— Любим?!

Глаза Гермионы расширились, и она открыла рот в изумлении. Не обращая внимания на возгласы присутствующих, она повернулась и поверх головы Тонкс взглянула на Снейпа:

— Под словами «обстоятельства изменились» вы подразумевали именно это?

Северус на секунду прикрыл глаза и кивнул.

Гермиона издала болезненный всхлип и закрыла руками лицо.

— Любят? — прорвался сквозь шум голос Грюма. — Вы считаете, что для пожирателя смерти разумно любить магглорождённую?

— В данном случае, да, — кивнул Дамблдор. — Риддл уже дал своё благословение и гарантировал в этом случае безопасность мисс Грейнджер.

— О, ну если Вы-Знаете-Кто поддерживает эту идею, она, должно быть, фантастическая, — огрызнулся Сириус. — Я только «за»! Запишите меня.

— Замолчите все!

Раздражённые секунду назад члены Ордена в полном молчании уставились на Тонкс. Та сморщила нос и, откашлявшись, сказала:

— Не обижайтесь, сэр, но раз мы хотим привлечь на свою сторону мнение общественности, то как мы сможем добиться этого, если объявим о «запретном романе»? Это подкупит газеты, но едва ли будет положительно воспринято в обществе.

— Хороший вопрос, моя дорогая, — сверкнул глазами Дамблдор. — Как раз над ним Северус, Кингсли и я ломали голову большую часть ночи.

МакГонагалл взглянула на мастера зелий:

— Ты с самого начала всё знал.

— Не ему рассказывать об этом, Минерва, — ответил Дамблдор. — Я наказал Северусу хранить молчание до тех пор, пока нельзя будет обсудить эту тему безопасно, вне стен замка.

Гермиона вздохнула и бросила слегка извиняющийся взгляд в направлении профессора Снейпа. Это объясняло и его отказ отвечать на её вопросы, и его дурное поведение нынешним утром. Конечно, у него всегда был плохой характер, но Гермиона подозревала, что притворяться влюблённым ему нравилось не больше, чем ей. Тошнотворное ощущение захлестнуло её, когда она поняла, что Тонкс была права. Не всё было так просто — никто не смог бы принять близкие отношения учителя и ученика благосклонно, и неважно, были ли они влюблены или нет.

Артур нахмурился и скрестил руки на груди:

— Значит, решение уже принято? И мы здесь только для того, чтобы узнать об этом?

Гермиона взглянула на человека, которого считала вторым отцом, с отчаянной надеждой, что он считал её неспособной на то, о чём написала Рита Скитер. На мгновение их взгляды встретились, и когда выражение лица мистера Уизли немного смягчилось, Гермиона позволила себе надеяться, что он оказался не таким легковерным, как его жена. Гермиона с грустью взглянула на Молли, стоявшую позади мужа, и только вздохнула, осознав, что та по-прежнему отказывается смотреть на неё.

— Мы нашли правдоподобное объяснение, — улыбнулся Дамблдор. — Оно называется «Корасон Бердадеро*».

— Кора... Что? — фыркнул Сириус.

— Корасон Бердадеро, — услужливо подсказал Фред, наклоняясь вперёд. Сириус лишь коротко взглянул на него в ответ.

— И я, по-вашему, должен знать, что это такое? — рявкнул Блэк.

— Это означает «истинное сердце», — Джордж, Ремус и Тонкс ответили почти одновременно.

— Фантастика, — пробормотал Сириус. — Так что это за чертовщина?

— Это зелье, ты, невежественный шут, — рыкнул Снейп, тем самым вызвав одобрительное фырканье Тонкс.

— Благодарю, Северус, — сказал Дамблдор, прерывая возражение Сириуса. — Это действительно зелье. Но что более важно — это зелье, способное раскрыть вашу истинную любовь.

Гермиона наморщила лоб, пытаясь вспомнить, где она встречала это название прежде.

— Вы могли узнать о нём из книги «Сильнодействующие зелья», мисс Грейнджер, — подмигнув, сказал, директор.

Гермиона удивлённо посмотрела на Дамблдора, но лишь безмолвно кивнула. Сейчас она ясно вспомнила это. Рецепт находился всего через несколько страниц после статьи об оборотном зелье, и для его успешного приготовления требовался практически уровень мастера. Если память ей не изменяла, в зелье следовало добавлять значительное количество крови того, для кого предназначалось это зелье. Кроме того, оно требовало серии весьма сложных движений палочкой, проиллюстрированных на нескольких страницах после рецепта.

— Вы предлагаете сказать, что в свободное время профессор Снейп запирается в классе, отчаянно пытаясь разыскать свою вторую половинку? — спросила Тонкс, недоверчиво поднимая бровь.

— Звучит поистине безнадёжно и достаточно жутко. На него похоже, — пробормотал Сириус, и Северус вновь закатил глаза.

