уж как смотрела на него мадам Пинс, когда он стащил на свой стол эту кипу книг, и передать нельзя. Она наверняка решила, что он заразился от своей подруги бациллой познания. Да и просмотр первых трех или четырех книг вызвал у него только судорожное зевание и скуку. Но потом в библиотеку пришла Луна, и все переменилось.
Чем больше Гарри общался с этой девушкой, тем больше она ему нравилась. Она умела вдохновить на самую невыполнимую, на первый взгляд, работу. К тому же она умела отыскивать крупицы истины в самых безумных идеях. Недаром же Луна всегда верила во всякие невероятные вещи и умела их находить. За идею Гермионы она тоже ухватилась с непоколебимой уверенностью.
Они разбили работу на две части (совершенно неравные, надо сказать). Гарри отыскивал в оглавлении все связанное с магией любви и ее использованием, а Луна кропотливо просматривала эти самые главы. Причем читала она на удивление быстро. Парню даже сначала казалось, что она лишь просматривает наискосок. Но когда он попросил Луну вкратце пересказать какую-то главу, то она сделала это довольно точно – он предварительно прочитал текст внимательно и знал его содержание.
За этой работой они провели весь вечер после разговора с Гермионой и все время до обеда на следующий день. И все равно, когда Гарри пришел подменить подругу в больничном крыле, из составленного ею списка они с Луной просмотрели только половину книг. Гермиона даже хотела начать возмущаться. Но когда поняла, как внимательно они присматривают книги, то сменила гнев на милость.
- Я, естественно, знаю, что это заслуга Луны, – заявила Гермиона другу, – но хочу все-таки тебя похвалить. Умеешь же работать, когда хочешь! Если бы ты прикладывал старания, которые приложил к моему заданию, к учебе хоть в половину, то учился бы лучше меня.
- На кой мне это надо? – фыркнул в ответ Гарри. – Что мне необходимо, я знаю намного лучше других учеников Хогвартса. Это ЗОТИ, чары и частично зелья с трансфигурацией. Короче, все, что необходимо для магических поединков. А получать хорошие оценки ради оценок, я никогда не хотел и не собираюсь это начинать.
И он ушел в больничное крыло, оставив девушек в библиотеке. Гарри почти не роптал, что спустя какие-нибудь пару часов ему придется вернуться туда и продолжить разбор книг. Он не рассчитывал, что Гермиона надолго покинет Снейпа. Парень был уверен, что сейчас этот мужчина занимает почти все мысли девушки. Однако он ошибался.
Гермиона настолько была увлечена мыслями об использовании магии любви против Волдеморта, что не заметила сама, как просидела в библиотеке до ужина. За это время они закончили с Луной просматривать книги, отобранные ранее Гарри по ее списку. Когда она очнулась, ей немного стало не по себе. Как это она могла за книгами забыть о Северусе?.. Гермиона даже не поужинала и побежала подменять Гарри.
Насидевшись без дела, парень почти с удовольствием вернулся к разбору книг. Теперь они с Луной должны были внимательно сравнить разные подходы, идеи и систематизировать их. Это, разумеется, было гораздо сложнее. Естественно, что они успели сделать мизерную часть необходимой работы, когда мадам Пинс выгнала их из читального зала.

~~~~~~~

Хотя до отбоя оставалось совсем немного времени, Гарри и Луна решили заглянуть в больничное крыло, чтобы поделиться наработками с Гермионой. Та тоже не теряла времени даром и одна сделала еще часть намеченной работы. У нее даже появились кое-какие выводы и идеи. Начала она с самой, на ее взгляд, перспективной.
- Идея, как и все, естественно, абсурдная. Но после того как я узнала, что Духи огня и некоторые другие магические существа, которых все считают выдумкой, существуют на самом деле, я верю и в свою идею, – сказала Гермиона. – Самое приятное в этой идее (а лучше назовем ее теорией) то, что нам надо привнести в свою жизнь как можно больше романтики.
- Это что ты имеешь в виду? Цветочки дарить, под луной прогуливаться и петь романсы? – усмехнулся Гарри. – Так твой кавалер от такого предложения первый взвоет. Я-то, в общем, мальчик романтичный, а вот в нем сильно сомневаюсь. Это не амплуа Снейпа.
- Нет. Все гораздо прозаичней, мой романтичный друг, – засмущалась Гермиона. – Это я просто так все красиво завуалировала. На самом деле надо, как бы выразиться, стать ближе.
- Ты имеешь в виду секс? – как всегда в лоб спросила Луна.
- И его тоже, как высшее, – став почти свекольной, выдавила Гермиона.
Надо сказать, что, так как Северус был без сознания, а она сама почти никуда не выходила из больничного крыла, сущность темной вейлы в Гермионе спала, свернувшись где-то на задворках души. Правила поступками и словами сама девушка – а она была весьма и весьма скромной.
- Знаешь, заниматься этим по необходимости… Это слишком даже для меня. А я ведь перегруженный гормонами парень. Но ты-то, Гермиона… ты – девушка, и говоришь такое... И это, по-твоему, может повысить силу любви в нас? – возмутился Гарри.
- Почему по необходимости? Просто надо чуть-чуть ослабить свои собственные вожжи. Сделать то, что в обычных обстоятельствах, не сделали бы, – тихо пробормотала Гермиона.
- Как ты ему все это выскажешь? – кивнув на Снейпа, не удержался от вопроса парень.
- Напущу на него свои чары, – скромненько сообщила Гермиона.
- Вот тебе и флаг в руки, а я в сторонке постою, – фыркнул Гарри. – Я не темная вейла, а просто сын вейлы. Во мне этой самой силы любви, по твоей теории, мало. Ты у нас главная поставщица. Да и вообще…
Он собирался уже сказать, что ему еще надо бы найти, с кем спать. Не мог же он бегать по школе и предлагать это девушкам. Да тут вообще была масса вопросов. Гермиона и Снейп, как ни крути, – сложившаяся из-за обстоятельств пара, а у него нет подружки.
