Название: Шесть плюс один
Автор: Астрея
Бета: Morane
Гамма: Renardy
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: PG-13
Жанр: стеб. Где-то там местами еще должна быть романтика, но автор не очень уверен в ее фактическом наличии
Дисклаймер: ничего не надо, кроме шоколада
Саммари: семь драбблов на семь вызовов, повествующих о тяжких трудовых и семейных буднях и праздниках профессора зельеварения и профессора трансфигурации
Комментарий: автору банально не хватило вдохновения, времени и таланту, чтобы полноценно воплотить хоть один из вызовов, брошенных на Challenge-состязание "СЕМЬ ВЫЗОВОВ В ЧЕСТЬ СЕМИЛЕТИЯ ТТП!!!", но мыслей в дурной голове бродит много, и временами им становится тесно
Предупреждения: ООС и AU. Автор безбожно цитирует все подряд, издевается над святым и несет чушь
Размер: мини
Статус: закончен
Отношение к критике: милости прошу всех, кто хочет отвести душу и привнести в этот мир немного доброго/вечного

– Вы уверены, что я занимаюсь тем, чем нужно? – прошипел вспотевший зельевар. – Мне кажется, все-таки стоило бы хоть спички захватить, раз уж решили, что сегодня мы сможем обойтись без волшебных палочек!

– Когда мы разрабатывали концепцию проведения «Дня отказа от магии», то упор делали именно на полное отсутствие удобств! – профессор Грейнджер шмыгнула носом и тоскливо посмотрела на Снейпа, яростно трущего в ладонях деревянные палочки. Сумерки опускались на поляну, расположенную где-то в глубине Запретного Леса. Поодаль от вяло переругивающихся преподавателей, на жухлой осенней травке сидела малочисленная группа учеников, с надеждой поглядывая в сторону тропинки, ведущей назад к Хогвартсу. – В этом и заключалась основная идея Министерства. Самое главное – возвращение к истокам. Студенты должны в полной мере прочувствовать все тяготы, которым подвергались наши первобытные предки условиях дикой природы!

– И почему вам не пришла в голову мысль отправиться в городские джунгли? Это было бы более познавательно, – хмыкнул Снейп, не прекращая своего занятия.

– Шутки шутками, а становится немного прохладно, и кушать хочется весьма. Вы не могли бы костер побыстрее развести?

– Это вы сейчас так издеваетесь, да? Не могли бы. Не будет у вас никакого костра. А древние люди занимались охотой и собирательством. Вам удалось забить какого-нибудь мамонта или, на худой конец, саблезубого кролика?

– Ягоды мы насобирали и съели, а грибы в сыром виде как-то не очень пошли. И звери здесь слишком пугливые… несмотря на то, что многие – очень саблезубые. По-моему, толпа учеников с дубинками и рогатками не располагает живую природу к близкому знакомству. Даже мантикоры сразу начинают что-то подозревать.

– Все, я больше в этом не участвую, – Снейп отшвырнул ветки в сторону и выпрямился.

– Нельзя вот так все бросить и уйти! Только подумайте, вы сейчас, как ваш далекий предок, пытаетесь добыть огонь для своих детенышей!

– Это ваш пращур, мисс Грейнджер, дурью маялся, а мой тихо сидел в сторонке и в бубен бил.

– Лучше бы он учился костер без спичек разжигать. Отсутствие навыков на генетическом уровне – оно сказывается на потомках весьма печально, – Гермиона пожала плечами и уперла руки в боки. – Сложности закаляют характер! В здоровом теле – здоровый дух, а здоровый дух крепче держится за здоровое тело! Двойная польза! Взаимовыручка и дружеская поддержка – они дорого стоят! И где, как ни здесь, – вдали от благ цивилизации, страдая от холода и голода, мы имеем шанс сплотиться и выступить единым фронтом против общего врага – страха перед окружающей действительностью! Питаться только тем, что сумеешь добыть собственными руками, спать на земле и высекать огонь из собственного сердца – это ли не прекрасно! Мы, как преподаватели, наставники молодежи, несущие в мир свет знаний и сеющие зерна истины, должны подавать пример укрепления межфакультетских связей!

