Сочельник в этом году был промозглый и совершенно не праздничный. Не то чтобы Северус Снейп любил Рождество со всей его кутерьмой, яркими стеклянными шарами, запахами хвои и корицы, скорее наоборот. Особенно последнюю пару лет. Но снег в Сочельник должен быть. Хрустящий под ногами и переливающийся в фонарном свете, медленно кружащийся и оседающий серебристым покровом. В Хогвартсе так всегда и было. Все двадцать четыре года, которые он там провел – семь лет как ученик, семнадцать как профессор. Там всегда был снег. И, какой-никакой, но все-таки праздник. Гораздо лучше, чем дома, где под Рождество отец напивался, а матери было уже все равно, будет у них елка или нет. Тогда, в детстве, елку хотелось. И адвентовский венок с четырьмя свечками. И рождественский кекс, обсыпанный сахарной пудрой. И подарки.

Первая его елка была в Хогвартсе. Не та, огромная, в обеденном зале, украшенная слишком пестро и ярко, нет. Полутораметровая красавица с чуть голубоватыми пушистыми иглами, украшенная серебристыми гирляндами и шарами. Зеленый и серебряный. Цвета Слизерина. И пусть эту елку наряжали в гостиной для всех студентов факультета, Северус все равно считал ее своей. В семьдесят первом году она была только его. Пусть даже из всей горы подарков под ней ему достался лишь один, самый невзрачный, завернутый в не новую уже бумагу – книга по зельям, которая прежде стояла на маминой полке. Зато у него была елка.

Потом все это уже не имело такого значения. А последние несколько лет неважным было почти все. Когда становилось особенно паршиво, он думал, что может и зря тогда весь год травил себя противоядиями – на всякий случай. Выжить-то он выжил, переиграл Тома чертова Риддла, переиграл по всем статьям. Но что с того? Не проще ли было сдохнуть там, на дощатом полу Визжащей Хижины? Поттер тогда в лепешку расшибся бы, но добился бы его полного оправдания. Или даже – с его гриффиндорским-то упрямством и нездоровым чувством справедливости – какой-нибудь посмертной награды. Было бы даже забавно. А так...

Почти полгода в палате Мунго, у дверей которой постоянно дежурят не слишком любезные авроры. Выматывающие допросы – нет, ничего противозаконного, это вам не Хмури. Но когда одни и те же вопросы задают в стотысячный раз, хочется придушить очередного следователя на месте. Руками. Безо всяких заклинаний. Впрочем, заклинаниями бы и не вышло – палочку у него отобрали.

А потом был суд. Поттер развил бурную деятельность, будто и вправду что-то ему должен. И Грейнджер эту свою приплел – вечно она за что-то борется: то за эльфов, то против Риддла, то вот за него, Северуса Снейпа. Хорошо еще Уизли не вмешались, а то бы совсем фарс вышел. А может и жаль, что не вмешались – семья чистокровная, почти все состояли в Ордене, один из детей погиб в Битве... может, если бы вмешались, все сложилось иначе. Теперь уже поздно гадать.

Тогда он боялся Азкабана. Боялся, что сойдет с ума в этом каменном мешке, охраняемом дементорами. Но показания Поттера – хотя, правильнее было бы сказать „желания Мальчика-Который-Выжил“ - все же учли. Азкабана удалось избежать. Даже палочку не сломали. Пока не сломали. Решение вопроса, будет ли ему дозволено владеть ею, отложено на неопределенный срок. Может, пять лет. Может, десять. Может, навсегда. Но лучше так, чем если бы ее сломали у него на глазах. Есть хоть какая-то надежда.

Только вот чего стоит такая жизнь без магии? Беспалочковой ему пользоваться запрещено. Достать палочку в обход законных путей было бы можно, но какую цену за это придется заплатить? Во всех смыслах. Денег у него практически нет, нормальной работы тоже. Кто возьмет в Хогвартс человека, с которого обвинения сняты лишь условно? Хорошо еще, что позволили забрать оттуда часть алхимического оборудования и книги. И кому нужен зельевар, не способный варить сложные зелья лишь потому, что у него нет волшебной палочки? Можно было бы продать старый дом в Тупике Прядильщика, но это тут же стало бы известно аврорам. Если после продажи дома он не отнесет деньги в банк или не купит что-то законное... в Азкабан очень не хотелось. Даже сейчас. Лучше варить примитивные зелья и получать за них гроши, но жить в своем доме. Пусть старом и не слишком уютном, но своем. Без дементоров.

Он поежился от промозглого ветра и поднял воротник пальто. Почему на Кингз Кросс зимой всегда так холодно? И где носит Поттера? Зачем он вообще согласился на эту встречу с Золотым мальчиком? Хотя ясно, почему. Глупо сейчас его отталкивать. Мальчишка теперь его последняя зацепка, что палочку когда-нибудь удастся вернуть обратно. И каким бы призрачным ни был этот шанс, глупо от него отказываться. А с Поттером все понятно – этот балбес чувствует себя виноватым, что не смог переспорить всех и вся, поэтому и считает себя обязанным поздравлять его с Рождеством. Уже пятый год подряд. По-дурацки-нарядная корзина – две бутылки вина, завернутая в фольгу утка с яблоками, которую можно будет разогреть и безо всякой магии, несколько плиток горького шоколада, рождественский кекс и коробочка с магазинным пудингом. Поттер всякий раз краснеет, как девица, когда протягивает ему эту корзину. И мямлит в ответ что-то невразумительное, когда Снейп сует ему очередную книжку – что-нибудь относительно развлекательное и не слишком заумное. Из своей библиотеки. На покупку новых книг денег нет уже давно.

А вот и Золотой Мальчик. Такой же продрогший на совсем не рождественском ветру. Неловкие дежурные поздравления, обмен подарками. Вот и все. Можно ехать домой и сделать вид, что рад празднику.

На привокзальной площади в Сочельник особенно неуютно. Все нормальные люди уже давно сидят дома и радуются жизни. Или просто сидят в тепле. Даже такие ненормальные как Поттер – тоже дома. Он уже сто раз аппарировал и теперь греется перед камином, любуясь на елку. Она у него наверняка вся в аляповато-красных шарах и золотых гирляндах. Безвкусно, на его, Снейпа, взгляд. Но ярко и весело.

Ссутулившийся на скамейке человек показался Снейпу смутно знакомым. На бомжа не похож. Хотя бомжа он бы и не запомнил.

Он подошел ближе и тихо выругался. Похоже, Золотой мальчик превзошел самого себя. Не смог навязать ему на Рождество свою компанию, так натравил на него Грейнджер. Мило.

- Ну и что теперь? - спросил он вместо приветствия.

Грейнджер подняла на него глаза и уставилась с недоумением. Вид у нее был ошарашенный и... нетрезвый. Выпила для храбрости?

- Ну и что вы теперь планируете делать, мисс Грейнджер? Будете рассказывать мне, что Рождество необходимо праздновать в компании? Думаете, меня это убедит?

- А п-почму я д-должна вас в ч-чем-то убеждать? И к-какое в-вам д-дело, что я планирррую?

Снейп нахмурился. Похоже, гриффиндорская всезнайка и вправду удивлена – актрисой она всегда была никудышной. Но что она тогда забыла в его городе, на вокзале, в Сочельник? Попытка надавить на его жалость? Что увидит бывшую ученицу, посиневшую от холода, и пригласит к себе? Тем более, он ей вроде как обязан – она же на суде за него заступалась, как могла... Слишком сложно для гриффиндорцев. Даже для Грейнджер. Если бы она хотела „порадовать“ его на Рождество, то ввалилась прямо к нему домой с лекцией о том, как правильно праздновать. Возможно, такой вариант его даже и позабавил бы. Но эта инсценировка выглядит слишком по-слизерински. А значит, это не инсценировка. Просто совпадение. Но тогда какого гиппогрифа она тут делает?

- От-тстаньте. Ид-дите к-куда шли. С-с к-корзиной.

- А вы так и будете сидеть на скамейке и ждать? Кстати, а кого вы ждете?

- Н-не в-ваше д-дело. Н-никого.

- Ну да. Просто приехали в этот городишко посидеть на лавочке. На привокзальной площади в Сочельник. Как романтично.

Грейнджер отвернулась и буркнула что-то невразумительное.

- Значит так, мисс Грейнджер, - начал Снейп менторским тоном, - сейчас вы встанете и пойдете со мной. Оставить вас тут замерзать я не могу – ваш Поттер мне этого не простит. Послать ему сову, чтобы он приехал и забрал вас, я тоже не могу – волшебной палочки у меня нет и...

При упоминании волшебной палочки губы у Гермионы задрожали и она расплакалась. Снейп мысленно выругался. Чтобы Грейнджер так остро реагировала на его неприятности? Чушь какая. Но с всезнайкой определенно что-то не так. И ведь не свяжешься ни с Поттером, ни с придурошным Уизли. И промозглый ветер до костей пробирает.

Гермиона вдруг перестала плакать и посмотрела на него с каким-то изумлением, словно у него на голове была идиотская шапка Санты или, того хуже, оленьи рога из красного фетра.

- А к-как в-вы б-без п-палочки? Б-без м-магии.

- Это я вам расскажу дома. В тепле. Вставайте, Грейнджер. А то я уже и сам замерзать начинаю.

Она согласно кивнула и встала, ежась от холода. Пришлось дать ей свои перчатки – на посиневшие руки смотреть было просто неприятно. Особенно как зельевару. Рабочий инструмент, как-никак.

В доме было не слишком тепло, но, хотя бы, не ветрено. Снейп затопил печку и окинул Гермиону тяжелым взглядом:
- Примите горячий душ. Очень горячий. Еще не хватало возиться с вами, если вы разболеетесь.

Он был готов к спору и пререканиям, но она только согласно чихнула и поплелась в ванную. Задним числом Снейпу стало стыдно за серые от старости полотенца и оббитый кафель в ванной, но он тут же отмахнулся от этих нелепых эмоций. Надо согреть противопростудное зелье. И положить ее одежду на печку, чтобы после горячего душа не натянула холодную. И выложить подарок Поттера на стол – давно пора ужинать, желудок уже от голода сводит, ведь сегодня не до обеда было, развозил готовые зелья по лавкам, пока они еще открыты.

Хотя нет – брюки Гермионы наверняка промокли и высохнуть не успеют. Лучше согреть что-то из своего. Что не так жутко выглядит, как ветхие полотенца в ванной. Снейп критически оглядел содержимое платяного шкафа и вытащил из него темно-серую фланелевую пижаму и шерстяные носки – не по размеру, но хотя бы сухое и теплое. Он немного подумал и достал с верхней полки коричневый шерстяной платок – мать его когда-то любила, поэтому и не выкинул, жалко было. Теперь пригодится.

Гермиона в этой одежде была больше похожа на нахохленного воробья, чем на гордость Гриффиндора – лучшую ученицу за многие годы. Она держала эмалированную кружку с противопростудным зельем обеими руками и кривилась перед каждым глотком. Но пила зелье правильно – не залпом. Хоть что-то из его уроков запомнила.

Снейп сначала собирался положить фаршированную утку на стол прямо в раскаленной фольге, чтобы не возиться с посудой, но передумал и достал видавшее виды блюдо. Придется после отмывать его от жира, ну да ладно. Он поморщился и достал две тарелки – если уж утку на блюдо переложил, то и это надо бы сделать. Есть вдвоем с блюда как-то... неправильно. Зато бокалы были хорошие, тонкого стекла. Подарок Люциуса. Когда Драко еще учился в школе. И вино сегодня будет неплохое – Поттер постарался. Да и хлеб свежий – только сегодня купил. К празднику.

Грейнджер внимательно наблюдала за этими приготовлениями, а потом спросила как-то по-детски:
- А где у вас елка? Или, хотя бы венок рождественский? Или лапы еловые?

Снейп смерил ее хмурым взглядом и стал открывать бутылку. Тоже мне, ребенок – елку ей захотелось.

- Ну хоть свечи у вас есть? Чтобы стол украсить?

Снейп принес из лаборатории толстую желтую свечу в медном подсвечнике и поставил ее в центр стола. Грейнджер ей, как ни странно, обрадовалась. Ужинали молча, но когда Снейп поставил на стол десерт и разлил по чашкам чай – настоящий, черный, а не ту бурду в пакетиках, которую так любят магглы, Гермиона заговорила. Дело было, конечно, не в сладостях. Просто она уже окончательно согрелась и немного осоловела от пары бокалов вина.

- Я теряю магию. То ли чашу я не так уничтожила, то ли во время Битвы под чье-то заклинание неудачно попала, то ли Беллатрикс мне навредила серьезнее, чем я надеялась. Не знаю.

Снейп молча пододвинул ей чашку с чаем. Чашки были большие, керамические и очень уютные. Их ему подарила Спраут лет пятнадцать назад – он тогда придумал зелье для опрыскивания очередного ее любимого растения, чтобы отгонять от того жуков и гусениц. Спраут была в восторге и не удержалась от подарка. В Хогвартсе он ими почти не пользовался, а тут они пришлись очень кстати.

Гермиона взяла чашку обеими руками, сделала осторожный глоток и улыбнулась:
- Вкусно. Я думала, вы его очень горьким завариваете. Не знаю, почему.

- Вы поменьше думайте на эту тему, Грейнджер. Так что там с вашей магией? Вы в Мунго хоть обращались? Или с гриффиндорским упрямством пытаетесь решить все сами, даже если знаний не хватает?

