Главная Архив фанфиков Новости Гостевая книга Памятка Галерея Вход   


[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS · PDA-версия ]

Приглашаем всех творцов принять участие в конкурсе "Однажды 20 лет спустя" в честь юбилея ТТП!   



  • Страница 4 из 5
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • »
Модератор форума: olala, млава39, TheFirst  
Форум Тайн Темных Подземелий » Снейджер-хранилище Темных подземелий » Рейтинг PG-13 » Фанфик "Свет в окне напротив", Magla (Магла), СС/ГГ, PG-13, (Hurt/Comfort,Ангст, Драма, Романтика, Флафф, макси, закончен)
Фанфик "Свет в окне напротив", Magla (Магла), СС/ГГ, PG-13,
SAndreita Дата: Понедельник, 06.07.2020, 23:22 | Сообщение # 1
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Комментарии к фанфику "Свет в окне напротив", автор Magla (Магла), СС/ГГ, PG-13, Hurt/Comfort, Ангст, Драма, Романтика, Флафф, макси, закончен


Лучший фанфик-2020
в категории МАКСИ общий/романтика/флафф

 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:26 | Сообщение # 61
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Часть V


Свет в окне


Вправить сустав оказалось труднее, чем укусить собственный локоть. После десятка безуспешных попыток я уже склонялся к мысли, что заклинание заморозки — не самый плохой вариант. Но лучевая кость, наконец, щёлкнула и встала на место. Последний признак эпичной схватки сорокалетнего окклюмента с двадцатилетним оболтусом был ликвидирован. Надеюсь, Уизли тоже получил свою порцию удовольствия.

В доме напротив Гермиона Грейнджер отложила книги и спустилась на первый этаж. Свет зажёгся в кухне. Час, отведённый щедротами миссис Поттер, стремительно сокращался, а плана действий не было. Я окинул взглядом лабораторию в поисках идеи. Шкаф с ингредиентами. Да, очевидная причина — мне нужен отчёт по зелью. Но не факт, что меня пропустят дальше порога. Метроном... Допустим. Давно пора вернуть владелице. В верхнем ящике стола также лежала книга о принцессе и коте. И палочка. Сосна и жила дракона. Десять с половиной дюймов. Жёсткая.

«Ваша первая палочка никогда не имела собственного мнения. Она всего лишь угадывала ваши желания»… Олливандер знал. Понял сразу. Ему не нужно было обманывать себя.

Я покрутил палочку в руках. Любопытно, как Грейнджер использовала её в последний раз?

— Приори Инкантатем!

Из острия палочки показалась серебристая дымка. Патронус. Логично. Он не получался с заимствованной магией, и Грейнджер решила убедиться в возвращении собственной самым очевидным образом. Жаль, что реверсивное заклинание не показывает форму... Затем из палочки возник легендарный летающий сервиз. Ясно. Других открытий не будет. Странно только, что Грейнджер не вызвала Патронуса сразу, ещё на площади Гриммо? Боялась неудачи? Или… точно знала, каким будет результат?

Не рассуждая больше ни минуты, я схватил метроном, спустился вниз, пересёк улицу и позвонил в двери дома напротив.

Ответа не последовало. Интересно, что я буду делать, если мисс Грейнджер решит не впускать внезапного ночного гостя? Впрочем, вопрос, что я буду делать, если мне всё же откроют, интересовал не меньше. После второго звонка я услышал шаги. Безо всяких вопросов и предосторожностей Гермиона Грейнджер широко распахнула дверь и звонко поздоровалась:

— Добрый вечер, профессор! Рада вас видеть.

Ни следа замешательства. Ни грана фальши. Только приветливое спокойствие.

Кажется, я так ничего и не ответил. Она посторонилась, приглашая войти. Закрыла за мной дверь.

— Вы торопитесь? Если да, могу просто отдать записи, а если нет, могу напоить вас чаем. С австралийским печеньем. Хотите?

— У меня есть около сорока минут, — ответил я, безуспешно пытаясь найти брешь в этом новом, незнакомом типе защиты.

— Значит, чай. Не стойте как статуя. Поставьте метроном на тумбочку. Вешайте пальто, проходите. Не поверите, но поедание печенья — необходимый этап получения записей… — она исчезла в кухне и продолжила нести чушь уже оттуда.

Я зашёл следом.

Рано или поздно болтовня должна была истощиться. Пока можно было стоять, слушать; смотреть на волосы, небрежно стянутые в узел; на плечи, скрытые свитером грубой вязки; на запястья…

— …Там двойное дно и чары. Мне показалось, что при таможенном досмотре…

— Вы мне солгали, — перебил я.

На несколько мгновений мисс Грейнджер потеряла свой новоприобретённый контроль.

— Н-нет. Я спрятала отчёт в коробку, потому что записная книжка…

Про отчёты и коробки я слышал достаточно.

— К Мордреду отчёт. Вы мне солгали, когда заявили, что не можете вызвать Патронуса моей палочкой. И я хочу знать — почему?

Глаза Грейнджер удивлённо распахнулись, но через пару мгновений на её лице появилась та странная улыбка, которая закрывала разум не хуже окклюменции.

— Вам не понравится ответ.

— Не увиливайте!

— Не собиралась, — пожала плечами Грейнджер. — Наслаждайтесь!

Она взмахнула палочкой, и из неё вырвался ослепительный свет. Я прикрыл глаза, а когда снова открыл их, Патронус приобрёл форму...

— Выглядит довольно скверно, — посочувствовал я.

Грейнджер мстительно улыбнулась, повела палочкой, и Патронус вспыхнул ещё ярче.

— А мне нравится!

— Давно у вас… это?

— Недавно, — с едва заметным укором отозвалась Грейнджер. Её сознание было открыто, но полная никчёмность легилименции никогда не ощущалась мною столь остро.

Чтобы перестать разглядывать светящееся существо, я подошёл к плите, снял с неё чайник и перенёс его на стол. Грейнджер молча поставила рядом заварник и протянула мне пачку с чаем. Тварь под потолком торжественно взмахнула кожистыми крыльями цвета ртути и сделала ещё один вираж.

— Не сочтите за оскорбление, мисс Грейнджер, но должен ли я принимать это на свой счёт?

— Несомненно, профессор, — со всей учтивостью отозвалась нахальная особа.

— Немного банально, вы не находите? — поинтересовался я, ополаскивая заварник горячей водой. — Летучая мышь...

— Ничего подобного! — вспылила Грейнджер. — Вы совершенно не разбираетесь в зоологии, сэр. Это крылан, Pteropus vampyrus. Крыланы занимают отдельное семейство в отряде рукокрылых, их ещё называют летучие собаки и летучие лисицы. У них не развита система эхолокации, поэтому их считают самыми древними представителями рукокрылых. Я специально изучила этот раздел, чтобы…

Она запнулась и после паузы заговорила тише:

— Вообще, какое-то время я думала, что Патронус изменил форму именно потому, что появлялся из вашей палочки. Но и с новой остался тот же крылан.

— Расстроились?

— Удивилась немного, — снова улыбнулась Грейнджер.

— Вы неподражаемы, — вздохнул я. — И к тому же молоды, категоричны и безрассудны. Устроили себе революцию в системе ценностей, решили, что вам дорого архаичное чудовище, вот и получили…

— Не смейте называть себя чудовищем! — нахмурилась она.

Я перевёл взгляд на парящего нетопыря. Грейнджер закусила губу, стараясь сохранить серьёзное лицо, и взмахнула палочкой. Патронус растаял.

Аромат свежего чая оказался терпким и ярким. К нему добавились ноты ветра, снега, азарта и упрямства. Моё жалкое подобие плана с каждым глотком рассыпалось в пыль. И впервые в жизни я был этому рад.


* * *

Снейп молчал. Тишина не давила. Меня не заботило прошлое, не волновало будущее. Даже незаданные вопросы не слишком беспокоили. Взглядом Снейпа можно было, наверное, плавить металл. Но я не собиралась прятаться за окклюменцией. Что там говорила Джейн о правде? «Правда не бывает смешной, жалкой или глупой. Её невозможно стыдиться». Вот такая у меня правда, профессор. Даже если она для вас ничего не значит.

Но ведь Снейп догадался проверить палочку на заклинания. Нашел след Патронуса. Понял и пришёл сюда. Не за отчётами, не по чужому приказу. Заварил чай… Пьёт чай. У меня на кухне. Молчит. Смотрит. Или это что-то значит, или я дура. Кстати, одно другому не мешает.

Жёсткие черты бледного лица смягчились, на тонких губах мелькнула усмешка. Ну кто придумал, что Снейп некрасивый? Высокий лоб, хищный нос, острый подбородок…

— После такого описания, мисс Грейнджер, я бы не стал доверять вашему вкусу в серьёзных вопросах, — светски заметил мастер легилименции.

Я почти уткнулась носом в кружку с чаем. Пытаетесь вывести меня из равновесия? Неудобно играть на чужом поле? Да-да, профессор, у меня дурной вкус и любопытный характер. Вдобавок я не обладаю системным мышлением и не умею готовить!

— Знаю, — невозмутимо ответил он. — Кстати об умениях... Вы решили стать журналисткой?

— С чего бы такое предположение? — удивилась я и тут наткнулась взглядом на незаконченное эссе по Статуту, которое осталось лежать на столе. — А, вы об этом?

— Да, — Снейп взял блокнот в руки. — История магии? Альтернативный взгляд? Неожиданно.

— Это не журналистика, — я замялась. — Планирую заняться политикой. И да, я в курсе, что политика — грязное дело, все выскочки получают по заслугам, а сами политики поголовно бесполезные нахлебники… Что молчите? Давайте, начинайте ехидничать. У вас это получается идеально.

— Отвратительный выбор, разумеется, — Снейп отложил блокнот. — Бросаться во власть, не имея связей, но имея громкое имя, значит стать мишенью для недоброжелателей, настроить против себя большую часть Визенгамота, тащить на себе груз, который не под силу команде профессионалов… Вас ждёт нескучная жизнь, мисс Грейнджер.

— Уверены, что у меня ничего не выйдет, да? — голос против воли дрогнул.

— Уверен, что у вас всё получится, — спокойно возразил Снейп. — Вы несколько раз совершали невозможное. Вы же ограбили Гринготтс, в конце концов!

Я потеряла дар речи, а Снейп спокойно продолжил пить чай. Ладно. Если это игра на сохранение душевного равновесия, то сыграем!

— Кстати о неуместном любопытстве, профессор, — начала я. — Вы можете мне кое-что объяснить? Мастер Олливандер утверждал, что служебная магия исключает любые личные заклинания. Но новый Патронус появился, когда я пользовалась вашей палочкой. И вашей магией… Почему так получилось?

Снейп прикрыл глаза и заговорил не сразу:

— Ответ очевиден. Можете сами его озвучить.

— Не хочу, — пробормотала я. — Лучше вы.

Прозвучало капризно, но Снейп опять не поддался. Он откинулся на спинку стула, сцепил пальцы домиком и безразлично произнёс:

— Служебная магия и чары Патронуса несовместимы. Палочка распознала моё личное отношение, поэтому вам стали доступны личные заклинания…

Щекам стало жарко.

— А… как же долг жизни перед Гарри? Вы же всё делали из-за этого?

— Нет.

Отлично. Развёрнутый и эмоциональный ответ. Чёткий и информативный. Прямо как инструкция по приготовлению зелья.

Снейп открыл глаза и осведомился:

— Удовлетворили любопытство?

— Не вполне, сэр. Может быть, ещё вопрос?

— Не сомневался, — бесстрастно согласился профессор, сделал ещё глоток чая и отодвинул кружку. — Задавайте.

— Зачем вы пришли?

Снейп усмехнулся, но глаза остались серьёзными.

— Чтобы признаться.

— Что?

— Я рассчитывал признаться в обмане, — терпеливо повторил Снейп, вздохнул и поднялся со стула. — Но вы, мисс Непредсказуемость, как всегда спутали мне все планы. К сожалению, теперь я вижу только одно решение проблемы…

Решение проблемы? Ах вот как? Я почувствовала, что спокойствие на сегодня всё же закончилось.

— Хотите предложить мне какое-нибудь зелье, которое всё обезболит? Или будете хвастаться тем, что можете мастерски стереть нужный отдел мозга, ах, нет-нет, простите, разума! За последний месяц я вдоволь насмотрелась на результаты подобных экспериментов, благодарю. Предпочитаю остаться с «личным отношением». Уже привыкла. А что насчёт вашей личной проблемы? Избавились? Как там поживает третье зелье?

Лицо Снейпа исказилось в гримасе. Он шагнул ко мне. Я вжалась в спинку стула и зажмурилась. Раздался хлопок. Больше ничего не произошло. Уже готовясь увидеть пустую кухню, я открыла глаза, но увидела только темноту и прямоугольник окна.

— Ненавижу электричество, — раздался где-то рядом раздражённый голос.

С палочки Снейпа сорвался шар света, поднялся вверх и неярко засветился в кухонном плафоне вместо взорвавшейся лампочки. Небрежным движением Снейп смахнул осколки с пола и развернулся ко мне:

— Думай. Когда. Говоришь.

— Постараюсь, — пробормотала я, уже ничего не понимая. Или… наоборот?

Снейп кивнул и остался стоять, сердито разглядывая моё лицо.

— Я пил третье зелье, — процедил он. — Оно оказалось токсичнее, чем в расчётах. Воспоминания вернулись в форме галлюцинаций. Настолько реалистичных, что в них хотелось жить. У меня был антидот, но я его не принял. Ещё немного — и я оказался бы заперт в собственном разуме навсегда. Но пришла невыносимая Гермиона Грейнджер, наговорила чуши и вытащила меня назад. Пробралась даже в галлюцинацию… Я пришёл сказать, что лгал, отказываясь признавать очевидное. На какой ещё вопрос нужно ответить, чтобы меня услышали?

Смысл доходил до меня медленно. Слишком медленно. Я помотала головой. Снейп вопросительно приподнял бровь. В горле пересохло. Добыть звук оказалось сложнее, чем найти слова:

— Не важно, что вы ответите. Вы — здесь.


* * *

Внезапно Гермиона Грейнджер оказалась совсем рядом. Слишком близко, чтобы этот факт можно было игнорировать. Я осторожно прикоснулся рукой к её волосам. Она замерла, потом прислонилась щекой к моему плечу... Тихая спокойная радость. Запахи осенних листьев, проливного дождя, страниц старой книги...

— Не могла найти себе кого-то приличного, — сдался я, обнимая тонкую фигуру.

— Угу, — приглушённо ответила она. — Родители советовали мне выбирать наиболее сложные варианты.

— Про глупость они ничего не говорили?

Она не ответила. Её губы скользнули куда-то к моему подбородку. Думать о чём-либо другом было сложно. Очень сложно.

— Что вы себе позволяете, мисс Грейнджер? — поинтересовался я. — Рассчитываете, что профессор будет целоваться со студенткой, даже не закончившей обучение?

— Боюсь, именно так, профессор, — пробормотала она. — Считайте, что я провожу эксперимент. Разве не вы утверждали, что апостериорное знание важнее априорного?

— Вы невыносимо много говорите, — вздохнул я.

Грейнджер поднялась на цыпочки, насмешливо улыбнулась и посмотрела мне в глаза. Нельзя было не признать, что говорить она перестала, а мысленная картинка, которую она мне продемонстрировала, полностью исключала дальнейшие разговоры. Я покосился на часы. Ещё несколько минут.

И в кухне, наконец, наступила тишина…


* * *

…Минутная стрелка на часах в очередной раз дёрнулась и перескочила на следующее деление.

Гермиона неохотно отстранилась:

— Вы уже третий раз смотрите на часы. Вам пора?

— Не совсем. Но время — дефицитный ингредиент, а у нас есть один неразрешённый вопрос.

Гермиона за секунду превратилась в мисс Грейнджер и с любопытством уставилась на меня.

— Один? Мне казалось, их тысячи.

Я потянул её к окну и отдернул край портьеры.

— Смотрите внимательно.

Она с недоумением вгляделась в темноту и вздрогнула:

— Там свет! Свет в пустом доме!

Я кивнул и снова взмахнул палочкой. Свет зажёгся на втором этаже, затем на третьем.

— А, это вы его зажгли. И… что? Я должна угадать ответ, не зная вопроса? Это какой-то шифр? Намёк? Притча? Три окна — три уровня? Связано с зельями? С палочками?

— Слишком сложные теории, — усмехнулся я. — Держитесь крепко, мы аппарируем.

Амортизирующие чары сработали безупречно. В коридоре было темно, и Гермиона крепче сжала мою руку. Я распахнул дверь в лабораторию.

— Входите. И помните, что вокруг много ценных ингредиентов и бьющихся предметов.

Грейнджер огляделась и лукаво посмотрела на меня.

— Намекаете, чтобы больше не приставала с поцелуями?

— Просто подойдите к окну и выгляните наружу.

Она отпустила мою руку и послушно прошла вперед. Час назад я планировал, что к этому времени мисс Грейнджер будет пребывать в самых раздражённых чувствах, и наша встреча стремительно завершится. Теперь всё происходило с точностью до наоборот. И спокойствия это не добавляло.

— То, что я вижу — не иллюзия? — спросила она, не оборачиваясь.

Ровный монотонный голос. Мисс Грейнджер позаботилась о защите собственного сознания. Тем лучше.

— Не иллюзия.

— Хороший район, правда?

— Да.

— Гарри знал?

— Не с самого начала. Он выследил меня, когда вы были в Австралии. Гермиона…

— Подождите, — тихо попросила она, рисуя на стекле пальцем. — Я вспоминаю.

— Нечего вспоминать. Вы не ходили по дому нагишом, не ковырялись в носу, не выщипывали брови и не смотрели предосудительных фильмов. Существенную часть нашего соседства вы провели у Поттеров. Между прочим, я неоднократно просил повесить плотные шторы, помните?

— Вы подсматривали, когда я наряжала ёлку.

— Да.

— И это вы левитировали тот листок, когда я пыталась колдовать!

— Да.

— Вы… Значит, это вы тогда устроили мне комнату ужасов с открывающейся дверью!!!

Гермиона развернулась. Её окклюменция разлетелась в клочья. Образ атакующих канареек оказался внезапным и почти реальным. Я автоматически прикрылся щитовыми чарами, но ничего не произошло.

— Знаете, мисс Грейнджер, я подумал, мне не слишком нужна крайняя полка с посудой. Не стесняйтесь.

— Благодарю. Возможно я воспользуюсь вашим предложением, — с достоинством отозвалась она после паузы. — Значит, я действительно видела вас сегодня с пакетами из супермаркета?

— Пакеты на кухне.

Гермиона покачала головой и снова отвернулась к окну. Похоже, список моих прегрешений не был дочитан до конца.

— Мне посчастливилось лицезреть из окна ваш переезд, — ещё раз попытался объяснить я. — Грузчики расколотили вам посуду. Вы купили новую. Это показалось мне скверным знаком. Минерва клещами в меня вцепилась, когда я проговорился, что видел вас в Лондоне. Два дня спустя мы встретились с Поттером и заключили договор.

— Я сходила с ума от страха, когда получила то письмо от Каркарова, — глухо отозвалась она. — У меня даже Патронус от безысходности получился. Но не могла же я вам его послать? Это же значило… сами знаете что. А вы были в нескольких метрах от меня и не сказали об этом…

Время было на исходе. Пришлось пойти ва-банк:

— Вам удалось вызвать Патронуса от страха? Не удивительно, что получилась летучая мышь.

— Это — крылан! — прошипела Грейнджер, опять развернувшись ко мне. — Не смешно! Патронуса и вызывают, чтобы бороться со страхом. Вас Рон Уизли не кусал? Такие шутки вполне в его стиле.

Разъярённая Гермиона по выразительности могла соперничать с Медузой Горгоной. Волосы растрепались, лицо раскраснелось, глаза метали молнии. Жаль, что я не художник.

— Кажется, не кусал, — пожал я плечами. — Нужно будет уточнить у Гарри. Но пока мы с мистером Уизли дрались, слюна могла попасть на повреждённую кожу.

— Пока вы — что?! — Грейнджер уставилась на меня глазами, размером с чайные блюдца.

— Простите, мисс Грейнджер, не могу рассказать подробнее, — возразил я. — Сердце миссис Поттер будет разбито, если я лишу её столь восхитительной сплетни. Но будьте спокойны, с вашим другом всё в порядке. Думаю, что в ближайшие… — я взглянул на часы, — пару минут Поттеры и Уизли дадут о себе знать. Этой компании не терпится выяснить, увенчалось их сводничество успехом или нет? Впрочем, меня этот вопрос интересует не меньше.

Я вопросительно посмотрел на неё. Губы Гермионы дрогнули. Мгновение она пыталась сдерживаться, но всё-таки хихикнула.

— Личное отношение, профессор?

Совсем ещё девчонка… Ни одна тварь в мире не посмеет причинить ей зло, пока я жив. Ни одна тварь… Даже я.

В ту же секунду незнакомый крупный Патронус материализовался в центре комнаты и завопил голосом Джинни Поттер:

— Гермиона, открой камин или немедленно ответь, иначе я прибью Рона: к тебе сейчас приходил Снейп?

Гермиона Грейнджер задумчиво закусила губу, затем взмахнула палочкой и взглянула на меня сияющими глазами.

— Да, — уверенно произнесла она.

Светящийся крылан в два взмаха пересёк лабораторию и отправился с ответом на площадь Гриммо.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:28 | Сообщение # 62
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Реформы и революции


Профессор Макгонагалл откинулась на спинку жёсткого стула и взглянула на меня поверх очков:

— Министерство Магии? После пятого курса у вас были другие планы, мисс Грейнджер.

— Это было после пятого курса, профессор Макгонагалл.

Обижать любимого преподавателя совершенно не хотелось, но за последние две недели я успела постичь мудрость Джейн Холли: «Правду говорят тогда, когда её готовы слушать». А профессора Макгонагалл в настоящий момент интересовала не политическая обстановка в магической Британии, а совсем иные материи.

Директор помолчала, затем продолжила чуть более официально:

— Хорошо, мисс Грейнджер. С этого дня формально вы вновь считаетесь студенткой. Поэтому при необходимости можете обращаться за консультацией к любому профессору Хогвартса. Я подпишу бумаги. Подождите несколько минут.

— Спасибо, профессор Макгонагалл, — поблагодарила я.

В прошлый раз мне довелось побывать в кабинете директора около года назад, перед отъездом из Хогвартса. С тех пор здесь мало что изменилось: всё так же жужжали и тикали волшебные приборы; за стеклянными дверцами шкафа маслянистыми бликами переливался Омут памяти; в тяжёлых рамах дремали бывшие директора школы. Впрочем, Финеас Найджелус демонстративно покинул портрет, едва я перешагнула порог комнаты. Ну и пожалуйста. Мне он тоже никогда не нравился. Профессор Дамблдор выглядел спящим в своем нарисованном кресле, но я была уверена, что каждое слово нашей беседы он слышит и анализирует.

— Могу я узнать, в какой форме профессор Снейп готовил вас к испытаниям? — не отрываясь от бумаг спросила Макгонагалл.

Я не сразу поняла, что в вопросе нет никакой двусмысленности. Всё из-за Джинни, сгенерировавшей за последние недели рекордное количество намёков. Иммунитет к ним вырабатывался тяжело, но лучше уж насмешки и неудобные вопросы, чем сдержанная и тактичная миссис Поттер, которая встретила меня утром в пустой гостиной на площади Гриммо:

— Привет! — спокойно поздоровалась Джинни. — Чай будешь?

— Привет. Буду, — растерянно согласилась я.

—Садись, — предложила Джинни и прикоснулась палочкой к чайнику на столе. — Сейчас вскипит. Ты вообще сегодня что-нибудь ела? И вчера?

— Ела. Мы ужинали. И завтракали…

Джинни приподняла брови, демонстрируя лёгкую заинтересованность.

— Вы. Ужинали. И. Завтракали. Понятно. А… между ужином и завтраком?

— А между ужином и завтраком — разговаривали, — ответила я, — об особенностях законодательной власти магической Британии, возможной тайной мотивации некоторых австралийских чиновников и британских зельеваров, а также рынке вторичного жилья для волшебников в районе Баттерси.

— Увлекательно, — одобрила Джинни. — Что-то из этого можно пересказать для меня нормальными словами?

— Снейп с самого начала живёт со мной на одной улице, — выбрала я. — Дом напротив.

Несколько секунд Джинни переваривала новость, потом пожала плечами:

— И я опять узнала об этом последней. Как всегда.

— Нет. Рон тоже не знал. И Гарри только недавно выяснил. А… где они сейчас? И что у вас здесь вчера случилось?

— Они с Гарри разносят в пух и прах тренировочную комнату. С самого утра. Кричер говорит, что пока всё в пределах нормы. А вчера у нас был тихий семейный вечер. Если бы Снейп и Рон не устроили в столовой кулачную дуэль, то и вспомнить было бы нечего.

— Дуэль? — неприятный холодок пополз по спине, но именно в этот момент в комнату вошёл Рон, а за ним Гарри.

— Не слушай её, — сходу возразил Рон. — Наболтает сейчас ерунды. Не было никакой дуэли, была плодоносная дискуссия. В смысле, плодотворная. Гарри подтвердит.

Гарри смущённо улыбнулся, шагнул ко мне, крепко обнял:

— Я соскучился, — просто сказал он. — С возвращением!


— Мисс Грейнджер?

Озадаченное лицо профессора Макгонагалл вернуло меня в реальность.

— Извините, — улыбнулась я. — Это были практические занятия по зельеварению и консультации по остальным предметам.

Профессор Макгонагалл раздражённо отодвинула очередной пергамент и постучала пером по столу.

— Я рада, что вы решили сдать выпускные экзамены, мисс Грейнджер. Но я категорически отказываюсь понимать преподавателя с двадцатилетним стажем, дающего лишь частные уроки, когда его школа находится на грани катастрофы.

— Катастрофы? — переcпросила я.

Макгонагалл сухо кивнула.

— Родители учеников не питают к Хогвартсу былого доверия. Больше половины нынешних первокурсников выбрали домашнее обучение или иные заведения. И мне легко их понять. Если мы не исправим ситуацию в ближайшие пару лет… — она оглянулась на портрет профессора Дамблдора и замолчала.

— Полагаете, что возвращение профессора Снейпа изменит ситуацию?

Деканство профессора Снейпа! — уточнила профессор Макгонагалл. — Он мог бы вернуть школе Слизерин!

Ну, разумеется. Деканство, зельеварение, патрулирование коридоров по ночам... Хогвартс требует полной отдачи. Я попыталась представить себе теперешнего профессора Снейпа деканом Слизерина, и у меня получилось. Слишком хорошо. От этого настроение резко ухудшилось, а желание увидеть этого самого профессора прямо сейчас, не дожидаясь вечера, стало почти непереносимым.

— О дате экзаменов вам сообщат позже, — профессор Макгонагалл поправила очки и спросила другим тоном: — Вам известно, что братья Уизли купили лавку «Зонко»?

— Да. Джордж устроил Рону сюрприз ко дню рождения. Мы собираемся там сегодня.

— Передайте им мои поздравления и предупредите обоих мистеров Уизли, что я зайду к ним в ближайшее время для урегулирования некоторых вопросов.

— С удовольствием передам, профессор.

Профессор Макгонагалл едва заметно улыбнулась уголками губ, и я сразу догадалась, что за этим последует.

— Счастье вам к лицу, мисс Грейнджер. И то, что вы с мистером Уизли преодолели... все трудности — одна из лучших новостей этого года.

— Спасибо! Рон замечательный, — согласилась я. — Он был и остаётся моим лучшим другом.

Наблюдая медленно угасающую улыбку профессора Макгонагалл, я подумала, что фраза имеет все шансы стать моим фаворитом в любых разговорах в ближайшие несколько недель. Может быть, имеет смысл пользоваться окклюменцией? Вряд ли каменное выражение лица будет стимулировать расспросы о личной жизни…

— Вот ваши бумаги, мисс Грейнджер, — вернулась к официальному тону директор, — и прихватите с собой в Хогсмид мистера Лонгботтома… профессора Лонгботтома. Вы найдёте его в теплицах. Он так увлечённо работает, что, боюсь, забыл про свой выходной. Вот уж кто отдаёт себя школе без остатка!

В последних словах я услышала обвинительные нотки. Профессор Макгонагалл встала, демонстрируя, что разговор окончен.

— Желаю вам хорошо повеселиться. Если у вас больше нет вопросов…

— Вообще-то есть, — вздохнула я. — Правильно ли я понимаю, что Хогвартс увековечивает в портретах только тех директоров, которые оставались на своем посту до конца жизни?

Профессор Макгонагалл явно растерялась.

— Нет… Но откуда эта тема?

— Чисто академический интерес, — соврала я.

— В ином случае, — директор обвела взглядом портреты на стенах кабинета, — портрет может появиться в Хогвартсе по решению Попечительского совета. Как признание заслуг директора перед школой и магическим сообществом.

— Спасибо, профессор Макгонагалл, примерно так я и думала. До свидания, — пробормотала я, с трудом удержавшись от комментария по поводу степени объективности решений Попечительского совета и места, где бы мне хотелось эти решения видеть. Кажется, один профессор зельеварения плохо на меня влияет.

Движущаяся лестница спустила меня ко входу в башню. Там я была вынуждена поумерить свое раздражение и заняться навигацией: плотный поток школьников едва не сбил меня с ног. Через некоторое время я осознала, что основная часть толпы движется к выходу из замка, и мне остаётся только плыть по течению. Узнавая меня, некоторые первокурсники смущались и вежливо здоровались, ученики постарше окликали, расспрашивали, делились новостями. Остановив пятикурсницу с Хаффлпаффа, я выяснила, что Невилла видели с утра в малых теплицах.

Входные двери замка были распахнуты. Вместе со школьниками меня вынесло в заснеженный двор. Я поёжилась от уже забытого холода — здесь ещё царила настоящая зима. В голове сразу прояснилось. Почему я расстроилась? Если профессор захочет сюда вернуться, значит вернётся. Захочет быть деканом — будет. Три недели назад мне вообще достаточно было знать, что с Северусом всё в порядке, даже если он на другом конце Земли.

«Не могла найти себе кого-то приличного», — самодовольно вздохнул мысленный Северус Снейп, и я снова ощутила головокружительное и неприлично восторженное счастье, не покидавшее меня уже третью неделю.

Впервые это чувство появилось в То-самое-утро, после Того-самого-вечера, когда я неожиданно проснулась под тёплым пледом на диване в библиотеке. Момент перехода вечера в утро в памяти не сохранился. Вероятно, я заснула на полуслове в середине своей истории про вредную австралийку Джейн Холли. Сквозь штору пробивались солнечные лучи. Хозяина дома в комнате не наблюдалось, но на столе лежала записка:

«В лаборатории».

«Он встаёт рано, но утро не любит… Скорее всего, засядет за лабораторные журналы», — вспомнила я свои слова и засмеялась.

