– Нет, простите, миссис Ри, оно мне не подойдет, – извиняющимся тоном проговорила Гермиона. – Корсет слишком жесткий.

– Можем поправить, мисс Грейнджер, – оглядывая покупательницу, заверила Ри.

– Нет-нет, – Гермиона пыталась снять с себя необъятное лиловое облако. – Я не готова, наверное, сейчас что-то покупать, извините, пожалуйста.

– Как вам угодно, – бодро ответила миссис Ри, высвобождая Гермиону из облака ткани.

Гермиона выскочила из магазина, проклиная все торжественные балы на свете. Близился ее выпускной вечер. На балах академии она не была ни разу за время учёбы, с того самого злополучного рождественского, и уже забыла, как это - выбирать бальное платье.

Не теряя времени на прогулки по Лондону, Гермиона трансгрессировала в академию. Нужно было еще раз пролистать каталоги, чтобы наконец-то определиться и не мучить себя бесконечными примерками.

Гермиона зашла в свою комнату и рухнула в кресло. Учеба в академии отняла у нее все душевные и физические силы. Спасибо друзьям, которые поддерживали ее все это время. Она была рада за них и тоже всегда гордилась их успехами. Гарри уже поднаторел в преподавании, заняв место профессора ЗОТИ после ухода Снейпа четыре года назад. Возможно, он даже окончательно свяжет свою жизнь с Хогвартсом. Рон, как впрочем и Гарри, показывал хорошие результаты в учебе и должен был стать неплохим мракоборцем. Билли и Эбигейл поженились через два года после выпуска. Гермиона была приглашена на свадьбу и в день, когда преподнесла Эбигейл букет фиолетовых тюльпанов, подчеркивающих высокое происхождение новой миссис Мейсон, окончательно поняла, что не может на нее злиться за прошлые обиды. Люди всегда поступают так, как считают нужным, в определенных рамках, конечно. И, если тебе это не нравится, или ты с этим не согласен, проблема в тебе самом. С Билли же Гермиона выяснила все еще задолго до его женитьбы. Он извинился за поспешное решение, а Гермиона поддержала его выбор. Не стоит обвинять человека в бесхребетности, если ему самому комфортно жить так, как он привык. Как Билли признался, он и сам не до конца понимал, что подтолкнуло его сделать подруге предложение. Гермиона была рада, что все сложилось так и не иначе.

От усталости Гермиона не сразу заметила большую черную коробку на кровати. Она немного сливалась с темно-бордовым покрывалом. В недоумении, терзаемая любопытством Гермиона заставила себя встать и проверить содержимое. К коробке была прикреплена записка из трех букв: "от Б". Гермиона усмехнулась и догадалась, что за подарок ожидал ее внутри. Ну, конечно, платье. Красный атлас сочно выделялся на фоне упаковки. Все было как в тот раз: дорогое платье с глубоким вырезом-лодочкой, открывавшим плечи, атласная бархотка с черным камнем, атласные туфли. В этот раз подарок был не менее дорогим, но восхищал не пышностью и обилием деталей, а своей лаконичностью, сдержанностью и качеством, бросавшимся в глаза. Разглядывая платье, Гермиона и не заметила на дне коробки красного шелкового платочка.

Следующим вечером она уже вовсю красовалась перед зеркалом, любуясь своим отражением. Алый цвет эффектно подчеркивал ее темные волосы, которые еще совсем недавно были русыми, бархотка красиво облегала шею, а вырез подчеркивал плечи и декольте. Ее маленький тонкий шрам от рапиры Эбигейл никуда не исчез за столько времени. Он превратился в почти прозрачную ниточку. В моменты волнения, или когда на нее накатывали воспоминания, Гермиона имела привычку проводить пальцем по этой отметине, даже если она скрывалась под одеждой. И сегодня шрам не остался без внимания.

Балы Гермиона, конечно, так и не полюбила. Все эти годы она благодарила Блайнд за то, что та ничего ей не высказывала из-за отсутствия на торжественных мероприятиях академии. Но свой выпускной вечер Гермиона не позволила бы себе пропустить.

Торжественная процессия следовала всем канонам: парадная лестница, загруженная первокурсниками, входящие в зал первыми преподаватели, выпускники, а затем и остальные студенты. Гермиона с грустью ностальгировала, видя волнующихся новичков у перил. Вокруг входа собирались преподаватели, но Блайнд, к удивлению Гермионы, не было. Впереди вместо нее стояла профессор Анри, преподававшая фехтование, которое Гермиона забросила на втором курсе.