Она покачала головой:
- В Мунго я первый раз пришла еще четыре с лишним года назад, когда поняла, что с моей магией что-то не так. Причины они не нашли. Но магия уходит с каждым днем. Словно вытекает из меня с каждым взмахом палочки. Аппарировать я уже не могу, да и обычные чары даются мне через раз. Колдомедики советовали отдохнуть и пользоваться магией по минимуму, но и это не помогло. Я уже почти сквиб. С работы я ушла – там нужен другой уровень магии, я это понимаю лучше многих. Думала, смогу получить маггловское образование, но не тут-то было. Там все слишком... другое. А у меня был по их предметам лишь уровень начальной школы. Нет, вечернюю школу я все же за эти годы закончила и даже поступила в университет, думала, буду как и родители – стоматологом, но... не получается. Не мое это. Вчера во второй раз провалила устный экзамен. Хотя профессор очень старался вытянуть меня хотя бы на тройку.

Снейп даже не попытался скрыть удивление:
- Но вы же были одной из лучших учениц...

- В Хогвартсе. А не в маггловском мире. Тут я ничто. Надо бы плюнуть на идею с дипломом и идти работать официанткой или продавщицей.

- А что на это говорит Поттер?

- Он не знает, - Гермиона криво усмехнулась и допила свой чай, - я взяла с него нерушимый обет не лезть в мою жизнь. И с Рона тоже. Джинни, Луна и Невилл просто пообещали оставить меня в покое. Думаю, они считают, что это я так отхожу от ссоры с Роном.

Снейп наполнил чашки по второму разу.

- Но Рон к этому отношения не имеет, - добавила она поспешно, - просто мы разные. И рассталась я с ним уже после того, как... Тяжело быть сквибом среди волшебников. Особенно, если от тебя все ждали чего-то необыкновенного. А теперь волшебная палочка – лишь изящная деревяшка. А я для нее – бесполезная маггла. Я всю ночь сегодня не могла уснуть, думала, как мне быть с экзаменами. Утром пошла гулять по Лондону, выпила глювейна на ярмарке и решила поехать куда-нибудь. На первом попавшемся поезде. И поехала. Глупо, да?

Снейп не ответил. Слова Гермионы натолкнули его на мысль, которая казалась и безумной, и потрясающе разумной одновременно. Только бы Грейнджер согласилась, только бы согласилась...

- А можно мне взглянуть на вашу палочку, мисс Грейнджер? - спросил он осторожно.

Гермиона пожала плечами:
- Пожалуйста. Только с ней все в порядке. Проблема со мной, а не с палочкой. Двенадцать дюймов, виноградная лоза, жила дракона, двадцать четыре грамма волшебства. Но не для сквибов.

Витая, неровная рукоять легла в ладонь непривычно, но не чужеродно. Снейп сделал ею осторожный взмах и едва не задохнулся от переполнивших его эмоций. Магия. Его магия. Палочка почувствовала его и признала. Почти так же, как его родная палочка, черная и идеально ровная.

Он осторожно положил палочку на стол, словно боялся, что она расколется. Нет, теперь он что угодно сделает, лишь бы не дать этой гриффиндорке уйти просто так. Он должен получить эту палочку. Должен уговорить Грейнджер. Аврорам она его не выдаст, раз выступала в суде за его полное оправдание, так что можно говорить напрямую, без утайки. И если чудеса под Рождество – это не маггловские сказки, то Грейнджер просто обязана согласиться.

- Вы в порядке... сэр?

Смотрит настороженно, даже испуганно. И когда она успела встать из-за стола и подойти к нему?

- Сэр, но авроры же не ставили вам блок? Вам плохо? На вызов колдомедиков меня хватит...

Снейп откинулся на спинку стула и попытался улыбнуться:
- В порядке. Извините, что напугал. Мне хорошо. Даже слишком. С непривычки. Пять лет уже прошло.

Гермиона сочувственно кивнула и вернулась на свое место.

- Послушайте, Грейнджер... Гермиона... Только не говорите сразу „нет“, выслушайте.

Она кивнула.

- Грейнджер, колдомедики знают, что вы теряете магию, но не знают, насколько быстро. И проверять не будут, если вы сами их об этом не попросите. Вы теряете магию, но не хотите, чтобы об этом знали ваши друзья. И вообще волшебники.

Гермиона снова кивнула и сделала вид, что сосредоточенно пьет чай. Из пустой чашки.

- Но мир магглов вас не принимает, – продолжил Снейп, - у вас не ладится с их образованием. Да и образом жизни, наверное. Вы уже готовы сдаться и пойти работать Мерлин знает кем...

- Не надо меня стыдить, что я так легко сдалась! - выпалила Гермиона. - Я уже потратила все свои сбережения, а сидеть на шее у родителей до самой старости я не хочу. И получать пенсию как калека – тоже не хочу. Я не хочу, чтобы меня жалели. Я...

- Погодите, Грейнджер, - перебил ее Снейп. - Я не пытаюсь вас стыдить. Я предлагаю вам выход. И себе тоже, заодно.

Гермиона успокоилась так же быстро, как и вспылила.
- И что же конкретно вы предлагаете? Как вы можете восстановить мою магию?!

- Я не смогу вернуть вам магию. Раз уж колдомедики в Мунго не смогли, то и мне это не под силу.

Взгляд Гермионы потух.

- Грейнджер, послушайте. Вам всегда удавались зелья. Знаю, они не были вашим любимым предметом, но у вас были к ним способности. И сейчас наверняка есть.

- Мистер Снейп, вы лучше меня знаете, что для приготовления сложных зелий нужна магия.

- Знаю. Именно поэтому теперь я могу готовить только самые примитивные из зелий.

Гермиона вздохнула и уставилась в пустую чашку:
- Да, пожалуй, вы правы. Это не слишком почетно, но все же лучше, чем работать в баре. Только вот все все равно поймут, что я – сквиб. Никто не согласится варить только простые зелья добровольно. На это нужна какая-то причина. И никто не поверит, что именно такая рутинная работа мне вдруг стала по вкусу.

Снейп подлил ей еще чаю.

- Не поверит, мисс Грейнджер. Но вам это и не потребуется. Вы будете поставлять в лавки только самые сложные зелья. Для изготовления которых требуется изрядная доля магии.

- Но как?! - воскликнула она и тут же замолчала, сообразив, к чему он клонит.

- Я предлагаю вам партнерство. Пятьдесят на пятьдесят. Я опытный и, не побоюсь этого слова, талантливый зельевар. Я смогу сварить зелье любой сложности. Но мне нужна волшебная палочка. И возможность продавать эти зелья официально. Вы старательны и умны, у вас способности к зельеваренью. Из вас выйдет идеальная ассистентка. У вас есть волшебная палочка, и лавочники будут рады покупать зелья у героя войны с Волдемортом. Такая работа будет гораздо интереснее всего того, что вы там себе напланировали. И платят за сложные зелья очень неплохо. Это был бы идеальный выход для нас обоих.

Снейп едва удержался от того, чтобы не добавить „пожалуйста“. Это выглядело бы слишком жалко. Хотя теперь, снова почувствовав манящую близость магии, он был готов на что угодно, лишь бы Грейнджер приняла его предложение. Пять с половиной лет он не держал в руке волшебную палочку, и ощущения были непередаваемые. Только бы согласилась...

- Я... я не знаю. Я никогда не думала о том, чтобы всерьез заняться зельевареньем. И я не знаю, сможем ли мы работать вместе. Но я хочу попробовать, - она неуверенно улыбнулась, - очень хочу. Потому что если все получится так, как вы описали, это будет действительно идеальное решение наших проблем.

Гермиона обхватила обеими руками шероховатый бок чашки и улыбнулась уже по-настоящему:
- А ведь сегодня Рождество. Значит, ваша идея точно должна сработать. Должно же со мной хоть раз случиться хоть какое-то рождественское чудо?!

Снейп облегченно улыбнулся в ответ. Теперь самое время открыть вторую бутылку и отметить начало партнерства. Он нежно погладил рукоять палочки из виноградной лозы и пошел на кухню за вином. Рождество в этом году оказалось действительно чудесным. Первое по-настоящему счастливое Рождество с тех пор, как он себя помнил.

Декабрь в этом году выдался снежный и морозный, но за пару дней до Рождества южные ветра принесли серую мартовскую погоду и от белоснежного великолепия не осталось и следа.

Поттер снова предложил встретиться на вокзале. Дался ему этот Кингз Кросс! Хотя, какая разница, где встречаться. Главное, чтобы Поттер не стал докапываться до того, как ему живется - рассказывать о Грейнджер Снейпу не хотелось. Кто знает, чем такой разговор может закончится? Вдруг Поттер уговорит ее вернуться к Уизли? Или просто переехать.

Снейп поежился от промозглого ветра и потеплее замотал на шее длинный черный шарф. Грейнджер последние месяцы увлеклась рукоделием, так что на первый Адвент ему достался результат очередной попытки создать что-то отдаленно напоминающее вязаную вещь. Отказываться было неудобно, а принять подарок и ни разу не надеть — тем более. Впрочем, шарф оказался мягким и непривычно уютным, и носил его Снейп с удовольствием.

Появился запыхавшийся Поттер, и они обменялись подарками. Традиционная корзина от Золотого Мальчика — можно даже не заглядывать внутрь, чтобы узнать, что в ней лежит. А вот Снейп решил на этот раз немного изменить традиции — колдография Эванс понравится Поттеру гораздо больше, чем полезная книга. Дурацкий снимок, который Снейпу никогда не нравился, но выкинуть было жалко — гриффиндорский выпуск семьдесят восьмого года. Увидел недавно в лавке новомодную рамку, способную увеличивать часть колдографии на размер всего снимка и даже растягивать совсем мелкие колдографии до нормального размера, и решил, что такая игрушка Поттеру в самый раз. Хочет — пусть на своего скотину-папашу любуется, хочет — на идиота Блэка, хочет — на Лили. Да хоть на оборотня пусть смотрит, если делать нечего. А если крыса его раздражать будет — обрежет колдографию, не маленький. Но книга книгой, раз уж наткнулся на нее, пока расчищал место для Грейнджеровской библиотеки. Поттеру не повредит почитать о нетрадиционных способах обнаружения темных заклятий — хоть и аврор, а знаний наверняка меньше, чем у второкурсника из Дурмштранга. Скомканные поздравления и ежегодная обязанность выполнена. Можно ехать домой.

Снейп был уверен, что вечер будет непременно приятным — Грейнджер с самого утра уехала к родителям и не будет мозолить глаза, а он, наконец, насладится тишиной. Нет, он был доволен, что она не стала упрямиться и переехала в его дом в Тупике Прядильщика — теперь он мог пользоваться ее палочкой в любое время. А разгрести от хлама пустующие комнаты и терпеть чужого человека на своей территории – невелика цена.

Да и не так уж и много шума от этой Грейнджер. И учить ее было интересно, схватывала она все на лету, правда, далеко не все могла повторить — магическая сила таяла на глазах. Но ассистентка из Грейнджер вышла и впрямь идеальная — и сообразительная, и не растяпа. Только однажды, пару месяцев назад, она устроила грандиозный погром, но не по глупости и не по неосторожности, просто так вышло. Подняла Вингардиум Левиосой медный котел, полный микстуры от застарелого кашля, и в самый неудачный момент уронила вниз, перепортив все зелья и ингредиенты, что не были спрятаны в шкаф. Теперь ее магии не хватало даже на это.

Гермиона тогда заплакала и никак не могла успокоиться, то и дело повторяя, что заклинание это учат на первом курсе, а она и с ним справиться уже не в силах. Снейп хотел было прикрикнуть на нее, что нечего впустую слезы лить, лучше убрать микстуру поскорее, пока ее запахом весь стол не пропитался, но не смог. Вспомнил, как сам едва не выл, когда вернулся домой из зала суда — без палочки и без права пользоваться магией, и смолчал. Попытался успокоить, обнял неловко, и только сам потом на себя злился — слишком многое этот жест всколыхнул. Грейнджер уже давно не была ребенком, она пахла женщиной и была ею. А у него так давно никого не было. Но распускать руки с нею — себе дороже. Что он будет делать, если Грейнджер разозлится всерьез и навсегда уйдет, хлопнув дверью? Нет, аврорам она на него не донесет, как бы ни злилась, но довольно будет и того, что она просто уйдет. Вместе со своей палочкой. Двенадцать дюймов, виноградная лоза, жила дракона. В его палочке тоже была жила дракона. Тринадцать дюймов, канадский клен.

А потом он увидел в книжной лавке ветхую от старости тетрадь. «Высшие зелья для тех, чья магия спит» Алистиора Йоркского, одного из потомков Салазара Слизерина. Слизерин бы такого родственника стыдился — по слухам тот был еще более сумасшедший, чем чудаковатый Лавгуд. Только вот Лавгуд перестал дружить с реальностью после смерти жены, а Алистиору Йоркскому хватило рождения дочери — единственный его ребенок оказался не только девочкой, но и сквибом.

Снейп стал с интересом листать тетрадь в потертом кожаном переплете. Похоже, потомок Слизерина даже слова «сквиб» избегал как только мог. «Те, чья магия спит» звучит красивее, но суть остается прежней. Пустые слова. Да и зелья далеко не высшие, так, серединка на половинку. Зато решения выглядели оригинально и даже многообещающе. Времени и физических сил на приготовление зелий по этим рецептам уйдет на порядок больше, но если это сработает... Снейп криво усмехнулся - как хорошо, что эта книга не попалась ему на глаза год или два назад. Он бы ее и в рассрочку купить не смог — раритетное издание, не столько для зельеваров, сколько для ценителей забавного антиквариата. Да и теперь на эту книгу уйдет почти все, что он заработал за последний месяц. Ему хотелось убедить себя, что такой подарок — идеальное капиталовложение на будущее, что если Гермиона будет довольна их партнерством, то и палочкой ее он будет пользоваться еще долго. Признавать, что он снова за кого-то всерьез волнуется и переживает, очень не хотелось. Ну какое ему дело до того, что Грейнджер после той неудачи с Лавиосой сама не своя стала — или бездумно ингредиенты для зелий готовит, или вяжет, не менее бездумно. Может, поездка к родителям ее отвлечет? И если бы написанное в «Высших зельях для тех, чья магия спит» было хоть на половину правдой... Конечно, перед тем, как дарить эту книгу Грейнджер, надо проверить из нее хотя бы пару рецептов. По возможности так, чтобы она не увидела — вдруг все это лишь бесполезный набор бессмыслицы.