— На самом деле, наоборот, — ответил Дамблдор. — Думаю, будет выглядеть более правдоподобно, если мисс Грейнджер сварит это зелье. Насколько я понимаю, тяга к поискам истинной любви больше присуща юным девушкам.

На этот раз глаза закатили Гермиона и Тонкс.

— И ты считаешь, что Грейнджер настолько сильна в зельеварении, чтобы сварить такое сложное зелье? — спросил Грюм, направив свой магический глаз на Гермиону, словно, глядя на неё, мог определить уровень её мастерства. Гермиона поёжилась под его взглядом и уставилась на подлокотник дивана.

— Да, я так считаю, — усмехнулся Альбус. — Северус может подтвердить, что у неё есть склонность к зельям.

— И кражам, — добавил Северус, скрещивая руки на груди и награждая Грейнджер обличительным взглядом.

— Она сварила оборотное зелье на втором курсе, — усмехнулся Джордж.

Гермиона удивлённо взглянула на него.

Фред рассмеялся:

— Малыш Ронни не очень хорош для хранения секретов.

Грюм взглянул в сторону Снейпа:

— Вы позволили второкурснице варить зелье уровня ТРИТОН? Не очень ответственно с вашей стороны, профессор.

— Позволил? — усмехнулся Снейп. — Я не позволял. Она и её маленькие друзья растащили мои запасы и спрятали всё в туалете для девочек. Я не могу даже представить, как ей удалось раздобыть ту книгу из запретной секции.

— Помешана на правилах, да? — Молли сверкнула взглядом на сыновей, которые пожали плечами и с симпатией взглянули на Гермиону.

Та покраснела от стыда и закрыла глаза, дабы не видеть пристальных взглядов, направленных в её сторону.

— Я не крала, профессор. Я получила разрешение.

— Разрешение от кого?

Грейнджер вздрогнула и едва слышно прошептала:

— Локонса.

Присутствующие хором фыркнули, а Снейп с отвращением поднял взгляд к потолку.

— Этот человек дал бы вам разрешение и на посещение Азкабана, достаточно было похвалить его волосы.

— Не стоит беспокоиться, что такое произойдёт с тобой, — усмехнулся Сириус.

— Горшок называет чайник чёрным,** — повернулся к нему Северус и прищурился. — По крайней мере, я никогда не брал уроков укладки волос у дементоров.

Искра гнева вспыхнула в глазах Сириуса, но Ремусу удалось удержать его на месте. Сириус злобно выплюнул:

— Нет, всего лишь перенял их стиль одежды.

Испуганно всхлипнув, Гермиона сильнее вжалась в диван. С лёгкой улыбкой Тонкс толкнула её в плечо:

— Не переживай, дорогая. Такое происходит на каждой встрече.

— Это не очень-то утешает, — пробормотала Гермиона, снова садясь прямо.

— Не утешает, — согласилась Тонкс, пожимая плечами. — Хотя занимает. По крайней мере, до того времени, как мы вынуждены разнимать их физически.

— Уже разнимали, — Гермиона вздохнула.

— И я пропустила это? Чёрт.

— Вы двое закончили? — прервал их Снейп.

Тонкс посмотрела на него прищуренными глазами:

— А вы двое закончили?

— Теперь, когда вы все закончили, я предлагаю нам дослушать, наконец, эту малопонятную ерунду, — проворчал Грюм.

— Благодарю, Аластор, — Дамблдор кивнул и продолжил свой рассказ: — Для тех из вас, кто не знает об этом, зелье Корасон Бердадеро было изобретено для арагонского короля Педро Первого, который был несчастлив в браке с Агнессой Аквитанской. По совету одного из своих приближённых он поручил личному аптекарю изобрести средство найти его единственную настоящую любовь. После трёх лет, прошедших со дня его женитьбы, Корасон Бердадеро было закончено в 1097 году и подарено Педро, который в тот же день жадно выпил его. Как объяснил аптекарь, все мысли и сны короля были поглощены образом незнакомой женщины — его единственной настоящей любви. Педро не мог найти покоя и почти обезумел от необходимости найти её. К счастью, она вскоре обнаружилась. Она оказалась одной из служанок на кухне, и известно только её имя — Берта. Тогда Педро отравил свою первую жену и вскоре после этого женился на своей истинной любви.

— Да, весёленькая история, — усмехнулся Джордж.

— И наша прекрасная Гермиона отравит кого-нибудь сегодня? — ухмыльнулся Фред.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, Фред.

— Совершенно верно, Джордж. По крайней мере, пока никто не встанет между нею и трусами Снейпа.

— Не хотел бы я быть тем малым, — ответил Джордж, нахально усмехнувшись, когда услышал тяжёлый вздох, вырвавшийся из груди Гермионы.