Снейп ошалело смотрел на коллегу, патетически закатывающую глаза.

– В данный момент вы несете какую-то несусветную эпическую хрень! Что за грибы вы там насобирали?

– Это не хрень, – обиделась мисс Грейнджер. – Это аутотренинг. И потом – вы сами выбрали добывание огня. Хотите, мы поменяемся, и вдальнейшем вы будете заниматься организацией досуга и подвижных игр среди молодежи?

Женщина подалась в сторону зельевара и с надеждой заглянула в черные глаза. Северус отпрянул и нашарил в траве деревяшки:

– Вы там уж как-нибудь сами. В конце концов, до полуночи я со своими палочками продержусь, а там этот день бреда и унижения закончится.

– Ну что ж, крутите, профессор, крутите. И помните: шаманизм – это лженаука! – Гермиона развернулась и направилась к ученикам, которым крупно не повезло получить от родителей письменное разрешение подвергнуть себя столь изощренным издевательствам школьной программы. – Дети, а давайте споем профессору Снейпубодрую и веселую песню!

– Не знаем мы бодрых и веселых песен… – мрачно откликнулся кто-то из студентов.

– Тогда исполним что-нибудь медленное и печальное! Ему все равно будет приятно!

Зельевар разразился сложным и витиеватым проклятьем, услышав которое динозавры непременно вымерли бы во второй раз. Солнце клонилось к закату, хор мальчиков тягуче и с душой выводил«Yesterday», на ладони Северуса Снейпа лопнула первая мозоль…

Гермиона, закутанная в широкий черный плащ, неслась по коридорам Хогвартса, сея вокруг себя ужас и панику. Студенты жались к стенам, провожая округлившимися глазами удаляющуюся темную фигуру. Профессор Флитвик как-то совсем даже и не мечтал оказаться на пути разъяренной ведьмы, но так уж получилось. Случайно. Он остолбенел, икнул и, лишь когда она скрылась за углом, смог выдавить, вытирая платком вспотевший лоб:

– Ээээ… доброе утро, мисс Грейнджер… прекрасно выглядите, да… прекрасно.

Дверь в класс зельеварения хлопнула, раздались быстрые шаги, и грозный голос Гермионы произнес страшное:

– НУ!?

Снейп поднял голову от стола и уперся взглядом в нависающую над ним коллегу:

– Вы выколете мне глаза. Этим…

– Ну вы… вы…

– Мерзавец, – подсказал Северус задыхающейся от гнева женщине.

– Подлец! – возразила она ему, распахнув плащ. – Я спрашиваю: что это такое!?

– Грудь, – Снейп откинулся в кресле и оценивающе прищурился. – С большой буквы «Б». В смысле – большая. Пятый номер. Никогда бы не подумал, что вы страдаете комплексом неполноценности.

– Я? – Гермиона на мгновение потеряла дар речи. – Это вы – сексуальный маньяк!

– Я? Почему – я? – возмутился Северус. – Чуть что – так сразу я! Может, это болезнь какая-то такая… заразная…

Он схватился за сердце. Двумя руками, чтобы не промахнуться.

– А кто пришел ко мне сегодня во сне и протянул дурацкую бутылочку с надписью «Выпей меня»!? – женщина перегнулась через стол, пытаясь добраться до ухмыляющегося зельевара.

– И вы, конечно же, не удержались, – Снейп вздохнул. – Совершенно безответственное пренебрежение правилами техники безопасности. Это даже не подходит под статью «Травма на производстве». Безалаберность и разгильдяйство, надо заметить.

– Профессор, – холодно произнесла Гермиона. – По-моему, пора остановиться. Кто-то же должен быть умнее. Какой сейчас счет?

– А вы еще и счет ведете? – черные брови картинно приподнялись.

– А вы нет?

– А я уже сбился.

– Я тоже, но это не важно. Признаю, что после того, как вы порекомендовали меня в качестве судьи на матч, я достаточно сильно обиделась.

