Название: Crush
Автор: Cait_Sith
Бета: Полынь
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: PG-13
Жанр: Романс
Дисклаймер: Все права принадлежат Роулинг, пишу это исключительно за комментарии и любовь

Саммари: Северус Снейп успешно отваживал от себя всех влюбленных студенток, пока одна из них не стала преподавателем Хогвартса и не наслала на него проклятье. Теперь он — студент седьмого курса, а Гермиона Грейнджер — его учительница

Комментарий 1: Фанфик написан на фест ТТП «Пятнашки» (с днем рождения, любимые, дорогие Тайны и тайновчане!)
Комментарий 2: тема «Всё новое — это хорошо забытое старое» ...в сугубо авторской трактовке
Размер: миди
Статус: закончен
Отношение к критике: не очень, но переживу

Быть молодым учителем среди коллег, которые еще недавно снимали с тебя баллы и видели твои первые прыщи — сомнительное удовольствие. А когда и студенты помнят тебя школьницей — это становится совсем не похоже на работу мечты.

Тем не менее, Гермиона Грейнджер, оказавшись именно в такой ситуации, находила в ней особое очарование.
Во-первых, почти все учителя Хогвартса относились к Гермионе с теплом и любовью и всячески помогали в освоении нелегкой профессии педагога.
Во-вторых, ученики боготворили ее — и особенно те, кто, будучи сопливыми первогодками, наблюдали за героиней войны. Ближайшей подругой Гарри Поттера, блестящей мисс Грейнджер, вернувшейся в школу, чтобы закончить обучение.

Ничто бы не омрачало трудовые будни молодого профессора, если бы не одно обстоятельство. Будучи студенткой седьмого курса школы чародейства, Гермиона взяла и влюбилась в учителя. А потом сказала ему об этом. А потом он высмеял ее. А потом — стал коллегой. И будь это кто-то другой, а не профессор Северус Снейп, пропасть в пять лет между признанием и работой в одном коллективе могла бы спасти положение. Но не с этим человеком. Девушка ни словом, ни взглядом не давала понять, что помнила о тех временах, но Снейп продолжал издеваться. И ее это порядком раздражало.

- Профессор Снейп, я твердо уверена, что никто уже не находит эти подколы смешными, - взывала к его разумности Гермиона. - Кроме вас.
Но разумность была глуха.
- Я вспоминаю вам ту нелепую влюбленность не ради всеобщего веселья, а исключительно ради собственного.

Ей оставалось только тихонько зарычать в ответ, а потом завязать разговор с кем-то еще, стараясь забыть обо всем: о своем разбитом девятнадцатилетнем сердце; о трех минутах вулканического унижения, от которого она не просто сгорела от стыда, а превратилась в горстку пепла, даже меньше — в опаленный силуэт на полу, в полутень; о том, как Снейп рассказал МакГонагалл и Флитвику о ее, Гермионы, смешных школьных страданиях в первый же ее день в Хогвартсе в качестве преподавателя. Она силилась вспомнить: о том, что этот человек был героем; о том, что он мог и всей школе рассказать, но высмеял ее тогда наедине, без публики, пускай и подумывал, наверное, о прилюдной казни; о том, наконец, что он — в глубине души — тоже был человеком, хотя и казался бессердечным роботом, запрограммированным на уничтожение всего живого путем втыкания кольев сарказма в нежную плоть человеческого самолюбия.

Собственно, чаще всего профессор Грейнджер была слишком занята планами уроков, выискиванием интересного материала для предстоящих занятий и, да, взысканиями, чтобы уделять своему злопамятному коллеге достаточно много внимания. Но порой что-то находило на нее, и она просто не могла сдерживать в себе раздражение, которое вызывало поведение профессора Снейпа. Так было и в тот день. В день ее рождения.
В учительской, по традиции, был торт, чай и немного шерри. Профессорами было сказано много теплых слов в адрес Гермионы, и она с удовольствием купалась в лучах всеобщего внимания. Но вот слово взял профессор Снейп, и именинница приуныла. Она не ждала от этого мужчины ничего хорошего.

- Двадцать пять лет, верно, профессор Грейнджер? - с наигранной задумчивостью произнес он. - Многие в этом возрасте уже добились значительных результатов, построили карьеру, создали семью... Но только не вы. Я восхищен отсутствием у вас каких-либо амбиций. Высокий пост? Достойный оклад? Вам это не нужно. Всё мишура, - он издевательски покачал головой, словно действительно был поражен. - Взять ваших друзей: мистер Поттер недавно получил очередное повышение, уже дважды отец, мистер Уизли — самый высокорейтинговый игрок в квиддич, готовится встретить своего первенца, и только вы довольствуетесь малым. Всего лишь младший преподаватель на подхвате у Минервы. И личная жизнь ограничивается необъяснимой школьной влюбленностью в учителя. Нам всем стоит поучиться у вас тому, как не ждать от жизни многого и быть счастливыми с тем, что имеем.

Речь закончилась неискренней полуулыбкой. Затем он отсалютировал чашкой с чаем и сделал большой глоток, словно такой длинный тост высушил его горло.

В комнате повисла тишина. Даже Снейпу стало немного не по себе: пожалуй, в этот раз он позволил себе лишнего. И он понимал, что в тот момент его ненавидела не только Грейнджер, но и, вероятно, весь преподавательский состав.
Так им и надо. Чего они ждали, когда зазывали его обратно? Он не вино, чтобы с возрастом становиться лучше, а укус огромной змеи вообще мало чье сердце делает мягче. Северус считал, что его коллеги, особенно МакГонагалл, просто хотели избавиться от чувства вины перед ним. И вот он дал им прекрасную возможность сделать это. Сарказм вообще эффективно лечит многие болезни. В том числе и любовь...

- Ну знаете ли, - Гермиона воинственно встала перед ним в полный рост (хорошо, что он тоже стоял, поэтому оставался выше собеседницы) и направила на его лицо свой миниатюрный пальчик, - вы зашли слишком далеко!
Он с трудом сдержал смех.
- Вы... вы злобный, несчастный, закомплексованный мизантроп! Не вам говорить мне о достижениях и реализованных амбициях, господин бывший преподаватель ЗОТИ и бывший директор! И уж точно не вам оценивать мою личную жизнь. Что вы вообще знаете о настоящих чувствах, о нормальной, здоровой любви? Да ничего! Вы и, встретив ее, настолько испугались, что вот уже пять лет никак в себя прийти не можете! О-о-о, - она вцепилась руками в волосы: - как бы я хотела, чтобы вы влюбились в учителя и узнали, что это такое!

