Комментарии к фанфику "Директор Хогвартса" (цикл из 7 произведений), автор MaggieSwon, G, СС, ММ, ГП и мн.др.,юмор, приключения, макси, закончен Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Снейп очнулся спустя какое-то время, лежа на диване, с чувством переполнявшей его злости и головной болью. Напротив в кресле сидел Лонгботтом и читал книгу.
— Сколько я был без сознания? — спросил Северус. — Чуть больше двух часов, — немного виновато ответил Невилл, — мне кажется, я неправильно рассчитал дозировку. Простите, профессор. — Зачем вы вообщем это сделали? — наливая себе стакан воды, возмутился Снейп. — С магловским пистолетом я и правда бесполезен, но после того, как вернулась бы магия… — Гарри никогда не простил бы себя, если бы с вами опять что-то случилось, — перебивая его, сказал Невилл. — Он до сих пор себя не простил.
Они оба замолчали, хмуро глядя друг на друга через разделявший их стол.
— Послушайте, профессор, — со вздохом сказал Невилл, — поймите наконец, вы остались здесь, потому что там вам не место, потому что в жизни есть куда более важные вещи, чем война! Даже в такое время как сейчас. — И что же это? — с издёвкой спросил Снейп. — Это дом. Гарри всегда думает о войне и о победе, и это правильно, но даже ему нужен дом, в который он будет возвращаться. Нам всем нужен дом. Лишившись магии, мы его потеряли, мы лишились опоры и веры в завтрашний день, но пока у нас есть место, куда мы возвращаемся, мы не сдадимся. А ещё нам нужны знания, и нам нужна цель, потому что иначе все наши старания бесполезны.
Невилл достал из-за пояса свой собственный глок и показал его Снейпу.
— Я защищаю этот дом, то место, куда все возвращаются. Гарри — это наше знамя, он ведёт нас в бой. А вы — это наши знания, если мы потеряем вас, мы не победим. Так что спускайтесь в ваш подвал, профессор, и открывайте ваши книги. Эту работу никто из нас не сделает за вас.
* * *
Диверсионная группа вернулась спустя два часа.
— Мы проиграли, — устало вылезая из джипа, сказал Поттер, — и если бы не ваше зелье, наверное, никто бы из нас не выбрался из изолятора живым. Нам удалось попасть внутрь, но нас оказалось слишком мало, чтобы что-то сделать… многие не пришли… не поверили... Но вы были правы, профессор, мы их видели! Эти ублюдки действительно сделали из нас батарейки. Там огромный зал под землёй, и волшебников держат в коме в каких-то капсулах, присоединив их проводами к огромным приборам… Если бы нас было хоть немного больше...
Он сокрушённо покачал головой и, не закончив фразы, зашёл в дом.
— Поттер, — позвал Снейп, заходя следом. — Это бесполезно, — расстроенно падая в кресло, сказал Гарри, — мы разобщены, разбросаны по всей стране, залезли в щели. Волшебники давно потеряли надежду, никто уже не верит в возвращение магии. И никто не хочет за это умирать. Я уже и сам стал забывать, каково это, когда волшебство окружает тебя. Мы проиграем эту войну, потому что сдались… потому что все считают, что им больше не за что сражаться! — Идите спать, Поттер, — тихо сказал Снейп, чувствуя, как его переполняет жалость, — вы просто устали. Поспите. А завтра мы непременно что-нибудь придумаем.
* * *
Снейп проснулся среди ночи с полным пониманием того, что он идиот.
«Он придёт из прошлого, чтобы возродить будущее. Он проснётся, чтобы разбудить спящего. Он объединит всех, чтобы принести надежду». Слова пророчества зазвучали в его голове так ярко, и так знакомо: будто он и правда уже слышал их однажды. Может, когда касался пророчества?
Сейчас он понимал, что совершенно неправильно истолковал причину своего появления в будущем. Он нужен не для того, чтобы повести за собой людей, для этого у них есть Поттер. Он был нужен для того, чтобы возродить в магах надежду. И это действительно мог сделать только он. Потому что их собственный Снейп умер.
— Вставайте, Поттер, — бесцеремонно расталкивая Гарри, потребовал Снейп, — мы немедленно едем в Хогвартс! — В Хогвартс? — растерянно спросил, Поттер садясь на постели. — Зачем он нам понадобился? — Объясню по дороге. И соберите всех.
* * *
Они стояли втроём на холме возле высоких колонн-вепрей и смотрели на Хогвартс. Ни огонька. Знакомые с детства башни устремлены в тёмное беззвёздное небо. Было трудно поверить, что ещё каких-то две недели назад для Снейпа это место было наполнено жизнью: смеялись дети, звучали заклинания, летали совы, эльфы готовили праздничный обед, Хагрид кормил рыбой гигантского кальмары, а гриффиндорцы опять продули слизеринцам в квиддич. Сейчас же Хогвартс выглядел совершенно мёртвым.
— Зачем мы сюда приехали, профессор? Я же говорил вам, замок умер. После того, как магия покинула нас… — Вы будто не слушали меня, Поттер, — перебивая его, сказал Снейп, — магия никуда не делась, она по-прежнему с нами, мы лишь потеряли способность колдовать. Но Хогвартса это не касается, ему не нужно создавать волшебство, оно всегда в нём. Просто люди покинули его, и он перестал быть кому-то нужен. — Но я пытался в него попасть, несколько раз пытался! — У вас и не должно было ничего получиться, Поттер. После того, как ваш Снейп погиб, а Минерва умерла, Хогвартс лишился своего директора. — А без директора никто не может попасть в замок, — эхом отозвался стоящий рядом с ними Невилл, — кажется, я понял, профессор, зачем вы здесь!
— Я всё собирался спросить, как вы сюда попали, — сказал Гарри, — да всё никак не решался. Думал, придёт время и вы расскажете мне сами. — Я коснулся пророчества, — ответил Снейп. — Пророчества? — удивился Гарри. — Но пророчество никого никуда не переносит! Я держал своё пророчество в руках, и ничего не произошло... — Возможно, это было необычное пророчество, — задумчиво ответил Северус, — а возможно, всё дело в Хогвартсе. — И что вы увидели в том пророчестве? — Умирающий Хогвартс. И он меня позвал. — И? — И я не смог ему отказать. Но вчера я понял одну очень важную вещь. Я умер в этом мире, и это не моя война... Я вам для неё совершенно не нужен.
Поттер попытался возмутиться, но Снейп остановил его жестом руки.
— Хогвартс позвал меня не для того, чтобы я за него сражался. А потому что волшебникам нужен дом, а Хогвартсу нужен новый директор. И сейчас самое подходящее время, чтобы я назначил себе преемника! — Меня? — удивился Гарри. — Вы хотите назначить директором меня? — Нет, Поттер, — с усмешкой ответил Снейп, — из вас вышел бы отвратительный директор, вы для этой роли совершенно не подходите. Вы перекати-поле, спаситель мира, заноза в чужих задницах, вы знамя и символ, и вы никогда не сможете усидеть на одном месте… А Хогвартсу нужен хозяин, тот, кто будет оберегать его и защищать, тот, кто будет о нём заботиться и всегда оставаться с ним рядом. Поэтому я нашел ему гораздо лучшего директора, чем вы...
И, обернувшись к стоящему рядом Невиллу, добавил:
— Идёмте со мной, Лонгботтом. Как последнее официальное лицо магической Британии я буду вас назначать.
* * *
— А как же вы, профессор Снейп? — удивлённо воскликнул Поттер, когда официальная церемония назначения завершилась. — Что будете теперь делать вы? — А я, Поттер, вернусь, наконец, домой. Это не мой мир и мне здесь не место. Теперь, когда у вас будет Хогвартс, дом, в который все волшебники захотят вернуться, символ, за который стоит бороться, и магия, которую вы будете чувствовать рядом, вы справитесь и без меня. К тому же, ваш собственный Снейп давно нашёл для вас ответ, как вам вернуть вашу собственную магию.
— Но как вы вернётесь назад? — спросил Невилл. — А в этом мне поможете вы, господин директор, где-то там, в потайной нише третьего этажа, припрятан магический артефакт, который почти двадцать лет назад ваш достопочтенный друг Гарри Поттер украл из Отдела Тайн. «Локус Темпорибус», камень, восстанавливающий естественный ход времени, он латает временные дыры, а значит, он просто вернёт меня домой.
Они стояли на ступеньках замках, подставив лицо свежему осеннему ветру, и с наслаждением ощущали, как магия Хогвартса пробуждается.
Монах убрал руку от шара с пророчеством и устало выдохнул, стирая со лба выступивший от напряжения пот. Он видел достаточно — войну, мор, почти полное истребление собственного вида… конец всего… и робкую надежду на возрождение...
Помедлив, монах обмакнул перо в чернильницу и медленно, немного подрагивающей от волнения рукой вывел: «Волею Господа нашего Иисуса Христа рукой монаха аббатства Мелроуз Дэна Джо Уотсона в году 1588 от рождества Христова записано, что учёный муж, наречённый Северус Снейп должен получить пророчество за номером 161 не позднее осени 2003 года от Рождества Христова. А до того дня указываю разместить сие пророчество в специальной секции Отдела Тайн и следить за его сохранением.
Монах аббатства Мелроуз, Дэн Джо Уотсон, Отдел Тайн, толкователь пророчеств. 06 октября 1588 г.»
~ конец четвёртой истории ~
Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Название: «Война Миров» Автор: MaggieSwon Персонажи: Северус Снейп, НЖП, Минерва МакГонагалл, Гарри Поттер, Рейтинг: General Жанр: приключения Саммари: — Вы виноваты во всём! Только вы! — кричал Поттер. — Это вы подсунули Снейпу это проклятое пророчество, не удосужившись даже предупредить о том, что случится. А теперь его постоянно рвёт, он ничего не может толком есть, и никакие чёртовы зелья ему не помогают! — Поттер на секунду перевёл дыхание и взвился вновь: — И он не хочет аппарировать в Мунго! Он утверждает, что, благодаря вашему проклятому пророчеству, он переместился в две тысячи двадцать седьмой год. И ладно бы только это, чёрт с ним! Но ведь теперь он ещё и вбил себе в голову, что, вернувшись из будущего, он по ошибке угодил не в свой мир, и этот мир его убивает!
Фик занял первое место на конкурсе «Гарри Поттер и Орден Фикрайтера», этап 5 «Оригинальный персонаж в сеттинге Поттерианы». Фанфик «Перевозчик» входит в серию «Директор Хогвартса» и является прямым продолжением фанфика «Война Миров»
Размер: мини Статус: закончен Отношение к критике: конструктивное Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
В перерыве между второй и третьей парой Снейпа в очередной раз вырвало желчью. Он долго стоял над раковиной, рассматривая в зеркале своё осунувшееся, бледное, с запавшими глазами лицо, и думал о том, что встревоженные взгляды Минервы и ее слова, сказанные ему сегодня за завтраком — «краше в гроб кладут, Северус» — всё меньше и меньше начинают походить на преувеличение. Интересно, сколько он так выдержит?
Рука, вцепившаяся в край раковины, предательски задрожала, живот напрягся, и желудок уже в который раз за день свело судорогой. «Может, всё бросить и просто сдаться? — мелькнула трусливая мысль. — Ну почему всегда я?»
И в ту же секунду, немым укором всплывая из глубины сознания, на него нахлынули воспоминания о будущем, свидетелем которого он стал. Каждый волшебник в том мире сражался, как мог, а значит, не время распускать нюни. Умывшись, он выпил укрепляющее зелье и вновь отправился на урок. Когда всё закончится, он сможет позволить себе побыть слабым.
* * *
В кабинете директора Хогвартса ругались Гарри Поттер и Джулиус Кейн, вернее, ругался, конечно же, Гарри Поттер…
— Вы виноваты во всём! Только вы! — кричал Поттер. — Это вы подсунули Снейпу это проклятое пророчество, не удосужившись даже предупредить о том, что случится. И не говорите мне, что вы не знали! Скорее уж я поверю, что вы намеренно хотели от него избавиться! А теперь его постоянно рвёт, он ничего не может толком есть, и никакие чёртовы зелья ему не помогают! Ещё пара дней, и от него вообще ничего не останется! — Поттер на секунду перевёл дыхание и взвился вновь: — И он не хочет аппарировать в Мунго! Он утверждает, что, благодаря вашему проклятому пророчеству, он переместился в две тысячи двадцать седьмой год. И ладно бы только это, чёрт с ним! Но ведь теперь он ещё и вбил себе в голову, что, вернувшись из будущего, он по ошибке угодил не в свой мир, и этот мир его убивает!
— Мистер Поттер, послушайте… — начал было Кейн. — Только вдумайтесь — этот мир его убивает! — явно не собираясь никого слушать, продолжил Поттер. — Или вы что-то с этим сделаете, или я пошлю к чертям все наши договоренности! — Мистер Поттер, сядьте… — велел Кейн. — Не говорите мне «сядьте» и не смейте мне указывать! Мне нужен врач, способный всё это вылечить, и мне абсолютно наплевать, где вы его достанете. — У меня нет врачей, я вам не Мунго, — уже и сам начиная злиться, возмутился Кейн. — И я говорил вам тысячу раз, что я не знал, что шар с пророчеством сработает, как портал. Если профессор Снейп не хочет добровольно отправляться в Мунго, отвезите его туда силой, в конце концов, вы целый аврор…
— Хватит! — решительно поднимаясь из кресла, сказала МакГонагалл и, поймав возмущённый взгляд Поттера, добавила: — Прекратите немедленно, оба! Все эти споры лишены всякого смысла! Никто не повезёт Северуса в Мунго, если он сам этого не захочет, и я не позволю удерживать его там силой! Он думает, что ему нужен специалист по временным изменениям? Найдите ему такого специалиста. Неужели во всём Отделе Тайн нет ни одного невыразимца, разбирающегося во временных аномалиях? — Есть, — неохотно ответил Кейн, — я дам вам специалиста по временным изменениям, но он не поедет ради вас в Хогвартс, Снейпу придётся самому прийти в Министерство. — Вот и отлично, — удовлетворённо сказал Поттер, — завтра мы будем у вас в восемь. — Вы? — удивился Кейн. — Мы! — подтвердил Поттер. — Вы же не думали, что после всего, что вы тут устроили, я отпущу его к вам одного?!
Глава 1
В зале пророчеств было пусто. Высокий, похожий на собор, изрезанный бесконечными рядами стеллажей, убегавшими куда-то в едва различимую даль и растворявшимися в кромешной тьме, этот зал всегда наполнял Эмму странным, почти мистическим умиротворением. Здесь не было людей, мирской суеты, чужих жадных желаний, боли и слёз, человеческих страхов и обид, здесь она всегда растворялась в тишине, теряя ощущение времени и обретая себя. В воздухе разливался запах озона, было холодно, изо рта едва различимым облачком поднимался пар.
Эмма свернула в боковой проход, с трудом различая в неверном голубоватом свете свечей таинственно поблёскивающие шары пророчеств. Их были тысячи, возможно, десятки тысяч — чьи-то судьбы, заключённые в стеклянные оболочки, навечно запертые в ожидании предречённого им часа. То там, то здесь, кровавыми тревожными отблесками вспыхивали пробудившиеся пророчества; они зловеще мерцали в темноте, словно говоря людям, что их время уже пришло, и скоро случится нечто непоправимое. Зато ближе к специальной секции все пророчества были уже мертвы, их тусклые, холодные шары, покрытые толстым слоем пыли, навсегда уснули, поглощённые неизменным течением времени.
Годы проходят, пророчества исполняются, и их забывают. Будущее становится прошлым, а время, не останавливаясь ни на секунду, по-прежнему течёт вперёд, как и сама жизнь.
В специальной секции зала пророчеств воздух казался затхлым и мёртвым, здесь не было огромных стеллажей, а все двадцать восемь пророчеств размещались в специальных нишах, подсвечиваясь немного болезненным зеленоватым светом. Стоило протянуть руку в нишу, и кожа теряла плотность, проступали мышцы, костяшки пальцев сплетались в странный анатомический узор, словно крича о бренности человеческой плоти, и сразу возникало желание всё бросить и немедленно отсюда уйти. Всё тлен и только время вечно...
Мистический зеленоватый свет отражался в гладком мраморном полу и делал его похожим на тёмную воду, словно это и не камень вовсе, а абсолютная тьма разливается под ногами. Эмма сделала первый шаг и вздрогнула, когда «по воде» разбежались круги. Здесь её всегда охватывал необъяснимый страх, и ей начинало казаться, что где-то там, затаившись в этой чёрной глади, её поджидает настоящая глубина, и стоит ей оступиться, и «чёрная вода», сомкнувшись над головой, поглотит её целиком… Но пол оставался твёрдым, и Эмма, осторожно ступая по гладкому мрамору, довольно быстро отыскала пророчество, ради которого и пришла. Оно стояло на специальной подставке в третьей нише слева, мерцая тревожным красноватым светом, а на желтоватой, давно потемневшей от времени табличке было выведено имя. «Северус Снейп».
— Бывает ли так, что пророчество отправляет людей в то время, о котором оно было сделано? — спросил её часом ранее Кейн. — Я о таком никогда не слышала, — ответила Эмма.
Кейн сцепил руки на коленях и задумчиво посмотрел на неё. Ей, полукровке, выросшей с матерью-маглой, Кейн всегда напоминал Ганнибала Лектера. Невысокий, с зачёсанными назад волосами, с мягкими усыпляющими манерами и умением сыто и благодушно улыбаться, с цепким, ничего не упускающим взглядом кобры, которая наверняка уже давно проголодалась, Кейн мог обмануть любого своим благодушием, но только не её.
— Вчера я видел Северуса Снейпа в Хогвартсе, он выглядит очень плохо, — сказал Кейн. — Что-то или кто-то уничтожает его изнутри. Могут ли это быть последствия перемещения во времени? Или это какая-то болезнь? — Если он совершил большой прыжок во времени, будучи к нему неподготовленным, без поддержки специальных заклинаний, без стабилизирующих зелий, то последствия могут быть какими угодно — от раздвоения личности до галлюцинаций и бреда, от полной дезориентации в пространстве до любых самовнушений, которые он сам же себе и сделал. И да, физическое истощение может быть как последствием прыжка, так и следствием какой-то психической или магической болезни. Его уже осмотрели в Мунго? — Да, и ничего необычного не нашли. Они тоже считают, что это всего лишь последствия перемещения во времени. И всё же, я думаю, Снейп что-то нам не договаривает, — произнёс Кейн, — или, возможно, он сам толком не помнит, что с ним произошло. Тем вечером, когда пророчество сработало как портал, его не было всего четыре часа, но там, в будущем, он провёл больше трёх недель. И сейчас в его голове словно всё перепуталось. Конечно, в мире со сломанной магией могло случиться всё, что угодно, но что, если это пророчество намеренно мешает ему что-то вспомнить? Вспомнить что-то очень важное! Мы ничего не знаем о пророчествах, хранящихся в специальной секции, и я не могу так рисковать…
«Что, если это именно пророчество мешает ему вспомнить?» — мысленным эхом повторила Эмма, глядя на мерцающий в полумраке шар пророчества. Немного помедлив, она произнесла сканирующее заклинание и очень осторожно коснулась палочкой огненного шара. И ничего не произошло.
— Любопытно, — сказала Эмма, склоняя голову набок и чувствуя, как тревога начинает расползаться у неё внутри.
На любом предмете, так или иначе связанном с перемещением во времени или пространстве, всегда остаётся след. На шаре с пророчеством N161 никаких следов не было, а значит, оно никого и никуда не перемещало.
* * *
— Добрый день, профессор Снейп, мистер Поттер, — Эмма приветственно кивнула входящим в кабинет мужчинам, мысленно сравнивая их с фотографиями из газет. — Меня зовут Эмма, Эмма МакКормак. Я специалист по временным и пространственным изменениям. Изучаю течение времени, временные парадоксы и влияние, которое перемещение во времени оказывает на людей. — Здравствуйте, Эмма, я — Гарри, Гарри Поттер, — Поттер поздоровался вежливо и очень дружелюбно.
Невысокий, с взъерошенными волосами, в столь узнаваемых круглых очках, он с интересом осматривался по сторонам, с живым любопытством изучая простой и ничем не примечательный кабинет: строгая мебель — шкафы с книгами и зельями вдоль стен, тяжёлый письменный стол, три мягких удобных кресла и небольшая зелёная настольная лампа. Эмма знала, что внешний вид этой комнаты всегда вызывал у её гостей невольное разочарование. После всего многообразия чудес, которыми был наполнен Отдел Тайн, это место казалось до странности не волшебным, впрочем, её и саму редко воспринимали как должно — невысокая, угловатая, с неуправляемой копной каштановых волос, слишком молодая и слишком обычная… Заходя в кабинет Заклинателя времени, все невольно ожидали чего-то большего.
— Как странно, — сказал Поттер, с трудом скрывая свое разочарование, — я думал, у вас тут будет куча волшебных вещей: маховики времени, песочные часы и десятки всяких необычных артефактов… или даже водопад времени, а у вас… — он замялся, словно пытаясь подобрать подходящее слово. — Серая скукота, — с улыбкой закончила за него Эмма. — Вы правы, здесь нет волшебных предметов, только магловские. Работа со временем — это очень тонкий и чувствительный процесс, ему не должна мешать сторонняя магия.
Она говорила, а сама незаметно и очень внимательно наблюдала за Снейпом. Первое впечатление всегда самое точное и самое яркое… упусти эти несколько секунд, и человека можно уже не разглядеть... а она привыкла доверять своему чутью.
Высокий, болезненно худой, с тёмными внимательными глазами. Сюртук застёгнут на множество маленьких пуговиц, и ни одной эмоции на лице — человек-футляр, человек-маска. В отличие от Поттера, он не рассматривал комнату, а смотрел прямо на нее. И взгляд у него был тяжёлый и неприятный.
— Мисс МакКормак, — сказал Снейп вместо приветствия, дождавшись, когда Поттер наконец наговорится. — Вы ведь не учились в Хогвартсе? Голос у него был глубокий и хорошо поставленный.
— Нет, я училась в Шармбатоне. И, если не возражаете, то я предпочла бы просто Эмма. — Сколько вам лет, мисс МакКормак? — демонстративно проигнорировав её пожелание, спросил Снейп, и в ту же секунду она ощутила, как он осторожно касается её сознания — едва заметно и очень умело.
«Чёртов легилимент, — подумала Эмма с досадой, — с этими легилиментами всегда куча проблем.»
По-прежнему не сводя с неё тяжёлого и изучающего взгляда, Снейп опустился в кресло напротив и снова задал вопрос: — Двадцать восемь?
Он рассматривал её бесцеремонно, до неприличия вызывающе и явно прекрасно осознавая, что подобным поведением пробуждает в ней неприязнь. Поддавшись минутной слабости, Эмма стремительно возвела окклюментный барьер, скрывая за ним охватившие ее эмоции и тут же, с досадой закусила губу, поняв, что стала глупо обороняться вместо того, чтобы изучать. А этот человек отлично знал, что нужно делать, чтобы вывести кого-то из себя.
— Двадцать шесть, — ответила Эмма и тут же, не дав ему и дальше возможности играть в эту игру, спросила: — Вы спите, профессор? — Нет, — секунду помедлив, ответил Снейп. — Совсем? — Час, может, два, иногда три, это даже не сон, а какое-то забытьё. — Вам снятся кошмары?
Поттер нервно заёрзал в кресле, явно желая принять участие в беседе, но сдержался.
— Нет, — снова ответил Снейп. — Я больше не вижу снов. — Тремор рук, тошнота, головные боли. Вы часто и много пьете, не так ли? Звуки доносятся до вас, словно из-под воды…
Снейп наклонил голову набок, невольно стремясь защитить глаза от света, и едва заметно сглотнул. Только сейчас, перестав обращать внимание на его вызывающие манеры, она наконец поняла, как сложно ему на самом деле держаться — на висках, под тёмными прядями волос, мелким бисером проступил пот. Длинные пальцы неестественно сжаты. Возле тугого, наглухо застёгнутого воротничка часто-часто бьётся пульс.
— Это контузия, — сказала Эмма, поднимаясь. — Всё, что вы испытываете — это последствия временного прыжка. Есть люди, которые устойчивы к резким скачкам во времени, но таких очень мало. Большинство испытывают дезориентацию в пространстве и все симптомы острого отравления, но это длится недолго, ещё несколько дней и всё пройдет. — Это не из-за прыжка, — сказал Снейп, — это из-за того, что я промахнулся при возвращении. — Выпейте, — сказала Эмма, доставая из шкафа синий флакон с зельем. И, видя, что он не двигается с места, спокойно добавила: — Не бойтесь, от этого вас не стошнит. Зелье снимет самые неприятные симптомы, хотя поможет ненадолго. Это стабилизатор, его пьют мои коллеги после того, как испытывают маховики времени.
Снейп взял флакон, медленно и вдумчиво изучил зелье на свет, понюхал его, откупорив крышечку, и, скривив губы в каком-то ему одному понятном раздражении, залпом выпил.
— Это ведь наперстянка, где вы её берёте в такое время года? Её ведь невозможно сушить… — Почему вы считаете, что промахнулись? — возвращаясь в кресло и игнорируя его вопрос, спросила Эмма. — Потому что это не мой мир.
Поттер сделал большие глаза, словно именно эти слова показались ему наиболее возмутительными, но, встретившись взглядом с профессором, опять промолчал.
— А как вы это определили? — По тысяче мелочей.
«Как знакомо", — с невольной грустью подумала Эмма. Как много людей на её памяти отчаянно цеплялось за иллюзию изменившегося мира, только бы до самого конца не признаваться себе, что это с ними что-то не так.
— Вы же знаете, что прыжок во времени искривляет восприятие сознания? Точно, знаете, — заметив его недовольную реакцию, добавила она, — потому что наверняка об этом читали. Будь это прыжок в прошлое — он бы вас просто убил. Испытатели маховиков, возвращаясь после путешествия на шесть месяцев вперёд, переставали узнавать родных, путали лево и право и мочились под себя. — Я не мочусь под себя, — мгновенно ощетинившись, прошипел Снейп. — Я знаю, — спокойно ответила Эмма, — потому что ваши мышцы в порядке.
Снейп проследил за её взглядом и тут же ослабил пальцы, намертво вцепившиеся в подлокотник кресла.
— А ещё вы уже более десяти минут поддерживаете со мной внятную и осмысленную беседу, — все также спокойно объяснила Эмма, — не теряете нить рассуждений, не путаете слова, не пропускаете мимо ушей мои вопросы. И злитесь тогда, когда должны злиться. Всё это, как правило, не могут делать люди, пострадавшие после нарушений портальной магии. Даже неправильно сработавший портключ привёл бы к куда более тяжким последствиям. А вы говорите — другой мир!