Конечно, Луна ему очень нравилась. Но они пока только раз поцеловались, если можно считать за поцелуй его прикосновение к переносице девушки и ее ответное касание губами его щеки. О продолжении Гарри пока не мечтал. То есть мечтать-то мечтал, но от грез до реальности, как от земли до солнца. Гарри пока не знал, как это преодолеть.
Теперь же, после этого дурацкого разговора о необходимости заняться сексом, Гарри не смог бы предложить Луне ничего даже близкого к нему. Он не представлял, что скажет, например, так: «Ты мне нравишься. Раз так – ты же слышала, что сказала Гермиона? – пошли в койку». Это было за гранью реальности.
Однако все эти мысли Гарри не собирался озвучивать. Они вообще не успели продолжить дискуссию на эту тему, так как пришла мадам Помфри и погнала Гарри и Луну из больничного крыла, заявив напоследок:
- Северусу нужен покой, а вы тут диспуты устроили. Вот больше не буду пускать вас всех. Либо Гермиона, либо ты, Гарри. А Луне тут и вовсе нечего делать. Она не дочь и не партнер. От ее присутствия или отсутствия ничего не меняется.
- Я, между прочим, крестница Снейпа, да и зембусов отгоняю. Их у вас тут развелось слишком много. Они мешают выздоровлению, так как пьют магическую энергию, – обиделась Луна.
- Нет тут никаких зембусов. Их вообще не существует, – рассердилась целительница и вытолкала лишних из палаты.
- Луна, а они правда есть, зембусы эти? – поинтересовался Гарри.
Он больше, чем Гермиона, доверял словам девушки, но все равно считал, что Луна может и присочинить. Не могло же, в самом деле, быть так, что все те неизвестные существа, о которых она говорила, существуют. Уж кого-кого, а морщерогих кизляков в магическом мире точно никогда не было!
- Честно? – лукаво спросила Луна. – Я их выдумала. Хотя мой папа верит, что такие существа должны быть. Кстати, они бы и нам могли пригодиться, чтобы Сам знаешь кого лишить магической энергии.
- Я, если честно, уже размечтался, что они есть, – разочарованно сказал Гарри. – Привык за последнее время, что мы находим разную небывальщину и используем ее.
- Да, заманчиво, – вздохнула Луна. – Но придется обойтись без них. У меня, как у Гермионы, есть свои идеи. Я дополнительно просмотрела несколько книжек. Например, книгу Леммона про амулеты. И у меня родилась идея совместить любовный оберег с разработками Дедалуса Критского. Или еще одна: приворотное зелье наполнить вытяжкой Уильямса Прайса, добавив «заклятие чистого сердца»… Ну и так парочка по мелочи.
- Ой, только не сейчас. Умоляю! – попросил Гарри. – Я уже устал от безумных идей. Лучше пойдем спать.
Озвучив последнюю фразу, он понял, насколько она прозвучала двусмысленно в свете последней идеи Грейнджер, и покраснел. Чтобы у Луны не появился шанс тоже вспомнить «идею» и обсудить наедине, он быстренько попрощался с ней и просто-напросто сбежал в гриффиндорскую башню.

~~~~~~~

Когда за Гарри и Луной закрылись двери, мадам Помфри обратилась к Гермионе:
- Мне надо кое-что тебе сказать. Северус не приходит в себя уже вторые сутки. Я разговаривала по этому поводу с директором, и у него появилась одна идея, касающаяся тебя. А так как Альбус сам не нашел в себе сил озвучить ее тебе, то переложил эту сложную миссию на меня.
Гермиона с интересом смотрела, как лицо целительницы заливается румянцем. «Интересно, что еще за идея у Дамблдора, если она на нее так реагирует?» – подумала она. Однако торопить мадам Помфри Гермиона не стала, давая возможность женщине самой высказаться.
- Я не стала отпираться, так как идея, если бы не обстоятельства, вполне здравая. Но меня смущает сам факт. К тому же я не знаю, как ты вообще воспримешь это, – смущенно пробормотала мадам Помфри.
- Да говорите вы прямо, – не выдержала Гермиона. – Дамблдор считает, что я могу каким-то образом помочь профессору Снейпу, используя магию темной вейлы?
- Да, – выдавила целительница. – Понимаешь, вы же партнеры. Твое магическое поле может воздействовать на него, как лекарство. А для этого надо быть к нему довольно близко. Так считает Дамблдор, а я с ним, как врач, согласна, – она еще более покраснела, но довольно твердо закончила: – Было бы неплохо, если бы ты переночевала с ним в одной постели. Как видишь, это не такое уж и ужасное предложение, если не считать того, что Северус – мужчина.
- Всего-то... – усмехнулась Гермиона. – Да запросто!
После раговора с Гарри и Луной о свой идее, предложение директора ее не шокировало. Тем более она не собиралась снимать с себя ничего, кроме мантии, под которой было платье.
Мадам Помфри вздохнула с явным облегчением.
- Тогда я пойду. Спокойной ночи, – сказала она и буквально сбежала из палаты.
Девушка осталась одна. Вернее, не одна, а с Северусом, который все еще не пришел в себя. Но именно поэтому его можно было не брать в расчет.
Пожалуй, теперь у нее было время подумать над сложившимися обстоятельствами. Еще пару минут назад Гермиона так лихо излагала Гарри свою идею о том, что надо для победы над Волдемортом переспать с партнером. Она даже бахвалилась, что включит магию вейлы. А вот теперь ей самой предложили просто-напросто лечь в одну кровать с этим самым партнером, и она так беспечно ответила на слова мадам Помфри. И что теперь?.. Она сомневалась, сможет ли сделать это.
Гермиона приблизилась к кровати мужчины и стала всматриваться в его черты. Хотя с момента прерванного ритуала прошло очень мало времени, она уже могла понять, что сейчас сущность темной вейлы в ней спит. А это значит, что она смотрит на Северуса своими глазами. Ну, или почти своими – ведь Гермиона не была одержима, а просто являлась темной вейлой.
Что же она видит? Довольно молодого мужчину с несколько неправильными чертами лица. Тонкий, не слишком чувственный рот, но каким он может быть нежным и трепетным, когда целует. Длинные черные волосы, которые могут показаться сальными от жирного блеска. Но ведь их так приятно пропускать сквозь свои пальцы и перебирать, и от них всегда пахнет мелиссой. Узкий, чуть длинноватый нос с горбинкой. Он придает лицу демонический облик, но ничуть не портит.