Наконец, зазвучала музыка, и мадам Анри первая коснулась ступенек мраморной лестницы. Под громкие аплодисменты она открыла процессию. Гермиона шла в первой линии пятикурсников, как лучшая студентка потока. Она ловила на себе восхищенные взгляды и на мгновение снова вернулась на пять лет назад, почувствовав себя Эбигейл, которая как на первом, так и на последнем балу ее заключительного года в академии блистала и была в центре внимания. Гермионе польстило такое сравнение.

Преподаватели уже заняли свои места, студенты распределились по танцполу, двери залы сомкнулись, а Аэдон Блайнд все еще не появилась. Гермиона заметила, как нервничала мадам Анри. Ей пришлось взять слово.

– Приветствуем всех на этом завершающем учебный год вечере, который обещает быть весёлым и немного грустным, – в голосе Анри чувствовалось волнение. – По традиции бал откроет особая пара, но...

Звук открывающихся дверей залы прервал речь Анри. Гермиона повернула голову в сторону входа, пытаясь разглядеть запоздавшего гостя. По залу полетел шепот. По лестнице в изумительном черном фраке, стуча каблуками при каждом шаге, спускался тот, кого она давно не видела, но очень хотела увидеть. Северус Снейп.

При его приближении к центру залы шепот стихал, и до преподавательской трибуны он дошел в гробовой тишине. Глаза его при этом активно изучали зал. Гермиона опустила голову, чтобы не пересечься с ним взглядами.

Анри немного стушевалась, когда Снейп оказался рядом с ней, но, увидев его короткий одобрительный кивок, продолжила прерванную речь.

– По традиции бал открывает особая пара, поэтому позвольте представить главных героев сегодняшнего вечера: мисс Гермиону Грейнджер и нового директора нашей академии профессора Северуса Снейпа!

Зал не сразу понял, что нужно ответить овациями, но вовремя спохватился.

Однокурсники, как назло, расступались, чтобы открыть Гермионе путь к центру, к которому уже приближался Снейп. Гермионе казалось, что ее сердце бьется в такт шагам профессора. Собравшись с мыслями и выдохнув, она вышла на середину зала.

Снейп уже ждал ее. Как только полы красного платья приблизились к мыскам черных ботинок, он склонился в грациозном поклоне, протягивая руку Гермионе, которая присела в изящном реверансе, не идущем ни в какое сравнение с тем неловким па, в обеденном зале, когда они со Снейпом впервые увиделись, и приняла приглашение на танец под громкие овации. Снейп тут же сократил и без того небольшое расстояние, разделявшее их. Его ладонь с тонкими пальцами скользнула к ее талии и надежно обосновалась там. Гермиона нежно коснулась мягкой ткани на его плече. Как только они соединили руки, заиграла музыка.

Снейп сделал шаг, Гермиона подчинялась. Начался медленный вальс.

– Не рады видеть меня? – произнес Снейп так, что только Гермиона его слышала.

– У меня смешанные впечатления, – не глядя партнеру в глаза, ответила Гермиона.

Снейп остался неудовлетворен этим ответом и холодным приемом. Он ускорил шаг, и Гермионе пришлось подстроиться.

– Это меня не слишком беспокоит, – сказала Гермиона в ответ на изменившийся темп танца.

– Не сомневаюсь.

Красное и черное. Снейп и Гермиона начали вальсировать по большому кругу, который образовали студенты. Иногда они пролетали так близко к окружающим, что атлас платья Гермионы задевал наряды других девушек.

– Почему вы здесь? – нарушила молчание Гермиона.

– Я вчера получил письмо от Аэдон с просьбой занять пост директора.

– Не верю, что вы говорите мне правду.

– Ваше право. Но разве я когда-нибудь лгал вам?

Снейп вдруг остановился, хотя музыка продолжала играть. Однако Гермиона сразу поняла, что нужно делать. Она убрала руку с его плеча (он в свою очередь с ее талии) и вытянула руки, словно хотела дать партнеру "пять". Снейп повторил ее движение. Они хлопнули в ладоши и изящно развернулись. Затем снова хлопок и поворот.

– Очень удачное платье, мисс Грейнджер.

– Да? Это Билли Мейсон постарался.

– Правда?

