Chivas Regal посвящается
***
Около десяти утра в распахнутую дверь дома номер 12 по Гриммо-Плейс ворвался морозный воздух и гомон лондонских улиц, и следом со смехом ввалились Фред и Джордж Уизли, растирающие покрасневшие уши. В прихожей не было ни души, только из кухни доносились бубнящие голоса родителей, прерываемые возмущенными междометиями Джинни. Обменявшись лукавыми взглядами и захихикав, близнецы тихонько прокрались к кухне и замерли на пороге. Перед их глазами разворачивалась довольно любопытная сцена.
Взволнованный Гарри с фиолетово-желтым синяком на скуле и бледная Джинни, держась за руки, о чем-то допрашивали мистера и миссис Уизли, которые, кажется, только что прибыли по каминной сети – на рукавах их мантий виднелась сажа.
Рон сидел, уткнувшись подбородком в столешницу. Перед распухшим носом его располагались карточки с изображениями самых знаменитых волшебников и несколько еще не открытых лягушек. Рон с подозрением переводил взгляд с лягушек на Гарри, с Гарри на Гермиону и с Гермионы снова на лягушек. Братьев он не замечал.
Гермиона же, стоявшая у плиты, не замечала ни близнецов, ни настойчиво возвращающегося к ней взгляда Рона, ни волнения Гарри, ни бледности Джинни, ни сажи на мистере и миссис Уизли. Внимание ее было приковано к колдующему над джезвой профессору Снейпу, который как раз в этот момент произнес:
– Кофе, милая барышня?
Гермиона зарделась как маков цвет и молча кивнула. Снейп вручил ей кружку и попытался отвинтить колпачок бутылки из темного стекла. Колпачок не поддавался. Снейп надавил сильнее. Бутылка разлетелась на осколки, обдав его брызгами первосортного огневиски.
– Думаю, сэр, вам был дан знак, что пора завязывать со спиртными напитками – это вредно для ваших связок. И вообще, – невозмутимо убирая палочку в задний карман джинсов, отхлебнула кофе Гермиона.
Мгновенно приняв боевую стойку, Фред и Джордж приготовились защитить жизнь и честь Гермиону от справедливого возмездия со стороны профессора. Однако тот лишь чихнул, высушил себя заклинанием и покорно поднял собственную кружку с кофе. Фред и Джордж изумленно попятились обратно в коридор.
– Не впечатляет, мисс Грейнджер. Сегодня ночью вы показали, что гораздо лучше умеете обращаться с палочкой. И вообще, – ухмыльнулся Снейп. – Надеюсь, вечером в лаборатории вы продемонстрируете не менее похвальное рвение.
– Зачем же ждать вечера? Я могу продемонстрировать его прямо сейчас, – сверкнула глазами девушка. Близнецы не выдержали. Фред присвистнул, Джордж зааплодировал. Гермиона стремительно обернулась к источнику нового шума и щеки ее запылали еще сильнее. Она растолкала шутников и бросилась прочь из кухни, не забыв, тем не менее, по пути наградить их заячьими ушами. Снейп досадливо поморщился.
– Сдается мне, джентльмены, – проникновенно, но беззлобно произнес он, – весь этот балаган, – он обвел рукой комнату, – на вашей отсутствующей совести. Чуть позже мы потолкуем о ваших изобретениях и о вашем чувстве юмора. Потрудитесь никуда не уходить – я вас все равно найду.
И профессор последовал за Гермионой. Из прихожей донесся его голос:
– Грейнджер, постойте! Я согласен прямо сейчас.
– Представляю, каких дров ты наломал бы, если бы я все-таки погиб, – озадаченно протянул Фред и вернул своим ушам прежний вид. – Что ты там намешал?
– Не помню, – без малейшего намека на чувство вины ответил Джордж, проверяя собственные уши, – но Снейпу это явно пошло на пользу.
– Угу, а ты погляди на Гарри и Джинни. Или на малыша Ронни. Эй, приятель, – Фред потряс Рона за плечо, – ты сколько их слопал?
Отрывая меланхоличный взгляд от шоколадных лягушек, Рон с трудом сфокусировал его на братьях.
– Десять, двенадцать, шут его знает… Парни, – вдруг оживился он, – кажется, с этими лягушками что-то не так. Только я съем одну, как меня тянет орать какие-то нелепые стишки про какую-то блоху, и почему-то именно Гарри. И почему-то именно под окном.
Подавив нервный смешок, Джордж метнулся к плите, налил в кружку кофе, капнул туда что-то из склянки, которую достал из нагрудного кармана, и сунул кружку под нос младшему брату.
– Пей, полегчает.
Рон недоверчиво посмотрел в кружку, затем на Джорджа, но, видимо решив, что хуже уже некуда, всё же отпил большой глоток. Оставив Фреда наблюдать за тем, как Рон понемногу приходит в себя, Джордж двинулся к родителям.
