Он не мог объяснить, почему ее плохое настроение вызывало беспокойство. Такого не случалось прежде, наоборот, дурное расположение духа у преподавателя Чар раньше доставляло ему удовольствие, поскольку, именно он имел непосредственное отношение к ее печалям. Возможно, поэтому сегодня он был так раздражен: разрушение идеального мира Гермионы Грейнджер должно было быть лишь его привилегией, которую он, в конце концов, заработал после того, как она со своими дружками-идиотами, больше десяти лет назад, спасла его жизнь в битве за Хогвартс. Профессор зельеварения был почти уверен, сегодняшняя же печаль мисс Грейнджер никак не была связана с его действиями. А это означает только одно – кто-то еще посмел посягнуть на его право! Это никому не позволено! Она его жертва, и только он имеет право ее мучить!

Не то чтобы он когда-нибудь официально заявлял свои права в любом виде, который могли заметить другие преподаватели. И эта оплошность не имела особого значения для Северуса Снейпа.
Он очень спокойно и равнодушно наблюдал за профессором Чар, со дня ее возвращения в Хогвартс год назад. Хорошо, ну не всегда спокойно… и не всегда совсем равнодушно… Северус получал истинное удовольствие, устраивая небольшую травлю, пользуясь для этого любой возможностью. Особую радость, ему доставляло то, что Грейнджер всегда отвечала на его вызовы. Она оказалась достойным противником, и зельевар подозревал, что и всезнайка получает довольно острые ощущения от их частых устных спаррингов. И если их словесные баталии, в последнее время, стали все чаще носить более близкий характер, то тем лучше для него! В конце концов, это и есть основная часть ЕГО ПЛАНА, результатом которого должно быть только одно – самая умная ведьма столетия, должна была оказаться в его постели!

Однако сейчас, Северус, должен был с раздражением отметить, что его великолепному ПЛАНУ, самым бессовестным образом угрожал неизвестный или неизвестные. Он внимательно следил за Гермионой, с того момента, как она переступила порог опустевшей библиотеки. Его инстинкты сработали мгновенно, впрочем, как всегда, – как только она появилась в поле его зрения. Раньше он не задумывался над подобными эмоциями, однако интуитивно понимал, что это являлось одной из главных причин существования ЕГО ПЛАНА: даже его подсознание лишний раз убеждало в правильности принятого решения – Грейнджер станет идеальным партнером для него.

Профессор видел, как она влетела в комнату: черная мантия великолепно вздымалась от резких нервозных движений, и Северус понял, что потребуется несколько видоизменить некоторые детали ПЛАНА. Создавалось впечатление, что Гермиона, кажется, недооценивает тонкие нюансы ЭТОГО, и вместе с тем, кто-то заставил ее буквально бушевать от ярости, посягнув на его территорию. Это никому не позволено! Это его прерогатива!!! О, но наблюдать за женщиной, когда она сердита, это ни с чем не сравнимое удовольствие - карие глаза, обычно теплые, горящие с огоньком заботы и внимания, очень часто греющие душу, обещают скоро разжечь огонь страстей, тлеющих в ее груди.

Не сомневаясь ни минуты, Северус знал, глубоко внутри нее таится бушующий ад страсти и жажды, и он с нетерпением стремился постичь, какие чудеса и наслаждения ожидают его, когда огонь вырвется наружу. Слишком долго он себя мучил, рисуя в воображении сладостные картины. Похоже, пришло время, чтобы перейти к следующей стадии ЕГО ПЛАНА. Легким движением руки, захлопнув книгу, которую безуспешно пытался читать, и, возвратив ее на полку, он направился к столу, за которым сидела Гермиона. Хищная улыбка озарила его лицо.

***
Этот день для Гермионы Грейнджер выдался крайне неудачным. Нет, точнее будет сказать, последний год оказался крайне неудачным. Ничто не шло по плану, после ее возвращения в Хогвартс. Она мечтала о спокойном будущем, полном восхищающих ум триумфов и мирном одиночестве. Но все что она имела, к настоящему времени – куча маленьких негодяев, испорченных заботой родителей, все еще пребывающих в эйфории, после победы над Волдемортом. И за всеми неприятностями, которые приносило ей обучение, надежда на мирное существование, о котором она втайне мечтала, постоянно маячил Северус Снейп. Профессор зельеварения – отрава ее подросткового возраста, человек, по необъяснимой причине, считавший ее, Гермиону Грейнджер, своей Главной Неприятностью.