– Как ваша очаровательная задница?

– Благодарю за заботу – гораздо лучше. Да, полеты на метле – это не мое.

– Ну вот, а древнейшие способы добывания огня – не являются моим тайным хобби.

– Я догадалась. Но ЭТО, – Гермиона с отвращением покосилась на собственную грудь, – за гранью добра и зла!

– Да тысячи женщин мечтают о подобном счастье!

– Это вы только сейчас придумали? В глаза мне смотрите, потрепанный жизнью самец!

– Вы по утрам всегда такая недовольная?

– Я вообще весьма загадочная и разносторонняя личность. Как вы смотрите на то, что я начну являться вам во сне, а потом вы обнаружите пятый номер у себя… в штанах?

– Это у вас эротические фантазии на мой счет такие?

– Это у меня план такой с далеко идущими последствиями. И печеньки со стрихнином в качестве дополнительного.

– И где только ваше человеколюбие?

– Предпочитаю человеколюбить несчастных, обиженных судьбою или, по крайней мере, спасать вымирающих. Вы к какому виду относитесь?

– Я-то? – профессор задумался. – По-моему, я скоро вымру. Особенно, если вы приложите свою нежную руку к моему спасению. Предлагаю зарыть топор войны и заключить временное перемирие. Вечером. Готов пожертвовать ради такого случая бутылку виски из собственных запасов.

– Неужели вы думаете, я теперь когда-нибудь рискну выпить что-либо побывавшее в ваших руках? Да ни в жизнь! Немедленно беритесь за дело! – Гермиона была непреклонна. – У меня сдвоенная пара у семикурсников Гриффиндор-Слизерин через час начнется. Вы хотите, чтобы я в таком виде пошла?

Снейп хотел. И очень. Но богатый жизненный опыт подсказывал, что спорить с женщиной, доведенной до нервного срыва – себе дороже и чревато всякими разными непредсказуемыми последствиями. Он прощальным взглядом художника окинул волнительные округлости коллеги, открыл ящик стола и вытащил книгу. На мягкой суперобложке красовалась надпись готическим шрифтом: «Пластическая хирургия для чайников. Фигура вашей мечты за пять галеонов. Пять золотых – и вас опознает лишь стоматолог!»

– А бутылку я свою принесу. Предпочитаю бренди.

– Нет, ты уверен? – Рональд Уизли сфокусировал взгляд на сидящем рядом Гарри Поттере. – Ее украли?

– Ты ее видишь?

Рон оглядел огромный банкетный зал. Было много всех остальных, среди которых изредка попадались знакомые лица. Нет, ее не было.

– Во-от! – герой Магического мира многозначительно поднял вверх палец. – А я что говорю! Пропала! Пщщщщ – и нету…

Он развел руками и покачнулся.

– И кто? Кого ты… мы… подозреваем? – его друг сжал кулаки.

– Тебя, – палец Гарри уткнулся в грудь Рона. – Кроме тебя она никому не нужна. Это ты все орал ходил: «Я ее никому не отдам! Она моя!»

– Не помню.

– А как мы сюда добрались – помнишь?

– Нет… кажется…

– Во-от!

– А куда я ее дел?

– А вот надо к специалисту обратиться. Мы сколько дней пьем?

– Не помню…

– Я тоже. Но это – не главное. Главное, что специалист по копанию в мозгах у нас кто?

– Кто?

– Снейп.

– Я к нему не пойду, – шарахнулся Рон. – Он же меня прибьет. А вдруг он уже ее ищет? Как ты думаешь, он заметил, что она пропала?

– Как знать, как знать… – Гарри постарался ободряюще положить руку на плечо другу и даже почти не промахнулся. – Но мы должны это сделать. А вдруг ты ее оставил где-то в тихом печальном месте? Где ее никто никогда не найдет?

– Хочешь сказать, я ее зарыл? – Рон в ужасе хватал воздух открытым ртом.