Опыты прошли гораздо лучше, чем Снейп мог рассчитывать. И от Грейнджер удалось все скрыть — она очень удачно задержалась в Аптеке в Косом переулке, закупая ингредиенты и договариваясь о новой партии сложных зелий. Так что Рождества Снейп ждал с нетерпением — пару дней благословенного одиночества, когда весь дом в его распоряжении, а потом можно будет обсудить с Грейнджер все то, что написал Алистиор Йоркский. Читать она начнет еще в пути от родителей, в этом он не сомневался. Интересно, а упаковочную бумагу она сорвала еще утром или все-таки решила дотерпеть до вечера? Наверное, дотерпит. Привезет книгу к родителям и положит под елку.

После встречи с Поттером он не стал нигде задерживаться и поспешил к себе. Дом встретил его тишиной. На обеденном столе лежал рождественский венок — единственное праздничное украшение, против которого Снейп не возражал. Гермиона порывалась купить хотя бы маленькую елку, но он считал это бессмысленным — сидеть одному в комнате и пялиться на украшенное стеклянными шарами дерево, что может быть глупее? Он же не ребенок, пятый десяток уже разменял. А у Грейнджеров будет своя елка.

Волшебная палочка из виноградной лозы лежала рядом с венком, одинокая и грустная. Снейп погладил ее рукоять, но прятать в рукав не рискнул — мало ли какую мерзость авроры устроить могут. Да, Хмури с его методами уже давно канул в Лету, но неизвестно, какие у Поттера коллеги. Из молодых да ранних. Но хорошо, что Гермиона ее тут оставила.

Снейп разогрел фаршированную утку, нарезал белый хлеб с хрустящей корочкой и откупорил бутылку вина. Рядом с хлебницей он заметил три креманки с салатами — похоже, Грейнджер решила таким образом поздравить его с праздником. Эти мелочи и радовали, и раздражали его: с одной стороны, было приятно, что всезнайка захотела сделать ему что-то хорошее, с другой — привязываться к ней или, прости Мерлин, полюбить ее было бы катастрофой. Да, сорок три года для волшебника не возраст, да и для маггла, пожалуй. Но он и в юности не особо блистал, а повторения истории с Эванс очень не хотелось. Незачем загонять себя в мышеловку, в которой даже сыр достанется кому угодно, только не ему.

Снейп и не заметил, как за прошедший год привык завтракать и ужинать не один, попутно обсуждая приготовленные или запланированные на сегодня-завтра зелья, прочитанные книги и последние новости — Гермиона стала выписывать «Пророк». А сейчас комната казалась пустой и унылой. Только лишь потому, что второй стул около обеденного стола не занят.

Он решил принести из своей спальни пару лишних подсвечников — может от их света станет уютнее, и заметил на кровати сверток. Рождественский подарок, «припрятанный» от него до времени, когда принято их открывать? Снейп разорвал зеленую с серебристым тиснением бумагу. «Зелья Древней Греции. Мифы и реальность» Дионисия Пирра. И как Грейнджер догадалась подарить ему именно эту книгу?

Он и сам заглядывался в книжной лавке на эту новинку от «греческого Уизли»(*), которого издалека и впрямь можно было принять за очередного отпрыска этой гриффиндорской семейки. Снейп читал другие его книги и не сомневался, что книга окажется не только познавательной, но и занимательной — писал Пирр увлекательно, что было даже странным для зельевара. От покупки пришлось отказаться, вернее, отложить ее на месяц-другой — после «Высших зелий для тех, чья магия спит» денег на еще одну книгу не хватало.

Он захватил книгу с собой в гостиную и только сев за стол сообразил, что подсвечники-то он забыл, отвлекшись на книгу. Пришлось снова идти за ними в спальню. Ужин в компании с хорошей книгой был уже больше похож на праздничный — по меркам Снейпа.

Остаток вечера и весь следующий день он провел за чтением, стараясь растянуть удовольствие. Когда утром раздался стук в окно, Снейп подумал было, что Гермиона вернулась раньше, чем планировала и почему-то забыла ключи. Не успел он обрадоваться, как выяснилось, что это просто обычная почтовая сова, взъерошенная и очень сердитая тем, что люди посылают ее со своими глупыми поручениями в такой день. Поттер. Не удержался и послал короткую записку с благодарностью — от колдографии в зачарованной рамке он был в полном восторге. Количество восклицательных знаков выглядело по-гриффиндорски несолидно. Даже нет, по-хаффлпаффски. Еще бы вопиллер прислал...

Гермиона приехала поздно вечером, когда Снейп уже начал перечитывать особо заинтересовавшие места в «Зельях». Она была раскрасневшаяся от прогулки по свежему воздуху, непривычно веселая и вся аж светившаяся от радости. С ходу, вместо приветствия она начала рассказывать о том, как чудесно было отпраздновать Рождество вместе с родителями, как прекрасно она отдохнула и как ей было приятно получить в подарок такую книгу. Тарахтела гриффиндорская всезнайка ничуть не медленнее, чем на первых курсах Хогвартса — Снейп невольно улыбнулся.

Она стала распаковывать сумку, и он снова уткнулся в книгу, вернее, сделал вид, что читает, продолжая исподволь наблюдать за Гермионой. Она продолжала говорить о книге Алистиора и вдруг наклонилась к сидящему в кресле Снейпу, чтобы поцеловать его в щеку от переполнявших ее эмоций. Северус от неожиданности дернулся и поцелуй пришелся прямо в губы.

Снейп понимал, что безопаснее было бы отодвинуться назад и извиниться за неловкий жест, но Гермиона пахла корицей и хвоей, хотелось не отстраняться, а впиться в эти поцеловавшие его вскользь губы, не отпускать. Он уже задним умом понял, что так и сделал — вопреки здравому смыслу. И что вопреки тому же здравому смыслу Грейнджер на поцелуй ответила. Ответила с гораздо большим энтузиазмом, чем он от нее мог ожидать. Особенно — по отношению к самому себе.

В какой-то момент он перестал понимать, реальность ли это или один из тех снов, от которых просыпаешься в самом что ни на есть дурном расположении духа от того, что все это лишь пригрезилось. Но все было слишком реальным — и неудачно неубранная с кровати одежда, и забытая под одеялом книга, которой он наверняка набил Гермионе синяк на спине, и не на место поставленный табурет, о который он сам приложился в темноте коленом.

Когда Снейп окончательно вернулся на грешную землю, ему стало страшно от того, какой теперь может оказаться реакция Гермионы. Сделать вид, что спит? Осторожно встать и сбежать в ванную?

Гермиона провела пальцем по шраму на его шее. Сразу после Битвы было не до пластических заклинаний, колдомедикам и без того хватало работы, поэтому шрам был грубый и слишком заметный. Прежде Снейпа это не беспокоило, он считал, что его внешность от такого «украшения» хуже не станет. Просто потому, что хуже становиться особо некуда. Но сейчас захотелось натянуть одеяло до подбородка. Он с трудом сглотнул и заставил себя повернуться к Гермионе. Снова невовремя. Или же идеально угадав — смотря с какой стороны посмотреть: поцелуй снова пришелся в губы, и от этого стало спокойнее. Значит, Гермиона не считает этот вечер ошибкой. Значит, все останется по-прежнему. Или даже... Но об этом пока лучше не думать, чтобы не спугнуть то, на что так хочется надеяться.

Снег выпал за неделю до Рождества и таять не собирался. Искрящиеся на солнце и в фонарном свете сугробы создавали ощущение праздника и словно напоминали, что осталось до него всего ничего.

На вокзале Кингз Кросс было так же холодно, как и в предыдущие годы, но на этот раз Снейп сообразил купить у маггловской лоточницы бумажный стаканчик с чаем — редкая гадость на вкус, едва ли не яд по составу, но очень хорошо подходит для того, чтобы согреть мерзнущие руки.

Поттер появился минут на двадцать позже, замотанный и невыспавшийся. Что ж, этого следовало ожидать — всего пару месяцев, как у него родился первенец. Джеймс-Сириус Поттер. Одно имя чего стоит. Скрестили барбоса с сохатым. Но Поттеру оно кажется единственно верным, даже забавно. Гермиона тоже считает, что Поттер прав в своем выборе. Одно слово — гриффиндорцы.

Но язвить по этому поводу не хочется. В конце концов, это ребенок Поттера — как хочет, так и называет. Хоть Томом-Альбусом. Или Рубеусом-Аргусом. Его дело. А мальчишке имя понравится наверняка — и Джеймс, и Сириус сейчас в героях. А ведь имя в честь деда и отцовского крестного — почти традиция... Древняя, такой далеко не все семьи следовали, даже из тех, кто Слизерин выбирал. А Поттер наверняка ткнул пальцем в небо, куда ему о традициях думать. Вот пусть и радуется.

Разговор выходит более связный, чем в прошлое Рождество — Поттеру интересно узнать о Гермионе, как она, чем занимается, что планирует. Не знал бы, что Золотой мальчик уже давно и вроде как счастливо женат, решил бы, что хочет увести у него Гермиону. А может это он для Уизли старается? Хотя нет, не похоже. Просто волнуется за подругу детства, которая отгородилась ото всех прежних знакомых.

Год назад Снейп долго не мог поверить, что Гермиона и вправду хочет от него не только деловых отношений. Не мог поверить и боялся спугнуть, оттолкнуть неловким жестом. И все время ждал, как однажды она скажет, что все закончилось. Finita la comedia. Но в феврале пришло письмо, что на месте Тупика прядильщика планируют построить новую фабрику, а значит, дом придется продать и перебраться на новое место.

Не то чтобы Снейп любил этот старый дом, скорее он боялся перемен — именно сейчас, когда все хорошее в его жизни слишком неустойчивое и хрупкое, дунь и рассыпется. Останется ли Гермиона с ним, если к ней вдруг вернется ее магия? Изменится ли что-то, если на горизонте снова замаячит рыжая шевелюра Уизли? Который младше его на целых двадцать лет и на порядок уважаемее сейчас в волшебном мире — самый близкий друг Мальчика Который Выжил. И брат его жены. Оставалось только хмыкать, что соперников выбирать не приходится — они всегда возникают сами. И не из слабых. Но почему-то почти всегда из гриффиндорцев.

Дом в хорошем районе на вырученные от продажи родительской развалюхи деньги не купишь, тем более, подвал у дома должен быть сухой и удобный — для лаборатории. А покупать где-то в глуши... Гермиона аппарировать не может, ему запрещено. Купить маггловский автомобиль? Но на это опять нужны деньги. Дело со сложными зельями пошло на лад, но не настолько же... Да и Гермионе пока не до сложных зелий — пытается освоить то, что в книге Алистиора описано.

Гермиона предложила взять кредит в Гринготсе — на пару лет, а там видно будет. Прекрасная идея, только вот ему кредит ни за какие коврижки не дадут. Напротив, будут до последнего сикеля проверять, не потратил ли он деньги от продажи дома на что-то незаконное. На новую палочку, например. Вариант, взять деньги на имя Гермионы и расплатиться со временем, казался заманчивым, но тоже не слишком надежным. Нет, деньги бы Гермионе дали тут же, но договор на покупку дома был бы тогда на два имени — ее и Снейпа. А такое наверняка дошло бы до Поттера. И — прощай, едва наладившаяся жизнь.

Но следующей мыслью было, что до Поттера вполне уже могла дойти и информация, что Гермиона зачастила в аптеку в Косом переулке. И что одно только неловкое движение, одно лишь естественное желание выяснить, что с ней стало и чем она живет, может Золотого Мальчика уничтожить. В самом что ни на есть прямом смысле — нерушимый обет таких ошибок не прощает.

Пару дней Снейп думал, стоит ли объяснять все Гермионе. Ясно же, что тогда она решит взять обратно обеты и у Поттера, и у Уизли. Но с ее уже крепко спящей магией такое не под силу. Значит, придется ставить в известность колдлмедиков из Мунго, а они вполне могут вычислить, что магия у нее пропала не вчера. А палочкой из виноградной лозы пользовались, причем пользовались активно. По крайней мере последние четырнадцать месяцев — с Рождества две тысячи второго года... И кто знает, что придет Гермионе в голову, когда она снова встретит Уизли.

От мыслей этих было муторно и тошно, но вывод напрашивался сам собой — выхода нет, кроме как в очередной раз спасать этого балбеса Поттера от гриффиндорской глупости. Ну зачем Золотой мальчик вместе с Уизли влезли во все это? Маловато экстрима в жизни стало? Адреналина не хватает? Или все-таки мозгов? Одно дело, когда даешь обет защитить мальчишку от беды, взять на себя его ношу, непосильную для почти-что ребенка, а другое — соваться в такую авантюру. Гермиону еще понять можно — вряд ли она могла трезво мыслить из-за всего, что случилось, но Поттер... он же не настолько безнадежен, как Уизли! Должен же он был унаследовать от Лили хоть каплю мозгов!

Так что пришлось поговорить с Гермионой начистоту, открыть все карты без утайки и надеяться, что она это оценит.