Насмешливая интонация Снейпа озадачила Гермиону. Она нахмурилась. Вдруг Снейп резко схватил её и сильно прижал к себе. Гермиона охнула от неожиданности, но тепло его тела и легкий запах одеколона были слишком приятными, чтобы что-то возразить.

– Давно мечтали об этом? – вальсируя, шепнул Гермионе в ухо Снейп.

– Да..., – она не смогла соврать.

Снейп слегка отпустил Гермиону, она развернулась, и оба вытянулись и на мгновение застыли в изящных позах, дистанция между ними равнялась длине их вытянутых рук. Через несколько секунд Снейп притянул Гермиону обратно к себе. В развороте она вернулась к партнеру. Так он оказался позади нее, обнимая сзади.

– С Эбигейл вы танцевали не так, – не обращая внимания на обалдевшие лица студентов, прошептала Гермиона.

– Вы – не Эбигейл, – заглушая музыку, говоря прямо в ухо, произнес Снейп.

Предоставив аудитории достаточно времени, чтобы полюбоваться неожиданными танцевальными фигурами, Снейп и Гермиона вернулись к более привычному вальсу, снова описывая круг. Студенты, как и преподаватели, активно перешептывались, обсуждая, насколько хорошо эта пара смотрится вместе. Темный образ Снейпа мог бы затеряться на фоне яркой Гермионы, но ее красное платье выгодно подчеркивало его фрак. На контрасте красного и черного оба не терялись, а лишь дополняли друг друга.

– Надеюсь, вы не спотыкались во время спуска с лестницы? Не свалитесь снова, как тогда, в сентябре?

– Только если в обморок. И то – после танца.

Снейп ухмыльнулся. Но, к великому сожалению обоих, их полет был прерван не падениями, а завершением музыкальной композиции. Снейп начал отстраняться, продолжая держать Гермиону за руку. Она с легкой грустью на лице отстранялась тоже. Перед тем как окончательно разнять руки, рассеяв магию танца, Снейп легко коснулся губами ладони Гермионы. Она смутилась и присела в реверансе так, что полы платья образовали вокруг нее окружность, делая ее похожей на распустившуюся розу. Зал зааплодировал. Снейп поклонился в ответ, и они с явным нежеланием расставаться вернулись на свои места.

– Спасибо, директор Снейп и мисс Грейнджер, за этот превосходный танец! – громко произнесла мадам Анри. Зал взорвался аплодисментами повторно. – Проводим же этот учебный год весело! Студенты, ваша очередь танцевать!

Дальше Гермиона уже не слышала, что там делается. Ее сердце бешено колотилось и звало ее обратно на танцпол. Со Снейпом, конечно. Он же выглядел абсолютно спокойным, даже довольным, созерцая свои новые, так сказать, владения.

– Мисс Грейнджер? – от приятных мыслей Гермиону оторвала девушка, скорее всего первокурсница.

– Да.

– Меня просили передать Вам это, – девушка поклонилась и передала Гермионе толстую запечатанную папку. На ней стояли уже знакомые Гермионе символы: «V.V.V.V.V.».

– Спасибо, – наклонив голову в ответ, приняла папку Гермиона.

Переданный предмет слишком сильно заинтересовал ее, хотя бы своими размерами, а потому Гермиона поспешила выяснить имя отправителя. Не без труда аккуратно разорвав бумагу, Гермиона выудила конверт. Отправителем значилась Аэдон Блайнд.

Глаза Гермионы расширились от удивления, и она потеряла связь с реальностью. В полуобморочном состоянии, не обращая внимания на бальную шумиху, она выскользнула на балкон, сгорая от нетерпения прочесть послание.

Положив папку на балюстраду, Гермиона развернула пухлое письмо.

«Мисс Грейнджер,

Поздравляю Вас с успешным окончанием академии. Надеюсь, выпускной бал пройдёт более весело и интересно, чем самый первый.

Полагаю, вы несколько удивлены этому письму и, возможно, моему отсутствию, поскольку я рассчитывала, что вы получите посылку во время бала. Отвечаю на главный вопрос или даже несколько вопросов, которые волновали вас последние пять лет. Хотя некоторые из них вы почти разгадали самостоятельно. Зачем я это делаю? Вы поймете.