А вот теперь он смотрел на неё иначе, с неожиданно проснувшимся любопытством, мгновенно догадавшись, что она спровоцировала его намеренно.
— Ну, хорошо, — словно сдаваясь, сказала Эмма, — вы позволите посмотреть ваши воспоминания? Снейп помедлил, кивнул и вытащил из кармана палочку.
* * *
Мир, увиденный Эммой в думосбросе, показался ей пугающим и завораживающим одновременно. Сколько напрасных жертв, сколько ненужных страданий и такое яростное, всепоглощающее стремление выжить. И всё же, стараясь сохранить эмоциональную отстранённость, она просматривала образ за образом, пытаясь отыскать необходимые ей подсказки…
— Что-то не так, — нахмурившись, сказала она, спустя какое-то время выныривая из воспоминаний Снейпа. — В будущем, профессор, вы чувствовали себя прекрасно, а заболели лишь когда вернулись. А ведь должно было быть наоборот. Чужое время, как правило, отторгает пришельца. — Это потому, что в будущем, в которое я попал, другой я уже умер, — объяснил Снейп, — а в этом мире второй я, по-видимому, всё ещё жив. — Да чтоб тебя! — наконец не выдержал Поттер. — Может, просто стереть ему память, мисс МакКормак, и дело с концом?! — Заткнитесь, Поттер, — зло огрызнулся Снейп. — Вы здесь только потому, что вы моя нянька! Сидите тихо, иначе я вас выгоню.
Эмма накрутила на палец прядь волос, пружинкой упавшую ей на лицо, и, ощущая некоторую растерянность, задумчиво сказала:
— Как ни странно, профессор, но это может помочь. — Не говорите ерунды, я не дам стирать себе память! — возмутился Снейп. — Я не говорю, всю память, — пояснила Эмма, — можно провести точечную коррекцию, удалить только те воспоминания, которые приводят вашу психику к дисбалансу, те самые причины, из-за которых вам кажется, что этот мир не ваш. Как только успокоится ваш разум, всё остальное очень быстро придёт в норму. — Я не дам ничего стирать в своей голове, — упрямо повторил Снейп.
— Поймите, профессор, тот факт, что вы окклюмент и легилимент, играет сейчас с вами злую шутку, ваш тренированный разум не терпит дыр и потерянных воспоминаний, поэтому, пострадав во время прыжка, он самостоятельно заполнил все пробелы, найдя, как ему казалось, разумные объяснения произошедшему. Ваш разум создал для вас ложные воспоминания, которые ваша память на самом деле не сохранила, а вы считаете, что они — ваши. — Вы не верите, что перемещение в другой мир возможно? — внимательно глядя на неё, спросил Снейп. — Дело не в том, во что я верю, профессор, просто есть куда более очевидное и естественное объяснение вашей проблемы, чем путешествие не только во времени, но и в пространстве. Возможно, когда вы совершали прыжок, с вами просто что-то произошло, и мне кажется, что вы по какой-то причине намеренно мне об этом не рассказываете.
— Почему вы так считаете? — нахмурившись, спросил Снейп. — Потому что пророчество на самом деле никуда вас не перемещало, я видела его вчера вечером, на нём нет ни следа портальной магии. Если только кто-то намеренно не стёр все следы, то в будущее вас отправило не оно. — В будущее меня перенёс Хогвартс, — сказал Снейп. — Замок? — Это не просто Замок, это очень мощная магическая субстанция, она может оперировать понятиями вне времени. Хогвартсу потребовалась помощь, и он просто меня забрал. — Это звучит даже похлеще, чем история о параллельных мирах, профессор, вы же это понимаете? А как вы вернулись обратно? — Меня перенёс Локус Темпорибус. — Локус Темпорибус? — удивилась Эмма. — Где вы его взяли? — Две недели назад Поттер украл его из Отдела Тайн.
Эмма удивлённо посмотрела на Поттера, и тот расстроенно вздохнул.
— Я ничего не крал из Отдела Тайн, — объяснил он, — директор МакГонагалл сказала, что Локус Темпорибус хранился в Хогвартсе очень долгое время. Почти шестьдесят лет назад, после сражения с Гриндевальдом, его привёз в замок Альбус Дамблдор и спрятал в потайной нише третьего этажа. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
— Почему вы не сказали, что для возвращения назад вы воспользовались Локус Темпорибус? — чувствуя, как что-то медленно холодеет внутри неё, спросила Эмма. «Как это возможно?!»
— Вы меня об этом не спрашивали, — ответил Снейп. — А это имеет значение? — Джулиус Кейн рассказал мне вчера, что после того, как вы исчезли, они прождали вас четыре часа. Локус Темпорибус возвращает время в его первозданное состояние, именно так он и работает — лечит и восстанавливает прошлое. Локус Темпорибус должен был вернуть вас в ту же секунду, из которой вас якобы забрал Хогвартс. Вы же вернулись спустя четыре часа! Где вы были всё это время, профессор? — Я не помню, — немного подумав, растерянно ответил Снейп.
* * *
— Что это значит? — встревоженно спросил Поттер. — Это значит, что у нас появилась ещё одна «неизвестная», и ситуация внезапно стала намного более серьёзной, чем казалась раньше. — Насколько более серьёзная? — попытался понять Гарри. — Пока не знаю, — ответила Эмма.
Ей не нравилось происходящее. Ей чертовски не нравилось происходящее! А ещё ей всё сильнее начинало казаться, что она упускает нечто очень важное. Она на секунду зажмурилась, попытавшись собраться с мыслями.
— Возможно, всему виной тот магловский артефакт, что в будущем подавлял в волшебниках способность к магии, — предположил Снейп. — Возможно, из-за него Локус Темпорибус сработал неправильно. — Возможно, — обдумав услышанное, сказала Эмма, — но маловероятно.
Снейп неожиданно напрягся, словно пытаясь подавить рвотный позыв. Рука его резко потянулась к воротнику сюртука, нервно дёрнула верхнюю пуговицу, затем ещё одну... и еще...
— У вас есть ещё зелье? — спросил он странно изменившимся голосом. — Есть, — ответила Эмма, поднимаясь. Она открыла шкаф и вдруг напряжённо замерла. Догадка обожгла её… — Профессор, — сказала она оборачиваясь, — какого цвета было зелье, что вы пили? — Какое это имеет значение… — прошипел Снейп. — Вы ведь больше не различаете цвета? Не так ли? — спросила Эмма. — Почему вы так решили? — Когда я дала вам зелье в первый раз, вы сказали, что оно из наперстянки, и вы были правы, но вы не удивились, что зелье из наперстянки — синее, хотя должно было быть зелёным. Мы добавляем в него специальный нейтральный краситель, потому что прыгуны после перемещения во времени очень плохо различают зелёный и им неудобно принимать лекарство, которое они попросту не видят. Но вы не просто не видите зелёный, вы вообще не различаете цвета. И вы об этом умолчали! — Я зельевар, для меня это весьма болезненная тема. — А еще… — Эмма достала из шкафа флакон с зельем и внезапно без всякого предупреждения швырнула его Снейпу.
Снейп сделал странное движение в сторону, явно намереваясь поймать флакон, и промахнулся на добрых два фута. Флакон упал на пол и с грохотом разбился.
— А ещё вы не синхронизированы, — доставая из шкафа ещё один флакон и на этот раз протягивая его Снейпу, закончила Эмма. — И что всё это значит? — выпив зелье, спросил Снейп. — Это означает, что я уже видела нечто подобное однажды, и это не сулит нам ничего хорошего. — Это опасно? — растерянно спросил Поттер. — Только если это действительно то, о чём я думаю. Вы позволите мне использовать один артефакт? Это всего лишь проверка, не более…
Снейп внимательно посмотрел на неё, словно о чём-то раздумывая, но всё же кивнул. Эмма открыла неприметную нишу в стене и достала маленький камень, размером и формой напоминавший грецкий орех.
— Что это? — спросил Снейп. — Это Остиариус или, по-другому, Привратник, он выявляет пространственные аномалии, отпирает и удерживает дверь, а ещё он показывает то, чего не должно быть. Снимите, пожалуйста, ваш сюртук, профессор.
Снейп неохотно повиновался, и Эмма поднесла к нему лежащий на раскрытой ладони камень.
— Жжёт! — мгновенно ощетинившись от боли, зашипел Снейп, хватаясь за предплечье правой руки. — Метка? — испуганно спросил Гарри. — Это другая рука, Поттер! — процедил Снейп, яростно растирая предплечье. — Что всё это значит, чёрт возьми? — Это значит, профессор, что вы — пространственная аномалия, — сказала Эмма. Она положила Остиариус на стол и вытащила палочку. — Вы мне доверяете?
Снейп внимательно посмотрел на неё, и желваки на его бледных висках вполне ощутимо вздулись от напряжения.
— Засучите рукав, профессор, — попросила она, — и заранее простите меня. Это будет больно.
Снейп послушно засучил рукав, и Эмма, мысленно произнеся заклинание, медленно провела над профессорским предплечьем палочкой. И в ту же секунду кожа на его руке вздулась, покраснела и что-то задвигалось под ней, словно пытаясь вырваться на свободу. Снейп заскрипел зубами, стараясь не взвыть от боли, и всё же, не выдержав, схватился за запястье. А в следующую секунду всё закончилось. Он медленно убрал с запястья руку, словно не веря, что всё уже позади, и на пол со странным глухим стуком осыпались... …монеты
— Акцио монеты! — сказала Эмма, раскрывая ладонь, и шесть небольших медных монет, взлетев с пола, оказались у нее в руке. — Что это? — растерянно спросил Гарри. — Это плата, — ответила Эмма, сжимая ладонь в кулак, — плата, которую не заплатили.
* * *
Она медленно опустилась в кресло, стараясь не смотреть на профессора, и положила монеты на стол. Ощущение растерянности, и какого-то странного необъяснимого страха отчаянно заскреблось где-то под ложечкой, стремясь сквозь иллюзию показного спокойствия процарапать себе дорогу наверх. Еще немного и ее накроет паническая атака. Что с ней происходит, черт возьми? Монеты, которыми не оплатили переход. Когда-то давно она уже держала такие монеты в руках. И тогда это почти разрушило ей жизнь. Окклюментные барьеры, что она с таким упорством возводила все эти годы, защищаясь от ранящих воспоминаний, мгновенно затрещали по швам.
— Думаю, пришло время вам кое-что объяснить, — дрогнувшим голосом сказала Эмма, стараясь взять себя в руки. — Уж потрудитесь, — потирая запястье, зло ответил Снейп.
— В недрах Отдела Тайн существует очень древний магический артефакт, — сказала она. — Никто не знает, когда именно он был создан, но поговаривают, что дата эта недалеко ушла от начала времён. Именно вокруг него в девятом веке и был построен Отдел Тайн, а в тысяча семьсот седьмом году, спустя восемь веков, над ним возвели здание Министерства. — Это ведь Арка Смерти! — вдруг догадался Гарри. — Да, это Арка Смерти, но никакого отношения к миру мёртвых она не имеет. Аркой Смерти её прозвали за то, что все, кто пытался войти в неё без соблюдения определённых правил, так и не смогли вернуться. На самом же деле древняя Арка — это врата в междумирье. Междумирье — это по сути не материальное место, дорога между мирами.
— Значит теперь вы мне верите? — устало спросил Снейп, тоже опускаясь в кресло. — Верите, что вернувшись из будущего, я попал не в свой мир? — Теперь верю, — глухо сказала Эмма. — Чтобы осуществить удачный переход между мирами, путешественнику нужно четыре вещи: доступ к Арке Смерти, Остиариус, открывающий врата, монеты, чтобы внести плату за переход, и Перевозчик. — Кто взимает плату? — спросил Снейп. — Междумирье. Плата за проход составляет три монеты, и если уж быть до конца точным, то две монеты нужно заплатить за вход, а одну монету — за выход, но это символичное и очень условное разделение. Вы наверняка знаете, что во многих культурах до сих пор сохранилась традиция — провожая покойников в загробный мир, класть ему на глаза две монеты. Древние греки клали монету за щеку, чтобы у покойника была возможность заплатить за переправу через реку Стикс. Всё это отголоски реальных историй о междумирье, за тысячу лет перекочевавшие из мира волшебников в легенды маглов. — Подождите, — сказал Поттер. — А почему у профессора шесть монет, когда для путешествия нужно только три?
— А вот это самое плохое, — сказала Эмма, глядя на Снейпа. — Думаю, это потому, что вы попали в междумирье не так, как все, профессор, а во время прыжка. А возможно, на вас при входе в Арку в будущем повлиял магловский артефакт. Я не знаю, но в чём бы ни была причина, вывод один — войдя в междумирье вы не оплатили переправу. — И что это значит? — спросил Снейп. — Это значит, профессор, что у вас почти нет шансов вернуться в свой мир.
Глядя на то как, побледнело лицо Снейпа, Эмма почувствовала невольную жалость — эта новость могла подкосить любого.
— Подождите, — замотал головой Поттер, — я ничего не понимаю. Выходит, профессор, — он в растерянности повернулся к Снейпу и нахмурился, — выходит, этот профессор Снейп — не наш профессор? — Выходит, так, — ответила Эмма. — А где же тогда наш профессор Снейп? — Возможно, он решил остаться в будущем, а возможно, два профессора Снейпа перепутались, и ваш профессор тоже угодил в другой мир. А возможно, наличие этого Снейпа мешает другому Снейпу вернуться назад. У меня нет ответа на ваш вопрос, Гарри, парадоксы времени не изучены, никто не сможет сказать наверняка.
— Но я всё равно ничего не понимаю! Откуда берутся монеты? — Обычно путешественник получает их от Перевозчика, — сказала Эмма. — Междумирье, Гарри, это очень опасное место, там легко заблудиться и потерять путь, магия междумирья очень сильно влияет на разум, она порождает чудовищ и заманивает в ловушки, и только очень сильный окклюмент, знающий всё об особенностях этого мира, сможет справиться и дойти до конца. Обычному волшебнику это не по силам. Поэтому для путешествия через междумирье нужен проводник — мы называем их Перевозчиками. Перевозчику подчиняется Остиариус, он открывает безопасный проход через Арку Смерти, и он же выдаёт Перевозчику монеты. По три для путешественника и его проводника. Но бывают случаи, когда путешественник отправляется один или по какой-то причине Перевозчик не может довести своего путешественника до конца, тогда Остиариус может выдать сразу шесть монет, чтобы путешественнику хватило на обратную дорогу. А бывает, что Перевозчик отдаёт свои монеты, чтобы спасти своего спутника. Но всё это случается крайне редко, и два комплекта монет — очень редкая аномалия. — Именно из-за этих монет, профессор, вы всё это время чувствовали себя плохо. Всё это — рвота, дезориентация, неспособность видеть цвета — это из-за монет. Пока монеты будут в вас, профессор, этот мир вас не примет. Это словно маяк, говорящий о том, что вы здесь чужой, поэтому наш мир будет отторгать вас снова и снова.
— Но вы ведь вытащили эти монеты, — сказал Гарри, — значит, теперь профессору станет легче? — Станет, — по-прежнему глядя на Снейпа, сказала Эмма. — Пройдет несколько дней и всё придёт в норму. — И сколько эти монеты просуществуют вне меня? — тихо спросил Снейп.
Эмма невольно сглотнула, отлично зная, что следующие слова не понравятся профессору.
— Несколько часов, — сказала она. — А затем они развоплотятся. — И я уже не смогу вернуться назад? — Вы так и так не сможете вернуться назад, профессор. Если вы однажды не оплатили переход в междумирье, вам там уже не выжить. Все чудовища, что там обитают, вся магия, что там есть — всё это ополчится против вас, стоит вам попытаться вернуться. — Но ведь они не материальны! — упрямо возразил Снейп. — А значит, это всего лишь вопрос дисциплины ума. — Вы не понимаете, о чём говорите! — невольно начиная злиться, воскликнула Эмма. — Это мир с совершенно другими законами, он вас просто уничтожит! Оставьте эту ненужную браваду, живите здесь. — Если я не вернусь в мой мир, кто предупредит близких мне людей о том, что ждёт их в будущем? А значит, чёрта с два я здесь останусь!
Они оба замолчали, рассерженно глядя друг на друга.
— Я не могу запретить вам умереть! — наконец в сердцах воскликнула Эмма. — Зато можете мне помочь. Вы нашли во мне монеты, не так ли, мисс МакКормак? Остиариус подчиняется вам, а это значит, вы тоже были когда-то Перевозчиком. — Была, — мгновенно растеряв весь свой пыл, почти беззвучно прошептала Эмма. — Но однажды я там едва не погибла и потеряла своего путешественника. Я не справилась и с тех пор я больше туда не хожу. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
— И вы бросите меня одного? — хмуро спросил Снейп.
Эмма смотрела на него с ненавистью и болью, не понимая, что он на самом деле хочет от неё услышать. Страх, стыд, злость и отчаяние постепенно наполняли её, словно змеи, сплетаясь в чудовищном клубке эмоций. Казалось, что все её чувства, все эти жуткие воспоминания, годами хранимые за окклюментным барьером, вдруг разом вышли из-под контроля. Она не может туда вернуться, она не справилась, она уже потеряла одного человека и едва не погибла сама… Она просто не может сделать это снова… Войти в мир, где единственный залог выживания — это спокойствие и чистота разума… Она посмотрела на Гарри, ожидая найти в нём поддержку, и увидела только жалость…
— Эмма, — тихо сказал Снейп, — с вами у меня гораздо больше шансов. Мне нужен проводник… — Я не смогу... — зажмурившись, сказала она. — Я не справлюсь...
Снейп положил свою холодную, успокаивающую ладонь ей на запястье и так же тихо сказал:
— Хорошо. Как мне вернуть монеты назад? — Просто прижмите их к своей руке, и они вновь втянутся вам под кожу.
Снейп взял со стола монеты и положил на запястье, и Эмма закрыла глаза. Если сейчас она отпустит его одного — он умрёт. Каким бы сильным окклюментом он ни был, ему не найти без Перевозчика дорогу в свой мир.
— Я ведь не смогу вас отговорить? — спросила она, не глядя на него. — Нет, Эмма, не сможете. — ответил Снейп. — Я должен пойти туда, вы сами это знаете. — Тогда я пойду с вами, — наконец решаясь, сказала Эмма.
Она проведёт его столько, сколько сможет, а когда сил совсем не останется, она просто укажет ему направление.
Снейп посмотрел на неё внимательно, наверняка ощущая охватившую её безнадежность, и очень спокойно и уверенно сказал:
— У меня осталось три лишних монеты, я не зря столько времени таскал их с собой. Возможно, мы сможем вернуть долг, и междумирье меня пропустит.
— Это не сработает, профессор. В том мире магия действует иначе. — Но вы ведь сказали, что Перевозчик может отдать свои монеты, чтобы спасти своего путешественника. — Может, — с горькой усмешкой ответила Эмма, — междумирье принимает человеческие жертвы, но оно не терпит безбилетников. — И всё же я попытаюсь, — сказал Снейп. — Что ж, — сказала Эмма, — значит, сейчас вам с Гарри самое время попрощаться.
* * *
Зал Смерти встретил их полумраком и холодом. Они спустились по ступенькам амфитеатра на дно двадцатифутовой ямы и взошли на каменную платформу. Арка Смерти, древняя, как само время, всегда виделась Эмме настолько ветхой, что казалось стоит протянуть к ней руку, и она осыпется в прах. Но она знала, что это впечатление обманчиво, пройдут годы, столетия, а Арка будет по-прежнему стоять в этом зале, столь же незыблемая и неизменная, как и тысячи лет назад.
— Что я должен делать? — спросил Снейп.
Эмма понимала, что он намеренно задаёт ей вопросы, тормошит её, не позволяя вновь окунуться в пучину страха, и она была благодарна ему за это. Помощь друг другу — это их единственный шанс выстоять в междумирье.
— После того, как я вставлю Остиариус в паз, он стабилизирует Арку, и мы сможем войти. Чтобы там ни случилось, чтобы вы ни увидели, — сказала она, — не позволяйте себе поддаться панике. Мир, который предстанет перед нашими глазами, создаёт наше воображение. Усмирите его, и междумирье пропустит нас без потерь. Если вы не справитесь, ваши собственные страхи сожрут вас живьём. Помните, только мы можем пробудить и материализовать живущий в междумирье ужас.
Снейп кивнул и встал напротив Арки. Эмма не знала, слышит ли он тихие голоса так же, как их слышит она, эти жуткие, полные мольбы и ужаса, голоса потерянных путешественников. Она надеялась, что нет.
Стараясь больше об этом не думать, она прижала три собственных монеты к правому предплечью и, позволив им втянуться под кожу, вставила Остиариус в едва различимый паз в Арке. Чёрная ткань колыхнулась и замерла.
— А теперь мы можем войти, — сказала Эмма.
* * *
Сначала перед ними был только туман, холодный и склизкий, он облепил её одеревеневшее от страха тело и влез к ней под кожу, но Снейп осторожно взял её за руку, и неожиданное тепло его ладони мгновенно вернуло ей разум.
— Я боюсь потеряться, — сказал он довольно громко. — Вы любите горы, профессор? — Меня зовут Северус, Эмма, — ответил Снейп, — и я люблю долины, полные солнца и трав, я ведь зельевар. — Ну что ж, Северус, — ответила она, с невольной благодарностью сжимая его ладонь, — тогда приглашаю вас в путешествие.
И туман рассеялся.
* * *
— Чёрт! — воскликнул Снейп, хватаясь за запястье. — С нас взяли плату за проход, — с немного нервной улыбкой ответила Эмма, сама ощутив на собственном запястье болезненный ожог. Сколько же она здесь не была? Мерлин, неужели прошли годы?
Перед ними раскинулась огромная долина, светлая, поросшая травами, она тянулась до самого горизонта, где в едва заметно колышущемся мареве можно было различить горы.
— Сколько нам идти? — спросил Снейп. — Всё зависит от нас, — ответила Эмма. — Чем короче путь, тем он опаснее. Если пойдём прямо, то доберёмся за пару часов, если будем петлять и постоянно менять направление, то путь окажется длиннее, но безопаснее. — Ну что ж, я никогда не искал лёгких путей, — ответил Снейп, — но только гриффиндорцы вечно прутся напролом. Давайте спустимся к реке.
Эмма посмотрела вниз и действительно увидела там реку.
— Кто такие гриффиндорцы? — спросила она, спускаясь по пологому склону в долину. — В Хогвартсе есть четыре факультета, на них учеников отбирает волшебная шляпа. На Гриффиндоре учатся самые храбрые идиоты. — Вы позволяет шляпе определять судьбы детей? — удивилась Эмма. — Факультет — это не судьба, это лишь сочетание определённых черт характера и предпочтений. И эта шляпа не так проста, как кажется, — с ухмылкой ответил Северус.
Они спустились к самой реке и пошли вдоль её заросшего берега. Тихое журчание успокаивало Эмму, небо было чистым, воздух — свежим. Нигде не было ни тени — но она хорошо знала, что это впечатление очень обманчиво.
— Как вы определяете, куда идти? — спросил Снейп. — Это сложно объяснить. При переходе Остиариус задаёт мне некое подобие координат для мира, который мне нужен, я мысленно создаю в этом месте самый высокий объект и ориентируюсь на него. — Значит, для нас ориентир это горы? — Да, вон тот кривой перевал чуть правее самой высокой вершины. Если со мной что-то случится, если вы потеряетесь, не впадайте в панику, просто закройте глаза и представьте этот перевал во всех мельчайших подробностях, которые только сможете вспомнить. А когда вновь откроете глаза, то увидите его. — С вами ничего не случится, — спокойно ответил Северус. — Если вы, конечно, не будете забывать смотреть себе под ноги.
Он подал ей руку и она в удивлении поняла, что едва не споткнулась о корягу. «Странно, — подумала Эмма, — ещё секунду назад её здесь не было.»
— А что это там такое? — внезапно спросил Снейп, указывая на запад.
Эмма проследила за его взглядом и увидела тёмную воронку, закручивающуюся в тугую спираль у самого горизонта.
— Это погибший мир, — сказала она. — В том мире Арки больше нет, и проход туда не возможен. — И много таких? — спросил Снейп. — Много. Кажется, — сказала она и запнулась, схватившись за голову, — что-то не так...
Боль пронзила её голову от виска до виска, и под сердцем вновь проступил страх. Она зажмурилась, очищая сознание, и вновь представила безмятежный мир в долине, по которой они шли всего минуту назад. Никаких погибших миров, только чистое голубое небо и заросли ивняка по берегу реки. Сознание очистилось и дышать стало легче.
— Что происходит? — требовательно спросил Снейп. — Междумирье почувствовало безбилетника, — ответила Эмма и открыла глаза.
Несмотря на все её старания мир изменился, небо стало тёмным и низким, а впереди, где совсем недавно колыхалось жаркое, едва различимое марево, окутывавшее горы, ударила молния. Она рассекла небо пополам и ушла в землю.
— Думаю, теперь надо бежать, — сказала Эмма, глядя на стремительно темнеющую линию горизонта.
Они прибавили шаг, а затем побежали.
— Помните! — стараясь сохранить дыхание, крикнула Эмма. — Если вы потеряетесь, представьте перевал! Сделайте всё, чтобы до него добраться. Если междумирье всё же примет ваши три оставшиеся монеты, то это произойдёт именно там — в месте, где вы должны были заплатить их впервые.
Снейп кивнул и на всякий случай вынул из кармана палочку. Эмма последовала его примеру.
Теперь горы приближались намного быстрее, но с каждым шагом дорога внезапно начала забирать вверх, травы пропали, а ещё недавно спокойная река покрылась порогами. Мир менялся помимо её воли, и с каждой минутой она всё быстрее и быстрее теряла над ним контроль. Она попыталась представить солнце и разогнать тучи, но вместо этого внезапно пошёл дождь и стало совсем темно.
— Люмос Максима! — воскликнул Северус, и яркий луч, вылетевший из его палочки, осветил дорогу. — Не тратьте силы! — с укором крикнула Эмма. — Они вам ещё понадобятся! — Понадобятся, если мы раньше не переломаем ноги! — ответил Снейп и с упрямством поднял палочку повыше.
Дождь усилился, и они почти мгновенно намокли, температура упала не меньше, чем на двадцать градусов, и оба они невольно застучали зубами.