— Мальчики! — прикрикнул Артур, пока его жена поворачивалась в своём кресле.

Молли сузила глаза и взглянула на сыновей:

— Если вы двое не заткнётесь, я отравлю вас обоих!

— Какая милая женщина, — шепнул Фред брату.

— Заботливая и внимательная, — кивнул Джордж.

Грюм сердито посмотрел на близнецов, а потом, тяжело опершись на свою трость, перевёл взгляд с бесстрастного лица Снейпа на свекольно-красное лицо Гермионы. Тихонько хмыкнув, он обратился к директору:

— И ты думаешь, эти двое сойдут за родственные души?

— Невозможно, — проворчал Сириус.

— Нет ничего невозможного, — пожал плечами Ремус.

— Что? Только не говори мне, что ты согласен с этим, Лунатик!

— Я не сказал, что согласен с этим, — пояснил он. — Я просто сказал, что мы не можем считать это невозможным. Все думали, что невозможно жить с оборотнем, пока кое-кто не изобрёл аконитовое зелье. Все думали, что невозможно выжить после убивающего проклятья, пока Гарри не выжил.

— Это совершенно разные вещи! Мы обсуждаем Гермиону и Нюниуса!

— Сириус, прекрати это безрассудство, — проворчала Минерва.

— Безрассудство? — воскликнул Сириус. — Как раз эта идея безрассудна! Вы не можете не считать её безрассудной, профессор!

МакГонагалл сделала глубокий вздох и обратилась к Снейпу:

— Северус, тебя вызывали вчера вечером, не так ли?

Он поднял одну бровь и сухо кивнул.

— И какова была реакция Сам-Знаешь-Кого на статью?

Снейп посмотрел на Дамблдора. Тот кивнул. Тогда он, откашлявшись, ответил МакГонагалл:

— Он хотел убить меня прямо там, пока я не доказал ему, что это ложь.

— Доказал, вот как? — усмехнулся Сириус. — Ты лжёшь ему обо всём остальном... предположительно.

— Сириус! — в унисон предупреждающе воскликнули Дамблдор и МакГонагалл.

— Откуда знать, что он не солгал и об этом? — сказал Блэк, делая жест в сторону Снейпа и Гермионы.

— Эй! — воскликнул Джордж, а Фред шлёпнул Сириуса по затылку. — Ты говоришь о нашей названной сестре.

Сириус заметно вздрогнул, поскольку его голова до сих пор болела от того удара об пол, на который его бесцеремонно «уронил» Снейп.

— Ну, я не был бы так уверен, что он не оказал на неё влияния.

От такого заявления у Гермионы отвалилась челюсть. Она тут же вскочила с кресла и набросилась на Блэка:

— Он никогда не прикасался ко мне, ты, болван! Это не его вина! Это всё только потому, что Рита Скитер затеяла вендетту против меня! Если кто здесь и виноват, то это я!

— Гермиона, никто тебя не обвиняет, — осторожно сказал Артур.

— Нет, не обвиняет, — прошипела она, продолжая пристально смотреть на Сириуса и указывая жестом на Снейпа. — Они обвиняют его, а он ничего не сделал!

— Это он так говорит! — пробормотал Сириус.

— Это я говорю! — сердито ответила она. — Если вы мне не верите, дайте мне Веритасерум!

— При условии, что его сварит не он.

Гермиона сделала шаг по направлению к Сириусу, но её удержала вскочившая с дивана Тонкс. Она дёрнула Гермиону обратно на диван, в то время как Минерва встала с кресла:

— Сириус, я в двух секундах от того, чтобы выставить тебя из твоего же дома. С этого времени я посоветовала бы тебе держать рот на замке.

Блэк сердито вздохнул, но промолчал.

— Сириус, если ты позволишь, — заговорил, наконец, громовым голосом Кингсли. — Я хотел бы услышать оставшуюся часть рассказа о том, что произошло у Вы-Сами-Знаете-Кого.

Несколько человек кивнули, и Снейп продолжил рассказ о том, что произошло предыдущей ночью. К тому времени, когда он закончил, некоторые из присутствующих побледнели, а Сириус по-прежнему дулся в своём кресле.

— Говоря иными словами, её жизнь в опасности, если она — как он сказал — не имеет отношения к тебе? — спросил Кингсли.

Снейп вздохнул и опустил голову:

— Я не думаю, что это неправильное предположение.

Гермиона судорожно сглотнула и, когда Тонкс ослабила хватку, упала обратно на диван. Когда она услышала, что её обсуждают как возможную мишень, её гнев утих. Ни разу за прошедший день, несмотря на всё её возмущение, она всерьёз не задумалась о том, что Волдеморт велел бы убить её. Она волновалась о профессоре Снейпе, но не о себе.

— Ты в порядке? — шепнула Тонкс.

Гермиона сглотнула и медленно кивнула.

