Я заметил их первым – всё-таки дезиллюминационные чары дают неоспоримое преимущество. Точнее, заметил я только Минерву, остальных услышал. Двое, судя по шагам. Явно не Кэрроу. Вероятно, Поттер и с ним кто-то ещё. Уизли? Грейнджер? МакГонагалл резко остановилась и вскинула палочку.

- Кто здесь?
Началось. Она тоже меня услышала. Я снял с себя чары и вышел из-за доспехов, служивших мне дополнительным прикрытием.
- Я.

На лице Минервы застыло холодное презрение. Поттер где-то рядом, под этой своей мантией, его мысли так забурлили, что аж воздух заколебался – злость, ярость, жажда возмездия… Эх, Поттер… научишься ты когда-нибудь контролировать свой разум? Видимо, уже нет.
Где же он? Я шагнул вперёд, внимательно всматриваясь в пустоту, рассчитывая скорее не увидеть, а ощутить движение.

- Где Кэрроу?
- Я думаю, там, где вы велели им находиться, Северус.

Я сделал ещё шаг. Ну, и где ты, маленький засранец? Долго будешь прятаться под своей проклятой мантией? Неужели настолько научился держать себя в руках, что даже раздирающее тебя бешенство не заставит покинуть прикрытие и броситься на меня? Смелее, Поттер – вот же я, беззащитный, не ожидающий нападения, прямо перед твоим носом. Разве не этого ты хотел? Не к этому стремился год назад? Ещё шаг и ещё один. Дистанция становится опасной – я могу не успеть выставить блок. Но они не оставляют мне выбора, я должен спровоцировать Поттера, вынудить его обнаружить себя.

- Я полагал, что Алекто захватила человека, незаконно проникшего на нашу территорию.
- Вот как? На каком же основании вы так полагали?
Захотелось поломать комедию? А то ты не знаешь, Минерва, на каком основании я полагаю. Я слегка согнул левую руку, не считая необходимым вдаваться в объяснения.
- Ах да, конечно! У вас, Пожирателей смерти, свои особые каналы связи – как я могла забыть!

А ты напугана, Минерва, хоть и стараешься это скрыть всеми силами. Боишься за своего любимчика? Это хорошо – страх заставляет совершать необдуманные поступки.
Странно, что я никак не могу различить мысли в этом эмоциональном шуме, исходящем от Поттера. Либо он окончательно разучился думать, либо всё-таки усвоил хоть что-то из того, чему я его обучал. Хотя я склонен считать первое предположение более вероятным. Я снова обшарил взглядом воздух и сделал ещё два шага, сократив расстояние до критического. «Негодяй!» – словно крикнули мне в ухо. О, Поттер, добро пожаловать. Мысль, по обыкновению, тривиальна.

- Я не знал, что сегодня ваша очередь патрулировать коридоры, Минерва.
- У вас есть возражения?
- Мне хотелось бы знать, что подняло вас с постели в столь поздний час.
- Мне послышался подозрительный шум.

Угу. Шум ей послышался. Когда сегодня днём замок едва не развалился, она никакого шума не слыхала, в коридор-то и то выглянуть не удосужилась, а теперь – пожалуйста.
- Вот как? Но здесь вроде бы совсем тихо, – я посмотрел ей в глаза. – Минерва, вы видели Гарри Поттера? Если да, то я вынужден настаивать…

Не знаю, что это было, я среагировал рефлекторно – уловив начало движения МакГонагалл, выставил щитовые чары и, как оказалось, не напрасно. Отдача заставила её покачнуться, тем самым дав понять, какова была сила исходного заклинания. Что ж, я ведь именно это пытался спровоцировать? Правда, я рассчитывал, что это будет Поттер, но Минерва, видимо, решила беречь его до последнего.
Реакция у неё не хуже моей – я увидел стремительно приближающуюся ко мне огненную петлю. Боевые действия развиваются несколько активнее, чем я ожидал. Спору нет, для Поттера весьма полезно воочию увидеть настоящую дуэль магов, в совершенстве владеющих невербальными заклинаниями, но, увы, это расходится с моими планами. Придётся оглушить Минерву, иначе переговорить с Поттером она мне не позволит.
Я обратил огонь в змею, успев подумать, как это символично – сотворить из гриффиндорского огня слизеринского змея. Долго наслаждаться этой приятной мыслью мне не дали – в меня летела целая туча остро отточенных кинжалов. Я отскочил за доспехи, и кинжалы со звоном врезались в них. Не успел я послать в МакГонагалл ответное заклинание, как раздался вопль:

- Минерва!

Я увидел бегущих по коридору Флитвика и Спраут, а в некотором отдалении – пыхтящего Слагхорна. Проклятие! Дело обстоит серьёзнее, чем я предполагал. Само собой, любое появление Поттера в моей жизни всегда сопровождалось неприятностями, но на этот раз он особенно преуспел. Похоже, школа взбунтовалась, а я об этом узнаю последним. Чёрт бы побрал эту идиотку Алекто!
Флитвик прокричал что-то, взмахнул палочкой, и доспехи, за которыми я скрывался, вдруг ожили и накинулись на меня, пытаясь задушить в объятиях. С трудом высвободившись, я швырнул доспехи в своих противников и бросился бежать. А что мне оставалось делать? Одну Минерву я в конце концов одолел бы. Но тут… даже не беря в расчёт Слагхорна, с троими мне не справиться. Учитывая, что цели у нас прямо противоположные. У меня – сохранить их жизни, а у них – забрать мою. Заклятия, градом посыпавшиеся мне вслед, лишь подтвердили мою правоту.

На секунду я пожалел, что уничтожил конверт. Если они меня сейчас прикончат, то как бы кстати оказалось письмо Дамблдора в кармане моей мантии. И вопрос предоставления Поттеру нужных сведений отпал бы сам собой. Но, вспомнив о Нагини, я понял, что должен выжить. Сказать Поттеру – это полдела. Есть и вторая половина – убить Нагини.
Я вбежал в первый попавшийся незапертый класс, пролетел мимо рядов парт и обернулся на дверь. В голове мелькнула мысль, что стоит забаррикадироваться и обдумать ситуацию. Но тут же я понял, что обдумывать нечего – ситуация ясна до безобразия, мои преследователи уже появились в дверном проёме. Надо действовать безотлагательно. Наложив на себя защитные чары, я без колебаний ринулся к окну, пробил стекло и оказался на свободе.
Ну что, Альбус, отлично придумано! Они меня возненавидели так сильно, как ты того хотел, и просто вышибли из замка через окно.

Сначала было только ощущение падения, я камнем летел вниз, но вскоре тело выровнялось и я перешёл в плавный полёт. Не зря столько времени тренировал это заклинание. Конечно, я вовсе не намеревался им воспользоваться в подобных обстоятельствах, но это лишний раз доказывает, что предусмотрительность ещё никому не повредила.
За оставшееся до встречи с «соратниками» время надо успеть придумать внятное объяснение произошедшему. Я не могу лишиться доверия Тёмного Лорда, когда так много поставлено на карту.
Самым лучшим решением будет свалить всё на Кэрроу. Не знаю, живы они или нет, но эти два идиота как нельзя лучше подходят на роль козлов отпущения. Сами напросились.

Немного не долетев до Хогсмида, я опустился на дорожку, ведущую из Хогвартса, и продолжил свой путь пешком. Чуть позже я убедился, что поступил совершенно верно.
На окраине деревни дежурили двое Пожирателей смерти, из молодых. Они насторожились при моём появлении, но, узнав меня, опустили палочки и подобострастно сообщили, что все собрались на главной площади для встречи Тёмного Лорда, прибытие которого ожидалось с минуты на минуту.
Деревня, половина жителей которой покинула её, а другая половина предпочитала сидеть, забившись по углам, казалась вымершей. Однако на главной площади было многолюдно и шумно от разговоров. Сегодня все были без масок. Да и к чему они теперь?

Не успел я ответить на приветствия, как по толпе прокатился гул, и я увидел бесшумно скользящего по воздуху Тёмного Лорда. В первое мгновение я обмер от ужаса, потому что мне почудилось, что у него две головы. Но, присмотревшись, я понял, что вторая голова принадлежит змее, обвившейся вокруг его плеч. Попытаться натравить её на него сразу, как только он спустится? Я стиснул палочку.
Картину дополняла чёрная мантия, казавшаяся огромной и окутавшая человека и змею зловещим облаком. Зрелище получилось завораживающим. Толпа разразилась восторженными воплями. Воображаю, что было бы, появись я здесь схожим образом. И хотя Тёмный Лорд владел заклинанием в совершенстве и летел гораздо лучше и легче меня, эффект был бы смазан, а это ему вряд ли понравилось бы.

Приземлившись, он был встречен восхищёнными возгласами. Змея водила своей уродливой плоской башкой из стороны в сторону, но покидать насиженное место, очевидно, не собиралась. Мерзкая тварь. Придётся выжидать.
Я вышел вперёд, чтобы он не решил, будто я прячусь за чужими спинами. Мы оказались вдвоём внутри плотного кольца Пожирателей смерти.

- Северус?

Его лицо ничего не выражало, но я чуял то ли по запаху, то ли каким-то шестым чувством исходящие от него нотки удивления, растерянности и нервозности. И страха. Того самого, который я заметил во время нашей послеобеденной встречи. Причём страх проступил более отчетливо. Значит, дело и впрямь движется к завершению. Надеюсь, Поттер не подведёт, коль скоро он каким-то непостижимым образом сумел довести Тёмного Лорда до такого состояния. Ну а моя цель – вот она. Убить Нагини.

- Поттер в замке, мой Лорд, – я поклонился.
Позади меня послышались перешёптывания.
- Схвачен, ты имеешь в виду? – он пронзил меня взглядом.
Я изобразил на лице скорбь и качнул головой:
- Увы, мой Лорд, этого я сказать не могу.

Красные глаза опасно вспыхнули, свора вокруг нас зашевелилась, ожидая лишь знака, чтобы вцепиться в меня и разорвать на куски. Откуда-то из-за тёмных силуэтов выскользнула Белла, выглядевшая ещё более безумной, чем обычно, и бросилась к ногам своего повелителя.

- О, мой Лорд! – провыла она осипшим голосом, цепляясь за край его мантии, – я всегда знала, что ему нельзя доверять!
- Что помешало тебе, мой преданный слуга? – ласково поинтересовался Тёмный Лорд, но в голосе его звучала угроза.

Его пальцы хищно поглаживали палочку. Подобно вспышке молнии меня настигло осознание – это была палочка Альбуса. Дьявол, откуда, зачем она ему? Не думает же он, что, завладев палочкой, получит силу её предыдущего владельца? Или думает? Эти мысли вихрем пронеслись в голове и тотчас отошли на второй план. Я понимал – стоит мне оступиться, смертельного проклятия не избежать. Змея зашипела и тоже уставилась на меня. Белла довольно оскалилась. Интересно, в ком из них больше яду?

- Мой Лорд, – я склонил голову и, опустившись на одно колено, картинно бросил свою палочку к его ногам, – казните меня, я виноват. Беллатриса права, я заслужил ваш гнев, я был слеп и не сумел вовремя распознать измену.
- Измену? – выдохнул он, подавшись вперёд.
- Мне горько сообщать вам эту весть, но брат и сестра Кэрроу совершили вероломное предательство, переметнувшись на сторону Поттера. Они уверовали в пророчество и возомнили, что… – я презрительно фыркнул, – ничтожный сопляк Поттер скоро вас одолеет.
- Рассказывай! – потребовал он.
- Согласно вашему распоряжению, я отправил Алекто в башню Равенкло караулить на случай появления Поттера, а Амикусу велел заняться потайными ходами, – я посмотрел ему в глаза. – Мы их запечатали в начале учебного года, как вам известно, но после вашего сообщения я посчитал нужным проверить их.

Он нетерпеливо кивнул.

- Сам я обходил школу, когда почувствовал жжение в метке и понял, что Поттер попался Алекто. Я поспешил в башню Равенкло и действительно застал Алекто, скрутившую Поттера. Мы вместе стали спускаться, чтобы доставить мальчишку в мой кабинет и там ожидать ваших распоряжений. В коридоре мы повстречали Амикуса, но он был не один – его сопровождали какие-то люди в мантиях, с надвинутыми на глаза капюшонами. Как позже выяснилось, это были авроры, и именно Амикус провел их в замок одним из потайных ходов. Прежде чем я успел потребовать объяснений, Амикус напал на меня. Алекто поначалу готова была принять мою сторону, и, если бы не её брат, я уверен, она и по сей день была бы верна вам. Но ему хватило нескольких слов, чтобы обратить её в нашего врага – он, к сожалению, всегда имел огромное влияние на неё…
- Продолжай! – прорычал он, сдерживаясь из последних сил.
- Они вмиг освободили Поттера от пут и атаковали меня. Я защищался, но силы были неравны, и мне пришлось спасаться бегством. Я понял, что обязан доложить вам о случившемся, поэтому покинул школу и устремился сюда…
Он ворвался в моё сознание резко и внезапно, как всегда делал. Было болезненно и омерзительно. Альбус работал тоньше. Хорошо, что все картинки были у меня наготове.

