Дата: Пятница, 19.03.2021, 18:51 | Сообщение # 190
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 19. Ожидание
Северус задумчиво потёр переносицу, рассеянно рассматривая рукав собственной мантии. Сейчас ответ на заданный вопрос совсем не казался ему очевидным... Отправляя письмо в Малфой-мэнор, он выстроил свой план, основываясь на обрывочных воспоминаниях Поттера и собственной интуиции. Тогда ему казалось, что, узнав о романе Дафны, Драко непременно приедет в Хогвартс, чтобы обезопасить перспективы собственного брака с Асторией, а за обещание сохранить неуместные отношения Дафны в тайне — согласится рассказать своему бывшему декану всё, что знает о Смите. План, в общем-то, был сырой и опирался на сплошные допущения, ведь будучи не в курсе опасного увлечения Дафны, Драко с таким же успехом мог ничего не знать и о делах Смита. Но из обрывочных воспоминаний Поттера Северус понял, что речь, вероятно, шла о шантаже, а значит, для ГриграссДрако был единственным подходящим кандидатом, чтобы раздобыть денег. И Малфой никогда не дал бы ей ни кната, не получи он взамен исчерпывающих ответов. Но Драко не приехал. Почему?
Возможно ли, что брак с Асторией потерял в его глазах былую привлекательность? Будь это так, и скандал со старшей дочерью Гринграсс оказался бы Малфою только на руку. Вот только в этом случае Драко никогда не показал бы Дафне письмо, а значит, и вывод напрашивался сам собой — Северус ошибся. Драко знал о вымогательствах Смита и о романе Гринграсс с Поттером ещё до того, как к нему обратилась Дафна. И раз он ничего не предпринял, то ситуация его вполне устраивала. А вот полученное ночью письмо, похоже, порядком его напугало.
И всё же Северус не верил, что именно Драко был сообщником Смита. После войны Малфои сохранили большую часть своего семейного состояния, и в деньгах Драко не нуждался. Других же причин шантажировать слизеринцев у него не было. Да и версия событий, согласно которой Малфой мог отравить Поттера, казалась Снейпу весьма сомнительной. При иных обстоятельствах, ради действительно важной цели, Драко наверняка мог пойти на отравление, но сейчас?! Сейчас разоблачение делишек Смита никак не затрагивало его лично. Обысков в доме Малфоев не проводилось больше трёх лет, имя Драко не упоминалось ни в каких документах, а интересы других слизеринцев имели для него значение ровно до тех пор, пока их отстаивание не грозило ему арестом или Азкабаном. Драко пошёл по стопам отца — занимался политикой, заводил связи, чутко держал нос по ветру и не ввязывался в неприятности.
— Ему это не нужно! — наконец мысленно подводя черту, произнёс Северус. Он повернулся к окну и, сложив руки за спиной, несколько секунд молча смотрел на падающий снег. До рассвета оставались считанные часы, но в фиолетовых отблесках купола небо всё ещё казалось безжизненно тёмным. — У них со Смитом нет ничего общего, да и смерть Поттера лишена для Малфоя всякого смысла. Угрожай Поттер лично ему — и он, вероятно, смог бы сотворить нечто подобное, но ради других слизеринцевДрако рисковать не станет. Его отец болен и отошёл от дел, он не переживёт ещё одно заключение в Азкабане. — Что ж, пожалуй, это и к лучшему, — сказала МакГонагалл, подходя к окну и беззвучно становясь рядом. — Мне бы не хотелось, чтобы всё свелось именно к Драко.
На улице лениво подвывал ветер, и посеребрённое инеем окно постепенно заметал снег. Какое-то время они молчали, прислушиваясь к тому, как в тишине задремавшего Замка растворяются суровые звуки зимы.
— Ты ведь ищешь способ помочь своим? — спросила Минерва, всё так же глядя на снег. — Все эти разговоры о сыворотке правды, противоядии и сделке... Ты подбираешь рычаги давления на Кингсли... — и, заметив, что Снейп собирается что-то сказать, подняла руку, прося дать ей возможность закончить. — Я не намерена мешать тебе, Северус, и мне не нужно слышать твоих оправданий. После ареста Смита слизеринцев ждут повторные обыски, и я согласна, что это не то, чего они заслуживают. Их семьи уже заплатили по счетам, и ни у кого нет права рассчитывать, что они будут делать это снова и снова. Но время уходит, — МакГонагалл на секунду замолчала, сосредоточенно глядя в окно, — и я не знаю, сколько ещё мы можем позволить себе бездействовать. Ожидание сродни убийству. Осталось двадцать четыре монеты! И "Пророк" мог бы стать прекрасным выходом. Возможно, я зря приняла подобное решение, и нам всё же стоило опубликовать известие о смерти Поттера. Мы дёргаем смерть за усы! Чужую смерть, Северус! Не думаю, что у меня есть на это право. Как только Смит сочтёт, что он достиг желаемой цели, всё тут же прекратится: монеты, зелье, превращения. Сделай мы это прямо сейчас, и больше никто не пострадает!
Свет из открытых дверей Больничного крыла кривым пятном ложился на каменный пол, и в полумраке пустого коридора лицо директора казалось усталым. "Сколько ей? Шестьдесят восемь? Семьдесят?" — подумал Северус. Последние годы дались ей нелегко. Бремя должности директора Хогвартса тяжёлым грузом ложилась на каждого, кто соглашался за него браться. Ему ли было не знать об этом?
— Как только Смит поверит, что Поттер мёртв, — сказал Снейп, стараясь вложить в голос как можно больше собственной уверенности, — он уничтожит зелье, а с ним и все доказательства своей причастности. Но что ещё более важно — он уничтожит противоядие. И кто знает, не будет ли это началом конца. Это сделка важна для всех нас, ведь нет никаких гарантий, что я смогу сварить противоядие. Я не всесилен, Минерва, мне может просто не хватить времени. Я буду пытаться, снова и снова, но Драко... Смит трус, и если он попадётся в ловушку... он сдастся и не станет покрывать своего сообщника. Он будет торговаться за свою жизнь. Но без согласия слизеринцев дать показания, Смита не удастся связать с шантажом. И он это прекрасно понимает. До тех пор, пока слизеринцы будут молчать, Смит сделает всё, чтобы авроры никогда не узнали о его сообщнике, ведь без его ареста им не связать Смита ни с зельем, ни с отравлением Поттера. Доказательств нет. А значит, и нет лекарства. — Как ты намерен убедить Драко помочь нам получить противоядие? Снейп вновь повернулся к окну, незаметно растирая болезненно ноющую шею. — Во всей этой истории мне всё это время казалось странным только одно: Змеиное зелье — это не то снадобье, что держат в прикроватной тумбочке на всякий случай. Его сварили заранее и вовсе не для Поттера, а значит, возникает вполне закономерный вопрос. — Для кого, — с пониманием сказала МакГонагалл. Северус кивнул. — Теперь, когда мы знаем о Хепзибе Смит, многие вещи мне видятся в другом свете. И что-то мне подсказывает, что в истории с дедом Захарии Смита не обошлось без Малфоя. АбраксасаМалфоя. — Ты думаешь, на самом деле Змеиное зелье сварили для того, чтобы отравить Драко? — удивленно спросила МакГонагалл. Снейп немного помедлил и вновь утвердительно кивнул.
* * *
Несмотря на накопившуюся усталость Северус позволил себе проспать всего пару часов. Вынырнув из темного провала забытья, он просидел несколько минут на кровати, пытаясь собрать свой разум по кусочкам, и лишь затем усилием воли заставил себя подняться. Голова гудела, а от жара натопленного камина ещё сильнее тянуло в сон. Впору было пожалеть и о напрасно выпитом накануне виски, и о двух последних поленьях, что, отправляясь спать, он так опрометчиво подбросил в уже порядком прогоревший камин. Привычный холод подземелья наверняка помог бы ему сейчас взбодриться. Неторопливо умывшись, Снейп выпил бодрящее зелье и настолько крепкий чай, насколько смог вытерпеть его измученный зельями и тошнотой желудок, и направился в лабораторию. Стакан с монетой всё ещё стоял на столе, жидкости набралось немного, на пару пальцев, а то и того меньше, но для анализа должно было хватить и этого. Порывшись на стеллажах, Снейп выбрал несколько справочников по зельям, достал пергаменты, перо и чернильницу и принялся за работу.
Вопреки обещанию, данному накануне Гермионе, Северус совершенно точно не собирался привлекать её к анализу зелья. Он мог бы пространно и очень убедительно порассуждать об опасности предстоящего эксперимента, о собственной ответственности как зельевара и нестабильности составов, сваренных на основе ингредиентов животного происхождения, однако на самом деле причина была до банальности проста — в присутствии Грейнджер ему гораздо хуже думалось. Его отвлекал аромат её волос, её неуместное стремление всегда задавать вопросы, и собственные мысли, всё реже удерживающиеся в рамках дозволенного. Вот и сейчас, поддавшись соблазну, Северус на секунду прикрыл глаза, и тело медленно, но охотно отозвалось на воспоминание о ночном поцелуе. Почти поцелуе...
— Чёрт, — он яростно растёр лицо ладонями и усилием воли заставил себя сосредоточиться на зелье. Ему и вправду нужно было работать...
В свете ярких масляных ламп содержимое стакана выглядело вязким и очень мутным и, настоявшись, так отчетливо пахло болотницей, что казалось даже странным, что, навещая Поттера в Больничном крыле, он так ни разу и не заподозрил, что болезнь может быть вызвана зельем. Видимо, и с ним уверенность Поттера в проклятье сыграла недобрую шутку.
Стараясь не думать о собственных просчётах, он аккуратно разлил зелье по трём мензуркам и приступил к проверке. Пять первых ингредиентов он без особых усилий определил ещё накануне, как только почувствовал идущий от монеты тяжёлый, маслянистый запах, и хотя его предположения всё ещё предстояло проверить, в истинности своих догадок он абсолютно не сомневался. Потратив немалую часть жизни на изучение старых потрёпанных книг, где от чётких инструкций со временем остались лишь истлевшие завитушки, он поднаторел в теории совместимости составов и в изучении правил, которыми руководствовались зельевары старой школы. Это сейчас молодая поросль без должного почтения относилась к законам и фундаментальным правилам науки, а раньше строгие постулаты зельеварения не допускали никакого вольнодумства, а значит, кто бы не создавал это странное зелье, он непременно следовал правилам. Годы практической работы над зельями не прошли для Снейпа впустую, он, знал, что смог бы разложить любое зелье на компоненты, и единственное, что ему требовалось — это время. Но времени-то как раз и не было. А значит, оставался единственный способ — импровизировать. Он открыл книгу с одним из самых старых рецептов антиликантропного зелья и выписал из него большую часть ингредиентов. В подобном решении была своя логика. Чего бы на самом деле не добивался СалазарСлизерин — в конечном счете он создал средство, позволяющее принимать конкретную анимагическую форму, не будучи анимагом. А значит, и зелье, помогающее оборотню сохранить человеческое сознание, должно было стать прекрасной основой для противоядия.
Спустя два часа штудирования справочников Северус извлёк из шкафчика свой самый маленький серебряный котел и, запалив горелку, осторожно поставил его на огонь. Сыворотка из крови Поттера, антидот из крови Короля Змей, зелье на основе волчьего противоядия — Снейп знал, что он в очередной раз хватается за соломинку, но не попытаться было нельзя. Чтобы он там не говорил Минерве, он всё же не был до конца уверен, что противоядие существует.
Северус бросил в котёл безоар и, тщательно растерев, добавил в воду вулканический пепел. Основа для зелья стала болезненно серой, и на душе неожиданно заскребли кошки. Что если он ошибся? Ошибся во всём? И, выторговав для слизеринцев немного времени, подверг смертельному риску ещё двадцать четыре человека. Он никогда ещё не был так не уверен в собственных силах. Список из двадцати двух основных ингредиентов лёг на стол. Ему нужны были подавители, очень мощные подавители. Он вытащил из ящика целый пучок борец-травы, и, распределив его на порции, размеренно застучал по разделочной доске ножом. Спустя сорок минут его первое зелье свернулось. Северус заклинанием очистил котел и начал заново.
* * *
Утро наступившего дня усталая и ужасно осунувшаяся Гермиона провела в гостиной Гриффиндора, успокаивая детей. Известие о том, что ночью заболели студенты Хаффлпаффа, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Все хотели узнать подробности случившегося — действительно ли болезнь так опасна, и не заразились ли они сами. Заблокированные камины и отсутствие сов делало ожидание новостей ещё более томительным и пугающим, и студенты, не желая мириться с неизвестностью, самостоятельно придумывали самые невероятные объяснения происходящему. Кто-то «выяснил», что «чумную лихорадку» принёс в школу Гарри Поттер, а Склизкий-Гад-Снейп, воспользовавшись ситуацией, отравил профессора Лонгботтома, и общее возбуждение мгновенно переросло в настоящую панику.
Убедить гриффиндорцев в том, что Склизкий-Гад-Снейп ни в чём не виноват, Гермиона так и не смогла, а вот в то, что болезнь не заразна, дети поверили куда охотнее. Выяснив у декана все подробности и немного успокоившись, они постепенно разбрелись по гостиной и занялись домашними заданиями, а Гермиона решила немного пройтись.
События прошедшего вечера не давали ей покоя всю ночь, и в беспокойном, постоянно прерывавшемся сне её мучали нескончаемые кошмары: умирающий Джордж, изуродованная чешуёй Джинни, весь изломанный превращением Рон, бледная и едва живая Луна, Кети Белл, пожирающая собственный хвост. Гермиона просыпалась в холодном поту и, терзаемая страхом и постоянным ожиданием плохих новостей, вновь проваливалась в сон. И, так и не сумев выбраться из одного кошмара, попадала в другой.
— Шиааааханааах... — шипел Гарри. — Ты опоздаешь, — чудилось Гермионе. — С-сссссслишком долго, — в горячечном бреду бормотал Невилл.
И, в очередной раз проснувшись с первыми лучами восходящего над долиной солнца, Гермиона поняла, что уже не сможет заснуть.
Отсутствие новостей о друзьях и мысли о том, что если она ничего не предпримет, то непременно опоздает, стали квинтэссенцией её страхов. Она долго стояла в Больничном Крыле, глядя на худое, осунувшееся лицо Гарри, и думала о том, что они упускают самое важное — время. Антидот помогал, и внешние признаки трансформации постепенно отступали, но Гермиона знала — там, внутри, затаившаяся и незримая — страшная болезнь всё ещё запускает в души её друзей свои змеиные корни.