– А вдруг? – Мальчик-который-выжил был серьезен как никогда. – И вдруг я тоже был твоим молчаливым сообщником? Я не смогу жить с таким грузом на душе. А чтобы Снейп не начал сразу на тебя кидаться с претензиями, можно осуществить небольшой отвлекающий маневр…

Волны Средиземного моря мягко шуршали о берег. Небольшой домик, стоящий почти у самой воды, подмигивал в темноте маячками окон.

Рон стучал долго. Минут пять. Когда парень отбил кулаки и решил дверь попросту запинать, на пороге выросла мрачная фигура зельевара. Он был завернут в простыню, как римский император – в тогу. Весьма, надо сказать, вспыльчивый император. Готовый за просто так бросить львам пару христиан или, на худой конец, протянуть приговоренному к смерти чашу с ядом. Надо отдать должное мистеру Уизли – он не растерялся:

– Вы только очень сильно не волнуйтесь, но, кажется, я украл у вас Гермиону… – и прямо так жалостливо глазами попросил, чтобы его немедленно казнили каким-нибудь жестоким способом.

Похоже, удар был слишком силен. Снейп застыл.

– И я не помню, куда ее дел. Вы только не нервничайте: легимеле… лемигелелция… нам поможет, – Рон окончательно запутался и сник.

Профессор с интересом рассматривал молодого человека, стоящего на крыльце. С таким сугубо профессиональным интересом.

– Мистер Уизли, позвольте поинтересоваться – как вас озарила эта весьма глупая идея?

– Ну как же – свадьба, гости… Все есть – ее нет. И Гарри сказал – пщщщ… Мы должны спасти Гермиону от меня! А вдруг я ее слишком хорошо спрятал?

– Вы никогда не слышали об антипохмельном зелье, страдалец?

– Слышал, – Рон понурился.

– А вы в курсе о такой штуке, как первая брачная ночь?

– Ну да, – мистер Уизли уже осматривал окрестности на предмет отступления. Закат мира стремительно приближался.

– А теперь потрудитесь объяснить – что это такое? – Снейп ткнул пальцем Рону за спину. Там на фоне черного неба разгоралось зарево.

– Это отвлекающий маневр, чтобы вы меня не сразу убили, а потом, немного погодя…

– И кто же у нас такой умный? Хотя нет, не говорите… Вы который день пьете с Поттером? Вам не приходило в голову, что ваша подруга может быть счастлива? Со мной? Дорогая! – крикнул Северус. – У нас где-то должен быть огнетушитель!

– Зачем тебе огнетушитель? – позади Снейпа показалась Гермиона, закутанная в одеяло. – Там что-то случилось? Где твоя палочка? Привет, Рон…

– Нет, я просто хочу запустить в этого идиота чем-нибудь тяжелым. В каком возрасте вам хотелось бы умереть, мистер Уизли? – зельевар подчеркнул важность вопроса, сделав несколько шагов в сторону предполагаемой жертвы.

– Не переживай, дорогой, – Гермиона нежно взяла мужа под руку и осторожно повела его вглубь дома. – Ты привыкнешь… они хорошие. Несмотря ни на что.

Северус Снейп застонал. Он с тревогой и унынием смотрел в светлое будущее. Впереди была целая жизнь. Как-то слишком поздно профессора осенило, что тихое семейное счастье – это миф, который поддерживают отдельные женатые личности с изломанной психикой, дабы не страдать в одиночестве.

Первое апреля. Дом Снейпов.

– Если тебя не устраиваем я и мои тараканы – скатертью дорога! – орал профессор Снейп прямо в напряженное лицо собственной супруги. – Я вообще никого не держу! Можешь идти на все четыре стороны! К маме, к папе, к Поттеру!

– Уизли… – подсказала Гермиона.

Зельевар картинно распахнул дверь гостиной. Прогремел гром. Сверкнула молния. По комнате распространился запах паленого.

***

Пятое апреля. Дом Снейпов.