Он все же рассмеялся. Злобно, одиноко — не так, чтобы разделить с кем-то шутку, а в пустоту.
Для него вечер на этом закончился, да и у Гермионы не было настроения продолжать.

Ложась спать оба думали о прошедшем празднике, об этом идиотском тосте, о той глупой влюбленности лучшей студентки школы в мрачного учителя вдвое старше ее и о неуместности всего этого. И ни один не думал о том, что спонтанная магия — сильная штука, а искреннее желание, загаданное именинником, может сотворить казалось бы невозможное...

Северус проснулся внезапно, как это часто с ним бывало, но долго не открывал глаза. Лишь когда незнакомые ощущения были проанализированы подсознанием, а затем достигли сознания, он резко сел на кровати и огляделся. Первое, что бросилось в глаза — окна. Слишком много окон, и даже того тусклого осеннего света, что проникал в спальню, было достаточно, чтобы сердце Северуса бешено заколотилось.

Следующее, что он увидел, было несколько кроватей с тяжелыми балдахинами. И, о, Мерлин, он слишком хорошо знал этот вычурный серебристый рисунок на изумрудной парче, так как семь лет имел счастье видеть его по утрам и по вечерам. В кроватях спали люди. Сдерживая рвущийся наружу крик «Что за черт?!», он аккуратно спустил ноги на пол, стараясь не скрипеть матрасом. В этот момент он потерял возможность кричать или издавать любые другие звуки, так как в его горле встал ком: ноги были не его. Он точно никогда не был обладателем этих худых загорелых коленей с тремя лунообразными шрамами, волосы на его ногах никогда не были такими светлыми, и эти нелепые кривоватые большие пальцы на ступнях совершенно точно принадлежали не ему. У Северуса была удивительно изящная ступня. А эти деревенские лапы... Он посмотрел на руки и тут же понял, что и руки были не его. Впрочем, это факт удивил его меньше, так как он понимал: если ты просыпаешься с чужими ногами, вероятнее всего, и остальное тело окажется не твоим.

Тихо поднявшись, Северус прошел в ванную. Медленно подошел к зеркалу и, собрав всю волю в кулак, взглянул на свое отражение. Тихо выругавшись, он коснулся своего небольшого носа с блеклыми веснушками, широких каштановых бровей вразлет, тонких треснувших губ, с отвращением провел пальцем по щеке, покрытой подростковым акне, взъерошил короткие русые волосы. У него не было коротких волос с двухлетнего возраста!

Внезапно дверь в ванную открылась, и к соседней раковине подошел сонный Микки Кампано. Северус застыл. Реакция студента могла быть непредсказуема, а он даже не знал, где его палочка.

- Утро, Блейк, - буркнул Кампано и начал шумно умывать лицо.

Северус перевел взгляд на свое отражение. Удивленные карие глаза, смотревшие на него, были ему не знакомы. И это было странно, так как Микеланджело Кампано, слизеринца-семикурсника, он знал отлично. Растерянный Снейп вернулся в спальню и обнаружил, что еще двое студентов уже проснулись. Стэнли Хиггинс — тоже седьмой курс, неплох в зельях, но совершенно жалок, когда дело касается коммуникаций. Брэдли Хиггинс — его брат-близнец, раздолбай и повеса. Хиггинсы были разными не только с точки зрения характеров, но и внешне: первый светловолос и голубоглаз, второй похож на сына цыганки.

Стэнли никак не отреагировал на появление Снейпа, Брэдли же, проходя мимо него в ванную, звонко хлопнул того по голому плечу.

- Блейк, - бросил он хриплым со сна голосом.
- Хиггинс, - пробормотал Снейп, не узнавая собственных интонаций.

Итак, мальчишки в этой комнате явно знали Северуса, считали его неким Блейком и совершенно не были удивлены появлению еще одного студента в их спальне. Еще одного, потому что Снейп-то был уверен: на старшем курсе факультета Слизерин было только четыре ученика мужского пола. Четвертый, староста Бенджамин «Бэнкси» Флинт, сейчас как раз потягивался, широко зевая, на своей кровати.

Северус подошел к своей и на удачу сунул руку под подушку. Длинная изящная палочка светлого дерева легла в руку, даря чувство уверенности. Затем он увидел на стуле рядом с кроватью комплект одежды и, посмотрев по сторонам («это, должно быть, моё?»), переоделся. Истоптанные кроссовки обнаружились под кроватью. Маглорожденный. Или полукровка. Даже в чужом теле.

Сумка с учебниками валялась рядом с обувью, и Северус с облегчением обнаружил в боковом кармане неаккуратно сложенное расписание.

- Сегодня же понедельник? - бросил он небрежно.

Флинт, протирающий свои очки в черной оправе, утвердительно промычал в ответ. К еще большему удовольствию Северуса, учебники в сумке были уже сложены в соответствии с действующим расписанием: собирать вещи не требовалось. Тогда он закинул сумку на плечо и побрел в Большой зал. Он еще не понял, что произошло, но хотел увидеть реакцию других студентов и преподавателей на загадочного мистера Блейка.

Большинство учеников, что встретились ему на пути, просто не обращали на Северуса внимания. Кто-то кивал головой. Одна студентка, Рейвенкло, шестой курс, открыто улыбнулась ему, и он выдавил ухмылку в ответ. Пока ситуация не прояснилась, он принял решение не высовываться, не привлекать внимания и действовать по ситуации. Следовало прояснить обстановку, а затем уже что-либо предпринимать.

- Профессор МакГонагалл, - поздоровался он с директором, которая стояла в коридоре недалеко от Большого зала, и его сердце замерло, ожидая ответа.
- Доброе утро, мистер Блейк, - бросила она и продолжила беседу со старостой Гриффиндора.

Что за чертовщина? Все в этой школе считали его человеком, который никогда не учился здесь! При этом всё вокруг: студенты, учителя, обстановка — было как прежде. Северус получил Ежедневный пророк и убедился — дата совпадала с датой, которая должна была быть на календаре этим утром. И на первых страницах продолжалось обсуждение визита французского Президента Магии, эту тему перемывали в СМИ уже неделю.