Много лет назад Северус Снейп, тогда еще только закончивший Хогвартс, ходил по лезвию ножа, мучаясь выбором между Пожирателями Смерти и Орденом Феникса. Тогда мы и познакомились. Профессор Далтон, который уже преподавал в академии и состоял в Ордене, а благодаря ему и я, по просьбе профессора Дамблдора нас и познакомил. Для того, чтобы я помогла Северусу принять правильное решение. Вы уже знаете о моих способностях и гадании на таро. Тогда мой уровень был не так высок, однако мне не составило труда увидеть, что ждало бы Северуса, если бы он перешел на темную сторону. Только смерть. Поначалу Северус скептически относился к моему дару и предсказаниям его судьбы. Тёмные материи манили его. Как и всегда все решил один простой случай.

Так как первая магическая война набирала обороты, Орден привлекал всех членов для операций. 31 октября 1981 года нас с Северусом и еще четверых, среди которых был и профессор Далтон, отправили следить за Пожирателями Смерти, выказывающими подозрительную активность у дома Поттеров. Разбившись по парам, мы окружили дом. Прошло несколько часов, мы уже успели немного устать, внимание ослабевало. Но даже если бы мы напрягли все свои рефлексы, мы бы не почувствовали Волан-де-Морта. Мы услышали крик Лили Поттер. Как по команде, все поспешили в дом. Спасать Лили и Джеймса было уже поздно. Мы попытались помочь Гарри. Но мне не стоит объяснять вам, насколько Тёмный Лорд был силен. Начался бой рядом с трупами павших товарищей. Северус был хорош в дуэлях, но ещё слишком неопытен в настоящих схватках. Не от всех заклинаний, направленных против него, он увернулся. Пятеро из нас уже погибли. Снейп был тяжело ранен, я тоже. Профессор Далтон был без сознания. Я понимала, что у меня есть выбор: помочь ребенку и избежать исполнения пророчества Сивиллы Трелони или допустить его смерть. Я не обманывалась; шансов против Волан-де-Морта у меня было мало. И я приняла решение. Я спасла людей, которые были мне дороги, оставив Гарри Поттера умирать. Как выяснилось после, это сыграло ему самому на руку. После того рокового дня Северус окончательно перешел в Орден Феникса, потому что выбор перестал существовать. Смерть его однокурсников, безжалостность Тёмного Лорда и пройденная точка невозврата (ведь темная сторона была побеждена, как нам казалось, хотя Дамблдор это отрицал) - убедили его в правильности принятого решения. Самое грустное в этой истории то, что Снейп приписал себе долг передо мной за спасенную жизнь, а я воспользовалась его щепетильностью.

Мне трудно говорить об этом. Я очень привязалась к нему, он мне нравился, и я хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным мне, чтобы не смог отплатить тем же, чтобы всегда был рядом со мной. О, его преданность просто не знает границ. Он взял слово с профессора Дамблдора, а я с профессора Далтона, что никто никогда не узнает, где мы были 31 октября, почему Снейп поступил именно в ту академию, где уже преподавали я и Далтон. И о нашем союзе, пусть и не совсем честном, тоже никто не должен был знать. И виной всему была, конечно же, репутация.

Тогда положение в обществе значило не меньше, чем сейчас. Представьте себе профессора Снейпа: выходец из неблагополучной семьи, ни знатности, ни денег, увлечение темными искусствами, попытка примкнуть к Тёмному Лорду – все это не слишком красило его в глазах общественности. Для всех ему пришлось исчезнуть. Официально он уехал учиться в Бельгию. Неофициально – закончил академию. Все пять лет он использовал оборотное зелье, давая себе передышку только в личных комнатах. Когда же он якобы вернулся, то поступил, не без моего вмешательства, конечно, в аспирантуру при академии, став учеником тогдашнего профессора Заклинаний. С тех пор жизнь его шла совсем неплохо. На людях мы продолжали скрывать наше теплое общение. Но, как говорится, за кулисами все было иначе.

И да, мы оба участвовали незримыми тенями в Битве за Хогвартс, но, дабы не кичиться своим героизмом и лишний раз не привлекать к себе внимания, продолжая сохранять свои секреты, решили умолчать об этом.

То, что я искусная провидица, это довольно известный факт, и вы его, разумеется, знаете. И об уникальных картах, пожертвованных музею министерства – тоже. И о цене, которую мне приходилось платить за то, чтобы видеть. Почти каждый раз, когда я использовала свои карты, у меня открывалось внутреннее зрение, но закрывалось внешнее. В самом начале последствия были не столь катастрофичными. Поэтому я не придавала им значения. С годами ситуация ухудшалась, но я слишком привыкла видеть. А рядом был искусный заклинатель, почему бы мне не пользоваться его услугами?