В коридоре было прохладно и сумрачно. Ноги сразу замёрзли. Но перед дверями лаборатории я замешкалась. Действуют ли прежние правила? Войти в лабораторию можно только после прямого разрешения профессора? И как мне его теперь называть? И вообще… Вдруг мне всё это приснилось?

— Доброе утро, — услышала я глубокий и сдержанный голос из-за двери. — Заходи.

Я вошла и поёжилась. Здесь было ещё холоднее. Профессор Снейп вовсе не сидел за журналами, а варил какое-то зелье. Маленький огонёк под кипящим котлом совершенно не согревал помещение.

— Три минуты, — сообщил Снейп, не отрывая взгляд от котла.

Я подошла ближе. Лицо сосредоточенное, движения рук чёткие, сдержанные. Красивые… Смотреть на профессора в процессе работы всегда было интересно. Но сегодня к восхищению примешивались далеко не платонические чувства. Чтобы отвлечься от неуместных мыслей, я перевела взгляд на поднос с ингредиентами.

Рута. Хмель. Боярышник. Чемерица. Шкурка саламандры. И чары холода на помещении.

— Животворящий эликсир? — тихо спросила я, дождавшись паузы в его действиях.

Он кивнул, не отрываясь взглядом от поверхности зелья.

— Адаптоген. Ты месяц провела в летней Австралии. Здесь февраль… И вчера ты полвечера просидела у открытого окна. Не нужно быть прорицателем, чтобы предсказать простуду. Проще её не допустить.

— Мне нравится, как ты ворчишь, — я зевнула и потянулась. — Очень уютно.

Руки Северуса на мгновение замерли.

— Садись в кресло. Пол холодный, — ровным голосом попросил он.

Меньше всего происходящее походило на романтическое утро после романтического вечера. Профессор командовал, варил зелья и не смотрел в мою сторону.

Но внутри уверенно прорастало счастье.


* * *

Разыскать Невилла оказалось легко. Свежая дорожка следов вела ко второй теплице, а её дверца была приоткрыта.

Ассистент профессора травологии и преподаватель защиты от тёмных искусств подстригал небольшое растение, в котором я, присмотревшись, узнала трепетливый кустик.

— Здравствуй, Невилл. Ты не забыл, что нас сегодня ждут в «Зонко»?

Невилл помахал мне рукой с зажатыми в ней крошечными ножницами:

— Привет, Гермиона, не забыл! Какими судьбами ты здесь?

— Была у директора. Восстановилась в Хогвартсе. Буду сдавать выпускные экзамены. Так что формально вы, профессор Лонгботтом, теперь мой преподаватель.

— Это здорово! И здорово, что ты зашла! Я уже заканчиваю. Если не кронировать кустики сразу после пересадки, их листва не будет правильно дрожать.

— Красиво. Это подарок для Рона и Джорджа?

— Нет, — почему-то смутился Невилл. — Не для них. Ребятам я вырастил паффопод. Он хорошо смотрится и красиво взрывается. Сейчас покажу!

Он нырнул в зелёные заросли, вытащил оттуда крупный куст, усыпанный оранжевыми плодами, и бросил одну такую фасолину на землю. Она негромко хлопнула, рассыпавшись радужными искрами.

— Вот этот. Здорово, правда? Поможешь уменьшить?

Через пару минут трепетливый кустик обрел идеальную форму, упакованный паффопод переместился в карман Невилла, и мы, хорошенько утеплившись, взяли курс на Хогсмид.

Дорога оказалась непривычно оживлённой. Нас то и дело обгоняли группы школьников. Некоторые из них казались недостаточно взрослыми для третьего курса. Я спросила у Невилла, что это значит.

Он пожал плечами.

— Всё меняется. Ученикам, чьи родители живут в Хогсмиде, теперь можно проводить выходные дома. С помощью этой уловки мы заполучили Билли Тафта, Элли Райт, Мэри Мэйсон и Джимми Макмиллана. Профессор Макгонагалл была не очень-то рада, когда за ними потянулись другие, но мне кажется, в этом нет ничего плохого. А родители некоторых детей теперь специально снимают комнаты в «Трёх мётлах», чтобы повидаться с ними. Правда, над такими ребятами иногда смеются. Но знаешь, если бы мои родители приехали бы за мной в школу, плевал бы я на насмешки...

Голос Невилла прервался, и я отвела глаза, желая провалиться сквозь землю. Северус высказался предельно чётко: «Никаких обещаний».

— Как… они… твои родители?

— Стабильны… Ненавижу, когда так говорят. Но больше сказать нечего.

Я погладила его по плечу, и несколько минут мы просто шли молча. Потом Невилл заговорил ровно и отстранённо:

— Недели две назад принёс им трепетливый куст. Подумал, что так палата будет меньше походить на больницу. И мама… обрадовалась, что ли? Трудно судить. Но было похоже, что обрадовалась. А потом заплакала. Впервые. Всё понимаю, но всё равно надеюсь…

Он прервался, потому что нас обогнала компания из трех мальчишек. Те вежливо поздоровались, Невилл помахал им рукой и уже с обычной улыбкой повернулся ко мне.

— Мальчишка в красной шапке — Джимми Макмиллан, брат Эрни. Родители не хотели отпускать его в Хогвартс. Я три раза ходил к ним домой уговаривать. Потом пообещал, что они смогут видеться на выходных. Так всё и завертелось. Хотя мне здорово попало от Макгонагалл за превышение полномочий.

— Ты молодец, Невилл. Настоящий реформатор, — с облегчением подхватила я. — Теперь понятно, почему Джордж загорелся покупкой «Зонко». Покупателей здесь будет куда больше, чем в Косом переулке.

— Директор в ужасе, — ухмыльнулся Невилл. — И готовится к массовым неприятностям. А мне кажется, что замку абсолютно необходимы небольшие шалости и мелкие катаклизмы.

Он нагнулся, скатал снежок и бросил в меня.

— Ах вот как, профессор Лонгботтом? Защищайтесь!

Снег был мокрым, руки моментально замёрзли, зато снежки получались отличные. Мы дурачились несколько минут, упражняясь в меткости и невербальных щитовых чарах, пока за поворотом дороги не показались станция и Хогсмид. Я поскользнулась на заледеневшей тропинке, едва устояв на ногах, и Невилл галантно предложил мне руку. В деревню мы вступили, как и полагалось взрослым серьёзным людям, один из которых к тому же являлся преподавателем.

— Ханна придёт в «Зонко»?

— Обещала, что постарается. В субботу в «Котле» много посетителей, а Том не молодеет. Мы будем гармоничной семьей: я занят на неделе, она в выходные. Первые десять лет точно друг другу не наскучим. Разве не в этом секрет счастливого брака?

— Да ты философ, — усмехнулась я. — Уже сделал предложение?

— Сделал, — подтвердил Невилл. — До этого бабушка ворчала, что я оставлю её без внуков, а теперь придумывает поводы, чтобы отложить свадьбу. Вот и пойми её. Но мы всё равно поженимся. Так что не планируй никаких далёких поездок в августе. А Ханна хочет пригласить профессора.

Мои мысли занимал исключительно один профессор, но Невиллу об этом знать было не обязательно, поэтому я уточнила:

— Профессора? Какого?

— Снейпа, конечно. Как думаешь, есть шанс?

— Не попытаешься — не узнаешь, — ответила я, изо всех сил удерживаясь от глупой улыбки. — Попробуй!

— Так и сделаю, — кивнул Невилл, явно собираясь что-то спросить, но вместо этого воскликнул: — О, там Ханна! Извини, мы подойдём чуть позже.

Через мгновение он пропал из виду.

Было немного странно и неловко идти в гости к Рону Уизли. Много лет подряд мы устраивали все праздники и вечеринки вместе: в Норе, на площади Гриммо, в гостиной Хогвартса и снова в Норе. Потом с праздниками стало сложно. Потом стало сложно с нами… А потом неожиданно всё наладилось. И это оказалось сложнее всего.

Бывшая лавка «Зонко» теперь виднелась издалека. На крыше дома красовался огромный бордовый цилиндр, по полям которого ездил игрушечный Ховартс-экспресс, а из окошечка в тулье высовывался заяц, судя по его безумному виду — мартовский. Плакат на двери извещал, что к глубокому сожалению владельцев, магазин сегодня будет работать только до часу дня.

Внутри было шумно, тесно и весело. Рон помахал мне из-за прилавка, надпись над которым гласила: «Электроника для Хогвартса», и продолжил говорить что-то двум мальчишкам. Я подошла к нему.

— Эти штуки называются «батарейки», — Рон жестом фокусника продемонстрировал товар, — их придется иногда менять. Дальше запоминайте. Вначале активируете отражатель, и только потом — включаете воспроизведение. Перепутаете — прибор сломается.

Свои слова Рон подтвердил действием: включил плеер (довольно старомодный) и нахлобучил наушники одному из мальчиков. На лице у того немедленно проступило восторженное удивление, а руки начали шарить по карманам мантии в поисках денег.

Когда покупка перекочевала руки счастливого магического аборигена, Рон посмотрел на часы, подмигнул мне и потянул за шнурок над прилавком:

— Уважаемые посетители, через пять минут магазин закрывается! — сообщил приятный женский голос откуда-то с потолка. — Поспешите сделать свой выбор!

Недовольные возгласы сменились суматохой, у прилавка образовалась очередь. Рядом с Роном неизвестно откуда возник Джордж.

— Привет, Гермиона! Всё, братишка, марш к гостям, я тут за тебя доработаю!

Рон с облегчением выдохнул и смущённо посмотрел на меня:

— Привет! Не думал, что буду мечтать, чтобы покупателей было поменьше. Сметают все новинки подчистую… Идём. Джинни недавно пришла, а Луна и Анджелина здесь с утра. Они вызвались помогать.

— Мог бы и меня попросить, — укорила я, и расстроилась: и от того, что не догадалась сама предложить помощь, и от того, что Рон без неё обошёлся.

— Я собирался, а потом подумал, что тебе нужно готовиться к экзаменам. Ну, хочешь, потом вместе помоем посуду?

— Хоть что-то, — рассмеялась я. — Между прочим, мы шли из Хогвартса с Невиллом. Но на половине дороги он увидел Ханну…

— Невилл увидел Ханну, их глаза встретились, и… — Рон понимающе кивнул и стал очень похож на Джорджа. — Ясно, целуются где-нибудь на заднем дворе. Эпидемия какая-то. Все целуются. Снейп не придёт?

Последняя фраза была сказана замечательно небрежно. Я покачала головой:

— По субботам он работает над своим проектом со стирателями из Министерства.

— Ясно, — снова повторил Рон. — А что насчёт родителей Невилла?

— Сказал, что тот, кто обнадёжит Лонгботтома, будет лечить его родителей сам. Зелье пока слишком токс… ядовито.

— Ну, Снейп умный, он всё равно что-нибудь придумает, — Рон вздохнул и потёр челюсть.

Легендарная драка, о которой я до сих пор слышала только обрывочные упоминания от непосредственных участников событий, закончилась своеобразным перемирием. Северус Снейп и Рональд Уизли отзывались теперь друг о друге преувеличенно уважительно, а язвительные нападки сменились признанием заслуг и разнообразных достоинств. Я подозревала, что надолго их не хватит, но пока всё было хорошо, поэтому я просто согласилась:

— Придумает. Давай, рассказывай, где ты пропадал в последнее время.

— Неужели соскучилась? — удивился Рон, лавируя между коробками в узком полутемном коридоре. — И вовсе я не пропадал. Мы же на прошлой неделе виделись? Виделись! Джордж, конечно, здорово придумал с покупкой, шикарный подарок, да и нельзя было упускать такой шанс, но этот филиал — та ещё головная боль! Гляди, сколько всего не разобрано! Нам сюда. Заходи.

Рон распахнул дверь в подсобное помещение. Маленькая комната напоминала зал уютного кафе: стол с безупречной сервировкой, вдоль стен — низкие диванчики с цветастыми подушками, яркая надпись в воздухе из мерцающих искр: «С днём рождения, Рон!» Что ж, и здесь прекрасно обошлись без меня.

В настоящий момент уютную домашнюю обстановку несколько нарушал громкий голос Джинни. Она стояла посреди комнаты, уперев руки в бока, и что-то сердито доказывала Луне и Анджелине.

— О, Гермиона, — деловито заметила она вместо приветствия. — Теперь ты скажи, мне стоит играть в квиддич?

— Стоит, — осторожно ответила я. — Если ты этого хочешь, конечно!

Анджелина устало покачала головой.

— Я всего лишь спросила, не собирается ли она отсрочить возвращение ещё на один сезон. И тут такое началось...

— Джинни сердится, когда её спрашивают, — безмятежно заметила Луна, — потому что ещё не приняла решение. Надо дать ей время.

Джинни нахмурилась.

— Пэдлмор Юнайтед переманили у Гарпий трёх игроков первого состава. Так что времени у меня нет. Если я хочу играть, а не сидеть на скамейке запасных, то уже послезавтра мне нужно быть на сборах.

— Я точно голосую за квиддич, — перебил Рон. — Энергия должна быть использована в мирных целях. А Гарри поймёт. Это пойдёт вам на пользу. Прелесть ожидания, острота чувств в разлуке, всё такое. Пакуй чемоданы, сестрёнка.

Джинни секунду сверлила Рона взглядом, а потом решительно тряхнула головой:

— А ведь ты прав! Поеду!

На этом обсуждение темы внезапно закончилось, потому что в комнату ввалились Гарри и Джордж и нестройными голосами затянули: «С днём рожденья тебя…»


* * *

— Ты ещё сердишься? — негромко спросил Гарри, дождавшись, когда Джинни переключилась на разговор с Ханной.

Все разбрелись по углам. Невилл что-то рассказывал Рону и Джорджу, размахивая бокалом со сливочным пивом. Луна демонстрировала Анджелине колдографии из очередной экспедиции.

— Нет, — вздохнула я. — Но не расслабляйся. Когда-нибудь я тебе отомщу, Гарри Поттер. Заботливо и беспощадно.

Гарри только комично развёл руками, демонстрируя покорность судьбе.

— У вас ведь… всё хорошо? — поинтересовался он. — В смысле, ты не жалеешь, что…

Продолжения не последовало. Победитель Волдеморта смутился и замолчал.

— Надеюсь, это не профессор Снейп дал тебе поручение разведать обстановку? — фыркнула я. — На ваших суровых пятничных посиделках?

Гарри хмыкнул.

— Представляю себе эту картину, — он довольно похоже спародировал скептическое выражение лица профессора Снейпа и тут же рассмеялся. — Хотя… Нет. Не представляю… Эй, погоди, ты что, ревнуешь?

Мне и самой было интересно. Тема предоставляла неисчерпаемый материал для самокопания, но вряд ли Гарри ожидал услышать в ответ развёрнутое эссе.

— Чуть-чуть, — наконец определилась я. — Мне кажется, что я стою перед ним «на цыпочках», чтобы не показаться слишком юной, наивной, глупой, неточной, восторженной, ещё какой-нибудь… А ты просто… приходишь к нему каждую пятницу. И он тебя ждёт.

Гарри усмехнулся, помотал головой и промолчал.

Я покосилась на Джинни, убедилась, что она нас не слушает, и выпалила давно мучивший меня вопрос:

— А ты… ревнуешь? Я имею в виду, из-за твоей мамы? Ты же понимаешь, что я — не замена? Понимаешь?

Получилось именно глупо, неточно и наивно. Гарри вздрогнул и отвёл глаза.

— Я долго не понимал, что между вами происходит, — признался он. — А потом ты всучила мне книжку с летающим котом, и всё встало на свои места… Нет, я не ревную.

Вывод мне понравился.

— Спасибо, Гарри. А какая связь между летучей кошкой и летучей мышью? Или я чего-то не понимаю?

Он озадаченно посмотрел на меня и пробормотал:

— Ну крылья же… Ладно… Э-э, Джинни, в бутылке еще осталась медовуха?

Джинни приподняла бутылку и кивнула.

— Но это последняя. Несите кружки. Будем делить.

Все снова столпились вокруг стола. Невилл спокойно и уверенно обнимал Ханну. Джордж шутливо пытался оттеснить Анджелину от медовухи, объясняя, что после третьей кружки она вечно затевает генеральную уборку, а он к этому совершенно не готов. Джинни сооружала на голове Рона альтернативную укладку. Гарри и Луна смеялись над ними… Неужели у нас получилось? Война на самом деле закончилась, и мы можем просто жить, а не выживать? И радоваться на праздниках, не превращая их в поминки…

— Могу поспорить, эта медовуха из «Дырявого котла», — авторитетно заявила Ханна, отпив очередной глоток. — Том не сказал, что вы сделали заказ.

— Я купил её сегодня. Тебя уже не было в пабе, — Рон хитро улыбнулся. — Жаль, не рассчитал с количеством. Пожалуй, загляну в «Котёл», возьму ещё.

— И сливочного пива, — предложил Джордж. — И шоколадных котелков. Не знаю, где Том их закупает, но они вкуснее, чем у Флюма.

— Подожди. Как ты понесёшь всё это через камин? — удивился Невилл. — Давай я помогу.

Рон неопределённо махнул рукой и распахнул дверь узкого шкафа, стоявшего около двери.

— Том, можно нам ящик сливочного пива, три медовухи и шоколадных котелков? — крикнул он внутрь.

— Ящик сливочного, три медовухи и шоколадные котелки, — отозвался откуда-то голос Тома Аббота. — Сей момент, господа!

Наступило неловкое молчание, которое нарушил голос Джинни.

— Говорящий шкаф? И под каким соусом вы будете впаривать это школьникам?

— Вы грандиозно ошибаетесь, мадам, — Джордж отвесил Джинни шутовской поклон и провозгласил: — Позвольте представить вам забытое прошлое и светлое будущее магической Британии — сквозные шкафы от Уизли и Уизли. Приватная альтернатива каминной сети! Никто посторонний не выпадет из шкафа на ваш ковёр в гостиной, неправильно назвав адрес! Удобство и безопасность для всех групп населения. Никаких неприятных ощущений при перемещении. Подходит даже младенцам и беременным! Заплатите за установку и перемещайтесь бесплатно, пока не надоест! И кстати, мы никому не собираемся это «впаривать». Сами придут и попросят.

Задняя стенка шкафа растаяла, и в комнату шагнул невозмутимый Том Аббот с тремя бутылками медовухи на подносе и коробкой конфет под мышкой.

— Добрый день честной компании. Невилл, сынок, перехвати-ка это.

Он передал бутылки Невиллу, снова прошёл сквозь заднюю стенку в «Дырявый котёл» и вернулся с ящиком сливочного пива. Просто и эффектно. Даже Луна выглядела заинтригованной. Ханна, Джинни и Анджелина сыпали вопросами. Джордж с удовольствием давал пояснения. Только Гарри стоял с непроницаемым выражением лица. Я прикоснулась к стенке и почувствовала знакомое покалывание пальцев. Рон выжидательно посмотрел на меня.

— Как ты это провернул? Контрабанда? Вывез дверь в носке, а ключ — в книжке Карнеги? — поинтересовалась я. — Никас в курсе?

— И вечно этот удивлённый тон, — вздохнул Рон. — Ничего я не вывозил. Папандопулос любит поговорить и похвастаться. Когда он сказал, что изобретатель дверей был из помов и сначала продавал шкафы с потайными проходами, я стал слушать внимательнее. А потом написал Джорджу, чтобы он навестил «Горбин и Бэрк» и купил оставшийся…

— Исчезательный шкаф! — озарило меня. — Но это же…

— Ну да, — второй раз вздохнул Рон. — Я знаю, о чём ты подумала. Но сама же говорила, что если Волдеморт использовал манящие чары, то это не сделало их тёмными. Тот шкаф и его изобретатель тоже не виноваты, что Малфой — гадёныш. Короче, Джордж ковырялся со шкафом и тайком занимался покупкой магазина, Никас болтал, а я…

— А Рон шпионил на благо магической Британии и своего кошелька, — подключился Джордж. — Не хмурься, Гермиона. Ничего противозаконного или темномагического мы не сделали. Горбин на всякий случай настучал на нас сразу после покупки. Приходил аврор Поттер с компанией. И что показала проверка, Гарри?

— Всё чисто, Гермиона. — неохотно признал Гарри. — Портал собран с нуля. От того шкафа здесь ни щепки, ни заклинания.

— Это пробный экземпляр, — продолжил Джордж. — Но мистер Аббот заказал уже две штуки. Извини, Ханна, мы просили держать это в секрете. Мама рассказывала, что в Первую Магическую эти штуки ещё водились у волшебников на случай возможного бегства. Но теперь мы будем рекламировать их исключительно как удобный транспорт. Осталось только получить разрешение из Департамента. И войти в историю!

— Гениальная затея, — признала я. — Конечно, волшебники — консерваторы и не бросятся сразу заказывать ваши двери десятками, но в перспективе это может стать транспортной революцией!

— Двери — мелкая австралийская забава,— возразил Джордж и откупорил новую бутылку медовухи. — Шкаф! Мы войдем в историю через старый добрый шкаф! Но я согласен насчёт гениальности! Повторяй это почаще, особенно ему, — он ткнул пальцем в Рона.

— За Рона Уизли, Джорджа Уизли и транспортную революцию! — подвёл итог Гарри, поднимая бокал. И все с удовольствием повторили тост.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:30 | Сообщение # 63
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
O, children


Небо за маленькими окошками подсобки начало темнеть. Разговоры теперь текли лениво и медленно. Ханна, Луна, Невилл и Джинни предавались школьным воспоминаниям о седьмом курсе. Рон и Гарри обсуждали то, что в мире маглов называлось бы авторскими правами. Я с досадой обнаружила, что Рон разбирается в теме куда лучше меня и больше слушала, чем участвовала. Потом Рон увёл Гарри смотреть какие-то документы. Джордж с Анджелиной ушли ещё раньше, воспользовавшись исчезательным шкафом. Пожалуй, и мне пора…

Но дойти до двери я не успела. Меня окликнула Джинни:

— Гермиона, ты уже уходишь? Подожди немного, пойдём вместе.

Я замялась.

— Мне ещё в книжный нужно зайти.

— Тем более подожди, — Джинни переместилась на пустой диван и требовательно хлопнула ладонью рядом с собой. — Ты пока не рассказала ничего интересного!

Сопротивляться было бесполезно. Я села рядом и проворчала:

— Будь ты журналисткой, оставила бы Риту Скитер без средств к существованию.

Глаза Джинни хищно сверкнули.

— Когда-нибудь я покажу этой тётке, как работают настоящие репортёры. Когда-нибудь. Как только в квиддич наиграюсь.

— Буду ждать. Кстати, о квиддиче. Ты уже сказала Гарри, что поедешь на сборы?

— Потом, — отмахнулась Джинни. — Если скажу, и он расстроится — испорчу ему вечер. А если вдруг не расстроится, то вечер испортится у меня!

Обдумывая логику высказывания, я не сразу нашлась, что ответить. А Джинни перешла в наступление.

— Ну, так что у вас нового?

— Кажется, ничего.

— Настолько же ничего, насколько ты похудела? Да и синяки под глазами такие, что даже слепой догадается, как мало ты спишь!

— Странно, — усмехнулась я. — Все остальные говорят, что я хорошо выгляжу.

Джинни фыркнула и заговорила громче.

— Ты сияешь, как начищенный котёл, это правда, но мне нужны подробности…

— Прекрати шуметь, — прошептала я. — Какие ещё подробности? Я готовлюсь к экзаменам. Он работает. Иногда мы встречаемся. Профессор помогает мне разобрать сложные темы…

— «Профессор», — передразнила Джинни, но тоже перешла на шёпот. — Так и будете изображать малознакомых людей?

Я только пожала плечами. Да, «профессор Снейп» и «мисс Грейнджер» звучали в наших разговорах гораздо чаще, чем «Северус» и «Гермиона». Ну и что? Так сложилось, и обоих это устраивало.

— Нет, серьёзно? — не унималась Джинни. — После всего, что было, вы разбираете темы к экзамену?

Интересно, какой смысл Джинни вкладывала в понятие «всё, что было»? «Тайная помолвка», как в викторианских женских романах? От словосочетания веяло невозможной фальшью. К отношениям с Северусом оно вряд ли было применимо.

— И как всё теперь будет?

По губам Ужаса Подземелий скользнула полуулыбка. Он прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла, притянув меня к себе.

— Существуют определенные традиции для подобных случаев, — сдержанно заметил он. — Но, боюсь, у меня не слишком большой опыт. В теории тоже есть пробелы.

— Как печально, — хмыкнула я, стараясь не думать о том, как двигаются губы Северуса Снейпа, когда он говорит. — Может мне стоит поискать информацию в библиотеке?

— Почему бы нет, — согласился он. — Что-нибудь о совместном времяпрепровождении, парных обедах в общественных местах, и… некотором уровне физической близости.

На последней фразе меня обожгло жаром, а воображение нарисовало картину настолько яркую, что я не сомневалась: Снейп её увидел.

Его сердце ускорило ритм. Он помолчал и мягко заметил:

— Всему своё время. Но мне нравится ход твоих мыслей.


— О да, продолжай! — насмешливый голос Джинни вернул меня в реальность, — если ты будешь так выразительно вспоминать, можешь даже ничего не рассказывать. Хотя нет, вдруг эта счастливая улыбка всего лишь означает, что твой избранник прекрасно рассказывает о гоблинских восстаниях?

— Иногда ты просто невыносима, — возмутилась я. — Давай выделим другое время и место для вопросов?

Джинни только отмахнулась.

— Перестань. Я не называю имён. Что плохого в том, чтобы посекретничать с подругой о её личной жизни?

— А вот о моей личной жизни никто не спрашивает, — неожиданно и громко вмешался в разговор вернувшийся Рон. — Гермиона осознала, что я для неё слишком хорош, и теперь я нахожусь в непрерывном поиске, но Джинни это совершенно не волнует. Гарри, почему твоя жена со мной не секретничает?

Рон уткнулся в плечо Гарри в притворном рыдании. Общий взрыв смеха не дал Джинни ответить сразу. Она сердито уставилась на брата.

— А! Хочешь, чтобы я нашла тебе жену? Серьёзно? Не боишься, что соглашусь и буду каждую неделю устраивать смотрины?

— Нет, сестрёнка, — Рон вздохнул и развёл руками. — Я деловой человек, и мне некогда этим заниматься. Остаётся надеяться, что судьба сама постучится в двери. И отстань уже от Гермионы... А теперь прошу всех в зал, где каждый сможет выбрать себе любой подарок из обновлённого ассортимента Уизли и Уизли.

Предложение восприняли с энтузиазмом. Рон пропустил всю компанию вперёд и весело взглянул на меня:

— Не обиделась?

— Нет, конечно, ты же меня от Джинни спасал.

— И на Джинни не обижайся! Она очень хочет оставаться нелюбопытной, но кроме тебя ей не с кем о тебе посплетничать.

— Ты меня пугаешь, Рон, — засмеялась я. — Откуда такие познания?

— Не поверишь — из книжек, — ухмыльнулся он. — Идём к остальным.

Бывают лавки, где всегда тихо, пусто и таинственно. Но шумный и яркий магазин Уизли и Уизли без толпы покупателей выглядел неестественно. Я быстро выбрала себе самозаправляющееся перо с каллиграфическим эффектом, а потом просто бродила вместе со всеми между сияющими витринами и стеллажами, глазела на светящиеся, жужжащие и чирикающие товары, читала знакомые и новые названия. Рон встал за кассу и с нескрываемым удовольствием оглядывал свои владения.

— Похоже, Рон обрёл свое место в истории, — заметил оказавшийся рядом Невилл.

Я согласно кивнула.

— Да, ему очень подходит. Что ты себе выбрал?

Невилл хитро улыбнулся.

— Хотел было взять забастовочные завтраки, чтобы прогуливать собственные лекции по понедельникам, но Рон сказал, что их сняли с производства. Теперь не знаю, что выбрать — портативное болото или комнатный фейерверк.

— А я когда-то мечтала попробовать «патентованные грёзы», — отозвалась Ханна из соседнего закутка и в подтверждение помахала над витриной коробкой с романтичной картинкой. — Может быть, это мой шанс? А что ты возьмешь, Луна?

Но ответ Луны прервала мелодичная трель звонка.

Джинни подошла к двери и сквозь стекло показала кому-то снаружи на табличку «закрыто».

Звонок повторился. Джинни засмеялась.

— Похоже, Рон, тебе придётся объясняться с покупателем. Очень-очень сердитым покупателем. Я лучше открою, а то она вышибет дверь. Гарри, приготовься нас всех спасать!

Ребята не успели ответить. В магазин стремительно вошла маленькая светловолосая девочка в чёрной мантии.

— Добрый день, — обратилась она к Джинни, не глядя по сторонам. — Я хотела бы видеть хозяина этой лавки. По личному делу.

Джинни молча указала на Рона и отвернулась к Гарри, чтобы скрыть улыбку.

Рон нерешительно кашлянул:

— Что вам угодно, мисс?

Девочка уверенно прошла к кассе, порылась в кармане, вытащила пакетик каких-то конфет и с вызовом спросила:

— Ваш товар?

— Думаю, да, — ответил Рон и вышел из-за прилавка. — «Экстра-летучие шипучки». С ними что-то не так?

— На упаковке не указана дозировка яда муховёртки.

— Какое страшное преступление, — улыбнулся Гарри, тоже подходя к прилавку. — Летучие шипучки продают уже сто лет. Они же совершенно безопасные.

Но подключение «группы поддержки» «девушку» не смутило.

— Я понимаю, мистер Поттер, что для человека, прошедшего войну, это кажется забавной мелочью, — сердито выпалила она, сверкнув глазами в сторону Гарри. — Поверьте, я уважаю всё, что вы совершили и восхищаюсь вами, мистером Уизли, мисс Грейнджер и всеми защитниками Хогвартса, но в новой серии шипучек концентрация действующего вещества превышает обычную минимум в три раза. Это значит, что в двенадцати пачках содержится доза, способная причинить необратимый вред. Вы по-прежнему продолжаете считать шипучки безопасными?

Гарри неловко хмыкнул и с повышенным интересом принялся рассматривать товары на полке. Я почему-то порадовалась, что девочку от меня отделяет высокая витрина. То ли дело было в том, что мне не хотелось попадать под раздачу, то ли в том, что в фигурке, которая дышала решимостью и старательно прятала робость, я узнавала себя.

— Она из Хогвартса? — прошептала я Невиллу.

Невилл кивнул.

— Первокурсница, — тоже тихо ответил он. — Забавная. Слизнорт от неё без ума. И я догадываюсь, почему она здесь.

— Так вот, представьте, вчера пара студентов решили, что они гении зельеварения, — продолжила девочка. — Устроили в спальне лабораторию, неизвестно как добыли из ваших леденцов две скрупулы экстракта и употребили их внутрь. Один просто повис под потолком и орал, пока мистер Филч не принёс лестницу, а Билли вылетел в окно и его полчаса не могли поймать. Они могли погибнуть! Хуже того, теперь их могут исключить из Хогвартса!!!

