***

Зеркальный взгляд седого моря,
Игра живых, но робких волн,
Во мгле ночной – минор прибоя
И завораживающий сон.

И звуки скрипки многоликой,
И нот, и фраз слепой мотив,
Луны расплывчатые блики…
Бежать, морок до дна испив.

Так трудно ждать, не отдаляться,
В попытке мчаться от себя,
Найти опору, тут остаться,
Познать губительность тепла.

И не изведать тайну ночи,
И не приблизить сам финал,
Лишь отдалить, хотя не очень,
Безумной пляски карнавал.

Во власти дня проснется море,
Взорвется призрачный мираж,
Стихия, будто поневоле,
Нас закружит в борьбы вираж.

Коль память о немом позволим,
Предать, отдавшись страсти дня,
Не научившись, вмиг утонем,
Себя бессмысленно кляня.

До стекающих слез по щекам,
До несносной, но праведной боли,
Ты идешь, счет не зная верстам,
Но стремишься к теплу и свободе.

До тупого щемленья тоски,
До свинцом наливавшихся век,
Сквозь преграды, оковы, тиски
Разве в силах пройти человек?

До открытых распахнутых глаз,
До сознанья бессилья борьбы,
Я спрошу, судья мира, у вас,
Вы бы жить сами дальше смогли?

***

Ушедших и прожитых дней вереница,
Нельзя их сжечь и трудно отпускать.
Ведь память… память, словно птица,
Спасать не можем, только проклинать.

***

Зигзаг судьбы, бездумные порывы,
Сомненья прочь - теперь несешься вскачь,
Отбросив мысли, страхи и мотивы,
Прочь от того, кто вечный твой палач.

То не любовь, и даже не влюбленность…
Лишь одержимость? Или хитрый план?
Тебе знакомо переливчатое «вольность»?
Тебе приятен твой безвыходный капкан?

Оков падения немого не услышишь,
Свободы пьяный хмель, увы, не ощутишь,
Его ведь ты давно уже не ненавидишь,
Но лет ушедших все же не простишь.

Проститься со щербатыми листами,
И вышвырнуть в раскрытое окно,
Безмолвие не выведешь слезами,
Коль плакать человеку не дано.

Я не прошу любви или надежды,
Которых ярок и недолог свет,
И отдам многое за мир далекий, прежний,
Где не имел значения ответ.

Я не молю о взглядах и улыбках,
Ниспосланных с твоих высот небес,
И не хочу учиться на ошибках,
Неся привычный долгим годам вес.

Я не желаю знать манящего мерцания,
Но жду момент, когда, найдя решимость,
Разрушу все с безмолвным содроганием,
Оставив в вечном прошлом одержимость.

Протест задушен, как когда-то и свобода.
Привычен долгий скрип отодвигаемых скамей,
Ты будешь снова, вновь, как раньше, год от года,
Жить только для таких имущих власть людей.

Падших демонов колчущий хохот,
Раздается в слепой вышине,
Тело рвет безотчетливый голод,
Плети чертят узор на спине.

Но ему безразличны удары,
Хлесткий свист огневого бича,
Не изведав и толики славы,
Распростёрся у ног палача.

Он исчезнет и сгинет для века,
Огрубеет от сырости стен,
Глаза блещут, лицо белей снега,
Хладный пол не коснется колен.

Ты не знаешь: отыщет иную
Суть из сотен фальшивых надежд,
Вместо памяти – сделка с собою
И паденье ненужных одежд.

Корёжит и рвет эту хрупкую корку,
Трещит от тепла неустойчивый щит,
Не время озёр, затянувшихся плёнкой,
Пока ещё где-то он с силой кричит.

Несется по бесчисленным годам,
Разносит в пыль любого человека,
И, если не склонишь главу к ее ногам,
Переживешь наивно отведенные полвека.

Черным пеплом рассыплется в прах,
Твой до дрожи знакомый цветок,
Ты понять во мне многое смог,
Но теперь лишь - оставить в штрихах.

Блистание ранних солнечных лучей,
Спугнёт рассвет, прогонит пробуждение,
Тебя молю, слепое наваждение,
Верни на миг спокойствие ночи!

Верни мне все оттенки черноты,
Зажги звезду, сокрой луну от света...
Слова останутся без должного ответа,
И растворятся в полумраке пустоты.

Пара лишних движений:
Ритм все так же похож.
Мир пустых отречений,
Где все купишь за грош.

Пара фраз сожалений,
Но не время мольбам:
Не постичь объяснений,
Не дать волю слезам.

Пара поздних прозрений,
Не успеть, не вернуть.
И под гнетом сомнений,
Возразить... Утонуть.

В пустотах замкнутых пространств
Цепляться тщетно друг за друга,
Слепить слова, разрушить транс,
Не глядя вниз, пройти полкруга.

Не быть обязанным спасенью
И вновь вернуться в пустоту…
Однако рядом, вечной тенью,
Скользить по памятному льду.

Иди вперёд, не сломленный доныне,
Уверенно ступай, порой не различая путь,
Как вечный пилигрим в своей пустыне,
Как странник лет, которых не вернуть.

Когда сквозь блёклые года отыщешь край,
Окаменев, застынь на долгое мгновение,
Оставь за матовой чертою слабое «прощай»,
Прими как ипостась иное возрождение.

То, что вновь не такое:
Несомненно, больное...
Может, слишком простое,
Но до дрожи пустое.

Перед глазами вновь стоит зияющая даль,
До дна которой так непросто дотянуться,
Палитра ноября ведь – старая печаль,
Пройти два шага – даже не коснуться.