Гермиона же перепугалась не на шутку, когда поняла, что именно натворила своей просьбой дать нерушимый обет. И что надо искать какой-то выход, при котором все останутся целы. Снейп смотрел в ее полные слез глаза и понимал, что долго он так не выдержит. Гермиона обняла его, пытаясь успокоиться, и он нехотя выдавил:

- Думаю, если я явлюсь к Поттеру с чистосердечным признанием и сразу предупрежу его обо всем, это будет проще всего. В Азкабан меня упекут вряд ли. С палочкой, впрочем, тоже придется распрощаться, но... мне ее и так не вернут. Уже февраль две тысячи четвертого, после Битвы прошло почти шесть лет. Если меня не оправдали до сих пор, то и надеяться не на что.

Северус произнес это вслух и сердце у него ухнуло куда-то вниз от осознания того, что так наверняка и будет. Тринадцать дюймов, канадский клен, жила дракона. Вряд ли он когда-то сможет взять ее в руку.

- А с обетом колдомедики наверняка справятся. Так что с твоим Поттером ничего не случится. И с Уизли тоже.

Он криво усмехнулся и перевел дух. Гермиона замерла и отстранилась. Не отпрянула, а именно отодвинулась, чтобы видеть его лицо.

- Погоди. А что именно могут сделать колдомедики из того, что не можешь сделать ты?

- Помочь тебе провести обратный обряд, только на этот раз используя их магию. Это же в любом случае надо делать в присутствии Поттера и Уизли. И не заметить, чья магия питает обряд тут невозможно, - пояснил Северус.

Он старался говорить спокойно, но слова Гермионы взбудоражили его — а может, он упустил что-то, может...

- Северус, ты в порядке? Ты молчишь уже почти полчаса и...

- Извини, я задумался, - покачал головой Снейп.

Какая-то мысль крутилась в голове, но никак не давала себя поймать, хуже снитча. Обет, обязательство, договоренность, договор... точно!

Северус облизал пересохшие губы и попытался улыбнуться. Вышла лишь нервная гримаса:
- Обет это форма договора. И когда-то они были не просто вербальными, а именно письменными. Современный вариант — упрощенный и облегченный, поэтому и не воспринимается темной магией. Хотя на самом деле именно ею и является.

Гермиона поежилась и кивнула в знак того, что понимает.

- Если точно восстановить в памяти как именно звучали те обеты, можно составить письменный вариант их отмены — он, в любом случае, будет сильнее устного. Это как думосбросом кору белого дуба толочь, но зато присутствие Поттера и Уизли не потребуется. И я уверен, что смогу активировать эти документы своей магией. А ты потом съездишь к Поттеру и объяснишь, что решила взять те слова обратно.

Снейпу очень хотелось добавить «только пообещай, что не сбежишь после этого к Уизли и что скажешь Поттеру, что остаешься со мной», но это звучало бы слишком нелепо и жалко. Тем более, обет надо отменить как можно скорее — раз уж он год назад обо всем этом не подумал.

Приготовления заняли от силы пару часов: произнесенные слова обета Гермиона помнила прекрасно. Северусу было немного не по себе, когда он обхватил волшебную палочку поверх руки Гермионы — справится ли он? Должен. Если все получится, то и Золотой мальчик со своим дружком будет цел, и к нему самому никто прицепиться не сможет. Гермиона произнесла нужное заклинание, и он физически почувствовал, как поток магической силы скользит из его руки в руку Гермионы, а оттуда в палочку и на свиток с отменой договора. И второй раз — на свиток для Уизли.

Снеп убрал руку, чувствуя странное опустошение. Он знал, что передача своей силы для заклинаний выматывает, но не представлял, насколько. Вот и все. Теперь Гермиона поедет к Поттеру и уже не вернется.

- Почему? - спросила Гермиона растерянно.

Снейп мысленно выругался — как же его развезло от усталости, что он последнюю фразу вслух брякнул. Очень невовремя. Но, с другой стороны, лучше уж не мучаться неизвестностью и сразу расставить все точки над i.

- Рано или поздно ты уйдешь. Потому что к тебе вернется магия. Или потому, что решишь, что тебе проще с Уизли.

Гермиона приподняла правую бровь. Идеально скопированный жест. Она вообще способная. И схватывает на лету. Даже такие мелочи.

- Тебе двадцать четыре, мне же — сорок четыре. Ты — герой войны, я — освобожден условно и без права пользоваться магией, ты...

- Я Гермиона Грейнджер, а ты — просто идиот.

Никогда еще Снейп не радовался тому, что его называют идиотом. Тем более, перебив его фразу на полуслове.

Окончательные точки над i расставил поцелуй, и Северус почувствовал себя победившим — и магию нерушимого обета, и сон магии Гермионы, и глупость Поттера с Уизли. Губы Гермионы скользнули ниже, к горлу Снейпа, и он откинул голову назад, в который раз удивляясь, почему ее так тянет к этому шраму. «Знак того, что ты выжил даже тогда», - говорила она. Символ живучести — шрам во все горло. Но лучше так, чем если бы Гермиона считала его уродливым и отталкивающим. Хотя и странно...

Мысль додумать не удалось — дверь с треском распахнулась и в комнату вломились трое. Авроры. Молодые, лет двадцать, не больше. Глаза горят злым азартом. Как когда-то у Хмури.

- Северус Тобиас Снейп, вы арестованы за применение темной магии. При запрете на использование магии как таковой.

Он произнес как можно спокойнее, стараясь придать своему лицу выражение вежливого удивления:
- У меня нет волшебной палочки. И беспалочковой магией я не пользуюсь. Думаю, это несложно проверить.

Одновременно с этим он шагнул вперед, чтобы оказаться между Гермионой и аврорами. На всякий случай.

- Ну как же «нет палочки», - фыркнул белобрысый аврор. - Вот же она. На столе. И я уверен, что если мы ее сейчас проверим, мы найдем след запрещенной магии.

Аврор резким движением взял палочку и проверил последние заклинания:
- Так и есть, два темных. Причем первое — нечто ментальное. Империо или вроде того. Очень смазанный след, словно его пытались уничтожить. Мило.

- Это моя палочка, - встряла Гермиона. - Я Гермиона Грейнджер, и в заклинании не было ничего запрещенного. Это... - она запнулась и схватила со стола оба свитка, - это личное. И я согласна дать пояснения только мистеру Поттеру.

- Так-так...- протянул белобрысый задумчиво, - вот и жертва Империо объявилась. Мило. Надеюсь, в Мунго вам помогут, мисс.

От упоминания Мунго Гермиона вздрогнула и нервно выпалила:
- Я требую, чтобы вы вызвали Гарри! Он же ваш начальник. И вы прекрасно знаете, кто я такая!

- Мы так же прекрасно знаем, кто такой Северус Снейп. И на что он способен. Так что, мисс, не нервничайте. Вы сейчас аппарируете с нами и все будет хорошо, - белобрысый повернулся к Северусу: - Только попробуй дернуться — нежничать не буду. И в отчете будет черным по белому - «оказал сопротивление при аресте». Не только с палочкой своей окончательно распрощаешься, но и компанию дементорам составишь. Они по тебе уже лет шесть как горькими слезами плачут.

Он позволил надеть на себя наручники и сказал Гермионе что-то успокаивающее, за что получил резкий тычок под ребра и приказ молчать — авроры определенно боялись, что он подчинил себе волю Гермионы и может как-то использовать ее против них.

Снейпу только и оставалось надеяться, что Золотой мальчик окажется не где-то на задании, а у себя в кабинете — тогда к требованию Гермионы прислушаются. А с ним самим авроры ничего особенного не сделают. Если не лезть на рожон. Сейчас не восьмидесятые и методы Хмури сейчас не в цене.

Они аппарировали.

Северус ожидал, что они окажутся перед входом в аврорат, но авроры аппарировали с ними в какое-то помещение. Слабо освещенный коридор, холодный и промозглый.

Белобрысый аврор заметил его удивление и пояснил с довольной усмешкой:
- Антиаппарационный барьер усовершенствовали. Так что теперь во многие помещения можно аппарировать напрямую, если есть допуск, конечно же. И вся прелесть в том, что барьер работает только в одну сторону — так просто отсюда не смоешься. Так что если ты надеялся устроить перед допросом небольшое шоу в холле — можешь закатать губу обратно.

Авроры провели их в большую промозглую комнату. Из мебели там были лишь металлический сейф в дальнем углу, грубо сколоченный стол и два кресла. По одну сторону стола. Для самих авроров.

Самый младший из авроров, чуть полноватый парнишка с русыми вихрами на голове, тут же отодвинул одно из кресел в сторону и мягко подтолкнул туда Гермиону:
- Вы присаживайтесь. Не бойтесь, с вами все будет хорошо. Все закончилось и никто вас тут в обиду не даст.

Северус поморщился, чем вызвал очередную усмешку белобрысого:
- Попытаешься дать деру — пеняй на себя. Коридор охраняют дементоры. Кое-что путное во времена Пия все же ввели, грех не перенять. Холод в коридоре почуял? Так что делай выводы.

- Я требую, чтобы вы вызвали Поттера, - ответил Северус как можно спокойнее.

Ответ этот окончательно развеселил белобрысого:
- Вызовем, вызовем. Куда денемся. Не замалчивать же результаты своей работы. Только сначала соберем все факты по делу. Ты шефу уже много лет голову морочишь, так что сырой материал ему показывать не стоит.

На сколько хватит у него выдержки не показывать, что боится повторения допросов Хмури? Ведь если эти сопляки почуют, что он дал слабину... Они наверняка читали все документы по тому делу и попытаются повторить хоть что-то. Не столько, чтобы покалечить или причинить боль, сколько для напоминания — чтобы напугать и заставить сознаться. Хотя кто их знает — наручники же надели нарочито грубо, скованные за спиной руки уже начали затекать. А говорить правду нельзя ни в коем случае, теперь на кону не только его собственная свобода, но и... Мерлин, только бы удалось выгородить Гермиону. В ее состоянии, когда магия уже почти ушла, только Азкабана и не хватало. Ведь если авроры начнут копать всерьез, выкрутиться, словно Гермиона ничего не знала о незаконном использовании ее палочки, будет уже невозможно. А это уже пособничество в преступлении — не знать о его приговоре Гермиона не могла, это и идиоту ясно. И если от Азкабана Поттер ее и отобьет, то палочку все же сломают. Обе палочки с жилой из сердца дракона — и кленовую, и из виноградной лозы. Так что единственный выход — держаться до последнего и надеяться на Поттера. Может, Золотой мальчик сможет повернуть все так, что и ему срок дадут лишь условный. Или, хотя бы, не слишком большой. А Гермиона... есть же шанс, что она его дождется? Есть, определенно есть. Вот за это и надо цепляться. И будь что будет. Другой вопрос, на что он сам будет способен после пары месяцев в Азкабане. И что он сможет ей предложить, кроме... Да ведь и никакого «кроме» вполне может и не быть. Ему уже не двадцать один, да и последние лет двадцать пять спокойными не были. И так разница в возрасте огромная, а пара месяцев в Азкабане могут из него и вовсе старую развалину сделать. Но это ничего не меняет. Выход, по-прежнему, лишь один.

Аврор вальяжно присел на край стола и наблюдал за Снейпом:
- Думаешь? Молодец, подумай. Знаю, спрашивать тебя о том, присутствовал ли ты при убийстве моих родителей, бессмысленно. Пока — бессмысленно. Вот когда ты будешь готов к добровольному признанию и дашь согласие на использование веритасиума — другой разговор. А пока просто подумай: мы тебя взяли с поличным. Так? Так. На палочке мисс Грейнджер смазанный след от двух темных заклинаний. Так? Так. Даже если она будет утверждать, что это ее рук дело — чушь. Не поверю. След от первого заклинания чуть четче и можно определить, что оно не боевое, но ментальное. Вроде Империо. И это, Снейп, прекрасно объясняет, почему она тебя защищает. Хотя и не объясняет, что ты натворил вторым заклинанием. Но ты ведь не дурак, и должен бы понимать, что мы это все равно раскопаем. Так что лучше бы тебе согласиться на добровольное признание. И нам время сэкономишь, и себе... нервы.

Северус почувствовал на себе пристальный взгляд Гермионы, повернулся к ней и сказал ей, чтобы не нервничала, что все хорошо. Гермиона моргнула, словно соглашаясь, а потом вздрогнула и обхватила себя руками, опустив голову вниз.

- Еще одно слово в ее сторону, - прошипел Северусу белобрысый, - и мы все подтвердим, что ты пытался на нас напасть, а мы защищались. Усвоил?!

Северус не ответил. Вихрастый аврор положил руку на плечо Гермионы и успокаивающе пожал:
- Не переживайте. Все закончилось. Мы сейчас вызовем врачей из Мунго, они снимут действие заклинания...

Гермиона снова вздрогнула, подняла лицо на аврора и растерянно прошептала:
- Где я?

- Вы в аврорате, мисс, - мягко улыбнулся вихрастый. - С вами все будет хорошо. Не волнуйтесь. Вы что-нибудь помните за последние пару часов?

- Я... Я не уверена... - Гермиона обвела взглядом всех присутствующих в комнате и, встретившись глазами со Снейпом, зажмурилась. - Мне... мне нехорошо. Проводите меня в туалет, пожалуйста. Я... - она побледнела и поднесла руку ко рту, сдерживая тошноту.

Старший аврор поспешно кивнул вихрастому:
- Марк, проводи девушку в туалет, только не на этом этаже, а выше, для посетителей. И вызывай колдомедиков. Пока ей не стало хуже.