Рон, слушавший до этого очень внимательно, закашлялся.

— Вы совершенно правы, мисс… Простите, как вас зовут? — поинтересовался он, потирая переносицу.

— Мисс Элли Райт, — ответил за неё Невилл и вышел из-за витрины. — Добрый день, Элли.

— Здравствуйте, профессор Лонгботтом, — погрустнела Элли. — Жаль, что я вас не заметила сразу. Получилось, что я проболталась.

— Наш Невилл, то есть профессор Лонгботтом, немного глуховат, — прищурился Рон. — Ведь правда, профессор?

— Исключительно по выходным и вне Хогвартса, — усмехнулся Невилл. — Но мадам Помфри должна узнать причину внезапной летучести Таббса и Уокера. Иначе они так и будут болтаться под потолком в больничном крыле.

Девочка серьёзно кивнула.

— Я поняла. Хорошо, сэр.

— Эй, у меня есть план, — вмешался Рон. — Вечером занесу в Хогвартс антидот. Заодно запомню гениев, которым не надо продавать ничего опаснее лакрицы. А потом мы с Джорджем прикинем, как сделать экстра-шипучки безопаснее. Короче, Элли, ты молодец, что пришла… Кстати, у нас тут вечеринка. Хочешь торта или пирожных?

Девочка впервые за весь разговор смутилась.

— Нет, я пойду. Меня родители ждут, — она запунцовела и тихо добавила: — Извините, что ворвалась.

И в следующее мгновение выскочила за дверь.

Рон пожал плечами и недоумённо оглянулся на нас:

— Что я не так сказал?

— Ты был с ней добрым и вежливым, — объяснила Луна. — И ты очень знаменит среди волшебников. Только и всего.

— Да-да! Теперь ты её кумир, Рон, — подлила масла в огонь Джинни, мельком переглянувшись с Гарри. — Уж я-то в этом разбираюсь, поверь!

— Девчонки! — пробормотал Рон, краснея под наши смешки. — Никогда не знаешь, чего от них ждать. Даже если они с Гриффиндора.

— А это ты с чего взял? — поинтересовался Невилл. — Мисс Райт — студентка Слизерина.

— Да ну? — засмеялся Рон. — Ты шутишь?

Невилл покачал головой.

— Она — слизеринка. Если хочешь, вернёмся в школу вместе. Добудем списки студентов.

— Делать больше нечего, — проворчал Рон. — Можно подумать, мне не всё равно.

Несмотря на это заявление, выглядел он разочарованным.

— Ты приглядывай за ней, Невилл, — попросила Ханна. — Может быть лет через пять она со своими горе-зельеварами тоже соберётся спасать мир от нового гада?

— Не надо, — резко отозвался Рон. — Пусть уж лучше эти экспериментаторы откроют свою лавку невероятных штуковин. Пусть они даже разорят нас с Джорджем подчистую. Хватит войны. А если какой безносый урод начнёт новую заварушку, то будет иметь дело с нами, а не с этой мелочью, верно?

Гарри молча хлопнул его по плечу в знак полного согласия.

— Верно, — не смутилась Ханна. — Я и говорю, пусть приглядывает, чтобы мы смогли вовремя вмешаться!

— Как скажете, мэм, — сдержанно поклонился Невилл. — Отряд Дамблдора всегда на страже.

Шутка вышла слишком похожей на правду. Повисло болезненное молчание.

— Ну вот, здравствуй, старость, — сокрушённо покачал головой Рон. — Из-за этой девчонки чувствую себя ветераном боевых действий и героем легенд. Срочно нужно сделать глупость.

— Я, пожалуй, возьму экстра-шипучки, — внезапно сказала Луна. — Можно, Рон?

— Конечно, бери. Да не одну, а несколько… Погоди, это идея! — Рон перемахнул через прилавок и вытащил откуда-то с нижней полки большую коробку с шипучками. — Отлично. Держите. Что мы, хуже Таббса с кем там, Невилл?

— С Уокером, — Невилл осмотрел упаковку конфет. — Предлагаешь нам съесть по двенадцать пачек?

— Совершенно необязательно, — ответила я. — Если верить тому, что эта девочка говорила о дозировке, устойчивый эффект левитации может наступить значительно раньше.

— Тогда начнём? — Невилл распечатал конфетку и кинул в рот.

Я последовала его примеру. Тело потеряло вес, ноги оторвались от земли, и я зависла в воздухе в паре сантиметров от пола. Через несколько секунд всё закончилось. Рядом в воздух поднялась Луна.

— Нет, это скучно, — заметила Джинни, запулив в Гарри очередным фантиком. — Чувствую себя каучуковым шариком. Мне надо больше. Что там мальчишки сделали с конфетами?

— Заметь, не я это предложил, — Рон расплылся в довольной улыбке. — Но имеется и чистый экстракт муховёртки, и антидот.

Мои протесты были вежливо проигнорированы, и спустя пять минут Джинни, Луна, Гарри, Невилл и Рон уже резвились вокруг люстры. Луна парила в воздухе грациозной русалкой. Джинни и Гарри устроили аналог квиддича на стульях. Невилл с сосредоточенным лицом пытался удержаться в вертикальном положении. Рон набил карманы светящимися конфетти и теперь методично осыпал ими остальных. Не хватало только крылышек феи. Нас с Ханной обозвали занудными взрослыми и оставили в покое.

Ханна задернула шторы и уселась на высокий подоконник.

— А ты почему не стала пробовать? — поинтересовалась она.

— Не знаю. Наверное, сработал стоп-рефлекс. Слишком похоже на употребление магловских наркотиков. А ты?

— А я обещала дяде Тому, что впредь буду очень аккуратна с любыми зельями, — Ханна вытянула левую руку, и я увидела на ней следы глубоких ожогов.

— Это те, с седьмого курса?

Ханна кивнула.

— Снейп был прав, они того стоили. И я не жалею ни об одном из полученных «уроков». Но невыносимо хочется, чтобы кто-нибудь по-человечески объяснил той девчонке, что умереть — это всё-таки хуже, чем вылететь из Хогвартса… — она проводила долгим взглядом Невилла, проплывавшего над нами с грацией дирижабля, и снова повернулась ко мне. — А вот о чём я очень-очень сильно жалею, так это о том, что не взяла сегодня колдокамеру.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:31 | Сообщение # 64
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Декларация о намерениях


Наступил вечер. Рон и компания не без труда спустились с небес на землю, истребив при этом немалую часть запасов австралийского антидота. Потом Невилл ушёл провожать Ханну. У всех хватило такта не спрашивать, почему для этого нужно выйти в Хогсмид, а не пройти через исчезательный шкаф. Раскрасневшаяся от полётов Джинни внезапно вспомнила, что давно не навещала родителей, поспешно распрощалась со всеми, поцеловала Гарри и отправилась камином в Нору, прихватив с собой Луну. И мы остались втроём. Как раньше.

— Ну вот, теперь я точно знаю, что этот антидот работает, — удовлетворённо выдохнул Рон, оглядев изрядно пострадавший магазин.

— Хочешь сказать, ты сомневался? — возмутилась я.

— Не-а, но мне нравится, как ты злишься.

Я запустила в Рона сумкой, он увернулся. Гарри перехватил сумку перед витриной и вернул мне.

— Ты всё же собираешься идти в книжный, или это была отговорка для Джинни? — поинтересовался он.

— Собиралась, — вздохнула я. — Но нельзя же оставлять Рона в таком разгроме.

— Вот ещё, — запротестовал Рон. — Когда Джордж уронил в унитаз фейерверк, это было зрелищно. А здесь ерунда, за час справлюсь.

— Значит, вместе справимся за двадцать минут. А потом — успею в книжный, — подвела итог я.

В двадцать минут мы не уложились, потому что больше дурачились, чем прибирались, но через полчаса магазин сиял, подсобка утратила своё праздничное убранство, чистая посуда отправилась в буфет, а мы — на улицу.

На Главной улице Хогсмида было людно. Похоже, неосторожным обещанием Невилла воспользовалось большинство студентов Хогвартса. Младшие гуляли с родителями, а те, кто постарше — компаниями или парочками. У «Трёх мётел» и у входа в «Сладкое королевство» пришлось поработать локтями, чтобы проложить себе дорогу. Отвлекающие значки Джорджа работали — на нас никто не обращал внимания. Это напоминало старые добрые времена, когда мы сами ещё были школьниками и бродили по деревне, пьянея от недолгой свободы, болтая о чём попало и смеясь над самыми простыми вещами. Мне захотелось рассказать Гарри и Рону, что я помню все наши вылазки, все шутки, все затеи, но слова казались слишком неповоротливыми и патетичными, поэтому я просто шла и радовалась моменту.

Новый книжный магазин «Хопкинс и сын» появился на восточной окраине Хогсмида в прошлом году. Порог был припорошен снегом. Следов школьников, жаждущих приобщиться к знаниям, не наблюдалось. Гарри и Рон заметно поскучнели. Конечно! Одно дело спасать Гермиону от тролля и совсем другое — выбирать с ней книги. С огромным трудом я убедила мальчишек, что сразу после покупки отправлюсь домой через магазинный камин, а значит, их благородные обязанности на сегодня можно считать законченными. В конце концов, Рон заслужил отдых перед завтрашним набегом школьников, а Гарри ещё предстоит узнать об отъезде Джинни… Мы договорились встретиться в ближайшее время и распрощались.

Колокольчик на двери звякнул, сообщая о новом покупателе, но молодой продавец лишь проводил меня скучающим взглядом и уставился в окно. Я прошлась между полками. Они были заполнены школьными учебниками и литературой для широкого круга чтения. Как и предупреждал Северус, серьёзными книгами здесь предпочитали не хвастаться. Однако продавец продолжал скучать, не обращая на меня никакого внимания. Только через несколько секунд я вспомнила про изобретение Джорджа и сняла с мантии значок. Взгляд продавца сразу засиял энтузиазмом. С облегчением вручив ему список литературы, я переключилась на стойку с журналами, а точнее на мартовский номер «Практики зельеварения», рассчитывая увидеть знакомую фамилию.

«Северус Снейп на пороге эпохального открытия», — с готовностью сообщил мне анонс на обложке. Тон статьи был более сдержанным, чем её заголовок, но интонации не оставляли сомнения — это профессиональное признание: «Северус Снейп был единогласно избран членом Гильдии», «его доклад на конгрессе в Германии станет важнейшим событием десятилетия», «Гораций Слизнорт гордится выдающимся учеником и ждёт от него новых свершений». Легкой тенью промелькнула даже моя персона: «Большую часть исследований мистер Снейп провёл в своей домашней лаборатории при помощи всего лишь одного ассистента».

— Ваш заказ, — продавец легко опустил на прилавок стопку книг и с интересом взглянул на журнал в моих руках. — О, ещё и зельеварение? Какая умная волшебница!

Эх, слава, недолговечная ты штука! Может быть, Гермиону Грейнджер скоро и на улицах узнавать перестанут? Хорошо бы. Но, скорее всего, дело в другом.

Я добавила к книгам «Вестник зельеварения» и поинтересовалась:

— Давно в Великобритании?

— С июля, — весело ответил парень. — Произношение выдает, да? Я Боб Хопкинс, родители уехали в Миннесоту сразу после моего рождения. А в прошлом году отец всё же решил вернуться и открыть свой маленький бизнес. Ну и меня уговорил. Кстати, не хотите посмотреть новые поступления? Они ещё не в зале, но на складе удобно…

— Нет, спасибо, мистер Хопкинс, — улыбнулась я.

— Просто Боб! — парень одарил меня ответной улыбкой. — Много теряете, во «Флориш и Блоттс» такие книги не попадают. Например, на прошлой неделе нам удалось раздобыть первое издание Баджа. Пришлось повозиться, но счастье заказчика того стоило.

— Прижизненное издание? С авторскими иллюстрациями?

Хопкинс восхищённо присвистнул.

— Да вы знаток! С ума сойти! Первая девушка, которая пришла сюда не в поисках беллетристики. Вам просто необходимо взглянуть на новые монографии.

Какие же там книги? Вдруг и правда что-то раритетное? Я уже почти решилась взглянуть на обещанные сокровища, но вспомнила, что обещала Рону и Гарри сразу после покупки отправиться домой. А Северус? Вдруг он уже закончил свои дела с министерскими?

— Сожалею. Как-нибудь в другой раз. Сколько с меня? Журнал тоже посчитайте.

— Сию минуту, мисс, — Хопкинс было приуныл, но тут же воспрянул духом. — А может быть, сходим в кафе? Здесь есть два неплохих заведения.

От неожиданности я смутилась как девчонка, которую впервые позвали на свидание. И сама на себя разозлилась. Теперь этот Хопкинс вообразит, что я раскраснелась от его лестного предложения.

— Нет, у меня другие планы на вечер, — в голосе прозвучали легкие оттенки Северуса Снейпа, и Хопкинс посмотрел на меня озадаченно.

— Я не имел в виду ничего плохого, — заверил он. — Просто посидели бы за чашечкой кофе, обсудили книги, вы бы рассказали мне об английских традициях приглашения на свидание, потому что американские здесь явно не работают…

Да, неловко вышло. Надо было сразу сказать ему, что у меня есть… кто? Парень? Мужчина? Жених? Северус! Да, так и сказать: «Извини, Боб, у меня уже есть Северус!»

Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться, но Хопкинс понял улыбку по-своему:

— Давайте хотя бы провожу вас до дома? Книги ведь тяжёлые. Обещаю, что не буду докучать!

— Не нужно, — вздохнула я. — Действительно не нужно.

Хопкинс обиженно пожал плечами и принялся неторопливо считать стоимость заказа, изредка поглядывая на меня. Придётся теперь искать другой камин для возвращения домой. Кто знает, вдруг у американских волшебниц принято оставлять след от перемещения вместо номера телефона?

Расплатившись, я торопливо переложила книги с прилавка в косметичку и затолкала её в сумку. Судя по застывшему выражению лица, заклятие незримого расширения американский продавец наблюдал впервые. А ещё говорят, что Ильверморни — передовая школа.

— Всего хорошего, — пробормотала я, — и спасибо. Вы мне очень помогли с книгами.

Метнулась к двери и едва не упала, столкнувшись с входящим человеком. Сильные руки подхватили меня и удержали на ногах.

— Мисс Грейнджер, — констатировал знакомый голос над моей макушкой. — У вас есть иной способ выражать свою радость от неожиданной встречи?

Лицо профессора Снейпа осталось невозмутимым. Но руки он разжал не сразу.

— Сожалею, профессор, но два раза не могут считаться статистически значимой выборкой, — протараторила я, пытаясь сохранить серьёзное лицо. — Зато я купила книги по истории магии, которые вы рекомендовали.

— Похвально, — Северус покосился на Хопкинса и снисходительно поинтересовался: — Что-то не так?

— Мисс Грейнджер?! — почему-то шёпотом переспросил он. — Та самая Гермиона Грейнджер? Вот я осёл!

— Да, — холодно подтвердил Северус. — Вы бы полистали на досуге какую-нибудь книжку по новейшей истории магической Британии. С колдографиями.

— Простите, мисс Грейнджер… мне и в голову не пришло… — пробормотал Хопкинс, отводя глаза. На его лице проступало разочарование, будто я за секунду из девушки превратилась, скажем, в бабушку Невилла. — Мистер… э-э-э… могу я вам чем-нибудь помочь?

— В другой раз, — сухо обронил Северус. — Мисс Грейнджер, вы уже закончили с покупками? Тогда прошу!

Дверь распахнулась сама по себе, и мы вышли на улицу.

Снежинки бесшумно кружили в ночном небе. Мороз ощутимо покалывал лицо. Фонари освещали уже опустевшую улицу яркими оранжевыми пятнами, между ними синели глубокие тени. Я не удержалась и оглянулась. Мой несостоявшийся ухажёр глазел через стекло, вытаращив глаза.

— Кажется, он что-то заподозрил, — заметила я и засмеялась.

— Вот и отлично, — проворчал Северус, беря меня под локоть. — Не поскользнись!

Мы неторопливо шли по Хогсмиду. Прогулка под руку с профессором зельеварения на виду у волшебников? Что-то новенькое! Я постаралась продумать эту мысль как можно более образно и эмоционально. Через несколько секунд Северус довольно хмыкнул.

— Сомнительный повод для тщеславия. Но на ажиотаж не рассчитывай. По пути сюда я видел лишь пару прохожих. После заката жизнь Хогсмида резко перемещается в кафе и пабы.

— А как ты вообще здесь оказался? Заходил к Аберфорту? А потом? Встретил Гарри и Рона?

— Всё верно, Мисс-обойдусь-без-легилименции. Кстати, твои друзья заверили, что ты отправишься домой через магазинный камин. Он был сломан?

— Понятия не имею, но Хопкинс порывался пригласить меня в кафе, или проводить до дома, или показать интересные книжки на удобном складе. И я на всякий случай решила сбежать.

Северус остановился и оглянулся на витрину магазина.

— Перестань, — засмеялась я. — Он был мил и вежлив. Просто ему хотелось поболтать о книгах. А куда мы идём?

— Понятия не имею.

— Хороший план.

И мы пошли дальше. Хогсмид действительно опустел, а редкие прохожие не обращали на нас никакого внимания. Я собралась пересказать новости о своем визите в Хогвартс, о бизнес-плане Рона и Джорджа, о решении Джинни, но почувствовала, что мысли Северуса заняты чем-то другим, и промолчала.

Прошли мимо магазина Рона с мартовским зайцем на фиолетовом цилиндре, дошли до «Трёх мётел» и снова оказались на окраине Хогсмида, теперь уже на западной. Отсюда хорошо просматривался Хогвартс — тёмная громада замка с яркими точками окон на дальнем берегу озера. Я остановилась, зачарованная роскошным видом. Что-то в пейзаже казалось незнакомым, неправильным. Ответ удалось найти не сразу.

— Подожди… А где Визжащая хижина?!

— Сгорела, — ровно отозвался Северус.

— Давно?

— Девятого января.

— Это… хорошо? — почти беззвучно прошептала я.

— Да.

Мы стояли рядом. Рукав его мантии касался моей руки, но повернуться и взглянуть сейчас на Северуса я не решалась. Какими глазами он смотрит на замок? Может быть, его лицо сейчас усталое, с горькими складками возле губ и вертикальной морщинкой на лбу? Или молодое, почти мальчишеское, каким я запомнила его в лесу Дин?

Северус пошевелился, я почувствовала, как его взгляд переместился на меня.

— Что такое гештальт и почему его надо закрывать? — поинтересовался он.

— Нечестно, — возмутилась я. — Ты говорил, что без специальных усилий чувствуешь только образы, если они слишком эмоциональны, чтобы держаться в границах сознания. А термины образами быть не могут!

— Могут. Если состоят из книжных страниц. С пометками на полях, — возразил Северус. — Рассказывай, что ты опять себе насочиняла.

Он развернул меня за плечи и взглянул почти сердито, но тут же притянул к себе, запахнув широкими полами мантии.

— Профессор Макгонагалл спит и видит тебя деканом Слизерина, — пожаловалась я, уткнувшись в его свитер, знакомо пахнущий шалфеем и полынью. — Мне кажется, ты тоже этого хочешь — наконец-то получить от школы и профессии учителя нормальные эмоции, а не всё то, что было раньше. Прожить этот этап правильно. Это и есть «закрыть гештальт». Наверное, это здорово. Но разве у декана может быть… — я замешкалась, подбирая нейтральное понятие. — Жизнь помимо школы?

Северус помолчал, потом сдержанно ответил:

— Мечты Минервы — это мечты Минервы. Не так давно директор оговорилась, что согласна видеть меня даже приходящим преподавателем. При условии, что мне будет к кому возвращаться в конце каждого дня. Ей показалось, что это смешная шутка.

«Будет к кому возвращаться», — повторила я про себя. А вслух предположила:

— Вот бы ты её ошарашил, если бы воспользовался обещанием? Мастер-класс по-слизерински.

Северус только неопределённо хмыкнул и поинтересовался:

— Не замёрзла?

— Нет, — я потёрлась щекой о его свитер. — Хочу ещё спросить. Как раз о мастере… Прочитала в «Вестнике зельеварения», что тебя приняли в Гильдию…

— И что?

— Ты стал Мастером Зельеварения. И не сказал. Почему?

— Антидот. К экстракту. Муховёртки, — прошептал Северус мне в волосы.

— Что?!

— Твоя одежда и волосы пахнут антидотом. Не хочешь рассказать, почему?

Я смутилась. Антидот пролил Гарри, когда я отлевитировала ему стакан к люстре... Но рассказывать Северусу, как мы сходили с ума?

— М-м-м… Тебе точно нужны подробности? Это всего лишь детская игра. Шалость. Было забавно. А рассказывать неловко…

— Понимаю.

Я отодвинулась и взглянула на Северуса.

— Так почему ты не сказал мне, что стал Мастером?

Он пожал плечами:

— Ты сама ответила.

Мы снова пошли вперед по пустой заснеженной дороге с редкими фонарями вдоль обрывистого берега озера. Снисходительное объяснение меня уязвило, но я никак не могла найти ответный образ для начала пикировки.

— Сдать Т.Р.И.Т.О.Н. и получить диплом с отличием — тоже детская игра? — наконец выбрала я.

— Необходимость, — сразу отозвался Северус. — Конечно, героиню войны в Министерстве примут с распростёртыми объятиями даже без С.О.В. Но когда они поймут, какую занозу получили, а это произойдёт быстро, у них не должно быть повода вышвырнуть тебя под благовидным предлогом.

Он помолчал и чуть погодя добавил:

— Кроме того, диплом пригодится мне.

— Каким образом? — полюбопытствовала я, твердо решив проигнорировать «занозу».

— Не знаю, как в магловском мире, но в волшебном сообществе не одобряют союзы между студенткой учебного заведения и её преподавателем, в том числе бывшим, — доступно объяснил профессор тоном, каким дикторы по телевизору сообщают, что погода завтра будет неплохой, но возможен дождь.

Заявление застало меня врасплох. Тема совместного с Северусом будущего представлялась пока чем-то расплывчатым и покрытым тайной.

— Ого! — только и сумела выдавить я. — Союз? Могу я это рассматривать в качестве декларации о намерениях?

Он пожал плечами:

— Исключительно декларация. Тебя это ни к чему не обязывает.

— Немного неожиданно, — честно призналась я. — Ты прогуливаешься со мной по Хогсмиду, не используя маскировочных чар, рассуждаешь о долговременных отношениях. Тебя точно не сглазили?

— Не сглазили.

— Тогда почему?

— Возможно, я примитивно приревновал к Хопкинсу и занервничал? — так же спокойно предположил Северус. — Он моложе, неглуп, хорош собой, любит книги, почти свободен от местных стереотипов… И у него нет Метки.

Ледяной ветер дунул так сильно, что я в одну минуту продрогла до костей.

— Интересная мысль, — согласилась я. — Дай руку!

Не отводя взгляда, Северус протянул мне руку ладонью вверх. Он не шевельнулся, когда я расстегнула манжету и закатала рукав.

В неярком свете фонаря Метка казалась старой блёклой татуировкой. Вроде тех, которые набивают криминальные подростки, вступающие в банду. Впрочем, почти так всё и было…

Я закрыла Метку ладонью. Северус не шелохнулся, всё так же пристально глядя на меня.

На запястье сильно и ровно билась жилка, отмеряя пульс. Вот где Северус Снейп: шестьдесят ударов в минуту, горький насмешливый ум, стальная воля и обожжённое, но живое сердце. А картинка на предплечье — всего лишь картинка.

— Ты абсолютно прав, — согласилась я. — У Хопкинса нет Метки. И ещё у него нет шрамов от этой войны. А у тебя есть. И у меня есть. И я их ни на что не променяю. Даже не рассчитывай, понял?

Северус кивнул.

В голове кружились обрывки сумбурных, но ярких мыслей. С неба сыпался сухой снег. Было тихо и празднично. И, кажется, у меня даже закончились вопросы. На сегодня.

Свободной рукой Северус стряхнул снежинки с моей шапки и заметил своим обычным едким тоном:

— Вовремя. Беседа перестаёт быть личной.

Он показал глазами на тропинку, ведущую к лодочному сараю. Оттуда приближались два силуэта.

Я вздохнула. Вряд ли когда-нибудь мне хотелось видеть Невилла и Ханну меньше, чем сейчас.

Северус «поймал» мою эмоцию и усмехнулся:

— Утешай себя тем, что мы им тоже помешали.

— Добрый вечер, профессор Снейп, — крикнул Невилл ещё за несколько шагов.

— Приветствую, профессор Лонгботтом, мисс Аббот, — отозвался Северус. — Прекрасный вечер!

— Правда, сэр, — согласился Невилл, в голосе которого не промелькнуло ни грана замешательства, будто Снейп с Грейнджер на заснеженной Хогсмидской дороге были самым привычным делом. — Здорово, что мы вас встретили. Как раз сегодня говорил Гермионе… Короче, хотим спросить вас… в смысле вас и Гермиону, но её я уже пригласил… Вы придёте на нашу свадьбу?

— Это будет тихое торжество, — добавила Ханна. — Только близкие и родные. Приходите, сэр!

— Близкие и родные? — Северус задержался взглядом на её руках, но Ханна не смутилась.

— Да. Придёте?

— Когда? — буднично поинтересовался Северус.

— В августе, — отозвался за неё Невилл. — Мы пришлём открытку, когда определимся с точной датой.

— Не могу обещать. Но постараюсь успеть, — ответил Северус после минутного молчания.

— Спасибо, — просиял Невилл.

— Молодец, — беззвучно прошептала я ему. Он подмигнул в ответ, хотел добавить что-то ещё, но Ханна сжала его локоть, деликатно намекая, что пора заканчивать разговор. Они попрощались и направились к Хогсмиду.

— Пожалуй, нам тоже пора, — предложил Северус. Он взял меня за руку, и я почувствовала рывок аппарации.

Ночной парк Баттерси дышал весной, мокрой землей и только что проклюнувшимися листьями. Недалеко обнаружилась памятная скамейка, с которой всё началось. На двух людей, внезапно появившихся из воздуха в нескольких метрах от тропинки, никто не оглянулся. Не иначе как профессор Снейп оборудовал себе площадку для безопасных прогулок.

Северус снова усмехнулся моим мыслям.

— Чары отвлечения внимания не нарушают Статут, можешь спросить у Поттера. А если ты не хочешь больше гулять, здесь недалеко есть кофейня. Судя по запахам, кофе они варить умеют.

И чем дальше, тем чудесатее! Судя по выражению лица, профессор Снейп хотел посетить кофейню примерно так же, как Рон — Национальную галерею.

— Это опять какой-то пункт из правил о добрачном поведении homo sapiens? — уточнила я. — Но ты сам варишь замечательный кофе, у тебя есть библиотека, где можно сколько угодно беседовать о редких изданиях и уникальных монографиях. С примерами… А когда ты осознаешь, что целый день не был в лаборатории и снова станешь мрачным, ворчливым и раздражительным, а я спохвачусь, что уже на сутки отстаю от графика подготовки к экзаменам, то оставлю тебя восстанавливать душевное равновесие и отправлюсь к себе — осваивать новые книги по истории магии.

— У тебя всё сводится к библиотекам и экзаменам, — проворчал Северус, но в его голосе сквозило облегчение.

— Ничего подобного, — легкомысленно отозвалась я. Поднялась на цыпочки, дотянулась губами до сетки страшных шрамов на шее, разгладила упрямую морщинку на лбу. — В последнее время всё сводится к тебе.

Глаза у Северуса стали чернее чёрного. Знакомый взгляд, от которого перехватывало дыхание и кружилась голова. Но его голос прозвучал по-прежнему насмешливо:

— Знакомая история. Кажется, нам придётся привыкать с этим жить.

Он выхватил палочку, взмахнул, и с её острия вырвался серебристый след. На мгновение застыл в воздухе, а потом поднялся над деревьями и принял форму.

Ворох мыслей и воспоминаний промелькнул у меня в голове.

Патронус… Лань… Красиво. Грустно… Почему сейчас?

— А какая связь между летучей кошкой и летучей мышью? Или я чего-то не понимаю?

— Ну крылья же…


Крылья…

— Крылья, — прошептала я, — их раньше не было, да?

— Не было, — негромко подтвердил Северус. — Понятия не имею, почему так. Не спрашивай.

— Хорошо, — кивнула я. Потом прижалась к его плечу и долго смотрела вверх. А серебряная лань, невидимая в магловском мире, парила над нами, закрывая крыльями звёздное небо.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:33 | Сообщение # 65
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Continental holidays. Часть 1


— Улыбайтесь, герр Снейп! — в третий раз воззвал фотограф.

Я изобразил то, что Гермиона Грейнджер называла «ухмылкой номер три». Фотограф скорбно закрыл глаза и сделал снимок. А что поделать? Всем не угодишь.

В «незримом» зале Кёльнского университета репортёров было едва ли не больше, чем зельеваров. Со мной желали говорить и первые, и вторые. Слизнорт, дружески придерживавший меня за локоть, избавлял от коллег, но при этом в разы увеличивал шансы столкновения с прессой.

— Журнал «Что за колдун!» — отбарабанила очередная версия Риты Скитер. — Мистер Снейп, что вы почувствовали, когда получили место в Гильдии Зельеваров и почетное членство в Сугубо Экстраординарном Обществе Зельеварителей?

— Удовлетворение, — уже привычно отреагировал я. Вопросы кочевали из одного интервью в другое. Ждать разнообразия было бы наивно.

— Как повлияет ваше открытие на жизнь рядовых волшебников?

— Никак. Заклинания памяти — запретная и опасная магия. Не вижу причин, по которым рядовому волшебнику пришлось бы ими воспользоваться. Как и разработанным антидотом.

— Благодарю за ответ! Мистер Снейп, в больнице Святого Мунго находится знаменитый писатель и путешественник Златопуст Локонс, потерявший память в результате несчастного случая. Возможно, ваше зелье…

— Увы, нет. Целители провели ряд исследований и полагают, что его применение может оказаться для Локонса фатальным.

Слизнорт энергично закивал, будто лично участвовал в консилиуме целителей, и даже отпустил мой локоть. Я воспользовался моментом:

— Подробнее вам сможет объяснить профессор Слизнорт. Прошу!

Журналистка не сумела скрыть досаду, зато Гораций просиял, предложил даме руку и поплыл вместе с ней к фуршетному столу.

Нет, до Риты Скитер местной братии далеко. Я уже собрался выйти из зала, когда краем глаза заметил знакомую фигуру в парадной аврорской мантии. Был ли я удивлён? Нисколько.

— Доброго дня, герр Поттер. Какого Румпельштильцхена вас сюда занесло? — как можно любезнее поинтересовался я.

— Здравствуйте, профессор! Обеспечиваю безопасность участников конгресса, — просветил меня вежливый и корректный Поттер. — Наш аврорат предоставил шестерых сотрудников. Больше только у МАКУСА.

— И вы, разумеется, вызвались первым?