В ту ночь, когда вы с Северусом проводили ритуал, чтобы восстановить мне зрение, я, как вы уже поняли, гадала. И я увидела то, чего видеть не хотела. Я испугалась и постаралась сделать все, чтобы это предсказание не сбылось. У меня не получилось.

Я очень долго размышляла над своей жизнью. Почти каждый день, с того момента, как вы вернулись в академию. Я сама разорвала контакт с Северусом, как только уволила его, чтобы сначала выиграть нашу с вами партию. Это было трудное решение, еще труднее было удержаться от соблазна снова заглянуть в будущее. Чтобы избежать ошибки, я сдала карты. Кроме одной. Я гадала обычным способом. Я видела будущее не так четко, как раньше. Карты показали мне, что вы и Северус по-своему счастливы. Он освободился от моего надзора, а вы раскрывали его тайны, думая, что он все ещё несвободен. По-своему вы были правы.

Совершенные мною ошибки и совет старого друга открыли мне глаза. С трудом я дождалась сегодняшнего дня, чтобы, наконец, освободиться от клетки, которую сама себе и создала. Я не буду перед вами оправдываться. Я просто ухожу в тень, оставляя вам ту самую статью, которую вы принесли мне как залог доверия, и карту, из-за которой возникло столько проблем.

Я возвращаюсь туда, где мое настоящее место, хотя раньше я этого не понимала, оставляя вам с Северусом то, чего вы оба хотели.

Желаю счастья вам обоим.

С уважением,

Аэдон Фрейя Блайнд».

Гермиона в полной растерянности завершила чтение письма. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, она попыталась сложить письмо, чтобы убрать в конверт. Но руки ее дрожали, и она никак не могла справиться с пергаментом. Она уловила знакомый запах сигарет и обернулась. Лицом к ней, опираясь на балюстраду, курил Снейп. Судя по невыкуренной части сигареты, он здесь совсем недавно.

– Как вы меня нашли?

– Я не искал вас, я вышел покурить, – конечно, это была ложь. – Что это?

– Письмо от мисс Блайнд, – Гермиона протянула пергамент Снейпу, но он лишь покачал головой.

– Я догадываюсь о содержании.

– Тут еще вот что, – кивком головы указав на папку, сказала Гермиона и возобновила попытки убрать письмо в конверт.

Снейп оставил свое место у балюстрады и подошел к девушке. Заставив сигарету повиснуть в воздухе, он накрыл руки Гермионы своими, и вместе они успешно справились с письмом. Гермиона рассматривала лицо Снейпа и даже немного испугалась, когда он, оторвавшись от конверта, перевел взгляд на нее. Некоторое время они держались за руки, просто смотря друг на друга. Затем Гермиона высвободилась и протянула руку к зависшей в воздухе сигарете Снейпа.

– Мне интересно еще кое-что, – занятувшись и взяв папку, сказала Гермиона.

– И что же?

Гермиона не ответила, лишь вернула сигарету владельцу, а затем вытащила из папки небольшой запечатанный прямоугольник.

– Откроем?

Снейп неопределенно пожал плечами. Сигарета вновь перешла к Гермионе. Она положила конвертик на балюстраду, предоставляя Снейпу возможность открыть его. Когда он избавился от обертки, они увидели карту рубашкой вверх. Снейп и Гермиона с интересом переглянулись. Гермиона, выдыхая вишневый дым, потянулась к карте и перевернула ее. Недокуренная сигарета полетела вниз, при падении разбрасывая пепел и еще горящие искры у ног Снейпа и Гермионы. На карте значилась надпись: "любовники".

Уставшие от бесконечного созерцания толпы перед парадной лестницей, глаза директора Северуса Снейпа все же продолжали вглядываться в лица людей в поисках одной единственной дамы. Бал уже скоро должен начаться, а Гермионы все еще не было. Несмотря на то, что она никогда не опаздывала, кроме этого раза, Северус был раздражен. Окончательно решив, что вечером устроит скандал, и порадовавшись этой мысли, он вдруг почувствовал, как чья-то тонкая рука скользнула ему под руку.

– Ты почти опоздала, черт возьми, – едко прошипел Северус спутнице.