Дорога стала все круче и круче забирать вверх, а через минуту Эмма поняла, что ещё немного, и междумирье вырастит перед ней стену. И тогда им придётся повернуть назад! Страх ещё недавно копошившийся где-то в груди, стремительной волной нахлынул на неё, сбивая дыхание. И в ту же секунду она увидела их.
— Ложитесь! — крикнула она Снейпу и, увлекая его за собой в грязь, упала на размытую дождём дорогу. — Что это? — стараясь перекричать шум дождя, воскликнул Снейп. Эмма была уверена, что он тоже разглядел тени. — Это твари, твари, забравшие моего путешественника! Я его от них не уберегла... — Эмма! — закричал Снейп, хватая её за руку. — Они не материальны, это ваши дурные воспоминания! Соберитесь и выкиньте их из головы. Нам осталось совсем немного, я уже вижу перевал! — Нет, — сказала Эмма, с трудом поднимаясь на ноги, — если здесь твари, нам не пройти, надо повернуть назад и поискать другой путь. — Нет! Мы не пойдём назад! — заупрямился Снейп. — Нет, пойдём, — сказала Эмма, — я уже потеряла здесь одного человека, потому что была слишком самоуверенна. Ещё раз я этого не допущу.
Она потянула его вниз, назад, оскальзываясь на размытой дороге, точно зная, что там, внизу, нет дождя, и не так ужасно оглушительно завывает ветер, но Снейп встряхнул её, словно тряпичную куклу, и прижал к себе.
— Эмма! — закричал он. — Идемте за мной, я вижу путь!
Она подняла глаза, словно надеясь за стеной сплошного дождя разглядеть ту дорогу, о которой говорил Снейп, и увидела тварей. Они сидели на вершине скалы — десятки оскалившихся морд, и смотрели на нее: чёрные уродливые горгульи с горящими глазами и когтями-саблями.
— Пещера, — внезапно вновь встряхивая её, закричал Снейп, а затем указал ей направо, туда, где в тёмной потрескавшейся скале и правда виднелся узкий вход в пещеру. — Твари туда не пролезут!
Эмма ещё раз бросила взгляд на тварей и, увлекая Снейпа за собой, скользнула в узкий проход в спасительную темноту.
* * *
В пещере было тепло и сухо. Эмма без сил опустилась на пыльный каменный пол и, глядя на Снейпа, сказала:
— Они не дадут нам пройти. — Эмма, — произнес Снейп. Он высушил заклинанием её и свою одежду и наколдовал ей стакан воды. — Выпейте, сейчас вы согреетесь, и вас отпустит. Вспомните, что вы говорили мне в начале пути. Эти твари не существуют до тех пор, пока ваш страх и сознание не создадут их. Вы вините себя в смерти человека, и чувство вины играет с вами злую шутку, это место — это проклятое место играет с вами в свою игру. Но это всего лишь магия. Тварей нет. Вы можете их уничтожить силой собственной воли. Возведите барьеры, очистите разум, и они уйдут. Здесь, в этой пещере, мы в безопасности, сделайте это сейчас. Я не могу уничтожить их за вас, а вы — можете, потому что это создания вашего разума.
— Я не могу их уничтожить, — внезапно почувствовав, как решимость наполняет её, сказала Эмма, — но я могу увести их от вас. Вы правы, это мои твари, но они пришли за вами. Но Перевозчик для них всегда более лакомая добыча. Я вернусь в долину, и они пойдут за мной. А вы подниметесь наверх и пройдёте через перевал. Конец пути близко, я чувствую его.
— Эмма, — сказал Снейп и вдруг опустился рядом с ней на каменный пол, — я думаю, пришло время вам кое-что рассказать. Вы правы, до конца пути осталось совсем не много, я чувствую близость Арки так же, как и вы. Но вы не сможете увести от меня тварей по той причине, на которую так надеетесь, потому что на самом деле Перевозчик здесь не вы, а я. — Что? — не веря собственным ушам, воскликнула Эмма, чувствуя, как пол пещеры уходит у неё из под ног. — О чём вы говорите? Я не понимаю! — Я пришел из другого мира, чтобы забрать вас домой. Несколько лет назад вы отправились в междумирье, чтобы спасти человека, предавшего и обманувшего вас, и чуть не погибли. Вы отдали за него свои монеты, но это не помогло — он остался здесь, а вас Арка выбросила наружу, в чужой мир. И вы забыли откуда вы родом. Вы всё забыли, остался только страх перед этим местом, он стёр все остальные воспоминания, внушив вам, что тот мир, в котором вы оказались, и есть ваш дом. — Я... Но как это возможно? — прошептала Эмма. — Вы… мой Перевозчик? — Да, Эмма, я пришёл за вами. Поэтому у меня было шесть монет — три для меня, а ещё три, чтобы вернуть за вас долг. Помните, Перевозчик может отдать свои монеты, чтобы спасти своего путешественника. Сейчас эти твари охотятся за вами, а не за мной, вы для них безбилетник, несколько лет назад так и не оплативший проход, но после того, как мы доберёмся до Арки, междумирье заберёт мои монеты, и всё закончится.
Эмма смотрела на него и думала, что он бредит.
— Я не мог вам ничего рассказать, пока мы были в том мире, — продолжал Снейп, — вы бы мне всё равно не поверили, вы и так считали меня чокнутым, повредившимся в уме в результате прыжка во времени. Узнай, что я Перевозчик, вы никогда не вошли бы со мной в междумирье — страх и воспоминания не пустили бы вас. Только желание меня спасти заставило вас пойти со мной. — Но почему вы искали меня? — растерянно спросила Эмма. — В моём мире, через девятнадцать лет начнется война, война маглов с волшебниками, война на истребление и начнет её ваша мать.
— Моя мать… — и тут что-то внутри неё поднялось, сметая заслоны и разрушая барьеры. Сотни тысяч разных эмоций захлестнули её. — Ваша мать, — сказал Снейп. — В моём мире вы тоже работали в Отделе Тайн, вы были Заклинателем времени и Перевозчиком между мирами — молодая, талантливая, перспективная волшебница, которую вырастила мать-магла. А потом вы влюбились в своего коллегу, он похитил в Отделе Тайн очень важный магический артефакт и решил скрыться с ним, отправившись в другой мир. Он видел десятки раз, как вы открываете Арку, вот только он ничего не знал про монеты, и вы отправились за ним, чтобы его спасти. И не вернулись. А вашей матери сказали, что вы погибли, и отказали не только в выдаче тела, но даже в элементарных объяснениях. А потом и вовсе попытались стереть ей память, вот только неудачно. За семнадцать лет ваша мать сделала блестящую карьеру в политике и на всю жизнь пронесла в своем сердце боль от потери любимой дочери и ненависть к волшебникам. А в две тысячи двадцать первом году она стала премьер-министром маглов и начала войну на истребление волшебников. Если я верну вас домой, Эмма, верну вас к вашей матери, то войны не будет. Всех тех ужасов, что вы видели в думосбросе, никогда не случится. Просто вернитесь со мной в родной мир, Эмма. Доверьтесь мне! Сделайте последний шаг!
Снейп встал и протянул ей руку. Эмма сжала его ладонь и почувствовала, как тепло наполняет её. И она вспомнила… Вспомнила всё…
Она крепче сжала его ладонь, осознав, что теперь и правда возвращается домой, доверившись своему Перевозчику. До конца пути оставалось совсем чуть-чуть…
~ Конец пятой истории ~
Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Название: «Еще одна ночь в одиноком октябре» Автор: MaggieSwon Персонажи: Северус Снейп/НЖП, Минерва МакГонагалл, Гарри Поттер, Филиус Флитвик,Аргус Филч, Джек, Снафф, Ларри Тальбот, Оуэн. Рейтинг: PG-13 Жанр: приключения, мистика Саммари: Снейп вышел следом за МакГонагалл во двор и, чувствуя, как что-то словно поднимается к ним из тумана, встревоженно спросил: — Что там, директор? — Что-то случилось, что-то очень плохое... — подрагивающим от напряжения голосом сказала Минерва, вглядываясь в окружавший их туман. В серой пелене промелькнули едва различимые тени и тут же пропали, и, словно вторя её словам, где-то в Запретном лесу отчаянно и тоскливо закричал авгурей.
Фик занял первое место на конкурсе «Гарри Поттер и Орден Фикрайтера», этап 6 «Кроссовер» Фик входит в серию «Директор Хогвартса»
Кроссовер: второй фандом «Ночь в одиноком октябре» Р.Желязны Размер: миди Статус: закончен Отношение к критике: конструктивное Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
После череды солнечных и совсем не по-октябрьски тёплых дней это утро выдалось неожиданно холодным и пасмурным. Снейп стоял на самом верху Часовой башни и задумчиво следил за тем, как солнце, почти не различимое за мутной пеленой густого тумана, медленно поднимается над линией холмов, начиная новый день. Вязкий, сырой, пропахший осенним настроением воздух так и норовил пробраться под полы его сюртука, и, зябко ёжась, Северус кутался в преподавательскую мантию, стремясь сохранить остатки тепла.
Спустя неделю после возвращения из междумирья самочувствие его заметно улучшилось, Снейпа перестало мутить по утрам, и он больше не промахивался всякий раз, пытаясь взять в руку чашку за завтраком, и только бессонница, и прежде нередкий гость в его постели, теперь с завидной регулярностью поднимала его в предрассветные часы, с упрямством выгоняя на открытую площадку Часовой башни. В остальном же жизнь постепенно вернулась в прежнюю колею. В Хогвартсе в кои-то веки ничего не происходило, занятия шли своим чередом, слизеринцы в очередной раз обыграли гриффиндорцев в квиддич, и даже МакГонагалл, сердившаяся на него почти целую неделю за то, что он отправился в опасное путешествие без её согласия, сменила, наконец, свой гнев на милость.
Впрочем, Поттер пока по-прежнему продолжал проводить вечера в Отделе Тайн, копаясь в реестре уцелевших пророчеств, и хотя Снейп в глубине души надеялся, что им всё же удалось изменить будущее, никто из них не был до конца в этом уверен. Однако, в день возвращения мисс МакКормак в родной мир, пророчество N161, хранящееся в запретной секции, наконец погасло.
Часы на Часовой башне пробили семь. Снейп ещё раз окинул взглядом горизонт, окрашенный желтоватыми отблесками спрятанного в облаках солнца, и решил, что, пожалуй, пора возвращаться к своим обязанностям. Усилившийся туман постепенно скрыл за непроницаемой завесой окружающий пейзаж, и любоваться стало попросту нечем. Сначала причудливые серые клочья окутали Чёрное озеро, затем сгущающейся дымкой заволокло Запретный лес, а вскоре и сам замок утонул в густой и плотной серой пелене. Стрелки часов за спиной Снейпа негромко щёлкнули, и в ту же секунду где-то на опушке леса раздался низкий, надрывный, полный отчаяния крик. Он гулким эхом разнёсся над долиной, утопая в туманной мгле, и, прежде чем Снейп успел понять, что это кричит авгурей, на замок леденящей волной обрушился холод. Башня содрогнулась, словно нечто ударилось в неё у самого основания, с громким стуком распахнулись ворота, и кто-то выбежал во внутренний двор.
И наступила звенящая тишина…
Опомнившись, Снейп стремительно сбежал вниз, оскальзываясь на разом замёрзших ступенях, и замер перед распахнутыми настежь дверями замка. Посреди внутреннего двора, по пояс утопая в густом тумане, стояла МакГонагалл. Её высокая фигура была напряжена, взгляд устремлён в сторону деревянного моста. Зелёный халат наспех наброшен поверх ночной сорочки, вместо привычной строгой прически — нелепый чепчик для сна.
Снейп вышел следом за ней во двор и, чувствуя, как что-то словно поднимается к ним из тумана, встревоженно спросил: — Что там, директор? — Что-то случилось, что-то очень плохое... — подрагивающим от напряжения голосом сказала МакГонагалл, вглядываясь в окружавший их туман.
В серой пелене промелькнули едва различимые тени и тут же пропали, и, словно вторя её словам, где-то в Запретном лесу вновь отчаянно и тоскливо закричал авгурей. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Спустя полчаса зловещий туман неожиданно рассеялся, а вместе с ним ушёл и странный, леденящий душу холод. Снейп и МакГонагалл внимательно осмотрели окрестности замка, но так ничего и не нашли — тени, метавшиеся в тумане, не оставили никаких следов, Часовая башня была абсолютно цела, и только трава на холме оказалась покрыта похрустывающей под ногами ледяной коркой.
— Что-то случилось! — упрямо повторяла МакГонагалл, никак не желая возвращаться в замок. Тревога не сходила с её лица, рука, сжимающая палочку, нервно подрагивала, и было заметно, что сердце у директора по-прежнему не на месте. И хотя сам Снейп больше не чувствовал ничего необычного, крик авгурея тоже никак не шёл у него из головы.
«Это к перемене погоды (Авгуреи издают характерный низкий переливчатый крик. Когда-то существовало поверье, что он предвещает смерть. Впрочем, более тщательное исследование показало, что авгуреи всего лишь поют перед дождём.)», — пытался убедить себя Снейп, и действительно, вскоре начался дождь. Лишь к обеду, удостоверившись, что в школе и её окрестностях всё благополучно, МакГонагалл немного успокоилась.
— Думаю, нет повода для таких волнений, — уверенно сказал Флитвик, сам, впрочем, благополучно проспавший все утренние события. — Возможно, это всего лишь выброс древней магии, копившейся здесь годами. — Выброс древней магии вне Хогвартса? — А что вас удивляет, Минерва? В здешних местах немало древних кельтских построек, по-прежнему хранящих в себе следы друидской магии. Раньше люди постоянно проводили там ритуалы, совершали жертвоприношения, а теперь, спустя столько веков, никто больше не приходит.
МакГонагалл расстроенно покачала головой, ни капли ему не поверив. Может, это женское чутьё? А может, она просто устала быть директором школы, в которой вечно что-то происходит.
* * *
На следующее утро погода заметно улучшилась. Гроза, громыхавшая накануне весь вечер, наполнила воздух ощущением свежести и лёгкости, и над озером вновь заклубился туман, вот только на этот раз в нём не было ничего зловещего или даже таинственного.
Школа вновь погрузилась в привычные дела. Спраут и Лонгботтом пытались спасти пострадавшие во время заморозков растения, Филч, сердито ругаясь, сбивал со ступенек почему-то так и не растаявший лёд и выглядел странно помятым, а Хагрид пропадал в Запретном лесу, наверняка отправившись туда по поручению директора. Немного постояв посреди внутреннего двора, Снейп очень тщательно осмотрел каменную брусчатку под ногами, словно и правда надеялся найти следы вчерашних событий, и, естественно, так ничего не обнаружив, решил после обеда прогуляться в Хогсмид. Если туман пришёл с той стороны, то, возможно, в деревне он узнает что-нибудь новое. Уже возвращаясь в замок, Снейп поднял голову вверх и увидел, что на парапете крытой галереи сидит крупный коричневый филин и очень внимательно на него смотрит.
Впрочем, сразу после обеда добраться до Хогсмида Снейпу так и не удалось — по дороге в деревню ему встретился расстроенный Хагрид. Он долго жаловался Снейпу на то, что в Запретном лесу уже целую неделю буйствуют хлюпнявки (Хлюпнявка — это тварь, обитающая на болотах. Неподвижная хлюпнявка похожа на сухую деревяшку, однако, при ближайшем рассмотрении, видны её ребристые лапы и очень острые зубы. Хлюпнявка обычно передвигается по болотистой местности, питаясь, в основном, мелкими млекопитающими. Её укусы способны оставить довольно большие раны на лодыжках человека. И всё же любимой едой хлюпнявки является Мандрагора.), и даже показал ему трупик молодой лисы. Снейп присел на корточки и аккуратно потыкал палочкой окоченевший труп. Крови в лисе почти не осталось.
— Помона говорит, что эти твари уже потаскали у неё всех мандрагор.
Сильнее свежей тёплой крови хлюпнявки любили только мандрагоры. «Только нашествия этих мелких болотных тварей нам не хватало, — с досадой подумал Снейп. — Нового урожая мандрагор придётся ждать теперь несколько месяцев».
Он пообещал Хагриду сварить отраву и решил вернуться в замок, чтобы покопаться в библиотеке. Хлюпнявки особо любили селиться в заболоченных местах вблизи старых курганов и строений, где всё ещё теплилась сила. Мысль о пробуждении древней магии, высказанная накануне Флитвиком, после появления хлюпнявок показалась Снейпу ещё более тревожащей.
Флитвик оказался прав — в радиусе двух миль от Хогвартса Снейп нашёл не менее десятка достаточно древних сооружений: курганы, мегалитические каменные круги, древние святилища, остатки каменных стен, римские строения, старое кладбище и полуразрушенную христианскую церковь. Он аккуратно обозначил их на импровизированной карте и решил, что в течение недели, пожалуй, осмотрит их все. Задача не казалась ему особо невыполнимой, и даже если Флитвик ошибся в своих предположениях, всё равно никаких других идей у самого Снейпа не было.
Вечером он сварил отраву для хлюпнявок, а затем долго просматривал книги в Запретной секции, пытаясь найти хоть что-то о пробуждении древней магии. В библиотеке он провозился почти до полуночи, впрочем, абсолютно безрезультатно…
* * *
Субботнее утро вновь встретило Снейпа туманом и затяжным моросящим дождём. Настроение было подстать погоде — мрачным и тоскливым, и Снейп, наложив на себя согревающие чары, быстро пошёл вдоль берега озера, намереваясь ещё до завтрака осмотреть развалины, отмеченные на карте чуть севернее Хогвартса. Спустя почти сорок минут он нашёл то, что искал. Развалины оказались всего лишь земляным курганом, располагавшимся на вершине холма. С южной стороны в его основании виднелся полуобвалившийся вход, выложенный из грубых, плохо отёсанных камней. Две верхние ступеньки совсем раскрошились, и на их месте скопилась уже порядком застоявшаяся дождевая вода. Снейп поднял с земли камень и, размахнувшись, швырнул его в узкую щель, оставшуюся от входа. Камень несколько раз стукнулся о стены, прогрохотал по проходу, пробуждая эхо, упал вниз, а затем всё стихло. Чем бы это место ни было раньше, сейчас в нём абсолютно точно не чувствовалось жизни, да и зелёная трава, ещё не знавшая заморозков, говорила о том, что древняя ледяная магия выбралась не отсюда.
Разочарованный неудачными поисками, Снейп собрался уже было вернуться в Хогвартс, когда неожиданно заметил довольно странного пса, спускавшегося вниз с вершины холма. Петляя по склону, тот обегал по кругу остатки каких-то древних сооружений, опоясывающих курган, обнюхивал их и, кажется, даже осматривал. Дорога, ведущая вниз, постепенно свернула влево, а пёс заспешил в противоположном направлении, нашёл какую-то гладкую каменную плиту, до половины вросшую в землю, и, усевшись прямо перед ней, принялся очищать плиту передними лапами.
«Как странно», — подумал Снейп. Он знал только одного крупного чёрного пса, умевшего читать надписи на плитах, однако, сидевший на склоне пёс совершенно точно не был Сириусом Блэком. Заинтригованный его необычным поведением, Снейп попытался немного проследить за чёрным псом, но довольно быстро потерял его из виду и, так ничего толком и не разузнав, в ещё более скверном расположении духа вернулся в замок. За завтраком собралась большая часть преподавателей, однако настроение у всех было таким же пасмурным, как и у самого Снейпа. Все ели молча, изредка обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами, и постепенно за столом воцарилась неуютная и мрачная атмосфера. И только приход Флитвика, спустившегося в Большой зал к окончанию завтрака, несколько разрядил напряжённую тишину. Он рассказал, что накануне вечером побывал в Хогсмиде, и что все разговоры теперь там ведутся исключительно о двух вещах — о странном ледяном тумане, пришедшем в Хогсмид с рассветом, и о ещё более странном и пугающем нападении, случившемся накануне ночью.
— И что там произошло? — встревоженно спросила МакГонагалл, по-прежнему не находившая себе места. — Одна особо впечатлительная девица заявила, что кто-то посреди ночи набросился на неё с ножом! — И что? — Жива, хотя и утверждает, что просто чудом унесла ноги! — пожав плечами, ответил Флитвик.
«Ещё одна странная история», — подумал Снейп. В Хогсмиде в жизни ни на кого не нападали, тем более, так странно, по-магловски. В деревне, где жили одни волшебники, все известные ему нарушения закона всегда творились исключительно при помощи волшебных палочек.
После завтрака Снейп снова зашёл в библиотеку, начиная ощущать себя здесь настоящим завсегдатаем, и попросил у мадам Пинс справочник британских анимагов. Просмотрев справочник от корки до корки, он убедился, что ни одного чёрного пса со схожими приметами в реестреанимагов не значится.
* * *
По понятным причинам традиционное посещение Хогсмида в эти выходные МакГонагалл решила отменить. Ученики роптали, жаловались и изнывали от скуки, но зато по-прежнему находились в безопасности под защитой Хогвартских стен. Сам Снейп после обеда собрался наконец дойти до деревни, чтобы расспросить местных жителей о таинственном тумане, а теперь ещё и о не менее таинственной истории нападения с ножом. По дороге он заглянул в теплицы и, не найдя Помоны, сам разбросал отраву для хлюпнявок вокруг жалких остатков мандрагор. Запасы их выглядели теперь и правда удручающе — всего два десятка молодых растений в видавших виды глиняных горшках. Даже для варки самых необходимых зелий такого количества могло не хватить.
Уже выходя из теплиц, Снейп наконец заприметил профессора Спраут. Вооружившись лестницей и серпом, она возилась с Дракучей ивой, очищая ветки старого дерева от порядком разросшейся омелы. Помогая ей, рядом суетился невысокий старичок в поношенной серой мантии, чем-то похожий на древнего друида.
— Кто это? — спросил Снейп, останавливаясь рядом с Невиллом, укладывающим омелу в корзины. Сейчас каждый незнакомец казался ему подозрительным. — Это Оуэн, — ответил Невилл, отодвигая в сторону очередную заполненную корзину, — кузен Олливандера. Он живёт здесь, в Хогсмиде, Оуэн вызвался помочь нам с омелой. До Самайна осталось всего ничего, а значит, скоро она понадобится всем.
Оуэн умело орудовал маленьким серпом, словно белка ловко перепрыгивая с ветки на ветку. Дракучая ива потряхивала тяжёлыми ветвями и явно получала удовольствие от процесса.
* * *
На главной улице Хогсмида было оживлённо. Местные жители чистили окна от почему-то так и не растаявшего за двое суток льда, приводили в порядок ступеньки и покрытые изморозью вывески. Кустарники, обычно украшавшие их палисадники яркой листвой, выглядели теперь удручающе поникшими.
Остановившись перед дверью «Кабаньей головы», Снейп аккуратно потрогал пальцами ледяные узоры на окнах и осмотрел старую деревянную вывеску, валявшуюся на земле. В отличие от остальных жителей Хогсмида, младший брат Дамблдора явно не спешил наводить порядок на фасаде своего заведения. На ржавой скобе, прежде удерживающей вывеску, теперь дремал крупный коричневый филин, и Снейп был готов поклясться, что уже видел его раньше.
Внутри трактира было привычно пыльно и темно. Аберфорт возился у стойки, а в дальнем углу за столиком сидели двое незнакомцев и о чём-то тихо переговаривались. Снейп окинул их оценивающим взглядом, но ничего примечательного не заметил. Странные незнакомцы встречались в «Кабаньей голове» гораздо чаще, чем не странные, а эти двое по крайней мере выглядели вполне прилично, разве что сидели в трактире у Аберфорта, а не в пабе у мадам Розмерты. Прислушавшись повнимательнее, Снейп уловил, что одного из незнакомцев, кажется, зовут Моррис, но говорили они о банальных вещах, и он довольно быстро потерял к ним интерес.
Аберфорт налил ему выпить, и, усевшись за стойку, Снейп долго выслушивал, как тот сетует на жизнь, рассказывая, что от внезапных заморозков у него на заднем дворе помёрзла вся капуста, а столь некстати отвалившаяся вывеска почему-то теперь категорически отказывается крепиться на прежнее место магией. Сам Аберфорт о причинах появления тумана ничего не знал и, как показалось Снейпу, в глубине души во всём случившемся винил Хогвартс. Уже уходя, Снейп попросил его рассказать о ночном нападении на девицу, и Аберфорт ответил, что сам он той девицы, конечно же, в глаза не видел, но слышал, что якобы кто-то совершенно по-магловски перерезал ей глотку ножом и бросил её в канаве неподалёку от Визжащей хижины, а приехавшие утром авроры долго возились с трупом, но, осмотрев всю округу, так никого и не нашли. Снейп пожал плечами и не слишком ему поверил.
Так и не разжившись никакой полезной информацией, спустя пятнадцать минут он вышел на улицу, жалея, что напрасно потратил время, и вдруг увидел бегущую по улице собаку. Ту самую собаку. Крупный, чёрный и, вероятно, беспородный пёс спешил куда-то по своим загадочным делам. Протрусив мимо магазинчика волшебных перьев «Писарро», он направился в сторону «Дервиш-и-Бэнгс», и Снейп, окинув взглядом улицу и не увидев ничего примечательного, незаметно последовал за ним. Пёс миновал магазин волшебной одежды «Глэдрагз» и, добравшись почти до самого конца Верхней улицы, свернул в огороженный аккуратным заборчиком палисадник. За палисадником располагался довольно большой двухэтажный дом. Пёс поднялся по его ступенькам и, толкнув плечом неплотно прикрытую дверь, забежал внутрь. Дверь за его спиной скрипнула и захлопнулась.
«Любопытно», — подумал Снейп, вынимая из кармана палочку, и, выждав ещё несколько минут, перешёл улицу.
Дом выглядел вполне обжитым: на окнах висели простенькие светлые занавески, на заднем крыльце стояло кресло-качалка с лежащим на нём пледом, на ступеньках в замысловатую кучу были свалены глиняные горшки. В палисаднике, как и во всей округе, всю зелень погубили нежданные заморозки, зато в боковой пристройке, прижимавшейся к дому с южной стороны, обнаружилась довольно просторная оранжерея. Привстав на цыпочки, Снейп заглянул в окно и увидел ПредатумФормидулозус. Он сидел в большой кадке и меланхолично раскачивался из стороны в сторону, периодически то открывая, то закрывая гигантскую чашу, определённо служившую ему ртом. И хотя Снейп знал, что эта тварь не ела ничего крупнее мышей, ему всё равно показалось крайне подозрительным, что пол вокруг цветка был весь заляпан пятнами крови. В углу оранжереи, подальше от больших окон, можно было увидеть ещё парочку прелюбопытных и запрещённых к разведению растений. Привстав на цыпочки, Снейп постарался рассмотреть, что находится в других комнатах, но, к его большому разочарованию, ничего, кроме сада, с этой стороны дома не просматривалось.
