Bodler, спасибо. 
* * *
Моему Морфею.
Отпускаю
Прости, я сделала всё верно,
Ты заслужил хотя бы честность.
Пусть на душе в три раза скверно
Не спорь. Какая тут манерность?
Не прогоняю, отпускаю.
Я не достойна этой чести.
До самого «уже не знаю»
Пройти нам выпало не вместе.
И так я затянула пьесу,
Играя больше года в счастье.
Найти ещё свою принцессу
Взамен неверной – в твоей власти.
Не надо мне прощать как прежде
Цинизм и горькое молчанье.
Я позабыла всё, что между.
Пришла пора. Зима. Прощанье.
Ты старше, но куда наивней.
Да, дура. Он того не стоит.
Сберечь прохладу наших ливней,
Надеюсь, память мне позволит.
* * *
Можете судить строго, не верить и смеяться. Для меня же эти строки особенные.
На днях...
Исчез. Тревожилась. Ждала.
Надеялась, вернёшься скоро.
Карта моя не в масть легла.
Реальность в сон ворвалась вором.
Мне объясняли, ты – другой,
В твоей судьбе иные планы.
Себе твердила: нет, он мой!
Плевала я на все изъяны.
Расспрашивала как ты там?
Неужто, всё вокруг мешает?
Расписано всё по часам,
Которых нам так не хватает?
Не забывала. Не могла.
Будила в памяти минуты,
Где серпантинами плела
Судьба ко мне твои маршруты.
Как в пледы, куталась в стихи,
Шептала сердцем в ночь незримо:
Святая Дева, сбереги,
Его… любимого… Максима…
И с именем таким родным,
Губила дни, встречалась с тенью.
Был дом отчаянно пустым,
А я – подобно привиденью.
И вроде времени немного,
Всего-то месяц, или больше?
Судьба, злодейка-недотрога,
Решила с сердца сделать мощи.
Мне сообщенье передали,
Всё как обычно, на словах,
Что долго эхом повторяли:
«Я позвоню тебе на днях».
Пошли на счёт даже мгновенья
И сердце забывало ритм,
Когда опять взрывали время
Звонки в десятки килобит.
Взгляд на дисплей – и вянет радость,
Апатия скрывает боль,
В руках предательская слабость,
А голос – перец или соль.
День. Два. Неделя. Месяц. Слишком…
Устала. Выдохлась. Сдалась.
О равнодушие мальчишки
Я как о пламя обожглась.
Лечила раны едким ядом,
Сдобряя память сетью ран.
Чтоб ни желанием, ни взглядом,
Мне не вернуться в тот обман.
И окна настежь. Да, не лето,
Но холод мне поможет сжечь
Мой проклятый удел поэта,
Что сердце хочет уберечь.
И помогло. Мне пневмония
Давала не дышать тобой.
Была изжита ностальгия
Из глаз с палитрой голубой.
Время не лекарь, но пожарник.
Ноябрь встречал меня в пальто.
Мой неприкаянный напарник,
Тот, для кого и ты – никто.
Вернулась в правильное русло,
Но изменила берегам.
Мне было просто слишком грустно
Вернуться к старым очагам.
Я повзрослела лет на десять.
Нет, не курю и не начну.
Пришлось все за и против взвесить
И прировнять мечты к нулю.
Циничная ухмылка косо
И серого полно в глазах.
Не задавайте мне вопросов –
Я не отвечу: Иди нах…
И не смотри так с укоризной,
Хранитель, может не права.
Не этикеткою акцизной
Сейчас забита голова.
Я хочу сделать заявленье.
Прости, конечно, попросить.
Моё забытое влеченье
Ты можешь с миром отпустить?
Не плачь, я вот уже не плачу,
Пусть больно. Тускло. Криво. Но…
За ту родную неудачу
Поднимем мы с тобой вино.
Ты улетай, не надо тратить
Свои молитвы на меня.
Я справлюсь. Не печалься. Хватит.
Не сердце ныне, а броня.
В последней просьбе помоги,
Не откажи, коль я любима.
Мой Ангел, ты уж сохрани,
Пускай не моего, Максима.
, ты супер 