…Амикус избивает ученика в Большом Зале, я отдаю Кэрроу приказания насчёт башни Равенкло и ходов. Поднимаюсь в башню. Алекто и связанный Поттер. Мы идём по коридору, Амикус в сопровождении непонятных людей. Вот он поднимает палочку против меня…
- Амикус, проглоти меня горгулья! – взвизгивает Алекто, сжимая локоть Поттера. – Ты рехнулся?!
- Пораскинь мозгами, Алекто, – скрипит Амикус, швырнув в меня заклятием, – захотелось в Азкабан? Ты ж слыхала о пророчестве. Разуй глаза-та! Всё сбывается. Одно к одному. Поттер – избранный! Тёмному Лорду несдобровать, верно говорю. Поттер того и гляди его прикончит, и чего тогда ты будешь делать-та, а? Об ентом ты подумала?
На тупом лице Алекто отражается замешательство, она с сомнением косится на меня.
- Да убейте его, чего встали, как истуканы! – рявкает Амикус людям в плащах. – Енто ж Снейп, он грохнул вашего Дамблдора!
В меня одно за другим летят заклятия, вынуждая защищаться и отступать.
- Алекто! – кричу я, отбиваясь, – Мерлина ради, опомнись! Ты не видишь, что Амикус спятил?! Где твоя верность Тёмному Лорду? Где голос твоей чистой крови?
- Не слушай его, – рычит Амикус, – одна болтовня. Глупые сказки для детей. Чистая кровь? Кого енто волнует? Выбирать надо того, кто сильнее!
- Они всё равно никогда не простят вам с Алекто службы Тёмному Лорду, – предпринимаю я новую попытку образумить вышедших из повиновения Кэрроу.
- Ещё как простят, – ухмыляется Амикус, – во-первых, мы спасли Поттера, а во-вторых, я открыл потайной ход и провёл в замок авроров, – он махнул в сторону засыпающих меня заклятиями людей.
- Амикус, – взволнованно шепчет Алекто, – а ну как Поттер не победит? Что с нами сделает Тёмный Лорд?
- Да как он узнает-та? Скажем, что сражались с ними. Кто ж ему расскажет-та, как дело было, ежели Снейпа не будет? Убьём его, а там увидим, чья возьмёт.
В глазах Алекто светится понимание грандиозного замысла братца, и она направляет на меня палочку, явно демонстрируя, на чьей она стороне.
Бой, в котором даже почти ничего менять не пришлось, кроме участников. Моё бегство, пустой класс, прыжок в окно, манящие чары, плохонькая школьная метла и несущиеся мне вслед заклятия…

- Я не верю ему, мой Лорд! – прошипела Белла. – Он лжёт! Он всегда вам лгал!
Тёмный Лорд выскользнул из моего сознания, холодно взглянул на Беллу и спросил:
- Кого бил Кэрроу?
- А… это… – я поморщился, – один из учеников грубо нарушил дисциплину, и он таким образом его воспитывал. Ещё тогда мне следовало заподозрить, что он маглорождённый, если кулаки для него использовать естественнее, чем магию. Но все были так взволнованы обстоятельством, из-за которого произошёл инцидент, что я не придал этому значения. Это мой просчёт, – я снова склонил голову.
- Каким обстоятельством?
- Вся школа переполнена слухами, что из считавшегося самым надёжным и неприступным хранилища в Гринготтсе, хранилища, о котором ходили легенды, украдено что-то очень ценное. Болтают также, что это сделал Поттер со своими дружками.

Из-за волос, закрывавших мне лицо, я увидел, как сжалась в комок Белла. Тёмный Лорд отпихнул её ногой и сделал шаг ко мне. Он опустил руки на мои плечи и покровительственно произнёс:
- Встань, Северус. Ты в который раз доказываешь свою преданность и храбрость. Ты один из немногих, на кого я могу положиться всецело. Встань.
Похоже, этот раунд остался за мной. Я поднялся и, глядя в горящие бешенством красные глаза, почтительно произнёс:
- Благодарю, мой Лорд. Клянусь, я искуплю свою оплошность в бою.
Он резко обернулся:
- Ты! – он указал рукой на Беллу. – Подай моему слуге его палочку. Моему лучшему слуге.
Белле ничего не оставалось делать, как поспешно поднять с земли мою палочку и передать мне. Страшно было видеть вымученную улыбку на её искажённом ненавистью лице.

- Яксли, великаны и тролли здесь? – осведомился Тёмный Лорд, завидев в толпе Яксли.
- Да, мой Лорд.
- Прекрасно. Когда придёт час, мы пустим их первыми.
- Да, повелитель.
- Я взгляну на Хогвартс. Северус, проводи меня.

Два молодых балбеса, встретивших меня на окраине Хогсмида, топтались на том же месте. Увидев Тёмного Лорда, они поклонились и замерли, ожидая распоряжений.
- Отошли их.
- Вы можете присоединиться к остальным, мы больше не нуждаемся в охране.

Я повернулся к Тёмному Лорду. Змея, словно слившаяся с ним в одно целое, преспокойно дремала, опустив голову ему на грудь. Когда шаги Пожирателей смерти стихли в темноте, он двинулся дальше, и я последовал за ним. Мы дошли до ворот, он остановился и замер, не сводя взгляда с замка, сияющего огнями в этот поздний час. Судя по всему, там царил переполох. Нашёл ли Поттер хоркрукс или мечется в поисках, как метался чуть раньше и я? Удалось ли Барону убедить Елену? Пробрались ли члены Ордена в школу?

Я не знаю ответов на эти вопросы. Я знаю лишь то, что моя цель передо мной, а я до сих пор её не поразил. Может, это трусость? Хватит тянуть! Тем более мы остались наедине и никто не сможет мне помешать. Я поднял палочку и послал лёгкое невербальное заклинание. Нагини вздрогнула, пошевелилась и подняла голову. Хм… я надеялся на более сильный эффект. Мерлин знает, какой магией они связаны, но, боюсь, пока они находятся в таком тесном контакте, заклинания не действуют, как должны. Или они вообще на неё не действуют? Тёмный Лорд произнёс, не оборачиваясь:

- Глупцы, на что они рассчитывают? Неужели всерьёз допускают, что способны оказать сопротивление мне? МНЕ! Горстка ординарных волшебников, окружённая толпой детей. Это неразумно.
Змея успокоилась и, устроившись поудобнее, вновь положила голову ему на грудь.
- Думаю, незаслуженная и сильно преувеличенная слава Поттера затмевает им рассудок, мой Лорд. Как только вы с ним покончите, они покорятся.
- И это произойдет скорее, чем они могут представить, – в его голосе я опять уловил трудноразличимый страх.
Наложив Sonorus, он заговорил:
- Я знаю, что вы готовитесь к битве.
Его голос оглушал, и, должно быть, оставшиеся в деревне Пожиратели смерти жадно ловят каждое слово.
- Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников.
Он помолчал, выжидая, пока смысл его слов дойдёт до обитателей замка, и продолжил:
- Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи.

Он замолчал. Проклятая змея покоилась на его плечах и не выказывала намерения куда-то переместиться. Может, стоит рискнуть и попробовать другое заклинание, посильнее? Я попробовал. Нагини дёрнулась и раздражённо зашипела. Нет, это безнадёжно. На моё счастье, Тёмный Лорд был слишком поглощён своими мыслями и не обратил на змею внимания. Надо набраться терпения и ждать. Я столько ждал в своей жизни, что уж дождаться, когда Нагини соизволит наконец сползти на землю, как-нибудь смогу. Тёмный Лорд посмотрел на меня.

- Что ты думаешь, Северус?
- Полагаю, они не выдадут его, мой Лорд.
Он нахмурился.
- Но вы поступили очень мудро, столь великодушно предложив им такую возможность. Им некого будет винить в последствиях, кроме самих себя.
- Это верно, – он повернулся к замку. – Что они, по-твоему, предпримут?
- Думаю, наложат защитные чары по всему периметру и будут готовиться к сражению.
- Ну что ж… Тем хуже для них.

Интересно, чувствует ли он, когда уничтожают хоркрукс? Больно ли ему? Страшно? Он зашипел, Нагини подняла голову и что-то прошипела в ответ. Перешёл на парселтанг, чтобы обсудить со своей зверушкой ближайшие планы. Вот ей-то он доверяет безоговорочно. Парселтанг – безотказное средство устрашения, от которого у присутствующих неизменно бегут мурашки по коже. Ему всегда доставляло удовольствие делать это перед нами…

- Ступай, Северус, – произнёс он. – Я хочу побыть один.

Я поклонился его спине и побрёл обратно в Хогсмид. Позади раздавалось отвратительное шипение. Когда начнётся битва, он должен будет спустить змею на землю. Иначе она будет мешать ему сражаться. Нужно поймать этот момент и прикончить её. Точнее, вынудить его прикончить её.

На площади меня встретили преувеличенно радостно. Те, кто совсем недавно были готовы сожрать меня, теперь фальшиво улыбались, что-то говорили, спрашивали о настроении Тёмного Лорда и о количестве сторонников Поттера. Беллу я не видел, но не сомневался, что она пристально следит за мной.
Когда я выпутался из толпы подхалимов, откуда-то возникла Нарцисса, оттащила меня в сторону и прошептала:
- Северус, как там Драко?

Глаза у неё были совершенно безумные. Скажи я ей, что для спасения её драгоценного надо убить Нагини, она немедленно бросится исполнять. И ни Тёмный Лорд, ни кто-либо другой её не остановит. С трудом поборов искушение использовать Нарциссу, я ответил:
- Днём был в полном порядке, а сейчас… Кто знает, что творится в замке… Но, думаю, Поттера он может не опасаться.
- Я не боюсь Поттера, – возразила она, – он ничего не сделает Драко. Он другой.
Она испуганно посмотрела в сторону Хогвартса и еле слышно произнесла:
- Чем всё закончится, Северус? Поттер победит?

Да, плохи дела Тёмного Лорда, если самые преданные некогда сторонники мечтают о его скорейшем поражении. Я покачал головой:
- Ты напугана из-за Драко, Нарцисса, поэтому не способна рассуждать здраво. Посуди сама, как может какой-то сопляк одолеть сильнейшего тёмного мага в мире? Всё будет хорошо, не беспокойся. Ещё до рассвета замок будет в наших руках, а Поттер мёртв.
- Ты не думаешь, что Поттер действительно избранный? Тёмный Лорд трижды пытался убить его и не смог.
- Это нелепая случайность. Три раза Поттеру везло, на четвёртый везение кончится.
Нарцисса ничего не ответила, но, судя по выражению её лица, она была убеждена в обратном.

- Скоро полночь, – послышался голос Яксли, – пора малость взбодрить великанов, а то как бы они не уснули.
Взяв с собой двух человек, он зашагал по улице. Навстречу ему шёл Тёмный Лорд в сопровождении Беллатрисы, по-прежнему бледной, но чем-то неимоверно довольной. Не знаю, что она там ему успела напеть, но упускать её из виду не стоит.

- Верные друзья мои! – не доходя двух шагов до нас, Тёмный Лорд поднял руку. – Всего через несколько минут мы дадим сражение, после которого Волшебный мир изменится навсегда. После сегодняшней ночи все чистокровные волшебники, все мои преданные слуги займут подобающее им положение. Мы покончим с глупыми выдумками о мальчишке, якобы владеющем некой необыкновенной магией, мы раз и навсегда покончим с грязнокровками, отправив их туда, откуда они вылезли – в их вонючие магловские норы. Мы покажем заблуждающимся, кто настоящий хозяин Волшебного мира.
Вверх взметнулись десятки рук с палочками.
- Готовьтесь к бою. Убивать всех. Чем больше, тем лучше. Только не Поттера. Поттер нужен мне живым, запомните это – живым! Кэрроу доставить ко мне. Живыми или мёртвыми.
- Почти полночь, мой Лорд, – прошелестела Белла.
Он кивнул.
- Маски, друзья мои. Пусть обитатели замка цепенеют от страха при виде вас. Вперед! – он простёр руку в направлении Хогвартса, – заставьте их умолять о пощаде.

Серебряные маски закрыли лица, и войско Тёмного Лорда двинулось к замку. Вопреки моим ожиданиям он не пошёл впереди, а предпочёл замыкать шествие. Змея лежала на его плечах как приклеенная.
Белла, оставив своего повелителя, обогнула колонну Пожирателей смерти и очутилась в первых рядах. Когда мы добрались до окраины деревни, я увидел бегущих к замку великанов и троллей, которых науськивал Яксли с теми двумя. Пока затея не имела особого успеха – достигая какой-то незримой черты, великаны начинали спотыкаться, с трудом переставлять ноги, будто увязали в болоте, а тролли выглядели так, словно ударялись лбами в каменную стену. Я понял, что это работали охранные чары, наложенные защитниками Хогвартса, но понял также, что надолго этих чар не хватит.

- Вперёд! – завопила Белла, – взломаем эти чёртовы чары!

Её заклинание ударилось в невидимую преграду, не причинив той вреда. Битва началась. За Беллой испытывать защитный барьер на прочность кинулись и другие, и под натиском десятков заклинаний чары стали истончаться, так что великаны и тролли, пусть и медленно, но смогли продолжить своё движение. Впереди показались ворота.
Оглянувшись, я увидел, что Тёмный Лорд молча взирает на окна школы, – начавшееся сражение его пока ни капли не занимало. Несколько Пожирателей смерти попытались атаковать сам замок, но эти попытки провалились – лучи их заклятий рассеялись в ночной тьме, так и не достигнув стен.

Ограда представляла препятствие лишь для людей и троллей, великаны перешагнули через неё, даже не заметив. Впрочем, по ту сторону они были гостеприимно встречены Дьявольскими силками, мгновенно опутавшими их ноги и свалившими некоторых из них на землю. С диким рычанием великаны силились разорвать стягивавшие их всё плотнее стебли.
Тролли, попытавшись выломать чугунные прутья, прилипли к ним и лишь беспомощно дёргались, тупо озираясь вокруг. Пожиратели смерти сосредоточились на решётке, метая заклятие за заклятием.

Я взглянул на Беллу, потом на Тёмного Лорда и, поняв, что могу действовать свободно, послал для виду слабенькое глупое заклятие, лишь скользнувшее по решётке, а затем невербальное, сбившее с ног одного из Пожирателей смерти. Снова решётка, затем тролль. Он взвыл и, схватившись за раненую ногу, завалился на неудачно расположившихся рядом людей. Послышались вопли и стоны пострадавших, а уцелевшие испуганно попятились.
Тёмный Лорд взмахнул палочкой, ворота, протестующе заскрежетав, распахнулись настежь, и сразу три секции ограды влетели на территорию школы, срубая попадающиеся по пути кусты и деревья. По толпе прокатился восхищённый гул. Великаны были немедленно освобождены от пут и ринулись в бой.