Это странное место и этот странный пёс нравились ему всё меньше и меньше. Обойдя дом по кругу, Снейп поднялся на заднее крыльцо и осторожно дёрнул ручку двери. Дверь оказалась заперта. «Ну, это меня не остановит», — подумал Северус и, прикоснувшись палочкой к замку, наложил невербальную Алохомору. Замок тихо щёлкнул, дверь поддалась, и Снейп, по-прежнему держа палочку наготове, вошёл внутрь. И замер посреди кухни.
Прямо перед ним, в зеркале огромного шкафа сидела жуткая, словно только что выбравшаяся из ада, тварь и с явным любопытством взирала на него.
Снейп довольно быстро понял, что это не отражение. За его спиной не было никакой твари, а была самая обычная дверь. Он инстинктивно вжался в нее спиной, с благодарностью ощущая все неровности поверхности и чувствуя, как волоски на коже становятся дыбом.
Тёмное, костлявое тело твари изогнулось, словно изготовившись к прыжку, в хищных глазах на секунду полыхнул огонь и… Стих…
— Как я рада тебя видеть! — сказала Тварь-в-зеркале совершенно обычным человеческим голосом. — Ты к нам на чай? В последнее время сюда так редко кто-то заходит. Может, выпьем чего-нибудь вместе?
Она потянулась, словно разминая затёкшие мышцы, и вдруг превратилась в шикарную блондинку — точь-в-точь с обложки одного из журналов, которые мальчишки-старшекурсники обычно зачитывали до дыр.
— Или ты предпочитаешь рыженьких? — спросила она томным голосом.
Снейпа немного отпустило. Если бы тварь могла выбраться из шкафа, она бы уже давно это сделала, а значит, защитные чары, наложенные на зеркало, надёжно удерживали её внутри.
— Может, ты меня выпустишь и мы немного позабавимся? — спросила Тварь-в-зеркале, покачивая бёдрами.
Осмотревшись по сторонам, Снейп решил, что, кроме Твари-в-зеркале, на кухне нет ничего интересного, и собрался уже было двигаться дальше, как из глубины дома неожиданно появился пёс. Он остановился на пороге, оскалился, показывая немаленькие зубы, и зарычал на шкаф.
— Да ладно, ладно, — сказала блондинка. — Вот уж прямо и поразвлечься нельзя! И снова стала чёрной костлявой Тварью-в-зеркале.
Пёс повернулся к Снейпу, и шерсть на его загривке встала дыбом.
— Спокойно, Снафф, это всего лишь гость, — сказал чей-то голос из тени, и следом за псом из глубины дома вышел его хозяин. — Здравствуйте, — добавил он. — Меня зовут Джек. — И Снейп готов был поклясться, что видел, как на краткое мгновение в руке Джека блеснул нож.
— Северус, — представился Снейп и осторожно пожал протянутую руку.
Нож пропал, словно его и не было, а рукопожатие незнакомца оказалось тёплым и дружелюбным, и всё же Снейп ни на секунду не усомнился, что перед ним стоит совсем не «добропорядочный сосед». В памяти всплыли слова Аберфорта о несчастной девице, которую ночью нашли в канаве с перерезанным горлом, и Снейп почувствовал, как волоски на его теле вновь становятся дыбом.
— Вы можете убрать палочку, Северус, — сказал Джек, — эта тварь для вас совершенно не опасна. Я поймал её в Индии несколько лет назад и теперь частенько беру её с собой. Я, знаете ли, развожу и изучаю редких магических животных.
Выглядел Джек как истинный английский джентльмен и вёл себя точно так же — отлично пошитый костюм, безупречные манеры, любезный тон. И всё же Снейп сразу почувствовал, что Джек намного опаснее, чем Тварь-в-Зеркале.
— Вы магозоолог? — спросил он. — Скорее, я коллекционер, — с мягкой полуулыбкой ответил Джек. — Позвольте спросить, что привело вас в наш дом? — Я проходил мимо, — солгал Снейп, — и в окно вашей оранжереи увидел прекрасный образчик ПредатумФормидулозус. Я, знаете ли, зельевар, работаю в Хогвартсе преподавателем, и у нас в школьной теплице тоже есть свой собственный ПредатумФормидулозус, вот только мы никак не можем раздобыть для него пару. Может быть, вы согласитесь одолжить нам ваш цветок на несколько дней? Моя коллега будет очень этому рада! — Это растение принадлежит моему другу, — любезно ответил Джек. — Его зовут Ларри, Ларри Тальбот. Он очень увлечённый ботаник. Сейчас он в отъезде и вернётся через пару дней. Я обязательно передам ему вашу просьбу, и я уверен, что он охотно на неё откликнется.
Они поговорили ещё несколько минут о погоде и квиддиче и попрощались, как старые добрые друзья. Откланявшись, Снейп вновь вышел на улицу и внимательно посмотрел на Снаффа, дремавшего на крыльце. Чёрный пес старательно зевнул, не выражая никакой обеспокоенности, и очень дружелюбно завилял хвостом. Казалось, что встреча закончилась вполне благополучно, хотя Снейп ни капли не сомневался — Джек знал, что Северус ему солгал. Теплицы, принадлежащей Ларри Тальботу, со стороны Верхней улицы видно не было.
* * *
После знакомства с Джеком Снейп решил заглянуть в паб. Не то чтобы он пережил такой уж большой стресс, что ему необходимо было срочно выпить, но и воспоминания, оставшиеся о прошедшей встрече, нельзя было назвать приятными.
Несмотря на отсутствие учеников, в «Трёх мётлах» оказалось довольно многолюдно. Снейп удивлённо оглядел маленький паб и увидел немало знакомых лиц, и ещё больше — незнакомых. В углу за столиком сидели Филч и Оуэн и ожесточенно спорили о чём-то, играя в карты. Впервые взглянув на седовласого старичка вблизи, Снейп решил, что он и правда очень похож на Олливандера. Глаза у Оуэна были такими же странными, почти бесцветными, словно подёрнутыми таинственной пеленой, да и голос казался скрипучим и древним — ни дать, ни взять, настоящий друид. На плече у Оуэна сидел бельчонок, а за поясом серебрился уже знакомый маленький серп. «Интересно, таким серпом можно перерезать горло?» — мрачно подумал Северус.
Чуть дальше, у самой стойки, сидела довольно эффектная ведьма с взлохмаченными седыми волосами и о чём-то беззаботно болтала с компанией молодых волшебников.
Снейп заказал себе огневиски и, усевшись подальше от шумной компании, спросил хозяйку «Трёх Мётел» о девице, которую убили два дня назад. Как бы он не убеждал себя в обратном, Джек и его поблёскивающий во мраке нож по-прежнему почему-то не шли у него из головы.
— Я бы поменьше на твоём месте слушала всякие сплетни, Северус, — с усмешкой сказала мадам Розмерта. — Никто эту девицу на самом деле не убивал. Поругалась с ухажёром, а теперь всем рассказывает, что на неё напали. К тому же никаких страшных ран у неё нет, просто кто-то посреди ночи взял и зачем-то отрезал у неё кусок плаща, да и то может статься, что всё это она придумала.
Странно, думал Снейп, кому мог понадобиться кусок чьего-то плаща? Да ещё и посреди ночи! Он вновь обвёл внимательным взглядом переполненный зал и решил, что слишком много незнакомых людей появилось в округе за последние пару дней. Все эти незнакомцы словно собрались на какой-то таинственный слёт. Что они здесь делают? Связанно ли это с пробуждением древней магии? Знали ли они о том, что произойдёт, заранее или приехали сюда лишь после того, как всё уже случилось? Снейп искал ответы и не находил. Самая закрытая магическая деревня Британии на его глазах превращалась в настоящий проходной двор.
* * *
Уже перед сном Снейп поднялся на Астрономическую башню и долго стоял там, осматривая окрестности в слабом свете подёрнутой туманом молодой луны. Спустя полтора часа его ожидания наконец оправдались, и он увидел, как вдоль кромки Запретного леса движется странная парочка — большой чёрный пёс, умеющий открывать двери, и дымчатая серая кошка. Они прошли мимо хижины Хагрида, задержались ненадолго у огорода с тыквами, словно о чём-то переговариваясь, и синхронно подняли головы вверх, глядя в сторону замка. И если бы от башни их не отделяло такое огромное расстояние, Снейп, пожалуй, решил бы, что смотрят они прямо на него.
Мимо пролетела летучая мышь, затем ещё одна и ещё, а затем луну неожиданно закрыла гигантская тень, и на одно короткое мгновение стало совершенно темно. Над головой встревоженно ухнул филин, а когда Снейп снова смог различать тени, возле Запретного леса уже никого не было. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Следующее утро вполне ожидаемо началось с новых неприятностей — из теплиц Помоны Спраут пропали последние мандрагоры. Снейп внимательно осмотрел землю и пришел к выводу, что на этот раз хлюпнявки были совершенно ни при чём. Разбросанная накануне отрава осталась нетронутой, а возле одного из разбитых горшков Снейп разглядел следы человеческих ботинок. Присев на корточки, он немного порылся в мягком грунте и под разбитыми черепками обнаружил зарытую в землю мертвую крысу и грязный, заляпанный кровью клочок ткани.
Находка ему не понравилась. Когда-то очень давно он читал, что для древних черномагических ритуалов использовались только мандрагоры, выкопанные на месте убийства и завёрнутые в кусок шёлковой ткани. С какой бы целью ни приехали сюда все эти странные незнакомцы, они всё сильнее начинали его напрягать. Ещё немного, и того гляди дойдёт до настоящих убийств.
Снейп собрался уже было вернуться в замок, как его неожиданно осенила догадка. Он торопливо повернул назад и, отыскав Хагрида на границе Запретного леса, попросил отвести его в то место, где лесничий последние несколько дней находил трупы животных.
— Так это, там же болота, профессор... — сказал Хагрид, немного растерянно глядя на совершенно обычные ботинки Снейпа. — Я разберусь, — пообещал Северус.
Через Запретный лес они пробирались, наверное, не менее получаса. Тропинка петляла то вверх, то вниз, поднимаясь на заросшие соснами холмы и спускаясь в затянутые туманом низины, а затем и вовсе растворилась в низких зарослях кустарника, заведя их в густой нехоженый подлесок. Наконец Снейп увидел то, что искал — у кромки болота, едва различимый в тумане, лежал довольно свежий труп оленёнка.
Наколдовав себе непромокаемые сапоги, Снейп залез по щиколотку в вязкую болотную жижу и аккуратно перевернул труп. Осмотр занял не более минуты — у основания шеи виднелись две чётко очерченные дырочки от клыков, а труп оленёнка оказался полностью обескровленным. И хотя хлюпнявки тоже пили кровь, крупный оленёнок был им явно не по зубам.
— Здесь ведь где-то должна быть разрушенная церковь, — сверяясь с картой, спросил Снейп. — Там есть старое кладбище?
Хагрид озадаченно повертел головой, стараясь сориентироваться в тумане, и наконец сказал: — Есть, но довольно далеко отсюда, с той стороны холма, — и показал в сторону Хогсмида.
«Опытная тварь никогда не охотится вблизи тех мест, где спит», — подумал Снейп и аккуратно пометил на карте место.
— Отнесите оленёнка в замок, Хагрид, — попросил он. — Думаю, он мне понадобится позднее, а я, пожалуй, ещё немного осмотрюсь.
Хагрид взвалил на плечо мокрый труп и направился назад, в сторону Хогвартса.
Снейп поднялся на вершину холма и, перебравшись на его противоположную сторону, увидел вдалеке Хогсмид. До него было не меньше пары миль, но среди высоких сосен уже вполне отчётливо угадывались остроконечные черепичные крыши. Немного спустившись вниз, он нашёл то место, ради которого пришёл — развалины старой деревни. Эта деревня почти не уступала размерами новой — когда-то она занимала почти весь западный склон холма и спускалась к небольшому озерцу, превратившемуся теперь в настоящее болото. А потом с холмов сошёл оползень и уничтожил большую часть строений. Люди спустились вниз, бросив полуразрушенные дома и старое кладбище, и построили новую деревню, старую же со временем поглотил лес. Снейп ещё немного прошёл по склону, внимательно осматривая попадавшиеся ему развалины домов, и вскоре вышел к кладбищу. Время и оползень не пожалели могильных плит, и каменные надгробья, казалось, были попросту свалены в кучу, и хотя земля втянула их едва ли не до половины, дыру Снейп нашёл почти сразу же. Она уходила глубоко вниз у основания старого склепа, давно поросшего травой. Опустившись на колени, Снейп попытался заглянуть внутрь и почти мгновенно почувствовал, как на него волной накатывает страх. От напряжения ему свело шею, рука, сжимавшая палочку, мелко задрожала. Снейп никогда не был робкого десятка, но то, что исходило из-под развалин этого склепа, нельзя было даже описать человеческими словами. Там, в недрах этой дыры, прятался настоящий первобытный ужас. Попытавшись взять себя в руки, Снейп направил палочку в дыру и наколдовал Люмос. На кончике палочки вспыхнул слабенький огонёк и тут же снова погас.
Мерлин! Даже днём это место могло напугать любого!
Несколько раз в жизни Снейпу доводилось встречать обычных вампиров, но то, что пряталось сейчас в этой дыре, совершенно точно было не из их числа. Сколько пройдёт времени, прежде чем местная тварь перестанет довольствоваться олениной и лисами и начнёт засматриваться на людей?
«Надо предупредить кентавров», — с тревогой вглядываясь в Запретный лес, подумал он.
* * *
Выбравшись из проклятого места, Снейп прошёл не меньше мили в сторону Хогсмида, пока не вышел к реке. Здесь туман клубился ещё сильнее, и, умываясь холодной водой, Северус понял, что не может разглядеть даже собственных рук. Остроконечные крыши домов утонули в сплошной белой пелене, смешавшись с окружавшими их вершинами сосен и разлапистыми дубами. Стоило подумать о возвращении в замок, но Снейп, не удовлетворённый результатами собственных поисков, решил напоследок навестить ещё одно место. Благо, здесь было недалеко.
Он ненадолго углубился в лес, оставляя Хогсмид слева, но вскоре деревья вновь поредели, и он выбрался на широкое открытое пространство — пойму реки. Трава под его ногами тревожно шелестела, тени в тумане метались из стороны в сторону, но после старого кладбища в Запретном лесу, оказавшись на открытом месте, Снейп почувствовал настоящее облегчение. Воздух был влажным и сырым, но зато не пах смертью и тысячелетним проклятьем.
Наконец из тумана проступили высокие камни, и Снейп остановился. Одинокие дольмены в этой части Шотландии попадались довольно часто, а вот полный мегалитический круг был только один. И сейчас Снейп стоял возле него. Разглядеть что-нибудь толком в тумане было невозможно, но Северус решил, что если здесь что-то и есть, то он обязательно это почувствует. Чёрные камни стремительно возносились ввысь, словно пальцы мистического великана, протыкая туман насквозь и пряча свои вершины в серой мгле. Снейп присел на корточки в центре круга и коснулся ладонью травы. Тонкие стебли были мокрыми и живыми. Древняя сила пробудилась не здесь.
Он собирался уже уходить, как что-то внезапно привлекло его внимание. Тени — одна, другая… Они отчаянно метались в тумане, то увеличиваясь в размерах, то вновь уменьшаясь. Медленно подняв палочку, Снейп наколдовал Люмос и замер, встревоженно оглядываясь по сторонам. Они были везде, стояли тесным полукругом, словно молчаливые стражи — фейри, тёмные, как сама ночь, похожие на уродливых стариков с большими головами. Снейп попятился назад и понял, что отступать некуда. Спригганы(Спригганы обладают небольшим ростом, как и все фейри, и имеют большую голову и уродливую внешность. Сказания утверждают, что за несколько мгновений они могут вырасти «до небес». Спригганы обитают в дольменах и возле менгиров. Согласно английским легендам, спригганы охраняют сокровища, под которыми следует понимать не только зарытые клады, но и ценные ресурсы земли. Они же стоят на охране мест, куда человеку путь закрыт. Это входы в иные миры, а также места обитания различных волшебных существ. В целом, спригганы выполняют роль охранников и телохранителей, которые защищают более слабых его обитателей и их имущество. Спригганы могут повелевать ветрами и насылать ураганы.), хранители менгиров и дольменов, стражи древних сокровищ, кровавые жнецы, способные отобрать жизнь.
— Я не собирался ничего красть, — громко сказал Снейп, держа палочку прямо перед собой. Он никогда не встречался с подобными существами и не был уверен, что магия волшебников действует на них. — Я лишь искал источник древней магии, пришедшей в мой дом.
Спригганы пошевелились, их крупные головы качнулись, как у болванчиков, и внутри каменного круга родился звук — глухой, низкий, отражаемый камнями, он набирал силу и высоту, всё разрастаясь и разрастаясь, до тех, пока Снейпу не заложило уши, а боль не стала прижимать его к земле. И тогда он отчаянно вскинул палочку и закричал: — Бомбарда максима!
Ближайший камень взорвался у самого основания, десятками мелких осколков разлетаясь во все стороны. Северус пригнулся, стараясь защитить голову, и с ужасом осознал, что обломки камней не причинили спригганам никакого вреда. Уже почти не веря в успех, он вновь вскинул палочку и, целясь в ближайшее существо, отчаянно швырнул в него Ступефай. Заклинание сбило сприггана с ног, и тот упал на спину, парализованный магией, как самый обычный человек, и Снейп воспрял духом. Он начал кидаться заклинаниями направо и налево, пытаясь пробиться к выходу из круга. Спригганы падали, повязанные человеческой магией, а затем внезапно поднялся ветер и его самого швырнуло оземь.
— Помечен… — зашептал ветер, яростно завывая над его головой. — Помечен...
Снейп попытался встать, но ветер всё усиливался, сплетая туман в немыслимые водовороты, горстями швыряя ему в лицо каменную пыль и комья земли.
— Открой… открой… помечен...
С трудом поднявшись на четвереньки, Снейп выставил перед собой палочку, готовясь дорого продать свою жизнь. И в ту же секунду огромная чёрная тень влетела в центр круга, сбивая с ног окруживших его фейри.
— Держитесь, — сказала тень, — я вынесу вас из круга.
Снейп ощутил под пальцами мокрую шерсть, и что было сил вцепился в подставленный загривок. И вновь услышал, как в вое ветра к нему обращается чуждая магия. Помечен… Боль сжала Северусу грудную клетку, а потом тень рванула его куда-то ввысь, и он потерял сознание.
* * *
Очнулся он лёжа на холме. Трава под ним была мокрой, а редкие перья тумана в полнейшем безветрии покачивались над землёй. Справа от него, расслабленно расположившись на траве, сидел высокий, крепко сбитый темноволосый мужчина.
— Привет, — сказал он, завидев, что Снейп очнулся. — Я Ларри, Ларри Тальбот. А вы, как я понимаю, Северус?
Снейп кивнул и попытался сесть.
— Почему я потерял сознание? — спросил он, осторожно ощупывая собственную голову. Сейчас он чувствовал себя вполне сносно, голова не кружилась и не болела, и только в глаза словно насыпали песка. — Это магия спригганов, — сказал Ларри. — Удивительно, что вы так долго продержались.
Снейп осмотрелся вокруг, нашёл в траве собственную палочку, и сжав её в руке, почувствовал себя намного увереннее.
— Думаю, лучше нам кое-что прояснить сразу, — сказал Снейп, внимательно глядя на Ларри. — Там, в круге, я видел огромного волка. Мне ведь это не показалось? Или это тоже была магия спригганов?
Ларри колебался всего секунду.
— Нет, — наконец признался он. — Не показалось. — Вы оборотень? — Да. — Но ведь сейчас не полная луна. И теперь вы снова человек. — Это мой дар и моё проклятье, — вздохнул Ларри. — Я много экспериментировал с различными растениями и сейчас умею превращаться в волка в любой фазе луны, вне зависимости от того, видна ли она на небе или нет, и с той же лёгкостью вновь становиться человеком. — А в полнолуние? — спросил Снейп. — Как повезёт, — немного подумав, ответил Ларри. — Иногда мне удаётся контролировать своё сознание, но чаще я поддаюсь инстинктам, как и все, и тогда... — он с сожалением развёл руками и тяжко вздохнул. — Как вы здесь оказались? — Джек сказал, что вам нужно одолжить ПредатумФормидулозус, вот я и хотел... — Тальбот поймал напряжённый взгляд Снейпа и понял, что шутки сейчас не уместны. — Ну хорошо, — согласился он, — думаю, пора вам кое-что объяснить. К тому же, вы всё равно рано или поздно об этом узнаете, так что… Сегодня я оказался здесь по той же причине, что и вы. Я искал место, где пробудилась древняя магия.
Снейп окинул Тальбота внимательным взглядом и решил, что тот, пожалуй, не врёт.
— И несмотря на то, что случилось там, в круге, — продолжил Ларри, — это не то место, которое мы с вами ищем. — Тогда почему они напали на меня? — невольно нахмурившись, спросил Снейп. — Что-то в вас заставило их откликнуться, но я пока не понимаю, что. Есть в вас нечто такое необычное, я это тоже чувствую.
Они оба помолчали, какое-то время просто глядя прямо перед собой.
— Думаю, я должен рассказать вам об Игре, — наконец решился Ларри. — Об игре? — переспросил Снейп. — Это принято называть Большой Игрой, хотя, конечно, это далеко не игра. Раз в несколько десятилетий, когда ночь Самайна совпадает с полнолунием, ткань реальности редеет, и появляется возможность открыть врата между двумя мирами — нашим и миром Великих Древних. Процесс открытия этих врат и называют Большой Игрой. В игре всегда принимают участие две стороны — Открывающие врата и Закрывающие. Открывающие ищут перемен, хотят, чтобы древняя магия и древние боги вернулась, а потусторонний мир объединился с нашим. Закрывающие — пытаются сохранить существующий порядок. Мы с Джеком Закрывающие, вернее, Закрывающий всегда Джек, а я... Я — как повезёт, — Ларри на секунду замолчал, рассеянно взлохмачивая тёмные волосы, а затем продолжил. — В течение всего октября обе стороны готовятся к решающему дню, собирают различные ингредиенты для зелий, добывают магические предметы, артефакты, талисманы и прочие волшебные штуки, способные помочь игрокам.
— Мандрагоры, выкопанные на месте убийства? — перебил его Снейп. — И кусок плаща, отрезанный у испуганной женщины посреди ночи? — А вы действительно умны, — усмехнулся Ларри, — Джек в вас не ошибся. Да, вы правы, мандрагоры, шейные позвонки висельников, печень и специальным образом приготовленная омела, глаз какой-нибудь выдры и много всякой жути, способной усилить магию той или иной стороны. У каждого игрока есть разумное животное, фамильяр, который сильно помогает ему в подготовке к Игре. У Джека это Снафф. — Пёс, который умеет читать надписи и открывать двери?
— О, да, — согласился Ларри. — Вижу, вы уже с ним познакомились. Вы правы, у Снаффа очень много скрытых талантов. Он умеет приносить нужные вещи в самый необходимый момент, а ещё он знает, как рассчитать центр игры, но об этом позже. Как я уже сказал, в игре частенько используются различные артефакты. Есть артефакты, не имеющие прямого отношения к открытию Врат — к примеру, нож Джека или особым образом освящённая икона, а есть артефакты, предназначенные для непосредственного использования в Игре, и главные из них — это Открывающая и Закрывающая волшебные палочки. Джек является владельцем Закрывающей палочки. Когда Игра только начинается, игроки и их животные частенько образуют альянсы, но никто не может быть уверен, что в конце концов его союзник не окажется на вражеской стороне. Иногда мы точно знаем, кто есть кто, бывают случаи, когда нам удаётся переубедить игрока противоположной стороны перейти на нашу сторону, а иногда мы теряем собственного союзника. Ну и, конечно, время от времени появляются новые игроки, до самого конца игры остающиеся для нас тёмными лошадками. В решающую ночь тридцать первого октября все игроки собираются в месте ритуала, чтобы бороться друг с другом за открытие или закрытие врат. Чтобы определить место появления врат, требуется провести сложные геометрические расчеты, которые учитывают место жительства других игроков и их количество. Любая неточная информация может начисто сбить всё построение, и тогда Игра просто не сможет состояться.
— И такое бывало? — спросил Снейп. — Бывало, — ответил Ларри. — И в этот раз ваша Игра должна пройти рядом с Хогвартсом? — Да, где-то здесь. Игроки уже собрались, но мы ещё не определили место. — Давайте я попробую угадать, — предложил Снейп, — странный старичок, похожий на друида, таскающий на своем плече белку, а за поясом — маленький серебряный серп, он... — Открывающий, — сказал Ларри, — его зовут Оуэн, а бельчонка — Трескун. — А два джентльмена, любители захаживать в «Кабанью голову», одного из которых, кажется, зовут Моррис? — И здесь вы снова угадали, Моррис и МакКаб, и их компаньон — филин Ночной Шорох, тоже Открывающие. — А серая кошка, что я видел ночью со Снаффом? — Она тоже фамильяр, — подтвердил Ларри, — её зовут Серая дымка. Её хозяйка Сумасшедшая Джил живёт в гостинице при пабе «Три метлы», возможно, вы её вчера видели.
Снейп вспомнил эффектную ведьму с взлохмаченными седыми волосами и утвердительно кивнул.
— И она тоже Открывающая? — спросил он. — Да, — сказал Ларри. — А есть хоть кто-то, кто на вашей стороне? — все сильнее хмурясь, спросил Снейп. Ему не нравилась такая расстановка сил. — Есть, — ответил Ларри. — Граф. С ним вы, вероятно, ещё не встречались. — Вампир? — не веря своим ушам, воскликнул Снейп. — Да вы издеваетесь? Вампир — Закрывающий? — Не просто вампир, а сам*... Ну, вы понимаете, — усмехнулся Ларри. — Чему вы так удивляетесь? Ему нравится установившийся порядок вещей и он не хочет ничего менять.