И дня не проходило, чтобы Снейп не задел или не зацепил бы ее язвительным замечанием, это очень расстраивало Гермиону. Порой ей казалось, что укус Нагини удивительным образом повлиял на его внешность, или быть может, талантливый зельевар изобрел зелье против старения? Она ни за чтобы не отважилась поинтересоваться его методами. А Северус все продолжал ее дразнить, и создавалось впечатление, что это его любимое времяпрепровождение. С другой стороны, его нападки, позволяли Гермионе вступать с ним в словесные баталии, и это манило и притягивало ее. Гермиона вынуждена была признать – частые словесные битвы с Северусом Снейпом, в итоге которых она не раз побеждала, были единственным светлым воспоминанием и приносили ей немало удовлетворения в прошлом году. Но все это должно было прекратиться.

Не глядя, она взяла пару книг и бросила их на стол. Гермиона должна была прекратить думать о Северусе Снейпе.
Просто смешно, но это уже начинает влиять на ее работу и личную жизнь. Она просто обязана прекратить это. Срочно! Воспоминания о последнем, крайне неудачном дне в Хогсмиде, непрошено стали перед глазами. Сова от Виктора Крама принесла записку с предложением встретиться. Хоть Гермиона много лет не видела болгарина, они вели частую переписку, и она с нетерпением ожидала их встречи.

Виктор, такой внимательный и заботливый, после долгих разговоров о прошлом и прочей несущественной ерунде вдруг, неожиданно признался – он все еще думает о ней и все еще желает ее. Шок от признания, прошел достаточно быстро. Виктор никогда не отличался особой тонкостью в данных вопросах. И когда Гермиона ответила на его поцелуй, ожидая искру страсти, ничего не произошло. Абсолютно!

Лицо мужчины, возникшее перед ее глазами, вдруг показалось более отвратительным, чем сам поцелуй Виктора, и куда более неприятным.

Женщина с хлопком захлопнула книгу, которую открыла пару мгновений назад, пытаясь читать. Поставив локоть на стол, она опустила подбородок на ладонь. Гнев из-за невозможности испытывать романтические чувства к Виктору, вырвался из ее сердца, подавляемый негодованием, из-за человека, посмевшего вторгнуться в ее голову, когда все ее мысли устремились навстречу страсти. Что с ней не так? Виктор… великолепный… известный…. Он думал и вспоминал о ней все эти годы! Тогда почему же, почему она видела черные как смоль глаза, когда Крам целовал ее? Разве саркастичный профессор зельеварения имеет право вторгаться в ее разум, в то время когда губы другого мужчины касаются ее? Несомненно, она сможет прекратить думать о Северусе Снейпе, чтобы спокойно начать встречаться с самым известным в волшебном мире игроком в квиддич! Все в чем она сейчас нуждается – это четкий и продуманный план. Да! Именно план!!! Она придумает великолепный план! И заставит этот ПЛАН действовать…
-Добрый вечер, профессор, - промурлыкал знакомый голос позади нее.
Гермиона едва не пискнула от неожиданности, услышав глубокий баритон, так неожиданно прервавший ее мысли. Черт, она полагала, что в библиотеке она одна.
-Гм…, добрый вечер, - Гермиона выпрямилась, с удивлением наблюдая, как Снейп отодвинул стул, стоящий рядом с ней и устроился на нем.
-Вы выглядите расстроенной. Могу я чем-нибудь помочь вам? - очень доброжелательно поинтересовался мужчина.

Гермиона внимательно изучала его лицо, спрашивая себя – какую новую игру он затеял. Зельевар казался очень искренним, но, конечно же, это очередная ловушка, он только и ждет момента, чтобы опять задеть ее. Как обидно, что у нее не было больше времени, чтобы продумать ЕЕ ПЛАН.
Не страшно, она бывалый игрок, и сможет разгадать его шараду и на этот раз.

- Я очень расстроена, профессор Снейп, - пояснила Гермиона наигранно колеблясь, - но я не хотела бы обременять вас своими проблемами.
- Ничуть, профессор. Наоборот, меня очень беспокоит, ваш расстроенный вид.
- Весьма странно, - улыбнулась она. – Мне всегда казалось, вам приятно видеть меня раздраженной.
Снейп криво усмехнулся.
- Мне нравится раздражать вас, профессор. Видите разницу?
- Я заметила. – Ответила Герммиона, хотя внутренне она не была так уверена.
Снейп немного наклонился к ней и, понизив голос, приятным и ласковым тембром произнес:
- Есть очень много способов, которыми я мечтаю увидеть вас. Однако наблюдать вас расстроенной другим, а не мною, не один из них.

Гермиона слушала его, затаив дыхание, спрашивая себя о других способах, которыми он мог бы увидеть ее. Казалось сейчас, зельевар совершенно не обратил внимания на многозначительный намек, прозвучавший в его словах, хотя в последнее время, таких намеков было достаточно. Хотя, подумала Грейнджер, наверное, значение его слов носит вполне безобидный характер. Возможно, он хотел бы увидеть, как она готовит ему чай. Или может быть, он хотел увидеть, как она готовит чай, полностью обнаженная, после того как они….