Тёмный Лорд направил палочку на Хогвартс, и вылетевший из неё сиреневый луч, пробив брешь в следующем защитном слое, ударил в окно, разлетевшееся вдребезги. Воодушевлённая этим успехом, армия Тёмного Лорда обрушила на замок целый шквал заклятий. Разбивались окна, крошились стены, внутри вспыхнул огонь, и я подумал, что, если в арсенале МакГонагалл и Флитвика не найдётся чего-нибудь посерьёзнее, долго им не продержаться.
Великаны, проскочив вперёд, устремились к стенам замка, но натолкнулись на яростное сопротивление оживших статуй и доспехов, остервенело рубивших, коловших и кромсавших. Оставшиеся без прикрытия Пожиратели смерти были встречены градом заклятий. Ночь перестала быть ночью – темноту пронизывало множество разноцветных лучей.

Двигавшаяся до сих пор стройными рядами армия Тёмного Лорда рассыпалась по территории школы, и тут и там можно было наблюдать ожесточённые стычки осаждающих с осаждёнными. Я в очередной раз оглянулся, но не увидел Тёмного Лорда. Он решил не участвовать? Над моей головой просвистел красный луч. Да, прохлаждаться тут не дадут.
Прикрываясь щитовыми чарами и раздавая Confundus-ы направо и налево, я подобрался ближе к тому месту, где безумствовала Белла. Она взвизгивала, подпрыгивала, что-то выкрикивала и яростно метала заклятия в защитников замка. Я вознамерился было атаковать её, когда наткнулся на пристальный взгляд Гойла. Он был в маске, но я узнал его. Он, несомненно, следил за мной. Чёрт бы его подрал! Как он, с его-то непроходимой тупостью, мог вообще что-то заподозрить? Либо его настолько глодала зависть, либо тут приложила руку мадам Лестрейндж, будь она неладна. И я скорее склонен верить во второе.

Донесся жуткий грохот, и, повернув голову к замку, я увидел, как великаны крушат стены. Пожиратели смерти уже были так близко, что лучи их заклятий беспрепятственно влетали в окна. В ответ, с башен и из окон сыпались заклятия защитников, но силы были явно неравны – ясно, что сторонники Тёмного Лорда вот-вот ворвутся в замок и бой завяжется внутри.
Однако и среди Пожирателей смерти появились первые потери – кто-то упал на траву и больше не поднимался, кто-то, будучи ранен, неуклюже ковылял назад, пытаясь покинуть поле боя. Такое положение вещей было мне на руку. Во-первых, следует устранить Гойла. Двое следящих за мной – это чересчур, хватит и одной Беллатрисы. А во-вторых, самое время проведать Тёмного Лорда вместе с его питомицей, а то что-то их давно не было видно.

Я переместился так, чтобы Гойл остался у меня за спиной. Пусть видит, что я не опасен. Я присоединился к прочим, поливающим стены замка заклятиями. Прелесть ярких лучей в том, что они могут быть эффектны, но при этом совершенно безобидны. Внешней яркости более чем достаточно для того, чтобы усыпить бдительность такой бестолочи, как Гойл. Я не ошибся. Когда я невзначай обернулся, то обнаружил, что он потерял ко мне интерес. Дальнейшее было делом техники – невербально наложить Sectumsempra, отводя руку назад после очередной атаки, не так уж это и сложно. Раздавшийся позади дикий вопль сообщил мне, что цель достигнута. Я резко обернулся и бросился к оседающему на траву Гойлу.

- Мерлиновы штаны, Северус! – заорал сражавшийся рядом Крэбб, с ужасом уставившись на кровоточащие раны своего приятеля. – Что это за напасть?
- Понятия не имею, – покачал я головой, – какая-то аврорская пакость. Прикрой-ка меня, я попробую ему помочь.
Крэбб в ярости и страхе принялся разбрасывать заклятия, хотя хватило бы и простого Protego. Я наложил легкие заживляющие заклинания и сказал:
- Плохо дело, надо выносить его отсюда, я не могу ничего сделать под таким огнём.
Крэбб кивнул и, крикнув кому-то рядом:
- Прикрой нас! – схватил своего приятеля за ноги.

Я подхватил Гойла под мышки, и вдвоём мы поволокли эту тушу – я пятясь, а Крэбб широко шагая и загораживая меня своей спиной от заклятий, что меня вполне устраивало. У ворот школы мы положили Гойла на траву, я вытер пот со лба и предложил:
- Дальше можно его левитировать, заклятия сюда не долетают.
Прежде чем Крэбб успел ответить, из темноты раздался голос Нарциссы:
- Давайте я, заклинание левитации у меня всегда получалось идеально.
И откуда она только взялась? Она взмахнула палочкой, и тело Гойла плавно взмыло в воздух.
- Крэбб, проследи, чтобы на нас никто не напал, – пропела она и двинулась вперёд.

Я пошёл рядом с ней, а Крэбб поплёлся следом. По пути в деревню мы обгоняли кое-как ковыляющих раненых. Тёмного Лорда нигде не было видно. Улучив момент, когда Крэбб поотстал, Нарцисса зашептала мне в ухо:

- Где же он? Он не сражается, Северус! Он боится, что Поттер его убьёт, значит, мальчишка действительно…
- Не говори глупостей, – оборвал я её. – Тёмному Лорду нет нужды участвовать в битве наравне с нами. Разве ты не видела, как он играючи проломил защиту замка, освободив нам путь? Теперь наш черёд продемонстрировать, на что мы способны, и доказать свою преданность. А он тем временем может спокойно поразмыслить, что делать дальше, какие ещё силы стоит задействовать.
- Ничего-то ты не понял, Северус… – с горечью произнесла Нарцисса и умолкла.

Меня и самого интересовало, где и почему отсиживается Тёмный Лорд. Действительно ли тому причиной всё возрастающий страх перед Поттером, или, точнее, перед хоркруксами, которые тот уничтожает?

На главной площади Тёмного Лорда тоже не было. Это начинает нервировать – куда он, в самом деле, запропастился?! Повсюду копошились раненые. Некоторые из них, как я успел заметить, действительно серьёзно пострадали, прочие отделались лёгкими царапинами, но предпочли симулировать и под благовидным предлогом улизнуть в безопасное место. Нарцисса положила Гойла на землю, я опустился на колени и склонился над ним. Крэбб шумно сопел у меня за спиной. Я принялся усердно изображать процесс целительства – пусть видит, что я сделал всё, что мог, для его дружка, провалиться им обоим.

- Он здесь, – дыхание Нарциссы скользнуло по моей щеке.

Подняв голову, я увидел приближающегося Тёмного Лорда, по-прежнему неразлучного со змеёй. Он не отрываясь смотрел на меня, и его взгляд, ощупывающий, изучающий, тяжёлый, мне совершенно не понравился. Может быть, пообщавшись с Нагини, он понял, что я пытался добраться до неё? Тогда я пропал. Предчувствие, на какое-то время затихшее, испуганно забилось внутри, горло свело спазмом. Или, может, это всего лишь очередные происки Беллатрисы? Я заставил себя не отводить глаз и, собрав волю в кулак, сказал:

- Мой Лорд, Гойл тяжело ранен, нам пришлось принести его сюда, под огнём было сложно оказать ему помощь.
- Это точно, – встрял Крэбб, выступая вперёд, – они так сопротивляются, там уйма авроров… Северус – молодец! Вытащил беднягу Гойла, а я ему помогал, – он выпятил челюсть.

Тёмный Лорд подошёл и равнодушно взглянул на распростёртое на земле тело. Я водил палочкой над ранами Гойла, бормоча заживляющие заклинания. Толку от них немного, раны снова быстро откроются, но я и не ставил перед собой задачу спасти Гойла.
- Что проку в бойце, для выноса которого с поля боя требуются аж три человека? – холодно поинтересовался Тёмный Лорд.
- Так это… – почесал в затылке Крэбб, – Нарцисса его левитировала, у неё это отлично получается, просто блеск. Северус… он в целительстве лучше всех нас понимает… Ну, и я должен был их прикрывать, а то треклятые аврорские заклятия так и скачут.

Я услышал шуршание рядом с собой и увидел извивающееся тело Нагини. Не прошло и года, как она удосужилась слезть. Я напрягся, шепча заклинания, готовый в любую секунду направить палочку на змею. Я чувствовал на себе взгляд Тёмного Лорда, но, похоже, терять мне уже нечего. Или он намеренно провоцирует меня?
- Об этом и речь – какая польза от такого бойца? Кстати, Нагини сегодня не обедала. Пожалуй, ей стоит поужинать.

Нарцисса стиснула мой локоть, её пальцы дрожали. Я ничего не имел против того, чтобы эта тварь поужинала Гойлом. Во-первых, сытость чудесным образом усыпляет бдительность и атаковать недавно поевшую змею проще. А во-вторых, если она утолит свой голод сейчас, то новую добычу искать будет не скоро. Определённо, такой расклад был мне очень выгоден. Но я всё-таки произнёс:
- Я постараюсь поставить его на ноги, мой Лорд, и он ещё сможет послужить вам. Гойл – крепкий боец.
Говоря это, я чуть повернулся, чтобы направить палочку на Нагини. Уж это-то заклинание должно сработать! Я начал мысленно произносить его, как внезапно вокруг застучали хлопки аппарации. Змея одним броском вернулась на прежнее место и яростно зашипела. Проклятье! Я вскинул палочку, но тотчас опустил её. Это явились слизеринцы.

Те, чьи родители оказались на площади, кидались к ним в объятия. Нарцисса оставила меня и бросилась к прибывающим, высматривая Драко. Из возбуждённых переговоров быстро стало понятно, что МакГонагалл организовала эвакуацию, ученики покидали школу, выходя через какой-то туннель, а затем аппарировали.
- Где Драко? Вы видели Драко? – Нарцисса хватала за плечи то одного, то другого, всматривалась в лица, но получала в ответ лишь покачивание головой.

Весьма недальновидно со стороны Минервы. Весьма. Мало того, что она на блюдечке преподнесла Пожирателям смерти информацию о происходящем в школе, так ещё и добровольно избавилась от живого щита, которым могли бы стать слизеринцы. Разумеется, на Тёмного Лорда это не повлияло бы, а вот на его сподвижников…

- Северус, – обратился он ко мне, – через какой потайной ход их могли вывести?
- Затрудняюсь сказать, мой Лорд. Как я говорил, мы запечатали все в начале учебного года и тщательно их охраняли. Вскрыть их можно только изнутри, любая попытка проникнуть снаружи доставит немало неприятностей попытавшемуся. Вероятно, учеников провели тем же ходом, через который Кэрроу впустил авроров. Наверняка кто-нибудь запомнил подробности – где начинался туннель в Хогвартсе и куда он выводил снаружи?

Я повернулся к слизеринцам. Они заголосили все разом, перебивая друг друга, так что стало нельзя что-либо разобрать. Змея беспокойно задвигалась.

- Тихо! – Тёмный Лорд поднял руку. – Ты! – он ткнул пальцем в стоявшего ближе всех к нему Забини, – говори!
- Мой Лорд, – Забини поклонился, – нам всем надели повязки на глаза. Я ничего не видел, но, может, кому-то удалось приподнять край повязки…
- Это было невозможно! Повязки закрепили магическим образом! – раздался чей-то возглас.
- Нас провели по длинному коридору, – продолжил Забини, – и мы оказались в каком-то помещении… комнате со скрипучим полом… с отвратительно скрипучим… – остальные согласно закивали. – Оттуда нас аппарировали… куда-то…
- Кто?
- Не знаю… кажется… я думаю, это были люди из Ордена Феникса.
- Дальше?
- Мы не могли оттуда выбраться, потому что они наложили чары, не позволявшие нам выйти. А потом чары рассеялись… и мы сумели освободиться от повязок.
- Где это было?
- Я не знаю, мой Лорд, – Забини покачал головой, – какой-то сарай в полях.

Тёмный Лорд, улыбнувшись холодной покровительственной улыбкой повелителя, подошёл к слизеринцам, потрепал по щеке одного, другого, заставляя их замирать от благоговения и страха. Безмозглые молокососы. Разглядывая их, я понял, что, кроме Малфоя-младшего, не хватает Крэбба и Гойла. Хотел бы я знать, они не покинули школу или предпочли остаться в стороне? В первом случае Поттеру стоит остерегаться. Наверняка у этой троицы появился план очередной пакости. Насчёт Драко я мог бы предположить, учитывая его поведение в последнее время, что он принял сторону Поттера, но Крэбб и Гойл слишком тупы и толстокожи для принятия подобного решения, все в своих папаш-идиотов.

- Преданность – это большая ценность в наше время, – голос Тёмного Лорда вывел меня из задумчивости. – Я рад приветствовать всех вас здесь, мои юные слуги. Расскажите нам о происходящем в замке. Что делают Кэрроу?
- Кэрроу? – Забини смутился. – Я не видел их после… после того, как появился Поттер. В Большом зале командовала МакГонагалл. Она сказала… – он наморщил лоб.

Я напряг все свои силы, пытаясь подправить их воспоминания должным образом.

- Она сказала, что директор сбежал, – встряла Паркинсон, – и… что Кэрроу заняты и подойдут позже.
- Да, точно, – подтвердил Забини. – А потом нас увели из зала, завязали глаза и больше мы ничего не видели.

Я с трудом сдержал вздох облегчения. Колдовать таким образом под самым носом у Тёмного Лорда было крайне безрассудно, но и допустить, чтобы обман вскрылся, я не мог.