— А ещё? — Думаю, есть, но мы о них пока ничего не знаем. — Тогда почему вы так считаете? — Потому что место для проведения ритуала, которое вычислил Снафф, не совпадает ни с одним подходящим объектом или сооружением. Нельзя открыть врата просто посреди поля, это должен быть какой-то центр древней силы, развалины древнего храма, ритуальное место, святилище. И раз мы до сих пор не можем определить это место, значит, в игре участвует тёмная лошадка. И Джек думает, что это вы. — Я? — переспросил Снейп и тут же вспомнил, как всего полчаса назад среди камней завывал ветер. «Помеченный… помеченный… открой…» — Почему вы считаете, что это я? У меня и фамильяра-то нет. — Совсем? — спросил на всякий случай Ларри. — Совсем, — ответил Снейп, и тут же почему-то ни к месту вспомнил жабу по имени Чашка. — Жаль, — немного подумав, ответил Ларри.— Хотя бывают и исключения, к примеру, я. — Вы сам себе фамильяр, — возразил Снейп, — а я не являюсь анимагом, да и оборотнем тоже. — И всё же в вас есть какая-то сила, — возразил Ларри. — Я чувствую её, как сегодня её почувствовали и спригганы. У меня есть дар предвидения, я не могу им управлять, но иногда я вижу будущее. И я видел вас... Вы будете участвовать в игре… так или иначе.
Ларри замолчал, а Снейп, задумчиво глядя на видневшийся вдали мегалитический круг, попытался понять, почему слова Тальбота так пугают его. Ведь он всегда хотел закрыть врата, через которые вырвалась та древняя магия. И вновь в памяти, вселяя в него неуверенность, всплыли завывания ветра… Помеченный.
— Хорошо, — немного помолчав, сказал Снейп. — Но я не понимаю одного: вы сказали, что врата могут быть открыты только тридцать первого октября, когда грань между мирами истончится и станет едва зримой. И раз это так, то что же тогда произошло несколько дней назад? — Кто-то попытался нарушить установленный порядок вещей. — Кто-то? — переспросил Снейп. — Открывающий, — сказал Ларри. — В октябре наш мир и мир древней магии сходятся очень близко, и существует поверье, что врата можно приоткрыть не только тридцать первого октября, но и в любой день месяца, если в этот период наступит пора Великих Туманов (Обычно Сид — потусторонний мир (или мир духов) и реальный мир отделены друг от друга непроницаемой для человека преградой. Но сами туаты (жители потустороннего мира) вольны покидать Другой мир и забирать с собой людей; кроме того, два мира сближаются в ночь с 31 октября на 1 ноября, во время кельтского праздника Самайна. Туман также является «пороговым» состоянием; в густом тумане два мира сближаются и переплетаются один с другим, поэтому в сказочных историях иногда волшебные существа появляются из тумана или таинственной дымки). Туман — это истончившаяся грань между нашими мирами.
— Туман, — эхом повторил Снейп, — тем утром был сильный туман. Да и в последующие дни туманы почти не прекращались. Пора Великих Туманов пришла, и кто-то открыл Врата? — спросил он. — Приоткрыл. Вероятно, ему не хватило навыков или силы, а возможно, он сделал это ненамеренно, я не знаю, или ткань между нашими мирами истончилась ещё недостаточно сильно, но дверь приоткрылась лишь чуть-чуть и не закрылась до конца. И сейчас где-то между мирами существует крохотная щель, через которую в любой момент, набравшись силы, может вылезти любая нечисть. — И вы его ищете? Это место? — спросил Северус. — Да, ищу, так же, как и вы, но пока я ничего не нашёл, и поэтому я не отказался бы от вашей помощи, — Ларри смотрел на него, словно чего-то ждал. — Вы надеялись, что я ещё один Закрывающий? — спросил Снейп. — Я не думаю, что это так. Мне не нравятся правила вашей Игры, и я совершенно точно не хочу в ней участвовать. И хотя вы спасли мне сегодня жизнь, мне совсем не импонирует ваша компания. Три Закрывающих, среди которых оборотень, вампир и убийца. Ведь Джек убийца, не так ли?
Ларри Тальбот ещё раз внимательно посмотрел на него и вздохнул.
— Хорошо, — сказал он, поднимаясь, — у вас ещё есть время подумать. До полнолуния осталось несколько дней. А пока я хотел бы сказать вам только одно — что бы ни случилось, когда бы вам ни понадобилась помощь, позовите меня, и я услышу ваш зов. Что бы вы ни думали о Закрывающих, они всегда придут вам на помощь.
Снейп кивнул, зная, что никогда не воспользуется этим предложением, и тоже встал. Помедлил, порылся в карманах и, сам удивляясь собственному порыву, достал карту.
— Вот, возьмите, — сказал он, протягивая её Ларри. — В библиотеке Хогвартса я нашёл информацию о разных древних постройках, разбросанных по округе, возможно, о некоторых вы не знаете.
Тальбот с благодарностью принял карту и, аккуратно свернув её, спрятал в карман.
— Вас проводить до Хогвартса? — спросил он. — Дорогу я прекрасно найду и сам, — ответил Снейп. — Ну, что ж, тогда до встречи, — кивнул Ларри.
Они пошли каждый в свою сторону, но через минуту Тальбот неожиданно окликнул его. — Я совсем забыл, — крикнул он, стоя у подножья холма, — завтра утром я пришлю в Хогвартс ПредатумФормидулозус, Джек ведь вам обещал!
«Только двух ПредатумФормидулозус в Хогвартсе нам и не хватало», — вздохнув, подумал Северус и зашагал в сторону замка. И только на подходе к дому, он наконец вспомнил, что так и не спросил у Ларри Тальбота, у кого же находится Открывающая палочка.
__________
* здесь речь, конечно, идет о графе Дракуле Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Утром в понедельник, приняв, наконец, решение, Снейп отпросился у МакГонагалл и отправился в Министерство, пообещав вернуться к обеду и всё объяснить. Директор выслушала его внимательно и молча кивнула.
В Министерстве он первым делом нашёл Поттера.
— И почему я обо всём всегда узнаю самым последним?! — возмутился Гарри, когда Снейп рассказал ему о таинственной волне, пришедшей в Хогвартс, и о своём столкновении со спригганами. — Возможно, потому что вы работаете в Министерстве, а не в Хогвартсе, — ответил Снейп, — и происходящее в замке это не вашего ума дело. — Просто объясните мне, зачем вы один полезли в эти руины ? Неужели нельзя было взять с собой Невилла? — Поттер, — тяжко вздыхая, сказал Снейп, — уймитесь. Мне сейчас совершенно не нужна выволочка, для этого у меня есть МакГонагалл. Мне нужна ваша помощь. — Ну хорошо, — смирился Гарри. — Что нужно делать? — Возьмите несколько выходных, Уизли и приезжайте в Хогвартс. А ещё привезите с собой Эмму МакКормак и Остиариус.
Поттер помедлил, внимательно глядя на Снейпа, а затем просто кивнул, кажется, впервые на его памяти не став спорить.
* * *
После Министерства Снейп отправился к ГаррикуОлливандеру, а затем долго и подробно расспрашивал его об Открывающих и Закрывающих палочках, а ещё о его кузене по имени Оуэн, которого, как Снейп и предполагал, у Олливандера никогда не было. Уже уходя, Снейп показал Олливандеру свою собственную палочку и спросил, не творилось ли ей в последнее время какое-то особое колдовство. Олливандер изучил палочку очень внимательно, послушал звук, наколдовал Патронуса и сказал, что не видит ничего необычного — очень спокойная палочка, преданная своему хозяину.
Снейп решил, что слова эти не слишком-то его успокоили, но с другой стороны и не принесли плохих новостей.
В полдень в кабинете директора собралось довольно много народу: сам Снейп, МакГонагалл, Флитвик, Спраут, Хагрид, Хуч, Поттер, Лонгботтом, Уизли и мисс МакКормак, согласившаяся по просьбе Поттера приехать в Хогвартс. Все расселись в кресла, и, поглядывая друг на друга, приготовившись слушать.
— Думаю, пришло время вам кое-что рассказать, — начал Снейп. — Несколько дней назад, как вы знаете, в Хогвартсе случилось странное событие — мы ощутили волну чуждой нам магии, которая пришла откуда-то с севера и принесла с собой сильный холод, а ещё — пугающее чувство приближения чего-то древнего и страшного. Те, кто ощутил эту волну, думаю, согласятся со мной — ничего похожего с нами ещё не случалось, это совсем иная магия — очень древняя, совершенно нам неподвластная и, вероятно, крайне враждебная. А вслед за этой магией в окрестностях Хогвартса стали появляться очень странные гости и происходить столь же странные события, и я узнал, что загадочная группа волшебников собирается организовать в наших краях Большую Игру, цель которой — открыть дверь между мирами. — Да ладно? — удивлённо воскликнул Уизли и тут же смущённо замолчал.
— Согласно правилам этой Игры, — не обращая внимания на Рона, продолжил Снейп, — дверь между мирами должна быть открыта в ночь Самайна, но вот беда — кто-то из игроков решил нарушить правила и попытался открыть дверь раньше срока. У него это так толком и не получилось, но граница между мирами была нарушена, и где-то недалеко от Хогвартса теперь существует узкая щель — проход в другой мир, из которой в любое время может вылезти всё, что угодно. Все игроки в этой странной Игре делятся на две противоборствующие группы — Открывающие и Закрывающие. Думаю, из названия несложно догадаться, кто есть кто. Я бы не слишком обольщался, считая Закрывающих теми, кому стоит доверять, но, по крайней мере в этой истории, они на нашей стороне. Сейчас Закрывающие всеми силами пытаются отыскать место, где приоткрылась щель, чтобы помешать другой стороне расширить её и впустить в этот мир хаос, а вот почему ничего не предпринимают Открывающие, однозначного ответа у меня нет. Несколько дней подряд я обследовал окрестности Хогвартса, тоже пытаясь найти это место, и был внезапно атакован спригганами в мегалитическом круге.
— Вы приносили там жертву? — удивлённо спросила Эмма. — Нет, — ответил Снейп, — я не делал ровным счётом ничего, что могло бы привлечь внимание древних существ или древней магии, и всё же они на меня напали. Не знаю, хотели ли они меня убить или нет, но когда спригганы окружили меня, поднялся сильный ветер, и я услышал голоса, словно кто-то шептал мне что-то, пытаясь забраться в самую душу. Они называли меня «Помеченный», а ещё призывали меня что-то открыть... Тогда я ещё не понимал, о чём идёт речь, но сейчас я думаю, что они считают меня Открывающим и уверены, что это именно я открыл ту самую щель между мирами.
— С чего бы им так думать? — возмутилась МакГонагалл. — Когда кто-то открыл дверь, ты был на Часовой башне. Я видела тебя собственными глазами. — Видите ли, директор, древняя магия не ошибается, спригганы чувствовали, что я имею отношение к Игре, и Лари Тальбот, один из Закрывающих, считает точно так же. А ещё он сказал, что тот, кто пытался открыть эту дверь, был неопытным игроком или не до конца понимал, что нужно делать. Я не могу исключить такой вероятности, что именно я случайно приоткрыл дверь между мирами. Что, если однажды ночью я просто отозвался на зов, точно такой же зов, что я услышал в каменном круге, и не смог перед ним устоять? Говорят, это невозможно контролировать. Или это может быть связано с моим путешествием в другой мир. Что, если в междумирье я случайно повредил грань между мирами, а в то утро, когда в Хогвартс пришел холод, эта грань просто не выдержала и порвалась? Те древние существа в каменном круге совершенно точно узнали меня… И тогда становится понятным, почему Открывающие бездействуют — они точно так же, как и Закрывающие, не представляют, где находится эта щель и кто её открыл.
Снейп замолчал и в комнате воцарилась тревожная тишина. Все смотрели на него — одни недоверчиво, другие растерянно и явно не зная, что сказать, и Северус внезапно ощутил, как где-то внутри него, под самым сердцем, начинает разливаться настоящий холод.
Поттер обвёл внимательным взглядом всех присутствующих, словно чего-то ожидая, и неожиданно не выдержал.
— Простите, профессор, но, при всём уважении, это полная чушь! — воскликнул он. — Какой из вас Открывающий? — Думаю, Гарри прав, — поддержала его Эмма. — Спригганы в каменном круге узнали вас не потому, что вы открыли дверь, а потому, что вы помечены Остиариусом. Нельзя открыть дверь между мирами, находясь в беспамятстве или случайно, для этого нужна очень сильная магия или тесная связь с очень мощным Открывающим арфектом, и ни то, ни другое, невозможно в бессознательном состоянии.
— Способен ли Остиариус открыть дверь между мирами? Или он открывает только Арку? — хмурясь, спросил Снейп. — Теоретически это возможно, — ответила Эмма, — Остиариус может выполнить функцию открывающего артефакта в Самайн, когда граница между мирами очень тонка и напоминает Арку, но в отличие от Хогвартса, с которым у директора тесная связь, Остиариус не слушается Перевозчика на расстоянии. Думаю, спригганы почувствовали на вас магию камня и поняли, что вы были Перевозчиком, а значит, сможете открыть дверь. Меня учили закрывать сознание от Остиариуса, избавляться от связи с ним сразу после перехода, вас же о необходимости этого никто не предупредил, поэтому они вас и узнали. Спригганы хотели, чтобы вы открыли дверь, но это вовсе не означает, что вы уже сделали это однажды или пожелаете сделать когда-нибудь в будущем.
— Мне кажется, мы действительно говорим не о том, — согласился Флитвик. — Вы, Северус, достаточно опытный окклюмент, чтобы кто-то смог заставить вас что-то сделать помимо вашей воли. Так что давайте лучше думать, как нам найти эту проклятую дверь и наконец её закрыть. Может, нам стоит связаться с Закрывающими?
Снейп покачал головой.
— Я разговаривал сегодня с Олливандером, он считает, что ни Открывающая, ни Закрывающая палочки не смогут ничего сделать, пока не наступит Самайн, их мощности не хватит, чтобы управлять вратами. — А Ваш артефакт, мисс МакКормак? — спросил Флитвик. — Остиариус. Он способен справиться с этой задачей, если мы отыщем дверь? — Вероятно, да, — ответила Эмма. — Хотя я никогда раньше этого не делала. — Тогда давайте разделим обязанности, — предложил Флитвик.
Он достал перо, свиток, и все разом начали спорить. Снейп смотрел, как все обсуждают новый план и испытывал странное, почти болезненное облегчение.
* * *
После обсуждения основных деталей плана было решено разбиться на пары. Эмма и МакГонагалл должны были остаться в замке, изучать книги и анализировать записи, Хагрид с Помоной вызвались осмотреть развалины в Запретном лесу, Рон и Невилл решили отправиться подальше — к древнему святилищу, расположенному к западу от озера. Хуч и Флитвик выбрали своей целью могильный курган. Поттер — кто бы сомневался — напросился в компанию к Снейпу. «Ну, конечно, как же я без няньки?» — раздражённо подумал Северус.
Первую вылазку решили провести сразу после обеда, надеясь, что к середине дня туман, прочно обосновавшийся в эти дни в Хогвартсе, хоть немного поредеет. Впрочем, их надеждам так и не суждено было оправдаться. В обед туман из дымчатой сетки превратился в плотное молоко, и окрестности стало видно всего на несколько ярдов.
— Не думаю, что есть смысл ждать, что погода улучшится, — сказал Снейп. — Чем ближе к Самайну, тем плотнее будет становиться туман. Ещё несколько дней, и мы не сможем рассмотреть ничего дальше собственного носа. — Тогда давайте отправляться, — предложил Флитвик.
* * *
— Послушайте, Поттер — сказал Снейп, когда они вдвоём спускались вниз по лестнице. — Там, в кабинете директора, вам не стоило так слепо становиться на мою защиту, это было глупо и недальновидно. — Понимаете, профессор, — немного помедлив, ответил Гарри, — вы сказали, что древняя магия не ошибается, и спригганы не просто так приняли вас за Открывающего. Но ведь это как с Распределяющей шляпой, разве вы не видите очевидной аналогии? Шляпа может увидеть вашу предрасположенность и ваш потенциал, но она всегда учтёт ваш выбор. А выбор — это главное, что определяет человека. Так мне сказал однажды Дамблдор: главное, что отличает меня от Тома Реддла, это то, какой выбор я сделал, а ещё — моя способность любить. Так что вы, профессор, всегда будете становиться Закрывающим, хотите вы этого или нет, какой бы выбор вам ни предлагали, вы всегда будете возвращаться на правильную сторону.
Снейп посмотрел на Поттера и не нашёлся, что ответить. Стоило, наверное, сказать какую-то гадость, слишком уж сентиментальным вышел этот дурацкий разговор, но гадости почему-то на ум не шли, и Снейп решил, что лучше, пожалуй, будет просто воздержаться от комментариев.
На улице было сыро и пасмурно — привычная погода последних дней, и Снейп, как ни старался, никак не мог вспомнить, когда он в последний раз видел обычное солнце, не подёрнутое белой пеленой. Они с Поттером пересекли внутренний двор, прошли под аркой крытой галереи и вышли к деревянному мосту. Здесь туман казался неровным, он то поднимался сплошной стеной, то неожиданно редел, и тогда пелена превращалась в щупальца, тянувшиеся к их лицам, и можно было различить отдельные деревья и даже склон холма, на котором высились дольмены и стояла хижина Хагрида.
Сзади послышались шаги. Это Флитвик и Хуч, идущие следом, вступили на деревянный мост. Снейп собрался было что-то сказать, как в следующее мгновение вновь случилось ЭТО.
Волна пришла из ниоткуда, она обрушилась на них без всякого предупреждения, и от её оглушающей силы у Снейпа подкосились ноги. Поттер, кажется, упал, и Снейп, как ни старался, никак не мог различить его в тумане, хотя только секунду назад он был в нескольких футах от него. От оглушительного звука заложило уши, Снейп вцепился в край арочного окна, пытаясь устоять, и почувствовал, как накатил холод. Волосы у него на затылке встали дыбом, щёки словно обожгло огнём, а руки побелели, покрывшись инеем. А потом налетел ветер и разорвал туман в клочья, и Снейп увидел дольмены. Чёрные камни высились на склоне холма, а среди них тёмными тенями вырастали великаны.
— Спригганы! — закричал Снейп, силясь перекрыть шум ветра. — Немедленно возвращайтесь в замок! Он не знал, слышит ли его кто-то еще, или он вообще остался один, но в эту секунду где-то внизу, на деревянном полу, завозился Поттер, и Снейп увидел, как он медленно поднимается. Из ушей Поттера шла кровь, но палочку он держал вполне уверенно. — Надо уходить! — закричал Снейп, хватая Поттера за плечо. Тот кивнул и, хватаясь за перила моста, они оба медленно пошли в сторону замка.
Ветер сбивал их с ног, раскачивая деревянный мост, разгонял туман, а затем вновь приносил его обратно, и чудовищный звук всё сильнее набирал высоту... А потом всё разом стихло…. И на секунду им показалось, что они оба оглохли.
— Надо бежать, — вдруг вполне отчётливо сказал Поттер, — и поджечь мост. — Не думаю, что это их остановит, — ответил Снейп.
Он видел, как огромные тени великанов приближаются, раскачиваясь из стороны в сторону на склоне холма.
— Быстрее в замок, там у нас гораздо больше шансов!
Они побежали и уже под аркой крытой галереи увидели Флитвика. Он стоял, напряжённо вглядываясь в туман, так и не решившись оставить их и вернуться с Хуч в замок.
— Ну слава Мерлину! — закричал он. — Спригганы? Их много? — Не знаю! — крикнул Снейп. — Но против них можно использовать Ступефай, я уже пробовал!
Они поднялись по ступенькам замка и зашли внутрь. МакГонагалл бежала им навстречу, за ней спешила Эмма, две остальные группы, так и не успев покинуть замок, растерянно стояли в вестибюле.
— Что случилось? — воскликнула МакГонагалл. — Там спригганы, — сказал Снейп. — Не знаю, как далеко они смогут уйти от своих дольменов, но сюда они не войдут. У Хогвартса своя защита. — Смотря кто их ведёт, — возразила Эмма. Она вышла на порог, стараясь хоть что-то разглядеть во вновь сгустившемся тумане. — Волна не спадает, — встревоженно сказала МакГонагалл, — в прошлый раз она пришла всего на несколько минут… но сейчас...
Где-то наверху захлопали двери, на лестнице послышались шаги — это другие преподаватели и ученики стали спускаться вниз.
— Что случилось, директор? — свесившись через перила, закричала профессор Вектор. — Надо увести детей, — сказал Снейп, — даже если спригганы не смогут войти в замок, мы не можем так рисковать.
Макгонагалл кивнула, и Снейп повернулся к Рону.
— Уизли, — сказал он, — вы сможете открыть Тайную комнату? — Смогу, — неуверенно ответил Рон. — Но… — Не спорьте, Уизли, — попросила МакГонагалл. — Дети это самое важное.
Рон посмотрел на Гарри, на Хагрида и, решительно кивнув, побежал вверх по лестнице.
— Профессор Вектор! — закричал он. — Мы все идём в Тайную комнату!
* * *
Вниз по ступенькам сбежал испуганный Филч, решительно сжимавший в руках швабру, за ним, не отставая ни на секунду, следовала миссис Норрис.
— Думаю, мужчинам лучше выйти во внутренний двор, а вам — запереть двери замка, — сказал Снейп, обращаясь к МакГонагалл. — Внутренний двор это ведь территория замка, — сказал Эмма, по-прежнему не сходя со ступенек. — Если спригганы смогут войти во двор, то их не остановят и двери замка.
Она потрогала карман мантии, так, словно то, что лежало там, доставляло ей неудобство, и неожиданно поморщилась.
— Думаю, что бы ни происходило в тумане — это только начало. Остиариус нагрелся. Когда Арка открывается, он всегда становится тёплым. Сейчас же он по-настоящему раскалён.
Снейп вышел к ней на ступеньки и встал рядом. Он тоже чувствовал ЭТО — то, о чём говорила Эмма, что-то происходило в тумане, что-то приближалось к ним, медленно, словно надвигаясь издалека…
— Ещё немного, и оно окажется здесь…
Это сродни ощущению междумирья, внезапно понял Снейп. Сильный легилимент всегда способен почувствовать тварей. И тут он понял, — ОНИ идут за камнем. Он сам облегчил им задачу, заставил Поттера забрать камень из Министерства, привёз его сюда вместе с Эммой. Какой же он идиот!
— Отдайте мне камень, — сказал он, вплотную приближаясь к ней. — Вы думаете, тварь пойдет за Перевозчиком? — с усмешкой спросила Эмма. — Не думаю, что это тот же случай, профессор. К тому же, для этих тварей из мира духов мы с вами равны. — Кто это? — тоже выходя на ступеньки, спросил Поттер. — И как эту тварь можно убить? — Не знаю, — ответил Снейп. Он обернулся и вдруг увидел, как из стены замка появляется Кровавый барон. — Приготовьтесь, — сказал тот. — Дуллахан рядом.
И в это мгновение они увидели его. Туман словно расступился, и Всадник без головы медленно въехал во внутренний двор. Стук копыт эхом разнёсся по амфиладе крытой галереи, и Снейп почувствовал, как, следуя за всадником, на территорию замка вползает холод.
— Дуллахана не остановят ни запертые ворота, ни магия этого места, зато его остановит золото, — едва шевеля губами, почти беззвучно сказала Эмма, — давайте мне все ваши золотые галеоны.
Не разбирая достоинства, Снейп вынул из кармана горсть монет и протянул ей. Эмма запихнула монеты в карман, в котором по-видимому лежал Остиариус, и так же тихо добавила:
— Чем больше золота, тем меньше шансов, что он доберётся до камня. — А каковы шансы, что он не доберётся до нас? — сжимая в руке палочку, спросил Поттер. — Он не убивает просто так, — ответила Эмма. — Хотя многие считают его духом ярости потустороннего мира, но он лишь предвестник. Ярость приходит за ним следом. — Откуда вы всё это знаете? — удивился Гарри. — Когда путешествуешь между мирами, — ответила Эмма — в лицо надо знать всех тварей.
Всадник доехал до середины двора и остановился.
Для них, привычных к привидениям Хогвартса, всадник выглядел не очень устрашающе, но всё же осознавать, что эта тварь сделана из плоти и крови, было неприятно. В месте, где у него должна была находиться голова, из шеи торчали два позвонка, а сама голова была приторочена к седлу. В правой руке всадник держал человеческий позвоночник, служивший ему хлыстом.
Где-то высоко над их головами, над Хогвартсом вновь начал подниматься ветер. Он разметал остатки тумана и, набирая силу, стал превращаться в слова. Снейп слышал сотни голосов, они говорили на разных языках, шептали и кричали, и он не мог разобрать, чего они хотят. А потом он вдруг услышал голос, что звал его в каменном круге, и все прочие голоса разом стихли.
Где-то за спиной кто-то закричал: «Акцио кубки!», и через минуту Снейпу под ноги лавиной хлынули золотые предметы из Наградной комнаты — медали, кубки, памятные таблички. Снейп оступился, но Поттер схватил его за руку и удержал.
— Открой, — сказал голос значительно тише, и лошадь под Дуллаханом попятилась, вставая на дыбы. А потом Дуллахан взмахнул рукой... и яростно хлестнул Снейпа своим кнутом-позвоночником.
— Осторожно! — закричала Эмма, но было поздно.
Что-то брызнуло Снейпу в лицо, что-то тёплое и солёное, и он на секунду ослеп, а когда пришёл в себя, всадника уже не было. Поттер что-то стирал ему рукавом с лица, а Снейп не чувствовал собственного тела.
— Это кровь, — кажется, сказал Поттер, — просто кровь и она не ваша.
Снейп понял, что ноги больше не держат его, и сел на ступеньки.
— Профессор, — растерянно сказал Гарри.
Кто-то схватил его за плечо, кажется, это была МакГонагалл, но он протестующе замахал руками и, наконец, с трудом сумев разлепить губы, сказал:
— Я в порядке. — Он пометил вас, — произнес Кровавый барон. — Это плохо. Теперь за ним придёт ярость. — Слуа... — словно вторя ему, испуганно прошептала Эмма.
И они вновь услышали голоса — сотни тысяч голосов разорвали небо, они выли и кричали на разных языках. И Снейп ощутил такой холод, который не чувствовал даже рядом с дементорами. Он знал, кто такие слуа — воинство мёртвых.
А потом он внезапно услышал другой голос, и этот голос звучал у него в голове.
— Мы близко, держитесь, — сказал Ларри. — Не бойтесь слуа… они ещё слабы… слишком рано.
Голос в его голове оборвался, и над головой замелькали тени. Кто-то вскинул палочку, и заклинания одно за другим полетели в небо, а Снейп опустился на колени и понял, что сейчас его стошнит.
