Дата: Воскресенье, 02.04.2017, 20:57 | Сообщение # 202
Третьекурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 05.05.2016
Сообщений:247
lena_bond, вообще, я не планировала много про него писать в реальности Гарри, но как назло прочитала "Проклятое дитя", будь оно не ладно, и подумала - твою ж мать! И решила подарить Малфою настоящего друга, почему-то мне кажется, что он не был бы таким мерзавцем, подружись они на самом деле, хотя... Все ещё впереди...
Сообщение отредактировал Olias - Воскресенье, 02.04.2017, 23:11
Дата: Воскресенье, 02.04.2017, 23:25 | Сообщение # 204
ухоженное магическое существо
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 22.05.2013
Сообщений:614
О, да, я предвкушаю хорошее длинное приключение, моя прелесть! Мы ждем-с от добренького аффтора очень многого! И как Гарик с папочкой сварят зелье ( или какую ещё кашку заварят) , как Герми уже наконец-то... или хотя бы руку шоле намажет Снейпику, да, моя прелесссссть? И шо там с планами Грюмчика - не кубок, так снитчик, да? Лишь бы натворожить портальчик-с))) Если добренький аффтор разрешит псевдо-Грюмчику так хулиганить)) И Дамби-гад.. или не гад? http://hp-library.narod.ru/pictures/ar62.jpg
Сообщение отредактировал Эсмеральда - Воскресенье, 02.04.2017, 23:26
Дата: Понедельник, 24.04.2017, 06:56 | Сообщение # 205
Третьекурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 05.05.2016
Сообщений:247
Глава 23
Наверное, первый раз за время учёбы Гарри проснулся раньше всех в спальне. Стараясь не разбудить друзей, он тихо собрался и спустился в гостиную, впрочем, и там оказалось пусто. В непривычной тишине было слышно, как потрескивают догорающие поленья в камине. Гарри уселся в кресло поближе к огню и, вздохнув, открыл учебник трансфигурации. «Сжимающие и уменьшающие чары» гласил первый из заданных на каникулы параграфов. Пытаясь повторить рукой движения с движущейся картинки в учебнике, Гарри чуть не вывихнул кисть, изогнув её под каким-то немыслимым углом.
– Уже встал! – радостно поприветствовал его взбудораженный Оливер Вуд, бросив на стол несколько пергаментов с чертежами. – Думал, до обеда не подниму никого, что ж, пойдём будить остальных. Я хотел начать тренировки после каникул, но, раз вся команда здесь, незачем терять время. Если мы, конечно, не хотим продуть Слизерину. С МакГонагалл я договорился, так что поле в нашем распоряжении. И, да, Гарри, нам всё ещё нужен ловец, – усмехнулся он, – не стоит ломать себе руку прямо сейчас.
Решив, что трансфигурация может и подождать, Гарри захлопнул учебник. Пока Оливер будил близнецов, он вернулся в спальню, забрал метлу и заодно, растолкав Рона, сказал ему про тренировку, чтобы друг не искал его, когда проснётся. Рон пробубнил в ответ что-то нечленораздельное и накрылся с головой одеялом.
Из всей команды Гриффиндора, собравшейся в гостиной в столь ранний, по мнению большинства, час, бодро выглядели только Оливер и Гарри, остальные досыпали, опершись на свои мётлы, пока слушали наставления Вуда.
Снег, начавшийся ещё вчера, усилился, падая крупными хлопьями и застилая всё вокруг пушистым белым ковром. Разглядеть крохотный снитч в такую погоду Гарри не удавалось, как он ни старался, снег залеплял стёкла очков, и ему приходилось без конца протирать их, летая практически вслепую, при этом каким-то чудом уворачиваясь от бладжеров. Гарри вспомнил водоотталкивающее заклинание и, мысленно поблагодарив Малфоя за подаренную форму, достал палочку из специального кармана на бедре. С дождём чары справлялись гораздо лучше, но, всё же, это было хоть что-то, теперь снег попросту скатывался по стёклам, и Гарри стал способен лучше различать предметы. Облетая стадион в который раз, он, наконец, заметил, как снитч блеснул недалеко от колец, и, стараясь не упустить его из виду, устремился в погоню. Чуть не врезавшись в Оливера, Гарри поймал мяч прямо у него за спиной.
– Молодец! – похлопал его по плечу Вуд. – Игра со Слизеринов в марте, и неизвестно, какая будет погода, сам понимаешь, поэтому тренируемся в любых условиях, – он выхватил у Гарри мячик и снова отпустил его.
Вуд гонял их ещё пару часов. После тренировки замерзший, мокрый и уставший Гарри вернулся в гостиную, мечтая о горячем чае и тёплой и сухой одежде.
Гермиона случайно уменьшила метлу Рона так, что та вполне бы подошла игрушечной фигурке Крама, и под гневным взглядом друга искала в учебнике обратное заклинание.
– Вот, кажется, нашла. Трансфеджио! – произнесла она, направляя палочку на метлу и возвращая её к прежним размерам. – Не стоило так переживать, Рон, лучше бы… Гарри! – воскликнула она. – Марш переодеваться, не хватало ещё заболеть, совсем с ума посходили со своим квиддичем!
Приняв тёплый душ и с удовольствием натянув на себя тёплый свитер, подаренный миссис Уизли на рождество, Гарри засунул «Молнию» обратно в чемодан и спустился к друзьям, где его ждал горячий чай с мёдом и эклерами.
– Какой-то сумасшедший домовик как узнал, что чай для тебя, чуть пол-кухни мне не всучил, – поведала Джинни, протягивая ему чашку.
– Добби, – улыбнулся в ответ Гарри.
***
Вуд заставлял тренироваться каждый день по несколько часов, а после тренировок под чутким надзором Гермионы приходилось садиться за учебники. Словно сговорившись, профессора задали на каникулы кучу домашней работы, к которой до рождества Гарри и не притрагивался.
В первый учебный день Рон с трудом разбудил Гарри к завтраку, в шутку угрожая подгонять его жалящими чарами, если он сейчас же не поднимется с кровати. Протирая глаза, толком не проснувшийся Гарри спустился за недовольно бубнящим другом в гостиную, где их ждала Гермиона, уткнувшись в очередную книгу.
– Ну, хоть один плюс… – начал Рон, но, услышав за спиной знакомое хихиканье Лаванды с Парвати, насупился. – Нету плюсов.
– Ронни! – позвала Лаванда и, чмокнув его в щёку, протянула свою сумку. – Ты не поможешь мне?
– Конечно, – криво улыбнулся Рон и поплёлся следом за Лавандой.
– Что это было? – недоумевающее спросил Гарри у старательно сдерживающей смех Гермионы.
– Театр абсурда. Думаю, он сам не знает, чего хочет. Скоро увидишь, – она засунула книгу в сумку и поднялась с дивана, – пойдём, поедим.
– И чего она ко мне привязалась? Подумаешь, потанцевали немного, что ж теперь? Нет, она, конечно, ничего, но я не собираюсь с ней встречаться, – намеренно сев подальше от Лаванды, жаловался друзьям Рон, уминая третий сэндвич с индейкой.
– Ты сам её пригласил, – заметила Гермиона, – наверное, она думает иначе.
– Думает иначе, – передразнил подругу Рон, – вон, Гарри тоже с Джинни танцевал, она же за ним не бегает.
Джинни покраснела, зло глянув на брата, а Гарри захотелось треснуть Рона чем-нибудь потяжелее.
– В следующий раз, когда соберешься сказать ерунду, Рон, просто промолчи, – покачала головой Гермиона.
– Да, что я такого сказал?! – возмутился Рон.
На травологию шли молча. Ночью ударил мороз, выходить из замка, да и вообще, отходить от тёплого камина, не хотелось вовсе. Гарри, так и не решившийся рассказать другу о своих чувствах к Джинни, теперь не жалел о своём решении, сомневаясь, что Рон одобрит отношения с его сестрой.
В теплице, на удивление, оказалось тепло, почти как летом. Друзья сняли зимние мантии и подошли к широкому столу в центре теплицы. На нём стояли небольшие горшочки с растениями, походившими на обычную магловскую мухоловку, только с одной большой парой листьев, похожие на пасть хищного животного, да с зубами поострее. Профессор Стебль поручила студентам пересадить Всеядных зубастиков из горшков в грунт.
– Свяжите листья осторожно, но крепко, чтобы они не покусали вас во время пересадки, – пояснила она, раздавая всем широкие ленты.
Гарри пришлось повозиться, попавшийся ему Зубастик, ловко изворачиваясь, как только Гарри подносил к нему руки, то пытался укусить его за палец, то слопать ленту.
– Гарри, подожди, – Гермиона, достала из сумки шоколадную лягушку и прямо в упаковке бросила её в пасть растению. Пока Зубастик разжевывал угощение, она ловко перевязала его челюсти лентой. – Ну, вот, – удовлетворённо кивнула Гермиона на свою работу. – Сколько раз я тебя просила читать учебник внимательнее.
– Оно меня укусило! Укусило! – завопил Малфой, отпрыгивая в сторону и тряся окровавленной ладонью.
– Наверняка, это смертельно, – хохотнул Рон. – Не забудь папочке пожаловаться, пусть придёт и наведёт на школьных грядках порядок.
– Помолчи, Уизли, – ощетинился Малфой.
– Ничего страшного, мистер Малфой, наденьте перчатки и продолжайте работать. Кто из вас выполнил домашнее задание и расскажет нам про эти растения?
Гермиона так резко вытянула вверх руку, что чуть не подпрыгнула на месте.
– Слушаю вас, мисс Грейнджер, – улыбнулась профессор Стебль.
– Всеядный зубастик получил своё название из-за острых зубов, напугавших волшебников впервые обнаруживших его, – начала Гермиона пересказывать учебник, и Гарри понял – это надолго.
Он с сочувствием глянул в сторону Малфоя, Паркинсон обмотала своим кружевным платочком его ладонь и натянула на руку резиновую перчатку. Ещё пару недель назад он бы смеялся над этим не меньше Рона, но сейчас… Если бы Джинни хоть раз посмотрела на него с таким же беспокойством и заботой из-за простой царапины на руке, он, наверное, чувствовал бы себя самым счастливым человеком на земле… Гарри тяжело вздохнул.
– … в отличие от мухоловки, Зубастик питается всем, до чего сможет дотянуться. Но в этом возрасте его челюсти слишком слабы, чтобы серьёзно навредить человеку. А его сок применяется в медицине как ингредиент для успокаивающих зелий или для заживляющих при условии правильного питания.
– Замечательно, мисс Грейнджер, десять баллов Гриффиндору. Все закончили? Теперь возьмите растения у самого корня, аккуратно выдерните из горшка, и посадите вдоль стен теплицы поближе к солнцу на расстоянии пятидесяти сантиметров друг от друга. Не забудьте одеть перчатки!
– Ничего страшного, всего лишь царапина, к вечеру и следа не останется, не отвлекайся, Гарри, – шикнула на него Гермиона и, выдернув зубастика из горшка, пересадила его на грядку и развязала ленту.
Гарри с Роном повторили её действия.
– Вот и славно, – заключила профессор Стебль, когда все студенты справились с работой.
– Да, он мне чуть пол-руки не оттяпал, – сообщил Малфой Кребу и Гойлу по пути в замок. – Вы видели? – те, как по команде, закивали в ответ.
– Наверняка, в больничное крыло побежит, лишь бы на ЗОТИ не ходить, вот, мадам Помфри посмеётся, – хмыкнул Рон.
Гарри, обычно слушающий взаимные нападки в пол-уха, лишь согласно кивнул головой.
На защиту Малфой так и не пришёл, появившись лишь на обеде с перебинтованным запястьем.
Не смотря на мороз, стоявший за окнами замка, Вуд не собирался отменять тренировки, и весь обед команда выслушивала его нотации и наставления.
– Порой мне кажется, он становится похож на Перси, – шепнул Рон на ухо Гарри.