– Гарри, я, конечно же, давно считаю тебя членом нашей семьи, тем более теперь, когда у вас с Джинни всё хорошо. Но то, что ты сказал, – совершеннейшая чушь. Ты не мой сын! – мистер Уизли кивнул подошедшему Джорджу и вручил всхлипывающей жене платок. – А ты, Джинни, никак не могла всего этого услышать – во-первых, потому что мы с мамой никогда этого не говорили, и во-вторых, в это время мы были уже в Норе! Неужели ты думаешь, что мы позволили бы тебе сблизиться с Гарри, будь это правдой?
На пол со звоном упала серебряная заколка. Джинни радостно взвизгнула, подпрыгнула, наступив брату на носок, и бросилась на шею растерянному Гарри.
– Здравствуй, дорогой, веселого Рождества. Мерлин, такие страсти с утра, да в праздник, – вытирая глаза, обняла сына миссис Уизли. – Джинни, деточка, что это? Не помню у тебя такой вещи.
– Рождественский подарок от кого-то, – отмахнулась Джинни, не сводившая с Гарри сияющих глаз. Джордж хотел незаметно отбросить заколку ногой подальше, но не тут-то было – соколиному зрению Молли Уизли слезы не помеха.
– От кого-то? Джордж Уизли, что вы опять натворили? – угрожающе спросила миссис Уизли.
– Мама, во-первых, я Фред… э-эй, полегче!
Над головами выскочивших из кухни близнецов прожужжал золотой снитч.
***
– Артур, выпьешь со мной перед уходом? – обернувшись, мистер Уизли заметил стоявшего в дверях гостиной Снейпа с бутылкой огневиски и двумя стаканами в руках.
– Тебе же противопоказано, – кивнул он на повязку на снейповой шее. – Гермионе это не понравится. Она не для того тебя вытаскивала.
– Чепуха, – прохрипел Снейп, разливая огневиски по стаканам. – Кто она мне? Сестра, мать, жена?.. – он прочистил горло. – Да ну, Рождество ведь, Салазар его побери!
Сжав вредноскоп в рукаве мантии, Снейп поднес свой стакан к губам и, следя сквозь его стекло за тем, как двигается кадык Артура Уизли, начал отсчет: «Раз, два, три, четыре, пять… десять… Две недели прошло, а обоняние так и не восстановилось – вот и доверяй коновалам из Мунго. Придется самому… шестнадцать. Ну, пожалуй, хватит: на яд и любовное зелье вредноскоп среагировал бы». Залпом проглотив свою порцию, Снейп забрал у изумленного мистера Уизли стакан, подхватил бутылку и со словами: «Спасибо за компанию, Артур, веселого Рождества!» удалился.
Чертыхнулся, чуть не сбив с ног бегущего вниз по лестнице Рональда Уизли. Прикрыл дверь своей комнаты, налил еще огневиски. «Хоть один полезный подарок», – подумал Снейп, скептически взглянув на лимонно-желтый свитер от Молли Уизли, выглядывавший из-под кучи оберточной бумаги на столе. «То есть, еще один», – мысленно поправился он, когда в поле его зрения попал бланк годовой подписки на «Вестник зельеварения» – явно подарок Грейнджер.
Грейнджер… всюду ей нужно сунуть свой хорошенький носик. Хочешь жить или не хочешь – не спросит, сунет в глотку безоар, кроветворным и восстанавливающим напичкает, слезами обольет – да ты из комы выскочишь, просто чтобы сказать, что тебе осточертели уже эти ее вздохи, душещипательные беседы и чтения Экзе… эксю… Мы, видите ли, в ответе за тех, кого приручили. Можно хотя бы декольте не сверкать при перевязке? И гольфы свои полосатые не подтягивать так бесстыдно?
Налив четвертый стакан огневиски, Снейп решительно вынул из ящика стола пачку сигарет – свою тайную страсть. На ходу прикуривая от палочки, он вылетел за дверь и зашагал по направлению к комнате Гермионы. Едва не поскользнулся на луже воды, образовавшейся под дверью Поттера. Вжался в стену – мимо него рыжим пламенем пронеслась в одной тонкой сорочке Джинни Уизли. «Что это все как взбесились нынче? Не иначе как к своему недоумку помчалась, чтоб тебе ноги переломать», – промелькнуло в голове у Снейпа.
Гермионе не спалось, и Гермиона читала карманную «Историю Хогвартса». Или так – Гермиона читала «Историю Хогвартса» – а как уснуть, когда под рукой издание пятьдесят шестое, дополненное и исправленное? Погрузившись в увлекательное дело сравнения новейшего издания с предыдущим, она не сразу услышала бесцеремонный стук в дверь. Щеколда была задвинута, запирающие чары работали – нет, сегодня он не прорвется. «Если бы Рон хоть немного меня знал, то понимал бы, что чем больше он на меня давит, тем сильнее я его отталкиваю. Может, мне вообще страшно?» Девушка раздраженно хмыкнула.
– Мисс Грейнджер, я знаю, что вы не спите!
Выронив от неожиданности книгу, Гермиона скользнула в пушистые тапочки, закуталась в халат и подошла к двери.
– Кто это?
– Конь в пальто. Открывайте.
– Профессор? – Гермиона выглянула за дверь. – Что-то случилось? У вас что-то болит? Горло?.. – она принюхалась. – Вы курите? И пьете? Кто вам разрешил?