Он взглянул на учительский стол. Его место пустовало, но никого это не удивляло: как будто специально, именно сегодня он должен был отправиться на зельедельческую конференцию в Новую Зеландию. Никто не ждал его в школе как минимум неделю.

Студенты вяло наполняли Большой Зал, завтракали, болтали. Вскоре напротив Северуса уселись Хиггинсы, а рядом с ним на скамью опустился Микки Кампано. Снейп начал прислушиваться к их разговорам, но в них не было ничего, что могло бы пролить свет на происходящее.

- Ты доделал эссе по Трансфигурации? - спросил Кампано.
Знал бы он! Северус неопределенно пожал плечами.
- Вот и я, - ответил Микки, разрезая бекон. - Три часа, и что, думаешь, ее это удовлетворит? Да ей вообще до гиппогрифа, сколько я сидел над этим идиотским эссе.
- Да, не каждый может удовлетворить Грейнджер, - тут же отозвался Брэдли Хиггинс, и мальчишки, сидевшие рядом, хмыкнули.

Хмурый Блейк никого не удивил, Кампано, поддразнивая, ткнул Северуса локтем под ребра, но в целом реакция приятеля показалась ему обыкновенной. Это радовало: Снейп просто не чувствовал в себе сил изображать глумливого, безмозглого подростка.

По пути к классу, в котором вела свои уроки Грейнджер, Северус убедился в наличии в своей сумке эссе по Трансфигурации. Какой же у него был корявый почерк! Как эти каракули вообще можно было разобрать? И это думал он, профессор Снейп, повидавший за свою карьеру множество разных письменных работ. Впрочем, главное, что эссе было в наличии.

Студенты занимали свои места, негромко переговариваясь. За пару минут до начала урока пришла Грейнджер. Она улыбнулась и поздоровалась, класс ответил ей недружным хором.

- Как поживаете? - спросила она, ее тон был достаточно приветливым, но не панибратским.
- Я трансфигурировала свою пижаму, мэм, она стала другого цвета, и изменился фасон, - радостно сообщила Алисия Вудсток.

Мисс Вудсток была студенткой Слизерина, и, как декан, Северус был довольно близко знаком с девушкой. Но никогда он не видел, чтобы она с таким энтузиазмом говорила о чем-то, касающемся учебы.

- Это прекрасно, мисс Вудсток, - ответила Грейнджер. - Когда спали чары?
- Я не знаю, - пожала плечами студентка, - я сделала это перед сном, а утром всё уже было, как было.
- Продолжайте тренироваться.
- Мне не понравилась тема эссе, профессор Грейнджер, - заявил, совершенно неожиданно для Северуса, Микки Кампано.

Грейнджер удивленно подняла брови, впрочем, на ее губах играла улыбка.

- Как так, мистер Кампано? Чем вам не угодила тема?
- Тем, мэм, что я потратил на это ваше эссе три часа, потому что вся информация была в разных книгах, и часто она противоречила сама себе! Что я должен был писать, что трансфигурация — это разновидность чар, или что трансфигурация и чары — это два разных варианта преобразующей магии?
- Вы подняли прекрасный вопрос, мистер Кампано, - кивнула Грейнджер и взглянула на наручные часы. - С него-то мы и начнем.

Снейп был немного удивлен тем, что в классе профессора Грейнджер была идеальная дисциплина. Порой студенты переговаривались, но их болтовня касалась того, что говорила учительница. Некоторые такие споры переходили в дискуссию с преподавателем, и она в форме диалога разъясняла трудные моменты. К собственной досаде, Северус и сам узнал кое-что новое.

- Мистер Блейк, вы сегодня были особенно молчаливы, - заметила Грейнджер, принимая в конце урока эссе от Северуса.

Он испытующе взглянул на нее: она казалась совершенно спокойной, ни намека на насмешку, кажется, она действительно множество раз видела студента по фамилии Блейк и даже помнила, что он много говорил на занятиях. Только этого не могло быть! В Слизерине не было никаких Блейков! Во всем Хогвартсе не было Блейков. Но откуда же все знали его, черт возьми?

Несмотря на кажущуюся искренность Грейнджер, Северус решил задержаться после урока, чтобы задать ей несколько вопросов. Он понимал: чтобы переместить человека в другое тело, нужно быть по меньшей мере Мерлином. И он не верил, что эта молодая ведьма была способна на нечто подобное. Но интуиция подсказывала: без участия Грейнджер здесь не обошлось. Эта девчонка, вместе со своими дружками, отравляла ему жизнь своими выходками все семь лет их обучения в школе, с какой стати что-то должно было измениться теперь?

- Профессор Грейнджер, у меня появился вопрос по поводу эссе, - заявил он, встав рядом с учительским столом.

Другие студенты неторопливо покидали кабинет, обсуждая прошедший урок, а Грейнджер изучала одно из сданных домашних заданий. Она подняла на него взгляд карих глаз, и Северус удивился тому, с какой... благожелательностью она на него смотрела. Он был уверен, что профессор Снейп ни разу не удостоился такого взгляда.

- Вам тоже не понравилась тема? - улыбаясь кончиками губ, спросила она.

И ее глаза тоже искрились от смеха. Это не была неприятная насмешка, напротив — от Грейнджер исходило такое тепло, что Северус невольно сделал шаг чуть ближе.

- С темой все в порядке, профессор, - отозвался он. - Но я хотел бы узнать, если под понятие Трансфигурации, по-вашему, подходит любая преобразующая магия, то и Зелья можно отнести к Трансфигурации. Ведь мы берем несколько элементов и, путем смешения, преобразуем их магическую сущность в нечто иное.

Он знал, что говорил глупость: любое зелье сочетало в себе свойства заключенных в него ингредиентов. Ничто в Зельеварении не преобразовывалось в то, чем не было.
Об этом ему и сообщила Грейнджер. Терпеливо и внятно объяснила, почему он был неправ.

- Вы очень доступно излагаете, - сообщил ей Северус сдержанно (удивление могло получиться наигранным).
- Я думаю, если у вас будут еще вопросы по Зельям, то профессор Снейп сможет ответить на них более профессионально, - сказала Грейнджер, вновь обращая взгляд к эссе в ее руках.