То, что профессор Снейп решил заключить сделку с министром, Гермиона поняла почти сразу же. Осуждала ли она его выбор? Едва ли. Она хорошо помнила, каким унижениям и притеснениям подвергались слизеринцы после окончания войны. И Гермиона никому бы не пожелала пережить это снова, но было ли у них время спасать чьё-то будущее, когда могло не хватить времени, чтобы спасти чью-то жизнь? Чувство вины и страх, угнетающие, ломающие её волю, не давали ей возможности сосредоточиться. Двадцать четыре монеты, разлетевшиеся по всей Британии... Сколько из них могли случайно попасть в чужие руки, сколько уже причинили свой вред? Она смотрела на измученное лицо Гарри, и ночные кошмары вновь обретали над ней свою власть... Она должна была что-то сделать, она сама должна всё это исправить... Не в силах больше сдерживать переполняющие её эмоции Гермиона торопливо покинула Больничное крыло и поспешила вниз... Коридор, ступеньки... Холодные сырые стены Хогвартса душили её, питая её нескончаемые страхи. Ей нужен был воздух — морозный и злой, и тысячи миль незапятнанного белого снега... и небо... Тяжёлые двери замка легко поддались под её напором, и Гермиона стремительно вышла на улицу. Если они не успеют — это будет только её вина...
Но неба не было... Нависший над Хогвартсом фиолетовый защитный купол подействовал на неё отрезвляюще. Она на секунду замерла, вглядываясь в тёмные пурпурные сгустки магии, медленно плывущие над её головой, а затем ускорила шаг. Ноги мгновенно утонули в снегу, и Гермиона, смахнув ладонью непрошеные слезы, попыталась успокоиться. Очевидная в своей простоте мысль заставила ее сбиться с шага. «Почему она до сих пор не попыталась поговорить со Смитом?» Профессор Снейп собирался охотиться на него как на опасного зверя, но что, если они ошиблись? Ведь Смит в глубине души не убийца. Озлобленный, напуганный, затравленный отцом-тираном мальчишка. Что, если он просто не смог найти выход?! Дал ли Гарри ему шанс на спасение, или только потребовал, чтобы тот добровольно сдался? Предложил ли он ему помощь? Навряд ли. Добрый, но слишком прямолинейный, Гарри никогда не отличался терпимостью к человеческим слабостям и всегда очень остро реагировал на любую несправедливость. Знал ли Смит о том, как опасно Змеиное зелье, или, поддавшись панике, использовал первое, что подвернулось ему под руку?
Бесконечные вопросы мучали Гермиону, лишая её душевного спокойствия и наполняя потребностью к действию. Снег сменился деревянным настилом моста, и Гермиона ощутила, что от постоянного напряжения последних дней её начинает колотить нервная дрожь. Что, если им нужно лишь протянуть руку помощи Смиту, вместо того, чтобы подстраивать ему ловушку? Дать ему возможность всё исправить! Может, и для неё это шанс искупить свою вину? Шанс спасти всех. Что, если..
Она схватилась рукой за покрытые льдом перила моста, словно пытаясь отыскать для себя опору, и подставила лицо зарождающемуся ветру, и... ... замерла, поражённо глядя на Хижину Хагрида: вокруг, на сколько хватало глаз — на заснеженных деревьях, деревянной ограде и на чёрных глыбах Каменного круга — сидели совы. Здесь были десятки, быть может, сотни сов, доставлявших в школу почту, но так и не сумевших преодолеть защитный барьер: сипухи и бородатые неясыти, белые полярные совы и ушастые филины, сплюхи и воробьиные сычи. Сов было так много, что в первую секунду Гермиона даже растерялась. А потом она увидела её. Луна Лавгуд сидела на изгороди в окружении многочисленных сов и медленно покачивала ногами.
— Луна? — не веря собственным глазам, пробормотала Гермиона, и в ту же секунду дурное предчувствие железными тисками страха сдавило ей сердце. Что-то было не так. — Луна! — закричала она что было мочи и, оскальзываясь на обледенелых досках настила, побежала в сторону хижины. Услышав её отчаянный крик, Хагрид вышел из дома и, удивленно оглядываясь, заспешил к ней навстречу.
Гермиона добежала до границы защитного купола и яростно упёрлась в него руками. Барьер был плотным — он мягко прогибался под ладонями, но не хотел её пропускать.
— Что приключилось-то? — растерянно спросил Хагрид, открывая для неё проход. Но Гермиона не ответила. Она преодолела последние ступеньки каменной лестницы и прежде, чем изгородь преградила ей путь, поняла, что не ошиблась. Луна выглядела очень бледной. В маленьком бордовом пальто она казалась невообразимо худой, словно прозрачная невесомая тень. И чешуя была везде: на руках, на шее, на выглядывающих из-под пальто тоненьких щиколотках...
— Боже! — всхлипнула Гермиона, замирая и в отчаянии зажимая ладонью собственный рот — только бы не зарыдать в голос, она больше не выдержит: Гарри, Невилл, дети. А теперь и Луна! — Гермиона! — испуганно позвал её Хагрид, глядя на то, как она медленно оседает в снег. — Здравствуй, Гермиона, — с легкой полуулыбкой сказала Луна, и, спрыгнув с изгороди, спокойно опустилась на грядку рядом с Гермионой. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 18:55 | Сообщение # 191
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 20. Драко
— Вы её осмотрели? — требовательно спросил Снейп, появляясь на пороге Больничного крыла. — Да, Северус, и сейчас мисс Лавгуд отдыхает, — ответила мадам Помфри. — Гермиона и Хагрид привели её полчаса назад. Она очень слаба, но жара нет, и несмотря на то, что чешуя покрывает довольно большую часть ее тела, она говорит. Да-да, Северус, она говорит, совершенно обычно. Как мы с тобой. И никакого парлселтанга. — Но как это возможно? — удивилась МакГонагалл. — По-видимому, чай, который она постоянно пила, подавил большую часть воспаления, и появившиеся чешуя и слабость — это всё, что её беспокоит. — Что за чай? — Мисс Лавгуд написала мне рецепт.
Мадам Помфри протянула кусок пергамента Снейпу и тот тут же уткнулся в него крючковатым носом.
— Лирный корень! Ну конечно, чёрт возьми! — воскликнул он спустя пару секунд, всем своим видом выражая досаду. — Acoruscalamus прекрасный подавитель любых трансформаций и воспалений. — А ещё, по её словам, он хорошо отпугивает пухлых заглотов, — с легкой полуулыбкой добавила мадам Помфри. Первая отличная новость за несколько дней явно улучшила её настроение. — Как бы там ни было, но девочка нашла прекрасное средство. Конечно, чай не смог излечить её полностью, но зато он позволил ей продержаться три дня. И я рада, что, получив сову от Минервы, она аппарировала не в Мунго, а к нам в Хогвартс. Теперь, зная рецепт её травяной настойки, мы наверняка сможем облегчить состояние всех наших пациентов, особенно Поттера. Без контакта с монетой его организм постепенно восстанавливается, и сейчас нам как нельзя кстати придётся любое новое средство, способное его подтолкнуть.
* * *
Луна Лавгуд казалась призрачной и почти невесомой. Снейп долго стоял возле её кровати, разглядывая тонкие черты, и не мог отделаться от ощущения, что, засыпая, мисс Лавгуд всякий раз покидает своё худое до ломкости тело, чтобы отправиться куда-то ввысь, где незримые потоки магии текут сквозь ментальные поля, а знания и сакральные истины так плотно сплетаются с чудаковатым бредом, что разделить их не представляется возможным. Он совершенно не удивился бы, если бы вдруг выяснилось, что это странное хрупкое создание могло поведать людям все тайны Вселенной, но просто не считало нужным их этим обременять.
Чешуя, образующая странные узоры, разноцветными лентами оплетала её запястья. В этой чешуе не было ничего зловещего и на коже Лавгуд она смотрелась так же уместно и органично, как когда-то смотрелись серьги-редиски или причудливая шляпа в виде головы льва. Ее чудовищный, совершенно абсурдный по составу чай смог неожиданно легко усмирить враждебную сущность зелья, и теперь Снейпу казалось, что от его пугающей мрачной силы осталась лишь завораживающая красота... Если бы девчонка постоянно не витала в облаках, то со временем наверняка стала бы удивительным зельеваром...
В отличие от Лавгуд мальчишки с Хаффлпаффа выглядели измученными. Судороги и тошнота сделали своё дело: на детских лицах залегли глубокие тени, а кожа вокруг рта покрылась заскорузлой болезненной коркой, но чешуи нигде видно не было, и если бы он не знал, что именно послужило истинной причиной происходящего, то вполне мог бы списать всё на обычное отравление. Дети больше не метались на мокрых от пота простынях, но их позы даже во сне выглядели напряжёнными и неестественными, и это было по-своему хорошо — в жилистых мальчишеских телах всё ещё оставались силы, чтобы бороться.
Поттер спал совершенно расслабленно, зарывшись лицом в измятую подушку, и Снейп, осматривая его, с привычным раздражением отметил, что дыхание его стало ровнее, а тонкая полоска кожи, виднеющаяся из-под пижамы, приобрела почти нормальный, естественный цвет. Несмотря на свой талант постоянно влипать в неприятности, Поттер всегда был поразительно живучим...
А вот Лонгботому не становилось лучше. Снейп знал это по тысяче незначительных деталей, по сотне едва различимых мелочей... Слишком часто он видел, как умирали люди... Недотёпа, постоянно путающийся в собственных ногах и каким-то чудом умудрившийся в одночасье превратиться в лидера сопротивления. Или всё же не в одночасье? Вечно занятый неугомонной троицей, Снейп попросту не заметил, как из неуклюжего мальчишки вырос настоящий мужчина... Ему бы немного потеровской удачи... Чуть больше желания жить... Взмахом палочки Северус аккуратно заменил охлаждающий компресс, поправил капельницу и какое-то время просто стоял, глядя на то, как на бледном лице Лонгботтома мягко проступают синюшные тени. Нужно было найти Поппи...
Уже при выходе из палаты ему на глаза попалась знакомая ширма, за которой этой ночью он собирался поцеловать Грейнджер, и одинокий пустой стул, словно намеренно ожидавший его здесь. И, поддавшись минутной слабости, Снейп позволил себе присесть. Как же он устал! Вмиг отяжелевшая голова помимо его воли прижалась затылком к тяжёлой деревянной раме, так знакомо пропахшей зельями и настойками, и, отдаваясь ощущению тишины и покоя, Северус на секунду прикрыл глаза. Если бы он только мог хоть немного поспать. Но времени не было... Не сегодня. Не тогда, когда он им так нужен... Он видел, как отчаянно мечется Грейнджер, как не находит себе места МакГонагалл, как на глазах сдаёт, теряя веру в выздоровление внука, обычно несгибаемая и суровая Августа Лонгботтом.
Ему давно пора было вновь приступать к работе... Северус вяло перебрал в голове различные сочетания ингредиентов, что ещё не успел опробовать, и невольно вернулся мыслями к Грейнджер. Две минуты тишины наедине с собственными слабостями — это всё, что он мог себе сейчас позволить... Только две минуты тишины....
Покидая Больничное крыло, Снейп оставил на столике Поппи большой флакон со свежесваренной настойкой лирного корня и чемерицы, и ещё раз бросил короткий взгляд на такую знакомую вихрастую макушку. чудо-мальчик... ... странно... но когда Поттер спал, он даже ему умудрялся казаться вполне сносным.
* * *
Малфой появился только под вечер, когда над Чёрным озером загустели тени и свет от заходящего зимнего солнца едва заметно окрасил горизонт. Чёрный рваный след аппарации внезапным яростным росчерком рассёк небо над белой, усыпанной снегом пустошью, и высокая фигура Драко беззвучно появилась словно из ниоткуда. Гермиона знала, кто научил его так аппарировать. Малфой был в тяжёлом меховом пальто, небрежно наброшенном поверх чёрного камзола, изящно, но без излишеств пошитого из дорогого сукна, и, не существуй между ними долгой, годами взращенной неприязни, Гермиона, пожалуй, признала бы, что выглядит он хорошо. Его белые волосы были идеально зачёсаны назад, в руках он держал серебряную трость, и, приготовившись уже было мысленно съязвить по поводу его стремления во всём походить на отца, Гермиона с удивлением заметила, что он не сильно, но всё же хромает.
Запрокинув голову, Драко долго смотрел на защитный купол, раскинувшийся над школой и на фиолетовые отблески магических зарниц, и Гермиона могла бы поклясться, что он тоже вспоминает Битву за Хогвартс. Чай в огромной тяжёлой кружке приятно согревал пальцы.
— Гермиона.. я это.. — сказал Хагрид поднимаясь, — я должен его проводить.
Гермиона кивнула и, ставя неказистую чашку на подоконник хижины, на секунду прикрыла глаза. За окном, на припорошённой снегом грядке привычно дремал Клювокрыл. Навряд ли он помнил, кто такой Драко... Скрипнула входная дверь, и Гермиона решительно потянулась за собственным тёплым пальто... Ну, вот и пришло то самое время...
* * *
— Вы не спешили почтить нас своим присутствием, — сказал Снейп, аккуратно гася горелку под котлом. — Мне пришлось немало потрудиться, выполняя вашу просьбу, профессор, — Малфой достал из кармана свёрнутый в плотную трубку свиток и протянул его Снейпу. — После поражения в войне внушать людям уважение и страх стало гораздо сложнее. К тому же, многочисленные обыски не сделали Горбина сговорчивее...
Он осторожно и едва заметно оперся на трость и, перенеся нагрузку на левую ногу, медленно опустился в кресло.
— Дафна сказала, виски у вас отвратный, так что, с вашего позволения, я бы выпил чаю. — Всё ещё болит? — глядя на то, как Малфой бережёт ногу, спросил Снейп. — Только в плохую погоду, мазь, что вы прислали, отлично помогает.
Снейп заклинанием призвал чайник и чашки, и аккуратно разлил чай.
— Итак, Поттер выживет? — спросил Драко, устраиваясь поудобнее. — Что ж, я рад был это услышать... «Мы сильно сэкономим время друг друга, если не будем тратить его на лицемерную болтовню» — захотелось сказать Снейпу, но он сдержался. Драко говорил вполне искренне. Его абсолютно не волновало здоровье Поттера, но он был достаточно умён, чтобы понимать — живой Поттер способен доставить слизеринцам куда меньше неприятностей, чем Поттер мёртвый. И с этим сложно было не согласиться.
— Я не травил Поттера. Вы ведь это знаете? — добавил Драко, внимательно следя за реакцией бывшего декана. — Это было бы слишком недальновидно.