– Северус, я должна с тобой серьезно поговорить, – твердо произнесла директриса Хогвартса Минерва МакГонагалл. – Вы с Гермионой четвертый день не появляетесь на работе. Я не могу больше затыкать дыры в расписании, пока не услышу достаточно правдоподобных объяснений о причине вашего отсутствия. Что случилось, наконец? Где Гермиона?

Снейп устало протянул руку в сторону кухни:

– Там… почти вся…

Минерва подозрительно посмотрела в его полное кротости и смирения лицо и осторожно двинулась в направлении приятного аромата, доносившегося из-за двери. Директриса отворила ее и застыла на пороге:

– Что это?.. Как?.. Как же это… – ослабевшим голосом пробормотала она. По кухне носилось несколько маленьких Гермион, которые, судя по всему, занимались приготовлением обеда. Ростом каждая из женщин была не больше пяти дюймов. Мини-волшебные палочки в их руках ни минуты не оставались без дела. Дело спорилось: на плите весело булькала кастрюля, метла вела ожесточенную борьбу с пылью, мочалка отчаянно начищала супницу, а огромный разделочный нож бодро шинковал морковку.

Несколько головок тряхнули каштановыми кудряшками и почти одновременно повернулись на голос директрисы:

– День добрый! Вы останетесь на обед?

– Вот так и живем, – поддержал покачнувшуюся Минерву под локоть Северус. – Их бы энергию – да на благо Родины… Ты случайно ничего о возрождении Воландеморта не слышала? Или о банде недобитых Пожирателей? Или о нашествии троллей-убийц? А то ведь у меня там еще две самые умные в библиотеке, и одна со склонностью к зельеварению получилась – так та оккупировала лабораторию.

– Что с ней? – профессор МакГонагалл в ужасе уставилась на Гермиону, оживленно дискутирующую с собой о необходимости добавлять лавровый лист в рагу. Невдалеке от них Гермиона сосредоточенно выщипывала брови, а Гермиона, бродящая между банок с приправами, что-то бормотала под нос, периодически возводя глаза к потолку и тяжко вздыхая. Еще пара Гермион, свесив ноги, сидели на краю стола и вдохновенно дирижировали кухонной утварью.

– Никогда, Минерва, слышишь, никогда и никому не говори: иди на все четыре стороны! – печально пробормотал Снейп. – А то ведь они могут и пойти… А самое противное, похоже, ей все это нравится…

– Но ведь четыре, – просипела директриса, – четыре! Север, юг, запад, восток… Их же здесь больше!..

– Роза ветров, – философски пожал плечами зельевар, задумчиво глядя на сползающую по стене директрису. – Дорогая, кажется, Минерва останется и на ужин.

– Северус! Скажи, что это неправда!

– Это неправда, – с готовностью отозвался Снейп, не отрывая взгляда от закипающего котла.

– Нет, это, конечно, целиком и полностью твое личное дело, но ты ведь не стал бы скрывать от меня это столько лет? – мужчина, наконец, уловил нотку трагизма в голосе супруги и переключил свое внимание на Гермиону.

– Дорогая, если ты поставишь свой вопрос более конкретно, то вполне возможно, я сумею развеять твои сомнения и тем самым спасу наш такой удачный во всех отношениях брак.

– Вот! – женщина ткнула пальцем в кипу листов. – Вот в этом самом месте! «– Северус! Скажи, что это неправда!»

– И что? – зельевар упорно не понимал в чем дело, но не терял надежды на успех эксперимента, а потому косил одним глазом в котел, над которым уже начал виться розоватый дымок.

– Это фанфик!

Снейп едва не уронил волшебную палочку, что, конечно же, не лучшим образом сказалось на булькающем вареве.

– Это уже серьезно. И что пишут? Надеюсь, не про любовь?

Уголки рта Гермионы поползли вниз.

– Только не говори, что я снова занимаюсь нетрадиционным сексом в немыслимых позах.

– Хуже…

– Что может быть хуже-то? – зельевар машинально убавил огонь и добавил щепотку порошка асфодели. – Я стал знойным красавцем с впечатляющей воображение мускулатурой? Получил графский титул? Нашел секретный ингредиент лимонных долек Альбуса?

