Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   

И я его в днев заберу, ладно? В раздел "подарки мне"
Ох, люблю же я подарки, очень люблю, даже настроение поднялось))

настроение ты создаешь себе сам

Я кстати не поняла - над чем ты смеёшься? Я вроде ничегно смешного не писала и даже не думала...

Кстати, что за днев? Где? А отзывы там могут появится? Я до отзывов жадная...

Несколько секунд Снейп пристально смотрел на Гермиону. Возможно, он рассчитывал, что под его строгим взглядом девушка растает в воздухе, словно наваждение. Но она не исчезла.
Гермиона, потупившись, стояла перед Снейпом. Мужчина не мог видеть выражение её лица, так как девушка низко наклонила голову, спрятавшись от его глаз за завесой густых волос. Испытывала ли она страх или стыд, поняла ли, что совершила большую ошибку?..
- Далла, - негромко произнёс Северус.
За спиной Гермионы неслышно, как будто из воздуха, появилась пожилая цыганка.
- Мисс Гр... Уизли уже уходит, - запнувшись на фамилии сказал мистер Снейп.
- Нет, Далла, - Гермиона сама не поняла, откуда у неё взялось столько смелости, но она вскинула голову и бесцеремонно перебила бывшего учителя. – Мисс Уизли остаётся!
Далла непонимающе посмотрела на своего компаньона.
- Мисс Уизли, - ни капли не смущаясь, продолжила Гермиона, - заплатила за приём, и она желает, чтобы целитель её принял...
Цыганка пожала плечами и так же бесшумно, как и вошла, покинула кабинет.
- Что вам угодно? – ледяным голосом «начал приём» Снейп.
- Будьте повежливей с теми, кто платит вам деньги, сэр, - нагло сказала Гермиона, усаживаясь на стул напротив своего бывшего профессора. – Кстати, как прикажете мне вас теперь называть? Боюсь, вы больше не мой учитель...
Северус лёгким движением руки придвинул к краю стола треугольную табличку с выгравированной надписью: «Северус Снейп, целитель высшего класса».
- А «высший класс» относится к вашей квалификации или к вашим клиентам?
- Вы ходите по краю, мисс Уизли, - тихо сказал Снейп. – Смотрите, не оступитесь...
У Гермионы от его слов по спине пробежали мурашки. Она почувствовала, что к ней возвращается здравый смысл, утерянный в начале разговора.
Целитель заметил это, а так же внезапный испуг на лице девушки. Наконец-то она осознала, куда пришла и с кем разговаривает!
- Повторяю свой вопрос, – криво улыбнувшись, сказал Северус. – Что вам нужно?
- Мне нужны ваши услуги, - медленно и с расстановкой ответила Гермиона.
Секунду Снейп смотрел ей прямо в глаза, словно не веря, что девушка это сказала.
- Далла! - снова позвал он цыганку. – Теперь мисс Уизли точно уходит, приём окончен! Прошу, мисс, покиньте мой кабинет, - обратился он к Гермионе, вставая из-за стола.
Гермиона тоже поднялась на ноги.
- Далла вернёт вам деньги, - заверил её целитель, - И я больше не желаю вас видеть. Ни-ко-гда. Запомнили?
К Гермионе пришло осознание, как и тогда в кабинете доктора Кинга, что ей больше не на что надеяться. Только колдомедик из Св.Мунго смотрел на ней презрительно, а бывший преподаватель как-то действительно странно – с угрозой...
- Вы занимаетесь противозаконной деятельностью, - Гермиона предприняла последнюю попытку, хотя в глубине души она понимала, что всё бессмысленно. – Я вас разоблачу! Я достану список ваших клиентов! Вы знаете, я могу...
Далла, вошедшая в кабинет, взирала на разыгравшуюся сцену с немалым удивлением.
- Тогда приготовьтесь разоблачить и себя, - спокойно парировал Снейп. – Вам придётся рассказать, зачем вы ко мне пожаловали. Заодно придумайте объяснение для подруги, чьё имя вы так легкомысленно присвоили. Ну и, конечно, вам стоит позаботиться о деньгах, ведь мои клиенты, тайная жизнь которых станет достоянием гласности благодаря вашей опрометчивости, непременно подадут на вас в суд...
Гермиона открыла рот, собираясь что-то сказать, но не нашла подходящих слов. Бывший профессор смотрел на неё уже не с угрозой, а с жалостью. Девушка развернулась на месте и быстро вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Оставив без внимания цыганку, которая спешила вернуть, как и было обещано, плату за приём, Гермиона покинула злополучный особняк, по-прежнему сохраняя полное молчание и каменное выражение лица. Только на улице девушка позволила себе судорожно вздохнуть, как будто после долгих рыданий, но не заплакать. Она застыла, словно статуя, в нескольких шагах от ограды. Всё, что могла сейчас Гермиона – это сесть и зареветь, как обиженный ребёнок. Поэтому она и остановилась – идти дальше не было сил.
Северус Снейп наблюдал за девушкой из окна...