- Я уверен, вы поможете нам обнаружить место, в которое вас привёл проход, открытый изменниками.
- Возможно, это было Сладкое королевство, – предположил я. – Я не знаю других ходов, которые ведут в помещение с похожим описанием.
- Нет, это точно не Сладкое королевство, – пискнула Паркинсон.
- Почему вы так решили, мисс Паркинсон?
- Запах, сэр, – не колеблясь, заявила она. – В Сладком королевстве всегда такой обворожительный запах шоколада, леденцов, ну… всего такого, а тут… тут пахло совсем иначе.
- А как именно?
- Как именно? – она нахмурилась, вспоминая. – Жареным луком пахло… кислятиной какой-то… огневиски… бедностью пахло!

Тёмный Лорд посмотрел на нас так, словно мы должны знать наперечёт все дома Хогсмида, в которых пахнет луком и огневиски.

- В «Кабаньей голове» всегда воняло жареным луком, – подал голос Крэбб.
- Вот как? – Тёмный Лорд воззрился на него.
- Вряд ли это единственное жилище в округе, где можно встретить подобный набор запахов, – с сомнением произнёс я, – и кроме того, я никогда не слышал, чтобы в «Кабанью голову» вёл тайный ход из замка, но проверить эту версию, безусловно, стоит. Позвольте мне этим заняться, мой Лорд.

Я молил Мерлина лишь о том, чтобы он не захотел сам наведаться в трактир, но на моё и защитников замка счастье, он, видимо, решил, что грязная работа не для него.
- Ты прав, Северус, – кивнул он. – Иди и прихвати с собой Крэбба и… кого-нибудь ещё, – он обернулся и указал на двоих сидевших на земле Пожирателей смерти, выглядевших здоровее остальных.
Я покосился на затихшего Гойла – долго он точно не протянет. Раны казались закрывшимися, но я знал, что это лишь видимость и заклятие продолжает свою чёрную работу.
- Мой Лорд, с вашего позволения… хорошо было бы занести Гойла в один из этих домов, – я обвёл взглядом площадь. – Возможно, у хозяев найдётся флакон восстанавливающего зелья – оно бы ему пригодилось.
- Не беспокойся, Северус, я отдам необходимые распоряжения. Иди, не медли.

Я вспомнил имена этих Пожирателей смерти – того, что постарше и покрепче, звали Доусон, а второго – то ли Мелвин, то ли Молвин и приходился он каким-то дальним родственником Эйвери. Опасности они не представляли – уложить их всех, включая Крэбба, не составит труда. Это не МакГонагалл с Флитвиком и Спраут.
Мы подошли к «Кабаньей голове». Трактир стоял погруженный во тьму, как и все прочие строения в Хогсмиде.
- Будьте начеку, – велел я, поднимая палочку.

Если это действительно место, через которое производилась эвакуация, то, вне всякого сомнения, в трактире нас поджидают ловушки. При всей хаотичности в действиях Ордена, оставить столь важный участок без защиты – на такую беспечность не способны даже они.

- Дайте-ка я поговорю с ним по-своему, – заявил Крэбб.
Он подошёл к двери и загрохотал по ней кулачищем.
- Эй, хозяин! Открывай-ка, нам нужно промочить горло!
В «Кабаньей голове» никто не подавал признаков жизни. Крэбб ещё раз шарахнул кулаком по двери и достал палочку.
- Alohomora, – произнёс я, но дверь, как и ожидалось, не поддалась.
- Выбить её? – спросил Крэбб.
- Подожди, сначала проверю, что за заклинания тут наложены, – отозвался я. – А то отдача может быть такой, что нас по кусочкам придётся собирать в радиусе десяти миль.

Доусон за моей спиной нетерпеливо засопел. Не приближаясь к двери, я стал шептать заклинания, провёл палочкой сверху вниз, а затем слева направо, подождал немного и повторил свои манипуляции. М-да, мудрёно наколдовано. Не часто встретишь такой многослойный пирог из чар. Но людей внутри точно не было, значит, эвакуация всё-таки завершилась.
Я попробовал снять защиту, ведя палочкой по диагонали, но из-за хитроумного переплетения чар, получилось у меня далеко не сразу. Наконец дверь заскрипела и нехотя отворилась. Внутри было темно, как в подземельях Гринготтса.

- Ну, чего стоите?! – рявкнул Крэбб на наших сопровождающих, – мы так и будем всё за вас делать? Вперёд!
Доусон и Мелвин осторожно приблизились, держа палочки на изготовку. Доусон, посветив в дверной проём, прошептал:
- Homenum Revelio, – а затем громко оповестил нас: – Там никого!

Он решительно шагнул внутрь. «Никого» встретил его не менее решительно – Доусон успел только завопить, грохнулся на спину, раскинув руки, и скрылся из виду. Его палочка подкатилась к моим ногам. Мелвин попятился. До нас долетели вопли Доусона. Я поднял его палочку и, сунув её в карман мантии, предложил:

- Пойдём, взглянем, что там происходит.
Крэбб пристроился за мной, храбрец. Мы прошли мимо Мелвина и оказались в тёмной зале трактира.
- Lumos, – шепнул Крэбб.

Но прежде чем мы успели что-либо разглядеть в слабом свете его палочки, я узнал эти чары – по тихому звуку, набегавшему на нас, по едва уловимой вибрации пола и по тому, что случилось за минуту до этого с Доусоном. Я отскочил от Крэбба и запрыгнул на стол, стоявший слева от нас. Крэбб, не обладавший должным проворством, нелепо взмахнул руками, шумно опрокинулся навзничь и покатился по внезапно ставшему наклонным полу к центру залы, туда, где вырывался и истошно вопил Доусон. Теперь они барахтались там вместе, увязая в образовавшемся на месте исчезнувших досок зыбучем песке. Крэбб ругался на чём свет стоит и в промежутках между бранными тирадами пытался колдовать. В отличие от Доусона он сумел удержать в руке свою палочку и яростно тыкал ею сдавливающую его тело вязкую субстанцию, выкрикивая одно бесполезное заклинание за другим.

Мысль дать этим чарам спокойно завершить их работу показалась невероятно соблазнительной, однако я с трудом представлял, как мне удастся объяснить Тёмному Лорду, по какой такой причине я не справился с этим далеко не самым сложным препятствием.
Я оглянулся на дверь. Мелвин не сводил с меня глаз. Может, шарахнуть его Stupefy? Было бы полезно. Я взмахнул палочкой:
- Finite Incantatem!

Доусон и Крэбб вылетели из затягивающего их омута, как пробки из бутылок, и шлёпнулись на пол, вновь ставший твёрдым. Я слез со стола и взмахом палочки зажёг свечи. Доусон с трудом поднялся и, морщась, стал ощупывать свои ноги.

- Недоносок! – взревел Крэбб, увидев Мелвина, застывшего на пороге. – Чего вытаращился? Хорошо, Северус среагировал! А если бы нет? Драконья оспа на тебя и весь твой род!
- Я… растерялся… – пробормотал Мелвин, – очень… очень неожиданно всё получилось…
- Неожиданно, – передразнил Крэбб и изрыгнул чрезвычайно грязное ругательство.
Доусон с кряхтением растирал мышцы на ногах, и Крэбб набросился на него:
- Ротозей! Тебе ведь сказали – осторожно! Мантикора тебя задери, ослеп ты что ли?!
- Ни черта не видно было, – буркнул Доусон.
Крэбб зло сплюнул и спросил у меня:
- Ну? Вон какую защиту поставили! Видать, и правда здесь?
- Не факт, – я небрежно пожал плечами, – обычные защитные чары против грабителей, многие их используют.
- Но ещё и вонь, чуете? – торжествующе произнёс Крэбб, – несёт жареным луком! Надо было прихватить с собой девчонку, чтобы она опознала запах, раз уж так хорошо его запомнила.
Я обернулся к Мелвину:
- Вам настолько страшно, что вы боитесь зайти внутрь? Тогда, полагаю, вам лучше вернуться на площадь. Мы справимся и без вас.
Расчёт оправдался. Мелвин, хоть и с явной неохотой, вошёл в трактир и прикрыл за собой дверь.
- Надо разделиться и обыскать дом, – распорядился я и протянул Доусону его палочку: – Больше не теряйте, меня может и не оказаться поблизости.
- Спасибо, сэр! – воскликнул он.
- Будьте внимательны и бесшумны. Мы с Крэббом разберёмся внизу. Вы поднимайтесь на второй этаж и проверьте комнаты, если они, конечно, имеются в этой конуре. Мы присоединимся к вам, как только закончим здесь.

Доусон и Мелвин затопали наверх. Дождавшись, когда они скроются из виду, я занялся Крэббом, деловито осматривавшим стойку. Я пустил заклятие, так что бутылка Огденского разлетелась вдребезги перед самым его носом.

- Проклятье! – рявкнул он, отпрянув назад, и выставил палочку, высматривая неведомого противника.
Заметив меня, он чуть расслабился и спросил:
- Ты видел, Северус? Что это было?
- Не знаю, но, похоже, тут что-то есть, – я подошёл ближе и поднёс палец к губам: – Тссс!
Слышно было, как пол наверху поскрипывает под ботинками Доусона и Мелвина. Отлично, они не помешают.
- Смотри, – я указал рукой на пол между столиками, – что это там за странные знаки?
- Где? – Крэбб вытянул шею, тщетно пытаясь увидеть что-нибудь на одинаковых серых досках.

Естественно, Petrifucus Totalus он пропустил. Я поймал его, чтобы избежать лишнего грохота, и аккуратно уложил на пол. В его застывшем взгляде отражалось удивление. Я снова прислушался. Наши сопровождающие преспокойно обследовали второй этаж. Чтобы наложить Obliviate, очистить помещение даже от намёка на луковый запах и влить Крэббу в глотку щедрую порцию огневиски, мне хватило пары минут. Оставив его под лёгким дурманящим заклятием и для верности заперев входную дверь, я вручил ему бутылку и устремился наверх.

Мелвин мне попался первым, это было и к лучшему. Стерев ему память и нафаршировав его сознание кошмарными сценами боя и полчищами авроров, защищавшими замок, я предоставил ему возможность переваривать новую информацию, трясясь от ужаса и утирая рукавом сопли.
Второго я отыскал в маленькой, скудно обставленной комнате, где на стене висел огромный портрет неизвестной девчонки, смутно мне кого-то напомнившей. Пол здесь действительно жутко скрипел.

- Кажется, я что-то нашёл, – Доусон озирался по сторонам, – я чувствую присутствие магии, но не могу понять, откуда она исходит.
- В самом деле? – я поднял палочку и медленно повёл ею вдоль стен.

Доусон наблюдал за мной. Да, он прав, магия тут в самом деле была и шла она от портрета. Доусон далеко не дурак, опыта только не хватает. Или он проверяет меня? Да нет, вряд ли. В любом случае, пора заканчивать.
- Странно, – я наморщил лоб и опустил палочку.
- Что?
- Действительно, невозможно установить, откуда именно исходит магия, – пояснил я, – как будто она идёт с разных сторон, но сильнее всего вон оттуда, – я указал на стену за его спиной.

Дальше всё прошло как по нотам. Он ожидаемо обернулся, я уложил его с помощью Petrificus Totalus, откорректировал его воспоминания и погрузил его в сон. Выглянул за дверь и услышал всхлипывания Мелвина в соседней комнате. Ничего, ему полезно.
Мне нужно было разобраться с портретом. Ясно, что ход начинается прямо за картиной, его довольно надёжно и качественно запечатали, но не потрудились скрыть следы. И я не поручился бы, что Тёмный Лорд не справится с этой защитой. Точнее, я был практически уверен, что справится.

Нужно торопиться, мы и так проторчали здесь дольше, чем следовало. Я наложил все маскирующие чары, какие знал, и под конец вышло вполне благопристойно. Хотя, тщательно покопавшись, раскрутить клубок всё равно можно. Ладно, будем надеяться, что до этого не дойдёт. Теперь пол – надо избавиться от такого характерного сильного скрипа. Ну, это уж было совсем легко.
Я разбудил Доусона, он растерянно заморгал:

- Что случилось?
- Ничего особенного, вы немного задремали – полагаю, от усталости. Мы закончили осмотр и ничего не обнаружили, пора возвращаться, Тёмный Лорд ждёт.
- Да? – у него был вид человека, не понимающего, куда он попал, – как же это я…
- Бывает, – заверил я его, – и на более опытных накатывает после боя. Ничего страшного.
- Правда?
- Конечно.
- А… нам обязательно говорить об этом?
- О чём?
- Ну… – он покраснел, – о том, что я заснул тут.
- А вы сами-то как считаете?
- Послушайте, – он нервно сглотнул, – мистер Снейп, это ведь ни на что не влияет… может быть, мы можем, – голос его осип, – ну… не сообщать об этом? А? Я был бы вам крайне… бесконечно… признателен.
- Вас смущает, что Тёмный Лорд может неверно истолковать этот мелкий эпизод, случившийся с вами?
- Нет… то есть да… Мне кажется… если он мелкий, то нет смысла упоминать о нём.
- Право, не знаю, – я покачал головой, – я привык сообщать Тёмному Лорду всё в мельчайших подробностях, ничего не утаивая – никогда нельзя быть уверенным, какая именно деталь имеет решающее значение.

Он беспокойно переступил с ноги на ногу.
- Впрочем, – сказал я, – возможно, действительно стоит поступить, как вы предлагаете, и не подвергать вашу репутацию сомнениям из-за такой мелочи.
- О, мистер Снейп! – он едва не кинулся ко мне на шею, – я ваш должник!
- Это лишнее. Пойдёмте.

По пути мы прихватили Мелвина и, спустившись вниз, обнаружили Крэбба, порядком набравшегося. Я потряс его за плечо:
- Пора идти.
Он промычал что-то нечленораздельное и предложил:
- Может, выпьем? Здесь полно дармовой выпивки, – он хохотнул.
- В другой раз. Тёмный Лорд ждёт результатов нашей проверки. К тому же, полагаю, ты не забыл, что нам следует вернуться в битву?
- А, – он махнул рукой и сделал большой глоток прямо из горла, – битва… там и без нас справятся. К чему спешить? Тебе не терпится умереть?
При этих словах Мелвин побледнел и задрожал как осиновый лист.
- Хватит болтать, – жёстко произнёс я, – не заставляй меня применять к тебе заклинания. И, – я перешёл на шёпот, но достаточно громкий, чтобы Мелвин разобрал слова: – незачем говорить при молодняке то, что им слышать не положено. Ещё не хватало, чтоб они усомнились в нашей победе.