Нет, Северус определенно не урод. Да и вообще, кто сказал, что мужчина должен быть красавцем? Главное что?.. Чтобы в облике мужчины что-то цепляло. А у Северуса этого было в избытке. Его черные, проникающие в душу, глаза, умеющие так хорошо говорить о чувствах своего хозяина, и голос, бархатно-сексуальный, обволакивающий и заставлявший сердце биться чаще.
Гермиона улыбнулась сама себе. Кажется, она только что сделала вывод, что влюбилась – именно она, а не ее сущность темной вейлы. И именно в него, в Снейпа, а не в предложенного обстоятельствами партнера. А раз так, то… Она решительно легла рядом, скинув мантию. И тут же забыла обо всех своих сомнениях. Рядом с Северусом Гермиону всегда окутывало умиротворение. И вовсе не хотелось копаться в себе, обдумывая, какая же часть души его любит. Хотелось просто быть с ним, прижиматься к нему, вдыхать аромат, быть защищенной и защищать его.
Гермиона обвила Северуса руками и уснула. Но даже сквозь сон она ощущала, как между ними, смешиваясь, течет их магическая энергия. И Гермиона была уверена, что это самое правильное в ее жизни решение – быть с ним, обнимать, исцелять. И она была счастлива сама и чувствовала счастье лежащего рядом человека.

~~~~~~~

Первое, что почувствовал Северус, очнувшись утром, это гибкое, теплое тело, что прижималось к нему. Считая, что продолжает спать, он притянул девушку ближе. Но когда курчавые волосы защекотали ему нос и рот, мужчина окончательно проснулся и понял, что лежит в больничном крыле, а рядом с ним на кровати, в его объятиях спит самая красивая девушка на свете – Гермиона. Его Гермиона.
Осознание этого факта была на удивление приятно. Чувство долга спало крепким сном. На поверхности было только желание никогда не отпускать свою драгоценную собственность. Поэтому, все еще не проснувшийся до конца, мужчина улыбнулся и поцеловал Гермиону в щеку. И только когда она заворочалась, просыпаясь, Северус осознал, что поступает совершенно непедагогично – ведь девушка, ко всему прочему, еще и его студентка. Когда Гермиона раскрыла глаза, он довольно строго поинтересовался у нее:
- Что вы себе позволяете, мисс?
Пару мгновений Гермиона смущенно смотрела на мужчину. Но вместе с его возвращением в мир живых и здоровых, вернулась и ее вейловская сущность. Она только сильнее прижалась к теплому боку Северуса и чуть капризным тоном произнесла:
- Но-но, больной, не буяньте. Вам прописали это лечение целительница и директор. И самое главное, оно здорово работает.
Северус прикинул в уме, могут ли слова девушки быть правдой. К своему ужасу, он осознал, что да, могут. Мадам Помфри и Дамблдор вполне могли прийти к выводу, что магическое поле темной вейлы, которая была его партнером, будет воздействовать на него как исцеляющее.
С осознанием пришло и раздражение. «Да как они посмели! – подумал Северус. – Как могли заставить ее?». Вслед за раздражением пришел страх, что Гермиона просто исполняет просьбу. Хорошее настроение стало улетучиваться на глазах, как воздух из проколотого шарика. Мужчина помрачнел и холодно буркнул, разрывая объятье:
- Что ж. Теперь ты можешь вставать. Я вполне здоров.
Гермиона нахмурилась. Ей вовсе не понравился ни тон, ни поведение Северуса. Да, она легла к нему по просьбе мадам Помфри, но, видит Бог, как ей самой этого хотелось!
- Не будь бессердечным, Северус, – гневно проговорила она. – Я вовсе не заслужила такого отношения. И если ты потерял остатки юмора, общаясь с монстром, я не виновата. К тому же, видит Бог, я шучу насчет лечебных целей.
Она так рассердилась, что сама хотела вскочить с кровати. Но от ее движений опомнился Северус. Он прекрасно понимал, что темная вейла вполне может впасть в ярость от несправедливого обращения с собой. Она не только будет страдать сама, но и заставит страдать своего партнера. Причем ему это аукнется в сотни раз сильнее.
- Прости, – сжимая Гермиону в сокрушительном объятье, попросил Северус. – Я не знаю, что болтает мой поганый язык. Видимо, я так привык быть ублюдком, что это стало моей натурой. Но я исправлюсь.
Он стал покрывать ее волосы и шею поцелуями и не прекращал то тех пор, пока не почувствовал, как тело под его руками расслабляется и Гермиона пытается повернуться в его объятиях к нему лицом. Северус ослабил хватку и помог ей это проделать, но только для того, чтобы теперь целовать ей лицо и губы.
Гермиона чувствовала, что тает от его прикосновений. Ей хотелось чего-то более сильного, более чувственного, чем легкие поцелуи. Но она вдруг испугалась этих мыслей и, чтобы как-то охладить пыл, завладевший ее телом и разумом, прервала поцелуи, пробормотав:
- И за что я тебя полюбила?
Эта нехитрая фраза заставила Северуса вновь напрячься. Он все еще не верил, что его можно полюбить. Тем более его не могла любить такая юная и красивая девушка. «Нет, это не она, это сущность темной вейлы», – подумал он. Но Гермиона снова припала к его губам, и ему стало безразлично, что руководит ее чувствами. Ведь она все еще оставалась сама собой. Возможно, что-то изменилось в ней после прерванного ритуала. Но так как это был необратимый процесс, то Гермиона не станет никогда прежней девушкой. И именно такую, изменившуюся Гермиону Северус и любил. И она, он это чувствовал, отвечала ему тем же. А раз так, то остальное абсолютно не важно.
- Ты украла мое сердце, – сказал Северус, – но я никогда не попрошу его назад.
И они, отринув последние свои сомнения, потянулись друг к другу за новыми поцелуями и ласками.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

у меня только один вопрос, кто-то нам обещал продолжение фика Круги на воде

Эх жду продолжения с нетерпением! спасибо

Насчет Кругов. Продолжение появится в ближайшие дни. Но я боюсь, что разочарую ожидания. Вторая часть получилась какая-то дженовая, да и Сева там почти не появляется.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...