— Если угроза её безопасности действительно существует, — смело заявила Минерва, глядя на Сириуса, — то я не считаю, что этот план безрассуден.

Гермиона подняла взгляд и была крайне удивлена, увидев, как все присутствующие, кроме Блэка, кивнули. Угрюмый Сириус, тем не менее, выглядел побеждённым, когда с горечью смотрел на износившийся ковёр.

— Тогда мы все согласны, — заявил Дамблдор, и присутствующие снова кивнули.

— Эм-м... профессор? — тихонько спросила Гермиона. Она прикусила губу, и директор жестом предложил её продолжить. — Даже если профессор Снейп и я притворимся родственными душами, как это решит проблему с обществом? Я имею в виду, мы бы до сих пор были замешаны в незаконных отношениях, верно?

— Справедливый вопрос, мисс Грейнджер, — с улыбкой кивнул он. — Иногда я забываю, раз вы сведущи в магии, что вы не росли в волшебном мире.

Гермиона смутилась и заметила, что все, кроме профессора Снейпа, смотрят на неё с симпатией. Она поёрзала в своём кресле и снова обратила взгляд к середине комнаты.

Кингсли откашлялся:

— В то время как в маггловском мире термин «родственная душа» является всего лишь абстрактной идеей, в магическом мире к нему относятся очень серьёзно. И хотя это вообще большая редкость, родственные души связаны между собой особой магией, той, которую мы называем Розовой магией — или любовной, если хотите. Даже непонятная, Розовая магия является одной из самых сильных видов волшебства. Одним из примеров Розовой магии может служить помощь Гарри — Лили Поттер пожертвовала собой, дабы спасти сына, её жертва была принята и оказалась настолько значительной, что её хватило на то, чтобы отвести убивающее заклятье самого сильного тёмного волшебника всех времён.

Гермиона испустила глубокий вздох и недоверчиво скривилась:

— Вы хотите сказать, что все просто позволят нам продолжать подобные отношения оттого, что мы якобы родственные души?

Дамблдор мягко рассмеялся:

— Волшебный мир понимает всю силу притяжения Розовой магии, бесспорно. Но вы правы, моя дорогая. Общественность, безусловно, будет более великодушна, если мы подчинимся её ожиданиям.

— Ожиданиям? — нервно переспросила она. Её беспокойство удвоилось, когда она взглянула на Снейпа и заметила, что он закрыл глаза, а на его лице появилось страдальческое выражение. И она едва не подпрыгнула, когда Тонкс схватила её за руку.

— Как я уже говорил, последствия неприятны, — кивнув, сказал Дамблдор.

— Какие последствия? — пискнула Гермиона, и Тонкс сильнее сжала её руку.

Лицо директора стало хмурым, а взгляд мрачным, когда он встретился глазами с глазами Гермионы:

— Вы и Северус должны пожениться.

— Что? — её глаза расширились, и она с отчаяньем обвела взглядом комнату.

Никто не возразил, и она снова взглянула на профессора Снейпа. Его глаза были по-прежнему закрыты — если бы не это, то можно было бы ошибочно решить, что он спит, несмотря на то, что выглядел он так, словно проглотил полный рот стекла.

— Это всё розыгрыш! Причём не смешной!

— Прости, Гермиона, — вздохнул Ремус. — Но мы не шутим.

— Я совсем его не люблю, но должна выйти за него замуж? — взвизгнула она.

Члены ордена нервно переглянулись. Затем Артур откашлялся и выступил вперёд.

— Ты должна понимать, Гермиона: волшебный мир не похож на мир магглов. Сексуальные отношения вне брака порицаются, и если мы хотим избежать осуждения общества, то в нашем случае это единственный выход.

— Но мы не...

— Я знаю это, — мистер Уизли покачал головой, многозначительно глядя на жену, которая теперь выглядела прилично пристыженной. — Но вы будете создавать видимость того, что являетесь родственными душами. А Розовая магия предполагает в равной степени как физическое, так и духовное влечение.

Гермиона отчаянно всхлипнула и откинулась на спинку дивана:

— Получается, что единственный способ сохранить мою жизнь и возможность профессору Снейпу шпионить — это брак между нами?

Когда ей никто не ответил, она вздохнула и уставилась в потолок.

— Но это сделает остаток учебного года совершенно невыносимым.

Дамблдор вздохнул:

— Боюсь, не совсем так.

Её взгляд немедленно обратился к нему:

— Что? Я и детей ему должна родить?

— Нет.

Сила, с которой прозвучал голос Снейпа, заставила всех вздрогнуть. Взглянув на Северуса, Гермиона вновь перевела взгляд на Дамблдора.

— Для того чтобы избежать обвинений в пристрастности профессора Снейпа, вам необходимо будет отказаться от зелий, — пояснил Дамблдор.