А потом он увидел Джека. Чёрная тень появилась из-под крытой галереи и заскользила через внутренний двор. Там, где он шёл, исчезал свет, день превращался в сумерки, а холод мгновенно отступал. А затем в руках Джека вспыхнуло пламя, и слуа, бестелесными духами метавшиеся в небе, вновь отчаянно завизжали.
— ЭкспектоПатронум! — крикнул Поттер, и Снейп увидел серебристого оленя.
А потом упал на ступеньки и провалился в чёрную, беспросветную темноту. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Снейп очнулся в Больничном крыле. Он лежал на неразобранной кровати одетый, в расстёгнутой сюртуке и чувствовал себя измученным и больным.
Дуллахан, а затем эти орущие твари, казалось, выпили из него всю силу. Захотелось даже взять палочку и проверить, не разучился ли он колдовать.
Негромко хлопнула дверь, и вошла Поппи.
— Ну, как вы, Северус? — спросила она, наливая в стакан восстанавливающее зелье. — Выглядите всё ещё неважно.
Снейп попытался сесть, и со второй попытки ему это удалось.
— Терпимо, — ответил он и залпом опустошил протянутый стакан. — Сколько я был без сознания? — Около часа. — И чем всё закончилось? — Духи ушли, ваши… друзья... — на этих словах она явно замялась, — прогнали их в сторону озера, а затем они, вероятно, и вовсе исчезли. Тот, что оборотень, зашёл вас навестить, и они мило поболтали с Помоной о разведении ПредатумФормидулозус и ещё о каких-то лианоподобных тварях, от которых Помона пришла просто в неприличный восторг. Затем зашла мисс МакКормак, посидела немного возле вашей постели... Милая особа, мне кажется, вы ей нравитесь.
Снейп закатил глаза, но ничего не сказал.
— Поттер и Уизли тоже пытались зайти, но я их не пустила… Не Больничное крыло, а проходной двор. Кстати, там вас ждёт МакГонагалл, — Поппи кивнула на дверь своего кабинета и недовольно поджала губы. — Я сказала ей, что сейчас не самое подходящее время, но она настаивает.
Снейп кивнул и застегнул сюртук.
* * *
МакГонагалл выглядела так, будто разом постарела на несколько лет. На бледном лице залегли тени, глаза встревоженно блестели, руки не находили себе места.
— Северус, — начала она, садясь на стул возле него, и Снейп сразу понял, что случилось что-то серьёзное, — я знаю, кто открыл дверь. Он пришел ко мне сразу после того, как всё закончилось, и во всём признался. — Он? — не понимающе переспросил Снейп. — Это Аргус Филч.
На мгновение Снейпу показалось, что он ослышался. Аргус Филч — Открывающий?
— Как он мог это сделать?
В голове сразу всплыли слова Эммы: «Нельзя открыть дверь между мирами, находясь в беспамятстве или случайно, для этого нужна сильная магия или тесная связь с очень мощным Открывающим артефактом.» Филч ведь сквиб, а значит это невозможно...
— Выслушай меня, Северус — сказала Минерва, — это важно. Филч не понимал, что делает. В конце сентября он познакомился с Оуэном, тот представился кузеном Олливандера, и Филч ему поверил, потому что они очень похожи. Они несколько раз встречались в Хогсмиде, пили огневиски, играли в карты, а потом Оуэн постепенно задурил Аргусу голову. Он рассказывал ему, что раньше был совсем другой мир, и древняя магия была куда более милостива к людям, мир не разделялся на волшебников и сквибов, все умели колдовать одинаково, и магию можно было брать из ветра и земли, и никому не нужны были волшебные палочки или какие-то другие могучие артефакты. Оуэн сказал, что хочет вернуть это время, и Аргус ему поверил. А ещё он поверил, что сможет быть Открывающим, стоять в едином круге, наравне с другими волшебниками, ведь у него была кошка-фамильяр, совсем как Трескун у Оуэна, и магия, в которой нуждались все Открывающие.
— Знаешь, Северус, — добавила она, — я никогда не задумалась, как Филч справляется без всякой магии с таким огромным замком. И я даже не представляла, что замок подчиняется ему. Не так, как директору, конечно, иначе, но всё же…Аргус говорит, что он обязан этой связи Дамблдору… Так вот… — Макгонагалл замолчала на мгновение, словно желая перевести дух, а затем заговорила вновь: — Чтобы произвести впечатление на Оуэна, Филч рассказал ему, что управляет огромным замком, и даже однажды вечером показал ему, как это происходит. И Оуэн уговорил Аргуса открыть дверь. Он объяснил ему, что нужно выбрать древнее и некогда священное место, и даже показал ему подходящее, а потом просто велел ему попросить Хогвартс помочь, точно так же, как Филч делал это раньше. Думаю, Оуэн и сам не рассчитывал, что у Аргуса получится, будь это иначе, и он пошёл бы с ним. Но у Аргуса получилось. Вот только он выбрал другое место, гораздо ближе к Хогсмиду, чем то, что показал ему Оуэн. Он побоялся, что на таком большом расстоянии Хогвартс его не услышит. Филч сделал всё, как велел ему Оуэн, но когда дверь начала открываться, он испугался. Говорит, услышал страшные крики и решил, что это дорога в ад. А потом из двери вырвалась волна, которую мы почувствовали, и он попытался закрыть ворота, но то ли сделал что-то не так, то ли Хогвартс, оглушённый волной чуждой ему магии, его не услышал, то ли произошло что-то, что мы и вовсе не понимаем, но дверь так до конца и не закрылась. Филч решил никому ничего не рассказывать, поругался с Оуэном, отказавшись рассказывать ему, где находится то место, где он пытался открыть дверь, и, вероятно, никогда бы ни в чём мне не признался, если бы не сегодняшнее нападение на замок. Когда он понял, что натворил, он сразу пришёл ко мне… Кстати, во время сегодняшнего нападения он не остался в стороне, он как мог защищал Хогвартс, и это именно Филч сообразил, что надо призвать золотые кубки из Наградной комнаты…
МакГонагалл замолчала, а Снейп вдруг вспомнил, что и правда видел, как Оуэн и Филч ругались в «Трёх мётлах», и просто в тот день не придал этому значения.
— Он раскаивается, — сказала МакГонагалл, — и он хотел бы всё исправить, но не знает, как это сделать. Зато ты можешь, Северус. Ты можешь закрыть эту дверь. — Я? — переспросил Снейп. — Ты, — подтвердила Минерва, — ты знаешь, что Хогвартс подчиняется тебе гораздо лучше, чем мне. У вас с ним просто какая-то мистическая связь. А теперь отдыхай. Думаю, тебе нужно время, чтобы всё это обдумать.
МакГонагалл встала и пошла к выходу из Больничного крыла.
А Северус закрыл глаза и тихо позвал замок. Пришло время закрыть эту дверь, и к счастью теперь он знал, как это сделать. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
В ночь 31 октября они встретились на вершине холма, там, где некогда было древнее святилище. Четверо Открывающих и шестеро Закрывающих.
Спустя тысячу лет от древнего святилища осталась лишь большая каменная плита, наполовину вросшая в землю, и сейчас рядом с этим местом яростно полыхал костёр.
Снейп швырнул в огонь принесённый дар и, окинув взглядом своих противников, прикинул расстановку сил: Сумасшедшая Джилл с всклокоченной копной седых волос и её кошка Серая Дымка, Оуэн, так похожий на друида, и его маленький суетливый бельчонок Трескун, Моррис и МакКаб и их компаньон Ночной Шорох, а затем посмотрел на своих — Ларри Тальбот, Джек и его верный пес Снафф, Эмма и ее Остиариус, Аргус Филч и его кошка миссис Норрисс, Граф и его летучая мышь Игл, и конечно сам Снейп и его Хогвартс.
— Думаю, не стоит даже начинать, — сказал Снейп. — Предлагаю просто мирно разойтись по домам и не искушать судьбу. Сегодня ночью вы в явном меньшинстве, к тому же, вы на моей территории.
Он посмотрел вверх, туда, где в чистом от тумана небе виднелись высокие башни замка, и усмехнулся.
— Здесь вашей магии не справиться с Хогвартсом, к тому же, на этот раз у нас не только Закрывающая палочка, но и Остиариус.
Сумасшедшая Джилл внимательно посмотрела на него, словно обдумывая его предложение, а потом, спрятав Открывающую палочку в карман не попрощавшись, растворилась в темноте. За ней в таком же молчании последовали Моррис и МакКаб, и последним, задержавшись лишь на секунду, ушёл Оуэн.
— Приятно было иметь с вами дело, Северус, — сказал Ларри, пожав Снейпу на прощание руку, — из вас получился отличный Закрывающий. И спасибо за антиликантропное зелье.
Джек вежливо раскланялся и тоже исчез, а Граф растворился в ночи, будто его и не было. Следом, медленно ковыляя, ушёл Филч.
— А не выпить ли нам чего-нибудь? — спросил Снейп, глядя на Эмму. — Почему бы и нет? — ответила она.
Люди ушли, и на холме возле священного места остались только чёрный пёс и серая кошка.
— Увидимся в следующий раз, — сказала Серая Дымка. — Увидимся, — ответил Снафф.
~ Конец шестой истории ~
Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Название: 7 Автор: MaggieSwon Персонажи: Северус Снейп/НЖП, Минерва МакГонагалл, Гарри Поттер, Филиус Флитвик Рейтинг: General Жанр: приключения Саммари: Ночью он проснулся, разбуженный шумом дождя, и долго смотрел на то, как Чашка обеспокоенно прыгает по краю кровати. Интересно, способны ли трансфигурированные животные ощущать опасность? Мысли одна тревожнее другой метались у Снейпа в голове. Кто-то испортил ингредиенты в его кладовой, а затем подбросил что-то ему в котёл. Но кто? И главное как он это сделал? Снейп откинулся на подушку и устало прикрыл глаза. Сколько бы он ни анализировал события последних дней, ответы на эти вопросы по-прежнему не находились.
Фик занял первое место на конкурсе «Гарри Поттер и Орден Фикрайтера» этап «Финал». Фик входит в серию «Директор Хогвартса» и является его 7 заключительной частью
Размер: миди Статус: закончен Отношение к критике: конструктивное Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
В пятницу вечером в теплицах Хогвартса Помона Спраут устроила шумную вечеринку. На праздник собрался почти весь преподавательский состав школы чародейства и волшебства и несколько специально приглашённых гостей. Отмечали появление на свет ПредатумФормидулозус в количестве трёх штук: двух мальчиков и одной девочки (или наоборот). Счастливый отец семейства, избалованный всеобщим вниманием, негромко урчал, наевшись до отвала свежей печёнки, а новоиспечённая мать, совсем недавно отпочковавшая своё долгожданное потомство, заметно нервничала и то и дело норовила цапнуть кого-нибудь из гостей.
— Послеродовая депрессия, — со знанием дела сказал Невилл, заботливо выпаивая её настойкой растопырника.
Торжественное событие решили отпраздновать с размахом. Филч притащил из замка старинный граммофон, стрельчатые литые своды теплицы украсили глициниями и клематисами, а директор надела свою лучшую парадную мантию.
— Со всеми этими нескончаемыми происшествиями мы тысячу лет не устраивали праздников! — сказала МакГонагалл, и Снейп, заметив, каким воодушевлением загораются её глаза за стёклами прямоугольных очков, внезапно осознал, что ему ни при каких обстоятельствах не удастся отвертеться. — Немедленно нацепи своё самое праздничное выражение лица! — велела МакГонагалл, глядя на его кислую физиономию, но, так и не добившись желаемого, махнула рукой и ушла праздновать.
Поттер привёз медовуху и магловский виски, Дафна раздобыла в питомнике двух люпистух (дальние родственные докси, начинают танцевать при первых звуках музыки, а если песня им очень нравится, то они меняют цвет и светятся в темноте), зажигательно отплясывающих теперь в такт льющейся из граммофона джазовой музыке, Эмма угостила всех экспериментальными предсказательными конфетами, заранее со смехом извинившись за не слишком точные результаты, а Уизли приволок огромный ящик всевозможных волшебных шутих и праздничных фейерверков. Специальный почётный гость вечеринки Ларри Тальбот светился от гордости, словно начищенный сикль, и выглядел так, будто это именно он только что стал отцом. Снейп окинул недовольным взглядом весь этот балаган и решил, что ему потребуется немало виски и ещё больше терпения, чтобы пережить этот вечер.
День у него выдался тяжёлым — пришлось провести восемь уроков зельеварения, пополнить вконец истощившиеся запасы ингредиентов в кладовой, перебрать сушеный теплеросток, сварить три котла бодроперцового зелья для Больничного крыла, проверить эссе и домашние работы, а затем ещё два часа разбирать почту от родителей, обеспокоенных тревожными событиями, случившимися накануне в школе. И всё же постепенно праздник захватил и его. Виски оказался чертовски хорош. Уизли расхаживал с канареечной головой на плечах, пытаясь накормить всех Ослепительными помадками «Съешь меня и мантия начнёт светиться», и Эмма, облачённая теперь в сверкающее платье, медленно скользила в танце с Ларри, кружась в сиреневом водовороте окружавших её клематисов. Тихо играл граммофон, в её волосах искрились отблески света, и хотелось смотреть, не отрываясь…
— Как думаете, они попросят вас стать крёстным? — спросил невесть откуда взявшийся Поттер, становясь рядом. — Хотите, я это устрою?
В руках Поттер держал почти полностью опустевший стакан виски, а на аврорской мантии красовался огромный и крайне нелепый праздничный бант.
— Вам что, внезапно жить надоело? — с невольным любопытством спросил Снейп, разглядывая раскрасневшееся лицо мальчишки. — А что? — невозмутимо ответил Гарри. — В конце концов, без вас этой чудесной пары просто не было бы. Это я о ПредатумФормидулозус, если что.
Снейп закатил глаза, но промолчал.
Они постояли ещё какое-то время, в полнейшем молчании наблюдая за танцующими. Директор МакГонагалл увлечённо кружилась в паре с Невиллом, Флитвик важно вёл в танце ПомонуСпраут, а Хагрид, медленно покачиваясь из стороны в сторону, вальсировал, кажется, сам с собой.
— Сегодня в предсказательной конфете мне досталась змея, — сказал Гарри, показывая Снейпу свой радужный фантик. — Вероятно, это означает, что вы меня покусаете, но я, всё же, пожалуй, рискну и скажу. Только слепой не заметил бы, куда вы весь вечер пялитесь, профессор. — Я никуда не пялюсь! — огрызнулся Снейп. — Вы же понимаете, что она вам не пара? — Почему это она мне не пара? — машинально возмутился Снейп. — Она яркая и жизнерадостная, а вы совершеннейший зануда и сухарь, который никак не может решиться сделать первый шаг, — совершенно серьёзно ответил Гарри. — Это не вашего ума дело, Поттер, — начиная злиться, произнёс Снейп и тут же подумал, что если наложить на аврора заклинание вечной икоты, то ему дадут всего шесть месяцев в Азкабане.
Поттер допил свой виски и всё с той же невозмутимостью спросил:
— А вы уже заглядывали?.. Ну, вы меня понимаете... К ней в голову, чтоб подглядеть, о чём она думает? — Я никуда не заглядывал, — сказал Снейп, — я вам тысячу раз говорил, что легилименция это не чтение мыслей. И вообще, вы сегодня либо пьяны, либо излишне блистательно остроумны. А не пойти ли вам… танцевать, Поттер? — Почему бы и нет, — ответил Гарри, но в это мгновение музыка закончилась, и к ним подошел Ларри Тальбот. — Чудесный вечер! — сказал он, радостно улыбаясь. — Не хотите ли потанцевать? Здесь замечательный выбор партнёрш! — Знаете, Ларри, — глядя на Эмму, сказал Поттер, — вам совершенно точно не нужен такой враг, как Снейп.
Ларри очень внимательно проследил за его взглядом, посмотрел на Снейпа и, наконец, снова на Поттера, и вдруг сказал: — И что ж вы меня раньше-то не предупредили?
* * *
Музыка заиграла вновь. Поттер и Тальбот, угомонившись, отправились за новой порцией виски, а Снейп решил немного пройтись. В конце теплицы, возле открытой двери, внезапно обнаружилась Эмма. Она стояла, прислонившись к дверному косяку, и, глядя на медленно плывущую в небе молодую луну, казалась погружённой в собственные мысли.
Снейп потянулся было к её сознанию, но, тут же опомнившись, со злостью одёрнул себя. Будь проклят этот мальчишка!
— Вы простудитесь, — сказал он, подходя ближе и взмахом палочки накладывая на неё согревающие чары. Эмма обернулась к нему с едва заметной улыбкой, и в её руках радужными искрами заблестел фантик. — Съешьте предсказательную конфету, Северус, — попросила она, — я хочу узнать вашу судьбу.
Снейп развернул конфету и послушно отправил её в рот. Вкус, на его взгляд, был слишком вяжущим и приторным, но деваться было некуда. Он повертел фантик в руках, и на его внутренней стороне медленно проступила цифра «7».
— И что это значит? — с невольным любопытством спросил он. — Понятия не имею, — честно призналась Эмма. — Боюсь, к этим конфетам должен прилагаться ещё и толкователь. Но я уверена, что это что-нибудь хорошее. — Боюсь, вы ошибаетесь, — с сомнением сказал Снейп. — Поттеру досталась змея. — Может, это змей-искуситель? Мне кажется, Гарри никак не разберётся в своих дамах.
Она вновь посмотрела на луну и вдруг неожиданно серьезно сказала:
— Знаете, Северус, я давно хотела вас спросить... Как так случилось, что вы отправились за мной в другой мир?(события, о которых рассказывается ниже, происходят в пятой части серии — фике «Перевозчик»)
Снейп невольно нахмурился. Где-то там, за их спинами, тихо лилась музыка, выпитый виски горячил кровь, и ему совершенно точно не хотелось говорить на эту тему. И всё же, немного помедлив, он неохотно ответил:
— В то время мне показалось это самым очевидным решением. Пока я был в будущем, я собирал всю информацию, которую только мог найти, читал газеты и журналы, смотрел магловские новостные каналы. В новостях довольно часто упоминалась ваша мать, действующий премьер-министр, и её высказывания всегда носили радикальный характер. Вернувшись домой, я попытался разузнать о ней немного подробнее и неожиданно выяснил, что у неё была дочь-полукровка, которая то ли погибла, то ли пропала без вести два с половиной года назад. ДжулиусКейн дал нам с Поттером доступ к архивам Отдела Тайн, и из бумаг, а также из воспоминаний ваших коллег, мы узнали, что вы ушли в междумирье и так и не вернулись. В свитках Остиариуса хранились записи о том, в какой именно мир вы отправились, и какие координаты выдал вам Камень. Так нам стало известно, где вас искать. А когда стало понятно, что этот «другой мир» очень похож на наш, то я заподозрил, что если вы выжили, то можете просто не помнить, что должны вернуться обратно. Взвесив все «за» и «против» и обсудив всё с Поттером, я принял решение, последовать за вами в междумирье, чтобы забрать вас домой.
— И как вы попали в Хогвартс? Их Хогвартс? — спросила Эмма. — Я решил, что раз их мир так сильно схож с нашим, то в нём, вероятно, тоже будет своё пророчество, а их собственный Снейп тоже отправиться в будущее. Всё, что я узнал о работе Локус Темпорибус, свидетельствовало о том, что если я попаду в другой мир за несколько минут до возвращения их Снейпа, то он уже не сможет вернуться обратно ровно до тех пор, пока я не покину его мир. Ведь Локус чинит время и пространство, возвращая всё в первозданное состояние, а значит, он просто не сможет допустить наличия двух Снейпов в одном времени. Я думал, что мне придётся воспользоваться маховиком времени, чтобы попасть в правильное время, однако, из тех же записей мне удалось выяснить, что время в наших мирах различалось почти на три недели. Поттер одолжил мне свою мантию-невидимку, чтобы я мог чувствовать себя в безопасности в чужом Отделе Тайн, и в нужный день я отправился в междумирье. Я думал выйти на той стороне и сразу же аппарировать в Хогвартс, но недооценил трудности путешествия. Хотя я не встретил в междумирье никаких чудовищ, с непривычки переход дался мне очень тяжело, к тому же находившиеся во мне монеты и перемещение в чужой мир подействовали на меня намного сильнее, чем я рассчитывал. Когда я выбрался из Отдела Тайн, я был почти без сил, и хотя в самом Министерстве никто не предпринял попытки меня остановить, я внезапно обнаружил, что просто не могу аппарировать на большие расстояния. В результате, мне пришлось совершить несколько прыжков, подолгу отдыхая и восстанавливая силы, и относительно нужного мне времени я опоздал почти на четыре часа. Добравшись до Хогвартса, я снял аппарационный барьер и аппарировал в кабинет директора.
— А как вы узнали, что директор и Кейн всё ещё ждут вас, и их собственный Снейп ещё не вернулся? — спросила Эмма. — Ведь вы не могли быть на сто процентов уверены, что путешествие их собственного Снейпа состоялось. — Поттер одолжил мне карту. Чудесная вещь, показывает в реальном времени, кто и где находится в замке. — А потом? — А потом… что ж, о том, что было потом, вы уже и так всё знаете, Эмма. Я рассказал МакГонагалл и Кейну, что вернулся из будущего, но промахнулся, попав в чужой мир, и хотя они мне не поверили, я смог убедил их найти для меня специалиста по временным аномалиям. — А если бы этим специалистом оказалась не я? — с тревожащим его беспокойством спросила Эмма. — Тогда я, вероятно, потребовал бы другого специалиста…
Снейп замолчал и недовольно нахмурился.
— К чему вы клоните, Эмма? — серьёзно спросил он. — Ведь вы не просто так задаёте мне эти вопросы? — Почему вы не рассказали Гарри из их мира, что хотите меня забрать? — внезапно спросила она. — Потому что, если бы он узнал правду, он не позволил бы мне этого сделать. — И, уводя меня в междумирье, вы ни на секунду не усомнились, что поступаете правильно? Неужели вы не задумывались о том, что станется с их миром, когда вы меня заберёте? Ведь если я беспрепятственно жила там все эти годы, то, значит, их собственная Эмма пропала, ушла в междумирье и не смогла вернуться. Иначе междумирье никогда не выбросило бы меня в их мир. А значит, забрав меня, вы совершенно сознательно обрекли их мир на войну. — Возможно, и так, — без всякого сожаления в голосе сказал Снейп, — и если бы потребовалось, я сделал бы это снова.
— Но это жестоко. Зная, что ждёт их в будущем, вы все равно готовы были так поступить? — дрогнувшим голосом спросила Эмма. — Да, и думаю, при необходимости, их собственный Снейп поступил бы точно так же. — И вы будете поступать так всегда? — Всегда, — ответил Снейп. — Я буду защищать это место и близких мне людей любым доступным мне способом, даже если ценой этого будет чей-то разрушенный мир. На войне по-другому нельзя. — Я не готова быть причиной такой войны, — Эмма расстроенно смахнула внезапно проступившие в глазах слезы, но тут же добавила: — Это страшно, возможно, мне просто нужно лучше осознать мое собственное место в этом мире, чтобы быть готовой так его защищать…
Она отвернулась от него и вдруг решительно шагнула в темноту. А Снейп остался стоять, глядя ей вслед.
— Почему ты ей просто не солгал? — тихо подходя сзади, спросила МакГонагалл.
Снейп покачал головой и ничего не ответил.
* * *
Праздник подошел к концу, у горизонта догорали шутейные фейерверки, Трелони, воровато оглядываясь по сторонам, горстями запихивала предсказательные конфеты в карман, Хагрид, порядком осоловевший от медовухи, спал в углу, обняв кадку с ПредатумФормидулозус, а Минерва о чём-то оживлённо спорила с профессором Вектор. Снейп допил свой виски и решительно отправился спать.
В коридорах подземелья отчего-то снова бродил Трэверс.
— Что вы тут делаете? — устало хмурясь, спросил Снейп. — Жабу потерял… сэр. — Опять? — Опять, — тяжко вздыхая, ответил Трэверс. — После того, как нашёлся Бигль, Чашка постоянно от меня убегает. Может, он просто снова хочет вернуться к вам?
Снейп проводил взглядом понурую фигуру Трэверса, возвращавшегося в слизеринскую гостиную, и отпер заклинанием дверь собственных комнат. На внушительной стопке книг по зельям сидел Чашка и внимательно смотрел на Снейпа. Вид у него был и правда ужасно несчастный.
— И ты чувствуешь себя неправильным? — невольно ощутив к жабе жалость, спросил Снейп.
И, удивляясь собственному порыву, посадил Чашку в карман и отправился патрулировать коридоры Хогвартса. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Начало следующего дня ознаменовалось неожиданным и крайне неприятным событием — протухла вся лягушачья икра, печень дракона, глазные яблоки саламандр и мышиные хвосты, а после тщательного осмотра кладовой подтвердились и самые худшие опасения Снейпа — большая часть только что полученных ингредиентов животного происхождения пришла в полную негодность. По результатам осмотра Снейп составил удручающе длинный список и не менее удручающее мнение — всего за одно утро сотни галеонов вылетели в трубу. Минерва будет просто в восторге!
Наверное, можно было бы списать всё на недобросовестных поставщиков, вот только поставщики были разными, а ингредиенты ещё вчера казались абсолютно свежими — не придерёшься. Стараясь не упустить ничего важного, Снейп осмотрел всё по нескольку раз, проверил полки на наличие охлаждающих чар и возможное неблагоприятное соседство и даже предположил злонамеренную порчу. Но все защитные заклинания, наложенные на кладовую, были целы, охладительные чары действовали идеально, а на соседних полках на нашлось ничего, что могло бы привести к столь печальным последствиям.
В результате, провозившись несколько часов и придя к неутешительным выводам, Снейп отправился к директору.
— И что ты прикажешь мне с этим делать? — сердито глядя на длинный список поверх своих прямоугольных очков, спросила Минерва. — Попечительский Совет и так талдычит мне каждый триместр, что мы постоянно не укладываемся в смету, а теперь ещё и это?
Она просмотрела свиток до самого конца, ахнула, увидев итоговую сумму, и тут же вернула список обратно Снейпу.
— Найдёшь причину случившегося, тогда и будешь восстанавливать запасы, а пока закажи только самое необходимое. Если пропадёт и вторая партия ингредиентов, Совет меня просто распнёт.