Северус стремительно шел на поправку. С возвращением сил и здоровья возвращался и его упрямый характер. В связи с этим он изгнал Гермиону из больничной палаты. Девушка, правда, очень сопротивлялась против своего выдворения. Но потом она вспомнила о разработке способа убийства Волдеморта и успокоилась. Вернее сказать, вся ее энергия переключилась на книги, на обсуждение идей с Луной и Гарри. Северуса, так как сердилась на него за изгнание, Гермиона не стала пока втягивать. Да и вряд ли мужчина одобрил бы такую безумную идею. Он мог категорически запретить им работать над ней и, воспользовавшись своим статусом профессора, установить над ними надзор.
Гарри немного зверел от настырности своей подруги, прокорпев все каникулы над книгами и пергаментами, но особо сопротивляться не мог. На любые его ворчания Гермиона ехидно говорила, что он сроднился с Волдемортом и проникся, видимо, к нему жалостью, раз не хочет потрудиться над разработкой способа его убийства.
К концу каникул у молодых людей сформировалась вполне зрелая теория. Правда, для воплощения ее в жизнь, им надо было срочно изучить кельтский язык, на котором нужно было читать заклинание, объединяющее все элементы придуманной системы.
Но, по мнению Гермионы, это были пустяки. Хотя даже Луна была, на сей раз, настроена скептически, так как никогда не слышала о том, что сохранились фонетические схемы кельтского языка. А простой словарь без транскрипции был бесполезен, потому что заклинание-то надо было читать вслух, следовательно, точно воспроизвести. На этой пессимистической ноте и закончились осенние каникулы. Пришлось подросткам прервать свои исследования и окунуться в обычную рутину учебы.
Время подходило к концу полугодия, когда в Хогвартсе проводились контрольные, и Гермиона считала это очень важным, а Луне, по ее мнению, пора было браться за подготовку к сдаче СОВ. Северус покинул больничное крыло в конце каникул и завалил Гермиону работой над зельями для больничного крыла, желая видеть ее подле себя и при этом не допускать никаких глупостей. А у Гарри появились ко всем его дополнительным занятиям еще и занятия с директором, на которых Дамблдор учил его пользоваться своим магическим потенциалом, распределять и направлять магические потоки.
Пожиратели смерти во главе с Волдемортом снова активизировались, что заставляло задуматься над способом победы над темным магом не только подростков, но и более взрослых волшебников. Гермиона и Гарри нередко замечали, что Северус уходит в кабинет директора и подолгу совещается там с Дамблдором, МакГонагалл и Флитвиком. И хотя он ничего им не рассказывал (даже девушке), все трое были уверены, что на этих совещаниях идет речь именно об этом.

~~~~~~~

Начались зимние каникулы. Времени у Гермионы, Гарри и Луны стало снова намного больше. И хотя им задали кучу заданий по всем предметам, они решили отложить их выполнение на последние дни, а пока возобновить свои исследования.
Для начала они собирались посоветоваться с Северусом. Все-таки он был намного их старше и опытней и, в отличие от Дамблдора, не считал детьми. Переговоры с ним троица, естественно, возложила на Гермиону. Правда, Гарри настоял, что они с Луной будут присутствовать при этом.
- Ты же не собираешься его охмурять. Но даже если и захочешь, то мы с Луной уже привыкли к вашим выходкам, – заявил парень.
- Иногда я жалею, что ты уже вырос и у меня никогда не появится возможность выдрать тебя ремнем. А так бы хотелось! Ты просто нуждаешься в хорошей порке,– с притворным разочарованием прознесла девушка.
Но Гарри и раньше-то бывал довольно ехидным человеком. А уж теперь, общаясь со своим вторым отцом постоянно, стал просто асом в этом деле. Поэтому он ухмыльнулся весьма по-снейповски и парировал:
- Вот уж не знал, что ты, Гермиона, такая извращенка и любишь поиграть с плеткой. Не повезло Северусу.
Гермионе пришлось признать поражение. Она, конечно, тут же начала обдумывать ответ, но так как они пришли уже к апартаментам Северуса, эту перепалку пришлось отложить. Все-таки в присутствии Снейпа и Гарри, и Гермиона не рисковали шутить между собой так, хотя оба могли нападать и отвечать мужчине на его нападки.
Снейп весьма удивился, увидев на своем пороге всех трех подростков. Все-таки обычно они приходили к нему по одному, причем в основном Гарри и Гермиона. Луна ходила теперь реже обычного, видимо, давая приоритет своим друзьям.
- Чем обязан? – осведомился Северус, после того как они вошли и уселись в предложенные кресла.
- Мы тут занимались одной проблемой, которая волнует каждого порядочного мага, – начала издалека Гермиона, – и нам кажется, добились кое-каких успехов. Однако нам нужна профессиональная консультация, а возможно, и помощь.
Северус выразительно выгнул брови. Если честно, то он не понял девушку. По-видимому, это отразилось на его лице, так как Гарри фыркнул и сказал:
- Гермиона, ты не могла бы выражаться не столь витиевато? Даже я, зная, о чем ты, едва улавливаю суть. Северус, конечно, намного умнее меня, но я не думаю, что он умеет читать твои мысли без легилеменции. А ты так загнула, что сама, наверное, не поняла, что сказала.
Мужчина мысленно поаплодировал парню. Гарри научился разговаривать как истинный дипломат, по крайней мере, в его присутствии. К тому же ему было приятно, что Гарри считает его умным. Если бы он еще его и отцом называл хоть изредка… Но последнее, видимо, было несбыточной мечтой, так как весь характер их отношений носил скорее братский налет, чем напоминал отношения отца и сына.
- Ладно. Хотя я уверена, что Северус все уже и сам понял, только ради тебя, Гарри, я разжую, – фыркнула Гермиона.