– Он мечтает об игре с болгарами, ну, и о кубке, конечно, это ведь его последний год в школе. Сейчас или никогда, – ответил Гарри.
– После уроков повторим согревающие чары, – пообещала Гермиона. – И как ты собираешься совмещать тренировки с занятиями у профессора Снейпа? Или они закончились? – поинтересовалась она.
Друзья сидели спиной к преподавательскому столу, поэтому не заметили подошедшего к ним профессора.
– Полагаю, ответ очевиден, мисс Грейнджер, – вместо Гарри ответил он, – если конечно мистер Поттер не предпочитает бессмысленную погоню за мячами, что я восприму с радостью, поскольку мне больше не придётся тратить на него своё личное время, пытаясь запихнуть в его совершенно пустую голову хоть что-нибудь полезное.
– Я, нет, не предпочитаю, – обернулся Гарри.
– В таком случае жду вас завтра, надеюсь, к этому времени мистер Малфой снова сможет уверенно держать палочку.
– Да, профессор, – сказал Гарри.
Не успели они встать из-за стола, как Лаванда, шепчась о чём-то с Парвати, снова повесила свою сумку Рону на плечо и захихикав подруги побежали на урок. Рон недовольно забубнил в ответ, скорчился, но сумку всё же не вернул.
Свободного времени у Гарри теперь оставалось совсем мало. Дополнительные занятия у Снейпа чередовались с тренировками, Гарри почти не видел Джинни, и поэтому, когда в середине января разрешили поход в Хогсмид, Гарри очень надеялся пойти туда с ней. Но прежде…
– Нет! Об этом не может быть и речи, – оборвал Снейп все его надежды. – Слишком опасно.
– Но в Хогсмиде полно народу и…
– Хватит. Не кажись глупее, чем есть. О возможном возрождении Тёмного Лорда известно не только мне, все Пожиратели смерти, – Снейп выплюнул эти слова словно проклятье, – чувствуют это, и любой из них не упустит возможности преподнести ему тебя в подарок. Если нечем заняться, так я найду для тебя дело, не сомневайся, – пообещал Снейп, и Гарри понял – спорить бесполезно.
Выпросив у Драко тренировочный снитч, он собирался немного полетать, а потом отомстить приемному отцу, надоедая тому целый день.
– Но ты уверен, что не хочешь пойти? – спросила Гермиона, когда Гарри провожал друзей до дверей замка.
– Да, – с сожалением ответил Гарри.
– Подумай хорошенько, Джинни идет с нами, – заговорчески шепнула подруга и подмигнула ему.
Гарри лишь отрицательно мотнул головой.
В холле друзья увидели Крама и подошли к нему.
– Виктор хотел пойти с нами, он ещё ни разу не был в Хогсмиде, ты же не против, Рон?
Кажется, Рон был очень даже за!
– Может, всё-таки передумаешь, Гарри? – спросила еще раз Гермиона.
Гарри уже почти согласился, ему очень не хотелось, чтобы Джинни гуляла по Хогсмиду с Крамом, а, возможно, и с его друзьями из Дурмстранга. Почему то и знаменитый ловец, и вся его школа сейчас казались Гарри на редкость отвратительными. Но в холл пришёл Снейп и протянул МакГонагалл список слизеринцев достойных, по его мнению, прогулки по Хогсмиду. Нарушить запрет отца у того на глазах Гарри не решился.
– Ну, как знаешь, – пожала плечами Гермиона.
– Пойдёмте, пока Лаванда не решила пойти со мной, – поторопил друзей Рон, озираясь по сторонам.
– Не бойся, по-моему, она идёт с Симусом, – сказала Джинни, выглядела она расстроенной, будто совсем не хотела никуда идти. – Я слышала, как они договаривались за завтраком .
– Отлично, – буркнул Рон.
– Безусловно, всем присутствующим крайне интересно слушать от вас подробности личной жизни мисс Браун, в отличие от доклада о свойствах и видах применения крови, как основы для зелий, на уроке, мисс Уизли. По моему мнению, ваш доклад не тянет даже на «отвратительно» и поощрять вас походом в Хогсмид совершенно нет оснований, но вашим деканом, к счастью, являюсь не я. Слизеринцы во главе с Малфоем громко засмеялись, а сама Джинни, кажется, даже обрадовалась возможности остаться в замке.
– Я переделаю доклад к понедельнику, профессор Снейп, – бодро отозвалась она, стягивая с головы шапку под строгим взглядом МакГонагалл.
Гарри очень надеялся, что Джинни не сядет переписывать свой доклад прямо сейчас.
– Не хочешь немного полетать? – предложил он по дороге в башню Гриффиндора. – Думаю, Рон не будет против, если мы возьмём его метлу, – от волнения подбрасывая снитч, продолжил Гарри.
– Предлагаешь сразиться с лучшим ловцом Хогвартса? Спорим, я тебя одолею?! – с азартом в глазах Джинни поймала подброшенный им мяч. – Дуй за мётлами.
***
Убедившись, что Поттер остался в замке, Северус вновь вернулся к изучению старинных фолиантов, мозаика никак не складывалась в полную картину у него в голове, он чувствовал – не хватало какого-то очень важного фрагмента, но никак не мог найти его. Пророчество пророчеством, но эта непонятная связь приемного сына с Тёмным Лордом не давала Снейпу покоя. Лорд мог запугивать предавших его бывших пожирателей и оповещать о своём воскрешении верных слуг через метку, но не проникать в сознание мальчишки – слишком слаб.
В дверь постучали, и Северус захлопнул фолиант, отложив его в сторону.
– С каких пор вы пользуетесь дверьми, директор? – слегка удивлённо спросил он, глядя на вошедшего в кабинет Дамблдора.
– Иногда полезно пройтись, подумать… – задумчиво ответил он, глядя на книгу. – Полагаю, мы не там и не то ищем, Северус , – Дамблдор сел на стул и взял её в руки.
– Что вы имеете в виду?
– Волдеморт вернётся, – Дамблдор сделал вид, что не заметил как сморщился Снейп при упоминании имени бывшего хозяина, – это очевидно. Возможно, если мы поймём, как ему удалось выжить после собственного убивающего заклятья, нам удастся разгадать тайну связи двух людей, одновременно переживших его.
– Поттера уберегла Лили.
– Да, Северус, в этом мире нет силы сильнее материнской любви, но почему, отскочив от Гарри, проклятье не убило Волдеморта – вот вопрос, на который мы должны знать ответ.
– Полагаете, он даст интервью «Пророку»? – съязвил Снейп.
– Нет, Северус, я вынужден просить тебя…
– Я понял, – оборвал его Снейп.
– Порой родительская любовь действительно творит чудеса…
– Ради всего святого, Дамблдор, не начинайте, я не хочу этого слушать.
***
Недовольный Рон махнул рукой в знак приветствия Гарри и Джинни, вместе дописывающим её доклад, и ушёл в спальню.
– Ему не понравилось в «Сладком королевстве», – пояснила Гермиона.
– Чего так? Сливочная помадка закончилась прямо перед ним, или Крам дал автограф кому-то другому? – съехидничала Джинни.
– Сейчас сами увидите, – Гермиона уселась в кресло напротив них и протянула друзьям пакетики со сладостями, купленными в злополучной кондитерской. – Кстати, Виктор просил передать, что на следующих выходных сможет потренироваться с тобой, Гарри, похоже, его это забавляет.
Через пару минут в гостиную вошли Лаванда с Симусом, оживлённо беседуя, и, казалось, не замечая никого вокруг, они уселись на диванчик дальнем углу комнаты. Гарри вопросительно изогнул бровь, глядя на подругу, Гермиона кивнула, подтверждая его догадку.
После Хогсмида Лаванда с Симусом везде и всегда были вместе, Рон с каждым днём злился всё больше. Даже тренировка с Крамом, на которую Гарри позвал его, не сильно подняла Рону настроение.
Субботнее утро выдалось довольно холодным, но Гарри с Гермионой, стараясь растормошить друга, вытянули его из замка пораньше. Зная, как Рон любит квиддич, даже Гермиона согласилась поиграть с ними до прихода Виктора.
– Надеюсь, хорька сегодня не будет, – бубнил Рон по дороге на поле.
– Кажется, будет… смотрите, - Гермиона кивнула на корабль Дурмстранга, пришвартованный у другого берега озера.
Малфой по-хозяйски расхаживал по палубе вместе с Крамом. Разговора слышно не было, но с виду беседа казалась оживлённой. Виктор присел на одну из бочек, стоящих на носу корабля, крутя в руках золотое яйцо, отобранное у дракона на первом задании. Малфой, заметив друзей, демонстративно отвернулся от них и встал рядом с Крамом, опершись спиной о борт. Ещё немного поразглядывав поблескивающее на солнце яйцо, Крам пожал плечами и протянул его Малфою. Драко взвесив его на руке, рассмотрел со всех сторон и, подцепив ногтем защёлку, открыл его. Жуткий пронзительный вой было слышно даже на берегу. Крам вскинул руку предостерегающем жесте и выбил яйцо из рук оглушённого ошарашенного Малфоя прямо в озеро.
Гермиона ахнула, приложив руку ко рту. Крам вскочил и, скинув с себя зимнюю мантию, не раздумывая нырнул за яйцом в ледяную воду.
– Заклинанием, можно было заклинанием! – взвизгнула Гермиона.
– Убьёт хорька, точно убьёт, – повеселел Рон.
Перегнувшись через борт, Драко высматривал Крама в мутной воде озера, тот не появлялся достаточно долго, и от волнения Гермиона начала покусывать ногти.
– Там же гигантский кальмар живёт, – сообщил Рон и тут же получил от неё пинок.
Через пару секунд Крам вынырнул с яйцом в руках и, подплыв к веревочной лестнице, забрался по ней на корабль. Рон потёр руку в предвкушении расправы над хорьком, но Крам, достав палочку, высушил себя заклинанием и, не слушая объяснений Малфоя, вручил ему метлу указывая в сторону берега.
– Нет, вы посмотрите, из-за денег папаши ему всё с рук сходит, – сплюнул Рон. – Всем спасибо, все свободны, спектакль отменяется, и тренировка, видимо, тоже. Пошли отсюда, – он снова пал духом и, закинув метлу на плечо, медленно побрёл к замку.
Гарри с Гермионой, вздохнув, пошли за ним.
– Струсил, Поттер, сдаёшься? – насмешливо выкрикнул Малфой в спину друзьям, приземлившись на берегу.
– Не надейся, – обернулся Гарри.
– Поле – там, – Драко махнул рукой в противоположном направлении от замка. – Хотя я с радостью потренируюсь с Крамом один, без всяких шрамоголовых очкариков и рыжих недоумков, – с торжествующим видом закончил свою речь Малфой.
– Даже не мечтай об этом. Идём, Рон!
Крам действительно появился на поле минут через десять.
***
Гарри с Роном вскочили ни свет ни заря, чтобы успеть занять лучшие места у озера. Всю неделю Хогвартс гудел, словно пчелиный улей, в предвкушении зрелищ на турнире и игре между Гриффиндором и Слизерином. В гостиной, где они договорились встретится с Гермионой, было ещё пусто. Гарри пожал плечами и уселся на диван, ожидая подругу. Рон нервно расхаживал туда- сюда, то и дело косясь на лестницу, ведущую в спальню девочек.
– Пойдём, – через пять минут не выдержал он. – Постучим, поторопим её. Гарри поднялся, понимая, что спорить с Роном сейчас бесполезно. В ответ на громкий стук за дверью послышалось сонное и недовольное «Кого ещё там пикси принесли в такую рань?», и дверь открыла Лаванда. Пару секунд они с Роном не моргая смотрели друг на друга, Гарри как никогда чувствовал себя лишним и, если бы не Гермиона, его давно бы здесь не было.
– Позови Гермиону! – неожиданно зло и громко рявкнул на неё Рон.
Что-то неуловимое погасло в глазах Лаванды.