Она обмакнула перо в чернильницу и принялась в сердцах черкать собственный пергамент. Управление этой школой было задачей не из лёгких, и Снейп знал это не понаслышке, вот только Минерву ему было совершенно не жаль. Как ему теперь прикажете вести уроки?
Вернувшись в свой кабинет и чувствуя себя обворованным дважды, он задумчиво опустился в кресло возле своего стола и уставился на дверь кладовой. Что же он упускает?
Чашка обеспокоенно завозился у него в кармане, явно ощущая раздражение хозяина, и Снейп, машинально высадив его на стол, вновь вернулся мыслями к своим ингредиентам. К Трэверсу жабонёнок возвращаться отказывался, а мысль о том, что его можно просто трансфигурировать обратно в чашку, почему-то так и не пришла Снейпу в голову.
«Может, в порче ингредиентов никто не виноват и мне просто не повезло? — подумал Северус, вновь погружаясь в тревожные размышления. — Но как объяснить такое Попечительскому совету?»
Он отпер дверь кладовой и вновь, уже в который раз за день, приступил к осмотру.
* * *
На следующий день, так и не придумав убедительной версии случившегося, Снейп сократил свой список почти втрое и вновь отнёс его директору. Прекрасно понимая, что ингредиентов на все распланированные уроки теперь не хватит, Снейп решил на занятиях с младшеклассниками ограничиться исключительно теоретической частью. Ученики скрипели перьями, старательная выписывая, чем отличается уменьшающее зелье от омолаживающего, а Снейп ходил между рядами и думал о состоявшемся накануне разговоре с Эммой. Должен ли он был озаботиться судьбой другого мира или спасать только свой? Ответ по-прежнему казался ему очевидным, но вот в одном Минерва была права — что, чёрт возьми, помешало ему солгать? А вот на этот вопрос ответа не было. Поттер тоже вечно говорил, не думая о последствиях. Может, гриффиндорство — это заразно?
На последней паре Снейпу предстояло провести демонстрационный урок, сварив вместе с шестикурсниками напиток Живой Смерти. Он тщательно отобрал все необходимые ингредиенты и, выставив на горелку маленький котёл, принялся методично нарезать корень асфоделя. Студенты в такт ему застучали своими ножами, и вскоре класс заволокло голубоватым паром.
— А теперь необходимо добавить сок дремоносных бобов, — сказал Снейп. Он положил лезвие плашмя, привычно выдавил сок и аккуратно добавил его в котёл. Зелье приобрело сиреневый оттенок и… …взорвалось.
* * *
Снейп лежал на кровати в Больничном крыле и слушал, как в коридоре громко спорят МакГонагалл и Поттер.
— Я уверен, что ему что-то подсунули! — убеждал директора Поттер. — Я отдам остатки зелья в Аврорат, чтобы их проверили! — И наверняка напрасно потратите время, — говорила МакГонагалл, — вчера значительная часть ингредиентов в его кладовой испортилась, и я уверена, что Северус просто недостаточно тщательно их отсортировал.
Снейп попытался приподняться на кровати и едва не застонал в голос. Несмотря на принятое обезболивающее, левая сторона тела полыхала огнём, рука совершенно не гнулась, завязнув в переплетении бинтов, а на щеке, после тщательного осмотра, обнаружился пугающе толстый слой мази. Похоже, ему изрядно досталось. То, что не пострадал никто из его учеников, сейчас казалось настоящим чудом — мелкие ожоги были не в счёт, их на уроках зельеварения всегда случалось великое множество.
— В напитке Живой Смерти просто нечему взрываться, не так ли, профессор? — спросил Поттер, спустя десять минут вырастая у него над головой. В расстроенном голосе мальчишки отчётливо звучали обеспокоенность и злость. — Поттер, — с трудом разлепляя слезящиеся от света глаза, сказал Снейп, — займитесь своими делами. Я говорил вам тысячу раз — мне не нужна нянька. — Могли ли вы не заметить испорченный ингредиент? — всё с тем же упрямством спросил Гарри.
Снейп снова закрыл глаза и подумал, что в напитке Живой Смерти не было ни одного ингредиента животного происхождения. Но Поттеру он говорить этого не стал. Сейчас ему хотелось только одного — чтобы все наконец оставили его в покое и дали ему немного поспать.
Ночью он проснулся, разбуженный шумом проливного дождя, и долго смотрел на то, как Чашка обеспокоенно прыгает по краю кровати. Интересно, способны ли трансфигурированные животные ощущать опасность? Мысли одна тревожнее другой вертелись у Снейпа в голове. Кто-то испортил ингредиенты в его кладовой, а затем подбросил что-то ему в котёл. Но кто и, главное, как они сделал? И сколько бы он ни анализировал произошедшее, ответы на эти вопросы так и не находились.
* * *
Спустя два дня он смог наконец покинуть Больничное крыло и вернуться в свои подземелья.
— Повязки на груди придётся менять каждый день, — пояснила мадам Помфри, осматривая его перед выпиской, — и руки будут болеть ещё несколько недель. Но, в целом, всё могло закончиться гораздо хуже.
— Могли пострадать глаза, — словно догадавшись, о чём он думает, с укором сказала мадам Помфри. — Не стоит гневить Мерлина, Северус.
Впрочем, Поппи оказалась права. «Хуже» всё-таки случилось сразу после обеда. В школу приехал чиновник из Министерства, и Снейпа вызвали в кабинет директора.
— Попечительский Совет настаивает на увольнении профессора Снейпа, — сказал чиновник, вручая МакГонагалл официальное предписание. Низенький и толстый, он так запыхался, поднимаясь на восьмой этаж, что напоминал сейчас выброшенную на берег рыбу. — И на каком основании? — возмутилась МакГонагалл. — Несоблюдение техники безопасности, халатное отношение к имуществу школы, безответственные действие, приведшие к возникновению ситуации, угрожающей жизням учеников. — Профессор Снейп закрыл котёл собственным телом, чтобы никто из его учеников не пострадал! — А я говорю не о взрыве, госпожа директор, это лишь свидетельство его халатности, я говорю о призраках, что он привёл в замок. Профессор Снейп отлично знал, что потусторонние существа преследуют именно его, и всё же он вернулся в школу, сознательно рискуя жизнями находившихся здесь детей. — А что он должен был сделать? Умереть в поле?!
Снейп попытался возразить, однако Минерва остановила его жестом руки.
— Даже не думайте, что я позволю вам это сделать, — сказала она, обращаясь к чиновнику. — Профессор Снейп пострадал из-за того, что школа закупила некачественные ингредиенты, а значит, одной лишь выплатой выходного пособия вам не отделаться. К тому же, где я возьму вам другого преподавателя зельеварения в разгар учебного года? Да ещё и декана Слизерина! — Откройте вакансию, подайте объявление, — невозмутимо возразил чиновник. — И вы действительно считаете, что здесь мгновенно выстроится очередь из желающих? Да кто вообще в здравом уме захочет работать в этом дурдоме? — Госпожа директор, вы говорите о самой престижной школе в магическом мире! — Хотите её возглавить? — недобро прищурившись, спросила МакГонагалл. — Я с радостью уступлю вам это кресло, Денинкс. Но пока здесь директор я, профессор Снейп останется в школе как минимум до тех пор, пока не сможет вновь заниматься зельеварением и зарабатывать себе на жизнь.
Денинкс недовольно кивнул и с явной неохотой подписал бумаги.
* * *
Снейп вернулся к себе в подземелье и обессиленно опустился в кресло. Всего за несколько дней его жизнь развалилась на мелкие куски. Он лишился работы, репутации, здоровья и способности как минимум несколько недель, а то и месяцев, заниматься тем единственным, что он умел и любил. А стоит ему поправиться, он лишится ещё и дома. Сейчас, оглядываясь назад, Северус думал о том, что все события последних недель — путешествие в междумирье и будущее, столкновение с Открывающими и Отделом Тайн, всё это было полнейшей ерундой по сравнению с тем, что происходило с ним сейчас. У него просто не осталось сил, чтобы сопротивляться. Он выпил обезболивающее и попытался налить себе чай. И внезапно осознал, что у него чертовски сильно дрожат руки. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
— Что значит «уволили»? — спросил Поттер, вылезая из камина директорского кабинета. — Они с ума там, что ли, все посходили?
Он внимательно прочитал протянутое МакГонагалл предписание и в ещё большем удивлении поднял на неё глаза.
— «Использование ингредиентов в личных целях, хищение школьного имущества… создание угрозы жизни детей…» — повторил он. — Да с таким послужным списком можно до конца своих дней пытаться устроиться на работу. И на что он будет жить?
Гарри перевернул свиток и внимательно изучил подписи на свет.
— Двенадцать подписей и ни одного воздержавшегося? Что-то мне это очень сильно напоминает. — И думаю, не напрасно, — сказала МакГонагалл, протягивая ему ещё одно письмо. — Эту записку двадцать минут назад доставили из Отдела Тайн.
«Самое время обсудить произошедшее» — было написано в записке, и ниже стояло краткое: «В вашем кабинете, через час».
— Кейн, ну конечно, — скомкав записку, сказал Поттер.
* * *
— Я думаю, вы уже догадались о причинах моего визита, — с мягкой улыбкой сказал Джулиус Кейн, усаживаясь в кресло напротив директорского стола.
Поттер и МакГонагалл сухо кивнули.
Невысокий, с зачёсанными назад волосами, с мягкими деликатными манерами, Кейн казался сейчас сосредоточением благонравия и благодушия. И если бы Гарри только мог, он с удовольствием запустил бы в него пепельницей.
— Всё, что произошло со Снейпом за эту неделю, это исключительно результат вашего упрямства, — продолжил Кейн. — Если бы вы сразу вернули украденную прилипалу в Отдел Тайн (события, связанные с похищением прилипалы, описываются во второй части серии, «Неотвратимые последствия»), мне не пришлось бы методично, шаг за шагом, уничтожать его жизнь.
— Вы сейчас признаётесь, что покушались на жизнь Северуса Снейпа? — уточнил Гарри. — Мерлин с вами, Поттер, лично я вообще ничего не делал. Но зато профессор Снейп за свою долгую жизнь нажил себе такое количество врагов, что желающие ему отомстить нашлись без всякого моего участия. Нужно было их просто немного подтолкнуть. Впрочем, никто не ставил себе цели убить Снейпа. Гораздо приятнее было бы лишить его возможности заниматься любимым делом, вы не находите? К тому же если вы проверите зелье, а я думаю, вы проверите, вы не найдете в нём ничего необычного. Я прекрасно умею заметать следы. В конце концов, за мной ведь стоит целый Отдел Тайн. У меня есть люди в Министерстве и в Аврорате, в Попечительском Совете и Визенгамоте, и даже здесь, в Хогвартсе. А значит, вы должны понимать, что увольнение Снейпа — это только начало. — Вы нам угрожаете? — спросил Гарри.
— Что вы! Я даю вам дельный совет, мистер Поттер — не совершайте дважды одних и тех же ошибок. Давайте заключим сделку. Отдайте мне прилипалу, и больше никто не пострадает. Я даже позволю восстановить Снейпа в должности… — Я с первого дня знал, что вам нельзя доверять. Напрасно директор не позволила мне развязать с вами войну. Если бы я её не послушался, то от вас бы уже мокрого места не осталось.
— Жизнь не любит сослагательных наклонений, мистер Поттер, — всё с той же улыбкой ответил Кейн, — а угрожать мне сейчас не в ваших интересах. — И что вы мне сделаете? — усмехнулся Гарри. — Зачем мне что-то делать вам? Куда проще навредить вашим близким или вашим друзьям. По крайней мере, пока у вашего Снейпа всё ещё есть крыша над головой, как и у вас, госпожа директор, а у Дафны Гринграсс — возможность работать в заповеднике. Я могу сделать так, что братья Уизли лишатся лицензии на свой магазин, мисс Джинни Уизли потеряет место в команде Холихедских Гарпий, а мисс Грейнджер — работу в Министерстве, а ведь она так мечтала работать в Отделе Тайн...
— И какие у нас гарантии? — впервые прервав молчание, спросила МакГонагалл, в гневе сжимая в пальцах перо. — Что может помешать вам продолжить охоту на моих людей после того, как я отдам вам прилипалу? — Благоразумие. Бесмысленная война сжирает все ресурсы, директор. Бессмысленная война с вами может, в конце концов, уничтожить и меня. Я предпочитаю соблюдать условия сделки, если они меня устраивают. Так что обдумайте моё предложение. Если завтра до полуночи я не получу прилипалу, я уничтожу профессора Снейпа, а после возьмусь за кого-нибудь из вас… Возможно, это будете вы, директор, а возможно — мисс Уизли или Помона Спраут, столь увлечённо разводящая в школе запрещённые растения. Так что я искренне надеюсь, что вы проявите дальновидность.
Кейн встал, кивнул, по-прежнему вежливо улыбаясь, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Что-то хрустнуло.
— Скользкий говнюк! — в сердцах сказала МакГонагалл, с бессильной злостью швыряя на стол обломки пера.
* * *
После ухода Кейна они какое-то время посидели в полнейшем молчании, обдумывая только что состоявшийся разговор.
— Мы скажем Снейпу о случившемся? — встревоженно глядя на директора, спросил Поттер. — Не думаю, что это разумно, — ответила МакГонагалл. — По крайней мере, не сейчас. На него и так свалилось слишком много неприятностей. К тому же Поппи говорит, что ему нельзя волноваться. — Я поговорю с Кингсли, — пообещал Поттер, решительно поднимаясь. — Если на Попечительский Совет оказывали давление, то рано или поздно это выяснится. — И что это нам даст? — Понятия не имею, — честно признался Гарри, — но надо же с чего-то начинать?
* * *
Вечером Гарри вернулся в Хогвартс расстроенный и злой.
— Я говорил с министром об увольнении Снейпа, — сказал он, входя в кабинет, где его уже ждали МакГонагалл и Флитвик. — Кингсли дал распоряжение Робардсу (начальник Аврората) провести проверку, но она не принесла желаемого результата. Попечительскому Совету никто не угрожал. По их словам, они вынесли решение абсолютно добровольно. — Можно по-разному оказывать давление, — задумчиво произнёс Флитвик. — Например, своевременно и в нужном свете преподнести имеющиеся факты. Совсем необязательно кому-то выкручивать руки. — Зелье тоже проверили, — добавил Гарри, — и, как и предсказывал Кейн, ничего необычного в нём не нашли. Так что и эта ниточка привела нас в никуда. — И что мы будем теперь делать? — спросила МакГонагалл. — Если мы сдадимся и вернём Кейну прилипалу, какие у нас гарантии, что он сдержит своё слово? Зачем ему восстанавливать Северуса в должности, если он и так уже всё получил? — Боюсь вы правы, даже получив прилипалу, он вряд ли оставит нас в покое и просто остановится, — согласился Флитвик.
— А что, если я отнесу прилипалу в Аврорат и расскажу о том, как всё было на самом деле? — предложил Гарри. — Думаю, из этого не выйдет ничего хорошего, — покачал головой Флитвик. — Аврорат не сможет связать «нашу» прилипалу с Кейном. Если Кейн и не уничтожил оставшиеся у него прилипалы, то совершенно точно спрятал их так хорошо, что никакие авроры их не найдут. Одних ваших показаний будет недостаточно. Вы — заинтересованное лицо. К тому же вам придётся признать, что вы случайно вынесли эту прилипалу, когда обкрадывали Отдел Тайн, а это уже должностное преступление. Вы понимаете, как это будет выглядеть? Не удивлюсь, если вас сразу арестуют. — Тогда нам нужно действовать хитрее, — согласился Гарри. — Если честно и по-гриффиндорски нам его не победить, давайте подстроим ему ловушку. Что, если я подсажу хранящуюся у нас прилипалу министру и обвиню в этом Кейна? Начнётся тщательное расследование, следы прилипалы так или иначе приведут в Отдел Тайн, ведь Визенгамоту известно, что там она изначально и была создана. Глядишь, что-нибудь из этого и получится.
— Это плохая идея, — задумчиво сказал Флитвик. — Строя кому-то ловушку, можно легко угодить в неё самому. — Ты прав, Филиус, — ответила МакГонагалл. — Однако, если мы будем играть в открытую, мы ничего не добьёмся. Давайте поступим так, как поступил бы Северус. Заставим Джулиуса Кейна играть по нашим правилам. И если мы проиграем, то сделаем это достойно.
* * *
На следующий день МакГонагалл отправила Кейну письмо с совой. На маленьком свитке пергамента было написано одно непечатное выражение. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Вечером, сидя в своем кабинете, Кейн внимательно прочитал записку, полученную из Хогвартса, и с хищным удовлетворением облизал губы. Что ж, если бы Минерва так просто сдалась, это было бы даже скучно. Впрочем, теперь ему придётся разбираться с этим долго и нудно, подкупать нужных людей, использовать связи, распускать слухи. Ему всегда нравились быстрые и элегантные решения, но с Хогвартсом почему-то быстро и элегантно не выходило. Да и с Поттером, вероятно, придётся повозиться. Это ведь не Снейп с его сомнительным прошлым, репутация мальчишки могла выдержать почти любое испытание. Может, его проще убить? В арсенале начальника Отдела Тайн было ещё немало сомнительных разработок. Кейн даже успел задуматься об отравлении «чернильным» ядом, когда за дверью внезапно послышались чьи-то шаги и кто-то взволнованно закричал:
— Арка! Арка в Зале Смерти! Она открыта!
Кейн стремительно поднялся, но прежде, чем он успел выйти в коридор, дверь его кабинета распахнулась, и в комнату совсем некстати вошёл Снейп.
— Вы? — удивился Кейн. — Как вы сюда попали?
И вдруг понял, что в первую секунду не разглядел очевидного. Этот Снейп выглядел иначе — волосы чуть длиннее, нет следов ожогов на лице, и руки, небрежно державшие в переплетении пальцев голубой флакон, совсем не походили на руки человека, недавно пережившего взрыв зелья. Вот значит почему Арка открылась. Гость внимательно огляделся по сторонам, и на его губах едва заметно проступила неприятная улыбка.
— Вы ведь не Снейп? — медленно опускаясь в кресло, спросил Кейн, с любопытством разглядывая гостя. — Вернее, не тот Снейп, что живёт в нашем мире, не так ли? — Вы правы, мистер Кейн, — Снейп кивнул, нет, «другой Снейп» кивнул и тут же, не дожидаясь приглашения, опустился в кресло напротив. — Мы с вами знакомы? — В моём мире вы тоже возглавляете Отдел Тайн. — Приятно осознавать, что в любом мире моя карьера находится на должном уровне. И в вашем мире мы тоже не ладим? — Кейн не спускал с гостя внимательного взгляда. Каждая деталь сейчас имела значение — худое лицо, хищный нос, проницательные тёмные глаза. Держался «другой Снейп» спокойно и уверенно. — Скажем так, — немного помедлив, ответил гость, — нас с вами вряд ли можно назвать друзьями. — И что же в таком случае привело вас в наши края? — Общий враг и общие интересы, — ответил Снейп. — Как вам хорошо известно, месяц назад ваш Снейп пришёл в мой мир и похитил мисс МакКормак, тем самым поставив нашу вселенную на грань войны. Он преследовал свои интересы, и я могу его понять. Я преследую свои. Я хочу вернуть мисс МакКормак назад и уверен, что вы мне в этом поможете.
— И зачем мне это делать? В кои-то веки наш Снейп действовал с моего согласия и в моих интересах. Мы только что предотвратили риск возникновения войны в собственном мире. Так для чего мне ввязываться в это снова? — Война с маглами начнётся для вас лишь через двадцать лет, мистер Кейн, война с Хогвартсом уже началась. И вы не настолько наивны, чтобы не понимать, что так просто она для вас не закончится. Уверен, ваш Поттер в этом мире имеет влияние не чуть не меньшее, чем наш собственный в нашем. Наверняка он уже заключил соглашение с министром. Противостоять подобной силе будет непросто, я же могу помочь вам не только разрушить этот альянс, но и уничтожить самого Поттера. Взамен я хочу получить самую малость — возможность беспрепятственно забрать мисс МакКормак домой, и гарантии того, что люди из вашего мира больше никогда не смогут посягнуть на мой. — Но дом мисс МакКормак здесь, теперь она это знает. — Откуда вы это взяли, мистер Кейн? — Снейп хищно скривил губы. — Вам это сказал ваш собственный Снейп? Всё, что вам наверняка известно, это то, что координаты, по которым отправлялась ваша мисс МакКормак, идентичны координатам нашего мира. Но где гарантии, что она дошла? Где гарантии того, что это не ваша мисс МакКормак потерялась в междумирье? Я вот уверен в абсолютно обратном. Именно наша Эмма выбралась из междумирья, сумев вернуться домой, а ваша Эмма погибла. И ваш Снейп просто запудрил нашей Эмме мозги. Немудрено, ведь он сильный легилимент. Впрочем, я бы на его месте поступил бы точно также.
— Вы говорите логичные вещи, мистер Снейп, однако я пока по-прежнему не вижу ни одной причины вам помогать, — откидываясь на спинку кресла, сказал Кейн. — Война, даже через двадцать лет, это всё равно война, и мне так или иначе придётся решать эту проблему, вот только в случае моей победы над Хогвартсом у меня больше не будет Поттера и Снейпа, которые могли бы мне в этом помочь. А если я отдам вам мисс МакКормак, то не будет и её. Так зачем же мне добровольно лишаться того, что я уже имею? — Вы же знаете, мистер Кейн, что наши миры очень похожи, но не идентичны. Так уж сложилось, что я знаю, какое пророчество было сделано в вашем мире. Об этом нам рассказал ваш Снейп. Через двадцать лет начнётся война, и начнет её мать Эммы после того, как возглавит магловский кабинет министров. Для того, чтобы решить эту проблему, совершенно не нужно путешествовать между мирами, нужно просто устранить угрозу, пока она не встала на ноги и не набралась сил. Отправьте мать вашей Эммы в сумасшедший дом, устройте ей автомобильную катастрофу, не так уж это и сложно — уничтожить всего одного человека.
— Так почему же вы до сих пор не сделали этого самим? — Я бы так и решил эту проблему, но, как я уже сказал, наши миры не полностью идентичны, и в нашем мире было сделано совсем другое пророчество. Не мисс МакКормак станет причиной войны, она возглавит сопротивление магов и спасёт наш магический мир от вымирания. Если мисс МакКормак не вернётся домой, у нашего мира не будет будущего.
— А что, если я скажу вам, что мне на это наплевать? — по-прежнему сидя в расслабленной позе, поинтересовался Кейн. — А что, если я отвечу вам, что знаю, где хранится прилипала? — с усмешкой ответил Снейп. — У вас ведь тоже с этим проблема, не так ли? Я знаю, что директор МакГонагалл и мистер Поттер намерены использовать украденную у вас прилипалу, чтобы инсценировать ваше покушение на министра. Давайте поможем друг другу — я расскажу вам как этого избежать и где спрятана ваша прилипала, а вы выполните мою просьбу. — И вы поможете мне вернуть прилипалу? — невольно выпрямляясь в кресле, спросил Кейн.
«Другой Снейп» покачал головой.
— Я знаю, где она хранится, но не могу её забрать. Чары, что наложены для её защиты, может снять только сама МакГонагалл. — Тогда какой от вас толк? — А я не предлагаю вам забрать прилипалу, я предлагаю её использовать, чтобы в свою очередь подставить МакГонагалл, Поттера и вашего Снейпа. У вас же есть ещё одна прилипала? — с кривой усмешкой спросил Снейп и тут же добавил: — Не отпирайтесь, я точно знаю, что есть. Только на этот раз она наверняка отлично спрятана. Я знаю, где хранились ваши прилипалы, прежде чем попасть в руки к Поттеру, потому что в моём мире эту прилипалу украл именно я. Я предлагаю вам прекрасный план. У вас наверняка достаточно связей в Министерстве Магии и Аврорате. Прилепите прилипалу министру, потом спасите его жизнь, а в заговоре обвините Поттера.
— И кто мне поверит? Да и зачем Поттеру подсаживать прилипалу министру? — Вашим словам не поверит никто, но вот вашим доказательствам наверняка поверит Аврорат. Убедите их, что, нападая на министра, Поттер планировал вас подставить. А в качестве доказательства того, что прилипала принадлежит Поттеру, назовите аврорам место, где хранится украденная у вас прилипала. — И они поверят, что эта прилипала связана с Поттером? — Конечно, ведь она спрятана в Хогвартсе. А как известно, никто ничего не может внести в Хогвартс без ведома директора. А значит, лучшего доказательства того, что директор и Поттер является заговорщиками, нельзя даже представить.
Кейн нервно сцепил пальцы в замок, невольно ощущая, как внутри него пробуждается охотничий инстинкт. Заманчиво, чертовски заманчиво...
— И что же вы хотите получить взамен?.. — Три вещи, — сказал «другой Снейп». — Помогите мне отомстить вашему Снейпу. Позвольте беспрепятственно забрать Эмму и удалите координаты моего мира из записей, которые ведутся в свитках Остиариуса, закрыв тем самым возможность перемещения между нашими мирами. — Но вы сами говорите, что наши миры не идентичны, а значит, нет никакой гарантии, что прилипала в этом мире хранится там же, где и в вашем. — Никакой, но мы можем легко это проверить, — ответил «другой Снейп». — Я отведу вас в Хогвартс, и вы сами убедитесь в том, что она спрятана именно там, где я и думаю. — Вы отведёте меня в Хогвартс? — удивился Кейн. — И как, позвольте спросить, вы намерены это сделать? — Элементарно, — ответил «другой Снейп», — я аппарирую вас в замок. — Но в Хогвартсе нельзя аппарировать! — Обычно — нет, но директор Хогвартса в любой момент может снять аппарационный барьер в замке. Вы разве не знали, что замок подчиняется своему директору вне зависимости от того, из какого он времени или из какого мира? Для любого Хогвартса, в любом мире, я буду его директором.
Гость неторопливо поднялся.
— Вам нужно принять решение до полуночи, мистер Кейн, я не могу находиться в вашем мире слишком долго. Этот мир отторгает меня, и чем дольше я здесь пробуду, тем хуже буду себя чувствовать, — он показал Кейну небольшой голубой флакон, который всё это время держал в руке, и, откупорив его, медленно отпил зелье. — Это стабилизатор, в моём мире его используют для того, чтобы испытывать маховики времени. Он облегчает моё состояние, но возможности зелья и его запасы не безграничны. Если вы принимаете мои условия, встретимся на углу Уайтхолл и Кинг-Чарльз-стрит в полночь. Я покажу вам, где хранится прилипала.