Миссис Снейп покачала головой:

– Здесь сказано, что вот уже три года, как ты ходишь в кружок ирландских танцев!

– Что? – поперхнулся профессор.

– Неужели я не заслуживаю того, чтобы разделить твои увлечения? – Гермиона укоризненно потрясла распечаткой. – Я тоже танцевать люблю. Меньше, чем петь, но все же… Вот тут еще есть: «У каждого настоящего мужчины должны быть секреты от жены. Это добавляет таинственности, харизмы и блеска в глазах».

– Это кто сказал?

– Ты!

– И ведь как хорошо сказал-то! Никаких тебе «придурки», «тупицы» и «невыносимая всезнайка». Дорогая, – Снейп одной рукой привлек к себе вздыхающую супругу, а другой произвел три помешивания против часовой стрелки, – неужели ты веришь всяким глупостям, которые обо мне пишут? Помнишь, как ты пыталась выяснить мою анимагическую форму? Ты ведь была уверена, что я превращаюсь в ежика? А перед этим мы долго смеялись над фанфиком, где у меня выросли рога? А про нетрадиционноориентированную литературу мы вообще вспоминать не будем, да?

– Не будем, – женщина заглянула в его честные черные глаза. – Но ведь дикобраз – это почти ежик, да?

– Ты еще про Поттера в балетной пачке вспомни! – хмыкнул зельевар и погасил огонь под котлом. – А мы, дикобразы, в отличие от ежиков, не только колючи, но также весьма злопамятны и ядовиты.

– Прости, – Гермиона покаянно ткнулась лбом в его плечо. – Я больше не буду. Это все гормоны. И откуда у людей такая буйная фантазия?

– Оставишь мне? – мягко спросил Северус, целуя супругу в губы и забирая бумажки. – Я тоже хочу повеселиться.

– Конечно, – миссис Снейп улыбнулась мужу и пошла к дверям. – Ты не задерживайся – я там такой фик интересный нашла… рейтинговый.

– НЦ-17? – заинтересованно посмотрел зельевар вслед удаляющейся супруге.

– Других на ночь не читаю, – многообещающе качнула бедрами она и вышла из лаборатории.

Спустя мгновение бумага в руке Северуса превратилась в прах, и магические потоки развеяли его в астрале.

– Ф-фантзеры, – бормотал мужчина себе под нос, перепрятывая крепкие ботинки черной кожи с металлическими набойками. – Снейпоманы-рикманьяки… Откуда только знают все… ш-шайтаны…

– Итак, – Северус Снейп прохаживался вдоль строя юных волшебников, стоящих перед ним навытяжку. – В наличии имеется: сад – одна штука, лопаты – три штуки, участников состязания – по количеству лопат.

Три темноволосые головы синхронно кивнули.

– Задание: вскопать грядки без помощи магии. Разметка имеется. Первому, качественно выполнившему задание, полагается главный приз.

– Какой? – поинтересовался вихрастый мальчишка, стоящий первым.

– Ценный, мистер Поттер, ценный, – профессор осуждающе покачал головой.

– Хотелось бы получить более точную информацию, – раздался голос третьего парнишки.

– У вас есть конкретные пожелания, мистер Поттер? – нет, все-таки целых два Поттера, хоть и мелких, в одном конкретно взятом саду – это перебор.

– А давайте вы нас неделю к доске вызывать не будете!

– Две! – встрепенулся средний.

– Майкл, – вздохнул Северус, – я уже смирился и перестал искать, кто у нас в родне был такой наглый. Три дня. Можете приступать.

Снейп оставил вооруженных лопатами и энтузиазмом подростков на заднем дворе и прошел в дом. Все-таки лучший момент в педагогике – это зачатие. Дальше идут сплошные убытки и разочарования. Зато теперь, после небольшого курса трудового воспитания, никому больше в голову не придет будить его прекрасным летним утром и совать в руки всякие разные списки. Зельевар развернул пергамент:

«Посидеть с детьми, вскопать грядки под розы, заплести Элли как обычно, подстричь газон»

Газон – это он был согласен, а вот о «посидеть, вскопать и причесать» – об этом в его брачном контракте не было сказано ни слова.