Марк помог Гермионе подняться и осторожно вывел ее из комнаты, обойдя Снейпа по широкой дуге. Когда дверь за ними закрылась, Северус прикрыл глаза. Неужели он в чем-то ошибся с обрядом и навредил тем самым Гермионе? Взгляд у нее был не просто испуганный, а перепуганный насмерть. И смотрела она на него как... как на дементора. Даже шесть лет назад, в чертовой Хижине, у нее был другой взгляд. Хотя тогда обвинения в убийстве Дамблдора еще не были сняты. Неужели он в чем-то ошибся, когда пытался передать ей свою силу? Или он сделал все правильно, но не учел нездоровое состояние магии Гермионы? Может, ее разум отторгает магию как таковую? Любую, неважно, кто является ее источником. А аппарация и стресс с арестом могли все усугубить. И сможет ли он как-то оправдаться, если она сама ничего не помнит? Что если она встанет на сторону этих молокососов? Единственное, на что он может сослаться — договоры отмены обета. Сами свитки. Поттер и Уизли должны были почувствовать хоть что-то в момент проведения обряда. Во время, когда авроры зафиксировали вспышку темной магии. Но... может, проще сдаться? Если он скажет, что первое заклинание было Империо, Гермиону уже точно не тронут. Спишут все ее предыдущие действия на его влияние — опоил зельями, например. И палочку из виноградной лозы не сломают. Но тогда ему самому выбраться будет уже почти не реально. И сдаваться, зная, что Гермиона так ничего и не вспомнит из прошедшего года... Нет, на это он не согласен.

Северус встряхнул головой, сгоняя оцепенение.

- Ну что, подумал как следует? - холодно улыбнулся белобрысый. - Девочка же практически созналась, что ты к ней Непростительные применял. Ее же трясло всю, когда она на тебя смотрела. А когда мы в твою хибару ввалились, яснее ясного стало, к чему дело шло. На тебе сюртук полурасстегнут, у нее губы от поцелуев припухли. Я не удивляюсь, что тебе никто добровольно не дает — это мне как раз понятно. Но зачем ты к ней с Империо полез? Не мог накопить денег на бордель? Или хотел именно саму Гермиону Грейнджер завалить? Причем настолько хотел, что не подумал о том, что освобожден лишь условно? На ее счастье, мы последние пару лет за всеми условно осужденными контроль ведем. По крайней мере, использование темной магии фиксируется, и то дело.

- Я не использовал Непростительные, - почти машинально огрызнулся Снейп.

- В твоем доме была вспышка темной магии. Этого довольно. По состоянию девушки и ее волшебной палочки несложно воссоздать всю картину.

Аврор подошел к сейфу и достал из него склянку с прозрачной жидкостью.

- Не дури, Снейп. Лучше выпей сам — целее будешь. Мы же веритасиум в тебя по-любому вольем. А если в процессе тебя помять придется - ну, что поделать. Оказание сопротивления аврору всегда на приговор суда плохо влияло. Так что веди себя хорошо и не упрямься.

Белобрысый говорил почти ласково, но в глазах у него плескалась такая ненависть, что Снейп невольно сделал шаг назад, к столу.

Только не веритасиум. Это лет десять назад он мог бы ему худо-бедно противостоять, когда постоянно принимал антидот, но сейчас... если он выболтает всю правду, потопит и себя, и Гермиону. И Поттер ему не простит, если гриффиндорская дурь с обетом на поверхность всплывет — это же Золотому мальчику вполне карьеры может стоить, слишком нелепый поступок для того, кто рвется руководить авроратом.

Снейп сделал еще один шаг назад, лихорадочно прикидывая, как бы вышибить чертову склянку из рук аврора.

Другой аврор взял Снейпа сзади за плечи и грубо подтолкнул к белобрысому. Северус попытался вывернуться, не удержался на ногах и упал, скользнув скулой по углу стола. Скулу тут же обожгло, как огнем, в глазах потемнело.

Белобрысый склонился над ним со склянкой и попытался влить зелье силой, Северус дернулся и с облегчением выдохнул — склянку удалось выбить, она с жалобным звоном упала на пол и разбилась. Жаль только, что она тут наверняка не последняя, и выиграть удалось лишь пару минут. За которые он просто обязан что-то придумать.

От тяжелой затрещины он ударился разбитой скулой о каменный пол, перед глазами вспыхнули искры, и от следующего удара Северус увернуться тоже не смог — он пришелся под дых. Крепко и точно, словно сам Хмури вернулся с того света по его душу.

- Прекратить! Сейчас же!

Северус попытался восстановить дыхание и сесть. Похоже, Золотой мальчик очень вовремя решил наведаться вниз. Не так уж и много белобрысый успел. Хотя одно ребро, похоже, сломал. Но, судя по взбешенному виду Поттера, аврорам нагорит по первое число.

- Ты... ты как?

Гермиона выскользнула из-за спины Поттера и кинулась к Северусу, пытаясь одновременно обнять его и осмотреть, что успели повредить. Лицо белое, руки трясутся, в глазах страх. Мерлин, да она за него так перепугалась. А не из-за него.

- Северус, ну скажи же хоть что-нибудь! Вот ублюдки, да у тебя все лицо в крови...

- Все в порядке, - произнес Снейп и тихо добавил: - Успокойся.

- А лицо — это он сам, - подал голос белобрысый. - Его по лицу никто не бил. Он сам споткнулся и упал. На угол стола.

- Я так и понял.

Снейп мысленно усмехнулся — он и не думал, что в голосе Золотого мальчика может быть такой металл.

Поттер помог ему встать на ноги и снял со Снейпа наручники.
- Извините, мистер Снейп, - сказал он виновато. - Давайте лучше у меня в кабинете поговорим. И меня там и зелья есть от ран, порезов, ушибов... Вы идти сможете? Или мне лучше колдомедиков вызвать?

- Смогу. Не надо колдомедиков. Если что, костерост у меня и дома есть.

Гермиона тихо охнула, и он поспешно добавил:

- Ничего серьезного. Одно ребро. Бывало и хуже.

Поттер расстроено кивнул и повел их к себе, по пути вернув Гермионе ее палочку.

Костерост для аврората явно варил какой-то недоучка — вкус у зелья был отвратительный, но Снейп решил, что лучше не ждать до дома, чем быстрее принять зелье, тем лучше оно подействует. Пару минут его сил хватало только на то, чтобы не застонать от жгучей боли — костерост оказался все же более-менее качественным и свое дело делал. А вот он с переломами явно просчитался — судя по боли, белобрысый успел сломать как минимум пару ребер. Гермиона осторожно обработала заживляющим зельем разбитую скулу и принялась за глубокие ссадины от наручников на запястьях. Золотой мальчик растерянно топтался у своего стола и не знал, куда себя деть.

- Поттер, вы бы связались с Уизли, - произнес Северус, когда боль от действия костероста отступила и он мог быть уверен, что голос будет звучать ровно. - Будет лучше, если вы сегодня же и объяснитесь. По свежим следам.

- Хорошо, мистер Снейп. Но... может вы сначала поясните, что сейчас произошло. Когда Гермиона влетела в мой кабинет, я только и понял, что внизу что-то случилось и что надо спешить, пока с вами ничего не случилось... фатального. Ну и что она заехала в нос одному из стажеров. И, кажется, сломала его.

- Я надеялась, что аврор отведет меня именно в туалет для посетителей, а это на том же этаже, что и кабинет Гарри, - пояснила Гермиона чуть смущенно. - Так что перед входом в туалет я дала ему кулаком в нос, чтобы выиграть хоть пару секунд, и кинулась сюда. Я... я ничего другого не смогла придумать, кроме как притвориться, что пришла в себя от ментального воздействия. И мне было очень страшно, что эта моя попытка добраться до Гарри спровоцирует их на...

Губы у Гермионы задрожали, и она не договорила. Северус притянул ее к себе и осторожно обнял — ребра все еще ныли.

- Тихо, тихо. Это был прекрасный план. Особенно в той ситуации. И у тебя все получилось.

Усталость накатила тяжелой волной, и Северус на пару мгновений прикрыл глаза, продолжая успокаивающе гладить Гермиону по голове.

- Вы точно уверены, что не надо колдомедиков, мистер Снейп?

- Поттер, все в порядке. Только дайте мне стакан воды.

Золотой мальчик кинулся к своему столу так поспешно, что Северус невольно усмехнулся. Похоже, Поттер за него тоже волнуется. Даже забавно.

Гарри протянул ему стакан воды, Северус сделал глоток, почти машинально проверяя, нет ли в воде лишних зелий, и поднес его к губам Гермионы:

- Ну, давай. Медленно, маленькими глотками. Это поможет тебе успокоиться. Все хорошо. Не переживай.

Он погладил Гермиону по щеке, и заметил краем глаза, как Поттер старается смотреть в сторону и едва не краснеет от смущения. Хотя давно уже не ребенок. И на младшей Уизли не первый год женат.

- Лучше? Успокоилась немного? - спросил Северус мягко, как только умел, и, получив от Гермионы утвердительный кивок, повернулся к Поттеру: - Если в двух словах, то Гермиона рассказала мне о вашей вопиющей по глупости гриффиндорской выходке. Признаюсь, я даже не сразу понял, что вы втроем устроили. Непреложный обет, чтобы не вмешиваться в личную жизнь Гермионы — это же надо додуматься! Поттер, я еще могу понять, что у Гермионы на фоне личных метаний ум за разум зашел. Я могу понять, что Уизли, по традиции, не думал. Но вам-то не стыдно?! Вы же должны были к этому времени иметь хоть какое-то представление о таких вещах, как обеты и магические договоры. Вы же не первокурсник с Хаффлпаффа, а аврор, причем теперь уже руководите отделом. Вы не понимали, чем все это может закончится? Если вы, даже совершенно случайно, столкнетесь с Гермионой? И зададите самый обычный вопрос «как дела?» - что будет в этом случае?!

Поттер отчаянно покраснел. Виду него был почти такой же, как на первой лекции по Зельеваренью, только на этот раз более расстроенный — теперь-то его ругали за дело. Снейп перевел дух и продолжил:

- Я решил, что в данном случае самым надежным способом снятия обета будет письменный договор. Я помог составить Гермионе оба свитка и присутствовал при их активации — думаю, и вы, и Уизли почувствовали снятие обета.

Поттер кивнул. Глаз он за все это время так и не поднял, стоял, уставясь на свои ботинки и даже не пытался вставить слово.

- Я не учел, что заклинание активации договора хоть и не относится к Непростительным, но все же темное по сути — слишком глубокие ментальные слои оно затрагивает. И не учел, что за мои домом ведется наблюдение на предмет темной магии. Я решил, что Гермионе будет спокойнее, если она активирует оба свитка дома, и лишь потом поговорит с вами и Уизли. Активация эта требует много магической энергии и большой концентрации, да и выматывает сильно. При вас обоих Гермиона нервничала бы и все было бы сложнее.

Снейп поймал на себе настороженный взгляд Гермионы и удивился — разве он что-то не так сказал? В смысле, не так, как с ней они договаривались? Он прокрутил в уме свои последние фразы и едва смог сдержать улыбку — похоже, Гермиона встрепенулась на его высказывание, что проведенный обряд сильно выматывает.

- Авроры зафиксировали вспышку темной магии. Насколько я понял их версию, - Снейп ехидно скривил губы, - я силой отобрал палочку и при помощи Империо заставил Гермиону поцеловать меня, а потом одним заклинанием активировал сразу два подписанных ею договора отмены непреложного обета. Крайне занимательный вариант и я, мягко говоря, польщен второй его частью. Я еще не слышал о магах, которым такое под силу.

- Извините, - вздохнул Поттер предельно расстроенно. - Я понимаю, что это не оправдание, но... Кайл, ну, тот светловолосый, он обычно нормально себя ведет. Но вчера была годовщина смерти его родителей — их Упивающиеся убили. А его старший брат погиб в Битве, он на Хаффлпаффе учился. Думаю, поэтому Кайл и решил стать аврором. Мне надо было его на эту неделю отстранить от работы, но я не сообразил. Извините.

Снейп пожал плечами и хмуро произнес:
- Поттер, вам сейчас не об этом белобрысом думать надо и не ему оправдания придумывать. Вам надо решить, что вы скажете насчет непреложного обета, как объясните, почему вы его дали. Неужели вы не понимаете, что это может здорово подпортить вашу карьеру? Это же абсолютно нелепый поступок, подводящий под удар и вас, и Уизли ни за что, ни про что. Кого вы защищали? От чего? Зачем?!

Увидев растерянный и удивленный взгляд Гарри, Снейп изумился не меньше его:
- Вы действительно об этом не думали?!

- Ну не слизеринец, извините, - огрызнулся Гарри.

- Не извиню. Вам Шляпа предлагала Слизерин, - криво усмехнулся Снейп. - Но если серьезно... Вы сейчас перед кем-нибудь должны отчитываться о своей работе, кроме Кингсли?

- Нет.

- Отлично. Он к вам хорошо относится и топить не будет. Так что говорите всем, что Золотое трио, - Снейп хмыкнул, - проводило по старой памяти секретную операцию, для которой это безумство было крайне необходимо и более чем обосновано. И вам пришлось на это пойти, хотя вы с Уизли прекрасно осознавали возможные последствия. Зная вас, все примут эту чушь за чистую монету.

- Спасибо.

- Не за что. И свяжитесь с Уизли, чтобы Гермиона могла поговорить и с ним тоже.