Тон был будничным. Северус не верил в актерские способности этой честной гриффиндорки, чтобы предположить, что она знала, кто стоял перед ней, и просто изображала невозмутимость.

- Профессор Снейп не станет ничего объяснять, просто назовет меня тупицей и прогонит прочь, - сказал Северус, намеренно провоцируя Грейнджер.

Эти слова были неправдой, если студент подходил к нему с адекватным вопросом, он отвечал. Да, мог покритиковать умственные способности или старательность ученика, но, как правило, в мягкой форме.

- Уверена, вы преувеличиваете, - отозвалась Грейнджер, чуть хмурясь, но не из-за слов Северуса, а из-за того, что увидела в свитке. - Профессор Снейп отвечает на вопросы студентов, если они касаются учебы и не слишком глупы.

В нем проснулся азарт. Ему стало интересно, как быстро ему удастся вывести Грейнджер из равновесия или заставить сказать что-нибудь некорректное.

- Вы же знаете, что я не преувеличиваю. И вы знаете, что Снейп терпеть не может студентов. И все эти вопросы — одни и те же из года в год — его просто бесят.

Наконец, она посмотрела на него. Взгляд был нечитаем, но недовольно сжатые губы говорили о том, что он был на верном пути.

- Профессор Снейп, мистер Блейк, - произнесла она чопорно. - И нет, я не знаю, о чем вы говорите. Если вы по какой-либо причине не желаете подходить с вопросами к вашему декану, я всегда готова помочь. Но будьте готовы к тому, что мои компетенции в Зельеварении гораздо ниже, чем у профессора Снейпа. Всего доброго, мистер Блейк.

Тон был достаточно холодный, чтобы Северус понял — оставаться дальше будет просто наглостью. А он не был готов портить с кем-либо отношения прямо сейчас, пока еще не все фигуры оказались на игровом поле.

Идя по коридору к классу Флитвика, Северус думал о том, как раздражающе правильно вела себя Грейнджер в отношении коллеги, которого не очень-то любила. Едва ли он сам смог бы продемонстрировать такую же тактичность, если бы кто-то из студентов заговорил с ним о ней. Впрочем, в этом вопросе он старался не переходить границы. Одно дело — оскорбить преподавателя при коллегах, совсем другое — унижать при студентах.
Еще он думал о том, что его слизеринцы явно любили эту выскочку.

- Чем тебе нравится Грейнджер? - спросил он у Кампано, усаживаясь за общий стол во время обеда.

Тот пару раз удивленно моргнул, кажется, хотел съязвить, но потом будто бы сдался и просто пожал плечами.

- Она все правильно сделала, когда начала преподавать, - сказал он, чуть поразмыслив. - Дала всем понять, что для нее мы все равны. Она никого не считает лучше или хуже других просто из-за цвета галстука или происхождения. Но зато очень легко потерять ее уважение, если как-нибудь облажаешься.
- Просто в ней есть что-то такое, - внезапно подключилась Вудсток, сидевшая рядом, - отчего тебе хочется нравится ей.
- Да, видеть разочарование в ее глазах... - вздохнув, произнес Стэнли Хиггинс. - Лучше просто заавадьте меня.

Другие поддержали его кивками.

- Ну, и буфера, - добавил Брэдли Хиггинс.

Мальчишки заржали. Алисия Вудсток дернула плечиком.

- Обычная у нее грудь.
- Она отличная, а не обычная, - авторитетно заявил Брэдли. - И то, как она обтянута этими ее мантиями. Того и глядишь, пуговицы повыскакивают.

Снейп закатил глаза. Как разговор зашел в это русло? Он решительно прервал этот поток подростковой глупости:
- Я не вижу в Грейнджер ничего особенного.
- Как это, не видишь? - удивилась Вудсток. - По-моему, она не может не нравиться.
- А он как Снейп, - вступил в разговор Флинт. - Тот тоже недолюбливает Грейнджер.
- Вот почему? - Вудсток, кажется, очень живо интересовалась судьбой своей любимой учительницы. - Я не понимаю, почему он настроен против нее.
- Может, потому что он вообще мало кого любит? - предположил Стэнли.
- А может, потому, что она была его студенткой и теперь стала коллегой, и его это раздражает? - предложил свою версию Флинт.
- А может, у них какие-то свои личные тёрки? - сказал Кампано, помахивая вилкой. - Мало ли, она ему что-нибудь не так сказала или сделала. Декан у нас злопамятный.

У Флинта нашлась еще одна версия:
- А может, это из-за того, что она подруга Поттера?
- Но он же был «на их стороне», - чуть тише, чем раньше, сказала Вудсток.
- А может, она просто ему не даёт? - громко воскликнул Брэдли.

Остальные ребята отреагировали по-разному: кто-то закатил глаза, кто-то прикрыл лицо ладонью, кто-то просто покачал головой.

- Хиггинс, найди себе уже кого-нибудь, в последнее время с тобой просто невозможно разговаривать, - холодно произнесла Алисия.
- Или, если надо, мы можем оставить тебя в спальне наедине с собой на какое-то время... - поддел его Кампано.

Брэдли просто показал всем средний палец и продолжил обед.

- Но в чем-то Хиггинс может быть прав, - заметил Флинт. - Что если Снейп на самом деле положил на Грейнджер глаз?
- Какой в этом смысл? - не выдержал Северус.
Ему ответил Брэдли.
- Девчонки любят плохих парней, - затем он подмигнул Алисии: - Правда, детка?
- Я не это имею в виду, - покачал головой Флинт. - Просто иногда ты ведешь себя по-скотски с кем-то, кто тебе нравится, просто потому, что не знаешь, как еще вести себя. Или не хочешь, чтобы о твоих симпатиях стало известно.
- Но почему? - удивилась Вудсток.
- Алисия, человеческая природа загадочна и необъяснима, - наигранно мудро произнес Брэдли. - Любая, кроме мужской. Мужчины прямы и незамысловаты. Если я хочу получить самку, то показываю, какой я альфа-самец, и гордо получаю трофей.
- Не пойму, что с тобой не так, Хиггинс, - покачала головой Вудсток.

Северус порядком утомился от этой болтовни, поэтому поспешил поскорее завершить прием пищи. У него не было урока после обеда, поэтому он отправился в библиотеку.