Крэбб попытался что-то возразить, но я, не дав ему сказать ни слова, заставил его подняться. Мы пустились в обратный путь. Мелвин по дороге куда-то делся, растворившись в темноте, и я не сомневался, что он уже далеко отсюда. Ну, хоть одним меньше.
Слизеринцев на площади не было, раненые остались только действительно серьёзно пострадавшие, Нарцисса, видимо, тоже предпочла удалиться, а Тёмный Лорд ожидал нас в уютных объятиях Нагини. Тела Гойла нигде не было видно. Однако судя по стройности змеи, она так и не отобедала...

Я слегка подтолкнул Крэбба, и слова полились из него рекой.
- Ничего там нет, кроме выпивки, – сообщил он, – отменной, надо признать. И в большом количестве. Пол как пол, скрипит не больше чем у Малфоев, хотя кабак убогий, чего там. И грязновато, лет сто, поди, не прибирались. А луком не пахнет, вот беконом, да.
Тёмный Лорд поморщился и посмотрел на меня.
- Мы обшарили весь дом сверху донизу, мой Лорд. Никаких следов, ничего. Хозяина нет, допросить некого. Скорей всего, он сбежал, как только услышал, что грядёт сражение. Вероятно, детей эвакуировали через какой-то другой дом, и нам потребуется вся ночь, чтобы обнаружить его.

Доусон послушно кивал, подтверждая мои слова.
- В этом нет нужды, – возразил Тёмный Лорд, – я войду в замок через парадный вход, как мне и подобает. А не как крыса, через потайной лаз. И это случится раньше, чем наступит рассвет.
Я поклонился, моему примеру последовал Доусон, а Крэбб был настолько пьян, что начисто позабыл о необходимости соблюдать этикет.
- Мой Лорд, разрешите нам вернуться в ряды сражающихся и приблизить этот миг, – попросил я.
Пытаться задержаться в Хогсмиде ещё, означало вызвать ненужные подозрения. Он кивнул, и мы двинулись туда, откуда доносились беспорядочные звуки боя.

За время нашего отсутствия положение осаждённых стало более тяжёлым. Большинство статуй, сражавшихся с великанами и троллями, было повержено, немногие оставшиеся отступали, не в силах оказать ощутимое сопротивление. Повсюду валялись мандрагоры – большинство изрублено в куски, некоторые пытались ползать и хрипло пищали. В стенах замка зияли бреши, через которые лезли Пожиратели смерти – бой теперь шёл и внутри.
Стоит попытаться отыскать Поттера. Но не успел я сделать и пары шагов, как меня настиг отчаянный рёв Крэбба. Я обернулся и на мгновение оцепенел – прямо на меня волной накатывало полчище акромантулов. Крэбб судорожно вырывался, подмятый одним из них. Я ударил заклятием ближайшего, явно вознамерившегося позавтракать мною, а затем сбил это пугало, сидевшее верхом на Крэббе. Остальные промчались мимо и стали карабкаться вверх по стенам замка. Из одного окна вылетел ровный строй парт, раскидавший в стороны и людей, и пауков.

Акромантулы внесли смятение в ряды осаждающих не меньшее, чем среди защитников Хогвартса. Что не удивительно – ведь пауки не особо желали разбираться, на чьей стороне сражается понравившаяся им пища. Пожиратели смерти разбегались в разные стороны при приближении этих чудищ.
Паника, вызванная нашествием пауков, пришлась весьма кстати. Все были настолько поглощены тем, как не стать добычей этих милых созданий, что наблюдать за моими или ещё чьими-нибудь действиями охотников не нашлось. Воспользовавшись дарованной свободой, я щедро рассыпал по сторонам Confundus-ы, перемежая их со Stupefy – получалось довольно эффективно.

В нескольких ярдах от меня, под стеной замка, горстка уцелевших защитников отчаянно дралась с превосходящими их по меньшей мере втрое силами Пожирателей смерти. Эти не видели ни великанов, ни пауков, ни надвигающейся со стороны Хогсмида стаи дементоров. Разноцветные лучи заклятий сталкивались, перекрещивались, вспыхивали тут и там. Мне показалось, что я вижу Люпина, но я не был уверен – слишком стремительно всё мелькало в этом бою.

Меня посетила нелепая мысль, что Люпин – единственный, кто мог бы меня выслушать и даже поверить. И я стал старательно вглядываться – действительно ли он здесь, или я обознался. Я пробирался вперёд, мелкими пакостными заклинаниями выводя из строя своих «соратников». И вот я увидел его. Это и в самом деле был Люпин, и он был страшен, хоть и не в волчьем обличии. Мантия изодрана, лицо в крови, двигается рывками, тяжело припадая на одну ногу. Ему бы сейчас превратиться, он раскидал бы насевших на него Пожирателей смерти, как котят. Я сбил с ног метившего в Люпина Пожирателя и повернулся, чтобы устранить следующего, но опоздал. Зелёный луч ударил оборотня в грудь, и он упал, не издав ни звука. Последний из банды четырёх. Никакого удовлетворения. Я пережил их всех, хотя, вне всякого сомнения, ненадолго.

Раздался пронзительный женский крик, из разбитого окна на головы Пожирателей смерти посыпались ядовитые побеги тентакулы, заставляя их отступить. Я увидел метнувшиеся тени, склонившиеся над Люпином, и вот его тащат в замок, а остальные медленно отходят, прикрывая заклятиями своих товарищей.
Рядом возник Малфой – постаревший, жалкий, трясущийся от страха. От былого лоска не осталось и следа. В серых глазах тоже скрывалась зависть, смешанная, впрочем, с мольбой.

- Северус, Тёмный Лорд требует тебя. У него какое-то поручение…
Я похолодел. Предчувствие, глодавшее меня целый день, взвилось на дыбы, обратилось в дикого зверя, стремящегося вырваться из запертой клетки, и заметалось внутри. «Беги!» – вопило оно в голове. «Спасайся!» – вторило сердце. Куда, во имя Мерлина, бежать? Я снисходительно улыбнулся:
- Конечно, Люциус.
- Он в Визжащей хижине.

Едва я вошел в хижину, как увидел Нагини. И сильнейшую магическую защиту вокруг неё. Я вздрогнул. Вот оно. Значит, хоркрукс в замке уничтожен. Всё-таки он чувствует. Нагини – последний его якорь, как он думает. Час Х настал. Самое время сообщить Гарри Поттеру. Ты такой молодец, Альбус, всё рассчитал, может, расскажешь, как это сделать?! Нееет. Мне опять придётся выворачиваться самому.

Тёмный Лорд сидел за столом с задумчивым выражением лица и крутил в руках палочку. Палочку Дамблдора… Очевидно, он завладел ею в свой недавний визит. То-то я ломал голову, зачем он тогда явился, а всё проще простого – превратившись в пошлого вора, он разорил гробницу Альбуса. Но зачем?
Поглощённый своим занятием, он, казалось, не замечал меня.

- Их сопротивление сломлено, мой Лорд...
- Без твоей помощи, – холодно отозвался он. – Ты, Северус, искусный волшебник, но не думаю, что сейчас ты нам особо нужен… Мы почти у цели… почти.

Не нравится мне такое начало. Он что-то пронюхал? Надо держать разум на замке. Я заткнул истерящее внутри ополоумевшее предчувствие и сделал следующий ход:
- Позвольте, я найду вам мальчишку. Позвольте мне доставить вам Гарри Поттера. Я знаю, как его найти. Прошу вас.
Я перешёл в другую часть комнаты – соседство с Нагини нервировало. Но от её омерзительного шипения было не скрыться. Тёмный Лорд поднялся и уставился на меня так, словно пытался вытащить из глубин сознания всё самое сокровенное. Я закрылся, как мог, стараясь думать лишь о Поттере. Поттер. Я должен привести Поттера.

- Я в затруднении, Северус, – сообщил Тёмный Лорд тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
Чёрт подери, что у него на уме?
- В чём дело, мой Лорд?
Он поднял палочку вверх.
- Почему она не слушается меня, Северус?

О чём он говорит? Что за очередная блажь? Нагини снова зашипела и принялась сворачивать и разворачивать свои кольца. Идиот, надо было убить её раньше! Как взломать эти чары? Дождался удобной минуты, называется…
- Мой Лорд? Я не понимаю, – а что я мог сказать? – Вы совершали этой палочкой непревзойдённые чудеса волшебства.
Змея, заключённая в полупрозрачную сферу, выглядела ещё более зловеще, чем всегда. Я не мог заставить себя отвернуться от неё. То странное ощущение, поселившееся в моей душе с утра, теперь требовало не упускать мерзкую гадину из вида.

- Нет, – возразил он. – Я совершал этой палочкой обычное для меня волшебство. Я – непревзойдённый волшебник, но эта палочка… нет. Она не оправдала моих ожиданий. Я не заметил никакой разницы между этой палочкой и той, что я приобрёл у Олливандера много лет назад, – он сделал паузу и повторил: – Никакой разницы.

Что я мог ему ответить? Я не понимал, к чему он клонит, но, определённо, ничем хорошим это для меня не кончится. Что не так с этой палочкой Альбуса? И при чём тут я? Он в крайнем раздражении. Я всегда знаю, когда он в раздражении. Как часто мне доводилось получать Cruciatus просто потому, что Тёмный Лорд не в духе? И я давным-давно привык угадывать перепады его настроения. Но на этот раз что-то другое, что-то особенное, что-то исключительно важное… Что это, чёрт возьми? И как мне вырваться?
Он медленно закружил по комнате.

- Я думал долго и напряжённо, Северус… Ты знаешь, почему я отозвал тебя из битвы?

Он говорит так, словно я должен догадаться, словно должен знать… Думай, Северус, думай, твоя жизнь висит на волоске! Ты должен сказать ему нечто такое, чтобы он переменил своё мнение, чего бы оно ни касалось. Без сомнения, оно настроено против тебя. Либо кто-то ему что-то наплёл, тогда у меня есть неплохие шансы отвертеться, либо он пришёл к каким-то выводам самостоятельно, а вот это гораздо хуже. Гораздо.
Надо попытаться сменить тему, пока я не найду достойного решения.

- Нет, мой Лорд, не знаю, но умоляю вас – позвольте мне туда вернуться. Позвольте мне отыскать Поттера.
Мне нужна передышка. Я не знаю, что отвечать на его странные и, как подсказывает мне чутьё, опасные вопросы. Мне нужно вырваться отсюда и подумать.
- Ты говоришь совсем как Люциус, – равнодушно заметил он. – Вы оба не понимаете Поттера – в отличие от меня, – он наслаждался знанием, доступным лишь ему одному. – Его не нужно искать. Поттер сам придёт ко мне. Я знаю его слабость, его, так сказать, врождённый дефект. Он не сможет смотреть, как другие сражаются и гибнут, зная, что это всё из-за него. Он захочет прекратить это любой ценой. Он придёт.

Он словно разъяснял нерадивому первокурснику, как действует заклинание левитации. Для него всё было предельно ясно. В его рассуждениях не было и не могло быть изъяна. Он ни капли не сомневался в своих умозаключениях и спокойно ждал жертвенного ягнёнка, не подозревая, что жертва эта заранее запланирована и ягнёнок обернётся троянским конём.

- Но, мой Лорд, его может случайно убить кто-то другой, – я уцепился за этот довод, как за последнюю соломинку, пытаясь посеять в нём тревогу, но тщетно.
- Я дал Пожирателям смерти совершенно ясные указания, – в голосе его звучало с трудом сдерживаемое раздражение, красные глаза горели от злобы. – Схватить Поттера. Убивать его друзей – чем больше, тем лучше, – но только не его самого. Однако я хотел поговорить о тебе, Северус, а не о Гарри Поттере. Ты был мне очень полезен. Очень.

Чёрт его дери, куда он гнёт? Мне не нужна благодарность, когда она высказана подобным тоном и сопровождается подобным взглядом. В такой благодарности я не вижу ничего, кроме угрозы.

- Мой Лорд знает, что услужить ему – моё единственное стремление. Но позвольте мне пойти и отыскать мальчишку, мой Лорд. Я уверен, что сумею…
- Я уже сказал: нет! – взорвался он. – Сейчас меня волнует другое, Северус: что произойдёт, когда я наконец встречусь с мальчишкой?

С чего это он задумался об этом? Прежде его это не беспокоило, настолько его обуревала жажда убийства. Неужели догадался? Неужели сумел прийти к тем же выводам, что и Дамблдор?

- Но какие тут могут быть вопросы, мой Лорд, ведь вы…
- Тут есть вопрос, Северус, – перебил он, и меня обожгло исходящее от него нетерпение. – Есть. Почему обе палочки, которые у меня были, отказались служить, когда я направил их на Гарри Поттера?

Какой-то нелепый разговор! Почему он ищет ответы на эти вопросы у меня? Разве я мастер волшебных палочек? Разве я не сообщал ему всё мало-мальски касающееся Поттера, что мне удавалось выведать? Или у него возникли подозрения, и он возомнил, будто я что-то утаивал?

- Я… я не знаю ответа на этот вопрос, мой Лорд.
- Правда?
Проклятье! А что, должен знать?! Я чувствую, что угодил в умело расставленные силки, но не вижу их и потому не могу выпутаться.
- Моя тисовая палочка, Северус, – спокойно продолжил он, – исполняла все мои приказы, кроме одного, – убить Гарри Поттера. Она дважды не смогла этого сделать. Олливандер под пыткой рассказал мне об одинаковой сердцевине, сказал, чтобы я взял другую палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса раскололась при встрече с Гарри Поттером.