— Такая работа, сэр, такая работа! — покачал головой Поттер, дежурно прикрываясь окклюменцией. — Кстати, улыбнитесь, вас снимают с галереи, видите?

— Не прикидывайтесь дурачком. Я просил вас не вмешиваться.

— Я не вмешиваюсь. Хотели поехать на конгресс — поехали. Не хотели говорить Гермионе — пожалуйста, она не в курсе, что вами опять кто-то интересуется, — Поттер всё же не сумел сохранить спокойствие и теперь откровенно злился. — Пять! Пять сигналов из разных источников! И это только те, что отследили в аврорате. Самые дикие полуофициальные и неофициальные запросы, которые объединяла исключительно ваша персона! Вы бы на моём месте их проигнорировали?

Его блестящий монолог был прерван очередной вспышкой колдокамеры. Поттер нахмурился, помахал фотографу своим аврорским удостоверением, и тот моментально испарился.

— Я бы на вашем месте попытался подумать, зачем неизвестное лицо столь явно и навязчиво демонстрирует интерес, который сумели отследить даже в аврорате, — подсказал я.

На «даже» Поттер не купился, зато моментально отреагировал на «неизвестное лицо»:

— Вы знаете, кто это?

— Предполагаю.

— И думаете, что это безопасно?

— Скажите, насколько безопасна работа в аврорате? Почему ваши друзья не бегают за вами толпами и не подкладывают матрасы в местах ваших предполагаемых падений на каждом дежурстве?

— Это другое, — запальчиво возразил Поттер и замолчал. Неужели задумался? Впрочем, злиться на то, что Гарри Поттер ведёт себя как Гарри Поттер, было бессмысленно.

— Послушайте, Поттер. Я не собираюсь совершать необдуманных поступков. Но время конгресса планирую использовать очень плодотворно. И надеюсь, что вы проявите в этом деле не столько родственную опеку и участие, сколько дружеский такт. Хотя бы попробуйте.

Слова подействовали. Радуйся, Альбус — всё по твоим заветам. Поттер расцвёл и приготовился ответить что-то возвышенное, но я отреагировал быстрее:

— Кстати, репортёр в зелёном, который приближается сюда, спрашивал о вас четверть часа назад. Не желаете дать ему интервью?

— Обойдётся, — проворчал Поттер. — Чувство такта советует мне удалиться.

И в следующее мгновение исчез в толпе.

Я оказался менее везучим, и, уходя от зелёного, лицом к лицу столкнулся с женщиной в брючном магловском костюме.

— Журнал «Без обиняков»! Мистер Снейп, неужели вам льстит эта мишура? — весело поинтересовалась она.

— Разумеется, льстит, — согласился я. — А уж если некто пересёк половину Земли ради встречи с моей персоной, это не только льстит, но ещё и интригует.

Она усмехнулась.

— Приятно иметь дело с умным человеком. Что если я украду тебя на часик-другой?

— Как скажешь, — согласился я.

— А твой молодой приятель не расстроится?

Провокация была преднамеренной, а прикосновение легилименции — лёгким и неглубоким. Или казалось таковым. Окклюменция тоже отличалась: белый шум в сочетании с несколькими поверхностными образами. Простая, но надёжная защита. Если рядом нет кого-то вроде Тёмного Лорда, норовящего залезть тебе в башку.

— Согласна, уровень невысокий, — спокойно согласилась Джейн Холли. — Но обычно мне хватает. Так как насчёт какой-нибудь местной забегаловки? Я приглашаю!


* * *

После строгого и тёмного убранства университета город слепил глаза ярким солнцем и свежей зеленью. Благостную картину не нарушали даже студенты, в изобилии рассредоточившиеся по университетскому парку.

— Круто смотришься в магловской одежде, — одобрительно заметила Холли. — А теперь — важнейший вопрос дня: ты считаешь себя ценителем пива?

— Нет.

— Сочувствую. Здесь, даже если закажешь бренди, тебе все равно принесут кёльш [1]. Но раз уж тонкими оттенками тебя не удивить, просто заглянем во «Фрю» [2]: аутентично, чисто и сытно. Я знаю короткий путь.

Какое-то время мы неспешным шагом продолжали идти по парку, и внезапно его лужайки и деревья сменились унылой улицей, дома которой были расписаны граффити. На одной из стен красовалась надпись: «Да здравствует Незримый Факультет!».

Холли одобрительно рассмеялась, пробормотав что-то про неведомого мне Пратчетта, и взбежала по лестничному пролёту наружной лестницы. Поднявшись следом, я увидел, что местность снова поменялась. Вся улица здесь, казалось, состояла исключительно из магазинов, а толпа — из туристов.

— Шильдергассе! — вполоборота прокомментировала Холли. — Теперь бы не пропустить поворот на Ам Хоф. Кажется, сюда. Не отставай!

Она свернула в подворотню, проскользнула в дыру заколоченных ворот, вынырнула на площадь со странным фонтаном и прищёлкнула пальцами:

— Ещё помню! Всё, мы пришли.

— Для гостя города ты слишком хорошо ориентируешься в местных магических закоулках, — заметил я.

— Четверть века назад малышка Дженни целых три года была гордой студенткой Кёльнского Незримого, — расплылась в довольной улыбке Холли, — а там считалось неприличным тратить больше пяти минут на то, чтобы дойти до любимой пивной. Интересно, из сегодняшних волшебничков кто-то ещё пользуется нашими нелегальными норками?

Я предпочёл не комментировать полученную информацию о местных студенческих традициях, но Холли молчать не собиралась:

— Кстати, этот фонтанчик наверняка произвёл бы впечатление на Гермиону Грейнджер. «Женщина, которая всё испортила» [3]. Сказочный вариант истории о том, как из Кёльна изгнали домовых. Разумеется, на самом деле всё намного печальнее и поучительнее, но тема заслуживает изучения, согласись?

Я вновь воздержался от ответной реплики, и Холли на время умолкла.

«Фрю» оказался пивным рестораном. Туристов было много, но свободных мест хватало. Прежде чем Холли сделала заказ, бармен молча выставил перед нами два стакана пива.

— Ну что, таинственный волшебник, за знакомство?

Я поднёс стакан к губам, имитируя глоток. Проверять качество здешнего алкоголя совершенно не хотелось. Холли тем временем предприняла ещё одну ментальную попытку, но и играть в поддавки с противником неизвестного уровня я тоже не планировал. Она понимающе улыбнулась.

— Так что же вы почувствовали, мистер Снейп, когда получили место в Гильдии Зельеваров и почётное членство в Сугубо Экстраординарном Обществе Зельеварителей?

— Прочитаешь в газете, — я прикрыл часть бара заглушающими чарами, хотя вряд ли это было нужно. — Теперь по делу: что хочешь?

Холли с удовольствием кивнула:

— Умный, точный, резкий. Да! По делу предложение такое: ты мне помогаешь и назначаешь за это плату. Я решаю, подходят мне расценки или нет. Мы дискутируем, находим компромисс, я выполняю свою часть сделки, ты — свою.

— Почему ты решила, что мне это интересно?

— Потому что ты безропотно пошёл со мной неизвестно куда, а теперь сидишь здесь, делаешь вид, что пьёшь пиво, и ждёшь, когда я начну угрожать.

— А ты начнёшь? — уточнил я.

— Даже не думала, — Холли покачала головой. — Глупо угрожать человеку, которому собираешься доверить жизнь. Интересно, что ты этого ждал. Если развивать тему, то можно понять многое… Очень многое. Но поговорим о другом. Итак, ты можешь мне помочь. Это незаконно, а я — не Гермиона Грейнджер, чтобы твой риск происходил исключительно из возвышенных порывов души. Поэтому спрашиваю: есть что-то заманчивое, что я могу предложить взамен?

— Взамен чего?

Холли покосилась на бармена и добавила ещё одно защитное заклинание.

— Хочу простить человека, за то, что он умер.

— Это патетика. Факты?

— Хорошо, вот факты. Женщина. Сорок два года. Необратимое изменение памяти. Произведено нелегально, в октябре 1981 года. Цель — лечение депрессии упорного течения. Содержание изменений: замена события «смерть значимого лица» иным событием — «измена и отъезд»; замена исходной реакции «скорбь» на иную реакцию — «обида, отстранение». Особенность операции — получение информации о реальных фактах через год после процедуры. Цель достигнута. Рецидивов депрессии не наблюдалось.

Холли замолчала.

— В чём проблема? Искажение восприятия? Двойная память? Сны?

— Проблема в том, что чёртова кукла Джейн Холли не была адекватна, принимая решение в восемьдесят первом году. В итоге она настолько твёрдо поверила, что никому больше не позволит предательство, что предала сама себя.

— И как прикажешь определить твою адекватность на сегодняшний день?

— Слушай, — она с размаху опустила пустой стакан на стойку и уставилась на меня. — Если бы тебе дали возможность исправить самую большую ошибку твоей жизни, ты бы отказался?

— Ценю проделанную тобой работу по сбору досье, но оставь моё прошлое в покое. Сейчас речь о тебе.

Молчаливый бармен снова налил в стакан пива и отошёл в угол стойки.

— Да что ты, какой сбор досье? — внезапно развеселилась Холли. — Кстати, хорошо, что напомнил. Не оставишь автограф?

Она выудила из сумки опус Скитер, посвящённый моей персоне.

— Знаешь откуда? Из аврората — вместо ответа на запрос сингапурской Палаты о носителях Тёмной Метки, оставшихся без Надзора. Мило, да? И так приятно было понять, что я угадала.

— Отличное чувство юмора, — согласился я. — Мистер Поттер тот ещё затейник. Вроде тебя. К чему были эти странные запросы из пересекающихся множеств?

— А по-моему, весело, — отмахнулась Холли. — Рон и Гермиона рассказали совсем капелюшечку, а легилимент из меня, как ты уже понял, весьма посредственный. Что я про тебя знала? Циничный менталист, почти наверняка зельевар, мизантроп и, возможно, учитель. Маловато. Зато у меня много друзей по миру, и они с удовольствием поучаствовали в моей игре. А потом появился список участников конгресса с темами выступлений, и я догадалась заказать подшивку «Вестника зельеварения». Там был и ты, и Грейнджер, и все подробности. Даже обидно… Зато ты точно знал, что я тебя ищу, и мог выбирать, нужно тебе это или нет. Я рассчитывала, что Грейнджер расскажет о моей проблеме, и у тебя взыграет научный интерес. Извини, не подумала, что ты заподозришь шантаж.

Официант в синем фартуке принёс заказ, и мы перебрались за столик.

— Помоги мне, — просто закончила Холли. — Я внимательно изучила всё, что ты опубликовал. Эссенция не подходит — я давно знаю, что случилось на самом деле. Но мне позарез нужно нормально попрощаться со Стивом и оплакать его. Именно его — а не собственную трагедию, как двадцать лет назад. А эти нюансы дает гидролат, который никогда не поступит в свободный доступ, поскольку ты — по результатам единственного испытания — признал его ядовитым.

— Допустим, ты веришь, что нуждаешься именно в этом, — пожал плечами я, — но на практике заблудишься в своих фантазиях и погибнешь. Не слишком большая цена за вечер отсроченной скорби?

— Ты не погиб.

— Мой опыт не поможет. Эффект восстановления воспоминаний наступает на пике мультисенсорной галлюцинации. Остановишься раньше — ничего не выйдет. Но в нужный момент ты не захочешь остановиться.

— Значит, меня остановишь ты, — снова отмахнулась Холли. — Проследишь за моей галлюцинацией, вмешаешься и, когда будет нужно, дашь противоядие. Просто, как разбить кокос.

— Взламывать галлюцинирующего окклюмента? Пострадаешь, и наша сделка перестанет быть тайной. К чему мне такой риск?

— Если бы ты не был готов согласиться, то не спорил бы сейчас со мной, а пил вино с Поттером, — мягко напомнила Холли. — Предложи свою цену, обозначь условия — и риск будет оправдан.

Направляясь в Кёльн, я был уверен, что Джейн Холли даст о себе знать, но предполагал, что она выстроит наш диалог с позиции силы — вспомнит о родителях Гермионы, продемонстрирует свои возможности, сама продиктует условия… А теперь можно было встать, поблагодарить за интересную беседу и ответить, что её предложение не кажется мне приемлемым. Забавно.

Я достал блокнот, написал в нём несколько пунктов и подтолкнул к ней.

Холли бегло просмотрела текст и присвистнула:

— Да ладно? Ты ведь понимаешь, что вендетту я поддержать не могу?

— Это не вендетта.

— Никаких убийств, похищений, угроз, шантажа и манипуляций с личностью?

— Никаких.

— Нарушение Статута?

— Маловероятно.

— Источник информации?

— Альбус Дамблдор. Знакомое имя?

Холли внезапно прошила меня острым взглядом.

— Если всё так — это слишком просто. В чём подвох?

— Никакого подвоха. Считай, что ты накопила себе небольшой бонусный рейтинг радушным приёмом моих бывших учеников в Австралии. Два месяца экскурсий, развлечений, уроков на свежем воздухе, мистер Уизли даже освоил окклюменцию! Как не помочь в ответ? За небольшую услугу, которую можешь оказать только ты.

Холли усмехнулась и потёрла пальцами виски.

— Какая длинная интересная мысль. Я сегодня не усну — буду гадать, что же отчудил Ронни.

— Спать не придётся, — заверил я. — Нас ждёт увлекательнейшая ночь. Если определимся с условиями.

— Сегодня? — уточнила Холли, и я впервые почувствовал её сомнение.

— Да, — подтвердил я. — И сеанс диагностической легилименции. Сейчас. Мне нужно хотя бы примерно представлять, с чем я имею дело.

Она поморщилась.

— Вот ещё. Я только собиралась поесть.

— Приятного аппетита, — я поднялся. — Запишись к хорошему психотерапевту. Он сделает куда больше ядовитого, непатентованного и неисследованного зелья — и без всякого риска.

Холли наколола на вилку ломтик жареной картошки и хмыкнула:

— Куда катится мир! Британский волшебник советует мне посещать психотерапевта. Садись. И не трать время на общеизвестные факты и советы, которым сам никогда не следовал.

— Тогда — диагностика, — повторил я.

— Ладно, — вздохнула Холли. — Сейчас доем и пойдём. У меня или у тебя?

— Здесь.

— Ты в своём уме?!

— Именно потому, что я в своём уме. Здесь ты не устроишь поединок, если решишь, что я увидел что-то лишнее.

Холли насмешливо протянула:

— Боишься?

— Нет. Решай.

— Хорошо, — неохотно согласилась она. — Сколько тебе понадобится?

— Будешь вести себя адекватно — минуты три.

Она молча кивнула. Окклюментный щит растаял, открывая сознание.

Поступки Джейн Холли жили в мире с её убеждениями. Активной жизненной позиции позавидовала бы даже миссис Поттер. Имелось собственное кладбище. Туда я заглядывать не стал. Друзья? Да. Множество… Слишком много. Рон Уизли? Неожиданно. Неинтересно. Всего лишь внешнее сходство, растравившее старую болячку. А вот и она — многолетняя, ноющая, с ночными кошмарами, навязчивыми мыслями, но в рамках, позволяющих казаться вменяемым человеком... Рамки. Правила. Правила, чтобы нарушать правила. Правила по составлению правил, по которым нарушаются правила. Обязанности. Ответственность. Вина… Из последнего? Изучение процессов Пожирателей, дело Каркарова. Моя персона. Ясно.

Холли глубоко вдохнула и прикрыла глаза. Дыхание в норме, зрачки не расширены. Сильный здоровый разум.

— Многим помогают оскорбления в адрес легилимента, — подсказал я.

— Обойдёшься, — огрызнулась она. — Бывало и похуже.

— В Сингапуре?

Холли быстро сжала и разжала пальцы правой руки. Интересно, где она держит палочку?

— Проверяешь стрессоустойчивость? Техника безопасности — это правильно. Но про Сингапур больше не педалируй.

— Хорошо, — согласился я. — Есть другой вопрос: почему ты не выпотрошила информацию обо мне из Уизли? Для тебя так много значило, что он похож на Стива?

— Ты просто прелесть, — поморщилась Холли. — Нет, не поэтому. Мальчик интенсивно переживал, что ты подсадил ему в мозги какую-то программу, корректирующую поведение. Исключить подобное было нельзя, а я не собиралась нести по жизни вину за его сломанную психику.

— Но в последний день ты уверенно заявила Грейнджер, что никакой программы не существует.

— Наблюдение, Снейп, наблюдение. Все косвенные признаки это отрицали, — Холли полностью пришла в себя, на её лицо вернулась самоуверенная улыбка. — Хочешь расскажу, до чего я ещё додумалась с помощью наблюдения?

— Нет.

— Жаль. Но я прошла твой тест? Сделка состоится?

— Да. Теперь ешь. И сегодня больше не пей.

…Когда мы вышли из «Фрю», солнце уже касалось верхушек домов.

— Заглянем на минутку к Каспару, Мельхиору и Бальтазару? — предложила Холли.

— К кому?

— К трём волхвам. Королям. Звездочётам. Ты когда-нибудь задумывался, что миры маглов и магов ближе всего соприкасаются именно здесь, в Кёльнском кафедральном соборе? — Холли то ли импровизировала, то ли цитировала статью из путеводителя. — Здесь покоятся мощи самых почитаемых волшебников всех времён! Да-да. Самых почитаемых, и, заметь, ни один из них не Мерлин! Нельзя быть в Кёльне и не увидеть Дом [4]. Пойдём, он совсем рядом.

На этот раз обошлось без магических переходов. Собор обнаружился за ближайшим поворотом. Мощный. Лёгкий. Хищный. Стремящийся к небу и застывший на земле.

Холли подошла к стене, прикоснулась ладонью. Медленно провела пальцами по каменной кладке, словно погладила.

— Тебе повезло, — негромко заметила она. — Сейчас он освещён солнцем. Все, кого я знаю, описывают Дом таким, каким увидели его в первый раз. И большинство бедняг запоминают только мрачные шпили.

— Что видишь ты?

— Вау? — Холли обернулась. — Тебе интересно? Ну, положим, я сразу знала, что собор сложнее, чем кажется. И была готова не только смотреть, но и видеть. Он нелепый. В том смысле, что не подходит ни одной эпохе. Стильный. Архаичный… Иногда мне кажется, что тогда, в шестнадцатом веке, когда его бросили строить, он умер. А потом, в девятнадцатом, воскресили уже против воли. А знаешь, почему его не уничтожили во Второй мировой? Шпили были прекрасным ориентиром для английских бомбардировщиков… Город разбомбили, а собор уцелел. Только шрамы от ремонта остались… На тебя похож.

— Решила вернуться к оскорблениям? — поинтересовался я, непроизвольно проверяя ментальную защиту. Джейн Холли умела выводить из равновесия.

____________
[1] кёльш — легкое освежающее пиво, которое варят только в Кёльне. Местная достопримечательность первого порядка наряду с Собором и одеколоном:)

[2] «Фрю» (нем. Früh) — самая раскрученная и большая пивная в Кёльне.

[3] фонтан «Любопытная женщина», он же фонтан гномов (heinzelmannchen), созданный по мотивам баллады XIX века. Когда-то в Кёльне жителям было очень легко работать и они успевали переделать множество дел: ведь по ночам им помогали трудолюбивые и скромные домовые (гномики), которым ни в коем случае не хотелось быть увиденными. Однажды любопытная жена портного рассыпала сухой горох и стала ждать. Как только гномики пришли доделывать дела, начатые днем ее мужем, женщина схватила фонарь и громко затопала. Гномы бросились врассыпную и поскользнулись на горохе. Женское любопытство было удовлетворено, но гномы обиделись и покинули Кёльн. С тех пор жителям города приходится работать в полную силу.

Ну, вы же чувствуете, что маглы знают не всю правду?:)

[4] Кёльнский собор (нем. Kölner Dom) — римско-католический готический собор в городе Кёльне. Строительство велось в два приёма — в XIII — XVI вв. и в 1842—1880 годах. Некоторые считают собор идеальным памятником готического искусства, другие полагают, что он лишь подделка под готику, новострой, потому что не принадлежит готической эпохе. В Соборе покоятся мощи трех волхвов (в католической традиции — царей), принесших младенцу Иисусу дары на Рождество.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:35 | Сообщение # 66
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Continental holidays. Часть 2


Первым, кого я увидел, вернувшись в банкетный зал, был хмурый Поттер. Впрочем, он беседовал с представителем местной службы безопасности, а не караулил где-нибудь в коридоре в мантии-невидимке. Явный прогресс. Торжественный приём заканчивался, в зале оставалось не больше двух десятков человек, поэтому появление Северуса Снейпа в компании дамы вызвало у журналистов бурный восторг.

— Журнал «Ведьмополитен». Профессор Снейп, пожалуйста, представьте вашу спутницу!

Судя по тому, что я вновь превратился в «профессора», журналистка когда-то была моей ученицей. Лет десять-пятнадцать назад. Я не помнил ни имени, ни лица.

— Глава Департамента магического правопорядка Австралии, — удовлетворила её любопытство Холли. — А теперь и вы представьтесь, милочка! Хотелось бы узнать, кто и почему даёт аккредитацию на научные мероприятия репортёркам из жёлтого глянца.

Девица ретировалась между «милочкой» и «репортёркой», а я впервые испытал к Джейн Холли нечто похожее на симпатию.

— Ты здесь не инкогнито?

— Зачем? — удивилась она. — Это ты у нас печёшься о поддержании имиджа закрытого человека. Всем плевать, на самом деле! Через два часа забудут. Ой, разумеется, к Поттеру это не относится. Волнуется парень. Кстати, если я правильно понимаю ситуацию, он когда-нибудь станет главой вашего аврората? Познакомишь?

— С удовольствием. Не забудь сказать, что тебе понравился его подарок.

Холли помахала Поттеру, будто увидела старого друга. Он озадаченно махнул в ответ и подошёл.

— Разрешите представить — мистер Гарри Поттер, мисс Джейн Холли, — отрекомендовал я. Только ради гаммы чувств, последовательно проступившей на лице у Мальчика-который-всех-бережёт, стоило потратить время на конференцию. Холли энергично пожала Поттеру руку и деловито объяснила:

— Привет, Гарри! Я та самая австралийская тётка, которая отравляла жизнь Рону и Гермионе, а теперь взялась за этого парня.

— Рад познакомиться, Джейн, — быстро совладал с собой Поттер. — Я слышал о вас совершенно другое. Но никто и никогда не говорил мне, что вы имеете отношение к зельеварению.

— Никакого, — согласно кивнула Холли. — Исключительно проездом и совершенно по другому вопросу. Надеялась увидеть Гермиону, но Снейп спрятал свою ассистентку от славы. Фу, жадный!

— Гермиона сдаёт экзамены, — сухо возразил Поттер. — Сейчас её интересуют только вопросы для повторения. Она даже запретила присылать ей сов на этой неделе… Кстати, профессор Слизнорт сказал, что у неё будет невероятно высокий балл по зельеварению.

Его последние слова явно были адресованы мне, но Поттер ни жестом, ни взглядом этого не продемонстрировал. «Невероятно высокий балл» подразумевал решение дополнительной задачи на интуицию и вдохновение. То, чему нельзя научить. Можно только найти в себе. Я вновь недооценил Гермиону Грейнджер. И был этому более, чем рад.

— Никогда не сомневалась в талантах Гермионы, — ослепительно улыбнулась Холли. — Боюсь только, что теперь потеряла последний шанс переманить её к себе.

Поттер пожал плечами.

— Гермиона может позволить себе выбирать. Но ей будет приятно, что вы интересовались.

— Да-да, передавай ей привет и поздравления. Ну что, ребята, рада знакомству, но мне уже пора. Северус, не покажешь ближайший пункт сети летучего пороха? Я не очень хорошо разбираюсь в вашем транспорте.

Дождавшись, пока Поттер перестанет сверлить мне глазами спину, я поинтересовался у Холли:

— «Ближайший пункт сети летучего пороха»? Что это было?

— Твоё алиби, на тот мизерный случай, если что-то пойдёт не так. Поттер сможет подтвердить, что ты проводил меня до камина и вернулся к работе.

— Жертвенно. Пожелания по утилизации возможных бренных останков имеются?

— На твой выбор, — спокойно отозвалась Холли. — Ну? У тебя, у меня или опять будешь перестраховываться?

— Без четверти двенадцать я открою камин. Если передумаешь — просто не приходи.

Холли уже зачерпнула горсть летучего пороха, но я перехватил её руку.

— Насчёт останков. Если после приёма зелья ты окажешься слабой истеричкой и сдашься, я не поленюсь отыскать Берта Холли, чтобы вручить ему урну с твоим прахом. И расскажу, как глупость и уступчивость братца довели сестрицу до гибели.

За исход дуэли бывшего профессора Хогвартса с разъярённой женщиной уровня боевого мага в узком университетском коридоре я бы не поручился. Но Холли понадобилось не больше секунды, чтобы восстановить самообладание.

— Услышано, — бросила она. — Жди в гости. Чао!

Не дожидаясь ответа, Холли развернулась на каблуках и исчезла в камине с выражением лица, подходящим исключительно ведьме из магловской детской книжки.


* * *

Преподавание в университете разительно отличалось от того, к чему я привык в Хогвартсе. Местные студенты были готовы испытывать на себе даже яды собственного приготовления, а сегодня молодой индус взялся со мной спорить о свойствах куркумы в двухфазных зельях. Спор переместился в лабораторию, так что в номере я оказался за пару минут до назначенного срока. И едва успел снять блок с камина, как ярко-зелёная вспышка известила о прибытии гостьи.

Холли прошлась по комнате, внимательно разглядывая обстановку.

— Не присматривайся к деталям, — посоветовал я. — Может повредить после приёма зелья.

Она рассеянно кивнула и села в кресло, закрыв глаза.

— Твой запрос выполнен. Ответ получен. Всё здесь. Пароли, явки, адреса… Ради этой штуки я нарушила десяток законов. Подумала, что тебе будет интересно. Взгляни! — не открывая глаз, она протянула мне записную книжку в зелёном переплёте.

Я потянул книжку к себе, но Холли не спешила с ней расставаться. Она резко выдернула закладку. Портал вспыхнул синим, и комната исчезла.

Перемещение длилось долго и закончилось внезапно. Мне стоило труда устоять на ногах. Пейзаж вокруг показался смутно знакомым: неухоженный парк с жухлой травой в каком-то пригороде. Судя по солнцу, здесь было утро, а судя по ветреной промозглой погоде и опавшим листьям — совсем не лето.

Холли, внимательно наблюдавшая за мной, разочарованно вздохнула:

— Я рассчитывала на более эмоциональную реакцию. Знаешь, как трудно организовать международный портал? Хотя бы спроси меня, какая это страна!

— Австралия. В нашем договоре был такой пункт?

— Нет. Но я подумала, что ты справишься лучше, чем я. Так что добро пожаловать в Мельбурн! В двух шагах отсюда живут родители нашей общей знакомой, но на экскурсии и визиты времени нет. До обратного портала полтора часа. Готов причинять справедливость?

Судя по тому, что ответа Холли дожидаться не стала, вопрос был риторическим.

Вторая внезапная прогулка оказалась короткой. Коттеджи, крохотные палисадники и высокие деревья вдоль широких дорог не представляли никакого интереса. Таким мог быть пригород в любой точке мира. Июньская зима тоже не впечатляла.

— Кстати, тебя не встретят авадой в лоб? — деловито уточнила Холли, сворачивая на пасторальную улочку со старыми деревянными домами.

— Понятия не имею. Мы не знакомы.

— Ещё интереснее, — протянула она. — А узнать сможешь?

— Вероятно. Сложнее будет, если узнают меня.

Холли покачала головой:

— Если ты так завуалировано интересуешься, следили ли в этом доме за ходом вашей гражданской войны — ответ отрицательный. Иммигрировали по магическим каналам. Официально. Почта поступала только сюда, — она постучала ногтем по почтовому ящику у дороги с фамилией владельца, нарисованной кривоватыми буквами. — Нечего морщиться. Их письма не перлюстрировали. Потому что писем не было… Ваших газеток они тоже не получали. Только местные. Я могу зайти вместе с тобой?

— Если я скажу: «Нет», — станешь подслушивать?

— Да, — спокойно подтвердила она. — Так я могу зайти?

Хрустящая белым гравием дорожка привела ко входу в дом. После звонка сразу послышались шаги и вскоре дверь распахнулась.

Я не раз видел Джека в воспоминаниях его друга. Реальный мистер Джонс выглядел существенно старше, правое плечо было зафиксировано повязкой, но среагировал он весьма энергично: оттолкнул меня здоровой рукой, вышел за дверь и захлопнул её за собой.

— Кто вы? Что вам нужно?

— Меня зовут Северус Снейп. Я пришёл сказать, что Фрэнк не забыл вас и ждёт встречи.


* * *

— Ты не волнуйся, я присмотрю за ними. — Холли задумчиво повертела в руках деактивированный портал и бросила его на письменный стол. — Организую всё в лучшем виде. А от радости не умирают, правда?

Я кивнул. Холли умела и любила «разруливать проблемы». Джек Р. Джонс на другой стороне Земли рвался отправиться в путешествие, его жена отнеслась к этому лучше, чем можно было ожидать, и я мог не заботиться о деталях. Но Холли явно рассчитывала на подробное обсуждение сюжета с интригами, детективом и достойной мотивацией героев.

— Ты видел, что Джонс носит гипс? Я спросила у его жены — это примитивный перелом в типичном месте. Цена вопроса — глоток костероста... Но он носит гипс.

Я снова кивнул. Холли вздохнула и придвинула к себе чернильницу:

— Не хочешь разговаривать об убеждениях Джонса? Ну и ладно. Но хотя бы намекни, чем мог пригодиться Сопротивлению такой милый пацифист, отвергающий магию?

Я тоже понял это не сразу. К тому же, многое пришлось додумывать самостоятельно — портрет Альбуса оказался на редкость неразговорчивым: «Северус, я обещал этим людям, что больше их не потревожу. Не заставляй меня нарушать слово»… А про Австралию всё же проговорился. Вряд ли случайно.

Холли вытащила из чернильницы перо, положила перед собой чистый лист и теперь внимательно наблюдала, как чернила капают на бумагу и разлетаются мелкими брызгами. Меня передёрнуло. Проще было удовлетворить её любопытство, чем терпеть это издевательство.

— Знаешь, в чём основная проблема магического укрытия?

— Магические следы? — с готовностью отозвалась она.

— Именно. Защищённый дом можно найти и в магловском, и в магическом поселении. Если знать, что он есть, конечно. Дальнейшее — вопрос хитрости или магической силы преследователя. Но в Лондоне восемь миллионов жителей. Если укрытие не прятать вовсе, а его обитателям не высовываться, то найти его почти невозможно, даже случайно. Иногда на пороге дома Джека появлялся человек, называл пароль и получал ключ. Вот и вся работа в Сопротивлении.