Её желудок сжался ещё сильнее:

— В конце года, по крайней мере, я смогу сдать ТРИТОНы по зельям?

Дамблдор секунду помедлил и печально покачал головой:

— Скорее всего, вы вообще не сможете сдавать ТРИТОНы.

— Что?!

— Альбус, — прервала его Минерва. — Это довольно сурово.

— Не могу не согласиться, — кивнул он, поворачиваясь к Гермионе, — но факт остаётся фактом: судьба вашего дальнейшего обучения зависит только от совета попечителей, и некоторые из них — как сообщил мне Северус — уже давно в кармане у Люциуса Малфоя. Уверен, что смогу их убедить, чтобы вы остались в вашем классе в качестве студентки и дипломанта, но скорее всего они потребуют от вас уступки по ТРИТОНам.

— Потому что на какие-либо уступки я не пойду, — горько выплюнула она. Она вырвала руку у Тонкс и закрыла лицо обеими руками. — Что ещё? Отдать им левую руку? Возможно, моего первенца?

Уголки губ Дамблдора приподнялись, но он тут же вернул лицу серьёзное выражение.

— В этом отношении я верю, что ваши конечности и будущие дети в безопасности. Ваша должность старосты и другие руководящие...

— О, конечно же, мне придётся уйти, — раздражённо ответила она. Её руки буквально взлетели к груди, где к одежде был прицеплен жёлтый значок. Быстро отцепив его, она бросила значок на пол и поднялась с дивана. — Боже! Почему я не подумала об этом, прежде чем начала трахать своего учителя?

Не сказав больше ни слова, она стремительно вышла из комнаты и исчезла в коридоре.

Все в комнате вздохнули и уставились на значок, лежащий на полу.

— Ну, думаю, Рите повезло, что она уже под защитой, — через несколько минут пробормотал Фред, — потому что если Вы-Знаете-Кому не удалось бы её убить, Гермиона бы точно справилась.

Очень скоро Тонкс поднялась на третий этаж, где, как она знала, находилась комната, которую Гермиона делила с Джинни Уизли. Дверь была закрыта, поэтому она постучала и подождала. Ответа не последовало, и она снова постучала.

— Гермиона, милая, ты здесь? — спросила она, взявшись за ручку двери. Прижавшись ухом к двери, она услышала приглушённые всхлипывания. — Я войду, хорошо?

Войдя в комнату, Тонкс тихонько закрыла за собой дверь и подошла к окну. Отдёрнув тускло-серую занавеску, она на секунду зажмурилась, от яркого света, наполнившего комнату. Тонкс обернулась, нахмурившись при виде Гермионы, лежащей на кровати и плачущей, уткнувшись лицом в подушку.

Вздохнув, Тонкс подошла к кровати и села рядом. Честно говоря, слёзы заставляли её нервничать — именно поэтому Тонкс стала аврором, а не целителем. Но она знала, что Гермионе нужна поддержка, а никто из присутствующих не потрудился последовать за ней. Не то чтобы Гермиона обрадовалась кому-то из них, но об этом можно было догадаться, учитывая её состояние.

Нерешительно она положила руку на голову девушки и погладила её по волосам:

— Мне очень жаль, Гермиона. Ты не заслуживаешь ничего из этого.

Ей удалось добиться только того, что слёзы потекли с новой силой. Тонкс вздохнула и уставилась в стену напротив. Её мать всегда говорила, что она недостаточно воспитана, и сейчас Тонкс готова была согласиться с ней. Наморщив нос, она взглянула на Гермиону. Может быть, сейчас самое время исправиться?

На время переделав себя из аврора в сиделку, она положила руку на плечо Гермионы и молча уставилась в стену. Через некоторое время рыдания стали тише, и Гермиона пододвинулась поближе к Тонкс.

Со вздохом она перевернулась на спину и села. Вытерла бежавшие по щекам слёзы:

— Прости. Мне не следовало уходить подобным образом.

Тонкс подняла брови:

— Не извиняйся. Я растеряна так же, как все. Я имею в виду, что могла бы навернуться с лестницы, если бы это подбодрило тебя.

Гермиона хихикнула и покачала головой:

— Не хочу утруждать тебя.

Тонкс улыбнулась:

— Клянусь, никаких проблем. В любом случае, я делаю это постоянно. К тому же, что значат несколько синяков ради друзей, верно?

Гермиона рассмеялась и вытерла глаза:

— Можно мне тебя обнять?

— Не знаю. А ты можешь? — Тонкс ухмыльнулась, прежде чем раскрыть объятия. — Конечно, милая. И на этот раз за счёт заведения.

Гермиона коротко улыбнулась и обняла Тонкс. Время шло, а она не спешила отстраняться. Было немного неудобно, но Тонкс расслабилась и похлопала Гермиону по спине.