– Её МакГонагалл забрала, увидишь свою подружку на озере, – не менее раздражённым тоном ответила она и со свистом захлопнула дверь перед носом Рона.
Ничего не понимающие друзья вышли из замка и поспешили к трибунам у Чёрного озера. Народу ещё было не так много, но, сколько не искали они Гермиону, её нигде не было. Зато Гарри увидел на центральной трибуне Крауча, разговаривающего с Дамблдором и Грюмом. Он махнул рукой Рону подзывая подойти ближе к ним.
– А где Гермивона? Я думал, она с вами придет , - отойдя от судейского стола, спросил Крам.
– Мы сами ищем её, – пожал плечами Гарри.
«… Габриэль, увидите Габриэль, передайте – надеру ей задницу, вредная девчонка», – долетел до ушей Гарри гневный голос Флёр, обращённый к кому-то из школьных подруг.
Крам глянул на озеро и, сглотнув, подошёл ближе к воде, Флёр и Седрик, отметившись у судей, последовали за ним.
Студенты быстро собирались, и вскоре трибуны заполнились до отказа.
– Внимание, чемпионы! – прозвучал над озером голос Дамблдора, усиленный Сонорусом. – Вы все сегодня утром потеряли самое дорогое. У вас всего час, чтобы отыскать украденное. Вперед!
И под оглушительный свист трое чемпионов нырнули в озеро прямо с трибуны. Зрители толпились у воды, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.
– … безопасность, ваша ответственность, Дамблдор, надеюсь, вы это понимаете, – сквозь общий гул услышал Гарри слова Крауча и попытался подойти ещё ближе.
– Не сомневайтесь, Барти, не сомневайтесь, – спокойно ответил директор.
– Вы всегда готовы переложить ответственность на кого-то другого, не так ли, Крауч? И всегда заботитесь о безопасности, – Грюм склонился к самому уху Крауча и добавил что-то особо неприятное. Гарри заметил, как глава департамента вздрогнул и очень странно посмотрел на профессора.
– Куда она могла деться? – Рон толкнул Гарри в бок, отвлекая от их разговора.
– Я не знаю, пойдём, поищем на других трибунах.
Они обходили трибуну за трибуной, но так и не нашли Гермиону. Зайдя на последнюю, Рон увидел Ладанду и Симуса, держащихся за руки, он покраснел и бросил Гарри «Идём отсюда!», но в этот момент, захлебываясь и пытаясь схватить ртом воздух, вынырнула Флёр, беспомощно барахтаясь, она пыталась позвать на помощь, но снова и снова уходила под воду. Двое парней из Дурмстранга бесстрашно нырнули в ледяную воду и вытащили испуганную девушку на берег. Мадам Помфри поспешила к ним.
Лаванда театрально ахнула, приложив ладонь ко рту и Симус, приобняв её за талию, притянул ближе к себе. Рон разозлился ещё больше, испепеляя спину Финнигана взглядом. Он остался стоять рядом с ними, будто в землю врос, и Гарри подумывал отобрать у него палочку от греха подальше.
Укутав Делакур в тёплое одеяло, мадам Помфри пыталась заставить выпить её какие-то зелья, но, едва придя в себя, Флёр скинула с себя одеяло и снова начала искать младшую сестру, обходя трибуну за трибуной, но той как будто и след простыл.
На поверхности воды появился Крам, прижимающий к себе Гермиону, будто самое ценное сокровище в мире.
– Поцелуются, точно поцелуются, – косясь на Рона, пролепетала Лаванда, крепче прижимаясь к Симусу.
– Пойдем, Рон, – попытался утянуть друга Гарри, пока тот не натворил бед, – поможем им выбраться, – но Рон остался стоять как вкопанный, лишь крепче сжимая кулаки.
Целоваться Гермиона не собиралась, совершенно не обращая внимания на Крама, она огляделась, заметив друзей, махнула рукой, подзывая их к судейской трибуне, и поспешила выбраться из холодной воды. Следом за ними показались и Седрик с Чжоу.
– Габриель! Габриель! – расталкивая всех, словно обезумев к воде бежала Флёр. – Утонула! Габриель! Нет! Пусти, пусти меня! – один из спасших ее парней, помогавший в поисках сестры, поймал её и крепко держал, не давая обезумевшей от горя девушке снова бросится в озеро. Флёр пиналась руками и ногами, пытаясь вырваться, и кричала так, что закладывало уши.
– Ой, мамочки! – взвизгнула Лаванда, пряча лицо в ладонях и вдруг, вырвавшись от Финнигана, уткнулась в грудь Рону, всхлипывая. Эмоции на лице Рона сменяли одна другую, в какой-то момент Гарри показалось – он оттолкнет её, но вместо этого Рон зажмурился и прижал Лаванду к себе, что-то шепча ей на ухо. Симус вспыхнул, угрожающе глядя на Рона, но, видимо, что-то сообразив, он развернулся и быстро пошёл прочь, не дожидаясь конца состязания, толкнув по пути Гарри плечом.
Над трибунами повисла тишина, все напряженно всматривались в зеркальную гладь озера, только Флёр продолжала биться в руках дурмстранговца, и мадам Максим пробиралась к ней сквозь толпу, расталкивая студентов как кегли. Не прошло и пяти минут, но от ожидания это время, казалось, растянулось на часы, как из воды вынырнули русалка с тремя тритонами, один из которых держал на руках бесчувственную маленькую девочку. Флёр закричала ещё громче и, будто услышав её, Габриель глотнула воздуха и, очнувшись, огляделась вокруг и заплакала, испугавшись водных жителей. Тритон улыбаясь подплыл к трибуне и отдал ребенка заплаканной сестре.
***
– Я не успела вам ничего сказать, МакГонагалл увела меня к Дамблдору. Я же просила Лаванду передать вам, чтобы вы меня не ждали, и я сама вас найду, – уже вечером, сидя в одном из пустых классов, рассказывала Гермиона Гарри. Рон где-то гулял с Лавандой. – У Виктора акулья голова была, и хвост... он меня напугал немного, мы же этого ещё не проходили.
– Значит, вы теперь вместе? – спросил Гарри.
– О, нет… с чего ты взял? Гарри, мы просто… он очень хороший, но нет… мне нравится совсем другой человек, – последние слова сорвались с языка против её воли, – забудь, – немного покраснела Гермиона.
Гарри отчётливо помнил слова директора перед началом состязания и представил, как бы чувствовал себя на месте Крама, признавая перед всей школой свои чувства к Джинни, а она… нет… он махнул головой прогоняя непрошеные мысли и непонимающе посмотрел на подругу. – Знаешь, Гермиона, Крам ведь не Симус, не думаю, что стоит использовать его так же. Зачем ты согласилась?
– Что? Использовать?! Я никого не использую, Гарри! Да, я сразу ему сказала, что мы можем быть только друзьями. Не смей! Слышишь, не смей! – она схватила свою сумку и, резко вскочив, пошла к выходу, но Гарри остановил её, схватив за руку.
– Прости, ладно? Я не хотел тебя обидеть, просто представил… знаешь, это больно…
– Знаю, Гарри… он… он не посмотрит на меня никогда… Боже, это так глупо… только не спрашивай, я не смогу тебе сказать, не сейчас… может, когда-нибудь потом мы ещё посмеёмся над этим, – слабо улыбнулась Гермиона, тихонько шмыгнув носом.
Гарри обнял её и поцеловал в макушку.
– Только не говори, что это Малфой, – полушутя спросил он.
– Потому что я не чистокровная?
– Потому что у него есть Панси, потому что он мерзавец, и ещё много почему… да, и поэтому тоже, – последнюю мысль вслух он не произнёс.
– Нет, конечно, это не он, как ты вообще об этом мог подумать? – немного повеселев, отстранилась от него Гермиона. – Как твои тренировки? – сменила она тему. – У тебя игра через неделю, смотри, не проиграй этому мерзавцу, – подцепила она друга, особо выделив последнее слово. – Пойдём, Панси у него есть, смешно, ты, кажется, неплохо осведомлён, врага нужно знать ближе друга, так? – подмигнула ему Гермиона.
***
За неделю до игры Снейп отменил дополнительные занятия. Гарри и Драко тренировались со своими командами каждый день, с трудом деля время и поле между собой. Ни те, ни другие не собирались упускать шанса сразиться с вице-чемпионами мира.
И вот, наконец, пятого марта, крепко сжав «Молнию» в руке Гарри решительно вышел на поле после получасовых нотаций Вуда всей команде.
– Мы должны выигрывать больше пятидесяти очков, помнишь? – ещё раз спросил Вуд. – Если поймаешь снитч раньше, кубка нам не видать.
– Да, – постарался сдержаться Гарри. Нервы и так были на пределе. Его задачей было не только поймать снитч в нужный момент, но ещё и не позволить Малфою сделать этого раньше, тому-то как раз не нужно тянуть время.
Стадион взорвался аплодисментами при появлении команды Гриффиндора на поле. Конечно, отец будет болеть за свой факультет, но… Гарри глянул на трибуну профессоров и увидел, что Снейп вяло с ухмылкой на лице, но всё же аплодирует им… ему, вместе со всеми. Этого оказалось достаточно. За слизеринцев болел только их факультет, и аплодисменты слышались куда тише и скромнее.
Команды выстроились друг напротив друга в центре поля.
– Тебе не победить, Поттер, не надейся, - прошипел Малфой, опираясь на свою метлу.
– Ещё посмотрим, - усмехнулся Гарри.
Два ловца с вызовом смотрели друг другу в глаза, но впервые в их взглядах вместо ненависти горели азарт и дружеское соперничество.
Под оглушительный свисток мадам Трюк, Гарри вскочил на метлу и взмыл вверх. Он увидел снитч прямо над головой метрах в двадцати от себя, заметил его и Малфой.
Выбора не было, сбить с толку Драко и увести его от снитча не удастся, и Гарри рванул вперед что есть силы, вытягивая руку перед собой. Его метла быстрее «Нимбуса» и шансов на победу куда больше.
Стадион ревел и гудел так, что даже комментариев Ли, Гарри не слышал, зато отчетливое недовольство болельщиков слышалось все громче. Гарри почувствовал, как замедляется его метла метрах в двух от снитча и обернулся.
– Стой, Поттер! – орал Малфой крепко вцепившись обеими руками в прутья метлы Гарри, и тянул её на себя.
– Отпусти! Оштрафуют!
– Стой, придурок, вниз посмотри!
Одним глазом косясь на снитч, Гарри глянул на поле, через плечо Малфоя – там кто-то бегал, размахивая руками, и требовал прекратить игру. Крауч? Крауч!
Финального свистка не было, поверни Гарри назад, Малфой не упустит шанса, а снитч, словно замерев в ожидании, висит так близко, Гарри провел ладонью по тыльной стороне перчатки другой руки, выпуская страховочные шипы в рукоятку «Молнии», и резким рывком подался вперед, хватая снитч свободной рукой.
– Стой! – услышал он вопль Малфоя по прежнему накрепко вцепившегося в его метлу и… Два ловца исчезли со стадиона вместе с метлой Гарри. «Нимбус» Малфоя, оставшийся без хозяина со свистом полетел вниз.
Сообщение отредактировал Olias - Среда, 17.05.2017, 14:28
Дата: Понедельник, 24.04.2017, 20:37 | Сообщение # 207
принцесса Гриффиндора
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 23.10.2011
Сообщений:968
Ох мамочки, ну что ж Гарри из-за глупого снитча.... Кажется что в этой истории он умнее, а вон блин как.... Главное что б оба живы остались А характер-то у меня - замечательный! Это просто у всех нервы какие-то слабые... :) ********** Чему бы грабли Катю не учили, а сердце верит в чудеса.... )))
Дата: Суббота, 06.05.2017, 08:46 | Сообщение # 211
Третьекурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 05.05.2016
Сообщений:247
Глава 24
Стадион зашумел, болельщики повскакивали со своих мест и в недоумении закрутили головами, ожидая возвращение ловцов.