Вопрос повис в напряжённой тишине — Драко ждал заверений, но Снейп намеренно не торопился с ответом. — Думаю, если бы вы действительно решились отравить Поттера, то выбрали бы для этого другой способ, — наконец произнёс он, садясь в кресло напротив.
И, вынув из кармана золотой галеон, положил его в центр стола.
— Я не понимаю ... — начал было Малфой, и взгляд его на секунду стал растерянным. — Поттеру дали отравленную монету? — Боюсь, что дело обстоит намного хуже. Тот, кто решил отравить Поттера, использовал две монеты, связанные друг с другом протеевыми чарами. Одна монета всё время была у Поттера, вторую пропитали зельем.
На лице Драко промелькнула тень, и на краткое мгновение Снейпу показалось, что сейчас он вновь увидит прежнего мальчишку: растерянного, трусоватого, инфантильного, потерявшего опору, потому что вера в собственное незыблемое превосходство рассыпалась в прах, столкнувшись с суровой реальностью этого мира. Но Малфой заговорил, и опасения Снейпа развеялись. В голосе Драко не было ни страха, ни озлобленных нот, лишь напряжение и готовность принять вызов. Малфой вырос.
— На шестом курсе я использовал точно такие же монеты, чтобы поддерживать связь с мадам Розмертой. Вы думаете, это не случайность? — спросил он.
Он не стал говорить об Империо и о проклятом ожерелье, в этом не было необходимости. Они оба знали, что пришлось сделать Драко, чтобы выжить в тот непростой год.
— Я думаю, в аврорате посчитают, что сходство вполне очевидно, к тому же... — К тому же зелье, которым отравили Поттера, связано со Слизерином, — с пониманием кивнул Драко. — С СалазаромСлизерином, если быть точным, хотя возможно, что это просто легенда. Но оно определённо связано со змеями... — И вы считаете, что тот, кто отравил Поттера, намеренно хотел подставить меня? — прямо спросил Драко. — Как вы узнали, что Смит шантажирует слизеринцев? — вопросом на вопрос ответил Снейп. — Ведь в ваш дом авроры не приходили. — Не приходили, — неохотно признал Драко, — но собирались. Где-то месяц назад мой человек в Аврорате шепнул мне на ухо, что на нашу семью написали анонимный донос. Дескать, мы держим дома запрещённые зелья и артефакты. Донос изъяли прежде, чем делу успели дать официальный ход, но я был уверен, что если кто-то точит на нас зуб, то он не успокоится, столкнувшись с первой же неудачей. И я стал осторожно задавать вопросы. Так я выяснил, что Смит шантажировал Ноттов — мы с Тео были дружны ещё со школы, и он рассказал мне о своём отце. Затем я узнал подробности ещё о нескольких семьях. — И все они считали, что у Смита есть сообщник? Кто-то из своих, из внутреннего круга, потому что Смит слишком много знал о тех предметах, что были изъяты во время обысков? — Дафне не стоило этого говорить, — немного помедлив, сказал Драко. — Потому что это выставляет всех слизеринцев в невыгодном свете? Или потому, что вам самому пришлось потратить немало сил, пытаясь доказать слизеринцам, что это не вы — загадочный сообщник Смита? Или всё дело в том, что вы так и не смогли им этого доказать? — Я не понимаю, к чему вы клоните, профессор? — ставя чашку на стол, с немалым раздражением воскликнул Малфой. Ему определённо не нравилось, куда Снейп пытается вывести беседу.
Северус знал, что после войны ходили слухи, что Люциус Малфой купил свободу своей семье, раскрыв немало чужих тайн, и эта тема по-прежнему весьма болезненно воспринималась Драко. Никаких доказательств не было, но слухи множились, расползаясь, словно ядовитые пауки, захватывая умы вчерашних союзников и сея раздор среди слизеринских семей. На самом деле семью Малфоев, конечно же, спас Поттер и тот факт, что у Люциуса во время финальной битвы не было палочки. Мальчишка каким-то чудом выбил им статус военнопленных, и Малфой-старший, проведя в тюрьме всего три месяца, уехал во Францию, как только получил помилование. А вот Драко неожиданно решил остаться. Смиренно приняв свой новый, ограниченный законом статус, он занялся восстановлением положения семьи. Медленно, продвигаясь со сдержанностью и осторожностью, совсем не свойственными ему ранее, Драко учился играть по новым правилам, и теперь за его плечами был договор о браке с Гринграсс, полезные знакомства в Министерстве и в Аврорате, и первые попытки попасть в Визенгамот. Ему довольно легко удалось сплотить вокруг себя молодое поколение — друзей, с которым он учился в школе, но главы старинных семей по-прежнему относились к нему с недоверием. И каждый свой новый шаг Малфой отмеривал, словно ступая по тонкому льду.
— Давайте будем откровенны, — тщательно подбирая слова, произнес Снейп, — я думаю, что Поттера отравил Захария Смит, но доказательств у меня нет. Монета, которую он использовал для передачи зелья, была фальшивым галеоном, одним из тех, что на пятом курсе мисс Грейнджер заколдовала, чтобы члены Отряда Дамблдора могли поддерживать друг с другом связь. Одна из этих монет была у Смита, но сам он — и в этом я абсолютно уверен — никогда не смог бы сварить Змеиное Зелье. А значит, нам обоим нужно одно — понять, кто этот загадочный сообщник Смита. Вам — чтобы избежать репутационных издержек и обвинения в соучастии. Мне — чтобы получить противоядие. — И что вы хотите от меня, профессор? — настороженно спросил Малфой. — Мне нужно, чтобы вы дали показания против Смита, рассказав о том, что он шантажировал слизеринцев. Если Смита прижать к стенке, он пойдёт на сделку и сам выдаст нам своего сообщника. — Со всем уважением, профессор, но вы должны понимать, что это невозможно! — меняясь в лице, воскликнул Драко. — Если я сдам своих, я потеряю всё то влияние, что за последние годы добился среди слизеринских семей. Я не могу так рисковать. — И вы действительно считаете, что в сложившихся обстоятельствах у вас есть хотя бы малейший шанс остаться в стороне? Монеты, протеевы чары, Змеиное зелье, расследование Поттера, которое могло бы привести к аресту отца вашей невесты... Даже если всё это простое совпадение, то слишком уж удачное, чтобы у авроров не возникло естественного желания им воспользоваться. Ваш арест по обвинению в соучастии в отравлении Поттера устроил бы авроров намного больше, чем неприятная необходимость признать, что в произошедшем виноват кто-то из своих. — Но вы же сами сказали, что улик нет. — Для того, чтобы арестовать сотрудника аврората, нужны веские доказательства. Нужны ли доказательства, чтобы арестовать вас, Драко?
Малфой болезненно поморщился. Он хорошо знал, что для слизеринцев по-прежнему действуют иные правила...
— И всё же, профессор, должен быть и другой выход, — после некоторых раздумий упрямо произнёс Драко. — Если я дам нужные вам показания, если я расскажу о конфискованных артефактах и вымогательстве Смита, начнутся аресты. И тогда от моей репутации вообще мало что останется. Но я могу поступить иначе. Я заключу сделку со Смитом, найму для него лучших адвокатов в Британии, и, получив слизеринскую поддержку, Смит никогда не признается в шантаже. Зачем ему оговаривать себя? Историю же с отравлением Поттера легко можно представить, как неудачно разрешившийся конфликт из-за женщины, из-за Гринграсс, разумеется. Дафна, как вы понимаете, даст все необходимые мне показания. Скоро состоятся очередные выборы на пост Министра. И Брустверу совершенно ни к чему, чтобы тайный роман Поттера и Гринграсс стал достоянием прессы! Жирное пятно на безупречной репутации Поттера, сексуальный скандал с политической окраской — непозволительная оплошность накануне любого переизбрания! Сейчас, когда среди электората и без того много волнений, Кингсли Бруствер определенно не сможет позволить себе скандал ещё и с участием Аврората. А какой это удар по достопочтенному семейству Уизли? Министр и Артур Уизли ведь очень дружны! Бедная опороченная невеста! Уверен, Министр охотно пойдёт на сделку, чтобы замять всю эту историю... Возможно, Смита даже не уволят. — Отличный план, Драко, — внимательно выслушав его, согласился Снейп. — С вашей стороны было весьма дальновидно позволить Гринграсс завести роман с Поттером, но вы ошиблись. Смит никогда не станет с вами договариваться, им движет не жажда наживы — им руководит месть. Почти пятьдесят лет назад ваш дед со свойственной ему предприимчивостью пустил по миру семью Смита, и принадлежавшая им коллекция артефактов перешла во владение к слизеринцам, к тем самым слизеринцам, которых теперь и шантажирует Смит. Так что у меня есть все основания считать, что Змеиное Зелье было сварено не для Поттера, оно было сварено для вас.
Малфой резко побледнел, но не проронил ни звука. Он слишком долго расплачивался за ошибки отца. Непросто узнать, что теперь придётся ещё отвечать и за поступки деда.
— Драко, — произнес Снейп, и голос его смягчился, — я хочу вам помочь. Вы можете мне не доверять, но в этой истории у нас с вами общий враг и общие цели. Воспользуйтесь ситуацией, заключите сделку. Я готов поговорить от вашего имени с Министром. Но делать это надо сейчас, пока Поттер всё ещё без сознания. Иначе будет поздно! Противоядие для мальчишки — это единственная вещь на свете, ради которой Бруствер пойдёт на сделку. — Но я... я не могу.. — повторил Малфой, поднимаясь из кресла. — Сядьте, Драко! — велел Снейп, пытаясь обуздать охватившее его раздражение.
Мерлин! Ну почему он должен вечно всех уговаривать?
— Сейчас для вас открыта прекрасная возможность. А вы со свойственным вам упрямством упускаете свой единственный шанс, у вас нет времени ждать... Торгуйтесь! Договаривайтесь! Потребуйте в обмен на свои показания неприкосновенности имущества, уже прошедшего проверку в Аврорате. Если Министр согласится, для слизеринцев вы станете не предателем, а тем, кто не позволил дать делу задний ход. Все те, кто всё это время были под вашим покровительством, мгновенно получат преимущество, а значит, с семейством Малфоев снова станет выгодно иметь дело. Сохраните историю Гринграсс и Уизли в тайне, и Поттер останется вам должен. Помогите Министру избежать скандала, и он решит, что вы полезны, как посредник — умный и лояльный, выгодный политический союзник, с которым стоит считаться и поддерживать связь. Вот она — та самая политика, к которой вы так стремились...
Малфой всё же поднялся из кресла и несколько раз прошёл по комнате.
— Ну, хорошо, — сказал он, останавливаясь перед камином. Его обычно не слишком волевое лицо стало жёстче, и на нём так узнаваемо проступили черты Люциуса. — Я готов сделать то, что вы просите, профессор, но у меня есть одно условие...
Но прежде, чем он успел закончить фразу, в центре комнаты воздух неожиданно пошёл рябью и серебристый патронус-кошка, опустившись на стол, произнёс голосом Минервы МакГонагалл: — Северус, Гарри Поттер очнулся!
Лицо Малфоя дёрнулось, и в неверном свете камина Снейпу показалось, что на одно короткое мгновение его исказили обречённость и страх. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 18:59 | Сообщение # 192
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 21. Переговоры
Горгулья привычно отодвинулась в сторону, так и не спросив у бывшего директора пароля, и пока винтовая лестница поднимала его вверх, Снейп успел заготовить внушительную речь. Уговорить Минерву подождать будет чертовски непросто. Мерлин! Ещё сутки назад он с трудом бы поверил, что скажет нечто подобное — но как же Поттер не вовремя очнулся!
В кабинете директора было светло. На столе остывал ужин, и директор, кутаясь в клетчатую шаль из мрачного «блэкуотч» (1) задумчиво рассматривала портрет Альбуса. Дамблдор дремал, совсем по-стариковски склонившись над книгой, но Северус готов был поспорить на собственную палочку, что всего несколько минут назад два директора довольно оживлённо разговаривали. А вот его самого Альбус в последнее время беседами не жаловал...
— Как всё прошло? — спросила МакГонагалл, глядя на Снейпа поверх квадратных очков, и Северус с болезненной тоской неожиданно ощутил в ней явное сходство с Дамблдором. — Малфой согласен, но... — начал он, отчего-то разом позабыв, с чего начиналась его так старательно заготовленная речь. — Но Поттер очнулся, я понимаю, — сказала МакГонагалл, вновь поднимая глаза на портрет Альбуса. — Противоядие для Поттера — это ведь единственная карта, которую ты можешь разыграть?
В её голосе почему-то совершенно не слышалось вполне ожидаемой радости. Северус кивнул, и, сообразив, что директор не смотрит на него, торопливо добавил: — Да. — Ну, что ж, — решительно сказала Минерва, садясь за свой стол, — тогда начинай!
* * *
Кингсли Бруствер внимательно выслушал подробный рассказ о всех событиях, произошедших в Хогвартсе за прошедшие сутки: о заболевших студентах, шантаже слизеринцев, Змеином зелье, отравленных монетах, Хепзибе Смит и конечно же обо всём, что им удалось выяснить о Смите.
— Слизеринцы предлагают сделку, — подводя черту, произнес Снейп. — Малфой выманит для нас Смита, согласившись стать нашей приманкой, и если всё пройдёт как надо, расследование завершится тихо и без ненужной огласки. Пойманный с поличным Смит выдаст своего сообщника, и мы с высокой долей вероятности получим наконец своё противоядие. Взамен вы пообещаете не ворошить прошлое: не станете вновь открывать старые дела и проводить повторные обыски. Все артефакты, что уже прошли проверку в Аврорате, даже если она проводилась при участии Смита, останутся у своих владельцев. — И почему же я должен соглашаться на подобные условия? — недовольно хмурясь, спросил Бруствер. — Из разумного прагматизма и скверного состояния Поттера, я полагаю, — со вздохом ответила МакГонагалл.
— Давайте говорить начистоту, — предложил Снейп, — наша ситуация абсолютно безнадёжна. Вы можете арестовать Смита в любой момент, но что это вам даст? Без показаний слизеринцев вам не удастся обвинить Смита ни в вымогательстве, ни в подлоге. И Смит это прекрасно понимает. И даже если в ходе расследования выяснится, что часть предметов, изъятых у слизеринцев, по правилам полагалось конфисковать, вы всё равно не сможете наказать за это Смита, ведь за проверку артефактов отвечал не он, а Гладиус Свифт. — А отравление Поттера? — Поттера отравили неизвестным и крайне сложным по составу зельем, к изготовлению которого Смит не имеет никакого отношения. Поверьте, министр, посредственных способностей Смита в зельеварении и знаний, полученных им из скудной школьной программы, не хватит, чтобы воссоздать зелье подобной сложности. Поэтому я уверен, что Змеиное зелье готовил его сообщник, целитель или зельевар, и если Смиту достало ума не оставлять колбу с фальшивым галлеоном в своём кабинете, а я не сомневаюсь, что так оно и есть, то вы не сможете связать Смита с отравлением. По крайней мере до тех пор, пока вы не узнаете, кто его сообщник.