— Вы все, должно быть, думаете, что я ужасный человек, — пробормотала Гермиона ей в плечо.

Тонкс нахмурилась:

— Почему мы должны так считать?

— С моей стороны просто эгоистично жаловаться, что я не смогу сдать глупые экзамены, когда весь мир находится на грани войны.

— Нет-нет, — покачала головой Тонкс. — Это ведь не просто экзамен, так? В смысле, тебя попросили практически пожертвовать своим будущим. Поэтому твоя реакция в данных обстоятельствах вполне нормальна.

Гермиона застонала и вновь почувствовала, как быстро потекли по щекам слёзы:

— Мне не следовало так кричать и... о-о, Мерлин! Профессор Снейп должен ненавидеть меня. Я не имела в виду... Я имела в виду, что он рискует жизнью, а я жалуюсь, что не буду старостой.

— Знаешь, я не думаю, что он воспринял это как все остальные. Это было то, что тебя окружало, к чему ты стремилась, и я думаю, он это понимает. Я очень сомневаюсь, что он принял это на свой счёт.

Гермиона шмыгнула и уткнулась лицом в одежду Тонкс:

— Но это моя вина, что всё так случилось. Моя вина, что он вынужден жениться на мне. Он должен ненавидеть меня за это.

Тонкс вздохнула и молча склонила голову:

— Я не знаю, так ли это. Из того, что он рассказывал, вчера, в это же самое время, он находился лицом к лицу с возможной смертью. Сегодня — нет. Я думаю, он предпочёл бы жениться на тебе, чем умереть среди банды пожирателей.

— Я не была бы в этом так уверена, — жалобно простонала Гермиона.

Тонкс фыркнула:

— Теперь ты просто смешна, Грейнджер.

При этих словах раздался стук в дверь, и они обе посмотрели на дверь. Молли Уизли осторожно толкнула дверь и заглянула в комнату.

— Как дела, Гермиона? — спросила она с выражением искренней заботы.

Гермиона вздохнула и оторвалась от Тонкс. Вытирая глаза, нервно сглотнула и пожала плечами.

Молли горько вздохнула и кивнула, закрывая за собой дверь. Тонкс встала, и Молли села рядом с Гермионой и притянула её к себе:

— Не могу выразить, как мне жаль, что я сомневалась в тебе. Ты же мне как дочь, а я так глупо прислушалась к словам этой ужасной женщины, а не твоим. Мне так стыдно за такое ребяческое поведение. Артур и мальчики правы — я не должна была вести себя так по отношению к тебе.

Гермиона посмотрела на неё сквозь слёзы.

— Я никогда не была с Гарри — ни тогда, ни сейчас, никогда. Мы друзья, и я никогда не смогла бы причинить ему боль. Я очутилась в таком положении только потому, что хотела избавить его от унижения.

— Мне жаль, — кивнула Молли. — Мне не стоило делать скоропалительные выводы.

— Я была только с Виктором Крамом на Святочном балу, потому что он пригласил меня, — продолжала она. — Мы танцевали, он поцеловал меня в щёку, и всё! Он был гораздо более заинтересован во всем этом, чем я. Мне было пятнадцать — и мне не нужен был парень. Я даже не знаю, нужен ли он мне сейчас. И я никогда не спала с профессором Снейпом! Я даже не вижу его вне занятий или Большого зала, ради Мерлина. Я не могу поверить, что вы подумали, что я способна на такое!

— Я знаю, дорогая, — прошептала Молли, гладя её по волосам. — Мне так жаль. Я не знаю, почему я поверила — наверное, мне просто казалось невозможным, что Рита Скитер может придумать такую историю полностью. Ведь дыма без огня не бывает. Я испугалась, что маленькая девочка, которая выросла на моих глазах и превратилась в умелую волшебницу, могла сбиться с истинного пути.

— Но я не делала этого! — Гермиона отстранилась от неё и скрестила руки на груди. — Я не делала ничего из того, о чём писала она — никогда! Этого было недостаточно, чтобы вы не поверили мне в первый раз, но вы также осудили меня во второй раз! Я никогда не спала с Гарри! Я никогда не спала с Виктором! Я никогда не спала с профессором Снейпом! Я никогда не спала ни с кем! Единственным человеком, которого я поцеловала, был Джордж — и то только потому, что Фред подловил нас с омелой в Рождество. А вы по-прежнему смотрите на меня как на падшую женщину!

Миссис Уизли опустила глаза и со стыдом кивнула:

— Я пойму, если ты не сможешь простить меня.

— Какое значение это имеет сейчас? — вздохнула Гермиона, плюхаясь обратно на матрац. — Меня сейчас возненавидят все вокруг, так что не имеет значение, прощу я вас или нет.

— Они не возненавидят тебя, — мягко сказала Молли.