Гарри кивнул, подошел к камину и уже зачерпнул порошок, но замер и медленно развернулся:

- Герм... Скажи честно... ну, пока Рон не пришел. Эти самые личные метания, от которых, как Снейп... в смысле, мистер Снейп выразился, у тебя ум за разум зашел — это насчет него, да? Ты во время суда влюбилась в Сн... мистера Снейпа и не хотела нам этого говорить? Поэтому и пропала?..

- Н-нет... - протянула Гермиона ошарашено. - Я... я просто запуталась во всем. Кем я хочу быть, кем могу. И отношения с Роном тогда уже отгорели. Я думала, что смогу найти себя в мире магглов, но только больше во всем запуталась. А в позапрошлое Рождество столкнулась с Северусом, он пригласил меня к себе домой, и я там так и осталась.

Снейп напряженно слушал версию Гермионы, стараясь не упустить ни слова, ни интонации.

- Гарри, мне теперь очень стыдно, что я от тебя с Роном так долго пряталась. И что, не подумав, втянула вас в такое. Наверное, если бы не Северус, я бы не скоро сообразила насчет опасности для тебя с Роном. Извини. Я... Понимаешь... - Гермиона бросила быстрый взгляд на Снейпа. - Северус помог мне найти себя. Во всех смыслах. И это... это совсем иначе, чем с Роном. Серьезнее. Нет, я не имею ввиду, что с Роном все несерьезно было, просто... - Гермиона окончательно стушевалась.

- Я понял, чего уж там...

Гарри серьезно кивнул и швырнул в камин горсть порошка. Связаться с Роном удалось сразу же, и через несколько мгновений он уже стоял в кабинете Поттера.

В разговор троицы Снейп старался не вмешиваться. Он сдержанно поздоровался с Уизли, опустился в одно из стоявших у стены кресел и прикрыл глаза — разговор с Золотым мальчиком вымотал его до предела. Но зато все прошло удачно. И для него, и для Гермионы. И есть шанс, что встреча с Уизли тоже ничего не испортит. Раз Гермиона сказала то, что сказала.

Он задумался и не заметил, как разговор подошел к концу. Пожимая ему на прощание руку, Рон смотрел оценивающе, но без особой вражды.

Поттер проводил их до выхода из аврората и настоял на том, чтобы аппарировать их в Тупик прядильщика. «Раз уж вам нельзя, а Гермиона и так устала из-за отмены обета», - пояснил он Снейпу.

Северус не спорил. Больше всего ему в этот момент хотелось рухнуть в кровать и не шевелиться хотя бы несколько часов.

* * *

Сон унес с собою вчерашние тревоги, страх и боль. Все казалось простым и понятным, осталось только уточнить, не обманулся ли он в своих предположениях и планах.

- Ты выйдешь за меня замуж?

Голос его звучал спокойно, почти буднично. Северус даже сумел задавить в зародыше всякую попытку продолжить свою фразу, хотя очень хотелось добавить что-то вроде: «Я понимаю, что я сейчас далеко не лучшая партия в магической Британии. Если не самая худшая. Даже если забыть про разницу в возрасте, мое шаткое положение как условно освобожденного может здорово испортить нам жизнь. Тебе.»

Разумом Северус понимал, что Гермиона все это и так знает, и повторения бессмысленны. Тем более, после сегодняшнего. Но почему-то казалось нечестным смолчать — словно он хочет утаить от нее какую-то грязную тайну.

А Гермиона молчала. В первый момент она вроде бы и собралась что-то сказать, но крепко задумалась.

Пауза затягивалась, и с каждым мгновением Северусу становилось все больше не по себе. И зачем он влез с этим вопросом? Только бы не разрушить то, что есть...

- Северус, я понимаю, что для тебя очень важны все эти... слизеринские вещи. Но я...

Гермиона беспомощно пожала плечами, и ему стало совсем муторно. Северус постарался не показать свои эмоции и ободряюще кивнул. Пусть уж лучше она сейчас все выскажет. Сразу.

- Северус, я хочу маггловскую свадьбу. Без какого-либо волшебства.

Снейп от неожиданности нахмурился, чувствуя себя так, словно на него спикировал бладжер. Нет, два бладжера — один в голову, от чего мысли окончательно перемешались, а второй в живот, от чего стало совершенно невозможно дышать.

- Погоди, Северус. Послушай... - Гермиона осторожно погладила его по щеке, стараясь не задеть пораненную скулу. - С одной стороны, я не хочу, чтобы кто-то узнал, что я потеряла магию. Нам ведь обоим будет проще, если об этом не узнают, так?

Северус кивнул, соглашаясь. Да какая, к Мерлину, разница, как они все это оформят? Тем более, если Гермионе так будет проще. Надо было бы сказать все это вслух, но язык не слушался.

- А с другой стороны... Только не злись сразу, подумай сначала, ладно?

Северус снова кивнул.

- С другой стороны, я прекрасно знаю, какая у меня репутация в магическом обществе — я читала статьи Скиттер, да и других журналистов тоже. Меня считают немного помешанной на справедливости и желании бороться хоть за что-нибудь, - Гермиона виновато улыбнулась. - Ты ведь знаешь, как Скиттер назвала статью обо мне? Ту, что написала вскоре после оглашения твоего приговора?

- Нет, не знаю.

- «Борьба за нелепое: от домовиков к упивающемуся».

Северус хмыкнул и не смог держать усмешки — а ведь он и сам оценивал Гермионину тягу к справедливости именно в таком ключе.

- Сначала я думала, что можно сказать, что я хочу такую же свадьбу, как у родителей — они уже столько лет душа в душу живут, поэтому я считаю романтичным именно такой вариант. Причуда магглорожденной и все такое.

- Я не против. Как хочешь, так и сделаем.

- Ты дослушай, ладно? Я считаю, что эту карту с «борьбой за нелепое» можно неплохо разыграть. Если повернуть отказ от волшебства на свадьбе не как романтику, а как протест. Против судебного решения о твоей магии. С одной стороны, никто не удивится — все вполне в моем духе. С другой — это привлечет внимание тех людей, которые симпатизировали мне и Гарри. Гарри же наверняка эту мою идею обеими руками поддержит. И это даст ему лишний козырь против Визингамота. И мне будет проще обосновывать, почему я почти не пользуюсь магией. В смысле, почему я — ну, якобы я — варю сложные зелья, требующие немалой магической энергии, но не аппарирую и не пользуюсь палочкой.

Северус уткнулся лицом в волосы Гермионы, потом потянулся к ее губам. Второй раз за несколько минут он не мог найти слов, чтобы ответить. Но без слов было даже проще.

- Надо же как-то заставить их пересмотреть твое дело?! - выдохнула Гермиона между поцелуями. - И... не смей сдаваться! Как это, «раз до сих пор не вернули, то и не вернут»?! Вернут. Надо только найти способ их убедить.

- Мерлин... Как ты угодила в Гриффиндор? Ты же настолько слизеринка, что Салазар Слизерин был бы от такой студентки просто в восторге, - рассмеялся Северус. - Неужели шляпа не предлагала тебе другой факультет?

- Нет. Она сказала, что Гриффиндор уравновесит мою тягу к знаниям. А я просилась в Райвенкло. Теперь понимаю, что шляпа была права — там бы я стала синим-пресиним чулком. Сапфировым просто.

Северус решил, что лучше снова отвечать не словами.

* * *

Следующие месяцы прошли в круговерти дел — подготовка к свадьбе, поиск нового дома и переезд. Родители Гермионы приняли Северуса не то чтобы холодно, но без особых восторгов, хотя и не пытались переубедить Гермиону. По крайней мере, с организацией маггловской свадьбы они помогли. Из волшебников Гермиона пригласила только своих самых близких друзей, из магглов — только близких родственников. Северусу приглашать было толком некого, но родители Гермионы этого не заметили, посчитав, что друзья у них общие. Северус думал, что на эту мысль их навело то, что его свидетелем был Золотой мальчик. Предложила это Гермиона, а ему самому было все равно. Поттер же, как ни странно, обрадовался.

Гоблины дали Гермионе кредит на покупку дома на подозрительно выгодных условиях, и Снейп подозревал, что без влияния Поттера тут не обошлось, но теперь это не раздражало. В подвале дома они оборудовали уютную лабораторию, и теперь приготовление зелий шло быстрее и легче — все стояло на своих местах и всему хватало места.

Рождество в этом году наступило для Снейпа почти что неожиданно: вроде бы только вчера еще был Хеллоуин, и надо же — вдруг конец декабря. Но калейдоскоп дел в кои-то веки казался приятным, хоть и выматывал. Просто теперь дела эти были не ради Хогвартса и Дамблдора, не для того, чтобы быть на хорошем счету у Волдеморта и продолжать шпионить, и даже не для спасения Золотого мальчика от самого себя и гриффиндорского шила в неположенном месте. И даже не для себя. Вернее, не только для себя. И в этом «не только» и было самое главное — то, что давало энергию всей этой круговерти.

А в Сочельник хотелось побыстрее закончить все дела, встретиться с Поттером и как можно раньше оказаться дома. Но и скручивать разговор с ним не хотелось. Гермиона по-прежнему очень мало общалась с прежними друзьями, поэтому вопросы сыпались из Поттера один за другим и иссякли очень нескоро.

Снейп принял от него традиционную корзину с подарками и протянул увесистый сверток: пара книг от Гермионы, одна от него — новое издание «Высшей Защиты от темных сил», да несколько старых учебников и колдографий Лили. Учебники тоже когда-то принадлежали Эванс и были все исчерканы ее замечаниями и рисунками — не по теме предмета, но очень забавными и с юмором. Гермиона наткнулась на эту стопку при переезде и расстроилась, хоть и пыталась выглядеть как ни в чем не бывало. Решение было импульсивным и непродуманным, но Северус был им доволен: и Гермиона обрадовалась, что он собирается отдать эти вещи Гарри, и самому Поттеру будет наверняка приятно полистать эти книжки, заложенные колдографиями матери. Шестым чувством Северус понимал - лучше отпустить прошлое, пока оно не стало разрушать настоящее. Настоящее, которое было ему очень важно.

Распрощавшись с Поттером, Снейп спешил домой и предвкушал праздничный вечер. Все эти дни им было не до елки, зато гостиная уже полностью отремонтирована и обставлена — как раз к Рождеству. И, судя по хитрому виду Гермионы, она приготовила что-то особенное. Редкую книгу? Набор колб редкой формы? Что-то съедобное?

Северус вошел в гостиную и тут же заметил сюрприз. На журнальном столике была елка. Небольшая, чуть меньше метра в высоту, украшенная разноцветными стеклянными шариками и серебристой мишурой.

Его первая елка. По-настоящему первая, потому что на этот раз она была именно для него. Для него с Гермионой. А не для толпы слизеринцев, которым нет дела до таких мелочей.

Северус поймал себя на том, что осторожно гладит пальцами иголки, оказавшиеся на ощупь совсем не колючими. Елка пахла хвоей и лесом, пахла... праздником. Он почувствовал на себе взгляд Гермионы — Северус и не заметил, как она подошла.

- Наша первая елка. Маленькая, правда, но большую я бы просто не успела нарядить — хотела сделать все, пока ты будешь встречаться с Гарри. Как вы поговорили?

- Мирно. Авадой он не бросался, самолетики во время разговора не пускал, на чтение журналов под партой не отвлекался.

- А если серьезно? - хихикнула Гермиона.

- Если серьезно, он все еще за тебя волнуется. Но уже поменьше, чем в феврале. И хочет, чтобы ты как-нибудь навестила их с Уизли. В смысле, с Джиневрой Уизли. В Годриковой Лощине. Точнее, пригласил он нас обоих, но я думаю, что буду там явно лишним.

- Об этом мы поспорим завтра.

Гермиона хмыкнула и поцеловала его в губы. Догадываясь, что следующий поцелуй придется в шрам от клыков Нагайны, Северус ответил на поцелуй Гермионы и подставил шею. Чувствовал он себя при этом едва ли не котом. Причем котом, которому положено несколько мисочек сметаны.

Рождество обещало быть приятней всех остальных, что выпадали ему прежде.

Зима в этом году началась рано, первый снег выпал уже в конце ноября. К Сочельнику сугробы были такие большие, какими он их помнил только в детстве. Снег весело искрился на солнце и таинственно мерцал в лунном свете, дома пахло корицей и печеными яблоками, а поставленная у камина елка дразнила запахом хвои и еловыми игрушками. Но Северус был даже рад, что придется уйти из этого уюта на несколько часов — так будет легче ждать, так время пролетит быстрее. Все равно он ни читать, ни зелья варить не сможет, да и собеседник из него для Гермионы сейчас никакой.

Он пытался сесть в кресло с книгой, но строчки плясали перед глазами, словно издевались, и норовили подсунуть вопрос «Поможет или нет?». Пытался сварить простейшее перечное зелье — едва не расплавил котел, чего с ним не случалось лет сорок. Гермиона стала рассказывать о своей новой идее — отвечал ей настолько невпопад, что едва не обидел.

На Кингз-Кросс холодный ветер и поземка, это остужает голову и хоть какое-то время можно думать о чем-то кроме ожидания сегодняшнего вечера. Какое-то время — пока не замерзнешь. Поттер же, как всегда, опаздывает.

Но чай у маггловской лотошницы такой же горячий, как в прошлом году. И на вкус, наверное, такая же гадость — даже пробовать не стоит. Руки греет — и ладно.

Интересно, понравится ли Поттеру его подарок? Редкое издание «Магии воинской», древнее, еще на старо-английском. Очень обстоятельно и доходчиво написанная книга, Снейп даже не ожидал такую в изученном вдоль и поперек книжном найти. Поттеру наверняка пригодится. А Джиневре обязательно придется по вкусу подарок Гермионы — душистое мыло в виде диковинных цветов.