Эта фраза еще больше польстила Северусу. Он буквально раздулся от гордости и сделал гримасу, что все понимает, но останавливать девушку и не подумал. Гермиона, тем временем, продолжала говорить, кажется, даже не заметив его ужимок:
- Я говорю о Волдеморте, естественно. Мы тут подумали и решили, что слова Дамблдора о его неспособности любить и о том, что он не учитывает силу любви, – это аксиома. Отталкиваясь от этого, мы разработали план мероприятий, с помощью которых можно повысить мою магическую мощь. После их проведения я смогу победить Волдеморта.
- ТЫ-Ы?! – воскликнули Гарри и Северус.
- Естественно, я. Как Гарри правильно заметил, я, как темная вейла, наделена силой любви под завязку. А в свете последних событий – я о своем отношении к тебе, Северус, – я стала еще сильнее. Кому, как не мне, быть проводником? – уверенно заявила Гермиона.

~~~~~~~

В комнате надолго повисла изумленная тишина. Каждый не верил, что услышал то, что услышал. Гарри просто моргал, глядя на девушку. Он никак не ожидал, что она выдвинет свою кандидатуру на роль предполагаемого победителя Волдеморта.
Он не знал, как на это реагировать. Как на шутку?.. Не похоже. Гермиона была как никогда серьезна... Как на бахвальство?.. Но чем он круче ее? Учился Гарри не очень, опыта у него было не больше, особыми навыками ведения магических дуэлей тоже не владел. Конечно, он занимался с Дамблдором и Снейпом по особой программе, но... В свои мифические силы, предсказанные пророчеством, Гарри не верил. И все-таки… он уже смирился, что роль достанется именно ему. Он даже испытал нечто сродни разочарованию.
- Ну, знаешь, Гермиона, – усмехнулся Северус, разрывая тишину. – Я, конечно, не хочу принижать твои достоинства как темной вейлы. Да и магическую мощь не принижаю. Ты – очень сильная волшебница, но вот на роль противника Волдеморта не годишься. Во-первых, вряд ли сам Волдеморт воспримет тебя в этом качестве. А во-вторых, как ни крути, есть пророчество. По нему только Гарри может справиться с темным магом.
- Я не верю в пророчества – это раз. Когда я вызову этого монстра на поединок, он не сможет отказаться от вызова – это два. Ну а три – к этому чертову пророчеству в качестве «Избранного» подходит еще и Невилл Лонгботтом. Он тоже родился в конце июля, и его родители трижды уходили от монстра. А уж он-то на роль «Мессии» вообще не годится, – заспорила Гермиона непререкаемым тоном.
- Могу опровергнуть твои аргументы, – в тон ей парировал мужчина – Невилл вовсе не «Избранный». Его, в отличие от Гарри, Волдеморт не отметил, как равного себе. Это раз. Не важно, что ты не веришь в пророчество Трелони. Главное, в него верит сам Темный Лорд. Он не отреагирует на твой вызов – просто не снизойдет до него. Это два и три. К тому же, я просто не позволю тебе бросать вызов Волдеморту и не отпущу, если он все-таки ответит на него. И это четыре, а вернее, и раз, и два, и все остальные номера аргументов.
- Я могу повторить твои слова: я не твоя собственность, чтобы ты удерживал меня, – сузив глаза, сказала Гермиона. – Я считаю, что из нас двоих с Гарри у меня больше шансов победить Волдеморта. Я и учусь лучше, и заклятий знаю больше. Да и пресловутой силы любви, о которой говорил Дамблдор, и с которой мы работали, у меня больше. Так что…
- О чем вы спорите? – перебила их перепалку Луна. – Профессор Снейп абсолютно прав. Против Сами знаете кого может выйти только Гарри. И не важно, что он не самый сильный маг. Ведь если так подходить, тот же Дамблдор во сто крат его сильнее, да и Северус тоже. Главное тут как раз в этом самом пророчестве. И теперь не важно, кто в него верит, а кто нет. Темный Лорд запустил его в действие много лет назад в Долине Годрика. Поэтом, кто бы ни вышел против него, кроме Гарри, погибнет. А вот у Гарри есть шанс спастись. Хотя, если честно, меня смущает формулировка. «И ни один не сможет жить, пока жив другой», – звучит как-то расплывчато. Создается впечатление, что оба противника могут выиграть. Так вот, наша цель и состоит в том, чтобы повысить шанс Гарри, а не перекладывать его крест на чьи-то плечи.
- Особенно на твои, такие хрупкие, – поддержал Северус.
- Да я и не уступлю тебе эту роль! В конце концов, это меня воспитывали как «Героя». Не могу же я прятаться за женскую юбку, хоть ты и претендуешь на роль моей второй мамочки, – чуть насмешливо поддакнул им Гарри. – А если серьезно, то давайте обговорим все детали, а уж потом будем решать, кому примерять костюмчик будущего Героя.
- Только ради последних слов, я не стану спорить. Слишком уж они правильные, – нехотя согласилась Гермиона. И она стала излагать придуманную ими схему зельевару.
- Надо подключить к ее обсуждению других профессоров, – сказал Северус, когда она завершила. – Я вижу и рациональное зерно, и массу белых пятен. А что касается кельтского заклинания, то я смогу его прочитать. В моей семье испокон веков принято изучать его, так как мои предки происходят от кельтов.
- А вот это уже очень и очень здорово, – оценила его последние слова Гермиона.

~~~~~~~

Через пару дней в кабинете Дамблдора состоялось первое обсуждение. К мысленному возмущению Гермионы (вслух она показывать его не решилась), никто из педагогов даже не рассматривал на роль противника Волдеморта никого, кроме Гарри. «Неужели они все так верят пророчеству этой чокнутой Трелони?» – удивлялась она. Но так и было.
Гарри же испытывал двоякое чувство. С одной стороны, его смущала такая вера взрослых и опытных магов в него, безусого мальчишку. Ему было страшно – страшно не справиться, страшно погибнуть... Но с другой, он чувствовал удовлетворение. Перед самим собой Гарри не мог лукавить. Ему в самом деле не хотелось уступать место «Героя» никому, особенно девушке (пусть это и умная Гермиона), даже если за такое звание его ожидает смерть.