— Нет? — Гермиона приподнялась на локтях. — Я выхожу замуж за ужасную летучую мышь! Я практически согласилась со всем волшебным миром, что по-прежнему продолжаю неуместные отношения со своим профессором, который всё ещё является моим учителем! Они будут считать, что всё, что написано в этой статье, правда! Даже Рон и Гарри возненавидят меня, когда я скажу им, что моя фамилия изменится!

— Рон и Гарри — нет, — повторила она. — Ты их друг.

— О да, они будут ненавидеть моего мужа. Как мне повезло. — Поняв, что она сказала, Гермиона в ужасе скривилась и свернулась в клубок. Из всех людей она вынуждена выйти замуж за профессора Снейпа. Она станет миссис Ужасная мышь подземелий.

Молли вздохнула и встретилась взглядом с Тонкс, которая к тому времени тоже присела на постель. На несколько минут наступило молчание, до тех пор, пока не раздался стук в дверь. Тонкс открыла дверь, за которой оказалась обеспокоенная МакГонагалл.

— Она в порядке?

— Лучше, чем я ожидала, — правдиво ответила Тонкс.

Минерва кивнула, вошла в комнату и взглянула на миссис Уизли, с грустной улыбкой нежно гладившую Гермиону по спине. — Альбус подумал, что вам нужна помощь, чтобы убедить её принять условия, так что именно ради этого я здесь.

Тонкс усмехнулась, когда профессор бухнулась на вторую кровать и вызывающе скрестила руки.

— Ваш аргумент чрезвычайно убедителен, профессор, — хихикнула Тонкс, садясь рядом с ней. — Боже мой, да я уже готова бежать туда, чтобы броситься в его объятия и попросить унести меня в закат.

Минерва вскинула брови:

— Учитывая, как ты вела себя там, я не думаю, что мне вообще понадобится кого-то убеждать.

Тонкс громка фыркнула, и на её лице появилась злая усмешка:

— После того, как этот человек мучил меня семь лет, даже не представляете, какое наслаждение заставить его сейчас корчиться в мучениях.

У Минервы вырвался сдержанный смешок:

— Я и забыла, как ты раздражала его, когда была студенткой. Он считал, что ты, безусловно, послана богами ему в наказание. Смею предположить, что бедная Помона никогда не слышала и доли того, что ты говоришь.

— Она выглядела больше возмущенной, когда я не отказалась от своих попыток стать аврором. — По её лицу видно было, что на неё нахлынуло воспоминание, и она добродушно тряхнула головой. — Все время предлагала альтернативные карьерные пути, не требующие сдачи ТРИТОНов по зельям.

МакГонагалл едва заметно кивнула:

— О да, ты не видела Северуса в тот день, когда он узнал, что ты получила «Превосходно» на СОВ по зельям.

От смеха глаза Тонкс засверкали ярче:

— Я всегда подозревала, что в тот день он должен был захлебнуться собственным ядом.

Молли бросила на них осуждающий взгляд, когда они засмеялись еще громче. Почувствовав движение у себя под рукой, она с удивлением увидела, как Гермиона перевернулась на бок, а затем села.

— Профессор Снейп так сильно ненавидел тебя? — спросила она, вытирая лицо.

Тонкс быстро переглянулась с Минервой и с твёрдостью кивнула Гермионе:

— В самый первый день он позволил нам войти в его кладовую, а я споткнулась о ногу МакДугана и упала, уронив при этом четыре полки с ценными ингредиентами.

Гермиона прикрыла рот рукой, её глаза расширились:

— Боже мой, нет!

— О да, — серьёзно сказала Минерва. — Я думала, что в тот день он попадёт в тюрьму. Если бы Альбус не поговорил с ним, уверена, Северус был бы в двух шагах от отставки.

Гермиона тихонько рассмеялась и подтянула колени к груди:

— Как же ты ещё осталась живой после этого?

Тонкс пожала плечами:

— Большая сдержанность с его стороны, уверена. Нужно ли говорить, что я получила пожизненный запрет на вход в его кладовую, а это означало, что в течение шести с половиной лет я была вынуждена умолять одноклассников брать для меня ингредиенты и теряла каждый урок по пять баллов за разговоры на занятии. Клянусь, если бы я не оказалась на Хаффлпаффе, мои сокурсники прибили бы меня раньше, чем вы успели бы произнести «Сами-Знаете-Кто».

Тряхнув головой, Гермиона испустила долгий вздох:

— И он до сих пор позволяет тебе говорить с ним?

— Да, разумеется, — кивнула Тонкс. — Вот поэтому-то я и считаю, что ты просто смешна.

Минерва и Молли выглядели смущёнными, а Тонкс кивком указала им на Гермиону:

— Она думает, что её будущий муженёк собирается ненавидеть её за то, что она спровоцировала ситуацию, в результате которой он вынужден будет стать её мужем.