- Необычная подборка, - раздался мелодичный голос у него за спиной.

К тому моменту Северус провел в библиотеке уже шесть часов, случайно пропустив Гербологию. Он так погрузился в книгу, которую читал, что с трудом сдержал порыв вздрогнуть.

- Вы решили всерьез разобраться с вопросом классификации магических наук, мистер Блейк? - Грейнджер указала на стопку книг по Трансфигурации, что стояла на его столе. - Может быть, я все-таки могу как-то еще помочь вам?

Северус взглянул на ее обеспокоенное лицо. Картинно вздохнул, затем ответил:
- Я читаю о трансфигурации человека, мэм.
Грейнджер удивленно подняла брови.
- Мы проходили эту тему в прошлом году. Почему она вдруг заинтересовала вас?

Она села на стул, стоявший по другую сторону его стола, и с определенно искренним желанием помочь уставилась на Снейпа.

- А вам хорошо знаком этот раздел? - избегая ответа на вопрос, спросил он.

Грейнджер пожала плечами. Северус невольно обратил внимание на то, что ее мантия действительно была довольно узкой в груди, но быстро вернул фокус своего внимания к разговору.

- Думаю, я смогу оказаться полезной.
В ее голосе была лишь толика насмешки: кажется, ее развеселили сомнения студента в ее компетентности.

- Как бы вы поменяли внешность человека? Если исключить Оборотное Зелье.

Грейнджер чуть нахмурилась.
- Для чего?

Северус устало потер глаза.
- Чисто гипотетически. Если бы вы, профессор Грейнджер, решили кардинально изменить чью-то внешность, что бы вы могли сделать?
Она поджала губы.
- Мистер Блейк, контекст имеет значение. В зависимости от цели, я бы использовала разные способы. Поэтому: для чего?

До чего дотошная девчонка!

- Ну, предположим, я влюбился и хочу понравиться предмету обожания, - с нотками раздражения в голосе ответил Блейк.

Она вопросительно подняла бровь. Затем чуть склонилась к нему, будто бы не желая, чтобы их услышали, и сказала:
- Не думаю, что вам это нужно, мистер Блейк, у вас очень правильные черты лица.
Он закатил глаза.
- Я сказал это в качестве примера. Я не собираюсь ничего трансфигурировать на себе! Профессор, - опомнившись, добавил он.

Грейнджер прожигала его взглядом, и он, к своему собственному удивлению, не смог выдержать его и посмотрел куда-то в сторону.

- Давайте предположим, что это не я перед вами, а профессор Снейп.

Она фыркнула.
- Идея менять внешний вид, лишь чтобы понравиться предмету обожания, глупа для кого угодно: для вас, для меня, для профессора Снейпа, мистер Блейк. Не понимаю, почему вы решили, что тот факт, что в вашей воображаемой ситуации оказался ваш декан, а не вы, что-то меняет.
- Профессор, пожалуйста, не будьте такой правильной. Без ложного притворства давайте — хотя бы между нами — признаем, что декан у нас не красавец.
- Красота в глазах смотрящего, - прохладно отозвалась Грейнджер и сложила руки на груди.

Ткань мантии натянулась еще сильнее. Чертов Брэдли.

- Это так, - кивнул Северус. - Но это все не имеет отношения к моему вопросу, профессор. Вы, кажется, хотели помочь, а вместо этого втягиваете в демагогию.

Он мельком взглянул на нее и увидел, что к ней вернулось ее прежнее настроение.
- Вы правы, мистер Блейк, - любезно отозвалась она, - я отвлеклась. И тем не менее, все еще хотела бы услышать правдоподобную версию: зачем вы хотите поменять внешность?

Северус обратил свой взор к потолку.

- Ну, предположим, у моего друга слишком крупные передние зубы, и я хотел бы помочь ему немного уменьшить их. Это достойная причина в вашей системе ценностей?

Он перевел взгляд на ее лицо, то сперва окаменело, но Грейнджер быстро взяла себя в руки и вдруг усмехнулась.
- Очень забавно, мистер Блейк, и очень тонко. Я думаю, вам должно быть известно, какое заклинание используется в такой ситуации.
- Туше, - откликнулся он, чуть ухмыльнувшись.

Девчонку было не так-то легко вывести из себя.

Но, к его удивлению, она сдалась. Задумчиво возвела глаза к верхним полкам стеллажей, начала бездумно постукивать пальчиками по столешнице.

- Что ж... Если говорить о полном изменении внешности, это будет очень сложная магия, вершина мастерства трансфигурации. Одно дело поменять цвет волос или одну деталь, совсем другое — менять форму скелета, структуру мышц. Трансфигурация человека гораздо сложнее, чем предметов и животных.

Грейнджер встала.
- Так что, мистер Блейк, - она подошла ближе и положила руку на его плечо, - что бы вы ни замышляли, я рекомендую Оборотное Зелье.
Ее глаза снова смеялись.
Северус удивленно посмотрел на нее.

- Думаю, профессор Снейп сожжет меня заживо, если обнаружит, что я тайно варю Оборотное зелье.
- В этом и есть мой план, оставить вопрос дисциплины вашему декану, - довольно сообщила Грейнджер и ушла.

Северус еще несколько секунд смотрел в пространство, а затем вернулся к чтению.

На второй день Северус проснулся раньше обычного: похоже, молодой организм готов был простить бессонную ночь, проведенную за книгами в гостиной Слизерина. Но хорошего настроения Северусу это не добавило. Глубоко в душе он надеялся, что все случившееся было дурным сном или чьей-то глупой шуткой, и на второй день он снова проснется в своих просторных комнатах в своем родном, кажущемся теперь таким прекрасным, теле.
Но нет. Он все еще был Блейком. Брайаном Блейком, если верить табличке на сундуке. И, черт возьми, все это было слишком реально и несмешно.

За завтраком он был хмур и просто молча поглощал пищу, стараясь не прислушиваться к разговорам детей.

Должна была быть причина, почему он превратился в несуществующего студента! Может быть, он напрасно изучал Трансфигурацию? Может быть, он просто попал в параллельную реальность? Но в этой реальности был Северус Снейп (которому он наудачу отправил сову в два часа ночи). С другой стороны, если он попал в другую реальность, где уже был Снейп, вполне можно было допустить, что его закинуло в тело другого человека. Но где тогда был настоящий Блейк? Северус прислушался к себе: нет, никакого внутреннего голоса, вопившего о то, что он, Брайан, требует выпустить его на свободу, не было.