За первой встречей последовала вторая, за ней – третья, а потом они приняли чуть ли не постоянный характер. Профессора спорили и обсуждали план, предложенный подростками, почти не слушая их предложений. Но те радовались хотя бы тому, что их вообще не выставили за дверь кабинета директора, когда все детали стали известны.
Так или иначе, но к концу зимних каникул план принял окончательный вид. Был разработан каждый этап и обговорена каждая его деталь. Теперь оставалось только их реализовывать. А это, к сожалению, нельзя было выполнить за один день. Предстояло сварить определенные зелья, сделать амулеты, научить Гарри кое-каким особым приемам – все это требовало времени. К тому же Дамблдор считал, что вызывать Волдеморта на поединок раньше совершеннолетия Гарри нельзя.
- Это не просто дата. Это совершеннолетие, определенный этап магического взросления. В такие даты усиливается магия каждого волшебника. Тебе, Гарри, это должно помочь. Следующий будет только в двадцать один год. Вряд ли Волдеморт станет ждать так долго. Поэтому тебе лучше опередить его и бросить ему вызов этим летом, но не раньше, – пояснил директор. – Так что вы, ребятки, спокойно учитесь, потихоньку продвигая план к реализации. Можете даже немного расслабиться. Ведь юность дается человеку только один раз. Нельзя ее всю посвящать борьбе. Надо и о сердечных делах не забывать. Тем более что успех напрямую связан с этими самыми сердечными делами.
На сей раз, даже у Гермионы не нашлось предлога для спора с директором. Ведь он почти полностью повторял ее собственные слова, сказанные Гарри еще в осенние каникулы. Поэтому она и сама приняла их как руководство к действию, и от Гарри с Луной требовала того же.
До конца года они добросовестно учились, делали зелья, амулеты и другие, необходимые в предстоящей битве вещи. Но теперь они выделили часть времени на то, чтобы просто отдыхать, развлекаться и гулять.
Гермиона все это время, естественно, проводила с Северусом. Теперь, когда их отношения стали носить довольно тесный характер, ее вейловская сущность взбрыкивалась не так сильно, как в начале учебного года. Даже приход весны не заставил Гермиону смотреть в сторону других представителей мужского пола. Это, разумеется, безмерно радовало Северуса, который, помня Лили, немного боялся весны.
Гарри тоже не терял времени даром. Глупый разговор о необходимости секса, когда-то начатый Гермионой, был им почти забыт. Он начал смело приглашать Луну на свидания. И во время этих встреч были объятья и поцелуи, но дальше невинных ласк и частично снятой одежды дело не шло, и до постели было очень далеко.
Как ни странно, никто из однокурсников Гарри не пытался высмеять его выбор. Возможно, просто особо и некому было высмеивать. Ведь главный враг Гарри, Драко Малфой, так и не решился вернуться в Хогвартс после разоблачения Снейпа. Не вернулась и его подружка, и главная заводила среди слизеринских девчонок, Пэнси Паркинсон.
На других факультетах никогда не было особых пересмешников. Рейвенкловцы, казалось, даже немного гордились тем, что "Золотой мальчик" второй раз подряд выбирает подружку с их факультета. И не важно, что это такая необычная девочка, как Луна – она же тоже из них.
Что касается собственного факультета, то Рон по-прежнему держался от своих бывших друзей особняком. Он, если честно, не мог понять, почему Гарри и Гермиона так сблизились с зельеваром, которого до сих пор терпеть не мог. Да и тот факт, что Гермиона не стала его подружкой, тоже имел свой вес. Остальных обитателей Гриффиндора не интересовало, с кем гуляет Гарри Поттер. Они хоть и уважали его и гордились, что он с их факультета, но им было глубоко наплевать на его дела, особенно амурные.

~~~~~~~

Каким бы долгим не казался срок до середины лета на момент зимнего разговора о плане уничтожения Волдеморта, но он пролетел почти незаметно. Единственным ярким пятном, по мнению Гермионы, были экзамены. А вот когда они закончились, то время сорвалось с цепи и полетело вскачь.
Дамблдор лично стал готовить Гарри к предстоящей битве. Он контролировал каждый шаг мероприятий, направленных на повышение его магического потенциала. Гарри сильно изменился. Он стал намного серьезней и даже как будто выше ростом. Теперь и Гермиона видела, что ему под силу встать против Волдемора. Когда Гарри начинал колдовать, он излучал невероятную магическую мощь, а за его спиной появлялись призрачные крылья, какие вырастали у нее из рук.
В первых числах июля Волдеморту был отправлен официальный вызов на дуэль. Сделано это было через «Ежедневный пророк», так как директор не хотел подставлять студентов Слизерина, носящих метку. Ведь страдающий паранойей темный маг мог подумать, что к нему подослали шпиона. Ответ был сделан так же. Теперь дата поединка была известна всему магическому миру – это было первое августа.
Гарри, по совету Дамблдора, предложил своему противнику следовать магическому дуэльному кодексу. По нему противники могли иметь трех секундантов из числа близких людей. А чтобы Волдеморт не привел на встречу незапланированных гостей и сам того же не боялся, местом проведения было выбрано квиддичное поле в Хогвартсе.
Секундантами Гарри были заявлены Гермиона, Луна и Рон. На самом деле только Гермиона была сама собой. В образе Рона должен был выступать Дамблдор, а в роли Луны – Северус. А чтобы не вызывать подозрений, подростки во время битвы собирались изображать директора и зельевара, сидя в школе вместе с другими преподавателями.
Ни Рон, ни Луна, конечно, не были довольны своей ролью. Луна бубнила о духах-охранниках и о своей особой роли в жизни Гарри. А Рон вспомнил, что он друг «Избранного» и всегда участвовал во всех безумных мероприятиях, вместе с ним. Но их никто не стал слушать, даже Гермиона и Гарри.
Волдеморт заявил на роль секундантов Драко Малфоя, Беллатриссу Лестрейндж и ее мужа Рудольфуса. Сомнения вызывал только Драко. Северус был уверен, что в его образе придет старший Малфой, хотя тот официально и сидел в Азкабане, – зельевар считал, что на самом деле в тюрьме подставное лицо. Это было логично, так как Люциус, в отличие от сына, был очень опытным дуэлянтом, как и Лестрейнджи. А вот Драко являлся просто посредственным учеником магической школы. Да и вообще, было странно, что после побега Северуса, он находился в чести у Волдеморта. Его, по идее, должны были наказать и отправить в опалу.