Крауч, бросив убеждать профессора Трюк остановить игру, помчался к трибуне профессоров – «Задержите его, не дайте уйти!», - кричал он во всё горло.
– Что за шутки, Дамблдор, куда делся мой ученик? – игнорируя напряжённые взгляды коллег, направленные то ли на него, то ли на сидящего рядом Каркарова, спросил Снейп, резко поднимаясь со своего места.
– Боюсь, мой друг, я здесь не причём, – ответил Дамблдор. Он подошёл к перилам, пристально вглядываясь в то место, откуда исчезли ловцы обеих команд. – Портал, – сухо произнёс он, – и я думаю, он был рассчитан не на Драко Малфоя, Северус, – МакГонагалл ахнула и, схватившись за сердце, опустилась на скамью.
– Кто? – Снейп повернулся к бывшему соратнику с зажатой в руке палочкой. Каркаров трус, каких ещё поискать, но именно страх за собственную жизнь побуждает действовать сильнее любого Империуса, и Северус знал, знал, что за цельность своей шкуры, Каркаров пойдет на всё. – Кто ещё с тобой? – сколько времени у него осталось, сколько продержится Поттер, перед тем, как первое проклятье ударит в него… мало… минуты… кровь застучала в висках, словно отсчитывая последние секунды жизни его сына. – Где мальчишка? – рявкнул Снейп, вжимая палочку в висок бывшего пожирателя.
Возмущённый Каркаров вскочил было с места, но тут же замер под прицелом направленных на него палочек всех преподавателей.
– Где он?! Где Аластор Грюм?! – Крауч ворвался на трибуну, оттолкнув стоящего в проходе Каркарова.
– Аластор собирался покинуть школу до понедельника, – ответил Дамблдор. – Уверяю тебя, Бартемиус, мы справимся и без него…
– Опоздал, опоздал, – Крауч схватился за голову и сел на лавку. – Я виноват, Альбус, очень виноват.
– Мистер Крауч, о чём вы говорите? – забеспокоилась МакГонагалл.
– Если тебе что-то известно, Бартемиус…
– Это… не он, не он, – замотал головой Крауч, – Грюм – это мой сын, Альбус.
– Барти Крауч жив? – окаменел Снейп. «Не смог, не обучил, не защитил, не уберёг» – ледяная волна ужаса от осознания произошедшего окатила Снейпа с головы до ног, парализуя тело похлеще Петрификуса. Он уже не хотел услышать ответ на свой вопрос, он и так знал его. Даже «молчащая» метка уже не вселяла надежды, если Поттер попал в лапы Крауча-младшего, он обречён. Отсчёт пошёл… Он не может потерять ещё и сына, просто не вынесет… нужно действовать, взять себя в руки…
– Да, – кивнул Крауч. – Оборотное зелье… всегда… получалось у него хорошо.
Грюм, трясущий шкуркой бумсланга перед его лицом, всплыл в сознании, подтверждая слова Крауча.
– Северус, жду тебя в кабинете Аластора, – Дамблдор не стал задавать лишних вопросов, – прихвати с собой сыворотку правды, возможно, мы успеем его задержать. Минерва, отдайте распоряжение старостам развести студентов по общежитиям, игра окончена. И сопроводите Бартемиуса к нам, а Каркарова – в мой кабинет, и не советую вам, Игорь, покидать его до моего возвращения. Поппи, я попрошу вас остаться здесь, они всё ещё могут вернуться. – Дамблдор взмахнул палочкой над головой и исчез, оставив за собой небольшой воздушный смерч, растаявший через пару секунд.
Северус развернулся и, ни слова не говоря, направился в замок. Веритас уже жёг руку, мерцая на кончике волшебной палочки черными искрами. На крыльце замка он не удержался и побежал, слишком ясно Снейп представлял себе, что сделает Крауч с его сыном.
Распахнув дверь кабинета, Снейп замер на пороге, сердце оборвалось, переставая биться - опоздали. Вся комната, в центре которой, стоял только Дамблдор, была окутана ровным голубоватым дымком, лишь над огромным сундуком в дальнем углу начинало формироваться небольшое фиолетовое облако.
– Его здесь нет, - сообщил Дамблдор, оборачиваясь, – но кто-то заперт в этом сундуке…
– У нас нет времени… Я настаиваю на допросе…
– Ты ведь понимаешь, будь Каркаров на самом деле причастен, он бы не остался здесь ни секунды.
– А если Крауч рехнулся, мы упускаем…
Дамблдор подошёл к столу Грюма, и стал открывать ящики один за другим, пока не нашёл в нижнем ключ от амбарного замка на сундуке.
– Полагаю, сейчас узнаем, – он подошёл к сундуку и вставил ключ в замок, затвор щелкнул, сундук открылся, – оглушён Империусом, я думаю, вопросов, кто похитил Гарри, не осталось, Северус. Скорее всего, у него просто не было времени убить Аластора, и он не стал возиться, слишком спешил, но, вот, вопрос – куда?
Снейп заглянул внутрь, сундук оказался намного глубже, чем выглядел снаружи, на дне его спал настоящий Аластор Грюм. Ни деревянного протеза, заменяющего тому ногу, ни волшебного глаза на Грюме не было, а седые волосы, обстриженные неровными клочьями, торчали во все стороны, сомнений у Северуса не осталось. Крауч младший действительно жив.
– Помоги мне, его нельзя здесь оставлять, – Дамблдор, залез в сундук, снял с плеч тёплую мантию и укутал в неё спящего Грюма, – Закоченел совсем. Оживи! Аластор, ты меня слышишь?
Грюм открыл глаза и, глядя сквозь Дамблдора, забормотал что-то про свою работу в министерстве.
– Вы не видите? От него мало толку. Он ничего не знает, – помогая вытащить Грюма из сундука и усаживая его на стул, всё больше злился Снейп.
– Бог мой! Что же этот зверь сделал с ним?! – воскликнула входящая вместе с Краучем в кабинет МакГонагалл.
– Рассказывай, Бартемиус, и помоги тебе Мерлин, если с Гарри что-нибудь случится, я думаю, ты и сам знаешь, какое наказание тебя ждёт.
– Я понял это неделю назад, Альбус…, – сев на соседний стул, заговорил Крауч. – Помнишь наш разговор во время второго испытания? – Дамблдор кивнул. – Так, вот, я и правда всегда волновался за него… всё детство сорви голова… они с женой из Мугно не вылезали, я молод был, карьеру строил, дома сутками не появлялся, а жена… он был долгожданным ребенком… и она… избаловала его… в конце концов я приказал домовику постоянно приглядывать за сыном и не позволять ему лишнего… а он, он, считал, что не нужен мне. На втором курсе Барти заявил нам, что его отобрали в команду по квиддичу… я запретил… какой квиддич, какие полеты, свернул бы себе шею на первой же тренировке… шальной…, но Барти упрям, да, и метла у него откуда-то появилась…. «Вы всегда перекладываете ответственность и беспокоитесь о безопасности настолько, что предпочли опозорить сына, приказав домовику зачаровать его метлу», - повторил он слова Грюма сказанные на озере. – Барти так и не простил мне этого. Грюм... не попрекнул бы меня, даже если бы знал… за столько лет, он ни разу не говорил о моей семье, да и…
– Ты знал, знал и не сказал… – Дамблдор навис над Краучем, угрожающе глядя ему прямо в глаза, магия искрила в его глазах, готовая вот-вот вырваться наружу.
–Я любил своего сына, Альбус, хоть он и думал иначе.
Какой смысл слушать эту бессмысленную болтовню Крауча, если она нисколько не увеличивала шансы Северуса спасти своего сына. «Своего» – эхом отозвалось где-то в глубине сознания, но Снейпу некогда было впадать в сентиментальности.
– Как тебе удалось организовать побег? – голос Дамблдора наполнился холодной яростью.
– Оборотное зелье, моя жена умирала… она уговорила меня, Альбус. Всё это время я искал доказательства его невиновности, искал и никак не мог найти… Барти прятался в доме под дезелюминационными чарами, никуда, кроме сада, не выходил, и я верил, действительно верил, что он раскаялся… – Крауч свесил голову и закрыл глаза. – За месяц до чемпионата, он пропал…
– Думаю, ты понимаешь, Бартемиус, твоя судьба предрешена, Минерва, сообщите в аврорат. Ты мог предотвратить это, мог и…
– Не успел…
– Нет, ты не захотел, Бартемиус, не захотел…
Змея на левой руке, впилась клыками в кожу, прожигая плоть до самой кости. Палочка всё это время направленная на Крауча дрогнула в руке Снейпа, и Дамблдор не упустил этого.
– На пару слов, директор, – сквозь зубы процедил Снейп, выходя из кабинета.
– Минерва, присмотрите за ним, прошу вас, – Дамблдор выпрямился и вышел вслед за Снейпом.
– Сними чары, Альбус, я знаю где мальчишка, – Снейп взмахнул палочкой и его лицо скрыла маска пожирателя смерти, а мантия сменилась на дорожную, и он накинул на голову капюшон.
– Я, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Северус?
– Я знаю, где мальчишка, – раздражённо повторил Снейп. – Думаю, не нужно объяснять, что это значит, – он закатал рукав и вытянул руку вперёд, обнажая черную, как уголь, татуировку с извивающейся змеёй. – Если Поттер всё ещё жив, у нас очень мало времени…
– Портал…
– Знаю, – оборвал директора Северус. – Знаю…
– Порой, я думаю, что ошибся, доверив опеку над Гарри Сириусу, – твёрдо сказал Дамблдор и взмахнул палочкой, произнося древние заклинания, похожие на песнопения.
Едва он закончил, Северус прикоснулся к метке и растворился в воздухе.
***
Гарри почувствовал знакомый рывок, будто его подцепили крюком за живот, пальцы намертво прилипли к снитчу, и их унесло прочь от оглушительных криков болельщиков. Больно ударившись о какую-то статую, они рухнули на землю, оба накрепко вцепившись в метлу. Снитч выпал из ладони Гарри и, трепыхая сломанными крылышками, отлетел на пару метров, запутавшись в кусте можжевельника.
– Дементор поцелуй тебя, Поттер, где мы? – Малфой первым поднялся с земли и отряхиваясь, оглядываясь вокруг. – Кл- а-ад- би-ще, – заикнувшись, протянул он.
– И похоже, давно заброшенное, – следом поднялся Гарри. Потирая ушибленное колено, он осмотрелся и на всякий случай достал палочку. – Чья-то шутка? – с надеждой спросил он.
Драко пожал плечами и повторил его действия.
– Нас скоро найдут. Шутнику не поздоровится, когда отец узнает об этом, – стараясь не показывать страха, ответил он.
– Давай выбираться, – кивнул Гарри, слабо улыбнувшись.
Не успел он пройти и пары шагов, как шрам полыхнул невыносимой болью, казалось, голова вот-вот лопнет и, не удержавшись на ногах, Гарри упал на четвереньки.
– Уходи отсюда, – едва сдерживаясь, прохрипел он.
Гарри вырвало, но легче не становилось, руки и ноги дрожали, тошнота подступала снова, Гарри боялся потерять сознание.
– Фу, омерзительно, Поттер, – скривился Драко. – Знать бы, куда, – он потянул Гарри вверх за воротник мантии. – Давай же, вставай… вон, кто-то… Грюм уже идёт. Поднимайся, я не собираюсь быть виноватым ещё и в этом!
Гарри тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, но ничего не выходило, и тут он услышал шорох прошлогодних пожухлых листьев, будто кто-то ползет к ним прямо по старым могилам. «Обед, сразу двое, хозяин так милостив сегодня» – донёсся до ушей Гарри свистящий шёпот.
– Скажи ему… скажи, змея… Беги!
– Экспеллиармус! – выкрикнул Грюм, палочка Гарри вылетела из руки, и профессор поймал её. – У нас гости, признаюсь, не ожидал увидеть вас двоих…
– Тем лучше, – послышался другой голос: твердый и холодный.