С чего он взял, что я разбираюсь в этом лучше Олливандера? Мерлин! Надеюсь, он не понял, кто является последним хоркруксом.
- Я… я не знаю, как объяснить это, мой Лорд.
- Я нашёл третью палочку, Северус. Бузинную палочку, Смертоносную палочку, Жезл Смерти. Я забрал её у прежнего хозяина. Я забрал её из гробницы Альбуса Дамблдора.
Бузинная палочка?! Она действительно существует? Вот эта палочка Альбуса и есть то страшное оружие, о котором слагали легенды? Мерлин! Какого дьявола Дамблдор не использовал её по назначению? Может быть, Тёмный Лорд ошибся? Я посмотрел на палочку и внезапно осознал весь ужас своего положения.

Понимание обрушилось на меня подобно лавине. Никакой ошибки тут нет. Альбус каким-то чудом завладел Бузинной палочкой, а Тёмный Лорд сумел переворошить детские сказки и отыскать её след, затерявшийся в глубине веков. А поскольку он слепо верит во все эти легенды (одна его одержимость пророчеством чего стоит!), то дальше ход его мыслей должен быть предельно прост. Вот всё и стало на свои места, и этот бестолковый разговор мгновенно обрёл смысл. О, Мерлин! Нет сомнений, он увидел во мне препятствие, стоящее между ним и этой всемогущей палочкой. А препятствия необходимо устранять. Ну, спасибо, Альбус! Мог хотя бы предостеречь меня! Неужели это было так трудно?! Неужели ты не догадывался, когда брал с меня обещание, чем это закончится, как только Тёмный Лорд всё поймёт? Или тебе было всё равно? Мне стало тоскливо и противно. Я слишком доверился ему и вновь стал жертвой обмана. Он предал меня. Отправил на заклание точно так же, как и Поттера. Красные глаза прожигали меня насквозь, и я произнёс безо всякой надежды, единственно ради того, чтобы хоть что-то сказать:

- Мой Лорд, позвольте мне привести мальчишку…
- Я просидел здесь всю эту долгую ночь перед самой победой, неотрывно думая о том, почему Бузинная палочка отказывается выполнять то, для чего она предназначена, отказывается сделать то, что она должна, по легенде, сделать для своего законного владельца… И мне кажется, я нашёл ответ. Может быть, ты уже догадался? Ты ведь вообще-то умный человек, Северус. Ты был мне хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что сейчас произойдёт.

Он всё решил. Странно, что он вообще потратил столько времени, объясняя мне всё это. Не проще ли было сразу перейти к делу? Вряд ли он ожидал, что я приведу какие-то веские аргументы против. Скорее, этого требовало его тщеславие – хоть кто-то должен засвидетельствовать, какой он умный и как обо всём догадался. Не сомневаюсь, разделавшись со мной, он не признается ни одной живой душе, что за палочка у него в руках. А тут можно всё рассказать, а потом убить. Безупречная логика. И полностью в его стиле.

- Мой Лорд…
- Бузинная палочка не повинуется мне по-настоящему, Северус, потому что я не законный её владелец. Бузинная палочка принадлежит тому волшебнику, который убил её предыдущего хозяина. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Бузинная палочка не может по-настоящему принадлежать мне.
- Мой Лорд! – воскликнул я, поднимая палочку.

Но что я мог ему противопоставить? Это был нелепый жест. Очевидно, он подумал о том же самом, потому что холодно улыбнулся.
- Иначе быть не может. Я должен получить власть над этой палочкой, Северус. Власть над палочкой – а значит, и власть над Гарри Поттером.

Он взмахнул палочкой, и в мгновение ока сияющая сфера очутилась рядом со мной и наползла на меня.
Смертельный ужас сковал меня, парализуя волю и мозг, когда я увидел прямо перед своим носом отвратительную голову этой твари. Так вот о чём твердило моё предчувствие! Мерлин, что он намерен делать?!
Он что-то прошипел, и прежде чем я успел осознать происходящее, змея кинулась на меня. Дикая боль пронзила шею, горячая кровь хлынула мне на грудь, ноги подкосились, и я рухнул на пол. Я попытался зажать рану рукой, но пользы от этого было немного – жизнь покидала меня, неумолимо вытекая вместе с каплями крови.

Вот и всё. Какой несуразный, отвратительный, унизительный конец… Я так и не сумел сделать ничего из того, что должен был – Нагини жива, а Поттер ничего не знает. Возможно, именно это сыграет роковую роль в исходе сражения. Я был готов взвыть от досады и горечи. Неужели всё напрасно из-за моей нерасторопности?

Тёмный Лорд равнодушно взглянул на меня и произнёс:
- Жаль.
Но ни в его голосе, ни во взгляде не было и намёка на жалость. Он убил, посчитав это целесообразным, только и всего. Он вышел из хижины, сфера проплыла за ним следом.

Я уловил движение, и из ниоткуда возник Поттер со своими верными спутниками. Значит, они прошли по туннелю под Гремучей Ивой и всё это время находились на расстоянии вытянутой руки? Слышали каждое слово? Были свидетелями моей слабости и унижения? Да какое это теперь имеет значение?

Важно, что он очутился рядом весьма своевременно, и мне представляется шанс выполнить хоть половину намеченного. Сказать Поттеру. Под занавес этого сумасшедшего дня, да и всей моей нескладной жизни, судьба по оплошности обронила везение. После всех сегодняшних промахов, упущений, разочарований и особенно после того, как я до умопомрачения бездарно провалил первую часть своего плана, оставив Нагини в добром здравии, появление Поттера иначе как проблеском удачи во тьме безысходности и не назовёшь.
Я попытался позвать его, но губы шевелились беззвучно. Он нагнулся ко мне, и я схватил его за полу куртки. Я увидел его лицо, склонившееся надо мной, его глаза и… Странное дело – в них не было ни насмешки, ни привычных ненависти и презрения, ни блеска торжества, ничего подобного. Одно я видел точно – ужас, потрясение и что-то непонятное, что, будь я более наивен и сентиментален, мог бы принять за сочувствие.

Голова у меня закружилась, и я понял, что долго не протяну. Вряд ли я сумею хоть что-то внятно объяснить, счёт идёт на секунды. И я принял решение, показавшееся мне не только единственно верным, но и единственно возможным. Я сделал над собой усилие, для легилимента это не так уж трудно, даже в таком плачевном состоянии, – и из меня поползли воспоминания.
- Собери… собери… – пробормотал я.

Слава Мерлину, Поттер знает, что с этим делать. Я пытался отобрать только те, что имели непосредственное отношение к делу, но за них цеплялись и выползали сопутствующие, которые я так долго хранил в сердце. И сколько я ни силился, я не мог их удержать. Вырвалось и то, самое гадкое. Ну что ж, значит, Поттер посмеётся надо мной ещё раз. Впрочем, спустя пару минут мне будет всё равно.

Мне становилось всё труднее дышать, вокруг образовалась мутная пелена, лицо Поттера со столь хорошо знакомыми чертами Джеймса стало размываться и таять, по телу пополз холод. Похоже, действительно всё… Только бы увидеть напоследок этот изумрудный блеск, который так мучил меня по ночам.

- Взгляни… на… меня, – выдавил я.

Глаза, её глаза… Куда делось лицо Джеймса? Я его не вижу… Я по-прежнему знал, что надо мной склонился Поттер, но больше не мог уловить ни малейшего сходства с его папашей. Только её глаза. И в этих глазах стояли печаль и боль. Теперь я точно знал, что смерть пришла за мной, раз Лили явилась проводить меня. Или встретить…
Я бы мог, не отрываясь, смотреть в эти глаза целую вечность. Эхом раздавался в моей голове голос Барона – «Она продолжается в нём, не так ли? Не так ли… Не так ли…». Да, чёрт возьми! Почему все эти годы я не видел этого?! Вот же она передо мной, в своём продолжении. Надо было всего лишь поговорить с привидением, чтобы это дошло до меня. Мерлин, я бы всё отдал, чтобы тебе не нужно было умирать, Гарри! Чтобы ты жил, а в тебе и в твоих детях жила она… Но тебе придётся… Иначе это никогда не кончится.

Грудь сдавило болью. Как же мучительно, как тяжко сознавать, что от меня было так мало проку! Змею, и ту не сумел уничтожить, всё оставил на мальчишку… Прости меня. Лили, прости меня… Я сделал всё, что мог.
Исчез Поттер, и его стоящие рядом друзья, и убогая комната, в которой мы находились. Всё залил ослепительно яркий свет. И вдруг из этого света возникла Лили. Она подошла ко мне, опустилась на колени и положила ладонь на мою шею, так что боль мгновенно утихла.

- Спасибо, Северус, – прошептала она и поцеловала меня в лоб.
От её появления и прикосновений меня охватило сладостное чувство покоя и умиротворения. Она ласково улыбалась, и я попытался улыбнуться в ответ, совсем как в те времена, когда мы были детьми. Правда, видимо, за прошедшие годы лицевые мышцы, отвечающие за улыбку, атрофировались, и у меня ничего не вышло.

- Я умер? – спросил я.
Она положила руку мне на грудь и покачала головой.
- Оно бьётся, Северус.
- Это ненадолго.
- А вот этого тебе знать не дано, – возразила она. – Тебе пора простить себя.
От её руки шло необыкновенное тепло, наполнившее меня до краёв, а внутри всё расслабилось, словно Лили одну за одной бережно вынимала колючки, терзавшие меня долгие годы.
- А ты? – голос мой дрогнул.
- Давно, Сев, – она стала невероятно серьёзной. – Поверь мне, очень давно.
- Но…
- Тссс… – она приложила палец к моим губам, – ты гораздо лучше, чем думаешь о себе. Отпусти прошлое, – она опять поцеловала меня, – просто отпусти.
Что-то оборвалось у меня в груди, и я стал падать в пропасть – наверное, это объятия смерти, и я благодарен ей за то, что она приняла облик Лили.
- Прощай… – её голос донесся до меня откуда-то издалека.
А потом наступила темнота.

Понятия не имею, сколько я провалялся без сознания. Когда я очнулся, Поттера и компании рядом не оказалось. Вероятно, сочли меня трупом, что недалеко от истины, и удалились. Тем лучше. Перед глазами стоял туман, очертания комнаты расплывались, меня мутило от слабости, и было дьявольски больно. Я осторожно дотронулся до шеи – рана была огромной, страшной на ощупь, с рваными краями, но кровотечение остановилось. Как Лили это удалось? Сотворить не просто волшебство, а настоящее чудо! Мерлин, неужели я и впрямь всё ещё жив? Не могу поверить…
Антидот, так благоразумно принимаемый мною на протяжении последних месяцев, притормозил действие яда, но не остановил его полностью. Мне как можно скорее требуется принять ударную дозу. И кроветворное – как последний дурак, зациклившись на яде этой гадины, я начисто позабыл о такой чудовищной кровопотере, а она вполне способна меня доконать. Словом, мне надо в замок. И чем быстрее, тем лучше.

Да, я в курсе, что там идёт бой и Поттер, если он выполнил указания Дамблдора, а принимая во внимание гриффиндорское устройство его головы, сомневаться в этом не приходится, либо уже мёртв, либо близок к тому. Так что остановить желающих размазать меня по стенке некому. Но другого выхода у меня нет. Конечно, я предпочёл бы Тупик Прядильщиков, но есть подозрение, что с аппарацией могут возникнуть некоторые трудности. Возможно, мне повезёт, и я сумею в этой суматохе пробраться в замок незамеченным.
Кстати, насчёт боя. Настала какая-то подозрительная тишина. Да и вспышек не видно – за окном непроглядный мрак. До этого они мелькали непрерывно. Неужели всё закончилось, пока я был в отключке? Хотел бы я знать, чем именно.

Я нащупал в кармане мантии флакончик с восстанавливающим, вытащил его и попытался открыть. Тщетно. Пальцы не слушались. Проклятье! Я поднёс флакон ко рту и вцепился в пробку зубами. Она не поддавалась. Разорви меня горгулья! Загнуться в этом хлеву, держа в руке спасительную жидкость – это верх нелепости. Конец, достойный какого-нибудь хаффлпаффца! Ещё одна попытка – и вновь безуспешно. Я чуть не взвыл от ярости и бессилия.
Странно, в те мгновения, когда я отдавал Поттеру воспоминания, я успел проститься с жизнью и, честно признаться, не испытывал по этому поводу особых сожалений. Тем более что миссию свою я всё-таки выполнил, хоть и не таким образом, как мне представлялось. А потому причин цепляться за этот мир, в котором я ничего хорошего не видел в прошлом и ещё меньше ожидал увидеть в будущем, не было. Так откуда вдруг взялось это дикое, непреодолимое желание жить?

Где-то здесь должна быть моя палочка. Я помню, что сжимал её в руке, когда Тёмный Лорд натравил на меня свою зверушку. Пошарив правой рукой по полу, я ничего не обнаружил, лишь перемазался в собственной крови. Я попытался осмотреться, но выяснилось, что я не могу повернуть голову, да и зрение у меня сейчас было, как у Поттера без очков.
Ладно, надо всё-таки постараться без магии. Я тщательно вытер руки о мантию и ухватился за флакон с отчаянием утопающего. Стиснув зубы, я принялся раскачивать злосчастную пробку. Мерлин и Моргана! На неё что, наложили заклятие вечного приклеивания? Пальцы раз за разом соскальзывали, и я ощутил наползающую слабость. Мне НИКОГДА не вытащить эту мерзкую пробку! Я замер, тяжело дыша.

Надо найти палочку, без магии не обойтись. Хотя это большой вопрос, как там поживает моя магия после всего произошедшего. Но без неё я в любом случае обречён. Я не могу увидеть палочку, значит, придётся искать на ощупь. Она должна быть где-то справа… Я спрятал флакон обратно в карман, и принялся методично обшаривать пол рядом с собой. Передвинулся правее и продолжил поиски. Да… взбреди Тёмному Лорду в голову вернуться сюда, перед ним предстанет весьма забавная картина. Только что убитый Снейп ползает по полу Визжащей хижины, собирая своей мантией всю грязь, скопившуюся тут за несколько десятилетий. Силы таяли, а палочка никак не находилась. Если я не отыщу её в ближайшие несколько минут, то, боюсь, она мне уже не понадобится.