Поморщившись, Снейп отодвинул свою бывшую студентку и перешагнул порог ее комнаты.
– Слишком много вопросов, Грейнджер. Впрочем, как всегда, – прошипел он, – да закройте эту чертову дверь. С этой стороны. И садитесь. Есть разговор.
Ошарашенная Гермиона послушно захлопнула дверь и расположилась на кровати.
Снейп поставил стакан с огневиски на подоконник и, развернувшись к Гермионе, выудил из пачки новую сигарету.
– Между прочим, я в любой момент могу бросить.
– Так все курильщики говорят, – фыркнула Гермиона, – и алкоголики. И наркоманы.
– А я не все.
Снейп что-то шепнул, и на конце его волшебной палочки появился небольшой огонек.
– Прикуривание – едва ли не самый приятный момент во всем процессе. Вдох – и с тихим потрескиванием обугливается край папиросной бумаги, красным глазом подмигивает табачная крошка, первая струя дыма течет в легкие…
Затаив дыхание и зачарованно поглаживая корешок «Истории Хогвартса», Гермиона слушала лекцию Снейпа об эстетике курения, словно его знаменитую речь о том, «как заваривать славу и даже как закупорить смерть», которую наверняка до сих пор слышит в кошмарах каждый выпускник Хогвартса за последние лет пятнадцать. Она всегда была благодарной и внимательной ученицей.
Внезапно Снейп будто увидел себя со стороны. Час ночи, он в комнате своей студентки с сигаретами и алкоголем. Оторопев, он отхлебнул огневиски. И всё встало на свои места.
– Мне нужно кое-что вам сказать, Грейнджер, и прошу меня не перебивать. Предполагается, что я давно должен был поблагодарить вас за спасение моей жизни… Я же просил не перебивать! – гневно бросил Снейп, заметив, что Гермиона открыла рот, собираясь что-то сказать. – Я не просил меня спасать. Чего ради всё это? Если повезет, то после заседания Визенгамота мне позволят вернуться в Хогвартс, где я до конца жизни буду пытаться хоть чему-нибудь научить малолетних болванов. Не повезет – поселюсь в родительской хибаре в Тупике Прядильщиков и устроюсь на работу в какую-нибудь аптеку в Лютном Переулке. Вы же, воплощенное милосердие, выйдете замуж за своего идиота Уизли и родите ему выводок рыжих горлопанов. Которых я же и буду учить. Если повезет, – Снейп сделал еще глоток. – Так за что мне вас благодарить? За то, что в вашей голове застряла крупица знаний, вдалбливаемых мной на протяжении нескольких лет? За сентиментальные статьи в «Ежедневном пророке»? Я уже третий месяц торчу в этом мерзком доме, окруженный безумными подростками, у которых вместо мозгов гормоны, а вместо манер волшебные палочки. Молли надо мной кудахчет, вы командуете. «Профессор, вам нельзя это», «профессор, вам лучше выпить вот то», – весьма умело передразнил он Гермиону. – Но знаете, что хуже всего? Я успел привыкнуть. Вот к этому всему. К тому, что есть люди, которые… которым не всё равно, что со мной. Я смотрю на вас, хлопочущую вокруг меня, умную, юную… красивую… и вижу, как в зеркале, свою уродливую старость, но не могу оторвать глаз – потому что иначе еще хуже… Вы еще не жалеете, что спасли меня? – Снейп поднес сигарету к губам, собираясь затянуться.
В ответ послышалось громкое шмыганье и скрип пружин. Взлохмаченная еще больше, чем обычно, Гермиона подлетела к Снейпу. Остановившись в двух шагах от него как вкопанная, она молча взмахнула палочкой, и сигарета превратилась в баллончик со спреем-освежителем дыхания. Профессор бессознательно сжал баллончик в руках и тут же закашлялся, ибо в рот ему брызнула жидкость с мятным привкусом. Еще взмах – и баллончик обернулся в засушенную ящерицу, которая сразу плюхнулась в стакан с недопитым огневиски.
– Вот, будет чем обустроить здешнюю лабораторию. Почти как в Хогвартсе, – ткнув пальцем в утонувшее пресмыкающееся, отчеканила Гермиона, – вы ведь будете варить зелье для восстановления обоняния? Кстати, я буду вам помогать.
– Какого Мерлина вы творите, Грейнджер? Что вы сделали с моей сигаретой?
– Я тут подумала, что, возможно, когда вы закончите жалеть себя, вам захочется меня поцеловать. А я не хочу целоваться с табачной лавкой, – заявила девушка.
– С чего вы взяли, что я собираюсь вас целовать?
– Не собираетесь? Тогда я сама, – Гермиона встала на цыпочки и легонько чмокнула Снейпа в губы.
Когда профессор оправился от шока, в его глазах заплясали бесенята.
– Мисс Грейнджер, пособия, по которым вы учились целоваться, значительно устарели, – усмехнулся он, – бедный, бедный Уизли. Пожалуй, придется мне избавить его от тяжкой участи быть вашим наглядным пособием. Исключительно из человеколюбия.
а точней в последовательности событий)