Гермиона встряхнула головой, пытаясь вспомнить, о чем они только что говорили, перед тем как ее мысли плавно утекли на запретную территорию. ЕЕ ПЛАН … ЕЕ ПЛАН… черт подери, где ЕЕ ПЛАН, когда он так необходим???
- Пожалуйста, профессор, поведайте мне, что или кто вас так сильно огорчил сегодня. – Продолжал мягко допрашивать Снейп.

О, да!! Правильно, они играли в новую игру профессора Снейпа – зельевары-лучшие-друзья-огорченных-девушек! Проклятье, так трудно сконцентрироваться, когда он сидит так близко. Гермиона немного переместилась в стуле, чтобы смотреть ему прямо в лицо. Облокотившись рукой на деревянный подлокотник, она пыталась не думать о его запахе – смеси трав, дыма и мыла, стараясь сконцентрироваться на достойном ответе.

- Сегодня я встречалась с Виктором Крамом в Хогсмиде, - начала она без предисловий. – Вы помните Виктора?
Она внимательно наблюдала за его лицом. Глаза немного сузились, при упоминании имени Виктора, или это только показалось?
-Конечно, - ответил Северус.
- Хорошо, он… он… - Гермиона сделала паузу, заметив, как потемнели глаза Снейпа,- вы точно уверены в том, что хотите все услышать? Мне очень неприятно беспокоить вас своими личными проблемами.
-Нет.- Ответил зельевар.

Гермиона не была уверена, что означал его ответ – «нет» означает узнать больше, или «нет», потому что она его действительно беспокоит своими проблемами? Однако зельевар не сдвинулся с места, и явно ожидал услышать дальнейшее, и женщина продолжила:
- Право. Видите ли,… дело в том… Виктор меня поцеловал.
- И что вас расстроило? – Северус немного оживился.
- Ну… не совсем так,- продолжила Гермиона. – Виктор очень способный.