Холли покачала головой:

— Его жена позволяла скрывать в доме каких-то магических партизан? Не похоже. Если только... Да! Жена не знала. Укрытием служил другой дом где-то поблизости. А он был наблюдателем и связным…

Я промолчал. Холли вновь взялась за перо и начала вдохновенно выводить из клякс узоры, размышляя вслух:

— Примерно так. Сколько лет прошло с тех пор? Джек и думать забыл про своё боевое прошлое. Но кто-то всё же проболтался, и когда у вас началась вторая заваруха, уютненькая жизнь рухнула. Джек признался жене, они выехали из страны по программе защиты от экстремизма. Ваш лидер зачистил дом и всю историю чем-то мощным. Соседи забыли, знакомые забыли… А его друг взял — и не забыл… Вот так поворот! Кстати, друг — не волшебник, я правильно поняла?

— Не волшебник. Но готов поверить в инопланетян, рептилоидов и гуингнмов, если это вернёт ему друга. Статут не пострадает, можешь быть спокойна. И сделай милость, не терзай бумагу.

Холли усмехнулась и подняла руки.

— Не поверишь, я переживаю не за Статут. Человек оказался сильнее магии, сильнее логики, сильнее врачей. Тебя тоже это зацепило?

— Время, Холли. Сконцентрируйся.

Она рассеянно кивнула.

— Этим и занимаюсь, Северус. Только этим. Всё. Я готова. Давай.

Капля растворилась в воде. Я задержал дыхание и закупорил опустевший флакон. Холли осторожно взяла стакан обеими руками, глубоко вдохнула и хрипло рассмеялась.

— Запах для каждого свой?.. Когда мы были маленькими, Берт однажды выпил мамины духи, потому что они вкусно пахли... Как жаль, что ты не делец, Снейп. За духи-хамелеон, да ещё с таким мистическим флёром, ты бы получал миллионы.

— Пей. Зелье быстро испаряется.

— Подожди, — Холли закрыла глаза и прислушалась к чему-то внутри себя. — Минуту. Скажи, я выполнила свою часть договора?

— Да.

Она еще раз вдохнула запах… и резким движением выплеснула жидкость на паркет. Лужица на полу подёрнулась льдом и в следующее мгновение исчезла, оставив едва уловимый аромат.

Холли развела руками.

— Не сочти за неуважение к твоему труду. Но в договоре было зелье в обмен на адрес и сообщение для Джека Джонса. Если бы я просто отказалась от твоей части сделки, ты бы остался мне должен. А так мы в расчёте.

Окклюменция мешала понять, что я чувствую. Злость? Облегчение? Досаду? Разочарование? Сочувствие? Всё сразу?

— Позволено ли мне поинтересоваться, чем вызвана смена плана?

Холли отозвалась не сразу.

— Просто. Всё оказалось слишком просто. Капля зелья — и проблема решена. Я больше не чувствую вину, снова белая и пушистая, трогательная и доверчивая, как двадцать лет назад. Возможно, даже рыдаю на твоем плече. Мёртвые оплаканы, живые счастливы. Но Стива это не вернёт. И меня тоже. Потому что я — это я сейчас. Со всеми поступками, ошибками и решениями.

— Должен ли я думать, что один день в моей компании излечил тебя от старой психологической травмы?

— Это вряд ли, — Холли пожала плечами. — Тараканы в голове никуда не делись. Но, знаешь, они поддаются дрессировке. Наверное, я слишком долго ждала могущественного волшебника, который сможет решить мои проблемы, и за это время научилась решать их сама. Извини.

— Переживу.

Холли приложила стакан из-под зелья к щеке.

— Он всё ещё пахнет Стивом и нашим домом. Мы прожили там меньше месяца. Мне казалось, я забыла эти запахи, но нет… И всё же, как ни крути, Стив меня бросил. Он лихачил. Всегда лихачил, даже если я просила его быть осторожным. Смеялся и делал по-своему. И это плохо кончилось… Эй, зачем ты меня слушаешь? Ты должен был разозлиться, выгнать меня…

— Если соберёшься лить слёзы на моём плече — так и сделаю.

Холли усмехнулась.

— Как психотерапевт ты прекрасен. И кстати, спасибо тебе за напоминание о Берте. Ему давно пора прекращать надо мной кудахтать. А в следующем месяце вообще сломаю шаблон и возьму отпуск. Неплохо для начала?

— Неплохо, — согласился я. — Тебе не кажется странным, что для осознания очевидных фактов понадобилась столь сложная схема?

— Звёзды сошлись, — пожала плечами Холли, возвращаясь к своему обычному настроению. — Точнее, сошлись Каспар, Мельхиор, Бальтазар... ты, Джек, его друг и Кёльнский собор. Ну и молодцы!


* * *

В половине третьего я вышел из номера и осторожно прикрыл за собой скрипучую дверь. Длинный коридор университетского отеля тускло освещали газовые рожки. Пусто. Темно. Тихо. Наконец-то. Дошёл до небольшого закутка, набитого разномастными креслами, сел, откинулся на спинку и вытянул ноги. Мерлиновы панталоны, как хочется спать!

Но задремать не удалось. Воздух около раскидистой пальмы в кадке дрогнул.

— Вы когда-нибудь спите, Поттер? — спросил я.

— Сплю… Вчера спал. А у вас, что, бессонница? — нахально поинтересовалась пальма голосом Поттера.

— Присаживайтесь, раз уж себя обнаружили, — пригласил я. — И снимайте камуфляж.

Поттер снял мантию-невидимку, уселся в соседнее кресло и вытащил из кармана флакончик.

— Хотите бодрящего зелья?

— Чьё?

— Малпеппер утверждал, что изготовлено вами. Держите. Осталось совсем чуть-чуть.

Флакон действительно был почти пуст. Мартовская партия этого года. Если Поттер не угощал каждого встречного, то он принял за сезон около тридцати доз. Я вынул пробку и вытряс в рот последние пару капель.

— А проверить, перед тем, как пить? — возмутился Поттер.

— У меня иммунитет к веритасеруму, — напомнил я. — Что вы ещё могли подсунуть? Не амортенцию же.

Он нехотя кивнул. Помолчал, но не выдержал:

— Бесполезно спрашивать, что ей было нужно?

— Неполезно, — уточнил я. — Конкретно вам — неполезно. А взамен я не буду выяснять, что именно вы забыли в этом крыле гостиницы в середине ночи, не стану обвинять в неправомочном контроле каминной сети и не начну читать мораль о вреде постоянного приёма бодрящего зелья.

Поттер перевёл взгляд на собственные руки. Тема явно не была исчерпана. Но у него хватало ума не задавать вопросы, вертевшиеся в голове. С другой стороны, и окклюменцией он их не прикрывал, предоставив мне сомнительную возможность насладиться всем спектром его недоумения.

— Собираетесь вызвать у меня мигрень своим осуждающим молчанием? — наконец не выдержал я. — Нет, это был не шантаж, чистая сделка. Нет, не сексуального характера. Поттер, что за фантазии? Нет, её больше нет в номере. Понятия не имею, красивая ли она. Мне это неинтересно. Теперь всё?

Это было далеко не всё, но Поттер покраснел и с подозрением покосился на флакончик с бодрящим, зажатый в руке. В чём-то Холли права. Болтливость вызывает забавные реакции окружающих. Во всяком случае, неплохо обеспечивает тишину на коротких дистанциях.

Небо за стрельчатым окном едва начало светлеть. До утренней секции оставалось больше шести часов. Можно было не пить зелье, а попытаться выспаться. Но даже после проветривания едва ощутимый запах памяти в номере гарантировал бессонницу с глубоким философским контекстом.

— Хотите послушать историю, Поттер? — предложил я. — Она длинная, а я плохой рассказчик, не уверен в деталях и не очень понимаю мораль.

— Хочу, — серьёзно ответил он.

— Жили двое мальчишек. Они дружили и мечтали вырасти и стать супергероями. Даже тренировались для обретения супергероических навыков. Вы в детстве хотели иметь суперспособности, Поттер?

— Только быстро бегать… — криво усмехнулся он.

— Понимаю. Однажды один из мальчишек слетел с вершины яблони и приземлился на ноги, не получив ни царапины. Мечты о превращении в суперменов начали сбываться, решили они. Но в одиннадцать лет в дом к тому мальчику пришёл бородатый мужчина в странном костюме и сообщил, что он волшебник. А ко второму мальчику никто не пришёл. Друг оказался маглом. И ему даже нельзя было рассказать правду. Седобородый волшебник подробно поведал первому о Статуте и предупредил о последствиях. В частности, о стирателях памяти из министерства магии. Пришлось лгать про особую школу, которая предложила ему пансион…

— У меня её называли школой Святого Брутуса, — вставил Поттер.

Я кивнул и продолжил:

— Ложь стала «жертвой, принесённой на алтарь дружбы», — как сказал бы тот самый бородатый визитёр… Родители были готовы поддержать любую легенду. Семья жила более чем скромно, а старик-волшебник обещал бесплатное образование и новую жизнь для сына! Но у мальчишки был готов хитрый, как ему казалось, план. Освоив несколько базовых защитных заклинаний первого курса, новоявленный волшебник попытался сбежать в Нормандию. На фронт.

— Это сорок четвертый год, операция «Оверлорд?» — ошарашил меня Поттер. — А что? Сэвидж заставил нас зубрить магловскую военную историю на аврорских курсах. Всё лучше, чем гоблинские восстания. И слово запоминающееся… Понял, молчу, не останавливайтесь.

— Не знаю, как далеко он сумел пробраться. Его поймали. Вернули. Было дисциплинарное слушание в Министерстве. Джек получил предупреждение и угрозу потерять палочку.

— Ага. Значит, волшебника звали Джек? — уточнил Поттер.

— Имя не хуже других. Попытки поиграть в супергероя на этом прекратились. Но и интерес к учебе не появился, особенно когда Джек понял, что в итоге ему придется работать или в Министерстве магии, или в лавочке какого-нибудь волшебника.

— Ещё можно в Мунго, — подсказал Поттер.

— Да. Но Джек твердо решил, что обладать суперспособностью, которую нельзя направить на пользу всему человечеству — недостойно. И после школы снова сбежал. И от семьи, которая не поняла его метаний, и от волшебников. В цирк.

— Фокусником?

— В конечном итоге. Заметьте, я не утверждаю, что он использовал магию на глазах у маглов, но его принципы позволяли подобное вольное обращение со Статутом. Цирковая жизнь была достаточно весёлой и голодной, чтобы не думать о смысле жизни. Затем — брак с неволшебницей.

— А друг? — снова вклинился Поттер. — Они продолжили дружить?

— Да. Дружили. Выпивали в пабе. Играли в шахматы в парке. Ходили друг к другу в гости. С улыбкой вспоминали свои детские мечты.

Поттер не выдержал:

— Это же тот самый Джек, который жил раньше в вашем доме, да?

— Вы совершенно не умеете слушать истории, Поттер. Я только подошёл к кульминации. Да, дом, в котором когда-то жил Джек… И Альбус Дамблдор, который внезапно появился на его пороге во второй половине семидесятых. С предложением, от которого невозможно было отказаться. Джек становился хранителем укрытия — небольшого лондонского дома напротив, купленного на деньги ордена Феникса, при этом он мог продолжать спокойную жизнь добропорядочного магла. Возможно, по меркам супермена подвиг невелик, но, по словам Альбуса, Джек помог спасти несколько десятков жизней…

— Дом напротив? — выдохнул Поттер, проигнорировав остальное. — Ничего себе совпадение. Или… не совпадение?

— Не знаю. Если Альбус предвидел даже это, я предпочитаю оставаться в неведении. Он продал дом-укрытие в девяносто пятом, чтобы хранитель с женой могли уехать, но сохранил дом Джека под Фиделиусом.

Поттер неуверенно кивнул, но через мгновение не выдержал и выпалил:

— Дамблдор предлагал моим родителям другой план. Как думаете, они… они бы могли выжить, если бы выбрали укрытие Джека?

Интересно, на какой ответ он рассчитывал?

— Смысл укрытия на Уоринер-Гарденс был в полном отказе от маскирующих чар и магии. И в абсолютной дисциплине жильцов…— начал я и почувствовал, как кровь запульсировала в висках.

В памяти промелькнули все характеристики, которых несомненно заслуживал Поттер-старший. Безмозглый, безалаберный, самовлюбленный идиот, впускавший в дом предателя, не сохранивший даже мантию невидимости, погубивший свою жену и себя..

Поттер-младший, сидевший в метре от меня, уже пожалел о своей несдержанности. Он опустил голову и попытался прикрыться окклюменцией, но не преуспел: я увидел и мой предполагаемый ответ — довольно близко к тексту, и картинку: Поттер-школьник выбегает из моего кабинета, и над его головой взрывается банка с сушёными тараканами. До чего ёмкий образ…

Сколько можно гальванизировать ненависть? Покойся с миром, Джеймс Поттер!

— У ваших родителей были причины отказаться от этого варианта, — наконец ответил я. — Младенец в доме — это плач, шум и стихийная магия. Пользы от такого убежища было бы немного… Продолжение истории интересует?

Он осторожно выдохнул и кивнул.

Короткий финал я изложил в полной тишине. И только когда закончил, Поттер поинтересовался:

Фиделиус мог не подействовать? Так бывает?

— Возможно, причина в том, что в момент наложения чар Фрэнк читал письмо Джека. А Дамблдор наверняка сказал бы что-нибудь о силе дружбы, которая оказалась сильнее магии.

Поттер усмехнулся.

— Точно. Так и сказал бы. Теперь они встретятся?

— Думаю, да.

— Если понадобится моя помощь…

— То я знаю, где вас найти, — заверил я.

Часы в холле пробили три. Поттер уже отчаянно зевал, да и я чувствовал, что две капли бодрящего на исходе.

— Кстати о воспоминаниях, — сонно пробормотал Поттер, — вчера слушал ваше выступление на пленарном заседании… Да-да… допустим, что вы уже отпустили реплику, полную сарказма…

— Допустим.

— Я не знал, что воспоминания нельзя долго хранить отдельно от носителя. Правда не знал. Простите.

По количеству опасных тем сегодняшний разговор мог выиграть годовое первенство.

— Разумеется, не знали, — согласился я.

Поттер тяжело вздохнул и опять уставился в пол. Отвесить бы ему подзатыльник, чтобы не нарывался.

— Не будьте идиотом, Поттер. Вам не идёт. За что вы просите прощения? За то, что не дали упечь меня в Азкабан? Или за то, что спасли мне жизнь?

Стоило ещё сказать «спасибо». Но, похоже, Поттер понял главную мысль. Он бросил на меня быстрый взгляд и снова уставился в пол, изо всех сил стараясь не ляпнуть лишнего. Видимо, это придётся делать мне:

— И кстати, раз уж мы здесь застряли на положении холостяков, давайте-ка днём устроим вылазку в город. Надо будет распробовать здешний кёльш!
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:39 | Сообщение # 67
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Последний экзамен


В «Кабаньей голове» было неожиданно многолюдно и шумно. Аберфорт разливал пиво по кружкам и делал это с самым недовольным видом. Увидев меня, он только буркнул:

— Вернулся? — и махнул рукой в сторону лестницы.

Два пролёта — восемнадцать ветхих ступеней, вели к двери в обшарпанную чердачную комнату. И лестница, и дверь, и комната были связаны с отвратительными воспоминаниями, но какое это имело значение?

Тратить время на вежливость также не полагалось. Смерив меня тяжёлым взглядом, Августа Лонгботтом сообщила:

— Сегодня утром моя невестка попросила позвать к ней Альбуса Дамблдора. Чтобы тот помог защитить её сына от Беллатрисы Лестрейндж.

— Что?.. Что ей ответили?

Миссис Лонгботтом сочла моё замешательство и последовавший вопрос глупыми. Других эмоций я не почувствовал.

— Правду. Её враги повержены, её сын — герой и ждёт возвращения родителей домой, — отчеканила она.

— Теперь ей небезопасно оставаться в Мунго. Если…

— Пустое, — нетерпеливо прервала меня миссис Лонгботтом. — Алиса и Фрэнк уже дома.

— Фрэнк тоже заговорил?

— Нет. Что с того? Мой сын и в детстве произнёс первые слова позже сверстников. Достаточно посмотреть в его глаза, чтобы понять — он возвращается!

Прямая спина, твердый взгляд, вздёрнутый подбородок. Августа Лонгботтом тщательно выполняла условия своего нелегального сговора с бывшим Пожирателем смерти, по совместительству — зельеваром, которому повезло наткнуться на счастливое открытие. Информирование об изменениях, происшедших в разуме и поведении пациентов, было частью этого соглашения. Чувства и эмоции — нет.

Минимальный сдвиг в феврале. Токсические симптомы в марте. И три месяца без динамики. При каждой встрече я ожидал, что вновь услышу: «Пошёл вон, шарлатан!» Но Августа Лонгботтом только твердила: «Им не хуже. Продолжим».

Она раскрыла сумку и выставила на стол пустой флакон. Я покачал головой.

— Пора менять лекарство. Но перед этим мне нужно их увидеть.

— Разумеется. Завтра.

— Сегодня.

— Разве мой внук ждал недостаточно долго, чтобы первым увидеть своих родителей в здравом рассудке?

— Я приду позднее. Скажем, в восемь вечера.

— Хорошо, — лицо моей собеседницы неожиданно дрогнуло, и я впервые увидел, как несгибаемая Августа Лонгботтом улыбается. — В восемь вечера. Моя семья будет ждать вас… профессор Снейп.

Кажется, она собиралась сказать что-то ещё. Но я был благодарен, что она этого не сделала...

Аберфорт неторопливо протирал стаканы, с отвращением оглядывая переполненный зал.

— Жарковато, — посочувствовал я.

— Да уж, — проворчал он. — Сейчас ещё школьники подтянутся.

— Выход в Хогсмид за пару дней до каникул? С чего бы?

— Сбегут, и все дела.

— Спасибо, что просветил. Учту.

— Никак возвращаться надумал? — Аберфорт отставил стакан и взглянул на меня из-под мохнатых бровей. — Ой, дурак…

— Сказал человек, который сжёг недвижимость, приносившую ему приличный доход?

— Так это Поттер постарался, — невозмутимо парировал Аберфорт. — Поттер кого хочешь убедит в чём угодно.

— Точно, — согласился я. — Поттер умеет.

Аберфорт усмехнулся в бороду.

— Выпьешь за его здоровье?

— Не сейчас.

— Тогда ступай, куда шёл. Видишь, некогда мне.

Я последовал совету гостеприимного хозяина, но через пару шагов Аберфорт меня окликнул:

— Эй! Кольцо-то купил?

— Придержи язык, — посоветовал я, не оборачиваясь.

Слухи, о которых Джейн Холли была столь невысокого мнения, поползли с марта. Возможно, Хопкинс-младший всё же нашёл книжку с портретами. Аберфорт язвил, Уизли вернулся к режиму яростной антипатии, Минерва подозревала мистификацию, миссис Поттер продумывала варианты свадебной церемонии, сам Поттер молчал. У Гермионы ситуация вызывала безудержное веселье. На приёме по случаю годовщины победы мисс Грейнджер сообщила репортёру в ответ на его прямой вопрос, что «готова обдумать предложение руки и сердца, если оно будет исходить от профессора Снейпа». Я узнал об этом на следующее утро из свежего выпуска «Пророка». Был ли я зол? Несомненно. Но и горд, как мальчишка.

Хогсмид неторопливо вступал в летний сезон. Запах скошенной травы смешивался с запахом свежего хлеба из пекарни, у «Трёх мётел» стояло лёгкое карамельное амбре, а ветер с холмов щедро добавлял в этот коктейль терпкий аромат цветущего вереска. Хозяева лавок наводили порядок в своих владениях: протирали витрины, подкрашивали вывески. На западной окраине вдоль озера сияли яркими крышами несколько новых аккуратных домов. Наугощавшийся кёльшем Поттер сболтнул, что дома сдаются внаём и принадлежат Аберфорту. Здравый коммерческий ход. Дурная слава Визжащей хижины канет в прошлое, лет через пять новую улицу назовут «Тихой» или «Озёрной», и даже Северус Снейп, проходя мимо, перестанет судорожно поправлять тесный воротник сюртука. Возможно, профессор Лонгботтом снимет один из этих домов для своих родителей. Будет навещать их по воскресным дням, и когда-нибудь они привыкнут, что взрослый нескладный парень — их сын…

Поток философских мыслей, которого с избытком хватило на трёхмильную прогулку, был бесцеремонно прерван у ворот Хогвартса. Прямо за ними обнаружилась группа школьников, склонившихся над чем-то, лежащим на дороге. Заметив меня, большинство из них благоразумно скрылись в кустах возле колонн с вепрями. Но двое остались и теперь наблюдали через решётку за моим приближением.

— До конца экзамена школа полностью закрыта для посторонних, — наконец заявил один из них — четверокурсник со значком Рейвенкло. Судя по тому, что я не сразу вспомнил его имя, в девяносто восьмом он был менее смелым.

— Любите сообщать очевидные вещи, Уилсон? — поинтересовался я. — Не могу представить, как это пригодится вам в жизни.

Запертые ворота растаяли дымкой, когда я прошёл сквозь них. Позёрство, конечно. Остатки нарушителей застыли на месте, но уже через мгновение рванули за своими младшими приятелями. Трусливые бестолочи. Готов поставить галеон, что Поттер бы не сбежал.

Увы, в Хогвартсе явные проблемы с дисциплиной. Не знаю, как будет обстоять дело с «закрытием гештальтов», но закрыть дырки в системе безопасности школы точно придётся.

Скамейки вдоль дороги пустовали. Большинство студентов ещё корпели над экзаменационным заданиями в душных классах, а немногие счастливчики, закончившие работы раньше, оккупировали лужайки вдоль озера. Компания младшекурсников с криками и хохотом носилась по мелководью, другая группа пыталась прикормить гигантского кальмара…

— Как вы это сделали? — белобрысый мальчишка вынырнул на дорогу из кустов так внезапно, что я выхватил палочку. Он опасливо покосился на неё, но продолжил: — Только директор может снять охранные чары во время экзаменов.

Эрудированное препятствие лучилось восторгом причастности к неясной тайне и мешало пройти к замку.

— Директор Хогвартса — профессор Макгонагалл. Задайте свой вопрос ей. И освободите дорогу, иначе мы узнаем, сохранил ли я возможность снимать баллы с факультетов.

— А-а… Вас впустила директор, — разочарованно протянул мальчишка. Он неохотно посторонился, но пошёл рядом, время от времени заглядывая мне в лицо. — Она всё ещё в Большом зале. На практическую трансфигурацию сбежались все учителя. Там же Гермиона Грейнджер! Понимаете?

Да. Я понимал. Но тема закончилась раньше, чем мне бы хотелось. Мальчишка вновь обогнал меня и спросил:

— А вы в следующем году снова начнёте преподавать, да? Говорят, что профессор Макгонагалл приглашала самого Гарри Поттера... У меня подружка со Слизерина. Я скажу ей, что видел вас, она обрадуется.

— Вы имеете в виду мисс Райт? — уточил я, и увидел, как лицо болтуна просияло восторгом. — Интересно, что скажет мисс Райт, если узнает, что вы пытались сбежать в Хогсмид?

Восторг мгновенно сменился негодованием.

— Мы не собирались сбегать! Это был эксперимент. Билли… то есть, один парень сказал, что сквозь решётку, возможно, не проходит только живое, и мы уговорили старших трансфигурировать в камень жабу, чтобы попытаться перекинуть её через ограду. А тут вы… Жаба ускакала, экзамены почти закончились…

Глаза у первокурсника были нахальные, но он говорил правду. Компания малолетних оболтусов ставила серьёзный научный опыт, а я его сорвал. И чем теперь прикажете компенсировать вред, нанесенный магической науке?

— Не пробовали искать ответ академическим путём?

Мой собеседник озадаченно взглянул на меня.

— В библиотеке, — пояснил я. — В третьем томе расширенного руководства по защите от Тёмных искусств содержатся все необходимые подсказки. Если вы умеете читать и грамотно распределите время — сумеете удовлетворить свой научный интерес до каникул.

Мысли мальчишки были забавно предсказуемы: поиски подвоха, желание похвастаться знакомством с тем-самым-Снейпом перед компанией, следящей за диалогом на приличном расстоянии, и бьющее через край любопытство.

— Спасибо… сэр, — пробормотал он. — Я побегу?

— Не смею вас задерживать.

Мгновение он колебался с выбором направления, но всё же рванул к замку.

Я проводил его взглядом. Какой сюрприз ожидает Ирму… Интересно, почему никто из нас не пытался в своё время нагрузить дополнительными занятиями близнецов Уизли? Расширенный курс трансфигурации, углублённые зелья, факультатив по защите… Не факт, что это бы сработало, но вдруг?

Дорога повторила изгиб озера и вытянулась прямой линией до школы. А по ней, навстречу мне, шла Гермиона Грейнджер.


* * *

Профессор Марчбэнкс сделала пометку в своем потрёпанном блокноте и благосклонно кивнула.

— Благодарю, мисс Грейнджер. Это было впечатляюще. Думаю, скоро мы услышим о ваших профессиональных успехах. А сейчас можете идти.

Я сделала несколько шагов, и двери Большого зала мягко закрылись за моей спиной. Всё! Обучение в Хогвартсе закончилось! Наверное, в этот момент мне стоило почувствовать ликование. Но пока ощущалась только бесконечная усталость. Впрочем, нет. Ещё хотелось пить. И выспаться. И немедленно увидеть Северуса. Ага, размечталась! Даже если он уже вернулся с континента, я не смогу покинуть школу раньше, чем закончится время, отведённое на экзамен, и директор Макгонагалл снимет с Хогвартса свои «дополнительные ограничительные чары». Ладно! Буду воспитывать силу воли и невозмутимость.

Я села на ступеньку центральной лестницы. Минуты тянулись невыносимо медленно. Тихо звякнул алмаз в часах Хаффлпаффа. Интересно, за что можно получить балл во время экзамена? Кубок школы в этом году, похоже, достанется Рейвенкло. Сапфиры заполнили их часы почти до верха. Гриффиндор отставал на целую горсть рубинов. Неспроста Невилл — то ли в шутку, то ли всерьёз — порывался начислить мне баллы за что угодно в те дни, которые я провела в школе. Часы Слизерина были заполнены едва ли на треть. Зато почти наверняка основную часть изумрудов заработала умница Элли Райт.

Легкий шорох отвлёк меня от межфакультетской арифметики. Справа от лестницы промелькнула маленькая фигурка домового эльфа в круглой шапочке с прорезями для ушей.

— Винки? — неуверенно окликнула я.

Это и правда была Винки. Выглядела она намного лучше, чем в год турнира Трёх волшебников. Острое личико округлилось и посвежело, светлая блузка с эмблемой Хогвартса была тщательно накрахмалена и отглажена. Огромные глаза внимательно смотрели на меня.

— Винки приятно, что мисс Гермиона её вспомнила. Мисс хочет что-то спросить?

— Я… мне просто захотелось поговорить с тобой. Но если ты занята…

— У Винки сегодня выходной! — спокойно объяснила она, села ступенькой ниже и аккуратно расправила юбку на коленях.

Вряд ли экзамены могли вызвать слуховые галлюцинации, поэтому я уточнила:

— Выходной? Ты не обидишься, если я спрошу? Раньше ты считала, что выходной — это плохо. Что изменилось?

— Теперь почти все эльфы Хогвартса берут выходной, — в голосе Винки появилась торжественная напевность, — в память о свободном эльфе Добби, спасшем Гарри Поттера, и эльфах, погибших при защите школы. Некоторые отдыхают даже два раза в год. Сегодня моя очередь.

У меня перехватило дыхание. Винки осторожно прикоснулась к моей руке и добавила, будто читала мысли:

— Винки знает, что Гермиона Грейнджер хотела помочь эльфам. Винки помнит, что она заступалась за Винки перед хозяином и другими эльфами.

Я помотала головой:

— Тогда мои действия были не слишком умными, теперь я это понимаю. Но… можно будет обратиться к тебе, если мне понадобится узнать что-то о жизни или традициях эльфов?

— Да, — просто ответила она. — Винки будет рада помочь.

— А могу я спросить сейчас? Что вы делаете в свой выходной?

— Пока не придумали, — серьёзно ответила Винки. — Выходной — это очень трудно.

Я кивнула. Наивно было ожидать, что свобода сразу начнёт приносить удовлетворение.

— Винки тоже хочет спросить мисс Гермиону, можно?

— Конечно!

— Если Винки захочет помочь кому-то в свой выходной день, то Винки сделает доброе дело или нарушит память своего друга Добби? — выпалила она и застыла в ожидании ответа.

Знала бы Винки, какие глубокие культурные корни имеют её сомнения. Впрочем, вряд ли она нуждалась в лекции о фарисействе и иудейской субботе.

— Наверное, нужно представить, как бы поступил сам Добби?

Винки склонила голову набок и задумчиво проговорила:

— Добби любил нарушать правила. И Добби любил помогать друзьям, — она соскочила с места и хлопнула в ладоши. — Тогда Винки сама принесёт письма, которые мисс Гермиона Грейнджер просила передать ей только после всех экзаменов!

Она исчезла с негромким хлопком и через мгновение вернулась, протянув мне пачку писем.

— Спасибо, — от души поблагодарила я. — Совсем о них забыла. Теперь мне будет чем заняться до тех пор, пока ворота Хогвартса откроются.

— А Винки вернётся к исполнению своих… своего выходного, — она с достоинством поклонилась и вновь исчезла.

Эх, Грейнджер, как же ты ошиблась, решив, что обучение в Хоге закончилось! Вот тебе и новый урок: о формировании самосознания волшебного народа, точках бифуркации и логике исторических процессов. Только успевай записывать! А ты им шапки подсовывала...

Я сидела и улыбалась. Сеанс самобичевания вызывал исключительно приятные эмоции. Отвлечься от него и сконцентрироваться на письмах удалось с трудом. Два были от Джинни, по одному — от Гарри и Рона. Синий министерский конверт заставил меня вздрогнуть, но первым я всё же распечатала письмо от Гарри. Оно было сегодняшним, а значит должно было содержать новостей больше, чем остальные. Рациональный подход себя оправдал. Пробежав текст глазами, я узнала, что Джинни «немного нервничает» из-за того, что я не ответила на её письма, Рон и Джордж получили, наконец, лицензию на свои чудо-шкафы; если верить Слизнорту, то комиссия выставила мне максимальный балл по зельям, «кое-кто очень неожиданный» передаёт мне привет, но «подробности при встрече», Кингсли затеял реорганизацию министерства, а «профессор Снейп»… — тут моё сердце исполнило акробатический этюд — вернулся в Лондон тем же порталом, что и Гарри. Ещё вчера вечером.

Я снова взглянула на часы. Долго ещё? Часы равнодушно показывали, что осталось больше четверти часа. Так… Будем считать, что невозмутимость и силу воли я уже воспитала. А письмо из Министерства прочитаю где-нибудь по дороге. Поближе к воротам.