— У Смита был галлеон, а значит, и мотив, и средство. Для ареста этого достаточно, — с упрямством возразил Бруствер. — Мы отследим все двадцать восемь монет и Смиту не удастся отвертеться. — Фальшивый галлеон был и у мисс Грейнджер, и у Лонгботтома, и у большей части семейства Уизли, а также у второкурсника с Хафлпаффа Джарвиса Уитби... и ещё бог знает у кого. Наличие монеты не делает Смита сопричастным. Если вы рассчитываете, что с лёгкостью заставите мальчишку говорить, всего лишь оказав на него давление, то вы ошибаетесь. Смит далеко не так глуп. И вам понадобятся достаточно веские аргументы, когда, отвечая на неудобные вопросы «Ежедневного Пророка», вы вынуждены будете объяснять, почему из всех участников отряда Дамблдора вы арестовали лишь его одного.
— Мне совершенно не нравятся условия вашей сделки, Северус, — вздохнул министр, — и я не хочу и дальше вести этот бессмысленный спор. Я ни на кнат не доверяю слизеринцам. К тому же нельзя исключать, что все они замешаны в этой истории ничуть не меньше самого Смита. Не потому ли они так стремятся заключить сделку? А что, если сообщником Смита окажется слизеринец? Что, если отравление Поттера — это вообще дело рук кого-то из них? Ведь именно слизеринцам было выгодно, чтобы Поттер наконец перестал задавать неудобные вопросы. — Никто не просит у вас индульгенций за преступления, о которых может стать известно во время расследования, — возразил Снейп. — Если сообщником Смита окажется слизеринец, они не станут вмешиваться. Речь идёт лишь о сохранении неких реликвий, семейных ценностей... Поверьте, Кингсли, единственная их цель — восстановить репутацию семьи, чтобы дать шанс на нормальное будущее собственным детям. Для них это не игра, они понимают и принимают правила, но и вы должны признать, что невозможно думать о будущем, когда твою жизнь постоянно переворачивают вверх дном и вытряхивают на всеобщее обозрение. — А если я не соглашусь? — Тогда им придётся защищаться. И я очень сомневаюсь, что Министерству удастся сохранить лицо, когда первые полосы газет запестрят заголовками о коррупции в Аврорате. Драко, конечно, не Люциус, но и ему хватит ума обратиться в прессу, и новость о том, что сотрудник Аврората вымогает у слизеринцев деньги, угрожая обысками и арестами, определенно заинтересует "Пророк". Вы всколыхнёте общественное мнение, Кингсли. И вы должны понимать, что стоит аврорам вновь прийти хоть в одну слизеринскую семью, чтобы повторно изъять что-то из того, что уже прошло проверку в Аврорате, и пресса немедленно вас распнёт, потому что Драко заявит, что всё это последствия того, что слизеринцы отказались платить.
— Мерлин, о чём вы вообще сейчас спорите?! — не выдержав, возмутилась молчавшая всё это время МакГонагалл. — О двух десятках артефактов, умеющих предсказывать будущее, насылать подагру или воскрешать души умерших? Или о политике? Или всё же о предстоящих выборах? Потому что мне кажется, что всё же о последнем, ведь оба вы знаете, что спорить о человеческих жизнях недопустимо! И если Северус прав и показания слизеринцев помогут нам получить противоядие, то нужно договариваться. С каких это пор мы перестали ценить человеческую жизнь? — Хорошо, — после недолгого молчания не слишком охотно согласился Бруствер, — я сделаю, как вы просите, хотя мне и не нравится ваш посыл. Что именно вы предлагаете? — Устройте обыск в Малфой-мэноре, — сказал Снейп. — Я дам вам список того, что нужно конфисковать. Малфой считает, что часть этих вещей вполне могла когда-то принадлежать Хепзибе Смит. Все эти артефакты весьма ценны и имеют пограничные возможности использования, поэтому узнав об их изъятии, Смит наверняка предложил Малфою заплатить за их возвращение... К тому же, я уверен...
— Подождите! — прерывая Снейпа, сказал Кингсли, и голос его неожиданно стал напряжённым. Послышался отдалённый шум, чьи-то голоса, и голова Министра исчезла из камина. Однако спустя минуту он вернулся. — И это всё, что вы собирались мне сегодня рассказать? — спросил он, внимательно глядя на зельевара. — Пока всё, — кивнул Северус, бросая встревоженный взгляд на МакГонагалл. — Я думаю, вы что-то намеренно от меня скрываете, — качая головой, сказал Бруствер, — или как минимум недоговариваете...
«Если Министр узнал о Поттере...» — промелькнула пугающая мысль.
— Мерлин, Кингсли, ну что мы можем от тебя скрывать? — не дав Снейпу возможности раскрыть рта, возмутилась Минерва. — Хотелось бы и мне знать ответ на этот вопрос, — с усталым вздохом ответил Бруствер, — водить меня за нос в этой истории было бы очень плохой идеей. — Мы рассказали тебе всю правду, — спокойно возразила МакГонагалл. — Что ж, если это действительно так, тогда объясните мне, чёрт возьми, что в данную минуту Гермиона Грейнджер делает в Министерстве магии, в кабинете Захарии Смита?
____________
1) «блэкуотч» или «черный страж» (Blackwatch) — это традиционный шотландский тартан — тёмно-зелёный с синим. В 19-м веке из него шили исключительно военную форму… Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:01 | Сообщение # 193
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 22. Экстренные меры
МакГонагалл не могла вспомнить, когда она в последний раз видела Снейпа в таком бешенстве — разве что семь лет назад, когда Фадж сообщил им, что Сириус Блэк бежал из-под ареста, воспользовавшись приговорённым к казни гиппогрифом.
— Гостиная Гермионы Грейнджер, — прошипел Снейп, швыряя в директорский камин горсть дымолётного порошка и двумя короткими резкими взмахами палочки с треском взламывая защитные чары. Пригнувшись, он быстро шагнул под низкий закопчённый портал, крутанулся в зеленоватых всполохах волшебного пламени и исчез, беспрепятственно переместившись в гостиную декана Гриффиндора. Впрочем, спустя пару минут он в ещё большем бешенстве вернулся в кабинет директора. — Ни в комнатах, ни на территории замка её нет, — сказал он настолько холодно и сухо, что МакГонагалл ни на секунду не усомнилась, что под этой показной сдержанностью бушует сейчас настоящая ярость. — Как можно быть такой идиоткой? С этим её человеколюбием и жаждой справедливости!.. Смит — малодушная трусливая сволочь! Стоит ему понять, что его загнали в угол, и он превратится в опасного зверя... — Снейп выругался и, не сдержавшись, со злостью добавил: — Какого чёрта этот слабовольный дурак вообще провёл её сквозь защитный барьер?! — Северус, держи себя в руках! — возмутилась МакГонагалл. — Хагрид ни в чём не виноват! — Она вертит им, как захочет! — Она и тобой вертит, как захочет! — парировала директор. — Однако это не даёт мне повода считать тебя слабоумным! Я вижу, что ты расстроен, но ты должен понимать, что у Хагрида не было ни одной причины отказать ей. Она не школьница, не больна и никто не помещал её под домашний арест. Гермиона вольна была покинуть школу в любой момент, и ни один преподаватель, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, не стал бы её останавливать! К тому же, я уверена, что она озвучила Хагриду вполне убедительные доводы.
Снейп зло скрипнул зубами, но промолчал.
— Конечно, ты можешь и дальше скрежетать зубами и злиться, и даже поджечь мой рабочий стол, но не лучше ли наконец успокоиться и решить, что делать дальше? — У неё не менее часа форы! — И это повод опускать руки? К сожалению, помешать Гермионе ты уже не сможешь, и мне очень жаль, что твой прекрасный план так и не воплотится в жизнь! Но, быть может, это и к лучшему! Теперь, так или иначе, всё закончится! И, возможно, Гермиона действительно права — мальчишке просто нужно дать шанс? — Смита нельзя наставить на путь истинный разговорами о душе... Поттер, как вы помните, уже пытался, и чем это закончилось? — Мерлин, Северус! — возмутилась Минерва. — Ты ведь это не серьёзно? Среди бела дня? В Аврорате? Он не причинит ей вреда!
* * *
— Вставайте, Поттер! — велел Снейп, распахивая дверь Больничного крыла. — Профессор? — удивлённо воскликнул Гарри и, опираясь рукой на подушку, попытался сесть на кровати.
Выглядел он на удивление скверно, так скверно, что Снейп на секунду даже усомнился, что Поттер окажется в состоянии справиться с предстоящей ему задачей. Что там им талдычит Двукрест — нацеленность, настойчивость, неспешность? Глаза Поттера ввалились, щеки казались восковыми, лицо осунулось. Он потерял не менее десяти фунтов веса и походил на бледную тень себя самого трёхдневной давности.
— Северус! Он только что очнулся! — попыталась вразумить его МакГонагалл, но он не обратил на неё ни малейшего внимания. — Час назад, Поттер, ваша подруга направилась прямиком к Захарии Смиту с твёрдым намерением получить от него противоядие, а заодно и попытаться спасти его бессмертную душу... — На мой взгляд, — тут же перебила его МакГонагалл, — профессор Снейп излишне драматизирует ситуацию. Ничего ужасного не произошло. Уверена, сейчас мисс Грейнджер в полном порядке! К тому же, в случае необходимости авроры доберутся до неё практически мгновенно, формально она уже в Аврорате!
— И это чертовски плохо! — переводя испуганный взгляд с МакГонагалл на Снейпа и обратно, воскликнул Поттер. — В Аврорате на все помещения наложены специальные защитные чары. Дверь невозможно выбить даже Бомбардой, и если запирающее заклинание наложил сам хозяин кабинета, то никто другой уже не сможет попасть внутрь. Аврорат прекрасно защищён от любого проникновения извне, и лазеек не существует, потому что никто никогда не рассчитывал, что его придётся не защищать, а брать штурмом. Если всё, что мне рассказала мадам Помфри о Змеином зелье — правда, то Гермиона в смертельной опасности. Она просто не понимает, с кем ей придётся иметь дело... Как только Смит поймёт, что его вот-вот арестуют, он не остановится ни перед чем.
— Скажите, Поттер, у вас ведь есть ещё один чайник? — перебивая Гарри, проникновенно спросил Снейп. — Есть! — ответил Поттер и, осознав куда клонит профессор, упрямо добавил: — Но без меня он не сработает.
* * *
— Да вы с ума сошли! — возмущённо воскликнула мадам Помфри и разом стала похожа на растрёпанного коршуна. — Какая ещё совместная трансгрессия, Поттер?! Ещё вчера вы были при смерти! Да вы на ногах стоять не можете! — Строго говоря, ему не надо трансгрессировать, за него это сделает чайник, — возразил Снейп, на глаз отмеряя мутное зелье из высокого флакона. — И мне не нужно, чтобы он стоял, лишь бы не грохнулся в обморок. — Пейте, Поттер, — велел он, протягивая зелье Гарри, — это очень сильное укрепляющее. Надолго его не хватит, но переместиться вы сможете. — А там ты собираешься его бросить? — ахнула мадам Помфри.
Поттер послушно принял из рук Снейпа зелье и, не задавая лишних вопросов, залпом выпил всё содержимое стакана.
— Со мной всё будет в порядке! — заверил он школьную медсестру. — Да вразуми же ты их наконец, Минерва! — оборачиваясь к директору, растерянно воскликнула мадам Помфри.
* * *
На этот раз в кабинете директора было многолюдно. МакГонагалл, мадам Помфри, Поттер, Малфой и Снейп — все в напряжённом молчании столпились перед камином, ожидая, когда Министр организует перемещение. Сам Бруствер, хмурый и крайне недовольный тем, что ситуация внезапно вышла из-под контроля, смотрел на них из зелёного пламени камина. Происходящее ему явно не нравилось, хотя новость о том, что Гарри всё-таки очнулся, заметно его обрадовала.
— Мы готовы, — подтвердил он спустя пару секунд, раздав последние указания. — Давайте всё сделаем без привлечения ненужного внимания, — сказал Снейп, — сейчас никому из нас не нужна огласка. — Согласен, — ответил Кингсли, — я буду ждать вас в вестибюле Аврората. Мы активируем портал через десять секунд.
Зелёное пламя лизнуло каминную решётку, и Кингсли исчез, прерывая связь.
— Ещё не поздно одуматься! — с надеждой сказала МакГонагалл, всем своим видом демонстрируя крайнее неодобрение происходящего. — Соберитесь, Поттер! — велел Снейп, по-прежнему игнорируя слова директора, и невольно поморщился, когда Гарри крепко вцепился в его запястье. — Помните, если во время перемещения вы грохнетесь в обморок, нас всех расщепит. — Дурацкая идея, — раздражённо сказал Малфой, в свою очередь кладя руку на запястье Поттера. — Я не собираюсь падать в обморок! — зло огрызнулся Гарри, и в ту же секунду портал сработал. Пространство вокруг мужчин пошло рябью, раздался резкий свистящий хлопок, и все трое переместились. На потёртом ковре директорского кабинета остался лежать чёрный фарфоровый чайник. (1)
____________
1) если предположить, что история с «превращением» Поттера в чайник стала известна Джорджу Уизли, то создавая для Поттера новый «заместитель», он просто не мог не сделать чайник чёрным. Если вы не понимаете, о чём это я, и о каких чайниках тут идёт речь, то, вероятно, вы так и не прочли первую часть — «Самый лучший подарок» Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:04 | Сообщение # 194
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 23. Вера в искупление
Для входа в Министерство Магии Гермионе пришлось воспользоваться телефонной будкой. Гостевой вход был тесным и неудобным, и в другое время она непременно попросила бы Гарри или мистера Уизли о каминном пропуске, но сегодня она казалась себе шпионкой, тайком пробирающейся в стан врага, а значит, и помощи ей ждать было не от кого.