Он бросил взгляд на учительский стол. МакГонагалл уже была там, она сосредоточенно разрезала яйца по-шотландски, к которым, благодаря ей, пристрастился и Северус. Вообще-то, он с детства не выносил шотландскую кухню, еще с тех пор, как двоюродная тетушка заставила шестилетнего Северуса съесть хаггис. Но однажды Минерва убедила его попробовать хотя бы что-то, и он сдался, о чем ни разу не пожалел.

Рядом с МакГонагалл сидела Грейнджер. Ей хватило наглости занять его место! Пускай он отсутствовал целую неделю, это совершенно не значило, что она имела право (наверняка, прикрывшись каким-нибудь важным разговором с директором) сесть на его стул. Хотя он понимал причину такого маневра: по другую сторону от Грейнджер в Большом Зале всегда сидела Трелони, и предсказательница была, возможно, единственной в школе, помимо Северуса, кто не смог построить с Грейнджер нормальных отношений.

Он невольно вспомнил день рождения девчонки, то, каким тостом ее поздравил, и скривился. Он немного чувствовал себя виноватым, но у него была убедительная причина, чтобы вести себя так.
Внезапно почувствовав на себе чей-то взгляд, он поспешно отвернулся от учительского стола и сосредоточил свое внимание на завтраке. Но было поздно.

- С чего такой интерес к Грейнджер? - спросил его Кампано.

Северус вопросительно поднял бровь, рассчитывая, что это заставит мальчишку смутиться и замолчать. Он, увы, не учел, что его новое лицо, как и новая роль, не предусматривали устрашающих взглядов.
Хуже того, вопрос Микки услышали другие.

- Чего ж непонятного, он в нее влюбился, - тут же развеселился Брэдли Хиггинс. - Второй день глаз не сводит.

Северус раздраженно вздохнул.
- Лишь потому, что твои мозги заняты исключительно мыслями о противоположном поле, не стоит думать, что все остальные столь же ограничены.
- Он давно к ней неровно дышит, - включился в разговор Флинт, ухмыляясь. - Неспроста он вечно достает ее своими вопросами и придирками.

Ребята видели, что их шутки раздражают приятеля, поэтому продолжили с удвоенной силой.

- Мм, профессор Грейнджер, - Брэдли повернулся ко всем спиной и изобразил страстные объятия, обхватив себя своими же руками.
Его ладони гладили его собственную спину, он изображал звуки поцелуя, приговаривая:
- Да, профессор Грейнджер, научите меня целоваться с языком, мм, да-а-а, о, да-а-а, я сейчас...
- Мистер Хиггинс, - раздался вкрадчивый голос Грейнджер, и все разом вздрогнули.

Даже Северус, погрузившийся в размышления о том, какие идиоты учились на его факультете, едва заметно дернулся. Брэдли резко обернулся, смахнув при этом на пол тост со своей тарелки, и принялся суетливо поправлять мантию. Его щеки покрылись румянцем.

- Мне показалось, вы как-то перевозбуждены сегодня утром, - с ледяным спокойствием произнесла Грейнджер. - Думаю, тридцать баллов, снятые с вашего факультета, немного остудят ваш пыл.

Брэдли смотрел куда угодно, только не на преподавателя. Она же, окинув всех взглядом, таившим разочарование и печаль, развернулась и пошла прочь.
Алисия Вудсток, до сих пор мирно расправлявшаяся со своей овсянкой, ударила себя ладонью по лбу.

- Ну что же вы, парни, за придурки? Ну влюбился Блейк в учителя, чего из этого устраивать спектакль?

Она тяжело вздохнула и вернулась к завтраку. А Северус сидел как громом пораженный. Ну разумеется... интуиция его не подвела. Дело было в Грейнджер. Она сказала ему тогда: «Как бы я хотела, чтобы вы влюбились в учителя и узнали, что это такое!». Ее рассерженное лицо до сих пор стояло перед его глазами. Это не могло быть совпадением, все произошло на следующий же день после дня рождения. Только как глупо сработало желание: Северус не влюбился в учителя, а его приятели решили, что он влюбился. Да и не всерьез — они просто подшучивали над ним, видя нахмуренные брови и сердито раздувающиеся ноздри.

И всё же... всё же это была ее вина, как он и думал! Слизерин ее раздери! И что за глупое желание, что за идиотская месть? Чего она хотела добиться? Ну, предположим, он, как и она, воспылал бы неуместными чувствами к человеку на много лет старше...
Она думала, он не знал, что такое неразделенная любовь? Считала, что он унизил ее, когда она призналась в своих чувствах, просто из собственной жестокости? Хотя... разве не на это он, собственно, и рассчитывал? Разве не для того себя так и повел: чтобы она выкинула эти глупости из головы, поняв, что он — не пара для такой молодой ведьмы, как она.

***

На Зельях профессора Снейпа заменял его знакомый зельевар, Финбарр Данн, с которым они познакомились на летней конференции, проходившей в Лондоне. Данн согласился провести несколько занятий, и вот теперь Северус был вынужден сам слушать лекцию от этого молодого человека. Данн был моложе Северуса почти на десять лет. Но справился он достойно. Судя по отзывам, студенты тоже остались довольны. Некоторые даже заметили, что было бы отлично, если бы Снейп так и остался на своей конференции. К удовольствию последнего, его слизеринцы никак это не комментировали. Он даже не думал, что ему будет так приятна их преданность.

Нумерология прошла спокойно, и сразу после нее, едва перекусив, Северус отправился в библиотеку. На этот раз выбранные им книги были посвящены спонтанным выбросам магии, магии желаний и колдовству, связанному со временем силы.

Но как бы ни был обширен список литературы, ничего нового он не узнал. Да, такое случалось, что искренние желания, загаданные именинником от чистого сердца, сбывались. При этом магия могла здесь сыграть по своему собственному сценарию. Она никак не зависела от изъявившего волю. Противостоять этому было невозможно, можно было лишь переждать. Все проходило, когда желание исполнялось.