— И где вы собираетесь провести оставшиеся три часа? — спросил Кейн. — У меня есть дела, — ответил Снейп. — Но вам не стоит об этом волноваться. Что бы я ни натворил в вашем мире, виноват в этом окажется ваш собственный Снейп. Так что даже так я играю вам на руку. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
В полночь они встретились на углу Уайтхолл и Кинг-Чарльз-стрит.
— Вы готовы? — спросил «другой Снейп», неожиданно появляясь из тени. В чёрной мантии и тёмном сюртуке он казался средоточием ночи.
Кейн кивнул, внимательно всматриваясь в лицо неожиданного союзника. Он хорошо умел разбираться в людях, и этот Снейп ему не нравился точно так же, как и их собственный.
— Мы аппарируем в два приёма, — сказал Снейп, — сначала на холм недалеко от границы аппарационного барьера, а затем я сниму купол и перенесу нас в сам замок. — Где именно спрятана прилипала? — спросил Кейн. — В Комнате-где-всё-спрятано? — Нет, — ответил Снейп, — это место было бы слишком очевидно, впрочем, как и кабинет директора. На третьем этаже есть потайная ниша за гобеленом. Она не прощупывается с помощью магии. Там установлен специальный барьер. Мы сможем туда войти и выйти, а вот вынести из ниши ничего не сможем. Магия этого места позволяет забрать предмет только тому, кто его туда положил. Вы готовы?
Кейн кивнул.
— Можете взять меня за локоть.
Они аппарировали, погрузившись в чёрный водоворот, а через пару секунд уже стояли на холме под открытым звёздным небом. Высокие тёмные башни Хогвартса возвышались над их головами, словно пугающие великаны. Снейп вытащил из кармана сложенный лист пергамента и, развернув его, зажёг свет на кончике палочки.
— Что это? — настороженно спросил Кейн. — Карта мародёров, — пояснил Снейп, — она показывает, что происходит в Хогвартсе. Мы же не хотим вывалиться МакГонагалл прямо на голову? Карта принадлежит Поттеру, — он поймал взгляд Кейна и тут же добавил: — нашему Поттеру, разумеется, но Хогвартс во всех мирах абсолютно одинаков, поэтому не имеет значения, из какого она мира. — И Поттер дал вам эту карту? Он знает, куда вы отправились? — Разумеется, знает, — ответил Снейп. — Он знает, что я отправился в этот мир, чтобы вернуть мисс МакКормак, а вот всех деталей ему было знать не обязательно.
Он постучал палочкой по пергаменту и произнёс:
— Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.
На совершенно пустом пергаменте медленно проступили очертания коридоров и башен.
— Вот, смотрите, это третий этаж, — Снейп посветил палочкой на пергамент, — здесь пусто. Ученики давно в своих постелях, так что опасаться нужно только Филча и дежурных преподавателей.
Он вновь постучал палочкой по карте и произнёс: — Шалость удалась.
Линии и перекрестия растаяли, и Снейп, сложив пергамент, аккуратно убрал его в карман.
— Необходимо всё сделать как можно быстрее, — сказал он и взял Кейна за локоть, — приготовьтесь.
Через секунду они были уже в Хогвартсе. Тёмный коридор третьего этажа был абсолютно пуст, факелы, вставленные в держатели на стенах, горели через один. На каменных стенах тревожными пятнами плясали тени.
— Это здесь, — сказал Снейп и свернул в боковой проход, оказавшийся небольшим нефом.
Кейн проследовал за ним, с любопытством оглядываясь по сторонам. Он сам учился в Хогвартсе, тысячу раз ходил этими коридорами, но даже не догадывался о существовании этого нефа.
Снейп направил палочку на стену и наложил невербальное заклинание.
— Хогвартс полон тайн и загадок, — произнёс он, словно прочтя мысли Кейна. — Я прожил в нём почти тридцать лет, но даже я не знаю всего.
Стена пошла рябью и неожиданно растаяла, словно это была и не стена вовсе, а лишь призрачная иллюзия. Кейн подошёл ближе и увидел небольшую освещённую нишу, в центре которой на каменном постаменте лежала прилипала.
— Вот видите, — ухмыльнулся Снейп, — мы все так предсказуемы, храним все свои конфеты в одной и той же банке. Теперь вы мне доверяете? — спросил он. — Конечно, нет, — ответил Кейн, — но зато теперь я знаю, что вы и правда можете быть полезны. — Так мы договорились? — Договорились, но ничего сверх того, что вы озвучили. Я помогу вам забрать мисс МакКормак и уничтожу записи в свитках Остиариуса.
Кейн протянул руку и, видя, что Снейп не останавливает его, осторожно коснулся пальцами каменного постамента.
— И всё? Так просто? — удивился он. — И никаких сигнальных чар? — А для чего они нужны? Чтобы переполошить весь Хогвартс? — привычно кривя губы, спросил Снейп. — Вы можете даже коснуться вашей прилипалы, но забрать её не получится… Магия этого места не позволит вам этого сделать.
Внезапно в конце коридора послышались неторопливые шаги.
— Чёрт! — взволнованно воскликнул Кейн, выхватывая из кармана палочку. — Спокойно, — сказал Снейп, — в этом нефе нас невозможно увидеть.
Он вновь вернул стену в прежнее состояние, и в нефе стало темно. Шаги приближались, послышались невнятные голоса, а затем из полумрака проступили силуэты.
— Это Снейп, — разглядев знакомые черты, прошептал Кейн и тут же, осознав, с кем стоит рядом, всё тем же шёпотом добавил: — Другой Снейп. — Ваш Снейп, — с усмешкой поправил «другой Снейп», — когда нас много, немудрено запутаться.
Снейп вышел на свет и стало понятно, что в коридоре он не один. Рядом, раздражённо что-то доказывая, шёл Поттер.
— Почему вам не нравится этот план? — спросил он. — Я продумал всё до мелочей. — Кейн не так прост, Поттер, — устало ответил Снейп, — вам не переиграть его на его же поле. А если вы попадётесь, вас арестуют. И что тогда Минерва будет делать одна? — Почему это одна? — возмутился Гарри. — А себя вы больше в расчёт не берёте? — Меня, Поттер, в любой момент могут выставить за дверь, да и вряд ли я сейчас на что-то годен, — они остановились, и в свете факелов стало понятно, что он показывает Поттеру собственные забинтованные руки.
Кейн напряжённо вжался в стену и вдруг услышал, как рядом зашуршала мантия.
— Что вы делаете? — едва разжимая губы, спросил Кейн.
Стоявший рядом с ним «другой Снейп» достал из кармана голубой флакон с зельем и осушил его до дна.
— Присутствие вашего Снейпа в такой непосредственной близости лишает меня сил. Я вас об этом предупреждал. Если вы не хотите, чтобы я грохнулся в обморок или облевал весь пол, то надо убираться отсюда. — Но почему он не чувствует вас? — Кейн указал на стоявшего в коридоре Снейпа. — Чувствует. Он чувствует слабость и, вероятно, тошноту, но не осознаёт причины. Думаю, он принимает это за последствия ранения, к тому же у него преимущество — он в своём мире, а я нет. — Вы слышите? — внезапно сказал стоящий в коридоре Снейп. — Здесь кто-то есть.
Он неловко вытащил из кармана палочку и направил её на нишу. В его резких нервных движениях сквозило напряжение.
— Ну всё, довольно, — сказал «другой Снейп» и, взяв Кейна за локоть, аппарировал.
* * *
Вернувшись на холм к границе антиаппарационного барьера, «другой Снейп» вновь возвёл антиаппарационный купол и, обернувшись с Кейну, сказал:
— У вас есть сутки, чтобы решить свои проблемы. Завтра, в одиннадцать вечера, я хочу получить оговорённую мною часть вознаграждения. Думаю, вы тоже заинтересованы в том, чтобы я убрался отсюда побыстрее, прежде, чем начнётся расследование. — Они не узнают, что купол снимали? — спросил Кейн, всё ещё напряжённо глядя в сторону замка. Он не был робкого десятка, и всё же эта неожиданная встреча с Поттером и Снейпом немало потрепала ему нервы. — Антиаппарационный барьер невозможно почувствовать, — спокойно ответил «другой Снейп». — Его наличие или отсутствие можно определить только при попытке аппарации, так что никто ничего не заподозрит.
Кейн кивнул.
— Хорошо, завтра, в одиннадцать вечера, в моём кабинете вы получите то, о чём мы договорились, но при одном условии. — Каком? — нахмурившись, спросил «другой Снейп». — Вы не будете трогать нашего Снейпа ни при каких обстоятельствах. Мне совершенно не нужны сейчас разбирательства и расследования. — Я должен поквитаться с вашим Снейпом. Вы же это знаете! — Я сделаю это за вас, — пообещал Кейн, — и вы будете удовлетворены в полной мере. Я вам обещаю.
«Другой Снейп» кивнул и растворился во тьме. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
— Неужели вы не слышите? — вновь повторил Снейп, внимательно прислушиваясь.
Он сделал ещё один шаг в сторону нефа, и поза его стала ещё более напряжённой.
— Я ничего не слышу, профессор, — сказал Поттер, на всякий случай тоже доставая из кармана палочку.
Раздался тихий, едва различимый звук, и Снейп почти бегом кинулся к нише.
— Это хлопок аппарации! — Профессор, мы в Хогвартсе, здесь нельзя аппарировать.
Снейп взмахнул палочкой и, сбросив защиту с нефа, зашёл внутрь.
— Ух ты! — удивился Поттер. — А я и не знал, что здесь такое...
Он замолчал, с любопытством следя за тем, как Снейп «развоплощает» стену.
— Цела, — сказал Снейп с облегчением, — я много раз говорил директору, как неразумно хранить прилипалу в Хогвартсе. — Вы ошибаетесь, профессор, — возразил Поттер, — в мире нет ни одного столь же надежного места, как этот замок. Поверьте, это вам говорит человек, который за свою короткую жизнь умудрился обворовать банк Гринготтс, Министерство Магии и Отдел Тайн. И аппарация, кстати, не работает, хотите, попробуйте сами.
Снейп отрицательно покачал головой и спрятал палочку в карман.
— Возвращаясь к нашему разговору, — хмурясь, сказал он, — я не исключаю, что у Кейна есть свои люди в Аврорате. — И всё же я попытаюсь, — упрямо возразил Поттер.
* * *
Распрощавшись с Поттером, Снейп вернулся в свои подземелья. Самочувствие было скверным, делать ничего не хотелось, всё валилось из рук. Он осторожно снял сюртук и, бросив его на стул, аккуратно ощупал повязку. Бок болел, кожа, несмотря на выпитые зелья, напоминала раскалённую сковороду. Мерлин знает, что ему подбросили в котёл, но из-за этой дряни тело его не желало поправляться.
«Если Поттер ввяжется в войну, — подумал Снейп, — Кейн его уничтожит. Мальчишка слишком прямолинеен, чтобы переиграть такого хитрого ужа, как Кейн. Даже МакГонагалл он не по зубам. Если бы только был жив Дамблдор…»
Снейп наколдовал себе стакан воды и, выпив его залпом, улёгся на диван. И только тогда вспомнил про Чашку, забытого в кармане мантии, но сил, чтобы вернуться за ним, уже не было. Ночью тот наверняка прискачет и сам.
Два самых бесполезных существа в Хогвартсе — трансфигурированная жаба, неспособная найти своё место, и бесполезный зельевар, волею судьбы лишившийся возможности работать руками. Снейп на секунду прикрыл глаза, почти физически ощущая, насколько он жалок.
Сейчас, пообещал он сам себе, сейчас он соберётся с силами и что-нибудь придумает. А затем усталость одержала верх, и его просто сморил сон.
* * *
На следующий день Снейп проснулся поздно. В его комнатах никогда не было окон, но с годами выработанное чутьё подсказало ему, что близится полдень.
«Что-то ты, дружище, совсем раскис», — в вялом раздражении подумал он и, с усилием садясь на кровати, неожиданно осознал, что у него жар, а комната, не желая ни на секунду останавливаться, медленно плывёт перед ним по кругу. Попытавшись сосредоточиться, Снейп нащупал на прикроватной тумбочке палочку и призвал жаропонижающее зелье.
Через несколько минут ему немного полегчало. Он встал, доковылял до ванной комнаты и, словно сквозь заложившую ему уши вату, услышал, как кто-то барабанит в дверь.
На пороге стоял Филч. Он что-то говорил, отчаянно жестикулируя, а Снейп никак не мог разобрать слова. Наверное, снова Пивз, почему-то подумал он, собираясь закрыть дверь, а затем разрозненные слова прорвались в его затуманенное болезнью сознание, и его разом будто швырнуло в прорубь.
— В школе Авроры, — сказал Филч, — они устроили обыск и хотят арестовать директора! — Где они? — спросил Снейп. — На третьем этаже! — запричитал Филч.
Снейп призвал ещё одно жаропонижающее и обезболивающее зелья, усилием воли втиснул себя в сюртук и торопливо застегнулся на все пуговицы.
На третьем этаже собралась огромная толпа народу — дети, учителя, сотрудники Министерства, авроры.
— Уберите детей, — велел он, увидев в толпе Вектор и Спраут.
Он прошёл дальше, пробираясь в первые ряды, и где-то за его спиной зашуршали мантии, послышались недовольные возгласы учеников, а затем дети медленно потянулись к выходу.
МакГонагалл держалась молодцом. Она невозмутимо стояла посреди коридора и о чём-то говорила с представителем Министерства.
— Что происходит? — спросил Снейп, заметив Флитвика. — И где, чёрт возьми, носит Поттера? — Поттер, по их словам, сегодня утром был арестован за нападение на министра, — тихо ответил Флитвик.
Снейп почувствовал, как сердце пропустило удар.
— Поттер, чёртов идиот… Он всё же … — Нет, — всё так же тихо перебил его Флитвик, — я не знаю, что именно там произошло, они ничего не объясняют, но наша прилипала всё ещё на месте. И, кажется, это самое скверное. — И в чём они обвиняют МакГонагалл? — В соучастии.
И тут Снейп понял, что если кто-то напал на министра, используя прилипалу, а затем аврорам стало известно, что точно такая же дрянь хранится в Хогвартсе, то два и два способны были сложить даже они.
— Они хотят арестовать Минерву? — Пока нет, у них слишком мало доказательств. Минерва сказала, что ничего не знает о прилипале. — И они ей поверили? — Кто знает, по крайней мере, они не могут быть уверены, что прилипалу в своё время не принёс в Хогвартс Дамблдор, ведь он был одним из её создателей. Пока МакГонагалл лишь временно отстранена от должности и отправлена под домашний арест. — Чудесно, — сказал Снейп, — я уволен, МакГонагалл отстранена, Поттер арестован. Я аппарирую в Министерство, надо поговорить с Кингсли.
Флитвик смерил его полным сомнения взглядом и покачал головой.
— Кингсли прислал сову. Он просил ни во что не вмешиваться, а вечером он приедет сам. — Вечером, — бессильным эхом повторил Снейп и понял, что до вечера ему нужно найти способ привести себя в чувство.
* * *
Через пятнадцать минут он был уже в Больничном крыле.
— Да ты весь горишь! — ахнула мадам Помфри, стоило ему переступить порог. — Я выпил два жаропонижающих, — объяснил Снейп, — но зелья мне не помогают. Может, я проклят? Я не могу проверить это сам.
Мадам Помфри провела палочкой, читая диагностическое заклинание, и спустя несколько минут отрицательно покачала головой.
— Что бы с тобой ни происходило, Северус, но это не проклятье.
Снейп кивнул и понял, что ещё чуть-чуть, и он потеряет сознание.
* * *
Спустя какое-то время он вернулся из забытья. Он снова лежал на кровати в Больничном крыле, а в воздухе над головой плавали голоса.
— Его ведь хлестнул своим кнутом сам Дуллахан, — услышал он испуганный голос мадам Помфри, — говорят, так он помечает тех, кто должен умереть. — Это всё глупости, — сказал невесть откуда взявшийся Ларри. — Вы правильно сделали, что позвали меня. Думаю, это действительно какое-то странное проклятье, но я с ним разберусь.
Снейп попытался что-то сказать, но вновь провалился в своё забытьё. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
К вечеру новость об аресте Поттера была уже во всех газетах.
— Вы удовлетворены? — с кривой усмешкой спросил «другой Снейп», бросая экземпляр «Ежедневного Пророка» на стол в кабинете Кейна. — Вполне, — ответил Кейн. — Прилипала больше не представляет для меня угрозы, мои акции в глазах министра заметно выросли, Поттер в ближайшие дни если и не отправится в Азкабан, то долго будет собирать ошмётки своей репутации, а Минерва едва ли останется при должности. — А Снейп? Ваш Снейп? — спросил «другой Снейп», опускаясь в кресло напротив Кейна. — Я ничего не увидел о нём в газетах. Не думаю, что увольнение с должности это достаточная кара за содеянное. В конце концов, как только его руки заживут, он сможет вполне недурно устроиться в какой-нибудь аптеке, а меня подобный расклад совершенно не устраивает. Вы же помните наш договор? — Не заживут, — удовлетворённо сцепляя руки на животе, сказал Кейн.
— То есть? — переспросил «другой Снейп». — Его руки не заживут. Вы же на самом деле не думали, что я ограничусь лишь временным выведением его из строя? Я позаботился о том, чтобы он больше никогда не встал на ноги. — Вы его прокляли или отравили? — нахмурившись, спросил «другой Снейп». — Потому что если это проклятье или яд, в Хогвартсе довольно быстро с этим разберутся. Да и сам ваш Снейп, я думаю, не дурак.
— Не разберутся. Это проклятье на неудачу, малоизвестный и крайне редко встречающийся вид магии. Проклинается не сам человек, а принадлежащий ему предмет или, ещё лучше, живое существо, фамильяр. Чем дольше человек находится рядом с этим предметом, тем сильнее его начинают преследовать неурядицы: у него взрываются котлы, его увольняют с работы, на него накатывает апатия, а раны перестают заживать. И проследить причинно-следственную связь практически невозможно. — И что же вы в таком случае прокляли? — Жабу. — У вашего Снейпа есть жаба? — тонкие губы «другого Снейпа» презрительно скривились. — Есть. У одного из моих сотрудников сын учится на Слизерине, так вот, он написал своему отцу, что декан подарил одному из учеников жабу, но та постоянно убегает от него и возвращается к своему бывшему хозяину. Вот именно эту жабу мальчишка и проклял. — И что теперь? — Проклятье на неудачу определить практически невозможно, по крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не догадается проверить жабу. А это, как вы понимаете, маловероятно. Связь Снейпа с проклятым существом будет крепнуть, пока окончательно его не уничтожит.
— Что ж, — немного подумав, сказал «другой Снейп». — Пожалуй, подобное развитие событий меня вполне устраивает. Медленное, неотвратимое разрушение жизни вашего Снейпа — это идеальный финал. В дверь постучали. — А вот и мисс МакКормак, — поднимаясь из кресла, сказал Кейн. — Надеюсь, вы готовы?
Снейп кивнул.
— Входите, — велел Кейн.
Дверь открылась, и в комнату вошла Эмма.
— Мистер Кейн, — сказала она, — вы просили меня задержаться. У вас есть для меня поручение? — Есть. Мисс МакКормак, я хочу, чтобы вы проводили профессора Снейпа до Арки и помогли открыть для него дверь. — Северус? — Эмма обернулась, растерянно глядя на поднимающегося из кресла мужчину.
Тёмная мантия, застёгнутый на тысячу пуговиц сюртук, знакомый профиль... Вот только лицо… Кейн знал, что она догадается.
— Вы ведь не наш Снейп? — спросила Эмма, невольно нахмурившись. — Нет, Эмма, — ответил «другой Снейп».
И в это мгновение Кейн поднял палочку и произнёс: — Конфундус!
* * *
В Зале Смерти царил привычный полумрак. Они втроём спустились на дно двадцатифутовой ямы, минуя ступеньки амфитеатра, полукругом расходящиеся в обе стороны от прохода, и остановились возле Арки.
— Не забудьте стереть все записи в свитках Остиариуса, — напомнил Снейп, придерживая Эмму за локоть. — В ваших же интересах, чтобы нас не смогли найти.
Кейн кивнул, и Снейп добавил, обращаясь к мисс МакКормак:
— Вставьте в паз Остиариус, Эмма, нам пора возвращаться домой. — Домой? — немного вяло переспросила Эмма, с трудом пытаясь сфокусировать взгляд.
И в это мгновение наверху амфитеатра хлопнула дверь, и кто-то вошёл в зал. Кейн вскинул голову, машинально нащупав в кармане волшебную палочку. Тени заметались по каменным ступеням, взлетели вверх, и едва различимый в полумраке зала человек медленно, словно с неохотой, вышел на свет.
— Вы? — удивлённо воскликнул Кейн, невольно отступая на шаг. — Здравствуйте, мистер Кейн, — вежливо поздоровался Гарри Поттер.
Он неторопливо спустился ещё на несколько ступенек и присел на одну из широких скамеек амфитеатра.
— Вы удивлены? — Что вы здесь делаете, мистер Поттер? — Кейн смотрел на него почти спокойно и очень внимательно.
Оба они знали, что угрожать нежданному гостю нет никакого смысла, Поттер был здесь совершенно один, на чужой территории…
Медленно, стараясь не делать суетливых движений, Кейн скрестил руки на груди, позволяя вежливой улыбке вновь занять своё привычное место.
— В газетах писали, что у вас неприятности, — произнёс он. — Не стоит верить всему, что пишут в газетах, мистер Кейн, — возразил Поттер. — И давайте не будем тратить время на всякую светскую болтовню, вы наверняка догадываетесь, зачем я здесь. Но, для начала, пожалуйста, отпустите Эмму, нехорошо удерживать девушку помимо её воли. Что вы, кстати, использовали? Империус?
Снейп, по-прежнему стоящий за спиной Кейна, отпустил локоть Эммы, и та потерянно опустилась на скамью.
— Видимо, всё же Конфундус, — с пониманием сказал Поттер. — Разумно. Впрочем вас всегда отличал разумный подход, мистер Кейн, вплоть до событий последней недели. Я-то думал, мы с вами договорились, особенно после того, как вы помогли нам разобраться с этим пророчеством. Мы не лезем в дела Отдела Тайн, вы не вмешиваетесь в дела школы. Но вы решили нарушить договоренность, напали на одного из нас, грязно, исподтишка, буквально сломав профессору Снейпу жизнь. Раздобыли себе прекрасного союзника: умного, расчётливого, а главное, много знающего о нас, — Гарри кивнул в сторону Снейпа и горько усмехнулся. — Какая удача! Трудно воевать, когда знают все твои секреты. Как попасть в Хогвартс… Где хранится прилипала… Прекрасный план, мистер Кейн, подставить меня, подстроив всё так, будто это я прицепил Кингсли Брустверу прилипалу. И меня бы и правда упекли в Азбакан, и даже былые заслуги меня бы не спасли, шутка ли — покушение на самого министра! Вот только вы просчитались самую малость. Ошиблись в одном. Не было никакого «другого Снейпа», мистер Кейн, неужели вы этого ещё не поняли?
— Но, — непонимающе начал Кейн. Он обернулся, глядя на стоящего за его спиной Снейпа, и нахмурился.
— Сколько вам нужно увидеть Снейпов, мистер Кейн, чтобы вы мне поверили? — спросил Гарри. — У меня их семь. И ни одного настоящего.
Стоило ему произнести эти слова, как на самом верху амфитеатра вновь распахнулась дверь, и из неё вышел ещё один Снейп, а затем ещё один, и ещё... и ещё...
— Когда я был мальчишкой, — продолжил Гарри, — Орден Феникса, спасая меня от Волдеморта, устроил тайную операцию, которую назвали «Семь Поттеров». Эту операцию придумал профессор Снейп. Так что я просто решил вернуть ему долг той же монетой. Вы удивитесь, как много нашлось желающих поучаствовать в нашем представлении. Как я уже сказал, не было никакого «другого Снейпа». Это всё оборотное зелье, мистер Кейн, — Гарри открыл ладонь, и Кейн увидел знакомый голубой флакон, в котором по словам «другого Снейпа» находилось стабилизирующее зелье. — Мы все пили его у вас прямо перед носом. Там, в Отделе Тайн, с вами впервые встречался я. Мисс МакКормак любезно согласилась провести меня под мантией-невидимкой в этот зал и активировать Арку так, чтобы все решили, что ваш новый союзник только что прибыл из междумирья.
— Но я же видел вас в Хогвартсе! И замок слушался Снейпа… — Конечно, — с усмешкой ответил Гарри, — с этими директорами Хогвартса вечно сплошная неразбериха. Все постоянно забывают, что он у нас не один. Так что в Хогвартс вас аппарировала Минерва МакГонагалл. Кому как не действующему директору школы с такой охотой подчинится замок? Впрочем, у нас было ещё много вариантов, если бы вы оказались не столь сговорчивы…
Он махнул рукой, и, повинуясь его воле, один за другим стоявшие на ступеньках пятеро Снейпов выпили зелье из своих флаконов.
— Это обратное зелье, снимает воздействие оборотного, — пояснил Гарри.
Лица стоящих мужчин стали меняться, волосы укорачивались, и через минуту перед ними предстали совсем другие люди: Минерва МакГонагалл, Билл и Рон Уизли, Филиус Флитвик и Невилл Лонгботтом.
— Весь ваш блистательный замысел с попыткой подставить меня и очернить МакГонагалл — это фикция, разыгранная нами. — И что вы собираетесь с этим делать? — со злой усмешкой спросил Кейн. — Кто вам поверит? — Он, — спокойно ответил Поттер, указывая на всё ещё стоящего за спиной Кейна человека. — Вы забыли ещё про одного Снейпа.
Кейн стремительно обернулся, и Гарри сказал: — Думаю, теперь уже можно выпить зелье, сэр.
«Другой Снейп» вынул из кармана флакон и залпом осушил его. Его лицо стало стремительно меняться, забугрилось, волосы стали короче, а кожа — темнее.
— Позвольте вам представить, мистер Кейн, хотя, конечно, вы уже знакомы. Ваш сегодняшний «другой Снейп» — начальник Аврората собственной персоной и мой босс мистер Робардс. Надеюсь, вы в достаточной степени были сегодня с ним откровенны? И, если вы не возражаете, сейчас мы вас арестуем за организацию покушения на министра, очернение имени директора МакГонагалл, покушение на жизнь профессора Снейпа и соучастие в похищении мисс МакКормак. Надеюсь, я ничего не упустил? И, если вас не затруднит, отдайте, пожалуйста, мистеру Робардсу вашу палочку. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