В вестибюле Министерства вторую неделю подряд шёл дождь — отдел магического хозяйства требовал прибавки к зарплате. На вид дождь был самым что ни на есть настоящим: он непроглядной стеной лил с высокого потолка, но стоило каплям попасть на кожу или одежду, как они моментально высыхали. Противопростудные зелья стоили нынче недёшево, а хозяйственные маги стремились получить надбавку, а не нажить себе неприятностей.
Гермиона приколола к мантии квадратный серебряный значок с надписью «Гермиона Грейнджер, визит в канцелярию Аврората» и, пройдя у дежурного волшебника обязательную процедуру регистрации волшебной палочки, бросила в Золотой фонтан три галеона — на удачу.
Отдел обеспечения магического правопорядка располагался на втором этаже и к завершению рабочего дня напоминал растревоженное гнездо докси. В коридоре канцелярии толпились люди, очереди то и дело замысловато переплетались и путались, усталые служащие пытались навести порядок, и Гермионе казалось, что все говорят разом, перебивая друг друга, споря и задавая одни и те же вопросы. Монотонный гул голосов сливался в единое целое с незатихающим шелестом мантий, шуршанием бумаг, скрипом перьев и беспрестанным постукиванием печатей. Идущий впереди Гермионы низенький волшебник постоянно повторял одну и ту же фразу, что-то вроде: «окно номер шесть — миссис Филомея Трикси, инфицирование волшебной палочки» и так отчаянно вертел головой по сторонам, что можно было не сомневаться, что он окончательно заблудился. Пробравшись сквозь плотную толпу суетящихся волшебников, Гермиона нашла кабинет Смита и, без стука открыв неприметного вида тяжёлую дверь, тихонько вошла внутрь.
В кабинете горел яркий свет. Белые осветительные шары плавали под самым потолком, медленно вращаясь вокруг своей оси, словно планеты Солнечной системы, а за единственным искусственным окном жизнерадостно журчал ручеёк и пели птицы. Несмотря на позднее время Смит явно не торопился уходить со службы. Он стоял возле стеллажа, занимавшего всю левую стену кабинета, и что-то внимательно выискивал в длинном, свисавшем почти до самого пола свитке. Дверь за Гермионой закрылась с едва различимым щелчком, и Смит поднял голову.
— Грейнджер? — спросил он, удивлённо глядя на неё. — Что ты здесь делаешь?
Гермиона окинула внимательным взглядом небольшой кабинет, похожий скорее на контору архивариуса, чем на кабинет одного из сотрудников Аврората, и, вынув из кармана палочку, громко и очень чётко сказала: — Акцио палочка Захарии Смита!
К её удивлению заклинание сработало. Тонкая ивовая палочка взметнулась вверх со старой, побитой временем тумбочки и, сбросив на пол лежащие по соседству свитки, оказалась у неё в руках. Лицо Смита мгновенно приобрело озлобленное и слегка испуганное выражение.
— Что... что, чёрт возьми, происходит? — воскликнул он, невольно отступая на шаг. — Пожалуйста, Захария, сядь. Я просто хочу с тобой поговорить, — сказала Гермиона, кладя палочку Смита на полку позади себя. — Я не причиню тебе вреда.
Она не была уверена, что выбрала правильный тон, но Смит неожиданно покладисто опустился в кресло, и ситуация сразу стала казаться менее враждебной.
— И поэтому ты забрала мою палочку? — спросил он настороженно.
Бледный, с аккуратно подстриженными соломенными волосами, Смит невольно напомнил ей Перси — не хватало только очков. Его курносое мальчишеское лицо могло показаться даже миловидным, если бы не глаза. Глаза смотрели исподлобья, хмуро, мрачно, и в этом взгляде Гермионе почудилось нечто опасное — змеиное: потеряй бдительность, отвернись на секунду, и эта змея тебя укусит. Гермиона тряхнула головой, прогоняя отголоски ночных кошмаров, и наваждение мгновенно рассеялось — теперь карие глаза Смита казались испуганными и даже немного плаксивыми. Захария — вовсе не воплощение зла, напомнила она себе. Он просто запутавшийся мальчишка, которому нужно дать шанс всё сделать правильно.
— Это для того, чтобы мне было спокойнее, — пояснила Гермиона, садясь в стоящее напротив стола кресло и убирая собственную палочку в карман. — Я просто хочу тебе помочь. — А я нуждаюсь в помощи? — Думаю, да. Я знаю о Змеином зелье и о фальшивом галеоне, которые ты использовал, чтобы отравить Гарри... Не отпирайся! — добавила она торопливо, заметив, как разом потемнело его лицо. — Тебя вот-вот арестуют, но если ты добровольно отдашь мне противоядие, я смогу тебя защитить.
— Ты хочешь, чтобы я сознался в том, чего никогда не делал? — с кривой усмешкой уточнил Смит. — Монеты, зелья, Поттер! О чём ты, Грейнджер? Я — просто клерк в канцелярии Аврората, а не вселенское зло. Я даже не понимаю, о чём идёт речь. — На самом деле ты всё прекрасно понимаешь, — Гермиона покачала головой, с невольным беспокойством поглядывая на часы. Отпущенное ей время неумолимо утекало. Как быстро её хватятся в Хогвартсе? Дадут ли ей шанс договориться со Смитом или пришлют авроров немедленно, как только поймут, куда она направилась? Гарри в неё бы поверил, позволил бы ей попытаться, но Гарри был без сознания, а вот Снейп никогда особым терпением не отличался, не в отношении неё уж точно. Стрелка часов стремительно завершила круг и осуждающе качнулась на цифре шесть, словно говоря — я-то делаю свою работу, а ты? Нет, пожалуй, всё же церемониться с ней не станут, а значит и времени у неё в обрез.
Мерлин, как же ей сейчас нужна была холодная и ясная голова!
— Конечно, ты можешь и дальше продолжать всё отрицать, — сказала она, внимательно глядя на Смита, — но времени у нас нет. Авроры придут за тобой в любую минуту, как только поймут, что я нарушила их планы, решив тебе всё рассказать. Они готовили тебе ловушку, надеялись арестовать с поличным. Им известно, что ты шантажировал слизеринцев. Гарри несколько недель вёл расследование, но не мог ничего доказать, потому что слизеринцы отказывались с ним говорить — оно и понятно: чистокровные и Министерство давно перестали доверять друг другу. Но стоило тебе отравить Гарри, как всё изменилось. Хранить дома запрещённые артефакты совсем не то же самое, что быть замешенным в убийстве, и все это понимают. — Гермиона на секунду замолчала, усмиряя бешено стучащее в груди сердце. — Прямо сейчас Малфой и Министр заключают сделку! В обмен на неприкосновенность своего имущества слизеринцы дадут против тебя показания. Тебя ждёт Азкабан! Авроры хотят использовать Драко как подсадную утку, чтобы выманить тебя, как дикого зверя, но я не желаю в этом участвовать. Мне не нужна месть, справедливое возмездие, и меня не интересует политика. Я хочу лишь одного — помочь тем, кто всё ещё болен! Если ты продолжишь всё отрицать, если ты откажешь мне в помощи — всё станет гораздо хуже. Ведь кроме Гарри пострадали и другие ни в чём не повинные люди! Заболели Невилл и Луна, и дети в школе, у которых случайно оказалась монета. А о скольких несчастных мы ещё не знаем? Им всем нужна помощь! Что, если они одиноки и тяжело больны, и даже не могут обратиться в Мунго? Каждая минута промедления может унести чью-то жизнь. Зелье, что ты использовал, творит с людьми ужасные вещи: их рвёт кровью, тело покрывается змеиной чешуёй, а жар становится настолько невыносим, что разум словно сгорает заживо. Я видела это своими глазами!
На лице Смита медленно проступили желваки, побледневшие пальцы вцепились в подлокотник кресла, но он не проронил ни слова.
— Я верю, что ты неплохой человек, — продолжила Гермиона, с трудом сдерживая переполнявшие её эмоции, — и не хотел, чтобы всё зашло так далеко. Я знаю — это ошибка! Любой человек в подобной ситуации мог испугаться, запутаться... К тому же, во всём этом есть и моя вина — ведь именно я заколдовала фальшивые галеоны. Но мы ещё можем всё исправить, спасти этих людей. Если ты отдашь мне противоядие и скажешь, где твоя монета, или хотя бы немедленно уничтожишь её сам, я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Профессор Снейп подтвердит в суде, что сам ты никогда не варил Змеиное зелье, и я уговорю Драко отказаться от дачи показаний... У нас всё получится! Ведь жизнь Гарри Поттера — это единственное, ради чего Министр готов пойти на сделку. — Ты не понимаешь... — начал было Смит и замолчал. — Никто из вас не понимает...
Он с такой силой сжал подлокотник, что деревяшка под его пальцами хрустнула.
— Захария, прошу тебя! — взмолилась Гермиона, глядя на него почти умоляюще. — Я понимаю, как всё это вышло. Твой отец... Ведь это всё из-за него? Он давил на тебя всю твою жизнь. Одержимый идеей возрождения рода, он желал, чтобы ты осуществил все его мечты, сделал то, с чем сам он так и не справился. Ведь это именно он устроил тебя в Министерство, туда, где тебе были не рады. Внушал тебе, что ты обязан добиться многого, идти на жертвы ради семьи. Но здесь, в Аврорате, тебе не дали и шанса. Я знаю, ты не хотел поступать со слизеринцами дурно, ты думал, что у тебя просто нет выбора, ведь твой отец...
— Что ты обо мне знаешь, Грейнджер? — с неожиданной яростью перебил её Смит. — Ты думаешь, я забитое ничтожное существо, лишённое амбиций и собственных устремлений? При чём здесь мой отец? Посмотри вокруг — ты считаешь, что всё это может мне нравиться? Я ненавижу это место! Да, я застрял в этой чёртовой дыре, потому что однажды совершил ошибку. Я решил, что не хочу умирать в семнадцать лет ради полоумного очкарика, пережившего Аваду! И теперь, что бы я ни делал, как бы упорно ни трудился, все в Министерстве смотрят на меня косо. Я работаю по двенадцать часов в сутки, я умнее и талантливее многих, и всё же мне никогда не сделать здесь карьеру лишь потому, что я не пожелал участвовать в битве за Хогвартс! Так почему же виновные в этой войне должны иметь лучшую жизнь, чем я? Купаться в роскоши так, словно ничего и не было! Жалкие лицемерные трусы! Они оказались не способны даже признать свою вину! Видела бы ты, как они извивались на суде! А ведь всё это для них не впервой! Моя семья была одной из самых богатых и уважаемых семей Лондона, пока мой дед не связался с АбраксасомМалфоем. После смерти сестры он мечтал завести новых друзей, общаться с важными людьми, жить на широкую ногу, но Малфой обманом опаивал его зельем рассеянности и водил по игорным домам. Нескончаемые приёмы, балы и званые вечера — слизеринцы любезно открывали перед ними свои двери, а Абраксас подписывал чеки, позволяя деду играть в долг. А когда долговые расписки заполонили весь дом, Малфой за бесценок забрал всё, что моя двоюродная бабка собирала всю свою жизнь: древние манускрипты, реликвии, принадлежащие основателям Хогвартса, и магические артефакты, созданные великими волшебникам древности. Малфой разорил нашу семью, пустил её по миру, отобрав у деда всё, что у нас было, а потом жестоко посмеялся над ним, когда тот умолял Абраксаса сохранить ему дом. Мой дед выбросился из окна, чтобы Комитет по делам наследства признал расписки и векселя, подписанные им в тот день, недействительными. А Малфой распродал наши семейные ценности по своим слизеринским дружкам и заработал на этом целое состояние. Дом — это всё, что у нас осталось, дом и жалкие книги, сотни тысячи книг и архивных записей — жестокая насмешка судьбы, напоминание о том, чего мы лишились. Поэтому не смей мне говорить, что я поступал с ними дурно!
Казалось, что Смита переполняет злоба. Гнев душил его, и прежде, чем Гермиона успела хоть что-то сказать, он резко вскочил, сметая лежащие на столе свитки.
— Они всё это заслужили, Грейнджер! — зарычал он, почти нависая над ней. — Я никого не обирал, я просто возвращал своё. Слизиринцы должны заплатить за то, что с нами сделали! Они вернут мне всё, до единого кната, сотни и сотни галеонов, на которые они обокрали мою семью, и первым из них должен поплатиться Малфой! Я покажу тебе его письмо...
Смит яростно выдернул ящик стола и начал рыться среди бумаг. Глаза его лихорадочно блестели.
— Ты поймёшь меня, когда прочитаешь его!
Бумаги посыпались на пол, а Смит, так и не найдя того, что искал, рывком выдернул следующий ящик... И в ту же секунду в руках у него оказалась палочка. Другая палочка! Ещё минуту назад казалось, что он совершенно не контролирует себя, и вот уже кончик короткой палочки с холодной расчетливостью нацелился Гермионе прямо в грудь.
— Акцио палочка Гермионы Грейнджер, — произнёс Смит, и прежде, чем Гермиона успела опомниться, её собственная палочка, послушная чужой воле, вылетела из кармана её мантии и оказалась у Смита в руке. — Не будем рисковать, — добавил он с неприятной усмешкой, обходя стол. — Силенцио! Инкарцеро!
Стальные канаты стянули Гермионе запястья, и вязкое, неприятное ощущение немоты мгновенно сжало ей горло. Смит наложил на дверь запирающие чары и, забрав с полки собственную палочку, вернулся к столу.
— Служебная палочка, Грейнджер! — произнёс он самодовольно, вертя короткую палочку у Гермионы перед глазами. — Неужели Поттер тебе не рассказывал? Как опрометчиво с его стороны. Вторая палочка положена всем сотрудникам Аврората. Как и служебная привилегия аппарировать напрямую из Министерства. Так что я могу убраться отсюда в любую минуту и никто не сможет мне помешать...
Он обошёл Гермиону по кругу и, видя, что она борется с заклятьем немоты, пытаясь что-то ему сказать, с усмешкой добавил:
— Думаю, ты была достаточно осторожной, Грейнджер, и никто даже не догадывается, что ты направилась ко мне. Сейчас мы аппарируем... А потом, когда я помогу тебе избавиться от ненужных воспоминаний, я уничтожу свою монету и все следы, что всё ещё могут привести ко мне. А затем я буду с нетерпением ждать, когда Авроры подстроят мне ловушку! — он неприятно улыбнулся, постукивая палочкой по собственной ладони. — Ведь благодаря тебе теперь я буду к этому готов! Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:07 | Сообщение # 195
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 24. Список Малфоя
Как и обещал, Кингсли дожидался их в вестибюле Аврората. Его тёмная мощная фигура угрюмо возвышалась посреди пустого, обшитого деревянными панелями холла, а за спиной министра растерянно маячили два молоденьких дежурных аврора. Один из них держал в руках простую серую коробку с короткой надписью: «Инв. номер 67; Аврор Поттер».