Профессор Грейнджер даже и представить себе не могла…, – в его глазах мелькнула искра злости, и даже ноздри затрепетали, словно мужчина еле сдерживался. И губы, плотно сжатые – в тонкую линию, как у него так получается? Обычно его рот имеет такое чувственное красивое очертание, губы совершенной формы, не узкие и не полные, и …
Быстро отогнав все мысли о его губах, Гермиона застенчиво улыбнулась и попыталась продолжить.
-Меня расстроил не поцелуй Виктора, профессор, - пояснила она,- скорее моя реакция на его поцелуй. Именно она и стала причиной моего плохого настроения.
Казалось, Северус затаил дыхание, слушая коллегу.
- И почему же? – спросил он таким тоном, словно ответ его не интересовал.
Женщина почувствовала, как ее тело против собственной воли немного наклонилось к зельевару. Черные глаза горели мрачным светом. Интересно, как они выглядят, когда наполняются огнем желания?
Вспомнив, что зельевар задал ей вопрос, Гермиона, понизив голос, ответила:
- Я ничего не почувствовала. – Хмуро прошептала она.
Наверное, это игра ее воображения, но ей показалось, что его напряженная фигура расслабилась, после ее слов, словно он со страхом ожидал ее ответа.
- Понимаю.- Ответил Северус мягким и низким шепотом.
Гермиона заметила, что он придвинулся еще ближе к ней. Словно два заговорщика, они сидели, склонившись, друг к другу. Их лица находились на расстоянии всего нескольких дюймов. Профессор Чар могла до мельчайших подробностей рассмотреть лицо зельевара - тонкие морщинки в уголках его глаз, несовершенная симметрия его носа, очевидно не раз сломанного. Но больше всего она изучала его глаза. Словно все тайны, скрытые в ночной тьме, его гипнотические черные глаза, притягивали все ее внимание. Пожелай она отвести взгляд, ничего у нее не получилось бы.
- Я и не представляла, что такое может быть, профессор, - прошептала она. – А вы?
- Естественно.
Они были уже настолько близко, что Гермиона могла чувствовать, как теплое дыхание с ароматом мяты касается ее лица, когда он говорил. Она продвинулась немного вперед, надеясь, что он не заметит.
- Со мной что-то не так? – жалобно спросила Грейнджер, глядя на мужчину широко открытыми глазами.
- Нет.- Ответ зельевара прозвучал слишком быстро. Немного смутившись, он, слегка прищурившись, он пристально смотрел в ее лицо. - С чего вы взяли?
- Здравый смысл подсказывает мне, что я должна почувствовать… хоть что-нибудь…, когда, такой мужчина как Виктор Крам целует меня.- Прошептала Гермиона.
-Боюсь, вы слишком переоцениваете здравый смысл, - ответил Северус, причудливо изгибая бровь. Он придвинулся ближе. Еще ближе к ней.
- Крам может быть совершенным в физическом плане экземпляром, но он вряд ли достоин вас в остальном, профессор Грейнджер.
Она подавила улыбку, после слов зельевара – это были именно то, что она так хотела услышать. Гермиона придвинулась еще ближе, кончики их носов почти касались друг друга.
- И когда я встречу человека достойного, профессор Снейп, - еле слышно шептала она, - вы думаете, его поцелуи возбудят меня?
Гермиона затаила дыхание, и со страхом ждала ответа, глядя в черные загадочные глаза. Сердце бешено стучало в груди, она чувствовала себя ночным мотыльком, бьющимся о стекло фонаря, мысленно умоляя: только бы не обжечься от собственной смелости.
- Давайте узнаем,- произнес Северус.
Гермиона закрыла глаза, когда его губы коснулись ее рта. Мягко, ласково, нежно, словно легкий шелк, заскользил по ее губам. Его прикосновение очаровывало, несколько мгновений зельевар осторожно исследовал ее. Женщина приоткрыла губы, стремясь испытать его вкус, и вздохнула от удовольствия, когда ее язык коснулся долгожданной цели, опьяняя ароматами мяты, которые она ощутила ранее. Казалось, ее вздох приободрил Северуса, и вскоре она почувствовала, как гибкие, длинные пальцы заскользили вокруг ее шеи, зарываясь в волосы, мягко притягивая ее ближе. Снейп не спеша, продолжал поцелуй, захватывая ее губы в сладкий плен. Его язык нежно подразнивал ее, обещая еще больше чувственного наслаждения. Гермиона застонала, наслаждаясь каждым мгновением, сладкой пытки, вместе с тем ожидая еще больше удовольствия. Северус продолжал ласки, пока она не захватила его язык и не начала жадно посасывать. Мужчина издал глубокий гортанный стон, почти дикий и первобытный, и это заставило Гермиону отпустить его губы, оторваться. Она смотрела в черные, полуприкрытые глаза, которые сейчас горели огнем желания и страсти. Девушка замерла, ожидая испытать некоторую неловкость, часто возникающую после первого момента близости. Не существовало никакого неудобства, никаких колебаний, только взаимная оценка эмоций, испытанных только что. И Гермиона почувствовала, как в ее сердце, словно снежный ком, нарастает неиссякаемая потребность испытать больше. Еще больше наслаждения и страсти.
- Я определенно почувствовала кое-что. - Сказала она, тщетно пытаясь восстановить дыхание.
- Я тоже, почувствовал. – Согласился зельевар.
Она медленно улыбнулась. Как замечательно, что в один из самых неудачных дней ее жизни, произошли такие волнующие перемены, дарящие надежду на восхитительное будущее, при мысли о которых по телу пробегает сладкая дрожь.
Возможно, некоторые вещи не стоит планировать, думала она. А может быть, не стоило недооценивать возможности Ее Плана. Использование истории ее злополучного поцелуя с бедным Виктором оказалось экспромтом и импровизацией, и выходило за рамки ее обычных стандартов. Однако думала девушка, в любом плане есть слабые стороны: сейчас у нее были лишь мгновения, чтобы придумать еще что-нибудь. И пусть даже Ее План окажется неудачным, тем не менее, он уже принес прекрасные результаты.

Тем временем Северус размышлял над тем, что сейчас самое благоприятное время, для претворения в жизнь наилучших пунктов Его Собственного Плана. Хотя до сего момента все шло просто идеально, вечер пока никак не планировался в его мыслях.
- Что будет дальше? – спросила Гермиона
-Я рад, что вы спрашиваете,- ответил зельевар, - думаю, у меня есть план.
- Приятно слышать, - улыбнулась профессор Грейнджер, - интересно, ваш план предполагает поход в ваши апартаменты, где мы продолжим целовать друг друга до потери сознания?
Перед тем как ответить, Северус сделал вид, что размышляет над заманчивым предложением несколько мгновений:
-Прекрасная идея!
Протянув руку профессору Грейнджер, он спросил:
- Пойдем?
Гермиона с готовностью вложила свою руку в его, и не смогла спрятать довольную усмешку, скользнувшую по ее лицу. Северус вел ее к своим апартаментам, улыбаясь в предвкушении продолжения, мысленно поздравляя себя с продемонстрированной, такой редкой для него гибкостью. Не часто он бросал настолько тщательно продуманный проект, но это был именно тот случай, когда не было никакого сожаления о том, что все пошло на самотек. Его План… проклятье… Ее План оказался куда лучше!