~~~~~~~

Накануне решающей битвы Гарри не стал отрабатывать заклинания и повторять все этапы предстоящей дуэли, а занимался обычными повседневными делами. Он облетел всю школу и прилегающую территорию на метле, погонялся за снитчем, обошел все классы. Было очевидно, что он прощается. Настроение от этого у всех испортилось. Особенно сердился Северус. Он волновался не только за Гарри, но и за Гермиону. Зельевар вообще хотел бы оградить девушку от участия в дуэли. Но это было невозможно, так как они собирались использовать силы темной вейлы.
К вечеру Северус собрал ребят у себя в апартаментах. Ужин не слишком ладился, так как походил на похороны из-за повисшего молчания. В конце концов, зельевар рассердился ни на шутку.
- Гарри, – начал он грозно. – Прекращай хоронить себя заживо. Ты победишь! К тому же, ты не один – мы все тебе поможем.
- Как ни странно, меня больше пугает именно ваше присутствие, – сознался парень. – Секунданты Волдеморта – лживые и подлые люди. Я боюсь, что они будут строить козни.
- Мы тоже не лыком шиты. Я, как ты помнишь, слизеринец, поэтому не собираюсь играть по правилам. Едва вы отгородитесь с Темным Лордом защитным барьером, я наложу на его секундантов заклятие заторможенности. Это не позволит им помогать твоему сопернику и не помешает мне читать заклинание.
Эти слова слегка успокоили парня. Но Северусу этого было мало. Поэтому он встал и добавил в сок Гарри каких-то зелий.
- Выпей, – велел он. – Это придаст тебе уверенности завтра и поможет расслабиться сегодня.
Он повернулся к Луне и произнес:
- Бери нашего будущего героя, и отправляйтесь с ним в Выручай-комнату. Сделай там ему массаж и проследи, чтобы он заснул не поздно.
- Что вы такое говорите? – смутился Гарри. – Я прекрасно переночую в гриффиндорской спальне.
- Не будь идиотом! Тебе необходимо провести этот вечер как можно спокойней и, желательно, с симпатичной и влюбленной в тебя девчонкой. Ты забыл, какую силу мы завтра используем?
- Но это... – начал парень.
- Только не начинай говорить, что романтика по-необходимости – это гадко. Никакой необходимости. Я просто хочу быть рядом, – как всегда прямолинейно высказалась Луна.
- Прости меня, – попросил ее Гарри, погладив по щеке. – Я знаю, что ты искренна. Просто хочу, чтобы ты не сомневалась во мне.
- Я не сомневаюсь, – улыбнулась она.
Гарри и Луна встали, собираясь к выходу. Парень подошел к Северусу и коротко обнял. Гермиона тоже засобиралась.
- Куда это ты? – осведомился Северус.
- Пойду я, – нехотя ответила девушка. – Тебе тоже надо отдыхать. Уже поздно...
- Нет, юная леди, вы останетесь, – заявил мужчина. – Я тоже нуждаюсь в поддержке.
Гарри и Луна, хихикая, вышли из апартаментов.
- Какая же тебе нужна поддержка, Северус? – томно спросила Гермиона, едва дверь затворилась.
- Самая что ни на есть серьезная. Мы так редко видимся. Я скучаю. А вдруг завтра...
- Не говори этого, – прервала Гермиона, приложив палец к его губам. – Хотя бы ты должен верить.
Северус на секунду захватил ее палец губами, потом выпустил и сказал:
-Как раз я-то отличаюсь пессимизмом. Мне хочется верить, но... Помоги мне.
И он поцеловал девушку в податливые губы.
- Послушай, – прошептала Гермиона, чувствуя нарастающее желание. – Я помогу тебе, но с условием: не отталкивай меня. Я хочу, чтобы это ночь стала нашей. Ведь вы оба – и ты, и Гарри – твердите "мало ли что".
- Я мог бы сказать, что так не делается. Но ведь я только что хотел отругать сына за такие же колебания, – сказал Северус, изучая застежки на ее одежде.
Гермиона успела удивиться, что мужчина свободно называет ее друга "сыном", а затем все мысли и чувства сосредоточились на Северусе, который аккуратно, будто на ней были изысканные одежды, начал ее раздевать.
Его руки и губы были такими искусными, что девушка таяла. И ей было безумно приятно, что она вызывает в нем ответные чувства. Северус стонал от удовольствия, и в его глазах горела страсть.
- Северус, – дрожащим от страсти голосом прошептала Гермиона, – я хочу быть твоей. Хватит ходить уже вокруг и около. И не говори мне про школьные правила. Я – неполноценная темная вейла, ты – мой партнер. Дамблдор наверняка уже давно снял сигнальные чары с твоей спальни. Я люблю тебя.
- Меня не надо сегодня уговаривать, – тоже шепотом ответил мужчина. И его голос был полон любви и желания. – Я уже решил, что пусть я буду эгоистом, но ты станешь моей.
Он снова стал ласкать ее. Гермионе было так хорошо и нисколько не стыдно и почти не больно. Зато потом наслаждение настигло ее неведомой до этого силой. Душа Гермионы улетала куда-то к звездам и не спешила возвращаться на грешную землю.
- Ты моя. Моя... – шептал Северус. – Любимая... желанная... Навсегда.
Они достигли пика почти одновременно. Это было тоже невероятно.
- Мы будем только вместе, – пообещала Гермиона, – Я люблю тебя, и наша любовь поможет Гарри выстоять завтра.

~~~~~~~

Утром первого августа по периметру квиддичного поля был поставлен щит, ограждающий его от проникновения посторонних внутрь и не позволяющий вырваться наружу ни одному всплеску магии, который мог появиться при дуэли.
Конечно, была доля сомнения, что Волдеморт станет поступать так честно. Поэтому в Запретном лесу притаились авроры, а в Хогвартсе наготове сидели члены Ордена Феникса. Но, как ни странно, Волдеморт появился только в сопровождение заявленных секундантов.