Снейп окинул хмурым взглядом длинный пустой коридор со множеством дверей и коробку, в которой хранился поттеровский чайник, и вполне предсказуемо скривился. Об Аврорате у него были исключительно неприятные воспоминания.
— Большая часть авроров на вызовах, — вместо приветствия произнёс Кингсли, — так что сейчас нам никто не помешает.
Он открыл ближайшую к вестибюлю дверь, на которой висела прямоугольная медная табличка «Канцелярия Аврората», и, приказав дежурным аврорам дожидаться его у лифта, вошёл внутрь. За дверью обнаружился ещё один коридор, поменьше. Он шёл под немного странным углом, всё время забирая влево, а затем и вовсе резко нырял куда-то вниз. Вместо дверей по правой стене коридора находились окошки, возле которых стояли узкие столики, заваленные многочисленными перьями и пергаментами. Под потолком плавали осветительные шары, а вокруг них суетливо носилось три десятка бумажных самолетиков. Не находя своих адресатов, они с шуршанием сталкивались друг с другом и вновь разлетались в разные стороны. На одном из таких самолетиков, помятом и то и дело бившемся о стену у самой двери, было крупно выведено: "Жалоба" и стояла жирная клякса.
— Мы перекрыли вход на этаж, а всех работников отправили по домам, — пояснил Кингсли, невольно понижая голос. — Кабинет Смита в самом конце коридора.
Возле кабинета Смита их поджидал ещё один аврор, Аверсен Пил, невысокий и худой, похожий на усталую, клюющую носом гончую. Он стоял, расслабленно прислонившись к дверному косяку — то ли внимательно прислушивался к происходящему за дверью, то ли откровенно дремал. Именно ему этой ночью было поручено приглядывать за Смитом. Увидев вошедших, Пил немедленно выпрямился и, обменявшись со всеми приветствиями, быстро обрисовал ситуацию:
— На двери заглушающие чары, так что мне не удалось ничего услышать. С тех пор, как мисс Грейнджер зашла внутрь, всё было спокойно. В кабинет больше никто не входил и не выходил.
Гарри с силой дёрнул дверную ручку, но дверь ожидаемо не поддалась.
— Алохомора! — произнес он на всякий случай и в раздражении пнул дверь ногой. — Уймитесь, Поттер! — велел Снейп, и Гарри послушно отошёл в сторону. — Что вы собираетесь делать? — спросил Кингсли, с интересом наблюдая за тем, как Снейп внимательно осматривает дверной косяк. — Вы ведь знаете, что эту дверь невозможно взломать? — и, немного помедлив, добавил. — У нас есть «Всепроникающие Вещалки»(1), можем запустить несколько штук внутрь комнаты. Дверь они, конечно, открыть не смогут, но зато позволят нам поговорить со Смитом.
Снейп присел на корточки и попытался просунуть палочку под дверь.
— Невыразимцы разводят особых муховёрток. Однажды я видел, как они буквально за четверть часа просверлили толстенную стену. Думаю, стоит их одолжить, — следя за странными манипуляциями Снейпа, предложил Пил, — но тогда придётся оцепить всё Министерство. Вряд ли нам удастся их быстро переловить... — Отойдите! — коротко велел Снейп.
Он выпрямился, сделал шаг в сторону и еле слышно произнёс заклинание. Раздался хруст, и в следующую секунду дверь с оглушающим треском разорвало на сотню маленьких частей. Оставшиеся от дверного полотна щепки на мгновение неподвижно застыли в воздухе, а затем с глухим стуком осыпались на пол.
— Как, чёрт возьми, это возможно... — начал было Кингсли и растерянно замолчал.
Комната была абсолютно пуста.
— Заклинание называется "Альвирокопус", — тихо пояснил Драко, с любопытством оглядываясь по сторонам. — Когда-то этим заклинанием Тёмный Лорд расколол гробницу Дамблдора... Поговаривают, что его придумал сам Гриндевальд... — Это заклинание придумал Дамблдор, — сухо поправил его Снейп и, переступив через остатки завалившегося дверного косяка, вошёл в комнату, — Тёмный Лорд видел в этом особую иронию — посмертная кара творца. По сути же это всего лишь заклинание-обманка. На самом деле дверное полотно уничтожил дверной косяк. Обычно защитные чары накладывают на замки и саму дверь, и никому не приходит в голову, что её можно просто выдавить с торцов... Драко, обыщи здесь каждый дюйм. Нам нужно найти тайник! Возможно, где-то здесь спрятано зелье, хотя я и не очень бы на это рассчитывал.
Он внимательно осмотрелся и вслед за Драко запустил поисковое заклинание.
* * *
Как и следовало ожидать, обыск кабинета ничего не дал. Драко и Пил очень тщательно обследовали каждый дюйм комнаты и даже вскрыли несколько потайных ящиков и запечатанную заклинанием нишу в стене, но и ящики, и ниша оказались пусты.
— Куда Смит и Гермиона могли отправиться? — растерянно спросил Гарри, поднимая с пола разбросанные бумаги.
Вопрос, казалось, повис в воздухе. Министр задумчиво потёр подбородок, собираясь высказать свои предположения, но первым заговорил Снейп:
— Вы раздобыли нам лечебную карту Свифта? Бруствер обернулся к стоявшему за его спиной аврору, и тот утвердительно кивнул. — Давайте сюда, быстро!
Аврор передал свиток Снейпу, и Северус развернул его на столе. Целитель Смоквик — значилось в правом верхнем углу.
— Вы думаете, они направились в Мунго? — спросил Гарри. — Тогда лечебная карта Гладиуса нам ничем не поможет. Целитель Свифта АктриусСмоквик был одним из первых, кого я тщательно проверил. Ему восемьдесят два года, и он совершенно точно не причастен к этой истории.
Снейп внимательно просмотрел длинный свиток и, не найдя ни одной подсказки, в раздражении швырнул свиток на стол.
— Чтобы прочесать весь Мунго, нам потребуется несколько часов, — высказывая общее сомнение, заметил министр. — Начнём с отделения магических недугов... — Простите, сэр, — неожиданно вмешался Пил, — моя девушка работает стажёром в Больнице святого Мунго. Она рассказывала мне, что старшие целители редко лично занимаются простыми пациентами. Они берутся только за очень сложные случаи, а для рядовых больных у них есть помощники — целители-стажёры. За каждым старшим целителем закреплено несколько учеников, они и делают всю работу: проводят первичные осмотры, меняют повязки, дают пациентам зелья, а старший целитель только подписывает назначения. АктриусСмоквик — очень старый и очень уважаемый целитель, у него должно быть не менее дюжины учеников, но в карте, скорее всего, везде будет стоять только его имя.
Снейп выругался и вновь схватил со стола свиток.
— Вы правы, — признал он спустя пару секунд. — Подпись в карте везде одна и та же, а вот почерки, которыми сделаны записи о лечении, действительно, отличаются. Сколько в Мунго целителей, включая стажёров? — Не знаю, — задумался Гарри, — не менее сотни, наверное. — Мне нужен список. — Данные о целителях можно получить только в Мунго, — покачал головой Бруствер. — Поттер, вы же можете нас отсюда аппарировать? — Снейп обернулся к Гарри, с сомнением глядя на его бледное, покрытое мелкой испариной лицо. — Могу. Правда, только на аппарационную площадку перед универмагом «Чист-и-Лозоход лимитед». Сам Мунго закрыт для аппарации. — Есть более быстрый способ, — возразил Кингсли. — У меня, как у Министра Магии, есть прямой персональный портал в Мунго. Но всем нам придётся потесниться. Пил, вы тоже с нами. Он расстегнул воротник сюртука и вынул из-за пазухи небольшой, висящий на тонкой цепочке медальон — шестигранник с выгравированной на нём эмблемой: перекрещёнными костью и волшебной палочкой. — На счёт "два" хватайтесь за края... Раз, два...
Они впятером ухватились за края шестигранника, и портал мгновенно сработал.
* * *
В приемном покое Больницы святого Мунго было как всегда многолюдно.
— Ква-а-а! — испуганно сказал старенький сгорбленный волшебник, когда в паре дюймов от его крючковатого носа из воздуха материализовались сразу пять человек, и, попятившись, едва не упал на пол. — Простите, сэр, — поддерживая его за руку, извинился Гарри. — Ква-а-а, — посетовал пожилой волшебник, и от его синей, порядком потрёпанной мантии отчетливо пахнуло тиной.
Снейп окинул взглядом длинную очередь посетителей, в ожидании выстроившихся к привет-ведьме, и решительно направился к её началу, туда, где за высокой стойкой с табличкой «Справки» сидела пухленькая дежурная ведьма в бледно-лимонной мантии.
— Понимаете, — расстроенно говорила ей волшебница, с головы до пят поросшая цветущими одуванчиками, — муж подстригает меня уже целую неделю, но заговорённые ножницы, что дал нам целитель Крепник, совершенно не помогают. — Пройдите на пятый этаж, — равнодушно велела привет-ведьма и собралась уже было пригласить следующего посетителя, как в удивлении уставилась на Снейпа. — Мне нужен список всех целителей Больницы святого Мунго, включая стажёров, — сказал он, отодвигая в сторону женщину-одуванчика и бесцеремонно нависая над привет-ведьмой. — Что вы себе позволяете! — возмущённо воскликнули обе волшебницы, но, заметив за спиной Снейпа Министра Магии, тут же испуганно замолчали. — Исполняйте, — строго велел Кингсли, и привет-ведьма нырнула под стойку, бормоча что-то вроде «О, простите, министр!» и «Одну секундочку, министр!»
Гарри забрал у привет-ведьмы свиток и, развернув его здесь же на стойке, выжидательно посмотрел на Снейпа. Тот в свою очередь вынул из кармана ещё один свиток и положил рядом.
— Что это? — с любопытством спросил Кингсли. — Список покупателей "Горбин-и-Бёркс", за который нам стоит поблагодарить мистера Малфоя. Здесь есть все, кто за последние полгода покупал в Лютном переулке лунный камень. Подчёркнутые фамилии — это те, кто купил лунный камень в последние два месяца. Ищите совпадения.
Все склонились над свитками.
— Вот! — неожиданно сказал молчавший всё это время Драко. — Сьюзан Боунс? — удивленно переспросил Снейп. — Она училась со Смитом на одном факультете, и её фамилия есть в обоих списках. К тому же, Сьюзан Боунс — племянница Амелии Боунс, и она обвиняла моего отца в том, что он был причастен к убийству её тетки. Гарри и Кингсли переглянулись. — И Люциуса оправдали, — с пониманием произнёс Снейп.
________________________________________
1) «Всепроникающие Вещалки» — проникают в любое помещение, минуя любые заклинания и защитные барьеры, и истошно верещат до тех пор, пока получатель сообщения не соглашается вступить в диалог. Известны случаи, когда «Всепроникающие Вещалки» доводили несговорчивых волшебников до обморока или нервного срыва. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:14 | Сообщение # 196
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 25. Змеиное зелье
Гермиона чувствовала, что задыхается. Наложенное Смитом Силенцио не только не позволяло ей издать ни звука, но почему-то ещё и больно сжимало горло. Возможно, всё дело было в сопротивлении — она так яростно старалась сбросить с себя заклятие немоты, что, противостоя её воле, Силенцио всё сильнее затягивалось на шее подобно удавке. Совместная аппарация едва не сбила Гермиону с ног, и она непременно бы упала, если бы Смит не удерживал её за локоть. Голова кружилась, резь в горле становилась невыносимой, а связанные Инкарцеро руки мешали удерживать равновесие. В отчаянном стремлении ослабить хватку Гермиона несколько раз дёрнулась, но тонкая ивовая палочка с такой силой упёрлась ей между лопаток, что все дальнейшие попытки освободиться причинили бы ей лишь новую физическую боль. А ведь там, в Канцелярии Аврората, ей на секунду показалось, что у неё всё может получиться. Господи, какая же она всё-таки дура! И все же она верила, что все это не напрасно!
Размытые лица людей поплыли мимо сплошной безликой рекой. Гермиона не понимала, где находится, и, лишь увидев таблички с большими указателями, наконец догадалась, что они аппарировали в Мунго. «Волшебные вирусы...» Надпись на табличке врезалась в память, и мозг ухватился за неё, как будто это было нечто ценное и важное, словно её куда-то уносил ужасный дракон, и ей обязательно нужно было запомнить обратный путь. «Хлебные крошки, — подумала Гермиона, от удушья совершенно теряя связь с реальностью, — мне очень нужны хлебные крошки».
В коридоре она сделала последнюю попытку вырваться, надеясь привлечь к себе хоть чьё-то внимание, но всё оказалось напрасным. В Мунго было так много пациентов, неспособных самостоятельно держаться на ногах или издавать членораздельные звуки, что никто не обратил на неё ни малейшего внимания.
— Не дергайся, — зашипел Смит ей в самое ухо, — или я тебя придушу. "Уже..." — успела подумать Гермиона, и в это мгновение Смит грубо втолкнул её в комнату.
Ноги вдруг перестали слушаться, и она поняла, что падает. Мир завертелся перед глазами, горло охватил удушливый спазм, и, ощущая, как легкие разрываются от нестерпимой боли, она без чувств опустилась на ковёр.
* * *
В маленьком уютном кабинете Сьюзан Боунс, переоборудованном под мини-лабораторию, было солнечно и тепло. Через высокое фальшивое окно, украшенное яркими витражами, пробивался мягкий солнечный свет, и, глядя на зачарованное стекло, легко можно было поверить, что сейчас май, а то и вовсе июнь, и скоро можно будет оставить тяжёлую работу и наконец отправиться в отпуск. Сюзан едва успела заварить чай, как дверь её кабинета неожиданно распахнулась, и она увидела Захарию Смита. Он стремительно вошёл в комнату, волоча за собой Гермиону Грейнджер, в то время как его палочка совсем не дружелюбно упиралась ей в спину.
— Что происходит? — растерянно спросила Боунс, непонимающе глядя на Смита.
Чашка в её руке нервно дрогнула, неприятно звякнув о блюдце.
— У нас неприятности, Сьюзан. Запри дверь!
Смит грубо толкнул Гермиону вперёд и, по-прежнему прижимая кончик палочки ей между лопаток, велел: — Садись на пол, Грейнджер, и не вздумай дёргаться. Теперь, когда мне больше не надо соблюдать приличия, я применю не только Силенцио и Инкарцеро, но и Ступефай. Как только ты дашь мне к этому повод!