– Извините, профессор Снейп. Но не опоздала же, – лукаво улыбнулась Гермиона и игриво повела подолом пышных юбок. – Это все из-за твоего платья.

Северус закатил глаза, но не успел ответить. Парадные двери открылись, заиграла музыка, и первокурсники захлопали в ладоши.

Северус и Гермиона, идя под руку, первыми ступили на мраморные ступеньки. Восхищенные взгляды провожали их до самой профессорской трибуны.

Пока остальные студенты проходили в залу, Гермиона устроилась чуть позади Северуса, чтобы неприметно продолжить диалог.

– Мне кажется, наш первый совместный выход оказался не так уж плох.

– Да, было бы еще лучше, если бы ты не опаздывала.

Гермиона поджала губы, принимая вину, и, как бы прося прощения, легонько коснулась руки Северуса. Он принял извинение, не выпуская ее руки, и чуть крепче сжал ее.

Героями сегодняшнего вечера на этот раз были только выпускники. Северус, как директор, и Гермиона, как уже состоявшийся профессор, давно не принимали участия в торжественных открытиях балов.

Короткая вступительная речь Северуса, которую он ненавидел всякий бал, прозвучала, и студенты потянулись на танцпол.

– Может быть, мы хотя бы раз весело проведем время на подобном мероприятии? – с надеждой спросила Гермиона.

– Ты так этого хочешь? – Северус наконец-то обернулся к ней. По светящимся глазам Гермионы и ее энергичным кивкам он сразу все понял.

Не теряя времени, Северус галантно поклонился, приглашая на танец. Она присела в реверансе и вложила свою ладонь в его руку. Пара спустилась с пьедестала и эффектно вышла в центр зала, обходя уже танцующих студентов. Северус и Гермиона приняли исходную позицию и начали вальсировать.

– Надеюсь, сегодня без приключений, – хихикнула Гермиона.

Северус улыбнулся в ответ. Кружась, Гермиона начала отходить от партнера, шепча какое-то заклинание. Ее бледно-зеленое платье вдруг покрылось рисунками звезд и полумесяцев, выделяясь черным цветом на неярком, ставшем неоновым фоне.

Ближайшие к ним пары ахнули.

– Эффектно, – заключил Северус, притягивая партнершу к себе.

– Спасибо, мистер Снейп.

– Пожалуйста, миссис Снейп.

Новоиспеченная чета Снейпов продолжила вальсировать.

– Шрама уже почти нет, – глядя на ключицу жены, произнес Северус.

– Его и нет. Просто события, с которыми он связан, слишком много значат для нас. А потому нам приятно видеть что-то напоминающее о них.

Северус внимательно вгляделся в карие глаза жены. Внешне она практически не изменилась с момента их первой встречи, лишь только покрасила волосы. Но ее внутренний мир претерпел глобальные изменения. В счастливых глазах супруги Северус видел, пожалуй, нехарактерную для ее возраста мудрость. И бесконечную любовь.

– Помнишь, ты говорил о выборе? – вдруг спросила Гермиона.

– Тогда, у озера?

– Да.

– Помню, а что?

– Как думаешь, какой выбор привел нас друг к другу?

Снейп помолчал некоторое время, а потом, оказавшись за спиной партнерши, мягко сжимая ее плечи, произнес:

– Твой.

Гермиона улыбнулась такому ответу, но понимала его только как комплимент, а не как правду. Что, на самом деле, ничуть ее не расстраивало. Глядя на супруга, Гермиона в очередной раз убедилась в правоте его слов о последствиях любого выбора. Что бы хорошего или плохого она ни сделала в прошлом, это привело ее сюда, к нему. Таких приятных последствий своих действий у Гермионы еще не было.

– А еще ты говорил, что не пожелал бы Билли Мейсону такой жены, как я. А в итоге сам на мне женился!

– Мы для себя всегда желаем лучшего, – серьезно сказал Северус.

Гермиона внимательно посмотрела в глаза мужу. Он улыбался уголками губ. Она чуть сильнее сжала его руку в своей.

Северус и Гермиона растворились друг в друге, в танце, наслаждаясь весельем и гармонией между ними, позволяя потоку танцующих завладеть ими.

Летящие платья девушек и темные элегантные фраки и сюртуки молодых людей закружили Снейпов в яркий, пестрящий танец, позволяя им, наконец, стать частью торжественного единения.