С трудом совладав с тошнотой Гарри, оторвался от земли и сел.
– Верните… – слова застряли в горле, под мантией у Грюма что-то шевелилось, и Гарри понял, что второй голос слышится именно оттуда. Шрам снова обдало жаром, Гарри покачнулся, но Драко крепче вцепился в его ворот не давая упасть снова.
– Младший Малфой нам пригодится, используй его. Такие верные слуги, как ты, нужны мне целыми. Сынок искупит предательство отца, и, может быть, я прощу Люциуса первым.
В ужасе Драко отпустил Гарри и попятился назад, трясущийся рукой направляя палочку на Грюма.
– Вы как всегда правы, – ухмылка на и без того обезображенном лице профессора выглядела безумной, и, казалось, он испытывал некое облегчение от услышанного. В тот же миг из его палочки вылетела сеть, окутавшая всё тело Драко, словно кокон, оставив свободной лишь голову. Малфой упал как подкошенный, ударившись затылком о мраморное основание одного из памятников. Не понимая происходящего, Гарри в панике смотрел, как Драко медленно сползает вниз, теряя сознание, а за его головой по белому мрамору тянется тёмно-красный след.
«Том Реддл» – прочитал Гарри на надгробии и похолодел, он уже слышал это имя два года назад.
Грюм снял с себя мантию, кинул её на землю, как покрывало, а сверху положил сверток с младенцем. В ужасе рассматривая его морщинистое, как у старика, лицо с ядовито красными змеиными глазами, Гарри понял, кому принадлежит второй голос.
– Поторопись! – приказало существо.
– Вы не смеете! Дамблдор… – в отчаянии выкрикнул Гарри.
Но Грюм лишь расхохотался и поволок его к тому же памятнику, возле которого лежал Драко. Гарри пытался вырваться, но все его действия вызывали лишь новые приступы головной боли. Грюм одним рывком поднял его и с силой впечатал спиной в надгробие, из его палочки вырвались веревки и обвили тело Гарри, накрепко привязав к памятнику.
Драко пришёл в себя и, застонав, попытался подняться. Грюм пнул его ногой, опрокидывая обратно. Всё так же безжалостно ухмыляясь, он оторвал кусок от мантии Гарри, разорвал его пополам, одну тряпку запихал Гарри в рот и склонился к Малфою. Грюм разжал Драко челюсть, с силой надавив пальцами на щёки, и засунул в рот другой кусок тряпки. Злобно оскалившись, Грюм поднял палочку, выскользнувшую из руки Драко, и, ещё раз с презрением взглянув на парней, обошёл памятник, скрывшись за их спинами.
Гарри казалось происходящее ночным кошмаром. «Грюм не может быть предателем, не может, – повторял он. – Пожалуйста! Пожалуйста! – молил он, чтобы профессор пришёл в себя и убил жуткое существо, лежащее в паре метров от них». Рядом тихо всхлипывал его друг, Гарри посмотрел вниз и увидел, что по щекам Драко катятся крупные слёзы, тот снова пытался либо подняться и сесть, либо старался уползти подальше отсюда, но при каждом его движении сеть стягивала тело всё плотнее, и если бы не квиддичная форма такая же, как у Гарри, она бы давно врезалась в кожу.
Обессилев, Драко прекратил свои попытки, голова от удара раскалывалась, ему не хватало воздуха, даже стараясь вдохнуть глубже, он делал себе только хуже. Малфой замер обречённо глядя в хмурое небо, солнце спряталось за огромной чёрной тучей, вот-вот пойдёт дождь, и это хорошо, потому что из глаз текли слезы…, а Малфои ведь никогда не плачут, верно, отец? Драко зажмурился, он не хотел видеть ни смерть Поттера, ни последние секунды собственной жизни. «Папа, пожалуйста… папа, умоляю, ну, где ты, – отец обязательно придёт и спасёт… спасёт… спасёт…».
– Чего развалился? – услышал он над головой голос Грюма, тот рывком посадил его и прислонил к памятнику, словно мешок с драконьим навозом. – Такое нельзя пропустить. У вас с Поттером места в первом ряду!
Драко решился открыть глаза, лишь когда услышал шорох и почувствовал движение рядом с собой. Мимо проползла огромная змея и обвилась кольцом у большого котла, стоящего теперь метрах в двух от них. Малфой не желал знать, откуда он взялся и что в нём варится, он лишь надеялся, что котел взорвётся, уничтожив содержимое. Драко больше не видел Поттера, лишь по мычанию понимал, что тот ещё жив.
Грюм пошатнулся, склонившись над котлом, его деревянный протез покатился по земле. «Пусть он упадёт в котёл», – взмолился Драко, но на месте протеза выросла живая нога, а Грюм схватился за лицо и вырвал стеклянный глаз из глазницы, где тут же появился его собственный настоящий… шрамы на лице разглаживались, волосы укорачивались, Грюм молодел на глазах, пока не превратился в мужчину лет сорока пяти, светловолосого, коротко стриженного с совершенно безумным взглядом. Драко не знал его.
– Это не Грюм! – попытался выкрикнуть он Поттеру, но получилось только “ Э-аа-н-у-умм”.
– И-и-у, – услышал он в ответ и расценил это как «вижу».
– Заткнитесь, или я сам вас заткну! – гаркнул на них незнакомец и снова уставился в котёл, жидкость внутри заискрилась голубоватыми искрами и, удовлетворённо кивнув, колдун поднял палочку и заговорил, - Кость отца, взятая без согласия, возроди сына!
Драко почувствовал, как земля возле него задрожала, поняв, что произойдёт дальше, он снова зажмурился. И уже не открыл глаз, даже когда услышал: «Плоть сына слуги, отданная в знак верности его отца, возроди хозяина!», лишь плотнее сжался в комок, слёзы снова хлынули из глаз, тело забила мелкая дрожь, и сеть плотнее стянула его. Он задыхался. «Помогите, хоть кто-нибудь, ну, помогите. – Почему их никто не ищет? Драко услышал крик Поттера, видимо тот выплюнул кляп. – Пусть услышат, кто-нибудь пусть услышит!»
Гарри видел, как незнакомец с серебряным кинжалом в руке подходит к ним.
– Заткнись! – он ударил Гарри по щеке и, подобрав упавший на землю кляп, снова запихнул его Гарри в рот.
Колдун склонился над Драко и схватил его за подбородок, кинжал блеснул в его руке, Гарри зажмурился от страха и в следующую секунду услышал безумный вопль Малфоя, заставивший всё его существо содрогнуться. «Нет, нет, нет, пусть он будет жив, пусть - жив!» И глухой удар, рухнувшего на землю тела.
С замиранием сердца Гарри глянул вниз, Драко лежал прямо у его ног, у него было отрезано ухо, и кровь из раны стекала по шее и голове, окрашивая волосы в красный цвет.
В котле что-то зашипело, но Гарри не хотел туда смотреть, всё его внимание было обращено на неподвижного истекающего кровью друга.
Он снова подошёл к ним, оттянул за сеть Малфоя и привалил его к памятнику. От боли Драко заскулил. «Жив» – на миг почувствовал облегчение Гарри. Повернувшись к нему, колдун рассек ладонь Гарри всё тем же кинжалом, достал из кармана маленький флакон и поднёс к ране, собирая туда стекающие капли. Когда флакон наполнился, колдун вернулся к котлу и вылил в него кровь. Змея отползла в сторону и свилась кольцами у соседнего памятника. Жидкость в котле заискрилась, засияла алым светом, вспыхнула, и всё прекратилось.
Гарри молился всем богам, чтобы зелье не удалось, и существо в котле сварилось, но тут варево забурлило, раздался хлопок, и котёл разорвало, с земли поднялся настолько худой человек, что казалось, только кожа обтягивает его кости. Колдун склонился в низком поклоне. Вопль ужаса вырвался из груди Гарри – Лорд Волдеморт возродился.
– Милорд, я рад приветствовать вас! – воскликнул колдун, протягивая подобранную с земли мантию.
– Ты хорошо поработал, Крауч, и будешь вознаграждён по достоинству.
«Крауч? Крауч?! Как это возможно? – мысли бешено скакали в голове Гарри. – Он же умер, умер!».
– Дай мне свою руку, – приказал Волдеморт, Крауч закатал рукав рубашки и вытянул вперёд левую руку с татуировкой. Лорд прижал к ней свой палец, и Крауч, взвыв от боли, рухнул перед ним на колени.
– Подождём остальных, – зашипел Волдеморт, отпуская руку слуги. – Скоро они явятся, подождём.
– Они предали вас, милорд, все предали, жалкие трусы! Позвольте мне убить мальчишку, он больше не нужен. Это будет хорошим наказанием для его отца.
Змея подползла к хозяину, извиваясь вокруг него, и Гарри услышал её шепот: «Обед, я так голодна, мой господин.»
Волдеморт, до этого словно не замечавший ни привязанного к памятнику Гарри, ни связанного, истекающего кровью Малфоя, обернулся и пристально уставился на них. Он достал из кармана мантии палочку, бережно провёл по ней своими длинными костлявыми пальцами и, нацелив её на парней, пару раз в задумчивости перевёл с одного на другого.
– Нет, – наконец произнёс он. – Но, если я хоть на секунду усомнюсь в верности Люциуса или этот глупец не явится на мой зов, я предоставлю тебе такую возможность. Обед будет позже, Нагайна, – добавил он, обращаясь к змее, – потерпи ещё немного, – змея покорно уползла на своё место и замерла в ожидании.
– Благодарю вас, милорд, – Крауч снова склонился до самой земли.
– А, вот и они, пора бы тебе выглядеть соответствующе, – Темный лорд взмахнул палочкой, и лицо Крауча закрыла маска, а одежда сменилась на длинную чёрную мантию с капюшоном.
Со всех сторон на кладбище стали появляться волшебники, одетые так же, как Крауч. Они медленно, словно с опаской, плутая среди могил, подходили всё ближе и ближе к Волдеморту. Один из них всего на секунду замер, взглянув на памятник Тома Реддла, и продолжил свой путь, но Драко и этого хватило, чтобы узнать отца. Потухшая было надежда, вспыхнула вновь – его отец может всё, он спасёт, освободит и накажет обидчика. Так было всегда, и Драко не усомнился в этом и сейчас.
– Вы все разочаровали меня! – ледяным тоном произнес Лорд, и все пожиратели как один рухнули перед ним на колени. – И будете наказаны, но вы всё же явились сюда…
– Мой Лорд, мы всегда были и остаемся верны Вам, простите нас, – послышался из под маски одного из пожирателей голос Люциуса Малфоя.
– Уж не клянёшься ли ты мне в верности из-за этого, – Волдеморт направил палочку на Драко, того подбросило вверх, на миг он повис в воздухе и рухнул на землю лицом вниз.
– Нет, милорд, – твёрдо ответил Малфой, и ни одна нота в его голосе не дрогнула.
– Тогда почему ни ты, ни кто-либо из вас, Кребб, Гойл, Нотт, – Волдеморт обвёл палочкой каждого, – не попытались отыскать меня? А когда мой верный слуга сделал это вместо вас и подал вам знак на чемпионате, вы вместо того, чтобы следовать за ним, предпочли устроить пирушку и поиздеваться над маглами?
– Мы не знали, милорд, если бы мы только могли догадаться, простите нас, умоляем вас!
– Никто из вас не заслуживает прощения, но твой сын, Люциус, помог мне сегодня вновь обрести тело, и за это я пощажу тебя.
– Я рад, господин, очень рад, поверьте мне…, – не успел он договорить, как Волдеморт поднял палочку и все пожиратели, кроме Люциуса и Крауча, рухнули на землю, корчась и оглушительно крича от боли.
– Думаю, он ещё немного погостит у меня, Люциус, – не замечая этого, продолжил говорить Волдеморт.
– Как вам будет угодно, милорд, - склонился в поклоне Люциус Малфой.