* * *

Гермиона не смотрела по сторонам. Всё её внимание занимал листок бумаги в руке. Экзаменационный билет? Я вспомнил, как она хмурится, перечитывая особо заковыристые фразы учебника, закусывает губу, нетерпеливо откидывает с лица прядь волос…

Словно услышав, Гермиона подняла глаза, просияла, ускорила шаг и через минуту оказалась рядом. Копна растрепанных кудрей, школьная мантия, почти прозрачное, осунувшееся лицо.

«Рад встретить вас в добром здравии, мисс Грейнджер»,— собирался сказать я. Не успел. Гермиона меня обняла. И я понял, что вернулся домой.

— Это более удачный вариант выражения радости от неожиданной встречи? — шепнула она минутой позже.

— Несомненно, — одобрил я, — разве что немного жаль невольных зрителей.

— Жаль, — жизнерадостно подтвердила она. — Но что поделать? Постэкзаменационный синдром! Я не в себе.

— Симулянтка.

Гермиона улыбнулась мне той самой улыбкой, которая ничего не скрывает, и за которую невозможно заглянуть.

— Может и так. Но пострадавших не видно. У тебя встреча с директором?

— Нет.

— Исчерпывающе подробно. Как конференция?

— Без неожиданностей.

Гермиона тихо рассмеялась.

— Ясно. Вопросы откладываются. Но если ты просто случайно проходил мимо, может составишь мне компанию?

Я кивнул, и Гермиона свернула на боковую тропинку, спускавшуюся к озеру.

— Что нового в Хогвартсе? — поинтересовался я.

Она задумалась.

— Всё так же. И не так. Даже Филч как-то по-другому чахнет над школьным имуществом. Домовые эльфы согласились брать выходной, представляешь? Пусть в ритуальных целях, но это же огромный шаг вперёд… Профессора были очень рады меня видеть. Особенно Хагрид. И даже Бинс со мной однажды поздоровался. Слизнорт, пока был здесь, предлагал мне лучшие лаборатории Европы… в промежутках между восторгами на тему того, каким гением оказался его ученик, а он, конечно, никогда в этом не сомневался, — добавила она с явным неодобрением.

— Зато в Кёльне Гораций разглагольствовал исключительно о твоём изящном решении дополнительного задания по зельям, — поддел я.

Она досадливо качнула головой.

— Ты же знаешь, что решение не моё. Я всего лишь прочитала «Магию зельеварения» и действовала в рамках предложенной модели. Если бы задания составлял ты, вряд ли я справилась бы даже с половиной из них!

Вероятно, это был своеобразный комплимент. Но отреагировать на него Гермиона мне не дала.

— Зато ты заработал мне сегодня дополнительные баллы по трансфигурации! Профессор Тофти предложил импровизацию с томиком «Сказок барда Бидля»… — она прервала рассказ и остановилась. — Всё, мы пришли. Смотри, что я себе здесь устроила!

Гермиона взмахнула палочкой, и ветви ивняка разошлись, открывая проход на небольшую лужайку.

— Идеальное место для подготовки к экзаменам! В гриффиндорской гостиной было слишком шумно. Я уже отвыкла… Почти всю неделю просидела здесь. Вот на этом корне.

Да, место было идеальным. Старый бук совсем одряхлел. Толстые корни топорщились над землей, как кольца Нагайны. Дупло в основании затянуло травой, один из стволов надломился несколько лет назад во время бури, склонился до разросшегося кустарника, но не засох, а исправно зеленел, создавая надёжную защиту от любопытных глаз... Не от воспоминаний.

— Как дела, Нюниус? Экспеллиармус!

— Импедимента!

— Как прошёл экзамен, Нюнчик?


— Северус? — Прохладные пальцы коснулись моей руки, и наваждение сгинуло.

Я огляделся.

Защитные чары на лужайке были установлены точной и лёгкой рукой. Широкий и тонкий отвлекающий барьер, несимметричное шумопоглощающее, стандартный набор за вычетом «Протего тоталум» и с добавлением незнакомых мне модификаций чар помех. Обнаружить снаружи следы магии было практически невозможно, так же, как и людей внутри.

— Неплохо. Это ты натворила?

Гермиона довольно кивнула и села на изогнутый корень.

— Отрабатывала чары и немного увлеклась. Жалко было снимать всё это, не похваставшись.

Она еще раз с удовольствием обвела взглядом своё творение, посмотрела на меня и нахмурилась.

— Тебе здесь не нравится? Уйдём?

И кому нужна легилименция при наличии интуиции Гермионы Грейнджер?

Я покачал головой.

— Слишком старая история, чтобы от неё бегать. Сейчас меня больше интересует, что приключилось со сказками барда Бидля.

Мгновение Гермиона тревожно всматривалась в моё лицо, но всё же продолжила:

— Так вот, я трансфигурировала её в сказку о четырёх братьях и мантикоре. Профессор Марчбэнкс спросила, какое издание я взяла за основу. Я ответила, что никогда не видела бумажный вариант текста. Тогда книгу попросила профессор Макгонагалл. Она очень долго её изучала… А потом сказала куда-то в пространство, что «готова вернуться к разговору про вторники, среды и четверги». Это то, что я думаю?

Я кивнул. Сел рядом.

Здесь было тихо. Барьер приглушал громкие звуки. Еле заметный ветер шевелил листву. От земли, нагретой солнцем, поднимался тёплый пар. Гермиона снова прикоснулась к моей руке.

— Согласишься? — спросила она.

— Да. Потом сто раз пожалею.

Гермиона усмехнулась и протянула мне листок, зажатый в руке. Я ошибся. Это был не билет.

Они создают рабочую группу по ликвидации коррупции и дискриминации в Министерстве. Формально собеседование через две недели. Но Кингсли рассчитывает на меня.

— Согласишься? — спросил я, уже зная ответ.

— Да, — весело подтвердила она. — Буду кошмарной министерской крысой семь дней в неделю. Тебя это не пугает?

— Нет.

— А вдруг у меня, — Гермиона запнулась и закончила не так уверенно, — никогда не будет детей? Как вообще можно совмещать материнство и то, чем я собираюсь заниматься?

Я прислушался к её мыслям. Идея была свежая. И как любая свежая идея, посетившая голову Гермионы Грейнджер, она требовала немедленной интенсивной проработки в беседе для поиска аргументов.

— Дети? Невыносимые маленькие нахалы или тупицы, которые не способны запомнить рецепт из трёх ингредиентов? — уточнил я. — Невероятная потеря!

Повисла пауза.

— Твои дети никогда не стали бы тупить на зельеварении, — наконец возразила мисс Последовательность-и-Логика. — Они были бы лучшими! Во всём! Ты бы гордился ими. Ты…

Сохранить каменное выражение лица было трудно. Но я справился и подвёл итог:

— В любом случае, только тебе решать, стоит ли верифицировать своё предположение. И когда этим заниматься.


* * *

Северус ответил очень серьёзно. И потому было понятно, что он иронизирует.

— Другими словами, ты сейчас уведомил меня, что планирование нашей семьи — мой выбор и моя сфера ответственности? — уточнила я.

Он криво усмехнулся и кивнул. Нет, это не только ирония. Неужели смутился? Кажется, это моё новое достижение!.. С ума сойти, сколько событий уместилось в этот учебный год. Неужели прошлым летом я всерьёз собиралась уйти из волшебного мира? У меня снова есть родители, друзья, магия, а теперь и диплом Хогвартса… И Северус.

Объект моей радости многозначительно хмыкнул, но комментировать не спешил. Над замком поплыл приглушенный звук колокола.

— Экзамен закончился… — машинально проговорила я. — Скоро здесь будут толпы студентов… Погоди, а как ты попал на территорию школы?

— Прошёл через ворота, — нейтральным тоном разъяснил Северус.

— Но профессор Макгонагалл специально предупредила… «защита замка исключает проникновение на его территорию во время сдачи С.О.В. и Т.Р.И.Т.О.Н.». Или Хогвартс до сих пор… — опять ляпнула я раньше, чем подумала, но деваться было некуда и пришлось закончить, — считает тебя директором?

Северус поморщился, но ответил удивительно развёрнуто:

— Хогвартс не обладает разумом в том смысле, какой ты вкладываешь в это слово. Скорее, это последствия того, что директор Магонагалл не до конца убеждена в законности моей отставки.

Объяснение Северуса непременно стоило осмыслить. Но именно в эту минуту парадные двери замка хлопнули так, будто никакого шумопоглощающего барьера вокруг нашей лужайки не было. Я вскочила на ноги, но рассмотреть сквозь листву, что происходит, было трудно. Зато через пару секунд по главной аллее со всех ног пронёсся Невилл, на ходу застёгивавший мантию.

Северус помешал мне броситься наперерез. Удержал за локоть, покачал головой.

А сам не сразу отвёл взгляд от удаляющейся фигуры. Как же мне хотелось верить, что мой друг именно сейчас получил хорошие новости из госпиталя святого Мунго! Мы ни разу не возвращались к теме старших Лонгботтомов. Но ведь тогда, в марте, когда Невилл с Ханной приглашали нас на свадьбу, Северус сказал: «Постараюсь успеть». Вряд ли это означало, что он постарается вовремя выйти из дома?

Теперешний Северус не стал оставлять намёков. Жестом радушного хозяина он пригласил меня вернуться на прежнее место и заговорил о другом:

— Кстати, о Министерстве и министерских… Глава Департамента магического правопорядка Австралии Джейн Холли шлёт тебе привет и наилучшие пожелания. Она приезжала на конгресс.

Вот так сюрприз. У меня неприятно заныло в груди. Прикрывшись окклюменцией, я спросила максимально ровным тоном:

— Значит, Джейн всё же нашла своего таинственного могущественного волшебника? И… как… она тебе?

— Импульсивна, — отозвался Северус, немного подумав. Глаза его странно блеснули. — Чтобы тебе не пугаться и не теряться в догадках: она предложила мне самостоятельно определить услугу, которая будет ей по силам, в обмен на порцию третьего зелья и ментальное сопровождение этапа… лечения. Сделка выполнена. Участники не пострадали.

Я мысленно повторила про себя всю фразу, каждое предложение которой наверняка скрывало увлекательнейшую историю. Хотелось бы верить, что когда-нибудь мне удастся узнать хотя бы часть. Вот только…

— Ты сказал, что конгресс прошёл без неожиданностей. Значит, Джейн была в планах?

— Да. Она намекнула о своём появлении заранее. Я был готов.

Замечательно. А мне опять ничего не сказал... Конечно, Северус решил не отвлекать меня перед экзаменами, был уверен, что сам справится, хотел защитить от неприятных мыслей… А если бы Джейн выбрала тактику угроз? Разве это никак не касалось меня и моей семьи? Как я собираюсь бороться с предрассудками волшебного сообщества, если не могу убедить даже своих близких, что такая снисходительная защита оскорбительна? И Гарри! Уж он наверняка всё разведал и потому оказался рядом… Я понимала, что большая часть моего раздражения вызвана окклюменцией. Стоило только снять эмоциональный блок, и стало бы легче. Но показывать бурю эмоций, которую вызвало упоминание Джейн, мне не хотелось. Надо собраться. Зачем я себя накручиваю? Разве сама никогда не поступала так же? Не решала за других? Сколько раз? Считать устану!

Северус не сводил с меня пристального взгляда, как будто ожидал, к какому решению я приду.

— Значит, теперь всё хорошо? — вздохнула я, пытаясь успокоиться. — Джейн счастлива, у неё нет претензий, она больше не караулит, когда ты попадешься к ней в сети?

Северус коротко кивнул, по-прежнему не отрывая от меня внимательного взгляда.

— И сейчас тебе никто не угрожает, — продолжила я, — больше нет никаких тайн, интриг, недоговорённостей?

Он едва заметно нахмурился.

— Ещё мы с Поттером устроили марш-бросок по кёльнским барам. Хотели преподнести Аберфорту в подарок бочонок лучшего кёльша. Кажется, немного увлеклись дегустацией. Это считается недоговорённостью?

Вот! Опять он всё сводит к иронии! Пока я решала, обидеться или засмеяться, Северус добавил тихо, но очень внятно:

— Я полагал, что не обязан отчитываться во всех своих действиях…

Внутри стало холодно. Я опустила взгляд. Тяжело видеть его таким: со сжатыми губами и очень спокойным выражением тёмных матовых глаз. Вглядывайся, не вглядывайся — ничего не увидишь. Отчитываться... Слово крутилось в голове, как на заезженной пластинке. Отчитываться. Вот как это называется? Окклюменция затрещала по швам, мне не хватало сил, чтобы остановить эмоциональный поток нахлынувших горьких мыслей. Отчитываться? Действительно. И перед кем? Девчонкой. Бывшей ученицей. Какой-то гряз… Нет-нет-нет! Окклюменция разлетелась в клочья, и я закрыла лицо руками, как будто это могло защитить от взгляда профессора Снейпа... Да что со мной?!

— Северус… — начала я, продолжая смотреть в землю. Потом догадалась поднять на него взгляд и охнула.

— Это настолько для тебя важно? — медленно выговорил он.

Ты мне важен, — перебила я. — Важен, нужен, дорог. Остальное или вторично, или вовсе не обязательно.

Я уткнулась в его плечо. Несколько мгновений он не шевелился, а потом притянул меня к себе и обнял. Дорожная мантия Северуса едва уловимо пахла озоном от международного портала и пеплом от Летучего пороха, но сквозь все чужие запахи пробивались знакомые горьковатые ноты шалфея и полыни.

Вот это и называется семейный скандал из ничего. Северус за всю жизнь только и делал, что отчитывался. То перед Волдемортом, то перед Дамблдором. Эх ты, Грейнджер. Захотела быть третьей в этой компании?

— Кажется, мне не подходит окклюменция, — пробормотала я. — Она действует на меня почти как палочка Лестрейндж.

— Возможно, — согласился Северус. — А возможно, ты просто расстроилась. Но тебе понадобятся навыки контроля сознания, если будешь работать в Министерстве. Придётся освоить другую модель защиты.

За границей нашего маленького временного мирка оживал Хогвартс. Главные двери хлопали теперь каждую минуту. По аллеям, дорожкам и тропинкам растекались студенты, обсуждавшие свои успехи и неудачи.

— Есть дела на завтра? — спросил Северус после долгого молчания.

— Нет. До собеседования — никаких планов.

— Хорошо. Хочу познакомить тебя с одним человеком. Если ты не против.

— Не против, — озадаченно пробормотала я. — Мне нужно знать о нём что-то ещё?

— Мы знакомы не так давно. Он не волшебник, его жена — тоже. Завтра они отмечают золотую свадьбу. Фрэнк — хороший человек, — по тону Северуса я поняла, что ему снова неловко. — Я сказал, что приду с тобой. Он очень волнуется.

— А если я ему не понравлюсь? — спросила я, отложив в ящичек «подумать» остальные удивительные факты. Вопрос прозвучал жалостливо.

Северус отстранился, смерил меня оценивающим взглядом и покачал головой:

— Исключено. Фрэнк разбирается в людях.

— Значит, завтра у меня снова экзамен! — я рассмеялась, на душе стало легко и тепло. — А мне так нравилось думать, что они закончились!

— Ещё чего! — фыркнул Северус, возвращаясь к своему обычному тону. — Все всегда сдают экзамены… Хм.

Хмыканье относилось уже не к моей персоне. Девочку я узнала сразу. Мальчишки были незнакомыми. Один яростно жестикулировал и что-то рассказывал. Другой нёс тяжелую книгу, не слишком удачно пряча её под мантией. Они прошли так близко, что я услышала обрывок разговора об исчезающей лягушке и опознавательных чарах.

— Готова спорить, это те самые Таббс и Уокер! — шепнула я Северусу. — Элли ты и сам знаешь. Интересно, какая книга могла им понадобиться за два дня до каникул?

— «Расширенное руководство по защите от Тёмных искусств», том третий, — сразу ответил Северус.

— Ого! Это был дедуктивный метод или легилименция?

Судя по отсутствию ответа, Северус счёл вопрос риторическим.

Первокурсники тем временем ненадолго исчезли из поля зрения и снова появились уже на небольшой озёрной косе. Похоже, Элли Райт заметила библиотечную книгу и теперь устраивала мальчишкам разнос. Слов слышно не было, но эхо доносило узнаваемые интонации маленькой зануды Грейнджер. Северус поднялся.

— Через час мне нужно быть в Лондоне.

— Я с тобой.

— Уверена? Полагаю, твои друзья на это не рассчитывали, — он показал взглядом сквозь заросли ивняка. Я не сразу разглядела в толпе школьников, движущихся от замка, рыжеволосую макушку Рона и черные вихры Гарри. И с трудом подавила вздох разочарования.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:41 | Сообщение # 68
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
* * *

— Странно, Гарри не писал, что будет сегодня в Хогвартсе, — с неудовольствием заметила Гермиона. И добавила совсем уж нелепое: — А может, они вовсе не ко мне пришли?

— Действительно. Разве в их головы могла прийти идея устроить тебе сюрприз? — согласился я. — И цветы они носят с собой ежедневно!

— А может я тихо подожду, пока они уйдут? — с надеждой спросила Гермиона.

— Тебе решать. Им известно о твоём укрытии?

— Ну, мы несколько раз приходили сюда делать уроки, а потом Гарри здесь внезапно разонравилось, и...

Я хорошо знал этот застывший взгляд и закушенную губу. Мысли Гермионы Грейнджер завертелись со скоростью, непригодной к считыванию, и улеглись в очевидный вывод: «Гарри знает, почему Северусу не нравится это место».

Гермиона судорожно вздохнула и опустила глаза. Сочетание развитой интуиции и незащищённой эмоциональности для человека, который собирается идти в политику, может стать серьёзной проблемой. Надо будет над этим поработать. А способность Поттера постоянно наступать на мои мозоли — всего лишь врожденная особенность, доказанная многолетней практикой, которая не зависит от количества совместно распитых спиртных напитков. Подтверждая это суждение, Поттер с Уизли внезапно свернули с аллеи и направились к озеру.

Через минуту ветер донёс раздражённый голос.

— … испарилась сразу после экзаменов. Что за срочные дела? — Уизли взмахнул букетом с такой силой, что несколько лепестков взлетели в воздух.

Поттер пробормотал в ответ что-то миролюбивое и попытался отобрать цветы.

— Ну да, конечно. Мы оба знаем, по кому она скучала, — ворчливо отозвался Уизли. — Не могла и десяти минут подождать.

Отвлекающий барьер повлиял на них не самым удачным образом. Вместо того, чтобы развернуться и уйти, Поттер озадаченно огляделся и остановился. Уизли тоже затоптался на месте.

— Гермиона Снейп! — негодующе продолжил он. — Нет, хуже: министр магии миссис Снейп! Ты представляешь?!

— Рон, чего ты добиваешься? — Поттер был удивительно терпелив. — Ты же сам… э-э-э… поучаствовал в этом?

Рыжий купидон не смутился.

— Я всего лишь не хотел, чтобы Снейп чувствовал себя победителем. Он должен был признать, что Гермиона ему небезразлична. А теперь Снейпу слишком хорошо. И меня это злит.

Слушать откровения Уизли было не слишком уместно, хотя и познавательно. Я отошёл подальше, но на силу звука это повлияло мало. Фрэнк называл такую комбинацию «цугцванг». В сочетании с милыми воспоминаниями этого места эффект получался… объёмным.

— Смотри-ка, — интонации голоса Уизли изменились, и я вздрогнул, но он всего лишь указал рукой на компанию первокурсников у воды. — Это же та самая суперправильная Элли?! Если она не знает всё про всех в школе, то я — верховный чародей Визенгамота. Спрошу у неё, — и не дожидаясь реакции Поттера, он побежал вниз по крутой тропе.

Гермиона, замершая там, где её застал голос Уизли, впервые пошевелилась и оглянулась на меня. Её лицо отражало все оттенки сожаления. Совестно было прятаться от друзей, которые бросили свои дела, чтобы поздравить подругу с окончанием школы, неловко от того, что в неприятной ситуации оказался я, и банально стыдно подслушивать. Кажется, именно в этой последовательности.

— Иди к ним, — предложил я. — Все равно у меня вечером деловая встреча… Вернусь не раньше половины одиннадцатого. И тогда мне будет, что тебе рассказать.

На последних словах Гермиона улыбнулась.

— Хорошо, — удивительно кротко ответила она.

Пасторальность сцены слегка нарушал Поттер. Он по-прежнему стоял на расстоянии вытянутой руки от барьера и неловко переминался с ноги на ногу, то наблюдая за Уизли, допрашивающим первокурсников, то разглядывая ивовые кусты.

— Интересно, догадывается ли Гермиона, что защитные чары не распространяются на мою карту? — пробормотал он внезапно, глядя куда-то поверх наших голов.

— Невероятно! — всплеснула руками Гермиона и зачем-то перешла на шёпот. — Как я могла забыть о карте! Пожалуй, стоило добавить заговор ненаносимости и защиту от слежения… Хотя тогда на карте появится пустое пятно? Или нет?

— Пожалуй, у тебя действительно постэкзаменационный синдром! Просто. Сними Чары. Прямо сейчас, — подсказал я.

— Рон думает, что я забыл карту дома, — уточнил Поттер, продолжая смотреть в пространство. — Мы сейчас ещё раз поищем Гермиону в башне Гриффиндора, а если не найдём — отправимся в Хогсмид…

Поттер подмигнул ивовому кусту и добавил:

— Кстати, кёльш я доставил. Аберфорт поворчал, конечно, но был доволен.

Пыхтя и отдуваясь, на тропе показался Уизли. Вид у него был одновременно весёлый и злой.

— Я же говорил, девчонка знает всё! Жаль, что слизеринка. А нам здесь больше делать нечего. Догадайся с трех раз, кто нарисовался в школе ещё во время экзаменов? Снейп! Налетел, нетопырь, и утащил нашу Гермиону в свою пещеру.

Поттер бессовестно заржал. Он хлопнул друга по плечу и подтолкнул его, задавая направление движения. Но Уизли был настроен пофилософствовать.

— Знаешь, я понимаю, что у нас с ней было не слишком много общего, друзьям прощать недостатки проще, и всё такое. Но вот скажи мне, что она в нём нашла? Такого, что другие не видят?

Я перевёл вопросительный взгляд на Гермиону. Она тоже развела руками, скрывая улыбку.

Поттер посмотрел на Хогвартс, залитый тёплым золотым солнцем, потом оглянулся на другой берег озера, туда, где когда-то стояла Визжащая хижина, и ответил задумчиво и отрешённо:

— Знаешь, Рон, пожалуй, всё дело в самом факте его существования.

И не глядя больше по сторонам, зашагал к замку.

____________
Здесь мы и оставим наших героев. Думаю, что дальше они справятся сами. Для любителей более основательных финалов в истории есть эпилог. Но если вам больше нравится самим достраивать будущее, воспользуйтесь этой возможностью. Автор в обиде не останется)))


С любовью и благодарностью, ваша Магла!
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:44 | Сообщение # 69
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Семнадцать лет спустя


— Ма-ам, дядя Рон приехал, — прокричал Хьюго, распахнув дверь. — Машина — супер! А мы когда купим?!

— Хьюго, ты прекрасно знаешь… — начала я, но дверь уже захлопнулась, донёсся топот ног по лестнице, звонок, а следом — радостные возгласы сына и довольный баритон «дядюшки Рональда».

Роза только хмыкнула и вернулась к проверке содержимого чемодана. Хьюго от всей души любил Рона, как дети любят Санта-Клауса, а Роза была далека и от веры в Санту, и от мысли, что дружбу можно измерить количеством подарков.

Я выглянула в окно. Новенький форд ослепительно блестел в лучах осеннего солнца. Хьюго выскочил на улицу в лёгкой пижаме и сейчас ёжился от холода, не сводя с машины восхищённых глаз. Рон стоял рядом с ним и сиял не хуже автомобиля.

— Все мужчины — большие дети, — прокомментировала Роза, незаметно оказавшаяся рядом со мной.

— И папа? — уточнила я.

Роза фыркнула, не отрывая взгляд от картины под окнами.

— Кроме папы.

Я кивнула. Хьюго уже забрался на место водителя и начал испытывать на прочность рычажки, кнопочки и терпение Рона.

— Кстати… — Роза неуловимо сменила тон, — бабушка Уизли недавно обмолвилась, что вы с дядюшкой Рональдом когда-то собирались пожениться…

Вот для таких случаев и нужна окклюменция! А предвыборная гонка, бои с консервативным крылом Визенгамота и административное слушание по делу Сакса-Уоррингтона — это только для разминки.

Выждав пару секунд, я покосилась на нахохлившуюся Розу и осторожно ответила:

— Формально говоря, предложение он мне не делал. Потом мы здорово поссорились… Потом я переехала сюда и встретила вашего папу. А… что?

Роза пожала плечами. Резко и угловато. Как Северус.

— Ничего. Удивилась немного.

Тормошить Розу, пытаясь выяснить, чему именно она удивилась, расстроилась ли, и что именно это меняет, было бессмысленно. Оставалось ждать, когда она сама созреет для продолжения темы.

В подтверждение моих мыслей дочь отошла от окна и заговорила о другом:

— Как думаешь, я успею прочитать это до каникул?

Под «этим» подразумевалась внушительная стопка художественной литературы, занимавшая места больше, чем учебники. Я выудила из стопки неизвестно как затесавшийся туда томик с глянцевой обложкой, на которой бледнокожий подросток обнимал глуповатого вида девушку.

— О, вампирская романтика! Увлекательно?

Смутить Розу было невозможно.

— Да. Эмма подарила на день рождения. Жаль, конечно, что нельзя было подарить ей в ответ что-то из Уорпла. А изучать предрассудки немагического населения в художественной форме очень интересно.

— Отлично! Теперь не буду мучиться с твоим подарком на двенадцать лет, — улыбнулась я. — И знаешь, положи любые три книги. Если понадобятся остальные — смогу передать позже… хотя бы в Хогсмиде.

Роза мгновенно вспыхнула:

— Я не буду посещать Хогсмид во время семестра до третьего курса! Как принято.

— Джеймс Поттер — не самый надёжный источник информации, — возразила я. — Две трети первокурсников проводят выходные с родителями в Хогсмиде… Но книги я тебе перешлю в любом случае, не переживай.

Сказать, что книги вообще-то может просто принести Северус, у меня уже не хватило духу. Роза намеревалась жёстко соблюдать субординацию, и горе было тому, кто попытался бы ей помешать.

Она собиралась сказать что-то ещё, но быстро отвернулась и пробормотала:

— Пора завтракать, а то опоздаем.

Мне захотелось крепко обнять дочь, сказать, что это не ей, а мне нужны встречи в Хогсмиде. Что я уже скучаю и заранее ревную её к новой жизни, в которой для мамы останется куда меньше места. И мне жаль, что предыдущие одиннадцать лет я была рядом не так часто, как нужно. Но Роза категорически не выносила «лишних» эмоций, поэтому я только погладила её по пышным волосам и вместе с ней вышла из комнаты.

В кухне хозяйничал Рон. Стол был накрыт на четверых, и Хьюго уже возил ложкой в своей тарелке с овсянкой. При нашем появлении дядюшка Рональд приветственно взмахнул поварёшкой и провыл дурным голосом:

— Бо-ойся, Хогвартс, грядут большие перемены!

— И тебе доброе утро! — согласилась я. — Как там Элли?

Рон сразу посерьёзнел.

— Целители говорят, что всё отлично. Малыш будет готов появиться не раньше среды, а пока можно вести обычный образ жизни, — вопреки словам, на его лице проступила тревога. — Но Элли обещала не отлучаться далеко от дома.

— Всё будет хорошо, — пообещала я. — Элли очень разумная, опытная мама, и от вас до Мунго всего три шкафа.

Хьюго хрюкнул в тарелку. Его до сих пор забавляла возможность измерять расстояния шкафами, а волнение взрослых казалось как минимум странным. Всего-то дел — съездить в нужное время к целителям и выбрать подходящего мальчишку или девчонку. В досужие выдумки про то, что тётя Элли носит ребенка в животе, сын верить категорически отказывался. Понятно же, что это очередная шутка дяди Рона!

Рон потрепал Хьюго по макушке и сменил тему:

— Бекки забрала мама, Лили тоже приедет в Нору. Отпустишь Хью с ними? А вечером Гарри и Джинни отвезут всех троих на площадь Гриммо.

Хьюго умоляюще сложил ладошки и уставился на меня самым умильным взглядом:

— Дедушка Артур обещал, что мы будем разбирать стиральную машину!

— Тогда конечно, — согласилась я. — Но кашу всё равно придётся доесть.

Уже наполовину сползший со стула Хьюго забрался назад и старательно принялся за овсянку.

Рон одобрительно кивнул и переключился на Розу.

— Ну, успела вызубрить все учебники?

— Зубрёжка — устаревший и малоэффективный метод, — пробурчала она.

— Твоя мама так не думала.

— У мамы не было другой информации о нашем мире, — пояснила Роза. — Ей было сложнее. А я планирую успеть разобраться и с волшебными предметами, и с обычной школьной программой.

Рон нахмурился:

— Гермиона, вы соображаете, что творите? Может ещё и хроноворот ребенку подсунете по старой памяти? Не помнишь, что с тобой было на третьем курсе?

Я пожала плечами. Никто не заставлял Розу хвастаться. Пусть теперь сама выпутывается.

Роза отодвинула тарелку и метнула в Рона сердитый взгляд:

— Это нужно не родителям, а мне! — отчеканила она. — В прошлом году я занималась зельеварением и чарами четыре раза в неделю после занятий в школе. А кое-кто в Хогвартсе тратил на тренировки по квиддичу по несколько часов каждый день. И ничего, выжил.

Рон кашлянул и взглянул на часы над столом.

— Ясно. Ладно. Отлично… Так… когда мы должны выехать?

— Минут через десять, я думаю. Хьюго, ты закончил? Иди собираться. Возьми зубную щётку и смену белья.

Счастливый Хьюго тут же ускакал к себе, Роза чинно допила сок и выплыла из кухни, не проронив больше ни слова.

Рон вздохнул:

— Что я натворил на этот раз?

— Ты критиковал её родителей — раз, иронизировал над её идеями и убеждениями — два. А главное — у нас с тобой был роман в конце девяностых. И Молли не нашла лучшего времени, чтобы рассказать об этом Розе.

Рон помрачнел.

— Только бы маме не пришло в голову вспомнить что-нибудь при Элли, по крайней мере до среды.

— Думаешь, Элли может огорчить давно известный факт твоей биографии?

— Нет, конечно, — в голосе Рона отчетливо слышалась неуверенность. — Но знаешь, все эти перепады настроения… Помнишь, когда мы ждали Бекки? Не поехала со мной на чемпионат, а Скитер тут же написала, что мы с тобой поженились? Северус даже бровью не повёл, зато Элли…

— Помню, конечно, — я пожала плечами. — Но разве Элли тогда огорчилась? Мне показалось, что она заставила «Пророк» написать опровержение, принести извинения, добилась, чтобы Скитер лишили спортивной аккредитации… Короче, раскатала Риту в лепёшку. Или я что-то путаю?