Кто бы мог подумать, что в прошедший год Гермиона так увлечется самым занудным и невзрачным рецептом из «Высших зелий для тех, чья магия спит». И не рецептом даже, так советом в примечаниях — как создать единственное и неповторимое «Мыло Иветты, дочери Аластиора». Ничего сложного — мыльная основа, много трав, резные формочки. А в результате нечто несуразное, больше похожее на пирожное из Сладкого королевства, чем на нормальный кусок мыла.

Но Гермиона не была бы Гермионой Грейнджер, если бы остановилась на том, что было описано в книге. Эксперименты следовали один за другим, запахи становились тоньше и разнообразнее, форма все причудливее, цвета все забавнее. Аптекарь в Косом переулке недоверчиво скривился и наотрез отказался попытаться выставить «это безобразие» на свой прилавок, зато Уизли были в восторге.

Не то чтобы Снейп всерьез ревновал, хотя знать, что свои творения Гермиона относит именно в магазин Рональда Уизли было... неприятно. Тревожно как-то. Неспокойно. Да и какое отношение ее мыло имеет к «Всевозможным волшебным вредилкам Уизли»? Но она так радовалась, что пробные экземпляры разошлись в первые же часы, а на следующий день у Джорджа и Рональда постоянно спрашивали, когда появится новая партия... Гермиона тогда впервые за долгое время снова почувствовала себя по-настоящему частью волшебного мира, востребованной и успешной. Самой умной ведьмой Гриффиндора. Ну как было отговаривать ее от нового увлечения? Для которого не требовалась магическая сила.

Гермиона создавала свои шедевры настолько увлеченно, что однажды погожим апрельским утром это стало для Северуса действительно проблемой. Не в метафизическом смысле — да Мерлин с этим Уизли, в конце концов, он достаточно доверяет Гермионе, чтобы задавить в себе тревогу от ее походов в магазин «вредилок». В самом приземленном, бытовом смысле. Собрался с утра пораньше, пока Гермиона еще спит, принять душ и... не обнаружил ни куска нормального мыла. Только какие-то, прости Моргана, розочки с хрупкими лепестками да ядовито-пахнущие орхидеи, наверняка результаты последних опытов. Пришлось вылезать из ванной и идти в лабораторию в поисках неиспорченного экспериментами мыла. Поиски ничего не дали, оставалось только выбрать из ее творений что-то, хоть отдаленно напоминающее нормальный брусок мыла. Северус придирчиво осмотрел полки с Гермиониными художествами и остановился на кругляше зеленого цвета. По крайней мере, он был не цветком и не зверушкой, а просто куском мыла, пусть и кокетливо-круглым. И хвойный запах не казался излишне женственным.

Уже намыливая голову Северус понял, что наверняка ошибся в выборе — состав наверняка был еще недоработан, и мыло оставляло в волосах обрезки трав и хвои. Выполоскать их было не сложно, но зачем такая глупость нужна? Однако стоило ему выйти из душа и высушить волосы, как он взял все свои слова и мысли обратно - Северус и не думал, что его волосы могут быть такими.

Он с детства привык, что возможны лишь два варианта: либо торчащие в разные стороны, лезущие в самый неподходящий момент в глаза и не поддающиеся никакой укладке, патлы, если их мыть каждый день, либо сальные пряди, мирно свисающие вдоль лица и не мешающие работать. С того времени, как он себя помнил, и до последних лет он предпочитал второй вариант, как менее трудоемкий и более удобный. Гермиона полтора года назад уговорила его на компромисс — вымытые патлы, убранные в хвост. Они тоже не мешали, но почему-то казались Гермионе более привлекательными, хотя на вкус Снейпа выглядели так же уродливо, как немытый вариант. Но тогда ему слишком хотелось удержать Гермиону рядом с собой, слишком хотелось не спугнуть то, на что так надеялся, и эта уступка казалась не такой уж непосильной.

А тут — тяжелые волосы, лежащие спокойными волнами. Не лезут в глаза, не пушистятся неуместно, не торчат в разные стороны длинным ершиком. Словно подменили. Гермиона очень радовалась и очень гордилась своим изобретением. Заслуженно гордилась. И Северус гордился — ею.

Так что теперь, в Сочельник, у него и сомнений не было, что подарок Гермионы придется Поттеру с женой по вкусу. Тем более, прежние образцы им нравились, а уж «рождественская коллекция» в виде воздушных снежинок, забавных снеговиков и хрупких на вид «елочек для ванной» и вовсе обязана сделать настроение еще более праздничным. По крайней мере, Джиневре. Поттеру, все-таки, должна больше понравиться книга о боевой магии.

А вот и Золотой мальчик. Невыспавшийся и взлохмаченный, но так и сияющий от радости и здоровающийся с таким жизнелюбием, что хочется улыбнуться в ответ. С прошлой недели - папаша двоих детей. Даже странно было вместе с Гермионой подписывать ему свиток с поздравлениями. Еще совсем недавно это был взлохмаченный восторженный одиннадцатилетка, и вот — у него уже второй ребенок.

Даже странно, что он решился назвать свого второго сына таким именем. Нет, «Альбус» звучит неплохо, да и старика директора Золотой мальчик всегда любил. И последнее Дамблдорово предательство простил сразу же. Если вообще понял тогда, что это было именно предательство — растить сына Лили на убой, как племенной скот. Но дать вторым именем «Северус»?! Был бы Поттер слизеринцем, Северус решил бы, что это такой хитрый тактический ход в борьбе за оправдание, но...

- Мистер Снейп, насчет второго имени, - сказал он без перехода, - вы не думайте, это не ход такой хитрый, чтобы на Визингамот повлиять.

Снейп передернул плечами и стер улыбку с лица. Легилименцией балуетесь, Золотой мальчик? Да так, что и не заметишь сразу? Тот самый случай, когда ученик во сто крат превзошел учителя?!

- Извините, что я с этим так с места в карьер, глупо это, наверное. Но я хотел сразу все пояснить, чтобы вы все поняли. Я догадываюсь, как вы мои поступки оцениваете. Да и для вас не новость, наверное, что Шляпа меня в Слизерин отправить хотела. Я теперь уже ничего не имею против этого факультета, но... Гриффиндор мне все же больше подходит. Честно.

- Продолжайте, Поттер.

- Я понимаю, что для вас все это — как шахматная игра. Но я бы не стал использовать сына только для того, чтобы добиться оправдательного приговора, как это пишет Скиттер.

- Тем не менее, школьные годы вы ему уже подпортили. Зачем, Поттер?

- Просто... просто так правильно. Я многим обязан и профессору Дамблдору, и вам тоже. Если бы не вы оба, меня бы тут не было. И Джеймса-Сириуса тоже. И Альбуса-Северуса, тем более, - он чуть виновато улыбается, - вообще-то я собирался его Северус-Альбус назвать, но Джинни сказала, что «Аль» ей нравится больше, чем «Сев» - легче звучит...

Снейп сдержанно кивнул:
- Она права, Поттер. С таким детским именем ему будет легче учится в Хогвартсе.

- Думаю, вы преувеличиваете, - Гарри весело усмехнулся. - Никто к тому времени о вас и слова плохого не скажет.

Твоими бы устами, Поттер, твоими бы устами...

- Хотя, сэр, если то, что я дал сыну имена уважаемых мною людей, сыграло хоть какую-то роль в вашем деле — это ведь здорово, правда?

Сыграло? Именно так, в прошедшем времени? Когда его сыну и десяти дней от роду еще нет?

Сердце ухнуло куда-то вниз, в желудке появился холодный ком. Неужели...

- Мистер Снейп... сэр... Не знаю, как и сказать. Вообще-то я готовился, едва ли не на бумажке речь не написал, - смущенно промямлил Гарри и тут же вскинулся, как подросток. - Мерлин, я же с вами себя постоянно первоклашкой чувствую. Говорил бы сейчас с любым аврором, пусть даже втрое меня старше, все бы от зубов отскакивало. А тут мямлю, как...

- Как Гарри Поттер на своем первом уроке Зельеваренья, - услужливо подсказал Снейп.

- Вот именно, - усмехнулся в ответ Гарри, - вы самую суть уловили. Так что я лучше того... без речи. Подарки подарками, - он передал Северусу традиционную корзину, - а вот это — просто потому, что она ваша. По праву.

Гарри протянул ему футляр с волшебной палочкой. Его волшебной палочкой. Тринадцать дюймов, канадский клен, жила дракона.

Северус осторожно достал палочку и сделал неуверенный взмах. Она отозвалась ласковой волной магии и серебристыми искрами. Соскучилась.

Гарри аж светился от радости:
- Здорово, правда?! Как раз позавчера было заседание Визингамота. Не хотел вам говорить заранее, а потом решил, что лучше так, чем совой. Мы выиграли, сэр! Слышите, мы выиграли!!!

- Спасибо, Поттер. Большое спасибо.

Голос спокойный, даже неестественно-ровный. Разочарование напополам с отчаянием скрыть удалось, так что теперь Золотой мальчик примет все за последствия сильного потрясения.

Так и есть. Поттер вздохнул и положил руку ему на плечо:
- Я все понимаю, мистер Снейп. Вы же в меня уже наверняка не верили. Столько лет прошло. Весной восемь лет со дня Битвы будет. Но ведь лучше поздно, чем никогда, правда?

Снейп медленно кивнул, машинально поглаживая дерево палочки, беззвучно поющее под его пальцами.

- Вы... Может вам пока не аппарировать? Сегодня, в смысле. Для вас же наверняка большое потрясение, что мы все-таки выиграли. Может, я вместе с вами...

- Спасибо, Поттер. Большое спасибо. Но я лучше поездом. Чтобы одуматься. Так будет лучше. Спасибо.

- Ну, как знаете. Поздравляю с окончательным оправданием. И счастливого Рождества!

- Вам того же, Поттер. В смысле, счастливого Рождества и приятных праздников. И не забудьте подарок!

Снейп заставил себя улыбнуться, хотя на душе скребли кошки, и протянул Гарри свертки с подарками. Вот и все. Ожидание окончено. Он проиграл. Теперь надо ехать домой и думать, как жить дальше.

Стекла в электричке подернуты морозцем, ледяной узор завораживает и успокаивает, особенно если прикоснуться к нему разгоряченным лбом. Успокаивает, помогает дышать ровнее и унять дрожь в руках. Но утешить он не может. Проигрыш. Поражение. Потеря того, на что так рассчитывал.

Северус откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Конечно, можно убеждать себя, что еще год назад и рассчитывать было не на что. Год назад он и не знал об этой возможности. Но... но от этого не легче.

Началось все в июне. Северус только что вышел из Аптеки в Косом переулке и прикидывал список ингредиентов, которые необходимо купить для следующей партии зелий. Аптекарь заказал пару любопытных отваров, приготовление которых обещало быть интересным, поэтому настроение у Северуса было превосходное. Пока его не окликнул невысокий лысыватый толстячок.

- Северус Тобиас Снейп, если не ошибаюсь?

Снейп медленно кивнул, силясь вспомнить, видел ли он этого человека прежде. Нет, точно не видел. Тогда какого Мерлина?!

- Джон Робин Алан Стоунхендж, - представился толстячок и расплылся в улыбке: - Рад, что удалось с вами так удачно встретиться. Вы-то мне и нужны.

Стоунхендж? Их тех самых Стоунхенджей, что владеют одним из самых древних замков на юге Англии? Тем самым, о котором среди магов ходит множество легенд, да и среди магглов тоже. Только самого замка магглы не видят, лишь причудливо установленные каменные глыбы.

- Да-да, мой дорогой Зельевар. Я тот самый лорд Стоунхендж, о котором ходит куча сплетен и который не любит лишний раз высовываться из милых его сердцу родных стен. Вы не ошиблись, - самодовольно кивнул Стоунхендж. - Но давайте к делу. Вы мне приготовите мазь Салазара. Она мне нужна к концу августа. В крайнем случае — к началу сентября.

- Мазь Салазара? Крайне трудное в приготовлении и поэтому баснословно дорогое средство от подагры? - Снейп даже не пытался скрыть свое удивление. - Конечно, я не откажусь от возможности заработать на варке такого интересного зелья, и, безусловно, миссис Снейп мне в этом помогла бы с удовольствием, но... Я считаю ниже своего достоинства наживаться на некомпетентности клиентов. Есть и другие зелья, помогающие от этой болезни — более простые в изготовлении и поэтому на порядок более дешевые.

Стоунхендж снисходительно усмехнулся:
- Дорогой Зельевар, я не хуже вашего разбираюсь в том, какие существуют лечебные зелья. Но мой отец предпочитает именно мазь Салазара — он считает ее более надежным средством. И значит, он его получит. А о цене мне волноваться незачем, - толстячок расплылся в улыбке: - Вы приготовите мне мазь Салазара прото так, из дружеского расположения.

Северус иронично приподнял бровь:
- Вы уверены?

- Абсолютнейшим образом, мой дорогой Зельевар, - продолжал улыбаться Стоунхендж. - Потому что вам это нужнее, чем мне.

- Неужели?

Разговор этот начинал забавлять Снейпа, но следующие слова толстячка его озадачили.

- Мой дорогой Зельевар, вы же знаете легенду о том, что мой замок раз в году, в Сочельник, исполняет одно-единственное сокровенное желание какого-нибудь моего друга? Один раз в его жизни и, конечно же, в разумных пределах. Но на то, чтобы вам вернули вашу волшебную палочку и освободили не условно, а окончательно, магии моего родового гнезда хватит. Так что вам эта сделка гораздо нужнее.

- Почему я должен верить в правдивость этой легенды?