Темный Лорд опустил палочку, и пожиратели замолчали.
– Встаньте, – приказал он, – если я ещё хоть раз усомнюсь в вас, эта кара покажется вам благословением.
Драко с трудом повернул голову набок, он не понимал, чего ждёт отец, почему не требует освободить его прямо сейчас. Лежать так было неудобно, но и сесть снова у него вряд ли получится. Драко перекатился на спину, сеть сдавила сильнее, и в глазах потемнело. Он замер, глядя в одну точку, и старался дышать ровнее.
Пожиратели смерти поднялись на ноги и, тяжело дыша, выстроились перед Волдемортом. – Так вот, – продолжил он, крутя в пальцах свою палочку, – благодаря моему верному пожирателю, я вновь обрёл тело, а всеми любимый Гарри Поттер проводит с нами свой последний в жизни день.
– Кто же это, мой господин, кого мы должны благодарить за ваше возрождение? – снова подал голос Люциус Малфой.
– Вы узнаете, всё узнаете, после того, как я расправлюсь с мальчишкой, – Волдеморт обвёл взглядом своих слуг и прошипел, – неверные, те, кто не явились на мой зов, должны поплатится за предательство своими жизнями, Люциус, позаботься об этом, а теперь…, - Тёмный Лорд поднял палочку и подошёл к Гарри. – Все считают тебя моим победителем, глупцы. Из-за жертвы твоей глупой матери заклятье отскочило от тебя и попало в меня, но, как видишь, я всё ещё жив, даже Авада Кедавра бессильна против меня, а вот тебе во второй раз не повезет! Кровь, Гарри, творит чудеса и теперь защита твоей мамаши течёт и по моим венам, – Гарри услышал как захохотали пожиратели. – Круцио!
Боль пронзила всё тело, мышцы, казалось, вот-вот разорвёт, суставы выкручивало, кости ломило, шрам горел, будто его жгли огнём, Гарри не выдержал и закричал, закричал так, как никогда в жизни.
Всё закончилось так же внезапно, как началось, обессиленный Гарри рухнул бы на землю, если бы не веревки, крепко держащие его. Пожиратели не унимались, сквозь шум в голове Гарри слышал их хохот. Перед глазами всё плыло, поэтому он не сразу увидел ещё одного пожирателя, вышедшего из-за памятника.
– Ты опоздал! – услышал Гарри голос Волдеморта и скосил глаза, пытаясь разглядеть, к кому тот обращается. – Веселье в самом разгаре, присоединяйся к остальным, я разберусь с тобой позже!
Гарри почувствовал, как ему под рёбра ткнулась палочка пожирателя – «Пожалуйста, только не снова…», он просто не вынесет этой боли и… страх пропал, пропала боль, пропали все мысли и чувства, как хорошо и спокойно ни о чём не думать.
– Он мой, и мне не нужна ничья помощь! Не мешай мне наслаждаться его мучениями перед тем, как я убью его, - Пожиратель низко поклонился, убрал палочку и ушёл к остальным.
Северус заметил трепыхающийся в кустах снитч – единственный шанс вернуть Поттера домой живым, так никем и не тронутый портал…
«Поттер, это я, я здесь, не сопротивляйся, слушай меня, Гарри».
«Отец».
– Или кто-то из вас ещё думает, что этот мальчишка сильнее меня? Ну, что ж, я покажу вам, кто из нас двоих сильнее! – расхохотался Волдеморт. – Крауч, отвяжи его и верни палочку.
«Крауч, Барти Крауч?», словно не веря в услышанное, пожиратели завертели головами в поисках давно почившего, по их мнению, соратника. Крауч подошёл и, применив режущее заклятье к верёвкам, грубо сунул в руку Гарри его палочку, вытащил изо рта кляп и вернулся к остальным.
«Поттер, – снова услышал Гарри голос Снейпа у себя в голове, едва оказался на свободе. – Снитч – портал, поймай его, и он отнесёт тебя обратно, у нас только одна попытка, сын…»
– Перед началом дуэли положено кланяться, Гарри, где твои манеры? Чему вас только обучали все эти болваны , преподающие в Хогвартсе? – насмехался Волдеморт. – Я сказал, кланяйся! – он поднял палочку и неизвестное Гарри заклятье, полетело в его сторону.
Страха не было, его рука с крепко зажатой палочкой сама собой метнулась вверх навстречу коричневому лучу. Проклятье замерцало на кончике палочки Гарри, и он резким движением сбросил его за спину. Глаза Лорда на мгновение расширились, блеснув алым пламенем.
– Неплохо, Гарри, совсем неплохо. Это ты его обучил, Крауч?
– Нет, мой господин.
«Гарри, ты готов, сейчас…»
Драко не мог видеть происходящего, да, и не хотел. Если бы он смог, заткнул бы и уши, единственным его желанием было оказаться в Хогвартсе. Под охраной старого дурака Дамблдора, но сейчас он был здесь и очень боялся, что проклятье Лорда попадёт в него. Спрятаться за памятником, нужно было как-то спрятаться за памятником… Драко собрал последние силы и одним рывком сел, прислонившись к надгробию, сеть сдавила грудную клетку, он почувствовал, как внутри что-то хрустнуло, боль пронзила грудь насквозь, Драко вскрикнул и упал, потеряв сознание.
Волдеморт не обратил на страдания Малфоя ни малейшего внимания.
«Поймать снитч…только поймать снитч… А Драко? – Гарри просто не мог бросить его. Малфой оказался здесь из-за него… – Как же Малфой, отец?» Страх и боль вернулись мгновенно, Гарри пошатнулся, палочка задрожала в его руке - это конец, ему уже не спастись.
– Посмотрим, Гарри как ты справишься с этим! – Лорд снова вскинул палочку. – Круцио!
Луч полетел в сторону Гарри, он увернулся, метнувшись в сторону, помогли занятия с отцом, и спрятался за памятником, упав на колени рядом с бесчувственным Малфоем. Секунду он с ужасом смотрел на окровавленного друга.
– Драко, – прошептал Гарри, осторожно приподнимая его голову.
– Поттер…, – на миг в глазах Малфоя блеснула надежда, но услышав яростный голос Волдеморта «Хватит прятаться за чужими спинами, Гарри», снова потухла. – Больно, – обречённо прошептал он. – Он… убьет…нас… убьет… я боюсь, Поттер, – Губы Малфоя задрожали, и по щеке вновь скатилась слеза.
– Выходи, Гарри, выходи. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя снова погиб невиновный! – заклятье Волдеморта ударило в памятник, и Гарри прикрыл спиной голову Драко от посыпавшихся осколков. – Выходи и взгляни в лицо смерти , как это когда-то сделал твой отец. Ты же не трус, Гарри?!
– Прости меня, Малфой, прости, слышишь? Я…трус, я… тоже боюсь… – Гарри слышал приближающиеся шаги Лорда, сейчас или никогда. Он покрепче обхватил Драко за плечи и прижал к себе.
Палочка мистера Малфоя показалась из-за памятника, а за ней Гарри увидел маску, склоняющегося к ним пожирателя.
– Акцио снитч! – закричал он.
Мяч вырвался из куста и упал рядом с Гарри. Ему нужна была всего секунда, чтобы схватить снитч и унести их прочь отсюда и… Люциус Малфой дал ему эту секунду.
Гарри услышал яростный вопль Волдеморта, вспышка его проклятья сразила мистера Малфоя, портал сработал, Гарри почувствовал знакомый рывок, и их с Драко унесло прочь с проклятого кладбища.
Сообщение отредактировал Olias - Пятница, 12.05.2017, 08:59
Дата: Суббота, 06.05.2017, 16:19 | Сообщение # 213
принцесса Гриффиндора
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 23.10.2011
Сообщений:968
ох ты ж ежик я надеялась тут без Вольди обойдется, а он гад еще и Драко покалечил А характер-то у меня - замечательный! Это просто у всех нервы какие-то слабые... :) ********** Чему бы грабли Катю не учили, а сердце верит в чудеса.... )))
Дата: Суббота, 06.05.2017, 23:01 | Сообщение # 215
Третьекурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 05.05.2016
Сообщений:247
loa81, Ariana, Игра_в_бисер, огромное спасибо за отзывы! Драко должен был понять, что из себя представляет Волдеморт и перестать питать детские иллюзии, а Люциус... Люциус, наверное, тоже...
Дата: Понедельник, 22.05.2017, 04:19 | Сообщение # 218
Третьекурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 05.05.2016
Сообщений:247
Глава 25
Они рухнули прямо в лужу. От удара Малфой захрипел, как-то неуклюже ткнулся носом в плечо Гарри и больше не шевелился. Сверху лил проливной дождь, смывая еще не запёкшуюся кровь с ран Драко прямо на лицо Гарри, и он чувствовал её металлический привкус у себя во рту. Сил подняться и позвать на помощь не осталось, всё тело болело, руки и ноги дрожали, сведённые судорогой.
– Малфой… ты… как? – шепнул Гарри, с трудом произнося каждое слово, ответа не последовало, Малфой даже не шелохнулся. Ужас охватывал Гарри всё сильнее. – Драко? – позвал он друга ещё раз – тишина. Малфой не мог умереть, не мог, только не сейчас, когда они… а где они? Тихо… слишком тихо для квиддичного матча – подсказывало уплывающее сознание. И Гарри лишь крепче прижал друга к себе, словно пытаясь защитить его собой от всего мира. Шрам по-прежнему жгло огнём, голова гудела и, зажмурившись во время полёта, Гарри боялся открыть глаза и снова оказаться на том страшном кладбище, увидеть рядом с собой мёртвого Люциуса Малфоя и приближающегося Волдеморта.
Сквозь шум в ушах Гарри расслышал крики и топот приближающихся шагов.
« Вон они, вон они!»
«Скорее! Гарри!»
«Живы?!»
В голове всё ещё стоял дикий смех Волдеморта, и Гарри казалось, он слышит его и сейчас, а Пожиратели смерти бегут к ним прямо по старым могилам.
– Гарри, Бог мой, Гарри! Вы дома, отпусти его, отпусти, всё кончилось, уже можно. Мадам Помфри, прошу вас, быстрее, нужна ваша помощь!
Гарри открыл глаза, всё плыло, как в тумане, рядом стояли чьи-то размытые фигуры, но он плохо различал их лица. Они лежали прямо посреди стадиона, Дамблдор, не обращая внимания на промокшую до нитки мантию, склонился над ними, и его лицо тоже казалось Гарри размытым дождем.
– Вы дома, – повторил он.
Кто-то попытался разжать руки Гарри и оттащить Малфоя, но Гарри лишь крепче вцепился в плечи друга.
– Давай же парень, отпусти его, – услышал он голос Виктора Крама, протестующе мотнул головой, вызывая новый приступ головокружения, и в глазах потемнело.
– Он вернулся, Волдеморт вернулся, – прошептал он. – Малфой, мы…дома, – с трудом договорил он, закатил глаза и, услышав чей-то нечеловеческий крик, провалился в темноту.
Пришел в себя Гарри уже в больничном крыле. Возле его кровати сидела Джинни, она держала его за руку, поглаживая большим пальцем запястье, глаза её покраснели, но она не позволяла слезам пролиться. Чуть поодаль Крам успокаивал Гермиону, бережно приобняв её за плечи, а Рон пытался убедить Лаванду вернуться в башню. На соседней койке неподвижно лежал Малфой, и мадам Помфри хлопотала над ним, произнося одно диагностирующее заклинание за другим.
– Рёбра сломаны, – бормотала она себе под нос, – это не беда, «Костерост» с этим быстро справится, небольшое сотрясение – тоже поправимо, а вот ухо, – покачала головой медик, – мне нужно знать, чем оно отрезано, если проклятьем, то боюсь…
Жив! Гарри выдохнул.
– Кинжалом, – громко произнёс он, и взгляды всех присутствующих обратились к нему. Джинни, смутившись, выпустила его руку. – Крауч отрезал его кинжалом.