– И как обычно тебя заплетать? – поинтересовался Северус у взлохмаченной дочери, увлеченно пытающейся напоить чаем смирившегося с жизнью Косолапуса.

– Вот, – ребенок доверчиво протянул кучку ленточек. Количество оных явно превосходило познания Снейпа в женских прическах. Когда вспотевшему родителю удалось приладить последний семнадцатый бантик, он услышал под окнами детской громкий шепот:

– По-моему, тут уже нет разметки…

Разметке тут и правда быть не полагалось. Здесь, по идее, располагался газон. Который надлежало стричь, поливать и по газону не ходить – одним словом, холить и лелеять. Северус возник в окне внезапно, как снайпер. Лучше бы он сразу застрелился: лужайка была изрыта неутомимыми участниками состязания до неузнаваемости. Это был шедевр ландшафтного дизайна, основанный на аллегорическом восприятии кубизма, постмодернизма и последствиях родовой травмы художника. Если бы Снейп мог – он бы зарыдал. Зельевар стиснул список, зубы и начал сочинять объявление:

«Отдам детей в хорошие руки. Или в любые. С доплатой. Возможен бартер».

Потом профессору вдруг пришло в голову, что Гермиона, не застав сына дома, обязательно расстроится. А расстроенная Гермиона обычно совершенно естественно и непринужденно объявляет супруга генератором мирового зла. Видимо, по привычке. И принимает соответствующие меры. Да и сам Северус, конечно же, пришел бы в недоумение, предъяви ему жена вместо ребенка, например, хомяка. Или морскую свинку. И это вовсе не значит, что животные как таковые интересуют зельевара лишь в качестве бифштекса, совсем нет. Просто сын – он как-то привычнее, ближе и роднее.

– Мои юные друзья, – окликнул землекопов Северус. Он старался сделать это как можно мягче, дабы не нанести неокрепшей детской психике непоправимый ущерб. Конкурсанты застыли. – А теперь наступил черед второго задания.

– Мы так не договаривались, – протянул Поттер.

– И что нам за это будет? – Майкл пнул только что вывернутый ком земли.

– Ты лучше спроси, что вам за это не будет, – Северус улыбнулся. Лопаты выпали из ослабевших рук. Мальчишки как-то так сразу поняли: детство кончилось. Наступил жестокий пубертатный период.

– Мы немедленно уезжаем, – Северус схватил Гермиону за руку.

– Куда?

– Так я тебе и сказал! – он тащил упирающуюся жену к выходу из дома. – Ты помнишь, какой сегодня день?

– Годовщина нашей свадьбы. И даже понимаю, что ты решил сделать мне сюрприз. Но могла бы я хоть переодеться?

– Там, куда мы отправляемся, одежда тебе не понадобится.

– А как же дети… – почти смирилась она.

– Молчи, женщина! – Снейп предупреждающе поднял руку. – Я мечтаю об этом на протяжении стольких лет! В первую брачную ночь к нам ввалились пьяные Поттер с Уизли и устроили пожар. На первую годовщину, когда мы хотели уехать в Париж, на школу напала стая сколопендровых бабочек. Во время нашей второй годовщины, миссис Поттер срочно приспичило одарить Героя Магического Мира очередным потомком, и ты помчалась к ней. Можно подумать, без тебя некому было посидеть у ее постели! Ты сумела пробиться сквозь толпу Уизли? На третью – Майкл заболел, и мы неделю не отходили от него, пока кризис не миновал. На четвертую – твои родители почему-то решили, что лучшего места отпраздновать годовщину нашей свадьбы, чем у них дома, не найти. Более кошмарного времяпрепровождения я не припомню. Хуже было только при первом знакомстве. Почему, интересно мне знать, они постелили нам в разных комнатах, а? А в прошлом году?

– А что – в прошлом году?

– А в прошлом году мы пригласили гостей. Был шикарный стол и море подарков. Только потом я всю ночь гонялся за мозгошмыгами.