Гермиона безвольно рухнула на колени, но Сьюзан и не подумала двинуться с места.
— Что всё это значит, Захария?! — спросила она требовательно. — Это же Грейнджер, почему она связана?! — Запри эту чёртову дверь! — теряя терпение, рявкнул Смит. — Нам некогда препираться и спорить, в любой момент здесь могут появиться Авроры! — Авроры? Что значит, Авроры? Ты что, взял Грейнджер в заложники? — Она пришла ко мне и заявила, что всё знает. Всё о наших делах, Сьюзан, о всех наших планах! У меня просто не было выхода! Авроры понятия не имеют, куда мы направились, но я не хочу рисковать. Мне нужно немного времени, чтобы со всем разобраться.
— О наших делах? — не веря собственным ушам, воскликнула Боунс, и вдруг с неожиданной яростью швырнула чашку об пол. Её миловидное пухленькое личико мгновенно пошло красными пятнами, растеряв всю свою привлекательность. — Не смей меня в это впутывать! — закричала она. — О каких делах ты говоришь? Я ничего не делала и не хочу иметь с этим ничего общего! Захват заложницы, насильственное удержание, Мерлин, да за это светит пожизненный срок в Азкабане! Ты, видно, совсем лишился рассудка! — Если ты думаешь, что тебе удастся остаться чистенькой, Сьюзан, — прошипел Смит, — то ты глубоко ошибаешься! Мы повязаны, повязаны так крепко, что, если утону я, то утащу тебя за собой. Так что закрой дверь, достань свою чёртову палочку и дай Грейнджер то зелье, что всё это время ты незаметно подмешивала Свифту. — Зелье расссеяной памяти? У меня его больше нет! Мунго — это не то место, где целитель-стажёр в любой момент может раздобыть зелье, совершенно не привлекая к себе ненужного внимания. Зелье для Свифта я собирала месяцами, буквально по капле отливая его у других пациентов... — Тогда просто сотри ей память. — Стереть ей память перед приходом Авроров? Ты и правда считаешь, что они не смогут её восстановить? Здесь, в Мунго? Да ты ещё неразумнее, чем я думала. А ещё они мгновенно отследят мою палочку, или ты предлагаешь, чтобы я воспользовалась твоей?
— Хорошо, — Смит растерянно сжал голову руками, стараясь собраться с мыслями. — Тогда просто дай мне Змеиное Зелье! — Но я уже дала его тебе четыре дня назад! Целую пинту! — Оно закончилось, — неожиданно смутившись, сказал Смит. — Что значит, закончилось? Мы же договорились дождаться конца недели? — Ко мне заявился Поттер, и нужно было действовать быстро. Я не мог просто так его отпустить. Он знал, что мы шантажировали слизеринцев. А Змеиное Зелье — это было наитие, просто спасение... — Ты отравил Поттера Змеиным Зельем? — в широко распахнутых глазах Боунс промелькнул настоящий ужас. — Гарри Поттера?! — Успокойся, никто ничего не узнает! Я всё сделал так, чтобы нас даже не заподозрили. Поттер всё время таскал с собой фальшивый галеон, помнишь, один из тех, что Грейнджер раздала нам на на пятом курсе, чтобы мы знали, когда состоится очередной урок по защите от тёмных искусств. На них наложены протеевы чары, так что я опустил свою монету в колбу с зельем и...
— Да ты спятил! — одними губами прошептала Сьюзан, растерянно опускаясь на стул. — Их было двадцать восемь! Двадцать восемь монет! Двадцать семь ни в чём не повинных людей, а ведь один из этих галлеонов всё это время был у меня... вот о какой опасности написала мне МакГонагалл... мне не могло прийти даже в голову!... Боже... Ты отравил стольких людей лишь потому, что Поттер узнал о шантаже? Какой же ты идиот! Мы мечтали отомстить слизеринцам, уничтожившим наши семьи, отобравшим у нас всё то, что было нам так дорого... а ты... ты использовал зелье, которое я сварила для справедливого возмездия, против друзей из Отряда Дамблдора, с которыми я сражалась бок о бок. Какое же ты глупое ничтожество! Поттер никогда бы не смог ничего доказать! Жалкие слизеринцы, трясущиеся над своей честью, над своей репутацией и всем этим чёртовым барахлом, которое они считают своими семейными ценностями... они никогда не дали бы показаний, они.. — Эти вещи они украли у меня! — Да и плевать! Это всего лишь вещи! Чёртовы безделушки! Слизеринцы убили мою тетю, они мучили её и пытали, они издевались над ней и не понесли за это никакого наказания! Я хотела отравить Драко, чтобы Люциус Малфой наконец понял, каково это — терять самого близкого тебе человека. А ты способен думать только о своих потерянных сокровищах, ты ничем не лучше их всех, и я удивляюсь, как шляпа не распределила тебя на Слизерин. Впрочем, видимо, для этого факультета ты слишком туп!
— Замолчи! — Смит перешагнул через лежавшую на ковре Грейнджер и на этот раз направил палочку Боунс в лицо. — Я — прямой потомок Хельги Хаффлпафф! Ты никогда не могла понять, что это значит! Твоя семья всегда была полным ничтожеством — Боунсы! Полукровки, в которых магической крови наберется разве что на четверть. Если бы не Абраксас Малфой, моя семья считалась бы сейчас одной из самых богатых и уважаемых семей в Британии, и мне не пришлось бы просиживать штаны в канцелярии Аврората, лицемерно улыбаясь всем этим жалким выскочкам, что смеют смотреть на меня свысока. Отдай мне зелье, Сьюзан! Немедленно! В конце концов, оно сварено по рецепту из дневника, принадлежащего моей бабке!
Он подошёл к стоящим вдоль стены большим шкафам и начал беспорядочно открывать дверцы.
— Я дам его Грейнджер, и все решат, что всему виной крестраж, который она уничтожила. Ведь она проткнула его клыком василиска. А потом скажу, что принёс Грейнджер в Мунго, пытаясь её спасти, и ты подтвердишь мои слова, а иначе... — А иначе что? — А иначе уже завтра ты окажешься в Азкабане за убийство Поттера, и я всем расскажу, что это именно ты сварила зелье, которое его убило. Или ты думаешь, они не смогут отследить покупку ингридиентов? — зло усмехнулся Смит. — Где зелье, Сьюзан?
Сьюзан Боунс взмахнула палочкой, и дверца слева от Смита со скрипом распахнулась.
— Будь ты проклят, чёртов ублюдок! — прошептала она, глядя на то, как Смит достаёт из шкафа большую темную колбу. — Ты ещё за это ответишь! — Завтра ты будешь благодарить меня, раздавая интервью направо и налево, рассказывая всем, как ты пыталась спасти героиню войны и тебе не хватило самой малости — немного времени, чтобы справиться с самым загадочным и смертоносным проклятьем, оставшимся в наследство от прошедшей войны.
Дверь кабинета вновь шумно распахнулась, и Смит, испуганно вздрогнув, едва не выронил колбу.
— Опустите вашу палочку, мистер Смит, — сказал Снейп, резко останавливаясь в дверях и вскидывая руку, чтобы удержать спешащего за ним Поттера. Ему хватило и пары секунд, чтобы оценить обстановку. — Просто опустите палочку и поставьте колбу на стол, и никто не пострадает.
Гермиона завозилась на ковре, пытаясь подняться.
— Не шевелитесь, мисс Грейнджер! — велел Снейп и сделал небольшой шаг вперед, чтобы войти в комнату. — Мисс Боунс, я вам не враг, надеюсь, вы это понимаете и не намерены совершать глупости.
Он медленно опустил палочку и встал перед самой дверью, спиной загораживая проход.
— Я не хочу, чтобы случайное заклятье, от испуга или в гневе выпущенное кем-то в этой комнате, натворило никому не нужных бед. Поэтому все мы сейчас успокоимся и просто поговорим.
Смит опустил колбу с зельем на стол и, не отрывая напряженного взгляда от Снейпа, медленно повернулся к Гермионе. Кончик его подрагивающей от волнения палочки упёрся ей прямо в затылок.
— Авроры уже в здании Мунго, как минимум, двоих из них я сейчас сдерживаю собственной спиной, — продолжил Снейп, усилием воли заставляя себя не смотреть на палочку Смита. — Однако, пока вы не совершили ничего непоправимого, всё можно уладить мирным путем. Поттер, если вы вдруг ещё не успели разглядеть, вполне себе жив и здоров и стоит сейчас позади меня, а ваше Змеиное Зелье не причинило ему никакого вреда. Уверен, мисс Грейнджер тоже не станет выдвигать против вас никаких обвинений, ведь всё это время она пыталась вас защитить, а значит, единственное правонарушение, которое вам могут инкриминировать — это превышение служебных полномочий. Конечно, вас, скорее всего, уволят из Аврората, но сделают это по-тихому, с сохранением звания и денежного содержания, ведь Министерству сейчас совершенно не нужны скандалы. Другое дело, если вы наделаете глупостей...
Палочка в руках Смита дёрнулась, и Гермиона издала сдавленный хрип, когда острый деревянный кончик сильно рассёк ей кожу над ухом.
— Я ничего не сделал! — злым и неожиданно плаксивым голосом сказал Смит, намеренно причиняя Гермионе боль. — Это всё Боунс! Вот зелье, которым она пыталась отравить Поттера, — он кивнул в сторону стола. — Она совершенно помешалась из-за смерти своей любимой тетки: всё, о чём она могла думать — это её желание уничтожить Малфоев. Я пытался её отговорить!
Сьюзан сдавленно охнула и испуганно зажала рот рукой.
— Дом Амелии Боунс был под Фиделиусом. Но она совершила ошибку — она сама впустила Люциуса Малфоя, думая, что тот пришел просить защиты и убежища, а он обманул её, открыв местонахождение дома Пожирателям Смерти и Тому-Кого-нельзя-называть. Они пытали Амелию Боунс несколько часов, прежде чем Тот-кого-нельзя-называть собственоручно убил её. Сьюзан давала показания в суде, но её слова даже не приобщили к делу! С тех пор она могла думать только о мести! (1) — Замолчи! — в отчаянии и гневе воскликнула Сьюзен. — Ты не имеешь права говорить об этом!
Но Смит и не думал останавливаться.
— Она хотела отравить зельем Драко Малфоя, а потом рассказать его отцу, что у неё есть противоядие! И заставить его умолять, ползать на коленях, пытаясь спасти сына. Она уговорила меня сообщить ей, если в доме Малфоев случится обыск... Но когда ко мне пришел Поттер, я испугался, я подумал, что он знает о замыслах Боунс, и меня арестуют как соучастника. Я рассказал об этом Сьюзен, надеясь, что это образумит её, а она решила избавиться от Поттера. Боунс вела себя как ненормальная! У неё была монета, фальшивый галеон, которым пользовались участники ОД, она опустила её в эту колбу, чтобы отравить Поттера.
Сьюзан заплакала, губы её дрожали, лицо заливала краска стыда и ужаса.
— Это неправда! — сказала она, умоляюще глядя на Снейпа, и, явно не контролируя себя от отчаяния, дрожащей рукой подняла палочку. — Экспелиармус! — воскликнул профессор, и палочка Боунс мгновенно оказалась в его руках. — Успокойтесь! — велел ей Снейп, стараясь вразумить Боунс взглядом. — Возьмите себя в руки!
Но Сьюзан охватила паника.
— Боунс одержима! — закричал Смит. — Не доверяйте ей! Она не остановится ни перед чем! Я хотел привести сюда Грейнджер, чтобы она помогла мне уговорить Боунс одуматься, прекратить всё это. Но Боунс не желала ничего слушать, она напала на Гермиону и на меня!
Снейп приготовился к прыжку, понимая, что теряет контроль над ситуацией. И в это мгновение СьюзанБоунс схватила со стола колбу и, прежде чем кто-либо из них успел опомниться, выплеснула мутное вязкое зелье Смиту в лицо.
И Захария Смит закричал.
* * *
Напряжение, словно тугая струна, всё это время натягивающееся между собравшимися в комнате, мгновенно лопнуло, и всё вокруг разом пришло в движение. Снейп рывком бросился к Гермионе, стараясь оттащить её от Смита. Пил в два прыжка оказался рядом с Боунс. Гарри кинулся было к Смиту, но спустя мгновение все они внезапно замерли от сковавшего их ужаса...
Казалось, Смит пытается уничтожить собственное лицо. Остервенело вцепившись в него ногтями, он повалился на спину и начал кататься по полу, словно охваченное бешенством животное: нанося себе увечья, срывая одежду и воя от нестерпимой боли. Тело его изогнулось под немыслимым углом, кожа налилась кровью и, вздуваясь пузырями, стала с невероятной скоростью покрываться чешуей. Ломаясь, захрустели кости. Кровь брызнула во все стороны. Крик перешёл в шипение, забулькал, и смолк, затихнув в поврежденном трансформацией горле. Ноги срослись и, разорвав ткань брюк, стали вытягиваться, превращаясь в мощный змеиный хвост...
Гарри опомнился первым. Он метнулся к Боунс и, оттолкнув Пила, вцепился ей в плечи.
— Где противоядие? — закричал он, стараясь вывести Сьюзан из оцепенения. — Где противоядие от Змеиного Зелья?
Но Боунс смотрела на него неживыми глазами, застыв от ужаса и не понимая, чего он хочет.
— Поздно, — негромко сказал Кингсли, опуская свою тяжёлую руку Гарри на плечо. — Всё кончено!
И, словно в подтверждение его слов, тело Смита в последний раз дёрнулось, покрытый чешуёй хвост ударился об пол и наступила тишина.
— Боже мой! — едва слышно прошептала Сьюзен.
Гарри отпустил её и так и остался в растерянности стоять посреди комнаты, не понимая, что делать дальше. Пил медленно наклонился и, не отрывая потрясённого взгляда от Смита, подобрал с пола разбросанные палочки.
И в этой звенящей тишине слова Драко, сказанные негромким встревоженным голосом, не сразу дошли до их сознания: — Грейнджер, профессор. Мне кажется, она не дышит...