– Зверь, чистый зверь, – ахнула мадам Помфри. – Думаю, я смогу заново вырастить мистеру Малфою его ухо, – кивнула она и снова склонилась над своим пациентом. – Лёгкие не задеты… успокойтесь, мисс Паркинсон, дать вам ещё успокоительного?
Гарри даже не сразу заметил её. Панси обливалась слезами, сидя прямо на полу у кровати Малфоя так, что видна была только её голова, и что-то сквозь слёзы шептала тому на ухо.
– Повторяю, успокойтесь, иначе я…, – мадам Помфри глянула на отошедшего от окна Дамблдора, – всё будет хорошо, он скоро проснётся. А пока он вас всё равно не слышит. Так что лучше не мешайте мне.
– Гарри! – Гермиона, забыв про Виктора, бросилась к нему. – Как ты? Что с вами произошло?
Следом подошли Рон с Лавандой.
– Да, расскажи, расскажи нам всем, – подала голос Паркинсон, шмыгая носом, – что ты с ним сделал?! Вы не видите? На нём же ни царапины! Это он! Он! Драко проснётся и всё расскажет, а я, я сейчас же обо всём напишу его родителям!
– Это не он… Грюм… Грюм… – разбуженный её криками, прошипел Малфой, морщась от боли.
– Что? – не веря своим ушам, уставился на него Гарри.
– Это больничная палата, – возмутилась мадам Помфри, – не устраивайте здесь балаган, вы мешаете мне работать. Все расспросы могут подождать и до завтра. Их впереди ждет весьма непростая ночь, так что я бы попросила…
– Давайте дадим вашим друзьям отдохнуть, – Дамблдор подошёл к кровати Гарри и положил руку на её спинку. – После пережитого им нужен покой. Видите, они оба уже пришли в себя и поверьте, никто лучше Поппи не позаботится о них. Обещаю, завтра утром вы сможете навестить их, а сейчас давайте дадим им отдохнуть и хорошенько выспаться.
Гарри поймал руку Джинни, он не хотел, чтобы она уходила, но под тяжелым взглядом Дамблдора понимал, что спорить с директором бесполезно.
– Я напишу твоим родителям, - повторила Панси, – уверена, они наведут здесь порядок, как только узнают о случившемся.
Малфой не ответил и Гарри знал, почему, вот, только никак не мог понять, зачем тот соврал.
Паркинсон поцеловала Драко в щёку и с гордо поднятой головой направилась к выходу, по пути глянув на Гарри так, что он невольно обрадовался находящимся рядом друзьям и Дамблдору.
– Мы придём завтра совсем рано, ты ещё и проснуться не успеешь, – пообещала Гермиона, с тревогой всматриваясь в лицо друга.
Гарри кивнул.
– Идём… Рон? – обернулась она к друзьям, но Лаванда уже тянула Рона к двери, и тот лишь виновато махнул Гарри рукой, обещая завтра прийти без неё, – Виктор, – вздохнула Гермиона, и Крам взял её за руку, отойдя в сторону, они остались подождать Джинни.
– Поставить ширму? – спросила Джинни, косясь на Малфоя. – Чтобы хорёк… простите, директор… Малфой тебе не мешал.
– Не надо, – покачал головой Гарри, только сейчас с облегчением почувствовав, что она перестала болеть.
– Хорошо, – слабо улыбнулась Джинни, – я тоже завтра приду пораньше, – сказала она, наклонилась и поцеловала в щеку. – Поправляйся.
Гарри с тоской смотрел вслед уходящим друзьям. Почему хотя бы Джинни не может остаться с ним?
Дамблдор поставил стул ровно посередине между их кроватями и сел, спокойно ожидая, пока мадам Помфри закончит обрабатывать раны Драко Малфоя и даст указания, как принимать зелья.
– Спасибо, Поппи, я прослежу, чтобы они всё сделали правильно, ты можешь идти отдохнуть, – сказал Дамблдор, когда она закончила. Мадам Помфри не стала ему возражать.
– Предупредите меня, когда они уснут, – она поставила последний пузырёк на тумбочку Гарри и ушла к себе в кабинет.
И Гарри понял, почему Дамблдор не оставил их друзей здесь, он будет расспрашивать их прямо сейчас, захочет узнать, что произошло, но Гарри не хотел отвечать на вопросы, не хотел вспоминать тот кошмар. Перед глазами всё ещё слишком ясно всплывало лицо ожившего Волдеморта, его ядовито красные глаза, с безумной ненавистью смотревшие на него, беспомощный, окровавленный, накрепко стянутый проклятой сетью друг и дикий хохот Пожирателей смерти, сквозь боль пробирающийся в его сознание. Страх, ужас и отчаяние снова сжали сердце ледяными тисками, мешая нормально дышать.
– Гарри, Драко, я понимаю, что вам пришлось пережить, – спокойным, но настойчивым тоном начал директор, – но я должен знать, что с вами произошло после того, как Гарри поймал снитч.
– На меня напал Грюм, – заявил Малфой своим обычным высокомерным тоном, слегка растягивая слова. – Я ударился головой и больше ничего не помню.
Дамблдор посмотрел на него так, будто пытался разглядеть висящую за его спиной картину, прямо сквозь него, брови директора изумлённо взметнулись вверх, но в следующую секунду взгляд Дамблдора снова стал добродушно-прохладным. Гарри показалось, что он потерял к Малфою интерес.
– Выпейте ваше зелье, Драко, я обещал мадам Помфри проследить за этим, – Малфой демонстративно выпил противный на вкус костерост и откинулся на подушку. – Без сомнения, вам нужно отдохнуть, – невозмутимо продолжил Дамблдор, – уверен мисс Паркинсон уже отослала сову вашим родителям, хотя в этом не было необходимости, полагаю, ваш отец был прямым свидетелем произошедшего. Не так ли? И он не помог вам, подумайте, почему, Драко, подумайте, у вас ещё есть время, а сейчас вам лучше поспать.
– Не понимаю, о чём вы… я… же… уже… ска-зал…на… – Малфой заснул, будучи не в силах сопротивляться сонным чарам, наложенным на него Дамблдором.
Директор снова повернулся к Гарри, смотря прямо в глаза. Почему ему тоже нельзя поспать? И тут Гарри словно ударило молнией – отец остался там! Ужас этого дня для него ещё не закончился.
– Гарри, – начал Дамблдор, но Гарри перебил его.
– Профессор Снейп, там профессор Снейп…
– Гарри, я знаю твоё отношение к профессору, но поверь мне…
– Нет… это он… он помог мне! – Гарри вскочил с кровати. – И он… он сейчас там!
– Волдеморт понял это? – спросил Дамблдор, усаживая Гарри обратно на кровать.
– Нет, думаю, нет… но…
– Расскажи мне всё, Гарри. Ты поступил очень храбро, не оставив Драко в беде, хоть вы и не в лучших отношениях, – Дамблдор пристально посмотрел на него, словно пытаясь понять, так ли это на самом деле и продолжил. – Я должен знать правду, Гарри, а потом, обещаю тебе, я наложу самые сильные чары сна, чтобы ты отдохнул и ни о чём не думал.
Гарри замотал головой, он не мог уснуть, пока не узнает, что с отцом всё в порядке. Тяжело вздохнув, он начал рассказ, надеясь, что, когда Дамблдор всё поймёт, то сможет помочь.
Все события заново воскресали в памяти и Гарри, казалось, он переживает их снова. То и дело он косился на мирно спящего Малфоя, раз за разом убеждая себя, что с ним сейчас всё нормально.
– Волдеморт называл его Краучем, но это же невозможно, Сириус говорил, он погиб в Азкабане.
– Возможно, Гарри, возможно, Бартемиус признался, что много лет укрывал сына.
– Значит, это его мы видели на карте…
– Карте? – вопросительно посмотрел на него Дамблдор.
И Гарри рассказал ему про карту мародёров и про то, как она оказалась у профессора Снейпа. Дамблдор слушал его внимательно, лишь изредка покачивая головой.
– Продолжай, Гарри, с картой мы разберемся позже, сейчас это уже не важно… Даже я не заподозрил в Грюме подмены, тебе не в чем себя винить.
– Но я видел на карте и профессора Грюма…
– Аластор в больнице, он обязательно вернётся, как только ему станет лучше, девять месяцев он находился под заклятьем Империус.
– А мистер Крауч, что будет с ним?
– Это решит Визенгамот, Гарри, но срок будет не малый… Прошу тебя, продолжай.
И Гарри продолжил говорить, оживляя в памяти произошедшее утром.
– Зачем он это сделал? – спросил Гарри. – Если Люциус Малфой верный слуга Волдеморта, почему он чуть не убил Драко?
– Волдеморт, Гарри, не щадит никого, он не знает значения таких слов как семья, любовь и дружба, эти понятия чужды ему. Основа его власти – это страх. Страх его врагов и соратников перед его силой и могуществом.
Гарри снова начал говорить о том, как возродился Волдеморт и пытал его, о внезапном появлении Снейпа, и с каждым словом он чувствовал, как страх за отца всё больше завладевает им. – И никакой я не герой, это профессор Снейп мне помог.
– Нет, Гарри, ты поступил очень мужественно, не бросив товарища в беде, ты спас ему жизнь, в то время, как его отец просто наблюдал за медленным убийством сына.
– Это мистер Малфой… – Гарри снова глянул на Драко, он был рад, что тот спит и не слышит его. Он просто не знал, как сказать об этом другу, – это он позволил мне схватить снитч… и я, я видел… – Гарри не мог подобрать слова, – я не знаю, жив ли он ещё.
– Что ж, – равнодушно пожал плечами Дамблдор, – в этом случае, ему уже ничем не помочь. Хотя что-то человеческое в нем всё же осталось, я признаться на это уже и не надеялся, – Дамблдор немного помолчал. – Я вижу, вам с Драко удалось погасить взаимную неприязнь, – вновь заговорил он, – и в другом случае, я был бы этому рад, но…
– Каждый человек сам выбирает свою дорогу, разве не вы мне это говорили?
– Да, Гарри, да, и Драко уже выбрал свою, или за него это сделали его родители. Твоя дружба с ним в данных обстоятельствах опасна прежде всего для тебя, и ты поймёшь это, поверь мне…
– Но!...
– Вот твоё зелье, Гарри, – Дамблдор покрутил в руках маленький флакон, – очень хорошо снимает мышечное напряжение. Выпей тебе станет легче.
Мышцы и правда всё ещё болезненно ныли, Гарри взял из рук директора флакон и, глотнув удивительно приятное на вкус зелье, почувствовал, как мышцы расслабляются, а глаза тяжелеют и закрываются.
– Отдыхай, Гарри, – сказал Дамблдор, укладывая его на кровать и накрывая одеялом, – отдыхай, тебе нужно хорошенько выспаться.
Драко проснулся посреди ночи от сильной тянущей боли в груди, вокруг было темно и тихо, лишь откуда-то сбоку раздавались непонятные звуки похожие на сопение или… шипение. Рана на месте отрезанного уха сильно чесалась, и, попытавшись поднять руку, Драко понял, что его тело снова чем-то сковано. Паника захлестнула его с головой, обдавая тело холодной удушливой волной, дыхание сбилось, и Драко казалось, что он снова задыхается. Сбоку кто-то пошевелился, воображение враз нарисовало огромную змею, приготовившуюся к прыжку, сердце забилось в груди, как сумасшедшее, и, собрав все силы, позабыв на миг о боли, Малфой дёрнулся вбок, пытаясь спастись от опасности. Заботливо подоткнутое мадам Помфри одеяло выпустило его из плена, и Драко с грохотом рухнул на каменный пол больничного крыла.
– Малфой?! Ты чего? Драко, черт тебя дери, – проснувшийся от шума Гарри сполз с кровати и подошёл к распластавшемуся на полу другу. – Давай помогу.