— Это понятно, — рассеянно кивнул Рон. — Но она очень переживала.

Смеяться было категорически нельзя. Элли волшебным образом оставалась для Рона хрупкой маленькой девочкой, круглосуточно нуждающейся в рыцарской защите.

Рыцарь потянулся на стуле, продемонстрировав плотно обтянутый джемпером животик, и резко поднялся.

— Идём! Не терпится вас прокатить. И кстати, ты проспорила — я сдал экзамен по вождению с первого раза.

— Вы с Гарри большие молодцы, — почти честно отозвалась я. Готова была спорить, что в чём-нибудь Рон обязательно сжульничал, но стоило ли быть мелочной?

Перед выходом я оглянулась. Кухня, в которой за восемнадцать лет я выучила каждый дюйм пространства, казалась непривычно пустой и просторной. Нескоро мы соберёмся здесь всей семьёй.

Рон кивнул, догадавшись, о чём я думаю:

— Не представляю, как я смогу отпустить Бекки. Тем более после всего, что мы повидали в Хоге: гигантские пауки, трехголовые собаки, оборотни… соплохвосты Хагрида, в конце концов!

— Соплохвосты?! — с восторгом переспросил Хьюго, опасно перегнувшись через перила лестничного пролета. — Они какие?

— Похожи на твою старшую сестру, после того, как она опоздает на поезд в свой первый школьный год, — Роза, спускавшаяся следом, схватила Хьюго за шиворот и вернула в безопасное положение. — Также плюются огнём и замораживают взглядом…

Рон не стал проверять достоверность этих сведений. Он отобрал у Розы рюкзак, вручил его Хьюго, а сам занялся чемоданами.

Я оглядела Розу и одобрительно кивнула. Аккуратная причёска, костюм с иголочки, идеально подобранные туфли… Роза довольно улыбнулась и надела куртку. За её отворотом белел старый отражатель из «Вредилок» Уизли. Я указала на значок.

— В Хогвартсе это лучше снять.

— Разумеется сниму, мам, — с лёгким раздражением отозвалась Роза. — Он понадобится мне только на платформе.

— Зачем? — Рон, затормозив у дверей, оглянулся. — Ты нас стесняешься?

Роза тяжело вздохнула. Её объяснение я успела выучить наизусть, но Рону предстояло услышать его впервые.

— Я вами горжусь. Но мне хочется, чтобы одноклассники узнали меня как Розу, а не как дочь Грейнджер и Снейпа.

Мысленно я отметила победу в текущем рейтинге и позволила себе тоже немного погордиться.

— Хм-м, погоди… — Рон изобразил задумчивость, — а разве двойная фамилия не заставит твоих будущих друзей что-то подозревать?

— Вопрос улажен, — отмахнулась Роза, — в Хогвартсе будет учиться Роза Принц.

Идея Розы мне скорее нравилась. К Эйлин Принц я испытывала благодарность и сочувствие. А на примере Гарри хорошо представляла, чем чревата семейная известность. Северус не возражал и даже был доволен. Но у Рона ассоциации с фамилией Принц были другими, а всё, что говорила Роза, он автоматически примерял к своей семье. Поэтому сейчас Рон переводил возмущённый взгляд с меня на Розу и явно подбирал слова...

«Не вмешивайся», — шепнула я ему и первой выскочила из дома.

Тактика себя оправдала. Роза и Рон вышли через несколько секунд. Оба улыбались, вернувшись к любимой теме последних месяцев:

— А я говорю, что с такой мамой тебе нечего делать на змеином факультете.

— Мама замечательная, но я больше похожа на папу! — Роза гордо продемонстрировала едва заметную горбинку на носу. — И, между прочим, тётя Элли тоже училась на Слизерине!

Рон закатил глаза.

— Все знают, что Элли пошла к змеёнышам из жалости, чтобы факультет после войны не закрыли! Послушай лучше, какую штуку мы придумали с дядей Джорджем. Стипендия имени старины Годрика! Мы готовы тратить на неё до четверти от всех доходов «Волшебных вредилок»! А вручать будем всем детям клана Уизли… и девчонке… кхм… Принц, в случае поступления на правильный факультет! И ещё мы подумываем о включении вас всех в наследство. На тех же условиях, разумеется.

Роза терпеливо выслушала манифест, но только пожала плечами и села в машину. Зато Хьюго сразу заинтересовался щедрым предложением.

— Дядя Рон, а если я точно-точно пообещаю...

— Хьюго, дядя Рон шутит, — я незаметно показала Рону кулак. — Выбор факультета возможен только по склонностям ученика.

Разочарованный Хьюго откинулся на сиденье детского кресла и безропотно позволил себя пристегнуть.

Почти всю дорогу Рон молчал. Движение было плотным и плохо сочеталось с болтовнёй за рулём. Хьюго задремал. Роза хмурилась и кусала губы. Я поймала её взгляд в зеркало заднего вида и пожалела, что не сижу рядом.

На вокзал мы приехали рано, но место для парковки нашли с трудом, а пробираться к платформе пришлось в толпе. Хьюго вцепился в руку Рона, Рон держал за локоть меня, я придерживала ручку чемодана, который катила Роза. Так и прошли сквозь барьер. Прекрасная иллюстрация для фантазий Риты Скитер: дружное семейство Уизли-Грейнджер провожает в школу старшего ребёнка.

Паровоз сиял свежей краской и дымил как десяток пароходов угольной эпохи. В поисках места, где можно было хотя бы видеть лица друг друга, мы прошли до самого хвоста состава. Но и здесь было немногим лучше. То тут, то там из плотного марева доносились знакомые голоса. Где-то недалеко Перси увлечённо разглагольствовал о необходимости введения дополнительных ограничений в использовании мётел. Почти рядом Виктуар Уизли что-то нежно мурлыкала своему скрытому в тумане спутнику. Поттеров не было ни видно, ни слышно.

Роза успела найти свободное купе, переодеться в форму и получить порцию восхищенных возгласов от Хьюго; а мы всё ещё ждали.

— Слышала, что Ханна всё же продала «Дырявый котёл»? — спросил Рон.

— Неужели? — фальшиво удивилась я. — Ключевая точка магического Лондона! Кто же этот таинственный покупатель, хотелось бы знать? Ведь если у него есть ещё какие-нибудь предприятия в транспортной сфере, то с приобретением «Котла» он становится почти королём магического транспорта! Вот бы вам с Джорджем подсуетиться!

— А-а, ты знала, — разочарованно протянул Рон, — а мы хотели устроить всем сюрприз.

— Всерьёз думал, что Министерство не отслеживает сделки такого уровня?

Рон помрачнел.

— Когда ты так говоришь, то становишься похожа на Джейн.

Я пожала плечами:

— Сочту за комплимент.

— В чём-то да, в чём-то нет. Зачем ты отказалась от министерского портфеля? Ведь теперь, — Рон понизил голос до еле слышного шёпота, — вся магическая Британия была бы в наших руках!

— Потому и отказалась, — объяснила я, проигнорировав «теперь». — Никто не любит, когда одна группа людей сосредотачивает в своих руках слишком много власти. Ты у нас курируешь почти все транспортные потоки, Джинни имеет серьёзный вес в прессе, Гарри стоит во главе аврората…

Можно было добавить, что мантия верховного чародея Визенгамота даёт куда больше реальных возможностей, чем гипотетический портфель министра, но Рон, как и большинство обывателей, не следил за трансформацией политической системы.

Убедившись, что дети увлечены разговором, он тихо спросил:

— Снейп с Гарри опять повздорили?

Я помотала головой.

— Ничего фатального. После выборов оба успокоятся.

Рон усмехнулся.

— Всё равно не пойму, какая разница: быть назначенным Попечительским Советом или быть избранным профессорами Хогвартса? Или я что-то упускаю?

— Небольшая разница есть, — уточнила я. — Попечительский Совет голосует только за предложенную кандидатуру, а Совет профессоров может предлагать неограниченное количество вариантов.

— Тогда могу понять Снейпа. Куда приятнее быть избранным коллегами, у которых есть выбор... Особенно если уверен, что победишь. И могу понять Гарри. Он предложил самый простой и надёжный путь. А вообще, парни просто скучают по тем дням, когда ежедневно говорили друг другу гадости.

Исключая один нюанс, предположение Рона было близко к истине. Потому что Северус в убийственно вежливой манере поинтересовался у Гарри, с чего тот вообще решил, что директорство входит в сферу его интересов, а Гарри так растерялся, что среди прочих аргументов приплёл даже давнее обещание Северуса позаботиться об Але… После той беседы «мистер Поттер» и «профессор Снейп» уже неделю так учтиво и изысканно отзывались друг о друге, что не заметить этого было невозможно.

— И когда… — Рон ещё больше понизил голос и покосился на Розу и Хьюго, — всё решится?

Теоретически выборы директора Хогвартса уже должны были состояться. А также, теоретически, всё это должно было проходить в абсолютной тайне. На практике же оставалось надеяться, что хотя бы дети не входят в число посвящённых.

— Минерва собиралась представить нового директора студентам после распределения первокурсников по факультетам, — дипломатично ответила я.

— Идут, идут! — завопил Хьюго. И даже Роза просияла, увидев взволнованного Альбуса во главе семейства Поттеров.

— Привет! — сказал тот с огромным облегчением в голосе.

Джинни мне подмигнула, а Гарри ограничился неопределенным кивком.

— Ну что, припарковался нормально? — поинтересовался Рон. — Я — да. Гермиона не могла поверить, что я сдам на магловские права. Она думала, что мне придется применить Конфундус к инструктору.

— Неправда, — на автомате возразила я в спины мальчишек, как раз поднимавших чемодан и сову Альбуса в вагон. — Я в тебе нисколько не сомневалась.

Хьюго тем временем завладел вниманием Лили и сейчас раскрывал перед ней перспективы обогащения за счет выбора правильного факультета. Роза делала вид, что тема ей в принципе не интересна, но Альбус слушал с самым встревоженным видом.

— Если ты попадёшь не в Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, — подвёл итог вернувшийся из поезда Рон. Он хлопнул Альбуса по плечу и театрально закончил: — Так что делай свой свободный выбор.

Лили и Хьюго засмеялись, а Альбус и Роза нахмурились.

— Рон! — простонала я.

— Он просто шутит, — хором сказали мы с Джинни, но Рон уже отвлёкся.

— Смотри, кто там стоит!

Ветер изменился, и в просветах дыма стало видно платформу. Там, куда показывал Рон, стояли Малфои. Заметив наше внимание, Драко коротко кивнул и отвернулся.

— А это, стало быть, маленький Скорпиус, — полушепотом сказал Рон. — Ты должна одерживать над ним верх на каждом экзамене, Роза. Слава богу, умом ты пошла в маму!

— Рон, прошу тебя, — я уже не знала смеяться или плакать. — Дети ещё и в школу-то не пошли, а ты уже натравливаешь их друг на друга!

— Ты права, — смиренно отозвался Рон, но не смог удержаться и добавил: — Но ты все-таки не дружи с ним очень-то, Роза. Дедушка Уизли не простит тебе, если ты выйдешь замуж за чистокровку!

Роза закатила глаза, а Альбус вспыхнул и покосился на Скорпиуса с неожиданной неприязнью.

Обстановку разрядил Джеймс, вернувшийся с невероятным открытием: Виктуар Уизли и Тедди Люпин — пара! Пока он пытался примириться с равнодушием взрослых к этому вопиющему факту, Альбус забыл о Скорпиусе и начал строить планы по расширению семьи, Лили подхватила тему… Только Роза вряд ли слышала хоть слово из гомона, стоявшего вокруг неё.

Я наклонилась к ней, сделав вид, что поправляю заколку, и тихо спросила:

— Волнуешься?

У Розы дрогнули губы.

— Мам, — еле слышно прошептала она, — напишешь мне разрешение на родительские выходные?

И я, наконец, сделала то, что хотела всё утро — обняла свою дочь.

— Обязательно напишу. Сегодня же, — пообещала я, — и завтра утром пришлю с совой.

— Почти одиннадцать. Вам пора заходить в вагон, — напомнил Гарри.

Роза осторожно высвободилась из моих объятий, быстро поцеловала меня в щёку и первая запрыгнула на ступеньку вагона.

— Не забудь поцеловать от нас Невилла, — лукаво сказала Джинни Джеймсу и подмигнула мне.

— Мама! Я не могу поцеловать профессора! — на всю платформу возмутился Джеймс.

— Но ты ведь знаком с Невиллом…

— Так то дома, а в школе он профессор Лонгботтом! Представляешь, я приду на травологию и скажу, — осуждающе покачав головой, он пихнул Альбуса, — Ал, пока! Берегись, не просмотри фестралов!

— Но они же невидимые? Ты говорил, что они невидимые!

Но Джеймс уже заскочил в вагон. Альбус встревоженно оглянулся. Джинни обняла его, быстро шепнула что-то на ухо и торопливо поцеловала:

— Пока, до Рождества!

Обернувшись ко мне, она развела руками:

— Варнава отправляет меня на три недели в Бразилию. А в ноябре — в Болгарию. Так что Джеймс опять рассказывает всем, что встречи с родителями — для слабаков.

— Особенно актуально, когда отец ведёт у твоего курса дуэльный клуб два раза в неделю, — усмехнулась я.

— Эй, не разрушай парню имидж лидера новых консерваторов, — Джинни говорила громко и весело, но незаметно взяла меня за локоть и потянула в сторону от Гарри и Альбуса, шептавшихся с серьёзными и торжественными лицами.

Роза выглянула из окна купе, подмигнула Хьюго и весело помахала всем нам. Теперь она не выглядела ни напряженной, ни растерянной. По всему поезду захлопали двери, толпа родителей устремилась вперёд, чтобы успеть сказать ещё какие-то слова. Альбус вскочил в вагон, и Джинни закрыла за ним дверь.

Через несколько секунд голова Альбуса появилась в проёме окна рядом с Розой.

— Чего они все смотрят? — недоуменно спросил он, оглядывая соседей.

— Не беспокойся, — сказал Рон. — Это всё из-за меня. Я страшно знаменит.

Альбус, Роза, Хьюго и Лили рассмеялись. Роза последний раз махнула мне из окна, поезд тронулся и вскоре исчез из виду. Хьюго с Лили дольше всех глядели ему вслед. Джинни и Гарри стояли обнявшись и тихо переговаривались.

Толпа на платформе быстро редела. Рон отошёл в сторону и теперь пытался незаметно измерить участок стены между двумя колоннами. Джинни покосилась в его сторону и тихо сказала:

— Братец опять ищет место, куда можно втиснуть шкафчик. Недавно мне снилось, что он купил у Малфоя особняк и завёл павлинов. Рыжих, разумеется.

Гарри усмехнулся:

— Рон честно заработал свое состояние и волен распоряжаться им как хочет.

Хьюго тут же уловил важную тему и подошел ближе.

— Дядя Рон обещал Розе и Алу стипендию, если они будут учиться на Гриффиндоре, — на всякий случай повторил он для всех. — А мама на него почему-то рассердилась… Я бы хотел стипендию…

Ну вот опять. Я только вздохнула:

— Хьюго! У тебя что, нет карманных денег?

— Есть, — смиренно отозвался он, — то есть были. А у дедушки Фрэнка скоро день рождения. Я хотел подарить ему такую штуку для шахмат, с кнопками, в прошлый раз дедушка Джек в Австралии такую показывал. Мне бы хватило, но я уже потратил их на подарок для тебя… Ой… Давай, как будто ты этого не слышала, потому что это был сюрприз тебе на день рождения.

Я обещала немедленно забыть нечаянную оговорку. Сюрприз Хьюго был надёжно спрятан в таком месте, где мама точно не догадается, и для полной надёжности перепрятывался каждую неделю, поэтому я уже трижды натыкалась на таинственный сверток при уборке. Затем успокоенный сын подробно поведал мне о штуке с кнопками, в которой я опознала шахматные часы, и пообещала вложить в подарок для Фрэнка недостающую сумму. После недолгих переговоров Хьюго признал, что без стипендии дядюшки Рональда он как-нибудь протянет. Тема была исчерпана.

Тем временем на платформе осталось лишь несколько семей. Гарри уже пару раз нетерпеливо смотрел на часы, но Рон до сих пор возился с измерениями.

— Смотрите, смотрите, — вдруг закричала Лили, — дедушка Уизли!

Рон отвлёкся и весело переспросил:

— Дедушка? Брось, малышка. Маленькая лысинка не делает дядю Рона дедушкой… — но тут же посерьёзнел: — Папа?

Серебристая ласка остановилась возле Рона и торопливо заговорила голосом Артура:

— Сынок, Элли пришлось отправиться в Мунго пораньше. Не пугайся, всё хорошо. С ней Молли. Целители говорят, что началось.

Рон рванул с места, не дослушав сообщения Патронуса.

— Если он в таком состоянии сядет за руль, я не завидую тем, кто попадётся ему на пути, — пробормотала Джинни, выхватывая палочку. Но Рон уже остановился сам, будто наткнулся на мягкую невидимую преграду.

— Я обещал Хьюго, что мы поедем к дедушке Артуру, — почти сердито сказал он, ни на кого не глядя. — И вообще… с вокзала лучше уходить всем вместе.

— Нет, дядя Рон, иди! — грустно возразил Хьюго, — ребенок важнее какой-то стиральной машины. Раз уже привезли, надо брать!

И Рон через силу улыбнулся. Спустя пару минут он отправился в больницу под контролем Джинни, которая клятвенно обещала Хьюго помочь с выбором идеального младенца. Мы с Гарри, Хьюго и Лили остались на платформе. Мимо прогромыхали и исчезли пустые вокзальные тележки, а мусор взвился в воздух и растаял. Гарри огляделся и подал знак рукой. Из ниоткуда появились несколько человек в безукоризненно сидевших магловских костюмах.

— Решили, что после Манчестера и Вестминстера* будет нелишним подстраховаться, — пробормотал Гарри. — Вторая группа рассредоточена на вокзале.

До парковки мы дошли под сопровождением, достойным королевы. Когда последний костюмированный персонаж растворился в толпе, Гарри прервал молчание:

— Сова от Попечительского Совета прилетела за минуту до нашего выхода. Заседание через три часа. Но теперь это уже чистая формальность.

Я кивнула и спросила:

— Всё ещё сердишься?

Он покачал головой:

— Только на себя. Но Снейп, конечно, в своём репертуаре: мог бы объяснить заранее, чтобы я не плясал перед попечителями со своими гениальными предложениями.

Я сдержала улыбку. Как здорово, что в мире есть неизменные вещи! И горячая убеждённость Гарри Поттера в том, что его помощь жизненно необходима в любом деле — несомненно одна из них.

Вот и сейчас, он посмотрел на погрустневших Хьюго и Лили и предложил:

— А как насчёт мороженого у Фортескью? И потом сразу к дедушке Артуру!

Протестующих не нашлось.
 
SAndreita Дата: Вторник, 07.07.2020, 02:44 | Сообщение # 70
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
* * *

— Профессор Макгонагалл, — проскрипел Бинс, — ваш голос.

Минерва сжала в руке шар для голосования, смерила меня долгим изучающим взглядом и решительно опустила шар в чашу.

Напряжённая тишина, царившая в учительской, сменилась лёгким гулом. Перешёптывались Таббс и Уокер, Септима и Аврора. Помона с Роландой энергично втолковывали что-то Невиллу. Филиус, выждав момент, когда Минерва отвернулась, восторженно показал мне большой палец. Альбус, устроивший наблюдательный пункт в раме Эмерика Свитча, благожелательно взирал на происходящее.

— Приступим к подсчётам, — монотонное бормотание Бинса вызывало непреодолимое желание «уснуть и видеть сны», но в соблюдении протокола ему не было равных. — Профессор Таббс, будьте любезны, извлеките шары на поднос без помощи магии.

Таббс аккуратно и быстро выполнил поставленную задачу. Прошло несколько мгновений, и все шары засветились ровным молочным светом. Уокер попытался зааплодировать, но Бинс поднял руку, призывая к молчанию.

— Большой преподавательский Совет Хогвартса проголосовал единогласно. Решение принято. Однако, напоминаю, что любые поздравления являются преждевременными и нарушают Устав школы в статьях сорок шестой подпункт третий и сорок седьмой, подпункты первый и третий. До утверждения кандидатуры Попечительским Советом и процедуры распределения первокурсников директором Хогвартса остаётся профессор Макгонагалл.

Он отвесил сухой кивок в пространство и просочился сквозь стену.

Минерва отреагировала быстро:

— Отлично, коллеги! Благодарю за единодушие. Впереди нас ждёт много дел. Педсовет начнётся в час пополудни, сразу после него — совещание деканов. Невилл, вас я жду в кабинете в половине первого. Северус, если можно, поднимись туда сейчас.

Я кивнул ей и покинул учительскую, не дожидаясь нарушения упомянутых Бинсом подпунктов. Лестницы, коридоры и классы Хогвартса проживали последние часы тишины перед новым нашествием школьников. С этого года здесь будет учиться Роза. И ещё один сын Поттеров. И сын Малфоев... Почти о каждом первокурснике я мог сказать, что учил его родителей. Остальным повезло ещё меньше. Я учил уже третье поколение их семейств.

Занимательная генетика сыграла со мной злую шутку. Только шагнув на движущуюся лестницу, я понял, что шёл слишком быстро и самой прямой дорогой, так что Минерва никак не могла оказаться в башне раньше меня. Правила приличия требовали удалиться, но лестница закончила своё движение, дверь в кабинет распахнулась сама собой. И я вошёл.

— Приятно видеть вас здесь, Северус, — поприветствовал меня Дамблдор, уже вернувшийся в свой портрет. — Позвольте мне сказать, что ваша речь была выше всяких похвал.

Каких-нибудь семнадцать лет назад мне было бы жизненно важно вставить в этом месте колкость. Сейчас тоже хотелось, но лишь по привычке.

— Спасибо, Альбус, — откликнулся я.

Большие часы Хогвартса пробили полдень. На педсовете меня ждут безнадёжные попытки разгромить хотя бы одну из новых гениальных идей Таббса и Уокера, совещание деканов принесёт множество удивительных новостей от Минервы. А затем — встреча студентов, распределение и оглашение результатов выборов… День будет длинным. И разговоров предстоит много.

Альбус понял. Он ободряюще улыбнулся, поднялся с нарисованного кресла и исчез за рамой картины.

В дверь постучали.

— Входи, Минерва, — пригласил я. — Это пока ещё твой кабинет.

Минерва вошла медленно, изо всех сил стараясь не опираться на трость. Я знал, что левая нога всё ещё плохо её слушается после недавнего перелома, что она запыхалась при ходьбе и несколько минут стояла в коридоре у горгульи, восстанавливая дыхание. Легилименция была здесь ни при чём. Мы слишком долго работали вместе.

— Когда ты вылетел из окна классной комнаты Хогвартса в девяносто восьмом, я и представить себе не могла, что буду желать твоего возвращения, — неодобрительно уведомила она.

— Как мило с твоей стороны напомнить мне о том давнем приятном событии.

Минерва усмехнулась.

— Извинений не будет. Но теперь я понимаю, почему ты сбежал именно так.

— Неужели?

— Да. Ты знал, что через несколько минут Волдеморт потребует у тебя открыть двери школы. И ты защитил её единственным возможным способом: перестал быть директором, чтобы мы могли организовать оборону.

Параллель была очевидна. Но разве Минерва Макгонагалл должна была оправдываться?

— Слово «директор» повторяется сегодня утомительно часто. Если ты хотела сказать только это, я, пожалуй, пойду. Или помочь тебе собрать вещи?

— Все-таки ты невыносимая язва!

— И это новость?

— Действительно! — Минерва села в кресло и теперь взирала на меня как на нашкодившего студента. — Но Мерлина ради, Северус… а если бы твой план не сработал? Ты мог хотя бы предупредить? Даже Невилл до сих пор выглядит растерянным.

— Два раза по семнадцать лет, Минерва! Столько я работаю в Хогвартсе. За убийства с отягчающими обстоятельствами можно получить меньше. Большинство преподавателей начинали раньше меня. За Табса и Уокера я поручился тебе лично шесть лет назад. В ком я должен был сомневаться?

— И ты абсолютно уверен…

Я знал ответ, который ей понравится.

— Абсолютно. Директор — важная фигура, но хорошие деканы в этом мире в большом дефиците. И мы с тобой это понимаем как никто другой.

Минерва не сумела скрыть довольную улыбку. А я, наконец, закрыл за собой дверь.


* * *

Хьюго и Лили наелись мороженого и отправились разбирать стиральную машину; а я брела по Косому переулку, наслаждаясь ясным днём и неожиданными часами безделья. Осенняя сессия Визенгамота начиналась только через две недели, доклад для Кингсли я доделаю за два-три часа вечером, Северус всё равно останется сегодня в школе, а усиливать своей персоной группу поддержки в Мунго было бессмысленно. Оставалось просто отдыхать... Переворошить какой-нибудь книжный магазин? Погулять в парке? Устроить киносеанс и посмотреть что-то наивно-сказочное, совсем не подходящее к реноме «мадам Грейнджер»? Мда… Как однажды сказала Винки: «Выходной — это очень трудно».

Вспомнив о Винки, я невольно оглянулась. Аккуратная вывеска «Отменного волшебства» сияла всё той же снежной белизной, как и в день открытия. Внутри кипела работа: за ярко освещёнными окнами-витринами мелькали эльфы в фирменной одежде, ждали своей очереди заказчики… В конечном итоге бизнес-проект Винки принёс домовикам больше практической пользы, чем все наши законопроекты, поправки и просветительские акции вместе взятые. И это мотивировало работать дальше.

Сразу после эльфийского агентства добрых услуг начинался «Рыжий квартал». От апельсиново-морковного буйства красок слезились глаза и поднималось настроение. Оранжевое объявление на двери «Волшебных вредилок» уведомляло покупателей, что уже завтра магазин розыгрышей вновь будет ждать своих клиентов. Но «Всё для безопасности», «Волшебная электроника» и «Транспортная контора братьев Уизли» были открыты. Здесь делали деньги без выходных и скидок на семейные ценности.

Феноменальный коммерческий успех братьев парадоксально сопровождался растущими симпатиями общества. Задумай кто-нибудь измерить рейтинг популярности, «старина Рон» легко выиграл бы у Гарри, а реши Джордж стать министром, бедняга Грейнджер проиграла бы ему в первом же туре. Возможно, дело было в том, что Рон и Джордж не претендовали на власть и влияние?

Задумавшись об экономике, политике и психологии, я и не заметила, как оказалась у «Дырявого котла». Паб почти не изменился за все годы, только на заднем дворе теснилось теперь несколько разномастных шкафов. Поколебавшись, я опустила два кната в прорезь для монет узкого вишневого шкафчика и вышла на западную окраину Хогсмида, во двор «Сладкого королевства».

Здесь было намного холоднее. Небо затянули тяжёлые тучи, резкий ветер гонял по озеру внушительные волны. Каково будет первокурсникам в лодочках в такую погоду? Возможно, если бы дождь пошёл сейчас, он успел бы закончиться до приезда Хогвартс-экспресса? Мысль, конечно, была крамольной. И потому, что погодной магией в таких масштабах можно было заниматься только имея специальное разрешение, и потому, что Роза Принц свято чтила правила и ритуалы. Если в школу положено ехать девять часов на поезде, а потом мокнуть под дождём, рискуя очутиться в холодной воде, значит так тому и быть! С сожалением спрятав палочку, я спустилась по тропинке к Озёрной улице.

Доходные дома на берегу оказались лучшей идеей Аберфорта. Улица почти дотянулась до лодочной станции на западе и подбиралась к холмам на востоке. Наш дом мало чем отличался от остальных: на первом этаже — гостиная, постепенно превратившаяся в мой кабинет, и маленькая спальня под красной черепичной крышей. Роль цветника, сада и огорода исполнял единственный розовый куст у крыльца, подаренный Алисой и Фрэнком в день рождения Розы. Зато сад Лонгботтомов, утопавший в цветах с ранней весны и до глубоких морозов, компенсировал лаконичность нашей лужайки. В красно-золотом мареве осенних цветов я разглядела тонкую фигурку Алисы. Она тоже меня заметила и с улыбкой помахала рукой.

Поднявшись на крыльцо, я снова оглянулась на Хогвартс. Маленькая башня на вершине Большой лестничной башни — пристанище директора, казалась отсюда совсем крохотной. Наверное, несгибаемая Минерва уже закончила свой последний педсовет, собрала вещи и закрыла за собой дверь кабинета. А Северус — в милых его сердцу подземельях. Распекает Таббса и Уокера за очередную недостаточно гениальную идею или варит костерост и бодроперцовое по заказу Ханны и миссис Помфри… А я дома. И у меня выходной, Мерлин бы его побрал!

В гостиной было тепло. Я скинула обувь, куртку и забралась с ногами на диван. Пара книг, отложенных специально для такого случая, оказались на удивление неудачными. Через пять минут мне стало скучно, через десять я обнаружила себя за рабочим столом, изучающей сводки по Бирмингему, через час — активировала камин, запросила дополнительную информацию у секретаря и получила в отместку гору писем и документации, накопившихся со вчерашнего вечера. Произведение бюрократического искусства венчала колдокопия сегодняшнего решения Попечительского Совета. Как и предсказывал Гарри, возражений у господ-попечителей не нашлось. У меня тоже.

Я оторвалась от работы, только когда стемнело. Часы показывали без четверти восемь. Капли дождя барабанили по крыше, но над озером и замком в просветах между тучами уже сияли яркие звезды. Ветер принёс звук паровозного гудка — Хогвартс-экспресс спешил доставить Розу Принц и сотни других юных волшебников к месту их учебы.

Одевшись, я вышла на берег. Флотилия лодок уже покачивалась на волнах возле пирса. Кареты, запряжённые фестралами, выстроились в длинную линию по дороге, ведущей к замку. Хагрид огромной тенью бродил взад-вперед по перрону станции. Вопреки доводам рассудка, мне стало грустно. Я почти пожалела, что отпустила сегодня Хьюго. И нужно было остаться в Лондоне, а не тревожить себе душу, разгуливая здесь, в полумиле от…

— Ты угадал, вот она!!! — неожиданный звонкий голос Хьюго застал меня врасплох, но не успела я испугаться внезапной галлюцинации, как из темноты мокрой улицы появились Хьюго и Гарри.

— Мам, дядя Гарри сказал, что ты, наверное, здесь! А тетя Элли выбрала себе девочку! Маленькую-маленькую, мы уже посмотрели через камин. Дядя Рон сказал, что они ненадолго останутся в Мунго. Бекки сразу соскучилась, и я тоже сразу соскучился, а тетя Джинни сказала, что дядя Гарри тоже, наверное, соскучился, и мы отправились искать тебя и сразу нашли… — на одном дыхании выпалил Хьюго, подбежал и прижался ко мне.

Гарри улыбнулся и развёл руками:

— Не помешаем?