Северус негодовал: с какой стати магия — или высшие силы, или кто бы ни был к этому причастен — решила, что желание Грейнджер было чисто и непорочно? Она же хотела отомстить ему. Сказала это в сердцах. Она вообще не говорила всерьез!

И что теперь, ему предстояло ходить в теле несуществующего Блейка, пока он не влюбится в учителя? Какая-то ерунда, честное слово! Северус стиснул зубы. Он был в безвыходной ситуации: оставаться шестнадцатилетним подростком или влюбиться по требованию. Злость от безысходности, невозможности как-либо повлиять на ситуацию, несправедливости происходящего кипела в нем, бурля и шипя.

Разумеется, именно в таком настроении его обнаружила Грейнджер. Она вновь прокомментировала его выбор книг и улыбнулась. Она почти ушла, когда Снейп раздраженно бросил:
- Везде нужно сунуть свой нос.

Он одновременно хотел и не хотел, чтобы она это услышала. Ему требовался повод, чтобы выплеснуть свое раздражение. Но он понимал, что его поведение было безрассудно.

Грейнджер услышала. Она остановилась, затем медленно развернулась. Он сидел к ней спиной, но слышал шуршание мантии, затылком чувствовал удивленный взгляд.
- Прошу прощения, мистер Блейк... - произнесла она с угрозой в голосе.

Он счел за лучшее промолчать.

- Что вы хотели сказать своим неуважительным комментарием? - не отставала Грейнджер, подходя ближе.

Северус повернулся и взглянул ей в глаза. Чистое негодование. Что ж, он тоже был не в восторге от нее! Всюду лезет, постоянно во все вмешивается... Под ее обвиняющим взглядом было трудновато вспомнить все прегрешения, но Северус точно помнил, что список был длинным.
- Лишь то, что вы уделяете слишком много внимания делам других людей, мэм, - сообщил он, осознавая, что отлично вжился в роль безмозглого подростка.

В тот момент он выглядел очень аутентично.

- Мистер Блейк... - Мерлин, она была на взводе, разве что волосы не искрились.

Но вот она сделала глубокий вдох, вот внимательнее взглянула в его глаза, и ее взгляд вдруг смягчился.
- У вас что-то случилось? - спросила она вместо отповеди, которую ожидал Северус.

Он закатил глаза. Как можно быть такой мягкой? Ему почти захотелось нахамить в ответ, чтобы она поняла, выучила, наконец, урок, что, пытаясь угодить каждому идиоту, она только делает хуже себе. Но он не смог. Тем более, что Грейнджер сделала шаг к нему навстречу и чуть наклонила голову, рассматривая его лицо.

- С вами что-то не так, - сказала она с тревогой, - я заметила это еще вчера, но решила, что мне показалось. Сегодня я отчетливо вижу: вы чем-то обеспокоены. Может быть, я смогу помочь?

Ради всего святого, он готов был рассказать ей правду! Только понимание того, что она сочтет его либо за ненормального, либо за бестолкового шутника, спасло его от крайне нелепого разговора. «Понимаете, на самом деле я не Брайан Блейк, а Северус Снейп, меня закинуло в это тело из-за вашего желания, которое вы загадали на свой День Рождения».

- Я просто немного устал, последний год — довольно тяжелый, - процедил он. - Знаете, учителя становятся особенно требовательны.

Она пожала плечами. Конечно, такая заучка, как она, наверное, только радовалась, получая двойную порцию домашних заданий. Словно прочитав его мысли, она улыбнулась и ответила:
- Это не то, чем меня можно разжалобить. Что ж, мистер Блейк, если у вас все в порядке, пожалуйста, продолжайте заниматься. И, разумеется, десять баллов со Слизерина за непочтительное высказывание в адрес учителя. Доброго вечера.

Все это было сказано таким непринужденным тоном, что он даже не смог возмутиться из-за снятых баллов. Он даже не смог счесть их несправедливыми, хотя очень старался. Если его факультет снова останется без Кубка Школы, Северус знал, кого винить.

Всего лишь третий день, а Северусу казалось, что он был Блейком уже месяц. Утром он, без особой надежды, прислушался к своим ощущениям, понял, что все еще не вернулся в свое тело, и тихонько зарычал.

Завтрак прошел под бессмысленную болтовню слизеринцев-семикурсников. Северус пытался читать, но это не приносило ему удовольствия: как можно было вникать в теорию Гэмбельта о трансфигурации зелий, если все, о чем он мог думать, это его место за учительским столом.

Грейнджер снова заняла его стул. Какая невероятная наглость! Сколько бы он отдал за то, чтобы влететь сейчас в Большой Зал в своей любимой черной мантии и напугать нахалку (и еще полшколы) своим внезапным появлением!

Но нет, она сидела там, такая невозмутимая, с ироничной полуулыбкой и ямочками на щеках, и беседовала о чем-то с МакГонагалл. А он вынужден был прилагать все силы, чтобы не слышать, о чем говорили студенты вокруг него.

Дурочка. Она не понимала, что он оказывал ей большую услугу, ведя себя с ней как бессердечный болван. Лишь развенчав образ романтичного героя, страдающего рыцаря в блестящих доспехах, недолюбленного в детстве, однажды оступившегося, но вернувшегося на сторону света (и что там еще про него писали в газетах), он мог спасти Грейнджер от величайшего заблуждения в ее жизни. Спасти от влюбленности в человека, которого на самом деле не существовало. Она думала, что он не выносит ее и высмеивает ее слабости ради собственного удовольствия. На самом деле, ему роль главного злодея Хогвартса тоже порядком приелась, но чего не сделаешь ради спокойствия одной чистой, красивой души.

Видимо, это была его жизненная миссия: спасать души.

На этой пафосной мысли Северус закончил свой завтрак и, схватив сумку, отправился на Трансфигурацию. Он пришел раньше Грейнджер, поэтому имел счастье наблюдать, как легкой походкой она прошла по коридору, улыбнулась студентам и небрежным движением ладони заставила дверь в класс распахнуться.

***

Учеником Северус был хорош в Чарах и Трансфигурации, но во взрослой жизни пользовался полученными знаниями редко, поэтому со школы многое подзабыл.