Молли крепко обняла Гермиону, а Минерва смерила ее строгим взглядом:

— Не будьте смешной, мисс Грейнджер. Северус, возможно, и тяжёлый человек, но он не будет ненавидеть вас за что-то, что было не в вашей власти.

— Он ненавидит Гарри.

Минерва и Молли обменялись взглядами и вздохнули в унисон:

— Это другое.

— Как другое?

Профессор МакГонагалл испустила тяжёлый вздох:

— Не нам рассказывать эту историю.

— Тебе придётся поверить нам на слово, — мягко сказала миссис Уизли, заправляя за ухо прядь волос Гермионы.

Гермиона нахмурилась, но решила не продолжать разговор на эту тему.

— Кроме того, — улыбнулась МакГонагалл, из всех, кто находится внизу, Северус был единственным, кто решил, что причина, по которой ты убежала из комнаты, не то, что ты отказываешься от договорённости, а то, что ты приняла её.

— Что? — На лице Гермионы отобразился испуг. — Они все думают, что я... что я поставлю свои интересы превыше чужих? Они все думают так? Даже профессор Дамблдор?

Она остановилась, чтобы посмотреть на Тонкс:

— Я говорила тебе, что они все считают меня ужасным человеком!

Профессор МакГонагал и миссис Уизли открыли было рот, чтобы утешить её, но Тонкс раздражённо опередила их:

— Так! — крикнула Тонкс, и кончики её волос начали темнеть. — Теперь послушай меня, милая! Если бы мы все считали тебя ужасным человеком, мы не стали бы придумывать всю эту грустную романтическую историю с родственными душами! Вместо этого мы бы просто подтвердили слухи о зелье и Конфундусе, представив профессора Снейпа бедной невинной жертвой, а тебя отправили бы проводить остаток своих дней взаперти вместе со Скитер! Но мы этого не сделали! И что из того, даже если они думают, что ты отвергла его? Это не значит, что они считают тебя ужасным человеком! Это значит, что они знают, что ты в трудной ситуации и значит, что они считают тебя беззащитной маленькой девочкой! Хочешь знать, откуда я знаю это? У тебя есть грудь, ты умеешь плакать, а они — мужчины! Они там внизу занимаются войной. Не хочу тебя разочаровывать, Грейнджер, но они не всегда используют свои умные мозги! Так что останови свои всхлипывания, вытри глаза, спустись вниз и покажи им, что ты сильная женщина, какой мы, — она жестом показала на присутствующих в комнате волшебниц, — тебя знаем! Скажи им, что ты ничего так не хотела бы, как стать новой миссис Снейп, переверни эту страницу и никого больше не слушай! Поняла?

Три пары больших глаз уставились на как всегда розововолосую Тонкс: Гермионы — шокировано, Молли — с порицанием и Минервы — с изумлением. Наконец, Гермиона начала кивать и нерешительно поднялась с постели. Вздохнув, она встретилась глазами с Тонкс.

— Я ведь могу это сделать, так?

Тонкс улыбнулась и кивнула:

— Ещё как можешь, чёрт возьми!

— Хорошо, — вздохнула Гермиона.

— Блестяще! — Тонкс так и светилась, когда открывала дверь. Гермиона одарила её благодарным взглядом, прежде чем выйти в коридор. Миссис Уизли внимательно следила за ней со смесью неодобрения и недоверия во взгляде.

— Не самая красноречивая речь, которую я слышала, но, безусловно, эффективная, — усмехнулась МакГонагалл.

Тонкс пожала плечами. Они спускались по лестнице за Гермионой и Молли.

— Я прошла экзамен на аврора не только из-за своей внешности, знаете ли.

— Очевидно, нет, — улыбнулась Минерва.

Они спустились на первый этаж, перед дверью в библиотеку Гермиона остановилась. Выровняв дыхание, она подождала, пока остальные зайдут в комнату. Когда женщины вошли, в библиотеке воцарилась тишина.

— А, — улыбнулся Дамблдор, — судя по появлению мисс Грейнджер, я полагаю, договорённость достигнута?

Гермиона сердито взглянула на него, отчего Минерва решила начать первой:

— Альбус, никаких сомнений в участии Гермионы никогда и не было.

— Нет? — спросил он, взглянув на Гермиону.

— Нет, — ответила она и оглядела комнату. Все смотрели на неё с одобрением, кроме Сириуса, который сидел, по-прежнему угрюмо уставившись в пол. Когда она увидела пустой диван, то обернулась к директору: — А... где профессор Снейп?

Дамблдор взглянул на неё с улыбкой:

— Это обычай волшебного мира, чтобы жених не встречался с невестой в течение суток до свадьбы. Вероятно, для того, чтобы сердце наполнилось нежностью, готовясь к союзу.

— О, — прошептала она, и её глаза внезапно расширились. — Мы собираемся пожениться завтра?