— Молодцы, что пришли. Я тоже соскучилась, — призналась я и обняла Хьюго. Он в ответ подозрительно швыркнул носом. Кажется, «соскучился» сегодня означало «расплакался», и мудрая тетя Джинни решила не оставлять ребенка до утра наедине с эмоциями... — Заходите в дом, вы же совсем промокли.

— Не хочу в дом, дождь уже кончился! Я высох и согрелся! — Хьюго по-собачьи потряс головой, от волос и одежды отделилось плотное облачко горячего пара. — А дядя Гарри надеялся увидеть поезд и посмотреть, как Альбус и Роза будут садиться в лодки!

Он ускакал вперёд к воде, а Гарри с интересом посмотрел на меня:

— Я ничего не говорил ни про поезд, ни про лодки. Легилименция может наследоваться?

— Не исключено, но наверняка мы не знаем, — вздохнула я. — У Элли и малышки всё хорошо?

— Всё отлично! — Гарри даже удивился моему вопросу. — Рон едва успел к финалу. Восемь фунтов. Джинни говорит, что похожа на Рона. Я ничего в этом не понимаю. Элли хотела сразу отправиться домой, но Рон уговорил их побыть в Мунго хотя бы до завтра, и сам остался с ними.

— Замечательно! Элли — молодчина! — снова вздохнула я, понадеявшись, что голос не выдаёт лёгкой зависти, которой совершенно не было оправдания. Собственный опыт знакомства с родильным отделением нельзя было назвать приятным. Память почти не сохранила деталей рождения Розы. Только бледное сосредоточенное лицо Северуса и собственную бесконечную усталость. Зато появление на свет Хьюго запомнилось во всех сложных и неприятных подробностях…

Гарри усмехнулся.

— Джинни отреагировала так же. Вздыхала. И мне пришлось включить свой эмоциональный диапазон зубочистки на полную мощность, чтобы разобраться что к чему. Джеймс, Ал, Роза, Лили, Хьюго — они тяжело дались. Думаешь, я хоть что-то забыл? И пусть Элли повезло больше, вы с Джинни героини, и я абсолютно уверен, что Северус думает так же.

— Да, это хорошие воспоминания, несмотря ни на что, — я заставила себя стряхнуть нелепую досаду. — И ты абсолютно прав. Кстати, напомни, раз уж ты в этом так хорошо разбираешься, почему мы с тобой сидим здесь и караулим детей?

— Не караулим, а вспоминаем, — поправил Гарри. — Хогвартс-экспресс — тоже наши «хорошие воспоминания, несмотря ни на что». И мы по ним соскучились… Сегодня на перроне я рассказал Альбусу, как Шляпа предлагала мне Слизерин. Не думал, что это произведёт на него такое впечатление. Кажется, нас всех ждёт новый фантастический рассказ.

— Предыдущий, где Джинни победила Волдеморта сковородкой, был очень хорош, — искренне сказала я. — У Ала отличные задатки.

— Не отказался бы, чтоб в реальности это было хотя бы вполовину так смешно, как у него, — Гарри взъерошил волосы и снова стал похож на нескладного подростка в смешных очках. — Странное чувство, когда собственные дети воспринимают тебя как книжного персонажа.

— А мне кажется, здорово, что для детей наша история — что-то вроде комикса. Хочешь, чтобы Лили узнала о том, как забавный сосед дедушки Артура чуть не сдал нас Пожирателям? Уверена, что нет! Я, наверное, никогда не смогу рассказать Розе и Хьюго о том, что случилось в доме Батильды Бэгшот. И вряд ли Рон живописал Бекки, как тебе достались воспоминания Северуса. Для них та война — сказка. Больше весёлая, чем страшная. Пусть такой и остаётся.

Послышался нарастающий шум, из-за холма, извергая клубы дыма и пара, появился Хогвартс-экспресс. Хьюго честно спрятался за большой мшистый валун, но даже если бы мы пытались привлечь к себе внимание, вряд ли нас бы заметили в суете и гаме. Пару раз казалось, что в толпе мелькнула шевелюра Розы, но когда лодки заскользили по озеру, мы с Гарри вынуждены были признать, что наверняка различили только Хагрида.

А потом мы сидели на круглых валунах, глядя на вереницу карет, тянущуюся к замку, и ярко освещённые окна Большого Зала. Хьюго затребовал интересных историй про школу, и Гарри рассказывал, помня о том, что сказка должна быть весёлой, а не страшной: о снитче, который он чуть не съел на первом матче, о дракончике, ставшем потом Норбертой и о победе двух мальчишек-первокурсников над троллем.

— А откуда в замке взялся тролль? — подозрительно прищурился Хьюго.

— Ну, понимаешь, — Гарри растерянно посмотрел на меня, — он… маленький ещё был… потерялся… и от этого рассердился.

— Понятно, — Хьюго кивнул. — Как большой щенок в саду у дедушки Джека. А про собак у тебя есть история?

— Есть, — невинно продолжил Гарри. — Его звали Пушок. Такой милый пёсик, который любил музыку и поспать. Но твой папа сможет рассказать подробнее, и даже показать кое-что… на ноге... левой, кажется… да, Гермиона?

— Да, Гарри, — кротко согласилась я, — а ещё у Северуса наверняка найдётся много историй про мальчика, постоянно ходившего на отработки после зельеварения…

Мы оба засмеялись и одновременно поднялись с камней.

— А дуэльный клуб в этом году будет? — переключился Хьюго. — А меня возьмёте на открытие?

— Если директор не передумает, то клуб обязательно будет, — Гарри потрепал Хьюго по макушке. — Для тебя место в первом ряду, как и всегда!

— А кто в этом году победит: ты или папа?

Гарри очень серьёзно посмотрел на Хьюго. А потом присел перед ним так же, как разговаривал утром с Алом на платформе в Лондоне — чтобы лицо Хьюго было на одном уровне с его лицом.

— Мы сражаемся на учебной дуэли. Не для победы, а чтобы научить вас защищаться. Когда-то давно на такой дуэли твой отец показал мне обезоруживающее заклинание. Потом я выучил много других, но именно Экспеллиармус помог мне победить Волдеморта.

— «Экс-пел-ли-ар-мус», — Хьюго даже зажмурился от восторга. Таких откровений ему ещё не перепадало. — Я хочу скорее поехать в Хогвартс и учиться: у тебя, у папы, у дяди Невилла…

— Так и будет! — Гарри поднялся на ноги и скомандовал: — Всё, теперь беги домой, замёрзнешь.

Хьюго не стал спорить:

— А наш шкаф открыт? Мам, я посмотрю мультики?

— До девяти. Потом — в кровать.

— Ла-адно, — протянул он. И уже от дома крикнул: — Пока, дядя Гарри! До послезавтра! Увидишь сегодня Розу, сделай вид, что вы незнакомы!

— Что у нас послезавтра, и как ты собираешься сегодня увидеть Розу? — поинтересовалась я.

— Послезавтра будет вечеринка. Джинни и Джордж готовят грандиозную программу. Поводов хоть отбавляй! Избрание нового директора, рождение новой Уизли, поступление Альбуса и Розы, новое приобретение Рона и Джорджа… — отчитался Гарри, — Имей в виду, Грейнджер-Снейп — почетные гости. Джинни сказала, что вы просто не имеете права это пропустить! Так что сейчас дождусь, когда в директорской башне появится свет и отправлюсь уговаривать наших профессоров и Ханну, конечно.

— А меня, значит, уговаривать не надо? — притворно возмутилась я. — Да, приду я, приду, не делай страшные глаза. И почему это профессоров надо приглашать исключительно после пира? Ты же преподаватель, пусть и не на полную ставку? Сидел бы сейчас за профессорским столом, болел бы за Альбуса с Розой!

Гарри покачал головой.

— А еще я глава аврората. И случись мне появиться сегодня в замке до оглашения результатов, кому-нибудь опять придёт в голову, что «Министерство вмешивается в дела Хогвартса», — последние слова Гарри произнес тоном «заучки Грейнджер».

Самое обидное, что это был вполне правдоподобный вариант. Дальше спорить я не стала. Остаток времени мы обсуждали проблемы ближневосточных беженцев, перспективы брекзита и неудачу Терезы** на парламентских выборах.

Наконец, окна в директорской башне засветились тёплым жёлтым светом.

— Вот! — Гарри наставительно поднял палец. — Теперь пора! Что передать Северусу?

— Скажи ему, что мы с Хьюго соскучились, — улыбнулась я.


* * *

К восьми вечера Большой зал сиял тысячами свечей и гудел как огромный улей. Даже беглого взгляда на столы факультетов было достаточно, чтобы понять: дом Слизерина по-прежнему остается самым малочисленным. Пусть так. Но именно теперь здесь собирались действительно лучшие.

За столом Гриффиндора царил Джеймс Поттер. Сыпал остротами, делился летними впечатлениями. Знает? Нет, вряд ли. Слишком спокоен, если эта характеристика вообще применима к Джеймсу-младшему.

За учительским столом сегодня почти не осталось свободных мест. Филиус и Помона добродушно улыбались своим студентам. Таббс и Уокер с ястребиной жадностью высматривали новых жертв своих педагогических экспериментов. Септима, Аврора и Роланда тихо переговаривались между собой, изредка бросая оценивающие взгляды на только что прибывшего нового профессора магловедения. Минерва, все еще занимавшая центральное кресло, была предельно собрана. Почувствовав мой взгляд, она попросила:

— Северус, тебя не затруднит встретить первокурсников вместо Невилла? Он мне нужен на пару слов.

Меня не затруднило.

Лонгботтом стоял у раскрытых Парадных дверей Хогвартса и увлечённо нарушал шестой и одиннадцатый пункты Статута о секретности, что-то там из Устава школы и статистику верно угаданных маглами прогнозов погоды.

— Помочь? — предложил я, вынимая палочку.

— Давайте, — легко согласился он. — Хагрид наверняка будет рад, если вон та туча прольется над его огородом. У меня большие планы на его тыквы… Оп! Спасибо! Думаю, достаточно. А остаток можно отправить в лес.

Закончив запрещённые манипуляции, он выжидающе посмотрел на меня.

— Невилл, с вами желает переговорить директор. Я сам встречу первокурсников.

— Хорошо, спасибо… — Лонгботтом с давно утраченной неловкостью усмехнулся в свежеотрощенную бороду. — Северус, то что вы сказали сегодня перед выборами…

— Не соответствует реальности?

Он на секунду задумался.

— Соответствует, но…

— …Но нехорошо заставлять директора ждать в такой момент, верно?

— Да, точно, — он отсалютовал мне палочкой и размеренной походкой вернулся в Большой зал.

Удивительно, за столько лет преподавания в Хогвартсе, я ни разу не получал задания встретить первокурсников. Вначале эта обязанность принадлежала Минерве, однажды Кэрроу, затем перешла к Лонгботтому. Госпожа директор выбрала для меня интересный подарок.

За дверями послышался нарастающий шум и гвалт, затем — три глухих удара, и они распахнулись. Внушительная фигура Хагрида не позволяла разглядеть в темноте мгновенно притихших детей, но волну их паники, восторга и нетерпения я ощутил отчетливо.

— Профессор Снейп? — пробасил Хагрид. — Вот первокурсники.

— Благодарю. Я их забираю.

В классной комнате, где полагалось произносить приветственную речь, было тесно. Беспокойство в толпе усилилось, но никто не проронил ни звука… Полсотни пар глаз смотрели жадно и тревожно. Я попытался найти среди них Розу, но первым заметил Скорпиуса. Рядом с Поттером-младшим. Свежий синяк под глазом у одного, яркая ссадина на щеке у другого. Как интересно… А вот и Роза. Далеко от обоих.

— Приветствую в Хогвартсе, — начал я. — Учебный год начинается с пира в Большом зале. Но прежде чем вы сядете за столы, вас распределят по факультетам…

Роза слушала внимательно, как и полагалось. Чуть бледная, слегка уставшая. Но волновали её не голод и не усталость. Она изо всех сил искала очередной «правильный ответ».

— Факультетов в школе четыре… — текст приветственной речи звучал почти независимо от сознания. Простая арифметика, простая этика. Старинная схема, много сотен лет сплачивающая маленькое замкнутое сообщество в единый организм и раздробляющая его на группы. Рамки, которые кто-то принимает за несокрушимые стены, а кто-то рушит, просто ткнув пальцем.

— …Церемония отбора начнётся через несколько минут. Рекомендую использовать это время, чтобы собраться с мыслями.

Я вновь задержался взглядом на Розе. Нет, подсказки ей были не нужны.

Получасом позже, когда тарелки опустели, Минерва поднялась со своего трона, и все голоса стихли.

— Приветствую всех студентов в новом учебном году, — начала она. — После ужина деканы факультетов проведут с первокурсниками подробный инструктаж. Остальным напоминаю, что студентам запрещено покидать территорию замка, а также ходить в Запретный лес. График прогулок в Хогсмид для старшекурсников будет готов через несколько дней. Родительские выходные возможны в случае письменного согласия ваших родителей или опекунов, начиная со второй недели сентября. Набор в команды по квиддичу начнётся завтра.

Она выдержала паузу, обвела взглядом Большой зал и сухо продолжила:

— В последние дни в Хогвартсе произошли кадровые перестановки. Вынуждена сообщить, что один из факультетов ждёт смена декана.

За столами поднялся тревожный гул. Слизеринцы как один развернулись в мою сторону. Я поднял ладонь, призывая к сдержанности. Гриффиндорцы повскакивали с мест. Рейвенкло и Хаффлпафф застыли скорбными изваяниями.

— … Потому что я подала в отставку с поста директора, — невозмутимо продолжила Минерва. — И хотела бы видеть на своём месте человека, которому полностью доверяю судьбу школы. Потому что Хогвартс избрал его задолго до сегодняшнего голосования.

Тишина вновь стала абсолютной.

Минерва взглянула на меня, будто ожидая поддержки, и решительно закончила:

— Представляю вам нового директора, единогласно избранного Большим Советом Хогвартса: профессор Невилл Лонгботтом!


* * *

Конечно, в девять Хьюго заявил, что обещание касалось только телевизора и мультиков, а не планшета с играми, в которые очень даже можно играть в кровати. Хитрость нужно было побеждать хитростью, но фантазия отказывалась генерировать свежие решения. Ладно, прибегнем к благородной классике.

— Можно, — вздохнула я. — Играй на здоровье. Хоть всю ночь.

Хьюго отложил планшет на стол и испуганно посмотрел на меня:

— Почему?

— Я хотела сходить с тобой завтра куда-нибудь. Но раз уж ты решил заснуть только под утро и спать до обеда...

Хьюго юркнул в кровать и накрылся одеялом до носа:

— Уже сплю. Сказку расскажешь?

— Неужели тебе Гарри мало рассказал?

— То были истории, а я хочу сказку, — объяснил Хьюго. — Можно знакомую.

— Хорошо, — я задёрнула шторы, на мгновение задержавшись взглядом на тёмных окнах холостяцкой спальни Северуса, включила ночник и села на край кровати. — Слушай. В одной деревне жили четыре чародея…

…Хьюго заснул ещё до того, как братья добрались до мантикоры. На то и был расчёт. Это для двадцатилетней Грейнджер сказка, однажды рассказанная в этой комнате, была откровением. А дети знали её наизусть с пелёнок.

Думал ли Северус о четырёх чародеях, когда сообщил Попечительскому Совету, что отказывается избираться иначе, чем Советом профессоров? Когда предложил Большому Совету кандидатуру Невилла? Ведь «каждый должен делать то, что умеет лучше всего, и этим он больше всего поможет другим», — так Роза однажды объяснила Хьюго смысл сказки.

Роза! Как я могла забыть?

Накинув сигнальные чары, на случай, если Хьюго опять приснится что-то тревожное, я выскользнула из комнаты, сбежала на первый этаж, распахнула дверцу шкафа и… столкнулась с входящим Северусом.

Он подхватил меня уже отточенным жестом и невозмутимо заметил:

— Хорошо, когда в семье есть традиции. Я тоже соскучился.

Пусть и с трудом, но мне удалось удержаться от смеха. Если Хьюго проснётся и услышит, что папа вернулся, он точно не заснёт ещё несколько часов. Ту же мысль я изобразила пантомимой. Северус кивнул, снял дорожную мантию, аккуратно повесил её на вешалку и потянул меня в кухню.

— Ты сегодня ела? — поинтересовался он, заглядывая в холодильник.

— Да, — честно ответила я. — Овсянку утром и мороженое в обед. Считается?

— Нет, — усмехнулся Северус. — Кажется, я вернулся вовремя.

Скептически взглянув на стопку немытых тарелок в раковине, оставшихся после завтрака, он закатал рукава рубашки и достал палочку. Я вздохнула и взялась за полотенце. Кажется, последние новости из Хогвартса дойдут до меня ещё нескоро.

— Куда-то торопилась, когда я пришёл? — Северус тщательно отмыл первую тарелку и протянул её мне.

— Вспомнила, что хотела написать письмо Розе. Она попросила разрешение на встречи в Хогсмиде.

— До утра ещё есть время.

Вторая и третья тарелка были отмыты и вытерты в тишине. Кажется, теперь уже можно.

— И…?

— Гриффиндор, — сразу отозвался Северус. — Надеюсь, для тебя это не стало неожиданностью?

— Наверное, нет. Но я рада, что нападки Рона не смогли поколебать её решимость. И может самую капельку жаль, что не ты её декан. А что Альбус?

Северус картинно развёл руками.

— Уизли всё-таки потерял одного стипендиата. Слизерин!

Ну надо же! Хотя, если подумать, рано или поздно в Альбусе должен был проявиться дух альтернативной истории. А ещё это значит, что Гарри и Северус разговаривали достаточно долго, чтобы дойти до утреннего шантажа Рона. Хорошо!

Северус едва заметно улыбнулся моим мыслям и кивнул, передавая последнюю тарелку.

— Как на это отреагировал Гарри?

Теперь он улыбнулся по-настоящему.

— Достойно.

— А выборы? Как Невилл? Минерва?

— Мантия директора Лонгботтому впору, — Северус тщательно вытер руки полотенцем и, наконец, отошёл от раковины. — Минерва согласилась остаться деканом Гриффиндора, пока не подготовит себе смену, но просила поторопиться с поисками учителя трансфигурации. Не желаешь предложить кандидатуру?

Вопрос застал врасплох. Вряд ли разговор идёт обо мне. Нужен ведь не совместитель вроде Гарри. Или Северус просто так изящно меняет тему? Да, скорее всего так.

— Думаешь, я бы справилась? — задумчиво протянула я. — Ну, то есть если бы я не была министерской занудой в красной мантии, и всё такое прочее…

— Думаю, я бы тебя взял!

Он легко приподнял меня и посадил на стол. Лицо Северуса оказалось напротив моего. Спокойное, почти отрешённое. Но я знала, как обманчиво это спокойствие. Поёрзала на столешнице. Жёстко. Но интересно. В теории, конечно.

Взгляд Северуса мгновенно и хищно вспыхнул.

— В теории? — прошептал он и взмахом палочки приглушил свет. — Только в теории?

Острая, электрическая волна побежала по венам. Вот ненормальная. Нельзя же через столько лет так реагировать на собственного мужа…

…Сигнальный маячок сработал очень некстати. Северус осторожно отстранился и прислушался. Маячок продолжал мерцать едва заметными искрами. Хьюго снились слишком яркие сны.

Я с трудом восстановила дыхание. Стол вернулся к изначальному предназначению — Северус занялся чаем, а мне настоятельно порекомендовал съесть сэндвич с курицей. Романтический момент был безнадёжно упущен.

— Таббс и Уокер справятся без тебя сегодня? — говорить во время еды было плохой идеей, но сэндвич — не кляп, даже если кое-кто на это рассчитывал.

Северус удивлённо приподнял бровь.

— Несомненно. Инструктаж я провёл, теперь — их время. Более того, моё отсутствие в гостиной Слизерина — обязательный пункт коварного плана.

Мне оставалось лишь восхищённо вздохнуть. Конвейер Табса-Уокера исправно приносил плоды уже несколько лет. По сути это был обычный научный кружок, но его создатели были мастерами, а атмосфера запретов и препятствий, которую особенно тщательно создавал декан Слизерина, придавала происходящему необходимую остроту. К третьему-пятому курсу продвинутые студенты уже понимали, что к чему, определялись со специализацией, часто у того самого злого декана, и помогали заманивать в сети новые наивные души. Бедняга Альбус, его ждут сложные решения.

Чай вышел отменным. Мы немного поговорили про отъезд Розы и о приключениях Хьюго, а потом замолчали.

Много лет назад я перестала бояться этой тишины. Она была наполненной, спокойной и уютной. Седина в волосах Северуса почти вытеснила иссиня-черный, морщины на лице стали резче и глубже, на руках добавилось химических ожогов, и все же он был теперь куда моложе, чем желчный преподаватель зелий начала девяностых. Может быть потому, что ему было куда возвращаться?

Северус вновь едва заметно кивнул. Я тихо рассмеялась. Вряд ли кто-то когда-нибудь сможет сказать, что знает всё о Северусе Снейпе, но вот это — самое драгоценное знание.

— Кстати, о семье и тайнах, — вспомнила я, — Роза сегодня интересовалась, как вышло, что за мной ухаживал Рон Уизли.

— Да, эта тема намного запутаннее, чем история Второй Магической, — очень серьёзно согласился Северус. — Что ты успела ей рассказать?

— Только краткую хронологию событий. Времени было мало, а Роза ещё не решила, как много она готова узнать. К следующему разу она подготовится основательнее.

Я попыталась представить эту историю в своём изложении, но даже не придумала, с чего начать. Как я переехала в магловский Лондон, и грузчики расколотили мне посуду? Или как Северус столкнулся со мной в парке, а я крутила в голове балладу о Бармаглоте, чтобы он не смог прочитать мои мысли? «О, светозарный мальчик мой, ты победил в бою! О, храброславленный герой, хвалу тебе пою!» И что там дальше?

— А дальше повторяются первые строчки, — Северус поднялся, подошёл к окну и отдёрнул штору. На улице опять начался дождь, и крыльцо дома напротив уже блестело в свете фонарей. Картинка выглядела очень художественной, навевая сентиментальные мысли.

Впрочем, Розу вполне устроит сжатый конспект без лишних эмоций. А за подробностями пусть идёт к Джинни. Та ей расскажет даже то, чего не было. Хотя я бы и сама не отказалась когда-нибудь услышать полную версию нашей истории. Только не от Джинни! И про дом напротив, и про парк, и про лабораторию, и…

— Это будет долгий рассказ, — внезапно отозвался Северус.

Я завороженно кивнула, глядя на его темный силуэт у окна, и вскоре услышала негромкое:

— Квартира была приемлемой…

____________
*Гарри говорит о серии терактов, потрясших Великобританию в 2017 году.

** Имеется в виду премьер-министр Великобритании.


~~Конец~~
 
Lucefiry Дата: Четверг, 09.07.2020, 13:29 | Сообщение # 71
Lucefiry
Второкурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Очень нежный, легкий и при этом, умеющий заинтриговать фанфик. Спасибо большое автору за прекрасное произведение.
 
Magla Дата: Четверг, 09.07.2020, 21:01 | Сообщение # 72
Magla
Первокурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Цитата Lucefiry ()
Очень нежный, легкий и при этом, умеющий заинтриговать фанфик. Спасибо большое автору за прекрасное произведение.

Спасибо за теплые слова) Автор очень старался и писал с любовью))
 
SAndreita Дата: Четверг, 09.07.2020, 22:04 | Сообщение # 73
SAndreita
Между разумом и чувством
Статус: Offline
Дополнительная информация
Я очень рада, что теперь этот прекрасный снейджер и на ТТП, потому что такие жемчужины обязательно должны радовать снейджероманов.

Для меня одним из главных факторов всегда является обоснуй. И я очень рада, что здесь он очень продуманный, точно выписанный. Каждая деталь паззла встраивается на свое место и дает яркую картину непростых взаимоотношений Гермионы и профессора. Их неверие в саму возможность этой любви. Их переживаний.

ОГРОМНОЕ СПАСИБО за то, что не бросили такой эпичный труд на полдороги! И не слукавили ни в одном поступке героев. Они будто всё время выбирали между тем, что правильно, и тем, что легко. И дорогого стоит, что, несмотря на все препятствия, выбрали правильный вариант.
 
Magla Дата: Четверг, 09.07.2020, 22:40 | Сообщение # 74
Magla
Первокурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Цитата SAndreita ()
Я очень рада, что теперь этот прекрасный снейджер и на ТТП

Спасибо, что пригласили:)

Цитата
Каждая деталь паззла встраивается на свое место

На самом деле, оно примерно так и происходило) Иногда, чтобы понять, как именно поступил бы персонаж, приходилось перебирать варианты до тех пор, пока один не попадет в характер. Так было, например, с Джейн, которая вообще мастер парадоксов, так было со Снейпом в эпилоге. Его финт с выборами - абсолютно не имеет ко мне никакого отношения. Сам, все сам)

Цитата
ОГРОМНОЕ СПАСИБО за то, что не бросили такой эпичный труд на полдороги!

Спасибо, что ждали и дождались!
 
Полынь Дата: Четверг, 09.07.2020, 23:36 | Сообщение # 75
Полынь
атипичная вейла
Статус: Offline
Дополнительная информация
Magla, рада приветствовать на ТТП Вас и замечательный "Свет в окне..."! Я начинала его читать несколько лет назад, но на том ресурсе бывала редко, а с подпиской что-то не срослось: перестали приходить уведомления, так что я считала фик зависшим (и грустила весьма). А он, оказывается, дописан (сюрприз!) Спасибо!



Вприпрыжку убежала дочитывать и перечитывать.


Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
 
Natsumi Дата: Пятница, 10.07.2020, 17:11 | Сообщение # 76
Natsumi
Второкурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Не могла оторваться от истории! Прекрасный снейджер 16love На душе так светло теперь. Автор, спасибо!

p.s. на моменте с неподвижным котом, такое предчувствие беды было, страшно.. а потом, кажется Глотика не упомянали. Скажите, он так и живет/жил на площади Гриммо?


 
Magla Дата: Пятница, 10.07.2020, 17:45 | Сообщение # 77
Magla
Первокурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Цитата Полынь ()
Magla, рада приветствовать на ТТП Вас и замечательный "Свет в окне..."!

*приветливо машет лапкой*
Цитата Полынь ()
Вприпрыжку убежала дочитывать и перечитывать.

Приятного чтения)

Цитата Natsumi ()
Не могла оторваться от истории! Прекрасный снейджер 16love На душе так светло теперь. Автор, спасибо!

Я очень рада, спасибо!
Цитата Natsumi ()
.s. на моменте с неподвижным котом, такое предчувствие беды было, страшно.. а потом, кажется Глотика не упомянали. Скажите, он так и живет/жил на площади Гриммо?

Лапик в абсолютной безопасности. Вы, наверное, быстро читали и пропустили диагноз Снейпа: "— Жизненные процессы замедленны, но сердце бьётся. Кости целы. Повреждения внутренних органов отсутствуют. У этого книззла есть шансы выжить, если вы, Уизли, не перекормите его сметаной.")))
Да, Лапс остался на площади Гриммо, и этому факту есть обоснуй, который мой коллега и бета Феликс А развил в целую историю "Кот Поттеров". Ее можно почитать на фикбуке или на фанфиксе. https://fanfics.me/fic63912
 
Natsumi Дата: Пятница, 10.07.2020, 18:11 | Сообщение # 78
Natsumi
Второкурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Не, не, диагноз Снейпа я помню)) И помню, что потом все высказали свои претензии на кота 09heh Потом вроде бы ничего о нем не было duma
Ого, спасибо, обязательно прочитаю!


 
Гера Дата: Вторник, 14.07.2020, 21:52 | Сообщение # 79
Гера
Человек Дамблдора
Статус: Offline
Дополнительная информация
Один из самых лучших снейджеров, прочитанных мною. Влюбилась в него, если честно, на другом ресурсе, и как же радостно увидеть и перечитать на ТТП. Совершенно замечательная вещь!

"Никогда не оскорбляйте Альбуса Дамблдора в моём присутствии!" (с)
 
Magla Дата: Четверг, 16.07.2020, 09:40 | Сообщение # 80
Magla
Первокурсник
Статус: Offline
Дополнительная информация
Цитата Гера ()
Один из самых лучших снейджеров, прочитанных мною. Влюбилась в него, если честно, на другом ресурсе, и как же радостно увидеть и перечитать на ТТП. Совершенно замечательная вещь!

*Смущенно мурлыкает*
Спасибо за теплый прием!
 
Форум Тайн Темных Подземелий » Снейджер-хранилище Темных подземелий » Рейтинг PG-13 » Фанфик "Свет в окне напротив", Magla (Магла), СС/ГГ, PG-13, (Hurt/Comfort,Ангст, Драма, Романтика, Флафф, макси, закончен)
  • Страница 4 из 5
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • »
Поиск:

Последние новости форума ТТП
Последние обновления
Новость дня
Новые жители Подземелий
1. "Девять голосов", автор ...
2. НОВОСТИ ДЛЯ ГЛАВНОЙ-10
3. Поиск фанфиков ч.3
4. "Отец героя", автор Olia...
5. "Кладдахское кольцо", пе...
6. Заявки на открытие тем на форуме &...
7. Marisa_Delore
8. "Директор Хогвартса", ав...
9. "Цвет настроения", Maggi...
10. "Он был старше её", авто...
11. Итоги конкурса "Лучший фанфик...
12. Лучший ПЕРЕВОД-2022 в категории ми...
13. Лучший КЛИП-2022 в жанре романтика...
14. Лучший фанфик-2022 в категории МИН...
15. Лучший фанфик-2022 в категории МИН...
16. Лучший фанфик-2022 в категории МИД...
17. Лучший СТИХОТВОРНЫЙ фанфик-2022
18. Лучший КЛИП-2022 в жанре драма/анг...
19. Лучший АРТ-2022
20. Лучший АРТ-2022 в категории Обложк...
1. Lolidew[28.03.2024]
2. Kurdew[28.03.2024]
3. Sssnape999[27.03.2024]
4. Roxidew[27.03.2024]
5. Kenydew[27.03.2024]
6. Clywdew[27.03.2024]
7. disciple_de_baudelaire[25.03.2024]
8. Anyutkatr[24.03.2024]
9. magplamp[06.03.2024]
10. Ефросиния[03.03.2024]
11. targuol[20.02.2024]
12. BillBonplamp[20.02.2024]
13. Seferina[19.02.2024]
14. АлКа2010[19.02.2024]
15. ksenialaht77[12.02.2024]
16. Hanna79[07.02.2024]
17. MissisGTS[05.02.2024]
18. Neorina[05.02.2024]
19. PinUz241Cop[04.02.2024]
20. D_Br[03.02.2024]

Статистика и посещаемость


Сегодня были:  Liora, Фелисите, ger@, Natsumi, Zakori, Kurdew, Lolidew
© "Тайны Темных Подземелий" 2004-2024
Крупнейший снейджер-портал Рунета
Сайт управляется системой uCoz