Я сместился ниже и… задел ботинком предмет, перекатившийся с характерным стуком. Палочка! Я стал двигаться с предельной осторожностью – во-первых, чтобы сберечь силы, а во-вторых, чтобы не оттолкнуть заветную цель на другой конец комнаты. Мне удалось накрыть палочку ногой и прижать её к полу. Несколько судорожных подёргиваний, сопровождавшихся тяжёлым пыхтением, и палочка очутилась у меня в руке.

Вздохнув с облегчением, я достал злополучный флакон. Направил на него палочку и попытался произнести заклинание. Это не удалось. Голос отказался мне повиноваться. Совсем. Шёпотом тоже ничего не вышло. Проклятая змея! Час от часу не легче – придётся невербально. В моём-то состоянии! В попытке сотворить невербальное я был не то что жалче Поттера – жалче Лонгботтома. С третьего раза у меня получилось. Почти. Вместо того чтобы извлечь пробку, я отшиб горлышко, отлетевшее в сторону и с размаху ударившееся в стену. Спасибо и на этом. Я поднёс спасительное зелье ко рту. Пить из вскрытого таким образом флакона оказалось чертовски неудобно – мои дрожащие руки не могли удержать его на весу, и я изрезал себе все губы острыми как бритва краями. Одно утешение – хоть подействовало быстро.

Я прикрыл глаза, наслаждаясь ощущением возвращающихся сил. С магией всё ясно – об аппарации нечего и думать. Что ж, настало время проверить очередной тезис Альбуса – в Хогвартсе каждый, кто просит помощи, получает её. Интересно, через сколько секунд, после того как я попадусь им на глаза, они меня прикончат? Впрочем, добить тяжелораненого, чтоб не мучился – чем не помощь?
Ладно, гиппогриф с ней, с этой аппарацией, а вот заживляющее наложить придётся – куда мне с такой дырой в горле? Только тут надо поосторожнее – не горю желанием повторить историю с флаконом, так и полголовы себе снести недолго, а это в мои планы вовсе не входит. Я постарался сконцентрироваться и попробовал наложить заживляющее. Шею ожгло острой болью, у меня потемнело в глазах, и я нырнул в бездну.

Как выяснилось несколько позже, когда я очухался, это опять была не смерть. Хотя в том, что старая карга бродит поблизости, норовя прибрать меня к рукам, я не сомневался. Чертовски приятно будет её расстроить, ускользнув из-под самого её носа.
Я ощупал шею, пульсирующую болью так, словно на ней был гигантский нарыв. Предполагалось, что результат заклинания будет несколько иным. Вместо тонкой новой кожи поверх раны обнаружилось какое-то немыслимое количество грубых рубцов, переплетённых в узлы, и сгустков запёкшейся крови. Даже не хочу представлять, как это выглядит. Во всяком случае, рана закрылась, а это сейчас главное. Естественно, я понимал, что это ненадолго, но небольшой запас времени у меня всё-таки есть.

Направо голова не поворачивалась никак, налево… с тележным скрипом… словно её удерживал толстый канат. Встать на ноги в ближайшее время мне определённо не грозит, так что придётся пробираться ползком. Я перекатился на живот, не удержал голову и ткнулся лицом в грязный пол, так что нос и рот немедленно забило пылью. Да чтоб тебя! Приподнявшись на локтях, я двинулся по направлению к проходу, ведущему в туннель.
Двинулся – это сильно сказано. Скорее, совершал нелепые движения, результатом которых было перемещение моего тела на какие-то доли дюйма. Всё время кружилась голова, и мне казалось, что я остаюсь на месте. До чёртовой дыры, ведущей в чёртов туннель, построенный для чёртова Люпина, я полз, по меньшей мере, год. Если дело и дальше пойдёт такими темпами, то не исключено, что к глубокой старости я доберусь-таки до замка. И меня похоронят с королевскими почестями, как старейшего из ныне живущих преподавателей этой школы.

Наконец я неуклюже пролез через проход и вывалился в туннель. Пол оказался скользким, поэтому, не удержавшись, я проехал вниз пару ярдов на брюхе, набрав полный рот земли. Проклятие! Темно, как у кентавра в… в одном месте. Стоит ли мне экспериментировать с Lumos? После выходок с пробкой и раной на моей шее, я готов ожидать от своей магии любых сюрпризов. С неё станется обрушить мне на голову этот туннель вместо того, чтобы зажечь свет на кончике палочки. Решено, никакого колдовства без крайней необходимости. А вот палочку лучше убрать – вряд ли я смогу её отыскать, выронив здесь. Я спрятал её во внутренний карман мантии и пополз вперёд, стараясь отрешиться от дёргающей боли в наспех залеченной ране.

На меня волной накатил жар – тело словно погрузили в котёл с бурлящим зельем, по лицу градом катил пот, заливая глаза, я начал задыхаться… Это яд! Чёрт возьми, быстрее, Северус, неужели ты позволишь ей настигнуть тебя?! Я с отчаянием заработал руками и ногами, преодолевая упрямые дюймы пути, но долго это не продлилось – земля стала куда-то уплывать, всё завертелось вокруг в бешеном беге, как на карусели, раскрученной до адской скорости. Надо ползти во что бы то ни стало, ползти, ползти…

Когда я очнулся, меня трясло от холода. Вся одежда насквозь промокла от пота, а в туннеле, надо сказать, вовсе не солнечный курорт. На согревающие чары я сейчас не способен. И на высушивающие тоже. Я способен только дрыгать руками и ногами, чтобы, подобно червю, толкать и толкать туловище вперёд. Убедившись, что палочка на месте, я пополз дальше.
Глаза немного привыкли к темноте, и мрак вокруг перестал казаться таким кромешным. Первые несколько ярдов дела шли неплохо – последнее бессознательное лежание позволило немного восстановить силы. Только шея горела от боли, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы о ней не думать. А о чём думать? Впереди полная неизвестность. Чем закончилось сражение, да и закончилось ли, я не знаю. В чьих руках замок, не имею ни малейшего представления.

Собственно, вопрос сводится к тому, верны были теории Альбуса или нет. Чёрт подери, сколько он ошибался в последнее время? Хотя в главном он, пожалуй, не ошибался никогда. Тут Минерва права. Странно, я на него ничуть не злюсь из-за всего, что он со мной сделал. И по поводу его всемогущей палочки не злюсь, когда, казалось бы, должен. Видимо, причина кроется в воздействии яда на мой мозг. Ход мыслей стал какой-то мне совершенно не свойственный.

Ну, хорошо, допустим, всё прошло по задуманному сценарию – Поттер мёртв, и Тёмный Лорд мёртв. В этом случае Орден, несомненно, должен был справиться, поскольку без Лорда всё его войско – банда отбросов. Что это означает для меня? Азкабан. А то и поцелуй дементора. М-да, перспектива… Есть ли у меня шансы оправдаться? Теоретически да. Им нужно всего лишь допросить портрет Дамблдора, и тот подтвердит, что всё делалось по его приказу. Но тут имеется небольшая загвоздка – в магическом законодательстве нет положения, по которому показания портрета могут быть приняты во внимание, и что-то я не уверен, что ради меня срочно внесут такую поправку. Большинству правда не нужна – они будут рады утопить меня. Доказательством могли бы служить мои воспоминания, но их я больше никому не дам, хватит и одного Поттера.

Интересно, останься он жив, выступил бы в мою защиту? Ты бредишь, Северус! С какой стати? Мальчишка семь лет мечтал вогнать тебя в гроб, он ни за что не упустил бы такую возможность. Вздор! Он гриффиндорец, он не смог бы послать на казнь невиновного. Одна маленькая деталь, Северус, – он тебя невиновным не считает. Между прочим, ты и сам тоже не считаешь, не так ли? Одно пророчество чего стоит. Забыл?
Мерлин, эта нестерпимая боль в шее сводит меня с ума! Во рту пересохло, и я бы всё на свете отдал за глоток воды…

Определённо, яд проник в мой мозг. Почему-то мне нравится думать, что Поттер воспротивился бы моему преследованию. Что он понял бы из моих воспоминаний пусть не всё, но хоть что-то. Нет, я не жду от него благодарности, а всего лишь справедливости. Справедливости? А ты сам-то как полагаешь, какую справедливость заслужил? Лили хотела, чтобы я перестал грызть себя, примирился с собой, принял и отпустил прошлое. Так, может, довольно разговоров и мыслей о каре, она ведь простила меня, а чьё ещё прощение имеет для меня значение на том и этом свете?
Нет, дело не в яде, а во взглядах, которыми мы обменялись, перед тем как… Впервые в его глазах я не заметил ни ненависти, ни страха. Желания моей смерти в них тоже не было. Боль, ужас, от того, что произошло и, как это ни парадоксально, сострадание. По прошествии времени я уже не сомневался, что это было именно оно. Никакой легилименции не требовалось, чтобы это понять. Мы оба находились не в том состоянии, когда можно притвориться. В эти странные минуты его сердце было распахнуто, как и глаза, и я действительно читал его как открытую книгу, не принося ему при этом боли, столь частой во время наших занятий окклюменцией.

Я не знаю, что случилось, пока я пребывал в небытии, но внезапно в привычном образе Поттера что-то нарушилось, треснуло, перекосилось, и я стал видеть в нём только Лили. И ожидать от него поступков, свойственных Лили. Её доброты, её справедливости, её понимания. Я рехнулся, это очевидно. Так что поместят меня не в Азкабан, а в отделение св.Мунго для умалишённых. По соседству с Локхартом.
Голова кружилась всё сильнее, в шею словно впивались тысячи раскалённых игл, в ушах гудело, и я не мог понять, этот гул доносится откуда-то снаружи или это шум моей крови. Вернулся жар, сжигая пуще прежнего, к горлу подкатила тошнота…

Очнулся я, опять дрожа от холода. Руки и ноги занемели. Будто надо мной пролетела парочка дементоров. Кстати, о дементорах. Повстречайся на моём пути хоть один из них, боюсь, я окажусь беззащитен, как магл. Паршивое дело. И что это за омерзительная вонь? Проклятие! Меня вырвало, перед тем как я отключился. Гадость какая. Весь извозился в собственной блевотине. Слава Мерлину, не захлебнулся. Я нашарил в кармане носовой платок и вытер лицо. Неплохо было бы принять ванну. После этой ночи я выгляжу хуже распоследнего бродяги – весь в грязи, крови, поте, а в довершение ещё и это. Бррр… Сколько, интересно знать, я успел проползти? Обернуться назад и выяснить это мне не позволяла моя сверхподвижная, разрываемая болью, шея. Ладно…

Я проверил палочку и продолжил свой путь. Так… О чём я думал? О Поттере. И о Лили.
Удивительно то, что я могу размышлять о них спокойно, без прежних эмоций. Раньше одно лишь имя Лили заставляло сердце сжиматься от боли, возвращаясь мысленно в ТУ ночь, а сейчас… я вновь и вновь вспоминаю её улыбку, которую увидел в хижине. Улыбку, которой, теперь я понимаю, она поддержала меня и спасла. По какой-то причине она остановила смерть, приготовившуюся проглотить меня. Она хотела, чтобы я жил? После того как отправил на смерть её сына? Зачем? Для чего? В этом есть какой-то смысл? Я отчаянно хочу верить, что есть.

Мысли о Лили сделались лёгкими и приятными. В мозгу кружилась вереница светлых образов из нашего детства, и в сердце разливалось непривычное тепло. Все мрачные тени, что пролегли некогда между нами, отступали, пропасть, которой мы позволили образоваться, исчезла. Её прощение словно перекинуло мостик в тот мир, в котором я жил так давно, что почти успел позабыть о нём. Мир, где есть место надежде, мечте и радости. И мне хотелось побежать по этому мостику, будто я снова превратился в того далёкого мальчишку, без оглядки на прошлое и без страха перед будущим.
Безусловно, зло, которое я причинил ей, не растаяло, не растворилось без следа, но оно, подёрнувшись дымкой, стало далёким и размытым и не терзало меня с той жестокостью, что прежде. Я знал, что совершил это, но вдруг с какой-то непостижимой ясностью ощутил, что обрёл право на прощение. Искупил. Замолил. Заплатил по счетам.

Не знаю, что за магия творилась в Визжащей хижине, но она всё изменила. Я перестал чувствовать себя трупом, как было на протяжении последних семнадцати лет. Во мне возродилось желание жить, крепнущее с каждым мгновением, несмотря на изматывающую боль и близкое дыхание смерти. Воспоминания о Лили больше не делали меня слабым, опустошённым и несчастным, напротив, они придавали сил и требовали не сдаваться.

И Поттер. Мысли о нём перестали вызывать раздражение. Но я не мог понять его. Почему он не торжествовал, увидев меня поверженным? Почему не испытывал ни радости, ни удовлетворения? Столько лет он ненавидел меня, мечтал избавиться от меня, и вот, пожалуйста, его молитвы услышаны. Человек, которого он считал врагом, корчится в конвульсиях у его ног. Но он реагировал так, как могла бы отреагировать Лили. Должно быть, оттого, что ему противны жестокость и убийства. Получается, я и впрямь никогда не знал его настоящего. Да и не пытался узнать. Предпочитал видеть в нём давнего недруга, чтобы иметь возможность вымещать обиды, к которым он не имел никакого отношения. Так мне было удобнее. Слабак.
Я подумал о его миссии и содрогнулся. Ему ведь всего семнадцать. Совсем мальчишка. Как он сможет принять это? Справится ли с этим? Если бы можно было что-нибудь изменить! Если бы я мог сохранить ему жизнь! Если бы…

Земля раскачивалась и тряслась. Либо в Хогвартс пришло землетрясение, либо меня ожидают новые минуты, а может быть, и часы беспамятства. И одному Мерлину ведомо, сколько осталось ползти.
До меня донеслись голоса и звук шагов – они приближались с той стороны, куда я направлялся. Я застыл на месте и схватился за палочку. Проку от неё, конечно, немного, но пусть не ожидают, что я так легко сдамся. Я буду биться до последнего даже этой своей изуродованной магией. Мне сделалось жарко, во рту была противная горечь, а в шее, похоже, поселились детёныши акромантула и непрерывно её грызли.