«Поттер, это сопел Поттер» - страх понемногу начал отступать. Они в больничном крыле, живы, это не сон.
– Обойдусь, – огрызнулся Малфой, усаживаясь на кровать.
– Как знаешь, – Гарри вернулся к себе.
Драко лёг и уставился в потолок, он всё ещё боялся закрыть глаза и снова очнуться на том кладбище в лапах безумного маньяка. Гарри сидел на кровати и молча смотрел на него.
– Почему ты не сказал правду? Зачем соврал? – наконец спросил он.
Драко долго молчал и Гарри уже было подумал, что тот заснул.
– Он убьёт отца и маму. Если усомнится… Неужели ты так ничего и не понял, Поттер?! У отца не было выбора! Ты же слышал, что Темный Лорд собирается сделать с неверными, думаешь, отец не знал этого?
– А теперь сделает твой отец! – выкрикнул Гарри и осёкся, понимая, что тот мог быть уже мёртв.
– Да, ради нас с мамой отец пойдёт на всё!
Гарри казалось, что Драко больше убеждает себя, чем его, да Гарри и убеждать было не в чем, его отец также пришёл на зов Лорда на помощь сыну.
– Я ничего не сказал и не скажу! – со злостью выплюнул Малфой. – И не смей болтать о моём отце, ясно тебе!
За дверью послышались шаги, и дверь распахнула мадам Помфри.
– Вы что здесь устроили? Только драк в больничном крыле мне не хватало! А ну, живо! – она подошла к ним и взяла с тумбочек два пузырька с зельями. – Пейте!
Может, отец вернулся, может, мадам Помфри что-то знает, если он обращался за помощью. Гарри замотал головой, уворачиваясь от пузырька с сонным зельем, но все вопросы так и остались не заданными, застряв жгучим комом в горле, едва Люмус, зажжённый на конце палочки мадам Помфри, осветил её. Длинный махровый халат, накинутый прямо поверх пижамы, и заспанный вид говорили красноречивее любых слов – больше в больничное крыло никто не обращался.
Осознание всего ужаса произошедшего обрушилось на плечи Гарри неподъёмным грузом. Всё из-за него! Это он во всём виноват! Почему не послушался Малфоя и не свернул, наверняка финальный свисток раздался бы через секунду. Если бы он не поймал снитч, Волдеморт не вернулся бы. Из-за него чуть не погиб друг, возможно, мёртв его отец, и Гарри не знает, что с его собственным отцом. Он не хотел, чтобы, защищая его, снова гибли люди. Слёзы, готовые вот-вот пролиться наружу, жгли глаза, и Гарри, сдерживаясь из последних сил, старался не взвыть от отчаяния.
– Выпейте, мистер Поттер, вам нужно отдохнуть, – как-то очень по-доброму произнесла мадам Помфри, поднесла флакон к его губам и погладила по голове.
Гарри глотнул и почувствовал, как против воли, снова проваливается в сон.
Проснулся он от скрежета ширмы по каменному полу. Паркинсон, зло глянув на него, отгородила кровать Драко и скрылась из виду. О чём они говорили, Гарри не слышал, да и не хотел, лишь что-то горькое кольнуло в груди – Панси здесь с Драко, а он снова один, ни Джинни, ни друзей, хотя они обещали…
Вскоре мадам Помфри принесла им на завтрак овсянку.
– Уверяю вас, мисс Паркинсон, мистер Малфой вполне может есть сам, нечего здесь сидеть, идите лучше позавтракайте… Потом снова сможете прийти, – немного смягчилась она.
Панси откатила ширму назад и подошла к Гарри, смотря на него так, будто собирается придушить подушкой. Гарри прикинул, как быстро он сможет дотянуться до палочки, лежащей на краю его тумбочки, если она и правда соберётся так поступить.
Быстро склонившись над ним, Панси что-то сунула Гарри в руку и, вскинув подбородок, гордо удалилась. В недоумении Гарри развернул небольшой бумажный пакетик, внутри которого обнаружил имбирное печенье с орехами и изюмом, кекс с сухофруктами и кусок яблочного штруделя с корицей.
– Отравлено? – моргнув пару раз для уверенности, спросил он у Малфоя.
– Нет, – покачал головой Драко, и Гарри увидел, что у того снова есть ухо, всё ещё розовое из-за молодой кожи и пока больше походившее на эльфийское, но оно есть.
– Тогда что? – спросил он, сдерживая улыбку.
– Думаю, «спасибо», – пожал плечами Малфой. – Мама прислала. Всё повкуснее овсянки, – кивнул он на тарелку с кашей, стоящую на тумбочке Гарри, и развернул принесенное Панси письмо.
Гарри сглотнул, следя за выражением его лица.
– Что там? – спросил он.
– Не твое дело, – снова похолодел Малфой, сжимая письмо в руке.
Боясь самого худшего, Гарри всё же решился заговорить.
– Послушай, ты должен знать, это твой отец дал мне время схватить снитч и вернуть нас сюда. Что бы я о нём не думал, мне…, – он замялся, подбирая слова, – … мне…
– Он жив, не старайся, Поттер, плох, но жив, – Драко подбросил письмо вверх и оно вспыхнув за секунду сгорело не оставив даже пепла.
– Значит Паркинсон ты правду рассказал? – сменил тему Гарри, откусывая ароматный штрудель.
За дверью послышались голоса друзей и Гарри, не желая отдавать сладости Рону, спрятал их под подушку. Малфой хмыкнул и отвернулся.
Первой в больничное крыло влетела Джинни, она села на край кровати Гарри со смесью страха, заботы и ещё чего-то, столь щемящего грудь, во что Гарри так боялся поверить, заглянула в глаза, и это ему захотелось утешить и успокоить её. Гарри взял Джинни за руку, и, не выдержав, она крепко обняла его.
– Гарри, Бог мой, Гарри…, – а потом... потом Джинни его поцеловала…
Время замерло, остановилось и исчезло. Пропали все немые свидетели этой сцены, Гарри казалось, он парит над облаками, словно птица, широко распахнув крылья от счастья, несколько секунд, лет, а может веков.
– Кхе-кхе, мы вам не мешаем? – настойчиво поинтересовался Рон.
Гарри слегка отстранился, по-прежнему крепко удерживая Джинни в объятиях, и улыбнулся ей, шепнув «люблю» одними губами. Джинни улыбнулась в ответ и прижалась щекой к его плечу. Вдвоем они молча смотрели на Рона, и тому ничего не оставалось, как криво улыбнуться и махнуть рукой. Да, он и против-то не был.
Рон демонстративно разгородил ширмой кровати Гарри и Малфоя и уселся на стул рядом с постелью друга. Гермиона посмотрела на тарелку с остывшей овсянкой, заклинанием уничтожила её содержимое, и выложила на тумбочку перед Гарри всё самое вкусное, что было на завтраке. Порция оказалось внушительной и явно не рассчитанной на одного человека.
– Поешь, – предложила Джинни, протягивая ему самую пышную ватрушку с клубничным повидлом.
Какое-то время они сидели молча без слов понимая друг друга. Одного взгляда на друзей хватило Гарри, чтобы понять – они всё знают, знают и не расспрашивают, не заставляют переживать заново этот кошмар.
Рядом с любимой девушкой, Роном, Гермионой и недовольно сопящим за ширмой Малфоем становилось легче, Гарри чувствовал, как тиски, накрепко сковавшие сердце, медленно разжимаются, все события вчерашнего дня начинали казаться страшным сном, от которого Гарри понемногу просыпался, лишь один вопрос по прежнему не давал покоя – что с отцом? Поэтому, когда после обеда мадам Помфри убедившись, что с ним все в порядке, отпустила его, Гарри, не замечая косых настороженных взглядов, спустился в подземелье.
– Войдите, – услышал он привычный холодный ответ на стук в дверь и, не выдержав, влетел внутрь.
Честно говоря, Гарри ожидал любого приёма, но только не такого. Снейп сидел за столом, склонившись над кипой бумаг. Подняв ледяной взгляд на ввалившегося в кабинет Гарри, он лишь достал из ящика стола Карту Мародеров, положил её на край стола, и, жестом указав, мол, забирай и проваливай, снова склонился над бумагами.
– Пап? – неуверенно произнес Гарри, замерев на пороге. – Пап? – он подошел ближе и только сейчас заметил, как серебристые нити седины, словно паутинки, вплетенные в чёрную смоль волос отца, окутали всю его голову. Он понял… всё понял… без слов… – Пап? Я… я…
– Что?! Чуть не погиб?! – разъярённый Снейп вскочил из-за стола, с каждым словом надвигаясь на него чёрной грозовой тучей. – Из-за тебя…, – задыхаясь от возмущения, сорвался на крик, – из-за тебя…
В голове Гарри крутились сотни вариантов продолжения фразы: Волдеморт возродился, чуть не погибли люди, мне пришлось рисковать жизнью, Тёмный Лорд снова станет править миром, сея вокруг смерть… и, с каждой новой мыслью груз вины на плечах Гарри увеличивался стократно, вот-вот грозясь придавить тело к земле. – Я не хотел… я не хотел всего этого – замотал головой Гарри.
Осознав, что он говорит, Снейп замолчал, схватил его за плечи и крепко прижал к себе.
– Глупый, глупый ты мальчишка, ты не виноват ни в чём, слышишь, ты всего лишь ребёнок. Мы виноваты, это мы просмотрели, мы настолько верили в сумасшествие Грюма, что всё списывали ему с рук. Из-за тебя, вчера я чуть не умер, лишь представив себе, что могу потерять сына. Это всё, что я хотел сказать пять минут назад, – Северус отстранил его от себя и заглянул прямо в глаза. – Ты должен знать, я твой отец, и всегда буду рядом, что бы ни случилось. Просто помни об этом. Ты всего лишь ребёнок и ничего никому не должен.
Все столь долгое время сдерживаемые эмоции вырвались наружу, Гарри уткнулся в плечо отца, чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы. Северус крепко обнимал сына, ощущая, как вздрагивают его плечи. Мальчишка! Что может требовать весь мир от пятнадцатилетнего подростка? Поттер жив! Жив… и ему не придётся хоронить сына… Северус почувствовал, как защипало глаза, и запрокинул голову вверх. “Карта, чёртова карта”, – пытаясь отвлечься от страшных мыслей, вспомнил Северус, – “да, за что его ругать? Наверняка решил – узнаю, не верну”.
И, лишь когда Поттер окончательно пришёл в себя, напоследок совершенно по-детски шмыгнув носом, Северус отпустил его и, призвав стакан с водой, капнул туда пару капель успокаивающего зелья… – “не помешает”, – отдал Гарри и, вернувшись к столу, взял в руки карту.
– Оставлю её у себя и, поскольку теперь мне известно, что это, не советую бродить по ночам. Я в любой момент смогу узнать, где ты.
Гарри молча кивнул, карта сейчас волновала его меньше всего.
– Драко ещё не выписали? – сменил тему Снейп. – Мне нужно сообщить его родителям о состоянии их сына, – совершенно спокойным тоном, будто и не было вчерашнего дня, будто Люциус не видел всё собственными глазами, сообщил Снейп собираясь идти в больничное крыло.
– Но…
– Под маской не видно эмоций, Гарри, и это ошибка Тёмного Лорда. Он уверен, что, кроме благоговейного страха перед ним, его слуги не способны ничего испытывать. Полагаю, в том, что это не так, ты сам вчера убедился.
– Но он не пытался... только в самом конце…
– Люциус помог сыну, когда реально мог это сделать. Встань он на его защиту раньше, обрёк бы на верную смерть обоих, и он это хорошо понимал, не сомневайся. Люциус больше всего на свете любит три вещи: свою семью, власть и деньги. Поверь мне, он ещё извлечет выгоду из произошедшего, как только оклемается.
Да, Гермиона говорит Гарри о Снейпе 
... А Малфой...не скажу иначе не интересно будет читать
я надеялась тут без Вольди обойдется, а он гад еще и Драко покалечил 