- Ты стал очень смелым, мальчик, раз решил вызвать меня, – сказал Волдеморт, вставая перед Поттером в позицию. – Может, ты передумаешь воевать со мной и примкнешь ко мне? Я бы вырастил из тебя поистине сильного волшебника.
- Скорее в аду выпадет снег, чем я передумаю, – парировал Гарри, устанавливая вокруг них щитовые чары. Он не слишком-то верил в честность секундантов монстра.
- Что ж, ты сам напросился, – усмехнулся соперник и без всякого предупреждения послал в Гарри какое-то невербальное проклятье.
Парень еле успел его нейтрализовать.
- Это я проверял тебя, мальчик, – пояснил противник, наблюдая за ним все так же насмешливо. – Возможно, я все равно не стану тебя убивать, а просто заставлю быть мне слугою. Жаль терять таких перспективных магов.
- Ты слишком самоуверен, – сообщил ему Гарри и тоже невербально послал довольно болезненное проклятие, которое едва не задело Волдеморта.
- Что ж, мы обменялись любезностями, а теперь я буду тебя убивать, – сказал тот.
- Спасибо за предупреждение, – не уступил ему Гарри.
Он активизировал свои скрытые резервы. Правда, внешне это никак не проявилось. Так как Гарри сам не мог нападать на противника, то он просто ждал, когда Волдеморт выкрикнет смертельное проклятие. Оно должно было сыграть роль катализатора, так как являлось полной противоположностью сил любви.
- АВАДА КЕДАВРА! – прозвучали почти долгожданные слова.
- АМОР ВИВА! – секундой позже выкрикнул Гарри заклинание, выдуманное им совместно с Гермионой и Северусом.
Сквозь охраняющий место дуэли щит он слышал, как зельевар голосом Луны читает кельтское заклинание. И едва Снейп закончил, как Гарри почувствовал, что оно проникло в его плоть и кровь, соединилось с только что произнесенным и породило поток тепла и бурлящей энергией. В это же самое время зеленый луч убивающего проклятья встретился с заклинанием жизни, и они смешались. Заклинание Гарри растворило в себе убивающее, разрослось и накрыло Волдеморта.
Гарри просто ощутил, как его врага начала рвать на части совершенно чуждая ему сила. Несколько секунд Волдеморт терпел и боролся, а затем закричал диким голосом. И почти сразу его тело взорвалось, будто к нему применили взрывающее заклинание. С Темным Лордом было покончено. Правда, часть темной энергии срикошетила в Гарри. Он почувствовал как к его сердцу пробирается смертельный холод, как гаснут краски жизни и его затягивает в потусторонний мир.
Но где-то на периферии сознания Гарри чувствовал, что ему не пускают вслед за Волдемортом. Это Северус включил свою связь с сыном. А когда к зельевару присоединилась еще и Гермиона (ведь она тоже была связана с Гарри родственными узами через темных вейл), Поттер понял, что ему не дадут уйти. И тогда Гарри позволил себе расслабиться и потерял сознание.

~~~~~~~

Гермиона была просто восхищена силой, которую излучал Гарри. «Да, – думала она, глядя на поединок, – теперь я понимаю, почему именно ему предстояло бросить вызов Волдеморту». Даже Дамблдор не обладал мощью, скрытой в теле ее друга. И еще до того, как Волдеморт взорвался на части, она уверилась, что победа будет за Гарри.
А потом Гермиона почувствовала на физическом уровне, как Гарри уходит, и впервые осознала свое родство с ним. Ей казалось, что часть души отрывается от нее и стремится покинуть этот мир. Но сильнее боли Гермионы была боль, которую испытывал Северус. Его, как и Волдеморта, разрывало на части. У Северуса на лбу даже испарина выступила, так он боролся за Гарри.
Гермиона сердцем почувствовала, что если Гарри сейчас уйдет, то они с Северусом никогда не будут уже счастливы. Боль утраты будет столь сильной, что постепенно разрушит даже связь, образованную прерванным ритуалом. Поэтому она вложила все свои силы в то, чтобы помочь удержать парня.
Пока Гермиона и Северус занимались тем, что удерживали сознание Гарри в мире живущих, секунданты Волдеморта очнулись от затормаживающего заклинания, наложенного на них Северусом. Они перестали стоять соляными столбами и попытались разорвать щит, установленный Поттером. Но у них ничего не вышло.
И тогда весь свой гнев они решили обрушить на секундантов Победителя. Но и в этом начинании их постигла неудача. Ведь под маской простоватого Рона скрывался не кто-нибудь, а сам Дамблдор, один из сильнейших волшебников современности. Он сделал несколько взмахов палочкой, и секунданты Волдеморта оказались разоруженными и связанными.
Затем директор дал сигнал аврорам. Они моментально подтянулись к месту последней битвы. Тогда Дамблдор произнес заклинание, позволяющее перенаправить силу темной метки, связывающей Пожирателей смерти с Волдемортом на себя и активировал ее. Через пару мгновений на квиддичном поле появились около пятидесяти приверженцев Волдеморта, которые тут же были арестованы.
- Ну вот, теперь я думаю, что противостояние между светом и тьмой можно считать завершенным на этом этапе. Волдеморт уничтожен, а его последователи схвачены. Теперь можно строить новую жизнь и обсуждать новые планы, – сказал Дамблдор, радостно потирая руки.
Однако состояние Гарри, душа которого вернулась в тело, требовало внимания. Директор отвлекся от политических планов и переключился на парня. Он быстро организовал носилки, и уже через несколько минут герой был доставлен на попечение мадам Помфри.
Сидя у постели Гарри, Гермиона не могла оторвать взгляда от Северуса, который находился по другую сторону, и понимала, что теперь ей уже никогда не потребуется сила темной вейлы, чтобы любить его. И что именно этого мужчину и рисовало ее девичье воображение в мечтах. Она вспомнила их взаимные слова прошлой ночью и снова повторила: "Только вместе. Навсегда". Северус произнес одними губами: "Ты моя. Я люблю тебя".

КОНЕЦ.

Ничто не вечно под луной
Вот если бы и плохого понемножку...