Вскоре я увидел их. Пожиратели смерти. Они шли в полный рост прямо на меня, четыре или пять человек. Как они это делают? Чары незримого расширения здесь? Я выставил вперёд палочку – в этот раз я, по крайней мере, буду умирать с оружием в руках. Заметив меня, они остановились. Я тяжело дышал, раздумывая, каким заклятием ударить.

- Северус? – произнёс первый из них, и я узнал Яксли. – Что за кошмарный вид? Что ты делаешь в этой грязной норе?
- Отдыхаю, – прошипел я в ответ, жутко удивившись своему вернувшемуся голосу.
- Убери палочку, – вмешался второй, оказавшийся Руквудом. – Мы же твои друзья!

Пот заливал мне глаза, так что фигуры Пожирателей смерти сделались мутными и я почти перестал их различать.

- Мы празднуем победу, Северус! – сообщил Яксли. – Замок наш, Поттер и его дружки мертвы. И осквернители крови Уизли тоже. Тёмный Лорд лично прикончил МакГонагалл и Флитвика. Мы собираемся здорово повеселиться, присоединяйся.

Раз так, значит, и мне жить больше незачем.
- Stupe… – начал я, вытянув вперед руку с палочкой.
Они исчезли, растаяв в воздухе. Что за чертовщина?! Галлюцинации! Только этого мне не хватало. За время нашей милой беседы я весь взмок от пота.

Тяжело дыша, я вытер пот с лица ладонью и жадно облизал её. Пот оказался горько-солёным и не унял терзающей меня жажды и на полсекунды. Перед глазами всё плыло и дрожало – чую, старуха взялась за меня всерьёз, неумолимо подминая под себя. Вероятно, она считала, что я уже всецело принадлежу ей. Мерлин, до одурения хочется пить! И боль. Адская боль в шее. Я-то был уверен, что за последние годы привык к боли настолько, что могу вытерпеть любую, но это… это превосходило даже Crucio от Тёмного Лорда.

Обламывая ногти, я отковырял несколько комков земли и приложил их к ране. Прохлада притупила боль самую малость, но я был рад и этому. Прикрыв глаза, я наслаждался этим ощущением.
Земля была влажной, и я принялся лизать её в безумной надежде на то, что хоть какие-то капли жидкости попадут мне в рот.

Голоса. Я отчётливо их слышал. Множество голосов – крики, стоны, шёпот, рыдания, угрозы, мольбы… Битва продолжается? Неужели сюда доносится её шум? Или это мне только мерещится?
Головокружение усилилось настолько, что мне казалось, голова вот-вот оторвётся. Стиснув зубы, я пополз вперёд, стараясь двигаться быстрее. Можно было вообще закрыть глаза – я перестал что-либо видеть. Туннель наполнился светом, заставив меня остановиться. Кто-то запустил сюда патронуса? Зачем?

Вместо патронуса я увидел высокую фигуру с длинными седыми волосами и заткнутой за пояс бородой. Дамблдор! Очередная галлюцинация. Решив не обращать на них внимания, я полз дальше, но, поравнявшись со мной, Дамблдор заговорил:
- Рад видеть тебя живым, Северус.
- Не вашими стараниями, – вяло огрызнулся я.
- Ты же понимаешь, у меня не было выбора.
- Как обычно.
- Ну, перестань, Северус, не стоит изображать злость, которой ты на самом деле не испытываешь.
- Откуда вы знаете? – я остановился.
- Я и прежде неплохо читал в человеческих душах, а теперь и подавно.

Тоже мне чтец нашёлся. Впрочем, возможно, он сумеет объяснить произошедшее в Визжащей хижине. Я устал теряться в догадках в поисках смысла.

- Я видел Лили. Она явилась ко мне.
- Это закономерно.
- Она спасла меня. Сумела остановить кровотечение. Удивительно, правда?
- Честно говоря, не вижу в этом ничего удивительного.
- Альбус, я не понимаю одну вещь.
- Какую именно, Северус?
- Лили… Почему-то я не испытываю боли, думая о ней. И… не могу объяснить, но… словно что-то порвалось, и она осталась где-то очень далеко.
- Конечно, порвалось. Она осталась в прошлом, Северус.
- Но почему?
- Видишь ли, Северус, некоторые вещи несказанно просты и сложны одновременно. Их магия не в колдовстве, а в наших сердцах и поступках. Сегодня, когда ты был готов умереть за её сына и дело, за которое умерла она сама, связь, порождавшая боль, оборвалась, проклятие рассеялось, остались только воспоминания.
- Я был готов, но я ведь не умер.
- Ты был готов, и этого оказалось достаточно.
- И во всём этом есть смысл?
- Безусловно. Тот или иной смысл есть в любом поступке, а особенно в тех, что совершаются из любви.
- И что теперь?
- Теперь? Думаю, выбор за тобой, Северус. У тебя появился шанс оставить прошлое позади. Воспользуешься ли ты им, зависит только от тебя.
- Но что ждёт меня там? Чем всё закончилось, Альбус? Мы победили?
- Это ты должен узнать сам, Северус, тут я не могу тебе помочь.

И испарился. Мерзкий старикашка. Всегда так делает. Нагромоздит пирамиду из заумных фраз и с глубокомысленным видом отходит в сторону. Впрочем, я опять не злюсь, так, брюзжу.

На этот раз шаги раздавались позади меня – лёгкие, почти невесомые. Это очередной плод деятельности моего больного мозга или за мной действительно кто-то идёт? Я не мог обернуться и потому продолжал ползти. Но звук шагов неотступно преследовал меня, не нагоняя и не отставая, играя на моих и без того издёрганных за последние сутки нервах. Я убеждал себя, что это галлюцинация, что никто не может свободно идти здесь, ступая настолько легко – высота туннеля слишком мала. Бесполезно. Я не мог думать ни о чем, кроме этих шагов. В конце концов я не выдержал и, не имея возможности оглянуться, перевернулся на спину, чтобы посмотреть, что там происходит.

Увиденное заставило мои волосы встать дыбом. Неспешной походкой, поигрывая Бузинной палочкой, на меня надвигался Тёмный Лорд собственной персоной. Я в панике обшаривал взглядом окружавшую меня темноту, каждое мгновение ожидая, что из неё вынырнет уродливая змеиная голова. Я забыл о том, что это, скорей всего, галлюцинация, о том, что здесь негде встать в полный рост, я обо всём забыл. Остался только страх – липкий, животный, всепоглощающий. И я сделал единственное, что мог сделать – бросился наутёк. Никогда не думал, что могу ползать на спине, да ещё с такой скоростью, словно лечу на метле. Как выяснилось, могу. И откуда только силы взялись?

Остановился я, лишь с размаху ударившись о стену туннеля и едва не потеряв сознание от пронзившей меня боли. Я облизал пересохшие губы ватным, шершавым языком и выхватил палочку. Плевать, если я обрушу туннель! Пусть он погребёт нас обоих.

- Ты предал меня, Сссеверуссс, – прошипел Тёмный Лорд, сверкая красными глазами, полными ярости, – предал…

Мне почудилось, что змея обвивает моё тело и стягивает тугие кольца, стремясь раздавить меня. Я забился, как припадочный, силясь высвободиться, но никакой змеи рядом не оказалось. Неужели это всё-таки лишь фантом? Но приближавшееся безносое лицо было настолько пугающе реальным, что я крепче сжал палочку и, весь дрожа, стал перебирать в уме доступные мне заклинания. Может быть, проклятую гадину кто-то прикончил?

- Продалссся… Дамблдору и его выкормышшшу, Поттеру. Ты зассслуживаешшшь наказания, Сссеверуссс. Сссамого сссурового наказания… Я не прощщщаю измены, Сссеверуссс.

Я лихорадочно соображал – Stupefy? Sectumsempra? Avada Kedavra? Нет, на смертельное проклятие сил не хватит. Всё ещё колеблясь, я поднял палочку, как внезапно услышал голос Поттера:

- Expelliarmus, профессор! Expelliarmus!
Его самого нигде не было, но голос звучал совершенно отчётливо. Должно быть, это снова в моей голове.
- Ссслабаки, – прошипел Тёмный Лорд и засмеялся жутким ледяным смехом.
- Ну же, профессор, Expelliarmus!

И я послушался. Мерлин знает, почему я послушался Поттера! Мне показалось, что я выкрикнул заклинание, хотя это было попросту невозможно. Но что-то невербальное получилось и полетело вперед. Полыхнуло красным, загрохотало, потолок туннеля начал обваливаться, и Тёмный Лорд исчез. Я инстинктивно закрыл голову руками, понимая всю бессмысленность этого жеста – как можно защититься от падающей толщи земли? Но судьба по какой-то ей одной известной прихоти решила сжалиться надо мною – на меня свалилось лишь несколько комьев, а настоящий обвал коснулся той части туннеля, которая вела к хижине.
Я тяжело дышал и судорожно сглатывал, держась левой рукой за грудь, где бешено колотилось сердце. К действительности меня вернула острая боль в шее. Надо пробираться дальше, пока я в состоянии шевелиться. Большая удача, что галлюцинация в виде Тёмного Лорда явилась именно с той стороны. В противном случае я бы оказался заперт в ловушке.

Наконец я увидел выход из туннеля. До него оставалось несколько ярдов, и я заработал руками и ногами отчаяннее, чем прежде. Я плохо помню, как это было – вероятно, эти последние ярды я находился на грани обморока.
Мне в лицо ударил яркий солнечный свет, и я зажмурился. Сколько столетий я полз? Должно быть, я уже стар, как Основатели.

Протолкнув своё непослушное туловище в открывшееся передо мной отверстие, я рухнул на один из жёстких, узловатых корней Гремучей Ивы. Это заставило меня вспомнить об очередной подстерегающей здесь опасности. Превозмогая себя, я приподнялся на локте, нащупал этот чёртов выступ и нажал на него. После чего с сознанием выполненного долга как куль повалился обратно на землю.
Отдышавшись немного, я поднял голову, и моему взгляду представился замок. Мерлин всемогущий! Что же с ним стало?! Закопчённые, истыканные проломами стены, изуродованные башни, пустые глазницы окон… Я не мог сказать определённо, доносится ли с той стороны шум сражения, так как моя голова была наполнена какофонией разнообразных звуков.

Я пополз к Хогвартсу, гадая, что ждёт меня там. Земля была вся изрыта и превратилась в грязное месиво. Мне попались маленькие, чудом пробившиеся и уцелевшие при царствовании дементоров, ростки травы. На них блестели капли росы. Как сумасшедший я принялся рвать травинки и запихивать их в рот, пока не ободрал все. Жидкость! Благословенная жидкость у меня во рту… Язык распух и совсем не ворочался, но это не мешало мне наслаждаться. Когда травинки закончились, я с сожалением посмотрел на то место, где они только что росли, и пополз дальше.

Через несколько ярдов, а может быть и дюймов, я не уверен, я увидел ноги, а затем ещё одни. Ну, вот и всё, Северус, кто бы это ни был, они без промедления отправят тебя на тот свет. Стоило месить грязь и ползти сюда, чтобы доставить им такое удовольствие.
- Вот дьявол! – раздался возбуждённый голос. – Снейп жив?! Обалдеть!
- Профессор Снейп, Рон, – поправил другой голос.

Я обладаю поистине фантастическим везением – сейчас ближайшие друзья Поттера, скорбящие из-за своей невосполнимой утраты, сделают из меня фарш. К моему глубочайшему изумлению, девчонка вдруг бухнулась на колени прямо в грязь передо мной и бесцеремонно принялась ощупывать мою шею. В другое время проклял бы. Наткнувшись на сплетение рубцов, она издала нечленораздельный звук и полезла в свою сумочку. Что там у неё? Испанский воротник? Она извлекла какой-то флакон, одним коротким взмахом палочки наложила очищающее заклинание и стала смазывать мои раны. Я застонал от облегчения. Бадьян! Умная девочка, что бы я там раньше о ней ни говорил.

- Потерпите, пожалуйста, сэр, – это мне, жалобно так, просительно. – Рон, быстро наколдуй носилки, – а это уже Уизли, – профессора надо срочно доставить в замок.

Весьма признателен, Грейнджер. И за бадьян, и за носилки. Вот только без антидота твои старания пойдут насмарку – кровь успела разнести яд Нагини по всему телу, пока я занимался физическими упражнениями в хижине и ведущем от неё туннеле. Я попытался сообщить девчонке эти бесценные сведения, но смог только промычать.

- Сейчас-сейчас, – пробормотала Грейнджер, заканчивая.
- Гермиона, по-моему, он пытается что-то сказать.

Браво, Уизли.

- Сэр? – она наклонилась ко мне и убрала волосы с моего лица.

В глазах у неё мелькнул испуг – да уж, видок у меня, наверное, тот ещё. Не говоря уже о запахе. Но она быстро справилась с собой и повторила:
- Сэр?
Я выразительно замычал.
- Не можете говорить? – уточнила она.
Я кивнул.
- Я попробую прочесть по губам, – предложила она, но, взглянув на мои губы, вздрогнула и добавила: – Нет, вряд ли у меня получится. А! Знаю!

Она сунула руку в сумочку и выудила оттуда обрывок пергамента и перо.

- Сможете?

Посчитав излишним тратить силы на бессмысленные кивки и мычание, я потянулся за пером. Затем перекатился на бок и, собрав последние силы, нацарапал – «антидот, каб.директора». Больше ничего не помню.