– Я тебе уже говорила – это были не мозгошмыги!

– Вот ты не поверишь – мне абсолютно все равно, кто тогда посмел шуршать у меня в постели! В ней могу шуршать только я! И хватит хихикать! Сегодня нам никто не помешает: дети с твоими родителями, ни одной живой душе я не сказал, куда мы направляемся, а миссис Поттер в кои-то веки не беременна. Уж в седьмой-то раз нам должно повезти! Я не собираюсь ждать нашу первую брачную ночь всю жизнь!

– И… где мы, Северус? – зашептала Гермиона в восторге. Она побежала по белому песку пляжа. Перед ней расстилался лазурный океан с волнами в барашках белой пены.

– На необитаемом острове, – Снейп довольно смотрел на жену, которая скинула туфли, подняла мантию повыше и подставила босые ноги ласковому прибою. – Только ты, я и пальмы…

***

Они уже успели пару раз вытряхнуть песок из самых неподходящих мест, когда воздух сгустился, и прямо на теплый голый живот зельевара упало что-то склизкое и холодное. Северус не поддержал истошный визг жены. Хотя, судя по выражению лица, ему этого очень хотелось.

Склизкое и холодное на поверку оказалось довольно упитанной аквариумной рыбешкой. Вместо того чтобы, как полагается всякой нормальной рыбе, забиться в конвульсиях и издохнуть в тяжких муках, она приподнялась на плавниках и прогундела:

– Отпусти ты, старче, меня в море!
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.

– Я тебя… вас, вообще-то, оттуда и не доставал.

– Это стандартная формулировка, – рыбка откашлялась. – Вы поскорее решайте, чего хотите, а то я хоть волшебная и золотая, но в экваториальных широтах на «раз» вяленой тюлькой могу стать…

– А как вы сюда попали? – в Гермионе проснулся исследователь.

– Я так понимаю, в подарок, – рыбка поскребла чешую. – Один весьма любезный молодой человек в очках выловил меня сегодня в озере Лох-Несс… сколько раз зарекалась не клевать на всякую ерунду, а тут не удержалась. Лимонные дольки – моя слабость.

Снейп поперхнулся.

– Ну, когда, когда это закончится-то, а? Это – необитаемый остров! А значит, он – необитаем!

– Давайте, мадам, я сразу успокоительным откуплюсь, и мы разойдемся, как в море корабли, – похоже, рыбка решила, что из всех присутствующих здесь обнаженных представителей человечества Гермиона наиболее адекватна.

– Да я вас сам в успокоительном утопить могу! – зарычал Северус на чешуйчатую нахалку.

– А вот это зря! – рыбка оскалилась беззубым ртом. – Профсоюз не дремлет! Штраф за утопление по тарифу…

Она извлекла откуда-то из воздуха клочок бумажки:

– Так… «Умышленные действия»… конвертируем, два в уме, плюс три процента за скорость – с вас пятьсот сорок восемь галеонов!

– Я ж еще даже никого не убил! – выдохнул Снейп.

– А душевная травма? Мы, из семейства карповых, вообще весьма тонко чувствующие, хоть и хладнокровные. Так что? Загадывать будем?

– Будем, будем, – энергично закивала Гермиона.

– Вот и ладненько, – рыбка прочистила горло и, после идеально выдержанной драматической паузы, нараспев произнесла: – Чего тебе надобно, старче?

– С-сковородку, – процедил Снейп.

Эпиграфы:
Диана Уинн Джонс «Ходячий замок»
1. К/ф «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»
2. Renardy
3. Диана Уинн Джонс «Ходячий замок»
4. Диана Сеттерфилд «Тринадцатая сказка»
5. М/ф «Вокруг света за восемьдесят дней»
6. Дмитрий Емец «Месть валькирий»
7. Анекдот

Хор мальчиков исполнял песню The Beatles «Yesterday»,
А рыбка вместе со стихами приплыла из «Сказки о золотой рыбке» А.С. Пушкина. Мир ее праху.