- Потому что вам этого очень хочется, мой дорогой Зельевар. Потому что прошло уже семь лет, и шансов на оправдательный приговор у вас больше нет. А я могу дать вам этот шанс. Если вы выполните мои условия. Приготовите мазь Салазара к концу августа, и тогда, если она окажется достаточно качественной, в Первый Адвент я позволю вам встретиться с духом моего родового гнезда. И в Сочельник вы получите подарок от магии рода Стоунхенджей. Если вы сварите никудышное зелье или вовсе откажетесь мне помочь — воля ваша. Второй раз я предлагать не буду.

Легенда такая действительно ходила, но никто не знал, сколько в ней правды, а сколько вымысла. Но, в конце концов, что он теряет, кроме своего времени? Ингредиенты для мази не так уж дороги, вся ценность зелья в их кропотливой обработке и в тщательной варке строго по лунным часам — весь процесс может растянуться на месяц. А запороть такое зелье легче легкого. Но до чего же соблазнительно рискнуть...

- Что ж, мистер Стоунхендж, я поверю вам на слово. Но...

- Никаких «но», мой дорогой Зельевар! Ближе к концу августа я пришлю вам сову за свертком с мазью. А сейчас я должен спешить, мои извинения.

Толстячок спешно раскланялся и аппарировал, а Снейп остался стоять в Косом переулке и прикидывать новый список закупок. Придется сварить эту мазь — слишком велик соблазн принять обещания Стоунхенджа за чистую монету...

Северус решил ничего не говорить Гермионе, чтобы не чувствовать себя полным идиотом, если Стоунхендж его все же обманет. Если этот толстячок вообще имеет какое-то отношение к древнему магическому роду. И если все это не дурацкий розыгрыш кого-то из гриффиндорцев. Кстати, вполне в духе Уизли.

Гермиона последнее время все меньше интересовалась варкой зелий, полностью погрузившись в изготовление своих мыльных чудес, поэтому утаить от нее приготовления мази Салазара было не сложно. Зато сам рецепт мази оказался гораздо сложнее, чем Северус ожидал по описанию — первые два опыта окончились неудачей, и мазь он смог приготовить только в первых числах сентября. К этому времени взьерошенная полярная сова Стоунхенджей стучалась в его окна едва ли не ежедневно и недовольно ухала, когда Северус протягивал ей лишь короткую записку с извинениями. Но мазь была готова, Северус упаковал склянки в увесистый сверток, передал его сове и стал ждать. Ответ пришел лишь через два месяца — приглашение посетить замок Стоунхендж. Вечернее чаепитие в Первый Адвент. Если не розыгрыш, то все получится.

Но чем ближе была поездка, тем чаще задумывался Снейп о разговоре с духом древнего замка. Прав ли он будет, если озвучит именно это свое желание? Имеет ли он право просить что-то иное?

Решение пришло, уже когда он стоял в промозглом подвале замка, по сравнению с которым подвалы Хогвартса казались сухими и теплыми, как уютная комната с огромным камином. Стоунхендж проводил его сюда без лишних разговоров и оставил в гулкой тишине. Свет единственного факела был слабый и неровный, но Северус старался отогнать мысли, что все это — возможный розыгрыш. Если и так… Нет ничего постыдного в его желаниях. Напротив, стыдно смеяться над такими вещами. Впрочем, ни Джеймса Поттера, ни Сириуса Блэка это бы не остановило. Но... Но лучше надяться, что он ничего не напортит этой историей — ни себе, ни Гермионе.

Северус провел пальцами по ледяной каменной кладке, почувствовал, как она слегка завибрировала и сделал осторожный шаг назад. Камни вспыхнули синеватым огнем, в котором через пару мгновений проступило лицо. Женское, молодое, но со слишком правильными чертами, нечеловечески правильными.

Несколько минут дух молча разглядывал его, а потом улыбнулся холодной, неживой улыбкой:
- Говори, человеческий детеныш. Чего ты хочешь? И не пробуй лукавить, иначе совсем ничего не получишь.

Северус медленно выдохнул и поклонился духу замка, выказывая свое почтение перед стихией.

- Великий Стоунхендж, если это в твоих силах, верни магию моей жене, Гермионе.

Дух какое-то время разглядывал его в полной тишине, нарушаемой только тихим потрескиванием факела, а потом иронично и очень по-человечески усмехнулся:
- То ли это, что ты действительно хочешь, человеческий детеныш? Я вижу в твоем сердце иное желание. Ты жаждешь обрести собственную магию в полной мере — чтобы тебе вернули магический жезл, который тебя выбрал и который ты привык называть волшебной палочкой. Зачем ты лжешь мне, детеныш?

Северус облизал пересохшие губы и с усилием сглотнул.

- Я не лгу тебе, Великий Стоунхедж. Ни единым словом. Я хочу получить назад свою волшебную палочку, но я верю, что это желание исполнится и так. Мне есть на кого надеяться, есть от кого ждать помощи — от жены, от... от друзей. А Гермионе никто, кроме тебя, не поможет — колдомедики тут бессильны, а я и подавно. Поэтому мое желание, моя просьба к тебе - верни магию моей жене, Гермионе.

Дух склонил голову набок и прищурил глаза, окаймленные длинными пушистыми ресницами:
- Ты и сам запутался в своих желаниях, детеныш. В тебе слишком много эмоций. Я сама решу, что для тебя правильнее. И выполню одно из желаний. Ступай.

Лицо растаяло, огонь погас. Северус еще долго смотрел на опустевшую стену, потом взял факел и поднялся наверх. Оставалось только ждать Сочельника.

И вот канун Рождества наступил. За эти недели Северус почти уверился, что дух замка просто обязана понять его и выполнить именно озвученное желание, а не то, которое он упорно загонял внутрь. У него еще есть надежда на упрямство Поттера и на негриффиндорскую фантазию Гермионы. Золотой мальчик наверняка что-нибудь учудит в его пользу, и палочку все-таки вернут. Пусть не в этом году. Пусть к десятилетию со дня победы в Битве. Но вернут. Почти наверняка. И почти наверняка никто из колдомедиков не сможет помочь Гермионе.

Весь день он был как на иголках и даже радовался встрече на холодном вокзале — чтобы хоть как-то отвлечься от ожидания. И вот все закончилось. Поттер преподнес ему его волшебную палочку. Канадский клен, жила дракона, тринадцать дюймов волшебства. Его волшебства. Его оправдательный приговор. И окончательный приговор для Гермионы. Сквиб. Навсегда. Потому что этот мерлинов дух Стоунхенджа почуял в нем слабину. Вот он и проиграл.

Северус вышел на своей станции, но идти домой не хотелось. Хлопья снега медленно кружили в сумеречном свете, но праздничного настроения это не создавало. Он сел на скамейку на привокзальной площади, как четыре года назад сидела Гермиона. Только снег тогда не падал. И станция была другая. Да и все вообще в его жизни было иначе. За эти четыре года он приобрел практически все, о чем мечтал прежде. Ему вернули палочку. Он по-прежнему успешный зельевар и аптекари Косого переулка с радостью заказывают у него даже самые сложные зелья. И теперь он может варить их в открытую, не прикрываясь именем Гермионы. Гермиона... Да, о нормальной семье он четыре года назад и думать не смел. А теперь в десяти минутах ходьбы отсюда — его дом, где сейчас все готово к празднику, где его ждет жена и где уже давно наряжена рождественская елка.

Но что досталось Гермионе? Ее новое увлечение, требующее самого минимума магии?

- Мистер, с вами все в порядке? - окликнул его нескладный подросток, замотанный до самых ушей в яркий оранжевый шарф. - Может, скорую вызвать? А то вы давно уже тут сидите, вам уже всю корзину снегом замело. Сердце прихватило?

- Нет, все в порядке. Спасибо.

- А, ну тогда счастливого Рождества. Мне пора домой. Мама волноваться будет.

Подросток убежал — или убежала, кто их, в маггловской одежде, разберет. Северус глянул на часы и тихо охнул — а ведь Гермиона уже тоже наверняка волнуется, куда это он запропастился. Он же еще пару часов назад должен был вернуться...

Северус встал, вытряс из корзины нападавший снег, и поспешил домой.

Дверь распахнулась еще до того, как он успел коснуться ручки.

- Северус, я уже чего только не передумала! Хоть сову Гарри посылай, чтобы он розыск начал!

Ну да, сову. Только как ее без магии призвать? Да, надо будет, наконец, купить собственную, чтобы всегда была дома. Раз почтовых сов Гермионе вызвать не под силу. И как он прежде об этом не додумался?

- Да ты закоченел весь! - возмущенно охнула Гермиона. - Быстро прими горячий душ, а я согрею тебе противопростудное зелье.

Ну да, как четыре года назад. Только поменялись ролями. Интересно, она все еще помнит, как они тогда встретились?

- Северус, ты... ты в порядке? С тобой ничего не... случилось?

Он покачал головой и ретировался в душ. Позорное бегство. Несколько минут его не спасут. И про замок Стоунхендж рассказать, все же, придется.

Когда он вышел из ванной, Гермиона протянула ему зелье и он стал пить его мелкими глотками.

- Северус, ты точно в порядке?

- Да, спасибо. Я уже согрелся.

- Я... Я о другом. Тебя очень долго не было.

- Извини. Мы с Поттером проговорили дольше обычного, а потом я немного посидел на вокзальной площади. Мне надо было подумать. Придти в себя.

Северус залпом допил обжигающе-горячее зелье и посмотрел в глаза Гермионе:
- Мне вернули палочку. Позавчера было заседание Визингамота и меня оправдали.

Гермиона просияла от радости и повисла у него на шее, но Северусу от этого стало еще муторнее.

- Северус, я так рада! Гарри все-таки молодец, сумел додавить этих перестраховщиков. До чего же здорово!

Она обняла Северуса и продолжила, уткнувшись лицом в его плечо:
- Я так волновалась, что с тобой что-то случилось, когда ты не пришел вовремя. Вспомнила, как тебя в аврорат уволокли в феврале и...

- Извини.

- Ты не понимаешь, - Гермиона крепче прижалась к нему. - Когда ты ушел, я решила убрать свою часть лаборатории. Сочельник — а у меня там такой завал... Моя палочка лежала на столе, я хотела переложить ее на полку шкафа и неудачно зацепила тяжеленный котел с свежесваренной мыльной массой. Он начал падать и я, не думая, использовала Вингардиум Лавиоса. Просто машинально — палочка же была у меня в руках.

Гермиона судорожно вздохнула, и сердце Северуса как ледяной рукой сжали. Но ведь винить некого, кроме самого себя.

- И, представляешь, Северус, это сработало! Огромный тяжелый котел послушался моего заклинания и завис в воздухе. А потом мне удалось его левитировать на место, так ничего и не расплескав!

Северус задержал дыхание, пытаясь осмыслить услышанное.

- А потом я попробовала и Акцио, и другие заклинания. Все получается! Представляешь?! Как прежде!

Она отстранилась и глянула ему прямо в глаза:
- Но ты ведь это представляешь не хуже меня, правда?

Северус поцеловал ее в висок и облегченно улыбнулся:
- Представляю. Я прекрасно помню, что почувствовал, когда после стольких лет взял в руки твою палочку и она отозвалась магией.

- Я о другом, - Гермиона потерлась носом о кончик его носа. - Не пытайся увиливать. Полчаса назад я получила сову от лорда Стоунхенджа. С поздравлениями. Там были слова, что за честно выполненную твою часть сделки плата уже поступила и что меня можно поздравить... и тогда я испугалась.

- Почему?!

- О нем же разное рассказывают. Я читала... Тебя не было так долго, я запаниковала. Кто знает, какой была твоя часть сделки?!

- Мазь Слизерина. Ничего опасного или противозаконного. Безобидно.

- И все?

- Оно очень сложное и трудоемкое. Я на него три месяца потратил.

- Извини, - Гермиона снова уткнулась в его плечо. - Я просто очень испугалась, что в этой сделке от тебя потребуется что-то другое. Или что ты вообще не вернешься. Или случится что-то...

Северус обнял ее и мягко подтолкнул к дивану:
- Ну же, успокойся. Ничего такого в сделке не было. И я до последнего не знал, чем все закончится. И не чей-то ли это розыгрыш. Поэтому не хотел тебя прежде времени обнадеживать.

Он стал рассказывать о встрече со Стоунхенджем и о поездке в замок, о разговоре с духом и о том, как боялся сегодняшнего вечера. Слова выплескивались сами собой, удерживать их было слишком сложно. Он и так очень долго молчал обо всем, что тревожило, и сейчас нестерпимо хотелось поделиться этими тревогами. Теперь, задним числом, когда они уже никого не могут ни напугать, ни расстроить. Теперь, когда можно больше не опасаться ни глупого розыгрыша, ни жестокого решения древнего духа. Когда можно просто радоваться, что все эти невзгоды остались позади, а впереди их обоих ждет праздничный ужин, украшенная разноцветними огоньками елка и две волшебные палочки, послушные их воле. Палочки с жилой из сердца дракона, которые когда-то сами выбрали их и дождались того момента, чтобы снова помогать им творить волшебство. Им обоим. И в этот праздничный вечер, и много лет после него.

Отдельное спасибо за ХЭ.

Если живешь на свете достаточно долго,видишь,
что мелкие отступления приводят к крупным потерям. И.Бродский.

squirrel, спасибо!
А вот продолжение там ангстовое...

NATALI_2010, спасибо!

Вот не надо только ангствого продолжения. Они.... не заслужили. Герои ваши.

И лично.
Музы и счастья Вам лично. У Вас потрсяющий слог... и уверена, что все у вас гармонично... и талант, и душа и ощущение к жизни.

Ходить по-лисьи, думать по-кошачьи...