____________
1) На заседании суда Сьюзен утверждала, что Люциус Малфой и Амелия Боунс встречались в доме Амелии накануне ареста Малфоя. По словам Сьюзен, Амелия Боунс сама впустила Малфоя в свой дом, открыв ему доступ через Фиделиус, так как считала, что тот искренне надеется получить защиту в обмен на показания против других Пожирателей и самого Тёмного Лорда. Но Люциус Малфой выдал месторасположение дома Амелии Боунс своему господину. Сьюзен не поверили, так как посчитали, что Амелия Боунс сменила бы свою защиту сразу после ареста Малфоя. Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:16 | Сообщение # 197
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Глава 26. Гермиона
Слова Драко заставили Снейпа мгновенно очнуться. Он быстро убрал с лица Гермионы растрёпанные волосы и осторожно приподнял её за плечи. И сердце дёрнулось, отчаянно пропуская удар — Малфой оказался прав! Девчонка не могла дышать — в распахнутых глазах застыл настоящий ужас, капилляры на белках полопались, кожа выглядела неестественно бледной, а в уголках губ неровными пятнами проступила пугающая синева... Почувствовав, что Снейп поддерживает её, Гермиона схватила его за руку, силясь что-то сказать, но из измученных удушьем лёгких вырвался лишь сиплый надрывный стон.
— Молчите, — велел ей Северус, по-прежнему удерживая её за плечи, — просто молчите!
Он резко рванул воротник её мантии и быстро ощупал опухшую шею. Следов физических повреждений видно не было, а значит, всё дело было в магии.
— Что с ней? — испуганно спросил Поттер, стремительно падая рядом на колени. — Это что, какое-то проклятие?
Проигнорировав вопрос мальчишки, Снейп быстро провел палочкой над напряжённой шеей, произнося сканирующее заклинание, и оба тут же увидели причину всех бед — чёрный уродливый след магической удавки, крест-накрест пережимающий повреждённую гортань.
— Фините Инкантатем! — палочка в руке Снейпа не дрогнула, а вот голос неожиданно подвёл, и всё же заклинание сработало.
Волна магии окутала худенькую шею и чёрные линии растаяли, постепенно сойдя на нет. Вот только легче от этого не стало! Хрип... Вздох... И снова отчаянный хрип... Казалось, невидимые путы по-прежнему стягивают лёгкие Гермионы, не позволяя ей толком вздохнуть.
— Не помогло! — воскликнул Поттер, озвучивая очевидное.
И Северус вновь взмахнул палочкой, произнося очередное заклинание, а затем ещё одно, и ещё... И ещё... После третьей неудачной попытки вязкой, дурманящей волной накатил страх. Что если он что-то упускает?! Что если причина не в заклинаниях, а в зелье? Что если...
Не позволяя страху выплеснуться наружу, Северус на секунду прикрыл глаза. "Думай!" — приказал он себе.
— Она ведь не умрёт? — Поттер смотрел на него умоляюще, нервно кусая губы. — Заткнитесь, вы её пугаете! — зло огрызнулся Снейп, пытаясь собраться с мыслями.
Казалось чудом, что у него всё ещё не дрожат руки.
— Какое заклинание использовал Смит? — спросил он, стремительно оборачиваясь к Боунс.
Какое-то время Сьюзен выглядела совершенно растерянной, но вот в глазах её промелькнуло понимание.
— Силенцио и Инкарцеро! — воскликнула она, по-видимому вспоминая о словах Смита. — В сочетании они иногда могут дать побочный эффект. Гермионе нужно Зелье болтливости(1), четвёртая полка справа! — Отпустите её, — велел Северус.
Пил, всё это время удерживающий Сьюзен за локти, послушно ослабил хватку, и Боунс метнулась к шкафу.
— Потребуется четыре унции, не больше, — сказала она, протягивая Снейпу флакон с зельем, — и нужен специальный массаж горла.
Она нагнулась и осторожно положила ладонь на шею Гермионе, словно испрашивая у Снейпа разрешения, и тот, давая согласие, коротко кивнул.
— Вливайте! — велела Боунс, опускаясь на колени. — Я помогу ей проглотить.
На глаз отмерив необходимое количество жидкости, Снейп выплеснул излишки на пол и, запрокинув Гермионе голову, осторожно влил зелье в рот. Всё это время Сьюзен осторожно массировала Гермионе горло. На одно короткое мгновение показалось, что зелье помогло.
— Гермиона! — с надеждой позвал Гарри.
Гермиона закашлялась, потянулась к Снейпу, вдохнула... и вдруг вновь выгнулась дугой, судорожно и беспомощно заскребла пальцами по собственной шее, словно пытаясь отыскать невидимые путы.
— Я не могу... — опухшие губы не слушались. — Я... — Дайте мне мою палочку! — велела Боунс и, обернувшись, протянула руку к Пилу. — Она слишком долго сопротивлялась Силенцио. Есть заклинание Рассекающих ножниц...
Аврор потянулся было за палочкой, но его остановил Бруствер.
— Нет! — сказал он не терпящим возражения тоном, и Пил послушно опустил руку. — Дайте палочку! — взмолилась Боунс. — Или она умрёт! Я целитель, я не причиню ей вреда! — Вы причинили вред Смиту... — начал было Бруствер, но Снейп уже протягивал Сьюзен собственную палочку. — Быстрее! — велел он, глядя на неё почти умоляюще.
Боунс решительно взмахнула палочкой, произнося заклинание, и путы, стягивающие шею Гермионы, наконец распались.
— О, Боже! — прохрипела Гермиона, вдыхая воздух полной грудью, и, вцепившись Снейпу в плечо, отчаянно зарыдала.
____________
1) информация о том, что Силенцио и Инкарцеро при совместном использовании могут привести к удушью, взята автором с сайта Pottermore, как и сведения о том, что в этом случае иногда помогает Зелье Болтливости Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Пятница, 19.03.2021, 19:19 | Сообщение # 198
атипичная вейла
Статус: Offline
Группа: Администраторы
На сайте с: 16.01.2012
Сообщений:6401
Эпилог
Защитный купол сняли с замка на следующий же день после смерти Смита, и теперь над Хогвартсом разливалось яркое синее небо — глубокое и безоблачное, словно безбрежный океан.Всех пациентов Больничного крыла перевели долечиваться в Мунго, и школа вернулась к привычному ритму жизни — совы вновь доставляли почту, детям разрешили гулять, а испуганный шёпоток, всю прошедшую неделю наполнявший факультетские гостиные тревожным ожиданием и страхом, наконец затих, уступив место радостному возбуждению. Приближался День Святого Валентина, и в предстоящие выходные братья Уизли собирались устроить в Хогсмите настоящий праздник — с традиционными шуточными розыгрышами, волшебными сладостями и фейерверками. И даже Снейп, ставший в последние дни ещё более язвительным и злоязычным, не мог испортить студентам приподнятого настроения.
Во внутреннем дворике было ветрено и непривычно тихо, и Гарри, очистив каменный парапет от снега, расположился у входа в галерею, приготовившись терпеливо ждать. Снейп появился спустя десять минут, с глухим стуком распахнув тяжёлые двери Замка, и стремительно спустился по ступенькам, сметая полами мантии свежевыпавший снег.
— Директор сказала, что вы желали меня видеть, — произнес он без всякого дружелюбия в голосе. — Присядем, профессор? — предложил Гарри, но Снейп отрицательно покачал головой. — Пройдёмся, — в свою очередь предложил он и, не дожидаясь согласия Поттера, направился в сторону Чёрного озера.
Они миновали замёрзший фонтан, прошли сквозь арку внутреннего дворика и по старому скрипучему мосту вышли к хижине Хагрида.
— Два дня назад я вновь подал запрос о снятии с вас статуса неблагонадёжного, — сказал Гарри, не зная, с чего стоит начать. — Я в курсе. Мне вновь прислали повестку, — с вполне ожидаемым раздражением произнёс Снейп. — И вы снова не придёте на слушание? — вздохнул Гарри. — Я знаю. Но в этот раз моё прошение подписал сам Министр Магии, так что, скорее всего, ваше присутствие даже не понадобится.
Снейп недовольно пожал плечами, то ли сомневаясь в решении комиссии, то ли просто не желая поддерживать разговор.
— Я был в Мунго, — немного помедлив, продолжил Гарри. — Целители считают, что Гермиона скоро поправится, но ей всё ещё не разрешают говорить, и это очень сильно её расстраивает. — Молчание пойдёт мисс Грейнджер только на пользу, — кривя тонкие губы в язвительной усмешке, произнёс Северус, но глаза его неожиданно потеплели, — она невозможно много болтает. — И она вновь спрашивала меня о вас, — осторожно добавил Гарри, внимательно наблюдая за реакцией Снейпа. — Возможно, вам стоит... — Вы уже нашли дневник Смита? — резко перебил его Северус.
Гарри осуждающе покачал головой, но развивать тему не стал.
— Пока нет, но мы ищем. В дневнике крайне заинтересованы невыразимцы, однако Кингсли пообещал, что вначале все записи изучите вы. Мы обыскали дом, когда-то принадлежавший Хепзибе Смит, и нашли там колбу с остатками зелья и фальшивый галеон. И много книг, оставшихся в наследство от его двоюродной бабки. Но дневника среди них не было. Боунс утверждает, что Смит никогда с ним не расставался, и всё же поиски пока не дали никаких результатов. Кстати, саму Сьюзан Боунс задержали и после допроса отправили под домашний арест. На следующей неделе её ждет суд, но я надеюсь, что наказание будет не слишком суровым и ей удастся избежать Азкабана... Она действительно сварила Змеиное Зелье для Драко, но убивать его не собиралась. Да и сама идея с зельем принадлежала не ей, а Смиту, Боунс же настояла только на том, чтобы Люциус Малфой знал, у кого ему следует искать противоядие. О планах Смита в отношении меня Сьюзен тоже ничего не знала: ни о монетах, ни о том, что Смит пытался меня отравить. Выдвигать обвинение в умышленном убийстве Аврорат, скорее всего, не станет, ведь Сьюзен в некотором смысле тоже жертва. Смит угрожал ей, пытался её оговорить, Боунс испугалась и в панике выплеснула зелье Смиту в лицо. Она не хотела его убивать и уж точно не ожидала таких ужасных последствий. Сейчас она очень сожалеет. Её адвокат планирует представить случившееся, как самозащиту, и я поддержу его. Гермиона тоже готова дать показания. К тому же противоядие, что было сварено Сьюзен, довольно быстро поставило всех пострадавших на ноги. Да и история с убийством Амелии Боунс должна помочь ей на слушаниях в Визенгамоте, ведь многие судьи хорошо знали и любили её тетю.
— Боунс отправят на общественно-исправительные работы, — сказал Снейп, — и вряд ли дадут реальный срок в Азкабане, а вот с мечтой о целительстве ей придётся проститься. Очень жаль, ведь она неплохой врач.
Какое-то время они шли молча. Протоптанная дорожка вилась вниз с холма, огибая гигантские мегалиты и постепенно спускаясь к подернутому дымкой берегу озера. Хижина Хагрида, по самые окна заваленная снегом, гостеприимно попыхивала печной трубой. Самого хозяина дома нигде видно не было, зато на ступеньках, в огромном лохматом тулупе сидел Грохх и рассеянно ковырялся в зубах сосновой веткой.
— Я долго спорил с Министром, убеждая его выполнить условия вашей несостоявшейся сделки, — сказал Гарри, глядя прямо перед собой, — и в конце концов он согласился. Аврорат не будет проводить повторные обыски у слизеринцев. Кингсли не нравится происходящее, но он хорошо понимает, что после смерти Смита новые скандалы Министерству совершенно ни к чему. Отец Смита согласен не подавать прошение в Аврорат о возбуждении дела в связи со смертью сына, если имя Захарии не будут намеренно очернять. Он раздавлен горем, но понимает, что вряд ли чего-то добьётся. Министр готов ограничиться обвинением в халатности и закрыть дело с вынесением вердикта "смерть по неосторожности", и такой исход устраивает всех...
Они спустились к озеру и, обогнув перелесок из молодых сосен, не сговариваясь, пошли в сторону высоких колец стадиона. Рассказывать Гарри было больше не о чем, и они шли в тишине, не сворачивая в сторону школы и не прерывая спокойного и на этот раз совсем не враждебного молчания.
— Я хотел вас поблагодарить, — наконец решился Гарри, и почему-то сразу стало понятно, что именно за этим он и приехал в Хогвартс, — за то, что вы не стали распространяться о моих воспоминаниях. Я знаю, что Дафна приезжала в замок, она мне всё рассказала.
Казалось, что Снейп вновь промолчит, или, что ещё более вероятно, скажет в ответ какую-нибудь гадость, но он неожиданно спокойно ответил:
— Это не моё дело, Поттер. К тому же, мне есть, за что быть вам благодарным. Когда-то вы поступили с моими воспоминаниями точно так же. Хотя по вашим гриффиндорским стандартам вполне могли использовать их для обеления моей репутации. — Я никогда не выставил бы их на всеобщее обозрение! — невольно краснея, ответил Гарри. — И вы ошибаетесь! Это было бы совершенно не по-гриффиндорски. Впрочем, всё моё поведение во всей этой истории тоже нельзя назвать таковым. Я дурно поступил с Джинни... С ними обеими, — он вновь замялся и стал казаться и вовсе пунцово-красным. — Впрочем, вчера вечером я рассказал Джинни всю правду. Она не заслуживает обмана.
Он зло пнул ботинком лежащий на дороге камень и, не глядя на Снейпа, расстроенно добавил:
— Я запутался, профессор, и я не знаю, что делать дальше... — Вам просто нужно немного времени, Поттер, чтобы разобраться в самом себе, — без всякой издёвки сказал Снейп. — И я рад, что теперь оно у вас есть...
~~КОНЕЦ~~
* * *
P.S. Ну вот и закончилась наша история длиной в два года, из мини совершенно внезапно превратившаяся в миди, а затем и в макси...
Хочу потратить ещё немного вашего времени, чтобы поблагодарить всех тех, без кого этот фик никогда не увидел бы свет...
Во-первых, вас, мои дорогие читатели, за то, что читали, комментировали, давали дельные советы и подбадривали меня, когда на автора нападал творческий застой.
Во-вторых, мою замечательную бету Лукашину, которая прошла со мной весь этот тернистый путь от начала и до конца. За её титанический труд, долготерпение и способность видеть во мне лучшее.
В-третьих, vega_1959 за то, что помогла мне с первыми главами, и LadyMorella, за её вечный бой с моими запятыми.
И встретимся в следующей части... Мудрость малоприятна для ее обладателя. (И.Ефремов, "Таис Афинская")
Дата: Воскресенье, 21.03.2021, 02:50 | Сообщение # 199
Первокурсник
Статус: Offline
Группа: Всезнайка
На сайте с: 13.09.2008
Сообщений:24
Отличная работа!! Спасибо, что не забросили и закончили её! Было интересно. Остаётся ощущение, что это как бы не конец,хотя это и вторая часть, но снейджера так и нет. Детектив отличный))). Спасибо!