Дав практическое задание, Грейнджер начала ходить между рядами, проверяя, кто как справлялся, подсказывая, корректируя. Когда она оказалась рядом с Северусом, он почувствовал неприятное волнение. Было бы крайне нежелательно ударить в грязь лицом: она бы, конечно, никогда не узнала, что перед ней опозорился профессор Снейп, но с ним бы это осталось на всю жизнь.

- Расслабьтесь, мистер Блейк, - произнес мелодичный голос, мягкая рука легла на его плечо.

Видимо, этот жест был призван избавить от напряжения, но вызвал совершенно противоположный эффект. Северус отстранился, избавляясь от контакта, и Грейнджер мягко, будто бы извиняясь, улыбнулась. Очевидно, поняв, что ее прикосновение вызвало дискомфорт, она встала рядом и продемонстрировала плавное движение кистью.

- Ваша рука должна двигаться так, как двигалась бы под водой. Жесткость в этом заклинании мешает, постарайтесь сгладить резкие углы. Почувствуйте сопротивление воздуха, оно совсем легкое. Ваша кисть двигается свободно, без усилий, палочка следует за ней, лишь немного отставая. Попробуйте.

Очнувшись от гипноза, в который он впал от ее голоса, Северус попытался выполнить то, о чем она говорила.

- Уже лучше. Тренируйтесь, мистер Блейк.

Грейнджер прошла к Кампано, который долго не мог справиться с заданием (что вызвало у Северуса подозрения, уж больно неловким он выглядел для студента на Продвинутой Трансфигурации). Покончив с практикой, все убрали палочки, и Грейнджер начала объяснять новую тему. Пока все писали конспект, Северус исподтишка наблюдал за молодой учительницей. Что ж, она была хороша. Речь была грамотной, спокойной, она говорила в правильном темпе, делала паузы, интриговала, иногда добавляла эмоций. На нее было приятно смотреть. Студенты ее слушались, уважали. Любили.

После урока Северус не покинул коридор сразу же, а остановился у окна в нескольких футах от класса. Урок Грейнджер ввел его в странное состояние задумчивого спокойствия, как будто быть школьником и заново изучать Трансфигурацию было для него в порядке вещей.

Он рассеянно рассматривал верхушки деревьев Запретного Леса, что растворялись в дымке влажного осеннего воздуха, и думал. Думал о том, что недооценил эту молодую женщину. Она была гораздо сильнее, чем он всегда считал. И, пожалуй, он был готов признать, что его гонения были лишними. Гермиона Грейнджер могла сама разобраться со своими трудностями, могла здраво оценить обстановку и могла, наконец, справиться с эмоциями. Ему, Северусу, незачем было оберегать ее.

Впервые с тех пор, как она начала работать как его коллега, он признал ее взрослой ведьмой. Волшебницей, которой не нужна опека. Женщиной со стальными нервами и самым сладким голосом, который он когда-либо слышал...

… Что, естественно, имело значение только с точки зрения преподавания. Северус резко развернулся, чтобы покинуть коридор, и столкнулся с предметом своих дум.

- Мистер Блейк, вы меня ждете? - уточнила она, чуть удивленно подняв брови.
- Нет, - слишком поспешно, на его вкус, ответил он.

Но Грейнджер вряд ли что-то заметила. Она подошла к нему чуть ближе и улыбнулась. Ее глаза засветились.

- Вы сегодня были очень старательны, - сказала она. - Я видела, что у вас начало получаться. Потренируйтесь еще немного. Я знаю, что у вас сейчас по расписанию нет занятий, было бы чудесно, если бы вы использовали это время, чтобы закрепить успех.

Его взгляд, пронимающий насквозь, заставил ее занервничать. Грейнджер убрала выбившуюся из прически прядь за ухо и удивленно подняла брови.

- В чем дело, мистер Блейк? Вы странно смотрите на меня. Вас оскорбило то, что я предложила вам еще потренироваться? Но вы же сами понимаете, что исполнение не было идеальным.

Северус чуть прикрыл глаза.

- Вы действительно не понимаете, что вам нельзя так общаться с учениками, профессор Грейнджер? - чуть устало спросил он и снова взглянул ей в глаза.

Ее брови взлетели вверх.

- Боюсь, я вас не понимаю, - тон ее был равнодушным, но от Северуса не укрылась ее неуверенность.
- Вы думаете, Кампано действительно не понял за семь лет, что значит «вести палочку плавно вправо, затем резко вверх»? Вы десять минут пытались научить его правильному движению, а он, идиот, никак не мог понять, чего вы от него хотите. Да уж, я легко могу в это поверить, - саркастично закончил он.

Она надменно подняла подбородок.

- Я все еще не понимаю, что вы хотите сказать, мистер Блейк, но...
- Конечно, вы не понимаете, - он обошел ее, намереваясь покинуть коридор. - Вы же — за своими книжками и учебными планами — вообще ничего не видите. В вас влюблено полшколы, а вы продолжаете, как ни в чем не бывало, мило всем улыбаться. И ни-че-го не понимаете.
- Мистер Блейк... - Снейп видел, что разговор вывел Грейнджер из состояния спокойствия, она определенно не знала, как действовать в такой ситуации.

Ну, наконец-то. А то он было решил, что у нее все жизненные сценарии заранее прописаны.

- Зачем вы мне это говорите?- спросила, наконец, она.
- Чтобы предотвратить никому не нужные ситуации.
- О, то есть, вы пытаетесь меня защитить?

Северус остановился перед ней, сложил руки на груди и кивнул.

- Что ж, тогда позвольте вас заверить, мистер Блейк, что я не нуждаюсь в защите. И любые «ситуации» смогу разрешить самостоятельно. Благодарю за ваши благородные порывы, но впредь, прошу, оградите себя от обязанности моего покровителя и соблюдайте субординацию.

Грейнджер ушла, сердито стуча каблуками по полу, а Северус лишь покачал головой. Он чувствовал себя жалко в этом низкорослом теле! Грейнджер не воспринимала его всерьез и ни во что не ставила. Это раздражало.

Позднее он прошел мимо МакГонагалл в коридоре, и та не удостоила его даже взглядом. Он был никем. Он так долго формировал собственную репутацию, пытался чего-то достичь, и вот — вновь оказался неприметным студентом. Впрочем, одно преимущество у Брайана Блейка всё же было: на его предплечье не красовалась темная метка. Хотя бы в этом он был лучше Снейпа.