конечно ничего смешного нет, но я под эйфорическим кайфом, во-первых подарок, а во - вторых, оболденно все разворачивается. Я правда жду прододжения!

http://www.diary.ru/~Afinaa/

парочка уже есть. Пойду выложу продолжение, пусть теперь и они мучаются)))

настроение ты создаешь себе сам

Гермиона стояла перед зеркалом и рассматривала себя в полный рост. Казалось, она совсем не изменилась за прошедший месяц. Очередной месяц жизни с осознанием полной никчемности, собственной беспомощности...
Приближалось Рождество, и утром за окном было так же темно, как и вечером. Родители Гермионы уже уехали на работу. Отец по-прежнему занимался частной практикой, а мама преподавала в медицинском колледже. Гермиона была дома совсем одна. Если не считать ребёнка…
Девушка закрыла шкаф, в дверцу которого было вставлено большое зеркало, и пошла на кухню, варить себе кофе.
Сначала Гермиона решила не обращать внимания на своё «интересное» положение и вести себя так, будто ничего не произошло, и она не беременна. По началу ей это даже удалось... Однако уже через неделю девушка заметила перемены в своём поведении: каждое утро начиналось с кружки крепкого кофе. В течение дня она ела всего два раза – сандвич во время ленча и скромный обед. Всё остальное время проводила за книгами или за компьютером. Родители, кажется, даже одобряли такой распорядок дня, думая, что дочь усиленно готовится к поступлению в колледж. Гермиона часто уходила из дома, гуляла по сырым лондонским улицам в лёгкой курточке и порой даже без шапки. Недавно ей в голову пришла мысль, что неплохо было бы записаться в спортзал...
Кофе Гермиона пила не такой, какой подавали в недавно открывшемся турецком ресторане. Там кофе не варили, а как-то странно нагревали, закапывая джезву в горячий песок. Гермиона же купила, истратив все личные сбережения, кофеварку, почти такую же, какая стояла у отца в кабинете. За раз засыпаешь целый пакет недорогого молотого кофе, и весь день можно нацеживать по огромной кружке... «Автомат бодрости» - так называл кофеварку мистер Грейнджер. Вот только даже он, непризнанный кофеман Британии, не решался пробовать чёрную жидкость, которую пила Гермиона по утрам. А девушка могла выпить три-четыре кружки крепчайшего напитка за день.
В одном фильме она подсмотрела, что кофе принято пить, одновременно выкуривая сигарету: дорогую, ароматную, «дамскую», тонкую и изящную, точно кружевные трусики; или наоборот – грубую дешёвую папиросу, набитую вонючим табаком, такую же крепкую, как и необходимость посетить онколога после её выкуривания... Но родители ни за что не позволили бы Гермионе курить в доме. А утаить от них запах табака было бы просто невозможно!
Сделать вид, что всё по-старому уже не получалось. Недавно девушке пришлось купить несколько вещей на пару размеров больше, потому что ребёнок, существование которого Гермиона решила игнорировать, начал расти в ней... Даже когда родителей не было дома, она надевала широкие блузы, словно пытаясь скрыть свою беременность от самой себя.
«Нет, ничего не получится», - горько подумала девушка, привалившись к холодной стене и пытаясь справиться с головокружением. Кофе, голодание, долгие холодные прогулки, мысли о курении...
- Я хочу убить этого ребёнка, - шёпотом призналась себе Гермиона. – Я пытаюсь его убить.
Она медленно осела на табурет, стоявший рядом. Ей стало стыдно – не за то, что она хочет уничтожить маленького человечка внутри себя, а за то, что она пытается это сделать. У неё не получилось избавиться от нежеланного ребёнка медицинским путём – и она встала на путь медленного уничтожения...
- Ты превращаешь меня в чудовище, - захлёбываясь слезами, простонала Гермиона; она не знала, к кому она больше обращалась – к своему ребёнку... или к Гарри.
Но уже через несколько минут Гермиона вытерла слёзы и сделала первый глоток кофе... Не выпив и половины кружки, девушка вскочила и бросилась в свою комнату, одеваться. В прихожей она прилепила к зеркалу записку («Мамочка, я ушла, буду поздно»), пригладила непослушные волосы и ушла.