Снейп появился в Малфой-мэноре ни свет ни заря.
– Выпить есть? – спросил он прямо с порога. Точнее, с камина. Люциус внимательно посмотрел на него, потом посмотрел еще раз и молча достал бутылку из бара. Что бы там ни случилось у Северуса, дело было явно серьезное и тянуло не меньше, чем на вИски. Рановато, конечно, но жене он как-нибудь объяснит. Попозже.
Ничего не говоря, Снейп плюхнулся в кресло – именно плюхнулся, из чего Люциус сделал вывод, что все еще хуже, чем он думал. Открыв виски, он плеснул себе и другу, но Снейп перехватил у него бутылку и добавил в свой бокал еще. Замахнул залпом, снова налил и опять замахнул. У Люциуса упало сердце. В таком состоянии он не видел друга очень давно. Даже в первый послевоенный год, когда оба они находились в подвешенном состоянии, ожидая судебных приговоров… Да что ж там стряслось-то?
– Проблемы, Северус? – Люциус постарался придать голосу максимум незаинтересованности, глядя на то, как в друге исчезает третья порция виски.
Снейп ответил не сразу, а когда заговорил, голос его напоминал скрип рассохшегося дерева:
– Она меня выгнала.
– Как выгнала? – изумление Люциуса было настолько велико, что он даже не попытался его скрыть. – Что, насовсем?
Снейп пожал плечами и ничего не сказал, а Люциус не настаивал на ответе. Неужели все-таки разругались? Когда два года назад его друг неожиданно для всех женился на собственной бывшей студентке, многие были шокированы. Общественность отнеслась к этому браку с неодобрением, ожидая скандалов и скорого развода, но супруги жили на удивление мирно. Люциус поначалу опасался, что Снейп, который гениально умел портить отношения, и здесь проявит свои таланты, но опасения не оправдались. И вот на тебе – выгнала!
Бутылка пустела, Снейп мрачнел, хотя, казалось бы, – куда уж больше. Люциус предпринял еще одну попытку разговорить друга:
– Может, еще помиритесь?
– Я не знаю, Люц, – на сей раз попытка увенчалась успехом, Снейп хотя бы перестал молчать и немного притормозил с виски. – Она велела мне убираться к дьяволу и не приближаться к ней.
– Без причины? Просто так, ни с того ни с сего?
– Если ты намекаешь, что я в чем-то провинился, то… если и так, я не знаю, в чем именно.
– И ты просто взял и ушел, даже не выяснив, почему тебя выставляют?
– Мне весьма недвусмысленно сообщили, что меня не желают видеть. Разумеется, я ушел. Что еще я должен был, по-твоему, сделать?
– Я бы по крайней мере узнал, в чем меня обвиняют. Может, это недоразумение?
Снейп поморщился и снова приложился к бокалу.
– Не в моих правилах устраивать сцены. К тому же, она и так была на взводе, а ей вредно…
– Северус, ну ты даешь! Если это просто истерика беременной женщины…
– Она беременна уже почти девять месяцев, и до сих пор за ней не водилось привычки устраивать истерики.
– Мерлин мой, да мало ли что могло прийти ей в голову! Вот Нарцисса, я помню, все время подозревала меня в изменах, я кучу нервов извел, доказывая ей, что она ошибается. По-моему, ты сглупил, мой друг. Давай-ка, выпей антипохмельное и отправляйся домой налаживать отношения.
– Я не стану навязываться, если не нужен… – Снейпа прервал легкий стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Люциус, и в комнату вплыла его супруга. Она одним взглядом окинула стол с недопитой бутылкой и полным отсутствием закуски, слегка нетрезвого мужа и основательно – Северуса, взмахом ресниц дала Люциусу понять, что его ждет долгий разговор, и обратилась к Снейпу:
– Северус, к тебе пришли.
Пока тот соображал, что ему ответить, в комнату вслед за хозяйкой вошла сама Немезида в облике Минервы МакГоннагал. Люциус моментально почувствовал себя хулиганом на педсовете, Северус, как он подозревал, ощущал примерно то же самое.
– Так я и думала, – изрекла Минерва. – Топишь горе в бутылке.
Снейп буркнул что-то неразборчивое, вроде «где хочу, там и топлю».
– А между прочим, твоя жена второй час рыдает и порывается бежать тебя искать. Она уверена, что ты рванул чуть ли не топиться. Что за ребячество, Северус?
Люциус решил, что ему не стоит присутствовать при этой выволочке, и судорожно искал пути к отступлению. Увы, выйти незаметно он не мог, так как Минерва преграждала ему путь, а аппарировать было бы совсем неприлично. Поэтому он постарался слиться с креслом и не отсвечивать.
– Она сказала, что не желает меня видеть и чтобы я убирался. Я убрался.
– Мерлин всемогущий, Северус! Ты же не на уроке трансфигурации, чтобы делать из мухи слона! К твоему сведению, у девочки начались схватки, и она просто перенервничала, женщины во время схваток еще и не такое сказать могут, а ты принял все за чистую монету.
– Она сказала то, что думает, Минерва. Не держи меня за дурачка.
– Она была напугана и взвинчена, Северус. И уж прости, что напоминаю, но разве ты сам никогда в порыве эмоций не произносил слов, о которых потом жалел? Не упрямься и ступай домой, Гермиона вот-вот родит, и ты не простишь себе потом, если не будешь с ней рядом в этот момент.
Минерва вышла.
Северус, успевший вскочить, опустился обратно в кресло, потер ладонями лицо и вздохнул:
– Гермиона вышла замуж за идиота.
Люциус в общем-то был с этим умозаключением согласен, но высказывать согласие вслух не решился и потому только сочувственно хмыкнул.
Нарцисса вернулась и протянула Снейпу флакончик с антипохмельным. Виновато посмотрев на нее, Снейп осушил флакон и, поблагодарив, исчез в камине. Оставшись наедине с женой, Люциус еще раз попытался испариться, но был остановлен негромким:
– Милый, мне надо сказать тебе пару слов.
***
Несколько часов спустя сова принесла Малфоям небольшой свиток, в котором знакомым почерком было выведено: «Помирились. Мальчик. Игнациус. Почти десять фунтов. Гермиона в порядке. Нарцисса, не согласишься ли ты стать крестной?».
~~Конец~~
Супер!